Аннотация: Петя в участвует в работе "буксирной бригады" как представитель школы.
Экспроприация зерна
(глава из биографического романа "Камень", автор - Владимир Шабля).
1933 год, февраль. Томаковка.
В составе продотряда, почему-то называемого буксирной бригадой, было 10 человек, включая школьников. Руководитель этой группы Степан Сайко и её комиссар Иван Мордин щеголяли в кожанках. У первого через плечо болталась винтовка, а у второго на ремне висела большая кобура с наганом. Остальные же активисты представляли в основном комитет бедноты. Они были одеты, кто во что горазд. Оружия у них не было; вместо него эти члены продотряда носили щупы - длинные, заточенные с одного конца, стальные пруты с ручкой.
Средоточием мероприятия выступала подвода, которая служила и средством передвижения для членов буксирной бригады, и транспортным средством для перевозки конфискованного добра.
Когда Петя с Машей вышли на улицу, они увидели подводу неподалёку.
- По местам! - бросил клич Сайко, - едем к Хижнякам! Нужно разворошить это кулацкое гнездо!
Мужчины и подростки залезли на бричку, и лошадь размеренным шагом потянула свой груз по дороге. Под стук колёс Петя принялся обдумывать предстоящее мероприятие.
"Нужно вести себя достойно, ведь я буду представлять советскую власть, - размышлял мальчик, - и в то же время необходимо всячески помогать продотрядовцам, не посрамить высокое звание пионера".
В его голове возникали яркие картины, на которых разжиревшие наглые куркули, будто бы сошедшие с кумачовых плакатов, без дела лежали на печи, наслаждаясь сытой жизнью. Рядом возникали и эксплуатируемые этими классовыми врагами бедные женщины, которые им прислуживают. Перед мысленным взором представали также хорошо замаскированные огромные склады с зерном, стада коров и свиней.
"И что же я должен делать? - вдруг возник у подростка логичный вопрос. - Обыскивать помещения, или что-то говорить?"
Петя попытался вообразить процедуру изъятия зерна: как буксирная бригада зайдёт в дом, как потребует сдать зерно в закрома Родины, как будет выявлять припрятанное. Но сколько он ни старался - никак не мог найти нормальных, человеческих, цивилизованных способов это сделать: всё время выходило какое-то грубое, насильственное действо. И уж подавно мальчик не видел своего с Машей места в мероприятии.
"Ладно, нечего изобретать велосипед! - одёрнул сам себя парнишка. - В конце концов, на то и есть старшие товарищи, чтобы знать, каким образом нужно действовать".
Он посмотрел на облачённых в полувоенную форму, решительно настроенных руководителей продотряда и успокоился:
"На месте всё прояснится; надо просто довериться опыту этих людей", - заключил он.
Ехать пришлось долго, поскольку усадьба Хижняков находилась на дальней околице посёлка. Петя редко бывал в этой части населённого пункта, а потому с интересом рассматривал окрестности. По мере продвижения подводы всё больше стало встречаться бедных домов под соломенной крышей и дворов, совсем не огороженных заборами. Наконец выехали на улицу, где жили Хижняки. Как ни оглядывался Петя по сторонам, в этой забытой Богом части посёлка на глаза ему попался лишь один мужик. Атмосфера периферийности и какой-то забитости незаметно накрыла всё вокруг.
- А вот и дом нашего куркуля! - радостно известил членов группы её руководитель, показывая рукой на конечный пункт путешествия.
- Тпррру! - дал конюх команду лошади, и та потихоньку притормозила.
Продотрядовцы начали привычно друг за другом спрыгивать с подводы, а пионеры, не зная, что им делать, продолжали глазеть на указанный Сайко двор. Внешне он был поопрятнее по сравнению с соседними, но богатством явно не блистал.
"Забор точно такой же, как у нас, и домик очень похож на родительский, только чуть меньше", - отметил про себя Петя.
Навскидку внешний вид усадьбы свидетельствовал о среднем достатке обитателей, и это как-то не вязалось с общепринятым представлением о кулацком хозяйстве. Но логически завершить свои размышления сейчас пареньку не судилось.
- А вам что, особое приглашение нужно?! - разразился ругательством Стеблецов, вываливая налитые кровью бычьи глаза на подростков, - а ну, быстро за работу!
Мальчик и девочка спрыгнули на чуть прихваченную морозцем землю. Будучи неуверенными в своих дальнейших действиях, они проследовали во двор за остальными членами группы.
Антон! Кирилл! - крикнул Мордин двум рядовым продотрядовцам, - поширяйте щупами в саду и огороде, а мы пока побеседуем с самими куркулями да осмотрим строения.
Те бросились в сад и стали то здесь, то там вонзать щупы в землю. А комиссар присоединился к Стеблецову, который что есть силы колотил кулаком по входной двери.
- Открывай! Пришла расплата за ваши кулацкие грехи! - Иван несколько раз стукнул ручкой нагана по лутке окна, отчего стёкла жалобно задребезжали.
Спустя десяток секунд дверь со скрипом отворилась.
- В чём дело? - спросил растерянный хозяин, переводя взгляд с вооружённых руководителей отряда на каких-то отрешённого вида рядовых комбедовцев, а потом на перепуганных пионеров.
- Хлебозаготовка, - отрывисто сказал Сайко, - изымаем зерно, предусмотренное к сдаче государственным планом.
- Побойся Бога, Степан! Ничегошеньки уж не осталось! - взмолился Валерий Хижняк, перегораживая своей фигурой вход, - ведь третий раз забираете! Дети голодают!
