Перестук колес, гудок паровоза, темный дым, струйкой стелющийся вслед за составом. Запах кофе и пыльных штор. Мягкие диваны, тихий гул голосов. В соседнем купе засмеялся ребенок. "Мам, ну мам! Можно я посмотрю в окно? Сестренка меня не пускает!" - доносится из другого купе. Два силуэта у окна в коридоре - мужчина и женщина. Они делают вид, что не знают друг друга, но внезапно он протягивает руку и кладет ей на талию. Дверь купе скользнула, щелкнула и закрылась.
За окном мелькают пейзажи: леса, поля, озера, реки, болота, снова леса, снова поля, снова озера. Солнце то появляется, то скрывается за облаками. Иногда кружат снежинки, а иногда начинает накрапывать дождь. Шелест страниц, дребезжание чайной ложки в стеклянном стакане, музыка по радио. Все звуки ненавязчивы и кажется, что в вагоне совсем тихо.
Хочется смотреть в окно, но глаза начинают слипаться, сам не замечаешь, как начинаешь клевать носом. Вот поезд замедляет ход при приближении к очередной станции. Резкий толчок. Поезд остановился. Мимо окон вагона спешат люди. Мужчина на платформе встречает с цветами свою жену и детей. Он обнимает ее, подхватывает на руки дочку, сын треплет его за штанину, пытаясь привлечь внимание. Мимо проходит мальчишка с тележкой с мороженым, его лицо сосредоточено, он похож на маленького старичка. Снова толчок. Поезд отправляется в путь. В окне появляется красивая девушка, ее волосы развеваются на ветру, по щекам текут слезы. Она стоит не жива, не мертва и смотрит в одну точку.
Поезд набирает ход, пронзительный и веселый гудок. Колеса перестукивают: "Чух-чух-чух". Поезд начинает поворот и, если посмотреть в окно, то можно увидеть его хвост. Из окна одного вагона летит еле различимый табачный дымок. Поезд мчится вдоль реки. Лучи солнца играют на ее волнах, а потом солнце исчезает, и река становится серого цвета, как и небо над ней. На волнах качается суденышко, в ней сидит человек с удочкой. Поезд едет быстро и рыбак остается позади, как будто он был мимолетным видением.
Когда едешь в вагоне первого класса, то хочется ни о чем не думать, только наслаждаться жизнью и смотреть на окружающий мир. Поезд опять начинает замедлять ход, видимо, впереди еще одна станция. Вагон легко покачивается, ощущение, что ты младенец, которого качают в колыбели. Глаза сами собой закрываются и ты засыпаешь, а снится тебе все та же бесконечная дорога.
Только что Анна сидела выпрямившись, положив руки на колени, и вдруг совершенно внезапно повалилась на стенку возле окна, видимо, решив, что зеленая шторка - отличная замена подушке, и мирно уснула. Ричард оторвался от книги, посмотрел на Анну, приподняв одну бровь, после чего снова углубился в чтение. Сэймур улыбнулся и продолжил созерцание пейзажа за окном. Лари встал с дивана, подошел к вешалке у входа в купе, потянулся за своим плащом, но отдернул руку. Он снял с крючка плащ Ричарда и укрыл им Анну. Девушка, не просыпаясь, укуталась и несчастным голосом мяукнула: "Не хочу пирожок - он мокрый". Сэймур засмеялся и тут же замолк, потому что ему на рот легла рука Ричарда. Лари сдавленно хихикал, уткнувшись лицом в полу плаща Ричарда.
Поезд приехал к очередной станции и остановился. В купе заглянул служащий. Строгим взглядом он осмотрел сидящих в купе людей и уже собрался громко потребовать билеты, как увидел, что сидящий у окна русоволосый мужчина приложил палец к губам, прося его о тишине. Черноволосый мужчина с книгой в руках и голубоглазый блондин, сидящий напротив него, рядом с девушкой, подняли ладони. Служащий увидел перстни с государственным гербом на их пальцах. Он выпрямился, отдал честь и покинул купе(2). На его лице отражалась смесь страха и благоговения, которая возникла при виде политических эременетиков. Сегодня ему будет, что рассказать семье. В коем-то веке ему было доверено проверять билеты, так он увидел сразу две печати политических эременетиков в одном купе.
