Скрут : другие произведения.

Снежные волки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда я впервые услышал песню Насти "Снежные волки", во мне начал рождаться новый мир. Мир, где каждые сорок лет появляется снежная королева, где по снежным просторам бегают убийцы, сотканные из снега и льда. Мир, где водятся драконы и бродят по дорогам странствующие герои в поисках приключений. Но сможет ли воитель остановть действие тесного заклятья, держащего снежную свору на поводке имя которому - жизнь. Считаю, что это одно из лучших моих произведений.

Снежные волки

   -Поднимайтесь! Зимняя ночь простерлась над этой землей. - Холодный, равнодушный, прекрасный голос гремел над бескрайней равниной снега и льда. - Идите! Отведайте их крови. Властвуйте! Мне нужны их души.
   И они поднимались. Вставали из сугробов, стряхивая излишки снега, выламывались из льда, легкие, поджарые белые и невероятно свирепые снежные волки. И королева улыбалась, глядя на их красоту. И они бежали, неся на себе взгляд королевы.
   А потом пришел воин света. Их зубы крошились об его броню, их когти ломались, не в силах добраться до теплого, живого мяса. И все волшебство Королевы Снега не смогло его остановить.
   Воспоминание пришло внезапно, неожиданно, полностью подчинив себе вожака стаи и тот остановился, задрал морду к круглой луне и тоскливо, печально завыл, изливая свое горе. Его плач подхватила стая и тоскливый звук разнесся далеко по равнине, заставив вздрогнуть припозднившегося крестьянина. Впрочем, это не помешало ему тут же пустить в ход кнут, заставляя лошадь мчаться быстрее. Вскоре вдали показались огни хутора. Огни, отразившиеся в сотнях льдинок волчьих глаз. Лошадь пронзительно заржала от страха. Услышать детей снега она не могла - их родство давало им бесшумный бег, неживые, они не нуждались в дыхании, и лишь тонкий запах темной магии сумел предупредить лошадь. Она рванулась на последнем дыхании и успела-таки проскочить в ворота, которые захлопнулись сразу за телегой, перед носом волков. Стая тут же отбежала назад, повинуясь своему инстинкту и холодному разуму вожака. Часть стаи подбежала к воротам, выстроившись ледяной пирамидой. Вожак, легко взбежав на вершину пирамиды, перемахнул через забор. Вилы сына крестьянина встретили его еще в полете и, рассыпавшись снежными хлопьями, он кинулся на обидчика из ближайшего сугроба. Стая оказалась во дворе хутора в одно мгновенье. Трое защитников, схвативших вилы, топоры, были разорваны, не успев оказать сопротивления темной силе ночного снега. Дом был заперт, но окна были еще не забраны тяжелыми ставнями. Одно из окон в жарко натопленной комнате разлетелось под стремительным напором снежного волка, тут же прыгнувшего в раскрытую топку печи, не обращая внимания ни на крестьянина, ни на его жену, ни на маленькую девочку, забившуюся под стол. Огонь яростно взревел, схватившись с самым ненавистным врагом, бросился на него, растопил и тут же обиженно зашипел, залитый водой. К тому же в печь ворвался еще один волк и она смолкла, покрывшись ледяным узором. Холод моментально ворвался в разбитое окно, изгоняя остатки вредного тепла, а когда комната избавилась от излишков жара, могущего повредить волку, в нее ворвался вожак. Ворвался с победным кличем и горящими огнем боя глазами. Вот только бой уже закончился - парализованный страхом мужик, валяющийся бесполезной грудой у порога, боя дать не мог. Тем более женщина, лежащая на кровати и обхватившая голову руками. Или маленькая девочка, смотревшая круглыми глазами из-под стола. Ему не нужна такая победа, а Владычицы, Королевы Снега, способной взять их души уже не было. Победный вой сменился жалобным плачем. Зачем им нужна такая борьба? Почему еще существовало древнее заклятье, поднимавшие снежных волков, которые никому не нужны? Отчего это заклятье так и не сумели снять волшебники света, толпами раньше ходившие по Северу?
   -Бедный. - Сказала маленькая девочка, гладя красивое создание. - Иди ко мне, песик.
   Волк вздрогнул, поглядел на девочку, доверчиво распахнувшую руки, и положил свою морду на ее плечо, обретя хозяйку.
   Девочка потрясенно смотрела на большую лужу, оставшуюся от красивого снежного волка. Волка, не способного жить в тепле любви.
   Девочка подняла из лужи тонкую, белую кость, само заклятье, невидимое обычным глазом, дожидавшееся снега, холода, тьмы и Снежной Королевы.

