Дело о призраке
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
В одном из переулков Грандвея скрывается "Агентство по поиску различных вещей". Внутри вас встретят бледный темноволосый парень в кресле на колесах и черный поджарый пес. Действительно ли они могут найти все, что когда-либо было потеряно?
|
Обычно мой напарник не читает газет - выписываю их я, и я же вкратце пересказываю ему важные новости. Клод же утверждает, что все газеты, журналы и им подобное представляют собой исключительно мешанину суеты и паники, призванную напоминать разумным существам об одном простом факте: в жизни постоянно случается что-то плохое.
Но иногда, когда у напарника случается особенно подавленное настроение, он утаскивает у меня из-под носа пахнущий свежей типографской краской "Имперский вестник" и читает его, мрачнея с каждой страницей. Пролистывая страницы юмора и забавных историй - особенно.
Так было и этим утром. На статье "Повышение зарплаты железнодорожным служащим" Клод скривился. На заметке про грабителя Кэмбера, который "как-уверяют-работники-полиции-в-скором-времени-будет-пойман" - состроил такое выражение лица, словно кто-то подлил в его завтрак муравьиной кислоты вместе с собственно муравьями. Но окончательно его добил заголовок "Одобрено строительство экспериментального дирижабля. Мир меняется, и это прекрасно".
- Мир! - Коляска, служащая Клоду средством передвижения, негодующе взвизгнула: хозяин, крутнув рычаги управления, заставил ее развернуться на одном колесе. - Мир меняется, Бэр! Знают ли они, все эти журналисты, кандидаты, яйцеголовые нонконформисты, к чему приведут изменения? Нет! Они просто берут и делают, как... как дети! Если оторвать лапку жуку, он полетит? Если поменять существующий порядок, мы не грохнемся в изначальную бездну? Нет? До этого недолго осталось, поверь мне, Бэр! Их деды прекрасно катались на поездах с восемью вагонами; так нет, какому-то умнику пришло в голову предоставить расчеты, что, мол, десять вагонов выйдет удобнее. И что в итоге? Перепланировка вокзалов! Ремонт путей! Задержки в расписании!
- Ты же не ездишь на поездах, - опрометчиво напомнил я и тут же об этом пожалел: коляска, нарезающая круги по комнате, просвистела буквально в дюйме от моего хвоста. Хвост пришлось недостойно поджать.
- Езжу. Изредка! И не в этом дело, Бэр. Дело в принципе. Принцип же в том, что разумные сами не понимают, что творят. Постоянно меняют винтики работающей системы, просто из любопытства. Нельзя постоянно переставлять детали часов туда-сюда, Бэр, часы перестанут ходить!
На этот раз в опасности быть отдавленными оказались передние лапы. Я пожалел, что не могу запрыгнуть на стол: при моем весе и комплекции это весьма непростая задача, да и посуда пострадает. Конечно, можно сбежать из столовой в приемную, там есть хотя бы диван, где меня уж точно не переедут. Но это уже было бы трусостью.
Пришлось мягко возразить:
- Клод, дирижабль ничем не плох, и его совершенно точно проверят перед официальным запуском. Задержки в расписании были и раньше, когда столичные поезда не справлялись с нагрузкой...
- И не в этом дело, Бэр!
Я начал подозревать, что это станет фразой дня.
Коляска в очередной раз выполнила пируэт и с грохотом опустилась на все четыре колеса.
- Они говорят "Мир изменился" так, словно к этому и надо стремиться, только к этому, забывая о равновесии и гармонии, - будь Клод существом иной расы, уже раскраснелся бы от гнева. Но, разумеется, бледное лицо моего напарника, обрамленное прядями длинных черных волос, оставалось все того же мраморного оттенка. Лишь темные глаза опасно сузились. - Я не возражаю против самих изменений... некоторых... они правильны. Я возражаю против идеала нынешнего века - "меняй все, а там разберемся".
Насчет "некоторых" он, конечно, сильно преувеличил. За последние пару лет я сходу мог вспомнить всего два новшества, принятых Клодом с радостью. Первым новшеством был инцидент Реннарда с последующим признанием стальных драконов официально разумными, когда на ушах месяц стояла вся столица. Вторым - увеличение ассортимента булочек в кондитерской на углу. Прочее, включая смену моды на дамские шарфики с зеленых цветов на коричневые, мой друг встречал в штыки. И заградительным огнем из всех орудий.
- Отсутствие изменений ведет за собой застой, - я постарался, чтобы мой голос звучал поучительно. - Например, медицина продвинулась далеко вперед, и если бы ты захотел, давно бы воспользовался ее достижениями. И снова мог бы ходить. Сейчас, а не через несколько лет.
Клод фыркнул.
- Если бы природа задумала металлический хребет вместо обычного в моем теле - то он был бы вставлен туда изначально. Остальное - ересь. Регенерация идет по плану, медленно, что означает успешно. Торопливость хороша лишь при ловле... преступников.
Намеренная пауза, которую он сделал перед последним словом, мне не понравилась. Кроме очевидного варианта с "блохами" подходили еще "кошки", и обе версии являлись качественным оскорблением, по крайней мере, для меня. Пришлось демонстративно оскалиться. Клод оскалился в ответ. Секунд десять мы мерялись клыками... а потом брякнул дверной колокольчик.
Разумеется, это не означало, что клиент уже входит в приемную. Колокольчик был заговорен на простейшее открытое намерение, целью которого являлась наша входная дверь, поэтому он звенел минуты за две до появления посетителя. Штука обошлась нам в кругленькую сумму, и заговор приходилось обновлять еженедельно. Но иногда она просто спасала - вот как сейчас; если бы кто-то застал нашу дружескую потасовку, вряд ли он остался бы нашим клиентом. Клод убрал клыки, достал из кармана расческу и спешно начал приглаживать волосы. Я встряхнулся и направился в приемную - встречать.
По дороге пришлось покоситься на зеркало - все ли нормально? Разумеется, нормально: шерсть на загривке улеглась, глаза поблескивали, но не как перед дракой, а вполне себе утренне-бодро. За тяжелой бронзовой рамой с завитушками стоял поджарый и мускулистый черный айхванский дог, все, как и должно быть. Я подмигнул отражению и занял свое обычное наблюдательное место - возле стола Клода. Напарник вкатился следом и едва-едва успел сделать вид, что очень занят, как тренькнул второй колокольчик. Обычный, над входной дверью.
Сегодняшний посетитель оказался человеком лет пятидесяти, подтянутым и аккуратным. Он потерянно оглядел приемную и еле заметно нахмурился. Обычная реакция: наша приемная мало на кого производит хорошее впечатление. Темновато, тесновато, один стол без стула (ибо он обычно оккупирован Клодом, который в стульях не нуждается), один зеленый потертый диван, коврик, видавший лучшие годы, почтенное - старше нас с напарником - зеркало на стене. Мы берем не внешней мишурой, а кое-чем другим.
