- И кто ты после этого? - который день я задаю себе этот вопрос и не могу найти ответа. Не могу заставить себя посмотреть себе в глаза. Не могу себе позволить заговорить с ней. Так хочется ее успокоить, прижать к себе, пригладить по волосам... Что же ее удерживает рядом со мной? Я вышел из ванной, на столе стоял мой завтрак. Она была у себя. Не хотела даже видеть меня. Понимаю, во мне она видит его, нашего ребенка, нашу девочку. Она так хотела девочку и так была счастлива, когда сказали, что будет именно дочка. Таня... она хотела назвать ее так. Но Господь решил иначе. Ребенок родился мертвым. С тех пор она не говорила и даже не смотрела в мою сторону. Прошло с того момента три месяца. Я сам не могу нормально спать, представляю, что творится на ее душе. Настя, моя бедная Настя... Лучше бы Он забрал мою жизнь. Мы спим теперь в разных комнатах, в углу ее комнаты стоит детская кроватка, и я часто слышу, как она плачет рядом с ней. В такие моменты я сам тайком утираю слезы.
Я сел за стол и с трудом поел. Накинул пиджак и отправился на работу. Сел в свое "Рено" и прикурил. Бросил три года назад, по просьбе Насти. А теперь курю одну за одной. Самое страшное, мы виним друг друга и себя в отдельности за произошедшее.
Я работаю в банке. Ситуация в мире ужасная, кризис рвет и мечет. Сгорают деньги, сгорают банки. Недолго мне осталось работать я чувствую.
Захожу в банк, почему-то задерживая дыхание, будто переход из разных сред, словно воздух более плотный и при вздохе режет легкие. Словно отравленный воздух. тем не менее, вздохнуть придется. я иду, опустив взгляд и чувствую всем телом их взгляды. они говорят: 'держись, дружище! ты справишься', - а в глазах их читаются совсем другие слова: 'Господи, спасибо тебе за то, что это случилось не со мной!'
я стараюсь почти ни с кем не разговаривать. видеть не могу эти подбадривающие улыбки.
я только включил компьютер, не успел даже открыть папки с документами, как меня вызвал начальник.
-здравствуйте, Валерий Андреевич!
я ответил как-то неловко, меня заняли его глаза. Глаза падальщика, следящего за умирающим животным. Я слишком явственно почувствовал, что-то не так.
-поймите меня, это не моя привилегия! это распоряжение свыше, - он так закатил глаза к потолку, будто распоряжения отдавал ему сам Господь Бог лично, - вы же понимаете, какая сейчас ситуация в стране. Войдите в мое положение!
из всей той ерунды, которую он мне сказал, я уловил, и наш банк всё-таки горит. И требуется сокращение личного персонала. И ещё то, что я попал в это сокращение. Он просил меня написать заявление об увольнении по собственному желанию. Просил войти в его положение. Как же... я развернулся и молча ушел. через сорок минут я был дома. сварил себе кофе и сидел на кухне. против обыкновенного курил прямо в квартире. Настя в это время мыла посуду.
-меня уволили, - сказал я тихо, затушив окурок о пепельницу, которой почти ни разу не пользовался, -
-почему ты молчишь? давай поговорим, любимая!
она всё так же не отвечала, во мне медленно закипала злость. Но я лишь подошел и приобнял ее сзади, поцеловал в горячую щеку. Она положила голову мне на плечо и сказала сбивчивым от тяжелого дыхания голосом:
-прошу тебя, не надо... не трогай меня...
я отошел. Я не знал, что сделать, как ее успокоить. как самому успокоится в конце концов! во мне зашевелилась обида.
-не надо что? разговаривать, прикасаться к тебе? может нам и жить вместе не надо? я же противен тебе...
она стояла тихо, я заметил, как дрожат ее руки. Я схватил пиджак и выбежал на улицу. Понятия не имея, куда направляюсь, я сел в машину. Я доехал до ближайшего бара.
заказав пива, я углубился в свои мысли. 'Нет, так больше не может продолжаться. Мы уже несколько месяцев живем, как совершенно чужие люди. Из всего, что было у нас общего, осталась только боль. Я ведь хочу ей помочь, но как? как же я устал... может я не люблю ее? может в этом виновата отчасти она, не родив мне ребенка? мы оба здоровы, может что-то случилось во время ее беременности, о чем я не знаю? скорее всего. почему она не говорит со мной? были ведь тяжелые времена, в которые мы выживали. когда были проблемы с деньгами и я не всегда мог принести домой продуктов... почему же сейчас она сдалась? дело во мне? я всегда старался поддерживать ее, даже тогда... я чуть ли не поселился в роддоме, когда она легла туда. и во время родов я был всего лишь за дверью... любовь не вернуть, как и увядшему цветку опавшие лепестки... но цветок умирая тянется вновь вниз, лежащим возле него лепесткам, которые давно утратили свою красоту...и только цветок хранит о них память'
боль расползлась по моей груди... я начал растирать виски. я даже не знаю, что мне делать.