***

   Отгорел закат, стихли последние алые всполохи, а дорога все вилась и вилась меж бескрайних белых холмов и нигде не было видно жилья. Воин - молодой, полный сил детинушка в шубе и валенках с мечом за спиной, неустанно шедший вперед, из последних сил прибавил шагу, все еще надеясь достичь хоть какого-нибудь жилого места перед ночлегом. Он был наслышан страшных историй о тех, кто дерзнул остаться на ночь за оградой поселка. Обычно таких на утро находят разодранных в мелкие клочки. Вдали показался слабый оранжевый огонек. Огонек, сулящий безопасный ночлег, и, может быть, лошадь. Его собственная лошадь, не выдержавшая этого прозрачного, лютого мороза, пала днем, часов с шесть назад. Все-таки Север - не место для рожденных Югом. Надежда все еще продолжала гореть ровным оранжевым огоньком, когда... Их выдал не скрип снега под холодными лапами - легкие, грациозные белые ночные убийцы бесшумно ступали по тонкому насту. Их не мог выдать шум дыханья - пар просто не мог вырваться из ледяной пасти этих созданий. Но все-таки было что-то, отчего дыбом встали короткие волосы южанина, страх пробрался под толстую шубу, проведя холодным пальцем по спине. Казалось бы - позади день пешего шага, ноги чуть ли не отваливаются, а нет, припустил, аки свеж и полон сил. Огонек, сулящий спасение, внезапно стал приближаться невероятно быстро. Сил молодого воина хватило только - только чтоб домчаться до ворот и раза два стукнуть рукоятью меча в дубовые ворота. Потом он замер, тяжко переводя дыхание, готовый к немедленному бою, сулившему смерть. Но прошла минута, другая и ворота неспешно, лениво распахнулись, давая пройти. Воин проскочил сразу, как только раскрылась щель, достаточная для него. Ворота все так же неспешно начали закрываться за ним.
   Проследив за исчезающей щелью, воин обернулся. И замер под взглядом четырех черных льдинок. Прямо напротив ворот стояла молодая девушка в полушубке и валенках. Ее руки покоились на загривках двух снежных волков. Оценив ситуацию, воин рванул из ножен меч и кинулся на девушку-ведьму. Ведь кто как не ведьма может управлять созданиями Зла. Свистящее железо на всем ходу врезалось в ледяную пасть кинувшегося на него волка. Железо не смогло перерубить твердый лед и меч начал выворачиваться из руки воина. Он еще сделал попытку удержать меч, но второй волк прыгнул на него и воин, взмахнув валенками, упал на утоптанный снег.
   -Не надо. Они меня защищают.- Прекрасная музыка девичьего голоса заставила воина вздрогнуть. Странным был голос. Какой-то холодно-волшебный.
   Воин осторожно поднялся, глянул на валявшийся у амбара меч и хотел было кинуться к нему, но вовремя увидел двух волков, снова стоящих по бокам девушки.
   -Не надо, добрай человек, ручные оне. - Воин дернулся, повернулся направо, к низкому строеньицу, из которого доносилось кудахтанье кур. Низенький крепыш в полушубке, огромной шапкой, обрамлявшей красное, испитое лицо небрежно подпирал дверь курятника.
   -Не обнажай меч и на доченьку не покушайся и оне тя не тронут. - Спокойный, уверенный голос крепыша вселил надежду в сердце воина. Не на ведьмино гнездо напоролся. На обычный хутор попал. Правда, волков приручают, ну так на Юге песчаные демоны дома богачей охраняют.
   Воин снова потянулся за мечом под пристальным взглядом волков. Меч удобно лег в руку. И скользнул в ножны.
   -Ну что ж, добре, добре. - Басовито прогудел крепыш. - Пойдем в хату, а то ить замерзле усе.
   Просторный, добротный дом состоял из одной комнаты. В северо-западном углу топилась печь, подле развились две девчонки шести и четырех лет. Годовалый мальчуган настороженно наблюдал за вошедшими громадными глазами с колен матери - женщины лет эдак сорока- сорока пяти, сидящей на кровати подле печи. В юго-восточном стояли иконки, образа, подле которых теплилась пара свечек. Странно: мужик пожилой, женщина немолодая уже, а ребятне младой десяти нет. Иль, может быть, сыновья старшие где в другом месте? Ну, скажем, за скотиной ухаживают или по дрова уехали?
   -Ты кто таков будешь? - Донесся из-за спины молодой, холодный голос девушки, приручившей снежных волков.
   -Армал. Из Южного града Сторана. - Обернувшись, взглянув в ее глаза, цвета неба в ясный зимний день. Такие же ясно-голубые и такие же холодные.
   -А что ж ты делаешь, Армал, здесь, столь близко к замку снежной королевы? - Звенит, звенит голос, угадавший правильно.
