Дэль Ася. Глава 19. Пламенный ангел.+интерлюдия 9

XIX ГЛАВА.

ПЛАМЕННЫЙ АНГЕЛ.

Тьму ночную пламнем освети,

Меня согрей им!

Всем ветрам назло, прошу, гори!

Молю, не увядай, лишь ярче пылай,

Мой огненный цветок!(1)

У меня был выбор - его жизнь или моя душа! Черт побери, что мне еще оставалось? Разумеется, я выбрала его жизнь!(2)

Ричард вместе с Аной, Сэймуром и Лари возвращались в лагерь.

- Что за дело тебя привело в Блайт, Сэйм? - Спросил Ричард.

- Ну, дело в том, что я довольно долго искал одну девчушку. Она исчезла в Базиласе. Сначала я думал, сбежала девчонка из дома и вся недолга. У нее такие родители, что даже неудивительно. Потом узнал, что ее нелегально продали в публичный дом, да не такой, как наш любимый "Клуб Леди Дейзи", а самый дрянной из всех, которые в столице только можно найти. Но к тому времени, как я туда нагрянул, девицы там уже не было.

Ричард кашлянул, на самом деле, он подавил приступ смеха. Сэймур недовольно посмотрел на него.

- А Тани нормально относиться к тому, что ты по публичным домам шастаешь?

Сэймур стукнул Ричарда по плечу с такой силой, что тот едва устоял на ногах.

- Я ж не ты, - засмеялся Сэймур. - У меня это издержки профессии.

- В армии это тоже издержки профессии, - улыбнулся Лари.

- Только тебя как-то не замечали в этих храмах мира цветов.

Лари, не переставая хитро улыбаться, развел руками и подмигнул Ане. Она уже была вся пунцовая.

- А дальше-то что? - Спросила она, стараясь скрыть свое смущение.

- Дальше следы повели меня в Коул Соул. Премерзкое местечко. Только и там я ее не обнаружил, а вот куда ее следы вели после него, понять я не мог. Но недавно один очень хороший человек сравнял с землей одну небезызвестную дороженьку...

- То есть, тебе дальше в Латонию?! - Воскликнул Ричард.

- Да щас! - Сэймур усмехнулся. - Делать мне больше нечего. В Латонию поедут после заключения мира ее родители, когда я выясню, куда наших девчонок продавали.

- Это не так уж просто будет, - сказал Ричард. - Значит, задержишься?

- Надеюсь, не больше чем на неделю-две. Дома семья ждет, сам понимаешь. Детишки меня и так не видят, да и мы с женой о третьем подумываем, - задумавшись сказал Сэймур и паясничая, добавил. - Ты-то как, еще не надумал жениться?

- А это видишь? - Ричард сунул под нос другу фигу, потом разжал пальцы, в руке был артефакт.

Сэймур, хохоча, навалился на него всем весом. Лари посмотрел на Ану и покрутил пальцем у виска, она развела руками. Она была рада - рядом с Сэймуром Ричард снова превращался в мальчишку и выглядел счастливым.

- Мне, пожалуй, надо еще дать указания о починке укреплений и о размещении подполковника Чигрима и господина Йуджина. И разумеется, распорядиться о телах погибших, - прервала их веселье Ана. - Да, кстати, где нам поселить наших гостей? Может, мне все-таки...

- Нет! - Перебил ее Ричард. - Разместим Лари и Сэймура в главной комнате комендантского дома. Один может спать на диване, а для второго возьми раскладушку со склада.

- Не стоит, - возразил Лари. - Постели мне прямо на полу. Я свое дело выполнил и завтра утром уеду. Изабелла ждет меня в Ктинотрофии и, если я задержусь, не быть мне живым.

- Твоя подчиненная - это что-то с чем-то, - сказал Сэймур и засмеялся, но заметив обреченный взгляд Ричарда, который он бросил в сторону Аны понял, что шутка была неуместной. Он сразу же попытался сменить тему. - Лари, я сколько лет тебя знаю и никак не могу понять, почему такой холеный аристократ как ты, любит скромные военные условия?

- Люблю - это все-таки не то слово. Просто я не вижу в них ничего обременительного. Разве я не рассказывал, как папа с дедушкой с детства приучали нас к походным условиям? В любое время года вывозили нас в Фокс в горы. Иногда оставляли нас одних и ждали в лагере, а нам приходилось несколько десятков километров пилить по нехоженым тропам с тяжелыми рюкзаками за спиной, в любую погоду. Так нас учили помнить о том, что мы в первую очередь должны быть сильными, чтобы служить нашей стране. Всех, кроме Люси, она слишком поздно родилась. А мы: я, Линда, Катрина, - Лари запнулся и дрогнувшим голосом добавил, - и Лаванда, - взял себя в руки и улыбка снова осветила его лицо, не оставив и следа грусти, - мы все через это прошли. У нас в семье все потомственные военные и мы все начинали с младших лейтенантов. Девчонки в армию не шли, разве что Катрина - исключение, но она не родная сестра, а кузина все-таки.

- О, Катрина! - В один голос простонали Ричард и Сэймур и засмеялись.

- Представляю, чтобы она вам двоим устроила, узнай, как вы произносите ее имя.

- Вы говорите о генерал-лейтенанте Чигрим? - Спросила Ана.

- Да-да, о ней! О ком же еще? Об этой медведице! - Сэймур встал в позу и стал размахивать руками, изображая медведя. - Какого черта этот сосунок Катон получил звание генерал-майора? Это же в одном звании от меня. Глядишь, он так меня перегонит, совершенно не заслужено, надо заметить, - ворча, добавил он в нос и засмеялся.

- Неужели она такая страшная? - Ана захлопала ресницами.

- Да нет, что ты, - возразил Ричард, - уж я-то знаю толк в женщинах. А все женщины из клана Чигрим, как на подбор, одна другой краше и не важно, основная это ветвь или побочная. Только вот Катрина... помнишь, я называл тебя дьяволом в юбке? Так ты ей в подметки не годишься.

- Да, именно так, - Лари погладил Ану по голове.

- Понятно, - сказала Ана и вспомнив о своих обязанностях добавила. - Ладно, я пошла. Сначала к укреплениям, а потом уже все остальное.

- Не суетись! - Остановил ее Ричард. - Укреплениями и убитыми я займусь сам, а ты обустрой ночлег для Йуджина и Чигрима и принести им что-нибудь перекусить.

- Есть, сэр! Только проведаю своих ребят, - отозвалась Ана и собралась убежать.

Ричард и его друзья отправились было к разрушенным укреплениям, но тут Ричард что-то вспомнил, резко развернулся и едва успел ухватить новоявленного капитана за рубашку:

- Капитан!

- Да? - Растерянно спросила Ана, не понимая, зачем ее остановили.

- Сначала сходи и одень уже штаны. Мне неприятно видеть тебя в одежде, подпаленной моим огнем. И вот, - он снял плащ и накинул ей на плечи.

- Спасибо, - промямлила Ана и покраснела.