- Мы рады приветствовать вас в агентстве по поиску различных вещей Лауре и Бэрнеску, - поскольку клиент все еще неуверенно мялся на пороге, пришлось сделать приглашающий жест лапой в сторону диванчика для посетителей. - Я Роджер Бэрнеску, а это мой напарник Клод Лауре. Чем мы можем вам помочь?
Клод, успевший нацепить очки в тонкой оправе (разумеется, носил он их исключительно для того, чтобы казаться серьезнее), поднял глаза от толстой книги и приветствовал гостя радушной улыбкой - идеально ровные и белые зубы, лицо, выражающее исключительную радость встречи. Я на секунду даже позавидовал: тому, что не могу так же успешно маскировать клыки, и тому, что моя улыбка прочими разумными расами далеко не всегда распознается как таковая.
Посетитель кивнул и попытался улыбнуться в ответ. Присел на диван, снял шляпу, положил ее рядом с собой. В его коротких волосах седина едва проглядывала - может, пара-тройка волосков. Шляпу я походя оценил как приобретенную у "Братьев Бидди", на заказ, отличного качества. Фунтов на пятьдесят потянет.
- Я Денвер Деррингтон, - голос у него оказался хрипловатым и неожиданно спокойным. - Я бы хотел... хотел попросить вас, чтобы вы отыскали медальон моей покойной жены. Я подарил ей медальон в день помолвки, раньше он принадлежал моей матери, а до нее - бабке. Старинная, отчасти нелепая вещь, но она удивительно шла Кэтрин. Моя жена погибла полгода назад, несчастный случай - карета упала в воду с моста. Она почти никогда не снимала свое любимое украшение, но в тот день, как утверждают слуги, медальона на ее шее не было. Я обыскал весь дом, но не нашел его. Мне хотелось бы... оставить память... - голос его дрогнул. Денвер, похоже, и впрямь очень сильно любил свою жену. Правда, что-то заставило мое левое ухо дернуться, как будто его царапнуло случайное слово. Неточность? Умолчание? Посмотрим. Пока что нить разговора перехватил Клод:
- Не волнуйтесь, мистер Деррингтон. Поиск вещей - наша специальность, - напарник, легко маневрируя рычагами, выехал из-за стола и остановился на середине комнаты. - Если данный медальон цел, а он, скорее всего, цел, мы найдем его. Но нам будут необходимы дополнительные сведения. Портрет или снимок вашей жены, портрет или снимок медальона, какая-либо вещь, принадлежавшая вашей жене...
- Да-да. - Деррингтон кивнул и бережно вынул из нагрудного кармана рубашки миниатюрную резную фоторамку. Передал ее Клоду. Тот осторожно принял вещицу, глаза его на мгновение сощурились, словно от яркого солнца. Потом положил ее на невысокий стол, чтобы и я мог рассмотреть.
Ага. С овального изображения в темно-бежевых тонах нам улыбалась молодая и очень обаятельная химера. Видно было кошачью мордочку с круглыми ушами и миндалевидными глазами, покрытые светлым коротким мехом шею и плечи, за спиной угадывались крылья - все женские особи химер крылаты, в отличие от мужских. В вороте платья был заметен медальон: круглая, причудливо сплетенная сеточка из металлических полос на толстой цепочке, в середине переливался какой-то камень. Забавное украшение. Впрочем, причуды женской моды всегда были выше моего разумения. Понятна реакция напарника: он с подозрением относится к смешанным бракам.
- Опишите утерянный медальон подробно, пожалуйста, - попросил Клод.
Деррингтон кивнул:
- Камень - тангерит, оправа - красное и белое золото. Цепочка - ferrum vitae.
Клод присвистнул. Я бы тоже, если бы мог. Украшения из "живой стали" совершенно бессмысленны - вроде обеденного стола из серебра или обоев из пятифунтовых купюр. Но дороги примерно так же. Данный металл используется - разумеется, в сплавах - для летательных аппаратов, для драконов, для почтовых ос или дорогих игрушек, вроде заводных скворцов. Иногда - в медицине. Помещать его в кольца или цепочки, где потенциал "живой стали" не проявится никак - причуда богатых.
- Прошу простить меня за любопытство, - неожиданно произнес наш посетитель. Неуверенность окончательно ушла из его глаз. Люди быстро адаптируются. - Мистер Бэрнеску, вы же перевертыш, я прав?
- Разумеется. В нашем городе мало шансов встретить простую собаку, которая умела бы говорить, - я склонил голову набок, прекрасно понимая, к чему он ведет. - Вы хотите спросить, почему я не пользуюсь человеческим обликом? Почему предпочитаю вид собаки?
- Да, - Денвер кивнул. - Я советовался с несколькими друзьями перед приходом сюда. Многие рекомендовали вашу контору, очень хорошие отзывы. Но все утверждают, что вы никогда не меняете облик, остаетесь зверем. Если это не бестактно с моей стороны, я хотел бы спросить, почему.
Ох. А я-то надеялся, что нынешний месяц пройдет без этого вопроса. Впрочем, раньше интересовались каждый день.
Клод пришел мне на выручку:
- Личные предпочтения - тонкая вещь, мистер Деррингтон. Вы предпочитаете пальто, а не куртки, шляпы, а не модные в этом сезоне береты, верно? Нам, разумным, позволено корректировать свой облик в определенных пределах: одежда, прическа, женская косметика. Я знаю многих уважаемых леди, которые пользуются краской для лица, даже если не выходят из дома и их не видит никто из чужих. Почему? Полагаю, им так удобнее. Мы подгоняем облик под наше удобство, мистер Деррингтон, как физическое, так и душевное удобство. Кстати, вы, если я не ошибаюсь, тоже перевертыш? - ноздри Клода хищно расширились. - Куница... нет, горностай. Но кровь разбавлена.
Деррингтон вздрогнул. А кто бы на его месте не вздрогнул? Но, кажется, наш клиент обладал неплохим самообладанием, поэтому он просто подтвердил:
- Вы правы. Тотем моей семьи - горностай, когда-то мои предки могли превращаться в этих зверей. Но уже четыре или пять поколений ни у кого из родственников не пробуждалась способность к смене облика. Полагаю, дар утрачен.
- Никогда не стоит быть уверенным в подобных вещах, - с загадочным видом возразил Клод. - И не волнуйтесь, чтобы почувствовать вашу кровь, мне совершенно необязательно выполнять книжные трюки с проколом пальца булавкой или чем-то подобным. Ведь вы, находясь в двух шагах от только что выстрелившего пистолета, способны почуять пороховой дым, можете определить модель оружия? Так же и с кровью: она чувствуется на расстоянии.
Для девушек и дам Клод обычно выдает более поэтическую реплику - про розу, к которой не требуется подходить близко, чтобы почувствовать аромат.
- Хорошо. - Деррингтон внимательно посмотрел на нас. - Благодарю за урок. Теперь я вижу, что вы действительно профессионалы. Верю, и не буду настаивать на дальнейших объяснениях. Добавлю еще кое-что: вы, наверное, удивились - почему я ждал полгода, почему не обратился к специалистам сразу, чтобы отыскать медальон Кэтрин. Я попросту забыл о нем. Я не сторонник памятных вещей, я помню саму Кэтрин - как она ходит, как улыбается, как смеется... Мне хватало этого. Но около месяца назад я увидел, - щека Денвера дернулась, - призрак Кэтрин. Она просила найти медальон. И положить рядом с ней, в нашем фамильном склепе.
