Аннотация: Есть такое выражение: "Любопытство сгубило кошку!" Но ладно бы любопытство! А вот если приходиться отвечать за чужие грехи, и плата - твоя жизнь...
Сорок различной толщины и упругости женских ножек относительно синхронно исполняли танцевальные па. Лялька в ритм - не попадала.
И когда в очередной раз у неё опять ничего не получилось, она вызверилась на себя, мобилизовала остатки сил и постаралась выполнить следующую команду инструктора чуть быстрее, чем обычно. И, кажется, у неё получилось.
Во всяком случае, соседке слева (хотя и предварительно шарахнувшейся от Ляльки почти на целый метр) локтём по уху больше не досталось.
- Быстрее! Больше силы! Старайтесь ни о чём не думать, все движения - на "автомате"! - инструктор, казалась, сама подзаряжалась энергией от своих подопечных и даже пританцовывала на месте от избытка силы и молодости. Ей было всего 25, но профессионалкой она была классной. А больше всего на свете Лялька ценила в людях именно это качество. Ибо считала, что только отсутствие профессионализма губит современную цивилизацию. По этой самой причине Ляльке инструктор Инга очень нравилась, и она всегда предпочитала именно её группу. Впрочем, чего уж тут перед собой лукавить?
В клубе Лялька занималась всего третий месяц, и кроме Инги, других инструкторов пока не знала. Как пошла к одной - так за неё и зацепилась.
Справедливости ради надо отметить, что Инга нравилась не одной только Ляльке. Но и всей группе в целом. К Инге ходило больше народа, чем к кому-либо из других инструкторов "Земляничной поляны". И, как сплетничали девчонки в Лялькиной группе, данное обстоятельство не могло не злить Ингиных коллег. Более опытных, звёздных и именитых. Но тут уж их эмоции не играли никакой роли. Рыночные отношения, мои милые, а чего вы ещё хотите? Не нравится - пожалте на выход! Никто никого здесь силой не держит. Фитнесс-клубов в Городе предостаточно, хороший инструктор без работы никогда не останется, завсегда подберут. Другое дело, что второго такого заведения, как "Земляничная поляна", вряд ли ещё где найдёшь.
Клуб считался престижным, дорогим и неповторимым. Элитным. Куда простому человеку без солидной рекомендации попасть было не так-то и просто. Да и иному богачу - тоже. А уж устроиться на работу - и подавно. Ляльке рассказывали, что даже на должность уборщицы в клубе существовала очередь.
Сама Лялька попала сюда по блату. Младший брат учредителя клуба был её школьным приятелем - только это и помогло.
Вообще-то, Ляльке "подкачка" не требовалась. Фигура у неё была хорошая, признаков целлюлита не наблюдалось, и, как грубовато пошутил в своё время её бой-френд Орлик: "Тебе, старуха, заниматься фитнесом - всё равно, что припарки мёртвому ставить! Никакой пользы. Одни только траты бессмысленные!.."
Это он намекал на стоимость ежемесячного абонемента. Но Лялька упёрлась, и Орлик, ворча, отступил. Как там у поэта? "Мужик, что бык: втемяшится, колом потом не вышибешь..." Лялька, конечно, с мужиком имела мало общего, но упрямства у неё, пожалуй, хватило бы и на нескольких представителей сильной половины человечества. А тут ещё такой довод, как весы!..
С детства у Ляльки была дурная привычка. Поутру, едва продрав глаза, она вползала на весы и, подслеповато щурясь, с замиранием сердца следила за дрожанием стрелки на шкале. На предмет наличия лишних килограммов. И если оных не прибавлялось - для Ляльки наступал праздник жизни. А вот стоило на её очаровательном животике осесть хотя бы ста граммам живого веса!.. В такие дни Орлик свою подругу старался не раздражать - и пораньше смывался на работу.
Правда, подобные ЧП случались не часто. Последнее произошло как раз три месяца назад. Оно-то породило любовь к фитнесу.
В одно прекрасное утро Ляльку едва не хватил удар. Стрелка на её весах, покачавшись, замерла у отметки 55. Как она умудрилась "прихватить" лишних три килограмма - наверное, только на небесах ведают!..
С Лялькой произошла форменная истерика. Она прорыдала весь день - даже на работу не вышла, сказалась больной. Чуть не набила морду мил-другу Орлику, попавшемуся под горячую руку ("Это всё ты и твои дурацкие пирожные, прекрасно же знаешь, что мне их нельзя! А всё равно суёшь..."). И почти месяц стойко отсидела на различных диетах - впрочем, без какого бы то ни было намёка на успех!
Все её неудачи на ниве борьбы с лишним весом объяснялись довольно просто: почти каждую ночь Лялька просыпалась и, стараясь не разбудить безмятежно храпящего Орлика и, тем самым, не дать ему новых поводов к очередным глумлениям над её "здоровым образом жизни", тихонько кралась на кухню. Где с большим удовольствием уминала что-нибудь вкусненькое - хотя и вредное для своего организма!.
В итоге, промучившись, Лялька решилась на радикальный шаг: записалась на фитнесс.
И вот уже три месяца усердно "скакала козой" (ещё одно обзывание Орлика) в "Земляничной поляне". Особых достижений Лялька не достигла и здесь. Но, по-крайней мере, обрела душевное спокойствие и умиротворённость - потому как на фоне большинства девчонок из своей группы выглядела сущей тростиночкой!
Самовнушение, подкреплённое наглядным примером (в данном случае - занятиями) - великая вещь!..
- Стоп! - Инга хлопнула в ладоши, и одновременно с этим её ассистентка Люся вырубила музыку. Тяжело дыша и кривясь от усталости, "борцы" с лишним весом тут же попадали на мягкий пол. Кто-то простонал, несколько человек жадно хватали воздух ртами, ещё одна девушка вполголоса выругалась. Нагрузки у Инги всегда были серьёзными - халтурить инструктор не любила и ко всем своим подопечным подходила строго, без поблажек на возраст и физическую подготовку.
Правда, на это никто не жаловался. Злились на собственную неповоротливость и быструю утомляемость, на жирные задницы и непомерный аппетит, но только не на Ингу. Её любили.
- А теперь пять минут - медитации, и в душ! До завтра, девочки! - ослепительно улыбнувшись, Инга прощально махнула группе рукой и быстро исчезла за дверью раздевалки.
- Боже, как мне плохо! - провыла новенькая брюнетка, которой Лялька сегодня, по-крайней мере, раза три, если не меньше, попала локтём в ухо. - Ещё б, наверное, пара минут - и меня бы точно "кондратий" хватил... - она огляделась по сторонам, призывая присутствующих в свидетели своего "умирания", но сочувствия не встретила. Сил уже не было что-либо комментировать или о чём-то говорить. Народу хотелось одного: поскорее доползти до душевых и потом добраться до дома.
Когда Лялька, приняв душ, одевалась, ей позвонил Орлик.
- Слушай, старуха, - торопливо проговорил он, - я сегодня задержусь на работе, так что тебя встретить не смогу, не сердись, ладно?
- А что стряслось? - заинтересовалась Лялька. Она не была любопытной особой. И уж тем более - ревнивой дамой. На мелкие интрижки Орлика порой смотрела сквозь пальцы. Ну, надо мужикам иногда встряхнуться - натура у них такая, кобелиная! И сцен истерики никогда не устраивала.
Но сейчас ей уж очень не понравился голос Орлика. Такой тон у мил-друга бывал всякий раз, когда он кому-нибудь готовил каверзу. Или собирался познакомиться с очередной пассией! Знаем-с, уже проходили!
- Да дело тут одно нарисовалось, - стал темнить в своей обычной манере Орлик. - Потом расскажу. Ну, целую, и пока!
Лялька злобно посмотрела на противно заквакавший сигналами отбоя "сименс". Не будь "труба" маминым подарком - обязательно бы запулила её в стенку. К сожалению, нельзя! Поскольку потом новой "мобилы" от Орлика год с огнём не дождёшься. Несмотря на хорошие "бабки", который мил-друг ей постоянно подкидывал, временами на него нападал вирус бережливости и экономии - и тогда Орлик скатывался в яму жмотства и откровенного скупердяйства!
Так что эту черту бой-френда тоже приходилось учитывать. Особенно в ситуациях, когда душа требовала размаха и выплеска эмоций.
Поэтому Лялька ограничилась тем, что смачно плюнула в стенку. Разумеется, плевок до неё не долетел, этого и следовало ожидать, если уж не везёт, так не везёт по всем направлениям! - сунула аппарат в сумку и резко поднялась с банкетки. В этот момент, резко мигнув, в раздевалке неожиданно погас свет.
- Какого чёрта? - взвыла от неожиданности Лялька. Темноты она не переносила с детства. Особенно - в одиночестве. И уж тем более, в чужих помещениях.
В отличие от других клубов, в "Поляне" каждый занимавшийся имел отдельную раздевалку. И душевую. Возможно, что обустройство, без малого полусотни индивидуальных комнаток, влетело владельцам клуба в копеечку. Но дело того стоило. Многие клиенты "Земляничной поляны" на дух не переносили коллективистскую атмосферу общих раздевалок и душевых, считая это плебейской блажью. И готовы были приплачивать лишние деньги, лишь бы никто не пялился на их жирные телеса во время переодевания...
В темноте что-то противно и склизко зашуршало. "Крыса!" - панически промелькнуло в голове у Ляльки, и испуганно пискнув, она рванулась к выходу. До двери было, что называется, рукой подать. Но, видимо, в этот день Ляльке не суждено было нормально выйти в коридор. Она на что-то налетела, и это оказалось последним, что удержало мгновенно померкнувшее сознание Ляльки.