- Не за что. Бегом!

Ана кивнула и побежала.

- Все еще при тебе? - Спросил Йуджин, после того как Ричард отдал распоряжения о телах убитых солдат.

- А куда она от меня денется, - Ричард сразу понял, о ком идет речь.

- Зачем ты потащил ее на войну? - Спросил Лари.

- Она сама увязалась.

- То, что она здесь сделала, известно многим. О ней ходят легенды по всей армии, да и не только в военной среде, - серьезно сказал Лари. - Что здесь произошло?

- А сами как думаете? - Огрызнулся Ричард.

- Это был ген, не так ли? - Спросил Лари, хоть и прекрасно знал ответ.

Ричард кивнул.

- Как говорится, - вздохнул Сэймур, - чему быть - того не миновать. Лучше скажи, а как у вас? - Он снова повеселел.

- Что? - Удивленно спросил Ричард.

- Вы ведь в одной комнате живете, - подначивал его Сэймур.

- И что?

- Разве между вами ничего нет?

Перед Ричардом пронеслась сцена на крыльце комендантского дома, произошедшая всего пару часов назад и он машинально потер щеку. Лари засмеялся, да и Сэймур едва удержался от смеха.

- Что, не дается? - Вытерев слезы, спросил Лари.

- Только вот не надо вот этого, - проворчал Ричард.

В этот момент к ним подошла Ана.

- Полковник Катон, - по привычке она обратилась к нему старым званием и смутилась, - то есть генерал, я подготовила комнату для подполковника Чигрима и господина Йуджина, ужин ждет их на столе. Вы готовы?

- Спасибо, - ответили Йуджин с Чигримом в один голос и последовали за Аной к дому.

В дверях их встретил радостный Рич.

- А это что у нас? - Удивился Сэймур.

- Это наша собака... - оговорился Ричард, - то есть Рич - собака капитана Савас, можно сказать, сын полка. Да, давно мы не виделись, если вы о нем ничего не знаете.

- Рич? - Переспросил Лари.

Ана кивнула, Ричард недовольно посмотрел в ее сторону.

- Да, Рич... И, нет, ты не ошибся полное имя - Ричард.

- Ричард? - Снова переспросил Лари и прикрыл рот ладонью, стараясь удержать смех.

- Да, да, Ричард, - раздраженно бросил генерал-майор.

Лари не сдержался и захохотал.

- Кто назвал-то? - Сдерживая смех, спросил Сэймур.

Ричард показал на Ану, она развела руками и улыбнулась.

- Черт побери! - Сэймур не сдержался и тоже захохотал. - Умничка, капитан! Даже я бы не догадался.

Ана хихикнула.

- Да ладно тебе, - Лари хлопнул Ричарда по спине, - все же верно, ты тоже в какой-то мере служивый пес.

Ричард вздохнул и грустно улыбнулся.

Позже Ричард, Лари и Сэймур вели непринужденную беседу, попивая дорогой коньяк, привезенный Йуджином из Базилиаса. Ана молча слушала их разговор, сидя на подлокотнике кресла Ричарда. В определенный момент Лари посмотрел на нее и с нежностью улыбнулся. Ричард проследил за его взглядом и обнаружил, что капитан уснула. При чем так, как и сидела, с прямой спиной, положив руки на колени. Ричард улыбнулся.

- Вот и славно, - прошептал он. - Если она так устала, что уснула - значит, снов видеть не будет, - он снял ее с подлокотника и устроил у себя на коленях. Ее голова упала ему на грудь, он взял обе ее ладошки в свою руку и прижал к себе.

- Что кошмары беспокоят? - Спросил Сэймур, он был не удивлен.

- Да, поэтому она у меня и живет, хотя официально она охраняет меня от вражеских лазутчиков, а если слухи и ходят, то мне все равно. Ладно, друзья, завтра договорим. Пойду, положу ее, армейскую дисциплину никто не отменял да и вставать завтра рано.

На следующий день Лари уехал. Сэймур каждый день в сопровождении охраны ходил в латонский лагерь и вел там свое расследование, но увы, безрезультатно. Вскоре Ричард убедился в том, что подозревал с самого начала. Для Сэймура командировка превратилась в отпуск. Каждый день в свободное время Сэймур ходил за ним хвостиком. Он толком не давал ему работать, хотя теперь дел у Ричарда было мало и это особо не мешало (после новости о заключении мира ни латонцы, ни рустийцы в бой не рвались и воцарилось относительное спокойствие). Каждый вечер они сидели допоздна, выпивали и разговаривали. Ана часто присутствовала на их беседах, иногда даже выпивала стопочку другую, но в основном вела себя ниже травы, тише воды.

Вопреки тому, что сказал Ричард, Сэймур пока ни разу не слышал, как Ане снятся кошмары, но той ночью его разбудили крики и стоны, затем послышался скрип кровати, топот ног, снова скрип. Какое-то время царила тишина, потом Сэймур услышал тихий голос друга:

- ...Все, все. Все хорошо. Тихо. Успокойся. Все нормально. Опусти пистолет! Помнишь же, я его разрядил? Как всегда. Все, отдай...

Остальное Сэймур разобрать не смог. Ричард что-то говорил, Ана ему отвечала. Сэймур прислонился к стене и услышал:

- Ты бы хоть поплакала. Не так как сейчас, а нормально... - Сказал Ричард.

Сэймур достал из сумки флягу и пошел в покои главнокомандующего. Открыв дверь, он увидел следующую сцену: Ричард сидел на кровати Аны и прижимал ее к себе. Ее тело вздрагивало, будто она плакала, но лицо было сухим. Сэймур протянул Ричарду флягу:

- Вот, попробуй, это должно помочь.

Ричард открыл крышку, понюхал и сморщился.

- Что это?

- Меня этим отваром Тани отпаивала, когда я из Кардаштана вернулся. Не вру - помогает.

Ричард наклонился к Ане и убрал с ее лица волосы.

- Выпей, - ласково сказал он. - Пахнет отвратительно, но должно помочь.

Ана почувствовала неприятный запах из открытой фляжки и оттолкнула ее.

- Н-не б-бу-д-ду, - сказала она. Ричард зажал ей нос рукой и влил несколько глотков в рот, закрыв его, чтобы не выплюнула. Ана проглотила и сморщилась.

- Несколько глотков хватит? - Спросил Ричард у Сэймура.