***
После того, как Денвер ушел, получив официальное принятие нами контракта и оставив свой адрес, некоторое время царила тишина. Клод, стянув очки, задумчиво разглядывал маленький фотоснимок Кэтрин Деррингтон, поворачивая его то так, то эдак. Я положил морду на стол рядом со вторым оставленным Денвером предметом - шарфом его жены. Судя по запаху, Кэтрин использовала духи "Вишневая весна", любила лимонное мыло, жареное мясо (что характерно для химер), предпочитала езду в карете, а не верхом, и, в общем-то, была вполне добросердечной и дружелюбной маленькой леди.
Мне первому надоело молчание.
- Ты когда-нибудь видел настоящего призрака, Клод?
- Один раз, - отозвался напарник, не отрывая взгляда от снимка. - Когда в детстве гостил у дальних родственников. Но там все было чин по чину: огромный замок, коридоры, в которых можно блуждать часами, даже небольшое подземелье с валяющимися костями. Кости выбирал из свиного супа слуга, а потом их тщательно раскладывали в углах, чтобы покрасивее... И фамильное привидение, куда же без него. Правда, в последнее время оно совсем обленилось: бывало, что замок годами простаивал без его присутствия. Приходилось пугать гостей лишь недоваренными мослами в подземелье да кряхтением старого дворецкого. Но мне повезло: я успел-таки его увидеть.
Клод ухмыльнулся. Потом посерьезнел.
- Нарочно прокрался тогда ночью в одну из башен -- поджидал его, думал, что в башне привидению будет лучше, чем в каких-то подвалах. Не ошибся.
- И как? - не вытерпел я, видя, что напарник замолчал. - Какое оно?
- Привидение - это память, Бэр. - Клод опустил голову и задумчиво уставился на свои руки. - Это печаль. Бесконечное сожаление о том, чего уже не вернуть. И постепенное исчезновение, воспринимающееся как счастье.
Я помолчал. Очень хотелось пожать плечами, но с моим строением тела это нелегкая задача. Поэтому я ограничился постукиванием хвоста по полу.
- Ты намекаешь, что воспоминанию не нужен медальон?
- Понятия не имею, Бэр. Мертвые, как и живые, бывают чертовски разными. Вполне возможно, что кому-то для того, чтобы освободиться от притяжения нашего мира, нужен именно медальон. Или пучок лука-порея. Или старая плюшевая игрушка. Все, что угодно.
- Возможно. Но есть один нюанс. Если ему... простите, леди, - я покосился в сторону фотографии, - ей так нужен был этот медальон, зачем выжидать полгода?
Клод кивнул:
- Деррингтон говорит, что призрак появлялся трижды, ночью, два раза - в библиотеке, один раз - в саду. Кстати, никогда не слышал про привидений в саду. Или в лесу. Разве они не предпочитают находиться в четырех стенах? Простите, леди. Видел его только Деррингтон, других живых существ, включая домашних животных, рядом не было. Слова призрак каждый раз произносил одни и те же: "медальон... положи рядом со мной мой медальон". Выглядел - как полупрозрачная копия Кэтрин. Еще идеи, Бэр?
Я задумался.
- Если брать за ориентир художественные источники, то призраки могут начать появляться после того, как их могилу кто-то потревожит. Но вряд ли семейный склеп Деррингтонов кто-то трогал, Денвер явно заметил бы. Отчего вообще появляются призраки?
- Навязчивая идея, невыполненная цель... месть, - Клод нахмурился. - Кому бы хотела отомстить прелестная миссис Деррингтон? Не мужу же, выпрашивая у него медальон. Ах, да. Еще, конечно, некромантия. Правда, я ни разу не слышал о том, чтобы некроманты поднимали привидений; но если они могут поднимать тела и скелеты - кто-то вполне может попробовать провести эксперимент и с потерянной душой.
У меня немедленно зачесалась шея сзади, чуть ниже загривка - место, где густая шерсть скрывала шрам, полученный от последнего нашего с Клодом дела, касающегося некромантии. Напарник, явно вспомнивший тот же инцидент, потер левое плечо - его тогда вскользь зацепило зеленоватой вспышкой ядовито пахнущего могильного огня. Я бы с удовольствием почесался тоже, но вот выглядеть я при этом буду, как последняя блохастая дворняга, скребущаяся задней лапой. Поэтому я встряхнулся, надеясь, что зуд пройдет, и попросил:
- Давай оставим эту версию на самый последний случай. Или ты полностью отрицаешь естественные причины появления призрака?
Мой напарник продолжал массировать плечо.
- Ты когда-нибудь слышал о призраках химер, Бэр?
Вопрос был неожиданным. Пришлось честно напрячься, вызывая в памяти хронику всего, когда-либо читанного или слышанного мной о привидениях. Рассказы, газеты вроде "Желтого альбатроса", романы...
- Нет. Никогда. Ты намекаешь, что...
- Да, Бэр. Никто и никогда не слышал о призраках химер. А также о призраках гоблинов, фейри, кентавров, барсов или русалок.
Я невольно ухмыльнулся, представив себе привидение с копытами. Или подводное булькающее привидение, терроризирующее рыб озера Гринуэй. Но Клод оставался серьезным.
- Рассказы о привидениях - это исключительно наш фольклор. Все зарегистрированные случаи - нашего расового типа. Люди, перевертыши, эльфы, вампиры. Звериные расы, химероиды, русалки, волшебный народ не занимаются подобными глупостями. В верованиях химер даже мысли нет о том, что беспокойная душа может вернуться обратно на землю в виде полупрозрачного силуэта или летающей простыни. Они ни малейшей идеи о подобном не допускают. Ушедшие к Лунной Кошке не возвращаются.
- Я тоже обошелся бы без подобных идей, - признался я. - Надо будет нам брать с них пример. Хорошо, если отринуть мысль о призраке, что остается? Магия иллюзий?
- Опять восточно-имперский жаргон! - упрекнул меня Клод. - Есть ведь прекрасное родное и старинное слово - морок! Не знаю, Бэр. Денвер - точно не маг, в его крови ни капли волшебного дара. Ты почуял что-нибудь?
Я помотал головой:
- Ни малейшего запаха. Разве что какие-то остатки... - я прищурился, стараясь вспомнить, и с сожалением щелкнул клыками. - Нет. Но даже если это иллю... морок, - Клод одобрительно кивнул, - кому понадобилось вдруг наводить его на Денвера? Да и к тому же - подготовка магии иллюзий занимает достаточно много времени, нужно быть рядом с целью.
- И этот чело... перевертыш говорит мне о прогрессе! Магия ушла далеко вперед, Бэр - с тех времен, когда наши предки варили травы в котле и поливали получившимся настоем дверной коврик заклятого врага. Достаточно небольшого предмета-активатора для того, чтобы включить иллюзию, и можно находиться на небольшом расстоянии. Но тут мы опять утыкаемся в вопрос магии. Магии не чувствуется.
