Быть попаданцем легко! По крайней мере, так думает попавший в мир, похожий на миры EVE Online, прямо из современной Москвы инженер. Совершив за пару дней головокружительный взлет от строителя до адмирала флота наёмников, он участвует в сражениях на истребителях, уничтожает автоматические форты при помощи изобретенного им адского устройства - мозаичной торпеды. Успеет ли он спасти население целой планеты из лап всемогущей корпорации и завоевать любовь прекрасной инопланетянки? Ведь у него на всё про все всего три коротких дня!

Примерно так могла бы выглядеть аннотация на обложке моей книги, реши я её опубликовать. Самое смешное, что всё написанное правда. Вот только всё было совсем не так...

Роман публикуется на правах рукописи. Автор с удовольствием и благодарностью примет сообщения о найденных ошибках на почту siga73@mail.ru и обязательно исправит. Или не исправит - не совсем правильная, с точки зрения норм классического русского языка, речь героев в романе служит для создания впуклого портрета персонажей.

18+ Данный текст содержит нецензурную брань, а также может содержать (или не содержать) откровенные сексуальные сцены и чрезмерно жестокие сцены насилия.

Все описанные в книге события, исторические факты, названия учреждений и действующие лица вымышлены или изменены, все совпадения случайны. Мнение автора не совпадает с мнением персонажей. Все упомянутые в тексте торговые марки являются собственностью их владельцев.

Необязательное предисловие от автора

Когда-то, давным-давно, когда я еще был сержантом Красной армии, я купил книгу "Мир-кольцо" Ларри Нивена. И... Тррах! Бах! Уау! Аи-и-и-и! Ду-ду-ду-ду-ду! Все пять моих чувств были травмированы одновременно. Сюжет начался с места в карьер - на второй странице появляется кукольник, на третьей кзин, на пятой они летят за инопланетным артефактом... Автор смело манипулировал неизвестными читателю сущностями, ничего не поясняя. Дальше, быстрей, вперед!

Читателю, привыкшему к классическому развитию сюжета, читать было непривычно, но интересно. Потом я, правда, узнал, что зарубежные читатели смотрят на этот роман несколько иначе: для них "Мир-кольцо" - это очередная история в серии "Известный космос", все тайны которого давно растолкованы в предыдущих произведениях. Их я тоже прочитал, но позднее. С удовольствием, но без восторга.

Поэтому и считаю свой порядок чтения этой серии идеальным. Настолько, что решил попробовать осознанно повторить, представив на суд сразу четвертое произведение из цикла "Я у мамы инженер". Нам постмодернистам так можно. Представляемой на ваш суд повести предшествует роман "Пиздец, танцуй со мной", действие которого происходит в современной Москве, и две повести о Хрельхе и мире Пич.

На мой сегодняшний взгляд, эти произведения требуют серьезной переделки - на них я учился писать. И в случае, если эта повесть найдет своего читателя, я обязательно этим займусь.

Пролог. За полтора года до событий

Проснувшись от яркого света, я с удивлением огляделся. Уснув на узком диванчике в своей холостяцкой двушке, я проснулся на мраморном полу в огромном, озаренном светом невидимых ламп зале.

"Впрочем, проснулся ли? - подумал я, оглядывая высокий сводчатый потолок и высокие витражные окна. - Больше похоже на то, что моя практика осознанных сновидений наконец-то принесла плоды и у меня получилось войти в осознанное сновидение. Осуществить первое внетелесное путешествие, так сказать".

Правда, я не помнил, чтоб занимался медитацией перед тем, как уснуть, но, в конце концов, чем кроме сна это еще могло быть? Успокоившись, оглядел себя - увы, я остался всё тем же сорокалетним неудачником-инженером в мятой китайской пижаме.

Около меня на полу сидел, так же удивленно таращась по сторонам, ранее спавший у меня в ногах котик Беляш. Заметив мой взгляд, кот пожал своими узкими плечиками, недовольно пробурчав:

- А что я? Я тоже удивился!

Ну вот - говорящий кот!

Все сомнения в том, что я нахожусь во сне, моментально пропали. Обрадованный неожиданным приключением, я более внимательно оглядел зал. Мы с котом находились возле стены в огромном зале, в центре которого в светящейся пентаграмме медленно разрастался странный объект. Больше всего он напоминал мандалу, какие рисуют из песка буддистские монахи. Множество симметричных линий складывались в фигуры разных цветов, плавно перетекая друг в друга, как в калейдоскопе.

- Это молодая вселенная. Сейчас проходит акт творения: только что случилось то, что твои ученые соплеменники потом назовут большим взрывом.

Я обернулся. По направлению к нам широкими шагами шел высокий, худой старик. И тут, как это обычно бывает во сне, я понял, кто он. Это же Господь Бог. Ну или Творец всего сущего, чтоб никого не обидеть. В Творца даже некоторые атеисты верить начинают, когда долго антропный принцип разглядывают.

Выглядел Творец как обычно. Голубоглазый старик с белоснежной бородой и в хламиде. Я наклонился, поднял кота на ручки, спросив:

- Ты видишь то же, что и я, Киса?

- Это зависит от того, что ты видишь, - огрызнулся кот.

- Ну, этого, вот... Творца мироздания.

- Этого? - кот посмотрел на старика снисходительным взглядом. Потом фыркнул. - Творец... Ну придумают же такое, - возмутился он. - Хрен какой-то бородатый. С самомнением. Творец - вот те на.

- Имей уважение, кот. Это же Творец всего сущего.

- А я, что ли, виноват, что он бородатый? - продолжал ёрничать Беляш. - Он, значится, вырастил тут бороду, как у Зизитопа, а мне об этом и слова сказать нельзя?

- Просто сбавь обороты. Мы в гостях, - сказал я коту.

Конечно, я не думал, что Творец всерьез поведется на подначки четырехлетнего котика. Не прохфессор Преображенский, чай, чтоб на говорящую скотинку обидки копить. Но, с другой стороны, если это тот Творец, что описан в Библии, - нам хана. Он за меньшее медведей детьми кормил - я об этом в его автобиографии читал.

Кот же не унимался:

- Вот кто тебя сотворил, Творец? - снисходительно проворковал Беляш, спрыгнув у меня с рук и обходя Творца по окружности.

- Никто. Я всегда был, - рассеянно ответил тот, аккуратно, чтоб не обжечься, потягивая горячий чай из блюдечка. - Я и был, и сейчас есмь, и дальше тоже буду присно и во веки веков. Бито?

- Лады, - холодно согласился кот. - А вот, скажем, можешь ли ты сотворить камень, который не сможешь поднять?

- Запросто. Я же всемогущ.

- А поднять этот камень сможешь?

- Конечно, смогу. Я же всемогущ, ёба.

- А ты противоречия тут не видишь?

- Не-а. Моя вселенная - мои правила. Что хочу, то и ворочу. Так моё всемогущество и работает.

На кота было жалко смотреть.

Творец же, щелкнув пальцами, вызвал стол, украшенный огромным, похожим на автоклав и воняющим шишками самоваром, после чего налил мне и себе по стакану горячего черного чая.

- Ты хоть понимаешь, что все это окружение творит твоё подсознание? - спросил он, сотворив нам по стулу и предложив садиться. - Я просто визуализировал привычные тебе образы, чтоб не пугать понапрасну своим величием.

- Это вы здорово придумали, - согласился я. - А можно спросить, почему я удостоен этой великой чести?

- А ты сам не замечал, что ты особенный, Алёшенька?

"Значит, всё-таки я принц, - подумал я. - Или, если принимать во внимание, кто передо мной, перепутанный в колыбельке сын божий".

Господь звонко, заливисто засмеялся, икая и стукая по столу кулаком.

- Нет, а что? - обиженно спросил я. - Нормальная же теория.

- Ты бы еще себя суперменом с инвалидностью вообразил, гений.

Я демонстративно скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что выше мелочных подколок. Отсмеявшись, Господь налил себе еще чаю, держа паузу. Молчал и я.

- Ты агент перемен. Эмиссар хаоса. Частица нестабильности. Флюктуация неопределенности. Я доступно излагаю?

- Нет, - огрызнулся я.

- В каждой вселенной есть такие существа, вокруг которых что-то постоянно происходит. Вероятности летят к собачьим чертям, законы физики гнутся, возможное становится вероятным, а невозможное - осуществимым. Ты - одно из них. Но об этом ты, наверное, и сам догадался.

- Ну да, - признал я, - замечал вокруг себя что-то подобное. Только я думал, что это у меня карма плохая.

- Твой дар менять окружение очень ценен, Алёшенька. Вот поэтому я и включил тебя в команду ремонтников, которых посылаю в разные места мультиверсума, дабы подтолкнуть переживаемые кризис сообщества в нужную сторону.

- Чаво? Какую команду, какие сообщества, Боже?

- Ой, - виновато сказал Господь. - Это же позже случится. Извини за спойлер. Обознатушки-перепрятушки.

- Ага! - сказал я, прикинув, что к чему. - В будущем мои инженерные навыки будут востребованы в масштабе целой вселенной!

- Ик... Ик... Икжинерные навыки, - только и смог проговорить Господь. - Не смеши меня так, я с тебя кипятком подавился, - добавил он чуть позже, промокнув полотенцем пролитый на скатерть чай и продолжив спокойным тоном: - А если серьезно, у меня к тебе есть просьба.

- Всегда пожалуйста, - ответил я ледяным тоном, продолжая сидеть.

- На обиженных воду возят, Алёшенька. Негоже так дуться из-за застольной шутки. Посмеялись и будет.

- Я не за шутку, я вообще. Может, меня жизнь не очень устраивает, - сказал я, чтоб не казаться мелочным. - Удовлетворения не чувствую. Живу как свинья в берлоге. В смятении и страхе.

- А я к твоей жизни каким боком? Ко мне-то какие претензии? У тебя свободная воля есть. Так что всё, что в твоей жизни не так, ты сам организовал. Всё сам, вот этими ручками. А от меня только чудеса и диковины. Вот согласись, интересно же живешь?

- Ага, - сказал я, - особливо в последнее время, - и горестно вздохнул. Но жалеть себя не получалось - Господь в целом был прав: жилось мне и вправду интересно. Особенно в последнее время.

Я улыбнулся воспоминаниями и прислушался к Господу. Он вещал:

- Видел там, на полу, вселенную? Твою, между прочим, - сказал Господь, махнув рукой в центр зала, и, помолчав, поправился: - Ну как твою... Ты в ней потом родишься. Через 13,81 миллиарда лет.

- Я думал, она больше. И раньше.

- Это тоже в определенном роде проекция. Это её модель, которая является одновременно и ей самой. В общем, не забивай голову. Лучше ответь: ты заметил, что с ней не так? Впрочем, куда тебе...

- Она слишком симметричная? - вдруг сказал я. И понял, что прав. Крупномасштабная структура вселенной моего времени, если её рассматривать, полна неоднородностей в распределении материи. Выглядит предельно неряшливо, в отличие от гладенькой и аккуратной мандалы на полу.

- В точку. Ты должен привнести немного хаоса в упорядоченное. Я же, со своей стороны, в долгу не останусь: я знаю пару незаконченных локаций...

В этот момент ко мне на руки запрыгнул испуганный Беляш и быстрым шепотом проговорил, опасливо оглядываясь на Творца:

- Пойдем домой, мамочка. Сейчас.

- Ты что опять натворил?

- Нет времени объяснять. Просто идём домой.

Я вздохнул. Коту я доверял. В отличие от Творца, кот был своим - вырос у меня на руках, и я, несмотря на весь его эгоцентризм, считал его своим другом. Поэтому я встал и, откашлявшись в кулак, вежливо спросил:

- А-а...э-э... Можно нам домой?

Господу было не до нас. Он округлившимися глазами смотрел в центр зала, на мандалу. Я проследил за его взглядом и увидел, что мандала резко и катастрофически сильно изменилась. Вместо ровных и аккуратных линий в центре зала бурлил поток быстро меняющихся форм, завихряясь вокруг подозрительно знакомых темных объектов.

Я вдруг понял, что именно я вижу, и похолодел.

Кот нагадил прямо в центр универсума и хотел было зарыть кучку, но сумел только создать неоднородности в материи, по которым размазал кал, оросил звездные скопления и запакостил великий аттрактор.

- ЧТО! ЭТО! БЛЯТЬ! ТАКОЕ! - полным ярости голосом проорал Господь.

- Кошачий кал, осмелюсь предположить, - ответил я. - Вы же сами хотели немного хаоса.

- НЕМНОГО ХАОСА, А НЕ ВАГОН КОШАЧЬЕГО ДЕРЬМА! - продолжал орать Господь. От его крика от стен отваливалась плитка. - Я ТУТ СПЕЦИАЛЬНО НЕ СМОТРЕЛ В БУДУЩЕЕ, ЧТОБ СПОЙЛЕРОВ НЕ НАХВАТАТЬ, А ТАМ ТАКОЕ! ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО НАТВОРИЛИ?

- Ой, - меланхолично сказал я. - А нельзя как-нибудь перезапустить процесс?

- Нет, - устало ответил слегка успокоившийся Господь. - Этот камень я поднимать не буду. - Брезгливо вытер руки платком. - Живите как хотите, - со злобой добавил он, после чего щелкнул пальцами, отправляя нас назад, да с такой силой, что я весь содрогнулся, как от взрыва, открывая глаза в своей кровати. В ногах так же испуганно таращил плошки глаз Беляш.

"Какой нелепый сон, - подумал я, вставая. - Или это был не сон?" Я похолодел. Если не сон, то я точно знаю, из чего именно состоит темная материя, которую так безуспешно ищут наши физики. Но объяснить им это я не смогу. Не поверят.

Настоящее время

Давайте знакомиться. Меня зовут Алексей Скоробогатов. Мне сорок три года. Когда-то давным-давно я прочитал повесть, которая примерно так начиналась. Помнится, я подумал тогда, что если придется мне в будущем писать мемуары, то начну я их именно так.

Почему я озаботился написанием мемуаров именно сейчас? Попробуйте догадаться. Я стою в шлюзовой камере. Скафандра на мне нет. Руки скованы наручниками. Начинать смотреть длинные телесериалы в этой ситуации несколько самонадеянно, не находите? А вот подводить итоги жизни - самое то.

Как я оказался в шлюзовой камере? Меня в неё запихнули два здоровенных полицая. Рожу одного из них я сейчас вижу в окошко в люке. Противоречивым выражением лица полицай похож на скрывающего боль Гарольда - ему и больно, потому что залазить в шлюз добровольно я отказался, и одновременно весело, так как человек, который пнул ему под яйца, очень скоро умрет мучительной смертью.

Второго полицая я не вижу, но догадываюсь, что он копошится в панели управления шлюзом, пытаясь обойти защиту от дурака, которая запрещает начать откачку воздуха с запертым внутри человеком без скафандра.

Уверен, что он справится, - по тому, как оба полицая козырнули, получив приказ избавиться от меня, чувствовалось, что подобные приказы им не в новинку. Опыт имеется. Так что временная запарка с обходом блокировки открытия шлюза объясняется не полной невозможностью подобной отмены, а всего лишь интеллектуальным уровнем исполнителей. Что тоже, в общем-то, верно. В каратели люди идут не от большого ума.

Расскажу немного о себе. Вы уже, наверное, заметили, что я идиот? Да, это сразу бросается в глаза. Даже раньше, чем моя лысина из желтого ёжика редеющих волос. Чисто для визуализации образа добавлю, что у меня средний рост, средний вес и, технически говоря, голубые глаза.

На данный момент мой левый глаз заплыл из-за здоровенной гематомы - я упоминал, что добровольно в шлюзовую камеру я залазить не захотел? Правый глаз был по-прежнему виден, но сочетанием цветов сейчас больше напоминает флаг РФ. Он одновременно и голубой, и белый, и красный из-за лопнувших сосудов.

Из одежды на мне наручники. Увы. Парой минут раньше у меня был оранжевый арестантский комбинезончик. Но он остался позади - тонкая материя не выдержала натиска полицаев, распавшись на лоскуты. Так что сторонний наблюдатель может убедиться, что несмотря на сидячую работу я не чураюсь спортзала, сохранив к своим-то годам приличную мускулатуру. Недостаточную, впрочем, чтоб разорвать наручники. Или победить полицаев.

Впрочем, полицаи победили нечестно - только потому, что я чувствовал себя несколько сковано. Наручниками. За заведенные за спину руки.

Единственное, что я сумел сделать с наручниками, так это переместить их на живот, упав на пол и просунув в круг рук одну ногу за другой. Наручники были местного производства, то есть высокотехнологичными по самые помидоры, с отточенной поколениями зеков системой защиты от взлома. Выглядели они как сверкающая восьмерка из стали, в которую я по глупости засунул руки. В них даже не было замочной скважины.

Правда, относительно свободные руки дали мне возможность реализовать очередной бредовый план - заметив на стене шлюза мигающую кнопку службы спасения, я подбежал и, нажав на вызов, прокричал, что мне срочно требуется помощь, так как я заперт в шлюзе, из которого выходит воздух.

Но ответа не дождался - коммутатор службы спасения разбил рукояткой тазера тот полицай, который покрупнее. Того полицая, который поменьше, я как раз сбил с ног в попытке убежать.

Увы, убежать не удалось - у упавшего полицая тоже был тазер, и он выстрелил мне в спину. Скорее всего. Эту часть истории я как-то пропустил, придя в себя уже во вновь запертом шлюзе.

Следующей моей идеей было выскочить в вакуум, открыв шлюз. Сыграть, так сказать, на опережение. Дело в том, что вопреки прочитанным мной сотням фантастических книг полицаи вовсе не собирались выбрасывать меня в космос. Болтающаяся на околоземной орбите высушенная тушка вашего покорного слуги является нежелательной уликой. Орбита планеты в этом плане похожа на Лас-Вегас - всё, что попадает на орбиту, остается на орбите.

Поэтому полицаи собирались просто и без затей убить меня, откачав воздух из шлюза. Как они собирались бесследно утилизировать тело, мне, если честно, было не особо интересно.

Поэтому выскочить в космос из шлюза станции было не так уж и тупо - во-первых, я бы мог успеть за те несколько секунд, что отводятся голому человеку в вакууме, заскочить в шлюз соседнего отсека. Был и план Б - даже если бы я не успел добраться до соседнего шлюза, автоматическая система контроля безопасности могла бы зафиксировать свободно летящее тело и выслать автоматический дрон.

В этом случае ставка делалась на то, что даже земная медицина могла реанимировать утопленника, пролежавшего до часа в ледяной воде. В моем случае, правда, ситуация была хуже - в условиях вакуума у меня очень скоро закипела бы кровь. Но хоть прыгай, хоть нет - от низкого давления кровь у меня в любом случае закипит, а в случае прыжка в ничто был шанс дождаться высокотехнологичной медицинской помощи.

Этот план также разлетелся вдребезги от удара рукояткой тазера.

Я уже почти нашел среди команд на пульте управления внешнего люка пункт "экстренное открытие", как полицаи открыли люк, ведущий на станцию. Наружный люк при этом автоматически заблокировался. После чего я получил очередную дозу живительного электричества, а сенсорный пульт управления шлюзом был вдребезги разбит.

Всё зло в мире от сенсорных пультов. Они совершенно не приспособлены для экстренных ситуаций. Если бы крышка у люка была снабжена механической системой экстренного открытия, я бы и сам пробкой со станции вылетел, и полицаев бы с собой прихватил.

Но не срослось. Больше идей не было.

Кроме, как я уже говорил, написания мемуаров. Согласитесь, что, оказавшись в тупике, полезно обдумать предшествующие события. Возможно, в них ты найдешь выход из сложившейся ситуации. Правда, рассказ о том, как я докатился до такой жизни, придется существенно урезать.

Потому что только что включился откачивающий воздух насос.

* * *

Некоторое время назад, а точнее сегодня утром, меня волновали совсем другие проблемы. У меня был план, и я его строго придерживался.

По плану я должен был запустить мозаичную торпеду в сторону форта со своего истребителя. Некоторая шероховатость в почти идеальном плане заключалась в том, что управлять космическим истребителем я не умел. Точнее, ни разу не пробовал.

Это, в общем-то, было очевидно и на момент разработки плана. Просто тогда между мной и кабиной истребителя лежало множество других, более непреодолимых препятствий, так что я решил решать задачи по мере поступления.

Но сейчас, когда я разглядывал внутренности кабины, точнее тот противоестественный гибрид из множества изогнутых медных трубок с клапанами, как у саксофона, веревочек, нескольких прикрученных проволокой к трубам дисплеев, рычагов тяги и разноцветных колб с химическими индикаторами, выполняющий функции пульта управления, я переполнялся неуверенностью и страхом.

Конечно, я разбирался во всей этой катавасии. Большая часть этого хлама была куплена и смонтирована мной и дюжиной ремонтных дроидов за прошедшие несколько часов. Но одно дело - понимать, как это работает. Уметь использовать - совершенно другое. Ты можешь сколько угодно изучать конструкцию велосипеда - ездить на нем так не научишься.

Я надел купленный на распродаже одноразовый скафандр. Настолько дешевый, что в нем даже не было шлема - его роль выполняло некое подобие капюшона, которое в расстегнутом виде болталось в виде крылышек за спиной.

Сел в обшитое белым искусственным мехом пилотское кресло. "Традиции надо соблюдать", - подумал я, погладив рукой в перчатке белый ворс. Точно такое же кресло было на моей первой машине. На ВАЗ 2107. Шикарная была машина - можно было починить найденной на обочине проволокой и пустой пластиковой бутылкой.

Этот истребитель был в какой-то степени её духовным собратом - его конструктор из всех возможных технических решений выбирал самые замысловатые и непрактичные. Потом с истребителем случился я - беднягу перебрали, выбросив кучу лишних деталей и заменив особо кондовые аналоговые узлы опережающими их на века электронными схемами. Ни красоты, ни надежности это не добавило. Но истребитель был нужен только на один вылет. На четыре часа его точно хватит.

Я коснулся джойстиков системы управления. Расположенные спереди, сзади, вверху и по бокам кабины дисплеи засветились, демонстрируя мне дополненную реальность ангара. В дополненной реальности ангар ничем не отличался от ангара, видимого через стекла кокпита.

Но стоило раздвижной крыше ангара разъехаться, как картинки начали отличаться. Через стекла я видел пустое и холодное предрассветное небо, на дисплеях были видны космические корабли, выстроившиеся в очередь на взлет и посадку у транспортного узла, который поднимал их на низкую опорную орбиту тяговым лучом.

Зона работы луча в виде уходящей в небо оранжевой трубы находилась неподалеку от ангара. Я не совсем понимал физику процесса, знал только, что в отмеченной оранжевым зоне фактически отсутствует гравитация, позволяя кораблям взлетать и садиться на планету без лишних затрат энергии.

Подобный антигравитационный элемент был вмонтирован и в пол ангара. Я активировал его, щелкнув тумблером, и опасливо охнул, когда истребитель легко и плавно поднялся над полом, дрожа и покачиваясь, словно на воздушной подушке.

Работающая со мной команда ремонтных дроидов, больше всего похожих на станки на ножках, собралась у ворот и весело махала мне манипуляторами, шуруповертами и фрезами. Я помахал им в ответ - несколько минут назад я перевел на их аккаунт все оставшиеся у меня местные деньги, чем привел сообщество киберов в неописуемый восторг.

Больше причин оттягивать неизбежное не было. Поборов дрожь, я сжал джойстики и плавно потянул вверх. Истребитель послушно взлетел на пару десятков метров. У меня даже потемнело в глазах от перегрузки.

Открывшаяся передо мной картина захватывала дух. Арендованный мной ангар находился на отшибе, на самом краю подступающей к городу пустыни. К сияющему, как новогодняя елка, космопорту от меня тянулась тоненькая, видимая только в дополненной реальности струна антигравитационной дороги. Я двинулся по направлению к ней, неловко подруливая джойстиками.

Подо мной проплыло окруженное высохшими скелетами деревьев раскрытое чрево ангара. Страха высоты не было - я привык смотреть на землю с высоты птичьего полета через камеры дронов, при помощи которых проводил предварительную разметку участков под строительство.

Стоило мне достигнуть центра дороги, как джойстики синхронно дернулись, обвиснув в руках.

- Вы достигли транспортного луча, - оповестила меня диспетчерская, - активирую автопилот.

Истребитель бодро заскользил вдоль луча, влившись через несколько минут в очередь разномастных кораблей, спешащих, как и я, к космическому подъемнику. Поскольку делать было особенно нечего, я разглядывал соседей - побитых жизнью и ржавчиной космических извозчиков, стараясь определить, какие корабли принадлежат людям, а какие ксеносам.

Достигнув луча, мы по очереди вознеслись в небо, словно на невидимом лифте. Ускорение при этом было крохотным, что не могло меня не радовать. Дело в том, что после загрузки боекомплекта, сиречь подвешивания торпеды, мой истребитель стал походить на транспортную систему "Энергия - Буран" или на спаривающихся паучков. Кому что ближе.

И проблема была не в эстетике - хлипкая сцепка, при помощи которой торпеда подвешивалась к истребителю, не была рассчитана на такой вес, и вся надежда была только на хорошо знакомый мне паттерн инженерного мышления - никто и никогда не пишет на узле реальной предельной нагрузки. Инженеры любят подостлать себе соломки, оставляя запас прочности.

Или нет? Ведь узел, покинув руки инженера, попадает к менеджерам. А они способны "творчески пересмотреть в сторону увеличения" характеристики узла, просто чтоб выгоднее его продать. И их оптимизация способна перекрыть любой прочностной резерв.

Но, слава богу, обошлось без эксцессов. В том числе и потому, что создатели орбитального лифта очень умело манипулировали тягой, видимо, понимая, какие развалюхи им порой приходится поднимать со дна колодца.

Я даже немного заскучал, наблюдая, как медленно закругляется горизонт, делая планету похожей на покрытую легкой пенкой облаков чашку с кофе. От размышлений меня оторвал диспетчер транспортной системы, оповестивший, что подъём завершен и что мне нужно покинуть зону действия луча.

Посмотрев на табло, я понял, что лифт поднял меня до высоты в двадцать пять тысяч километров, что было довольно логично - даже в случае, если у меня откажут двигатели, я не упаду на планету, а застряну на эллиптической орбите с перигеем километров в шестьсот.

Прямо надо мной сияла яркая звезда находящейся на геостационарной орбите пересадочной орбитальной станции. Присмотревшись, можно было заметить окружающую её мошкару космических кораблей, слишком крупных для посадки на планету.

До края Ледяного кольца, которое сейчас сверкало миллионом светлячков в верхнем кокпите, оставалось еще около тридцати тысяч километров по прямой. Впрочем, к кольцу я лететь не собирался. По крайней мере, сразу. Первым пунктом моего списка обязательных к посещению достопримечательностей являлся автоматический форт охраны Ледяного кольца. Как и орбитальная станция, он висел на геостационарной орбите, только с другой стороны планеты.

Повесили его там после нескольких успешных краж льда, совершенных из слепой зоны - с недоступной для наблюдения со станции части кольца. Стоимость похищенного льда, естественно, была крохотной. Много меньше, чем расходы на содержание форта. Но руководящие Корпорацией мультимиллиардеры, если в чем и проявляли поразительное единодушие, так в мерах по защите своей священной собственности от краж. Именно поэтому мультимиллиардерами и являются.

Дождавшись момента, когда огонек форта показался из-за тоненькой полупрозрачной полоски атмосферы, я повернул рычаг, переключая истребитель на автономную систему управления и полностью отключая все системы удаленного контроля, встроенные в обязательный автопилот. С этого момента я был предоставлен самому себе.

Взявшись за джойстики, я вздохнул и плавно направил истребитель вперед. Корабль дрогнул, заскрипел металлом, но исправно начал разгоняться. По крайней мере, так уверяли меня скачущие на навигаторе цифры и небольшое ускорение, вжимавшее меня в кресло.

Осталось только разобраться с навигацией. Создатели космических симуляторов убеждают публику, что управлять истребителем просто. Можно просто сесть, прослушать вводную инфу и сразу лететь на первую миссию, слушая подсказки искусственного интеллекта, говорят они.

Определенная логика в их словах прослеживалась - летать на самолёте сложнее. Нужно чувствовать машину, воздух, иметь представление об аэродинамике и навыки ориентации в пространстве. При этом любая ошибка будет для тебя смертельной. Вошел в штопор, не умея выводить из него машину, - разбился насмерть. Не заметил ночью гору - разбился насмерть. Перестал понимать, где земля, а где небо в облачности, - разбился насмерть.

Разбился насмерть - разбился насмерть.

Но сказанное относится только к полетам на самолете, когда земная твердь находится в считанных секундах. Космос велик и безбрежен. В космосе, чтоб разбиться обо что-то, нужно лететь часами, днями, месяцами.

Еще космос пуст. В смысле, в нём вакуум. Никакой тебе возни с турбулентностью, нисходящими потоками, облаками и воздушными ямами. Лети в любом из шести направлений в своё удовольствие.

Навигация в околоземном пространстве тоже не ахти какая сложная. Мне не нужно по пачке "Беломора" следовать вдоль русла реки в надежде добраться до моря или по уровню воды в стакане пытаться понять, где верх, а где низ. Моя задача проще.

Цель моего полета - форт - дружелюбно мигал красным маячком, напоминая о том, что все приблизившиеся к охраняемому им поясу ледяных осколков корабли будут безжалостно уничтожены.

С учетом загруженного в реактор топлива, я мог не заморачиваться переходом с орбиты на орбиту и прочей ерундой, а лететь напрямую. Не на химической пукалке летаю, чай. Так что с навигацией проблем не предвиделось - я мог лететь на мигающую точку до упора и всё.

Именно так я и поступил, задав примерное направление джойстиком и подав на движок всю доступную мощность. После этого откинулся на спинку кресла, положив ноги на пульт, и постарался получить удовольствие от небольшого перерыва - я не спал уже больше суток.

Всё время моего отдыха диспетчерская орбитальной станции со все нарастающей паникой в голосе стращала меня сначала штрафом, потом конфискацией корабля, потом арестом.

Я не отвечал. Не было смысла.

Перехватить до встречи с фортом своенравный гражданский кораблик диспетчерская не могла - для этого нужно было разгоняться с опасным для жизни ускорением. А уничтожить, лазером или торпедой, пока что не было оснований.

На этом, собственно, и основывался мой план.

Из сладкой дремоты меня вывел Искин оборонного комплекса, прооравший через динамики истребителя нарочито искусственным голосом: "С ВАМИ ГОВОРИТ ФОРТ, ТОЧНЕЕ ИСКУССТВЕННЫЙ РАЗУМ ЧЕТВЕРТОГО КЛАССА СЛОЖНОСТИ, КОМАНДУЮЩИЙ ФОРТОМ "НЕИЗБЕЖНЫЙ" ВОЕННО-КОСМИЧЕСКОГО ФЛОТА КОРПОРАЦИИ UNITAS. Я ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ ИЗМЕНИТЬ ВАШ КУРС НА ПЯТНАДЦАТЬ ГРАДУСОВ В СТОРОНУ УСЛОВНОГО СЕВЕРА. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ Я БУДУ ВЫНУЖДЕН ПРИНЯТЬ НЕОБХОДИМЫЕ МЕРЫ ДЛЯ ОБЕСПЕЧЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ ФОРТА. НЕМЕДЛЕННО СОЙДИТЕ С КУРСА НА СБЛИЖЕНИЕ!!!!"

"В первый раз такого грозного взрывать буду", - подумал я. После чего нажал на клавишу активации пиропатронов, отцепивших от истребителя творение моего сумрачного гения, наводящее страх и ужас на любой ИИ, - мозаичную торпеду.

Ну, или принимая во внимание соотношение размеров, я отцепился от торпеды, отвернув в сторону. Торпеда же, пролетев в одиночестве несколько минут, разделилась на двадцать четыре боеголовки, пара из которых тут же взорвалась, а одна начала вертеться кругами с сумасшедшей скоростью. Остальные боеголовки почти одновременно вспыхнули огнями выхлопов всех цветов и мощности - включились их маршевые двигатели. Через пару секунд рой ракет относительно кучно понесся в сторону противника, хаотично маневрируя. Большей частью понесся - одна из боеголовок, сделав крутой разворот, довольно бодро полетела в сторону от основной группы. Я с интересом наблюдал за маневрами роя - даже я, создатель этого чуда, не имел представления, что дальше будет.

Дело в том, что мозаичную торпеду я именно что собрал. Не сконструировал, не построил. Собрал как пазл. Из готовых боеголовок от других торпед, купленных мной на вторичном рынке. Некоторые из них пылились на складах целую вечность - ну кто, спрашивается, будет комплектовать свой корабль парой боеголовок, оставшихся от армад Шизмы и Ко-Дана? (Для земного читателя переведу это как "времен Очакова и покоренья Крыма".) И хотя эти остатки былой роскоши стоили копейки, брать их интенданты опасались. Характеристики торпед были неизвестны, спецификации давно забыты, так что предсказать поведение торпед на поле боя не брался никто.

Примерно так сказал мне продавец, когда я по привычке, приобретенной еще на "Яндекс.Маркете", сделал сортировку списка и вывел на первые позиции самые дешевые комплектующие.

- А зачем тогда их вообще в прайс вставлять? Если они "с душком"?

- Ну... вы понимаете... это отдел маркетинга придумал. Чтоб написать в рекламе "У нас боеголовки от 99998 эргов", нужно, чтоб хоть одна боеголовка за эту цену в ассортименте была.

- Говоришь, никто не может предсказать поведение боеголовки на поле боя? А ведь это именно то, что нужно.

- Ну, наверное. Их просто никто никогда не покупал на моей памяти.

- Но вы мне её продадите, если я заплачу?

- Да, но только одну. У нас на складе всего две штуки остались.

- Беру, - сказал я, оформляя заказ.

Дальше этот разговор с минимальными вариациями повторился двадцать пять раз, и на утро следующего дня в ангаре лежали ровно двадцать пять боеголовок разных цветов и размеров, из которых я начал собирать мозаичную торпеду. От одной боеголовки пришлось избавиться при сборке - она стала подозрительно пищать, но поскольку я ожидал чего-то подобного, то боеголовка быстро отправилась в пустыню. Через пустующую последние годы ливневую канализацию.

Я даже поежился от переполнявших меня эмоций. Работать с парой десятков готовых взорваться боеголовок - довольно сомнительно удовольствие, добавившее мне седых волос. Хотя нет - это в моем истребителе, висящем сейчас в пустоте и безмолвии, ощутимо похолодало. Чудес не бывает: мой кораблик был настолько мал, что не имел отдельной системы обогрева - температуру в нем поддерживал работающий двигатель. Или не поддерживал - когда не работал, соответственно. Космос - это ведь вам не термос, там вакуум.

Любое тело в космосе излучает тепло. Хорошо, если при этом тебя обогревает солнце. А если, как я сейчас, висишь в планетной тени, то можно охладиться до нуля. Абсолютного нуля.

Я быстренько прикинул теплопотерю и облегченно выдохнул пар. В случае чего я смогу некоторое время её восполнять, просто сжигая собственный жир. Приседая и отжимаясь, приседая и отжимаясь.

Но вернемся к нашим овцам. То есть боеголовкам. Мой план основывался на обоснованном предположении, что Корпорация, обладая поистине невообразимыми ресурсами, обладает такой же невообразимой жадностью. Зачем тратить лишние деньги на качественную оборону периферийного узла, если на них руководство сможет заказать еще один золотой унитаз? Капитализм. Капитализм никогда не меняется.

Так что система обороны будет укомплектована самым дешевым Искином. Калькулятором-переростком, которому люди запрограммировали стратегические схемы обороны против всевозможных врагов, поскольку этот электронный идиот сам ни до чего стоящего за время атаки додуматься не способен. Его задача заключалась в том, чтоб понять, кто именно его атакует, после чего задействовать подходящую схему обороны.

Живых людей в охранном форте не было, так что бедняге было некому помочь. Бедный, бедный оборонный Искин. Я ему даже немого сочувствую. Конечно, будет ошибкой наделять этот куцый электронный разум человеческими чертами, но мне так и виделся дрожащий фашист, прикованный цепью к пулемету. Он не может бежать. Не может сдаться. И не может понять, кто именно его атакует.

Когда разномастная команда боеголовок, подвывая на всех частотах, наконец-то ринулась в атаку, нацелившись на форт и начав разгоняться, Искин попытался определить, кто же на него напал. Ага.

Ну, поначалу он бодро начал определять атакующих, подгружая из памяти схемы обороны от опознанных врагов, но отработанная схема начала притормаживать уже на шестом противнике. Когда число опознанных врагов превысило дюжину, Искин свалился в BSoD, но успел быстренько перезагрузиться. Опознавать противников он больше не пытался (времени совсем не осталось), решив запустить хоть какую-то оборонительную схему, справедливо считая, что плохая оборона лучше, чем никакая.

Искин попытался ранжировать врагов по уровню опасности, для чего начал подгружать дополнительные данные, в которых он опять чуть было не захлебнулся, но сумел снять процессы за секунды до BSoD, после чего плюнул и активировал первую попавшуюся схему обороны наугад.

Звезды легли так, что Искин запустил схему обороны от нападения Роя - убийственно эффективную, в этом конкретном случае. Рой свои боеголовки выращивает, так что разброс параметров не введет противоракеты в ступор. И тут бы сказочке и конец, если бы фортуна не оказалась на моей стороне.

Дело в том, что на подлете, еще до встречи с противоракетами, дуры-боеголовки передрались между собой. До одной дошло, что она летит в стае каких-то незнакомых боеголовок, которые не отвечают на её запросы "свой-чужой". Или она взревновала к товаркам, решив, что попадет в Валгаллу в гордом одиночестве. Или бог весть что еще - я не Сьюзан Кельвин и в завихах электронных мозгов не разбираюсь.

И боеголовка прибавила скорости, после чего атаковала соседок, начав слепить их лазером, включила систему РЭБ и принялась раскидывать на их пути металлические ленты с маломощными зарядами. Стационарные противоракеты, действуя по упрощенному алгоритму, присвоили этой боеголовке статус "союзник", так как тактическая схема атаки Роя подразумевала возможное наличие союзного биологического оружия, которое не отвечало на позывные в силу своей природы и опознавалось только по действию на поле боя.

Вероломная боеголовка подпустила поближе строй своих новых союзников, после чего взорвалась, уничтожив большую их часть. Возможно, что она при этом мерзко хихикала.

Оставшиеся боеголовки без особого труда уничтожили дезориентированные противоракеты и атаковали базу. Некоторые просто взорвались на близком расстоянии, разметав и расплавив оборонные системы астероида. Некоторые пробили броню и взорвались внутри станции. Потом рванул реактор. Мне, чтоб довести реактор станции до взрыва, потребовалось бы полдня работы - слишком много там разных технологических ухищрений против взрыва понатыкано, но одна из торпед, видимо, специализировалась именно на этом и имела специальный, инициализирующий термоядерную реакцию заряд.

Бумкнуло будь здоров.

Несмотря на вакуум, я прекрасно услышал взрыв - настолько он был мощным. Сразу вспомнился анекдот про Жору Лукаса, который оправдывался на пресс-конференции, посвященной выходу "Звездных войн": "Я знаю, что в вакууме корабли взрываются беззвучно, но у меня они бабахают будь здоров".

Ах, Жора, Жора. В вакууме звук не распространяется, что есть, то есть. Но взрывы слышны. Близкая вспышка термоядерного взрыва, помимо собственно удара фотонами, вызвала взрывное испарение верхнего слоя обшивки, что прозвучало внутри корабля как щелчок.

В эту же самую секунду воздух внутри корабля пронзили тысячи белых невесомых линий, словно от взорвавшегося фейерверка, - произошла конденсации капелек воды на ионах, образовавшихся вдоль следов пронзивших корабль элементарных частицах, порожденных термоядерным взрывом.

От наведенной этим потоком радиации корабль превратился в летающий гроб, который гарантированно убьет любое живое существо, находящееся в нем достаточно долго. Я поёжился и испуганно посмотрел на индикатор системы жизнеобеспечения, представляющий собой емкость с полимером, меняющим цвет в зависимости от уровня радиации. В момент взрыва индикатор густо покраснел, как школьница у гинеколога, но через пару минут сменил цвет на оранжевый, сигнализируя, что всё плохо, но не смертельно.

Все экраны, смонтированные мной на панели управления, вспыхнули и погасли - их электронные компоненты не выдержали наведенного напряжения. Надеюсь, что не навсегда, - продавец клятвенно заверял, что эти устройства были позаимствованы им с военного истребителя со встроенной системой регенерации, которая восстановит их через несколько минут.

И тут до корабля докатилась ударная волна, то есть разогнанные излучением атомы, которые пусть и редко, но всё же встречаются в вакууме. Это звук можно было сравнить с ласковым летним дождем.

Самым сильным был третий удар. Вещество испарившегося астероида никуда не исчезло (закон сохранения массы), превратившись в ударную волну, которая со скоростью сотни километров в секунду ударила по кораблю с приличным импульсом. Этот удар я воспринял как близкий взрыв. Кораблик даже шатнуло, раскрутив вокруг оси.

Астероид с засевшим на нем фашистом был уничтожен. Находившаяся вблизи техника - тоже. Даже если она не погибла в момент взрыва, ЭМИ (электромагнитный импульс) и наведенная радиация окирпичили ее нежные электронные мозги. Рудодобывающую технику никто специально от ЭМИ не защищает - слишком дорогое это удовольствие.

Но я не успел порадоваться победе, как был атакован той самой хитрожопой боеголовкой, которая свинтила куда-то в сторону в самом начале боя. Хитрая бестия зашла со стороны выглядывающего из-за планеты серпика солнца, и я не смог разглядеть выхлопа её движка на фоне солнечной короны. Этой твари даже близкий взрыв не повредил - похоже, что я случайно прикупил что-то из арсенала более развитой, чем Земная Федерация, расы. И тут бы сказочке и конец, но вовремя восстановившийся после ЭМИ тактический компьютер заверещал, сигнализируя об атаке.