2. На лицо упала капля. За ней - вторая. А потом ещё одна, и ещё... Капли всё падали и падали, ускоряя своё движение, и постепенно превращались в тоненький ручеёк. Может, кому-то и нравится, когда ему льют воду на физиономию. Но Лялька к этой категории людей не относилась. Вот почему она недовольно поморщилась и открыла глаза. Над ней склонилась какая-то девчонка с испуганным выражением на лице. В руках у неё был стакан с водой. Видимо, из него девчонка и брызгала на Ляльку.
- Ой, вы пришли в себя! - обрадовалась она, увидев, что Лялька очнулась, и тут же отставила стакан в сторону. - Как вы себя чувствуете?
Более дурацкого вопроса Ляльке в подобной ситуации ещё никто не задавал.
- Хреново, - честно призналась Лялька и попыталась встать. С первой попытки ей это не удалось. А вот вторая оказалась удачной - к тому же, ей помогла и девчонка. В голове мутилось, перед глазами плавали какие-то чёрные круги и точки.
- Что со мной?
- Н-не знаю, - испуганно затрясла головой девушка. - Сначала у нас погас свет, а потом вы как заорёте!.. Я - сюда, тут свет включился - открываю дверь, гляжу - а вы на полу лежите, как мёртвая... Наверное, ударились обо что-то?..
- Ударилась.., - Лялька икнула и осторожно потрогала голову. Да, шишка взошла приличная! Странно только, что не на лбу, а почти на темени... - За что я тут зацепилась?
- Наверное, за дверь? - неуверенно предположила девушка.
- Да? - Лялька с сомнением посмотрела на абсолютно гладкую поверхность тоненькой двери, хотела что-то сказать, но раздумала. И лишь скептически поджала губы: - Ну, ладно, я, пожалуй, домой пойду... Да, а вы, кстати, кто?
- Я убираю здесь, - тихо сказала девушка, - меня Маша зовут...
- Спасибо тебе, Маша! - Лялька благодарно потрепала спасительницу по плечу и, подхватив сумочку, шагнула к выходу: - Я тебе жизнью обязана...
Потом, остановившись, сунула руку в карман своей куртки и извлекла на свет Божий десятибаксовую купюру. Неловко (обычно, в подобных случаях, подарки и взятки давал Орлик, откуда ж бедной девушке опыту было набраться?) сунула девчонке в руку. Та смутилась, сильно покраснела. Но деньги взяла.
И умоляюще попросила: - Вы только никому, пожалуйста, не рассказывайте, что я к вам ворвалась вот так бесцеремонно! А то меня уволят, тут знаете, как не любят, чтобы клиентам мешали! Но вы так кричали, что я подумала - может, кому-то плохо...
- Не беспокойся, - пообещала ей Лялька, - Буду нема, аки рыбка.
3. "Тактик" глянул на часы - было ровно семь вечера, и перевёл взгляд на клуб. Окна в здании, до этого момента ярко сиявшие, разом, как по команде, погасли. Ещё накинем три минуты, на всякий противопожарный, и всё. Дело сделано, останется только забрать исполнителя, и можно будет сматывать удочки. Ага, вот и он!
Из "Земляничной поляны" вышел человек. Торопливо пересёк проезжую часть и подошёл к машине "Тактика". Быстро распахнул дверцу и, тяжело дыша, втиснулся в салон.
- Сделал? - лениво поинтересовался у него "Тактик". Самое главное в разговоре с такими людьми не показать, что они чем-то тебя выше. Иначе "оборзеют" и сядут тебе на шею. Потом возись, спихивая. Но "Тактика" умел ставить подчинённых на место.
- А то, - самодовольно хмыкнул исполнитель. - Проломил голову с первого раза. Не впервой!
- Ну, смотри, - предупредил его "Тактик" и мягко тронул "сааб" с места, - Если напортачил - шеф не простит...
- Бог не выдаст - свинья не съест! - хохотнул исполнитель. Через час, когда ему сообщили, что объект - жив, он уже не был столь самонадеян. Но то было последнее, о чём исполнитель мог в этой жизни пожалеть. Потому что исправлять его ошибку поручили другому человеку. Что до "Тактика", то он, как наблюдатель и контролёр ДЕЛА, можно сказать, ещё легко отделался. Всего-то, потерял какую-то штуку "баксов"! В качестве штрафа. А мог бы и жизни лишиться, с этим у "Патрона" всегда было просто, как два пальца об асфальт!..
В их работе халтура не поощрялась. И если поручения исполнялись, что называется, "тяп-ляп", наказание следовало незамедлительно...
4. - Подруга моя разлюбезная, и кто ж это так тебя приласкал, позвольте полюбопытствовать? - в нарочито сочувственном тоне Орлика ясно чувствовалась издёвка. - Я-то думал ты в клуб танцевать ходишь. Ан нет, обшибся! Не иначе, как бои без правил у вас там. Для особо продвинутых и озабоченных. Своим весом! - Орлик глумливо гыгыкнул - и это у него получилось настолько мерзко, что не чувствуй себя Лялька так плохо, то обязательно бы засветила другу сердешному кулаком в глаз. - Надо и мне тогда записаться, авось тоже весело время препроводить стану, а то, понимаешь, прихожу один и ухожу - один, ни тебе поразвлечься, ни тебе оттянуться...
К подобным подначкам своего бой-френда Лялька уже притерпелась. И посему даже не стала обижаться. Молча плюхнулась на стул, задвинутый в угол, и стала стягивать с себя сапоги. Орлик несколько секунд полюбовался, как подруга обнажает конечности, хмыкнул, но ничего больше говорить не стал и, разочарованный её реакцией, ушёл на кухню. Пить чай. А точнее - мате. Штука была замечательная, и Ляльке она тоже нравилась. Вот только почему-то Орлик покупал не настоящую ТРАВУ. А какие-то опилки. Наверное, опять экономил.
Откровенно говоря, Лялька не всегда понимала душевных порывов своего милого друга. То он ни с того, ни с сего дарил три штуки "баксов" приятелю, с которым последний раз виделся лет десять назад, даже не спрашивая, зачем тому понадобились такие сумасшедшие деньги. И не требовал их обратно. А то месяца два, отказывая себе во всём необходимом, откладывал каждый рубль на предстоящую покупку золотого перстня с обсидианом. Нравился Орлику такой. Вот только почему-то третий год подряд он никак не мог его приобрести. Лялька как-то подсчитала, что если бы Орлик поручил КОПИТЬ ДЕНЬГИ ЕЙ, то не более, чем через полгода, он бы сверкал золотыми перстнями НА КАЖДОМ ПАЛЬЦЕ СВОИХ РУК. Впрочем, и НОГ - тоже! Но предлагать свои услуги не стала - из гордости! Не любила напрашиваться.
Ужинали молча. За столом Орлик оскорблено дулся, обиженный на Ляльку за то, что она никак не отреагировала на его дежурные хохмы. А Ляльке хотелось просто отдохнуть, не тратя сил на никчёмные разговоры. Чтобы потом, насытив чрево, просто упасть в кровать. И забыться во сне - банально и тупенько. Без всяких сексуальных забав.
Тем более, что после столкновения с дверью у неё тихо ныла голова, при малейшем напряжении начинала наливаться жуткой болью. Может, у неё сотрясение мозга? Надо будет в Медицинской энциклопедии посмотреть, у Орлика в кабинете целая куча справочной литературы валяется...
Первым не выдержал Орлик. Резко отодвинув от себя тарелку и мрачно уставившись на Ляльку, он потребовал:
- Ну, вот что, моя хорошая, у тебя определённо что-то случилось. Если тебе неприятно или не хочется об этом говорить, то так и скажи. Но, умоляю, только не молчи!
Бог ты мой, какая проницательность!
- Ну что ты ко мне привязался? - устало взмолилась Лялька, - Ничего абсолютно такого не произошло, чтобы ты мучился из-за этого. Просто какой-то придурок в клубе вырубил свет, из-за чего я влепилась головой прямо в дверь. Со всего маху. Вот и всё. Если не веришь, можешь полюбоваться! - и, раздвинув волосы, с готовностью продемонстрировала Орлику огромную шишку у себя на темечке.
Бой-френд недоверчиво ощупал её, потом отстранился от Ляльку и как-то странно на неё посмотрел. Спросил, сощурив глаза:
- Ты, случаем, не на четвереньках пыталась дверь открывать?
- Чего?!
- Удар, говорю, у тебя был какой-то не такой, - отбросив шутовство, разъяснил ей Орлик. - Ведь если следовать логике событий и правде жизни, то ты должна была либо "фэйс" себе расквасить, либо нос напрочь своротить! Ну там, лоб неслабо ушибить! А у тебя, - он бесцеремонно ткнул пальцем в Лялькину шишку, от чего девушка взвыла, как кипятком ошпаренная ("Больно же, идиот!"), - Миль пардон, дорогая! Увлёкся... Так вот, а у тебя почему-то столкновение пришлось на теменную часть. Причём, складывается впечатление, - тут Орлик на секунду задумался, словно решая говорить ему дальше или обождать немного, - будто кто-то тебе чем-то тяжёлым зарядил сверху вниз по голове...
-Бред! - фыркнула Лялька.
- Ну почему же так категорично? - покачал головой Орлик. - Совсем не бред - и я даже могу тебе это доказать на наглядном примере. Вот, смотри сама, - он схватил Ляльку за плечи и, не обращая внимания на её сопротивление, довольно бесцеремонно подтащил к кухонной двери. - Ты стояла вот так? Да? Отлично. Проделаем небольшой следственный эксперимент. Гаснет свет, - Орлик крякнул, изображая щелчок выключателя, - и что ты делаешь?
- Бегу к двери, - дёрнула плечом Лялька, пытаясь вырваться из лап мил-друга. Напрасно! Хватка у Орлика была железная.