- Если же это настоящее привидение, кому понадобилось вытаскивать его из земель вечного покоя, создавая первую в мире химеру-призрака?
Коляска Клода сделала пару лихих кругов по комнате, сдирая с паркета остатки древнего лака. Я предусмотрительно отгородился от опасного средства передвижения столом.
- Необходимо осмотреть место происшествия. - В голосе напарника слышалось явное сожаление - он не очень-то любит покидать пределы конторы. - Денвер сказал, что будет ждать нашего решения, верно? Пошлем ему мехосу ближе к вечеру. Завтра утром выедем, за час должны добраться. Попроси мадам Эвридику заказать карету.
Мадам Эвридика - наша хозяйка и экономка. Почтенная кентаврица на склоне лет.
Последняя реплика Клода догнала меня уже в столовой, пробиваясь сквозь жужжание разбуженных механических ос:
- И, кстати, почему он обратился к нам по поводу медальона, а не к любому наемному волшебнику по поводу призрака?
***
- Потому что не хотел разглашения, - Денвер, встретивший нас у ворот, развел руками. - К тому же... это ведь Кэтрин. Моя Кэтрин. Что маги могут сделать с призраком - изгнать? Вам бы понравилось, если бы вас изгоняли?
Я бы предпочел для начала не становиться привидением, мрачно подумал я, но промолчал. Мехоса, сидевшая на плече Деррингтона просвистела несколько вопросительных нот.
- Домой, да, лети домой, - Клод рассеянно прищелкнул пальцами. Насекомое, доставившее наше послание, взлетело и взяло курс на город. За ней (разумеется, по земле), последовала наемная карета, причем кучер постоянно оборачивался, рискуя свалиться с козел. Еще бы, наша пара на выезде всегда производит странное впечатление. Особенно Клод, с его цирковыми трюками "как забраться в карету без пандуса-настила". Внутрь он попадает, заставляя свой ездовой механизм приподняться на дополнительных "ногах"-подпорках, а наружу - попросту выпрыгивает на коляске, и колеса каждый раз так дребезжат, пружиня, что пугают всех окрестных птиц. Будь коляска из обычной, не зачарованной стали - давно бы от нее остались одни обломки.
- Пройдемте, - запоздало спохватился Денвер и зашагал внутрь сада. Клод покатил рядом, приноравливая ход механизма к его шагу. Я пристроился позади, отставая шагов на пять-семь: так легче было распознавать запахи. Сад был заросший, но вполне уютный; розовые кусты, пусть и неподстриженные и неухоженные, цвели дико и буйно, и от них не отставали тюльпаны и пионы. Особняк, выкрашенный в мягкий кремовый цвет и покрытый плющом, выглядел пожилым, но все еще крепким лохматым зверем. Магией не пахло. От одной мысли о некромантии в таком приятном месте у меня опять неприятно зачесалась шея. И вдобавок засвербило в носу. Проклятые розы. Апчхи!
- Будьте здоровы, сэр, - робко пожелали мне. Я тряхнул головой, смахивая выступившие на глазах слезы, и увидел впереди девочку лет десяти, человеческого ребенка. Она держала Денвера за руку, с опаской смотря на Клода, а тот уже сверкал лучшей из своих улыбок. Еще пару раз чихнув, я принюхался. Дочь Деррингтона, совершенно точно.
- Моя Джемма, - с гордостью представил ее Деррингтон. Девочка была невысокой и хрупкой даже для своего возраста. Зеленые глаза опасливо сверкали из-под густой светлой челки, к вороту темно-синего неброского - но явно дорогого - платья была приколота едва распустившаяся белая роза. Опять роза, апчхи! Да что за наказание такое?
- Джемма, проводи мистера Бэрнеску в дом и угости чем-нибудь, - кажется, Деррингтон правильно расценил мое состояние. - Я пока покажу мистеру Лауре... гммм... сад. Мы скоро вернемся.
Девочка кивнула, и мы бок о бок двинулись к крыльцу. Я ожидал очередного вопроса вроде "а почему вы в облике зверя", но Джемме удалось застать меня врасплох.
- Вы - сыщики, да? - спросила девочка, проведя меня в просторную светлую гостиную. Она была выдержана в таких же кремовых тонах, как и особняк снаружи: и со вкусом подобранная мебель, и стены, и выложенный мраморной плиткой пол. В углу скромно притулилось небольшое пианино, над окном была повешена клетка с желтой канарейкой - настоящей, не искусственной. Вместо живых цветов (слава богам!) в вазах стояли тщательно составленные сухие букеты. Интересно, это Кэтрин ими увлекалась? Судя по остаткам аромата - очень похоже.
- Вы сыщики? - повторила Джемма. - Вы пришли по поводу маминого призрака?
Мне очень захотелось спрятать свое удивление за очередным чиханием. Но это было бы совершенно непрофессионально.
- Не совсем сыщики, - осторожно ответил я. - Мы специалисты по поиску пропавших вещей. Это не совсем одно и то же. Ты позволишь задать тебе пару вопросов?
Джемма кивнула. Села на диван, чинно сложив руки на коленях, я устроился на ковре напротив. Лапы тонули в мягком пушистом ворсе. Нет, этот дом у меня решительно не ассоциировался с какими бы то ни было привидениями.
Почтенно выглядевший седоватый дворецкий с пушистыми бакенбардами принес нам корзинку пирожных и чаю: Джемме - в чашке, мне - в небольшой бульонной тарелке. Ни грамма удивления он не выказал. Замечательная здесь прислуга.
- В последние несколько месяцев в доме не происходило чего-то необычного? - я понял, что формулировка плохая, и исправился: - Помимо появления призрака, конечно. Может быть, ты встречала возле дома каких-то чужих людей?
Девочка закусила нижнюю губу в раздумьях. Покачала головой:
- Нет, ничего такого.
- Возможно, внезапно утром ты видела, как завяли какие-то цветы? Замечала лежащие в доме пучки незнакомых трав? Лошади беспокоились по ночам? Канарейка, - я махнул лапой в сторону окна, - отказывалась от еды и питья? Или другие звери... у вас есть животные в доме? - кошачий запах ощущался четко, но не говорить же утвердительно.
- Да, есть еще три кошки. Но, честное слово, я не помню ничего такого!
Я и не ожидал, что найду здесь следы трех основных признаков некромантийного следа. Впрочем, спросить стоило - ради собственного успокоения.
- То есть... я вспомнила кое-что, - вдруг добавила Джемма. Я поставил уши торчком и весь превратился в слух. - Это, наверное, не то... Вы ищете волшебство, а ничего волшебного я не замечала. Я знаю, когда в сказках колдуют - герой поутру находит примятую траву, золу, следы от магического танца... А тут другое. Мамино платье... оно пропало.
- То есть?
Джемма оглянулась вокруг, ее руки сжались в кулачки. Она понизила голос почти до шепота, и мне пришлось податься вперед, чтобы лучше ее слышать.