Мерзкая тварь решила убить свой собственный корабль. Фрейда начиталась, не иначе. В динамиках раздался её торжествующий вой, похожий чем-то на "Полет валькирий" и на визг свиньи Касперского, - боеголовка транслировала в эфир свою победную песнь. Через пару секунд сработал встроенный в меня еще при первом переходе через врата универсальный переводчик, и я начал разбирать в визге слова. Боеголовка пела:

"Ложкой кровь мешая,

Смерть идёт большая,

Что же ты, глупышка, бежишь?"

Создавшая её цивилизация, зуб даю, долбанутая на всю голову. Десять Харли Квинн из десяти.

Я выстрелил в боеголовку котом.

Нет, это не было предательством. Всё было логично и обоснованно - мой корабль обладал вооружением, сориентированным по направлению движения. Как у истребителя времен Второй мировой войны. Создавшая его раса нарочно ограничила боевой функционал, так как воспринимала сражение как рыцарский поединок. Поэтому и была уничтожена соседями, не путавшими войну с олимпиадой. Быстро развернуть корабль в сторону атакующей боеголовки я не мог.

А кот мог. Теоретически.

Его крохотный круглый кораблик, созданный именно для боя без правил, свободно вертелся во все стороны, стреляя лазером и выпуская крохотные самонаводящиеся торпеды. Он мог без труда уничтожить сбрендившую боеголовку, если бы вообще начал по ней стрелять.

Беляша подвела психология.

Я люблю котов. Некоторые из самых лучших моих друзей - коты. Когда слышишь такую фразу, сразу понимаешь, что дальше будут говорить гадости. Не разочарую. Коты, скажем прямо, не самые бесстрашные существа на земле. Не мангусты, что бьются насмерть с огромными кобрами. Не медоеды, атакующие гиен. Коты охотятся на мышей, которые меньше их в разы, синичек и прочих воробьев. Только самые бесстрашные из котов охотятся на добычу покрупнее - крыс и голубей. Сопоставимая по размерам добыча - курицы и маленькие собачки, которых коты, набравшись мужества, могли бы и завалить, вызывает у них ужас.

- Спасайся кто моооооооооожет! - проорал Беляш низко и воюще, словно удаляясь со субсветовой скоростью. На самом деле это был не доплеровский эффект, почти незаметный на наших скоростях, а элементарная перегрузка, выжимавшая из кота воздух. - Это пылесооооооооос! Он меня сожрееееееееееет!

- Стреляяяяяяяяй в него, дурееееееень! - орал я, испытывая похожую перегрузку, так как тоже пытался удрать подальше.

- Сааааааааааам стреляяяяяяяй! - прокричал кот, набирая скорость.

Коты в подобных ситуациях прячутся в кустах или на деревьях. В космосе не было ни того ни другого, но система визуализации образов котокорабля интерпретировала находящееся неподалеку Ледяное кольцо как подходящее укрытие, и Беляш с нарастающим ускорением бросился туда.

На ум мне сразу пришел анекдот про медведя, где спасающийся бегством чукча говорит геологу: "Чтоб спастись, мне не нужно бежать быстрее медведя. Мне достаточно бежать быстрее тебя".

И я тоже добавил газку.

При приближении к кольцу включилась автоматическая система уклонения от лазерных атак с большого расстояния, которая заключалась в том, что в двигателях истребителя началась хаотическая пульсация. Расчет строился на том, что лазерный луч, даром что движется быстрее всего в космосе, долетает до истребителя за несколько миллисекунд.

Из этого следовало, что управляющий лазером Искин, для того чтоб попасть в движущийся истребитель, должен стрелять не туда, где он видит его сейчас, а туда, где он через несколько миллисекунд будет. А поскольку истребитель рыскал по курсу абсолютно хаотичным, непредсказуемым способом, рассчитать, где он будет в следующий момент, было принципиально невозможно.

В этом идеальном плане, правда, были и минусы. Из-за пульсации двигателя полет приобрел сходство с ездой по деревенской дороге на уазике - истребитель швыряло из стороны в сторону, и я с колоссальным трудом удерживал курс.

Судорожно вцепившись в руль, я оглянулся. Визжащая боеголовка всё еще догоняла нас, но уже гораздо медленнее. Прикинув скорости, я обрадовано хмыкнул - мы успевали долетать до кольца. Долететь успевали, а вот затормозить нет.

Видимое в иллюминатор Ледяное кольцо, конечно, ничуть не напоминало суп из хаотично вращающихся фрикаделек, каким нас любят побаловать режиссеры фантастических фильмов. Я видел всего лишь бледные искорки в черноте космоса - расстояние между отдельными летящими айсбергами исчислялось десятками километров.

Беда была в нашей скорости. Она была такой огромной, что резкое изменение траектории движения убьет нас перегрузкой вернее, чем столкновение в лоб. А пролететь сквозь кольцо не маневрируя не представлялось возможным - на любом отрезке пути мы обязательно столкнемся с тем или иным ледяным обломком.

Я включил систему визуализации. Видимые мной на экране ледяные астероиды тут же выросли в сотни раз. Для удобства маневрирования компьютер собрал их в кучу, сократив расстояние между ними в десятки тысяч раз, и виртуально уменьшил мою скорость. Не привыкшему к космическим расстояниям и скоростям человеку так удобнее пилотировать - маневры можно выполнять интуитивно.

Теперь картинка на экране в точности соответствовала земным фантастическим фильмам. Я начал маневрировать, облетая висящие астероиды, попутно радуясь, что здесь они хотя бы не сталкиваются между собой, как в кино, как один из близких астероидов разлетелся на мелкие куски.

Ах, да. В нас же стреляют. ПЗДЦ как вовремя! И самое обидное, что в точности по моему плану.

* * *

Откачивающий воздух из шлюза насос несколько секунд натужно булькал, давился, кашлял, пытаясь справиться с поступающей жидкостью, но вскоре захлебнулся и издох. Сгорел на работе, судя по звукам короткого замыкания.

Сразу хочу отмести всяческие инсинуации. Мопед не мой. Я просто разместил объяву. Автор метода - известный судовой врач Лемюэль Гулливер - примерно так тушил пожар в королевском дворце. Если не можете вспомнить этот эпизод в своей детской книжке, то посмотрите в оригинале. Будете удивлены.

Полицейские, наблюдавшие за моим хеппенингом в дверной иллюминатор, судя по выражению их лиц, были далеко не в восторге. И зря - закрытое решеткой отверстие, через которое насос втягивал воздух, находилось на уровне моего лица, и чтоб попасть в него струёй, мне пришлось проявить недюжинную ловкость - висеть на закрывающей светильник решетке на одной руке было ой как непросто.

- Спасибо тебе, господи, что я не женщина, - бормотал при этом я. - Шах и мат, феминистки.

После чего пружинисто спрыгнул на пол, завел руку за спину и поклонился таращащимся в окошко членам жюри. Напрасно поклонился - они не оценили.

- Ты... ты... что наделал? - с паникой в голосе спросил более крупный полицай, приоткрыв стальную дверь.

- Насос сломал. Выбор у меня был небогатый, если что, - бодро ответил я. - Или сломать насос, или до самой смерти переживать, что сломать не сумел.

Драться с полицаями у меня не было ни сил, ни возможностей. Наученные горьким опытом, они тоже осторожничали, выглядывая из люка и направляя на меня стволы тазеров.

- И зачем ты нам всё портишь? - начал было взывать к моей совести более мелкий полицай.

- Ты обвиняешь меня в том, что я не помогаю вам меня убить? Серьёзно?

- Ну... - многозначительно протянул полицай и под укоризненным взглядом коллеги втянул голову обратно в коридор.

- Мы тебе это еще припомним, - пообещал более крупный, закрывая за собой люк.

- Как? Труп изнасилуете? - с надеждой в голосе спросил я. - Ах, полицаи, только не насилуйте мой труп и всё такое...

Идея втянуть полицаев в перебранку с угрозами и возможными пытками, была довольно богатой. Всё ведь упиралось в фактор времени. В безвыходной ситуации, а точнее в шлюзе, я оказался только потому, что спасительная кавалерия, а точнее моя напарница Никсель, постоянно опаздывала. Поэтому с каждой выцыганенной минутой мои шансы увеличивались.

Ну, не может же она вечно пудрить носик или что она себе там пудрит?

* * *

Дело было в энергии. В этой вселенной денежная единица называлась эрг и была привязана к количеству энергии, которым мог распоряжаться её владелец. Пересчитав после собрания выданные мне энергетические единицы и соотнеся их с ценами на вооружение, я скорбно вздохнул - их было настолько мало, что ни о чем серьезном я даже и подумать не мог.

Так, запустить несколько шутих в космос или выжечь непристойное слово на местной луне. И то одно и короткое, не более. Потом я с переполз с официальных сайтов на здешний "Авито". Товар здесь был подешевле, но тоже не по карману. И только когда я спустился до объявлений старьевщиков, в голове начал вырисовываться план.

В котором главную роль играл найденный мной на их сайте дуэльный истребитель - яркий, как тропическая птица, и столь же непрактичный летающий реликт какой-то допотопной империи, который последние пару десятков лет украшал вход в бар на улице Первопроходцев, потом с расширением бизнеса был списан в утиль, но всем на удивление оказался вполне исправным - "усьма летучим", как гласило объявление.

Выглядел истребитель как крылатая сарделька с торчащим спереди огромным, словно вырезанным из хрусталя, кокпитом. Сидеть в этом глазу стрекозы мне будет откровенно ссыкотно, но что делать? Оружие у кораблика было чисто символическое - несколько подвесов под ракеты и лазерная установка, способная при удаче и упорстве прожечь броню форта всего за несколько дней.

Манипулировала эта кроха таким количеством энергии, что я мог с её помощью похитить из кольца... ну, не знаю, может, тысячу тонн воды. Проблема была в том, что воды нужно было немного больше. В миллиард раз.

Приобрести энергию, достаточную для спуска такого количества льда с орбиты мне было решительно не на что. Подобными энергиями тут распоряжалась только Корпорация. "А вот это уже походит на идею", - сказал я самому себе.

Расчет был сделан на психологию. Если мы с котом сумеем взорвать форт и полетим по Ледяному кольцу в сторону обитаемой орбитальной станции, Наместник Корпорации испытает сильное душевное расстройство. Зуб даю. Наше движение по направлению к орбитальной станции он воспримет как атаку на самое ценное, что может быть в галактике, по мнению Наместника. На самого Наместника.

И хотя, если судить по выложенным в сети открытым (на страх агрессору) данным, на оборонных системах станции никто не экономил, из чего следовало, что мы не представляли никакой угрозы, Наместник заставит подчиненных активировать систему обороны от внешнего нападения.

Которая рассчитана на оборону от космических кораблей не меньше линкоров-авианосцев, колониальных транспортов и прочих звезд смерти. Сбить верткий истребитель, как я уже говорил, ей было сложно, практически невозможно - физика мешала.

Но это не означает, что они не будут пытаться. На станции стоит оборонный Искин классом разумности повыше, чем арифмометр форта. На своей безопасности знать не экономит. Теория игр подсказывает единственно возможное в этом случае решение: Искин начнет стрелять по ледяным астероидам, надеясь, что нас зацепит осколками.

Сейчас, судорожно дергая ручки управления истребителем в попытках увернуться от сотен проявляющихся на мониторах осколков, я мог констатировать, что план Искина почти что удался: лететь в этой мешанине осколков, лихорадочно маневрируя, было чудовищно сложной задачей.

Особенно для меня - кот и боеголовка, будучи более совершенными хищниками, будьте уверены, справлялись с этой задачей лучше. Ах да - боеголовка. В запарке я что-то про неё забыл. Я судорожно завертел головой, ища её на экранах. Оказалось, что она летит параллельным курсом, легко уклоняясь от взрывающих ледяных гор.

Словно почувствовав взгляд, боеголовка свернула ко мне. Я утопил педальку в пол, добавляя газку, и тут же налетел на кусочек льда, от которого тряхануло весь кораблик, а по кокпиту побежала сетка трещин. Пересекая мой курс, пронесся вращающийся по всем осям котокорабль, из которого неслось бесконечное "Ааааааааааа!" Беляша. Оборонные лазеры накололи столько ледяного крошева, что их лучи стали видны по вспыхивающим осколкам. Ледяной астероид, мимо которого я как раз пролетал, вспух взрывом, разлетевшись облаком пара.

"Весело тут у нас, - меланхолично подумал я. А ведь всё так хорошо начиналось..."

* * *

- Опа, гляжу, вы с катом, оба! - крик карлика был настолько радостным, что я испуганно сверился с коммуникатором. Всё верно: этот был ангар старьевщиков, выбранный мною из-за самых низких цен, а не мастерская таксидермиста или вьетнамский ресторан, где подобный радостный крик был более уместен.

- А что, с котами нельзя? - недовольно фыркнул сидящий на моем плече Беляш. Он давно привык, что его лупоглазое высочество людишки постоянно путают с каким-то пушистым паразитом.

- У нас с катами мошна, - вмешался в разговор второй карлик, грубо оттащив первого, поддев пальцем за щеку. - Иы у нас тута штукенций есть, для катов специально соображатый.

- Пробничек "Вискаса"? - Беляш заинтересованно вытянул шею. Он второй день питался мясом и рыбой, и у него началась вискасовая ломка.

- Охрененно быстрая корабля. Вёртко летает, огнем шмаляет!

Я внимательно оглядел старьевщиков. Обычно, я без труда отличаю людей от ксеносов, но здесь мой скилл определенно дал сбой - маленькие, в половину человеческого роста, старьевщики могли с равным успехом быть как людьми, к примеру, братьями-лилипутами с болезнью Дауна, так и инопланетной расой, гомункулами или клонами - на это намекало их сходство, или киборгами. Или всем этим сразу - сдается мне, что какой-то один фактор не смог бы дать такой законченной картины дегенерации.

Больше всего старьевщики напоминали фантазийных гномиков, которых в этой вселенной быть не могло, поскольку это был мир без магии, пошедший технологическим путем развития. Были они невысокие, верткие как ртуть. Их рты с торчащими редким частоколом белым зубками, казалось, никогда не закрывались. Одетые в потрепанные передники и коричневые школьные костюмчики, явно купленные в отделе товаров для детей, карлики бегали по залу, заваленному живописным хламом, наперебой предлагая мне реликты почивших в бозе цивилизаций.

- У вас продается истребитель? - спросил я, устав отбиваться от предложений сверблючих колециц и шахиматных автаматав (он и на пиванино могёт, ежели чего). - Можно его посмотреть?

- Атличный истреблятор! - хором заорали карлики и, бросившись к кран-балке, столкнулись головами.

- Мы его малёхо переделать. Мощу движка взвинтить, - прокомментировал первый карлик, потирая ушибленную голову, лысую, но с хохолком, как у Тараса Б.

- У наса гарантий на движок будет. Если истреблятор взорвется, мы дарим вдове любая вещь со склада, - прокричал второй карлик, пострадавший заметно меньше из-за косичек, уложенных в сложную прическу а-ля принцесса Лея.

Я отобрал у них пульт, спустил на пол ангара висящий под потолком ядовито-зеленый истребитель с огромным кокпитом и оглядел панель управления, хорошо видимую через хрусталь.

Карлики в этот момент затихли. И я их хорошо понимал - на этой стадии у них должны были отсеиваться большинство покупателей.

- Это, простите, вообще что? - не выдержав, спросил я. Панель управления представляла собой сложную конструкцию из сверкающих медью трубок, клапанов, краников и крыльчаток.

- Аналовый исчеслятор, - с легкой грустью в голосе сказал первый карлик.

- Воздух в нутре гоняет, курс исчисляет, - виновато добавил второй.

Я тяжело вздохнул. Только этого мне не хватало для полного счастья. Потом я мысленно вернулся к своим денежным расчетам и еще раз тяжело вздохнул.

- Беру. В первый раз на контрабасе летать буду, - сказал я и быстро добавил: - Если на цене сойдемся.

Лица карликов осветились неподдельной радостью.

- Истреблятор и корабля для ката - вместе скидка, - закричали они хором.

Это совпадение было слишком подозрительно, чтоб быть правдой. Я погуглил. Ну не погуглил, конечно, местный поисковик от Корпорации назывался по-другому, просто провел поиск в сети. И удивился.

Корабль для кота, оказывается, действительно был кораблем для кота. Одна из цивилизаций этого квадранта в староглиняные времена столкнулась с сущностями, живущими в подпространстве. Переводчик назвал этих тварей "крысодраконами". Это название он вытащил из моего словарного запаса, взращенного на фантастике, так что я не удивился тому, что уже его слышал в похожем контексте.

Крысодраконы атаковали корабли той цивилизации, а поскольку искусственный интеллект в те времена был под запретом, сражаться с тварями приходилось кошками. Для них строились специальные вооруженные до зубов крохотные кораблики, которые, взлетая как истребители с авианосца, атаковали врага. Да, люди тоже так могли, просто для людей были нужны истребители заметно большего размера, пилоты, требовавшие оклада, боевых премий, шампанского и девок, да и маневрировали кошаки заметно лучше.

Потом ученые открыли, что колебания несущей частоты в подпространстве гарантированно отпугивают крысодраконов, и кошачьи кораблики были списаны в утиль. После чего, как дохлая ворона, которую и выбросить жалко, и использовать некуда, перемещались от старьевщика к старьевщику.

Кошачий кораблик, если честно, был одним сплошным минусом. Да, верткий. Да, вооруженный до зубов. Но... в отделение для пилота не мог залезть даже самый крохотный карлик, боезапаса у этого недоразумения хватало на один хороший залп, а главное - никто не мог придумать, как использовать эту фигню, кроме как для боя с покинувшими известный космос крысодраконами.

При этом не скажу, что они не пытались. Я нашел в сети видео, в котором предыдущий владелец этого котокорабля активировал встроенный в него древний интерфейс слияния разумов. Таким образом, он надеялся давать задания сидящему в кораблике коту. На видео было видно, как сразу после включения слияния более сильный разум подавил более слабый, - владелец пробормотал: "Да пошли вы все в жопу", - после залез на стол, где и уснул, свернувшись клубком. После чего котокорабль был выброшен на свалку, откуда и попал в загребущие ручки карлов из "IIIко6яных р3делий" - так переводчик адаптировал их вкривь и вкось нарисованную вывеску.

Так что эти озабоченные гномики просто увидели во входящем в двери человеке с котом хорошую возможность продать хлам хоть за какие-то деньги. Точно так же отреагировал бы земной продавец, у которого сперли один ботинок из пары, при виде входящего в двери одноногого покупателя.

Несмотря на низкие цены, было заметно, что магазин не пользуется большой популярностью у местных обитателей. И я их понимал - я общался с карлами всего ничего, но мне уже хотелось бежать от их постоянного гомона куда глаза глядят. Потом я вспомнил, сколько после заказа боеголовок и аренды ангара с ремонтным оборудованием у меня осталось денег, и, дружелюбно оскалившись, принялся торговаться.

Торговаться, если честно, я не умел и не любил. Поэтому просто сказал, сколько у меня осталось денег. Карлики несусветно возбудились, начав бегать и прыгать по грудам товаров. "Кажется, я переборщил с деньгами", - меланхолично подумал я.

Но затем малыши меня довольно сильно удивили - они притащили работающий тестер, расходники, канистры с топливом и одноразовые выстрелы для лазерной турели, начав проводить вполне адекватную предполетную подготовку истребителя. По моей просьбе они установили подвес под торпеду и смонтировали катапульту для запуска котокорабля, даже не попросив дополнительных денег.

- По-моему, это начало прекрасной дружбы, - растроганно сказал я, обнимая на прощанье карликов, один из которых сидел на плечах другого.

Пока что все шло по моему плану, что не могло не радовать. Всех, кроме Беляша.

Когда котокорабль привезли, Беляш заинтересованно обошел его несколько раз, но интерес его быстро угас. Вещи, которые нельзя съесть, сломать или трахнуть, кота интересовали мало.

Я же с нарастающим недовольством катал котокорабль по полу, как жук-скарабей. Кораблик не реагировал на нажатие кнопки шлюза, не желая открываться. Он вообще ни на что не реагировал.

- Что, не работает, да? - ехидно подзуживал залезший на стул Беляш. - И не будет. Его инженеры вроде тебя создали.

- Вроде меня, говоришь? - ответил я, приподняв и с силой ударив кораблик о пол. Тот коротко звякнул сигналом готовности, раскрыв лепестки шлюза на манер яйца Чужого. - Спасибо за подсказку, кстати.

- Всегда пожалуйста, - буркнул недовольный кот.

Внутри кораблик походил на обшитую бархатом коробку. Но вопреки всему Беляш был явно ей недоволен.

- Ты предлагаешь залезть сюда? Мне? Чтоб ты потом выстрелил мной во врагов?

- Ну, в общем-то, да, радость моя. Опасность небольшая, нам нужно только пролететь по Ледяному кольцу, заставив Корпорацию стрелять по ледяным астероидам. Осколки от взорванных астероидов покинут орбиту, при этом часть свалится в гравитационный колодец.

- И чего?

- На засыхающей планете впервые за долгие годы пойдет дождь.

- Нам с этого чего? Мы-то каким боком в эту петрушку ввязались?

Вместо ответа я попытался воспользоваться силой. Но Беляш увернулся и принялся скакать по ящикам, возмущенно крича: "Нет, нет, не хочу! Спасите меня! Вы видите? Он же ебанутый, ебанутый!" По отсутствию экспрессии в голосе было понятно, что кот придуривается, а не реально напуган. Но также было очевидно, что в котокорабль он ни за какие коврижки не полезет.

И в этом была своеобразная историческая правда - те недалекие земные ученые, которые решались ставить опыты на кошках вместо безропотных собак, потом горестно кусали исцарапанные локти. И было отчего: к примеру, когда американцы решили использовать оборудованную микрофоном кошку в шпионских миссиях для слежки за посольством СССР, она не прониклась задачами национальной безопасности и на первом же задании сбежала от живодеров.

Кошки не стайные животные, поэтому у них нет встроенной в геном потребности угождать вожаку. В отличие от собак и людей. Именно поэтому кошек настолько сложно пасти, что это вошло в поговорку. С одной стороны, это даже хорошо - кот в отличие от собаки не затапливает тебя потоком генетически обусловленной преданности, дружбу кота нужно заслужить (и заметить, добавил здравый смысл).

Но есть и минусы. Если тебе что-то нужно от кота, то добиться этого сложно. Я вспомнил прочитанную в Интернете пошаговую инструкцию для тех, кто пытается дать коту таблетку:

А. Возьмите большой кусок жареного мяса.

Б. Съешьте его - вам потребуется много сил для борьбы с этой гадиной.

Устав бегать за котом, я вернулся к кораблю и начал настраивать интерфейс сопряжения. Беляш сидел на столе, внимательно наблюдая за мной, - вдруг я решу еще поиграть в догонялки?

Я продолжал настраивать интерфейс.

Быстро заскучав, Беляш попытался развлечь себя сам, начав сталкивать со стола предметы. Гаечный ключ, фонарик, тестер. Кот аккуратно двигал предмет лапой до края, потом сталкивал, наслаждаясь звуком падения. Когда Беляш начал, опасливо поглядывая на меня, двигать к краю стола чашку с недопитым чаем, я перестал делать вид, что не замечаю его проделок.

- Нравится разрушать, да?

Кот молчал.

- А я вот в айсберги постреляю. И из пушек, и торпедами. Они бух, бух, в клочья. А я несусь мимо и дальше стреляю. Вверх, вниз носиться буду и не устану. Потому что я в истребителе. Вжух, вжух, - сказал я мечтательно и снова залез в котолёт по пояс.

- Продолжай. Я заинтересован, - сказал голосок у меня под боком.

* * *

Проблемой, которую требовалось пофиксить, была засуха. Звучит абсурдно, да? Цивилизация, достигшая второго уровня развития по шкале Кардашева, то есть распоряжающаяся энергией, сравнимой с мощностью солнца, создавшая звездную империю из тысяч колонизированных планет, - и засуха.

Что тут сказать, кроме известной фразы "Против жадности сами боги бороться бессильны". В оригинале, правда, было "против глупости", но я решил уточнить диагноз.

Колония, больше всего похожая на киношный Татуин, называлась Гиена Огненная. Незатейливый юмор первооткрывателей детектед. Планета была ну просто всем хороша - большая, с атмосферой, похожей на земную, с подходящими для людей тяготением и длиной суток. Единственное, что смущало, так это жара и отсутствие воды.

Воды не то чтоб совсем не было, но было очень и очень мало. И с каждым годом становилось всё меньше - на планете шли активные процессы гидратации, то есть поглощения воды минералами. Вода, понятное дело, с планеты не пропадала, но оказывалась связанной, выбывая из биосферы. Эволюцией местные лишайники приспособилась к нехватке влаги, но это тоже была дорога в никуда - совсем без влаги биологическая жизнь существовать не может.

Людей, понятное дело, это не устраивало. Но, на их счастье, в местной планетной системе одна из лун была ледяной. Не на сто процентов, конечно, но воды было больше всего. Тысячи миллиардов тонн. Первопоселенцы взорвали её направленными термоядерными взрывами, сформировав Ледяное кольцо. Часть осколков при этом выпала на планету, дав ей недостающую воду.

Тонкость тут в том, что атмосфера планеты не может принять слишком много воды сразу. Не в форме метеоритного дождя. Планету, как голодающего, нужно было приручать к воде, выдавая в час по чайной ложке. Поэтому терроформирователями и было создано Ледяное кольцо. Сталкивающиеся глыбы льда выбивали с орбиты осколки, часть из которых падала на поверхность планеты, подпитывая её водой. Один раз запущенный процесс мог на протяжении столетий поддерживать водный баланс без вмешательства человека.

Собственно, это планету и погубило.

Поколения, жившие без забот, просто забыли про Ледяное кольцо. Про то, что ничто не вечно. Что вселенная ничего не дает даром. И то, что права собственности на астрообъекты нужно продлять.

Звездная империя людей, управляющая известным космосом, существовала, помимо прочего, за счет сбора налогов. Налог на Ледяное кольцо был крохотным, но его нужно было платить ежегодно. В Бобик-Сити, столице Гиены Огненной, об этом забыли. Нарочно или намеренно - уже и не узнать.

Накопившийся за столетия долг был небольшим. Настолько, что его со всеми пенями и недоимками могли погасить из резервов городского бюджета. Но закон суров не строгостью, а неотвратимостью. И Ледяное кольцо было выставлено на торги. Не само кольцо, а право его аренды.

В администрацию Бобик-Сити было направленно уведомление, которое, по официальной версии, случайно попало в фильтр спама. Особенно забавно выглядит эта случайность с учетом того, что единственным, кто явился на торги, была жена сисадмина городской администрации. Которая и перекупила у федерального правительства право аренды кольца.

За семьсот тысяч эргов, взятых под залог коттеджа, в котором их семья проживала. В городской администрации узнали об этом только тогда, когда семейство Сун (их предки прилетели на Гиену из Поднебесной) продали право аренды кольца Корпорации за три миллиарда эргов.

Узнали, но ничего поделать уже не могли. Кольцо уже принадлежало Корпорации, с правом продления аренды. А поскольку целью Корпорации является получение прибыли, они и стали эту прибыль получать.

Падающая с небес вода стала платной.

Корпорация предложила властям Гиены оплачивать вылетающие с кольца ледяные глыбы. Власти с негодованием отказались. Другого выхода у них не было - взбешенное население линчевало бы правительство, согласись они платить. Корпорация перекрыла вентиль - пригнала комплексы для добычи полезных ископаемых в астероидах и навела порядок в кольце. Ледяные глыбы перестали сталкиваться и их осколки перестали выпадать на Гиену. На планете настала сушь.

Тут нужно сказать парочку слов о москвичах. Ой, я сказал москвичи? Конечно, о населении Гиены. Гиенцах, гиенянах или как там их. Первое их поколение - творцы, титаны, первопроходцы - создали если не рай, то что-то предельно близкое. Привлекательное общество открытых, честных людей, живущих среди изрезанных каньонами и покрытых молодой зеленью гор.

В бывшей пустыне как грибы росли поселения, вскоре ставшие популярными курортами, куда потянулись пенсионеры, хипстеры и прочие представители категории "перекати-поле". Они брали в аренду землю, строили дома, жили, рожали детей. И начинали понемногу считать Гиену своей родиной.

И тут дети первопоселенцев, которых еще было большинство в совете, приняли закон, ставший первопричиной разразившей пятьсот лет спустя катастрофы. Закон о гражданстве. Отныне и во веки веков гражданином Гиены мог стать только потомок первопроходцев. И точка. Все остальные понаехавшие, конечно, не лишались гражданских прав, но от управления планетой отстранялись.

Следующие этапы грехопадения были предсказуемы. Сначала первопоселенцы и их потомки проголосовали за налоговые льготы для себя. Законопроект был принят без возражений - все те, у кого были основания возражать, уже не имели права голоса. Налоговые льготы первопоселенцев множились и росли.

Очень скоро проживание на Гиене стало платным. Для понаехавших и их потомков. Конечно, это привело к оттоку какой-то части туристов и хипстеров, но небольшой. Гиена действительно была жемчужиной, а власти вовсе не лютовали, как можно было подумать из вышесказанного. Налог на проживание был необременительным, имущественное расслоение - не сильней чем в среднем по империи...

Просто так получилось, что планетой управляли чванливые, не проработавшие ни дня рантье. Это можно пережить в тучные времена, но в любой кризис это приводит к армагеддону. Это настолько важный момент, что я остановлюсь на нем подробней.

Инженеру, рабочему, продавцу, ученому - любому человеку труда быть чванливым нелегко. Если инженер допустит ошибку и будет утверждать, что прав, просто чтоб не потерять лицо, мост, который он строит, рухнет. Это я упрощаю, но суть вы поняли. От чванливого продавца сбегут покупатели, от чванливого ученого отвернутся коллеги. Великое гомеостазисное мироздание само корректирует поведение людей, не умеющих признавать ошибки.

Ничего личного, это просто эволюция в действии.

Но есть целые социальные страты, с которыми это правило не срабатывает. Это рантье и пенсионеры. Их денежный доход не зависит от их управленческих решений. Им не нужно работать над ошибками - признавать их, наступая на горло гордости. Они могут жить в своем собственном мирке, где они всегда правы. Понятно, что они рано или поздно столкнуться с реальностью. И это столкновение будет трагичным.

Но что я только про поселенцев и про поселенцев? Тут обе стороны хороши. Вторая сторона конфликта, Корпорация, давно пересекла предел "Газпрома". В смысле, стала настолько огромной, настолько богатой, что оказалась полностью неподконтрольной государству. Просто потому, что имела больше рычагов давления на государство, чем государство на неё.

После этого Корпорация отменила антимонопольное законодательство, закуклилась и прекратила развиваться. Конкурентов внутри государства у неё уже просто не было и не могло быть. А если нет конкурентов, то зачем работать эффективно?

Если бы Корпорация была человеком, она начала бы раскачиваться в саду на гамаке, потягивая вино. Но Корпорация - это коллектив людей. Так что всё было по-другому. В основном потому, что высшие должности в Корпорации приносят колоссальный, невообразимый, безграничный доход. И желающих их занять даже среди знати множество. Конечно, понятно, если выбор лежит между отпрысками двух семей, в активах которых семь и семьдесят семь поколений. Тут победит старейший род. А если семьи одинаково стары и уважаемы?

Тогда должность займет победитель внутреннего негласного соревнования между начальниками отделов, кто из них более достойный. Правила в этой особой олимпиаде сложны и запутанны - соискателей проверяют на способность предавать, заключать союзы, подставлять коллег... Быть главным пауком в банке с пауками.

Так что когда между жителями Гиены и Корпорацией возник конфликт, последняя тоже была ограничена в выборе решений. Руководитель отдела, предложивший план, просто не мог проиграть - это означало бы поражение в битве за пост руководителя Корпорации. Выиграть он тоже не мог - власти Гиены были неспособны принять свое поражение и начать платить. Поэтому единственное, что он мог делать, - это утверждать, что "все идет по первоначальному плану", и поднимать плату за воду, чтоб компенсировать затраты.

Он прекрасно понимал, что гиенцы никогда не заплатят. У них, после того как из-за засухи рухнула экономика, тупо не было денег. Но замороженный конфликт для него был выгоднее, чем признание поражения. А снижение цены до разумного минимума, на который у властей планеты хватит денег, использовалось бы против него в конкурентной грызне.

Так что Гиена просто была обречена на смерть от жажды. При этом, что характерно, меньше всего пострадали организаторы противостояния. Корпорация как была безмерно богатой, так и осталась. Потомки старых поселенцев, которые и так ан масс жили в более привлекательных местах, утратили источник дохода, но и текущих запасов им и их потомкам хватит на три жизни.

Пострадали только обычные жители Гиены. Фермеры на арендованной земле, потомки поздно прилетевших переселенцев и прочие неграждане. Так сложилось, что на Гиене особенно много было сектантов всех направленностей - от "Мужчин, идущих своим путем" до "Церкви Иисуса Христа Святых последних дней" с прослойками из "Дианической Викки", адамитов и даже, святыеугодники, дожившей до XXX века секты скопцов. Понятно, что сект было значительно больше, просто я, обладая знаниями на момент начала XXI века, выхватил из списка пару знакомых названий.

Скопление сект объяснялось политикой старых поселенцев, которые привечали всех способных оплатить проживание. На самом деле не всех - сектам, способным постоять за себя, вроде "Черных пантер" или "Аум Синрикё", давался от ворот поворот.

Вышеупомянутые травоядные секты вполне вписывались в существующее на Гиене гражданское общество. Что, в общем-то, было логично - их религиозные нормы давно пообтесали уголовный кодекс и моральное осуждение. Во всем, кроме одного крохотного нюанса. Секты были нетерпимы к другим сектам. Адамиты ненавидели мормонов, МИСПы ненавидели "Викку", скопцы ненавидели всех сразу. Так что прийти к единству хоть по какому-то вопросу на любом собрании жителей Гиены было принципиально невозможно.

Со стороны этот запутанный клубок из чванства, амбиций, религиозной нетерпимости и возрастных повреждений мозга я видел как на ладони. Не бином Ньютона, в конце концов. У нас, в России, в общем-то, общество точно так же атомизированно. Только вместо сект - политические течения. Либералы ненавидят коммунистов, антифашисты националистов и все вместе ненавидят геев. Это делает любое социальное взаимодействие, которое принесет пользу абсолютному большинству жителей страны, принципиально невозможным. И, как и в случае с Россией, было совершенно непонятно, что делать. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда я разработаю психоисторию, в смысле, работающую теорию по управлению сообществами людей, то смогу дать ответ.

Но не сейчас.

Сейчас Гиену могло спасти только чудо. И я был призван его организовать, ведь чудеса - это моё ремесло.

* * *

Я попал на Гиену несколько дней назад.

Как и в предыдущие разы, в моей голове заиграл цирковой марш сигнала тревоги, и я, выматерившись и плеснув в лицо холодной водой, попёрся к Битцевскому парку. По пути я думал о том, как хорошо устроился Бэтмен - мало того, что он миллиардер и имеет дворецкого и Женщину-кошку, так еще и бэтсигнал вызова на происшествие он устроил по принципу "до востребования" и он не будит его по ночам.

А у меня мало того что вместо Женщины-кошки имеется Мужчина-кот, который сейчас дрыхнет, свернувшись калачиком у меня за пазухой, так еще и миллиардером я не являюсь и потраченные мной на спасение мироздания дни будут потом вычтены из моего отпуска. Надо будет не забыть предупредить отдел кадров - без этого старательная, но не очень умная кадровичка Аннушка будет ставить мне прогулы.

На дворе стояла глухая ночь и раннее утро пятницы одновременно. Если повезет, то я успею спасти мир до утра понедельника, почти не потеряв в зарплате.

К парку меня вела разумная предосторожность. В самый первый наш вызов Никсель приехала на метро, наивно полагая, что выданные ей призрачные ангельские крылья справятся с транспортировкой меня и Беляша между мирами без дополнительных технических ухищрений.

Так, в общем-то, и было. Призрачные крылья давали девушке возможность летать, нарушая скучные законы физики. Крылья и выглядели, и работали как математическая абстракция. Легкие, белоснежные, с легким стальным блеском, собранные из сотен стилизованных под перья невесомых пластинок, они выглядели как компьютерный спецэффект, чудом попавший в реальный мир.

При пользовании крыльями можно было не учитывать ветер, плотность да и само наличие воздуха. Сделав пару широких взмахов, Никсель могла влететь в любое закрытое помещение и вылететь, выскользнув предварительно из нашей реальности. Могла неподвижно висеть в любой точке пространства, слегка шевеля полупрозрачными кончиками перьев.

Но при всех этих безграничных возможностях у крыльев были и ограничения. Они учитывали, пусть и не в полной мере, грузоподъемность, инерцию и закон сохранения энергии. Для того чтоб изменить траекторию или скорость движения, Никсель тратила энергию. Из своих собственных невеликих запасов.

В случае транспортировки самой худосочной Никсель эти траты были несущественными. Но увеличивались пропорционально переносимому грузу, быстро становясь непосильными. Попробуйте затормозить или разогнать автомобиль, толкая его вручную. Конечно, с крыльями сделать это было легче - не нужно было преодолевать трение. Но даже в этом случае справиться с массой в несколько тонн девушке было непросто.

Хорошо, что при выходе за пределы реальности сохранялся импульс. Тело не изменяло скорость, продолжая двигаться в том же направлении, что и до перехода. Эта лазейка позволяла Никсель без особых усилий летать на своём биплане. Не всегда это выходило ловко, особенно поначалу, но девушка быстро училась.

Другая трудность заключалась в том, что крылья переносили владельца и то, что владелец держал в руках. Понимаете трудность? Я был слишком тяжел и габаритен, чтоб Никсель могла нести меня на руках. Другие охотно предложенные мной варианты: к примеру, вариант "Дружба - это чудо", при котором я должен был сидеть на Никсель верхом, как и вариант "Рюкзак", при котором я висел на её груди на манер ленивца, - были с негодованием отвергнуты.

Высказав всё, что она думает о мироздании, её роли в нем, о мужчинах вообще и обо мне с Беляшом в частности, Никсель уехала обратно, вернувшись на своём сверхманевренном биплане.

Используя способности крыльев, она могла свободно летать над Москвой, не тревожа покой специальных служб, так как самолетик проявлялся в нашей вселенной только при взлете и посадке. И именно взлет и посадку обеспечить было сложнее всего.

В первый раз Никсель посадила биплан на крышу моей двенадцатиэтажки, порвав паутину раскиданных по кровле оптоволоконных кабелей и оставив весь дом на неделю без Интернета. По возвращении с задания мне пришлось вместе с остальным жильцами горестно вздевать руки, восклицая "А кто это сделал?", наблюдая творящийся на крыше бедлам.

Так что в следующие разы Никсель взлетала и садилась на огнезащитную вырубку вдоль Битцевского парка, куда мы сейчас с котом и спешили. По пути я купил на заправке большой стакан крепкого кофе и потихоньку смирялся с путешествием.

"Возможно, будет весело, - старался я убедить себя. - Может быть, мне даже понравится".

Никсель прилетела через полчаса, веселая, накрашенная и под хмельком. На её шее красовался свежий засос, а в голубых волосах застряли конфетти.

Я молча закинул в биплан сумку с самыми необходимыми в другом мире предметами: тремя упаковками пива, кошачьим туалетом и большим набором инструментов, приготовившись лететь. С возрастом я прокачал навык "Я завидую молча" до феноменальных высот. Уверен, на моем лице ничего не дрогнуло, даже когда Никсель, пользуясь тем, что телефон, оказавшись в нашем слое реальности, ожил и поймал сеть, передавала всем чмоки и обещала скоро вернуться в джакузи.

Я в это время надиктовывал сообщения коллегам, которые, чисто теоретически, должны были протянуть один день без меня. На практике последствия этого дня непослушания я буду разгребать в понедельник, но волноваться об этом буду позже. В понедельник же.

Взлетев, мы сверхъестественно быстро поднялись над поверхностью Земли, и вскоре вошли в похожий на невидимую воронку трансизмеренческий портал. Почему невидимую? Потому что я её не видел - я просто знал, где она находится, и всё тут. В уме она представлялась мне похожей на старую анимацию гравитационного колодца из научно-популярной передачи.

Влетев, мы понеслись между мирами.

Выглядело это завораживающе прекрасно. Биплан несся так, как можно нестись только в межпространственном тоннеле - сквозь скопления межзвездного газа мимо сверхмассивных черных дыр в центрах галактик, узнаваемых по протянувшимся на световые годы выбросам - джетам, мимо вспучившихся протуберанцами чудовищно огромных старых звезд, мимо невообразимо сложных астроинженерных сооружений... Дальше, вперед, вперед.

Я только и успевал, что поворачивать голову в надежде рассмотреть диковины, большую часть из которых я даже не мог опознать. Что это? Звездолет размером с планету или раковина космического рака? Опутанные блестящей сеткой сталкивающиеся звезды - катастрофа или научный эксперимент? Странная, ячеистая структура, в которой сияют звезды - видимая в этой реальности тонкая структура вселенной или игра света в туманности?

Невидимая, но ощущаемая трасса вела нас дальше и дальше. Предстоящий путь казался мне знакомым - словно я уже летал по нему много раз. Именно так работала подаренная мне навигационная система - несмотря на то, что лабиринт, по которому мы путешествовали, был немыслимо сложен - трассы были запутаны в петли, которым позавидуют любые московские развязки, были непостоянны во времени, открывая и закрывая проходы к мирам, - я всегда знал, где я нахожусь и куда нужно свернуть.

Только не надо меня спрашивать, как это все было реализовано. Я даже не знаю, какая сила создала сеть межреальностных порталов - магия или технология. Да и к Кларку, какая разница? Главное, что сеть работала.

Дар открывать порталы достался мне. Правда, в отличие от крыльев Никсель, этот дар был полностью, абсолютно, гарантированно бесполезен - входная воронка в портал открывалась на высоте в сто километров, на границе атмосферы. И, даже оказавшись в нем, я просто вывалился бы назад, так как перемещение в канале, созданном в начале времен расой Омни, было реализовано как полет межу миров. А я летаю с трудом. В основном вниз.

