Жыл-был Поэт, которому в жизни чего-то не хватало.
Из-за этого он часто бывал уныл и занудлив. Всем жаловался на свое существование. На то, что коллеги не ценят, девушки не любят, работа не греет, и вообще, все гады, а в суп не положили соли. Хотя у него на самом деле все было хорошо. Ну, так все думали.
В конце концов, Поэт открыл, в чем дело. В том, что он не был самостоятельной фигурой, а был чьим-то персонажем. Его таким выдумали, а он, видите ли, ни в чем не виноват.
И он стал искать своего автора. И довольно быстро нашел его. Авторов вообще немного.
Естественно, автор благосклонно отнесся к своему персонажу. Стал с ним частенько выпивать и обсуждать текущую политику. Перезнакомил и ввел в круг. Даже девушками иногда делился, ради интереса (девушки потом все-все ему рассказывали, а он записывал). И, разумеется, брал его на выступления перед публикой. Так и объявлял: "А сейчас выступит мой персонаж такой-то".
Сначала персонажу это очень нравилось. У него теперь все было. Даже больше, чем у других: у них ведь не было автора.
Но счастье продолжалось недолго. Пока персонаж не догадался, что это не счастье, а, наоборот, несчастье.
И тогда он убил своего автора.
***
Жыл-был Поэт, которому хотелось быть легкомысленным. А он был на редкость тяжеломысленный. Таким уж уродился.
Чтобы стать легкомысленным, Поэт, скрепя сердце, шел на многочисленные жертвы. Написал венок сонетов и не посвятил его Петрарке. Заменял цитаты из классики на цитаты из современники. В отчаянии рифмовал "авось" и "морковь" (или наоборот, "авось" и "небось"). И даже один раз выпивал с Файзовым.
Все было вотще. Или, говоря современным языком, втуне.
Однажды в светлый день Восьмого марта Поэт написал эпиграммы на своих друзей, в сонетной форме, но (для маскировки) шестистопным амфибрахием. Он всячески старался быть легкомысленным, и даже употребил слово "пидорас". Все обиделись, особенно тот, кого назвали "пидорасом". Потому что это оказалось правдой.
Тогда поэт стал заводить легкомысленные интрижки с девушками. Девушки, однако, сразу хотели за него замуж, или, в крайнем случае, чтоб подвез в Чертаново (откуда еще никто не возвращался). Или Поэту всю ночь рассказывали историю несчастной любви, без желанного перерыва на легкий флирт. Одна девушка даже совершила попытку суицида. Потому что, видите ли, она представилась эмо, а он легкомысленно пошутил насчет страуса.
И все-таки однажды Поэт добился своего и стал легкомысленным. Как добился? А неважно, как. Старался, старался, и добился.
***
Жыл-был Поэт, который писал стихи. Как его ни отговаривали.
Как ему ни объясняли, что писать стихи - это неподходящее занятие для Поэта. Мало того, что ты и так уже Поэт, так ты еще и стихи пишешь! - говорили ему. - Это пошло и провинциально! Поэт должен заниматься совсем другими вещами. Список этих вещей содержится в многочисленных упражнениях на тему "Я входил вместо дикого зверя в клетку". Только такие люди достойны входить вместо дикого зверя в КафеМах.
В конце концов нашего Поэта удалось вполне убедить. Теперь он занимается скупым мужским стриптизом и щедрой литературной критикой. И у него растет, не ведая стыда.
***
Жыла-была Поэт. Но все ее называли поэтессой.
Ее это, разумеется, бесило. Какое поэтесса, когда Поэт!
И главное, эти вечные разговоры: Вы кто? - Я Поэт! - Так Вы поэтесса? - Нет, я Поэт! - Так Вы лесбиянка? - Нет, я не лесбиянка! - Тогда Вы поэтесса. - Нет, тогда я Поэт!
И так всегда и везде.
Ну, в конце концов, ей это, разумеется, надоело. И она стала лесбиянкой.
***
В этих рассказах авторы никого конкретно в виду не имели, а если и имели, то это не он.