   -Семью мою перебили твари ваши, снежные волки. - Яростно, зло бросил слова в ее лицо. Опомнился. Не снежная это королева, не она повинна в гибели каравана. Взял себя в руки и продолжил глухим голосом:
   -Меня батюшка мой вперед на коне послал, в обгон того каравана, что пред нами шел. А сам остался с караваном. Я добрался до села, снял двор постоялый, отослал караванщиков-соперников и ждать стал. А утром им навстречу выехал. Тогда мороз ударил. Солнечно было. Кровь замерзла, блестела на солнце. Ошметки одежды, то тут, то там. В клочья изодранные лица. Кони... Они их не тронули. Так и лежали с перегрызенными глотками. Я мать поднять хотел, а у нее одна руку отвалилась, вторая. Голова откатилась. Одно тулово и поднял. Караванщики меня через два дня нашли. Что делал - не помню, хоть убейте. Когда в себя пришел, бают, снежные волки твоих перебили.
   -Жар у тя, паря. Нешто пешком сюды пер? - Крепыш выждал, пока воин окончит и вмешался со своим. Протянул кружку. - На-кось, выпей. Полягшает.
   Армал взял протянутую кружку. Спиртное горьким комом скользнуло по глотке. Он поспешил заесть салом, так же протянутым мужичком. Скинул шубу, валенки. Уселся на скамью, подле стола. Выпитое отозвалось приятным теплом во всем теле, внезапно резко потянув в сон.
   Петух кричал громко, радуясь новому дню, призывая проснуться, радоваться вместе с ним новому дню. Воин выругался спросонья. Подтянул сползающий тулуп. Резко вскочил, очумело озираясь по сторонам. Широкая скамья, служившая ему кроватью, жалобно скрипнула под непоседой. В избе была лишь женщина и маленький ее. Малыш ползал по полу и, восторженно угукая, катал огрызок свечи. Женщина же, сидя на кровати, починяла рубаху мужнюю.
   -Долго спишь, Армал. Третий раз уже петухи поют. - Сказала она, отрываясь от шитья. Хороший, столичный говор, который и не чаял здесь услышать, заставил юношу удивленно округлить глаза. - Вылечился, нет?
   Армал потрогал лоб. Вроде не горячий.
   -Похоже на то. Как звать тебя, мать достойный сыновей? - Вежливая фраза, принятая на Севере, заставила женщину побледнеть
   -Вара меня звали сыновья. - Тихо прошептала она, бросая шитье. Воин, понимая, что сделал что-то не так, поспешил подойти поближе. - Теперь их нет. Десять лет тому назад их разорвали снежные волки. И быть бы и нам убитым, если бы не дочь наша.
   Женщина вдруг вскочила и стремительно выскочила из избы, разминувшись в дверях с дочерью
   -Что случилось? - Спросила она, осматривая комнату.
   -Глупость ляпнул. Про сыновей упомянул. - С покаянным видом ответил Армал.
   -Идиот! - Внезапно рассердившись выкрикнула девушка и выскочила следом за матерью. Малыш, почуяв разразившуюся бурю, истошно завопил.
   Ругая про себя свой длинный язык, воин постарался успокоить малыша. Скрипнула входная дверь. Низенький крепыш, отец девушки, стоял на пороге.
   -О, паря, дак ты ужо никак и не спишь? - Обрадовался он. - Ешь давай быстрей, а потом пойдем, помогешь, а то с бабами много дров не нарубишь. - И сразу, за дверь - Алеська! Где тя черти носят? С младенем посиди, мать отошла ненадолго.
   Тяжелые, березовые стволы были свалены кучей возле одной из стен. Понадобилось их вытаскивать, распиливать на чурбаны и уже потом колоть. Тяжелая работа, длившаяся полдня поглотила его целиком и полностью. И лишь когда позвали обедать, он, откладывая тяжелый колун, почувствовал и душевное облегчение. Ведь не знал же!
   За общим столом разместилась вся семья: во главе стола сидел сам хозяин дома, по праву руку жена его, слева дочь старшая, далее ребятня младая и уж в самом конце сидел чужак-воин. Все как велели обычаи. Ели молча, не спеша. Младые попробовали было поднять веселую возню, но под строгим взглядом отца быстро сникли и остаток трапезы вели себя пристойно. И лишь под конец крепыш изволил обратиться к гостю с речью:
   -Ты нам вчера баял о свое горе. Но сегодня задел наше. Теперь, преломив с тобой хлеб, я могу не беспокоится, что ты тварь лесная, по наши души вышедшая. Да и могу о своем горе поведать. Тоже, почитай, не менее горькое твоего. Мой отец воевал с царицей льда и королевой снега. Да так и остался здесь навечно. Осел он и хуторок отстроил. Четверых сыновей опосля себя оставил. Я младшеньким был. А десять лет назад на наш хутор напали снежные волки. Из всей огромной семьи выжили лишь мы трое - я, жена моя, да дочка наша, Надеждой названная. Когда снежные волки ворвались в избу, где нас троих и застало несчастье, она подошла к их вожаку и его обняла. А он возьми и растай. Остальные волки тут же со двора умчались, лишь вот те двое, что с ней завсегда ходят.
