Аннотация: Решил попробовать написать "производственный" рассказ в жанре фэнтази. А заодно просто посмотреть как можно изменить судьбу.
В запертое окно застучали. Стучали громко, злорадно. Стучать в окно башни на уровне примерно пятого этажа могла только птица. Значит, вестник.
Вестник оказался вороном. Черная важная птица влетела в окно, уселась на крепкий, добротный дубовый стол, и, с отвращением выплюнув свиток из нежной телячьей кожи, громко каркнула:
-Доигр-р-рался?
Торопливо беру свиток, разворачиваю. "Высший магический бла-бла-бла желает бла-бла-бла. В ходе расследования бла-бла-бла. Вынесен приговор: снижение до пятой ступени, включающее в себя: лишение всех накопленных магических амулетов, зелий, артефактов, наговоров. Сломать палочку и разбить посох. Изгнание в пещеру Доминика". Подальше от людей, стало быть.
-Слушай, ну хоть ты-то понимаешь, что они хоронят такое перспективное направление магии?
-Чушь! - Разевает клюв вестник. - По заслуг-ка-р-рам!
-Ну ладно. По заслугам, так по заслугам. Вот лучше скажи: каково полсотни лет в обличье ворона провести?
Ворон обиделся. Сам он был слабый маг. Ступень третья, максимум вторая. Единственный способ к долголетью, который он нашел, был в смене обличья. Дольше всех живут вороны. А потом он попал в руки архимагу. Теперь летает с посланиями.
Пока я стоял и улыбался, вестник расщепил палочку, разгромил стеклянные сосуды с зельями, уронил в эту гадость посох, отчего тот не замедлил вспыхнуть, кинул в пламя всю мою коллекцию амулетов и артефактов. Потом смахнул под крыло все магические книги. Могу поклясться, что в огонь они не попали, ворону их тоже некуда засунуть, а на полке стало пусто. Значит, побрал. Куда - неведомо. Ворон полетал, поглазел сверху на погром, взмахнул крылом, погасив огонь и разметав золу (все-таки, хороший маг: деревянный пол и не то, что не горел - не обуглился). Каркнул на прощание и вылетел в окно. Мне же предписывалось немедленно собраться и в путь.
Много ли надо старому человеку? Книг нет, припасов нет, амулетов нет. Значит, кидаю в мешок запас еды, деньги, небольшой охотничий лук и вперед.
По пыльным дорогам пришлось путешествовать не один день. Пещера Доминика находится в такой глуши, что ого-го! Далеко от всех возможных торговых путей, рядом лишь в полднях дороги небольшая деревушка. Зато и места там - красивейшие. Зверье непуганое невозбранно бродит по лесным тропам, ягод - окиян, грибы под каждым деревцем - рви, не хочу! И в эту благодать меня и засунули. По дороге срываю веточки, подбираю камушки, грибочки, ягодки, вырезаю кусочки дичи. Надо будет все это в течение двух дней употребить, а то запашек замучает.
Пещера святого Доминика - это маленькая нора, в человеческий рост высотой, в пятнадцать шагов длинной. Тут хотели шахту бить, жила по поверхности шла. Ан нет. Несколько шагов - и все, крепчайший базальт, который ничто не берет.
Осторожно изучаю пещеру, слой земли, заменяющий пол. На жилье это мало смахивает. Ну да ничего, посмотрим, что сделать можно.
Распаковываю мешок, достаю собранные припасы. Вот ведь тоже странно: меня лишили всех магических сил и решили, что на накоплении новых вновь годы уйдут. Оно конечно верно - посох не один год мастерить. Да и с палочкой менее чем за полгода не управишься. А вот амулеты, артефакты...
Вычерчиваю в земле круг. В нем черчу звезду Давида. Расставляю руны. А потом начинаю составлять из своих припасов кубик. Вроде бы несерьезный кубик, должен развалится почти сразу - камешки всяки неровные, кусочки плоти, ягодки, травки, грибочки, перья, чешуя. В общем, все то, что я собрал за поход. Но вскоре кубик достигает размера по колено. Я отхожу, читаю наговор. Линии звезды вспыхивают алым, потом исходят дымом. А кода дым рассеивается, поднимаю кубик и ставлю его к стеночке. Пускай постоит. В этом артефакте примерно пять заклятий. Но, к сожалению, он разовый. Стоит только использовать хоть одно, как тут же рассыплется в пыль.
Одно плохо: припасов не осталось. Приходится идти в лес и дотемна промышлять охотой и сбором. Одна полянка меня потрясла: рядом росла камень-трава и разрыв-трава и сон-трава. Да еще десяток других, менее значимых.
Потом, вечером, когда я сидел в пещере и жарил мясо только что пойманного зайца, ко мне заглянули. Я понимал - меня так легко не оставят, не дадут полной свободы. Но рассчитывал, что уж первый-то день никто не появится. Зря я обидел вестника.