В запале он хотел было потребовать документы на обыск, но вовремя спохватился, припомнив предыдущие свои споры с продотрядовцами: когда мужчина попытался противиться им в первый раз, то просто схлопотал по морде, а последнее посещение едва не закончилось арестом.
- Отойди, куркуль! - сквозь зубы процедил Мордин, испепеляя Хижняка ненавидящим взглядом и направляя на него наган.
Хозяину дома ничего не оставалось, как только освободить проход.
Сайко решительно переступил порог и сразу же, не обращая внимания на охваченных ужасом домашних, взялся заглядывать в сундук, стол и шкаф, шарить по углам, простукивать пол и стены. Его примеру последовали комиссар, Стеблецов и ещё два активиста-комбедовца. Последние потянули за собой внутрь хаты также Петю с Машей, которые стали возле входа, испуганно наблюдая за происходящим.
Суета разбудила спящего в люльке младенца и он принялся орать. Чтобы его успокоить, старшая сестрёнка лет восьми от роду подошла к кроватке и сунула в рот братику сложенную в виде соски тряпку с каким-то содержимым. Тот немного сбавил интенсивность рыданий.
По истечении нескольких минут продотрядовцам пришлось признать, что поиски не дают результатов. Разозлённый этим, Сайко вдруг резко остановился и хряпнул кулаком по столу.
- Лучше сами покажите, где прячете зерно! - с какой-то холодной яростью прошипел руководитель буксирной бригады, в упор смотря на супругу Хижняка Анну.
- Господь с вами! Вы же сами забрали всё под метлу, - заплакала женщина, а затем, резко развернувшись к пришельцам, запричитала: - Какое зерно? Посмотрите на нас - одна кожа да кости! Да сколько ж можно издеваться над людьми?! Да что ж мы вам сделали?! Никого не трогаем, а всё равно виноваты!
"Дзень!" - раздался вдруг звук разбивающейся посуды.
Это комиссар Мордин в сердцах смахнул со стола стоявший там кувшин с водой. Осколки разлетелись по полу; брызги полетели во все стороны.
Данное событие, видимо, послужило для домочадцев сигналом к высвобождению зажатых страхом эмоций. Как по команде заплакали все находящиеся дома четверо детей и старушка. Последняя начала молиться и взывать к продотрядовцам:
- Побойтесь Бога! Никогда такого не было, чтоб последний кусок хлеба отымать! Да что ж у вас, сердца нет, что ли?!
- Дяденька, у нас нет зерна! - заныл малыш лет шести, прячась за юбкой матери.
- Заткнитесь, кулацкое отродье! - взорвался Сайко, с силой толкая оказавшийся случайно рядом стул.
Тот повалился на бок, но в ответ коллективный плач лишь усилился.
Открылась входная дверь. На пороге появились Антон с Кириллом. Руководитель отряда и его комиссар тут же вопрошающе посмотрели а них.
- Так какого чёрта вы сюда пришли?! Продолжайте искать! - приказал Иван, указывая своим подручным пальцем на дверь.
Те поспешно ретировались, а руководители продотряда, будто бы подхлёстнутые очередной неудачей, взялись с удвоенной энергией переворачивать всё в доме вверх тормашками. Объятые страхом, Петя с Машей вжались в стену. Они находились в таком состоянии, что и сами готовы были в любой момент расплакаться.
Расходившийся не на шутку Сайко в отчаянии схватил стул и, став на него, принялся шарить руками по верхней площадке печки. Вдруг его лицо расплылось в злорадной ухмылке.
- Есть! - выкрикнул он, доставая небольшой кувшин.
У главы буксирной бригады рука была набита: он сразу же почувствовал, что сосуд не пуст. Когда находка оказалась на столе, Степан заглянул внутрь и увидел там фасоль. Звериный восторг отразился в его глазах.
- Все сюда! - завопил он. - Иван, пиши акт изъятия! Костя, неси мешок! Пионеры, будете понятыми!
- Не губи! Оставь хоть это! - взмолилась хозяйка дома, бросаясь в ноги начальнику буксирной бригады и плача навзрыд, - больше у нас нечего есть!
- Прочь, куркульня! - оттолкнул её Сайко и женщина повалилась наземь. - Закончилось ваше время! Теперь наша взяла! Мы вас уничтожим как класс!
Анна, лёжа на полу, всхлипывала, периодически судорожно содрогаясь всем телом. По щекам Валерия Хижняка прокатились две крупные капли. Все остальные члены семьи тоже плакали.
Не выдержал такого зрелища и Петя. Слёзы брызнули у него из глаз. Не обращая внимания на команды и окрики членов буксирной бригады, он, сломя голову, кинулся на улицу.
Подросток бежал и бежал, периодически утирая рукавом зарёванные глаза и щёки. Он не понимал, куда и зачем бежит, не чувствовал усталости, не воспринимал окружающего мира. Какая-то незнакомая доселе опустошённость охватила всё его естество.
Очнулся мальчишка только дома. Он лежал на своей кровати и машинально продолжал вытирать льющиеся слёзы.
"Это неправильно! Так не должно быть!", - наконец, оформилась в мозгу лишь одна, заслонившая всё остальное, мысль.
Петя ещё долго лежал в одиночестве, силясь хоть как-то разобраться в своих противоречивых чувствах. Но эти попытки каждый раз заканчивались тупиком. И только спустя час он мало-помалу стал оправляться от стресса.
"Больше никогда не пойду с продотрядовцами!" - дал себе зарок пионер, засыпая.