- Да, мне хватало, - он сел на кровать рядом с Аной и Ричардом. - После войны часто снятся кошмары. Что именно снится и в каком количестве, зависит от человека, но не снятся они только психам, которым кровь доставляет удовольствие или бесчувственным, - Сэймур вздохнул. Ричард не отпускал Ану из своих рук, а она смотрела во все глаза на Сэймура. - Пока я был в Кардаштане, вел постоянную переписку с Тани. Я не мог дождаться возвращения домой. Не успели мы познакомиться, как меня отправили на войну. Но она... казалось бы, всего месяц знакомства, а она обещала дождаться меня и ждала. Она была такой трогательной - все время вкладывала в письмо или засохший цветок, или бусинку, письма ее всегда пахли духами. Она переживала за меня и каждое ее письмо начиналось со слов: "Я молю высшие силы, чтобы ты был жив и получил это письмо", - Сэймур громко вздохнул. - Если бы не это, не знаю как бы я продержался все то время. Вокруг меня был настоящий кошмар, ужас! Не убьешь - убьют тебя. Вся моя жизнь была наполнена смыслом только благодаря Тани. Не только я, все солдаты жили тем, что им есть к кому вернуться. Молодой подполковник Катон не был исключением, но в середине войны его жену.... Впрочем, ты и так все знаешь. Жизнь подполковника разделилась на до и после. У него никого не было, его никто не ждал. С тех пор, как он вернулся с похорон Эрики, в краткие мгновения отдыха он сидел и смотрел в одну точку, либо напивался до чертиков. Иногда соблазнял девушек, те были рады упасть в его объятья, даже тогда он был привлекателен, хоть и был безусым юнцом. Но ничто: ни алкоголь, ни женщины - не приносили ему успокоения. Я боялся, что мой друг никогда не станет прежним. Я был почти уверен, что он никогда больше не откроет своего сердца. На протяжении долгих лет после возвращения из Кардаштана это лишь подтверждалось. Он превратился в конченого бабника. Наверное, мало кто поймет, что женщины были для него не предметом наслаждения, а попыткой быть согретым. Но как можно согреться, если ты не открываешь сердца? Все изменилось год назад... Поэтому держитесь друг друга. Вам через многое предстоит пройти и, если мысли друг о друге не будут теплиться в вас, вы сойдете с ума. Ты сильная, капитан, очень сильная, способная плакать без слез и неспособная сидеть и ждать. Эти кошмары не будут с тобой вечно. Пройдет время, не очень большое, и ты станешь спать спокойно. Если кошмары и будут возвращаться, они уже не будут пугать тебя так, как сейчас. Сам я кошмары на войне не видел, они у меня начались после возвращения. Как сейчас помню, Тани в голубом платье, с цветами, встречала меня на вокзале. Я заехал домой только для того, чтобы принять душ, а потом мы прогуляли с ней весь день. Под конец дня я понял, что так по ней соскучился, что, напоив вином, затащил к себе домой. Помню, в ту ночь я окончательно убедился, что она и только она будет моей женой. Я не только лишил ее в ту ночь девственности, пусть и невольно причинив ей боль, но и напугал до полусмерти. Просыпаюсь, она трясет меня, сама мурашками покрылась и плачет. Выяснилось, что я кричал так, будто меня убивают. - Сэймур грустно покачал головой. - Вот тогда она долго по книгам всяким рылась и придумала этот отвар. И он действительно помог. А вот Ричард видел кошмары еще на войне, - Ричард приподнял брови, - и сейчас видишь, так ведь? - Ричард вздохнул и кивнул. - Он ведь спит иногда на службе? - Ана согласилась. - Это потому что на службе много людей, и он чувствует себя в безопасности. Помню, проснулся как-то ночью, собрался покурить выйти, а сигареты мои закончились, нагнулся над Ричардом, чтобы у него взять - смотрю, а у него лицо напряженное, пот со лба градом течет, зубами скрежещет и рукой в спальник вцепился. Страшно было, не буду скрывать. Но он ни звука не проронил. - Сэймур снова шумно вздохнул. - Война всем причиняет ущерб и не важно, выиграл ты или проиграл, - он повернул голову и увидел, что Ана и Ричард, прижавшись, положили головы друг другу на плечи и уснули, соединив руки. - Как прост был мир, когда мы были юны и почему мы стареем?! - Он встал с кровати и направился к двери. - Спите, покуда можете, армейские щенки. Спите, пока не превратились в матерых волков, а я сделаю все, чтобы вы смогли идти дальше к своей цели и, может быть, когда-нибудь, вывернув этот мир наизнанку, стали счастливыми.

Прошло несколько дней, и в форт пришло сообщение о скором прибытии дипломатической делегации для встречи с латонской стороной с целью подписания мирного договора на унизительных для Латонии условиях. Рустийские солдаты возликовали от этой вести. После подписания мирного договора до отправки домой в форте оставалось пробыть не больше недели. По этому случаю было принято решение с первым продовольственным обозом устроить празднование.

Как только стало окончательно ясно, что в лагере вечером будет пьянка, этим же утром генерал-майор мягко, но настойчиво, спровадил от себя капитана Савас. Она была недовольна таким поворотом событий, но понимала, что Ричард хочет выпить с другом, один на один в спокойной обстановке, вспомнить былые времена. Да и теперь, после своей первой войны, она сдружилась с теми, кто был вместе с ней в отряде эременетика, ей было с кем провести время.

Ричард и Сэймур выпили уже по бутылке коньяка. Настало время откровенных разговоров. Ричард расстегнул воротничок рубашки и наклонился к Сэймуру:

- Ты знаешь, как мне все это осточертело?

- Что?

- Все! Этот государственный строй, эти бесконечные войны. Все это!

- Так в чем проблема? Становись уже Вождем и переделай все как тебе угодно!

- Т-ш-ш, - зашипел на него Ричард, - потише об этом.

- А что? Я думаю, тем, кто здесь находится, эта идея придется по вкусу. Твоя бригада, да и вся армия Аутумнуса на твоей стороне, приятель.

- Да знаю я! Только, если она услышит, как мы громко об этом говорим, ругаться будет.

- Ругаться, дружище? Да что она тебе, нянька что ли?!

- Прекрати, сам знаешь, кто она для меня, - к последнему слову голос Ричарда стал совсем тихим.

- Тебя что-то беспокоит?

Ричард не ответил, он сложил руки и опустил голову.

- Да что с тобой, Ричард? Где же наш красавец-мужчина, настоящий мачо? Сник из-за какой-то девчонки! Она, конечно, красивая и все такое...

- Заткнись, чудовище! Я не поэтому, как ты выразился, сник.

- Что тогда?

- Отказаться мне от нее надо было.

Сэймур в этот момент как раз опустошал очередную стопку коньяка, услышав слова Ричарда, он закашлялся:

- Здрасьте, приехали! Не понос, так золотуха! Ты что совсем сдурел?! С какой стати?! Я первый раз вижу тебя одержимым одной женщиной. Даже с твоей женой этого не было. Там было другое - нежность, восторг от обладания ей, а теперь все совсем иначе. Ты же из-за этой девчонки сам не свой. И что? Нашлась женщина, которая сводит тебя с ума, а ты от нее отказаться хочешь?!

Ричард молча налил себе коньяк и залпом выпил.

- Нет, Сэймур. Я не хочу от нее отказываться, даже если бы хотел, сейчас уже слишком поздно. Это из-за меня она застряла в нашем мире. Не надо было мне пережигать те нити, что вели ее домой. Не надо было соглашаться брать ее в армию. Не надо было тащить на войну. Что бы с ней ни происходило, во всем виноват я один и больше никто.