- Папа не разрешал мне ходить в мамину комнату. Запер ее. Я все равно ходила. Там хорошо, там пахнет, как раньше. Можно закрыть глаза, и все как будто по-прежнему... Я люблю перебирать мамины наряды в шкафу. А два месяца назад пропало одно из платьев, шелковое, с вышивкой. Цвета морской волны. Я не сказала папе, он бы тогда отругал меня, что ходила туда. Вы ведь не скажете? Правда?
- Платье, - медленно проговорил я. Одним кусочком мозаики в голове стало больше - но, вот беда, в единую картину они никак не хотели складываться. - Джемма, прости, что спрашиваю... а ты сама видела призрака?
- Нет, только папа. Я хотела, - девочка печально опустила голову, - я бы сама хотела увидеть маму. Но она... наверное, она не хочет видеть меня... да?
- Неправда, - мягко возразил я. - Джемма, посмотри на меня.
Она подняла лицо. В зеленых глазах набухали слезы, но рот был упрямо сжат. Молодец, и действительно похожа на отца. Я вздохнул.
- Те, кто уходят, уходят в другой мир, Джемма. В хороший мир. Они не возвращаются, но не потому что не хотят - просто есть двери, открывающиеся лишь в одну сторону. Твоя мама будет ждать тебя там. Не плачь. Хорошо? А мы, в свою очередь, обещаем сделать все, что в наших силах, чтобы разобраться в вашем деле. Мы же... сыщики, - я протянул ей лапу. - Договорились?
Джемма коротко и решительно кивнула. Вытерла слезы рукавом, взяла мою лапу в ладони и пожала.
- Скажите, - она замялась, - а почему вы все время в зверином облике?
... Ох.
И с какой стати Клод считает, что я умею обращаться с детьми?
***
Напарник и мистер Деррингтон появились через полчаса. Я успел развлечь Джемму парой незамысловатых баек и фокусами "хочешь, я отвернусь, а потом угадаю, до какого предмета ты только что дотронулась?". Девочка сияла, от грусти не осталось и следа. Клод, напротив, был образцово мрачен. Поймав мой взгляд, он одними губами сообщил: "Склеп. Ничего."
Это означало, что в фамильном склепе Деррингтонов не было обнаружено ни малейшего следа беспокойных духов. Уж Клод бы почуял, он в этом деле разбирается. Как я его дразню - "из-за близости натур", на что он обычно огрызается "продолжишь в этом же духе - станешь еще ближе". Впрочем, разумеется, близость его родственников к неупокоенным - шутки из области слухов, или слухи из области шуток, как угодно. Они - всего лишь разумная раса, как и все мы. Но чувствовать некромагические возмущения подобные Клоду умеют лучше любого другого существа, исключая разве что гарпий.
И к чему мы приходим в итоге? Призрак есть, но призрака нет. Магия есть, но магии нет. Прекрасно. Будь я древним философом, мне бы, возможно, понравилась эта дилемма.
- Пойди, скажи кухарке, что скоро можно подавать обед. И пусть не забудет к сервировке... ммм... специальные приборы, - Джемма, получив отцовский наказ, покосилась на меня, хихикнула и убежала. Я независимо махнул хвостом. Мир все-таки слишком прогибается под существ с определенным строением тела.
Денвер тяжело опустился в кресло и устало потер лицо ладонями.
- Джемма - моя дочь от первой жены, - отрывисто сказал он.
Мы с Клодом переглянулись. Оба, разумеется, догадывались о чем-то подобном: у химер и людей не может быть общего потомства. Но маленькая Джемма так горевала по ушедшей Кэтрин...
- Мэри, ее мать, умерла, когда ей было всего полгода. - Деррингтон вздохнул. - Через два года я женился на Кэтрин. Кэтрин души не чаяла в Джемме. Причесывала ее, читала сказки, учила составлять букеты. Джемма, когда была помладше, спрашивала, отрастут ли у нее крылья, как у Кэтрин... Помню, пару раз она даже наряжалась в платья моей жены и выходила в таком виде к обеду, - он улыбнулся, - Кэтрин только смеялась. Очень любила Джемму.
При слове "платья" в голове у меня словно щелкнул переключатель, вроде тех, что управляют коляской Клода.
- Мистер Деррингтон, пожалуйста, опишите призрак вашей жены поподробнее, - видимо, мой голос звучал как-то странно, потому что напарник бросил на меня удивленный взгляд. Но тут же поддержал:
- Да-да, пожалуйста.
- Н-но... я же давал вам фотографию, - Денвер явно не понимал, чего я от него хочу.
- Нет. Не вашу жену. Призрак вашей жены. Представьте, что вы описываете его... ее... кому-то, кто в глаза не видел ни миссис Деррингтон, ни ее фотографии. Например, вспомните одну из ваших встреч с призраком и опишите именно ее.
Сдавшись перед нашим напором, Денвер сцепил пальцы у себя на коленях. Сморщил лоб и полуприкрыл глаза.
- Химера, - скованно выговорил он. - Маленькая, мне по грудь, химера со светлой шерстью... Полупрозрачный силуэт. Сквозь нее было видно книги, полки с книгами - она стояла в углу библиотеки. Сказала "медальон"... Потом добавила - "Положи мой медальон рядом со мной, дорогой". Совсем обычным тоном, как будто просила передать ей сахар за завтраком.
- Во что одета? Что держала в руках?
- В руках ничего не держала, - Денвер снова прикрыл глаза, вспоминая, - прижимала руки к груди. Одета... я не разобрал, цвета было толком и не видно. Блузка, кажется? Юбка? Длинные рукава, это помню. Разве это важно?
Мне пришлось отступить, так ничего и не добившись. Впрочем, действительно странно было бы думать, будто призрак таскает из дома собственные наряды. Клод еще раз задумчиво поглядел на меня, а потом вдруг спросил:
- Мистер Деррингтон, возможно ли будет осмотреть комнату вашей жены? Это очень поможет нам в поиске.
Теперь пришла моя очередь мучиться в догадках.
- Разумеется, - Денвер снова потер лоб. - Я открою ее вам после обеда.
- А что, обед уже скоро? - жизнерадостно поинтересовались от двери гостиной. Там стоял долговязый молодой человек лет двадцати в клетчатом твидовом костюме и круглых очках (по последней моде - с зеленоватыми стеклами). Его лицо щедро усеивали веснушки, медная шевелюра была взлохмачена, а в в рубашке недоставало верхней пуговицы. - Добрый день, дядя. У нас гости?
- Это мой племянник, - Деррингтон поднялся с кресла, - Леммер. Леммер, познакомься, это мистер Лауре (Клод отвесил изысканный поклон - причем, разумеется, не вставая с коляски) и мистер Бэрнеску (я кивнул). Они специалисты по поиску пропавших вещей. Мы найдем медальон, и я отдам его Кэтрин.
- По поиску? Ого! - карие глаза Леммера стали такой же формы, как стекла в его очках. - А вы и в привидениях разбираетесь? Правда? Ух! А можно я тоже буду искать с вами?