Теперь вестник значительно рассматривал мой кубик.
-Ар-р-ртефакт! Кар-р! Нельзя! Запр-ращено! - наконец закаркал ворон.
И клюнул куда-то в центр кубика. Если бы архимагов посланец появился завтра, его бы сильно шарахнуло. А так... Отшвырнуло в сторону, он даже затормозить сумел.
-Кар-р! - выразил свое возмущение ворон.
И обернулся в человека. Жиденькие волосики едва покрывали крупную голову. Выпуклые глаза так и норовили вылезти из орбит. Немигающий взгляд, птичьи повадки в купе с низеньким, полным телом, делали его столь похожими на птицу, что я не выдержал - усмехнулся. Вестник зло ощерился, сунул руку за пазуху. И вытащил амулет. Да не какой-нибудь простенький, костяной али кожаный, металлический! В семь слоев металлов разных, густо усыпанный каменьями всякими - от алмаза и жемчуга до гранита и базальта, исчерченный линиями многими. Семь металлов, двадцать три камней, тридцать семь линий. Ой мать моя! Я поспешно закрыл глаза, восстанавливая в памяти амулет. Открыл, сверил запомненное, еще раз.
Я думал, вестник попросту исчерпает силу артефакта - это легко сделать с не набравшей силу вещью, но нет, он поступил глупее. Бывший ворон положил свой амулет на мой артефакт и лупанул изо всей дури по кубику. Тот взял и рассыпался. В пыль. Амулет же лет на пятьдесят стал негодным. Если его не зарядить, конечно.
Вестник довольно хмыкнул, вновь обернулся птицей, улетел. Я принялся торопливо, пока помню, чертить прямо на стене углем схему амулета. Себе такой же сделаю. А уж потом пошел в лес - птицу приманивать. На зов тут же опустился дятел. Лесной житель терпеть не может городов, ну да ничего, на раз сгодишься. Вложил я в него свои воспоминания о визите вестника, направил к одному из магов Совета. К лапке же привязал свиток (последнюю кожу истратил!), в котором выражал жалобу на необоснованные действия вестника. А ну как лихой человек придет? Или зверь дикий? И подписался: назначенный маг пятой ступени.
Как ни странно, ответ прилетел на следующий вечер. Мой дятел должен был долететь лишь к полудню. Орлу лететь часа три. Стало быть, жалобу немедленно рассмотрели и тут же вынесли вердикт. Бедный вестник! Как по нему подобная жалоба шарахнуть должна!
В свитке была лишь одна строчка "Сим разрешается иметь амулеты(артефакты) защитного свойства". И подпись с печатью.
То ли я с дуба рухнул, то ли вестнику слова не дали. Не напомнил он Совету, что меня назначили магом пятой ступени со второй. И, значит, я могу такой артефакт сделать! Тем более что ограничений по защите тоже нет. А под активную защиту можно что угодно списать. Ну а самое веселое - ограничения по количеству тоже нет.
Разумеется, я воспользовался отпущенным мне карт-бланшем по максимуму. Два месяца сооружал себе ложе - гигантский артефакт, накапливающий силу и охотно ею делящийся. Разумеется, если его выбрать до дна, то он тут же рассыплется в пыль. Потом начал хаживать в деревушку, где охотно готовил всякие снадобья, делал амулетики. Старичкам - от болей, молодежи - на любовь, мужикам - на охотничью удачу. И потихоньку подбирался к кузнецу, которого надо было упросить сделать очень сложную работу.
Разумеется, где-то через полгода, весть о том, что в этом захолустье объявился очень умелый маг облетела тьму деревень и теперь у меня работы было хоть отбавляй. И под это дело я и сошелся с кузнецом. Кузнечное дело близко к магическому: тоже нужны знания и умения, нужно терпение и аккуратность, нужно трудолюбие и прилежность. А то, что силы разные пользуем, то это даже хорошо: не рождает неприязни. Вот потому-то, когда я обратился к кузнецу с просьбой сковать очень сложный амулет аж в семь слоев, где в каждом слое свой металл, кузнец не удивился. Он лишь восторженно гакнул и зачесал затылок: уж больно интересная задачка попалась. А потом принес скованное. Любовно погладил бляху, спросил осторожно про камни, линии. Я попытался объяснить, но тут нашла коса на камень: кузнец видел мир по-своему, а я по-иному. И не захотели сходится два эти виденья.
Так я и жил припеваючи: посох потихоньку строгал, палочку готовил, амулеты копил, да артефакты ставил. Зверье приучал, да купцов привечал. К зиме дверью добротной обзавелся, печь сложил, да припасов наготовил.