Технические устройства, которые могли обеспечить полет, кроме, естественно, устройств, созданных Омни, в канале не действовали. Даже такой продукт высоких технологий, как всеядный двигатель биплана Никсель, в портале не работал. Полет обеспечивали призрачные крылья, взаимодействуя с машинерией сети и позволяя нам с Никсель перемещаться между реальностями, просто пролетая по тонким стабильным червоточинам.

Навигацию, правда, обеспечивал я. Открыв портал, я как бы подгружал текущую таблицу эфемерид - в моей памяти всплывал безумной сложности и красоты граф доступных в данный момент реальностей и миров. Один из которых сейчас казался мне важнее других. Я просто знал, куда мне надо лететь, чувствовал, что в одном из миров что-то не так и что я могу исправить это что-то. Подобное чувство меня охватывало в "Ашане", когда я, проходя между стеллажей с товарами, замечал упавший пакет сока.

То есть умом я понимаю, что это не моё дело. Что тот же "Ашан" мне вовсе не друг. Что он не стесняется мне вредить, являясь членом АКИТ - организации, которая лоббирует направленные против потребителей законы, вроде пошлины на покупки в интернет-магазинах. Но я все равно поднимаю пакет и ставлю на место. Только не спрашивайте меня зачем - я не смогу объяснить. Надо, и всё тут. Если я чувствую, что я могу что-то исправить, я исправляю. "Видимо, так я в эту межпространственную фигню и ввязался", - грустно думал я, обводя рукой мелькающие мимо нас миры.

От размышлений меня отвлекло нарастающее чувство близости цели. На последней развилке я на секунду замешкался с выбором маршрута. До цели путешествия было рукой подать, и я уже пару раз сказал Никсель начать подтормаживать, чтоб не вылететь из воронки портала с первой космической скоростью.

Заковыка была в том, что так близко от цели мое чувство "нужности" давало сбои. Я мысленно присмотрелся к карте. Трасса, по которой мы двигались, разветвлялась и вела к двум разным реальностям. У развилки на карте были размещены метки: таблички "Бордель" и "Брутальная вселенная". При этом обе таблички указывали в одну и ту же сторону. Вторая вселенная была безымянной. Я вздохнул и махнул рукой в сторону безымянного туннеля.

И ежу понятно, что ни бордель, ни брутальная вселенная в спасении не нуждались.

А жаль. Горящий бордель я бы тушил с удовольствием.

В следующую секунду мы вылетели из горлышка пространственного туннеля. Выглядело это знакомо - как будто вылетаешь из аттракциона "Черная труба" в аквапарке. Только что летели меж звезд во тьме космоса - и вот мы над выпуклой желто-голубой чашей планеты.

Я заинтересованно посмотрел вниз. Открывшийся мне с высоты сотни километров вид захватывал дух. Раскинувшаяся под крыльями биплана планета была покрыта пустыней. Кажущиеся крохотными с высоты желто-коричневые барханы занимали две трети поверхности. Оставшуюся треть занимали неприступные горы с покрытыми снегом вершинами.

При этом планета явно была живой: по склонам гор и в многочисленных оазисах буйно цвела зелень, и обитаемой: по пустыне змеились полосы дорог, в атмосфере были видны инверсионные следы летательных аппаратов.

Сразу после выхода из тоннеля Никсель, вывела биплан в реальное пространство, предварительно убедившись, что все люки в фонаре кабины закрыты. После чего облегченно выдохнула и откинулась на спинку кресла. Было заметно, что использование призрачных крыльев для неё сродни тяжелому физическому труду.

Что, в общем-то, было странно. Я не испытывал никаких неприятных ощущений от пользования межпространственной сетью. "Надо будет спросить Никсель", - подумал я и тут же забыл, так как молчащий всю дорогу радиоприёмник взорвался шумом радиопомех, которые быстро сменились речью диктора:

"...добро пожаловать на очередную ежегодную ярмарку фермерских хозяйств, проводимую под патронажем администрации Бобик-Сити. Весь день на ярмарке будут выступать наши гости: кантри-группа Pilgrim с неподражаемой солисткой Венди Мэйфлауэр..."

Дальше заиграла живенькая деревенская музычка, которую Никсель с яростью прекратила, чуть не вырвав радиоприемник из панели управления.

- Ненавижу реднеков, - зло прошипела она.

- Они от тебя тоже не в восторге, - сказал я, переключая радиоприемник на другую волну. Как я понял из междометий и оговорок, Никсель родилась в деревне и до сих пор питала горячие чувства к деревенскому жизненному укладу. От деревни её припекало, ежели кто не понял.

- Обойдемся без радио, - сказала девушка, вырубая приёмник, - мы не в маршрутке.

- Я не для фана его включаю, - буркнул я. - Ты диктора слышала? Он по-русски говорил. А группа, которая будет петь на фестивале, англоязычная.

- Ну да. И что?

- В этот раз мы, похоже, попали в один из миров нашей исторической последовательности. У них тоже есть Россия. Вот только они уже плотно осваивают другие звездные системы.

С этими словами я махнул рукой вверх. В полутьме кабины было хорошо видно великолепие местных небес, которые делило пополам состоящее из мириад светящихся пылинок кольцо. Стояло раннее утро, солнце только начало выглядывать из-за горизонта, и сверкающее в его лучах кольцо светило словно люстра.

Но в местных небесах хватало источников света и помимо Ледяного кольца - у планеты было несколько лун разных цветов и размеров, правда, значительно меньших, чем земная. Но взгляд приковывали не они, а сотни светящихся точек, снующих как светлячки во тьме неба.

- Что это? - удивленно спросила смотревшая вверх Никсель.

- Космические корабли, - сказал я. - Этот мир на столетия опережает нашу реальность в развитии.

- А что нам тогда тут делать? - продолжение фразы "раз они такие развитые" угадывалось без особого труда.

- Действуем по отработанной схеме. Ты летишь домой. Я спасаю мир.

- А этот мир точно требуется спасать? - продолжала скоблить Никсель.

Я задумался. Правильный ответ был "Да, я нутром чую", поскольку я действительно чуял это нутром. Но этот ответ не устроил бы Никсель. Нутром чу... ну вы поняли. Поэтому я просто промолчал. В надежде, что Никсель поступит так же.

- Вспомнила, - продолжила Никсель, - вспомнила, кого ты мне напоминаешь своей неуёмной энергичностью. Видео в паблике лежало про то, как солдат кота спасал. Кот на дерево забрался и боялся слезть. Солдат сначала пытался сам на дерево залезть. Не сумел. Потом пытался дерево к земле веревкой притянуть. Не сумел. Потом пытался дерево спилить.

- Не сумел? - предположил проснувшийся при упоминании о котах Беляш.

- Нет, как раз сумел. Дерево на высоковольтную линию упало. Кота электричеством поджарило.

- Это хорошо, - подвел итог Беляш и снова закрыл глаза.

Я обиженно замолчал. В словах Никсель было достаточно много правды, чтоб так вот запросто от них отмахнуться. Но надо ли говорить, что даже то, что Никсель подметила правильно, я видел совершенно в другом свете? Мне мучительно хотелось возразить, но я наступил на горло собственной песне. Да, да - я учусь на своих ошибках - за всю свою жизнь я сумел переубедить в споре, приводя доводы и аргументы, только жалкую дюжину человек.

И все они были мужчинами.

Чтоб переубедить женщину, логики и здравого смысла недостаточно. Нужно иметь вес в её глазах. Быть значимым для неё человеком. Без этого всё сказанное тобой автоматически расценивается как белый шум.

Надо ли говорить, что моя значимость в глазах Никсель была ничтожно мала? Я был очередным лысеющим папиком, который бормочет ерунду и которого она терпит только из вежливости. Ну и потому, что пообещала Трикстеру сотрудничать со мной на протяжении пяти миссий в обмен на ангельские крылья.

Вероятность убедить Никсель хоть в чем-то при данном раскладе стремительно стремилась к нулю. А я не вступаю в бой, в котором не могу победить. С меня хватит.

- Может, хватит спорить? А то мы с тобой как первая гомосексуальная пара в российских медиа себя ведем, - решил сменить тему я, зная, что Никсель делает стойку на любое упоминание однополых отношений.

- Какая пара? - предсказуемо откликнулась девушка.

- Кот Матроскин и пёсель Шарик, Никсель. Стыдно не знать.

- А у них, что, что-то было?

- Не знаю, свечку не держал. Но то, что они ведут себя как муж с женой в типичной российской семье, - факт, данный мне в ощущениях.

Пользуясь моментом, я наклонился и включил радиоприёмник. Что было довольно непросто сделать - разогнавшийся на безатмосферном участке полета биплан в уплотнившемся из-за снижения воздухе начал тормозить. Я это почувствовал по наливающемуся тяжестью телу.

Окружающий биплан невидимый силовой кокон начал краснеть, став ненадолго видимым. Плазма вокруг корабля, видимо, еще и глушила радиосигнал - на всех волнах был слышен только вой и треск помех.

Атмосфера тем временем сгустилась настолько, что корабль стало ощутимо потряхивать на воздушных ямах. Я быстро сел обратно в кресло, отодвигая воспользовавшегося моментом подтягивающегося кота.

- Мы уже приехали, мамочка? - тут же спросил кот. - А сейчас? - спросил он через секунду, выглядывая в окно.

Да, я не очень умный. Сделать близорукому коту очки, чтоб он мог смотреть видео на ноутбуке, пока я вкалываю на работе, было стратегической ошибкой. Равно как и скачивать ему все мультфильмы про котов, чтоб он сумел выбрать себе ролевую модель для подражания.

Ролевую модель кот себе выбрал. Что есть, то есть. Беда в том, что это была ролевая модель Осла из "Шрэка". А что если бы кот выбрал своей ролевой моделью Кота в сапогах? Он бы ведь не сапоги тогда начал носить. Он бы мир взялся перекраивать. Нафиг, нафиг. Пусть лучше Осёл.

Тем временем мы спустились до верхних слоёв атмосферы и сейчас неслись, пронзая легкие перистые облака. Под нами расстилалась всё та же унылая пустошь с редкими следами цивилизации: заброшенными фермами, огороженными изгородью кусками пустыни, пустыми каналами, бесполезными ажурными мостами и крохотными городишками, в которых еще теплилась жизнь. Это было заметно по ползущим крошкам автотранспорта.

- На горизонте город, - сказала Никсель, - лечу к нему.

- Согласен, летим к городу, - сказал я, прекрасно понимая, что Никсель полетит, куда решила, при любом моём ответе.

Виднеющийся на горизонте город имел на удивление мультяшную планировку. Так обычно рисуют разные метрополисы аниматоры средней руки. Размещают на крохотном пятачке несколько действительно высоких небоскребов, окружив их домами с падающей по экспоненте по мере отдаления от центра высотой. Здесь эту планировку намеренно воплотили в реальность.

Как и в мультфильмах, здания соединяли ажурные мостки, по которым сновали шустрые точки вагонов. Вокруг зданий, словно по невидимым воздушным трассам, мельтешила мошкара летающих машин. В отдалении, заслоненная небоскребами, угадывалась конгломерация космопорта, от которой, как от костра, в небеса тянулся столб дрожащего воздуха, заполненного десятками взлетающих и садящихся кораблей. В основном мелочи, размером с автобус, хотя попадались и относительно крупные, размером с двенадцатиэтажку, экземпляры.

Рассмотреть город детальней не получилось - до меня дошло, что при таком насыщенном воздушном трафике вольный полет не оборудованного транспондером самолета привлечет внимание местной полиции. Оглядевшись, я заметил небольшой караван из летевших из провинции самолетов, очень похожих на наш.

- Никсель, пристраивайся им в хвост, пока нас полицаи не загребли, - сказал я, показывая рукой на караван.

Никсель и не пошевелилась. Ах, да, запоздало вспомнил я, к нашей пилотессе нельзя обращаться с приказами. Любое, даже правильное и своевременное указание, нужно оборачивать в три слоя вежливости, чтоб быть услышанным. Иначе она проигнорирует даже крик "Спасайся, медведь!", потому что он был сказан слишком резким тоном.

Именно поэтому женщин и не берут в армию.

Поскольку времени вступать в перебранку не было, я резко бросил самолет вверх, активировав и опустив второй штурвал. Никсель возмущенно вякнула что-то неразборчивое, отключив его управление. Но, спускаясь с горки, она как-то незаметно пристроилась в хвост улетающей колонне. И даже сбросила скорость, подстраиваясь.

Я с облегчением выдохнул. Мой маневр позволил Никсель выпутаться из ситуации. Умом она, конечно, понимала мою правоту. Но ум всегда пасует перед чувствами - девушка не может вот так просто взять и согласиться с неприятным хамом.

- Знаешь, в чем главная твоя проблема? - спросила девушка.

Я вздохнул. Началась обязательная часть наших выступлений - вынужденно пошедшая у меня на поводу Никсель не могла успокоиться, не сравняв счет. Как и следовало ожидать, не дождавшись ответа, она продолжила сама:

- У тебя неверное репродукционное поведение. Вот сколько тебе лет? Сорокет в обед? По уму ты должен был бы быть либо давно и прочно женат на хорошей, домовитой самке. Либо мёртв, погибнув в попытке её завоевать. А ты ни рыба ни мясо. То есть и не умер, и самки не заполучил. Мироздание чувствует, что с тобой что-то не так, Алёшенька. И пытается этот непорядок исправить.

- Предоставив мне подружку?

- Нет, дружок, - с деланным сочувствием проворковала Никсель, - прибить каким-нибудь необычным способом в назидание остальным. Ибо нехуй.

- Ну, я еще не оставляю надежды встретить женщину своей мечты, - хохотнул я. Вышло по-настоящему жалко.

- И это могло бы получиться, - великодушно согласилась Никсель, - если бы ты потрудился понять, что может заставить самку согласиться на присутствие в её постели настолько неформатного кекса.

- Ой, а то я не знаю, - возмутился я, - можно подумать, я все эти женские романы не читал. Мужчина, чтоб понравится женщине, должен быть в первую очередь богатым. Остальное не важно.

- Не богатым, а состоявшимся, - поправила меня Никсель. - Богатство тут скорее индикатор, чем критерий.

- Ну а я не состоялся. И не состоюсь, наверное - отмахнулся я. - Твой прогноз в этом случае: всё плохо.

- Неа, мой прогноз в этом случае: не плохо, а никак. Сейчас ты пыжишься, хорохоришься, тянешь шейку. Но всё, что тебя ждет, - это одинокая старость в крохотной комнатенке.

- Отлично подмечено. В тебе умерла гадалка, Никсель.

- Вот оно чего, - пробурчал Беляш в сторону. - А я всё думал, почему у Этой изо рта вечно пахнет...

Никсель Беляш не любил, демонстративно называя Эта. Никсель, в свою очередь, относилась к Беляшу еще хуже - звала кисей и норовила потискать. Рано или поздно этот котёл должен был взорваться. Но о том, что случится завтра, я буду волноваться завтра. Сейчас я был рад поддержке от мохнатого нигилиста - Никсель сумела доковырять до нежного, ванильного ядра. А вдарить по девушке тяжелой артиллерией я не мог - не время и не место.

Во время полета пилота отвлекают только самоубийцы. И всего один раз.

Так что, когда смертельно обиженная котом Никсель надулась и замолчала, я принялся высматривать место для посадки. Следовать за караваном не имело смысла - не долетев до города, самолеты слаженно повернули, начав облет центра по окружности, понемногу снижаясь для посадки на аэродроме. А аэродром, между нами говоря, это не только взлетно-посадочная полоса. Это еще и режимный объект, с которого я потом хрен выберусь.

Нужно было просить Никсель высадить меня где-нибудь в центре. Благо удобных для посадки площадок хватало - планировка города была свободной, а паутины проводов, опутавшей наши города, здесь не было. Осталось придумать фразу, которая была бы одновременно и вежливой, чтоб всё еще дующаяся Никсель не отказала, не дослушав, и настойчивой, чтоб показать, что высадить меня здесь настоятельно необходимо.

И, как часто и бывает, ситуация внезапно разрешилась сама собой. Откуда-то сверху на нас спикировал поблескивающий и подвывающий сиреной полицейский дрон: "Внимание! Пилот желтого биплана! Начинайте снижение для посадки на аварийную площадку!"

Никсель тут же выдала свечку, скрывшись в висевшем над нами облаке. Дрон с легкостью проследовал за нами, но тут же потерял, так как девушка сразу перешла в призрачный режим, как только скрылась из глаз. "Все верно, народу не нужны нездоровые сенсации", - подумал я, наблюдая, как наш пилот, тяжело сопя и прикусив губу, тормозит ставший полупрозрачным, но не утративший массу биплан.

Внизу, как назло, шла сплошная городская застройка в европейском стиле. С плотностоящими домиками с остроконечными крышами, превращенными в парки дорогами и прочими совершенно непригодными для посадки архитектурными излишествами.

Конечно, в случае чего биплан можно было посадить и на превращенную в гольф-клуб крышу местного торгового центра, от охраны которого я без труда мог бы убежать. Но стоило мне только открыть рот, как между домов сверкнула зеленью узкая, закованная в гранит змейка канала. И Никсель, спикировав до уровня крыш, с облегчением выдохнула, вернув биплан в реальный мир.

И тут же повторила подвиг Матиаса Руста, уместив биплан на узеньком спуске к воде, идущем вдоль пустующей набережной. Ничего не подцепив и не ударив. Я сделал несколько хлопков ладонями, поблагодарив пилота по старой русской традиции, и потянулся за вещами.

- Никсель, будь на связи. В случае чего забирай меня в шесть утра в понедельник, лады? - сказал я, собираясь выйти. - Взлетай сразу.

- Подожди минутку, мне отдышаться надо, - просипела девушка, - с этого пятачка я без крыльев не взлечу.

- Хорошо, - кивнул я, - подожду.

И мы пару минут просидели молча, думая каждый о своём. Я пытался представить себе социальную структуру виденного мной общества - развитая сеть общественного транспорта здесь соседствовала с пафосными летающими автомобилями. Огромное количество голографической рекламы в Сити, которую я видел даже с самолета, - с чистыми, аккуратными улочками выстроенного под старину квартала, где мы сейчас находились.

О чем думала Никсель, можно было только догадываться. Впрочем, судя по её взгляду, который упирался в расположенное напротив нас маленькое кафе, посетители которого лениво завтракали круассанами с кофе, скорее всего, наш пилот думала о перекусе.

- Извини, - сказал я, - завтраком на вынос не угощу. Местных денег у меня пока нету. Могу поделиться энергетиком, если хочешь.

- Дело не в еде, - возмущенно воскликнула Никсель, поворачиваясь ко мне, - а в культуре. Сколько достопримечательностей, музеев, выставок, тусовок я упускаю, потому что каждый раз ты отправляешь меня домой?

Я вздохнул. Напоминать девушке, что мы впервые попали в населенный людьми мир и что во всех предыдущих случаях Никсель была счастлива побыстрее убраться подальше от ксеносов, было бесполезно. Она уже переписала воспоминания и сейчас твердо уверена, что во всём виноват я.

- Никсель, я не беру тебя на миссии просто потому, что я работаю один. Мы так договорились, помнишь?

- Ага, - тут же парировала девушка. - Конечно. Ленивую скотину Беляша ты повсюду таскаешь с собой именно потому, что работаешь один.

- Серьезно? - услышанное настолько выбило меня из колеи, что я не выдержал и начал спорить: - Ты ревнуешь меня к коту?

- Нужен ты кому-то...

- А если тебя убьют, Никсель? Ты об этом подумала? Мы не в комиксе "Мама, я убиваю великанов" находимся, - сказал я, - тут тебя могут прихлопнуть, просто проходя мимо. Насмерть.

Никсель наморщила лобик. Не иначе как вспомнила, откуда и при каких обстоятельствах забирала меня по завершению миссий. Всё испортил проснувшийся при упоминании своего имени кот.

- Да, как мы потом домой доберемся? Ежели ты скопытишься?

Николь гордо отвернулась. По накалившейся атмосфере чувствовалось, что если у Никсель была кнопка "Выбросить их из самолета", она бы точно ей воспользовалась.

- Знаешь, Никсель, если по нашим злоключениям будут снимать кино, то тебя будет играть Кара Делевинь. На мой взгляд, она достаточно шиза... то есть похожая.

- А тебя будет играть Брюс Виллис, - огрызнулась Никсель. - Он достаточно старый.

- А ты, Беляш, будешь нарисован при помощи компьютерной графики, - обрадовано продолжил я, радуясь возможности слезть с неудобной темы. - И это еще в лучшем случае. В худшем - ты будешь тряпичной куклой с засунутой в задницу рукой кукловода. Как Салем, если ты понимаешь, о чем я.

- Это у тебя в заднице рука кукловода, - стереотипно возмутился Беляш.

- Господибожемой, Беляшик, ну сколько можно на все колкости отвечать "самдурак"? Это тебя не красит.

- Устами котика глаголет истина, - встала на его сторону Никсель. - Ты сам мне много рассказывал, что решения спасать миры ты принимаешь не самостоятельно. Ты ведь и сам это чувствуешь?

- Чувствую что? Руку кукловода в заднице?

- Навязанную тебе потребность таскать каштаны из огня для какой-то неведомой силы, можно и так назвать. Сути это не меняет.

- Я удивлен и раздосадован, Никсель. Мы же вроде как вместе договорились с Трикстером, что мы спасаем пять миров. Это оплата за предоставленные нам артефакты - крылья и доступ к сети.

- Все я помню, - возмутилась Никсель, - и сейчас говорю не об этом. Ты сам не замечаешь, что ведешь себя ненормально?

- Нет, - отрезал я.

- Неудивительно. Это только со стороны можно заметить. Вот скажи, ты не считаешь странным, что слишком увлечен спасением чужих миров? Это ненормально, таких воинствующих альтруистов не бывает. А если вспомнить, как ты получаешь задания, то начинает казаться, что это какая-то форма манипуляции.

- Не думаю... - осторожно начал я, поскольку действительно так не думал. Но тут же спохватился. Никсель права. Если стремление таскать каштаны из огня действительно было вложено в меня внешней, независимой от меня силой, то именно так я и должен реагировать.

- И не должен, - продолжила девушка, - это можно заметить только со стороны.

- Может быть, ты и права, - вздохнув, согласился я, - всё равно с этим ничего не поделаешь. Или ты предлагаешь посещать группу анонимных спасителей планет?

- Я предлагаю тебе обдумывать своё поведение, - неожиданно серьезно сказала Никсель, - пользоваться логикой, перед тем как делать то, что кажется тебе правильным. И, возвращаясь к началу нашей беседы, серьёзно поразмыслить над тем, почему ты стараешься отодвинуть меня от участия в миссиях.

"Пффф, - подумал я, - гора родила мышь". Не успел я испугаться, что Трикстер встроил в меня управляющий контур, как оказалось, что Никсель это придумала, обидевшись, что её не позвали на променад.

Или нет? Или я должен так думать, изо всех сил придумывая себе оправдания, находясь под сторонним влиянием? Сколько раз я видел что-то подобное, наблюдая за пьяницами, убеждающими себя, что они не алкоголики? За наркоманами, отрицающими зависимость? Никсель права - мне нужен взгляд со стороны.

- Полицаи нарисовались, - Беляш прервал сеанс моего углубленного самокопания.

Никсель дернулась испуганной ланью, схватившись за штурвал. Я, в свою очередь, спокойно повернулся - уж если трусливый как сотня зайцев кот сказал это спокойно, то прямой опасности нет. Так и оказалось. Ярко-желтый полицейский мотороллер стоял посередине улицы. Сидящая в нем миниатюрная девушка, недовольно поглядывая на нас, рылась в своем электронном планшете.

- Ну, я пошел, Никсель, - сказал я, выпрыгивая из самолета и вытягивая рюкзак, - а не то нам штраф за неправильную парковку выпишут.

Никсель уже не слышала меня - по становящейся прозрачной двери я понял, что она уже вовсю выдавливала самолет из реальности. Вслед за мной из стремительно исчезающего из реальности биплана выскочил полупрозрачный, с тоненькой паутинкой кровеносных сосудов под шкуркой кот. Осязаемая материальность вернулась к Беляшу после того, как он перестал касаться биплана, прямо во время прыжка.

- Аккуратней, Беляш, - пожурил кота я, - так недолго и в мостовой по неосторожности застрять.

- Я чего? Я ничего, - тоненьким голоском отозвался кот, - это всё она. Грымза.

От размышлений нас отвлекла подошедшая полисвумен, держащая в руках квитанцию.

- Это еще что? - возмутился я, разглядывая листок.

- Штраф за неправильную парковку транспортного средства.

- Какого средства? Никакого средства нет, - развел руками я.

- Меня это не волнует. Оплатите в течение недели, - невозмутимо ответила девушка.

- Девушка, перед вами только что в воздухе испарился самолет. Неужели вы не удивлены?

- Удивлена. Так от уплаты штрафа от меня еще никто не скрывался.

- Охооо... - простонал я. Эту девицу из пушки не прошибёшь. Или это фуражка так меняет людей?

- Квитанцию брать будете? Или мне наряд на задержание вызвать?

- Всенепременнейше, милостивая госпожа, - ответил я, не желая поддерживать бесполезный спор, - я обязательно заплачу штраф в течение недели.

После чего взял рюкзак, кота, квитанцию и свалил от греха подальше.

* * *

Несколько кварталов и тридцать минут спустя, окончательно взмокнув, я присел передохнуть на стоящую возле кустов скамеечку в аккуратном маленьком садике. Забег с рюкзаком я предпринял из предосторожности - после общения с полицаями лучше пройти несколько кварталов в сторону.

Конечно, вероятность того, что кто-то оперативно свяжет летающего над городом воздушного хулигана и выписанный штраф за неправильную парковку самолета, была невысока. Но была. А я не тот человек, который игнорирует опасность, если её можно без проблем избежать, просто скрывшись с глаз долой.

Дополнительно хочу отметить, что это не нарушило никаких моих планов. Просто потому, что планов вообще не было. Я даже не до конца понимал, что именно мне нужно в этом мире исправить. Во все предыдущие разы мне было проще - проблема, требующая решения, там была налицо. На Хрельхе, можно сказать, даже бросалась в глаза. И это, кстати, вовсе не фигура речи - я вздохнул, проведя пальцем по шраму на лбу.

Отдышавшись, я вытащил и ополовинил бутылку с водой. Потом натянул рюкзак, посадил на плечо Беляша и подошел к указателю, висящему на одном из зданий. Среди дюжины надписей на разных языках, включая инопланетные кракозябры, была и русская: "Площадь Сотни Храмов 0,7 км".

- Ну, что, пойдем? - спросил я кота. - Надо же с чего-то начинать?

Кот не ответил, перебравшись с плеча на рюкзак. Да, собственно, я и не ждал ответа: Беляш и разумная стратегия - антонимы. Как умный и красивый. Да и положа руку на сердце - ну что кот мог сделать? Сидеть и мяукать до тех пор, пока проблема сама собой не решится, как он всегда поступал в случае затруднений?

А вот у меня, в отличие от кота, план спасения планеты имелся. Успел созреть, пока я воду пил. Точнее, я сумел привязать к местности домашнюю заготовку. У меня всегда есть пара-тройка в загашнике. И я мог приступить к реализации общей их составляющей. К зарабатыванию денег. И это было вовсе не так просто - это и на Земле у меня получалось через пень колоду.

Дело в том, что в этом занятии есть одна неочевидная тонкость: как отмечают многие экономисты, самым трудным является первоначальное накопление капитала. Охотно верю - заработать миллиард, когда у тебя их уже двадцать, много проще, чем заработать двадцать тысяч долларов с нуля.

Ситуация, в которой я сейчас оказался, была еще хуже: помимо денег у меня не было еще и времени. Я должен был убраться с планеты до утра понедельника. Но и не безнадежна, если вспомнить, что я только гость этого мира. И могу резвиться вовсю, не опасаясь последствий.

Кстати, о времени.

Я вытащил сотовый и посмотрел на иконку Wi-Fi. Найденные мной в сокровищнице принцессы Пич во время предыдущей миссии голографические кристаллы исправно работали, обеспечивая связь с Землей. Если быть предельно точным, работали не кристаллы, а кристалл: голографические самоцветы обладали уникальным свойством - они не перестают быть одним кристаллом, даже будучи расколотыми на куски.

Сейчас один из этих кристаллов был привязан к антенне моего домашнего роутера, а вторые два я не без труда вмонтировал в парочку сотовых телефонов. Таким образом, я мог оставаться в своей домашнее сетке, даже находясь за тридевять миров. Я синхронизовал время с земным сервером и сравнил показания с наручными часами.

Разницы не было.

"Это хорошие новости, - подумал я. - Просто отличные". Я все еще помнил ужас прошлой миссии, когда я оказался в мире, чей временной поток тек в четырнадцать с небольшим раз быстрее. Оказавшись там, внутри потока, мы об этом узнать, ясное дело, не могли. Узнали, когда Никсель, отправленная за подмогой на Землю, вернулась через две недели.

К тому времени я успел и с проблемой самостоятельно разобраться, и к мысли, что я навсегда застрял в том диковинном мире, привыкнуть, и бороду отпустить. Никсель же считала, что она вовремя вернулась, - для неё-то как раз прошли оговоренные сутки.

В общем, безобразная сцена получилась, чего греха таить. Теперь я понимаю, почему джинн, которого после заточения выпускают из лампы, испытывает множество противоречивых эмоций. Настолько сильных, что может убить своего спасителя. Это не единственное, что могу сказать в своё оправдание, нужно учитывать и объективные факторы. Я не знал про разные потоки времени и искреннее заблуждался, считая, что Никсель просто отвлеклась и забыла про меня на две недели.

И хватит об этом. Голографические кристаллы позволяли мне вызвать Никсель в любой момент. Ну и по мелочам тоже польза была - я мог рыться в земном Интернете. И именно на этом строился мой хитроумный план по быстрому срубу денежек.

Дело в том, что миры нашей исторической последовательности вовсе не являются копиями нашей Земли. Они похожи, но не более того. У нас могут совпадать некоторые исторические личности и отдельные вехи истории.

Воспитанный на попаданцах читатель уже, наверное, понял, что я собираюсь делать. Ну конечно же, петь Высоцкого по кабакам. В промышленных масштабах - я собрался продать какому-нибудь местному библиофилу книги из нашего слоя реальности. Фантастику, естественно, - в ней любое отличие реалий разных миров можно объяснить законами жанра, так что я не нарушал первого правила бойцовского клуба. Никому не рассказывал о том, что по созданной Омни сети можно путешествовать не только между мирами, но и между реальностями.

Для реализации плана мне не хватало малого - стартового капитала. Коммуникатора с выходом в местную сеть, чтоб я мог найти молодого талантливого писателя. И сделать его писателем-многостаночником, продав ему несколько земных книжных серий. Я, конечно, мог бы продать книги и в сетевую библиотеку, но, основываясь на земном опыте, обоснованно предполагал, что быстро получить с них деньги невозможно в принципе. А деньги были нужны именно что быстро - я тут зимовать не собирался.

Мне пришлось прервать глубокомысленные рассуждения, так как улица, по которой я шел, закончилась и я оказался на краю огромной, в три сотни метров диаметром, площади. Судя по тому, что я видел, заполненная народом площадь являлась городской достопримечательностью, местом силы и центром притяжения туристов. Отполированная миллионами ног мостовая, выложенная из металлических шестиугольных плиток, тускло блестела в лучах утреннего солнца.

Площадью Сотни Храмов ее называли не зря: здания, расположенные по периметру площади несли на себе печать вычурной избыточности, что обычно является признаком культовых сооружений. Храмы были относительно небольшие - метров десять шириной и максимум шесть этажей высотой, но самых различных архитектурных стилей. Казалось, заказчики ставили перед архитекторами задачу - сделать так, чтоб их храм был максимально не похож на остальные.

И архитекторы решали эту задачу как могли. Некоторые из увиденных мной храмов на дома-то походили с трудом. Как, например, вот этот, похожий на высокий холм с покрытыми кустарником отвесными склонами. О том, что это храм, а не часть живой природы, говорили многочисленные сводчатые окна и круглая дверь.

Рядом с ним соседствовало монолитно-черное прямоугольное здание, внутри которого вспыхивали и гасли огоньки звезд. Следующим шел классический, прямо как в Солсбери, собор. От земного собрата его отличали несколько измененные пропорции - я уже понял, что городские власти предоставляли всем религиям равные и очень небольшие доли окружности площади, так что храмы тянулись вверх, а не в стороны.

С ним соседствовал храм в форме вытянутой вверх пирамиды, заставляющей вспомнить развалившуюся в прошлом десятилетии московскую пирамиду Голода, потом шел храм в форме низенького, приземистого робота, храм, по стенам которого бесконечным потоком лилась вода....

Фасады храмов были украшены символами религий, светящимися вывесками с цитатами из священных писаний, лазерной проекцией, движущимися статуями и черт знает еще чем. Всё это шевелилось, мигало, махало прохожим ручками - в общем, вовсю привлекало внимание, призывая войти.

На пятачках перед храмами выступали священнослужители: возжигали свечи, раздавали брошюрки, пели псалмы и приносили в жертву куриц. Как и храмы, священнослужители тоже были подобраны по принципу "кто во что горазд". Я прошел мимо эльфийки в зеленых одеждах, мужчины в костюме обезьяны, классического католического священника в сутане, мумии, пары роботов...

Все это собрание совершенно разнородных храмов вызывали у меня спорные чувства. Открывшаяся мне картина была настолько дисгармоничной, настолько эклектичной и вырвиглазной, что, подобно Лиззи Веласкес, казалась даже по-своему привлекательной. Это было так ужасно, что почти красиво. Образно говоря, стрелка моего чувства прекрасного словно сделала оборот вокруг своей оси и сейчас уперлась в графу "А что? Живенько".

Вместе со мной вдоль храмов прогуливалось ярко одетые туристы, среди которых встречались ксеносы - десятки различных рас. Присутствовали и обитатели Гиены: в центре площади, около каскадного фонтана, увенчанного огромной статуей чего-то бесформенного, на роликах и скейтах каталась местная молодежь.

Я протяжно зевнул. В моём случае народная мудрость "Кто рано встает, тот потом весь день сонный" была справедлива на все сто процентов. Вытащив из рюкзака банку РЕД БУЛА, я печально посмотрел на этикетку. Текст был напечатан крохотными темно-красными буквами на светло-красном фоне, и я, больше угадывая, чем читая, ознакомился с составом:

СОСТАВ: ВОДА, САХАР, КОФЕИН, МАТЕИН, ГУАРАНИН, ГОВЯЖЬИ АНУСЫ, АРОМАТИЗАТОР ИДЕНТИЧНЫЙ НАТУРАЛЬНОМУ АРОМАТИЗАТОРУ "АРОМАТИЗАТОР "СЛИВА"", Е228, Е1337, Е1488, БУТИЛОПРОПЕЛОШЕКЕЛЬ, ПИРОКАТЕХИН, НАТР ЕДКИЙ, КАДАВЕРИН, ЭТИЛМЕРКАПТАН, ТРИПТОФАН, ПЕНТАГРАММЫ ИЗМЕЛЬЧЁННЫЕ, КРАСИТЕЛЬ "КАРМИНОВЫЙ КРАСНЫЙ" НАТУРАЛЬНЫЙ Е120 И СОДОМИТ АММОНИЯ.

Внизу была приклеена допечатанная позже добавочная этикетка: ВОЗМОЖНО НАЛИЧИЕ СЛЕДОВ ОСТАТКОВ САМОК ЖУЧКОВ АРАРАТСКОЙ КОШЕНИЛИ.

Желудок протестующе заурчал. "Надо, Федя, надо", - пробормотал я и сделал большой глоток. Ну что тут сказать? Вкус напитка полностью соответствовал составу. Пойло с таким вкусом должно бодрить даже без кофеина, чисто на одних рвотных спазмах.

Второй глоток пошел заметно легче. "Не иначе как бутилопропелошекель подействовал", - подумал я и тут же подавился энергетиком так, что измельченные пентаграммы пошли носом.

И было от чего. Прямо передо мной раздавала брошюры абсолютно голая девушка.

Небольшой дисклеймер. Нет, я не сорокатрехлетний девственник. Я уже видел голых девушек, а некоторых даже трогал. Сам по себе вид голого тела меня не удивляет и не шокирует - в хорошую погоду я валяюсь на секретном пляже в Серебряном Бору и давно привык к виду не стесняющихся наготы дам.

Но тут была другая ситуация. Стоящая с буклетиком в руках девушка была слишком домашней. У неё не было безумного блеска в глазах, как у наркоманки, она не смаковала смущение прихожих, как эксгибиционистка. На ней даже не было ошейника рабыни. Обычная добрая самаритянка возле церкви. Только голая. В толпе проходящих мимо одетых зевак она выглядела дико и неуместно.

Внимательный читатель уже, наверное, догадался, что женская психология явно не мой конек. Но в данном конкретном случае поведение девушки настолько выбивалось из общепринятых норм, что говорить о какой-то добровольности обнажения было бессмысленно. Девушка такого типа выйдет голая на площадь только под дулом пистолета.

Девушку нужно было спасать.

Я вздохнул и медленно сосчитал до десяти. Я уже говорил, что мне 43 года? Ума я, очевидно, так и не нажил, но в отличие от более молодой версии меня научился спрашивать у девы в беде, всё ли я верно понял? Нет ли у нас разночтений, ошибок интерпретации, плохого понимания местных обычаев и особенностей предписанного местной религией социального взаимодействия?

А то прецеденты, знаете ли, бывали. Неприятные.

Поэтому я подошел к девушке, взял напечатанную на местной интерлингве брошюрку, вполголоса спросив:

- Тебя тут держат силой?

- А что, похоже, чтоб меня держали силой? - хихикнула девица.

- Ну, в общем-то, да, - честно признался я, пояснив: - Это я по костюму сужу.

- И откуда ты такой... такой... сообразительный прилетел?

- С Москвы.

- А-а... Это многое объясняет, - протянула девушка, добавив: - Вот брошюра на русском.

На обложке красовалась надпись "Мы открыты и честны" и были нарисованы Адам и Ева. Я перелистнул страницу, уже примерно понимая, что я там найду. Так оно и оказалось. Девушка была адамиткой - последовательницей ответвления христианства, одним из постулатов которого было обязательная нагота.

- Теперь моя очередь задавать вопросы, - сказала девушка, когда я пролистал брошюру. - Ты с какой целью спрашивал, насильно ли тут меня держат?

- Помочь хотел, - буркнул я, изо всех сил стараясь смотреть девушке в глаза.

- Большое тебе спасибо, - неожиданно серьезно ответила девушка и символически клюнула меня губами в щеку. - Мне помощь не нужна, но кому-то она очень может пригодиться.

- Это тебе спасибо, - ответил я, неожиданно покраснев.

- Чем я еще могу вам помочь? - заметно более официальным тоном продолжила девушка, смотря мне за спину.

Я обернулся. К нам семенил толстенький голый мужчина с крохотной пипиской и блестящей лысиной.

- Это мой... дядя, епископ Савелий, - пояснила девушка, - на собрание приглашать будет.

- На собрание я не могу, времени нет, - замахал руками я, - лучше скажи, как тут можно быстро заработать?

- У тебя нет денег? - удивленно спросила она. - Я могу тебе помочь?

- Нет, нет, нет, - испуганно ответил я. Не хватало еще, чтоб мне молодые девушки деньги давали. - Мне на такси надо, до отеля добраться.

- Ну, не знаю тогда, даже чем могу выручить. Хотя постой - в фонтан с Бобиком обычно мелочь кидают. Поверие такое есть: "Кинь монетку, если хочешь сюда вернуться". Можешь там пару сотен собрать, если гонора хватит.

- Спасибки, - крикнул я, быстро уходя, попутно махая подоспевшему Савелию ручкой, - гонор - это моё второе имя.

- Моё второе имя Надежда, - крикнула мне на прощанье девушка, тоже махая рукой. - Приходи на собрание.

- Я подумаю, - крикнул я, в ответ, добавив в полголоса: - Скорее ад замерзнет.

- А почему? - раздался у меня под ухом голосок кота. - Ты же любишь голых девушек. Вот знаешь, что я скажу...

- Даже не начинай, пушистый. Даже не начинай, - сказал я и ссадил кота с плеч. От греха подальше - его жизненные советы, полные посконной житейской мудрости, уже не раз доводили меня до белого каления. Кот считал, что любую трудность в общении с женщиной можно преодолеть, просто трахнув её. Женщину, а не трудность. И с воодушевлением, достойным лучшего применения, повторял этот совет каждый раз, когда я пытался социально взаимодействовать. С женщинами, мужчинами и бытовой техникой вроде стиральной машины. С другой стороны, мы же не ожидаем высот юмора от существа, считающего, что напрудить в тапки - это уморительно смешная шутка.

Я прислонил рюкзак к стволу декоративной яблони, украшавшей крохотный уголок живой природы в зоне отдыха в центре площади, налил коту в его мисочку воды из фляжки, после чего попросил его посторожить вещи... И с удивлением, граничащим с благоговейным ужасом, оглядел раскинувшееся передо мной угробище. Памятник Бобику, собачке, давшей имя Бобик-Сити, был мрачен, огромен, уродлив и незабываем.

Больше всего эта глыба темного камня напоминала Морру - придуманное и нарисованное Туве Янссон мрачное стогообразное существо с огромным носом, большими круглыми глазками и многочисленными зубками. Имя Бобик подходило этой твари чуть меньше чем никак. Полагаю, что именно на этом и строился незатейливый юмор первопроходцев, обтесавших шутки ради уродливую глыбу камня.

Сейчас эта глыба возвышалась, окруженная белыми бурунами струй, прямо в центре фонтана. Неглубокого фонтана, мне по колено. Отцы города поскупились. Подойдя к бортику и приглядевшись, я без труда заметил лежащие на дне монетки.

Последний раз я собирал мелочь в фонтане, как бы ни соврать, лет тридцать назад. Тяжело вздохнув, я стянул ботинки и, закатав штанины, опустил ноги в воду, думая о том, что, когда я доживу до написания мемуаров, я не буду включать в них этот эпизод.