- Разумеется, - ответил Клод, прежде чем я успел хотя бы моргнуть. Коляска, повинуясь движению рычагов, плавно объехала вокруг Леммера. Тот, разинув рот, следил за ней, едва не запутавшись в собственных ногах. Напарник двинул свое ездовую машинку к дивану, и Леммер, как привязанный, пошел следом.
- Мы с удовольствием примем любую помощь. Вы ведь, если я не ошибаюсь, студент Императорского Техномагического? Нет? Как странно, такой одаренный юноша... Избрали стезю юриста? Похвально, похвально. Пожалуйста, сядьте, - коляска изящно пихнула рыжего под коленные чашечки, и тот плюхнулся на диван. - И расскажите нам все, что вы знаете о призраке.
Спохватившись, что все еще сидит с открытым ртом, Леммер спешно его захлопнул и потупился.
- Собственно говоря, о призраке тети Кэтрин я мало знаю, - смущенно сказал он. - Техномагия - мое хобби... я пытался подкараулить, - тут племянник бросил опасливый взгляд на дядю, - ходил ночью в библиотеку, ночевал в саду в гамаке. Искал следы темного волшебства - везде искал, с волноскопом! Ничего. И призрака самого не встречал. Он является только дяде, разве дядя не сказал вам?
- Сказал. Но мы подумали, что, возможно, какие-то следы или детали могли быть вами замечены. Если вы внимательно осматривали окрестности, то наверняка...
Тут я уловил краем уха какой-то шорох за неплотно прикрытым окном. Кошка? Я неторопливо поднялся, прошелся по комнате, делая вид, что осматриваюсь. Поднялся на задние лапы и выглянул в окно. Ничего. Только качнулись, как от порыва ветра, разросшиеся встрепанные кусты. Я некоторое время всматривался в сад, стараясь принюхаться как можно тщательнее. Потом опустился на все четыре и отошел. Леммер уже успел достать свой волноскоп, и они с Клодом внимательно разглядывали в него пианино и стены. Как по мне, эти волноскопы - обычные стекляшки в оправе и с цепочкой, у истинных магов они ничего, кроме смеха, не вызывают. Некоторые, по слухам, в них действительно что-то видят. Только вот пишут об этом почему-то исключительно в газетах вроде "Желтого альбатроса". Впрочем, если окажется, что Леммер этого "Альбатроса" выписывает и прочитывает от корки до корки - ни разу не удивлюсь.
Я еще раз обошел комнату кругом. Убедился, что за мной никто не наблюдает (напарник и Леммер что-то обсуждали, яростно жестикулируя, Денвер наблюдал за ними мученическим взглядом единственного взрослого на площадке для игр младшей школы), высунулся в коридор. Процокал когтями по паркету, ловя запахи и ощущения. Готовящийся суп - ммм, вкусно! - полировка для мебели, кошачья шерсть, свежая выпечка, акварельные краски, корешки книг, заваривающийся чай. Дворецкий, чуть дальше по коридору сметающий метелочкой пыль со светильников.
Завернув за угол, я вежливо ему кивнул.
- Добрый день, сэр, - никакого удивления, словно я в этом доме живу уже месяц и постоянно совершаю моционы перед обедом. - Меня зовут Бастер, сэр. Что-нибудь желаете, сэр?
Как говорит Клод, рубить - так сплеча.
- Да, Бастер. Мне бы хотелось спросить: что вы знаете о привидении миссис Деррингтон?
Дворецкий опустил метелочку и осторожно положил ее на маленький журнальный столик. Помолчал, подбирая слова. Бастер, без сомнения, был человеком - то есть перевертышем, чья звериная кровь окончательно утеряна в глубине веков. Интересно, кем бы он был? Некрупной собакой? Вороном? Таким же невозмутимым ящером или змеем?
- Я не знаю насчет прочих привидений, сэр. Но миссис Деррингтон, упокой боги ее душу, была хорошей хозяйкой, и она бы точно не стала заниматься такими глупостями, сэр. Я думаю, это все шалости... очень плохие шалости, сэр.
- Чьи? - нет, обиняки и намеки мне сегодня совершенно не удавались.
- Есть в доме кое-кто достаточно упрямый и бесцеремонный, сэр. Тот, кому надо бы задать трепку, сэр. - уверенно сказал Бастер. - За такое осквернение памяти нашей миссис.
Я мгновенно перебрал в памяти всех кандидатов на трепку от дворецкого. Это кому же? Денверу, Леммеру, Джемме? Прислуге? Кошкам?
Но тут лицо дворецкого окаменело. В коридор вошла - нет, скорее вплыла - почтенная сухощавая дама с собранными в пучок на затылке волосами. Коричнево-бежевое ее платье было того покроя, что блистал на обложках модных журналов лет двадцать назад. Породистое морщинистое лицо, внимательные глаза-буравчики. За ней шел насупившийся худой и загорелый мальчик, на вид - двумя-тремя годами постарше Джеммы.
Мне даже помощь Клода не потребовалась, чтобы почуять, какой она крови. Близкой к Денверу. Скорее всего - сестра. Мальчик тоже из этой семьи, но степень родства я без напарника не разберу. Сын? Внук? Кузен?
- Миссис Солт, это сэр Роджер Бэрнеску, специалист по деликатным делам. Хозяин пригласил его для проведения расследования, - спокойно сообщил Бастер. - Сэр Роджер, это миссис Ханна Солт и мастер Дональд.
Кажется, я нашел ответ на свой вопрос.
Представляя нас, Бастер смотрел на меня и на Ханну, избегая глядеть на мальчика. И в безукоризненно уверенном голосе его, когда он представлял Дональда, промелькнула тщательно скрываемая неприязнь.
Дело обещает быть интереснее, чем мы предполагали.
Впрочем, обдумать эту мысль я не успел - позвали обедать.
***
За обедом мы узнали много интересного - помимо того, какие вкусные супы готовит здешняя кухарка.
В доме, помимо прислуги, проживали пятеро: Денвер Деррингтон, его дочь от первого брака Джемма, его старшая сестра Ханна с внуком Дональдом, и сын его младшей сестры Леммер. Родители Леммера предпочитали жизнь в провинции городской суете, но Леммер рвался в Грандвей - учиться и покорять столицу. Поэтому, поступив в юридический университет, он поселился у дяди. А дочь Ханны с мужем были (похоже, в противоположность родичам) заядлыми путешественниками, увлекающимися археологией; оба имели по профессорскому званию и по почетной табличке на кафедре истории Императорского Техномагического. На данный момент они обретались где-то на западных островах, раскапывали там развалины древних звериных храмов.
Дональд, хоть и был ненамного старше Джеммы, разительно отличался от нее. Если зеленые глаза девочки смотрели на мир доверчиво и открыто, то Дон предпочитал завешивать лицо длинными темными волосами, опускать взгляд, и в ответ на вопросы бормотать что-то вроде "ага" или "угу". Зато его бабушка говорила за троих. Пока мы ели первое и второе, она успела рассказать буквально обо всех своих взглядах: и о том, что не одобряет новомодную женскую привычку оставлять себе девичью фамилию как основную; и о том, как опасна магия, если ее не ограничивает техника - "хорошо, что между нами и Восточной Империей есть эта крепкая стена, подумать страшно, как они там живут"; и о гордости за дочь и зятя; и о надежде, что Дональд пойдет по их стопам, став знаменитым археологом.