Внезапный удар по лицу чуть не свалил Ричарда на пол.

- Каким козлом был, таким и остался! Только если тогда был козленочком, теперь стал козлиной! Ты все время берешь всю вину на себя!

Ричард растерянно посмотрел на друга и не раздумывая, ударил его в ответ, но драка не завязалась, для них это был стандартный обмен любезностями.

- А знаешь почему ты козлина? - Сэймур поднялся на стул, с которого свалился после тумака. - Потому, что, если бы она услышала это, ей больно было бы. Хотя нет, скорее всего, зная ее характер, она была бы в ярости.

- С чего это?

- С того, что ей уже нечего делать в ее мире. Ты-то в этом.

- И что? - Спросил Ричард. Сэймур закатил глаза. Ему вспомнилась старая поговорка о том, что влюбленный человек - слепой человек.

- Я думаю, если она захочет, сама тебе скажет что.

Когда на лагерь упала темнота, солдаты, разбившись на компании, развели костры. Вино, пиво и напитки покрепче лились рекой. В форте был шум и гам. Играла музыка, солдаты и офицеры пели и танцевали. Другие сидели у костров, выпивали и рассказывали истории.

В преддверии окончания войны, под воздействием горячительных напитков задавались откровенные вопросы, на которые приходили не менее откровенные ответы. Ана сидела в компании Нокисилту, Паттерсон, Аикариада, Китрифа, Богарта и Хисгрифа у одного из костров, вместе с ними выпивали некоторые рядовые первой роты первого батальона. Один из солдат первого взвода перебрал и не отставал от нее со своими разговорами. Его панибратское отношение веселило окружающих, учитывая, что все знали, как в обычное время он ее боялся. Это был тот самый солдат, которого Ана в первый день прибытия в форт скрутила и наградила пинком под зад.

- Слушай, капитан Савас...

- -Те, - поправила его Ана.

- Слушай... - рядовой икнул, - ...те, капитан Савас, я вот все смотрю на Вас и думаю!

- Ага, ты еще и думать умеешь, - усмехнулась Ана.

- Да хватит Вам шутить, я серьезно, а! Что такая красивая женщина, как Вы, делает на фронте, да еще и все время на передовой? - Он оглядел ее с ног до головы. - Таким надо в фильмах сниматься или там песни на эстраде петь. А лучше замуж удачно выйти, а?

Ана хотела посмеяться над этим вопросом и, пока никто не видит, вырубить его в наказание за бестактность, но обнаружила, что ответ на вопрос видимо интересует всех.

- Так получилось, - Ана натянуто улыбнулась. - На этом все.

Ана сидела, держа в руках железную кружку с пивом и смотрела на языки костра. Хисгриф и Богарт наблюдали за ней. На ее лице отражалась внутренняя борьба. Бывает такое, когда держишь что-то внутри, но в определенный момент оно начинает вырываться наружу. Она подняла глаза и посмотрела на рядового, который время от времени, отрываясь от беседы, играл на гитаре песни на заказ.

- Эй, Дрю! - Окликнула она гитариста. - Сыграй-ка "Песню ведьмы".

- Да, конечно, мэм! - С восторгом откликнулся Дрю. Как и большинство рядовых, Дрю был немного влюблен в капитана Савас и надеялся привлечь ее внимание вечером своей игрой на гитаре. Только Савас, казалось, не слушала его. - Только петь будете Вы.

Ана мягко улыбнулась.

- На это и рассчитано, - сказала она. - Только я немного в ней слова переделала.

"Песня ведьмы"(3) была одной из тех, что удивили Ану. Она очень любила музыку и оказавшись в другом мире, все время слушала радио, любила ходить туда, где играла живая музыка. Практически сразу она обнаружила, что многие мелодии она уже слышала в своем мире. Иногда тексты песен были несколько иными, но часто совпадали полностью. Такой и была "Песня ведьмы".

Дрю начал играть и Ана низким бархатистым голосом запела.

Растворялась я в нежности,

В ласке губ трепетала.

В поле снежной безбрежности

Исступленно рыдала.

Мне ль судьбе покориться?

Мне ль зачахнуть в тоске?

Судьбоносную нитку я спряду в темноте!

И упала я в ноги,

Властелину ненастья:

Забери мою душу!

Дай короткое счастье!

Разделенную нежность,

Жар объятий твоих

Тот единственный пепел, что один на двоих.

Единение желаний, пониманье без слов

Ток взаимных касаний, вдохновенье даров!

Колдовских прорицаний прорастает трава,

От безумных терзаний зашумит голова

Судьбоносная нитка заалела в руке

Мне за это не страшно кончить жизнь на войне.

Пусть в неистовом пламени, сгину, стану золой

Пусть я буду желанной даже этой ценой(4).

С самого начала песни голос Аны наполнился такой болью и страстью, что ни у кого не осталось сомнений, капитан не просто решилась спеть, это было ее откровение. Те, кто был в личном отряде Катона, обеспокоенно переглянулись. Ана пела с закрытыми глазами, казалось, она вся ушла в песню. Перед словами "Судьбоносная нитка заалела в руке" голос Аны дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

Ричард и Сэймур успели не только выпить, но и подремать. Потом снова выпили и решили прогуляться, посмотреть, как форт празднует победу. То, что они увидели, не могло не радовать - это был настоящий праздник, с которым не мог бы сравниться ни один городской.

- Гордись, парень, это благодаря тебе они так радуются, - Сэймур стукнул Ричарда по спине.

Издалека до них донесся приятный низкий и бархатистый женский голос. Слов песни они не расслышали, но пели красиво и с чувством.

- О, пошли, послушаем, - предложил Сэймур. Ричард прислушался и вздрогнул. Он узнал голос и теперь смотрел на Сэймура так, будто просил подтверждения своей догадки. - Ну, что ты так смотришь? Да, это она, твой драгоценный капитан.

Они подошли к костру, когда Ана пела "Забери мою душу! Дай короткое счастье!" Они не стали подходить ближе и встали за наваленными горой ящиками, в которых раньше хранились боеприпасы. Сэймур посмотрел на Ричарда. Ричард понимал, что песня предназначалась ему. Он закрыл глаза, на его лице отражалась боль. Он боялся сделать хотя бы один неверный шаг, не хотел, чтобы его заметили, но желание посмотреть на Ану победило, и он вышел из-за ящиков. Ее лицо в отсветах костра, казалось бледным, но было вдохновенным решительным, глаза были закрыты. Когда голос Аны дрогнул, для Ричарда это стало последней каплей. Он начал понимать, что она делает и почему, но от этого ему стало только хуже. "Вот значит как? Сгинешь, станешь золой? Глупый пламенный ангел!". Не понимая, что делает, Ричард вышел к костру. Сэймур хотел его остановить, но не успел.

