Аннотация: Большая просьба, пожалуйста, оставляйте комментарии в основном файле.
24 июня 1994 года. Место действия неизвестно.
Из окна тянуло дымом и отвратительным запахом паленой человеческой плоти. Каждые несколько минут раздавался гулкий удар и треск осыпавшихся камней - божественная сила ломала полированный гранит несокрушимых стен. Сквозь треск пожара и тяжелые удары доносился заунывный речитатив: за стенами, окружив циклопическую цитадель Северной Твердыни, стояли поющие люди. Жрецы ордена Белой длани преодолели сопротивление магов-защитников, и стены были беззащитны перед их божеством.
- Господин! - офицер внутренней охраны в покрытых пылью и копотью доспехах без стука вошел в дверь. - Верховный маг мертв.
- Вечная память, - невзирая на противную дрожь в теле после поединка волшебства и божественной магии, я нашел в себе силы встать, почтив память старика, во многом заменившего мне отца. - Он не познал позора поражения.
"А мы вполне можем познать его", - эти слова остались непроизнесенными.
- Господин, - Сайрус бросил быстрый взгляд в окно, - Святоши обрушили тайный ход, беженцы не успели уйти. Вы можете открыть портал в Заморье?
- Нет, - Метрополия не дождется последних представителей академии, много лет снабжавшей новыми адептами Братство чародеев. - Жрецы намертво перекрыли все планы эфира, мне не сломать барьер.
- Но там женщины и дети! - В его глазах отчаянная надежда.
- Я... посмотрю, что можно сделать. - Тело отозвалось болью, когда я оперся на руку ординарца и заставил себя двинуться к выходу. - Постарайтесь продержаться хотя бы полчаса.
- Хорошо, господин! - Надо же, сколь мало нужно не-волшебнику для счастья... И сколько веры в его мыслях. Веры в непогрешимого господина, величайшего мага Северного предела... до сегодняшнего утра, когда мы с учителем Маркусом вышли против трех старших иерархов Ордена Белой длани. Старому магу эта встреча стоила жизни, а мне - магического истощения на ближайшие недели и булькающих звуков в груди.
Во внутреннем дворе собрались последние уцелевшие имперские Рыцари и рядовые воины Цитадели, чья очередь сменить защитников стен еще не подошла. Дружный рев был ответом на мое появление, окованные сталью кулаки били в металл доспехов напротив сердца. Многих из них я знал по именам, многие видели, как я рос, а теперь я провожал бойцов в последний бой вместо того, чтобы умереть в одном строю с верными слугами Империи. Почти пятьсот человек, закованных в железо - против многих тысяч, стоявших за стенами.
- Господин, у вас будет минимум полчаса, - Сайрус уже оседлал угольно-черного коня. - Мы свяжем боем отряды, которые прикрывают жрецов напротив ворот, чтобы они прекратили ломать защиту Цитадели.
"... и переключились на вас..." В горле запершило. Люди действительно собирались купить собственными жизнями еще полчаса времени, за которые я обязан был придумать, как вытащить из замка беженцев и семьи воинов.
Стражники салютовали особенно истово, когда я медленно проходил мимо них. Слухи о гибели двух иерархов Ордена уже донеслись с Восточной башни. Впрочем, шансов всё равно нет - даже без поддержки самых опасных жрецов армия Ордена вскоре сотрет крепость в порошок.
В небольшом святилище Незримого бога, как и всегда, темно и тихо. Только капает вода в крошечный бассейн, капает уже не первое столетие. Ординарец опустился на колени возле пустого постамента - у Незримого нет явного воплощения в камне, дереве или золоте. Только возвышения без статуй в каждом святилище, которые теперь обращались в прах под стальной пятой новой веры.