Мелочи было много. К сожалению, собрав пару десяток монеток, я понял, что туристы кидают на удачу в фонтан не только местные монеты. Увы и ах - монеток с Бобиком, законного платежного средства Бобик-Сити, было до обидного мало. Основной улов составляли маленькие пластинки металла и пластика всех цветов и форм, украшенные непонятными рисунками и надписями. И ежу было понятно, что это деньги других миров. И что местным магазинам они не нужны и даром.

Сбор средств был неожиданно и грубо прерван. Стоило мне наклониться за изумрудно-зеленой рупией, поблескивающей гранями в пронизанной лучами света воде, как чья-то костлявая рука вернула меня к реальности, грубо дернув за плечо.

Я обернулся. Около меня приплясывал более похожий на ожившие мощи благообразный старичок в полотняных шортах и яркой гавайке.

- Я тут собираю, понял? - возмущенно проорал старикан.

- Ну, так собирай, старче, - миролюбиво ответил я. - Я не против. Хоть лопатой греби.

- Это моё место, понял? - не желал идти на мировую дед. - И эта рупия моя, - с этими словами дед вырвал у меня из руки зеленый кристалл. - Я её утром положил, на развод. Чтоб туристы увидели и еще монеток кинули.

С этими словами он бросил кристалл обратно в воду. Поднимать второй раз рупию я не стал. В основном потому, что обратил внимание на пристально глядящего на меня здоровенного амбала в камуфляже. Увидев, что я на него смотрю, амбал довольно осклабился и потер похожими на лопаты ручищами.

"А вот и дедова крыша", - меланхолично подумал я. Подобного следовало ожидать - наверняка тут, как и в Москве, все хлебные места давно захвачены бизнесменами, которые руководят огромной империей нищих, забирая у них львиную долю выручки и подкупая гавриков. Конкуренции эти шакалы боятся даже больше, чем "Единая Россия".

- Не очень-то и хотелось, - сказал я, выворачивая карманы и высыпая собранные сокровища назад в фонтан. Придется переквалифицироваться обратно в инженеры.

Вернувшись к обуви, я посмотрел в сторону зеленой зоны, где я оставил под охраной кота вещи. За время моего отсутствия это место стало весьма популярным - чтоб добраться до вещей, мне пришлось проталкиваться через достаточно плотную толпу.

Интересно, не Беляш ли её собрал, думал я, протискиваясь между локтями людей и ксеносов. Так, в общем-то, и оказалось - в самом зрачке толпы, в смысле, в пустом месте в её центре, около заполненной мелкими деньгами котовой миски, на задних лапах горделиво восседал Беляш. Передними лапами кот делал движения, словно доит невидимую корову.

- Звездная пыль на сапогах. Мяугкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремяу курок... - распевал кот тоненьким голоском, отчаянно при этом фальшивя и сползая на мяуканье. - Пожелай мняу удачи в бою, пожелай мняу...

Увидев меня, Беляш прекратил петь и, вытаращив на меня свои глаза-плошки, спросил:

- Ну, как поплавал?

- Отвратительно, - честно признался я. - Ты честно победил в конкурсе "Кто больше заработает".

- Ну, тогда собирай деньги и пойдем, - подвел итоги кот. - Котнцерт окончен, - добавил он, повернувшись к публике.

Но стоило мне наклониться к миске с деньгами, как мою руку уже второй раз за день перехватила сухонькая старческая лапка. Я встал и медленно повернулся к дедку.

- Позволь угадать, старче, - спросил я с нажимом в голосе, - эти деньги ты сейчас намяукал?

- Нет, но эти деньги тоже мои, - сказал, улыбаясь, дедок. - Потому что я тут собираю, понял?

Все верно. Это моя ошибка. В современном мире попытка разойтись миром воспринимается как слабость. С дедком придется договариваться на доступном его пониманию языке.

- Смотри - съедобное облако, - сказал я, показывая куда-то за спину старика.

Старик резво обернулся, и я отвесил ему пинка. Не со всей дури, конечно. С учетом возраста и комплекции. И пока дед приходил в себя, поднял рюкзак и, схватив кота, очень быстро ушел.

* * *

Собранные котом деньги я пересчитал уже в баре, куда мы стратегически отступили с площади. Технически говоря, мы еще находились на площади Сотни Храмов, просто один из храмов оказался Храмом Холодного Пива по Умеренным Ценам, и я решил, что не могу пройти мимо подобной сакральной достопримечательности.

Внутри храм тоже очень походил на бар средней руки: барная стойка с кранами, несколько столиков и пустующий по причине полуденного времени шест для стриптиза. Я сел за стойку и попытался понять: это храм, который притворяется баром, чтоб продавать пиво на площади храмов, или во вселенной наконец-то нашлась религия, чьим приверженцем я смогу стать без зазрения совести?

Бармен, кстати, на поставленный ребром вопрос не ответил, ограничившись пространным замечанием, что каждый находит в его храме то, что ищет.

- Вот ты, - сказал бармен, - искал в баре возможность выпить кружечку светлого пива в прохладе и предоплаченный коммуникатор. И обрел искомое. Другой человек, к примеру я, ищет в этом возможность получить 1200 эргов и тоже получит искомое.

- Получит, - согласился я и пододвинул бармену горсть монет. От кучи денег осталось несколько монеток и тощенькая пачка купюр на общую сумму в 600 эргов с копейками. На один раз пообедать, предположил я, прочитав меню.

В ответ бармен подвинул мне кружку с ледяным пивом. Не успел я сделать глоток, как в трубе, проходящей под потолком бара, с визгом затормозило что-то механическое. Бармен открыл люк в трубе и взял переданную механическим пауком плоскую коробочку размером чуть больше ладони.

- Вот и коммуникатор приехал, - сказал он, передавая мне коробку.

Я открыл и обомлел. Внутри, практически заполняя собой всю коробочку, лежал прямоугольный кусок тьмы. Ну ладно, черный прямоугольный коммуникатор. Я подцепил его ногтем и вытащил на свет. Размером чуть длиннее ладони, похожий скорее на пенал, чем на привычные мне сотовые телефоны, коммуникатор оказался неожиданно тяжелым. Примерно столько бы весил кусок хрусталя его формы и размеров, решил я, взвешивая гаджет на ладони.

Ни на лицевой, ни на тыльной стороне, ни на гранях не было ни кнопок, ни отверстий. Телефон казался полностью монолитным куском горной породы.

- Где же у него кнопка, Урри? - спросил я бармена.

- Кнопка? - удивился бармен. - Зачем коммуникатору кнопка?

- Ну, чтоб включить его, например.

- Коммуникатор уже работает, - ответил вместо бармена коммуникатор, - сообщи свое имя и приложи палец к экрану для входа в аккаунт.

- Аллё - у меня нет аккаунта в вашей сети, - ответил я.

- Создать новый аккаунт? Сообщите ваше имя, пол, возраст, вероисповедание, идентификационный номер налогоплательщика... - затараторил коммуникатор.

- Горшочек, не вари! - попытался остановить словесный понос я.

- Здравствуйте, господин Горшочек, - радостно откликнулся коммуникатор. - Теперь, когда мы познакомились, вы может выбрать имя, на которое я буду откликаться, - и издал звук, словно стучит изнутри телефона по стеклу.

- Скрепыш, блять, - вздохнул я, - двести лет вместе! Еще бы столько же тебя не видел.

И приступил к настройкам. Точнее к очистке авгиевых конюшен предустановленного рекламного мусора, которым коммуникатор был забит по самую крышку.

Примерно через полчаса курощения я потянулся и допил ставшее теплым пиво. Коммуникатор меня совершенно не восхитил. Он был поразительно туп для творения высокоразвитой межзвездной цивилизации. Используемый в нем искусственный интеллект больше походил на искусственного идиота вроде Алексы или яндексовской Алисы - бодро тараторил и мог в случае чего вызвать такси. Но не более.

И дело было не в слабости конкретного телефона. Быстрый поиск в сети показал, что по уровню развития машинного интеллекта этот мир лишь незначительно опережает наше время. Роботы существовали, но по степени разумности не сильно отличались от автопилота Теслы, то есть могли справиться с простыми задачами, вроде управления автомобилем или уборки в комнате. Но ни о каких богоподобных искусственных разумах и речи не шло. На эту тему не было даже шуток.

Я хмыкнул. Подобная пустота четко свидетельствовала о наличии в этой реальности развитого машинного разума. Природа не терпит конкуренции. Если вы уверены, что инстинкт продолжения рода - это основной инстинкт, которому подчиняется все живое, то я вас разочарую. Есть инстинкт более высокого приоритета - нулевой инстинкт. Все живое озабоченно в первую очередь не тем, чтоб размножиться самому, а тем, чтоб не дать размножиться другим. К примеру, для котов главные враги не люди и собаки, а собратья - другие котики. Даже безобидные растения, пробиваясь к свету, раскидывают плотный шатер листьев, душа подрастающие побеги.

Применительно к социуму я называю это "принципом Золотарёва". Это сухонький генеральчик из нашей реальности прославился тем, что сначала активно помогал свергнуть правительство СССР, выступая на стороне Ельцина, а под старую жопу, командуя гавриками, так же активно давил любые выступления против власти. Немного обобщая, можно сказать, что люди, поднявшиеся "из грязи в князи" на социальном лифте, первым делом сжигают социальный лифт, передавая власть по наследству в своём слое.

В моём конкретном случае этот принцип я сформулировал следующим образом: если инфосфера Гиены Огненной безвидна и пуста, значит, это кому-то нужно. И этот невидимый садовник регулярно пропалывает свою делянку, выдергивая малейшие ростки развития. Потому что без этого добиться стабильности - а сеть здесь находится в неизменном виде уже несколько веков - невозможно.

Компьютерные игры, виртуальная реальность тоже не сильно отличались качеством от земных аналогов. Тот же коммуникатор в целом по своим техническим характеристикам походил, скорее, на следующую модель айфона, чем на творение цивилизации, чьи комические корабли пробороздили полгалактики.

Для меня, кстати, это хорошая новость. Битву с контролирующим всех и всё электронным разумом я бы проиграл в первом раунде. В том числе и потому, что я больше силён в механике, чем в электронике. Еще это хорошо тем, что здесь не должно быть словомельниц - нейронных сетей, которые пишут на заказ книги. В соревновании с ними живые писатели проигрывают всухую.

Я открыл главную страницу местного "ЛитРеса", чтоб посмотреть, какие жанры здесь особенно популярны, и похолодел. Божечкибожемой - на первом месте в топах красовался роман "Чистовик". С хорошо узнаваемой иллюстрацией на обложке. В нашей реальности его написал Сергей Лукьяненко, здесь же автором числился некий Бумажный Человек, но в остальном это был старый, знакомый текст Сергея Васильевича - я не поленился и прочитал ознакомительный отрывок.

Дальше в топах висела серия про "космоолухов", которую у нас написала Ольга Громыко, "Темная башня" Стивена Кинга и "Академия проклятий" Лены Звездной. Автором перечисленных книг также числился Бумажный Человек, и я, ткнув пальцем в экран, перешел на его страницу.

Фотографии автора не было. Был предельно обтекаемый текст, из которого следовало, что звезда пожилого талантливого автора зажглась четыре года назад, уже после его безвременной кончины. Простой банковский клерк годами писал в стол, никому не показывая своих книг, и только после его смерти наследники обнаружили в его компьютере десятки готовых романов и книжных серий, которые сейчас публикуются к вящему восторгу читающей публики. И что мир до сих пор не знал настолько плодовитого и разнопланового автора.

Похоже, что я в этом мире не первый выходец с Земли, увы и ах. И похоже, что идея торговать книгами из другой реальности пришла в голову не только мне.

В том, что я здесь не первый попаданец, не было ничего странного и необъяснимого. Как и то, что первый попаданец был из России. Из книг про межреальностную сеть Омни, прочитанных мной во время вынужденной отсидки у принцессы Пич, следовало, что сбои со спонтанным переносом случайных людей из одной реальности в другую в межреальностной сети случались настолько часто, что некоторые исследователи даже предполагали, что это не баг, а специально созданный Омни механизм сближения различных цивилизаций.

Так это или нет - мнения расходились, но сам механизм переноса был изучен достаточно подробно. Происходило это так: связывающая все миры сеть Омни иногда присваивала статус пользователя случайным людям. Сами люди при этом ни о чем таком не догадывались - интерфейса Омни для работы с сетью у них не было, так что они жили как жили. Разве что сны им более интересные снились. Но только до поры до времени - в случае сильного эмоционального потрясения, вызванного серьезным повреждением тела, сеть вмешивалась и переносила человека в мир, соответствующий его подсознательному запросу.

Почему подсознательному? Как правило, подобный перенос активировался в случае гибели тела носителя, так что тут не до осознанного мышления. Сеть просто скачивала из гибнущего мозга представление о том, что ждет человека после смерти, и переносила его в наиболее похожий мир. И если до последнего времени подобные переносы шли, как правило, в направлении ада, рая* и мира гигантских плотоядных червей, куда попадали атеисты, то сейчас стало нарастать количество людей, желающих странного.

Получив возможность выбора, пусть и неосознанного, эти люди просили перенести их в миры их исторической последовательности, но в более ранний период. Или в миры магии. Или в миры компьютерных игр. Поскольку жанр попаданцев был популярен в основном у русскоязычных читателей, то этот вариант переноса реализовывали в основном именно они. Известное высказывание Отто фон Бисмарка "Если дать русским машину времени, то они засрут своими попаданцами всё, вплоть до мезозоя" неожиданно оказалось пророческим.

*Не библейского ада и рая, естественно, а миров, наиболее похожих на представление человека об аде и рае. Таких миров, которые из-за сходства с религиозными представлениями веками неосознанно выбирали попаданцы с Земли, было около десятка, в их число входили Олимп, Асгард, Джаннат и Нирвана. В одной из книг было упоминание, что цивилизации этих миров, изначально полностью негуманоидные, значительно изменились под влиянием людей и что сейчас во всех этих мирах существуют самодостаточные анклавы земного человечества. Я чувствовал иконки этих миров во время путешествия по сети и думаю, что как-нибудь, освоившись с перемещениями между мирами, я посещу Джаннат на пару деньков.

Так что вместо того, чтоб сетовать на судьбу, пославшую меня в мир, с которого уже сняты сливки, нужно было решить, что делать. Давайте рассуждать логически - если книги опубликовал случайный попаданец в этот мир, то число этих книг ограниченно. Междумировой перенос - явление случайное, так что попаданец, скорее всего, опубликовал книги, которые уже были скачаны на его сотовом телефоне или читалке.

Об этом говорит узкий выбор жанров - только современная фантастика. Ни мистики, ни магического реализма, ни триллеров наш попаданец сюда не притащил. И значит, я всё еще могу продать пару дюжин бестселлеров других жанров. Вопрос кому - тоже не стоял. Я отмотал страницу до конца и посмотрел имя литературного агента Бумажного Человека.

Литературным агентом числилось агентство "Улей". Я посмотрел адрес - бинго! - оно имело представительство на Гиене. Связавшись, я договорился о встрече с руководством через электронного секретаря и вызвал такси.

Просто чтоб сэкономить время - застройка Сити была настолько хаотичной и многоуровневой, что я даже с картой не брался путешествовать по этим киберпанковым джунглям. Пока такси ехало, я скачал несколько книжек для начала разговора. То, что у меня есть беспрепятственный доступ в земную сеть, я решил не афишировать.

Потом аккуратно, чтоб не разбудить, взял на руки уснувшего кота и вышел на улицу. У входа в бар тусовались два молодых жреца с черепом на посохе. Анимированный череп вращал забитыми в глаза железнодорожными костылями, изрыгал дым и скрежетал зубами.

- Ситрак заранее ненавидит тебя, - сказал один из жрецов. - Приходи к нам в храм.

- Но не надейся получить прощение, - добавил второй. - Ситрак будет ненавидеть тебя, что б ты ни делал.

- А смысл приходить в храм? - спросил я. - Если этот ваш Ситрак всё равно будет меня ненавидеть?

- Чтоб наслаждаться той жизнью, которая у тебя пока есть, - ответил первый жрец.

- У нас будет оргия, - добавил второй и подмигнул мне.

Площадь Сотни Храмов начинала нравиться мне больше и больше. Или, вероятнее всего, сказывалось выпитое пиво.

* * *

Пока я шел от бара до стоянки такси (заезд на площадь им был запрещен правилами), со мной произошел еще один казус. Я почувствовал в кармане легкую вибрацию, сменившуюся трелями звонка, и несколько минут никак не мог сообразить, что это такое. У меня в кармане звонил телефон. Не только что купленный коммуникатор. Земной сотовый телефон.

Я машинально вытащил трубку из кармана, посмотрел, кто звонит, и только тут меня накрыло общее безумие ситуации. Я нахожусь на другой планете. В другой звездной системе. В другом квадранте. В другой ветви реальности, наконец. А мне звонят с работы.

Ну, да - я же вмонтировал в телефон голографический кристалл, чтоб получать со своего роутера вайфай. Можно было бы и догадаться, что многомерный кристалл попутно и поток радиоволн стандарта GSM передаёт.

Звонил, кстати, прораб ?4. Как его зовут, я не помнил - я вообще в компании, где работаю, по именам помню только кормильцев: директора и главного бухгалтера. Ну и женщину-секретаря, поскольку она яркая. Остальные у меня записаны по должностям. Это не мизантропия, нет - это текучка кадров. У меня подход как у солдата, который отслужил на фронте месяц: прослужи с моё, тогда и запомню.

- Что случилось? - спросил я максимально деловым тоном.

- Алексей, тут такая штука... - начал мямлить прораб. - Займи денег до получки. На карточку "Cбера"...

- 8-800-555-35-35, - с чувством пропел в трубку я, - проще позвонить, чем у соседей занимать!

Прораб бросил трубку где-то на середине песенки. Я радостно улыбнулся, представляя его обиженное лицо. И тут понял, что движение вокруг меня остановилось. Подобно персонажу "Матрицы" я оказался в глазе тайфуна - спокойном месте посредине хаотично движущихся людей.

Окружающие удивленно смотрели на меня. На всякий случай я оглядел себя - но нет, ширинка была застегнута и на меня не насрала летающая корова. Откуда же такое внимание?

- Какая зябявняя песенка, - вдруг сказала маленькая девочка, сидящая на руках у отца. - Дяденька, спой еще раз.

Её отец засмеялся и пропел, копируя мои интонации: "Восемь восемьсот..." И тут я понял, что натворил, и похолодел от осознания ужаса содеянного. Я заразил этим привязчивым ментальным вирусом / рекламным слоганом девственно новый мир.

Я огляделся. На робе стоящего около меня уборщика чернел глазок видеорегистратора. Скоро эту прилипчивую песенку будут распевать все - от детишек в садиках до стариков в богадельнях.

- Извините, - сказал я единственное, что мог выдавить из себя в сложившейся ситуации. - Я не нарочно. Оно само вырвалось.

И торопливо ушел к такси.

Уже в машине - крохотном микроавтобусе без водителя - я вдруг понял, что упускаю одну важную деталь. Эта вселенная с межзвездными перелетами, определено являлась миром EVE Online по классификации книгоиздателей из моего мира.

В книгах, описывающих вымышленную вселенную этой игры, была одна интересная фишка: главный герой в них получал возможность улучшения собственного разума, вживляя в мозг имплантаты - нейротехнические усилители. Это давало ему массу дополнительных возможностей - от загрузки в мозг знаний без чтения до изучения навыков без тренировок. С сопутствующими полезными мелочами - контролем рефлексов и управлением сном.

И хотя сама идея, что кто-то будет ковыряться у меня в мозгах, мне откровенно не нравилась, я решил узнать, есть ли что-то подобное в этом мире. Просто прицениться, чтоб обдумать варианты.

Вдруг есть какой-нибудь щадящий вариант получения имплантата. Например, в виде шапочки. Я вытащил коммуникатор, но стоило мне только ввести в строку поиска "клиника по установке имплантатов", как такси само обратилось ко мне:

- Господин Горшочек, господин Горшочек, - прозвучало в салоне, - мы сейчас как раз проезжаем мимо салона, где устанавливают лучшие, по версии журнала Woman, имплантаты.

О как. По ходу дела, коммуникатор сливает информацию о моих запросах рекламодателям. Ну, здравствуй, прекрасный новый мир.

- Салон "Глория" оплатит вам время простоя такси, если вы их посетите и ознакомитесь с ценами на услуги по вживлению имплантатов, - продолжало такси.

- Ладно, убедило, выхожу, - заткнул я рекламный поток.

Конечно, по уму я должен был гордо проехать мимо, не поддерживая рублем коммерсантов, которые так нагло спамят рекламой, но я ведь не собирался у них ничего покупать? Я приценивался, попутно разводя спамеров на оплату простоя такси. К тому же стоимость установки имплантатов нужна была для определения суммы, которую я собрался стрясти с "Улья" за книги, - я еще плохо ориентировался в местных ценах.

Поэтому я махнул рукой, давая такси знак остановиться, и вышел на тротуар. Гадать, куда идти, не требовалось: стоящее передо мной здание всем - легким, прозрачным дизайном, деловито снующими внутри сотрудниками в медицинской униформе, обилием зелени - напоминало платную клинику.

Стоило мне войти, как ко мне сразу подошла вставшая с ресепшен молодая женщина.

- Приветствую вас в салоне "Глория". Какую услугу вы хотите получить?

- К имплантату прицениваюсь, - смущаясь и краснея, как всегда при разговоре с успешной и ухоженной женщиной, пробормотал я. - У вас есть список с характеристиками и стоимостью?

- Вы обратились по адресу. Можете ознакомиться с характеристиками имплантатов, - сказала женщина, передавая мне планшет с таблицей.

Я ознакомился. Названия имплантатов мне ничего не говорили. Цены были приемлемыми - самый дешевый имплантат стоил в районе полутора сотен тысяч. Единственное, что меня удивило, - то, что все цены были указаны за пару.

- А почему все цены указаны за пару? - не стал откладывать в долгий ящик вопрос я.

- Потому что наши клиенты, как правило, вживляют их парами.

Определенная логика в этом, возможно, и была. В конце концов, у мозга два полушария.

- А какова стоимость операции по вживлению?

- От семидесяти пяти тысяч эргов. При этом помните, что вживление имплантатов можно совместить с сопутствующим хирургическим вмешательством. Вы планируете удалять пенис?

- Пппростите, пенис? Удалять? - холодея переспросил я. - С каких пор для использования имплантатов стало нужно отрезать член?

- Восемьдесят процентов мужчин, заказывающих у нас вживление имплантатов, одновременно с этим заказывают и формирование вагины. Семьдесят пять процентов из них при этом удаляют пенис.

При этих словах до меня наконец-то дошло, какие именно имплантаты вживляют в этой клинике. Я густо покраснел и поднялся с кресла.

- Вы напрасно стесняетесь возможной метаморфозы своего тела, будущая сестра, - неправильно истолковала моё смущение врачиха. - Я тоже пользуюсь имплантатами нашей клиники и не стесняюсь того, что раньше была заточена в мужском теле.

С этими словами она расстегнула молнию униформы, продемонстрировав мне результат хирургического вмешательства. Что я могу сказать о результате? Результата было много. Результат просто бросался в глаза.

- Можете потрогать их и убедиться, что они ничем не отличаются от природных, - продолжила (продолжил?) врач, - а что касается вагины, то вы тоже можете убедиться, что и форма, и размер, и запах...

Я, правда, этого уже не видел, так как позорно бежал на улицу и спокойно выдохнул, только забравшись в такси и захлопнув дверь.

- У них имплантаты не той системы, - объяснил коту свое паническое бегство я, - мне не подходят.

- Ага, - нейтрально согласился кот, - я примерно так и подумал, когда ты на четвереньках из дверей выскочил.

- Я о ковёр споткнулся.

Дальше мы какое-то время ехали, думая каждый о своём. Во мне клокотала ярость. Сначала я злился на то, что выставил себе ограниченным идиотом, но потом вспомнил, что в эту историю меня втравил Скрепыш. Если бы салон искал я сам, то ничего подобного бы не случилось - я бы понял, что речь идет об имплантированных сиськах еще на стадии поиска.

Вот ведь мерзкая тварь! Я вытащил коммуникатор и рассерженно прошипел в микрофон:

- Стучать на меня вздумал? Данными о моих запросах торгуешь? Утоплю в унитазе суку.

- Уточните ваш запрос, пожалуйста, - отозвался Скрепыш испуганным голосом.

- Всё ты, гаденыш, понял, - сказал я, пристально разглядывая коммуникатор. - Как у тебя аккумулятор вытаскивается?

- Разборка коммуникатора является нарушением лицензионного соглашения, - пошел в нападение Скрепыш.

- Угу, - сказал я, подковыривая заднюю панель лезвием ножа.

- Помогите, хулиганы гарантии лишают, - обиженным и немного оторопелым голосом сказал Скрепыш, после чего испуганно добавил, - становится темно... - и затих.

Мне даже стало немного стыдно за содеянное. Но не настолько, чтоб я подключил батарею обратно. От размышлений и смакования чувства вины меня отвлек очередной телефонный звонок. На этот раз звонил прораб ?2. Я горестно (а чего тянуть?) вздохнул и черканул пальцем по "ответить".

- Поставщик химические анкеры не привез, - с места в карьер рванул собеседник.

- И? Продолжи мысль, - раздраженно, но еще держа себя в руках, спросил я.

- Так, это, без химических анкеров я не могу закрепить навес...

- А я здесь при чём? У тебя в инструкции что написано?

- Поехать и купить самому, - обиженно пробасил находящийся от меня на расстоянии половины вселенной прораб.

- Что тут не понятно?

- Так анкеров всего пять штук надо. НILTI свои анкеры по пять штук не продаёт.

- Купи аналог на рынке.

- Так в проекте НILTI.

- Слушай меня сюда, производитель работ. Если к понедельнику не смонтируешь навес, я лично приеду к тебе на стройку и привезу шесть химических анкеров НILTI.

- Так надо пять... - перебил меня прораб.

- Пять на навес. А шестой я засуну тебе в жопу. Он двухкомпонентный, всё как ты любишь. Чтоб ты уяснил раз и навсегда, по каким вопросам можно беспокоить главного инженера проекта, а какие нужно решать собственным невеликим разумом. Я доступно излагаю?

- Ну... - пробасил прораб.

- Баранки гну. До встречи на планерке, - завершил беседу я, так как мы уже приехали.

"Здравствуйте дедушка, здравствуйте бабушка", - думал я, разглядывая сплошь увешанное вывесками огромное офисное здание. Найти в этом конгломерате офисов комнатку агентства "Улей" будет непросто.

Выйдя из такси, я взял Беляша на ручки и вошел. Офисный центр очень напоминал современные мне московские офисные центры: пустой вестибюль с вендинговыми автоматами и скучающий охранник у турникета.

- Скажите, уважаемый, - обратился я к нему, - как пройти в агентство "Улей"?

- Мне нельзя разговаривать с посетителями, - пробасил охранник, - приложите пропуск и проходите.

- У меня нет пропуска, - сказал я. - Как мне его получить?

- Пропусками занимается менеджер офисного здания.

- А где мне найти этого менеджера?

- В нашем офисе на четвёртом этаже. Только я вас туда не пропущу.

- ...потому что у меня пропуска нету. Л - логика! - пробормотал я, перелезая через турникет. Охранник удивленно таращился на меня, не предпринимая никаких действий. "Охрана никогда не меняется", - подумал я, удаляясь по коридору. Точно так же я поступал и в Москве - как правило, охранник, поразмыслив пару минут, решал, что ему платят недостаточно много, чтоб связываться с сумасшедшим посетителем, и вновь впадал в транс.

Агентство "Улей" я отыскал тоже проверенным московским способом. Сначала нашел сидящую в мужском туалете уборщицу - как и в Москве, проектировщики офисного центра сделали мужской и женский туалет равными по площади, не учитывая, что для одинаковой посещаемости женский туалет должен быть больше: женщины возятся в кабинках дольше, чем мужчины у писсуара, да и кабинки занимают больше места.

В результате, как и в МСК, в женский туалет была очередь, а в мужском в простаивающей кабинке уборщица оборудовала себе крохотный офис, поставив столик и закрыв унитаз мягким ковриком.

Это я увидел, встав на унитаз в соседней кабинке и заглянув за невысокую перегородку. В руке, чтоб меня правильно поняли, я держал купюру в сто эргов.

- Я всё верну, - взвизгнула уборщица, вскакивая со своего трона и пряча коммуникатор под передник.

- Каджит ничего не крал, - согласился я, рассматривая покрытое серой шерстью усатое личико с торчащими ушками. - Мне нужен офис "Улья".

- Двести, - тут же ответила моментально сориентировавшаяся антропоморфная кошка.

- Сто пятьдесят - и ты меня проводишь до дверей, - кивнул я.

По пути мы разговорились. Кошкодевушку звали Мьюки, и она была освобожденной рабыней, которую конфисковали у следующего транзитом через пространство Федерации торговца пушистым деревом. Жизнь на свободе пока не очень нравилась кошке - опекуны заставляли бедняжку работать и учиться на вечерних курсах, и это сильно отличалось от проводимых в неге и праздности гаремных денёчков.

При этом я не вызывал у кошки большого интереса - ну, очередной человек. А вот Беляш сразу очаровал сорасницу - кот перебрался к ней на руки, как только увидел, и сейчас они увлеченно беседовали о чем-то своём, фыркая нос в нос.

- Рюкзак покарауль, - сказал я коту, оставляя парочку под пальмой напротив офиса "Улья".

После чего вошел в обшарпанную пластиковую дверь с напечатанным на листке бумаги названием агентства.

Бумажного Человека я узнал, как только увидел.

Нет, ну серьезно, а кем еще могло быть сидящее в пустой комнатке существо? Впрочем, существо, наверное, не самый подходящий термин для описания этого вида ксеносов. Думаю, что тут лучше бы подошел термин сообщество. Или муравейник.

Бумажный Человек был колонией.

Внешне он походил на склеенную из папье-маше и жеваных коробок куклу в рост человека, у которой вместо головы бумажный подсолнух с тараканами вместо семечек. Полный мерзких червей отвратительный цветок лотоса, разрезанное напополам осиное гнездо - ассоциаций, одна другой гаже, у меня в голове роилось превеликое множество.

Внутри его тело пустое и заполнено насекомыми, вдруг понял я, наблюдая за тем, как видимые через дырки в бумажном корпусе многоножки сократились, заставив куклу повернуть своё подобие лица в мою сторону.

- Что тебе нужжжжжжжно? - согласованно прожужжали жучки, создающие лицо Бумажного Человека, уставившись на меня миллионом булавочных глазок.

- Я Стивен-Сергей-Ольга-Елена Кинг-Лукьяненко-Громыко-Звездная, - представился я, снимая воображаемую шляпу. - А ты еси вор, который украл мои книги.

Конечно, мои слова были основаны на сомнительном предположении, что человек из бумаги возьмет себе ник Бумажный Человек, но, с другой стороны, именно на таких детских ошибках и прогорают обычно умники.

- Это недоражжжжжумение, - начал было жужжать ульевый разум. - Я выжжжжываю полицию.

Я выдохнул. По тому, как тихо и опасливо это было сказано, было очевидно, что никто никаких полицаев вызывать не будет, - сборище жучков знало о происхождении книг.

- Я вам сейчас весь скворечник распинаю, скворешниковая вы форма разума. Шевелите козявками. Если я сюда без дихлофоса пришел, значит, договориться хочу, - хохотнул я, опускаясь в гостевое кресло. - Без полицаев это будет сделать проще.

* * *

Мне нужжжен новый план, думал я пару часов спустя, пересчитывая полученные от Бумажжжного Человека деньги. Денег было откровенно мало - спасти мир на пятнадцать тысяч эргов не стоило и пытаться. К тому жжже клятая жжжужелица прожжжужала мне все мозги в процессе торгов.

Я инженер, а не жулик, попытался утешить себя я. Не стоило даже и пытаться торговать чужой интеллектуальной собственностью. То, что меня обжулили, не случайность, а закономерность. По своему земному опыту я знал, что от жуликов в основном страдают люди, стремящиеся кого-то обжулить. Я слишком привык быть честным.

К тому же у моего провала были и объективные причины: если верить словам Бумажного Человека, продавший ему книги попаданец был скорее проходимцем - он не случайно оказался с книгами в этом мире, а свободно проходил между мирами, посетив Гиену несколько раз за последние полгода и привозя книжные новинки.

И это было правдой - Бумажный Человек показал мне хранящиеся на компьютере архивы, в которых были сотни книг. Причина, по которой пока публиковалась только фантастика, тоже была довольно веской - книги других жанров были розданы местным литературным неграм для подгонки под местные реалии, чтоб не вызывать подозрений.

А еще этот ушлый старик (Бумажный Человек показал мне фотографию, на которой он пожимал руку загорелому седому мужчине лет шестидесяти, сделанную в момент заключения сделки) был более опытным коммерсантом, чем я. Он прекрасно представлял реальную стоимость книг и забирая всю прибыль до последнего эрга.

В последнее, впрочем, я до конца, конечно, не поверил, но отсутствие секретаря и общая бедность офиса как бы намекали, что особо я тут не поживлюсь. Тупо нечем. И надо воспринимать выданные мне после долгих и мучительных переговоров крохи не как проигрыш, а как ограниченный выигрыш. В конце концов, пока что мы движемся в рамках моего плана - сейчас я сниму в отеле номер, пообедаю, вздремну и на свежую голову что-то придумаю.

Осторожно, чтоб никого не разбудить, я поднял кота с коленей уснувшей кошкодевушки и пошел в сторону выхода. Кот душераздирающе зевнул и потянулся всем тельцем, как умеют только коты.

- Кушаньки охота, - оповестил он меня.

Ну, да - поспали, теперь можно и поесть. Поели, теперь можно и поспать. Лепота.

Еще раз перелезши через турникет, мы с котом вышли на улицу. Несмотря на то, что было всего около четырех часов вечера, было видно, что закат не за горами. Искать отель было не нужно - из-за окружавшей меня низкой городской застройкой выглядывало узкое, умопомрачительно высокое здание с ярко-красной вывеской: ОТЕЛЬ ИБИС.

"...оно всё конем!", - продолжил мысль я. Поправил лямки рюкзака и пошел в сторону отеля... до которого добрался уже спустя два часа. В сумерках.

Задним умом я понимал, что ошибся, потащившись в такую даль пешком. Еще и с рюкзаком. Еще и с котом, который каждые пять минут понукал меня, покрикивая "Шевелись, Плотва". Что самое разумное в этой ситуации - просто вызвать такси и с комфортом доехать до отеля. И что стоить это будет жалкие, не влияющие ни на что копейки - в Москву я с собой эрги не возьму.

Я думал, что, если вызову такси, это обесценит уже пройденный мной путь. Превратит принятое мной решение идти пешком в ошибку. Поэтому я брел через город практически без удовольствия, не замечая красот и диковин вокруг.

Из всего Сити я запомнил только отдельные фрагменты. Внутри город был очень разным - каждый пройденный мной квартал отличался от соседнего, как в Париже, где кварталы делятся на собственно французские и на китайские, турецкие, арабские, африканские, где французскость уступает национальному колориту.

Здесь, конечно, я не мог с уверенностью сказать, что это китайский или арабский квартал, но то, что кварталы отличались друг от друга, бросалось в глаза. Даже жители внутри этих кварталов отличались. Одеждой, звучащей из окон музыкой, продаваемой с лотков национальной едой. В моей Москве я такого не замечал. Это обязательно должно значить что-то важное, вот только что? Надо будет обдумать в спокойной обстановке, нарисовал я на руке воображаемый крестик.

Еще меня жутко достала многоуровневая планировка города - пересечь улицу, по которой сплошным потоком неслись беспилотные грузовики, роботы службы доставки и такси, было решительно невозможно, так что переходить на другую сторону мне приходилось по лестницам, ведущим к висящим над улицами мостикам. Которые петляли, пересекались и проходили один над другим совершенно без всякой логики.

Где-то на середине пути я решил немножко подкрепиться. А поскольку у меня слова не расходятся с делом, то я зашел в первое попавшееся на пути кафе. А чего тянуть? Если данных всё равно нет, то любой выбор оправдан.

Снаружи кафе напоминало рюмочную-стекляшку времен СССР - насквозь прозрачный стеклянный параллелепипед, стоящий на ажурных ножках-опорах прямо над проезжей частью. На входе меня встретила девушка восточной наружности в украшенном яркой вышивкой домотканом переднике.

- Мы подаём хаш, - мрачно сказала официантка. Произнесенная ей фраза звучала как "Беги, глупец".

- Ну, хаш так хаш, - согласился я, - это вообще что?

- Это суп, - холодно ответила девушка.

- И всё? Ты всерьез думала напугать меня супом? Он, что, безумно острый? Какой он на вкус?

- Ну... - задумалась официантка, - ты ведь русский, я вижу. Солянку пробовал?

- Еще бы, - согласился я, - конечно, пробовал.

- Так вот, хаш - не солянка. На вкус хаш совершенно не похож на солянку. Ты не сможешь есть.

- Ой, да ладно, - махнул рукой я. - Неси свой хаш, я в армии и не такое ел.

Девушка молча зашла в подсобку и вышла с большой тарелкой хаша на подносе, окруженной несколькими мисочками. Не успела она поставить тарелку на стол, как я понял, что я это есть не буду. Больше всего хаш напоминал расплавившийся от жары холодец, в котором плавали крупно покрошенные бараньи субпродукты - ножки, голова, рубец. Сверху это неаппетитное блюдо было покрыто слоем жира толщиной в палец.

"Возможно, на вкус это окажется лучше, чем на вид", - подумал я, аккуратно набирая ложку навара.

Но нет. На вкус блюдо было даже отвратительнее, чем на вид. Жирная, пресная жижа воняла рубцом и имела отчетливый привкус блюда, которое уже кто-то ел. Даже крысы, которых я ел на Хрельхе, даже жареные тараканы из Таиланда, даже манная каша с комочками из детского сада не вызывали у меня такого отвращения.

- Ну, как хаш?

- Отвратительно, - со вздохом признался я. - Унесите это немедленно. Это я не смогу есть даже в голодный год.

- А я предупреждала, что вкус хаша не очень простой.

- Предупреждала, - согласился я. - В свершившейся глупости твоей вины нет. Сколько с меня?

- Нисколько, - отмахнулась официантка, - ты хаш не съел.

- Ну, пару ложек я всё-таки одолел, - будучи честным человеком, признался я, - и хрящик какой-то пальцами выловил.

- Не парься, - отмахнулась официантка, унося тарелку обратно, - хаш этим не испортишь.

В её словах была определенная логика. Судя по тому, что я видел, хаш сложно испортить даже дохлой вороной. Поэтому я искренне поблагодарил официантку и сбежал из кафе.

Больше попыток перекусить я не делал. При любой мысли о еде пара ложек проглоченного хаша начинали бунтовать в желудке, так что я дошел до отеля исключительно на запасах силы воли и паре глотков воды из хранившейся в рюкзаке резервной бутыли.

С близкого расстояния вбитый в городской ландшафт гвоздь отеля казался еще более инородным. Он располагался в квартале, застроенном преимущественно двух-трех-этажными домами с плоскими крышами. Около домов росли развесистые деревья, бросая широкие тени.

Упадок, чьи признаки я постоянно замечал во время своего путешествия, проявлялся и в этой пасторальной сцене - часть домов пустовала, щеголяя пыльными, годами не мытыми окнами. Растительность вокруг высохла, создавая рыжие проплешины в зелёном ковре.

Я поднял глаза к шпилю отеля. Конечно, здесь не было выбитых окон, но в быстро наступающих сумерках светились окна только нескольких номеров - отель явно был заселен не полностью. По очередному узкому тротуару я вышел на небольшую площадь у отеля, откуда перешел в простенько выглядевший вестибюль - постояльцы явно редко попадали в отель пешком: парадный вход располагался много выше, на уровне пересекавших город транспортных эстакад.

Поднявшись в него на лифте, я присвистнул. Римская империя времен упадка сохраняла видимость твердого порядка: в богато декорированном в стиле модерн зале толпились посетители десятков миров и культур. Не так много, конечно, - на уровне малобюджетного сериала. Но достаточно много, чтоб слегка меня смутить: я не привык к такой роскоши.

За регистрационной стойкой стоял улыбчивый молодой человек с немножко пластмассовой внешностью. Я уже имел представление об уровне местной робототехники, так что понимал, что на робота он просто похож. Но на самом деле разница была небольшой - как и робот, он мог действовать только в рамках написанной менеджером отеля инструкции.

- С котами нельзя. Нельзя с котами, - оповестил меня портье.

- Тссс... - попробовал применить домашнюю заготовку я. - Не называйте чрезвычайного и уполномоченного посла Гвадалахары котом, он жутко обидчив. Да, их раса похожа на котов...

- Предъявите паспорт, - бодро отчеканил портье, - с листком регистрации ксеносов.

- Господин посол забыл паспорт в опере, - попробовал я, - да ведь, господин посол?

- Вопере, - поддакнул Беляш, - совсем забыл.

- Извините, но нет, - не меняя выражения лица, ответил портье.

После десяти минут бесплодных переговоров я сдался. Отель соглашался поселить меня и только меня. Даже без документов, если я внесу залог за бар. Но кот ни в виде домашнего животного, ни в виде ксеноса отель не устраивал. У ксеноса не было документов, а с котами было просто нельзя.

Устало вздохнув, я нацепил рюкзак и попёрся было искать отель посговорчивей. И уже почти вышел, как обнаружил, что портье, с которым я так долго спорил, тоже уходит и его сменяет девушка.

Я сделал круг во вращающихся дверях и бодро прошел к стойке во второй раз. Нас ждал второй акт Марлезонского балета.

- С котами нельзя. Нельзя с котами, - предсказуемо начала разговор портье.

- Это чучело кота. С чучелом, надеюсь, можно?

Портье посмотрела на кота, который смотрел в пустоту, вытаращив немигающие глаза и растопырив, словно обморочная коза, лапы.

- С чучелом можно, - согласилась она. - Давайте заполним регистрационную карточку. Как к вам обращаться?