Осенью же меня вновь посетили. Только я собрался взяться за старое, как сработала моя сторожевая линия, которая на магов поставлена. А потом дверь отворилась и, едва не затевая потолок высоко поднятой головой, в пещеру вошел архимаг. Собственной персоной, значиться. Глянул на мое ложе, крякнул одобрительно, увидел амулет на цепочке, задумчиво бровь почесал. Когда рисунок на стене углядел, то и вовсе за голову схватился.
-Я-то думал, тебе лет пять понадобится, чтоб восстановится. Но ты так окопался, что и маг первой ступени спасует. Амулет у вестника углядел?
-У него самого, - принимая предложенный тон, отвечал я. - Глуп он невозможно.
-Какой есть, - морщится архимаг.
Высокий старик в вычурном плаще, расшитым звездами, он донельзя походил на проходимца, обрядившегося магом, нежели на самого могущественного мага.
Зачем ему звезды на плаще? Оп-паньки!
-Хороший плащик. Себе такой же сделаю. - Говорю я, рассматривая изнаночное переплетение символов. Теперь звезды ложились точно в центы всевозможнейших комбинаций.
-Знал я, что к тебе в такой одежке приходить не следует, ну да ладно. От важного опыта меня оторвали, да и говорят: маг такой-то принялся за старое. А поскольку защитой он обвешался страшной, то почему бы тебе к нему не сходить? Я подумал и тот час вылетел. Стар я стал, чтоб обличья менять, ну да ладно, не впервой.
Мда. Мне про смену обличья пока только мечтать. Вот выстругаю посох, тогда посмотрим.
-Мне вот интересно: ты хоть понимаешь, чем может обернуться малейшая твоя ошибка? - Переходит к главному архимаг. - Судьбы людей - вещь очень тонкая, затянешь не там узелок и вместо того, чтобы сдохнуть в положенный срок человек родит будущего воителя, чье шествие заставит умыться кровью весь мир. Потому-то судьбами и занимаются только гадалки, что могут углядеть кусок, не понимая общей картины, да архимаги, которые зрят все полотно целиком и полностью, которые знают, чем может обернуться малейшая ошибка, которые на двадцать веков вперед просчитывают последствия. Вот потому и прошу: откажись от того, что задумал.
-У меня бабка гадалкой была. Она и научила меня основам. Да и сам не такой уж и дурак, чтоб не понимать во что все может выльется. Я и так осторожен троекратно, а после вашего предупреждения, так и вовсе буду стократно.
-Ну и ладно, - говорит архимаг, поворачиваясь к печи. - Добро ты печь сделал. Если что, у тебя и огненная стихия под рукой будет.
Как и все в моем жилище, печь тоже являлась артефактом, накапливающим огненную мощь.
-Пойду я, пожалуй. Тебя ж не переспоришь, не переубедишь. Хорошо хоть из города убрал. Здесь последствия не так страшны. Тебе из города нужно что?
-Мне бы книжки мои вернуть, да камней самоцветных, - нахально говорю я.
Архимаг кивает, разворачивается, идет к выходу.
И это все?!! Он ради простого предупреждения не мог вестника послать?
-А вестник мой уже лет десять как помер, - оборачивается на пороге архимаг.
Я еще стоял с открытым ртом, когда с порога в воздух поднялся тот самый ворон.
Если отринуть все невозможное, то все становится очень простым... Если не имеешь дело с архимагом. Зачем он все-таки прилетал? Ну, во-первых, чтобы показать, что он в курсе всех моих дел. Во-вторых, чтобы... чтобы... А черт! Ну конечно! Прилетел, показал плащик, снабдил меня новой идеей. И кстати, если вестник и архимаг - одно лицо, то получается, что в башню прилетал именно он. Прилетел, все разгромил и сослал меня от людей подальше. Стоило мне нарушить запрет, прилетел вновь, разгромил все варварским способом, заодно показав амулет и спровоцировав меня на письмо в Совет, где меня тут же поддержал и выбил разрешение на амулеты и артефакты, а когда вновь возникла угроза, прилетел и предостерег, чтобы я поосторожней был. Вот вам, батенька, и злостный враг, который учит меня, оберегает и охраняет.
Пару месяцев я готовился: вновь перечертил схему будущего артефакта, изготовил себе плащ как у архимага, только с другими свойствами, доделал палочку, раздобыл серебра и песка кварцевого.
Зерцало я делать решил рядом с печью, напротив рисунка Прялки Судеб.
Когда потек раскаленный камень, я щедро сыпанул серебра, растертого в пыль, соответствующим заклятьем подправил так, чтоб заготовка была ровненькой, и сверху залил все раскаленным стеклом. И на следующий день любовался своим отражением в зеркале.
Разумеется, зеркало я задумал не отражения ради, а чтоб архимага повидать. И под вечор, когда должным порядком пентаграммы вычерчены были, зеркало помутнело(оно и так плохенькое вышло, волнами, кривое. Бр-р), замерцало и предо мной, за тонкой гранью, явился архимаг.