- А почему? У нас что, землетрясение, или пожар? - не отцеплялся от неё Орлик. Похоже, он разошёлся не на шутку, вообразив себя детективом. Тоже мне, Шерлок Холмс нашёлся! - Неужели нельзя было подождать, или спокойно выйти? Кой чёрт тебя дёрнул в дверь ломиться, словно африканский носорог - в лесную чащу?
-Сам ты носорог! - обиделась Лялька. И нехотя призналась: - Знаешь, мне показалось, будто в моей комнате что-то такое неприятное находится, ну, мышь там, или крыса... А я их терпеть не могу! Вот и кинулась к выходу...
- То есть, - уточнил Орлик, - ты просто бросилась бежать, как обычно бегаешь, верно? И при этом - не пригибалась и не "качала маятник"?
Лялька не знала что такое: "качать маятник", но по смыслу догадалось, что это какие-то хаотичесике движения. И посему ограничилась молчаливым кивком.
- Оч-чень хорошо! - обрадовался Орлик. И даже ладони от возбуждения потёр. Такой уж он был человек: если дело ему нравилось, в нём сразу просыпался азарт. Быстро подскочил к столу, сцапал "Городской вестник" - местный, слегка желтоватый, официоз, скрутил его в трубку и тут же вернулся к Ляльке. Встал слева от неё - и вдруг замахнувшись, резко ударил подругу по голове. Точнее, сымитировал удар, в самый последний момент попридержав газету прямо над шишкой. От неожиданности Лялька взвизгнула и шарахнулась от мил-друга в сторону. - Придурок! Что за дурацкие шутки?!..
- Это не шутки! - строго ответствовал ей Орлик, махнув газетой перед носом подруги. - А установленный теперь факт. Ни обо что ты, моя дорогая, не стукалась. Тебя просто хотели элементарно прибить!
- Меня?! - от удивления Лялька даже сердиться на Орлика перестала.
- А кого ж ещё? - пожал плечами друг сердешный. - Сразу же после отключения свет, кто-то вошёл в твою раздевалку и от всей души приласкал тебя чем-то тяжёлым по голове. Но, видать, не рассчитал силы удара. Или - в темноте промахнулся. И вместо того, чтобы отправить тебя к праотцам, только напугал...
- Брось! - нахмурилась Лялька. Дурацкая версия бой-френда почему-то не вызвала у неё особого восторга. Более того, Лялька даже почувствовала себя... как-то, неуютно, что ли...
Не то, чтобы она всерьёз восприняла Орликовы измышления, парень, как всегда, фантазирует, юморист, хренов! Но уж больно его фантазии на реальность смахивают. Да и тогда, в раздевалке, если уж до конца быть перед собой честной, кинулась Лялька на выход не столько из-за темноты, сколько потому, что почувствовала рядом с собой чьё-то тяжёлое, хриплое дыхание. Внушавшее куда больший ужас, чем сто штук голодных крыс, вместе взятых...
Но не говорить же сейчас об этом Орлику, расписываясь в собственной трусости?
А тот, видимо, приняв молчание подруги за знак согласия, как ни в чём не бывало, продолжал дальше:
- Теперь остаётся выяснить только одно: зачем этому НЕКТО понадобилось на тебя нападать? Да ещё выбрав в качестве засады такое неудобное место, как этот твой супер-бупер-замечательный клуб? Какой из всего этого можно сделать вывод? - он строго, как учитель посмотрел на Ляльку. И, не дождавшись, пока она что-либо скажет, сам же и ответил на свой вопрос: - А такой, что маньяк наш имел, по-крайней мере, одного сообщника среди персонала "Поляны". Иначе бы чёрта с два он сумел туда проникнуть, минуя охрану, да ещё и вырубить свет? Впрочем, - тут же поправил себя Орлик, - свет, скорее всего, сообщник отключил - в то время, как наш маньяк ожидал тебя в раздевалке...
- А почему он на улице не мог на меня напасть? - пролепетала Лялька. Она поверила Орлику - сразу и безоговорочно, настолько убийственно-логичными оказались его предположения. Поверила и, как всякая впечатлительная натура, пришла в дикий ужас.
- Он что: дурак? - хмыкнул Орлик. - Среди бела дня, на глазах у сотен прохожих... Ты ж пешком в эту свою богадельню никогда не ходишь! Или я тебя туда отвожу-привожу, или ты сама на такси добираешься, когда я бываю занят... То же и на работу, и в магазины. Отпадает и наш подъезд - охрана не то, что постороннего, мышь сюда не пропустит! А вот с клубом - проще! При наличии своего человека, убийца легко может пристукнуть здесь любого - и замаскировать смерть под несчастный случай. Вот как это чуть было не получилось с тобой. Версия вполне непротиворечивая: скачок напряжения, свет в клубе гаснет, ты пугаешься, кидаешься к дверям, спотыкаешься, падаешь и - головой об стенку. И всё - аллес капут! Менты особо копать не станут - и так ясно, что несчастный случай, им лишние "глухари" ни к чему. Тем более, что клуб за такую версию с удовольствием ухватится - ему тоже скандал не с руки, так ведь и клиентов растерять можно! А тут я ещё тебя не встретил - чем убийца и воспользовался... Э-э, дорогая, ты чего? - отвлёкся Орлик от своих логических умопостроений и удивлённо воззрился на Ляльку. А та, в страхе попятившись от него, потрясённо прошептала:
- Слушай, Орлик, а ведь НИКТО, кроме нас двоих, не знал, что ты меня сегодня не встретишь... Это вот как прикажешь понимать? - и зашарила сзади рукой по кухонному столу в поисках ножа. Наивный жест. Если бы мил-друг был бы маньяком, ей бы это не помогло. Но тут уж против инстинкта самосохранения не попрёшь!
Орлик выразительно покрутил пальцем у виска, рявкнул сердито:
- Да ты, мать, дура! - подозрение любимой подруги оскорбило его до глубины души. - Самая натуральная дура, да ещё с манией преследования! Психопатка! С чего ты решила, что я во всём этом замешан? - он строго посмотрел на Ляльку.
- Ты же мне звонил!.. - смело вякнула Лялька, наконец-то нащупавшая нож - и решительно обхватившая его рукоятку правой ладонью. Выставила лезвие перед собой, решительно направила в пузо Орлику. Как ни странно, но страх отступил и Лялька почувствовала себя увереннее. Тем более, что и Орлик не выказывал ни малейших признаков угрозы - стоял, облокотившись о мойку, и насмешливо следил за подругой жизни.
- Да наш разговор, наверное, подслушали!..
- Ага! А в мою "трубу" "жучков" накидали, потому что ты - агент ЦРУ! - саркастически хмыкнула Лялька, впрочем, видя спокойствие мил-друга, тут же отогнала прочь нехорошие мысли. Ну, в самом-то деле, на кой ляд сдалось бы Орлику её убийство?
Мужик он преуспевающий, не олигарх там, конечно, какой-нибудь, но и не из бедняков. Ни в чём криминальном вроде не замешан, да к тому же, ещё и содержит Ляльку на свои кровные. Никаким компроматом на него она не владеет, чтобы им же мил-друга ещё и шантажировать. И даже о бизнесе Орлика не имеет ни малейшего представления. Знает лишь, что друг сердешный трудиться по пиар-линии, и что пару раз "светился" на выборах городского мэра и депутатов ГосДумы.
- Слушай, Орлик, - Лялька швырнула нож обратно на стол, задумчиво посмотрела на своего бой-френда - и тот в ответ вопросительно вскинул брови: - А вот если серьёзно: кому всё-таки это могло понадобиться? Ну, в смысле: бить меня по голове? Раз это не ты, то тогда: кто? Посуди сам: подруг близких у меня - нет. Врагов - тоже. Дороги никому я не переходила, сплетен - не распускала...
Орлик долго молчал, раздумывая. Потом тяжело вздохнул и тихим, но решительным, не допускающим каких бы там ни было возражений голосом, твёрдо заявил:
- Вот что я тебе сейчас скажу, подруга. Не знаю: кто и почему на тебя покушался, но! Отныне НИКАКИХ, слышишь? - НИКАКИХ самостоятельных вылазок по Городу у тебя больше не будет...
- Но работа!.. - попыталась было возразить Лялька, на что Орлик ну уж совсем неприлично и по-хамски окрысился: - В гробу я видал твою работу, поняла, да? Ты мне живая нужна, а не в виде хладного трупа на прозекторском столе! В общем, так, дорогая. Любой выход из дома - только со мной. На работе, если уж ты без неё жить не можешь, свободное перемещение исключительно по отделам. За порог без охраны ни на шаг! Никаких контактов с посторонними - а если без этого нельзя, то только в присутствии свидетелей. Или - охранника. Так что, не боись, я завтра же подгоню тебе приличного мордоворота, за километр все от тебя шарахаться станут!..
- Только этого мне ещё не хватало! - схватилась за голову Лялька, с ужасом представив себе, как по редакции за ней топает по пятам двухметровый "шкаф", роняя по пути стулья и вдребезги разнося двери. - Хочешь, чтобы я посмешищем в глазах людей выглядела?!
- Ну, ладно, - неожиданно сменил гнев на милость Орлик. - Наймём тебе бодигарда из бабского сословия, этакую мисс Марпл, вряд ли кто догадается, что это твоя защита...
- Но только пусть она под ногами у меня не путается!
- Об чём речь, дорогая! - оскалил зубы мил-друг. - Замаскируем девулю так, что комар носа не подточит!
Уже ложась спать, Лялька почему-то поймала себя на мысли, что с выбором спутника жизни она, кажется, поторопилась...