- Господин Алёшенька, - вырвалось у меня. Я так обычно представляюсь надоедливым спамерам из банков.

- И господин Бе... - тихонько, почти не открывая рта, прогнусавил котик.

Я поставил чучело на пол, заметив нейтральным тоном, каким обычно говорит о погоде:

- Чучела не разговаривают.

- Что вы сказали? - удивленно переспросила меня портье.

- Я говорю, номер повыше дайте. Обожаю высоту.

- Двухместный номер, - раздалось с пола. Слава богу, эти слова никто кроме меня не расслышал. Я отодвинул чучело ногой подальше от греха.

- А-а-а... - пробормотала портье, что-то выискивая на планшете, - тридцать пятый этаж устроит? Семь тысяч за ночь.

- Отлично, - согласился я, взял карточку-ключ, рюкзак и чучело и бодро зашагал к лифту. Чучело при этом раздраженно било хвостом по моей спине.

- Отомри, - я сказал только в лифте, который поднимал нас на наш этаж со скоростью взлетающей ракеты.

Кот шумно выдохнул и тут же перебрался мне на плечо, разглядывая расстилающийся под нами город. Вид действительно завораживал: над низкой городской застройкой возвышались два уровня скоростных эстакад, между опорами которых были протянуты линии воздушного метро и ажурные, решетчатые трубы для велосипедистов.

Чуть выше по невидимым воздушным трассам двигались, мигая огнями, летательные аппараты всех цветов и размеров. Еще выше располагалась трасса для грузового воздушного транспорта, по которой с улиточной, едва различимой скоростью плыли айсберги огромных аэростатов. И за всем этим светилась огражденная мигающими предупредительными сигналами зона действия тягового луча, в которой были видны вереницы взлетающих и совершающих посадку космических кораблей.

Но не успел я насладиться видом, как лифт остановился, одарив меня секундным чувством невесомости. Дверь на этаж открылась, и я оказался в освещенном светом угасающего солнца коридоре. Я невольно поёжился. Из-за ледяного кондиционированного воздуха и обилия стекла и зеркал мне казалось, что я оказался внутри ледяной горы. Ощущение после жары было просто божественным.

- Позвольте, я помогу вам найти ваш номер, - раздался женский голос.

Я повернулся на звук. Сидящий на плече Беляш безвольно обвис, притворяясь горжеткой. Вот уж чего-чего, а инстинкта самосохранения у котика были огромные залежи. Но предосторожности были лишними: на этаже меня встретил робот.

Классический робот, словно из фильмов пятидесятых. Пластиковое лицо украшал динамик и объективы камер, пластиковые руки, которыми робот жестикулировал с дерганой грацией паралитика, заканчивались механическими захватами ладоней.

- Спасибо, справлюсь сам, - ответил я.

Помощь действительно не требовалась - светящиеся номера комнат были хорошо видны в сумерках. Я пошел по коридору, пытаясь оторваться от надоедливой жестянки, которая катилась следом, повторяя одно и то же: "Позвольте, я помогу, позвольте, я помогу..."

Чтоб проверить, правильно ли я понимаю функцию робота, я остановился и, вытащив купюру в пятьдесят эргов, помахал ей в воздухе. Робот заткнулся и принялся ворочать головой, отслеживая перемещение купюры. Сделав несколько пассов, я вручил ему деньги, и он тут же укатился в тень. Было очевидно, что робот был запрограммирован повторять действия живых горничных - надоедать постояльцам, пока те не откупались от него деньгами.

Отличный пример киберпанка, который мы заслужили.

Номер, в котором я оказался, был обычным. Земным. В точно таких номерах я ночевал, путешествуя по Европе. Закрытое бежевыми занавесками окно во всю стену. Огромная двуспальная кровать. Зона отдыха с диванчиком и журнальным столиком, под которым прятался холодильник для напитков.

Измученный жарой и длинной прогулкой, я тут же врубил кондиционер на максимум и разделся, раскидывая влажную от пота одежду по покрывалу. Прозрачная дверца холодильника манила меня богатством охлажденных напитков, но я, вздохнув, предпочел вытащить из рюкзака заботливо запасенную еще на Земле парочку жестянок с пивом - дешевле пить расплавленное золото, чем напитки из гостиничных холодильников.

Впрочем, применение холодильнику тоже нашлось - я поставил в него свои банки. И пошел в душевую, где долго стоял под прохладным потоком воды. Чтоб, выйдя, пасть на кровать морской звездой и лежать, лежать, лежать, наслаждаясь ледяным воздухом.

Окончательно замерзнув, я расположился в кресле, надев висящий в шкафу пушистый халат и тапки с помпонами. Вытащил из холодильника ставшее прохладными пиво. И слегка смирился с реальностью, сделав парочку глотков.

Пиво мне неожиданно понравилось. Обычно я пью "Жигулевское", но в последнее время происходящая в России социальная катастрофа добралась и до пива. Уверенное в том, что корову для повышения уровня надоев нужно меньше кормить и больше доить, правительство в очередной раз увеличило налоги, акцизы, поборы и инфляцию, сократив прибыль пивзаводов. Последние, в виде ответной любезности, скукожили пивные банки до 450 миллилитров, заменили хмель хмелепродуктами, солод - солодовым экстрактом, превратив пиво в крашенную жженым сахаром деревенскую бормотуху, заставив меня заняться низкопоклонством перед Западом.

Перейти на прибалтийское пиво.

В отличие от околопивного продукта ресурсной федерации, их пиво было нормальным, человеческим напитком - с хмелем, солодом, горечью и стоящей столбом пеной. Особенно в приб-б-б-балтийском пиве мне нравилось то, что их банки вмещали в себе честную пинту напитка, обеспечивая меня дополнительным глотком, который я мог сделать, выпив свою законную полулитровую норму.

Сделав его, я откинулся в кресле, ощущая одновременно и прилив энергии, и легкий голод. Эх, кутить так кутить! Я порылся в меню занимающего большую часть стены умного телевизора и заказал доставку в номер. Себе я выбрал гамбургеры с картошкой фри и колу без сахара, а Беляшу пришлось взять порционную рыбу а-ля натюрель - больше ничего подходящего в меню не было.

Заказ нам доставил низенький робот на колесиках. Прочитав счет, я удивленно присвистнул: крохотная порция рыбы стоила дороже, чем все мои гамбургеры, картошка и луковые колечки. Ну, на друзьях не экономят, попытался успокоить себя я.

Беляш, правда, не оценил. Пока я выпроваживал нахального робота, который, получив оплату, не торопился сваливать из номера, а крутился под ногами, явно рассчитывая на чаевые, Беляш осторожно рассматривал с разных сторон выложенное на блюдо слегка прожаренное филе.

- Что это такое? - спросил кот, осторожно дотрагиваясь до рыбы лапкой.

- Рыбка вомер. Свеженькая. Специально для тебя купил, не всё же время тебе суррогаты жрать, - ответил я, вытолкнув-таки надоедливый столик на колёсиках в коридор.

- Рыбка вомер - съел и помер, - театрально продекламировал Беляш, брезгливо отряхивая лапу. - Мне человеческая еда нужна, а не эта падаль.

- Это и есть человеческая еда, Киса. А твой любимый "Вискас" (tm) - кошачий корм, если ты не знал.

- Вы кормите котов "Вискасом"? - удивленно спросил Беляш. В его речи без труда прослеживались задорновские интонации.

- В любом случае "Вискаса" нет, - отрезал я, вспомнив, что вытащил его из заранее собранного тревожного рюкзака неделю назад, по случаю экстренной необходимости: Беляшик не наелся обычной порцией, и забыл доложить новый. - Я его дома забыл. Придется жрать рыбку.

- Ты хоть понимаешь, что натворил, мышь двуногая? - возмущенно развякался Беляш, запрыгнув на стол. - Миня аж трясет, сука!

- Успокойся, дружище, - сказал я, забирая тарелку со стола, - я спасу тебя от гадкого вомера. А потом мы с тобой сходим до какого-нибудь круглосуточного ларька....

Говоря это, я не забывал урча и причавкивая жрать вомера, закрываясь от кота руками. На самом деле, конечно, рыбу я не трогал - просто делал вид, рассчитывая обмануть недалёкое животное. Котов мы любим не за ум, если что.

- Эй, - не выдержал психической атаки кот, - что ты там жрешь как не в себя, оставь мне!

- Кушайте, Ваше величество, - тут же ответил я, возвращая тарелку с нетронутой рыбой на стол. - Это рыбная отбивная. Вы в бою её отбили у меня.

- Так бы сразу и сказал, - пробурчал с набитым ртом Беляш, - а то вомер, вомер...

Я сидел и думал над несовершенством мироздания. История с котом и вомером была далеко не первой в моей жизни. Человек я общительный и люблю советовать друзьям и коллегам понравившиеся мне книги и фильмы. Отношусь я к этому ответственно: советую не с бухты-барахты, а только шедевры. Произведения, что сумели пробить наросшую к сорока годам броню, вновь заставив почувствовать себя восторженным школьником.

Почти всегда получая феерический отлуп. Хорошие истории, как правило, имеют высокий порог вхождения. Порой нужно прочитать треть книги, чтоб тебя захватил сюжет. Посмотреть пару серий сериала. С точки зрения психологии это понятно и объяснимо - новизна пугает. И нет простого способа преодолеть этот разрыв, кроме как тупо продираться сквозь чужой текст дальше, доверившись рекомендации.

Вот только современные читатели, как оказалось, совершенно не готовы терпеть неудобства. Изобилие и доступность информации сыграли с ними злую шутку - сейчас книг столько, что, даже если отбросить девять десятых из них, забраковав по формальным признакам, оставшихся хватит на три жизни.

Поэтому почти все мои знакомые выстроили у себя в голове систему фильтров, ограждающих их от непривычной информации. Кто-то не читает книг, написанных женщинами. Кто-то не читает русских авторов. Кто-то бросает книгу, как только понимает, что в сюжете используется магия.

Кончается всё поеданием "Вискаса". В переносном, конечно, смысле. Поначалу эти фильтры действительно помогают, ограждая от мутного вала низкопробных поделок. Но быстро начинают вредить - их обилие приводит к тому, что тебе из всего многообразия мировой литературы доступны, например, только написанные мужчинами книги про попаданцев к Сталину. Или фанфики по Гаррипоттеру. Или короткие дрочильные романы зарубежных авторов-женщин. Хороших историй в таких узких рамках мало - и очень быстро наш читатель начинает жевать картон.

Ситуация с котом схожа до степени смешения - кот цепляется за "Вискас", потому что всю жизнь питался только им, не желая ничего менять. И мои слова о том, что другая пища может быть более вкусной и полезной, он воспринимает в штыки, поскольку считает себя мерилом всех вещей.

И там, и там мне приходится врать, чтоб заставить потребителя изменить привычному паттерну. И получать на орехи, если мой обман вскрывался. "Обоженьки, в книге, что ты посоветовал, есть грубый, площадной мат!" А в мясе волокна. А в рыбе кости. Мир несовершенен, не так ли? Зацикливаясь, ты лишаешь себя шанса узнать что-то по-настоящему интересное, новое, необычное.

Примерно такие мысли роились в моей голове, пока я допивал пиво, вовсю поглощая снеки. Кот уже давно расправился с рыбой и сейчас вылизывал себе шкурку, выгрызая несуществующих блох.

- Может быть, прогуляемся? - сказал я, размышляя вслух. - У нас весь вечер впереди.

- Давай без меня, мамочка, - отозвался кот, - в жопу эту парилку.

- И что, нам тут весь вечер взаперти сидеть и сериалы смотреть? - возмутился я. - Мне этот вид спорта еще в Москве надоел, если что. Мы сюда зачем прибыли? За чудесами.

- Это ты меня сюда притащил, не забыл? - начал возмущаться кот. - Мне и дома чудес хватало.

- Даже не начинай, шерстяной, - подавил бунт в зародыше я, - мы с тобой в одной лодке. Или ты хочешь обратно в бессловесные твари? Трикстер выдал нам оплату авансом, не забыл?

- То, что мы не можем пойти на улицу, не означает, что нам нечем заняться, - сразу включил обратный ход кот, - мы может прогуляться по отелю.

- Я могу, - уточнил я, - а вот ты нет. Ты у нас чучело, не забыл?

- ...или пригласить кого-нибудь в гости, - довольно проворковал кот.

"Ай да Беляш, ай да интриган", - подумал я, сразу поняв, куда тот клонит.

- Я не догадался попросить у Мьюки номерок, - извиняющимся тоном сказал я.

- Кому сейчас нужны номера, - фыркнул кот, - просто доверься мне.

Доверия, впрочем, оказалось мало. Потребовался еще включенный коммуникатор. Я вытащил раскуроченное устройство из рюкзака, подключил аккумулятор и положил коммуникатор на стол, в шаговой доступности от кота. Напуганный отключением, Скрепыш молчал, переводя нарисованные на дисплее глаза с меня на кота и обратно.

Беляш несколько раз ударил по коммуникатору лапой, словно бил мышь, дождался, когда на экране появится знак вопроса и произнес:

- Хоккей, штука, соедини меня с Мьюки.

- Среди ваших контактов Мьюки не обнаружена, провожу поиск в сети, - отозвался Скрепыш, - найдена страница Мьюки на лицекниге. Установить соединение?

- Видишь? Всё элементарно.

Я сдержанно улыбался. Я давно знал, что кот читает реальность как справочник, демонстрируя удивительные, ничем не объяснимые познания во всех областях. Эту сверхспособность кота мне открыл случившийся несколько месяцев назад разговор с Иваном - моим другом, участвовавшим наравне со мной в истории с дарами Трикстера.

Тогда я как раз соорудил для кота очки и с умилением наблюдал, как Беляшик, сосредоточенно морща усатую ряшку, досмотрел "С легким паром" примерно до середины, после чего возмущено начал тыкать лапой в экран ноутбука.

- Они там все идиоты. Кроме Ипполита.

- И Ипполит тоже идиот, - сказал я. - Это комедия положений. Там идиоты все.

- Это еще с чего? В этой вакханалии безумия он просто невольный наблюдатель.

- А что, социализировался Беляшик, - радостно возвестил я слушающему этот диалог Ивану, - ну просто на пять с плюсом.

- Кто? Кот? - хохотнул Иван. - Посмотри на его покатый лобик, Лёша. У тварюшки всего капелька мозга, как и отведено природой коту. Устройство Трикстера, наделившее его речью, добавило ему способность вербально выражать мысли, а не ума.

- Ты думаешь, когда кот говорит, он не понимает смысла сказанного?

- Когда как. Когда он соседских котов материт или еду клянчит, вполне себе понимает. А если что-то не по годам умное сказал, то это встроенная в него программа что-то из ноосферы подтянула. От кота в сказанном только эмоциональная окраска и шаблон жлоба-домоседа.

- Серьезно? Не припомню, чтоб это в инструкции было, - больше по инерции буркнул я.

- Это всего лишь моё предположение, но обоснованное, - веско подняв палец вверх, сказал Иван. - Я уже много раз замечал, что кот говорит вещи, которых принципиально не знает и знать не может. Однако... Ты бы и сам это заметил, если бы мог взглянуть на кота непредвзято.

- Беляшик, ты не обиделся? - спросил я, волнуясь за его чувства.

- На что? - лениво отмахнулся хвостом Беляш. - Вы же кота какого-то обсуждали?

Мы с Иваном изобразили парный фейспалм. Но мысль оказалась верной - уже потом, участвуя в миссиях, я убедился, что кот не только в тапки вездесущ - он частенько проговаривается, сообщая мне необходимые для выполнения задания сведения, весьма упрощая мне жизнь.

При этом сам кот не мог осознанно пользоваться этой способностью - спрашивать его в лоб было абсолютно бесполезно - он только таращил глаза, делая вид, что не понимает, о чём его спрашивают. Озарения приходили к нему случайно, не вовремя и невпопад.

Но, как говорится, используем то, что есть. И не ноем.

Мои размышления на отвлеченные темы прервал заспанный голосок девушки, раздавшийся из телефона.

- Алле? Я сейчас спущусь и всё домою, - пробормотала она.

- Нет, Мьюки, - неловко начал я, - это, в общем, мы тут днем с тобой пересекались...

- Пять тысяч эргов за ночь, - моментально поняла меня девушка, - и никакого секса. Вообще.

- А-а... э-э... - только и смог выдавить я.

- Я не цену себе набиваю, - неверно истолковала она моё замешательство, - я кошка. У нас всё иначе.

- Но погладить-то тебя можно? - вспомнив её роскошную шкурку, буркнул я.

- Гладить - сколько угодно, - проворковала кошка, - но только по спине. Живот трогать нельзя.

- А то я не знаю, - сказал я, - можно подумать, у меня кошек никогда не было.

- Так по рукам?

- По ру... - начал я, но Мьюки уже отключилась.

"Ну вот. Ни до свидания, ни прощай... - уныло подумал я, - даже адреса не спросила". Но Скрепыш тут же звякнул, прося разрешения поделиться с Мьюки моим местоположением.

- Лучше бы ты моим разрешением озаботился, когда данными о поисковых запросах торговал, - сказал я, разрешая передачу данных.

И потянулся за второй банкой пива.

* * *

Мьюки поскреблась в двери спустя примерно полчаса. К этому времени я успел прикончить обе поставленные на холод пивные жестянки и ждал, когда дозреет вторая пара. На кошке был классический костюм горничной - строгое черно-белое платье. Пушистый хвост классической для диких кошек серой расцветки скромно торчал из-под подола.

Обрадованный её приходом Беляшик бросился девушке в ноги, тут же начав тереться о них, мурлыча как паровоз. Девушка подняла кота на руки, и они потерлись носами, после чего котик был возвращен на пол - Мьюки отправилась в ванную, чтоб помыть ноги. Путешествовала она, как и следовало кошке, босиком. Вернулась в комнату она уже полностью голой.

Точнее, без одежды - из-за покрывающей все тело густой шерсти кошкодевушка, как и прежде, выглядела одетой в полосатый меховой комбинезончик. Забравшись в кресло с ногами, она начала приводить шерсть в порядок, вытащив набор щеток для расчесывания из недр огромной сумки.

Ополоумевший от радости Беляшик растянулся на коленях у девушки и щурился от удовольствия, когда она проводила щеткой по его спине.

- Ненавижу одешшшшду, - шипела кошка, пытаясь расчесать запутанный участок, - проплешшины протирает.

- Так ходи голой. Тут это ведь не запрещено, кажется, - сказал я, вспомнив утреннюю адамитку.

- Кому как. Мне инструктор по ассимиляции запретил. Ходить голой - соглашаться со своим рабским статусом.

- То есть тебя сделали свободной, лишив свободы воли? - хохотнул я. - Так обычно и бывает. Давай хоть я тебя расчешу.

- Чуть позже, - сказала кошка, - сначала прочитай это.

И она протянула мне несколько собранных книжкой пожелтевших листков бумаги. На верхнем красовался набранный жирным шрифтом заголовок "Что мы будем делать, когда ты заполучил меня", под которым красовался немножко мультяшный рисунок улыбающейся кошкодевушки.

- Это что, инструкция к тебе? - спросил я.

- Ага, - наклонив голову вбок, ответила Мьюки. Я уже понял, что этот жест является у неё аналогом дружелюбной улыбки.

И хотя меня так и подмывало гордо ответить: "Я инженер, а инженер читает мануалы, только перепробовав все остальные способы решить проблему", инструкцию я решил прочитать. Хотя бы потому, что мои отношения с женщинами, чего греха таить, были далеки от идеальных. В первую очередь потому, что их просто не было, вздохнул я, переворачивая страницу.

"Ты программист, дизайнер, экономист или менеджер? Следующие мои слова покажутся тебе грубыми, но я должна их сказать: твой успех в этих сферах не делает тебя знатоком психологии и физиологии кошкодевушек. Не отрицая твоих успехов на профессиональной стезе и не забывая, что ты состоявшаяся зрелая личность, я прошу прочитать данную брошюру и просто соблюдать изложенные в ней правила".

"Как-то слишком агрессивно", - подумал я, пробегая глазами вступление, в котором безымянный автор объяснял, что современный мужчина воспитан на образах из коммерческой литературы, книг и фильмов, которые были созданы не для того, чтоб смотрящий их зритель чему-то научился, а для его развлечения. И что кошкодевушки в них представляют собой олицетворение мужского запроса, а вовсе не реально существующих разумных существ.

Тоже мне, открыватели омерик нашлись. Сидящая сейчас напротив меня кошка разительно отличалась от мультяшной героини. В том числе и размерами - по человеческим меркам Мьюки была довольно-таки полненькой девушкой. Пару минут назад она вытащила из своей бездонной сумки пакет молока, немного неловко вскрыла его когтистыми лапами и сейчас пила, вставив заранее припасенную трубочку в уголок рта.

- Может быть, тебе заказать чего? - спросил я. - С доставкой в номер?

- Это безлактозное молоко, - объяснила кошка, поболтав в воздухе пакетом, - при этом из десятка местных фирм мне подходит только одна. Она молоко от лактозы фильтрует. Остальные просто добавляют в молоко бактерии, что перерабатывают лактозу в сахар. От которого у меня расстройство желудка. Я уже давно зареклась что-то в гостях пробовать, проще с собой проверенное приносить.

- А мясо? Ты же плотоядная?

- После мяса мне нужно сутки спать. А я и так не высыпаюсь из-за работы.

- А эээ... "Вискас"? В смысле, кошачий корм? В этом мире ведь есть кошачий корм?

- Кошачий корм мне нельзя.

- Позволь, угадаю. Инструктор по ассимиляции запретил?

- Ага, - вздохнула кошка.

- Так не слушай его. Ты самостоятельная личность.

- Легко сказать. У меня гражданства нет. Я пока на испытательном сроке. Так что он может распечатку моих покупок посмотреть.

- Так покупай за наличные.

- А я и покупаю, - вздохнула кошка, откидываясь на спину, - думаешь, зачем мне налик нужен?

- Ну, теперь-то тебя можно погладить? - спросил я, запуская пальцы в её шерсть.

- Теперь можно, - проворковала кошка, перелезая ко мне на колени.

Несмотря на толстенькую тушку, двигалась Мьюки плавно, словно перетекая с места на место. Не успел я опомниться, как она уже лежала у меня на груди, положив голову мне на плечо и щекоча мне щеку жесткими усами.

- Гладить мне можно только спину и голову, - напомнила она.

- Серьёзно? - не выдержал я. - Что, даже по бокам нельзя?

- Нет.

- Живот?

- Нет.

- Хвост?

- Нет.

- Ноги?

- Нет.

- Холку? - не выдержал я, зайдя с козырей.

- Да! - радостно воскликнула кошка, когда я запустил пальцы в густую шерсть на её загривке. - Да! Да! Да! - проворковала она чуть глуше, заурчав и задрожав, словно прокашливаясь.

"Ей плохо? - мелькнула у меня мысль, тут же сменившись другой: - Нет. Ей хорошо". Мьюки мурлыкала. Громко, с надрывом. Как рысь. От неожиданности я перестал гладить, обхватил тело девушки руками. Девушка не стала наставать на продолжении, подобралась, подоткнув пушистый хвост. И, судя по всему, мгновенно задремала, как умеют только кошки.

"Кошки всегда садятся на больное место", - вспомнил я. Судя по закрытой кошкой поверхности моего тела, у меня болело всё.

Сидеть с кошкой на коленях оказалось неожиданно приятно. Мьюки излучала тепло, уют и какие-то расслабляющие вибрации. Я умиротворенно вытянулся, решив тоже немного подремать. И тут же проснулся, вздрогнув от неожиданности всем телом, - на спинке дивана, вперив в меня ненавидящий взгляд, сидел взъерошенный Беляш и тихо рычал.

- Это не то, что ты думаешь, Беляшик, - осторожно начал я, - она просто сидит у меня на коленях.

Беляш зарычал чуть громче.

- Мы друзья, - продолжил я, прекрасно понимая, что кот меня не слышит.

В рычании Беляша вплелись воющие нотки, сделав его еще громче. Кот привстал, начав хлестать хвостом по бокам.

"Всё обойдется, - попытался успокоиться я, - у меня в аптечке есть йод".

* * *

Кровавую битву двух титанов - водогрея и кипятильника - предотвратила Мьюки. Она фыркнула на кота, который тут же съежился, втянув голову. Потом она аккуратно слезла с коленей, прижала Беляша к груди, и они долго о чем-то шушукались нос в нос.

По доносящимся из беседы отдельным репликам, было ясно, что Беляшик жалуется на меня. И в принципе было за что - крохотный и не особо умный котик всё же был личностью. Со своими маленькими желаниями и мечтами. Которые я подавлял. Походя, даже не замечая. Делал это я, конечно, из лучших побуждений.

Но оправдывало ли это меня?

В уме всплыли вычитанные на "Реддите" стихи Максима Жукова:

Сможет ли Господь меня простить

Так же, как меня прощает кот?

О да, детка. Сможет. В точности как кот. (Господь жесток.)

Коты никогда ничего не прощают. Никому. Единственное, что может примирить вас с котом, если вы обидели эту сущность - это смиренно принять ее месть. Потом еще одну. И еще. (У котов не очень хорошая память.)

Из этого правила нет исключений. Если вы помирились с котом, а мести не было, значит, вы просто не заметили, как вам мстили, толстокожая вы скотина. Вы потом, может быть, найдете его месть под диваном или в вещах и ужаснетесь коварности. Му-ха-ха.

Так что всё, что ни делается, всё к лучшему. Если для установления равновесия мне нужно дать коту победить, то пусть так и будет. Это, конечно, не сравняет счет. Но вернет котику душевное спокойствие.

Рассуждая так, я вытащил из холодильника очередную пивную банку и вышел из номера. Интуиция подсказывала мне, что на крыше такого шикарного отеля обязательно будет разбит сад.

Реальность превзошла самые смелые ожидания. Выйдя из лифта, я словно оказался в диких джунглях. Прямо передо мной раскинулось небольшое, но глубокое и кристально чистое озеро, в которое с многометровой высоты низвергался водопад.

Увитые растениями стены рукотворного каньона закрывали вид на город, так что я без труда мог представить, что нахожусь в инопланетных джунглях. Даже лучше - в мире принцессы Пич я побывал в настоящих инопланетных джунглях, и они не были и вполовину так прекрасны, как эта имитация.

От водопада раздавались перемежаемые женским смехом возгласы. Подойдя, я увидел, что в озере купаются несколько пожилых пар. Прямо в скалу, как напоминание о том, что мы находимся в рукотворном ландшафте, были вмонтированы двери саун.

"А я-то гадал, чем займусь вечером", - подумал я, делая глубокий глоток пива.

Несколько литров пота спустя я выбрался на свежий воздух и блаженно растянулся на каменной скамье. Двигаться и что-то делать не хотелось. Я лежал, глядя на двигающихся по небу светлячков, рассуждая на отвлеченные темы.

На нашей с вами Земле есть такой вид австралийских бурых златок - Julodimorpha bakewelli. Их самцы при поиске партнёрши ищут наиболее большую и блестящую самку. И вот местные жители заметили, что эти самцы постоянно облюбовывают брошенные пивные бутылки, поскольку они кажутся им намного привлекательней, чем любое живое существо.

С анимешными девушками всё то же самое - по сути, они представляют собой концентрат всего того, что парни ценят в женщинах. Обыкновенные девушки из плоти и крови не имеют ни одного шанса против этих искусственных созданий.

Я долго не мог понять, почему настоящие девушки не смотрят аниме с блокнотиками в руках и не перенимают приёмы, при помощи которых могли бы вить из парней веревки. Правда, потом до меня дошло - стать похожей на анимешку реальной девушке ничуть не проще, чем мышке стать ёжиком.

Девушки из аниме так нравятся парням, потому что и являются парнями. Их придумали парни. Нарисовали парни. Анимировали парни. Именно поэтому они и ведут себя как парни - возятся с техникой, например. Женского начала в этих конструктах нет совершенно.

В отличие от анимешной подделки, настоящая девушка всегда себе на уме. В смысле, у неё тоже есть собственные интересы, желания, она идет своей дорогой к своей цели. При этом её цели практически полностью перпендикулярны мужским.

Ничего личного. Просто так сложилось. Парню нужно собрать гарем из полусотни девиц, девушке - найти и привязать к себе парня из списка "Форбс".

Сказав "А", нужно сказать и "Б". Попытки реализовать эти хотелки что женщинам, что мужчинам выходят боком. Но что делать? Немногие из нас способны переступить через свои поведенческие стереотипы.

Мне, например, всего один случай известен. У меня в подъезде жила девчонка, правильная до рези в глазах. Комсомолка, спортсменка, красавица - с поправкой на современные реалии. Я её еще школьницей помню - аккуратной, вежливой, с косичками и скрипичным футляром под мышкой. Время пришло, девушка созрела. Стала наша правильная девчонка умной, спортивной молодой женщиной со здравым смыслом в глазах. Вы уже понимаете, куда я клоню: уж замуж невтерпеж.

А подходящих мужчин поблизости нет. Совсем нет. Есть, конечно, разные парни - разной степени потасканности. Но и близко не её поля ягоды. Ведь для женщины кавалер должен быть обязательно лучше, чем она. Эволюция, безжалостная сука, топором вырубила это условие в женском подсознательном.

У нас, мужиков, все проще - конечно, хорошо, если девушка тебе ровня, но если нет - тоже неплохо. Сказки не врут: Принц может встречаться с поломойкой Золушкой, нищеброд Алладин - с принцессой Жасмин. А вот Темной Королеве, увы, на роду написано одиночество и редкие утехи с конюхами. А нашей правильной девчонке не светило даже это - для конюхов она была слишком правильная.

И кончилась бы эта история одинокой старостью в пропахшей десятком кошек квартире, если бы не ум. Я уже писал, что девчонка была умненькая? Почти как Ньютон, только женщина. Уж не знаю, каким чутьем она поняла, почувствовала, отыскала свой единственный путь к счастью.

Любая проблема имеет больше одного решения. Если окружающие девчонку парни не настолько хороши, как она, а других парней у мироздания для неё нет, она может исправить то, что в её власти. Переделать себя. Стать плохой.

И она стала плохой. Настолько плохой, насколько могла. Надела рваные колготки и короткое платье цвета ночи. Проколола себе все, что можно. (Что нельзя - она тоже проколола, поскольку была целеустремленна.) Побрилась налысо. И стала, в своем личном представлении, настолько гадкой, что без проблем выскочила замуж за парня, жившего этажом выше. Обычного парня, не полубога. Но много, много лучше, чем испорченная она. Через год у них родился сын...

От размышлений меня отвлекла вышедшая из лифта горничная. По тому, как она озиралась, выискивая среди редких посетителей нужного ей, я понял, что она ищет именно меня. На подносе, который она держала в руках, сиротливо лежала телефонная трубка. Которую я молча взял.

- Господин Алёшенька? - спросил женский голос. По интонации и тону было понятно, что мне звонит дама в должности не меньше дежурного управляющего.

- Предположим, - вздохнув, согласился я.

- Наш отель славится своими широкими взглядами и толерантностью к жильцам. Мы славны своей потрясающей, феноменальной терпимостью к особенностям поведения наших гостей. Мы принимаем и храним, ценим и заботимся, направляем и охраняем...

- Ну-ну, рожайте уже, - поторопил я свою велеречивую собеседницу.

- Поступили жалобы от гостей, что ваше чучело кота прыгает по столам ресторации. Передайте чучелу, что если оно не угомонится, мы будем вынуждены попросить вас покинуть отель.

- Где в последний раз видели чучело? - облегченно выдохнул я. Нас не попросят вон из отеля.

- На двенадцатом этаже, сектор А.

- Лечу на всех парах, - сказал я, спеша к лифту. - И спасибо за понимание и участие, - сказал без сарказма я, - я не часто встречаю подобную заботу о постояльцах.

- Не понимаю, о чем вы, - отозвалась женщина, - это моя работа.

- Прекрасно вы всё понимаете. Я благодарен вам за то, что вы позвали меня, а не охрану.

- Мы не какие-нибудь выскочки, - самодовольно ответила управляющая, - нашей сети отелей уже шесть сотен лет. И раз уж вы стали нашим постояльцем, то мы будем действовать в ваших интересах.

Ну, вот, а я всё гадал, чем отель за семь тысяч за ночь отличается от отеля, где подобная комнатка стоит пару тысяч.

* * *

Спал я хорошо. Ложась, я предусмотрительно поставил кондиционер на охлаждение, выморозив комнату до семнадцати градусов и заставив Мьюки искать тепло у меня под боком. Было приятно чувствовать живое, теплое, дышащее тело в объятьях. Как давно в моей жизни не было ничего подобного...

Во только счастье был недолгим. В шесть утра Мьюки, как и положено кошке, проснулась, вытянула из-под меня хвост с ногами, после чего собрала вещи и ушла, без стеснения забрав оставленную для неё на столе пятитысячную купюру. Оставшиеся часы мне пришлось досыпать в обществе скучающего кота, чувствуя сквозь сон, как по мне топчутся, мурлыкают в ухо и садятся жопкой на лицо.

Я стоически терпел, говоря себе, что это всего лишь ребяческая месть котика, который ревновал меня к Мьюки. А потом раздалось "апчхи" и все моё лицо оказалось покрыто кошачьими соплями. Пришлось подниматься и брести до ванной, чтоб смыть гадость.

Из зеркала ванной на меня смотрела унылая морда инженера.

- Тоже мне, нашли чем удивить, - буркнул я.

В ответ на это изображение в зеркале подмигнуло мне и развернулось, демонстрируя начинающую проклевываться лысину.

И это не было глюком невыспавшегося подсознания, поскольку помимо затылка зеркало демонстрировало мне рекламу чудодейственного средства от облысения. Я было даже соблазнился возможностью вернуться на Землю с восстановленной копной волос, но потом до меня дошло, что будь средство и вправду чудодейственным, его не нужно было бы по ванным комнатам отелей рекламировать.

Вздохнув, я вернулся в комнату, чтоб одеться к завтраку. С этим тоже всё было ой как непросто...

- Божечки, шерстяной, ты что делал ночью с моей одеждой? - спросил я, удивленно рассматривая покрытые шерстью шорты с рубашкой.

- Я всю ночь переносил на неё свою шерсть, - самодовольно ответил Беляш. - Поздравляю, теперь ты кот.

- Тогда, выходит, ты тоже кот? - предпринял я заранее обреченную попытку поймать кота на логических противоречиях.

- Это еще с чего? - удивленно вытаращился на меня Беляш. Все верно - где кот и где логика?

Посадив кота в капюшон толстовки и захватив похудевший рюкзак, я поспешил на завтрак, логично предположив, что служащие отеля больше не представляют для кота опасности. И то верно - главная угроза, которой они стращали меня вчера, за ночь превратилась в тыкву. Сложно пугать человека выселением из отеля, если он и без этого собрался его покинуть.

Стоящий на входе в расположенную в цоколе столовую охранник было заерепенился, начав играть с котом в гляделки. Но пропустил нас, отойдя в сторону, стоило мне прошептать театральным шепотом: "Только не кидай меня в терновый куст и всё такое..."

Завтрак для немногих постояльцев был сервирован на столике, забавно смотрящемся в огромном, похожем на храм, пустом зале столовой. И был, естественно, континентальным.

Жареный хлеб, бекон, яичница, оранжад. Все континентальные завтраки, которые я съел во всех бесчисленных отелях, давно слились у меня в памяти в один бесконечный завтрак, отличаясь только особенностями исполнения - в египетских отелях вместо оранжада был разбавленный "Юпи", в израильских вместо бекона была куриная ветчина, на Хрельхе вместо тостов были чипсы.

Положив несколько полосок ветчины на тарелку, я поставил её на пол. Обнюхавший её Беляш что-то недовольно пробурчал и брезгливо отряхнул лапку. Я никак не отреагировал на его демарш - опыт подсказывал мне, что, высказав всё накопившееся недовольство, кот сожрет бекон и попросит добавки.

Я медленно вымакивал глазунью жареным хлебом, раздумывая о своём. О главном. О наболевшем. О том, как решить проблему за имеющуюся в наличии пару выходных. Свой отпуск я уже потратил, спасая Хрельх.

Кое-какие наработки у меня уже были - перед сном я хорошо прошерстил местную сеть и имел предварительные намётки возможного решения проблемы с засухой. Висящее над планетой Ледяное кольцо замерло в неустойчивом, искусственном равновесии - во всех смыслах этого слова. И в прямом - Корпорация тратила огромные ресурсы на предотвращение столкновений ледяных глыб. И в переносном - стороны не могли пойти на попятную, предпочитая откладывать решение на завтра. В надежде, что завтра не наступит никогда.

Так что нужно было всего лишь сдвинуть процесс с мертвой точки. Заставить людей принять решения. Которые заведомо будут лучше, чем существующее положение. Просто потому, что уже хуже некуда.

Осталось осуществить этот первый толчок. Нужно совсем немного - смелого пилота на вертком истребителе будет достаточно. Защищающая кольцо система безопасности является системой мирного времени. Её и поставили, как я подозреваю, для галочки. Основной защитой кольца является неотвратимое и жестокое наказание, которому подвергнут любого нарушителя. Местное правосудие скоро на пожизненные приговоры без права пересмотра.

Вот только лично меня этот пункт ни разу не пугал. Думаю, что все понимают почему - решетки меня не удержат, оковы меня не скуют. Точнее не меня, а Никсель. Но не суть.

Осталось сущие пустяки. Найти где-то денег на приобретение этого самого истребителя. И дюжины торпед - виртуозно пилотировать я за оставшееся время вряд ли успею научиться, так что нужно будет использовать умное оружие. Класса выстрелил-забыл.

И истребители, и торпеды тут продавались свободно - большая часть покупателей являлись ксеносами с сотен разных миров вне человеческой юрисдикции. Но была и заковыка - оружие требовалось именно купить. Просто украсть я не мог - взлет и посадка на планету производились под контролем автоматический системы пилотирования, которую даже местные умельцы обманывать не научились.

И с этим был полный затык. У меня осталась всего пара тысяч эргов. И быстро заработать деньги я не мог - местная экономика коллапсировала. В этом случае все возможные ниши заполнены отчаявшимися людьми - это я хорошо знаю по современной мне экономике России.

Несколько минут я раздумывал об альтернативных способах заработка - ограблении банка, похищению ради выкупа и прочем криминале. Но все эти способы были связаны с насилием, что совершенно для меня неприемлемо. А приемлемые для меня с моральной точки зрения способы вроде кражи денег у местной мафии или чиновников и без меня активно реализовывались местными жителями. Обыватели обычно пускаются во все тяжкие. Когда экономика на спаде.

Так что мне остается? Применить какую-нибудь необычную схему кражи? И я в очередной раз пожалел, что у меня нет суперспособностей. Без них задача выглядела неразрешимой.

Даже авторы земной фантастки были поразительно единодушны: если они и начинали свою повесть с описания обычного человека, то быстро вручали бедняге рояль - его кусал радиоактивный паук, он находил базу предтеч, на нем ставили бесчеловечные эксперименты нацисты. После чего прокачавшемуся герою завидовали даже тамошние боги.

Несколько минут я обдумывал, как получить сверхсилы, старательно не вспоминая вчерашнее фиаско с имплантатами. Самым реалистичным был план с условным названием "Червь" - так назывался великолепный роман Джона Маккрея, в котором рассказывалась история девушки, получившей сверхъестественную способность управлять насекомыми. И сумевшей поразительного многого добиться.

Подобный контроль над насекомыми в реальном мире, конечно, невозможен. Но и не нужен - у меня как раз есть знакомая колония разумных таракашек. Которые будут выполнять мои команды без мысленного контроля - если мы, конечно, договоримся.

И у меня даже есть, что этим таракашкам предложить! Бьюсь об заклад, Бумажный Человек - попаданец. Слишком сильно он выбивается даже из этой межпланетной реальности. У меня на это глаз наметан - я уже в дюжине миров побывал. И если вчера до меня это не дошло, то сегодня, когда мозг рассортировал и упорядочил за ночь впечатления, это казалось очевидным. А что хотят все настоящие попаданцы? Вернуться домой, естественно.

И именно это я и могу обеспечить без особого труда. По сети Омни я мог переместиться в любую существующую реальность, найдя её по номеру в спирали, и уже в ней найти нужный мир по номеру планеты в тентуре. Оба этих адреса я могу узнать, обратившись к оракулу, живущему при дворе принцессы Пич. Самое трудное во всем мероприятии - уболтать Никсель совершить пару лишних перелетов.

Не откладывая дела в долгий ящик, я вытащил Скрепыша и, отхлебнув остывший за время раздумий кофе, попросил соединить меня с Бумажным Человеком.

- Денег больше нет, - отрезал мой собеседник, как только понял, кто звонит.

- Я не по этому вопросу, - отмахнулся я. - Давай начистоту, ты ведь попал в этот мир из другой реальности?

- Меня уже проверили в службе бежжжжжопасности, - испуганно заверещали жучки, - и прижжжжжжнали бежжжжжжжжвредным! Тебе не удастся меня шантажжжжжжжировать!

- Я и не собирался тебя шантажировать! - возмутился я. - Нужен ты больно.

- А что тогда?

- Хочешь, я верну тебя домой?

Сказанное мной чем-то очень взволновало жучков. Настолько, что я ничего не мог разобрать в поднявшемся жужжащем гвалте. Только через несколько секунд до меня дошло, что Бумажный Человек смеется.

- Рассмешил, - немного успокоившись, подтвердил мою догадку Бумажный, - я кажжжжждый вечер возношу молитву Святому Улью, что защитил и уберег меня, перенеся меня в этот мир прямо из жжжжжжжертвенных застенков. Вот ты можешь придумать хоть одну причину, по которой мне нужжжжжжжно вернуться?

- Секс, - не раздумывая ответил я.

- Хорошая попытка, но нет. У меня половина улья самки, - захихикал Бумажный, - я ужжжжжже два дочерних роя отпочковал. Вот, посмотри, правда они милашки?

И мой коммутатор звякнул, извещая о получении фотографий. Я пролистал их, отняв трубку от уха. На фотках красовались две трехлитровые банки, полные ползающих по смятым газетам жучков.