Дорога была утомительной, хоть и сравнительно недолгой. За две станции до прибытия Ричард растолкал Анну. Первое, что она сделала, проснувшись - широко улыбнулась. Она сняла с себя плащ и протянула его Ричарду, после чего широко зевнула, даже не прикрыв рот ладонью, и потянулась. Она достала из сумочки сигареты и стала пробираться к выходу из купе. Ричард посмотрел на Сэймура и кивнул ему головой, указав на Анну. Сэймур взъерошил свои волосы и лениво поплелся вслед за девушкой.
В тамбуре стоял старичок и смотрел в окно. Он курил отвратительные сигареты, но его добродушная улыбка на морщинистом, как печеное яблоко, лице, делали его присутствие приятным. Анна прикурила и протянула зажигалку Сэймуру. Старичок посмотрел на них и кивнул. Анна выпустила струйку дыма к потолку, стараясь не смотреть на незнакомца.
- Вам бы мундштучок, - сказал старик, - пусть муж купит красивенький мундштучок. - Анна непонимающе посмотрела на старика. - Самому ж приятно будет, если у нее руки не будут табаком пахнуть, - старик в упор посмотрел на Сэймура. У того от удивления открылся рот. Анна засмеялась.
- Что вы! Он не мой муж, - сказала она. - Я даже кольца не ношу, - она вытянула вперед свою левую руку и взглядом показала на руку Сэймура, в которой он держал сигарету. На безымянном пальце у него блестело золотое обручальное кольцо, у Анны его не было.
Старичок смутился:
- Простите. И куда же вы держите путь?
Старичок проявлял любопытство, но угрозы, по всей видимости, не представлял. Вопрос он задал потому, что ему было интересно, родственники ли Анна и Сэймур, или он наблюдает пару любовников. Анна посмотрела на Сэймура и с его молчаливого согласия ответила:
- Меня зовут Ана. Я еду прощаться с семьей в мою родную деревню. Мой троюродный брат обещал позаботиться обо мне и едет вместе со мной, а это, - Анна показала на Сэймура, - один из двух его друзей, которые увязались вместе с нами. - На лице старичка появилось недоверие и здесь Анну понесло. Ее глаза заблестели, улыбка стала еще шире и она весело начала рассказывать. - Вы знаете, я, наверное, самая счастливая женщина во всей Рустии. Мне казалось, что меня не ждет ничего хорошего. Я очень хотела пойти в Военную Академию, но родственники не позволили. Пришлось ограничиться полицейским училищем. Представляете, мало того, что полицейским, так еще и училищем, - Анна хмыкнула, сделала несчастное выражение лица и покачала головой, после чего нервно затянулась. - А тут я узнаю о том, что мой троюродный брат политический эременетик! - Анна наклонилась к старичку и прошептала ему на ухо. - Вы слышали о Пламенном Полковнике? - Старичок растерянно кивнул. - Это мой брат, представляете?! - Громко сказала она.
Сэймур наблюдал эту сцену и еле сдерживал улыбку. Анна была неплохой актрисой, а роль восторженной провинциалки удавалась ей лучше некуда. Он слушал легенду, которую сам придумал, и в устах этой девушки она становилась правдой.
Анна стояла на перроне и куталась в плащ. Лари стоял рядом с ней, держа зонтик. В воздухе была водная пыль, первый признак приближающейся весны. Ричард и Сэймур ушли узнавать по поводу отправления автобуса до Мандзора. Вывеска с названием станции, "Тагэмэвасъ", надрывно скрипела на ветру.
Ричард вернулся первым. Он подошел к Лари и молча забрал у него зонтик.
- Отправление только через два часа. Дорогу размыло, автобус сегодня пойдет в объезд. На вокзале есть кафе, можем пока там посидеть.
Анна снова зевнула, за что получила щелчок по носу.
- Рот прикрывай, когда зеваешь, - с улыбкой сказал Ричард, - а то весь мир проглотишь.
Он взял ее под руку и повел к зданию вокзала. Лари достал из кармана черные перчатки и надел их. На ладони серебряными нитками были вышиты символы. Он присел на корточки и прикоснулся ладонью к земле. Серебряные искры рассыпались от его руки, по перрону пошла волна. Достигнув большого деревянного ящика, она приподняла его и мягко, будто ящик был щепкой, а земля - волнами моря, понесла к входу в здание вокзала. Анна с восхищением наблюдала за этим действом.