Ана продолжала петь, не замечая ничего вокруг, и открыла глаза лишь на последнем проигрыше. Она посмотрела на Богарта, он выглядел озадаченным и смотрел вперед. Ана перевела взгляд на остальных друзей и увидела то же самое. Она проследила за их взглядами и улыбка, появившаяся было на ее лице, пропала. Прямо напротив нее, за костром, у всех на виду стоял генерал-майор Катон. Он был серьезен, в глазах - непереносимая боль, а руки сжаты. За его спиной стоял Сэймур, он виновато посмотрел на Ану и пожал плечами. Ей показалось, что земля ушла у нее из-под ног. Мгновение она была уверена, что потеряла дар речи и не сможет допеть песню, но взяла себя в руки. "Надо спеть последний куплет, - решила она, - прямо в лицо Ричарду". Пока играл проигрыш, Ана смотрела на генерала, не отводя глаз, а он на нее. Проигрыш закончился и Ана запела:

Заклинанья бессильны, глупый ведьмин дурман!

Судьбоносную нитку распрядаю к чертям!

Это был конец песни. Ана не хотела петь последние слова еще раз, но Ричард резко развернулся и удалился во тьму. Ана допела и натянуто улыбнулась в ответ на аплодисменты. В груди заболело, к горлу подступил ком. "Какая же я дура", - подумала она, вскочила и убежала в темноту. Нокисилту хотел последовать за ней, но его остановил Богарт.

- Не стоит, Костик, - сказал он.

Ана сидела на стене форта. Кроме небольшого количества дозорных, которые выпивали и не обращали на нее внимания, она была совсем одна. Она приложила максимум усилий, чтобы ее лицо не стало мокрым от слез, но внутри все сжималось. Внезапно ей на плечи лег теплый плащ. Ана вздрогнула, решив, что это кто-то из ее сослуживцев, а может, даже генерал-майор.

- Разве не холодно в одной футболке?

Ана обернулась, рядом с ней стоял Сэймур.

- Спасибо, - сказала она упавшим голосом.

- Подумала, что это Ричард?

Ана замотала головой:

- Он ведь даже не знает, где я.

- Узнал бы, прибил. - Ана усмехнулась. - А ведь хотела, чтобы это был он, так ведь?

Ана не ответила, какое-то время она молчала, собираясь с мыслями и наконец произнесла:

- Что Вы хотите? Я благодарна за заботу, но я хочу побыть одна.

- Всего два вопроса... - Сэймур был серьезен.

- Хорошо.

- Что ты здесь делаешь? Зачем потребовала отправиться сюда? Ты ведь понимала, как здесь страшно. Понимала, что... Бриз, превратившийся в тайфун, что это вообще было?

Ана молчала долго. Она смотрела на поле боя, где все произошло. Дул промозглый ветер, она закуталась в плащ. Сэймур терпеливо ждал.

- Я... - Ана запнулась, - это прозвучит пафосно...

- Как бы это ни прозвучало, я хочу это услышать. Лично от тебя.

- Боже!.. - Простонала Ана и на одном дыхании выпалила. - У меня был выбор - его жизнь или моя душа. Черт побери, что мне еще оставалось? Разумеется, я выбрала его жизнь! Зачем мне вообще моя душа, если его не будет?!

- Спасибо, - тихо ответил Сэймур. Ана ожидала осуждения, но в его голосе была теплота.

Кто-то крепко обнял ее. Ана смутилась. С чего бы Сэймуру обнимать ее? Она обернулась и на своем плече увидела знакомую черноволосую голову. Ричард стоял, наклонившись с закрытыми глазами. У нее задрожали коленки, она поняла, что у нее подгибаются ноги, но Ричард не дал ей упасть.

- Ты? - Тихо прошептал Ричард. - Зачем?

- Это мой выбор. Никто не сможет изменить его, даже ты.

Лицо Ричарда стало мокрым, но это были не его слезы.

Сэймур получил нужные ему данные за день до прибытия делегации, но решил остаться и посмотреть на представление. Кроме того, если бы он отбыл из форта вместе с дипломатами, то сэкономил бы на проезде до ближайшего города, где есть вокзал. Через два дня после пирушки форт привели в порядок. Подмели плац, установили шатры, привели солдат в надлежащий вид. Солдатам было приказано подготовиться к прибытию делегации.

Вместе с делегацией в форт прибыл обслуживающий персонал и репортеры. Весь этот день у Катона и Савас голова шла кругом от навалившихся на них дополнительных обязанностей. В глазах рябило от вида солдат и офицеров в парадной форме. Накануне Сэймур с Ричардом наблюдали за тем, как Ана пришивает новые погоны на свою форму и форму генерал-майора, умиляясь тому, как она начинала ругаться каждый раз, когда колола себя иголкой.

Полковник Катон оказался в центре внимания. Ана хотела сбежать, но ей не удалось. Репортеры ходили за ними по пятам. Они так надоели Ане, что несколько раз она хотела устроить им танец с пулями, но воздерживалась. Журналисты - есть журналисты, один неверный шаг и неизвестно, что о тебе напишут в газетах. Ричард, казалось, перед объективами фотокамер чувствовал себя как рыба в воде, но от Аны не укрылось, как иногда он устало закрывал глаза и потирал виски. Один раз он доставил Ане удовольствие тем, что довел до полуобморочного состояния одну из наиболее назойливых журналисток. Девушка не только бегала за Ричардом по пятам, но и постоянно отпихивала от него Ану, занимавшуюся выполнением его поручений. Девушка смотрела на Ричарда восхищенными глазами и тот не преминул этим воспользоваться. Разговаривая с ней, он будто невзначай положил ей руку на плечо, поиграл с локоном, а потом наклонился и прошептал ей что-то на ухо. Ана так часто наблюдала, как он заигрывает с девушками, что у нее и мускул на лице не дрогнул. Ричард отстранился от девушки, томно посмотрел на нее, она пошатнулась и если бы ее не подхватил напарник-фотограф, непременно бы упала. Ричард взял Ану под руку и повел за собой. На половине пути он обернулся и бросил на девушку прощальный взгляд, полный тоски.

- Что ты ей сказал? - Хихикнула Ана.

- Секрет фирмы, - подмигнул ей Ричард, - ты еще слишком маленькая, чтобы слышать такое. - Ана надулась. - Шучу, конечно, можешь записать в мой график одно свидание в Базилиасе.

- С ночевкой? - Абсолютно без ревности спросила Ана.

Ричард задумался:

- Думаю, нет. Обойдется.

Когда вся эпопея с подписанием мирного договора закончилась, все вздохнули с облегчением. Делегация собралась, обслуживающий персонал разобрал шатры и с отбытием последнего транспортного средства, в форте стало тихо, как раньше. Офицеры расслабились и разрешили своим солдатам праздновать, если они хотят. Праздник получился не такой бурный, как несколько дней назад, но в воздухе все равно витало ощущение радости и свободы.