Лялька вновь пыхтела на своём любимом фитнесе. Первые дни после случившейся в раздевалке неприятности, она приходила на занятия, как смертник - в камеру с электрическим стулом. Даже втайне от Орлика приобрела в оружейном магазине "пневматик" с сотней стальных шариков в обойме. С десяти метров можно было пробить двадцатимиллиметровую доску насквозь, чего уж там о теле человеческом говорить? Но время шло, на Лялькину жизнь никто не посягал, и она постепенно успокоилась. Пистолет, правда, таскала с собой по-прежнему. Но и то, скорее по привычке, нежели чем в силу необходимости. Да и Орликово обещание приставить к ней незаметно бодигарда придавало уверенности. Правда, кто это был (или была), Орлик Ляльке так и не сказал, сволочь подлая! Лишь похмыкал загадочно, когда его об этом спросили. Ну и не надо, обиделась на него Лялька, не больно-то и ждали от него откровенностей!
Сегодняшнее занятие вела не Инга, а другой инструктор. Её звали Нелли и, в общем-то, она тоже была неплохим мастером. Как тут же посплетничали Ляльке девчонки, Инга внезапно заболела. Простудилась. Но обещала отлежаться и снова появиться в клубе.
Сразу же после душа, по-быстрому переодевшись, Лялька устало выползла на крыльцо и, кивнув на прощанье гориллоподобному охраннику на входе, не спеша двинулась к орликовскому "пежо". Заглянула в кабину - и не на шутку разозлилась. Охранник хренов! Вместо того, чтобы обозревать окрестности, как и полагается чуткому и внимательному другу, Орлик, тихонько хихикая, увлечённо листал какой-то толстый гламурный журнал. Услышав, как распахивается дверца, он повернулся к Ляльке - и вместо дежурного поцелуя, стал совать ей под нос фото каких-то голых баб.
- Дорогая, ты только глянь сюда! - в совершеннейшем восторге заорал он, потрясая журналом. - Знал я, что жёны российских политиков и чиновников продажны не хуже своих супругов, но чтоб до такой степени!..
- Во-первых, здравствуй! - недовольно проговорила Лялька, брезгливо оттолкнув от себя глянцевые страницы с голыми тётками, после чего втиснулась в салон авто, - Во-вторых, поехали скорее, мне нужно ещё на работу заскочить, забрать кое-какие материалы, шеф попросил к утру материал сделать. И, в-третьих, - уже не сдержавшись, в свою очередь, заорала она, - Уберёшь ты от меня этот долбанный порножурнал или нет? Тебе что, нормальных тёток в жизни уже не хватает?!
-При чём тут порножурнал? - обиделся на подругу Орлик, бережно кладя чудо полиграфической индустрии себе на колени, и мягко трогая машину с места. - Очень даже приличное издание, "Семён" называется. А что до женщин, то мне, кроме тебя, никого не надо. Сама ведь знаешь!
Он недовольно засопел - и минут пять они ехали в абсолютном молчании. Ляльке даже жалко стало друга сердешного. В самом-то деле, чего это она к нему прицепилась? Подумаешь, на девок загляделся! Так ведь, не на мужиков же! Да и журнал, похоже, не с "клубничной" грядки снят...
Лялька незаметно скосила глаза на обложку. Ну, да так оно и есть. Серьёзное издание. О "Семёне" она слышала, хотя в руках до сего дня ещё не держала. Как-то не приходилось.
История "Семёна" как две капли воды напоминала рождественскую сказку со счастливым концом. Полтора года назад группа молодых и достаточно амбициозных журналистов, решили сделать свой журнал, не похожий на все прочие. Эдакую русскую версию "Форбса" с "Плейбоем", "Наукой и жизнью" и АиФом, вместе взятыми. Где-то достали денег, раскрутились на хорошую рекламу - и уже через полгода "Семён" пошёл. Да ещё как пошёл! Авторами в него приглашали только самых именитых журналистов. Причём, гонораров для них - не жалели! Перепечаток - не ставили принципиально. А если тема того требовала, то по горячим следам могли и спецкора послать - хоть на Северный полюс! Благо теперь средства уже позволяли и не такой фортель выкинуть! Фотографии в номер ставились не чрезмерно, а как раз столько, чтобы читатель не заскучал от текстов. Это был воистину "народный журнал", рассчитанный на самые широкие слои населения - от олигархов и правительственных чиновников до коммерсантов средней руки и студентов элитарных вузов. В нём было - ВСЁ! Серьёзная аналитика и финансовые обзоры (кстати, поданные живым и понятным широким массам языком!) соседствовали здесь с кроссвордами, юмористическими историями и светской хроникой. Было много ТОЛКОВОЙ рекламы, спорта и даже детективов. Не забывали и о скандалах, культурной жизни и науке. При этом - никакой ЖЕЛТИЗНЫ! Впрочем, поговаривали, что после успеха "Семёна", его издатели выпустили чернушно-злобного "Вувучку", на фоне которого иная бульварная пресса казалась - ну просто образцом высокой нравственности и добродетели! - фотожурнал "ПИПАрацци" (скандальные снимки и фотомонтажи известных лиц), и в довесок - серию комиксов по российской истории для школьников. И эти продукты тоже пошли "на ура". А их владельцы очень быстро пополнили собой племя отечественных миллионеров. И судя по всему, уходить из него не собирались теперь ни под каким видом.
Лялька всегда завидовала таким людям. Но хорошей, белой завистью. Ибо прекрасно осознавала, что у неё самой ничего бы такого не получилось. Даже при наличии больших денег. И замечательных идей. Потому как лень-матушка пришла в этот мир, гораздо раньше самой Ляльки. Она это знала точно.
Вот Орлик - тот да, смог бы. Но не хотел. Принципиально. Как-то, в минуту хорошего настроения, он постарался разъяснить Ляльке свою позицию.
"Видишь ли, подруга, всё дело в том, что я - человек самодостаточный... Ну, как бы это тебе попонятнее объяснить? То, что я имею сегодня - меня это вполне устраивает. Захочу ещё - поднапрягусь, и сделаю. Но постоянно рвать жилы, гробить нервы, портить здоровье и превращать свою жизнь в вечную гонку за успехом - увольте! Удача, она как самая для тебя желанная женщина, умеет ценить на расстоянии, и не выносит, когда её ежечасно лапают!"
- Ясно! - хмыкнула тогда Лялька. - Диагноз знакомый: "Капитан - никогда ты не будешь майором!"
- А нам и в капитанах неплохо! - отпарировал Орлик - при этом (вот же удивительное дело!), ни капли даже и не обидевшийся на эту "подначку" подруги - хотя при иных случаях мог и скандал нешуточный закатить! - Забыла, кого в средние века капитанами звали? Тогда напомню - начальников личной охраны королей и императоров! Вот так-то. Милейшая должность, скажу тебе! И - что особо важно! - достаточно влиятельная! А уж какое поле для манёвров и интриг!.. - он аж глаза прикрыл от неподдельного восторга. - Ты бы только знала! Но если жаждешь найти подходящее определение моему принципу жизни, то можешь зря не напрягать свои извилины, я тебе сам скажу. "Доволен я малым, а большему рад!"...
- Омар Хайям какой-нибудь? - в Лялькином голосе прозвучали нотки неуверенности. С детства она всегда благоговела перед людьми, способными вот так, с ходу, ввернуть к месту подходящую цитату или афоризм.
- Роберт Бёрнс, неграмотная ты наша! - снисходительно поправил её Орлик. За что тут же заработал очередные полчаса ора.
6. Лялькина газета располагалась на шестом этаже безликой многоэтажки, возвышавшейся на Новом Арбате. Когда-то в этом здании размещались различные государственные конторы. Преимущественно, технического толка. После развала Союза, многие из них по-закрывались. А помещения отошли под офисы всевозможных компаний, выросших как грибы после дождя.
Орлик припарковал машину у входа и сухо, видимо, продолжая обижаться на Ляльку, сурово сказал ей:
- Я тебя здесь подожду!
- И даже к девчонкам не заглянешь? - лукаво улыбнулась Лялька. Она уже успокоилась. И настроилась на то, чтобы помириться. Тем более, что и повод был подходящий! Обычно Орлик всегда с удовольствием навещал Лялькину контору. Пока она решала свои дела, он трепался с её коллегами из секретариата - или тусовался в отделе писем, где всегда хватало молоденьких девчонок-практиканток . Но сегодня Орлик, кажется, обиделся на подругу всерьёз.
- Нет! - сказал, как отрезал.
-Ну, как знаешь! - Лялька сердито хлопнула дверью и легко вбежала по ступенькам в подъезд редакции. Раскланялась по пути с полузнакомой дежурной в холле, нырнула в лифт и потянулась было к кнопке шестого этажа.
- Одну минуту, девушка! - остановил её приятный баритон, и в следующую секунду в лифт вошёл невысокий мужчина в сером костюме. Лялька посторонилась, машинально окинув его внимательным взглядом. Пожалуй, ничего себе товарищ. Лет эдак на десять постарше Орлика будет, судя по манере держаться - из бывших "силовиков". Лицо немного суровое, причёска - короткая, под спортивную. Глаза глядят строго и вместе с тем - оценивающе. Держится уверенно, с ленивой грацией зверя.
Ляльке он напомнил молодого гепарда, виденного ещё в детстве в зоопарке. Зверь лежал в углу клетки, положив морду на лапы и меланхолично глядел куда-то перед собой. Иногда он вдруг приподнимался, неторопливо пересекал клетку из угла в угол, и снова ложился. Но каждый зритель - и Лялька в особенности, остро чувствовали скрытую мощь в этом поджаром зверином теле, готовом - представься только такая возможность! - в мгновение ока взорваться в стремительном, как вспышка молнии, броске хищника.
Вот и мужчина в сером костюме был из того же роду-племени. Он мимолётно глянул на Ляльку и вежливо поинтересовался: - Вам на какой?
- На шестой, - почему-то шёпотом сказала Лялька. Мужчина молча кивнул и нажал на кнопку.