- Ричард, - тихо сказала она, - ты...
- Вы, - резко исправил ее Ричард.
- Вы, - Анна покраснела, - Ричард, Вы не думаете, что мы используем Лари как гужевую лошадку?
Лари как раз проходил мимо и снимал перчатки.
- Ко мне, кстати, тоже на Вы положено обращаться, - тихо сказал он, - так что я подполковник Гужевая Лошадка, если тебе так угодно.
Анна улыбнулась. С тех пор как началась эта эпопея с поездкой в Мандзор, ей необходимо было обращаться к старшим по званию на "Вы". Иногда она путалась и обращалась на "ты", а иногда начинала говорить "Вы" всем. Но обращаться так к Ричарду было все же довольно тяжело. Иногда Анна пыталась называть его "полковник", потому что так ей было гораздо проще не "тыкать", но Ричард пресекал это, объясняя, что она еще устанет называть его по званию.
В кафе на вокзале было тепло и уютно. Оно не было похоже на обычную забегаловку. Интерьер, скорее, напоминал старинную таверну. Деревянная лесенка, ведущая на второй этаж, большой кирпичный камин с головой кабана и двумя скрещенными шпагами над ним. Деревянные столы и скамьи, свечи в массивных подсвечниках, каменный пол.
Анна села за стол рядом с камином и посмотрела по сторонам. Ричард сел рядом с ней, напротив Лари. Сэймур пошел к барной стойке и вернувшись через пять минут, поставил на стол три больших глиняных кружки с пивом и одну кружку с душистым горячим напитком, настоянным на травах. Анна отпила глоток и обиженно посмотрела на Сэймура. Напиток оказался безалкогольным. Она хотела возмутиться, но повернувшись к Ричарду, натолкнулась на его строгий взгляд. Она опустила плечи и смиренно отпила еще глоток. Тем временем мужчины подняли кружки.
- Ну, за удачную поездку! - Сказал Сэймур.
- О, да! - Воскликнул Лари. - Да это же "Гамла Кварнен". Неужто в этом захолустном городке есть лучший сорт саксонского пива?!
Ричард вытер с губ пену и, усмехнувшись, ответил:
- В этом захолустье я родился, чертов аристократ, тут и не такое можно найти. В этом городе самые красивые девушки, самое вкусное пиво и...
- А ты не хочешь посетить могилу родителей? Кладбище вроде недалеко от вокзала, - серьезно спросил Сэймур.
Ричард отвел взгляд в сторону и мрачно ответил:
- В следующий раз.
Анна нежно прикоснулась к его плечу, погладила и тут же убрала руку.
После того как им принесли запеченного поросенка, с которым они довольно быстро расправились, и еще несколько кружек пива, пришло время сесть на автобус.
Автобус был полупустой. Ричард, Анна, Лари и Сэймур заняли места в самом конце салона. Предварительно Ричард и Лари перенесли по воздуху с помощью эременетики ящик и закрепили на крыше этого небольшого автобуса. Анна села к окну, ожидая, что скорее всего, снова уснет, но не тут-то было. Всю дорогу она подпрыгивала и качалась из стороны в сторону. Пару раз ударилась головой о стекло и один раз стукнулась коленкой о переднее сидение. Ей казалось, что еще немного и ее укачает, мужчины же стойко переносили все невзгоды размытых аутумнусовских дорог. Анна старалась брать с них пример и держать себя в руках, хотя больше всего ей хотелось громко и нецензурно выражаться.
Мучение закончилось через полтора часа. Уже начинались сумерки и пейзаж окрасился в призрачный серый цвет. Вдали показались огоньки небольшой деревеньки. Эти огоньки будто манили, от них веяло теплом и надеждой. Сэймур толкнул в плечо сидящего рядом с ним Лари. Сэймур показал ему на огоньки и Лари с благодарностью улыбнулся. Анна поняла, что это и есть владение Савасов - деревенька Мандзор. Она посмотрела на Ричарда и увидела, как он напрягся. Анна молча уставилась в окно.
