Как любой эрлинский город-порт Гассиполь был окружен высокой стеной, выложенной из больших обтесанных блоков-камней. Даже от моря город, уже четвертое столетие стоявший под властью черноморцев и их магов, был защищен стенами, отделявшими портовые сооружения от городских районов и зданий, а самым высоким среди них считалась Береговая Башня, вершину которой было видно за много верст издалека. Из Гассиполя выходили четыре широких дороги, выложенные застывшим ровным раствором, который покрывал пути во многих поселениях восточного побережья Южного моря. Городские ворота всегда были распахнуты настежь для приезжих гостей и покидавших свои дома жителей: южные выводили в порт, северные - на прямой тракт к столице Черноморья, восточные - к Присту, а западные - в Эрлинию, к Гистаполю, другому порту, в котором уже давно черноморская речь заглушала прочие разговоры.
Одинокая всадница въехала в город в опустившихся на высушенную летним зноем землю сумерках. На её плечи был наброшен легкий плащ, темные волосы прилежно уложены на макушке головы. Девушка шагом вела свою лошадь по широким каменным улицам Гассиполя, которые ей были хорошо знакомы. Навстречу неслись закрытые экипажи, спешили богато одетые дамы в сопровождении благоухавших кавалеров, более сдержанные и незаметные воины, простолюдины, купцы, постоянно державшие руки на поясе, беспокоясь за сохранность кошельков, мелькали юркие ребятишки и городские бродяги... Лик города почти не изменился. Теперь в нем только не хватало уверенно выступавших фигур, обычно задумчивых лиц магов, кои управляли им от лица самого Веллинга.
Фонари, прикрепленные к стенам высоких капиров, освещали путь, но Марго нашла бы нужную лавку даже при свете ярких звезд, разукрасивших темное небо. Госпожа Сати была одной из самых уважаемых портних в городе и содержала собственную мастерскую. Нынче она одевала только знатных и богатых барышень Черноморья. Поэтому если женщина желала сойти за обладательницу изящного безупречного вкуса, она должна была познакомиться с эрлинкой, проживавшей в доме с броской вывеской "Соблазн". Удержаться от желания купить все ткани и модели, платья и шляпки, перчатки и чулки в лавке Сати было невозможно, а значит было невозможно туда заходить с пустым кошельком. Но Марго за неделю, в течение которой она добиралась от Приста до порта, ненамного разбогатела. Зато она окончательно утвердилась в правильном решении, что платить за её стремление вернуть прежний уклад жизни в Черноморье придется всем тем, кто встретится на её пути, пусть они искренне возрадуются возращению бывшей царицы, или уже успели пристроиться в прислужники оларов и Веллинга Кассандра.
Она громко постучала в крепкую дверь, взойдя на высокий деревянный порог капира. Внутри было тихо и темно, через верхние окна не виднелось ни одного зажженного огонька, но все же вскоре до Марго донесся скрип от половиц, по которым ступали легкие шаги, а также недовольное женское ворчание.
- Кого это принесло в такую темень, - бормотала немолодых лет служанка, отпирая засов и слепя гостью яркой лампой, - уже Уритрей застелил небо от солнца, а им все неймется?! Чего тебе, девочка? В работницы нанимаются с утра, а не по ночам!
- Позови мне немедленно госпожу Сати, - ровным тоном произнесла Марго, заглянув в темные глаза черноморки и не желая упустить её взгляда и внимания. - И зажги свечи в гостиной, чтобы я разглядела последние модели нарядов. - Колдунья знала, как нужно говорить. Внушение она использовала уже не первый раз по дороге в Гассиполь, а нынче оно пригодилось, чтобы не тратить попусту время на ненужные объяснения.
В своем ночном одеянии служанка послушно поплелась вглубь дома, сперва осветив огнями комнату, где меж мягких дорогих диванов находились наряды, наброшенные на высокие напольные вешалки. Марго тщательно осматривала платья, что поджидали своих покупательниц, примеряя к плечам и росту размеры и фасоны изделий. Она скинула плащ и расхаживала среди застывших одеяний, оживленно перебегая глазами с одного на другой. Ведьмочка собиралась остановиться в Гассиполе не в тихом укромном месте, а в самой дорогой гостинице, поэтому она должна была выглядеть как настоящая богачка, владетельница земель и замков, чтобы шпионы Сарпиона не заподозрили обмана. Хотя Марго могла выбрать более скромную роль для проживания в порту, ведь оно не должно было затянуться, но перед последним боем ей хотелось пожить с шиком и роскошью - ведь более никогда черноморские барышни не будут желать походить на регента Антею, зато она сможет уподобиться одной из них.
- Что хотела эта дама, Тобия? Объясни мне более внятно, для чего ты поднимаешь меня с кровати?! Пусть там сидит сама Галия и Олифея, я не желаю выслушивать капризы очередной жеманницы, повздорившей со своим супругом поздним вечером! - громовой голос Сати раздался еще из коридора, а после в сопровождении своей помощницы хозяйка лично появилась перед поздней гостьей. На её плечи был наброшен парчовый балахон, а распущенные длинные волосы, почти полностью поседевшие за прожитые годы, спадали прядями на спину. - Чем вам обязана, сударыня? - несмотря на высказанные недовольства, при обращении к возможному клиенту голос портнихи вмиг приобрел наработанную лесть и услужливость.
- Госпожа Сати, прошу прощения за столь несвоевременный визит, но я только приехала в порт, - немного сбиваясь, заговорила Марго, стараясь выказать из себя несмышленую девчонку. - Вашу лавку мне посоветовала госпожа Кария Гиот. Она моя дальняя родственница из Асоля. Я же всего несколько дней узнала о кончине своего дяди и прибыла в город для получения наследства. Так что деньги у меня есть, а вот доброй советчицы под рукой, - Марго неуверенно пожала плечами, - нет. Вы не согласились бы взять меня под свое покровительство?
- У тебя есть рекомендательные письма, дитя? - строго спросила Сати. Жестом черноморка отослала прочь верную служанку, которая уставилась на колдунью, как будто увидела её в первый раз.
- Вы ведь поверите мне на слово, - скромный жалкий тон Марго вмиг сменился холодными утвердительными отголосками. - Сперва мы подберем мне нужные наряды, а после благодаря лингам, что вы одолжите богатой наследнице, я смогу снять хорошую комнату на постоялом дворе в центре города.
- Мы с вами раньше не встречались? - Сати подозрительно оглядела фигуру девушки, чем заставила ведьмочку лишь нахмурить взгляд, впивавшийся в лицо портнихи.
- Разве я непонятно произнесла, что отныне в этой комнате все вопросы задаю только я, - она усилила голос, и черноморка недоуменно и испуганно замерла перед ведьмочкой. Теперь она действительно внимала каждому слову. Но беседа продолжалась недолго. Для начала Марго поинтересовалась, как скоро несколько из платьев можно было подлатать под свою хрупкую фигуру, а после без церемоний сбросила обношенную сорочку и юбку, примеряя шелка цвета морской волны. Сверху она набросила одну из вышитых цветами накидок и поглядела на себя в большое зеркало, одобряя новый образ. В ней вновь можно было признать царицу Антею: те же темные глаза, задумчивое лицо и сжатые губы. Быстрым движением рук Марго набросила на волосы шелковый шарф, прикрывая его краями нос и рот. Теперь выряженную девушку было сложно отличить от прочих сверстниц, чей род принадлежал к знатным землевладельцам Черноморья или чьи предки сумели накопить достаточных богатств на содержание своих детей.