7. Главный был не один. В уютном кожаном кресле, слева от телевизора, сидела какая-то особа лет тридцати. Ляльке она не понравилась сразу. Впрочем, и той, судя по её презрительному взгляду - тоже. "Сука!" - сразу же определила про себя жизненный статус особы Лялька. Ишь, как расселась! Словно Шарон Стоун в "Основном инстинкте" - того и гляди начнёт Главному демонстрировать цвет своего нижнего белья. Если оно у неё есть, конечно,! А уж платье-то, платье какое на себя напялила! Пятилетнему ребёнку - и то бы не налезло!..
В левой руке особа держала хрустальную пепельницу, куда небрежно стряхивала пепел. Курила она какие-то тонкие, длинные сигареты - наверняка, такие же немыслимо дорогие, как и детское платье самой особы. Какой бы злой Лялька порой не бывала, а подобные вещи она просекала моментально. Как и то, что девка была типичной "позвоночницей".
Так оно и оказалось. Услышав стук двери, Главный немедленно оторвался от просмотра каких-то бумаг и делано заулыбался: - А вот и Елена Александровна подоспела, наша основная ударная сила! Очень талантливая журналистка...
- Если судить по зарплате - то полнейшая бездарность! - буркнула Лялька. Это была её дежурная острота. Правда, до сего дня Главному она её ещё не высказывала. Как-то не было случая. А вот сегодня - хвала Всевышему! - обстановка позволила:- Здравствуйте!
Главный поморщился, как от чего-то горького. Но сдержался. Повернулся к особе: - Эллочка, вот ваша наставница! По всем вопросам - только к ней. Она введёт вас в курс дела, покажет, что к чему, и вообще, первое время будете пока по её заданиям работать... - и уже другим, строгим тоном приказал Ляльке: - Лазейкина, вот твоя ученица! Зовут её Элла Чмакова. Учти, она очень способная!
Последняя фраза, в переводе на человеческий язык, означала: "Поднатаскаешь мне девочку, как следует. И чтобы - никаких фокусов!".
Особа невозмутимо выслушала распоряжение Главного, потом лениво приподнялась с кресла, поставила пепельницу прямо на стол Главного (вот же, паскуда какая, подумала Лялька с неприязнью, ведёт себя, как последняя шалава в провинциальном баре; наверняка, даже и не поинтересовалась у Главного: а можно ли курить в его кабинете? Чья-то дочка, наверное...) - и, повернувшись к Ляльке, надменно проговорила: - Елена... Простите, как вас там по батюшке? - в общем, ведите, Вергилия! Я готова.
Лялька чуть было не споткнулась, услышав эти слова. Но поправлять не стала. Хрен знает, что за штучка, эта особа - хоть и дура, однако что-то всё же из себя представляет, если даже Главный перед ней вон каким ковриком расстилается! Ещё неприятностей потом не оберёшься. Главный - он хоть и либерал большой, и политик известный, но вышибить из редакции может, как два пальца об асфальт - никакой Трудовой кодекс потом не поможет. Ни старый, ни, тем более, новый.
Они вышли в коридор и, не спеша, двинулись к Лялькиному кабинету. "Позвоночница" молчала - ну и Лялька тоже не собиралась первой заводить разговор. Про себя она уже решила свалить всю свою чёрновую работу на Чмакову, а самой заняться наконец-то СЕРЬЁЗНЫМ ДЕЛОМ. Благо лежала в заначке парочка давно вынашиваемых материалов. Которые старая подружка из "Космополитэн" уже не в первый раз предлагала разместить у себя. Пусть хотя бы на первых порах и под псевдонимом. Лялька, в принципе, не возражала. Тем более, что с "Космо" она связывала далеко идущие планы. Не век же ей, в конце-концов, куковать в "Городских ведомостях". Да вот всё времени как-то не хватало, чтобы засесть за статьи основательно. То работа мешала. То Орлик. То ещё что-то... А тут - такая удача! Нужно под это дело ещё и прибавку у Главного выпросить...
А что? Положено! За натаскивание молодой поросли.
Дойдя до самой последней (рядом с мужским туалетом), двери, Лялька притормозила и, повернувшись к Чмаковой, весело проговорила: - Вот мы и на месте! Прошу.
И сделала рукой приглашающий жест.
Новоявленная журналистка с каким-то сомнением покосилась на грязно-обшарпанную дверь, секунду помедлила, словно, сомневалась: а туда ли она попала? - после чего решительно тряхнула головой и смело вошла в кабинет.
Надо сказать, увиденное её не разочаровало. Один из Лялькиных жизненных принципов гласил: содержание всегда важнее формы. И пусть у кабинета затрапезная дверь, да и полезной площади - кот наплакал. Но - зато всё своё, отдельное, и, главное, без соседей. От новомодных "ньюс-румов", которые в последнее время, расплодились по различным редакциям страны, Ляльку просто тошнило. Конюшня какая-то, ей-Богу, а не рабочее место нормального журналиста. А вот Лялькина комнатёнка была совсем иной. Уютной и какой-то по-домашнему спокойной. Здесь и думалось хорошо, и отдыхалось - тоже неплохо.
Ремонт в кабинете Лялька сделала сама. Потому что Главный, как обычно, деньги на это зажал. Сказал, что, во-первых, лишних нет. А, во-вторых, некоторым сотрудникам следует вести себя скромнее. Чай, не "звёзды". Могут и в обычном кабинете посидеть.
Стервец Орлик тоже помогать категорически отказался, сославшись на занятость! Правда, предложил нанять мастеров. Для чего выделил Ляльке соответствующую сумму. Та, разумеется, деньги взяла. Но потратила исключительно на себя. В конце-то концов, ремонт в нашей стране в большинстве своём делается без помощи профессионалов со стороны - это только на СЕРЬЁЗНОЕ МЕРОПРИЯТИЕ их зовут. А тут-то и ремонтом особенным не пахло - так, разминка для души и сердца! Переклеить обои, повесить новые шторы да укрепить на стенах парочку купленных на Арбате картин - делов -то!..
Коллеги преображение Лялькиной конуры оценили сразу. Количество желающих покурить в её кабинетике - или просто распить там несколько чашечек кофе, возросло неимоверно. Причём, если поначалу забегали только девчонки из корректорской или из секретариата, то потом стали захаживать и матёрые "зубры" из отделов экономики и политики. Те, которые до недавнего времени, вероятно, и не подозревали о существовании в редакции такой человеческой единицы, как Ляля Лазейкина. А однажды её кабинет даже почтил своим присутствием Главный. От предложенного кофе отказался, несколько минут разглядывал её апартаменты, долго сопел себе под нос, после чего ушёл, так и не проронив ни слова. Наверное, гад, подумала тогда Лялька, помещение хочет себе забрать. Не дам! В конце-то концов, сколько я сил на него угробила! Пусть только попробует! Скандал устрою - и деньги, потраченные на ремонт, заставлю вернуть. В том размере, в каком от Орлика получила! А то и больше...
К счастью, Главный никаких телодвижений в сторону экспроприации её конуры делать не стал: вряд ли бы кто из его окружения согласился поселиться рядом с туалетом - и Лялька быстро успокоилась. Правда, несколько раз вздрагивала, когда иногда на "летучках" Главный начинал размышлять на темы тесноты и скученности в отделах.
Что же касается гостей, то на них хозяйка хоть временами и ворчала, но прочь никого не гнала. Ей это внимание и самой было приятно. К плохому человеку, как известно, никто покурить не ходит. Аксиома.
Войдя в свой кабинетик, Лялька с удовольствием плюхнулась в креслице. Устала она что-то сегодня. Отдохнуть не помешает. Да и со стажёршой переговорить надо...
Кивнула Чмаковой на свободный стул: "Присаживайся, мол!" - и строго сказала, подражая поведению Главного на "летучках": - Ну, а теперь, Елена, свет батьковна, давай знакомиться уже по-настоящему...
- Здесь курят? - небрежным тоном осведомилась Чмакова, демонстрируя хозяйке кабинета свою независимость, и вынула из сумочки пачку сигарет.
- Нет! - отрезала с удовольствием Лялька, вновь преисполняясь неприязни к навязанной ей на шею девице. - У нас исключительно здоровая газета. Может, и пьют, но зато не портят себе лёгкие дымом. Что заканчивала?
Чмакова поджала губы, но, видимо, ссора в её планы не входила. И поэтому она нехотя ответила: - Журфак МГУ. Между прочим, с красным дипломом!
- Работать в СМИ доводилось? Пока училась...
- Работать? - изумилась стажёрша, выгнув красивые чёрные брови. - Милочка, в МГУ УЧАТСЯ. А не РАБОТАЮТ.
"Дура! Причём, безнадёжная и с большим апломбом!" - поняла Лялька. И успокоилась окончательно. С дурами, по её собственному опыту, любые споры были просто бессмысленны. И бесполезны. Они ничего не понимали в жизни, не хотели понимать и даже не стремились к этому. Дуры либо подстраивались под ситуацию. Либо изображали из себя распоследнюю ВЕЛИКУЮ ШТУЧКУ, которая лучше всех знает, почём фунт изюму в этой стране. И, не приведи Господь, таким людям дорваться до власти! Что тогда начиналось - бр-р-р! - даже представить страшно!
Ляльке в своё время "посчастливилось" полгода проходить под началом одной такой персоны - воспоминания потом остались не самые приятные.
- Ты вот что, подруга, - тоном старшей сестры, спокойно и чуть снисходительно, как душевнобольной, сказала ей Лялька, - на меня, пожалуйста, не рычи и не обижайся. Пойми правильно. Сюда ты пришла ненадолго - верно? Переждать время, пока в серьёзном месте не откроется вакансия, так? Потом уйдёшь туда и забудешь о нас навсегда. Как о дурном сне. Но пока ты здесь - изволь жить по нашим законам! Уверяю, они не слишком страшные, как это тебе, наверное, кажется. Главный - человек нормальный, коллектив - не сволочной, а я - так вообще душка! Белая и пушистая...