Почти у деревни автобус забуксовал, что заставило пассажиров поволноваться, но после нескольких попыток болото удалось покинуть. Автобус плавно въехал в деревню. Остановка была в центре поселения, где дорога расширялась и превращалась в некое подобие площади. Перед автобусной остановкой стоял двухэтажный деревянный дом с башенкой, а на его дверях висела табличка "Домъ Регистрации Гражданского Состояния". Как знала Анна, в Рустии такие дома не только являлись местом, где проходила регистрация браков и рожденных детей, но и зачастую в них находились различные государственные службы.
Сэймур первый выпрыгнул из автобуса и тут же вляпался в грязь. Выходящую за ним Анну он с легкостью подхватил на руки и отнес от автобуса на более приличное место. Следующим должен был выходить Ричард, но его за шиворот схватил Лари, не давая пройти. Он снова надел свои перчатки, провел рукой над грязью, и она тут же затвердела. Лари спрыгнул со ступеньки и тут же стал рисовать в воздухе символы. Ричард стал ему помогать. Анна стояла под навесом остановки и с любопытством смотрела на то, как ящик сам собой поднялся в воздух и плавно спикировал на землю.
Автобус уехал. Казалось, что вся деревня вымерла. Анна поежилась. Сэймур положил ей руку на плечо, чтобы успокоить. К остановке подошли Лари и Ричард. Последний вопросительно посмотрел на друга. Сэймур кивнул и ушел в здание Дома Регистрации, и через несколько минут, после того, как дверь за ним захлопнулась, на башне загудел колокол. Деревенька ожила.
В хижинах стал зажигаться свет, начали открываться двери и вскоре вокруг автобусной остановки собралось практически все население Мандзора - от мала до велика. Они с любопытством разглядывали гостей. Под их взглядами Ричард и Лари чувствовали себя неуютно. Ричард, не задумываясь, что делает, стал заталкивать Анну к себе за спину. Хлопнула дверь, и из Дома Регистрации вышел Сэймур, ведя под руку маленькую смуглую старушку, опирающуюся на посох. Он подвел ее к Ричарду. Они всматривались друг в друга. Вдруг старушка залилась слезами и обняла Ричарда. Из-за невысокого роста она дотягивалась только до его груди, и то едва. Ричард не понимал, что происходит, но, решив, что это часть игры, обнял старушку в ответ. Наконец, старушка отошла от Ричарда, вытерла слезы и глухим голосом сказала:
- Как же ты похож на Элли. На мою маленькую любимицу Элли.
Ричард растеряно посмотрел на старушку.
- В-вы знали мою мать? - Тихо спросил он.
- Знала ли я ее? - Старушка улыбнулась и стукнула Ричарда по ноге клюкой. Удар был не сильным, но прицельным, Ричард чуть не упал. Старушка попала по самому болезненному месту. - Из всех моих внучек, а их у меня было не мало, Элли была больше всех похожа на меня в юности.
Ричард молча смотрел на старушку, он не знал, что сказать.
- Ричард, - обратился к нему Сэймур, - это твоя прабабушка, Доре Савас.
Сначала Ричард оцепенел, но потом сделал шаг вперед и обнял старушку, оторвав ее от земли.
Анна лежала на печке в уютной хижине, принадлежавшей прабабушке Ричарда. Лари и Сэймура разместили в других хижинах. Анна внимательно наблюдала за тем, как Ричард и его единственная оставшаяся в живых кровная родственница сидели за столом. Ужин был обильным. Савасы жили не очень богато, скорее бедно, и пища их была простой и сытной. Анна первый раз видела, чтобы Ричард столько пил, но самое интересное, хмеля у него не было ни в одном глазу. Сначала рассказывал он. Говорил о своей матери, все, что он о ней помнил или о чем слышал от отца. Доре только качала головой и вздыхала. Но всех рассказов Ричарда хватило всего минут на сорок, дальше заговорила Доре. Она рассказывала Ричарду о его матери, какой она была в детстве и юности, потом о своих юных годах. Ричард то смеялся, то грустил.
- Ты был в Кардаштане, не так ли? - Спросила Доре.