- Этот сундук, - Марго указала на небольшой деревянный короб, в который уложила еще три дорогих платья, - прикажите прикрепить на моем скакуне, а вот монеты я приму из ваших рук лично.
Сати вернулась спустя несколько минут, докладывая, что все пожелания гостьи исполнены. В ладони ведьмочки опустился тяжелый кошелек полный золота и серебра.
- А что слышно в последнее время в городе, госпожа Сати? - вновь тихим безвольным голосом заговорила Марго, желая при этом, чтобы лишь последние минуты их беседы остались в памяти хозяйки. Чары все еще окутывали слегка затуманенный взор черноморки.
- Заказов меньше, потому как нынче мало кто из богачей дает знатные приемы и балы, - Сати возвращала себе прежний властный вид и голос.
- А кто главный в порту? Ведь маги всегда улаживали вопросы с бумагами на наследственные права, но поговаривают, что маги оставили свою обитель в Башне...
- Чего только не болтают ныне, милочка, - уже совсем свысока покровительственным тоном произнесла портниха. - Маги все также лезут во все дыры, уже чуть ли не в дом ломятся за пожертвованиями, тогда как до дней Гиза еще далеко. Просто в кои-то веки Гассиполь покинул верховный маг, но ведь и без его светлого лика хватает тех, кто называет себя служителем богов, жаль лишь, что когда зовешь их к одру больного, то отмахиваются более важными делами, веля лекаря за линги приглашать. Да что говорить, деточка - прохвостами были маги, такими же и остаются, лишь клика их сократилась, едва сам Веллинг распространил власть над их орденом. Ах, сколько я выслушала историй о магах от всех тех женщин, что побывали в этой комнате!
Взгляд ведьмочки становился все более жестким, но отвечать на насмешки торговки Марго не планировала. Она поскорее покинула капир и, взяв под узды груженную нарядами лошадь, повела её вниз по улице к небольшой площади, сверкавшей десятками огней. Орден магов всегда особо чтили в Черноморье, ибо за слова неуважения, высказанные кем-либо сгоряча или по невежеству, можно было легко поперхнуться едой, а то и слечь с грязной болезнью в постель. Таких смельчаков находилось всегда немного, но в смутные времена вина за все невзгоды всегда валилась на тех, кто стоял выше обычного люда. И ежели глупцы принимали за магов всех тех, кто просто вздумал так себя именовать, то еще более глупо было хулить после этого всех мудрецов. Хотя кто услышал бы все эти пересуды, если Хранитель Башни покинул великий порт, и нынче некому было возносить высокому Уритрею и бескрайнему Нопсидону народные мольбы и стенания?!
Она выбрала имя Латека, чтобы снять просторную комнату в самой большой и уютной гостинице Гассиполя. Пышногрудая хозяйка сама отвела молодую девушку в верхние покои, при этом с живым любопытством интересуясь судьбой одинокой путешественницы. Ей пришлось выслушать примерно ту же историю, что ведьмочка поведала госпоже Сати, и, получив задаток за неделю в десяток золотых, позднюю гостью оставили в покое, заверив, что в комнатах всегда будет чистое белье, свежая вода и вкусный обед. Марго устало вздохнула, когда осталась наедине. Наконец она могла заслуженно отдохнуть, ведь она уже почти достигла своей цели. Девушка выглянула в окно, осматривая темный переулок, вид на который предстал перед её глазами. Спуститься вниз с третьего этажа капира было непросто, но это было не главной преградой для колдуньи: комнаты её вполне устраивали, потому как они были почти единственными заселенными нынче на этаже, а также через них можно было попасть в совершенно неприметный район города - ведь Марго не собиралась привлекать к себе внимание, особенно по ночам. Лишь юной Латеке следовало хотя бы к вечеру спускаться на глаза хозяйки, чтобы не возбуждать её беспокойства и в очередной раз утолять женское любопытство.
На следующее утро Марго вновь отправилась по купеческим лавкам, чтобы приобрести новые вещи, только теперь не для отвода глаз, а для удобства передвижения в темной ночи, когда развевавшиеся лоскута и шелка могли зацепиться за колья или острые углы и оставить лишние следы.
- Эй, босой, - Марго прокричала в сторону высокого мальчугана, появившегося из переулка, легко прошмыгнувшего мимо и помчавшегося дальше, скрываясь в толпе горожан. Колдунья ускорила шаг, чтобы нагнать сорванца, которому на вид было не больше четырнадцати лет. Она увидела, как он обернулся на её голос, после чего еще быстрее замелькал впереди прохожих. Но ведьмочку не волновало, отчего он так сильно желал скрыться с глаз, ей всего лишь приглянулся его рост и тощее телосложение. - Стой же!
Едва она выкрикнула последние слова, как беглец повалился на твердые камни улицы, и добравшаяся до своей добычи девушка с улыбкой на губах отметила, что, несмотря на стоны и разбитое колено, парень сумел подняться и самостоятельно зашагать подле неё.
- Разве принято без оглядки мчаться от милости богов! - укоризненно закачала головой Марго, по дороге обращаясь к юному спутнику. - Галия послала на мою голову богатства, а теперь я по заветам богини желаю поделиться им с другими. Тебе вот никак не помешают новые штаны и рубаха, а также легкие сапоги, не все время же сверкать голыми пятками о плиты улиц. Я сменю твои лохмотья на достойный наряд, только не подскажешь, где бы его прикупить?
Парень проворчал неразборчивые слова в ответ, опасливо косясь в сторону прекрасной незнакомки, что не стыдилась ступать рядом с ним. Он указал рукой на один из узких пустынных закоулков, в который Марго без раздумий свернула следом за ним. Его запуганные глаза не сулили сопротивления её решению, и вскоре бродяга действительно остановился напротив одной из лавок на заброшенной улице, где проживали небогатые ремесленники. Марго не стала возражать выбору спутника. Она лишь оглянулась назад и, отметив позади внимательный взгляд еще одного нищего, лишь усмехнулась сама себе - в Гассиполе среди лазутчиков магов были и бедняки, и богачи, каждый из них докладывал о всех подозрительных лицах в городе, и вполне возможно, что верховный маг Арпей поручил следить за незнакомцами с двойным упорством и вниманием, ибо он должен был не сомневаться, что ему предстояло встретиться со своей бывшей ученицей, колдуньей Марго.
С хозяином лавки ведьмочка была улыбчивой и щедрой. Старик торговал поддержанными вещами, его стены были увешаны большим числом мечей и кинжалов, а также обмундированием для воинов. Но девушка попросила показать неброскую удобную одежду для своего младшего брата, коим в её словах предстал юноша, чьего имени она так и не спросила за время их краткого знакомства.
- Не знал, что у этого бездельника есть такая хорошенькая сестра! - воскликнул продавец, но более он не стал удивляться словам клиентки, а лишь подобрал для мальчугана удобное одеяние.
- Это нам как раз подходит. Пусть он немедленно скинет свои лохмотья и примерит вещи, а вы, уважаемый, заверните еще один набор темной рубахи, легких туфель и узких штанишек в узел. Про запас, - попросила ведьмочка, выкладывая за покупку серебряные линги.