-За книжки спасибо. Вот только мне бы еще сочинение Конста Мудрого "Единые пути" получить бы. Да и каменьев мало вы дали.
Архимаг оторвал свой взор от бумажки, углядел рисунок. Я, чтоб не мешать, отошел в сторонку, примел на ложе и стал ждать. Где-то через полчаса от зерцала донеслось:
-Лихо ты завернул! Я б так и не додумался.
Я подошел к зерцалу, увидел довольного архимага.
-Сколько, говоришь, каменьев надо?
-Полсотни жемчуга, два десятка алмазов, и по пятнадцать всех остальных.
-Немало. Книг надо каких? Кроме "Единых Путей"?
-"Великие мира сего" Георгия, "Стань собой" Мурацами, "Круженье лепестка" Панкратия, "Слово о деле" Копенгарена и "Размышленья об устроении мира сего" Фомы Арстанского.
-Будут. Скоро принесут. Вот только "Размышления" пока еще переписывают. Книга редкая, сам понимаешь, себе тоже. Но и результат буду спрашивать. И зеркало переделай. Негоже, когда у мага вещь погано сделана.
-Да, учитель, все сделаю. Результат... как сделаю и испытаю, скажу.
-У меня уже давно нет учеников, - усмехается старый маг
-Учитель, зачем вы меня оберегаете? Только не надо про Прялку Судеб. Вам-то она ни к чему.
-Затем, что знания и умения не отнять. Затем, что, в отличае от магов Совета, понимаю, что остановить по настоящему увлеченного мага очень сложно. Уж лучше за ним наблюдать. И заодно обеспечить безопасность людишек. Затем, что ежели маг выказал недюжие способности, его нельзя уничтожить и забыть про него. В общем, работай смело: к тебе никто не сунется.
-Да, учитель, благодарю.
Судьба - штука тонкая. И непрочная к тому же. Нить судьбы не порвать, если не хочешь убить человека. Но меняется она достаточно часто. Правда, к сожалению, в мелочах. Предсказано, что бит будешь - все едино будешь, куда бы не пошел. Ключевые узелки легко найти - они единственные остаются неизменными в общем колыхании полотна. И от них же зависит весь узор. Тронешь один - узор потечет, поменяется, распустятся узелки в одном месте, сплетутся в другом. Где именно - предугадать сложно.
Потому-то прялка в первую очередь должна предсказывать, а не изменять. Изменять лишь в том случае, если иного выхода нет.
Гадалки видят картину застывшей, и еще больше усиливают значение узелков. Самые опытные умеют и вовсе изменять узелки, оставляя их суть, но изменяя содержание. К тому примеру, узелок кровью наливается, лишенье предвещает. А гадалка и говорит: с тем-то пить будешь, в заморскую игру играть, шахматами зовется. И все... Вместо того, чтобы поймать в темном переулке нож татя, обретет славу умного человека.
К чему я это все говорю? К тому, что прялку нельзя делать из металла или камня - он статичен, да и мертв от века. Бывшее живым имеет нехорошую привычку распадаться после первого же использования. Да, бывшее живым гораздо лучше поддается магии, артефакты получаются гораздо мощнее металлических. Но - одноразовые. Несколько лет убить на единичное изменение судьбы - не по мне.
Потому в качестве основы каркаса использую дуб мореный, вечный. В качестве основных узлов - жемчуг, янтарь, каменный уголь. То, что было живым, а стало - вечным.
Еще бы и легендарную кость земли раздобыть... Но это лишь мечты. Слухи ходят, но никто не видел.
Так размышлял, да потихоньку палочку строгал, посох ладил.
Кто думает, что зимнее время спокойное - тот глубоко ошибается. Крестьяне, конечно, отдыхают, но у меня работы от этого только прибавляется - если время есть, то почему бы к магу не сходить за пару дней пути?
В общем, за зиму я много не сумел сделать, зато разорил сильно все окрестные деревни к обоюдному удовольствию. Казалось бы, зачем мне это, если стоит попросить и архимаг даст все необходимое. Ан нет, опыт не купишь. Так, к примеру, я долго ломал голову над монеткой. Но теперь, стоит загадать налево пойти или направо, монетка выпадет именно наиправильнейшим образом. В смысле, гладкая она с обеих сторон, но при загадывании, на ней проступает нужный образ.
Староста крупного поселка за эту монетку хорошо заплатил - глава шахтеров, а они в горах порой дивные вещи находят. Так вот, староста дал каменную кость. Животное это жило невероятно давно, кость уже и не помнит его облика. Но саму жизнь - помнит. И в магическом плане чудо как хороша. К тому же - камень, не рассыплется в пыль.