На этот раз Ричард не стал ждать, когда Доре наполнит его чарку, он сам взял бутыль с самогоном и налив себе, залпом выпил, даже не поморщившись.
- Да, был. - Твердо ответил он.
- Тяжело там было? - Участливо спросила Доре.
- Хуже было кардаштанцам.
- Когда рустийцы пришли в Мероэстан, нас тоже уничтожали, хотя мы были готовы сдаться. Да и позже, нам жизни не давали. Но страдали не только мы. Мальчишки, которых отрывали от матерей, от любимых девчонок и заставляли убивать мирных жителей. Я видела, как некоторые из них заканчивали жизнь самоубийством или просили их убить. Сама одному такому мальчику помогла.
- Я не вижу тех, кого убиваю. Мне легче. - Мрачно ответил Ричард.
Доре махнула рукой и достала еще одну бутыль самогона.
- Не говори так. Даже если ты не видишь лиц убитых, они приходят к тебе по ночам. Приходят, и ты желаешь себе смерти. Только твоя смерть не искупит грехов, которые ты совершил по приказу государства. - Ричард внимательно посмотрел на Доре, пытаясь понять, к чему она ведет. Доре в свою очередь внимательно смотрела на внука. - Мне уже более ста лет, чтоб ты знал, - сказала она и кокетливо усмехнулась, - в этом возрасте всякое происходит. Например, смотришь на человека и понимаешь, что видишь его будущее. Ты иди вперед и дальше. Ты добьешься своей цели, но не совсем так, как ожидаешь. Путь твой будет тяжелым, по многим жизням ты пройдешь и многих потеряешь... Только одну тебе вещь скажу: мою новую правнучку от себя не отпускай. Она залог твоего успеха, ты будешь идти вперед, а она возьмет на себя грязную работу. Возвышаться и падать вы будете только вместе. Будешь не с ней - падешь один, но возвыситься уже не сможешь. И еще... Эй, а ну сползай с печи, Путеводная Звезда, не притворяйся, что спишь! - Анна выглянула из-за шторки и недоуменно посмотрела на старушку. Та поманила ее к себе пальцем. - Да, да, я о тебе говорю. Твое имя, Ана, с мероэстанского как Путеводная Звезда переводится. Уберешь одну букву и из проклятой девы становишься путеводной звездой. Забавно, не так ли?
Услышав, что старушка знает ее настоящее имя, Анна сползла с печи и подошла к Доре. Доре бесцеремонно взяла ее руки в свои и оглядела с ног до головы. Она дернула Анну, чтобы та наклонилась к ней и на ухо прошептала:
- Минус один, плюс два, один в уме.
Анна недоуменно посмотрела на нее. Старушка похлопала ее по щеке и залилась смехом:
- Кто бы мог подумать, я, самая старая из ныне живущих мероэстанок, принимаю в своем доме маршала и первую леди, - сказала она и тихо добавила, - и они обе мой внук.
Анна поежилась и с подозрением посмотрела на старушку, затем на Ричарда, но и тот, видимо, был ошарашен не меньше нее. Доре опустилась на скамью.
- Простите меня, не слушайте старуху, не обращайте внимания, по старости лет заговариваться начала, - она поставила перед Анной чарку и налила ей самогон. Анна посмотрела на Ричарда, он кивнул. Анна залпом выпила обжигающую жидкость, закашлялась, села на скамью рядом с Ричардом и не задумываясь, положила ему голову на плечо. - Проведите обряд инициации, тогда девочка больше не будет бесхозной. Силы нашего мира перекроют силы ее мира, и она уже не сможет уйти. И еще одно: я умру в следующем году, если ты не будешь на войне, проведи мой похоронный обряд, Ричард.
Ричард молча кивнул. Анна начала засыпать прямо у него на плече.
- Иди спать, внученька, - сказала Доре.
Анна поплелась к печи и забираясь на нее, услышала, что Доре начала напевать:
Любить тебя - это честь для меня.
Быть с тобой - это гордость моя.
Если ты уйдешь навсегда,
Я последую за тобой.
Анна развернулась, глаза ее распахнулись, она подошла к старушке.
- Откуда Вы знаете эти слова? - Резко спросила она. Ричард испуганно посмотрел на Анну.
Доре улыбнулась девушке:
- Одна девица сидела у окна, услышала мелодию и написала к ней напев.