Вдвоем они вышли в узкий пустынный переулок. Малец с непривычки подергивал плечами, ощупывал новые одежды. Но как только они вновь оказались на широкой многолюдной мостовой, он помчался со всех ног, так и не поблагодарив ни одним словом свою нежданную благодетельницу. Но в этот раз она не стала останавливать его воздушным ударом. Марго свернула в противоположную сторону и поспешила в комнаты, чтобы по достоинству оценить свою покупку. Грядущей ночью ведьмочка готовилась к первой вылазке в Башню, где, будучи магом, она провела немало дней среди книг, эликсиров, трав, а теперь должна была проникнуть туда скрытно и незаметно.
Она выпрыгнула из окна в кромешной мгле срединной ночи, мягко, будто кошка, приземлилась на землю, замедлив падение своего тела, облаченного в мужское одеяние. На волосы Марго повязала темный платок, крепко затянув его концы на затылке, а за пояс заткнула длинный нож, который приобрела еще во время пути к порту для самозащиты, а точнее предупреждения наглецов и хамов о том, что она может их ненароком и ранить. На самом деле она бы преподнесла запоминавшийся урок каждому, кто бы посмел её зацепить, даже без острого лезвия и крепкой пощечины - колдунья уже достаточно овладела искусством очарования.
Улицы были безлюдны, зажженные в сумерках фонари уже израсходовали запас масла и лишь кое-где слабо мерцали, но Марго очень скоро свернула в закоулки, которые никогда не освещались иначе, чем звездами и луной. Она хорошо знала город. За прошедшие годы царица Антея не раз в одиночку пробиралась по нему, чтобы встретиться с верными людьми в назначенных тайных местах для получения важных сведений или испрошения совета. Стена, отделявшая от прочих городских строений жилища магов, среди которых возвышалась и сама Башня, показалась издалека. Днем около её основания раскладывали свои товары приезжие крестьяне, чтобы поскорее сбыть их в большом количестве городским купцам, теперь же на этом месте валялась лишь груда мусора. Улица уходила далее к портовому району, но ведьмочка стремилась попасть именно в обитель служителей, поэтому она обошла два раза от одного конца дороги к другому только для того, чтобы определить наиболее удобное место для подъема на вершину стены. Однако выбор был неширок - везде камни были выложены прямым гладким рядом. В густой мгле она вытянула руки вверх, закинула голову к черному небу. Ноги оторвались от земли, а когда напротив глаз показался край сооружения, колдунья ловко ухватилась за него, взбираясь на стену, а потом столь же бесшумно опустилась по другую сторону высокой преграды.
Каменные здания различной формы и высоты, возведенные на территории Башни в разные периоды, прилегали друг к другу плотным строем. Марго пробиралась узкими проходами, пока не вышла на широкую тропу, выложенную белым мрамором, уводившую ко входу в саму цилиндрическую башню Гассиполя. Девушка кралась мелкими шагами, стараясь держаться в тени. Под высокой аркой около входа, который венчали две резные дверные перегородки, постоянно распахнутые, ибо не они были главной преградой на пути чужаков, вознамерившихся попасть вовнутрь, стояли два мага. Скорее всего, стражники были лишь учениками магов, ибо именно им надлежало в первые годы служения богам охранять проход в святилище Гассиполя, ведь отсутствие достаточного опыта в исцелении, науках и богословии не мешало им быть отличными воинами. Каждый маг должен был сперва познать мастерство владения мечом, чтобы защищать жизнь праведных, и лишь после многолетних учений мудрецы обходились зачастую без клинка, ибо умели поражать умы и жизни всего лишь словом или прикосновением, чем уже давно страшили и восхищали народ.
Марго приблизилась к магам, неподвижным в лунном свете, спадавшем на мраморный проход в башню. Сбоку казалось, что они дремали в ночной тиши, но это было ошибкой. К первому стражнику она подкралась со спины и возложила на его плечо холодную руку. Колдунья почувствовала, как мгновенно вздрогнуло его тело, а после высокая фигура, облаченная в короткую тунику и крепкие сапоги поверх льняных брюк с вшитыми кожаными вставками, застыла подобно статуе из камня. Обойти со спины второго охранника ей не удалось, он оборотил блестящие глаза на шум её легких шагов, но ведьмочка тут же уловила его взгляд, и маг безмолвно отвернул голову, как будто не видел перед собой никого и ничего подозрительного.
Настало время для того, чтобы перевести дух. Она еще раз внимательно оглядела обоих охранников и, удостоверившись, что они более не являлись помехой, быстро шагнула в башню. Внезапный удар отбросил ведьмочку назад, заставив при этом издать громкий стон от ушиба. Марго незадачливо потирала лоб, колено и бок, которым врезалась со всей силы о невидимую преграду. Мысль о том, что в Башню дозволено входить лишь тем, кого окропил священными брызгами воды сам Хранитель, верховный маг, вспыхнула в разбитой от удара голове. А девушка не встречалась с хозяином здешних мест с тех пор, как маги отказали её сыну в присвоении титула Веллинга. Уже прошел почти год, как регент Антея не посещала эти оберегаемые высшими богами стены, а значит ей было необходимо новое омовение. Но ведь прежде Антея не смела даже думать о чарах и своих позабытых способностях, нынче же Марго не отчаивалась, слегка покорив себя за поспешность. С помощью колдовства ведьмочка могла проникнуть за любые пределы. Она встала напротив открытого прохода, через порог которого виднелась кольцевая лестница, ведущая на вершину здания. Её желанием и волей было разрушить запреты, наложенные неизвестно кем и когда на святыню магов. Она ощущала, как невидимая энергия направилась от её тела в открытое отверстие меж дверей, и ведьмочка вновь шагнула вперед, уверенная, что сумеет пройти. Она двигалась теперь более сдержанно и аккуратно, поэтому легко избежала нового столкновения с воздушной преградой, которая отнюдь не исчезла. От обиды и сожаления Марго ударила кулаком по прозрачной стене, ладонь заныла от усиленной отдачи, но в воздухе не раздалось ни звука или стука. Колдунья простояла около входа в Башню, покуда где-то в городе не запели петухи, и небо посветлело от разгоравшейся зарницы. За это время все ее попытки проникнуть за невидимые пределы остались безуспешными. Ей еще не раз пришлось восстанавливать контроль за застывшими фигурами стражников, которые отрывали её от раздумий внезапными пробуждениями. Но с рассветом Марго покинула тихую обитель прежним путем, так ничего не добившись.
Твердо решив довести начатое дело до конца, тем более покуда Башня почти пустовала, Марго повторила вылазку на следующую ночь. Она пробралась в покои, которые издавна предназначались для Хранителя Башни - двухэтажный дом, скромно обставленный изнутри, в котором маг принимал посетителей, а также были собраны многие ценные тома книг, редкие травы, порошки и драгоценности. В подземелье этого каменного капира была собрана сокровищница магов, куда колдунья желала заглянуть, чтобы отыскать необходимые атрибуты великого мага, с помощью которых совершалось священное омовение для входа в Башню. Хранитель Башни всегда одевал для подобной церемонии дорогую мантию, вышитую золотыми нитями, серебряный венец, украшавший его седую главу, как только избирался новый глава магов, а также сосуд, который наполняли чистой водой из окрестного родника. Но нигде ей не удалось разглядеть ничего из вещей бывшего хранителя, убитого по приказу Сарпиона, который несомненно присвоил все богатства и диковинки магов себе.