Тишина и покой наполнили душу. Я с трудом встал на колени рядом с воином, шепча первую в своей жизни - сначала в жизни наследника, а потом и полновластного владетеля Северного предела, крайнего заморского форпоста Империи - молитву. Не за себя, а за собравшихся в подземельях женщин и детей, в последний момент выведенных императорскими гвардейцами из полыхающей академии. В священных книгах Незримого были намёки на тех, кто отдавал свою душу и тело в обмен на жизни других, - и иногда молчаливый бог снисходил к их мольбам. С каждым словом молитвы, которую полагалось заучивать не произнося вслух, кроме как в час острой нужды, в святилище сгущался туман. Далекие звуки боя затихли, поглощенные белоснежной пеленой.
- Хочешь отдать жизнь и душу ради того, чтобы выжили люди, за которых ты в ответе? - глухой голос из тумана был наполнен скрытой силой.
- Да, это мой долг как владетеля.
- Ты исчерпал все иные средства, чтобы помочь им? - Казалось, незримый собеседник усмехнулся.
- Моя магия истрачена в бою с верховными иерархами, и я не смогу пробить барьер жрецов вокруг замка. Отправь беженцев в Имперскую метрополию.
- Хорошо, - от мощи в голосе бога вздрогнули стены. - Ты знаешь, какую цену платят мне те, на чью молитву я откликаюсь...
- Я готов, - в груди булькало всё сильнее, похоже, времени на то, чтобы восстановить силы, у меня уже не было... впрочем... времени не было ни у кого в обреченном замке.
- Ты должен будешь отслужить мне в другом месте. Отслужить так, как ты умеешь, владетель Северного предела.
Туман сгустился окончательно, скрывая даже стены святилища и выщербленный бесчисленными паломниками пол. Но вскоре клубящаяся пелена словно растворилась, открывая незнакомое место.
Холмистая земля, пахнущая старыми захоронениями, щерящаяся могильными стелами-зубами. Полтора десятка людей в черных мантиях, стремительно мечущих какие-то заклинания в ловко прыгающего среди могил невысокого паренька. Воздух пропитан застарелым злом, похожим на эманации поклонников Темного начала, поголовно выбитых при жизни предпоследнего Бога-императора, да будет вечным его покой.
Несмотря на кажущуюся хаотичность движений паренька, он постепенно приближался к лежащему на расколотой могильной плите массивному кубку, буквально светившемуся от вложенной магии. В момент, когда рука почти коснулась кубка, в спину подростка вошел толстый тёмно-красный луч заклинания, и он упал на землю, разинув рот в немом крике, звуки которого угасали в тумане. Бьющееся в конвульсиях тело покатилось в сторону, сопровождаемое лучом заклинания, похоже, причинявшего невыносимую боль. Наконец одна из фигур в черной одежде прервала пытку и склонилась над лежащим, что-то тихо говоря.
Лицо пытавшего словно бы приблизилось, давая рассмотреть его в мельчайших подробностях. Зеленокожая морда, какую можно увидеть только в кошмарах или кунсткамере, среди изуродованных Скверной созданий. Вырванные ноздри, красные глаза с вертикальным зрачком. Пожалуй, таких редкостных уродцев мне не доводилось видеть даже в кунсткамере Имперской академии, вмещавшей поистине выдающиеся "творения". Отдышавшийся юноша, воспользовавшись тем, что остальные "черные" расслабились, сумел ловким кувырком уйти от тут же брошенного в него луча и метнулся к кубку. Собравшиеся на кладбище засуетились было, вскидывая свои палочки, но ловкий и явно удачливый парень уже протягивал руку к своей цели.
Зеленый луч ударил ему точно между лопаток, бросив мгновенно обмякшее тело грудью на кубок, а меня затянул водоворот божественной силы, проталкивая гаснущее сознание в только что освободившееся вместилище. Последнее, что я ощутил - резкий рывок, неизвестная магия потащила меня сквозь пространство. Сознание погасло, сметенное волной боли и шока от ощущения чуждого тела.
25 июня 1994 года. Хогвартс.
- Как он, Поппи? - звуки незнакомого голоса прорвались сквозь сон. Боль почти ушла, но в теле оставалась слабость.