- Ну, да, - криво усмехнулась Чмакова, - Почти, как в анекдоте: "Добрая тётенька: дала девочке конфетку. А могла бы - и горло перерезать!"
Лялька чуть не поперхнулась. Вот тебе и "дура стопроцентная!" Да с ней глаз надо востро держать! Того и гляди, действительно горло перережет - так что и пикнуть не успеешь! Умна, сучка! А на первый взгляд и не скажешь!
- Успокойся, девочка, я тебе правду говорю. Впрочем, если тебе чем-то "контора" наша не угодила, так, пожалуйста, вон телефон внутренний, набери "123" - и сообщи об этом Главному. У нас никого не держат, - и Лялька широко улыбнулась. И столько яда было в её улыбке, что, судя по сощурившимся глазам стажёрши, та всерьёз обеспокоилась! Так тебе и надо, крошка - зубы даром не скаль, пока опыта не набралась!
Впрочем, повторных уколов со стороны Ляльки не последовало, покосившись на неё исподлобья, стажёрша вскоре перестала напрягаться. И уже глядела не столь враждебно. Ну, да и ладно. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Не стоит начинать наставничество с "контр". Как говорится, не плюй в колодец - пригодиться воды напиться!
Чмакова продолжала крутить сигаретную пачку в руках - и вид у неё при этом стал такой несчастный, что Лялька не выдержала. И мгновенно позабыв о том, что ещё несколько минут назад собиралась строить эту девицу, как "дед" - новобранца, преисполнилась к ней вселенской жалости. Ну, не умела мадемуазель Лазейкина долго сердиться - вот такой у неё был недостаток. Поэтому вынула из шкафчика хрустальную пепельницу, изображавшую драккар древних викингов (спёрла в прошлом году на пресс-конференции в "Газпроме"!), поставила на стол. Рядом возложила "зажигалку" в виде птичьей головы - её забыл кто-то из рекламодателей, и девчонки из коммерческой дирекции тут же приволокли находку к Ляльке ( мол, пусть пока у тебя побудет, а если хозяин и спохватится, то вряд ли начнёт искать её здесь... Лялька не возражала...).
Сказала великодушно:
- Кури, подруга! Иногда у нас тоже нарушают правила!
- Оно и видно, - тут же не преминула съязвить Чмакова, - вон, в корзине полно окурков! Сами смолите?
-Народ, - неопределённо ответила Лялька.
- Понятно! - Чмакова закурила. Минут через пять они уже забыли о конфронтации и принялись болтать, как хорошие знакомые. Впрочем, Лялька больше сама слушала да поддакивала. А соловьём разливалась стажёрша.
Как и предполагала Лялька, Элла происходила из богатой и блатной семьи. На журфак поступила потому, что хотела стать второй Сорокиной. Или Митковой - не суть важно. Правда, материалов у неё не было никаких, но папины деньги проблему решили быстро. К слову сказать, училась Элла хорошо. И, несмотря на любовь к "тусовкам", умудрялась занятия не пропускать. А вот обязательные для всех стажировки в СМИ сочла для себя делом зряшным и ненужным. И не прошла ни одну из принципа. Будь на её месте простой студент - вылетел бы вон в мгновение ока! Но Родитель и здесь подсуетился со своим портмоне. После окончания университета, хотела пойти на телевидение. Но - вышла осечка. На серьёзные каналы "дипломированную специалистку" не взяли. Несмотря на папино влияние. А на несерьёзные - Элла и сама не пошла. Пришлось думать, что делать дальше. После недолгого, но продуктивного совещания, на семейном совете решили дать дочурке возможность поработать в каком-нибудь "нормальном" газетном издании. Чтобы потом подыскать подходящее место на "голубом экране". Тут ещё и Чмаков-старший весьма удачно припомнил о давнем друге, занимавшем не слабый пост в одной из влиятельных медиа-групп. Тут же позвонил, минут пять поболтал о разных пустяках - и судьба единственного света в оконце была решена...
Тут Лялька вспомнила, что на улице в машине уже порядочное время мается в одиночестве, злой и обиженный Орлик. Поэтому быстро извинилась перед Эллой и, вытащив "мобильник", стала лихорадочно набирать номер.
- Муж? - понимающе поинтересовалась Элла. И Лялька только кивнула в ответ. Орлик отозвался сразу. Как всегда, был язвителен, но от былого раздражения мил-друга не оставалась и следа - звонок его порадовал: - И где это нас носит, позвольте полюбопытствовать, сударыня? Вроде бы кто-то говорил мне, что только на пару минут в редакцию забежит!..
- Дорогой! Я уже выхожу, - и на секунду, оторвавшись от трубы, бросила на стажёржу быстрый взгляд: - Тебя подвезти? - получив в ответ кивок, тут же торопливо заговорила: - Орлик, мы сейчас одну девушку с собой захватим, её нужно домой подбросить...
- Девушка - это хорошо! - не стал, на удивление, возражать Орлик. - Лишь бы её не в Южное Тутово везти нужно! Настоимся в пробках...
- Мне здесь близко, я тут рядом живу, - торопливо пояснила Элла, очевидно, догадавшись, о чём сказал Орлик. - Далеко ехать не придётся.
Стажёрша Орлику понравилась. О чём он немедленно поставил её в известность. И более того, не только довёз Чмакову до дома (это действительно оказалось рядом). Но даже порывался проводить до квартиры. Однако тут уже воспротивилась Лялька, которой не понравился столь горячий энтузиазм друга сердешного. Знала она, чем такие порывы заканчиваются! А посему и воспротивилась решительно. Впрочем, Орлик и не настаивал.
Когда вернулись домой, на часах было около одиннадцати. У Ляльки снова испортилось настроение, о чём она не преминула проинформировать Орлика, ложась в постель. Тот намёк понял, деликатно повернулся спиной к подруге дней своих суровых и вскоре уже безмятежно похрапывал. Лялька с досады треснула Орлика кулаком по затылку (мир-друг лишь громко всхрапнул, но просыпаться и не подумал), тоже в ответ отвернулась и вскоре уснула.
8. ЗА МЕСЯЦ ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ.
После тренировки, выходя из раздевалки, Лялька столкнулась в коридоре с рослым мужчиной в тёмно-оливковом костюме. Он нёс в руках небольшой "кейс", и, вежливо посторонившись, чтобы пропустить Ляльку, нечаянно задел её бедро острым краем чемоданчика. Скорее от неожиданности, чем от боли, Лялька громко вскрикнула. Мужчина остановился и рассыпался в извинениях. И хотя больше всего в этот момент Ляльке хотелось послать мужчину по известному адресу, она сдержалась. И даже милостиво приняла от него извинения.
- Вы домой? - полувопросительно-полуутвердительно поинтересовался мужчина, всем своим видом изображая готовность любым способом загладить свою вину. - Тогда, если вы не против, я мог бы подвезти вас. В порядке компенсации за мою невнимательность! - тут же торопливо добавил он, давая понять, что его предложение - просто дань вежливости, а не банальная попытка познакомиться поближе. - Меня, кстати, Евгением зовут, а вас?
"Семён Семёныч!" - хотела отшутиться Лялька, но неожиданно для себя самой сказала: - Ляля!
- Очень приятно! - просиял мужчина. У него была очень располагающая улыбка. Такому человеку хотелось верить - сразу и безоговорочно. Не то, что паскуде Орлику, от оскала которого шарахались все приличные люди. Сегодня, кстати, Орлик подругу не встречал. И Лялька рассчитывала уехать домой на такси - рядом с клубом была стоянка. Но раз такой случай...
- Хорошо, Евгений! - легко согласилась она. - Я не возражаю.
Машина у Евгения оказалась потрясающая. "Фольксваген-туарег" белого цвета. Неплохой джипчик, только недавно появившийся в Городе. Стоил сумасшедших денег, и Орлик, человек, в общем-то, не слишком завистливый, как-то сказал Ляльке, что не прочь бы такой и ему заиметь. На что подруга немедленно пропела: "Как хорошо быть генералом, стану я точно генералом, если капрала, если капрала переживу!.."
- Прошу вас, сударыня! - Евгений с полупоклоном распахнул перед Лялькой дверцу. Та важно уселась на переднее кресло. - Вас куда? Домой? Или?..
- Никаких или! - строго покачала головой Лялька. - Мне на Смоленку! Поезжайте, пожалуйста, вперёд.
- Ну, вперёд, так вперёд!
Джип сорвался с места и плавно покатил по улице.
- Вы тоже тренируетесь в "Поляне"? - светски поинтересовалась Лялька, чтобы хоть о чём-то завести разговор. Не молча же ехать?
Евгений снова блеснул зубами (мечта стоматолога!): - Увы, милая девушка, всё никак не соберусь! Видимо, пока здоровье того не требует!
- А вы что же, считаете, что спортом занимаются только увечные люди?
- Или те, кто чрезмерно "зациклен" на моде! - серьёзно сказал Евгений. Его ухоженные руки твёрдо держали руль. - То, что спорт - или точнее, здоровый образ жизни, давно уже превратился модную вещь - вы, я думаю, отрицать не станете! Целая индустрия родилась: заводы выпускают спортинвентарь и соответствующую одежду, фитнесс-клубы растут, точно грибы после дождя, снимаются фильмы о выдающихся спортсменах, устраиваются ток-шоу с привлечением знаменитостей людей... Да что за примерами далеко ходить, Стивен Сигал и Шварценеггер - наглядные тому примеры. Это ж не артисты, играющие крутых мужиков. А спортсмены, пусть даже и неплохие, но занятые - и весьма бездарно, в кассовых фильмах. В этом деле вертятся миллиарды, уважаемая Ляля, от которых никто не хочет отказываться. И не будет. Ну, а если миллионы людей при этом поправят своё здоровье, нарастят мускулы и обзаведутся красивыми фигурами, так это лишь дополнительный плюс и наглядная агитация в пользу модного поветрия, называемого "здоровый образ жизни". И ничего более!