Колдунья вернулась в Башню в третий раз. Она сразу усыпила охранников, наслав на них дрему, поднеся к носу рассыпчатого порошка, чтобы их сон был долгим и крепким. Затем девушка подошла к сооружению с задней стороны, там где башня почти соприкасалась с внешней стеной, за которой разворачивалась гассипольская бухта. В этом месте незнакомая фигура была сокрыта ото всех посторонних глаз. Марго посмотрела на ровную темно-серую поверхность башни, которая убегала ввысь. Ежели нельзя было проникнуть в это хранилище через вход, то почему бы не попробовать взобраться сперва на вершину громадного строения, чтобы затем спуститься вниз к заветной комнате в сердце Башни. К полетам в воздухе ведьмочка уже привыкла, хотя свободы в воздухе ей до сих пор не доставало - единственное неверное движение или мысль, и можно было рухнуть наземь, от которой она научилась отрываться с помощью чар. Ведьмочка бесстрашно и быстро взметнулась к звездному небу на высоту более десяти локтей. Когда она добралась до края башни, то руками зацепилась за шершавые камни и перепрыгнула на широкую площадку вышки. Небольшая арка служила входом на лестничные спуски. Ведьмочка уверенно сбежала по ним вниз, но после пары поворотов по кругообразной ленте, она обессиленно повалилась ниц. Дыхание сперло, сердце бешено заколотилось в груди, а глаза ослепило яркими мерцавшими точками. Марго протерла веки, но каждое движение рук и пальцев давалось ей с трудом, в голове как будто завертелся вихрь, который отбирал все силы и развеивал мысли. Она не смогла подняться, но попробовала ползком спуститься еще на несколько ступеней, ощутив при этом, что совершенно лишается свободы. На четвереньках подобно раку колдунья попятилась назад к свету звезд. Ясность взора и разума возвращались, девушка поднялась на ноги и выбежала под освещенное небо, наслаждаясь прохладой и свежестью ветра. Прошлые воспоминания о затворничестве в монастыре, когда ведьмочка не могла преодолеть более одной лиги пути прочь от места своего заключения, нахлынули на неё. Страх сковал тело, но Марго лишь одернула плечами, сбрасывая тяжесть пережитых мук и страданий. Нынче она не была взаперти, она всего лишь хотела попасть за грани, что охраняли уже иное - память колдунов, бывших быть может Владыками в древнейшие времена, которая даст знание творить невиданное, неподвластное ни человеку, ни чародеям.
Она спустилась, просто окунувшись вниз в темную пропасть, ибо с высоты башни невозможно было разглядеть земли. Застыть в воздухе колдунье удалось совсем недалеко от каменной поверхности, так быстро произошло падение. Она плавно призмелилась и встала на обе ноги у самого подножия башни, но в тот же момент сбоку раздался пораженный возглас:
- О, чудо, сама Галия, парящая во мгле!
В стороне, где вымощенная тропа уходила к прочим сооружениям цитадели, стоял человек, держа в руках подвесную лампу. Он не поднял шум, не двинулся с места, увидев темную фигуру чужака, а лишь недоуменно разглядывал её. Но Марго хотела обойтись без любых свидетелей своего визита. Однако пока незнакомец был спокойным, ведьмочка также решила не торопиться и не предпринимать поспешных действий. Она лишь шагнула ему навстречу. Заманчивая идея уже проникла в голову: ежели она не могла пройти за стены Башни, то почему не послать туда того, кто уже был омыт священными водами.
- Ты маг? - Марго заговорила, когда вплотную приблизилась к невысокому молодому мужчине, облаченному в одежду простолюдина, однако его умиротворенное лицо и внимательные глаза, которые отражались при свете огня, указывали на пытливый рассудительный ум и занятие. - Что ты здесь делаешь?
- Маг Каста, - ответил черноморец без капли волнения. - Я как раз направлялся в святилище, чтобы вознести молитвы Уритрею и Галии, которые только что послали мне столь изумительное видение.
Его голос был лишен хитрости и лукавства, но также в нем ведьмочка не услышала раболепия и восторженности по поводу возможной встречи с богиней, хотя она так и не поняла, за кого в действительности её принял маг. Вблизи царица узнала его лицо, это был один из младших магов, что прислуживал в последний её приезд в Береговую Башню, и именно от этого колдунья немного смутилась в отличие от собеседника.
- Пусть туда и ступают твои ноги, маг, - она хотела заполучить над ним контроль, но чары бессильны, если человек осознавал, что перед ним колдун. Именно этому знанию она научилась от магов. Все члены ордена при встрече с чужаком должны были изготовиться отразить любые атаки, как физические, так и духовные. Это всегда было первым уроком юных жрецов в Черноморье и на всем побережье Южного моря. - У меня есть для тебя одна просьба, Каста. Ты исполнишь её? - она все-таки не опускала взора с его чистого ясного лица и только слегка улыбнулась, когда он безропотно ответил согласием на её вопрос.
- Иди вперед. Ты услышышь мой голос, и сделаешь все, что тебе будет велено, - она говорила негромко, так чтобы он разобрал её слова, но их разговор не должен был нарушить царившую кругом тишину.
Маг послушно продолжил путь, озаряя тропу лампой. Под входной аркой он внезапно остановился и с интересом поглядел на распластанные на земле тела стражников, один из которых периодически похрапывал. Марго забеспокоилась: если человек находился под влиянием чар, то он не мог замечать окружающий мир, только если не удалось сломить окончательно его волю, или ежели его воля совпадала с приказами чародея...
- Они не должны спать в такую знаменательную ночь! - недовольно отметил Каста, так что Марго непроизвольно выругалась сквозь стиснутые зубы. Похоже было, что он принимал все это за забавное приключение или всерьез уверовал в явление чуда. Но о невероятных диковинках потом рассказывали на каждом углу, а ведьмочка хотела, чтобы в Башне не происходило знамений, которые могли бы привлечь Сарпиона, покуда она не избавилась самостоятельно от волшебной книги.
- Закрой рот и делай, что тебе говорят! - решительно скомандовала она магу. - Иначе... - она даже не успела задуматься об угрозе, но на вытянутой при резких словах ладони заиграл яркий язычок огня. Марго горько приняла свою несдержанность, пламя заполыхало еще ярче и взвилось вверх - этой ночью она хотела сжечь всю Башню и магов, чтобы с лица земли при этом исчезла и проклятая книга колдунов. - Не заставляй самого Таидоса явиться перед твои очи! Пройдешь к двери, что под лестницей и проникнешь в коридор, оттуда поднимешься наверх. Там в небольшой комнате Хранителя возьмешь Книгу Ветров. Передашь её мне. Дверь заперта, но ты ведь маг и придумаешь, как справиться с замком!
- Я как раз туда и направлялся. У меня есть ключ от хранилища верховного мага. Я должен вернуть одну из старинных рукописей, - оправдывался парень, пялясь на огонь. Он слегка побледнел, и голос стал более глухим, но дрожи этот молодой маг скорее всего так и не испытал.
- Жду тебя здесь. Еще одно твое слово, и ты заполыхаешь также ярко, притом вместе с твоей рукописью, - только сейчас Марго заметила, как осторожно Каста сжимал что-то свободной рукой под полами рубахи. Он посмотрел на колдунью и, наконец, увидел сквозь пелену своих фантазий её холодные глаза. Теперь она почувствовала, что он попал на крючок. Маг медлительно кивнул в её сторону, принял прямую исполнительную позу и прошел в башню.