- Но это мои слова!
- Так я ж не спорю. Да, как и было сказано, на этот раз все будет правильно.
Тусклый свет керосиновых ламп играл на бревенчатых стенах внутреннего покоя Дома Регистрации Гражданского Состояния. На улице был день, но в это помещение свет не проникал. Казалось, что находящихся во время обряда инициации людей окружает ночь. Посреди зала стояла большая купель, в которой плескалась чистая прозрачная вода. На самом дне купели сплетались, образуя знак воды, причудливые линии. У купели в белом костюме и с повязанным на шею ритуальным шарфом стоял Лари Чигрим. Сегодня он был необычно серьезен. В руках он держал метелочку с ручкой из красного дерева. За его спиной, прячась в тени, стояла Доре Савас, опираясь на клюку. Ее черные раскосые глаза внимательно изучали людей, собравшихся для проведения обряда. У купели стояла Анна. Она была укрыта лишь белым шелковым покровом. Несмотря на то, что зал находился во внутренних покоях и не имел окон, в нем было достаточно прохладно. Анна, покрывшись мурашками, босыми ногами переминалась на мягком ковре. За ее спиной стоял Сэймур и держал ее за плечи. Напротив стоял Ричард Катон.
Обряд инициации провели на следующий день по прибытии гостей в Мандзор. Зал подготовили довольно быстро, проблема встала только за вызовом из Тагэмэваса эременетика, который проводил обряды в Мандзоре, но его обязанности согласился выполнять Лари. Ричард должен был стать посаженным родителем, а Сэймур - крестным отцом, памятуя о том, что в свое время Ричард стал крестным для его детей.
Обряд инициации (или присвоения имени) обычно проводят маленьким детям, но как выяснилось, иногда его проводят и для взрослых. Было лишь несколько моментов, которые отличались. То, что у Анны был только один посаженный родитель, не было редкостью. Пункт, что проходящего обряд инициации нужно передавать с рук на руки был исключен. Третий момент заключался в том, что участникам обряда инициации приходилось проводить его с закрытыми глазами.
Лари водил метелочкой над водой, рисуя на ней круги и линии. Вода то поднималась вслед за его движениями, то опускалась, то закручивалась водоворотами.
- Клянусь, что имя, которое я дарю этому новому человеку, - стал произносить текст старинной клятвы Ричард, - не несет в себе злого умысла. Имя это станет оберегом и судьбой ему. Клянусь не забывать его имя и беречь как часть души нареченного. Прошу Сэймура Йуджина перекрестить свою судьбу с судьбой нареченного, как связанных крестного отца и ребенка, с моего согласия и по нашей предварительной договоренности.
Сэймур выдохнул и произнес:
- Клянусь перекрестить свою судьбу с судьбой нареченного. Клянусь оберегать его и помогать, когда бы я ему ни понадобился. Клянусь быть поддержкой и беречь его имя как часть души моей. Прошу воду связать наши клятвы и отпечататься именем на его судьбе.
- Имя, данное этому человеку - Ана Савас! - Произнесли хором Лари, Ричард и Сэймур.
Все произошло стремительно. Трое мужчин, находившихся вокруг купели, закрыли глаза. Сэймур быстрым движением сдернул с Анны покров. Несмотря на то, что Анна знала, что так должно быть, она немного испугалась и обняла себя руками. Лари опустил в купель метелочку и плавно подняв, окропил Анну водой. Ей показалось, что зал, в котором она только что находилась, исчез. Ей казалось, будто она парит в сумрачном пространстве, полном нитей, переливающихся разными цветами радуги. В этом пространстве не было ничего кроме нее, купели, этих нитей и медленно летящих к ней капель воды. Время для нее замедлилось. Неосознанным движением она протянула руку, чтобы прикоснуться к одной из окружавших ее нитей, но тут же отдернула. Капли подлетели к ней и остановились, расплываясь в тончайшую пленку. Позади них, на расстоянии многих километров, сияла купель. Анна услышала журчание воды. Оно было похоже на нежную мелодию. Анна протянула к пленке руки, и из купели фонтаном забили струи воды. Они устремились к ней и сплелись в сеть. Казалось, что вода превращается в тончайшую ткань, тонкий платок, который можно протащить через маленькое колечко. Вода стала то ли саваном, то ли фатой. Пленка обволокла ее тело, как вторая кожа. Анна чувствовала, что вода находится даже вокруг лица, но не ощущала влаги и могла спокойно дышать. Анна улыбнулась и отдалась воле воды, которая дарила ей покой и тепло. Она закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы это продолжалась вечно.