-Валерка? - ход моих мыслей нарушил довольно знакомый голос из прошлого. Впервые за последнее время я посмотрел человеку в глаза. В ее голосе было что-то давно забытое, из тех времен, когда у меня было всё хорошо.
-Ира? - узнал я ее не сразу. в школе мы дружили, даже некоторое время были близки. но школьная любовь - это мелочи, хоть и приятные, - как ты изменилась!
- я тебя тоже не сразу узнала, - она присела за мой столик, - потом пригляделась, и правда ты!
она улыбнулась, я смотрел, как завороженный. уже и забыл, как выглядит улыбка.
- как у тебя дела? - ее взгляд упал на мою правую руку, - смотрю, нашел свою половинку?
- да, хотя теперь не уверен.
- что случилось? поругались?
я молчал некоторое время, отпил немного пива.
- не совсем так, это долгая история. лучше расскажи о себе.
мы сидели несколько часов, разговаривали о школьных годах, я давно не чувствовал себя так легко. перед уходом она написала на салфетке свой номер телефона и попросила обязательно позвонить. потом поднялась из-за стола и поцеловала в губы, вроде по-приятельски, но я почувствовал ее жар
явился домой очень поздно, Настя уже спала. да даже если бы не спала, встретила бы меня скандалом? я согласен на это... но не стоит этого ждать. я вообще не понимаю, чего я жду. бороться? - а к чему приведет эта борьба? уйти? - не знаю... не могу, пока... ждать? - да сколько можно? стоит ли? наверно, стоит. другого выхода пока нет. я закурил. голова пошла кругом, всё-таки много сегодня выпил. Ира... может позвонить ей? вдруг не спит... с ней хотя бы можно поговорить по душам, да и не только. мои рассуждения были прекращены рыданиями, которые доносились из комнаты Насти. я тихонько подошел к двери и мягко толкнул ее. темно. Настя плакала во сне. я как можно аккуратней подошел к ее кровати и сел на край. волосы ее разлетелись по подушке, одеяло не скрывало ладной фигуры, горячее дыхание вырывалось со слезами. я погладил ее по волосам.
во мне проснулась неожиданная нежность. я взял ее за руку, она во сне сжала ее и немного успокоилась. я невесомо коснулся губами ее щеки, и почти неслышно прошептал:
- я люблю тебя... всё будет хорошо, родная. я не брошу тебя.
я сжал ее руку в ответ, гладил лицо. она перестала плакать, и появилось что-то похожее на улыбку. я почувствовал, что у меня текут слезы. я сидел ещё полчаса, оберегая ее сон, а когда убедился, что она спокойна, пошел к себе. я мог травмировать ее, если бы проснувшись она увидела меня рядом. во мне появилась надежда. эту ночь я спал спокойно.
но наступило утро, а с ним и новые проблемы объединились со старыми. я решил сделать шаг:
- доброе утро, милая! как спалось?
в ответ получил лишь молчание, а разве я ожидал другого? между тем я вспомнил, что теперь я безработный. эта мысль больно кольнула меня. как же теперь быть? позавтракав, я пошел до киоска и купил газету в поисках работы. надо найти что-то, хотя бы на первое время. я обзвонил множество фирм. вакансий было много, служащий отеля, охранник магазина, грузчик. да что угодно, лишь бы не сесть опять на мель. везде надо было ехать в офис на собеседование, пара адресов была готова принять меня сегодня. я решил не терять время. на улице шел снег. одевая куртку, я услышал Настю:
- не надо сегодня никуда ехать...
я был удивлен. замер, продев руку только в один рукав.
- малыш, нам это необходимо, я не могу быть безработным.
она хотела мне что-то возразить, но подчинилась. я подошел и поцеловал ее в край губ. она не отшатнулась.
-я скоро вернусь.
заведя двигатель, я некоторое время сидел в машине. мои мысли были только о Насте. я не мог поверить, что всё приходит в норму. я медленно поехал, на улице был гололед, и как бы я не хотел быстрее вернуться к любимой, ехать быстро было невозможно. по дороге собрал почти все светофоры. стоя на очередном светофоре, в приемнике заиграла любимая песня моей жены. я невольно улыбнулся. светофор подмигнул зеленым светом, и я поехал дальше. мою радость прервал оглушительный гудок бетономешалки, что не смогла остановиться на льду. удар пришелся в мою дверь. голова дернулась в сторону, жизнь замерла, натянувшись тонкой нитью.
всё тело болело, я не мог пошевелить ничем, кроме пальцев и глаз. Белые стены, больничный запах... Я жив?.. рядом сидела Настя, вся заплаканная.
-привет, красавица...
с трудом проговорил я, она склонилась надо мной и измученно улыбнулась:
-здравствуй, любимый...