Ана и Ричард присоединились к празднованию позже, чем остальные. Нужно было закончить бумажную работу, возникшую после подписания мирного договора. Они подошли к одному из костров, там собрался целый народно-инструментальный ансамбль. Ребята, которые играли, были сплошь выходцы из тех же мест, где располагался Мандзор, в основном бывшие мероэстанцы. Вокруг них собралась большая часть гарнизона. В основном это были пары, появившиеся за полгода пребывания в форте.

Ана с Ричардом смотрели на танцующих.

- Как это странно... - тихо произнесла Ана.

- Что именно?

Ана обращалась к себе и не ожидала, что Ричард услышит ее, поэтому ей пришлось собраться с мыслями, чтобы объяснить, что она имела в виду.

- По статистике именно в послевоенные годы повышается рождаемость. Это как компенсация погибших людей. Также я всегда считала, что смерть и секс тесно связаны, но... понимаешь, это так удивительно. Только в моем взводе образовалось несколько пар за то время пока мы здесь. Помнишь, я одну девушку два месяца назад в отставку отправляла?

- Да, ты сказала, что у нее проблемы со здоровьем.

- Не совсем. Она забеременела. Она стала будущей матерью в перерывах между убийствами.

Ричард потрепал Ану по голове.

- В Рустии это нормально, к этому все привыкли.

- Все равно это странно.

Заиграла мелодия. Ричард взял Ану за руку.

- Потанцуем, - сказал он, не глядя на нее.

- Шансонет? - Спросила Ана.

- Да.

- Давай.

Ричард вышел в круг, освещаемый большим костром, и вывел за собой Ану. Танцующие разошлись. Они хотели уступить им этот танец. Ана несколько смутилась, что ей придется танцевать на виду у всех, но музыка уже звала ее. Она зажмурилась и встала напротив Ричарда, плечом к плечу с ним. Сделала глубокий вдох, открыла глаза и танец начался. Два шага назад друг от друга, два вперед, руки соединяются в хлопке. Опять два назад, один вперед, прыжок, снова хлопок. Движения повторились и они стали кружить вокруг друг друга по квадрату. Остановились, соединили ладони, оттолкнулись и пошли в обратную сторону. Кружение, финальный проход друг к другу на полусогнутых ногах и хлопок.(5)

Уже к середине танца стало ясно, что стандартные движения теряют свою форму. Ричард и Ана делали их по-своему. В них было больше свободы, больше страсти. Стало заметно, что при шагах Ана слегка покачивает бедрами, а когда их руки соединяются, Ричард поглаживает ладонь Аны пальцами. Полы их кителей (черного и алого) парили во время кружений. Но завораживало не это, завораживало то, с какими лицами они танцевали. Они смотрели друг другу в глаза, но на лицах не было ни улыбок, ни эмоций. Вся страсть выражалась телодвижениями и это было настолько откровенно, настолько неприкрыто, что свидетели затаили дыхание. Танец закончился. Аплодировали им все, даже музыканты. Ричард с Аной поклонились и ушли.

Когда они зашли в комендантский дом, то сразу поняли насколько сильно устали за день. Они быстро умылись и легли на свои кровати.

- Как Вы думаете, что напишут газеты? - Спросила Ана у Ричарда, едва забравшись под одеяло.

- Приблизительные заголовки будут следующими: в государственных "О Восхитительная Победа Нашей Супер-Пупер-Гипер-Крутой Армии", в бульварных "Генерал-майор Катон под видом ординарца держит при себе секс-рабыню", в латонской прессе "Серийные убийцы выиграли войну, мы обиженные и оскорбленные подписали позорный мир", а в объективных ничего не напишут, потому что не дадут, - невозмутимо ответил Ричард и зевнул.

Он почувствовал, что рядом кто-то стоит, открыл глаза и увидел, что капитан переминается с ноги на ногу около его кровати с подушкой в руках. Он улыбнулся и приподнял краешек одеяла. Ана, не заставляя себя ждать, юркнул под одеяло и прижалась к Ричарду.

- Мне приставать или нет? - Спросил Ричард, погладив ее по животу и поцеловав в макушку.

- А очень хочется? - Спросила Ана.

Ричард понял, что ей нравится первый вариант, но выбирает она второй:

- Могу и не приставать.

Ана повернулась к Ричарду лицом, положила голову ему на плечо и вскоре он услышал, как она засопела.

- Сама непосредственность, - нежно прошептал Ричард, еще крепче прижал ее к себе и уткнувшись лицом в ее волосы, провалился в сон.

В предпоследнюю ночь Ана пошла в дозор. Война закончилась, но дозоры никто не отменил. Она сидела у тускло горевшего костра и вглядывалась в ночь, когда услышала, что к ней кто-то бежит.

- Мэм! - Раздался из ночной тьмы отчаянный вопль старшины Паттерсон. - Мэм, беда!

Ана обернулась и испуганно посмотрела на Элену:

- Что случилось?

- Мэм... Крис и Алия...

Ана окончательно перестала ходить вместе с Эленой в хижину к детям, когда в форт приехали Сэймур и Лари. Потом к ней были прикованы взгляды не только Ричарда, но и Сэймура, она не могла вырваться из-под их опеки. Но о детях она не забыла.

- Что с ними? - Ана поднялась с земли.

- Они пропали, в доме следы погрома! Я думаю, их увели силой!

Ана осмотрелась. Взяла фонарик, закинула на плечо винтовку и скомандовала:

- Пошли, найдем их. Ты же вроде собиралась их забрать с собой? Там наверняка остались какие-нибудь следы.

Элена с благодарностью посмотрела на Ану и они помчались к хижине между холмов.

Уже на подходе к хижине Ана почувствовало что-то неладное. Когда в темноте появился силуэт дома, Ана услышала неприятный пугающий скрип. Она посветила вперед, луч света на секунду выхватил из тьмы крыльцо. Ана надеялась, что увиденное ей показалось. Рука не слушалась, у нее не хватало духу направить фонарик на дом. Они подошли к крыльцу вплотную. Элена отошла от нее и начала искать на земле следы. Ана медленно дрожащей рукой подняла фонарь; рассмотрела то, что ей показалось в самом начале и ее вывернуло наизнанку. Элена подбежала к ней, Ана протянула ей фонарь и указала пальцем наверх. Девушка подняла фонарь и закричала. Ана закрыла ей рот рукой. На крыльце, повешенные на стропилах, висели два маленьких тела, мальчика и девочки - это были Крис и Алия. У девочки изо рта вывалился ее маленький язычок, у мальчика были открыты глаза, в которых застыли страх и боль.

- Зачем? - Элена зарыдала. - Кто мог сделать такое с детьми?

Ана услышала шорох и немедленно отреагировала, подняла винтовку и стала озираться по сторонам.

- Мы! - Раздался самодовольный мужской голос. К крыльцу подошли шестеро мужчин. В тусклом свете фонаря Ана разглядела их. Двух она узнала, они были из третьего батальона, еще двое, судя по форме, тоже были рустийскими военными, но она не знала их, а вот другие два были латонцами.

- А я думал, верещать будешь ты, - обратился к Ане один из незнакомых рустийцев, на его лице появилась сальная улыбочка.