- Плохо, Альбус, - мягкий, обволакивающий женский голос с лёгкой хрипотцой. Обладательницу такого голоса, пожалуй, можно увидеть только среди лекарей и целителей. - Он пережил несколько Круциатусов, нервная система сильно подорвана.
Странное ощущение: понимать слова, четко осознавая, что говорят на чуждом языке, отличном от общеимперского или речи варварских государств.
- Помимо Круциатуса было... что-то еще? - Голос наполнен силой, но его обладатель был слишком встревожен, чтобы скрывать её. И отзвуки волшебства прорывались в звучном, глубоком голосе. Опасном голосе.
- Альбус, я несколько раз перепроверила своё заключение, - женщина... Поппи понизила голос, переходя на благоговейный шёпот. - Но в ауре Гарри чётко прослеживаются следы Смертельного проклятья.
Мужчина за дверью закашлялся от неожиданности, и я понял, что он уже стар. Стар и очень силён.
- Ты уверена, Поппи? - выдавил Альбус, звякнуло стекло, послышались булькающие звуки, как будто он что-то выпил. - Неужели Гарри второй раз выжил после удара Авады?
- Все признаки указывают на это, - Поппи с шумом вздохнула, словно пытаясь справиться с волнением. - И, похоже, его память тоже серьезно повреждена.
- Ты сможешь исправить повреждения, Поппи? - Голос приблизился, словно Альбус подошел ближе к дверям, и я поспешно успокоил дыхание и снова закрыл глаза.
- Я постараюсь, - в голосе Поппи зазвучала явственно слышимая неуверенность. - Но повреждения памяти такого уровня я видела последний раз только у родителей бедного Невилла.
- Проклятье! - Послышался тихий скрип дверных петель. С шорохом неизвестных мне одежд вдоль стены прошли два человека, и я внимательно вслушивался в новые для меня звуки. Звуки нового мира. Слабый скрип кожаных сапог мужчины. Легкий шорох туфель женщины. Прекрасно знакомый букет запахов госпиталя и лечебных трав. - Сделай, что в твоих силах, Поппи. Если в Министерстве узнают, что мистер Поттер лишился памяти, это будет просто катастрофой.
Значит, мистер Поттер... Гарри Поттер... Так звали паренька, которому не повезло на кладбище.
Шорох просторных одеяний приблизился, на меня нахлынула настоящая волна запахов: незнакомые травы, острые ароматы зелий. Не открывая глаз, я готов был поспорить, что одежды женщины - белые, как у целителей в Империи.
- Мистер Поттер? - мягкая рука ложится на плечо. - Я вижу, что вы уже очнулись.
Я заставил глаза открыться медленно, будто только что очнулся ото сна. Женщина в просторной белой мантии пристально наблюдала за мной своими ярко голубыми глазами, молодившими её обрамленное седыми кудряшками лицо.
- Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? - В правой руке Поппи появилась короткая палочка из темного дерева, - такой же артефакт как те, которыми пользовались маги на кладбище.
- Голова болит, - совершенно искреннее заявление. И не менее искреннее: - но я ничего не помню...
- Возможно, это пройдет, - в голубых глазах женщины читается сочувствие. - Вы пережили мощное проклятье Круциатуса.
- Круциатуса?
- Это запрещенное заклинание боли, - автоматически ответила Поппи и сразу сменила тему. - Мистер Поттер, вы совсем ничего не помните?
- Я помню только вспышку зелёного света и боль, - почти честно ответил я. Никаких воспоминаний покойного "мистера Поттера" не сохранилось. А жаль.
- Возможно, это пройдет, - Поппи в задумчивости потерла рукой лоб, на лице четче прорезались морщины. - Вы помните, кто я?
- Вы - Поппи, целитель, - выдал я единственные сведения об этой женщине, которыми располагал, и заметил растерянность на её лице.
- Я мадам Помфри, целитель, - мягко поправила она меня. - Поппи Помфри, целитель школы Хогвартс.