Весною дочитал последнюю книжку, заново проверил всю схему. Распутица - до меня невозможно стало добраться. Тем и пользуясь, доделал палочку волшебную. Жаль, посох даже на половину не готов.
Весною же, едва подсохли дороги, ко мне заглянул гость. Старинный знакомый, он исходил весь мир. Бывал даже в тех странах, о которых никто и не слышал. Нет, не привирал в россказнях - куда ж без этого? - а на самом деле был. Об африканских джунглях я от него впервые узнал. Узнал и о стране Индии. Потом, конечно, проверял и многое правдой оказалось.
Ну а то, что маг силы невеликой, едва на шестую ступень тянет, так то ж неважно, верно?
Странник был широкоплечим детиной, румяным и круглолицым. Да и брился всегда налысо, возраст укрывая. Потому никто и не признавал в кареглазом, вечно веселом, мужике мага.
Вот и сейчас, стоило только войти, как он уже начал кричать на всю пещеру:
-Рад тебя видеть! Пошто далеко так от города ушел? Неужто закончил?
Интересно, кто из магов не знает о моем увлечении?
-Ну, в теоретической модели...
-А в практической?
-Половину связок проверил, кое-что собрал, но до конца еще далеко.
-Значит, стало быть, не поможешь... - Да он же ко мне по делу пришел!
-И что тебе предсказали? - выделяю главное.
-Мне никто ничего не предсказывал. Я с деревом братался, потому и прожил столь много. А ноне... Двух недель не прошло, как молнией в тот дуб попало... Я седмицу в бреду метался, потом на поправку пошел, к тебе немедленно помчался.
-Это что же, твой дуб недалече был? Да вроде, гроз не было в этом году...
-Да не, стану я средь людей побратима выбирать! За Уралом далеко он был.
-Как же ты так быстро от Урала досюда добрался? - теперь уже у меня брови наверх лезут.
-А как ты думаешь я весь мир исходил? На сапогах семимильных. За место версты - аккурат семь миль и получается.
-Это ж... бесценно! Сам делал?
-Сам, - кивает странник. Видя мое недоверие, быстро продолжает: - Старомир научил. Как сапоги семимильные шить, как мечи волшебные ковать, как...
-Погоди! Мечи волшебные? Это ж! - голова идет кругом, пытаюсь понять как и на что можно зачаровать мало того, что железку мертвую, но еще и жизни отнимающую. Причем так, чтоб сил почти не затратить. Что-то очень легкое даже страннику доступное. - Что в расплав добавляете? Костяной порошок?
Впрочем, пепел это вам не костяной порошок. Как же это можно так сжечь, чтоб даже пепел про жизнь помнил?
-Ну как, сможешь что придумать? - вопрошает детина.
Я веду странника к поделке, даю ему подержаться за остов. Дотронуться до нитей.
Потом вытягиваюсь на ложе и, прикрыв глаза, нараспев произношу заклятье.
Нити начинают жить своей жизнью, переплетаются меж собой, окрашиваются в цвета разные, сам собой узор дивный получается.
Я присаживаюсь на корточки перед полусобранной прялкой. Нить большая, толстая, легко видимая - тот, на кого гадаю. Остальные нити потоньше, изредка сплетаются с толстой, тут же идут дальше.
Почти сразу обнаруживаю себя - в середине узора толстая нить переплетается с тонкой, нежно-розового цвета. И лишь она так же поддается моим пальцам.
Несколько часов подряд переплетаю обе нити с соседними, отгоняю зловещий черный узел вверх.
Закончить удалось лишь глубокой ночью. Зову гостя:
-Смерть не тот узел, который можно избежать. Но его можно отодвинуть. Пока знаю как отодвинуть на месяц. Вернее, знаю что нужно делать ТЕБЕ. Прялка работает менее чем на половину, так что использовать ее можно лишь как предсказательный инструмент...
-Ладно, ладно, что делать-то надо?
-Смотри на узор. Вот ты, вот я. Поперечные нити - дни. Видишь, завтра мы оба встретимся с золотой нитью? Нить тонкая, да еше и из дешевого, желтого злата, так что владыка будет небольшой. Боярин, вряд ли князь. Так вот, ты его должен заинтересовать настолько, чтобы он взял с собой и приставил охранников. Эти две нити цвета крови ничем иным, кроме как воинов, быть не могут. Смотри дальше - боярин соберется с другими золотыми нитями и в главе нитей алых будут аж седьмицу. Потом будет битва славная с этой изумрудной нитью, тройного плетения. То ли трое их будут, то ли еще что, но умрут многие алые и пара золотых, пока не одолеют эту нечисть. Да, скорее всего, нечисть это и есть. Тебе в битву ввязываться нельзя, постоишь в сторонке, а потом все с тем же, али с другим каким знатным, пойдешь ко мне да под охраной.
-А дальше что? - спрашивает маг, едва я остановился.