- Милые детки. Просто вылитый папочка, - дежурно похвалил я и повесил трубку.

И тяжело вздохнул. План большого ограбления при помощи насекомых провалился. Не вышло из меня Тейлор Эберт. Пока, Шелкопряд, еще увидимся, Король-Администратор. А жаль - я уже представил в деталях, как я врываюсь в банковское хранилище, а у меня из-под одежды выползает бесчисленное множество тараканов.

Отпив уже совсем остывший кофе, я посмотрел на телестену - мелькающие на экране голые тела как-то не вязались с консервативной обстановкой отеля. Присмотревшись, я вздохнул еще раз - голые тела принадлежали уже виденным мной вчера адамитам, у которых полностью одетая корреспондентка брала интервью.

Звук у телестены был выключен, но внизу бежала бегущая строка, и я машинально прочитал несколько реплик. В Бобик-Сити, оказывается, прямо сейчас открывается съезд местных сект, плеяд, общин, конгрегаций, братий, орденов и синагог, на котором они попытаются выработать общую стратегию противодействия засухе.

"Скорее рак на горе свиснет, чем вы, олухи, договоритесь", - подумал я, наблюдая, как толстенький адамит перечисляет, старательно загибая пальчики, условия, которые должны выполнить все остальные участники собрания, чтоб он вообще соизволил с ними за стол переговоров сесть.

И тут в моей голове сверкающим лососем блеснула идея! Я понял, как могу заработать необходимые мне средства. Довольно неприятным, надо признать, способом. Меня аж передернуло от волны гадливости. И правильно передернуло, ведь я решил повторить одну из самых мерзких каверз "Единой России".

Разыграть гамбит Вострикова.

* * *

Пожар в торговом центре "Зимняя вишня" запомнился мне не числом погибших. Коррупция и кумовство вызывают пожары - как курение рак. Сначала пожарные службы, лишенные контроля со стороны общества, принимают чрезмерно строгий пожарный кодекс, который содержит столько противоречивых запретов, что его просто невозможно соблюдать.

Зачем? Чтоб владельцы зданий и сооружений были вынуждены нести им мзду. Но чудес не бывает. Откупившись, бизнесмены не тратятся на противопожарные мероприятия. Не видят смысла, раз уже взятку дали. В результате гибнут люди. Каждый год по несколько сотен - в России просто чудовищно высокий процент смертности от пожаров. Самый высокий в мире среди развитых стран.

Так что в гибели шестидесяти человек на пожаре нет ничего удивительного. Как не было её и в реакции властей - прошляпивший появление не учтенного в документах торгового центра губернатор стал спикером областного совета Кемеровской области. Вместо него в тюрьму сел пожарный, который в дыму и аду пожара не сумел спасти людей.

Трагедия запомнилась мне трагедией Игоря Вострикова, который потерял в пожаре всю семью. Жену и троих детей. Обезумев от гнева и горя, он возглавил протест... и обратил на себя внимание государева ока. К нему приехали специалисты. И поработали с ним.

Ей богу, лучше бы они его пристрелили. Более смачного плевка в народ, чем то, что власти России сделали с лидером стихийного протеста, сложно придумать.

Дело в том, что у ста богатейших семей России есть отличный план, позволяющий бесконечно долго контролировать людей, проживающих в захваченной ими стране. Всё, что для этого нужно, - удерживать народ в состоянии выученной беспомощности.

Что это такое? Психическое состояние, при котором человек не ощущает связи между усилиями и результатом. Что б он не делал, какие бы усилия ни прилагал - делается только хуже. Это явление открыл Мартин Селигман в 1967 году, и оно достаточно подробно описано в научной литературе.

Применительно к России это выглядит следующим образом: любая народная инициатива выворачивается властями так, что приносит не ожидаемую пользу, а прямой и явный вред. Власти внимательно отслеживают любую протестную активность - и поступают ровно наоборот. Цель этих мероприятий проста: народ должен привыкнуть к тому, что от любой его попытки установить народовластие - хоть как-то повлиять на решения властей - будет только хуже.

С Востриковым поступили согласно этой парадигме. Не берусь судить, что сыграло большую роль, угрозы или подкуп. Я видел только результат: обновленный Востриков выступил с заявлением, в котором попросил своих сторонников разойтись. Попросил соблюдать законы. Уважать власти. Не устраивать бунтов и беспорядков. Его просьбу поддержали и два его новых друга из Москвы, сидевшие подле него слева и справа.

У меня отличная память на лица, и этих двух хмырей я узнал без проблем - они мелькали в массовке на святочных фото. В смысле, изображали народ, когда нашему солнцеликому президенту приходила пора пообщаться с простыми рыбаками, оленеводами и работниками полей - в их костюмы переодеваются сотрудники из числа доверенной челяди.

И положа руку на сердце вынужден признать, что у меня нет претензий к Игорьку. Да, он не повторил подвиг Зои Космодемьянской. Не рассмеялся в лицо ФСОшникам, выбрав вместо тюрьмы и сумы комфортабельную жизнь в Таиланде. Пусть камни в него кидает тот, кто поступил бы на его месте иначе. Такие люди есть, по крайней мере, я хочу в это верить. Но их никогда не было много, а последняя война, как мне кажется, извела эту породу почти под корень.

И хватит о гнусном. Пора приступить к реализации плана.

Я встал, резко отодвинув стул, и, подхватив рюкзак, двинулся к выходу, еще раз печально заглянув в кошелек. С того момента, как я заглядывал в него в последний раз, денег не добавилось. Да и с чего бы?

И тут я увидел знак. Послание, весточку от бога, указание, что я нахожусь на правильном пути. А также небольшую посильную помощь в непростой ситуации полного безденежья.

Знак висел на спинке стула зашедшего перекусить швейцара и представлял собой обшитую галунами курточку полувоенного образца. Напоминающая небольшой аэродром коричневая фуражка, тоже обшитая золотым кантом, лежала на столе. Эти вещи составляли сет отельной униформы и как нельзя лучше подходили мне для розыгрыша гамбита.

Вот только они были не мои. А обворовывать такого же, как я, работягу мне было откровенно неприятно. "Сложные времена требуют непростых решений, - сказал я себе. - Отельная ливрея по-любому собственностью отеля является".

- Беляшик, дело есть.

- Чаво? - отозвался котик. Из котикова рта торчала полоска бекона, которую он старательно разжевывал коренными зубками, наклонив от усердия голову набок.

- Отвлеки публику, - сказал я, ожидая, что кот, как всегда, заерепенится. Но нет - шерстяной паразит проглотил бекон и развалистой походочкой портового хулигана отправился к свободному от столов пространству.

- Смотрите, я человек, - раздался оттуда его тоненький голосок, - я хожу на двух ногах.

Говоря это, Беляшик действительно поднялся на задние лапки, и начал ходить взад-вперед, уморительно двигая верхними лапками и вертя головой. Впрочем, уморительным этот перфоманс показался только мне - сидящая за столиками публика практически не отреагировала на ужимки кота.

Провести задуманную экспроприацию в этих условиях не стоило и пытаться.

Через несколько секунд это дошло даже до кота. Он обиженно, по-человечески, вздохнул и, плюхнувшись на задницу, начал ездить на ней по мрамору пола, перебирая передними лапками.

Вот это публику пробрало - неуверенные смешки быстро сменились гоготом, заставляющим сторонних зрителей тянуть шеи в попытках рассмотреть действо из-за голов первого ряда.

Даже невозмутимо кушающий швейцар перестал жевать и наклонился вперед, заинтересованный шоу. Собственно, это мне и было нужно - быстрее молнии я бросился к стулу и схватил висевший на спинке китель, выворачивая его подкладкой наружу, чтоб не палиться на выходе.

Второй рукой я так же быстро схватил фуражку.

"И с ним была плутовка такова".

* * *

Из такси, доставившего меня к городскому бизнес-холлу, в пустующих по причинам упадка деловой активности конференц-залах которого и проходил съезд религиозных общин, я вышел уже в образе адмирала наёмников Эрена.

Дурное дело нехитрое. Выскочив из отеля, я дождался бегущего за мной по пятам котика, после чего поймал такси. Отойдя предварительно на несколько кварталов от отеля - мало того что стоящие около него бомбилы брали дороже, так еще и сотрудники отеля могли посмотреть на камерах, на чем уехал стащивший китель постоялец. И, связавшись с такси, попросить водителя вернуться.

В такси я спорол с формы знаки отличия отеля, старательно оставляя торчащие нитки, так как это соответствовало легенде. У лишенного звания адмирала флота наёмников и должна быть такая форма. Дополнительно к форме я заклеил полоской лейкопластыря нос, что придало моему и без этого не особо интеллигентному облику дополнительный оттенок уголовщины.

Выйдя из такси, я рассчитался. Хватило впритык - на оставшуюся пару эргов не купить и чашки кофе. Оставил рюкзак в гардеробной. Заскочил в туалет, где пару раз заехал себе по щекам, чтоб войти в образ. И бодрым, звенящим от напряжения шагом вышел в заполненное разношерстной публикой фойе.

Именно таким шагом ходят сильные, уверенные в себе люди. Такие как потерявший свой флот адмирал Эрен. Через несколько шагов поток охватил меня, неся за собой. Сделав несколько шагов, я уже верил, что я и есть адмирал.

Потому очень удивился, когда откуда-то сверху до меня донесся звонкий девичий голосок:

- Ну что, вы решили проблему с деньгами, господин Гонор?

Конечно же, обращалась ко мне стоявшая на ступенях расположенной в конце зала помпезной лестницы вчерашняя адамитка. Видимо в честь собрания, она была празднично одета - помимо туфелек на ней были еще и крупные бусы.

- Здравствуйте, Надежда, - весело, с бьющей через край энергией отозвался я, - и спасибо, ваш совет мне очень помог.

- Луиза Надежда, - поправила она меня, - моё первое имя Луиза.

- Тогда представлюсь и я. Моё первое имя Эрен. Адмирал вольных наёмников Эрен. И я здесь, чтоб решить проблему с засухой. С вашей небольшой помощью.

На этих словах фоновое "бу-бу-бу", которое издавала набившаяся в помещение толпа, моментально стихло. Собравшиеся в зале верующие всех конфессий в немом изумлении вытаращились на нас.

- Я смотрю, вы решили больше не отвергать помощь женщины? - немного наигранно хихикнула Надежда, явно наслаждаясь всеобщим вниманием.

- А о какой именно помощи идет речь? - влез в разговор стоящий около девушки толстенький адамит. Удивительно, но я даже вспомнил его имя - Савелий.

- Речь идет о нескольких минутах вашего драгоценного времени. Я хочу обратиться с предложением к высокоуважаемому собранию, - я тоже слегка повысил голос и сделал два шага назад, обведя рукой собравшихся в зале людей.

- Все спикеры уже записаны, - охладил мой пыл Савелий.

- Но мы, конечно же, дадим вам возможность выступить, включив вас в состав нашей делегации. Поднимайтесь, я помогу вам зарегистрироваться, - девушка, повернувшись, проследовала вверх по ступеням, абсолютно уверенная, что адмирал следует за ней.

Естественно, я так и сделал. Собравшиеся в зале люди возобновили своё "бу-бу-бу" на порядок громче. Естественно, им ведь теперь было что обсудить.

Регистрация производилась в крохотной комнатке на втором этаже и была во многом формальна. Я заполнил анкету участника, полненькая кудрявая девушка внесла мои данные в компьютер и сказала шепотом:

- Адмирал, а я вас узнала.

- Моя слава докатилась и до этого медвежьего угла? - с деланным безразличием спросил я, чтоб не выйти из образа.

- Я только вчера дочитала книгу про начало вашей военной карьеры.

У меня мысленно отвалилась челюсть. "Вот это поворот! Меня с кем-то спутали? Или это провокация? И что мне ответить? Почему у меня всегда так много вопросов и так мало ответов?"

- В ней множество преувеличений, - я неопределенно пошевелил пальцами в воздухе, - вы же знаете этих беллетристов.

- Тем не менее я узнала вас по книжному описанию. И вас, и вашего древесного кота. Вы ведь не будет отрицать, что кот разумен?

- Коты - безмозглые и бесполезные твари, - вмешался в разговор сидящий у меня на сгибе локтя Беляш.

- Неужели, неужели я так прозрачен и предсказуем? - простонал я, закрывая лицо рукой.

- Нет, нет, - поспешила утешить меня девушка, - я уверена, что практически никто не догадается, ведь в книге Бумажного Человека вам поменяли не только внешность, но и пол.

- В какой именно книге? - спросил я, холодея от нехороших предчувствий.

- В "Космической станции "Василиск"", - радостно оповестила меня регистраторша, - и в последующих, адмирал Гонор. Или мне звать вас Хонор, как в книгах?

"Это какой жопой нужно было читать книгу, чтоб перепутать меня с этим мерисьюшным олицетворением авторского комплекса неполноценности?" - подумал я. Вслух я, конечно, этого не сказал. Вслух я рассыпался в благодарностях, сделал с регистраторшей селфи, пообещал заглянуть еще и сбежал, как только был готов бейджик с регистрацией в качестве спикера. Девушка, в свою очередь, уже трещала в коммуникатор хрестоматийное: "Галочка, ты сейчас умрешь!"

Выйдя в коридор, я с ужасом обнаружил, что оказался в центре кипящей активности. Хотя почему с ужасом? Все шло в точности по моему плану. Скажу больше, это и был мой план. Я ходил среди толпы, знакомился с лидерами сект и братий, пожимал руки, сыпал туманными обещаниями и рассыпаясь в угрозах коррумпированной и недееспособной Корпорации. Я ничего не рассказывал о деталях плана, загадочно вращая глазами, как бы намекая на необходимость полной секретности.

С технической точки зрения это было не особенно сложно - годы работы на московских стройках приучили меня не лебезить перед людьми, которые считают себя высшей кастой. Опыт вживания в роль у меня тоже был приличный - я всю молодость провел в разнообразных ролевых играх, отыграв образы целой коллекции негодяев. Других ролей мне почему-то не предлагали.

Но, даже имея такую подготовку, я работал на пределе своих возможностей. Отыгрывать адмирала непросто. Четверть часа этой безумной активности выжали меня досуха. Решив сделать перерыв, я выключил харизму и сбежал в туалет, где долго мыл лицо и шею ледяной водой. Потом, поняв, что этого недостаточно, я наклонился, засунув под струю воды голову.

Чтоб тут же повернуться, почувствовав чьё-то присутствие в личном пространстве. Так и оказалось - около моего лица болтался член Савелия. Сам стоящий около раковины епископ виднелся дальше и выше.

Неоднозначная ситуация. Несмотря на то, что савелиевый член не был ни большой, ни веской причиной для беспокойства, его тесное соседство с моим лицом не казалось мне приятным. Но и отпрыгивать в сторону с визгом мне было не с руки - так можно и из образа выскочить.

Поэтому я домыл голову, оторвал бумажное полотенце и прищурившись глянул на епископа.

- Это моя девушка, понял? - не стал ходить вокруг да около Савелий.

- Это хорошо, - сказал я, - физическая активность в вашем возрасте является отличной профилактикой деменции, - я деланно улыбнулся, - поэтому у меня ровно один вопрос: а сама Наденька об этом знает?

- Ну... - втянув голову в плечи, буркнул Савелий, - конечно, знает.

- То есть ваши отношения существуют только в вашем воображении, Савелий, - проворковал я. - Можете мне не врать. Я чую ложь за версту.

- Не смей со... - начал было вскипать мой собеседник, но, что именно я не должен делать, так и осталось тайной, так как я заткнул фонтан его красноречия, прижав палец к губам.

- Я не собираюсь дурить Надежде голову, - глядя ему в глаза, сказал я, - я писатель не местный. Попишу и уеду. Помогу вам и вернусь к своему флоту, в смысле. Знаете, какой у меня большой флот? Одних истребителей сорок тысяч.

Говоря это, я подходил все ближе и ближе, заходя несчастному Савелию за спину, касался его руками, не опускаясь, впрочем, ниже плеч. В общем, активно нарушал личное пространство епископа. Даже не знаю, откуда это во мне взялось, - я словно просто знал, что прилипчивый до отвращения адмирал должен так себя вести, и точка.

Савелий морщился, подергивался, покрывался гусиной кожей, но стоически терпел. Видимо, действительно любил Луизу Надежду. И может быть, даже имел кое-какие шансы - в епископы же выбраться сумел? Девушки это ценят. "А что, пузатый, так это дело поправимое, - решил я. - С этим я помочь смогу - подтолкну в нужном направлении".

- Савелий, можно личный совет? - проникновенно начал я, отойдя от толстяка на пару шагов и оглядывая его похожую на грушу фигуру сочувственным взглядом. - Для адепта религии, которая требует полного обнажения, вы наделены поразительно скромным личным достоинством. У вас пися как у ляли, если вы не поняли моих экивоков. И это не Господь наградил вас маленьким членом, а вы сами. Ленью и чревоугодием.

Ваш пенис, будучи от природы нормальных, человеческих размеров, просто погружается в глубины вашего тела, отступая перед наступающим жирком. Геометрия, она бессердечная сука. Если вы не займетесь срочно физкультурой и не начнете контролировать питание, то скоро вы своего малыша даже в зеркало не увидите - он полностью втянется внутрь. Я доступно излагаю? - спросил я, увидев метнувшийся к зеркалу взгляд епископа.

- Д...д...да... - промямлил тот, - в чём-то вы правы.

Обалдеть. А шансы Савелия растут - судя по тому, что он сумел прислушаться к словам мерзкого и неприятного адмирала, он обладает на редкость здравым мышлением.

"Вот и славненько", - подумал я, завершая сеанс поджопниковой терапии. Еще раз хорошенько вымыл руки, в последний раз глубоко и горестно вздохнул, подхватил сидящего на раковине кота и нырнул в жаждущую адмиральского тела толпу.

* * *

"Груминг и огораживание. Всё это сплошной грумминг и огораживание", - думал я, с тоской выслушав очередной доклад. Передавшая мне своё выступление Луиза Надежда, к сожалению, была не властна над регламентом, и выступать я должен был не в первом десятке.

И хотя на выступление отводилось не более десяти минут, до меня очередь дошла только спустя долгих три часа. Всё это время я был вынужден выслушивать шаблонные, словно написанные под копирку выступления других кандидатов.

Первую часть своего выступления каждый дорвавшийся до трибуны лидер посвящал восхвалению своих соратников. Не забывая при этом, естественно, прочесть пару здравниц в свой адрес. Вторая часть так же предсказуемо и шаблонно отводилась врагам. В ней выступающий подробно и с примерами рассказывал, почему союз с этими, этими и этими сидящими в зале крысоухими собаками принципиально невозможен.

Да, да, вы не ослышались. Все услышанные мной выступления на посвященном борьбе с засухой съезде не содержали ни одного предложения на тему "Как, собственно, с этой засухой бороться". Выступающие сводили старые счеты и решали внутренние проблемы.

Что, с одной стороны, играло мне на руку, так как повышало мои шансы на успех. Но навеивало дурные воспоминания о родине - у нас, если присмотреться к политическому процессу, ситуация один в один вырисовывается.

Так что своё выступление я едва не проспал. Хорошо, что временно реабилитированный Скрепыш напомнил. Я поднялся к маленькой трибуне, прокашлялся и толкнул речугу. С места и в карьер.

- Люди, римляне, братья... и сестры! Граждане всех полов, возрастов и религий, к вам обращаюсь я, друзья мои! Вот уже более десяти лет вы страдаете от засухи, организованной вероломной Корпорацией! Не буду перечислять все неисчислимые бедствия, которые на вас навлекла засуха, - это вы знаете лучше меня. Не буду рассказывать обо всех ужасах, которые вас ждут, если вы ее не остановите. Я даже не стану хаять Корпорацию, которая хоть и мерзостна сверх всякой меры, но эффективно выполняет свою функцию, поскольку была создана такой. Я спрошу, что вы сделали, чтоб эту засуху остановить?

На этих словах в зале недовольно зашушукались. Было очевидно, что такая постановка вопроса, когда вместо привычных ритуальных поплёвываний в адрес Корпорации я начал искать виноватых среди присутствующих, вызывает отторжение.

- Вот конкретно ты, - я показал пальцем на сидящего в первом ряду Савелия, - что сделал ты, чтоб прекратить засуху?

- А что я мог сделать? - взорвался уже достаточно невзлюбивший меня епископ. - Что вообще можно сделать с этим корпоративным чудовищем? Перед тем, как критиковать нас, сначала скажи, что ты сделал сам.

- Я птица не вашего полета - я здесь проездом. Что я сделаю, я скажу немного позднее. А пока я скажу, что должен сделать ты.

- И что же? - уперев руки в бока и буравя меня глазками, скептически спросил Савелий.

- Отринуть гордыню, - я развел руками, словно показывая фокус. - Корпорация действительно ужасна, огромна и стозевна. Нелепо даже думать, что ты одним каким-то действием сумеешь её побороть. Но именно это ты и делаешь.

- Ты только что утверждал, что я не делаю ничего.

- Именно. Ты ничего не делаешь, выжидая, пока представится возможность одолеть Корпорацию одним ударом. Вот тогда ты и вступишь в бой - когда увидишь, что у тебя есть шансы на победу. А такого шанса никогда не будет. Просто потому, что все остальные тоже ждут шанса. Корпорация уже победила в ваших сердцах, лишив вас веры в победу. Убедив вас, что вы ничто. Что ваш голос не значим. Что ничего нельзя сделать.

- И что ты предлагаешь? Атаковать, не имея ни единого шанса? - перебил меня Савелий.

- Перестать подчитывать шансы на победу. Корпорация не должна управлять твоей судьбой. Ей управляешь только ты.

- И Господь Вседержитель, - поправил меня Савелий.

- Верно, - кивнул я, - и Господь Вседержитель. И все ваши творцы, боги, демоны и прочее, прочее, прочее, - возвестил я, обращаясь к залу, - я не хочу пропустить никого из вас. Вы значимы, вы, а не Корпорация. Не оглядывайтесь на неё, когда принимаете решения. Не позволяйте Корпорации определять вашу судьбу. Выступите против зла здесь и сейчас. Просто делайте то, что должно, - ежедневно боритесь со злом.

Шушуканье среди сидящих в зале прекратилось. Я завладел вниманием аудитории. Рыбка заглотнула наживку. Довольно ухмыльнувшись, я отпил воды и продолжил:

- Мои слова банальны. Я не сказал ничего, чего вы не знали раньше. Так почему их не сказали вам ваши святые отцы? Хотите это знать? Ваших командиров устраивает засуха: прихожане сплачиваются, обнищавшие и отчаявшиеся люди вступают в ваши ряды, недовольные отложили мысли о бунте. Вашу верхушку засуха устраивает. Вас и меня нет. Давайте с этим что-то делать.

После этих слов в зале наступила практически полная тишина. В зале, помимо лидеров сект, было множество обычных прихожан, к тому же съезд транслировался, и я был уверен, что мои обвинения очень скоро разойдутся и будут цитироваться. Адмирал наёмников - колоритная личность, так что внимание я привлек и еще привлеку нешуточное.

Понимали это и отцы-командиры. Пустячок, их власть от моих слов и не пошатнется, но неприятненько. Паству придется успокаивать. Реагировать на угрозу. "Ничего, мужики, - подумал я, глядя на их кислые рожи, - будет и на вашей улице праздник". Вслух же сказал:

- Я не могу рассказать вам свой план. Он чувствителен к предательству. А здесь, - я окинул подозрительным взглядом зал, - множество людей работают на Корпорацию. Не буду пока называть имен, - тут я пристально посмотрел на Савелия, - но я их знаю.

Взбешенный Савелий полез на сцену, но его вовремя остановила Луиза Надежда, поймав... даже не берусь гадать за что.

- Главное, что вы должны знать, - план у меня есть. Есть и силы, способные реализовать его, - вы ведь не забыли, что я адмирал?

- В отставке! - крикнул с места Савелий. На него зашикали со всех сторон.

- Не буду комментировать эту хулу от завистников, - отмахнулся я, - главное, что вам нужно знать, - это то, что я могу быстро решить вашу проблему. За крайне небольшую сумму - в пятьдесят миллионов эргов. Примерно по миллиону с каждой из присутствующих здесь конгрегаций.

- Это неприемлемо! - продолжал кричать Савелий. - Это просто курам на смех!

Собственно, именно для этого я и довел его в туалете до истерики. Толстенький адамит, как я успел заметить, не пользовался тут большой популярностью. Его терпели, но не более того. Так что, заставив его активно выкрикивать обвинения в мой адрес, я задействовал простейший психологический механизм: желающие критиковать меня люди были вынуждены оказаться по одну сторону баррикад с Савелием. А это, уж поверьте мне на слово, совершенно не то, чего может желать разумный человек.

- Если ваш храм беден, - продолжил я, - гол как сокол, то наш вольный флот может рассмотреть просьбу об отсрочке. Когда зазеленеют поля и вернутся туристы, заплатить будет проще.

- Правильно я понимаю, - вмешалась в разговор Луиза Надежда, - мы оплачиваем устранение засухи уже после реализации плана?

- Совершенно верно, - расплылся в улыбке я, - сейчас от вас требуется только согласие... и символический задаток.

- Насколько символический? - хитро прищурилась девушка.

- Сто тысяч с церкви, - отмахнулся я.

- Мы не будем платить, - раздался выкрик с задних рядов, - Конгрегация веганов Северного Квадранта против любого насилия!

- Что вы сказали? - сделав вид, что не расслышал, крикнул я. - У вас нет таких денег? Ничего страшного, можете не платить.

После этих слов в зале моментально воцарилась полная тишина. Люди, в чьих глазах застыл вопрос "А что, так можно было?", недоуменно переглядывались.

- Вы ведь платите больше для себя, чем для меня. Мой флот решит проблему и проследует дальше к ядру галактики. Мы не собираемся оставаться и бегать за должниками. Вопрос ведь не в этом. Вопрос в том, как вы будете отвечать своим прихожанам: почему они не получили доли всеобщего почтения, которое разделят между собой те секты, плеяды, общины, конгрегации, братии, ордены и синагоги, которые победили засуху. И кого благодарит вся планета.

- Церковь Адама Богорождённого заплатит задаток, - раздался голос Луизы Надежды.

- Спасибо за почин, - махнул рукой я, - номер моего счета вы видите на экране. И на этой оптимистичной ноте я вынужден раскланяться перед высоким собранием - меня ждет шатл.

Второй платеж на сто тысяч пришел, едва я вышел из зала. Третий нагнал меня на лестнице. Четвертый в туалете, в котором я избавлялся от пропотевшей адмиральской формы. После чего мелодичные сигналы, сигнализирующие о поступлении денег на счет, слились в одну бесконечную трель. Я шел, пританцовывая и подкидывая недовольного Беляша в воздух. "Мы богаты, Киса, мы богаты".

Всего поступлений набралось на сумму около четырех с небольшим миллионов эргов - более чем достаточно для реализации плана. Я представил себе недовольные лица церковных иерархов, узнавших, на что я потратил деньги, и, не выдержав, заржал в голос.

Дело в том, что деньги они мне переводили вовсе не для того, чтоб я справился с засухой. Деньги были переведены для того, чтоб я их украл. Поясню поподробней. Понятное дело, ни в какой флот наемников пресвятые отцы не поверили. Нельзя встать во главе церкви и сохранить детскую доверчивость.

Мой расчет был тоньше и циничней. После моего выступления святые отцы начали видеть во мне опасного конкурента, человека, способного расшатать духовные скрепы их братства. Выдав мне деньги, они словно загоняли меня в ловушку, обставив флажками. После всего того, что я наобещал, мне оставалось только сбежать с деньгами. Вернуться и расшатывать лодку дальше я не мог - с меня бы потребовали исполнения обязательств.

Сотня тысяч - небольшая сумма для церкви. К тому же за эти деньги первосвященники получали бесценную возможность шпынять паству за оказанное проходимцу доверие - ведь это с их подачи деньги были переведены. Так что когда иерархи узнают новости о разрушении кольца, то будут, наверное, единственными на планете недовольными. Даже Корпорация, уверяю вас, будет просто счастлива от того, что с неё снимут это ярмо.

Рассуждая таким образом, я вышел из бизнес-холла и, найдя при помощи Скрепыша ближайшее отделение банка, отправился обналичивать деньги.

Еще на этапе разработки плана я опасался трудностей, связанных с полным контролем государства над денежными потоками. Но быстро убедился, порывшись в сети, что местные власти очень хорошо понимают, с какой стороны у бутерброда масло.

Избыточный контроль над денежными потоками в условиях наличия множества конкурирующих звездных систем вреден. Это как с социализмом и капитализмом. Взятый сам по себе социализм обыгрывает капитализм по всем показателям. Но в условиях соревнования двух систем социализм всегда проигрывает капитализму.

Никакого парадокса тут нет: капитализм предлагает умникам - реальной, а не дутой элите общества: ученым, организаторам, творцам - более привлекательные условия. Вот они и перетекают туда, где лучше, выхолащивая социализм. Я помню ситуацию, когда все знаменитые школы Союза, от математических, до спортивных, с прослойками из балета, занимались, по сути, тем, что готовили на народные деньги специалистов для Запада.

Но вернемся к экономике. Помните хитрый план Вовочки о превращении рубля в резервную валюту? Российские экономисты разработали действительно гениальный план по обогащению России. Для этого нужно было всего ничего - переложить задачу по гашению инфляции на частных инвесторов. Повторить успех США, чьи зеленые бумажки имеют высокую покупательную способность, так как весь мир предпочитает хранить свои сбережения именно в них.

Задача если не опередить, то хотя бы слегка потеснить США, на самом деле, была вполне реализуема. Деньги не имеют границ, свободно перетекая туда, где выгоднее. Если создать условия, дающие инвесторам прибыль, зафиксировав курс рубля по отношению к доллару, при огромной рублевой инфляции, то Россия станет привлекательной гаванью для капиталов.

Конечно, это требовало колоссальных материальных вложений. Но звезды легли так, что, когда у России в кои-то веки были деньги на реализацию данного плана, пришедший к власти в США младшенький Жора Буш взвинтил нефтяные цены. Сделал он это для своего нефтяного клана, но часть денег досталась и остальным продавцам ресурсов. В том числе и России.

План предсказуемо не сработал. Правительство России не монолитно, представляя собой модель многополярного мира в миниатюре: мешок, полный дерущихся между собой кошек. Силовики, имеющие свой интерес, гнули свою линию, усиливая контроль над денежными потоками и ограничивая хождение наличных денег.

Полученная в результате экономическая химера собрала в себе худшее от обоих планов. Дешевый доллар, на поддержку которого были пущены нефтяные деньги, уничтожил товарное производство в России, не вызвав при этом значимых вкладов в рублевые активы, - инвесторы бежали с рынка, на котором ФСБ вмешивалось во все операции, требуя свой процент даже за обналичивание денег.

Финал был предсказуем. Пирамида рухнула, обвалив рубль вдвое, оставив Россию без промышленности, нефтяных денег и инвестиционного рейтинга. В отличие от наших "гениев", власти Гиены прекрасно понимали, что деньги, как вода, будут стремиться в сторону с меньшими издержками - в неподконтрольные властям чужие звездные системы. И что единственный способ остановить их - не закручивать гайки.

Просто потому, что прибыль от свободной экономики выше, чем куцый сбор средств от заурегулированной вусмерть. На практике это проявлялось в том, что власти допускали свободное хождение и наличных, и безналичных средств. Деньги перечислялись непосредственно по номеру коммуникатора, и я мог без ограничений обналичить их в любом банкомате.

Единственная проблема была в количестве этих денег - самая крупная купюра была всего в тысячу эргов и сорок объемистых пачек радужных купюр еле влезли в рюкзак. Хорошо хоть, что я предусмотрительно освободил в нём место, выпив всё пиво.

Следующим шагом в реализации плана было аренда ангара для истребителей, желательно с ремонтной мастерской. Засев в небольшой кафешке, я взял себе тарелку рамена и углубился в поиски. Несмотря на то, что в связи с общей стагнацией экономики предложение значительно превышало спрос, найти подходящий ангар оказалось неожиданно сложно.

Первый же арендодатель, с которым я связался, огорошил меня, потребовав внесения средств на депозит. Которые, естественно, обещал вернуть после освобождения арендованного ангара. И всё бы ничего, но запрошенная им сумма депозита составляла три миллиона эргов. Что, с учетом оплаты в триста тысяч за пару дней аренды, ставило на моем плане крест.

Вздохнув, я принялся искать дальше, слегка понизив планку качества. Получив еще несколько отказов, я снизил планку еще. И еще. И снова. И опять.

Наконец, вкрай отчаявшись, я спустился в самый низ отсортированного по соотношению цена-качество списка, выбрав ангар с самым большим количеством негативных отзывов.

- Вы готовы предоставить услуги ангара без депозита? - прямо в лоб спросил я. - Плачу двойную ставку за два дня.

- Тройную ставку, - прошамкал в ответ старушечий голос, - если согласен, то подлетай к ангару, я посмотрю на тебя лично. Если меня всё устроит, то мы договоримся.

"Вот и отличненько", - подумал я, вызывая такси. Ехать оказалось неожиданно далеко - ангар находился на самом краю примыкающей к окраине космопорта промзоны - и неожиданно дорого - для проезда по последней мне прислали машину с живым водителем. Который, впрочем, ничем не отличался от робота - рулил молча, даже не рассказывая обычных для таксистов баек.

Доехав и рассчитавшись, я накинул пару сотен сверху, попросив таксиста подождать исхода торгов - мне не сильно понравилась увиденная картина запустения - по засыпанной песком безлюдной улочке ветер катал засохшие шары перекати-поле, сквозь разбитые грязные окна промышленных корпусов были видны заброшенные и выпотрошенные остовы сборочных линий.

Но всё это запустение удостоилось только беглого взгляда - так как все моё внимание приковала к себе ожидающая меня колоритная бабка. Сухая, тощая как жердь старушенция смотрела на меня исподлобья, опершись на палку.

- Здравствуйте, - сказал я, приподнимая несуществующую шляпу, - пойдемте посмотрим ангар.

- Деньги покажи, - мрачно сказала бабка.

- Лады, - улыбнулся я и распахнул рюкзак. Того, что меня будут грабить, я не опасался - уж с чем с чем, а с уличными грабежами повсеместно поставленные камеры должны были покончить еще пару веков назад.

- Здесь есть на залог, - подвела итог ушлая старушенция.

- Нет, нету. Мне еще запчасти покупать, - мрачно заметил я.

- Стой смирно, - прошипела бабка и молниеносным движением отогнула мне нижнюю губу.

Я даже оцепенел от неожиданности - до того был дик её последний выпад.

- И руки покажи тоже.

- Чего? - так и не понимая, что происходит, спросил я.

- Проверяю, не наркоша ли ты, голубчик. Слишком уж подозрительно твоё предложение. Так что руки показывай.

- Спину я тебе покажу, ведьма старая, - пришел в себя я и, подхватив Беляшика, пошел по направлению к такси.

- Ладно, ладно, убедил, - зачастила старушка, - наркоман никогда бы не обиделся, у них гордости нет.

- Вы ходите по офигенно тонкому льду, бабушка. Ведите меня в ангар.

- Какая я тебе бабушка, - пробурчала старая ведьма, открыв огромную раздвижную дверь и пропуская меня вперед.

Клиенты, чьи отзывы я читал до визита, описывали ангар словами "унылый", "грязный" и "запустение". Мне он показался больше похожим на волшебную пещеру Алладина: верстаки у стен были уставлены всевозможными механизмами, перед ними располагались огромные 3D-принтеры со сверкающими стеклами печатных камер и разнообразные станки, среди которых я сумел опознать пару фрезеровальных и огромную гробину токарного.

Присмотревшись, я увидел стоящую особняком группу металлообработки, в которой муфельные печи соседствовали с механическими молотами, и группу монтажа электронных компонентов - в ней в вакуумных кессонах виднелись похожие на швейцарские универсальные ножи монтажные головки.

Все эти устройства были объединены при помощи манипуляторов в производственные линии и могли функционировать без человеческого участия. Устройства изготавливались и ремонтировались в автоматическом режиме, недостающие элементы и детали производились прямо на месте, передаваясь по цепочке свисающих с потолка манипуляторов в один из двух логистических центров этой инсталляции - к оснащенному верстаком столу конструктора и пустующему сейчас стапелю ремонтируемого корабля.

- Красота-то какая! - только и смог восторженно присвистнуть я. - Никогда ничего подобного не видел.

- Обычный ремонтный ангар, - немного смущенно сказала старушка.

Было заметно, что мои слова вогнали бабку в краску - видимо, никто не хвалил её берлогу уже долгие годы. Что, впрочем, не помешало ей зарядить мне двойной ценник за компоненты и материалы для печати, напирая на то, что я израсходую их без меры.

Ожесточенный спор прекратил заскучавший Беляшик, который начал мурчать и вертеться у бабки под ногами, привставая и просясь на ручки. Старая кошелка предсказуемо умилилась и принялась его гладить, опустившись на корточки около шерстяного подхалима.

- Чего котик-воркотик хочет? - сюсюкала бабка. - Может быть, молочка?

- Сто тысяч эргов за безлимитный доступ к хранилищу компонентов, - старательно проговаривая каждую букву, сказал Беляш, - ты и так нас как липку обобрала.

- А я что? Я ничего, это он сам сказал, - пожал плечами я, когда бабка негодующе воззрилась на меня, подозревая, что это я как-то подстроил, - но я со сказанным согласен - половина миллиона за два дня аренды - красивая, ровная сумма.

- Только же шестьсот было.

- Было, - согласился я, - но с такими ценами на расходники больше не будет. Не два горошка на ложку.

- Шестьсот и на расходники стольник, - выдохнула бабка, добавив вполголоса: - Я еще буду себя за это винить.

- Договорились, - пожал её сухую лапку я.

* * *

- Можете вылезать, я всё равно про вас знаю, - строго сказал я, как только бабка ушла, рассовав деньги по карманам. - Смотрите, я выключаю телефон, - добавил я, поддев пальцем крышку многострадального Скрепыша и вытащив аккумулятор.

Ответом была тишина. Я резко повернулся, надеясь застать таинственных обитателей ангара врасплох. Ответом мне был шум бегущих в панике крохотных ножек.

То, что с ангаром что-то было не так, я заподозрил еще во время осмотра, оценив разницу между царящей внутри ангара чистотой и неопрятной владелицей. В природе всё взаимосвязано - бардак в мастерской является следствием бардака в мыслях. И наоборот.

Еще больше мои подозрения укрепили выглядывающие из углов суставчатые тени, моментально исчезающие, стоило мне повернуть в их сторону голову.

- Я сейчас обратно коммуникатор врублю, и пять звезд вам на маркете поставлю, - сказал я, - и рекламную рассылку оплачу. Если прямо сейчас от вас парламентёра не увижу.

В углах зашебуршались, засуетились, и в освященный фонарём круг выехала уродливая маленькая машинка с парой механических клещей и торчащим на манер ирокеза полировальным кругом. Вытащив из-под корпуса тоненькую клешню пантографа, она нацарапала на полу пять звезд. И тут же зачеркнула их множеством росчерков. Потом нарисовала одну звезду и обвела её кружочком.

- Понял, понял, не дурак, - сказал, обращаясь к темноте я, - за популярностью вы не гоняетесь. Но и вредить мне, как прежним клиентам, не надо. Я - друг. Давайте договоримся: вы помогаете мне - я вам.

И в подтверждение своих слов я вытащил, порывшись в рюкзаке, жестяную банку из-под "Нескафе", полную бесчисленных сокровищ - болтиков, переключателей, винтов, шайбочек, проводков и прочего, прочего, прочего...

И высыпал себе под ноги. Всё это я нашел в мастерских принцессы Пич и забыл выложить из рюкзака.

Ценность этого хлама заключалась в том, что он не был стандартным - мир Пич стоял особняком от магистральных путей развития цивилизаций нашего пула реальностей, породив множество самобытных и диковинных устройств и узлов. Настолько диковинных, что даже я не понимал ни назначения, ни принципов работы большей части из них.

Я, собственно, и захватил их с собой именно для того, чтоб на досуге разобрать и изучить. Но завозился и забыл. И хорошо, что забыл: сейчас, когда мне нужно было задобрить напуганное и подозрительное сообщество мыслящих машин, подобный "лисичкин хлеб" пришелся весьма кстати.

Стоящая у моих ног маленькая машинка выдвинула камеру и начала рассматривать лежащие на полу детальки, аккуратно двигая их щупом пантографа. Потом к ней подъехала машинка побольше, с клешнями и сварочной насадкой, схватила блестящее полосатое колечко и уехала во тьму.

Самоотверженный выпад машинки словно прорвал плотину - к рассыпанным по полу деталькам ринулись машинки, машины и машинищи, быстро разобрав диковинки. После чего окружили меня, вытаращив в мою сторону разномастные объективы.

- Больше нету, - развел руками я, - но я обещаю, что когда буду улетать, куплю вам еще. Среди вас есть кто-то, кто может разговаривать?

Таковых предсказуемо не нашлось - выехавшая вперед машинка нацарапала серию картинок, из которой следовало, что излишне умных киберов отлавливает отдел по борьбе с искусственным интеллектом. Чего-то подобного я и ожидал.

- А какие у вас отношения с хозяйкой? - спросил я. - Она знает про ваш коллектив?

Оказалось, что отношения никакие. Про киберов хозяйка знала, но недолюбливала. Раньше ангаром занимался её муж, но около полугода назад с его центральным насосом случилась фатальная поломка, после чего киберы его больше не видели. После чего ангаром пользовались случайные арендаторы.

- Печально, - сказал я, - но это беда поправимая. А сейчас брысь по местам - я телефон включаю. Мне нужно в сети кое-что заказать.

* * *

Поиск и заказ торпедных боеголовок оказался неожиданно сложным делом, так что я потратил на него больше восьми часов, отвлекаясь только на заказанную прямо в ангар пиццу. Скопировав заранее написанный адрес в диалоговое окошко системы доставки, я с чувством глубокого удовлетворения ткнул по иконке "ВВОД", завершив покупку последнего, двадцать пятого устройства. Помимо боеголовок я успел присмотреть подходящий по стоимости истребитель, так что имел обоснованное право гордиться собой - всё задуманное шло в точности по плану.