   -В них души моих братьев перешли. - Зазвенел голосок Надежды. - Они не смогли при жизни помешать свершиться беде и теперь всегда со мной. И где-то еще бегают волки с душами твоих родных. Они, почти наверняка, сейчас звери и только. Лишь бывшие воины сохраняют разум, но и он меняется, застывает льдом, пропитывается ненавистью ко всему живому. Лишь снежной королеве они отдадут свою преданность и любовь.
   -Откуда, откуда ты все это знаешь? - Голос Армала наполнился горем, болью, отчаяньем.
   -Мои братья мне все это поведали. Лишь та из Снежных Королев, что обратиться с любовью к созданиям своим, сможет снять проклятье с их душ.
   -Ну все, паря.- Улыбнулся крепыш, вновь переходя на свой обычный облик.- Тепереча ты про всех знание имеешь, да и сам нам как родный будешь, покедова лечишься. А ежели вдруг вечером желание будет книжку кой-нибудь умную почитать, то скажи мне, у меня их целый подпол наберется, все из столицы в свое время выписаны были.
   Воину показалось что он ослышался:
   -Книги? Здесь? У тебя?
   -Ага. Я в свое время, покедова учился в столице читать-писать, да и звезды считать к ентому делу ужасть как пристрастился. Так по сю пору и не вылечился от такой напасти. Вот как книжку напишу, отошлю ее в столицу, а на те деньги, шо князь присылает, с Анфинкой книги закупаю. Он, правда, олух. Все норовит не ту книженцию мне всучить. Не чует, понимаешь ли, разницу между "Сравнениями пород гор, составленную Олисаном Мудрым" и "Становлением на путь истинный". Читать его что ль обучить?
   Армал медленно приходил в себя. Да, видать не все здесь так легко и просто, как казалось сначала. Коли простой мужик книги свои посылает князю и тому нравиться, да притом так нравиться, что он платит за них кучу золота... Он как-то попытался купить себе азбуку, но узнав, что эта книжка стоит тридцать монет серебром отступился. И эта была самая дешевая книжка у продавца! Он сам видел как седой старик без какого-либо торга выложил две полновесные золотые монеты за тоненькую книжку, всего раза в три толще его так и не купленной азбуки. Ну а если сразу посылает не за одной, да и может позволить посланнику ошибиться, то, знать, за книжку его меньше десяти монет золотом и князь и не дает. Десять золотых монет! Это же богатство немереное, их дом был продан всего за тридцать четыре монеты, на которые потом купили шесть лошадей и три повозки, довершу груженые товаром. Товаром, так и оставшемся на дороге между Выкидой и Раздолой - двумя крошечными деревушками, не на всякую карту нанесенными. Эта мысль сразу его отрезвила, привела к нужному состоянию души, вновь захотелось найти и убить злодейку, волков сотворившую.
   -Благодарю за доброту, хозяин, но, боюсь, что не смогу принять ваше сердечное предложение, благо сам я грамоте обучен не был.
   -Дак дурное дело не хитрое! Вот Надька тя в сей момент и читать научит и писать. Благо ей все одно вечором делать неча.
   -Но... Я думал, на это нужно много времени.
   -Ой, да брось ты дураком придуриваться, умнай же! Ну а коль ты умный хлопец, то дело быстра в лад пойдет. Вот тута у меня и азбука будет. На, держи.
   Вечером ему постелили не на лавке, как в прошлый раз, а на чердаке, с печной трубой рядом. И в тусклом свете лучины он водил пальцем по буквам, с помощью Надежды разгадывая слова. Впрочем, скоро буквицы начали запоминаться и уже он спокойно читать слова из знакомых пяти букв. Когда глаза уже начали слипаться и строчки перед его глазами сливались с картинками, Надежда его похвалила - за вечер он выучил пять из сорока трех букв. Он не удивился, когда Надежда начала стелиться тут же, за трубой. А что такое труба для молодого молодца? И что значат робкие возражения красивой девицы?
   Впрочем, она и вправду не имела прежде столь близких знакомых.
   Шел шестой день его пребывания на хуторе. Не потому, что еще болел, а потому, что... Надежда.