Дон буркнул очередное "угу" и уткнулся носом в жареную картошку.
Миссис Солт не отставала:
- Я уверена, что ты сможешь без проблем поступить в университет, Дональд! На кафедре все знают твоих родителей, никаких вопросов не будет. А уже со второго курса, как было у моей дорогой дочери Мэйбл, начнется практика. Представляешь, Дональд, столько интересных мест, столько загадок прошлого...
От Дона послышалось что-то вроде мычания.
Леммер неуклюже попытался перевести разговор:
- В университете всегда так интересно, миссис Солт! У нас вот тоже будет практика, как обещают - на настоящих судебных заседаниях. Я уже был на двух, и там...
Но Ханну было не так-то просто сбить.
- Вот и я говорю, Лемми, дорогой (Леммера заметно передернуло), что университет - это очень важно! Самое важное, что может быть! Цель! И готовиться надо начинать уже прямо сейчас! Дональд, ты не подумывал о том, чтобы заниматься историей дополнительно к обычным школьным урокам? Я поговорю с преподавателем, и ты непременно должен...
Что должен сделать Дон, нам услышать не довелось - мальчишка с грохотом соскочил со стула, не доев свою картошку с отбивной, и выбежал из столовой. Послышался топот ног по направлению к выходу в сад. Хлопнула дверь.
Джемма потупилась, печально глядя в тарелку. Леммер тяжело вздохнул, как мне показалось - с сочувствием. Денвер укоризненно покачал головой. Лишь Ханне все было нипочем.
- У нынешних детей порой такой тяжелый характер, - пожаловалась она. - Моя дочь в его возрасте такой не была! И она всегда с удовольствием занималась историей дополнительно!
Остаток обеда прошел под ее нескончаемый монолог про "дорогую Мэйбл". Я начал подозревать, что оная Мэйбл при встрече у меня никаких теплых эмоций не вызовет. От десерта миссис Солт отказалась и чинно выплыла из комнаты, оповестив всех, что собирается почитать после обеда в саду.
Улучив минуту, Клод, сидевший рядом с Денвером, наклонился к нему. Мой прибор был накрыт чуть в стороне от общего стола, на небольшой сервировочной подставке, но напарника я слышал прекрасно.
- Что не так с этим Дональдом? - поинтересовался Клод.
- Мальчишка как мальчишка, - шепотом отозвался Денвер. - Хулиганит, конечно, порой, как и все в его возрасте. Над Бастером как-то подшутил, тот с тех пор его крепко не любит... Ханна к нему чересчур строга, как по мне. За дочерью-то она особо не следила, растет себе и растет: у Ханны были тогда на уме балы, да ипподромы, да театры, да фестивали всякие. Вот Мэйбл и сбегает куда подальше, на любые острова, как только шанс появляется. Только Дона-то с собой не потаскаешь, ему учиться надо.
Напарник хмыкнул.
Десерт мы доедали в молчании.
***
Почтенная деревянная лестница с тех самых пор, как ее сколотили, не встречалась с существами, которые, подобно Клоду, разъезжают на колесах даже внутри дома. Поэтому она боялась даже скрипеть под суставчатыми стальными подпорками его кресла. Вышеупомянутые колеса были подняты вверх, чтобы не мешать передвижению, а шесть выдвижных подпорок медленно и плавно взбирались по ступенькам, очень напоминая ноги гигантского насекомого. Денвер шел впереди и изо всех сил старался не оборачиваться, чтобы не показаться чересчур любопытным и не потерять достоинства. Зато топающий сзади Леммер о достоинстве не беспокоился и уже пару раз едва не навернулся вниз через весь пролет, заглядевшись на Клодову коляску.
Сам же мой напарник аккуратно шевелил рычаги управления одной рукой и сохранял полную невозмутимость. Полагаю, он оставался бы таким же и верхом на каком-нибудь чудном звере олифанте.
Последний пролет. Поворот. Фух. После такого сытного обеда, каким нас угостили у Деррингтонов, тяжело подняться и на несколько ступенек.
Проведя нас по коридору, Денвер остановился у одной из дверей.
- Заперто с момента смерти Кэтрин, - печально сказал он, вынимая ключ из кармана. - Не хочу, чтобы там что-то менялось. Раз в неделю даю ключ горничной: вытереть пыль, подмести... потом закрываю снова, сам, - щелчок, скрежет замочной скважины. - Заходите, господа.
Я уже успел составить некоторое впечатление о характере Кэтрин Деррингтон - и комната к этому характеру идеально подходила. Высокие потолки, много света и удивительно много уюта. Простая деревянная мебель, широкая кровать - хватило бы места расправить крылья любой химере, на стенах несколько акварелей, изображающих дом и сад. На шкафу - вазочки с сухими букетами. Окно чуть приоткрыто, чтобы внутрь проникал свежий ветер.
Мы с Клодом сделали несколько кругов по комнате - осторожно переступая лапами или передвигая рычажки кресла. Я тщательно обнюхал все, что мог, стараясь не переходить границы вежливости и не утыкаться, как простая собака, носом в чужие вещи. Пахло Кэтрин. Духами "Вишневая весна", акварельными красками, травой, шерстью, кожей крыльев. Еще какой-то шерстью. Другими членами семьи. Ароматом, который я уловил, проходя мимо кухни - так пахло от горничной Кандиты. Разумеется, ни следа магии.
Клод тем временем увлеченно рассматривал подоконник, словно на нем были записаны какие-то судьбоносные слова. Провел по нему пальцем, осмотрел палец, недовольно скривился. Развернул коляску к Денверу.
- Скажите, вы всегда открываете здесь окно? А если дождь?
Наш хозяин, кажется, уже начал привыкать к неожиданным вопросам. По крайней мере, он сразу и покорно ответил:
- Над окном козырек, слабый дождь не попадет в комнату. Кэтрин любила свежий воздух, я не хочу, чтобы комната была сухой и затхлой. А в сильный дождь я закрываю окно.
- И ключ от комнаты есть только у вас? - включился в разговор я.
- Да, у меня. Как я и говорил, раз в неделю я даю его Кандите - для уборки. Потом запираю снова. После появления призрака пару раз открывал комнату для племянника, он тут все облазил с волноскопом. -- Денвер хмыкнул, показывая, что считает увлечение младшего родственника полной ерундой. -- Ханна и Дональд были здесь сразу после... после инцидента. Потом нет. А Джемма сюда не ходит. Ни к чему ей это. Снова будет грустить.
Леммер увлеченно осматривал комнату через волноскоп, не пропуская ни малейшей пылинки, и нас не слушал.
Я подошел к платяному шкафу и легонько толкнул лапой его дверцу. Как и ожидалось, не заперто.
- Вы не могли бы сказать, какие платья у вашей жены были любимыми? Все ли они на месте?