- Хогвартс?
Мадам Помфри на секунду прикрыла руками исказившееся в гримасе лицо. Когда она убрала руки, то снова выглядела безмятежно спокойной.
- Надеюсь, память вскоре вернётся к вам, мистер Поттер, - мягко, словно говорила с тяжело больным, произнесла она. - Я вижу, что ваши моторные навыки сохранились, вы в ясном сознании и понимаете мою речь. А значит - ваша травма не настолько тяжела, как я опасалась с самого начала.
- А что со мной было? - спросил я, поскольку минутами откровенности этой женщины нужно было пользоваться по максимуму.
- В вас попало несколько заклинаний, - начала отвечать мадам Помфри, но тут же спохватилась. - Думаю, директор Дамблдор сможет рассказать вам более подробно.
- Директор Дамблдор?
Вместо ответа мадам Помфри вышла в соседнюю комнату, откуда донеслось тихое: "Insendio" и звуки разгорающегося пламени, а затем:
- Да, Поппи? - тот же самый властный голос, что звучал несколькими минутами ранее. Альбус... Дамблдор? Директор.
- Альбус, мистер Поттер пришёл в себя, - мадам Помфри все еще слегка взволнована.
- Я сейчас приду, - властный голос пропал, а я, пользуясь оставшимися мгновениями, стал осматривать обстановку.
Выкрашенное в неяркие пастельные цвета помещение, заставленное одинаковыми кроватями, между которыми кое-где стояли небольшие столики и сложенные ширмы с узорами в виде раскрывших хвосты экзотических птиц. Ни единой пылинки или следов, что на кроватях были сегодня и другие пациенты, кроме меня. Но число коек в этом госпитале явно намекало на то, что он обслуживал довольно большую группу людей, не меньше пары сотен человек. Некоторые кровати совсем небольшие: значит, тут бывали и пациенты-дети. Похоже, что я оказался либо в сиротском приюте, каковые были открыты во всех крупных городах Империи, либо в школе... Может быть - даже в школе для юных волшебников, ведь на столике рядом с моей кроватью лежала такая же палочка, как у мадам Помфри.
Спустя несколько минут тяжелая дверь, выходящая куда-то в коридор, открылась, пропуская внутрь высокого мощного старика в причудливом балахоне. Визитёр, невзирая на полностью седые волосы, двигался мягко и плавно, с грацией настоящего бойца, глаза на исчерченном глубокими морщинами лице были чистыми и совсем непохожими на стариковские. И аура власти. Настоящей власти великого волшебника окружала старика как давно привычная одежда.
- Гарри, ты очнулся, - старик заулыбался, однако в глубине глаз тлел огонек настороженности.
- Директор Дамблдор? - Старик вздрогнул, словно получив подтверждение своим опасениям.
- Да, Гарри, это я, - директор взмахом своей палочки подтянул к себе деревянный стул и уселся в ногах кровати так, чтобы мы хорошо видели друг друга. - Ты помнишь меня?
- Нет... - Я постарался улыбнуться как можно беспомощнее, - Мадам Помфри сказала, что вызовет директора Хогвартса, Дамблдора... и пришли вы.
- Да, - Дамблдор по-доброму улыбнулся. - Мадам Помфри сказала, что ты временно утратил часть памяти. Что последнее ты помнишь?
- Я помню только вспышку зелёного света и боль, - слово в слово как и до этого повторил я истинную правду.
Директор в задумчивости смотрел на меня, к вискам и лбу прикоснулись крошечные незримые иголочки, отдернулись и пропали. Кустистые брови слегка приподнялись, словно Дамблдор только что узнал нечто удивительное. Он... применил какое-то заклинание ко мне?
- Похоже, что заклинания Вольдеморта, - лицо Поппи, сидевшей недалеко от нас, на мгновение напряглось от этих слов Дамблдора, - сильно повредили твою память, Гарри.