Он появился быстро и неожиданно, выскользнув со своей лампой из мрака. Колдунья успела несколько раз поругать себя за крайне сухое разъяснение черноморцу поручения: ведь сама Книга Ветров ей была ни к чему. Это большое собрание записей магов было слишком громадным и тяжелым, чтобы его так запросто сдвинуть с постамента. Колдунью интересовала лишь черная книжица принцессы Мории, вложенная в неё, а Сарпион мог из безопасности перепрятать альманах заклинаний в более надежное место в самой башне, а может он забрал сокровище, к которому стремился столько лет, с собой в Эрлинию, нанеся на него иные, более надежные для сохранности заклятия... Но к неожиданной радости царицы в руках мага, появившегося на пороге, было именно то, чего она так сильно желала.
- Это она? - спросил он, показывая истертый кожаный переплет.
Марго не успела ответить, потому как Каста уже перешел черту, за которой невидимые чары более не имели действия, а может быть наоборот вступали в силу преграды, потому как книга ярко вспыхнула в его руках, и молодой человек в испуге отскочил назад, роняя возгоревшийся переплет на землю. Он переводил взгляд, полный недоразумения со своих обожженных ладоней на камни, где темнели страницы в желтом пламени, а потом на застывшую маску на лице Марго. Девушка наклонилась к земле и быстро отодвинулась прочь. Книга была охвачена настоящим огнем, не тем видением, что возгорелось из её ладони. Снизу обдавало жаром, однако ни дыма, ни пепла пока что не было заметно.
- Забери её! Забери назад! - внезапно истошно вскрикнула Марго. Парень содрогнулся, не обращая внимания на пекло, протянул руки к алой от огня книге и кинулся обратно под лестницу, но книга вновь выпала из его рук, так как она мгновенно остыла и вернула себе прежний вид, отчего у мага от удивления разжались ладони.
- Немедленно положи её на место! - все еще кричала царица.
Каста вновь управился очень скоро. Однако по возвращению из-под арки башни под лунные блики ночи вид мага был совсем непохожим на хладнокровного умудренного старца.
Колдунья заметила, как вздрогнул и перевернулся на другой бок один из дремлющих стражников, но она не могла уйти, не будучи уверенной в молчании своего невольного помощника.
- Ты забудешь всё, что видел, и всё, что здесь произошло, - уже более сдержанно произнесла Марго. - А если ты не сможешь забыть, то знай, что в первую очередь кара ниспадет на твою голову, маг Каста. И это будет не возмездие Уритрея или Нопсидона, а более могущественных владык.
Закончив речь, девушка развернулась и зашагала в обход башни. Она не стала проверять, насколько верно были поняты её слова, отныне её уже не волновало возможное раскрытие и беспокойство лазутчиков Сарпиона. Она знала, что сегодня встала на самый край, и хотя шла к нему долгим трудным путем, переступить его она не смогла. Как легко было уничтожить книгу, но ведь не это подгоняло её все время вперед. Записи колдуньи будут не опасны, если уничтожить тех, кто мог их прочесть. Хотя даже не в заклинаниях дело... Теперь она также была в силах познать истину многих веществ и явлений, так почему же спешить с тем, что можно сделать потом. Стереть в пламени огня древние знания можно и в другую ночь, когда она поймет, что у неё нет надежды на противостояние своему учителю. Сарпион обязательно вернется в Гассиполь, туда, где до сих пор хранилась книга могущества, с которой, по всей видимости, колдун так и не сумел снять заклятие. Ведь с чего бы она так спешила в порт, зачем она оставила Ланса и до сих пор не объявилась открыто среди магов, затеявших мятежный бунт?! Потому что она жаждала встречи с Сарпионом, она мечтала упиться его поражением и злостью от потери заветного источника силы. Но эта месть должна быть честной. И пусть бесценная награда достанется победителю.
До начала листопада Марго тихо проживала в верхней комнате гостиницы. Благодаря историям о богатой наследнице, что хозяйка разболтала многим постояльцам, вокруг девушки закружились кавалеры и почитатели, присылавшие в её покои красивые цветы, записки с признаниями, а также заказывавшие для одинокой незнакомки, обычно ужинавшей в темном углу нижней залы, нежные мелодии на флейте. Но на милые забавы и развлечения колдунья не отвлекалась. Ей нужно было заново войти в знатные дома гассипольцев, ей приходилось заводить полезные знакомства. Она ждала вестей из Эрлинии, чтобы поскорее услышать о возращении в порт Хранителя Башни, верховного мага Арпея. Торговцы и моряки с юга доносили, что эрлинские города покорены, заняты черноморскими солдатами, а глава магов покинул те места, но об его прибытии ничего не становилось известно.
Между тем обычные горожане, а также верхушка власти в Гассиполе, которую в период анархии составили судовладельцы и купцы, обладавшие наибольшими богатствами, а значит и влиянием, забеспокоились о нескольких тысячах мятежников, приближавшихся к границам города. Марго собирала сведения на вечерах и приемах в богатых черноморских домах, куда она входила в сопровождении новых друзей. Зачастую она получала эти приглашение на имя Латеки Сорви после того, как беседовала с хозяевами торжеств наедине, намекая об известных ей планах узкого круга торгашей по подкупу смотрителей учреждений, онтариев и магов, которые формально еще правили от лица Веллинга Кассандра. Колдунья умело заметала следы, и после расспросов хозяин запоминал лишь сладостную улыбку, а также желал вновь увидеть юную наследницу в своем доме, даже не догадываясь при этом, что всего несколько мгновений назад он подобно изможденному узнику на допросе безоговорочно выложил ей все тайны и секреты.
К тому, что бунт против Веллинга возглавили маги, в Гассиполе отнеслись двояко. С одной стороны, некоторые дворяне предложили принять служителей, которые издавна управляли городом, с другой, нашлось много тех, кто не желал терять захваченные позиции в принятии важных решений для личной выгоды, а на словах доказывал своим сообщникам, что верховный маг Арпей, перед которым склонились эрлинские города, испепелит собственную башню и всех гассипольцев, ежели они посмеют его предать. Вскоре дошли слухи, что из столицы Веллинг, наконец, направил навстречу мятежникам отборные войска, но еще через несколько дней в город хлынули беженцы, коими были черноморские солдаты из царских строев, которые после понесенного поражения от соотечественников не могли укрыться иначе, как в защищенном порту. Большую же часть разбитого царского войска под главенством онтария Ако составляли олары, к коим принадлежал и сам командир. Иноземцев, прозванных захватчиками, к которым не только мятежники, но и пока еще бездеятельные смиренные черноморцы испытывали ненависть и неприятие, по приказу магов даже не брали в плен, отрубая головы на поле боя. Битва с царскими отрядами произошла недалеко от главного тракта страны, соединявшего столицу и порт, и получила название Придорожной Рубки, ибо в ней было пролито немало крови и ни одной слезы. Так записали позже в свои манускрипты историки и бродячие сказители.
Одновременно с подходом к Гассиполю пехотинцев-копейщиков, за которыми следовали повозки с продовольствием, орудиями и катапультами, удар по городу был нанесен с моря. Горожане негодовали и втайне ужасались грядущим переменам в своей жизни, ибо о каком-либо сопротивлении повстанцам в верхах даже не осмеливались заговаривать. Еще в начале осени в город пришли известия, что онтария Эонита, оставшегося верным царице Антеи и не покорившегося воле Кассандра, пленили эрлинские пираты. После Рубки в Гассиполе наивно полагали, что маги двинут основные силы в столицу для окончательного свержения с престола неугодного им правителя. Но с первыми заморозками после проливных дождей приморским горожанам стало ясно, что вторжения в свои жилища разъяренных бунтарей не избежать.