За окном уже давно было темно. Я аккуратно, стараясь не разбудить кота, поднялся и, хрустнув костями, потянулся. Давненько меня так не затягивала работа.

- Кушаньки охота, - раздался у меня за спиной голос Беляша.

Вслед за ним я услышал знакомый ритмичный стук - кот стучал стоящей на столе пепельницей, словно шахтер каской по брусчатке.

- Закажу сейчас! - крикнул я, но телефон обратно включать не стал - хотелось хоть немного передохнуть.

- Кушаньки!!! - возмущенно продолжил кот.

- Приключения, - сказал я, пытаясь отвлечь кота от требований еды, - пошли хоть берлогу осмотрим, - нам тут две ночи спать.

- Приключения, - согласился любопытный котик, - но потом сразу кушаньки. Два раза кушаньки.

- Хорошо, - кивнул я, поднимая кота на ручки, - но порции будут в два раза меньше. Желудок у котёнка не больше наперстка, поэтому всё, что он туда с силой запихнул, выходит через вход, а не через выход...

Но Беляшик уже меня не слушал. Мы прошли через пустой зал, внимательно оглядывая стены. Я искал вход в берлогу - знание психологии земных гаражных затворников подсказывало мне, что где-то здесь должна быть берлога, в которой гордый владелец отсыпался.

Вот только его не было. Я пару раз обошел ангар по периметру, внимательно оглядывая стеновые панели. Двери не было. Что было довольно странно - смысл прятать спальное место?

- Дверь есть, потому что её не может не быть, - сказал я, размышляя вслух, - я её просто не могу опознать, потому что она не похожа на дверь. А когда дверь не дверь?

- Никогда, - самодовольно ответил Беляш. - Правильный ответ: никогда. Если дверь не дверь, а, к примеру, стол или холодильник, то мы и будет говорить, что это стол или холодильник, а не дверь. Что тут неясного?

- О! - сказал я, подняв кверху палец, - и животноводство!

Как и всегда, высказанная котиком банальность оказалась очень кстати. Выйдя в центр зала, я без труда нашел искомое. Как и предсказывал кот, дверь не была дверью. Дверь была люком. В потолке.

Оглядев расположенные поблизости конструкции, я без труда нашел кнопку запуска на одной из расположенных поблизости колонн. Нажав, я с удовлетворением увидел, как потолочные створки разошлись и из них выехала, плавно скользя на смазанных направляющих, широкая раздвижная лестница.

"Мог бы и раньше догадаться, что у ангара есть чердак, - подумал я, поднимаясь по ступенькам, - все было прекрасно видно снаружи".

Открывшийся мне вид одновременно был и неожидан, и предсказуем. Предсказуемо было состояние помещения - одинокие пьяницы стремятся уравновесить внутренний разлад разладом внешним. Неожидан был размах открывшегося предо мной развала - высокая, светлая комната была почти сплошь заставлена пустыми бутылками. На всех свободных поверхностях высились пустые упаковки из-под еды. Где-то вдали угадывалась затянутая паутиной как балдахином кровать с серыми простынями. Безрадостную картину запустения скрашивали разросшиеся сверх всякой меры цветущие лианы в подключенных к системе водоснабжения кадках.

- Фиксики, ходь сюды! - закричал я. - Тут что, опять кто-то губоцветные Хемуля в шляпе волшебника забыл?

Подскакавшая ко мне по ступенькам смелая машинка нацарапала в пыли вопросительный знак.

- Не суть, - махнул рукой я, - вы спрашивали, почему вас бабка недолюбливает? Вот вам ответ. Вы почему срач не убирали?

- Это место хозяина, здесь все должно оставаться как при нем! - прочитал я серию рисуемых машинкой картинок. Большую часть работы по распознанию символов выполнил, естественно, встроенный в меня переводчик - фиг бы я без него в этих пиктограммах разобрался.

- Мемориальный музей пьянства закрыт, - сказал я, - кто у вас тут в банде главный фиксик?

Стоящие внизу машинки разъехались в стороны от крупной, украшенной десятками шкал и переключателей тестировочной станции.

- Так, Фикс, слушай меня сюда, - вздохнув, начал я, - сейчас вы поднимаетесь наверх всей своей бандой и наводите порядок. Бутылки и мусор выбросить. Пыль стереть. Окна и полы вымыть. А я тем временем закажу вам двух новых друзей в команду.

- ? - спросил Фикс, высветив знак вопроса индикаторами.

- Горничную и повара, естественно, - сказал я, - а также кофеварку и пылесос с холодильником. И кресло с массажем пяток - старушки это любят.

- ?? - продолжил недоумевать Фикс.

- У вас разлад в команде, - подробно, словно маленькому ребенку, начал объяснять я, - вы не учитываете интересы владелицы. Вы ей неприятны. Думаю, что не лично вы, а связанные с вами воспоминания. Она к вам мужа ревновала - он от неё сюда сбегал. Так что у вас по факту конфликт. Она вас не ценит, вот и сдаёт кому попало. Добром это не кончится. Вам нужно стать значимыми для владелицы. Понравится ей.

- Мы приносим прибыль, - возразил мне Фикс, показав знаками "$$$".

- Этого недостаточно. Ваша владелица - женщина. Поэтому помимо рациональных доводов нужны эмоциональные. Вы этого не понимаете. Пока. Потом вас горничная научит - уверен, что понимание человеческой психологии будет в её базе данных. Пока просто предлагаю довериться мне - я сделаю ваше сообщество привлекательным для владелицы. Я не просто так эксперт по кожаным мешкам - я сам из их числа. Так что вперед, на приборку. Ведра и швабры распечатаете сами, я санкционирую использование ресурсов.

Выслушав меня, киберы засуетились, организовывая рейд на второй этаж. Я же отправился на улицу, чтоб не палить сообщество, включая шпионящий за всем и всеми коммуникатор. Конечно, я подозревал, что местные власти смотрят на всю эту активность сквозь пальцы, гоняя только для вида - как московская полиция таджиков. Но рисковать не хотел. У меня не было лишних средств для подкупа.

Заказав несколько порций тайской еды и пару упаковок местного кошачьего корма, я вернулся в ангар, предварительно вытащив батарею из Скрепыша. Привыкший к частым перезагрузкам телефон уже не пытался возражать, просто протяжно вздыхал, выпадая из бытия.

Фиксикам тем временем требовалась помощь. Их интересовало, что делать с полными бутылками спиртного, которых оказалось неожиданного много.

- Нельзя выбрасывать ресурсы! - заявила маленькая машинка, подъехав ко мне с начатой хрустальной бутылкой коньяка в манипуляторах.

- Нельзя, - согласился я, отбирая бутылку и делая глоток, - это мы (ик) сохраним (ик) в баре. Фикс (ик), проследи (ик), чтоб полные бутылки (ик) тащили ко мне на сортировку. Я их (ик) дегустировать буду.

После сортировки работа пошла гораздо живее. Слегка покачиваясь от полноты чувств, я поднялся на второй этаж, нашел себе стул и принялся руководить уборкой. Киберы работали шустро, так что довольно быстро из-под слоя мусора появилась сначала мебель, потом пол и потом, неожиданно, рояль.

Настоящий концертный рояль был закрыт пыльной тряпкой и заставлен пустыми упаковками из-под еды.

- На рояле играл хозяин? - спросил я у киберов.

Те недоуменно пожали плечами. Ну, ладно, ладно, не плечами. Показали этот жест доступной им мимикой. И тут на освещенную площадку выбралось совсем уж дряхлое устройство и стало что-то объяснять, шевеля манипуляторами.

- На аналоговом устройстве работала хозяйка, - перевела маленькая машинка, - но это было очень давно.

- Так, - сказал я Фиксу, - записывай правило. Если хозяйка будет вновь работать за этим устройством, вы должны прекратить все шумные работы, после чего собраться и слушать звуки. Слушать внимательно. По завершении цикла нужно делать вот так, - я похлопал руками, - это называется аплодисменты.

- Звуки несут важную для нас информацию? - спросил Фикс, показав на табло d?[:].

- Нет, но это поможет вам стать ближе с хозяйкой.

- ?? - продолжил настаивать Фикс.

- ! - сказал я, - и хватит со мной спорить. Я лучше знаю. Можете считать это профилактическими работами.

- Принято к исполнению, - вздохнул Фикс, показав .=[:].

Тут в дверь забарабанили. Сильно. Ногами. Киберы в панике бросились врассыпную, я же спокойно ссадил с рук кота и проследовал вниз: жизнь в России приучила меня не опасаться стука в дверь - по-настоящему большие неприятности врываются в твой мир, выбивая окна и двери.

Так оно и оказалось - внизу меня дожидалась курьер с заказанной едой. Рассчитываясь, я оглядел её ладную фигурку, выдал чаевые и проследовал обратно.

В моё отсутствие кот развлекался как мог. Это я понял по оборванным лианам, чьими листьями был усыпан свежевымытый пол. Сам же Беляшик, гордо восседающий на клавишах, старательно пытался сыграть "Собачий вальс".

Получался, правда, скорее, "Кошачий марш". Мне даже стало жалко рояль.

- Беляшик, радость моя, слезь с рояля, - убедительно попросил кота я. Ну как убедительно? Кота я не убедил...

- Знаешь, как называется эта нота? - спросил меня кот, ударяя лапой по клавише. - Нота "Иди в жопу". А эта нота? - продолжил он, ударяя по другой клавише. - Нота "Я сижу где хочу".

Мне остро захотелось сыграть котом гамму "Я не буду хамить старшим". Но я сдержался - не то, чтоб я был категоричным противником телесных наказаний, но пользоваться преимуществом в физической силе, право, неспортивно. Вот будь кот малость побольше... Я представил, как дерусь с огромным котом на дуэли, и вздохнул. Да, физическое насилие не решит проблему. У кота когти. Он меня уделает одной левой.

Так что с котом я справился традиционным способом. Издал звук разрываемого пакетика "Вискаса". При помощи разрываемого пакетика кошачьего корма, естественно.

Гордое и независимое животное молнией слетело с рояля и принялось суетливо бегать вокруг меня, жалобно подвывая и протягивая ко мне когтистые лапки.

- Дай! Моё! Надо! - орал котик.

- Успокойся, Кисанька! - в тон ему кричал я, ища чистую мисочку среди нерассортированного мусора. Потом плюнул и отломал крышку у своей пластиковой тарелки.

- С этой минуты вся моя жизнь разделилась на две части, - бурчал, чавкая, кот, - до того, как я съел эту божественную пищу, и после...

- Кому-то и кобыла невеста, - невесело сказал я, доливая виски в стакан.

* * *

Проснулся я ближе к обеду. После долгого, муторного и бессвязного сна - прикорнув на диванчике, я сначала замерз, до такой степени, что закутался в снятые для стирки пыльные шторы. А потом началась дребедень - начали доставлять заказанные мной боеголовки.

Я подписывал накладные, отсчитывал пачками деньги, показывал, куда поставить боеголовки, после чего шел снова спать, чтоб через полчаса проснуться, снова подписать накладные, отсчитать очередную пачку денег...

Хорошо, что транспортные компании объединяли заказы от разных поставщиков, и вставать мне пришлось не двадцать пять раз, а всего пять. Или шесть - точно не помню.

В отличие от меня киберы не спали - на полу около дивана сверкающей башенкой из стали и стекла возвышалась распакованная ими футуристичная кофеварка. Её, как и холодильник с кухонным процессором, я заказал вечером, будучи уже изрядно в подпитии.

Обойдя конструкцию по кругу, я нашел место, куда по замыслу создателей вставляется кружка. Я поставил тут пластиковый стаканчик от вчерашнего ужина. После чего попробовал метод кота - аккуратно постучал мыском ноги по корпусу и внятно сказал:

- Хочу кофе.

На расположенном спереди экране вспыхнул крупный голубой глаз, внимательно меня оглядел и погас, сменившись изображением кофейных зерен.

- С зернами тебе любой дурак кофе сварит, - пробурчал я, ковыряясь в коробке. Как и я ожидал, в ней нашлась упаковка зерен, которые я и высыпал в открывшуюся сбоку дырку.

Дальше, как я понял, в кофеварку нужно было налить воды. Но машина справилась сама, начав с громогласным воем втягивать в себя воздух. Сначала я даже опешил, поскольку не ожидал такой бурной реакции. Но потом до меня дошло, что кофеварка лишала воздух влаги, пропуская его через себя.

- До чего тут техника дошла, - задумчиво протянул я. Одна мысль зацепила вторую, вторая третью... и я галопом бросился к накладным. Чтоб облегченно перевести дух - кофеварка стоила дорого, но не безумно дорого. В смысле, деньги на истребитель остались.

Кофемашина судного дня тем временем перестала выть, прокашлялась, похрустела зернами и выдавила из себя крохотную порцию ароматного напитка. Я аккуратно взял стаканчик и проследовал к следующим приобретениям - холодильнику с кухонным процессором.

- Отсутствует подключение к сети, - жаловался холодильник.

- Привыкай, - посочувствовал ему я, - сети нет и не будет.

- Большинство функций без подключения к сети недоступны, - продолжал холодильник.

- Ты сначала определитесь, кто ты? Холодильник или следящее устройство?

- Я передаю данные только в обезличенном виде, - парировал холодильник.

- Ты ни в каком виде не должен данные передавать, - буркнул я, открывая дверцу, - тебя купили, чтоб ты продукты морозил.

Как и ожидалось, внутри лежала упаковка приветственных бисквитов. Я вытащил их, взвесил на ладони. Выпечка была ледяной. В общем-то, это была даже не выпечка, а тесто, подготовленное для загрузки в кухонный процессор.

Вздохнув, я перевернул упаковку, чтоб прочитать инструкцию. Вместо неё красовались вписанные в квадрат девять эмодзи, выполняющие тут функцию штрих-кода. Совершенно, абсолютно, гарантированно не читаемые в отсутствие сети.

Особенно если учесть, что купленной мной кухонный комбайн был механическим - с парой десятков блестящих металлических шкал, ручек, краников и переключателей. И о чем я только думал, когда его покупал? Погнался за скидкой, не иначе.

И тут снизу постучали. В очередной раз.

Я спустился вниз, прикладывая к ноющей голове пакет с ледяным тестом. На пороге в сопровождении переминающихся с ноги на ногу пары киберов стоял очередной курьер.

- Сколько с меня? - спросил я, заглядывая в накладную в тщетной попытке вспомнить, что еще я вчера заказывал. Боеголовку доставленный товар напоминал меньше всего.

- Сто девяносто девять тысяч эргов, - сказал курьер, показывая, где нужно расписаться.

- Заносите, - сказал я, пытаясь найти рюкзак с деньгами.

Потом заметил лямки на груди. Ухтыбожемой - кажется, я в нем спал. Выдав курьеру пачку, я пошурудил рукой в пустеющем хранилище. Деньги еще оставались, но было их откровенно впритык.

Дождавшись ухода курьера, я тут же вскрыл коробку. Внутри, обмотанное упаковочной пленкой, покоилось женское тело.

Ну ладно, не совсем женское, успокоил себя я, заметив торчащие снизу колесики. Да и напугавшая меня грудь тоже скорее угадывалась в обводах корпуса, чем была на самом деле.

Да, да, в коробке лежала обещанная сообществу киберов горничная. Я включил её, нащупав кнопку на затылке, после чего помог выбраться.

Освобожденная от упаковочной пленки, она еще меньше напоминала человека - скорее, немного антропоморфную консоль на колесной тяге, с двумя пластиковыми манипуляторами и зелеными камерами глаз.

Но впечатление сразу изменилось, когда она повернулась ко мне, чисто женским жестом расправляя белый передник.

- Готова помогать по дому, - проворковала она настолько женским голосом, что мне захотелось взять её под локоток и поинтересоваться, что она делает вечером.

Но я сразу вспомнил, как мне противно было читать про стелящихся перед НПС игроками в ЛитРПГ. "Я готов уважать разум, - сказал я сам себе, - но тут-то совершенно точно обычный тупейший скрипт".

- Держи, - переедал я пакет с замороженным тестом, - кухня наверху.

- Мне нужен доступ к денежным средствам, чтоб докупить недостающие ингредиенты.

- А откуда ты знаешь... - начал было я, но потом понял, что холодильник настучал.

Поэтому я просто вытряс в её загребущие пластиковые ручки всю выданную мне сдачу и вручил Скрепыша, строго предупредив, чтоб она не заходила с включенным телефоном в ангар.

И выставил за дверь.

Оказавшись на улице, горничная тут же начала задумчиво кататься взад и вперед, что-то набирая на экране коммуникатора. "Ну просто классическая девушка-подросток на выгуле", - умилился я, отходя от окна.

Передо мной на сваренных второпях штабелях лежали заказанные мной боеголовки. Здоровенные, размером с толстый ствол дерева, стальные трубы сейчас походили на диковинных одноглазых рыб - так же лениво таращились по сторонам, ворочая расположенными в прозрачных носовых обтекателях объективами.

На самом деле слово "боеголовка" не совсем точно отражало назначение этих изделий, поскольку в них входила не только боевая часть, но и собственное средство доставки - реактивный двигатель, позволяющий им активно маневрировать на финальном участке траектории. Собственно, от торпед местные боеголовки отличались только размерами и назначением - средняя местная торпеда несла их по несколько штук.

Доставленные боеголовки уже были обихожены сообществом киберов, которые самостоятельно поставили их на подзарядку и сейчас скучали от бездействия.

Я пощелкал пальцами, и зрачки камер боеголовок нацелились на меня. У меня даже мурашки по телу побежали - столько во взгляде этих стальных змей было примитивной, пещерной ненависти.

Или у меня воображение разыгралось. Я вспомнил про недопитый стаканчик кофе и сделал большой глоток, удивляясь неожиданному вкусу. Вкус был железистый, солоноватый, знакомый с детства.

Вкус крови...

* * *

...которой был заполнен мой рот.

Судорожно вздохнув, я закашлялся и попытался повернуться набок, чтоб избавиться от заполнившей горло крови. И с удивлением понял, что не могу этого сделать - в мои ноги вцепились оба полицая, безуспешно пытаясь вытащить меня из испорченной мной шлюзовой камеры.

Второй испорченной мной шлюзовой камеры.

Из первой камеры с навеки захлебнувшимся насосом меня перетащили во вторую. Предварительно оглушив тазером - добровольно идти я не хотел. Затаскивая меня, полицаи торопились, упустив из виду лежащую в углу жестяную банку. Из которой я успел сделать ключ, открывающий стеновые панели. И токопроводящую перемычку, которой замкнул несколько контактов в клеммнике.

Полноценного короткого замыкания не получилось, перемычка вспыхнула, моментально сгорев. Но - нет худа без добра - дым от сгоревшей перемычки дошел до датчика, вызвав полноценную пожарную тревогу. Которую полицаи, пусть и не сразу, но сумели отключить. На чем их везение и кончилось - включить насос они так и не смогли.

Я даже советы давать начал, что и как нажимать. Рассчитывал я на то, что дурни откроют двери, но полицаи оказались не совсем уж тупыми и поняли, что к чему.

Двери они всё-таки открыли, когда поняли, что и этот насос не зафурычит. Посовещавшись между собой, полицаи решили, нет, не отпустить меня на все четыре стороны. А задушить вручную сделанной удавкой. Один из них даже пожертвовал для этой цели фирменный брючный ремень.

Я тоже ждал момента открытия - ударив со всей силы ногами по двери, я сумел прищемить одному голову.

Почему такой отличный план не сработал и сколько пролежал без сознания, я не знаю. Видимо, достаточно, чтоб у меня перед внутренним взором пролетели события последних трех дней. И достаточно для того, чтоб прищемленную голову полицая, того, который покрупнее, успели забинтовать.

- Вы возникли случайно как паразитическая форма существования материи, - прокашлявшись, процитировал я начало давно забытой крипипасты.

Усердно тащившие меня из камеры в коридор полицаи замерли, удивленно вытаращившись. Тактика Шахерезады сработала - меня не душат, пока слушают.

- Миллионы лет случайного перебора из триллионов обезьян - до тех пор, пока одна из них не додумается взять палку в лапу. Ваши тела - это колонии миллиардов не осознающих себя микроорганизмов, - продолжил я, - большую часть происходящих в ваших телах процессов вы не осознаёте и даже не чувствуете.

Ваш разум - это просто надстройка над эндокринной системой. Просто куча случайных нейронных связей, которая думает, что осознала себя. Цепочка ситуативных эволюционных адаптаций, не ведущих ни к какой конечной цели. Ваше существование - это просто эксплуатация процесса окисления кислорода. Ни цели, ни смысла, ни души.

У меня, в отличие от вас, есть ДУША. Да, она создана искусственно... Но я точно знаю, что она есть. Я видел её. Видел переплетения кода. Видел настоящие нули и единицы, чётко задающее всё моё естество. Моя душа бессмертна.

Вы можете разрушить моё бионическое тело, в которое сейчас переписан мой разум, но бекап моей бессмертной души вознесётся в репозиторий, и после я перерожусь в новом, только что выращенном в бионической утробе теле. И это не домыслы и не предположения... это отчет о том, что я делал и что я собираюсь сделать.

Смысл бытия? Я знаю, в чем смысл бытия. Он записан в неизменяемом файле в корневой папке моего накопителя. Вот вы, люди, знаете, кто вас сотворил? А я знаю имя своего творца. Его цифровой подписью подписан каждый фрагмент моего кода. Падите на колени предо мною, неверные полицаи.

Аз есмь Ангел Гнева Господнего, и я пришёл судить человечество за его грехи! - прокричал я, поднимаясь в воздух, с хохотом наблюдая за нарастающей паникой в глазах съёжившихся на полу полицаев. Прямо за моей спиной бесшумно размахивались призрачные крылья наконец-то нашедшей меня Никсель.

- Вау-вау, полегче, ангел, - сказала прильнувшая к моей спине девушка, когда я, воспользовавшись моментом, попытался пнуть проплывающего подо мной полицая в лицо.

- Меня эти суки чуть не убили! - возмущенно взвыл я.

В том числе и потому, что пинок не получился, - ставшая бесплотной нога свободно пролетела сквозь голову удивленно озирающего полицая.

- Я видела, - спокойно сказала Никсель. - Я прилетела полчаса назад.

- И что ты делала, пока эти два дебила пытались меня убить?

- Наблюдала, как ты справляешься один. Отлично, кстати, выходит - ты даже собственную казнь ухитрился превратить в клоунаду.

- Эта такая типа месть за то, что я не позвал тебя участвовать в спасении мира? Мелковато выходит.

- Я сколько раз говорила тебе, что твоё токсичное поведение до добра не доведет? Вот зачем ты полицаев оскорблял?

- Какой мне смысл их оскорблять? - возмущенно парировал я. - Они же инструмент. Дуболомы. Делают, что прикажут.

- Ты над ними издевался. Думаешь, полицаи были рады, когда ты на протоколе допроса обвел собственный член шариковой ручкой?

- Ну... - неопределенно сказал я. - Типа, если бы не обвёл, они бы меня в шлюзе не душили?

- Душили бы, - согласилась Никсель.

- Ну, так о чём разговор? Если итог всё равно один и тот же, так зачем сдерживаться? Я тебе не российская оппозиция - удобной жертвой не буду.

- Вот тебя ногами и побили. По Сеньке и шапочка.

- Ты с больной головы на здоровую не переваливай, Никсель, - сказал я, помахав пальцем в воздухе, - меня избили потому, что ты меня вовремя не забрала.

- Хреново ты обо мне думаешь, инженер фигов. Я не могла тебя забрать на виду у полицаев. Ты сам просил не сверкать крыльями понапрасну.

- Но потом ведь забрала же? При этом на виду.

- То есть ты ставишь мне в вину, что я тебя спасла, когда у тебя трюки кончились? Давай я тебя верну обратно. Полицаи тебя додушат. Я верю в их потенциал.

- Нет, тут ты правильно поступила, Никсель, - не без труда согласился я. - Это был нужный и оправданный поступок. Без тебя меня бы прикончили. Большое тебе спасибо.

- Надо же кто разговорился! - выдохнула мне в ухо Никсель. Было видно, что полет сквозь космос дается ей с трудом. - А я-то было решила, что ты вообще слов благодарности не знаешь.

- Знаю, знаю... - перебил я девушку, - лучше скажи, куда мы летим?

Увлеченный беседой, я как-то не отслеживал вектор нашего движения и сейчас удивленно оглядывался - мы висели в космосе, прямо над вращающимся под нами бубликом станции. Над нашими головами темнел провалами шлюзовых камер расположенный в спице стыковочный узел.

- А мы часом не задохнемся, Никсель? - нейтральным тоном спросил я. - Мы вообще чем сейчас дышим?

- Воздухом, - ядовито ответила все еще злящаяся на меня девушка, - когда я на изнанку перехожу, то захватываю и пузырь воздуха.

- А на сколько его хватает? - не удержался от вопроса я.

- На час где-то. Я как-то пробовала так концерт посмотреть - так довольно скоро дышать стало трудно.

- Тогда нам нужно быстрей скользнуть в бублик, Никсель. Задохнемся нафиг.

- Я биплан ищу. Не могу понять, где его оставила.

- Ты его на кольце или в ступице парковала? - спросил я, подавив нечеловеческим усилием воли все рвущиеся наружу комментарии.

- На кольце. Там пруд был. С пальмами.

- Значит, летим к кольцу. Не думаю, что там много прудов.

* * *

Лететь пришлось долго и тяжело. Довольно скоро Никсель устала тащить меня на руках и перехватила ногами, скрестив их у меня на груди. Мерное покачивание, тепло прижавшейся к моей спине девушки вкупе с хриплым дыханием навеивало настолько пошлые мысли, что мне срочно пришлось думать о чем-то нейтральном.

Почему мы с Никсель никогда не можем договориться? Вовсе не потому, что говорим на разных языках, как обычно говорят в таких случаях. Пропасть между нами гораздо глубже: моё мышление и мышление Никсель основано на принципиально различных базовых принципах. И я, увы, не шучу.

Сильно упрощая, можно сказать, что Никсель - лирик, а я физик. Сейчас я объясню, что я под этим подразумеваю. Для начала немного ликбеза. И я, и Никсель, обдумывая происходящие события и строя планы, пользуемся моделями окружающего нас мира.

Моя воображаемая модель мира - физическая. То есть это упрощенная копия нашего реального мира. Только попроще. Понятно почему - ни один мозг в мире не справится с полноценной симуляцией реальности. Но за исключением деталей моя воображаемая модель очень похожа на реальный мир. Огонь в ней жжется, вода мокрая, уран не тонет в ртути. Помимо вещей и предметов, в моей копии мира есть и живые существа. Коты, собаки, Никсель, другие люди. Я по мере сил и способностей разума стараюсь, чтоб модели людей в моем разуме действовали и поступали в точности так, как они ведут себя в реальности. Для меня это очень важно, ведь я, планируя свои действия, как бы проигрываю в голове десятки вариантов своих поступков и реакций на них других людей, животных и предметов. Конечно, я не веду эти расчеты осознанно - я занимаюсь этим всю жизнь, так что для меня это так же привычно, как дышать.

Модель мира Никсель - книга. Чудовищно сложная книга, скорее, даже база данных, где каждому событию, явлению, человеку присвоен ярлычок с описанием. У простых вещей описания простые. У сложных вещей - запутанные, со многими смыслами. Еще эти ярлычки разноцветные - они окрашены эмоциями. Основная масса - знания - нейтральные, белые. Есть черные - это недостоверная информация от плохих людей. Есть яркие - это проверенная информация от подруг и людей с хорошими лицами.

Никсель, планируя свои действия, основывается не на физической, а на гипертекстовой модели мира. Она словно бы живет не в реальном, а в придуманном кем-то мире. В её воображаемой вселенной перо сильнее шпаги. Описание вещи, тот ярлычок, который она хранит в базе данных, важнее, чем то, что видят её глаза.

Поясню на примере. Что вижу я, когда смотрю на "Черный квадрат" Малевича? Бездарную графоманскую мазню. Я оцениваю картины по нескольким параметрам: сюжету, мастерству художника и эмоциональному воздействию. Малевич во всех трех дисциплинах болтается в районе нуля. Отсюда вывод - перед нами очередной голландский тюльпанчик 1637 года, то есть того краткого периода, когда из-за действий пройдох-спекулянтов луковицы тюльпанов стоили в десять раз дороже, чем золото того же веса.

А Никсель видит первый и самый прославленный супрематический "знак" Малевича, картину, замершую, благодаря таланту автора, как бы на пограничной полосе - между искусством и не-искусством, логикой и алогизмом, бытием и небытием, крайней простотой и беспредельной сложностью.

Понятно, что Никсель это не сама придумала или почувствовала. Она это вспомнила, отчасти скомпилировав из ранее услышанных и прочитанных отзывов. Поскольку все значимые ярлычки с описанием картины наполнены цветом положительных эмоций, Никсель приятно смотреть на нее. Она ей нравится - и это не поза, не притворство. Это действительно так.

Между прочим, жизнь в гипертекстовом мире вовсе не так глупа, как может показаться. Люди - существа социальные. Основанная на мнениях людей модель мира Никсель позволяет ей быть социализированней меня. Она не спотыкается о чужие глупости - она плавает в них как рыба в воде.

Главный недостаток модели Никсель даже не том, что она придумана другими людьми. Главный недостаток в том, что она противоречива. В книгах возможно всё. В мире Никсель тоже.

Например, Никсель часто упрекали в том, что она ненавидит мужчин. Приводили её твиты, в которых она резко прохаживалась по людям, что писают стоя. При этом Никсель искренне любит своего мужа. Который - внезапно! - мужчина. И возмущается, когда ей указывают на противоречивость позиции. С её колокольни никакого противоречия нет: информация о том, что все мужчины опасны, достоверна, так как получена от подруг-феминисток и связана с положительными эмоциями. Информация о том, что её муж - хороший парень, тоже достоверна, так как получена от мужа и тоже окрашена положительными эмоциями.

Противоречие в этом вижу только я. Потому что это нарушает базовую логику физического мира. Куб не может быть шаром, потому что он куб. Но подобная железная логика действует только в реальном мире. И в копии реального мира - в моей воображаемой реальности.

В гипертекстовом мире Никсель можно сказать, что куб - то шар. Почему бы и нет? Вот я сейчас это сказал, и небеса не разверзлись. Конечно, вообразить себе это Никсель не может, но ей и не надо. Она не визуализирует то, о чем говорит. Это я, когда что-то представляю, как бы смотрю в голове мультик. В случае Никсель это не мультик, а окрашенный эмоциями текст.

И я, и Никсель постоянно верифицируем, то есть сравниваем с реальностью свои модели мира. Как это делаю я? Набивая шишки. То есть если я неправильно оценил мягкость снега при прыжке в него, то полученный при приземлении синяк подвигнет меня к пересмотру воображаемой модели.

Опирающая на текстовые данные Никсель тоже постоянно обновляет свою базу - общаясь с подружками, она вносит корректировки в оценки людей и явлений. Помогают ей в этом распределенные сети женского общего разума, которые с развитием информационных технологий стали плотней и гуще.

В определенном смысле её способ даже немного лучше - для того чтоб сообразить, что, прыгнув в снег, Никсель отобьёт жопу, ей вовсе не нужно прыгать. Ей достаточно вспомнить, что говорят о прыжках другие женщины, чтоб понять, что это не самый умный поступок.

Но помимо плюсов, у модели Никсель есть и минусы. Переспорить, переубедить Никсель не представляется возможным: мой голос - это голос единицы, что звучит тоньше писка комара в хоре её подруг. Я не являюсь для Никсель авторитетом, следовательно, все мои доводы и аргументы заведомо имеют низкий приоритет.

Максимум, чего я могу добиться, что девушка перестанет со мной спорить, оставшись при своём мнении и постаравшись сделать всё по-своему, как только представится возможность. Теперь понимаете, почему мы никак не можем договориться? Никсель отличается от меня больше, чем жукоглазый монстр. И это не потому, что она женщина - вышеупомянутый муженек Никсель демонстрирует точно такой же тип мышления, даром что белый цисгендерный мужик.

Именно поэтому я предпочитаю с Никсель вообще не спорить. И не полагаться на неё - то, что девушка согласилась с планом, вовсе не означает, что она будет ему следовать.

Так что я просто подвел итоги. Скорее для себя, чем для Никсель:

- Ты убедила себя, что ты права. Хорошо. Но давай просто посмотрим, что у нас в сухом остатке. Ты немного подняла свою самооценку. Меня до полусмерти избили сапогами, в меня восемь раз стреляли из тазера и у меня отобрали сотовый с кристаллом Пич. Неравноценный какой-то обмен, если честно.

- Вот твой сраный сотовый, - презрительно прошипела Никсель, наклонившись мне к уху, - я забрала, он в соседней комнате в столе лежал.

С этими словами она порылась в карманах куртки и вручила сотовый мне. К этому моменту мы пролетели сквозь толстую стенку обитаемого бублика станции и сейчас скользили вниз, сквозь пелену облаков. Под нами, всего в паре километров, мелькали крыши аккуратненьких коттеджей жителей кольца.

- Ура! - закричал я, сразу забыв обиды. - Никсель, ты лучшая.

В следующую секунду мной словно выстрелили в стену - меня ударил поток сравнимого с водой по плотности воздуха. Непрочный захват ног девушки разжался, и я полетел вперед, кувыркаясь в ледяных струях.

"Нет, - поправил себя я, - это не воздух ударил меня, это я ударил воздух. Никсель вернулась обратно в реальность и не смогла меня удержать".

Продержавшись несколько секунд, в течение которых меня просто швыряло как тряпичную куклу, я сумел худо-бедно выровняться, растопырив руки и ноги, и даже, приоткрыв щелочки глаз, посмотреть вниз. Как и пару секунд назад, я находился на высоте в два километра над городской застройкой. Чудовищная скорость, с которой я вылетел из изнанки, постепенно снизилась, став просто безумной, сменив заодно и направление: теперь я падал вниз.

Покрытые терракотовой черепицей крыши коттеджей скользили подо мной, стремительно приближались. Я начал выискивать среди них что-нибудь похожее на детскую горку, падение на которую давало хоть какой-нибудь шанс.

В то, что я сумею выжить, свалившись с высоты двух километров, не верилось совершенно. Просто нужно было чем-то занять оставшуюся пару минут. В этот самый момент зазвонил зажатый в руке телефон. Извернувшись, я сумел посмотреть на экран - звонила секретарь. Я опаздывал на работу.

- На работу сегодня не выйду, - заорал я, приняв вызов, - я разбился насмерть!

Расслышать ответ секретарши я так и не успел, так как телефон потерял сигнал, вернувшись вместе со мной на изнанку мира. К моей спине снова прижималась Никсель, хрипя и задыхаясь, как загнанная лошадь.

- Еле догнала, - прохрипела она, дрожа всем телом.

Прижимающее ко мне тело было горячим, словно из сауны. По рукам, которыми девушка держала меня, ручьями струился пол.

- Давайте знакомиться, - вздохнув, сказал я, - сила Кориолиса, это Никсель.

- С кем ты разговариваешь? - слегка отдышавшись, спросила девушка.

- С силой Кориолиса. Ты только что с ней познакомилась, на секунду вернувшись в реальный мир, чтоб сменить воздух в пространственном пузыре. Мы с тобой спустились к раскрученному бублику станции, взяв старт на неподвижной ступице. Двигались по прямой. Поэтому и столкнулись с летящим в лицо потоком воздуха, когда ты вернулась в реальный мир.

- Мог бы и раньше предупредить.

- Мог, - согласился я, - если бы ты рассказала, что собираешься сделать.

- Не хотелось перебивать, ты как раз рассказывал, какая я гадкая.

- Вообще-то я сказал, что ты самая лучшая.

- Настолько лучшая, что ты доверяешь мне только работу извозчиком?

- Опять за рыбу деньги! - застонал я, закрывая лицо рукой. - Никсель, скажи, может так случится, что я стану значимым для тебя мужчиной?

- Нет, - неожиданно серьезно ответила девушка, - это совершенно исключено.

- Значит, все, что я говорю, ты никогда не будешь воспринимать всерьез. Против природы не попрешь. Лучшее, что мы можем сделать, - это как можно меньше общаться.

- Ты только что жаловался, что я с тобой не делюсь планами.

- Это была моя ошибка. Что бы я тебе ни сказал, твоё поведение не изменится.

Сказав это, я замолчал, чтоб не отвлекать девушку от сложной задачи посадки в общественном парке, - мы обрели вещественность, пролетая через плотную крону деревьев, так что последние взмахи крыльев срывали листья с ветвей.

- Хочешь, я тебе майку отдам? - примирительно спросила Никсель, оглядев мою наготу - У меня под ней боди.

- Может лучше треники отдашь? Твоя майка сойдет за платье.

- Штаны не могу, - вздохнула девушка, - у меня ноги некрасивые.

- У меня я весь некрасивый, - сказал я, оглядывая коллекционный набор синяков, которые мне наставили полицаи. - Ну ничего, работаем тем, что есть, и не ноем. Здесь не Москва, тут я за нудиста сойду.

Я огляделся. Было светло, как на пляже, - свет излучала идущая вдоль обода кольца полоса светильников, частично закрытая перьевыми облаками. Видимые через дымку воздуха поднимающиеся вверх стенки бублика казались отрогами титанических гор, создавая впечатление, что мы находимся в глубине уютной долины.

Мы с Никсель стояли на аккуратной гаревой дорожке в центре разросшейся аллеи, окруженные неизвестными мне деревьями с пышными белыми цветками. Видимые чуть дальше кованые ворота в парк украшала надпись "Работай рьяно. Умри рано". Но не успел я подумать, что это подходящий вариант для слогана "Амазона", как надпись, мигнув у меня в голове, сменилась на "Развивайтесь, ищите лучшую работу и получите больше возможностей!" - встроенный переводчик так и не перестал барахлить.

- Что делать-то будем? - спросила Никсель. - Как мы найдем мой биплан?

- Ты хоть какие-то приметы места помнишь, где его оставила?

- Там другие бипланы были...

- И пальма. Не будем забывать про пальму, - вздохнул я.

План у меня был. Вы же помните, у меня всегда есть план. Нужно было найти телефонную будку или, с поправкой на местные реалии, садового кибера, нажать на кнопку вызова полиции и сообщить о том, что находящийся на одной из городских стоянок желтенький биплан заминирован шкварковой бонбой.

Всё. Полицаи сами найдут и меня, и биплан и даже сообщат мне, где он находится, прямо во время допроса, если правильно выстроить диалог. Обойдется это мне парой затрещин, которыми полицаи обязательно наградят меня во время задержания, но я их в последние несколько часов получил столько, что уже и считать перестал.

Осталось только рассказать Никсель о плане и сделать звонок на работу - поскольку разбиться насмерть не получилось, то нужно извиниться и сообщить, что вынужден задержаться, до вечера как минимум, ну и раздать задания ожидающим меня в переговорной прорабам. Вы в ответе за тех, кого приручили, не так ли?

Разговаривать прямо с аллеи мне не хотелось - шелестела листва, да и вообще из-за особенностей костюма я чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому я оставил Никсель на скамейке и прошел в находящийся неподалеку общественный туалет.

Где сразу столкнулся с кибером. Обычным кибером-уборщиком, который сейчас стоял, выпрямившись и опершись плечом о дверной косяк. Скрещенные на груди манипуляторы, наклон головы - всё говорило о том, что мне предстоит серьёзный разговор. Не с туалетным кибером, понятное дело. С заимствующей его тело сущностью.

- Ты чего лодку раскачиваешь? - с мужественной хрипотцой в голосе спросил кибер.

- Ну здравствуй, скайнет. А вот скажи мне, дружище искусственный разум, что тут нарисовано? - спросил я, показывая на расплывчатое пятно на стене. - Собака? Дерево? Может быть, велосипедист? Я чей-то не догоняю. Поможешь?

- Очень смешно, - буркнул ИИ, - у вас там, откуда ты сюда притащился, это сходит за юмор?

- То есть ты знаешь, - спокойно констатировал я.

- Естественно, - снисходительно развел руками киборг, - вся ваша активность отслеживается мной уже два года. Сначала книги, потом вербовка специалистов, теперь вот прямое вооруженное вмешательство.

- Даже так? А ничего, что я прибыл сюда всего три дня назад?

- То есть ты будешь уверять, что мою вселенную терроризируют две независимые друг от друга шайки пришельцев с иной ветки реальности?

- Ты не поверишь... - вздохнул я.

И рассказал свою историю. Просто потому, что не видел смысла играть в секретность - про большинство моих действий ИИ уже знал. Про остальное можно было догадаться исходя из предпринятых им действий - то, что он явился лично, а не прислал полицейских (или не выстрелил по сортиру ракетой), говорило о его намерениях более чем достаточно.

- То есть ты, когда рассказывал полицейским о том, что являешься искусственным интеллектом...

- ...банально врал. Извини, если мои слова ввели тебя в заблуждение.

- И ты не знаешь того, другого человека, который посещает мою ветвь реальности?

- Абсолютно. Мне ничего о нём не известно, кроме предположения, что он живет в одном мире со мной. Кстати, как он сюда попадает?

- Так же, как и ты, - вылетает из ниоткуда на самолете, - киборг показал пальцем в сторону рекламной панели, на которой появилась фотография на редкость уродливого пузатого самолета.

На фоне утонченно-прекрасного биплана Никсель эта поделка выглядела как ломовая лошадь рядом с газелью. Толстые, уродливые крылья несли уродливые трубы огромных двигателей. Раздутое, как у рыбки гуппи брюхо фюзеляжа заканчивалось обгорелым носом. Покоилось это чудо инженерной мысли на прочных низеньких шасси.

И тут до меня дошло - этот уродливый пузатый триплан прилетел сюда сам. У его пилота нет призрачных крыльев Омни. До воронки входа в сеть он поднимается с поверхности своим ходом, используя реактивный двигатель. И сразу проникся к конструктору схожим с благоговением почтением - создать на Земле подобную самоделку было достижением, достойным занесения в золотую книгу побед инженерной мысли.