На самом деле прошло лишь несколько секунд. Услышав, как в купели громко зажурчала вода, Ричард открыл глаза и столкнулся со взглядом Доре. Он посмотрел на Анну - вода тонкой пленкой покрыла все ее тело. Анна, до этого нервничавшая, улыбалась ясной и беззаботной улыбкой. Около ее груди вода пошла рябью и там возникла надпись "Анна Мальцова". Внутри у Ричарда похолодело, в мгновение на лбу проступил пот. Но буквы рассыпались, и надпись изменилась. "Ана Савас" гласила она. Ричард выдохнул и закрыл глаза.
Вода в мгновение спала, оставив Ану. Она тут же вздрогнула. "Обряд окончен!" - провозгласила Доре. Сэймур накинул на Ану покров и, как по команде, все открыли глаза. Вода, которая до этого окружала Ану, шаром висела в воздухе над купелью. Шар повращался, переливаясь и журча, потом взорвался, и водопадом упал обратно в купель. Ни одна капля не пролилась мимо, даже те, которые полетели в стороны, остановились и вернулись обратно. Ана не отрываясь смотрела на воду. Только что, находясь в том пространстве, она осознала нечто для себя важное. До этого момента она чувствовала себя неотделимой частью Ричарда и иначе не представляла свою жизнь. Но теперь она поняла, с этого момента она - рустийка, она стала частью этого мира. Она, как плод, отделившийся от матери и вскоре не будет нуждаться в Ричарде. От этой мысли на сердце у Аны стало светло и хорошо. Первый раз, с тех пор как она попала в другой мир, она почувствовала, что твердо стоит на своих ногах.
Тем временем, Сэймур, как и положено по ритуалу, повернул Ану к себе лицом, прижал к своему сердцу и стал еще тщательней укутывать в покров. Ана обернулась и посмотрела на Ричарда. Он был бледен. Она улыбнулась ему. Ее глаза лучились и говорили: "Теперь я чувствую себя сильной и буду защищать тебя так же, как и ты меня". Прежде, чем Ана повернулась обратно к своему "крестному" она почувствовала, как он наматывает ей что-то на руку. Это оказалась цепочка с номерком.
- Уж извини, уважаемая крестница, - усмехнулся Сэймур, - но этот твой обряд инициации был так внезапен, что кроме своего старого военного номерка я не могу ничего тебе подарить.
Перед выходом из зала Доре заставила Ану одеться так же, как одевались девушки в деревне. Впрочем, Ричард тоже не избежал участи быть выряженным как деревенский житель.
Девушки в деревне носили плотные чулки, кожаные, довольно грубые, туфли с небольшим каблучком, длинные юбки с фартуками, а поверх блуз теплые кофты на пуговицах. Одежда была простой, но пестрой. Особенно красива была подкладка у юбок. Как объясняла Доре, именно по подкладке становится понятно, в каком положении находится девушка и по какому случаю надета юбка. У Аны юбка была с красной подкладкой - так девушки одевались по праздникам. Праздничный комплект одежды для мужчины состоял из брюк с подтяжками, рубашки и жилета.
Когда они вышли на улицу, они увидели, что деревня готова к празднику. Посреди площади стоял шатер, из центра которого, через отверстие в пологе, валил дым. В воздухе разливался запах готовящейся еды. Из шатра слышались звуки музыки.
Деревня праздновала не только появление новых членов семьи, но и то, что один из них добился в Рустии высокого положения. Под предводительством Доре дружная компания шагнула в шатер. Мимо Лари пробежало несколько юных девушек, они держались за руки и заметив его, кокетливо засмеялись. Лари проводил юных красоток взглядом.
- Сэймур, забираю свои слова обратно. Больше не сетую, что мне пришлось переносить этот ящик с навороченным сельскохозяйственным инвентарем
Сэймур хмыкнул:
- Всегда хотел побывать на деревенском празднике. Радушный же прием они нам устроили!
