Мария, в гостиной осталась, однако,
 На князя смотреть не желала ни миг,
 В душе сожалела о краткости брака,
 Ведь в траурном платье весь образ безлик.

 Она не любила ни черный, ни серый,
 В ее гардеробе лишь солнца цвета,
 Коричневый ей ненавистен сверх меры,
 Не нравилась ей похорон суета.

 Она отвернулась к окну дожидаясь,
 Когда Катерина появиться вновь,
 И властью своею в тайне наслаждаясь,
 Мари изогнула насмешливо бровь.

 Лишь  только услышав шаги в коридоре,
 Она Катерину просила войти,
 В глазах той плескалось отчаянно горе,
 Умрет старый князь, ей придется уйти.

 - Катрин, вы уже собираете вещи?
 Готовитесь съехать в деревню, домой?
 Слова ее жалили Катю, как клещи,
 Княгиня была же довольна собой.

 - Мари, дорогая, прошу, не печальтесь,
 Я тоже по вам буду очень скучать,
 Над князя душой посоветую, сжальтесь,
 Уйдет пусть не зная. Я буду молчать.

 Пусть думает он, что останусь в поместье,
 Что буду я с вами свой век доживать,
 О том, что уеду, таить должно вместе, 
 По сем попрошу вас княгиня молчать.

 Мари неохотно с Кати согласилась,
 Кивнула и молча из зала ушла,
 Шла медленно, чинно, и ярко светилась
 Та брошь, что держала собой кружева.

 Катрин с облегчением шумно вздохнула,
 Не время ей было о прошлом грустить, 
 Оправила юбку, пылинки встряхнула,
 И князя решила скорей навестить.