Девушка шла по лесу, плотно укутываясь в плащ. Дождь лил с самого утра и не намеревался прекращаться. Температура быстро падала, заставляя вжиматься в одежду, чтобы хоть как-то не выпускать тепло.
Над землёй, месяцами находившейся под палящим солнцем, поднимался пар. Вода прибивала пыль и остужала почву. Где-то на тропе появлялись лужицы, медленно превращавшиеся в грязь и болото.
Сколько ей идти, не знал никто, даже Создатель, смотревший свысока, из-за облаков на маленькую точку, движущуюся сквозь стену воды. И сколько ей искать, могла ответить лишь судьба.
Путница побывала во многих городах, останавливалась на постой в тавернах, пела и веселила приходящий люд, но не в этом было её счастье. На сцене она всегда улыбалась, пускала шуточки и заигрывала с посетителями, но тут, в безжизненных лесах она была другой. Тут она была свободна, а может, просто погружалась в иллюзию свободы, разрушаемую каменными стенами городов.
В девушке, довольно молодой и высокой, сочеталось то, что могло быть вместе, но бывало порознь. Она была и наёмницей и прекрасным менестрелем, что было редкостью в землях Диральса и тем более в мире. Она была весела с людьми, а в голове созревал план бегства и скрытия от стражи.
Девушка любила такую жизнь, опасную и полную приключений. Игра на лезвии клинка, капли крови и вид смерти подстёгивал наёмницу к новым свершениям. Она не гордилась своей работой, просто относилась к ней так, как надо относиться к заданиям: кропотливо и сосредоточенно.
У наёмницы не было долгов перед заказчиками, она чётко выполняла всё. А в свободное время складывала песни из своих похождений и травила байки самой себе.
Она была одна. Сколько бы наёмница не вспоминала, не пролистывала назад страницы жизни, она не могла вспомнить кого-то близкого ей. Видимо, так ей было начертано, а может, просто такова жизнь наёмников.
В чём-то это было и хорошо. Никто не беспокоился, не переживал. Одиночество закаляло, но одновременно и ломало. Кого-то ему сломить было трудно, а кто-то наоборот, поддавался очень легко.
Но не она. Девушка боролась, карабкалась дальше, стараясь не обращать внимания на боль, зарождающуюся в самых глубинах сердца и души. Она шла вперёд, а назад смотрела с лёгкой ухмылкой. Наёмница просто не знала, что можно идти назад.
Дойдя до середины леса, как показывала карта, девушка остановилась. Впереди была топь, преодолеть которую сейчас было равносильно гибели. Надо было обходить.
Постояв пару минут, наёмница свернула в сторону.
Редко когда она делала шаг влево, иль право. Только вперёд. Но тут, дальше, была смерть.
И только перед её лицом девушка сошла с пути и пустилась в обход.
Прошла она чуть-чуть и снова остановилась. Перед ней было поле, необъятное и золотое. Даже в дождь оно отдавало теплом.
Бескрайние просторы придали ощущение свободы, лёгкости... Эти чувства заглушили боль и одиночество, сопровождавшие наёмницу всегда.
Раньше девушка не замечала мелочей, мелких, таких незаметных. Они всегда были на виду, на слуху, но что-то мешало. Возможно, наёмница постоянно думала о заказах, может постоянно складывала песни...
Девушка не знала ответа на вопрос: почему такие мелочи, как свежий воздух, она не видела и не замечала раньше. И она не знала, что изменилось сейчас.
Просто было что-то иначе, не так, как в прошлом. Это даже радовало, и радость переполняла наёмницу. Лёгкая улыбка проскользнула по лицу и на пару секунд задержалась в уголках губ.
Наблюдая за ней, этой маленькой точкой, сидящей под деревом, создатель задумался.
Каков её путь, что она найдёт вдали и что упустит? Никто не знал... Всё зависело от неё одной, от выбора, сделанного в последнюю секунду.
А каков будет выбор? Скорее всего, это будет снова выбор между тем, кого убить или как уйти бесшумно, а возможно это будет выбор дороги, петляющей меж городов.
Он, даже он, тот, который казалось, знает всё, весь мир и судьбы всех, не мог ответить. Он мог лишь предположить, сделать догадки.
Из всех, кого он когда-либо видел, она понравилась ему больше всего.
Невзрачная, с огнём в глазах, который невозможно потушить, быстрая, играющая со смертью...
Эта наёмница чем-то напоминала ему его самого. Он был таким же, когда создавал этот мир. И он последний из создателей. Только в отличие от неё, он прошёл свой путь, а ей дорога только предстояла.
Создатель знал это, лишь это. И был этим доволен.
А наёмница, осмотревшись по сторонам, поднялась и продолжила путь.
Зайдя в поле, она почувствовала тепло. Это было больше, чем тепло, но что, она не знала. Она просто шла, наблюдая, как жито поглощает её тело, втягивает в себя и с какой-то неохотой отпускает дальше.
Так же, как и она. Наёмница тоже с неохотой упускает всё, что получает.
Но, тут есть отличие. Она одна, а жито - нет. Его много, и оно всегда помогает друг другу. Колосок передаёт эстафету колоску и так тянется цепочка. И нет ей конца.
А девушка одна. И некому подставить плечо, не за кем тянуться, не за что ухватиться.
От такого сравнения стало грустно.
Всё-таки одиночество не станет отпускать её. И никогда не отпустит.
Она это знала, теперь знала. А раньше верила, что всё будет иначе...
Возможно, спустя четыре сотни лет она умрёт одна, или быть может, она найдёт кого-то близкого, способного понять и поддержать.
Однако этому, скорее всего не бывать.
Не бывать лишь потому, что она осталась одна, а понять её может только схожий с ней, но таких нет. Она последняя... Последняя из расы Вулскай.
Смотря на девушку, создатель тяжело вздохнул. Он сожалел. Сожалел о том, что не обратил внимания на них и обрёк их на страдания. Жаль, но не мог создатель вернуть всё назад, хотя кто знает, что тогда было бы сейчас.
Возможно это судьба, а возможно мы просто так думаем. Быть может, череда событий в нашей жизни зависит от нас.... Этого мы не знаем. Но в этом наша сила. Мы можем верить, надеяться и уповать на лучшее. Мы не знаем финала, поэтому стремимся дальше, забываем прошлое и верим.
Но финал, к великому сожалению, ближе, чем нам всем кажется.
Для нас финал наступает тогда, когда кончается вера и на её место приходит смирение и безысходность. Мы просто теряем право выбора, начинаем плыть по течению и в этом наша ошибка. Мы не можем изменить прошлое, но веря, мы можем изменить настоящее, и его изменение будет влиять на будущее.