- Дебил, я ж говорил тебе, эта полковничья подстилка - крепкая бабенка, - ответил ему один из подчиненных Катона.

Ана не знала, стрелять ей или не стоит, поэтому вертелась на месте, направляя винтовку то на одного, то на другого.

- Что вам нужно? - Спросила Ана. - Зачем вы повесили детей?

- Чтобы эти ублюдки не мешались под ногами, - ответил на ломаном рустийском латонец и сплюнул. - Ну, и как вам ловушка? Женщины так предсказуемы - дети всегда будут их слабым местом.

- Для кого эта ловушка? - Спросила Ана и пошатнувшись, выронила винтовку. Ее ударили чем-то тяжелым по голове.

- Что вам нужно? - Элена бросилась защищать капитана, выхватила пистолет, но сразу была обезврежена. Рядовые третьего батальона схватили ее. Один из них начал ее лапать.

- Ну, ты-то нам точно не нужна. Можешь идти на все четыре стороны, только сначала мы с другом сделаем то, о чем давно мечтали, - сказал он. Его товарищ достал нож и разрезал одетую на Паттерсон майку.

У Аны после удара по голове все плыло перед глазами, она тщетно пыталась подняться на ноги. Она не могла защитить себя, но осознав, что в беду попала ее подчиненная, собрала оставшиеся силы, схватила с земли камень и точным ударом отправила его в голову одному из насильников. Рядовой свалился замертво, удар был точным, камень пробил ему висок. Ана дотянулась до винтовки, кое-как поднялась на ноги и выстрелила. В этот раз ее жертвой стал латонец. Больше она ничего не успела сделать, забыв о Паттерсон, на нее навалились всей толпой и повалили на землю.

- Элена, убегай! - Срывающимся голосом приказала Ана. - Быстро!

- Но капитан...

- Уходи, дура, - силы покидали Ану. Элена увидела, как капитан проговорила что-то одними губами и бросилась бежать. Элена поняла, что Ана сказала: "Приведи, генерала!"

- Догнать ее? - Спросил оставшийся в живых латонец.

- Ты что, забыл, у нас в руках "бриз, превратившийся в тайфун". Мы втроем с ней не справимся.

Двое держали Ану за руки, третий поставил ее на колени, а четвертый размахнулся и ударил со всей силы по лицу. Ана повернула к ним голову и бесстрастно посмотрела на своих врагов, ни толики страха не появилось в ее взгляде.

- Что вам надо? Скажите уже, - хрипло сказала Ана. Изо рта текла кровь (она прикусила язык, когда ее ударили), голова кружилась. Ей едва хватало сил, чтобы не потерять сознание.

- Ничего, мы просто убьем тебя. Убьем, чтобы это видел Ричард Катон. Увидел, как дорогой ему человек погибает от той стихии, которая служит ему для убийств, - сказал латонец. - Этого должно быть более чем достаточно для того, чтобы поставить его на место.

Ана вспомнила об Эрике Катон. Вспомнила, что она погибла из-за того, что Ричарду хотели причинить боль. Она не была Эрикой и вряд ли можно было сказать, что Ана не заслужила смерти. Но как это подло заставлять Ричарда чувствовать свою вину за смерть не только врагов, но и дорогих ему людей.

- Как это низко, - прошептала Ана и добавила. - Вы решили меня сжечь?

- Да!

- Хорошо, - смиренно ответила Ана.

- Хочешь сказать тебе не страшно? - Удивился ее сослуживец.

- Нет, - Ана улыбнулась. Она начала понимать напавшего на нее эременетика, почему он смеялся в лицо Ричарду, хотя был проигравшим. Сколько гордости и достоинства в том, чтобы принять смерть как данность, без страха, без сожаления. - Я - женщина, любящая эременетика пламени, неужели, по-вашему, я боюсь огня?

Все четверо с ужасом посмотрели на нее.

- Хватит с ней возиться. Свяжите и тащите в дом! - Приказал латонец.

Элена бежала так быстро, как никогда не бегала. Воздух разрывал ее легкие, мышцы от напряжения наливались свинцом, но она бежала быстрее ветра. Оказавшись в форте, она подбежала к сигнальному колоколу и начала в него звонить. Со всех сторон к ней сбегались солдаты, они были взволнованы. Те, кто увидел Паттерсон, поняли, что произошло что-то серьезное. Старшина была известна как сильная девица не робкого десятка, но выглядела она жутко. Заплаканное лицо, разорванная одежда, большие от страха глаза. Она стояла на ногах, держась за колокол, до тех пор пока не увидела, что сквозь толпу пробирается генерал-майор Катон. Она упала на колени, попыталась связно объяснить, что произошло, но не смогла, только бесконечно повторяла: "Капитан Савас, капитан Савас".

- Что с капитаном Савас? - Испуганно спросил Ричард и взяв девушку за плечи, поднял с земли.

- Капитан Савас в беде! Она просила позвать Вас, генерал! Пожалуйста!

Ричард стал белым как мел. "Ана в беде? Какого черта? Мы только вчера обсуждали, чем займемся в Базилиасе, как она могла попасть в беду?"

- Где она?

- Я покажу, - пролепетала Элена, - только ради всего святого, быстрее!

Ану затащили в дом. Его уже подготовили, как погребальный костер: окна были заколочены, а пол и стены облиты керосином. Ану пристегнули наручниками к ржавой водопроводной трубе на кухне и оставили одну. Она услышала, как дверь тоже заколотили и вскоре почувствовала знакомый запах. Ее палачи подожгли дом. Жар не беспокоил ее так, как запах гари и головная боль.

- Вот сейчас я умру, - подумала она и удивилась, как легко далась ей эта мысль. - Почему-то мне не страшно... Может, я просто хочу умереть... - Ана закрыла глаза и вспомнила Ричарда. Как наяву она представила его жесты, мимику, прикосновения, голос, поцелуи, запах. - Перед смертью все вспоминают свою жизнь, а я как дура, думаю о нем. Только бы Элена правильно поняла, что я ей говорила. Только бы не привела Ричарда. Не надо, чтобы он попал в беду, не нужно, чтобы я горела у него на глазах.

Ее глаза закрылись, она потеряла сознание.

Эременетик огня гнал машину по полному бездорожью. Рядом сидела Паттерсон и показывала дорогу. Она рассказала Ричарду про то, как нашла хижину, как убедила ходить вместе с ней Ану. Ричард был сердит. Он понимал, что с Паттерсон взятки гладки, но о чем думала капитан? Уж от кого он точно не ожидал подобного, так это от нее. Ричард завернул за холм, где должна была быть хижина, и его глаза расширились от ужаса. За холмом полыхало пламя. Ричард выскочил из машины и побежал вперед. Его подчиненные бросились за ним. Перед домом стояло четверо. Ричард достал артефакт, вызвал огонь, но промахнулся. Враги бросились врасспыную. Ричард огляделся, но не увидел Савас. Он поймал незнакомого солдата и встряхнув его за шкирку, прорычал:

- Где мой капитан?