   Как-то враз стаял лед ее голоса, куда-то пропала холодность и властность манер, румянец все чаще играл на щеках, неспешные, грациозные движения, что по желанию становиться неуловимо-быстрыми... И что еще, заставляющие думать о ней каждый миг его существования. Нельзя сказать, что он не любил прежде, но это новое чувство целиком и полностью поглотило его. Тем более, что вечера на глазах становились длиннее, а утром солнце все неохотнее взбиралось на небо. А этим утром они с хозяином должны были подготовить бревна, что вчера из леса привезли. Завтра же этими бревнами подновят разваливающуюся стенку сарая, который ох как нужен и который нельзя использовать по причине крайней ненадежности. Но вот работа эта ох как тяжела даже для младого, крепко парня, а уж немолодому хозяину и вовсе приходилось передыхать каждые полчаса-час. В один из этих роздыхов, когда Надежда принесла пару дышащих жаром горшочков с кашей с мясом, они сидели устроили обед прямо тут же, на груде бревен, расстелив полотенце на коленях, а уж на нем и обед стоит и можно быстро орудовать ложкой, пока совсем не застудился на морозе. И, естественно, разговор. Сперва о книгах, в которых для Армала было столько непонятного, за которые он уже успел взяться, но зачастую много не понимал. А под конец обеда, крепыш его огорошил совсем неожиданной сменой темы:
   -Великая Ночь скоро.
   -Ну и что? - Не понял Армал, только что говоривший о горах.
   -Во время Великой Ночи церкви не служат службы, ибо Диавол правит во время ее. Великая Ночь длиться полгода.
   -Ну и что?
   -А то, что непраздную девушку замуж церковь не попустит. Скажет: гулящая. Как думаешь, что с Надеждой станется? В общем, венчаться надо в течение следующей недели. Ты ведь ее любишь? - Армал кивнул. Только сейчас до него дошло. А как же его родные, близкие? Так и останутся неотомщенными? А невеста как же? Но ведь, жизнь идет... Нельзя замыкаться в себе.
   Но остаться навек в чужом краю? Лишиться всей свободы? Но Надежда? Но...
   -В обчем так, паря. Те от сей поры ровно пару суток даю на принятие решенья. А вот опосля завтрева, заначиться, жажду слышать твой ответ.
   -Трактир далеко отсюда? - Спросил Армал. Хоть раз последний свободы глотнуть, да во полную грудь!
   -Дык ить, как на юго-восток повертаешь, так в паре часиков отседова. Ежели на коняге, значиться, а ежели дерзнешь пешим топать, то к вечору добряться смогешь. Вот тока снова заболеешь. Так шо, отвязай Лютого, он от тебя шарахериться перестал. Может ты от него начнешь.. А я счас буду, гостинец дам.
   И в миг взлетел с бревна, прихватив оба горшка. Армал же, потуже перевязав тулуп, отправился снаряжать Лютого - огромную серую конягу тишайшего нрава. Правда, Надежда баяла, пока жеребенком был, со всеми драться норовил. Ну а пока седлал, хозяин примчаться успел:
   -Дурная глава у тя, паря! Денег-то пошто не взял? - И кинул ему рубль. На одну копейку можно корову купить, а тут их сразу сто! Впрочем, дурное дело не хитрое. И рубль можно прогулять, особенно, если гулять с размахом. К тому же... Последняя ночь. По возвращению из трактира нужно хватать невесту в охапку и тащить к алтарю.
   Армал галопом вылетел за ворота.
   Надежда почти сразу спохватилась, но отец утешил: в деревню послал. За покупками. А вечером снова встревожилась:
   -Батька, ты ж в какую деревню Армала послал, что его до сих пор нету?
   -Дык ить эта... Покедова кузнец не скуеть, шо велено, дык он ж и не вернется. В трактире заночуеть.
   -Что ж ты мне врешь, отец? - Гордо, высокомерно бросила Надежда.
   -Да пошто ты отца в несодеянном обвиняешь? Да как ты смеешь, доча!
   -А так и смею, отец. Тревожно мне. Ты лучше прямо скажи, куда он поехал?
   -Дык ить эта, доча... за сюрпризером, значиться, поехал. Ты ж меня правильно пойми-то, я ж дурного не хотел, он ж сам: традиция такая, грит, ну и...
   -Значит, в беде он.
   -Да ты шо! - Замахал руками крепыш - Да как так мона? Он поди ночь-то в трактире пережидает.
   -Я еду. - Холодно роняет она, одеваясь. Все. Не отговоришь.
   -Лады, едь. - пожимает плечами отец. - Вот тока я рази тебя врата отворять не собираюся!
   Она пренебрежительно дернула плечом, а у отца тяжело стало на сердце. Дура-дочь традиций южных не ведает, и хоть со двора ей не выбраться, но дров наломает. Пронзительно заржал Снег, любимый жеребец дочки. Надобно выйти, глянуть. А вдруг еще и расплачется, когда поймет, что с брусом ей не справиться?
   Он вышел в тот миг, когда белый жеребец легко, красиво, грациозно перемахнул трехметровые ворота.