Молодежь собралась в дальнем конце шатра, там, где играли музыканты. Несмотря на то, что весна еще не наступила и температура была не более пяти градусов выше нуля, в шатре было не холодно. Несколько пар танцевали польку, остальные ждали в стороне. Парнишки смущенно поглядывали в сторону девушек, не решаясь к ним подойти.
Полька закончилась, танцоры зааплодировали музыкантам, те поклонились и начали играть новую мелодию. Парочки разошлись в стороны, и на танцпол вышли несколько девушек. Они стали танцевать, каждая сама по себе. Темп музыки ускорился, и на танцполе появились мальчишки, которые до этого шептались в стороне. Между ними и девушками началась игра, в которой они выбирали себе партнеров.
Лари, Сэймур и Ана с улыбками наблюдали за происходящим. Тем временем музыкальная тема изменилась, юноши с девушками (теперь уже без стеснения) разделились на пары. Они сформировали две группы по четыре пары. Группы расположились в форме квадратов друг напротив друга и закружились, меняясь местами. После нескольких сетов(3) все встали в два хоровода, по восемь человек каждый. Ричард отбивал такт ногой, Ана хлопала в ладоши - мелодия была зажигательной. Хороводы встали вплотную друг к другу и начали кружиться корзинкой(4). Когда они снова разомкнулись, позади Ричарда оказалась Доре. Она стукнула своего внука клюкой под коленку и указала в сторону Аны. Ричард улыбнулся, кивнул, подскочил к Ане и затащил ее на танцпол. Он взял ее за талию и они тоже стали кружиться. Тут же обе группы объединились, составили один большой хоровод, и Ричард с Аной оказались в центре. Когда танцующие разорвали круг, Ана и Ричард примкнули к ним. Ана хохотала, она практически летала по воздуху, стараясь успеть за Ричардом. Затем они встали в единый хоровод, сделали несколько шагов внутрь круга, потом наружу и музыка закончилась. Все зааплодировали музыкантам и друг другу(5).
Ане казалось, что она и правда одна из мероэстанок. Тем более, она была гораздо больше похожа на них внешне, чем на жителей Ктинотрофии. На эмоциях Ана обняла Ричарда и внезапно поняла, что не чувствует в этом ничего возбуждающего. Все смешалось и ей казалось, что она обнимает своего родственника, и в его ответных объятьях она почувствовала нечто схожее.
Лари наблюдал за ними вместе с Сэймуром:
- Сэймур, а ведь они действительно смотрятся как брат и сестра. Вся эта затея мне уже не кажется бредом.
Сэймур пожал плечами:
- Я думаю, что тот, кто начал в нашей стране политику расизма и дискриминации, культа истинных рустийцев в гробу перевернется, когда во главе государства окажется пара мероэстанцев.
- Об этом я еще не думал, - Лари посмотрел на Ану, которая в этот момент лихо отплясывала польку и улыбнулся сам себе.
Сэймур с подозрением посмотрел на него и тут же отвел взгляд в сторону. Все равно он никогда не поймет, о чем на самом деле думают эти эременетики Ричард и Лари.
Из личного дела:
Имя: Ричард Катон;
Дата рождения: 30 этея 2985 года;
Место рождения: Тагэмэвас, Аутумнус;
Возраст: 28 лет;
Рост: 183 см;
Цвет волос: Черный;
Цвет глаз: Черный;
Семейное положение: Вдовец;
Социальное положение: Военный (звание полковник);
Образование: Высшее военное (Военная академия Ктинотрофии);
Нынешнее место жительства: Ктинотрофия, Оружейная улица, дом 45, квартира 10.
(1) - Автор: Ася Дэль.
(2) - Одна из льгот, которые получают политические эременетики, это бесплатный проезд на любом виде рустийского транспорта (исключая такси и кэбы).
(3) - Сет - танцевальная партия.
(4) - "Корзинка" - элемент народных танцев.
(5) - Несмотря на то, что мероэстанцы внешне похожи на цыган или монголов, их национальная культура (в том числе танцы и музыка) схожи с культурой ирландцев нашего мира. Данный танец вариация на тему сета.