Я всегда любила свободу. А свобода в моем понимании - это когда ты идешь куда хочешь, не думая о том, что тебя ждет, волосы треплет ветер, и ты улыбаешься.
* * *
Я стою на остановке. Шумно, многолюдно. Рассветает, и с крыши дома взлетает стая галок, взрезая черными крыльями небо. Восемь утра, понимаю я. И понимаю, что уже опоздала. Поэтому я возвращаюсь домой, потому что хочу свободы. Хочу свежего воздуха. Дома я включаю музыку, беру красный детский зонтик и старый плащ, танцую нечто невообразимое, играя роль. Я всегда стремилась играть какую-нибудь роль. И так я танцую час, другой, третий, наслаждаясь настоящим моментом, и красный зонтик мелькает в руках.
* * *
Я любила зонты. А еще длинные волосы и хрусталь. Под зонтом уютно, и поэтому я люблю дождь - он приятно шуршит. Длинные волосы - это очень красиво, а хрусталь... Когда я стала читать научные журналы, то заинтересовалась преломлением света и его свойствами. И оказалось, что прозрачные призмы имеют свойство разбивать белый свет на весь спектр. Еще читала о звездах, галактиках, о климате на других планетах - мне было интересно, а как же там? И у меня был маленький стеклянный шарик, который я нашла в луже. Если посмотреть через него на свет, можно было увидеть Луну.
* * *
- О! Пришла, наконец! - фыркает учительница, смеются одноклассники. Я прохожу за свою парту. Первый урок - математика. Ненавижу математику, она взрывает мое сознание, где удобно устроились идеи будущих рассказов и пробы первых стихов, а все эти бездушные иксы и игреки не вызывают отклика.
- Эй, Шляпа! - окликают меня на перемене. Я молчу, терпеть не могу это прозвище, и когда все куда-то расходятся или бегают по классу, я сижу и рисую. Потому что мне неинтересно бегать по классу, потому что я не понимаю, зачем эта бессмыслица, ведь у меня есть Луна на ладони. Впрочем, я заполняю время другой бессмыслицей - рисую на вырванных из тетрадки листах. Этого я не делаю только на физике, потому что на физике мне интересно. На литературе же я читаю "Ромео и Джульетту" совсем не по программе.
* * *
Школьная жизнь течет мимо меня. Кто-то влюбляется, в кого-то влюбляются, кто-то из других классов говорит, что меня знает, чему я удивляюсь - они же из других классов, как они могут меня знать? И вообще, у меня есть научные журналы, статьи о звездных системах и маленькая стеклянная Луна, зачем мне что-то еще? И между делом еще рисунки на бумажках... А потом мне говорят, что я люблю рисовать и, мол, иди-ка ты учись рисовать.
* * *
Я жду чего-то, все жду... Не знаю. Однажды я посмотрела на свою маленькую луну и поняла, что это просто стеклянный шарик. И выкинула ее с балкона. Ну и что. Будет еще что-нибудь. Будет чем заполнить душу, вечный бардак, который там творится, нагромождение идей, впечатлений, книг, рисунков, стихов, которые никто не понимает - да теперь и самой смешно - и прочего, прочего, прочего. Вихрь фантастики и детективов, попытки мыслить логически, естественно, безуспешные - мне всегда лучше давалась импровизация. Полное равнодушие к тому, что я ношу, и настолько же сильный интерес - к тому, что я узнаю. Конечно, каждый год снова наступает весна, и снова цветут яблони на нашей улице, и снова, и снова... Ничего особенного. Но, тем не менее, все это, весь творческий бардак, в этом что-то есть. Уютное, понятное и знакомое. Вот только иногда я плакала от одиночества, и мне хотелось, чтоб рядом кто-то был.
* * *
Я всегда любила свободу, а она предполагает одиночество. Ветер в волосах, стремление в неизвестность, жажда знаний... Вот только свобода не вмещает в себя любовь. Что угодно, только не любовь. Бывает, мне жаль ту маленькую стеклянную Луну. И тем не менее я иногда останавливаюсь и думаю, а что, если...