***

   Армалу было хорошо. Очень хорошо. И это ничего, что стены шатались, а пол норовил ударить по лицу. Ему было весело - кровать большая, все трое забрались, девки тоже рады, довольны - хороший парень попался, при деньгах. Ну да это дело поправимое. Вот только почему-то не шла из головы Надя. Смотрит на рыжую, круглолицую девчушку, а видит узкое лицо с соболиными бровями. Вот ведь пропасть-то какая! Но ведь все забывается после кувшина-другого вина, правда? Правда? Нет. Не идет из головы. Хоть тресни.
   И треснули. Правда, не по голове. По стене. Дверью. А в двери еще кто-то. Кажись, двое. Да нет, ха-ха одна, просто... Ха-ха
   -Эй, иди к нам! - Это он кричит, весело Армалу.
   Вот только той, что в дверях совсем не весело. Да ладно, сейчас развеселим. Вот только встать надо.
   Надежда!!!
   Дверь, ударившись о стену, неспешно пошла назад и, пока он путался в ногах, простынях, девках, успела закрыться.
   Черт, черт, ДЬЯВОЛ!!!
   Бегом в коридор. Опереться на стенку, а то ноги не держат. Мелькнувший в конце коридора подол платья. Бегом! Да бегом, а не ползком. Че-е-ерт! Быстрее! Вылетел в зал, опрокинул столик под дружный хохот гуляк. Но видно было что-то в его лице, заставившее смех прекратиться. Он поправил сползающую простынь. И как был, в одной только простыне, выскочил на улицу. И лишь увидел исчезающего в начавшейся метели белого коня, несущего на себе такую знакомую фигуру.
   Дурак! Ну что тебе стоило забыть про гордость, изничтожить традиции, принять доверие, узнать любовь. А месть, а свобода? А разве нужна месть уже умершим? Месть, которую невозможно осуществить. Да и чего стоит эта твоя свобода без Надежды?
   Обуреваемый такими мыслями, он поднялся наверх, глядел на убогий номер, двух дурочек, жаждущих его денег.
   И это ты называешь свободой?
   Он вдруг понял, почему ночь перед просьбой руки называется последней ночью.

***

   Жгучий, ледяной ветер срывал слезинки, катящиеся из закрытых глаз. Снег - умный конь, не нуждается в поводьях, сам несет хозяйку куда надо.
   Как он мог? Нет, как ОН мог?!! Ведь, знаю, любит, но ведь было.. была эта мерзость. Как, как он мог? Болит, рвется молодое сердце. Да и батя туда же: за подарком, традиция такая, обожди. Покрывает его. Почему? Нет, ну почему они столь несправедливы? А мать? Как она могла даже предлагать ей жениться на этом... этой мрази?
   Злорадно завывает вьюга, швыряет ей горсти снега в лицо. У-у-у! Обманулась? У-у-у! Сердце болит? Долой его! У-у-ууу!
   Но ведь он же тоже... Какое у него лицо стало, когда он понял кто пришел к нему в номер. Так ему и надо! Он что думает, он безнаказанно может ее обманывать?
   Безнаказанно? Ты ли это?
   ДА! Раз осмелился, так пусть тоже поймет как тяжко мне!
   Но он же любит тебя. Откуда ты знаешь, какие традиции у него на родине? Отец рассказывал, там, южнее, крестьяне, когда женятся, отдаю своих жен на одну ночь своему барону. И никто не возражает.
   Как, ты хочешь сказать, что если бы ТЕБЯ попользовал какой-то баронишко, ты бы это стерпела? Да и какое отношение имеют традиции к НИМ? А раз так...
   Нет, не надо злиться...
   Да, не надо. Для мести нужный холодный рассудок.
   Мчится, мчится снежно-белый конь сквозь сплошную пелену снега. Когда она перестала чувствовать холод? Она не знала. Если бы она решилась открыть глаза, то увидела бы море снежных волков, спокойно несущихся рядом со Снегом. Но конь не дрожал и не боялся страшного соседства. Она была одна со своими мыслями.

***

   Бах! Бах! И снова: БАХ-БАХ! Со всей дури ногой в ворота - БАХ! Да где они там, черти бы их сожрали?!
   -Кто там?! - Громовой голос хозяина на миг перекрыл завывание вьюги.
   -Свои! - В полную силу заорал Армал.
   Грохнул брус, выпадая на твердый снег перед воротами. Скрипнули ворота, отворяясь.
   -Где Надька? - Сразу набросился на Армала разъяренный хозяин.
   -Я думал, она домой поскакала. - Несчастным голосом пробормотал парень.
   -Думал, думал. Индюк тоже думал! Впрочем, по такой метели искать ее гиблое дело - только сами заблудимся. Лады, давай в избу, тама, значиться, обогреешься, почаевничаешь, а то у тебя больно бурный вечор был.
   И уже ставя лошадь, покорно, соглашаясь с мудрым хозяином, признавая свою глупость, все-таки не удержался:
   -А Надежда?
   -Пока ее братья-волки охраняют, ей никто не страшен. А замерзнуть зимою все одно не смогет. Я другого боюсь: при тебе она вишь-ко, оттаяла, на человека походить стала, а сейчас как бы снова Королева над ней власть не возымела.
   -Королева?
   -Да не стой ты, пойдем, пойдем, я тебе все расскажу.
   Сперва слабый, но мгновенно окрепший вой донесся до них. Вот только теперь он был не тоскливо-жалобный, а радостный, боевой, грозный. Снежные волки встретили свою хозяйку.