Город зашумел, едва по улицам разнесся слух о корабле с поднятыми стягами царицы Антеи, появившемся на горизонте. А далее матросы в порту разглядели, что в бухту вошел сам онтарий Эонит на судне, что обычно сопровождало в морские путешествия саму царицу. Но нынче большой парусник шел не в одиночестве, за ним появились небольшие ладьи, а также две эрлинские каравеллы. Не было сомнений, что Эонит не только попал в плен к пиратам, но сумел их переманить на свою сторону. Торговые корабли, стоявшие на рейде, не могли и не собирались задерживать приближение недружелюбного морского строя, а единственный охранный корабль, который не был отряжен приказом Хранителя Башни вместе с прочими судами к берегам Гистаполя и Лаваля, даже не успел отойти от причала из-за медлительности и раздумий капитана и смотрителя порта, как на его палубу уже проникли солдаты Эонита.
В тот день, несмотря на то, что в комнату Марго внесли богатые подарки из драгоценных украшений и дорогих тканей, она отложила восхищенные возгласы от щедрот очередного ухажера. Едва Длаена, хозяйка гостиницы, в нетерпении заглянуть под крышки внесенных слугами сундуков поведала о происшествиях в порту, Марго без лишних объяснений выставила всех зевак за двери комнаты, сменила дорогие одежды на более простой наряд, через окно выбралась на улицу и помчалась к берегу. Захват Гассиполя совершенно не соответствовал планам самой царицы Антеи, от чьего лица нынче вздумали говорить все бунтари, а заодно мошенники, воры и просто грабители.
Колдунья успела в порт, как раз к высадке вооруженных мечами солдат на песчаный опустевший пляж. Южные ворота были своевременно закрыты до получения особых распоряжений от главы города, бывшего ростовщика, назначеннего Арпеем при отъезде из Гассиполя. Но нападавшие со стороны моря не нуждались в долгих ожиданиях и сомнительных метаниях. Воины ударили организованным потоком в ворота, удерживая перед собой мощный таран, а по всей протяженности стены стали забрасывать абордажные крюки и веревочные лестницы. В городе сдерживать атаку морских захватчиков было некому. Но даже с сожалением оглядывая подоспевший к воротам небольшой отряд городских стражников, Марго не собиралась оставлять их в одиночестве. Поддержать оборону возможно было лишь сильным колдовством. Однако небо было пустынным, она не смогла бы вызвать достойный дождь, к тому же осадки вряд ли бы остановили нападение, а иные мысли не приходили в голову ведьмочки - ведь она могла бы сокрушить воздушными ударами одного или двух пиратов, но не тысячу вооруженных воинов.
Лестница вела на дозорный пост возле ворот, от которого гассипольцы перебегали по стенам, вскидывая на ходу луки и арбалеты, поражая врагов, подобно муравьям, заполонившим прибрежные пески. Марго пробралась наверх, игнорируя насмешливые окрики и взгляды опытных закоренелых солдат. Но пока её не решились сбросить обратно на землю, ведьмочка не слушала горестные упреки и обидные шутки в свою сторону. Ей нужно было оглядеть побережье. Она насчитала около десяти незнакомых судов, от которых в сторону стен города приближались эрлины и черноморцы. Не особо разбирая, что за флаги были подняты на мачтах, колдунья обратила на палубы яркие вспышки молнии. Одна, вторая, третья... В небе зажигались желто-белые огни, и многие из солдат повернули взгляды обратно в море, где с гулом рухнули две большие мачты на каравеллах, а одна небольшая ладья мгновенно пошла под воду.
Сперва по рядам нападавших прошло недоумение, сменившееся волнением. Многие моряки бросились назад к заполыхавшим кораблям, чтобы спасти имущество и снасти. Марго же посчитала, что дальше задерживаться на стене у неё не было смысла: первую атаку удалось отбить, но город падет после следующего штурма.
- Песка! Камней! - кричали гассипольцы, чьи оборонительные ряды увеличились за счет добровольцев.
Марго спрыгнула со стены на каменную мостовую, ведущую в город от самих ворот. Она легко приземлилась, приучившись контролировать свое движение в воздухе. Перед ней на дабы встала лошадь помощника главы города, отряженного, по всей видимости, для укрепления защиты стен, ибо по улице катили полные повозки смолы, дров для разведения костров. Высокий мужчина с короткой бородкой с изумлением вглядывался в знакомые черты девушки, что невероятным образом спустилась с высокой стены, но Марго лишь мимолетом обратила внимание на лицо одного из почитателей своей красоты и наследства. Даже его имя вылетело из головы ведьмочки, поэтому она просто закричала приказным тоном:
- Немедленно мне коня!
Она не стала дожидаться, пока смысл слов дойдет до его ушей и ума. От одного разгневанного взора всадник выпал из седла, а Марго вскочила на круп скакуна, подгоняя его окриками и чарами. Она мчалась через весь город к восточным воротам, чтобы успеть выскочить за их заслон. Войска магов, как говорили, стояли уже второй день в десяти верстах от Гассиполя, и вполне возможно также вышли этим днем к его стенам. Настало время для того, чтобы Неорий Литтий вновь узрел царицу, ради которой он начал поход, и внял её словам и приказам.
Лишь к глубокой ночи Марго достигла вершины большого холма, где был разбит военный лагерь. Его окружали сигнальные костры и караульные, но ведьмочке без особого труда удалось убедить двух воинов, что она спешит из окрестной деревни за помощью к магам, ибо её мать угасает в постели от неизвестной болезни. Она велела указать ей на палаточное пристанище главного мага и, оставив недоуменных солдат осматривать округу, без особых церемоний распахнула полу шатра, усыпив при этом еще одного часового, стоявшего на страже сна служителя богов.
- Нам ни к чему захватывать Гассиполь, уважаемый Неорий, - твердо и убедительно выговаривала Марго свои намерения, когда маг окончательно пришел в себя после того, как увидел в ночной тьме палатки царицу Антею, пропавшую из Приста около двух месяцев назад. - Эонит уже штурмует южный проход в порт, и даже ему в одиночку с горсткой разбойников, что он привел за собой, по силам это сделать. Но ответьте, что же будет дальше? Мы с вами не раз говорили начистоту: Черноморьем завладел безумный колдун, и его необходимо любыми средствами уничтожить. Если падет порт, а после и столица, то Арпей вернется в страну, но только вновь под скрытой личиной, и продолжит творить козни и плести интриги, в первую очередь направленные против магического ордена, который он всей душой ненавидит. А играть втемную будет намного сложнее с могущественным колдуном, поверьте моим словам, Неорий! Но у нас еще есть шанс вызвать его к открытому противостоянию, ежели мы сумеем показать свою слабость, а не силу, если он поймет, что в его власти вернуть себе Гассиполь и удержать черноморский престол за своим наивным ставленником, моим сыном.
- Чего же вы требуете от меня, Ваше Величество? - недоумевал маг.
