Это был обычный серый волк и он служил обычным лесным санитаром в обычном лесном массиве и честно и добросовестно выполнял свою работу - очищал лесной массив от старых и больных обитателей. Конечно ему было жалко обреченных животных, но он хорошо понимал что если он, к примеру, не скушает больного зайца то может начаться ужасная эпидемия, по сравнению с которой ковид 19(штамм дельта) может показаться обычным насморком. И волк понимал, какая на нем лежит ответственность, и каждый раз тщательно взвешивал каждое новое действие и оценивал его со всех сторон.
И волка все уважали - и дикие животные, и местные жители, и даже прощали, если он в лютый мороз залезал в теплый хлев и прикарманивал какое нибудь домашнее животное.
Но началась перестройка и все люди превратились в волков. Извините... Я случайно обидела волка... Но я не нарочно...Все люди превратились в манкуртов, в стадо животных с самыми примитивными инстинктами, без прошлого и будующего, живущими од)ним настояшим, прожигая остатки совести. И они начали настоящее лесное побоище. Регулярнр приезжая в лес на своих огромных и вонючих автомобилях они истребляли все, все что летало, бегало, ползало и плавало. И никому не было спасения ни на земле, ни в воде, ни в воздухе. И все лесные обитатели понимали что очень скоро от их живого мира ничего не останется, все деревья вырубят, почву унесет ветром и на месте их мира появится огромная желтая пустыня.
Если бы волк умел плакать то он бы плакал. Но он не умел плакать. Вместо этого на месте лесного геноцида раздавался скорбный вой, и это был такой душераздирающий вой, который должен был тронуть любое каменное сердце. Но у этих... никакого сердца не было. Они только радостно смеялись слушая этот вой, предвкушая веселую вол
чью охоту.
И этот день настал.
Было ясное зимнее утро, огненно багровое солнце только только слегка приподнялось над горизонтом, освещая кровавым светом ослепительно белый снег. Кроваво красные флажки были уже расставлены и наконец раздался невыносимо громкий вой милицейской сирены, выгоняя волка на его последнюю, смертельную дорогу. И волк понял что настал его последний час, у него уже не было ни сил, ни желания бороться -когда рушился весь его любимый мир жизнь потеряла для него всякий смысл. И он помчался между красными флашками навстречу огненному залпу, желая смерти как избавления.
Внезапно на повороте он уаидел человека. Тот был одет в шикарную меховую шубу, держал в руках автомат калашникова и весело смеялся. И волк своим волчьим чутьем понял что это и есть самый главный. И в нем полнялась дикая, по настоящему человеческая ненависть. В два огромных прыжка он почти добрался до этого человека, когда автомвтная очередь стала рвать на куски его тело. Но было уже поздно. Неистребимая ненависть заставила волка сделать последний роковой прыжок и его зубы сомкнулись на горле чудовища в человеческом облике. И два одинаковых пульсирующих фонтана алой крови слились а одной струе.
Рядом стояли местные жители. Они охотно учавствовали в леснрй охоте, получая за это зеленые бумажки,заставляя совесть спать летаргическим сном. Но на зтот раз она проснулась. Они вдруг поняли какое ужасное преступление они совершают. Крестьяне откопали свои старые винтовки, помнившие еще антоновское восстание и стали кордоном у границы леса, как их деды и прадеды встали у границ Москвы. Глядя на это бандиты весело смеялись и уехали развлекаться в соседний район. Гибель главного паханв посчитали простым несчастным случаем,тем более что в их среде тот кто жил больше года вызывал глубокое подозрение.
Волка торжественно похоронили, но не на церковном кладбище, а непосредствеено за церковной оградой. И установили памятник-воющий волк, который оказался единственным человекои.
Когда сквзка окончилась, волчок стремительно вскочил
- Довольно, хватит паясничать перед глупыми и пошлыми туристами, ищущими развесистой российскрй клюквы! В конце концов я настоящий волк и должен заниматься своим настоящим делом!
Машка увидела что Волчок не обрвщает на нее никакого внимания, не стала ждать когда в нем проснется нездороаый аппетит Она аккуратно протиснулась между волком и перилами и оказалась на противоположном высоком берегу зеленой речки.