- А тогда зачем вы к нам приходили? Если не тренируетесь? - не унималась Лялька. Против ожидания, ей было приятно беседовать с этим человеком. - "Поляна" - место закрытое, посторонних там не жалуют, даже мужья и жёны занимающихся вынуждены ждать их на улице (по сему поводу Орлик как-то проехался, назвав клуб "сектой придурков" и "бабским рыцарским орденом")...
- Ну, я, к примеру, могу быть одним из руководителей клуба, - пожал плечами, явно забавляясь темой разговора, Евгений, - Или соучредителем. Наконец, другом кого-то из этой компании. Подобные варианты вы не учитывали?
- Нет.
- Вот видите! Но на самом деле я простой аудитор, - продолжая вести машину левой рукой, Евгений сунул правую в боковой карман своего пиджака. И через секунду на колени Ляльки спланировал глянцеый картончик визитки. - Евгений С. Дорогомилофф-младший, главный специалист фирмы "Дорогомилофф и сыновья"! - важно произнёс Евгений. И нагнувшись к уху Ляльки, доверительно сообщил: - Мы ведём финансовые дела вашей "Поляны", так что моё появление там вполне оправдано...
- А здесь у вас, я полагаю, бухгалтерские отчёты? - догадалась Лялька, намериваясь хлопнуть по крышке "кейса", покоящегося на коленях Евгения. Но тот резко - так что даже напугал на мгновение Ляльку, дёрнул ногами, словно собираясь отодвинуть своё имущество подальше от новой знакомой. Лялька недоумённо воззрилась на Евгения - и тот, вероятно осознав невежливость своего поступка, поспешил объясниться: - Бога ради, простите меня, Ляля, но это профессиональное - когда возишься с важными документами, поневоле обращаешься с ними, как с хрупким стеклом... Да и, откровенно говоря, мы, аудиторы, не любим никому их демонстрировать!
- Нужны мне ваши документы! - обиженно фыркнула Лялька.
- Ещё раз умоляю меня простить! И, чтобы загладить свою вину - готов пригласить вас в ресторан. В любой на ваш выбор!
Этот жест произвёл на Ляльку впечатление. Ей нравились щедрые и не жадные мужчины. Но...
- Я бы с удовольствием, - огорчённо развела Лялька руками, - Однако должна быть дома! Извините, у меня тоже дела. - И, не удержавшись, уколола, - Не менее важные, чем ваши бумаги!
- Ну, тогда может быть - завтра? По какому номеру вам позвонить?
- Подумаем, - не стала обманывать такого приятного человека она. И махнула визиткой перед его носом: - У меня же есть ваши координаты, Евгений, так что ждите звонка! А вон, кстати, и мой дом, мы приехали!
Джип мягко подрулил к указанному подъезду и замер. Евгений торопливо (на этот раз, оставив "кейс" на сиденье) выскочил из машины и помог Ляльке выбраться из кабины.
9. Спустя месяц.
Утро началось неплохо. Главный поручил Ляльке поработать с письмами читателей - и, буде в них что-либо стоящее, сообщить Кратному - редактору отдела социальной жизни. Или Новогайцеву - шефу отдела политики. Задание было несложное, писем всего семнадцать - и Лялька рассчитывала управиться до обеда. Чмакову она запрягла ваять заметку о выпавшем накануне снеге, завалившем полГорода настолько, что дорожники не справлялись с его уборкой. Звонки от раздражённых обывателей ещё с утра оборвали все редакционные телефоны.
- Свяжись только сначала со "Спецдорстроем" или УЖКХ, - посоветовала она стажёрше, - и уточни, сколько они ещё со снегом возиться будут. Потом поинтересуйся у синоптиков - когда в последний раз выпадало столько осадков и чем это вызвано. И справься в травмпункте: много ли народу к ним поступило за период снегопада...
Чмакова молча кивнула. И тут же спросила: - А где взять их телефоны? И кого там спрашивать?
- 09, - лаконично ответствовала Лялька - и кивнула на свой столик, заваленный письмами: - Не видишь, я сама по уши в работе? Компьютером можешь пока моим воспользоваться...
- А ты как же?
- А я у девчонок в секретариате воспользуюсь! Ну, дерзай!
Недовольно ворча, Элла потянулась к телефону, а Лялька, мгновенно отключившись от окружающего мира и, по-удобнее устроившись в гостевом кресле, взяла первое письмо. Так, что у нас тут народ пишет? Текут трубы, власти не реагируют, хотя за коммунальные услуги деньги дерут втридорога... Знакомая песня! У них с Орликом трубы тоже текли и по сто раз на дню вызываемые слесаря ничего с этим не могли поделать. Или не хотели. В конце-концов, Орлику это надоело, и он заменил трубы сами. Воспользовавшись услугами "левых" мастеров. Попутно поставил ещё и водосчётчики.
Лялька сунула письмо обратно в конверт и, пометив красным маркером (для отдела социальной жизни), потянула из стопки следующее послание. Так, и тут снова о трубах! Воистину, или люди сами не могут решить эту проблему, или Город уже прогнил до основания... За час, сделав только небольшой перерыв на кофе и подбадривание Чмаковой, усердно пытавшейся родить на Лялькином "атлоне" более-менее читабельный текст, Лялька просмотрела почти все письма. Оставалось два. Причём, одно письмо Ляльке сильно не понравилось. Может быть, потому, что вместо обратного адреса на нём была начертана английская "зет", а адрес их редакции - не написан от руки или отпечатан на принтере, как в последнее время всё чаще делается, а набран на обычной пишущей машинке. Интересная вещь! Какая-нибудь бабулька или старичок-пенсионер, сохранившие со времён своей молодости "Эрику". Или - Ляльку внезапно озарило, автор просто не хочет оставлять следов?
Она почувствовала, что её охватывает нетерпение. Как любого настоящего журналиста, когда он соприкасается с ситуацией, выводящей на убойный материал. Интуиция ей подсказывала, что сейчас как раз тот самый случай. Руки дрожали, когда она торопливо вскрывала конверт. Внутри находился лист обыкновенный белой бумаги формата А-4, согнутый пополам. Лялька торопливо развернула его - и не сдержала усмешки. Как она и предполагала, текст тоже оказался машинописным. Автор был краток, серьёзен и, что называется, сразу брал быка за рога. "Уважаемая редакция! Хочу предложить вам скандальный материал. Но - не за просто так. Моя цена - пять тысяч долларов. Если согласны, то позвоните по телефону: 8-921-... Спросить Бориса." И всё.
Лялька машинально потянулась к телефону, чтобы связаться с Главным, но на полпути её рука нерешительно замерла в воздухе. А на кой хрен вообще-то об этом стоит информировать Главного? Если за письмом действительно что-то серьёзное, то заниматься им поручат Скорову, из отдела расследований. И все лавры, а, следовательно, и деньги - тоже уйдут ему. Нет уж, увольте! Сами с усами!
Лялька сунула письмо в сумочку, решив им заняться попозже. Когда Чмаковой не будет рядом...
10. Таинственный Борис отозвался немедленно, едва только Лялька набрала его номер.
- Я по поводу вашего письма...
- Понятно, можете не продолжать, - резко оборвал её собеседник. Судя по всему, вежливость не входила в список его добродетелей. - Я знал, что вашу газету заинтересует моё предложение. Сразу видно, что вы - деловые люди. Деньги при вас?
- Деньги всегда при нас, - уклонилась от прямого ответа Лялька. - Сначала я должна знать, что вы хотите нам предложить. И учтите - слова мне не нужны! Мне требуются весомые - понимаете меня? - подтверждения вашей "сенсации"! В противном случае...
- Что ж, логично, - после некоторого раздумья, согласился с ней Борис. - Тогда давайте так: я предоставлю вам СЕРЬЁЗНЫЕ, - он выделил это слово, - доказательства, а вы, после знакомства с ними, привезёте мне деньги. И на этой встрече я вам всё подробно рассказываю. Согласны?
- Идёт!
- Отлично! Жду вашего звонка во второй половине дня! - и Борис отключился. А Лялька тут же связалась со Скоровым. На счастье, главный расследователь газеты оказался на месте.
- Чего тебе, Лазейкина? - недовольно поинтересовался он.
- Толя, вопрос жизни и смерти! Ты можешь через своих знакомых "ментов" узнать адрес по сотовому номеру?
- Легко! А тебе-то зачем?
- Да, понимаешь, тут вроде бы тема одна вызревает, и мне хотелось бы кое-что уточнить...
- Ох, темнишь ты, Лазейкина! - хмыкнул Скоров, но в его голосе Лялька уловила снисходительные нотки - "мэтр" любил, когда его просили что-либо узнать, это тешило его самолюбие. Глава отдела журналистских расследований заслуженно гордился славой самого информированного и расторопного журналиста в Городе. Связи у него были обширные. Чем журналист частенько и пользовался. Не только по работе. Но и выполняя просьбы своих друзей и нужных людей. - Ну, да ладно, диктуй давай.
Лялька, торопясь, назвала номер Бориса. И Скоров не подвёл. Через полчаса он самолично отзвонился Ляльке и сообщил, что телефон зарегистрирован за некоей Анной Григорьевной Толубеевой, пенсионеркой, проживающей в Соколино-Разумовском районе, переулок Первостроителей, 16.
- А у неё внук или сын по имени Борис имеется? - с надеждой вопросила Лялька.