- Всем известно, что нового Хранителя Башни невозможно будет избрать, покуда не произойдет смерти прежнего. Вас устроит именование главы магов, тогда так на самом деле вы не сможете исполнять в действительности все обязанности этого титула, доколе жив прежний? Мы должны согласно правосудию черноморских земель покарать Арпея, а для этого нужно заманить его обратно в город. Если Гассиполь падет, то вы более никогда не увидите этого колдуна в пределах Башни. Может быть он вернется, но не на вашем веку. Он сможет подождать столетия, прежде чем вновь объявит себя владыкой Черноморья, притом сделает это громогласно, не помыкая уже никем подобно ручной кукле. Но ежели мы дадим шанс горожанам защищать их дома, то колдун может успеть возвратиться в осажденный город. Поверьте, его сил будет достаточно, чтобы растоптать все войска, - Марго не очень верила произносимым словам, но с магом следовало общаться более чем уверенно, ибо очаровать его у ведьмочки вряд ли бы получилось, поэтому немного преувеличений было как раз к месту. - Я прошу вас осадить город, но ни в коем случае не переходить к погибельным для защитников штурмам и атакам. Можете выставить гассипольцам ряд условий и дать время на раздумье, при этом не лишне указать ваше желание завершить столкновение соотечественников мирным путем, ибо маги никогда не желали пролития крови на родной земле. Не забудьте связаться с Эонитом и высказать ему эти пожелания. Я буду порой наведываться в лагерь, Неорий, но покамест забудьте, что царица Антея вернулась в порт. Мы должны дождаться прибытия туда Хранителя Башни, ибо лишь этот человек может помешать вернуть черноморцам прежние законы, традиции и мирную жизнь, если не сейчас, то потом.
Гассиполь выстоял. Люди Эонита осадили южные ворота и стены города, а в последующие дни с востока подошли сотни Неория, возглавляемые сонтарием Ирнием. Однако за это время глава порта успел отослать гонцов в столицу с описанием бедственной ситуации, и, покуда новых штурмов не было, а маги от мятежников выступили с предложением вести взаимовыгодные переговоры, мысли о скорейшей сдаче города редко посещали умы верхушки дворян: только как крайний способ избежать разорения собственных владений, ибо надежда на помощь из Асоля все еще не угасла, а возвращение магов в Гассиполь сулило новые поборы в пользу священнослужителей и расплату за предательство ордена городской знатью.
Марго продолжала вести прежний, со стороны казавшийся беспечным и праздным образ жизни. Однако очень скоро в городе она заметила за собой внимательные взгляды и несмолкаемые позади шаги. Ведьмочка не собиралась долго терпеть слежку, тем более следовало выяснить, кому её персона стала подозрительной или неугодной. Но узнав в лице одного из бродяг, что брел за ней по темным улицам города, своего давнего знакомого по Присту гиза Кемния, Марго почувствовала большое облегчение. Оказалось, что Неорий приказал десятку солдат во главе с бывшим охранником царицы оберегать всеми силами жизнь девушки, хотя скорее всего не менее интересно магу было получать от них сведения о времяпровождении колдуньи.
- Вы всегда можете рассчитывать на своих воинов, Ваше Величество, - вполголоса обратился к ней Кемний, когда был разоблачен своей госпожой. - Наши мечи призваны защищать вашу спину или пробивать стены, что встанут на вашем пути.
- Хорошо, я не буду настаивать на том, чтобы вы ушли, хотя именно от вас у меня и могут возникнуть большие неприятности, - недовольно ответила Марго. - Если уж вы смогли пройти в город, то отныне будете передавать для меня известия из лагеря, чтобы я не бегала туда каждые три дня. Ты, Кемний, держи своих ребят рядом, но я не желаю больше видеть и слышать их постоянное присутствие, а тебя я возьму в свои охранники. В конце концов, в моем положении богатой наследницы, о котором уже известно всей знати и купцам, в этом не будет ничего странного. Только не вздумай много болтать, потому как я знаю твой распущенный язык!
Дни убегали к зиме, а положение дел не изменялось, чем были озабочены как осаждавшие, так и осажденные за высокими стенами. Лишь Марго не потеряла терпения. Она не позволяла Неорию кончать с переговорами о мирном разрешении конфликта, а с начальником города ведьмочка нередко говорила в повышенном тоне, приказывая тому даже не мыслить о сдаче порта, покуда еще были открыты пути сообщения, и у жителей хватало припасов. Эти разговоры не оставались в памяти ростовщика. Лишь последние решения, оглашаемые им своим советникам, доносились до его слуха, но желание поскорее заключить союз с магами, к которым черноморский народ всегда относился с уважением и почтением, особенно во времена невзгод и лишений, возрождалось в толстом невысоком дворянине вновь и вновь. Так что вскоре своими частыми визитам в его дворец Марго вызвала неприглядные пересуды, но она не стала из-за пустых сплетен рушить собственные планы.
Кто-то громко колотил в дверь её покоев в гостинице Длаены, и девушка спросонья побежала отпирать засов, даже не успев зажечь лампу. В темноту вступил Кемний - она узнала гиза по голосу, ибо он тут же заговорил, сбиваясь в дыхании и словах. Марго осветила комнату мягкими лучами, набрасывая на плечи плащ. Она втащила мужчину вовнутрь и заперла за ним дверь, так как вести, что произносил черноморец, были слишком важны и не нуждались в чужих ушах.
- Хранитель Башни этой ночью возвратился в крепость, - задыхался Кемний. Скорее всего, он бежал в гостиницу царицы со всех ног. - Люди онтария Эонита заметили на юге судно, что пристало к заросшим лесом берегам. Разведчики доложили, что на землю сошел небольшой отряд, не более двадцати человек, который направился к западным вратам. Как вы и велели, нападение на верховного мага не совершали. Перед лицом переднего высокого всадника ворота отворились сами по себе. Нет сомнений, что верховный маг возвратился в город. После лазутчики захватили пару моряков, что остались на судне, и те подтвердили, что на борту находился сам главный жрец, самый могущественный из людей. Эонит отправил послание магу Неорию, а я как раз находился в лагере в эту ночь. Уже светает, Ваше Величество, за прошедшие часы Арпей со своими людьми, наверное, сумел закрепиться в цитадели...
- Не думаю, что он ожидает столь быстрого падения своей крепости, чтобы стоять лично днем и ночью на её защите. Однако мы оправдаем его самые худшие кошмары. Собирай своих солдат, Кемний! Поодиночке подходите ко входу в Башню, разведайте, насколько возможно, точное число её защитников. Этим утром мы захлопнем ловушку. Если же нам это окажется не по силам, - пробормотала уже почти шепотом колдунья, выдворяя гиза обратно в темный коридор, - то маги сумеют завершить начатое.
Но о таком варианте она предпочитала не задумываться, ибо он означал бы, что царица Антея и ученица колдуна Марго потеряли самое ценное, что имели - свою жизнь. Для чародеев не было иного сокровища.
Улицы еще были пустынны, а серое небо заволокла предрассветная дымка. Марго куталась в теплый плащ, спеша обычным маршрутом в сторону крепости, за стенами которой стояла Береговая Башня. Когда она подошла к решетчатым воротам, около них уже были связаны два мага, а на их местах в облачении незадачливых стражников стройно держались воины, которые в последнее время вновь величественно называли себя гизами, ибо все эти дни они охраняли саму царицу Черноморья, регента Антею, пусть Марго лишь кривилась, слыша подобное обращение к себе.