Денвер болезненно скривился. Открыл дверцу шкафа нараспашку, какое-то время смотрел внутрь:
- Вот это, бежевое... цвет кости олифанта, верно? И вот это, сине-зеленое, с вышивкой.
Я чуть приподнялся на задних ногах, заглядывая в шкаф. Обычный женский гардероб: шляпные коробки на верхней полке, аккуратно развешанные платья, разделенные листами хрустящей бумаги. Одно из них - цвета морской волны.
- Благодарю, - сказал Клод. Коляска подкатилась вплотную к Денверу (тот невольно попятился и вжался в проем шкафа), напарник взял нашего хозяина за руку и осторожно потряс. - Вы очень нам помогли, и мы выполним ваш заказ. Обещаем, меньше чем через сутки медальон будет у вас. А теперь нам необходимо еще кое-что. У вас ведь есть библиотека?
- Р-разумеется, - вместо Денвера ответил Леммер, отвлекшийся от своего волноскопа и наблюдавший за нами с раскрытым ртом. - Второй этаж, первая дверь налево... А зачем? Вам нужны какие-то книги? Может быть, по техномагии? Я принесу, у меня есть!
- Нет. Нам необходимо подумать, - отрезал Клод. - А в библиотеке это получается лучше всего.
На этой реплике он, точно актер, удаляющийся со сцены, торжественно выкатился в коридор. Впечатление подпортили скрежет колеса, запнувшегося о ковровое покрытие, и ругань сквозь зубы на восточно-имперском диалекте. Взгляды обоих Деррингтонов обратились на меня. Я вздохнул и постарался придать своему голосу максимальную убедительность:
- Не волнуйтесь. Нам действительно нужно кое-что обсудить и поразмыслить, а библиотека обычно - самое спокойное место в доме. Благодарим вас за понимание.
На прощание я выдал одну из своих самых старательных улыбок. Даже язык набок немного свесил - людей и близкие к ним расы это обычно успокаивает, правда, сам улыбающийся при этом стремительно скатывается по их интеллектуальной шкале куда-то в разряд "ой, милый песик". В таком виде и направился следом за Клодом.
Не забыть бы сказать ему, что в следующий раз в паре "нормальный партнер - слегка чокнутый партнер" чокнутого буду изображать я. Он и так уже лишний десяток раз отработал без очереди.
***
От мягкого обволакивающего тепла, царившего в библиотеке, неумолимо клонило в сон. Лениво потрескивал маленький декоративный камин, огонь облизывал единственное аккуратное поленце. Вокруг громоздились полки с книгами. Чутье не обмануло моего напарника - библиотека у Деррингтонов действительно была великолепная, и размышлять в ней было приятно. Вот еще бы попрохладнее чуть-чуть...
Поборов соблазн растянуться на полу поближе к камину, я устроился в нарочито неудобной для собаки позе - сел на задние лапы, положив передние на низкий журнальный столик. Клод откинулся на спинку своей коляски и рассеянно барабанил пальцами по подлокотнику, уставившись в темнеющее окно.
- Какие версии? - задумчиво поинтересовался он, обращаясь то ли ко мне, то ли к самому себе.
Не поцарапать бы когтями полировку столика.
- Версия первая: морок. Недостатки версии: магия в доме отсутствует. Версия вторая: призрак. Недостатки версии: некромантийные следы в доме и вокруг отсутствуют... - я замялся.
Клод сцепил пальцы, положив на них подбородок:
- Именно. А без некромантии призрак тут вряд ли появился бы. Даже если не брать во внимание ее нечеловеческое происхождение, у миссис Деррингтон был явно не тот характер, чтобы становиться каким-то бестолковым привидением.
- Интересно, какой же должен быть характер, чтобы - стать? - не удержался от ехидства я.
- Не такой, как у тебя, - отрезал Клод.
Это уж точно.
- И не такой, как у меня... хотя... - напарник мечтательно зажмурился, явно смакуя возможное будущее, где можно безнаказанно греметь цепями под ухом у любого, пробираться сквозь стены и грозно требовать у напуганных домочадцев свои вещи - от медальона до любимых старых тапочек. Я содрогнулся. С него станется!
- ...Не такой, как у меня. - с явным сожалением открыв глаза, резюмировал Клод. - Вообще как-то это странно. Украшение в гроб. Почему не сразу всю шкатулку с драгоценностями? Наверняка такая есть у любой леди. Почему не несколько любимых нарядов? Кстати - с чего ты вдруг начал про платье?
- Джемма сказала, что одно из платьев Кэтрин пропало. Цвета морской волны. Но, когда Денвер открыл шкаф, оно было на прежнем месте.
- Будет забавно, если после выдачи медальона призрак начнет требовать уже одежду, - хмыкнул напарник. - Слушай, а наше... точнее, Деррингтоновское привидение случайно не в этой библиотеке появлялось?
Я мысленно прокрутил в голове описание Денвера.
- В этой. Он сказал, что сидел в большом кресле, читал журнал. Призрак появился в дальнем углу, возле двери.
Клод немедленно подкатил к вышеуказанному креслу. Заозирался вокруг.
- Дело было ночью, верно? И свет был выключен, какие призраки при свете. Проведем эксперимент. Бэр, задернешь шторы?
В библиотеке стало ощутимо темнее, только мерцали языки пламени. Впрочем, мрачности, которая, по моему разумению, должна быть присуща домам с призраками, все равно не ощущалось.
- Надо понимать, если ты сидишь в кресле, то привидением буду...? - на всякий случай уточнил я.
- Тебе что, жалко? - возмутился напарник. - Миссис Деррингтон, знаешь ли, повыше меня в коляске будет. А вот ты, если встанешь на задние лапы, в самый раз.
Я отошел в указанный угол и постарался представить себя в нужной роли. Вот я - дух умершей леди. Вот я очень хочу получить обратно свой медальон. Вот я появляюсь перед своим мужем, то есть, уже вдовцом, и прошу его...
- Бэр!
Вот черт, увлекся. Пришлось демонстративно фыркнуть и покорно привстать на задние ноги, держа в воздухе передние. Очень неудобно, между прочим.
Клод оценивал мое небольшое выступление и так, и эдак. Подергал кресло взад-вперед, прикрыл ресницы, как будто дремал, а потом, наоборот, внимательно всмотрелся. Помахал рукой в воздухе. Достал из кармана рубашки очки и надел их, потом снова снял.
- Долго еще? - устало поинтересовался я. Передние лапы затекли, и пришлось опуститься на все четыре. - Или мне полупрозрачным стать, для точности изображения?
- Если умеешь - давай, - без тени иронии отозвался напарник. - Можно было еще сказать, что ты жаждешь получить медальон, но совсем необязательно. Все равно ничего не понимаю. Видно, кстати, тебя плохо. Можно спутать с любой овчаркой.
- Намекаешь, что кто-то другой мог спереть платье и переодеться призраком? Тогда ему самому пришлось бы предварительно умереть, для пущей прозрачности. Это тебе не фосфорной краской лицо мазать в канун Осеннего Фестиваля.