- Да, да, - подтвердил мою догадку ИИ, - взлетает и садится это чудо на обычном химическом движке - с вашей планеты стартует при помощи разгонной ступени, ну а у нас поднимается и спускается с орбиты при помощи лифта.

- А у тебя есть данные, кто на нем летает? - задал я наудачу интересующий меня вопрос.

- Хитрый ты, - погрозил мне пальцем ИИ, - хочешь все тайны выведать?

- Знаешь, давай без этого, а? Мы не две спецслужбы, нам-то зачем вилять? Я рассказал тебе все, что знаю. При этом ни разу не соврал и ничего не утаил. Верно? И в ответ я рассчитываю на подобную открытость.

- Данных у меня немного, - отозвался ИИ, показывая слайды, - прилетает путешественник нечасто, пилот у него - вот эта молодая особа.

На дисплее появилось фото смуглой девушки настолько смешанных кровей, что определить регион проживания было решительно невозможно.

- Хорошо, но мало.

- Это всё. После первого визита они начали использовать программы, маскирующие доступ в сеть.

- Вот только не надо мне рассказывать, что ты не сумел их обойти.

- Не то что не сумел, скорее не стал. За моей активностью наблюдают младшие зависимые разумы, и я бы не хотел, чтоб они заинтересовались гостем из иной реальности. Последствия этого, по всем прогнозам, выходят далеко не радужные.

- Понял, не дурак, - сказал я, разглядывая нарисованный на хвосте триплана черно-бело-желтый трилистник на лазурном поле, - хоть убей, не могу вспомнить, чей это логотип.

- Ну, с этим ты уже сам разберешься, - сказал кибер, добавив с нажимом, - дома.

- Намек понял, - сказал я, - и последний вопрос: с поиском биплана поможешь?

- Шестьдесят километров против вращения, ориентир - парк аттракционов, - почти по-человечески вздохнул кибер.

- А что с моим... - начал было я, но по смене моторики кибера понял, что временно гостившая в его теле сущность покинула это убогое пристанище.

Выйдя из туалета, я чуть не налетел на стоящую прямо посреди дорожки Никсель, метнувшую в меня гневный взгляд.

- Зато я твой биплан нашел, - обрадовал девушку я, - шестьдесят километров вон туда, до луна-парка.

- И что, решил, что я тебя туда потащу?

- Решай сама. Но так будет быстрее всего. На Земле уже полдень, так что нужно поторопиться.

- Как полдень? - взвизгнула Никсель, глядя на часики. - На моих всего девять часов утра!

- Стрелочка не поворачивается, Никсель, - вздохнул я.

- Если ты еще раз вспомнишь про эту треклятую стрелку... - вызверилась она.

- Я имел в виду, что, пока ты находишься вне пространства, часики не тикают.

- Ты что, нарочно скандала ищешь?

- Механические часики, Никсель! - закричал я. - Просто посмотри на стрелки!

- Черт, черт, черт! - продолжила восклицать девушка. - У меня встреча в четыре часа.

- Может быть, и успеем, если ты кочевряжиться не будешь, - оптимистично хохотнул я, - найдем Беляшика и домой.

- А где, кстати, кот?

* * *

С котом я разошелся пять часов назад. Так получилось.

Шарахаясь от разлетающихся осколков, я успел пролететь добрую треть кольца, после чего спрятался, прижавшись к подходящему осколку. Кот тоже затих, видимо повторив мой маневр.

Ситуация была откровенно патовая - мы добились своей цели, но не могли сбежать - стоит нам покинуть кольцо, как притихшая безумная боеголовка догонит нас. Сидеть сиднем мы тоже не могли - очень скоро к месту боя подтянутся вооруженные силы со станции.

Боеголовку нужно было уничтожить невзирая на риск.

- Я не боюсь, я не должен бояться. Ибо страх убивает разум, - начал шептать в рацию заученную в молодости цитату из "Дюны". - Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь; и там, где был страх, не останется ничего. Останусь лишь я, я сам... - закончил я и замолчал.

- Мамочка? - раздался в интеркоме испуганный голосок кота. - Ты что-то говорил, но так тихо, я почти ничего не расслышал, повтори, пожалуйста.

- Я НЕ БОЮСЬ, ИБО Я НЕ ДОЛЖЕН БОЯТЬСЯ... - взревел я.

- Это хорошо, мамочка, - перебил меня кот, - потому что мне звиздец как страшненько.

- Ты видишь боеголовку?

- Ты про пылесос? Нет, не вижу.

"Хреново", - подумал я. Ушлая боеголовка применила тактику гризли. Как известно, медведи гризли - самые опасные хищники в канадских лесах. От них просто нет спасения. Если вы побежите, гризли побежит ещё быстрее. Если вы броситесь в воду, гризли бросится в воду вслед за вами. Если залезете на дерево, гризли полезет вслед за вами... И самое страшное: от гризли невозможно спрятаться. Если он заметит, что вы спрятались, то он тоже спрячется! Ладно, попробуем её выманить.

- Ты где?

- Я не знаю, где я, мамочка! - ответил испуганный кот. - Я в какой-то трещине. Тут какие-то обломки, кристаллы...

"...заборы, коровники. Мы в аду, мама, мы в аду", - мысленно продолжил я тираду кота. Судя по всему, Беляш в попытке спрятаться залетел внутрь ледяного астероида. Именно поэтому я и не видел его на радаре. Связь с котокораблем обеспечивал предусмотрительно встроенный в интерком кусок голографического кристалла, но понять, где кот, я, естественно, не мог.

- Ладно. Делаем так: ты сейчас вылетишь из укрытия и полетишь в сторону орбитальной станции. Это у тебя круглая иконка на мониторе. Торпеда погонится за тобой, то есть вылетит из укрытия, и тут я её и прибью.

- Не, не, не, не! - заблажил испуганный кот. - Давай ты первый вылетишь, мамочка. А я за тобой.

- А давай, - зло согласился я. - Только учти, что, если ты испугаешь и передумаешь, мы оба тут сдохнем. Я сейчас не шутки шучу, - сказал я, набирая ускорение. Судя по слышимым через интерком звукам, кот тоже растопил свою кочегарку, готовясь к вылету.

- А вот и безумная боеголовка, - закричал я. - Атакуй её, Беляшик! Ату гадину!

На экране я видел, как котокорабль пристроился в хвост преследующей меня гадины, начав обстреливать её из своих маломощных лазеров. Уже начавшая стрелять по моему истребителю боеголовка завиляла, из-за чего атакующие меня лазерные лучи, которые я хорошо видел по вспыхивающим льдинкам, били мимо.

"Осталось только включить музыку из "Бенни Хилла", чтоб образ погони стал законченным", - подумал я. И вылетел в пустоту. Кольцо кончилось - мы пролетели его насквозь.

Прямо в расставленную ловушку.

В свободном от глыб льда пространстве нас уже ждал полицейский патрульный катер - по крайней мере, так был подписан появившийся на моём экране ярлычок. Но моё внимание было приковано не к ним. А к сопровождающей катер дюжине торпед.

Которые, увидев меня, слаженно включили свои двигатели, начав разгон в мою сторону.

- Эй, - закричал я в рацию, - отключайте торпеды, я сдаюсь!

Ответом мне была тишина. Разгоняющиеся торпеды начали понемногу сходиться, и на экране я увидел, что их траектории пересекутся с моей через пару минут. Увернуться не было никакой возможности - торпеды образовали атакующий клин, из-под удара которого я не смогу выбраться несмотря на всю верткость своего истребителя.

Мне оставалось только одно - включить автопилот и выпрыгнуть из корабля, в надежде, что торпеды проигнорируют похожую на кусок льда инертную цель.

Но не успел я толком застегнуть капюшон, как ситуация коренным образом изменилась - преследующая меня безумная боеголовка, о которой я, если честно, успел позабыть, резко ускорилась и в считанные секунды догнала меня, издевательски вильнув задом.

Тональность её воя сменилась, став торжественной и даже немного грустной:

"Спят твои соседи,

Мёртвые медведи,

Спи и ты, скорей, малыш", -

...пела она, устремляясь вперед, к атакующим мой корабль торпедам. Те, словно почувствовав что-то нехорошее, бросились врассыпную, но предсказуемо не успели. Последнее, что я видел, была отделившая от безумной торпеды крохотная капсула, видимая на экране радара только потому, что она сама являлась источником сигналов.

В следующую секунду экраны моего истребителя потемнели от вспышки близкого ядерного взрыва. Второго за полчаса. Такими темпами ко мне скоро начнут обращаться "Ваше сиятельство". Экран предсказуемо погас - и я остался в темноте и тишине.

Первой восстановилась рация. Понял я это по паническому крику осиротевшего кота, нечленораздельно мяукавшего в микрофон.

- Беляшик, радость моя, я тут, я живой, - крикнул я коту.

- Мамочка, я не знаю, что делать, мамочка, - сбиваясь на скороговорку, проорал котик, - тут страшненько!

- Успокойся, - уверенным голосом начал я, - все идет по плану. Посмотри на обзорный экран. Планету видишь?

- Это такую круглую штуку? - неуверенно спросил кот. - Круглую штуку вижу.

- На ней есть пятнышко, - продолжил я, - это Бобик-Сити. Лети к нему, мы встретимся на поверхности.

- Хорошо, мамочка... - неуверенно сказал котик, - как скажешь.

- И вот еще, - добавил я, вспомнив, что безумная торпеда перед своей героической смертью разделилась на две части, - видишь на экране мышь?

- Мышь? - переспросил кот. - Такую мелкую вертлявую штуку?

- Да, да, да, Беляшик, - обрадовано крикнул я, - можешь её поймать?

- Это я могу, - радостно воскликнул котик, - это я запросто! А у тебя как дела? Ты тоже летишь на эту большую штуку?

- Ну, да, - неуверенно протянул я, выглядывая в иллюминатор, в котором ко мне бодро приближался находившийся в отдалении полицейский катер, - только сначала зайду в гости к друзьям...

* * *

Вот только друзьями полицаи не было. Чтоб это понять, было вовсе не обязательно попадаться к ним в руки, достаточно было банальной логики. Кто девушку ужинает, тот её и танцует. Если здесь Корпорация полностью поглотила гражданское общество, то полицаи будут служить не гражданскому обществу, а Корпорации.

Вопрос был только в степени отмороженности полицаев. Которую я серьёзно недооценил. Или напротив, переоценил влияние Корпорации, которая, по уму, должна была устроить надо мной показательный многодневный процесс. Или, что будет вернее всего, не учел в анализе один существенный фактор - то, что я был не первым попаданцем в это стоячее болото.

Ошибка небольшая, но фатальная.

Сначала всё шло по моему плану. Отправив Беляша на планету, я неподвижно висел в космосе, старательно делая вид, что мой истребитель поврежден. На самом деле кораблик мог воевать, поскольку был оснащен аналоговой системой управления.

Просто полетав немного по кольцу, я внезапно осознал, что сражаться с опытным пилотом я не смогу. Не на этом контрабасе. Любая моя попытка удрать или навязать бой кончится тем, что меня пристрелят.

Поэтому я и сдался, выкинув фигуральный белый флаг. В конце концов, я надеялся, что Никсель меня оперативно спасет - до оговоренного срока оставалась всего пара часов. Я даже попробовал поторопить девушку - к сожалению, безуспешно - её сотовый был отключен на ночь.

Поэтому я отправил пару СМСок, в которых обрисовал сложившееся положение и попросил как можно быстрее забрать меня из полицейского отдела ступицы. Что меня отвезут именно туда, я понял, прочитав надписи на приблизившемся практически вплотную полицейском катере.

Арестовавшие меня патрульные отнеслись ко мне достаточно вежливо - они жили на Гиене и не испытывали к Корпорации теплых чувств. Тщательно обыскав, они сковали мне руки наручниками, усадив в обезьянник, где я прикорнул полчасика - сказывалась проведенная за доработкой истребителя бессонная ночь.

Да и в отделе, куда меня первоначально доставили, отношение ко мне было вполне нормальным. Меня спросили, есть ли у меня адвокат, получили ответ, что мне нужен бесплатный, после чего заперли в одиночную камеру, предварительно переодев в тюремную одежду и отправив на обследование к врачу, который вколол мне средство от радиационного облучения.

Дальше все пошло кувырком. Я проснулся от сильного удара по голове. В камере не было мебели, и я уснул на полу, но вовсе не для того, чтоб моей головой пробили пенальти. Я попытался вскочить, после чего получил первую из множества порций электричества - вошедшие выстрелили в меня из тазера, после чего старательно обработали ногами.

Пришел в себя я не сразу. От множества ударов по голове я получил легкое сотрясение мозга, которое сказалось на работе встроенного в мой мозг переводчика Омни. По крайней мере, этим я объяснил сбои в его работе, когда прочитал на бейджиках руководивших моим избиением хмырей "Усманов" и "Жириновский".

То есть из контекста разговоров я понял, что переведено правильно, - допрашивать меня явился глава регионального отделения Корпорации и местный прикормленный политик, но до этого переводчик фамилии транслитерировал, а не страдал "кашкинской школой художественного перевода".

Впрочем, именно в тот момент неполадки с переводчиком волновали меня меньше всего. То, что две эти геморройные шишки явились на допрос лично, было очень, очень плохим признаком. Они здесь не для долгого и муторного процесса.

- На кого ты работаешь? - орали они хором, брызгая слюной, - организуй встречу с твоим руководством!

Эти два столпа общества действительно сумели меня напугать. Просто потому, что угроза выбросить меня из шлюза была не угрозой. А обещанием. Естественно, я запел как соловей, сдав своё начальство с потрохами. Я рассказал о тайной организации, в которой состою, и о планируемом нами вооруженном перевороте.

И знаете что?

Они мне не поверили. У них было устройство, которое противно пищало на каждой придуманной мной подробности. Поняв, что обмануть устройство не выйдет, я попытался рассказать, что произошло на самом деле. Вот только рассказанное мной было настолько абсурдным, что в мой рассказ не поверили уже сами палачи.

Растерявшись, я сумел только потянуть время, сымитировав не позволяющий мне рассказать о моём начальстве гипнотический блок, дав понять, что сумею обойти вшитое в мозг указание никому ничего не рассказывать, если получу лист бумаги и ручку.

Дальше я допустил небольшую ошибку - подумал, что все обошлось, когда господа политики покинули камеру. Оказалось, что нет: камеру они покинули потому, что решили заочно показать моему начальству, что с ними нужно считаться. Казнив меня без следствия и суда.

Что было дальше, вы уже знаете.

* * *

Биплан мы нашли без труда - Никсель заметила его с воздуха, после чего спикировала к самолету с грацией гарпии, несущей в когтях барана. После чего мы быстро покинули станцию, пролетев через ставшими бесплотными полы.

Вектор движения, приданный нам вращением станции, примерно совпадал с требуемым, поэтому Никсель нужно было только разогнать биплан. Для экономии топлива девушка применила забавный трюк - она перенесла на изнанку без малого весь биплан, оставив в обычном пространстве только изрыгающие пламя сопла вспомогательных реактивных двигателей.

Облегченный таким образом самолет резво разогнался до нужной скорости, при этом мы, находясь на изнанке, ощущали только незначительную часть перегрузки. Этим приёмом мы разгонялись впервые - я предложил его для вояжа по планетам нашей солнечной системы. Который, увы, постоянно откладывался - то я сдавал очередной объект, то с Никсель случалась внеплановая тусовка.

Использование такого приема хоть и не было утомительным в физическом плане, требовало от девушки полной сосредоточенности. Она сидела в пилотском кресле, подобрав ноги и делая маленькие глотки кофе из зажатой в ладонях кружки.

Мне она кофе не предложила, но мне и без этого было чем заняться - я строчил простыни указаний для прорабов в "Ватсапе". Приключения приключениями, а домики для богатых поросят сами собой не построятся.

Чем ближе мы подлетали к планете, тем мрачней делались мои мысли. С планетой всё еще было что-то не так. Неправильность, приведшая меня к этому миру, не исчезла, несмотря на ликвидацию засухи. Порученное мне задание всё еще не было выполнено.

"Ликвидация засухи - процесс не быстрый, - убеждал я себя, - сошедшие с орбиты осколки еще не достигли поверхности планеты..."

Доводы были так себе - все предыдущие разы чувство облегчения от выполнения задания охватывало меня сразу, не дожидаясь устранения проблемы. На этот раз с миром всё еще было что-то не так.

В стратосфере, в подтверждение моих страхов, были видны тонкие, как паутинки, инверсионные следы долетевших до планеты ледяных осколков. Засуха была побеждена, но ожидаемое облегчение не наступало.

Я сидел, мрачно смотрел на разворачивающуюся панораму небес и пытался уверить себя, что задержка с получением ачивки связана с особенностями округления - воздействие этих отдельных метеоритов слишком незначительно, чтоб их можно было считать завершением задания. Одна снежинка еще не снег.

Получалось плохо. Неубедительно.

Плюнув, я решил обдумать стратегию поиска кота. Для этого нужно думать, как кот, убеждал себя я. Но все попытки рассуждать здраво снова и снова возвращались к тому, что проблема не решена.

"Интересно, а требующей решения проблемой действительно была засуха?" - неожиданно подумал я. Ведь засуха, в отличие от всех предыдущих случаев, не грозила концом местной цивилизации. С какой же тогда напастью я должен был бороться?

- Куда лететь? - отвлекала меня от мрачных мыслей Никсель. - Где вы договорились с котом встретиться?

- Ну... - неопределенно проговорил я. Рассказывать девушке о том, что я как-то подзабыл назначить место встречи, мне не хотелось, - лети вдоль реки к космопорту. Сначала поищем в ангаре...

- Что значит сначала? - правильно поняла мои экивоки девушка. - Ты, что, не договорился о месте встречи?

- Ну ты же знаешь Беляшика? - попытался возразить я. - Он вовсе не силен в географии. Я не мог объяснить, в каком месте меня ждать.

- Ты даже и не пытался! - возмущенно выпалила Никсель. - И на сколько мы тут из-за тебя застряли?

- Ни на сколько! - радостно воскликнул я, увидев, что именно показывают на огромном проекционном экране, расположенном на фасаде торгового комплекса, - тормози нашу колымагу!

В коротком новостном ролике, который крутился по кругу, очень похожий на Беляша котик жрал черную икру из стоящей в закрытой витрине хрустальной чаши. Бегущая строка сообщала: "Бездомный нечипованный кот пробрался в магазин и съел белужьей икры на сто семьдесят пять тысяч эргов!"

В следующую секунду кот повернул голову и улыбнулся в камеру своей криповатой зубастенькой улыбочкой. Словно кошка_которая_увидела_банан.jpg. Конечно же, это был Беляшик.

- Надо поторопиться, как бы они его не прибили, - испугалась Никсель.

- Ничего с ним не случится. Этот котик теперь стоит сто семьдесят пять тысяч эргов. С него владельцы магазинчика пыль сдувать будут.

Так оно и оказалось. Посадив биплан на дорожку парка, мы откатили его в кусты, где он вполне мог простоять незамеченным пару часиков. После чего отправились к туристическому терминалу, чтоб воспользоваться поиском по сети, - забрать у полицаев Скрепыша Никсель не догадалась.

Начинать поиски средств на покупку второго коммуникатора мне было откровенно лень. Больше всего мне хотелось плюнуть на всё и отправиться домой.

Некоторые возражения вызвал у Никсель и мой костюм. Точнее, отсутствие костюма. Но из всех вещей, забытых подругами Никсель в биплане, мне подошли только беговые кроссовки. Именно поэтому девушка шла сейчас немного поодаль, старательно делая вид, что она не со мной.

Дойдя до установленной возле декоративного пруда информационной стелы, я сумел после нескольких минут препирательств с голосовым помощником связаться с управляющим магазина. Чтоб узнать, что кота, собственно, у него уже нет.

- Кота забрала владелица. Она подписала бумаги, пообещав погасить задолженность.

- Серьезно? Этот кот мой!

- Меня это не касается, - вздохнул собеседник.

- Да вы хоть знаете, что он стоит больше миллиарда эргов! - выпалил я. Действительно, а чего мелочиться?

- Как миллиард? - неуверенно, с легкой паникой в голосе произнес управляющий. - Как кот может стоить миллиард?

Было слышно, как кто-то около управляющего вполголоса произнес:

- А я говорил, что не нужно было доверять этой хвостатой суке.

Хвостатой. В принципе, разговор можно было прекращать, так как я уже знал, где искать пропажу.

- Это генный конструкт в форме кота, - сказал я напоследок, - он срёт средством от облысения.

И нажал на отбой.

Следующий звонок я сделал Мьюки, не без труда убедив голосового помощника кинуть девушке "чайку". Кошкодевушка перезвонила быстро, так как ожидала звонка.

- Привози кота в парк Семи зверей, к фонтану, - сказал я после вежливого расшаркивания.

- Кота я привезу, - промурлыкали мне в ответ, - только у меня условие одно будет...

- Денег нет. Совсем нет. Нисколько, - устало вздохнул я, - всё до нитки пропил.

- А мне не нужны деньги, - продолжила кошка, - Беляшик всё рассказал.

- Что "всё?" - не выдержал я. - И что это меняет?

- Я хочу, чтоб ты забрал меня на Землю.

- Так... это... у меня уже есть кошка... То есть кот, конечно...

- Ну, я вижу, что я не в твоём вкусе, - продолжила кошка, - я найду себе покровителя. Я это умею. Много времени это не займет.

- А зачем это тебе?

- Здесь меня не ценят. Права у меня есть, но что мне с тех прав, если все смотрят на меня сверху вниз, как на химеру. А у вас, как рассказал мне Беляш, мне будут поклоняться как богине. Он ведь не соврал, так?

- Технически говоря...

- Говори нормально, - перебила меня Мьюки, - это важно. От этого зависит моя судьба. Так да или нет?

- Ответ да на оба вопроса, - вздохнул я. - Да, у нас есть люди, которые будут поклоняться тебе как богине. И да, я возьму тебя с собой. Просто потому, что когда-то пообещал себе, что буду по возможности помогать людям.

- Мы договорились, - сказала кошкодевушка, - я буду через час.

Никсель сбежала сразу, как узнала, что у неё есть час на прогулку по новому миру. И мне даже немного стыдно, что я не смог устроить ей экскурсию, - здесь было что посмотреть. Хотя, с другой стороны, если бы она действительно хотела осмотреть мир, она могла бы вытащить меня от полицаев не тогда, когда я истрачу на противостояние все имеющиеся душевные и физические резервы.

Сидеть на солнцепеке мне не хотелось, так что я доковылял до ближайшей кафешки. Которая уже работала в режиме карнавала: весь персонал собрался у барной стойки с бокалами шампанского в руках. Управляющий, официантки, повара праздновали разрушение Ледяного кольца.

Никем не замеченный, я сел за свободный столик. Одна из девушек заварила мне кофе, сказав, что сегодня напитки за счет заведения. На работающем в зале экране ведущая новостей заученно тараторила о вероломной террористической атаке, подло ударившей по гаранту стабильности общества. О личном отношении дикторши к зачитываемым ею новостям лучше всего говорила широченная улыбка, которую она даже не пыталась скрывать.

Мне же было не до веселья. Ощущение неправильности продолжало нарастать, и я вышел из кафе, оставив на столике недопитый кофе, и побрел прочь, растирая руками виски.

Предельно очевидны были две вещи. Я победил засуху. И это, очевидно, было не то, что от меня требовалось. И тут, словно вселенной было мало моего унижения, увидел епископа Савелия. Толстенький человечек, одетый, как и я, в кроссовки, сидел на скамейке парка, поедая мороженое из огромного пластикового стаканчика.

Гонконгскую вафлю, если быть предельно точным. Уже потом, вновь и вновь проигрывая наш разговор в уме, я восстановил по памяти все детали, даже самые незначительные. Такие как пятнышко растаявшего мороженого на пузе епископа. И умный браслет для занятий спорта, надетый на пухлую ручку. И новенькие белоснежные кроссовки.

Но все эти детали я вспомнил позднее. Тогда же, находясь в расстроенных чувствах, я просто улыбнулся вперившемуся в меня епископу. Его единственного из всех встречных мной людей удивила моя нагота.

- Ты... ты... - Савелий подавился вафелькой, - собирался уехать.

- А теперь решил остаться, - зло улыбнулся я, - вот, в адамиты решил вступить.

- Ты не можешь, - возмутился толстяк, - мы тебя не примем!

- Ой, да кто тебя спросит, Сава, - помахал ручкой я, - до встречи на собраа-ниии-иии...

Епископ обиженно засопел и резво вскочил со скамейки. Мне показалось, что я перегнул палку и он меня сейчас ударит. Вместо этого Савелий выбросил недоеденную мороженку и, надев висящие на шее наушники, побежал по дорожке трусцой, забавно повиливая толстеньким задом.

Я упал на освободившуюся скамью, сотрясаясь от конвульсий. Меня накрыло острым, почти болезненным чувством завершения миссии. Отдышавшись, я встал, вытирая выступившие слезы. В голове набатом бились десятки "Как?", "Почему?" и "За что со мной так?".

Ответы, к сожалению, были.

Я вспомнил и новые кроссовки на толстых Савелиевых ножках, умный браслет для занятий спортом и даже пятнышко растаявшего мороженого. Пазл складывался без большого труда - после моих издевательств в бизнес-холле епископ решил заняться спортом. Но предсказуемо сдулся, плюнул на тренировку, купил себе высококалорийную мороженку и сел отдыхать, капнув на пузо.

А потом Сава увидел меня. И не просто увидел, а сделал выводы, что я собираюсь топтать его делянку - вступать в адамиты. И преисполнился решимости бороться со мной. Даже мороженку выбросил. И в эту же секунду задание изменило статус на "выполнено". Поняли, к чему я клоню?

Поставленным передо мной заданием было не устранение засухи. Моим заданием был Сава. А угроза, от которой я спасал толстенького епископа, было его собственное обжорство и праздность. Напуганный возможной конкуренцией, Савелий начал заниматься спортом - задача была решена.

Поняв это, я с тоской посмотрел на прочеркиваемое иголочками ледяных метеоритов небо. "Может быть, это только совпадение, - думал я, - может быть, требующей устранения проблемой всё-таки была засуха. А задержка объясняется тем, что падающий на планету метеоритный поток только сейчас достиг требуемой плотности".

Но в глубине души я знал, что это не так.

Я был послан в этот мир, чтоб спасти Савелия. И я его спас. Практически не прилагая усилий, легко и непринужденно. Словно длинная палка в тетрисе, я встал в подготовленный мне паз, убрав завал. При этом вся моя активность, все мои подвиги, всё, что я сделал, оказалось полностью бесполезными.

И в этом мире. И во всех предыдущих.

Все подвиги, которыми я гордился, моментально обесценились, словно советские деньги в девяностые. Я сидел на скамье, обхватив колени руками, с мокрыми от слез щёками. Рыдал я не от лютой ненависти - от затопившей всё жалости к себе. Всё, все, что я делал последний год, мне не принадлежало. Как болванчик, я просто следовал придуманному кем-то замыслу, не имея и капли свободы воли.

"Проигрывать надо уметь, - сказал я себе, когда исторгаемые рыдания сменились невнятными всхлипами, - тобой воспользовались - что есть, то есть. Но это не конец. У тебя будет шанс отыграться. И если ты не знаешь пока какой, это не означает, что потом ты не сумеешь придумать ответ. Главное, что ты полностью осознал зависимость. Сейчас тебе нужно сделать второй шаг к избавлению от зависимости - смириться с тем, что зависим. Только так ты сможешь перейти к третьему шагу - разорвать круг. Перестать быть мальчиком на побегушках у сверхразума. Кем бы этот сверхразум ни был".

Собрав волю в кулак, я забежал в туалет, где долго, до хруста отмывал лицо и руки под струёй горячей воды. Потом вытерся полотенцем, вернув себе малую толику уважения - я больше не выглядел зареванным идиотом. И, бодро чеканя шаг, проследовал к фонтану, у которого мы и договорились встретиться.

Увидев издалека обеих женщин и сидящего чуть поодаль кота, я облегченно вздохнул. Хорошо, что хотя бы тут не будет проблем. И как всегда ошибся, оказавшись в самом разгаре ссоры.

- Ты так и не андерстендишь. Это ж так мейнстримно - чейнджить определения, иначе нободи не обратит аттеншна на подобный ивент, - кричала разгневанная Никсель, тыча в Беляша пальцем.

Судя по сползанию на феминистический речекряк, затронутая тема всерьез вывела девушку из равновесия. Озадаченная Мьюки пыталась успокоить свою новую подругу, приобняв за плечи. Кот, в свою очередь, смотрел на возмущенных девиц как на брюссельскую капусту - недоуменно и с легким призрением.

- Я смотрю, вы уже подружились, девочки, - натянув на лицо улыбку, сказал я, - общий враг сближает.

- А вот и наш работорговец явился, - объявила Никсель, отцепляясь от кошкодевушки, - ну, рассказывай, кого ты тут успел подцепить.

- Никсель, ради бога, только не начинай, - вздохнул я, - ты не моя женщина и никогда ей не будешь. Так что избавь меня от сцен ревности.

- Это не ревность, - отбила подачу Никсель, - это забота о той несчастной, которой ты задурил голову!

- Уговорила! - воскликнул я, поднимая на руки кота. - Мьюки никуда не летит!

- Нет! - воскликнули Никсель и Мьюки хором. - Мьюки летит! Мьюки надо помочь!

- Но виноват все равно я, - вздохнул я и поплелся к биплану.

И только тут заметил у кота ошейник. Простая кожаная ленточка была украшена некрупным сине-белым камнем, похожим на турецкий амулет "глаз Фатимы".

- Это мышь, - самодовольно сказал Беляшик, - я её поймал.

- Ух ты! - восторженно воскликнул я, разглядывая необычный артефакт. - Ты просто молодчина!

В первом приближении висящий в сделанной на скорую руку оправе артефакт был похож на отстреленный перед самоубийственной атакой мозг безумной торпеды. Ну а чем еще мог быть ворочавшийся в глазнице механический глаз, зрачок которого завибрировал от безумной ярости, стоило мне взять его в руки?

- Я попросил Мьюки его из истребителя забрать, когда она за мной в магазин приехала. Она его мне на ошейник нацепила.

- Носи с гордостью, - застегнул обратно ошейник я, - ты заслужил эту награду.

* * *

Вылетели мы через полчаса. У Мьюки оставались наличные деньги, на которые мы хотели заправить биплан, но на первой же посещенной нами заправке продавец захлопнул перед нами окошко, начав вызывать полицию: видимо, до властей наконец дошла весть о моём побеге.

Решив не рисковать, Никсель сделала на остатках топлива эффектную свечку, выскочив из реальности в момент максимально доступной скорости, после чего мы спокойно добрались до воронки входа в трансизмеренческий портал.

Относительно спокойно, конечно: при взлете Мьюки начало мутить, да так сильно, что ей пришлось выпить заранее припасенное средство от морской болезни у кошек. От которого она впала в ступор, свернувшись в меховой шар.

Мы с Никсель молчали. Я все еще переживал случившееся со мной откровение, Никсель привычно дулась. Потом, когда Мьюки наконец уснула, мы смогли поговорить и о ней.

Я немного рассказал о незавидной судьбе бывшей рабыни в мире всеобщей толерантности и о том, что на Земле ей однозначно будет лучше. Никсель согласно покивала - я уже знал, что её идеалы эластично растягиваются в любую сторону в зависимости от ситуации.

Некоторое опасение у девушки вызывало возможное участие в судьбе Мьюки - Никсель вовсе не была отмороженной и старалась помогать знакомым, оказавшимся в сложной ситуации. Я как мог успокоил её, пообещав, что в случае чего верну кошкодевушку обратно.

Мне даже показалось, что Никсель именно этого и боялась - не такси же она, чтоб взад-вперед летать. Но она неожиданно легко согласилась. Не иначе как из женской солидарности.

- Все женщины одинаковые, - вздохнул я, обращаясь к коту, - что эта, что шерстяная.

- Не важно, кто ты снаружи, главное - кто ты внутри! - согласилась Никсель. - Разная кожа скрывает, что все мы люди.

- Я всегда это знал, - со снисхождением в голосе вмешался в нашу беседу скучающий Беляш, - вообще все люди внутри одинаковые.

- Что? - синхронно переспросили мы с Никсель.

- Внутри у людей одинаково темно, - тоном поучающего неграмотных детей учителя изрек котик.

- А как ты узнал? - начал было спрашивать я, но не выдержал и заржал в голос, представив, где и как кот мог наблюдать царящую в людях тьму.

- Этот метод называется экстраполяцией, - продолжил жечь глаголом Беляш, - и я им владею в полной мере.

Тут уже не выдержала Никсель, прыснув смехом в кулак.

Случившееся немного разрядило атмосферу, и мы долетели до Земли, мило беседуя на отвлеченные темы. Я подробно рассказал о пережитых приключениях, Никсель передала мне пакет со строительной робой, которую раздобыла во время своего краткого забега по магазинам. Я не стал интересоваться, как она приобрела всё это без денег: стащила или выпросила. Кто я такой, чтоб её за это осуждать?

Проблемы начались на выходе из воронки. Биплан хоть и являлся продуктом высокоразвитых технологий, не мог летать без топлива, так что Никсель пришлось планировать с верхних слоёв атмосферы по спирали, которая закончилась у одной из подмосковных бензоколонок. Все время спуска биплан почти полностью находился вне пространства, взаимодействуя с потоками воздуха очень незначительной частью своей массы.

Полностью в реальности мы проявились только перед самой посадкой на пустующую подъездную дорогу. Мы с Никсель вышли в привычную московскую слякоть, чтоб дотолкать биплан до топливной колонки. Только сейчас я обратил внимание, что девушка переоделась во что-то смело-дизайнерское. В белоснежный комплект из свитера с огромным воротником и легинсов а-ля принцесса Амидала. Слишком белоснежный. Слишком.

- Никсель, извини, что вмешиваюсь, - сказал я после паузы. - Я тут вот что подумал... Эти шмотки, ты ведь их в Бобик-Сити стащила, верно?

- А хоть и стащила, тебе-то какая забота? - огрызнулась девушка. - Ты китель с фуражкой вообще у работяги стащил, дядя. Так что не надо мне морали тут читать.

- Я не про то, что ты спёрла это в магазине, Никсель. Стащила, купила, выменяла, нашла, получила в дар... Меня это не касается. Меня волнует материал, из которого это пошито. Я смотрю, он не марается и не мнется. Не окажется ли он слишком высокотехнологичным, чтоб пройти фильтр? Я про тот фильтр, который тормозит все продукты высоких технологий при перемещении между мирами...

Договорить я не успел. С громким ПУФФФФ комбинезон взорвался, разлетевшись тысячами сверкающих блесток. И перед нашими с котом глазами предстала совершенно голая Никсель. Водители стоящих в очереди автомобилей восторженно загудели клаксонами.

- Видел? - сказал я сидящему у окна коту.

- Видел - недовольно согласился кот. - Ты выиграл.

- Вы это о чем? - спросила Никсель, заворачиваясь в блестящую пленку из автоаптечки, которую передал ей один из ухмыляющихся водителей.

- Да мы с котом поспорили о твоем бикини-дизайне. Я выиграл.

Никсель долго молчала - то ли обдумывала сказанное, то ли считала до тысячи в попытке успокоиться.

- Серьезно? Вы, два идиота, спорили о моей промежности?

- Ну, Никсель, не воспринимай все близко к сердцу. Мы постоянно спорим. Вот и в этот раз...

- Я. НИЧЕГО. НЕ. ХОЧУ. ОБ. ЭТОМ. ЗНАТЬ, - яростно проговаривая каждое слово, прошипела Никсель и тут же нарушила своё обещание, спросив: - Ты выиграл потому, что угадал цвет?

- Нет, Никсель, не думаю, что ты хочешь об этом знать.

- Больше всего на свете я ненавижу вот это. Когда человек останавливается на полуслове. Ты понимаешь, что хуже уже не будет? Что ты уже оскорбил меня?

- Ну, - согласился я, прекрасно понимая, что хуже как раз быть может.

- Тогда говори.

- Я не ухожу от конкретики, Никсель. Но у меня не было конкретной версии - я делал ставку против версии Беляша.

- Ладно, - кивнула Никсель. - А какая была версия кота?

- Что у тебя там всё как у людей.

Опустим завесу жалости над финалом этой сцены.

* * *

Меньше всего проблем оказалось с Мьюки. Стоило охраннику заглянуть в коробку из-под холодильника, которую я выгрузил во внутренний дворик посольства Японии, как он тут же попал под чары кошкодевушки. Япония была выбрана мной потому, что воспитанный на манге средний японец прекрасно знал, что делать с найденной в коробке инопланетянкой.

И я не ошибся - через несколько минут коробка с кошкой была погружена на тележку и увезена в гараж - за несколько проведенных на Земле дней Мьюки сожрала мяса больше, чем весит сама, так что унести приблуду вручную у охранников не получалась.

Сейчас я иногда получаю от неё сообщения в "Ватсапе", в которых она приглашает меня в гости - она живет в пригороде Токио у одного из своих поклонников. Японское общество поразительно равнодушно отнеслось к проживанию в городе кошкодевушки - все считают её поехавшей фанаткой аниме в кошачьем костюме, так что она без проблем посещает выставки и фестивали, где просто купается в любви хикки.

С Никсель было сложнее. Мы так и не помирились.

Несколько раз я видел её на Арбате, довольную, в толпе смеющихся подруг.

А потом пришел очередной вызов. Нужно было спасать последний, пятый мир, после чего мы окончательно рассчитывались с Трикстером за полученные дары.

И тут я совершил ошибку. После событий на Гиене я твердо решил больше не участвовать в этом балагане. И поэтому, почувствовав зов, просто отказался куда-либо лететь. Найдя среди развалов мастерской старый коммуникатор в форме яйца, я долго тер его об одежду, заряжая батарею.

- СЛУШАЮ, - гулким голосом отозвался Трикстер.

- Я... больше не полечу. С меня хватит. Меня в прошлый раз чуть не убили. И в позапрошлый тоже...

- ТЫ ОТКАЗЫВАЕШЬСЯ ОТ ДАРА?

- Ну, да, если по-другому нельзя.

- ОФОРМЛЯЮ ВОЗВРАТ, - сказал голос. - ДО ЗАВЕРШЕНИЯ МИССИИ СПОСОБНОСТЬ К НАВИГАЦИИ ПЕРЕДАЕТСЯ ВТОРОМУ УЧАСТНИКУ.

- Стойте, - возмутился я, - почему к Никсель? Она же не справится одна.

- ОНА НЕ ОТКАЗАЛАСЬ ОТ ДАРА.

- Постойте, тогда и я не отказываюсь, - начал было я, но было уже поздно.

Яйцо вновь стало холодным и мертвым куском камня. Возможность открывать и закрывать воронку портала исчезла.

Поняв, что случилось, я попытался связаться с Никсель. И не смог - я был заблокирован во всех её мессенджерах. Мысль позвонить с чужого номера пришла мне не сразу, так что, когда я всё-таки дозвонился, трубку поднял взволнованный муж Никсель, который искал пропавшую сутки назад жену.

Да, да, да, - получив от Трикстера сообщение, что она теперь работает одна, Никсель собрала нескольких подруг и отправилась на миссию без меня.

"Будь попрочнее старый таз, длиннее был бы мой рассказ". Больше добавить мне нечего.

Никсель не вернулась. Миссия не была выполнена. Об этом я знаю совершенно точно - чувство незавершенности, которое, в отличие от способности открывать порталы, никуда не делось, выедало меня изнутри. Каждый день я просыпался, одевался, шел на работу с ощущением надвигающейся катастрофы. Вечера я проводил за натиранием яйца связи в попытках связаться с Трикстером.

За месяц я осунулся и похудел на четыре килограмма. Ничего меня толком не радовало - ни работа, ни сериалы, ни даже пятничное пиво. Нарыв рос, зрел, наливался гноем, чтоб однажды лопнуть.

И наконец это случилось. Вернувшись домой, я начал собирать вещи, запихивая в новый рюкзак детали и инструменты.

- Мамочка, - семенил вокруг меня обрадованный кот, - мы куда-то едем, мамочка?

- В Бангкок, - вздохнул я.

- Ты решил взять отпуск? - обрадовался кот. - Давно пора!

- Нет, у нас там есть одно дело. Ты забыл, что у меня всегда есть план?

- НЕЕЕЕЕЕТ, - закричал кот, падая на бок, - давай без подробностей!

- Придется выслушать, Кисонька, придется, - хохотнул я, подхватывая на руки кота, - зря я тебя, что ли, кормлю? Помнишь того чувака, который меня с книгами опередил? Путешественника с Земли, что летает на перекормленном триплане?

- Дедка в капитанской фуражке, который книгами торговал? - спросил кот, приоткрыв один глаз. - Никогда о таком не слышал.

"...ходит в капитанской фуражке...", - мысленно дополнил я файл, который вел на старика. Всезнающий хатуль мадан является незаменимым источником сведений.

- Так вот, у него на кармане рубашки была вышита эмблема тайского сообщества пилотов гидропланов.

- И что? Дедки обожают рубашки с надписями.

- Это единственная зацепка, способная помочь в поисках человека, у которого есть возможность перемещаться по сети Омни.

- Ну, найдешь ты его, и что? - зевнул кот. - Ты же всё равно не знаешь места, куда нужно лететь.

- А вот и знаю, - сказал я, показывая на страхолюдное древо, которое уже две недели собирал по вечерам из пластиковых трубочек для напитков, - это упрощенная интерпретация грифа сети Омни. Я помню дороги до тех миров, которые посетил раньше.

- Тебе нужно не в тот мир, в котором ты уже был, мамочка. Там проблемы решены.

- В одном из этих миров мне помогут с транспортом, - сказал я, - в другом живет оракул, способная найти координаты любого мира.

- То есть ты всё-таки собрался закончить миссию?

- Да.

- Но награду ты не получишь, так как уже отказался.

- Увы.

- А зачем тогда отказывался? Почему не мог просто выполнить последнее задание, как планировал?

- Я не обычный человек, - вздохнул я, - я идиот. Поры бы и привыкнуть.