- В базе данных никакие родственников не значатся! - отрезал Скоров и, намекнув, что по утрам он любит побаловать себя коньячком, повесил трубку. Ну что ж, с паршивой овцы хоть шерсти клок!
Она перезвонила Борису, как и договаривались. Тот был немногословен.
- Рижский вокзал, автоматические камеры хранения. Секция "Ц", ячейка 108. Номер - 3211. Запомнили? Тогда до следующего звонка.
Естественно, Лялька тут же отправилась на вокзал. В указанной ячейке лежал обыкновенный полиэтиленовый пакет. Лялька торопливо заглянула в него, но кроме какого-то газетного кулёчка, там ничего не было. Потрошить кулёк на вокзале Лялька не стала, разумно решив отложить это дело до дома. Но честно сказать, она была разочарована. Если это чья-то шутка, то шутникам мало не покажется!
Орлик был дома и, переодевшись в чёрный шёлковый халат с широким поясом (это была его любимая домашняя униформа), удобно устроился с книгой перед телевизором. На приход подруги бой-френд не обратил никакого внимания. В другое время это обстоятельство возмутило бы Ляльку до глубины души - и полчаса хорошего скандала другу сердешному были бы обеспечены, как не фиг нафиг! Но сегодня у Ляльки были другие, более важные дела. И Орлик, сам того не подозревая, попал под амнистию. Лялька быстро разделась, прошмыгнула в свою комнату и приступила к анатомированию кулёчка. Два слоя газеты скрывали под собой обыкновенный хлопчатобумажный носок (довольно, кстати, грязный и вонючий!), перетянутый белыми нитками. Лялька осторожно пощупала его. Внутри находились какие-то маленькие, твёрдые штучки. Вроде обломанных кусков карандаша. Или ампул. Лялька размышляла недолго. Решительно взрезала ножницами нитки и осторожно потрясла носком. С весёлым стуком из него выкатились на стол и замерли три стеклянные трубочки, в которых обычно продают в аптеках таблетки. Трубочки были наполовину заполнены каким-то беловатым порошком и плотно закупорены пластмассовыми крышечками.
Признаться, такого сюрприза от Бориса Лялька не ожидала. Она взяла одну из трубочек, внимательно, словно надеясь найти на ней какие-нибудь надписи или знаки, осмотрела со всех сторон. Сняла крышечку, но попробовать содержимое языком не рискнула. Лишь понюхала. Но порошок ничем таким особенным не пах. Тогда Лялька осторожно сыпанула его на стол. Навела лампу и ещё раз, при ярком свете, рассмотрела таинственное вещество. Почти, как тонко истолчённый мел. Или - стиральный порошок. Знакомых химиков у Ляльки не было и, следовательно, оставался только один способ определить состав вещества. Её вечная палочка-выручалочка на период этой жизни. Лялька распахнула дверь и заорала:
- Орлик, мне нужна твоя помощь! Срочно!
- А мне хочется досмотреть сериал! - огрызнулся в ответ мил-друг. Но после повторного крика подруги, из кресла всё-таки выполз. Ворча себе под нос, зашёл в комнату и недоумённо уставился на Ляльку со стеклянной трубочкой в руке:
- Что это за гадость?
- Сама хотела бы знать.
- Откуда она?
Лгать Орлику не следовало. Это Лялька уяснила ещё в первые годы жизни с ним. Поэтому, не вдаваясь в подробности, она в двух словах объяснила ему ситуацию. Мил-друг выслушал её с кислой физиономией, затем забрал, несмотря на протесты, все "доказательства" и унёс с собой. Когда возмущённая Лялька ворвалась к нему в кабинет, Орлик, бурча что-то не особо лестное - и, вероятно, в её адрес, быстро одевался. Трубочки были аккуратно вложены обратно в кулёчек и для надёжности перетянуты "скотчем".
- Сейчас съежу в одно место, - пояснил Орлик, поймав вопросительный взгляд подруги, и засунул кулёчек в карман брюк. - И попытаюсь узнать там, что это за штуки. Сдаётся мне, ты ещё хлебнёшь с ними неприятностей!
- Только умоляю тебя: НИКОМУ НЕ ГОВОРИ, КТО ИХ ТЕБЕ ДАЛ! - прокричала ему вслед Лялька, но захлопнувшаяся за Орликом дверь, заставила её замолчать.
11. Был у Орлика дружок, который иногда выручал его в делах деликатного свойства. Звали его Игнатом Леопольдовичем Хабибуллиным. Служил по медицинскому ведомству - и был главным врачом областного наркодиспансера. Личность столь же колоритная, сколь и забавная. Всю жизнь мечтавший о военной службе, а именно: о профессии лётчика-истребителя, он, тем не менее, выбрал по жизни стезю врача-психиатра. Подкачали рефлексы, из-за которых Игнаша так и не смог попасть в лётное училище. И дабы не потерять зря год, решил попытать счастья в гражданском вузе. Под руку подвернулся медицинский - туда Хабибуллин и подал документы. На факультет психиатрии. Куда, к величайшему изумлению - как своему, так и многочисленной родни, успешно поступил.
Учился Игнат ни шатко, ни валко, в качестве специализации предпочёл наркологию - в то время, не самую престижную отрасль советской науки о душе, и даже умудрился покинуть "альму матер" с "красным" дипломом, чему сокурсники немало поражались. Срочная служба, которую несостоявшийся Экзюпери, несмотря на пылкую любовь к военному делу, крайне опасался, его миновала (повезло - в "меде" была военная кафедра!). А двухгодичной повинности в офицерских погонах Леопольдыч избежал, когда вывел из очередного запоя военкома района, куда попал работать по распределению. Без спешки дорос до должности главного врача местной "психушки", потом выгодно женился - на дочери мелкого, но влиятельного клерка из Минздрава, и тот вскоре перетащил семейство Хабибуллиных в Город...
Впрочем, чтобы там о Леопольдыче не говорили, врач он был хороший, "контачить" с начальством и пациентами умел - и посему не удивительно, что за последующие десять лет беспорочной медицинской службы его поставили руководить областной наркологией. А то, что к тому времени его тесть уже давно и прочно обжил кресло замминистра здравоохранения, так это было совершенным совпадением. И никакой роли карьерном взлёте Игната Леопольдовича не сыграло. Чтобы по этому поводу не трепали злые языки!
И вот на посту главврача Игнат развернулся! Различные кооперативы и частные услуги, которые стали возможны в в их деле, он живо поставил на поток. При конторе Леопольдыча, как по мановению волшебной палочки, возникла частная клиника "Эсмеральда", где за весьма приличные деньги выводили алкашей из запоев (разумеется, основной упор делался на состоятельных клиентов!). Появился психотерапевтический центр "Терпсихора", вплотную занявшийся невротиками, страдающей от депрессий и неудачной любви молодёжью, а также врачующий представителей старшего поколения от разного рода фобий. Для коллег из КВД и Городского роддома, мечтавшим подработать на стороне и при этом не горевшим сильным желанием делиться честно заработанными гонорарами со своим руководством, были сданы в аренду свободные помещения в цокольном этаже наркодиспансера ("Кабинет УЗИ", "Салон Эротического массажа", "Лечение от вензаболеваний" - всего за один сеанс!").
Всё это давало хороший и, главное, стабильный и безопасный доход. И было от чего! Налоги платились честно (разумеется, с тех бумаг, что получали от Леопольдыча местные мытари). Боссам из горздравотдела и области ежемесячно отстёгивались хорошие "бабки" - и тоже, кстати, вполне легально, банальными взятками тут и не пахло. Все шефы просто официально числились консультантами в многочисленных центрах и клиниках Хабибуллина, где им на вполне законных основаниях начислялись гонорары за "советы" и "помощь" в работе. А что? Не запрещено!
Другой бы на месте Игната пел и радовался! Хорошее дело. Приличные деньги. Любимая жена и трое детей. А в перспективе - спокойная и обеспеченная старость. Что ещё нужно для стабильной жизни? Но томило Леопольдыча тоска - давняя и постоянно жгущая душу. Ещё с тех времён, когда провалился в лётное училище.
Хотелось Игнату нечто большего, чем простого бизнеса и руководящей работы. Творчества - или креатива, как это сейчас называют. Демиургом жаждал себя ощущать Игнат Леопольдович - хотя бы и районного масштаба! И, видно, сжалившись над ним, судьба Хабибуллину подфартила. Да ещё как подфартила!
Леопольдыч набрёл на золотую жилу.
Неожиданно выяснилось, что в постсоветской России не только много пьют, колются и нюхают всякую гадость. Но и не меньшее количество народа, погрязшего во всех этих грехах, мечтает с ними "завязать". Хотя бы на год. А ещё лучше - на три. И - что самое интересное! - готовые за это платить сумасшедшие деньги!
"Эврика!" - сказал сам себе Игнат. С чего начинать он уже знал. Был такой самородок в родной стране, додумавшийся кодировать алкоголиков. По фамилии Довженко. В тонкости вдаваться не будем. Но, чтобы всё стало ясным - поясним, что сей достойный ученик Гиппократа и стойкий последователь Авиценны, разработал методику, благодаря которой пациенту внушалось непреодолимое отвращение к водке. И к прочим сильно - и слабоалкогольным напиткам. Причём, на физиологическом уровне. Стоило бедолаге глотнуть хоть каплю - и всё, сердце мгновенно останавливалось, сфинктеры ослабевали, а из желудка начинало фонтанировать наружу всё его содержимое. Три-четыре показательных сеанса - и эффект закреплялся на требуемое количество времени. Потом, конечно же, всё возвращалось на круги своя, но пациент, уже привыкший к трезвому образу жизни, ощущал себя неуютно. И вновь бежал к чудо-доктору (если отказывался, то волокли родственники!) и слёзно молил его: "сделать всё, как было раньше!"