-Не знаю. Видишь, узор верха достиг? Прялка-то еще не окончена. Если б она была готова, я бы тебе даже имена охранников твоих сказал бы. Где битва будет и кто умрет, кто врагом будет, как помочь сможешь.
-А разве смогу?
-Смотри - отделяю его нить от боярской. - Видишь, клубок сразу больше становится? Черного много, а исходят из узла всего три нити. Хоть и золотых. Так что, поможешь лихо.
Утром будит громкий стук в дверь. Широкоплечий мужик в ладном доспехе жалуется на змея Горыныча. Говорит, что идет с ним биться вместе с другими боярами. Просит меч заколдовать.
Мы смеемся, потом странник объясняет воину, что меч волшебный с самого начала ковать надо. Хороший меч несколько лет ладися. Боярин багровеет лицом: шутка ли, он род от самого Словена ведет, а над ним смеются. Пока думаю, что и как говорить, странник дальше ржет: помню, говорит, этого рыжего пацана! Часто к учителю моему хаживал.
Вот на эту-то тему они и разговорились. Хорошо разговорились, полдень настал, а они все языками чесали. Стоит ли говорить, что странник ушел вместе с боярином, да с охраной?
Дверь за ними закрывается, а я к зеркалу бросаюсь: с архимагом повидаться надо.
Зеркало послушно показывает пустую комнату: учителя нету...
Задумываюсь. Что нужно мне? Испытать на полную мощь возможности прялки. Но нужное заклятье в артефакт не вплетено.
Заклятье нужно на один раз. Можно обойтись без артефакта.
Но нужно усиление и полная схема. Лет так на сто...
Что отсюда следует? Правильно, в первую очередь надо усовершенствовать предсказание.
Что для этого надо? А это уже совершенно другая история. Во-первых, надо частицу того, на кого мы будем предсказание готовить. Странник у меня ночевал... Эта зараза бреется налысо, волос не найдешь. Что еще?
Оказывается, гость сильно жить хочет. На печи нахожу сложенные аккуратной стопкой обрезки ногтей, кусочки плоти. В общем, странник позаботился, пока я его судьбу читал.
За неделю совершенствую заклятье изменения на странника. Потом настраиваю прялку на моего пациента. Самое легкое позади, теперь читаю судьбу странника, постоянно ее изменяя. И за оставшееся время рассчитываю изменение.
Все очень сложно: странник, едва узнав об отсрочке, бежит в дивную заокеанскую землю. Где его поджидает целая плеяда болезней. Только болезней, ибо живет странник с умом, его уважают во всех деревнях, к нему ходят советоваться, он даже будет приглашен на огромное каменное сооружение, где будут приносить в жертву жестоким богам человека.
Я просматриваю его судьбу, постепенно усваивая и его знания. Странник активно пользуется магией: создает амулеты, лечит раненых, вызывает дожди. Один раз заглядывает в Книгу Жизни. Постепенно я все больше и больше понимаю, что этот маг, хоть и редко появляется в цивилизованном мире, скопил огромные знания со всех уголков света.
Потихоньку выстраиваются варианты спасения этой жизни. Как говорится, из любой безвыходной ситуации есть как минимум два выхода. В нашем случае - целых три. Первый - невероятные усилия и развязать черный узелок - тогда странника минует смерть. Долго его миновать будет. Второй вариант - стереть его имя из книги Смерти. Там, конечно, свои минусы. В частности, вся неживая природа будет не реагировать на странника. Звери-то его укусить смогут, да и болезнь одолеет, а вот нож резать не будет. Поняли, к чему это приведет? Правильно, попрощается странник со своей бритой головой. И заодно, с крепким здоровьем. Ну и наконец, третий вариант, самый сложный, но и самый действенный - изменить уже случившийся узелок. Либо молнию отвести, чтоб дуб жив остался, либо еще глубже - с другим дубом мой гость братается.
Вариант отвести молнию требует кусочек того дерева. Кусочек еще живого дерева, то есть, если у странника нет хоть щепочки какой от живого дуба, то все... не получится.
А вот с вариантом изменить побратима все хорошо. Дубов на Руси тьма-тьмущая, выбирай любой, приноси щепочку, я чуть напрягусь, и побратим уцелеет.
Странник приходит как к тому самому моменту, когда я заканчиваю подготовку. Странник приходит довольный, с большим мешком, из которого тут же появляется все то, что гость вырезал со Змея Горыныча. Понятно. Оплата.
Я ему предлагаю варианты, рассказываю, что и как. Без всяких раздумий, странник достает из кармана желудь.
Настраиваю прялку на желудь, быстро нахожу ее родителя - еще живого лесного гиганта. Просматриваю его судьбу и нахожу сине-зеленую, короткую нить. Молнию. Перевожу молнию на соседа. Получается далеко не сразу, приходится подбирать заклинания, но потом узелок перескакивает, черная головешка распрямляется зеленой нитью. А у странника исчезает черный узел. Просматриваю его судьбу долго, тщательно. На сто лет вперед. Но - повезло. Странник будет жить.