Дамблдор снова помолчал, и опять в висках закололо. Наконец он продолжил, напряжённо что-то обдумывая.
- Я думаю, тебе стоит побыть в лазарете еще пару дней, пока ты окончательно не оправишься от травм. И если память не вернется к тебе в ближайшее время...
- То стоит оставить мистера Поттера в Хогвартсе на лето, - вмешалась Поппи, строго глядя на директора. - Нужен постоянный присмотр целителя, а в библиотеке он сумеет восстановить утраченные знания за четыре года учебы.
Значит, тот Поттер учился в Хогвартсе уже четыре года...
- Я думаю, это хорошая мысль, директор Дамблдор, - взгляд директора вернулся ко мне. - Мне ведь нужно будет как-то учиться дальше...
Секунду Дамблдор, похоже, размышлял над моим предложением, а потом снова улыбнулся.
- Наверное, ты прав, Гарри. - директор поднялся со стула. - Тебе лучше остаться в старом добром Хогвартсе на лето... без библиотеки тебе точно не догнать своих друзей, а оставлять тебя на второй год было бы... неразумно. К тому же твои друзья, возможно, согласятся тебе помочь догнать всех пятикурсников... Да, пожалуй, так мы и сделаем.
Мощная фигура директора выскользнула за дверь, и ощущение давящей силы пропало. Мадам Помфри, вытащив палочку, встала напротив кровати, её взгляд стал пристальным и очень внимательным.
- Сейчас мы посмотрим, что я могу сделать, чтобы ускорить твоё выздоровление, - палочка женщины замелькала в воздухе, выписывая замысловатые круги.
- Что вы делаете сейчас, мадам Помфри? - Чем больше я смогу узнать сейчас, тем легче мне удастся ориентироваться в дальнейшем на новом месте.
- Я накладываю диагностические чары, - на висках женщины появились крупные капли пота, видимо, творение волшебства требовало от неё больших усилий.
Воздух вокруг то теплел, то наполнялся пронзительным холодом, руки, ноги, голова, а то и всё тело сразу становились будто невесомыми. Наконец мадам Помфри опустила палочку.
- Ты удивительно быстро восстанавливаешься, Гарри, - подтянув к себе толстую тетрадь, она что-то отметила изящным золотым пером. - Что удивительно, твое зрение почти пришло в норму...
Золотое перо заскользило по бумаге с удвоенной скоростью. Наконец увлеченная любимым делом женщина оторвалась от записей и с явственно заметным удовольствием исследователя подошла ближе.
- Теперь нужно проверить твою магию, Гарри, - мадам Помфри протянула мне взятую со стола палочку и тут же задумалась. - Ты помнишь, как колдовать?
Лицо целительницы выглядело почти смущенным, когда она задала этот вопрос.
- Нет, - я покачал головой, взяв в руки палочку и прислушиваясь к собственным ощущениям. Ни малейшего отклика, память о том, что когда-то это тело могло творить свою магию, надежно покинула меня вместе с тем, прошлым, Гарри. Работает ли в этом мире магическая традиция Имперской академии, нужно было проверять без свидетелей и подальше от жилья.
Мадам Помфри потерла виски.
- Попробуй сотворить заклинание источника света, - наконец, решилась она.
Подняв вверх палочку, она описала концом простой круг в воздухе и произнесла короткое слово: "Lumos".
Я сел на кровати, опершись спиной о подушку, и повторил движение палочки, четко, по слогам, скопировав фразу-ключ. Ничего. Ни малейшего отклика магического поля.
- Это будет сложнее, чем я думала, - пробормотала себе под нос мадам Помфри, снова берясь за блокнот.
- Динки! - повысила голос она.
С тихим хлопком в комнате появилось странное существо. Ростом мне по пояс, со сморщенной мордой и торчащими в стороны ушами, выпуклыми глазами и безвольным подбородком. Моя рука непроизвольно дернулась в защитное положение, и я с усилием воли убрал её обратно на одеяло.