Рустиец усмехнулся. За спиной Ричард раздался голос латонца, которого тоже успели поймать:

- Смотри, Катон! Это тебе возмездие за твои грехи. Та, что тебе дороже всех, сейчас превратится в обугленную головешку, точно так же, как и твои жертвы.

Ричард отшвырнул рустийца в сторону. Он, не веря своим глазам, посмотрел на пылающий дом.

- Капитан! - В отчаянии заорал он. Разумеется, ответа не последовало. Подчиненные оцепенели. Невозможно было поверить, что больше в их жизни не будет капитана Савас. Не будет девушки, которая стала душой их отряда. - Капитан! - Снова закричал Ричард и устремился к горящему дому.

Подчиненные догнали его и схватили, не позволив идти вперед.

- Вы с ума сошли! Вы не можете туда пройти! Вы сгорите! - Закричал Китриф на отбивающегося генерала.

- Вы не должны погибнуть! - Сказал Богарт.

Внезапно у Ричарда появились силы, чтобы разбросать своих подчиненных, как котят. Единственным, кто не ослабил хватку, был Костик. Он повис на ноге генерал-майора и не собирался его так просто отпускать.

- Отпусти, Костик, - спокойно сказал Ричард, - а не то с тобой в пекло полезу.

Нокисилту лишь на секунду ослабил хватку, но Ричарду этого хватило, чтобы избавиться от него и броситься в дом. Будучи не в силах что-либо изменить, Богарт и Аикариад подошли к пленным, но раздались выстрелы и их враги были убиты. Хисгриф собрался броситься к холму, на котором прятался снайпер, но не успел. Паттерсон схватила его, не дав сделать опрометчивый шаг. Она понимала, что это могла быть ловушка.

Ричард думал только о том, что должен спасти Ану. Он подошел к хижине, пламя сразу же опалило волосы и лицо, он закрылся руками и толкнул ногой дверь. Она не поддалась, Ричард достал артефакт. Огня было больше, чем предостаточно, ему нужно было только управлять им. Ах, как же он жалел, что не может прекратить его с помощью эременетки. Доски, которыми была заколочена дверь, превратились в уголь и рассыпались, Ричард зашел внутрь. Он закрыл рот и нос рукавом. Дом был полон дыма. Больше всего Ричард боялся, что ему придется, теряя время метаться по дому, в поисках Аны. О том, что он вынесет из дома бездыханное тело, он постарался не думать. Ему повезло. Не успел он продвинуться внутрь дома, как в дверях кухни увидел окровавленные кудряшки капитана Савас. Он подбежал к ней, попытался поднять на руки, но обнаружил, что она прикована к трубе.

- Сволочи! За что с ней так? С ней так нельзя!

Ричард даже не понимал, что у него была истерика. Он вызвал огонь, расплавил наручники и освободил Ану, поднял ее на руки и понес из дома.

Личный отряд Катона, прибывшие с ними солдаты и врач смотрели на дом, куда только что ушел генерал. Дом угрожающе трещал. Еще немного и он обвалится. Никто не верил, что генерал выживет.

Когда надежды почти не осталось, горящая дверь открылась и из дома вышел генерал Катон. Его китель тлел, волосы были опалены, а сам он был покрыт ожогами. На руках, нежно к себе прижимая, он нес безжизненного капитана Савас. Он прошел всего пять шагов от дома, когда тот с грохотом обвалился у него за спиной. Ричард даже не обернулся. Он стремительно подошел к врачу и протянул ему капитана. В глазах Ричарда была не паника, в них было безумие.

- Доктор! - Сказал он и его голос дрогнул. - Доктор! Спасите ее! Доктор! Не смотрите на меня! Быстрее, умоляю Вас! Я приказываю Вам! Сделайте что-нибудь! Капитан! Она не ды... - его голос сорвался, - не дышит! - Из его груди вырвался стон.

Вождь.

Вождь находится на самом верху государственного рустийского аппарата. Вождь выбирается всенародно, но как было сказано выше, по факту народ не имеет особого выбора, и все заранее решено. Вождь обладает всей полнотой исполнительной власти и правом вето на законодательную. Вождь может предоставлять на рассмотрение свои законопроекты, но он лишь предлагает их Высшему Военному совету, а они формируют их как полноценный законопроект.

Помимо этого Вождь находится в звании маршала и является главнокомандующим рустийской армии, и является верховным трибуном и цензором государства. Все дела по политической эременетике рассматриваются им лично.

Толя был смышленым мальчиком и быстро сообразил, что для того, чтобы выжить в спецприюте для детей врагов государства, есть только один способ - врать и доносить.

Легко понять, да нелегко сделать. Отец с младенчества учил сына, что лгать и доносить - это грех. Святая Матерь Марфа будет грустить, а сын ее страдать из-за этого. Но в приюте его быстро - побоями, голодом, заключением в карцер - научили, что никакой Святой Матери Марфы нет, что дети от Святого духа не рождаются. Дети появляются на свет от того, что старшие мальчики и некоторые смотрители делают со старшими девочками. Ему объяснили, что Святая Марфа - ложная религия, которую отец взял из вражеской Саксонии, чтобы поднять людей против великой родины.

Толя знал, что те, кто не подчиняются, могут не дожить до зрелого возраста, когда можно покинуть приют. Если же назло выжить, то работать сможешь только мусорщиком или могильщиком, если, конечно, не отправишься на передовую как пушечное мясо.

Он смирился не сразу и пытался несколько раз бежать, но после третьей попытки, когда несколько дней пролежал без сознания в лазарете, понял, что надежды больше нет.

Он должен стать хорошим мальчиком, а для этого недостаточно быть послушным и говорить о родителях, как о предателях и гнидах. Для этого нужно говорить страшим правду, даже если тебя не спрашивают. Теперь у него появился шанс: он узнал о том, что один из смотрителей хочет помочь нескольким девушкам сбежать. Не надо сомневаться! Смотритель задумал подлость, а значит, он - предатель и гнида.

Толя собрался с духом и постучал в дверь директора приюта.

(1) - Автор: Ася Дэль.

(2) - Ана Савас.

(3) - Аналогом народной "Песни ведьмы" в нашем мире является песня группы Мельница - Приворотное зелье.

(4) - Здесь и далее жирным выделены измененные Аной слова.

(5) - Танец, который в Рустии называется шансонет, на самом деле основан на танце, который в Петербурге известен как буре святого Патрика. А вот мелодия, которую играют музыканты в нашем мире известна как "La sansonette"

Оставить комментарий © Copyright Дэль Ася (asya-del@yandex.ru) Размещен: 13/02/2013, изменен: 13/02/2013. 55k. Статистика. Глава: Фэнтези Рустийский Романс. 1 том. Песня ветра и огня. Скачать FB2		Ваша оценка:

Дэль Ася : другие произведения.

Глава 19. Пламенный ангел.+интерлюдия 9