Предупреждаю спасенного, чтобы особо губу не раскатывал: дерево уже старое, очень долго не простоит. Т.е. еще две сотни лет прожить не удастся. Но странник рад, за сотню лет он что-нибудь точно придумает, обзаведется еще более долгой жизнью.
Всю ночь спасенный пациент рассказывает все, что знает про золы. Что и как жечь, какие свойства обретает пепел, что будет, если их смешать.
Я не успеваю записывать, в голове носятся дикие планы как это можно применить на практике. Гость говорит и говорит, он счастлив.
Засыпаю под самое утро, исписав почти все листы, что были. Когда просыпаюсь, странника уже нет. Только короткая надпись углем на каменной стене пещеры: "спасибо, что сохранил десять лет жизни". Я улыбаюсь.
У странника был свой способ избежать старухи с косой - завести другого побратима. Но дерево растет долго, его надо посадить и неотрывно следить. Следить как растет, следить что пьет, следить, чтоб не обидел кто. И только на десятый год, когда деревце уже может само за себя постоять, его можно покинуть. Можно, конечно, просто подойти к взрослому гиганту, посидеть в его тени недельку-другую, питаясь, как и он, одной водой. Но в этом случае дерево поделится лишь своим здоровьем. Проживешь только свой, человеческий, срок. А так - мало того, что будешь жить, пока жив побратим, он еще поделится и крепостью телесной: плоть в минуты угрозы обретет силу и твердость дерева.
Правда, странник сознательно не заметил, что новый побратим должен быть сильнее старого, который в могилу тянет.
Под вечер зеркало начинает мерцать. Архимаг уже знает про гостя - он его сам отправил. Теперь ему хочется знать, что я сделал. Рассказываю - архимаг удивляется. Он не думал, что я могу и прошлое изменить. Я его поправляю: не любое прошлое, а только то, от которого узелки в будущем зависеть будут.
Архимаг доволен. И под это самое довольство я испрашиваю у него книги по магии золы. Архимаг делает вид, что удивлен. Но потом соглашается: есть у него такое, доставят.
Остаток весны я читаю книги архимага. Про изменение свойств материалов. Не только жившее, но и металлы способны изменять свои свойства, сливаясь с другими металлами. Камни - рассыпаясь в песок, иль расплавляясь в текучую магму.
Нашел я и то, что мне надо было: изменение металла путем растворения в нем золы. И тут убедился, что об этом самом странник знал куда более, чем есть в книгах архимага. Только его способы позволяли накладывать нужные мне заклятья. И добиться воистину вечной жизни артефакта.
Летом я затеваю проверку полученных знаний, прихожу к кузнецу: надо мне меч отковать. Но очень и очень специфическим способом. Металл греть не на горне, а магией, в него золы добавить.
Удивляется кузнец: сталь же прочность потеряет, сломаться может.
Долго мы с ним спорим, но все же моя взяла: соглашается кузнец вместе со мной меч творить. Все две недели, что заготовка делалась, я в кузнеце провожу, рядом с мечом сплю, с кузнецом стою, заклятья творю. И вот вчерне клинок готов. Но дальше меня кузнец гонит: пока сталь отполирую, пока рукоять с яблоком насажу, ты мне не нужен, я меч тебе сам в пещеру отнесу.
Приносит аж через неделю. Но уже не грубую поделку, на меч только формой похожую, а сверкающий клинок, как есть хороший. Правда, жалится кузнец: баланс не ахти, сталь плохая, но меч он заточил здорово.
При кузнеце я все основные заклятья на меч и наношу. Потом на пробу камень рассекаю - как сквозь воду клинок проходит. Даю кузнецу. Тот удивляется: словно под его руку сделано. Пробует железку разрубить - как сквозь травинку меч проносится. Доволен кузнец: за такой меч какую цену не спроси, все дадут. Пришлось остудить его восторг: меч заточить нельзя, в ножны засунуть тоже, а ржа его моментом съест. Полгода он всего-то и проживет.
И вот тут-то кузнец меня пытать начинает: почему в ножны совать нельзя? Почему такой острый стал, а что будет, если он сам попробует? Я на вопросы отвечаю, разъясняю все охотно, подвожу к заготовке прялки. Разумеется, тут снова возник спор: металл такого издевательства не выдержит, с кавернами будет, хрупкий, ломкий очень. Прочность потеряет.
Пришлось вместе с ним думать, что и как можно сделать, чтобы и металл выдержал, и заклятья нужные наложить можно было. День к закату проходит, другой проносится, а мы все перебираем варианты. Наконец, спустя неделю, нужная схема начала по чуть-чуть получаться.