***

   Странно - холода больше нет. Снег, ты молодец. Ты привез свою хозяйку в ее дворец. Да все так. Мой дворец. Долой шубу. Служанки - сугробчики, вы соткали мое платье? Да, молодцы. Слуги уже здесь? Хорошо. А Демоны? А, они еще в пути. Ой, что это катиться по груди, такое горячее, такое жгучее, такое ненужное? А, это сердце. Застынь! Вот, в колонну тебя. Что говоришь? Волки ждут? Сейчас выйду.
   -Поднимайтесь! - хрустальный, сказочный голос снова реял над пустыней снега. - Ваша хозяйка вернулась. - Огромное, снежное море заволновалось. Луна играла на их ледяных спинах, снег отдавал им все самое лучшее, холод дарил им силу, ветер веселился меж них, наделяя своею скоростью. Все было как всегда. - Охотьтесь! Мне нужны силы.
   Огромная снежная волна пришла в движенье. Хорошо. За одну только первую ночь будут тысячи убитых. Ее войско будет расти и расти. А потом... А потом она обрушит свою мощь на Юг. На этот раз им не выстоять.

***

   Самым странным была реакция хозяина на вой. Если Армал еще с минуту приходил в себя, то крепыш бросился в сторону сарая, выкатил из него странное железное сооружение, с охами, ахами взгромоздил его на крышку давным-давно замерзшего колодезя, стремглав кинулся в избу и, пока Армал рассматривал выкаченное хозяином скопище рычагов и подставок, прилетел с кучей горшков, кои немедленно принялся расставлять на специальные подставки своей железяки.
   Армал бросился ему помогать, но хозяин, грозно рыкнув, послал его в избу, за огоньком. Не совсем понимая надобность такого наказа, воин все же вбежал в избу, обмотал первой попавшейся тряпкой полено и сунул его обмотанным концом в печь. Огонь с радостью накинулся на щедрый подарок и вскоре полено весело затрещало. Армал в сей же миг умчался на двор, неся в руке получившийся факел.
   Хозяин тут же ткнул факелом во все свои горшки, уже стоящим на сооружении. Из горшков высунулся тоненький синеватый язычок пламени. Крепыш рванул рычаг, выныривавший откуда-то из глубины сооружения. Горшки, оставляя за собой сияющий огненный след, взмыли в воздух и унеслись за забор. Каждый улетел в свою сторону.
   Армал мигом вскарабкался на верх забора и увидел стену огня, ровным кольцом опоясывающим забор.
   Хозяин потер руки, быстро загнал свое сооружение обратно в сарай, посмотрел на небо.
   -Ну где же он? - Спросил с мукой в голосе крепыш изучая черное небо.
   -Кто он? - Спросил Армал, принявшись также изучать небо.
   За забором раздался вой. Радостный, кровожадный, угрожающий. Волки пришли за душами людей. Естественно, Армал полез обратно, на забор. Волки стояли ровным кольцом перед огненной стеной и не решались сунуться в огонь. В прочем, один из них сунулся. И тут же растаял, не в силах хоть как-то помешать огню.
   За спиной что-то зашуршало, грохнуло. Армал обернулся. Громадная черная тварь, склонив голову к хозяину, негромко с ним беседовала.
   Дракон! Пра-слово дракон!
   Армал спрыгнул со стены, выхватил меч и... покатился по льду, потеряв по дороге свою игрушку. Удара хвостом он просто не успел заметить.
   -Так. - Сказал дракон, подходя к поднимающемуся воину. - Это что же такое? Я в гости прилетел, с королевой помогать бороться, а на меня с мечом нападают. Может, съесть его? - Повернул он свою черную голову к хозяину.
   -Не, не надо. Думаю, он поможет Надежду вернуть. - Тут же встал на защиту воина хозяин.
   -Ладно, тогда слушайте меня. Несостоявшиеся королевы уже успели обратиться в снежных демонов. Сейчас они уже мчаться к своей хозяйке, чтобы служить ей. Вряд ли мы успеем быстрее их. Хорошо, что королева уже отослала волков на охоту. Плохо, что с ней будут еще и ее служанки. Значит так, у тебя еще есть твое огненное зелье?
   -Мало. Пять горшков осталось. - Задумчиво отозвался крепыш.
   -Жаль. Было бы больше, было бы лучше. Значит так, воитель, слушай меня. Мы сейчас вместе с тобой полетим к королеве, там я буду отвлекать внимание на себя, а ты должен будешь разбить в главном зале синюю колонну. В ней будет красный камень. Его тоже нужно будет разбить.