- Принеси из библиотеки учебник по Чарам для первого курса, - мягко скомандовала мадам Помфри. - Скажи мадам Пинс, чтобы она записала учебник на моё имя.
- Хорошо, хозяйка Помфри, - пропищало существо и исчезло.
- Кто это был? - женщина с недоумением посмотрела на меня, потом, вспомнив, что со мной случилось, заговорила.
- Это был домовой эльф Хогвартса. Они служат волшебникам.
Хлопок, ознаменовавший возвращение домового... эльфа, избавил мадам Помфри от моих расспросов. Взяв из морщинистых лапок не слишком толстую книгу, женщина положила её мне на колени.
- Мистер Поттер, - начала она. - Уровень вашей магии по-прежнему высок и, думаю, будет расти дальше, как все четыре года, что я наблюдаю за вашим здоровьем. Однако вам необходимо будет либо вспомнить, как вы творили чары до травмы, либо... вырабатывать необходимые навыки заново. До тех пор, пока я не увижу заклинания в вашем исполнении, я не смогу сказать, что нам с вами делать дальше.
- Эта книга поможет мне? - отозвался я, пробежавшись кончиками пальцев по истершейся обложке.
- Да, это учебник, который получают все первокурсники в начале обучения. Он содержит самые простые и доступные заклинания и необходимую теорию, - хмыкнула мадам Помфри. - Сама я вряд ли смогу преподать вам теорию, исключая теорию исцеляющих заклятий.
- Но она тоже была бы мне полезна, - я заставил себя улыбнуться женщине. - В конце концов, если вспомнить, как я попал к вам...
Мадам Помфри хмыкнула.
- Ну вот сейчас вы уже похожи на того мистера Поттера, которого я знаю, - едва попали на больничную койку и уже пытаетесь шутить.Но перед тем, как вы приступите к тренировке, я рекомендую вам пообедать. Динки!
Домовой эльф появился с большим подносом, уставленным мисками и тарелками, источавшими разнообразные незнакомые запахи.
Оставив меня наедине с обедом, женщина удалилась.
Еда оказалась совершенно незнакомой, но вполне приличной на вкус: какое-то мясо, овощи, а также графины с желтоватым соком и чистой водой. Понюхав и попробовав на вкус сок, я с отвращением отодвинул его подальше - слишком сладко и терпко. А вот чистая вода пришлась как нельзя кстати. Отравиться я не боялся - тело Поттера было выращено именно на такой еде, а значит, и для меня она подходила.
Книга была отпечатана на станке, а не написана от руки, чего я втайне опасался. Небольшие абзацы с теоретическими сведениями о магии, изложенные на уровне мышления ребенка, оказались вполне доступными. Рисунки, показывавшие движения палочкой, тоже были понятными для человека, когда-то пятнадцать лет проучившегося в Имперской академии волшебства. Магия этого мира была во многом похожа на ту, которой пользовались в Империи почти тысячелетие назад: сочетание слова, жеста и воли. Ничего, сходного с современной магией Империи: рунными кругами, волевым контролем потоков силы, сложных плетений энергетических нитей, - ничего этого не было и в помине. Но я не спешил делать выводы: в конце-концов, учебник был рассчитан на первокурсника, только взявшегося за изучение магии, а в Академии тоже далеко не сразу давали студиозусам знания о прямом мысленном контроле своей силы.
Спустя три с половиной часа, которые я отмечал по висевшему в углу палаты массивному хронометру, я наконец перелистнул последнюю страницу учебника. Подняв палочку вверх, я снова описал кончиком артефакта круг в воздухе и произнёс одно слово: "Lumos".
Тонкая струйка силы, на поиск которой я потратил больше часа, скользнула в палочку и передо мной завис небольшой ярко светящийся голубым светом шарик.
- У вас получилось, мистер Поттер! - В дверях появилась мадам Помфри, с удовлетворением смотря на результат моих трудов. - Продолжайте удерживать заклинание, а я проверю, как обстоят дела с вашим восстановлением!