Открывается дверь, в пещеру входит очередная посетительница.
Я отрываюсь от схемы, подхожу к женщине:
-Приветствую гостью в моем жилище.
-И тебе поздорову, маг, - она чуть сгибается в поклоне. - Пришла я к тебе с бедой страшной: пропал у меня муж-кормилец, как есть пропал. Неделю тому как похитил его колдун злой, в пещере заточил, домой не пускает. Дети без отца с голоду орут, дом без хозяина пустует, дел скопилось столько, что слабой женщине и не справится в одиночку. Соседи спрашивают, когда муж домой вернется, а я и ответить ничего не могу: горько мне, одной да слабой. Молю тебя сложно, маг могучий: высовободи мужа моего из плена страшного!
-Ты, эта, Марусь... - пытается что-то сказать кузнец. Чувство вины гложет нас обоих.
-Маг, я тогда до дому пойду, а ты, как сообразишь что к чему, ты приходи, ладно? А я пока сам опробую твою науку.
Я смотрю, как закрывается за этой парочкой дверь, и думаю, как же повезло кузнецу с женой.
А еще, кажется, у меня появился ученик.
Все лето и осень я провожу то дома, то в кузне: не один раз заготовку приходится перековывать. Изредка выбираюсь до ярмарки за припасами или к шахтерам: у них часто дивные вещи сыскать можно.
Наконец, в начале зимы огромная рама готова. От пола до верха расцветает огромное полотно. Нити шевелятся, переплетаются, изменяется узор.
Кузнец поражен: его восхищает узор, мощь и величие артефакта. Я усмехаюсь, нахожу кузнеца, выделяю его нить. Как я и думал, он проживет еще лет двадцать, потом умрет. Его жена проживет немногим дольше. Я связываю его нить со своей, добавляю пару узелков. Нить кузнеца резко удлиняется: он сперва обзаводится побратимом, потом вычеркивает себя из книги смерти.
Мой ученик водит пальцем по своей нити, изучает узелки:
-Это что же, все маги столько живут?
-Ну, опытные - в большинстве своем, - не разъяснять же ему, что те "маги", которые и держат лавки, которые общаются с людьми, не являются опытными, не способны даже побрататься с деревом. А ведь таких гораздо больше магов истинных, живущих только ради магии.
-А жена моя? Как же я без нее буду?
-Изначально гильдии магов имели сугубо семейный ствол, - улыбаюсь я. - Это уже потом в семьи стали тащить друзей, тех, кто просто хочет учиться.
-Надо будет посоветоваться с женой, - бормочет кузнец, выходя из пещеры.
А мне очень грустно: мой ученик так и не станет магом. Он останется прикован к своей семье, будет мастерить простенькие амулеты, пользоваться большим уважением своей деревни. И умрет спустя свои два десятка лет.
Впрочем...
Я поворачиваюсь к зеркалу, вызываю архимага. Первое, что тот видит - полотно судьбы. Он не может оторвать взор от прялки, тщательно ее изучает, потом все-таки поворачивается ко мне:
-У тебя получилось, - и в его голосе слышится все то удивление, что он сейчас испытал.
Не верил-таки, что я смогу!
-Еще как получилась. Хотите узнать, что вас ждет завтра? - я улыбаюсь.
-Нет, спасибо, не надо. Но ведь ты вызвал меня не для этого, правда?
-Так совпало, что сегодня самый благоприятный день для внесения изменений в Велесовы книги. И сегодня я вычеркну себя из всех книг. Из книг жизни, смерти, знаний и судьбы. Про меня все очень быстро забудут, а я стану бессмертным.
-Это так. Но... Тебе для поддержки твоего существования понадобится энергия. А есть и пить ты уже не сможешь. Ты даже дышать не сможешь!
-У меня есть мое ложе, - пожимаю плечами. - А когда оно все-таки рассыплется, у меня есть ваш амулет. Его хватит, пока я буду собирать другое. Но речь не обо мне. Как вы знаете, я начал обучать местного кузнеца магии, он очень способный ученик. Вы не могли бы подобрать ему другого учителя?
-Хорошо, - архимаг склоняется над пергаментом, делает пометку. - А ты останешься один на один со своим артефактом. Зачем же он тебе нужен?
Я долго думаю говорить ли архимагу правду или солгать. Потом решаюсь, все равно вскоре забудет.
-Я.. я видел много в этом мире зла. Да вы и сами видите, что полотно оно почти что черное, лишь кое-где встречаются белые узоры. Я бы хотел изменить его цвет. На многое меня не хватит, но все-таки, пусть хоть в одной деревне, хоть в двух!
-Насильно добрым не сделаешь, - вздыхает архимаг. - Даже если человек не будет знать о воздействии.
-Я буду пробовать варианты, я буду учиться изменять людей, я буду... творцом рая.