   -Откуда вы все это знаете? - Ошарашено спросил Армал.
   -Раз в пятый королеву убивать буду. Я буду отвлекать на себя всю охрану, а ты должен будешь разбить красный камень. Это первоочередная твоя задача. Мне к камню будет просто не пробиться. Понял? - Армал кивнул. - Тогда полетели.
   Армал мертвеющими от холода пальцами цеплялся за какую-то чешую, куда-то полз, за что-то зацепился. И тут дракон взлетел. Армал пригнулся, спрятался за шип, растущий на спине, а дракон быстро, очень быстро, так что ветер ураганом взвыл вокруг шипов дракона, полетел на север. Полярная звезда стояла высоко над ними.
   Армал не успел трижды прочесть про себя "отче наш", как дракон перевернулся, тряхнулся. Армал вылетел со своего места, воткнулся в сугроб. Мгновенно вскочил. Длинное лезвие хищно блестело в свете полной луны. А впереди из сугроба вставал высоченный крепкий мужчина в черном плаще:
   -Чего встал? - Зарычал он драконьим гласом. - Побежали.
   На миг метель, белым полотном закрывавшее все, от земли от неба, прекратилась, явив прекрасный, сотканный изо льда и снега, замок, подобный чудному виденью красы неземной. И в этот-то замок и бежал дракон. Бежал, обнажив яркий алый меч. Огненный меч. Меч-дыханье. Меч, несущий смерть созданиям льда. Они влетели в замок подобно стремительной стреле, не встретив ни защиты ни охраны. В замке дракон ориентировался очень хорошо, он бежал прямо к заветной цели, непрерывно сворачивая, а когда дыханье у воина сбилось окончательно, они прибежали в огромный зал, высотой неведомой, ибо потолок терялся где-то в выси. Узорчатые колонны украшали тронный зал. Белый, ледяной трон охраняли двенадцать ледяных ужасов. Двенадцать демонов. А в следующее мгновенье, не давая даже отдышаться, демоны окружили дракона.
   Воин бежал к холодной и прекрасной королеве, бежал, не обращая внимания на звон огня и льда, не слыша криков дракона, бежал, поглощенный красой неземной той, что была милее всего сердцу его.
   -Королева сердца моего, прости, что доставил вам печаль огромную, но не ведаете вы законы наши. - Так молвил юноша, припадая к ногам королевы.
   -Да. Доставил. Но простить, что был пьян в день трудовой...
   -Чтоб забыть - и не суметь...
   -Но простить, что видел другую...
   -Чтоб понять - краше вас нет никого под сенью небес!
   -Но простить, что целовал другую...
   -Чтоб понять - уста горьки, когда не твои! - С тихим, прозрачным звоном раскололась одна из колон.
   Нечто красное, горячее, плавящее лед, покатилось по черной земле. С криком дракон вырвался из окружения, разрубил сердце снежной королевы.
   Армал держал на руках тело той, что любил. Тело снежной королевы. А позади дракона лежало двенадцать девичьих тел. Бывшие двенадцать демонов.
   Армал шел к балкону, где уже слышался вой, лай и рев огромной волчьей стаи. Нетвердым, шатающимся шагом, Армал вышел на балкон. Опустил тело королевы на перила балкона.
   -Волки! - Трубный рев воина перекрыл шум стаи. - Ваша королева вновь мертва.
   Жалобный, тоскливый вой поднялся к луне. И в вое этом дракон отчетливо услышал: "Знаем. Скорбим. Убьем за это".
   -Волки! Любили ли вы королеву так же, как я?!
   Яростный, гневный рев. "Конечно! Вечно! Сильнее! Не тебе судить!"
   -Волки! Готовы ли вы пойти за мной к королеве?!!
   Надежда, ярость, сомнение, злость. "Всегда! Если приведешь! Конечно!"
   Хрупкий, невесомый венец изо льда соткался вокруг головы Армала. Дракон, готовящийся спасти героя, тихо осел в небывалом изумлении.
   -Идем! Все за мной! - И алая кровь оросила бескрайние сугробы Севера. Одни лишь сугробы. Выпал из слабеющей руки меч, попробовавший кровь своего хозяина. Кровь короля снега и царя льда. Медленно оседал кучей развалин ледяной дворец, разрушить который не удавалось до сих пор никому. Медленно улетал дракон, не могущий понять, почему его превзошел червь, ничтожество, тот, кто неимоверно слабее его. Темного заклятья больше не было.
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"