Кемний появился рядом, а за ним из переулка вынырнула еще пара вооруженных солдат. Ворота раскрылись, и мужчины разбежались в разные стороны от широкой каменной тропы, которая вилась к постройкам, где петляла, после чего вновь ровной линией выводила к входу в саму Башню. Марго направилась прямо к своей цели. Она слышала, что нынче обитель магов была совсем не молчаливой и спокойной, как это бывало в прежние ночи, когда ведьмочка навещала Башню. Но звон мечей и схватки воинов не задерживали её в пути. Гизы должны были доказать свою смелость и доблесть умелыми ударами по противнику. Колдунья подошла к высокой Башне. Позади неё уже ступали её солдаты, те, кто поклялся ей в верной службе еще во времена регентства, те, кто остался ей предан в минуты борьбы и измен.
Свободное пространство перед башней осветили первые лучи холодного солнца. Со стороны каменных капиров, а также дома верховного жреца, на чужаков, посмевших проникнуть за ограждения святейших территорий, изумленно смотрели маги и облаченные в темные одежды солдаты, которых привел с собой Сарпион. Люди выжидали, держа наготове оружие, ведь вперед выступила невысокая женщина, чей громкий голос узнали многие из жителей башни, потому как заговорила сама Антея:
- Наконец-то мы вновь встретились, Сарпион! - она обращалась к фигуре, застывшей в темноте прохода Башни, которая медленно выступила навстречу. Перед Марго появился высокий человек, его плечи покрывал дорогой, обитый мехом плащ, его волосы были как всегда коротко острижены, но теперь они совсем поседели, хотя считалось, что колдуны не старели со временем. Голову венчало серебряное украшение из тонких маленких листьев. Лицо старика осунулось, только глаза по-прежнему загадочно блистали. Но даже печать страданий, пережитых за долгие годы томления в сырой темнице, не изменили его гордой осанки и вида. Перед колдуньей стоял все тот же Сарпион, друг, учитель, союзник и злейший враг.
- Долго же мне пришлось за тобой побегать, Марго! - его голос доносился как будто из-под земли, а на лице чародея при этом не дрогнул ни один мускул. - Но вижу, что ошибался в тебе - сама явилась за тем, к чему стремятся все колдуны. Отчего же за тобой нет непобедимых тысяч морийского государя?! Или ты не хочешь делиться знанием и силой с тем, кто спас тебе жизнь? - он хрипло захохотал, отчего захотелось зарыдать в ответ. - Я вот тоже не желаю этого!
- А ты думал, что я не вернусь в царство, где ты переворошил жизнь всех моих подданных? Даже сюда ты ведь явился с личными целями, а совсем не для того, чтобы спасти город от осады...
- Я спешил, как мог, едва понял, что маленькая ведьмочка не последовала за своим другом в Алмааг. Воистину Ортензий все еще не разучился доверять своим друзьям, за что неминуемо поплатится жизнью, ибо для колдуна это смертельная ошибка. А те, кто посмел поднять оружие на город Хранителя Башни, а также против воли Веллинга, обратятся в бегство, едва я расправлюсь с малой кучкой предателей, что ты решилась привести для противостояния мне. Ты хотя бы знаешь, что я могу сотворить со всеми этими людьми, Марго? Нет, ты же не могла заглянуть в книгу, - он вновь злобно засмеялся. - Я нанес повторное заклятие на записки колдунов Прибрежного края, отныне эта книга будет принадлежать лишь мне! А ты даже не в силах ступить за порог Башни, так с какой стати ты все еще именуешь себя царицей и регентом?!
- Как бы ты не перемудрил с заклятьями, учитель, - нахально ответила Марго, ощутив, что волна ярости и ненависти накатывает на неё. Она должна была вернуть себе спокойствие, иначе разгромит всю крепость, но вряд ли сумеет причинить хоть малейший вред своему главному недругу. Она продолжила так, как и прежде говорила со своим наставником. Казалось, время обратилось вспять, и сотня людей с мечами в руках, окружавшая двух колдунов, была лишь непричастной толпой, зрителями на светском диспуте мудрецов. - Неужели ты сумел снять прежние чары, ведь только после этого возможно было сотворить что-то иное с книгой принцессы?! А если это так, то отчего ты не забрал её из Башни на время столь долгого отсутствия? Похоже, тебе до сих пор не все по силам, Сарпион...
Она видела, как он напрягся, его глаза замерцали, а это сулило безудержный гнев. В бледном свете утра сверкнула яркая молния, но Марго предугадала неминуемый удар и за мгновение до вспышки отпрыгнула в сторону. Тем не менее, сильный огневой поток вонзился в камни под её ногами, и ведьмочка от мощной отдачи повалилась вниз. Руку и правый бог обдало жаром. К ней поспешили гизы, но Марго сумела подняться самой, и жестом целой руки отогнала солдат прочь. Она ухватилась за плечо, что поранилось при падении, и взглянула на колдуна. Теперь настал её черед действовать, но на лице Сарпиона застыла маска изумления и испуга. Он мог быть удивлен, как она сумела выжить после столь меткого удара, но это недоумение и медлительность лишь были на руку царице. Она выступила вперед, желая обездвижить соперника, а после воздухом согнула его колени, заставив пасть ниц. Чары подействовали мгновенно, и колдун неподвижно застыл на земле. Она не могла поверить своей удачи - ведь чтобы бить наверняка, ей следовало использовать физические законы и привлечь силы извне, а не лишать немедленно самого чародея его движения и свободы. Но осознание ошибки пришло потом, когда ведьмочка нетерпеливо закричала своим воинам:
- Вяжите его веревками. Не забудьте рот и глаза.
Хранитель Башни был все еще в сознании. Он закинул голову и жалобным взглядом смотрел на Марго. Она видела, как безмолвно он открывал свой рот, но оттуда не вылетело ни звука. Однако Марго не собиралась попадаться на его уловки. Даже если он решил поддаться её победе только ради ведомых ему целей, она даст ему шанс всего лишь дожить до утра. Она смогла удержать его в подземельях храма двадцать лет, неужели он надеется сбежать за одну ночь?! Марго захотелось засмеяться, но вместо этого она ужаснулась тому, что лишь случай помог ей сохранить жизнь, и совершенно несвойственная колдуну слабость и смирение вновь сделали его пленником. Следовало побыстрее лишить его жизни, но слишком беззащитный был вид у колдуна, так что царица не решилась на крайние меры, жалея, что не захватила с собой напиток для одурманивания головы - ведь, идя сюда, Марго ожидала лишь одного исхода: гибели колдуна или колдуньи.
- Маги! - Марго обратилась ко всем защитникам Башни, так и не выступившим против женщины, в которой каждый узнал бывшую царицу Антею. - Верховный маг Хранитель башни Арпей был колдуном, и нынче лишается своего титула. Завтра утром по законам Черноморья и магического ордена ему отрубят голову. В Башню вновь вернется мир и справедливость, жрецы соберутся для совета, на котором будет избран новый ставленник богов на земле после великого Веллинга. - С этими словами она нагнулась над Сарпионом, которого обвязанного крепкими путами поставили на колени посреди площади перед башней. Колдунья вырвала из его волос серебряный венок, что принадлежал главе магов. До её слуха донесся хрип изо рта старика, уже давно лишенного языка, но она не желала его слушать, тем более в минуты её триумфа это вряд ли бы оказались приятные слова.
В окружении солдат Марго прошествовала в покои верховного мага, велев при этом всем служителям последовать за ней. Рана в боку неимоверна жгла и ныла, но ведьмочка только теснее обвернулась плащом. За длинным обеденным столом собралось более двадцати жрецов, продолжавших в последние месяцы смиренно исполнять обязанности перед богами и людьми. Марго обратилась к магам, с некоторыми из которых была давно знакома, хотя нынче они смотрели на неё недоуменными взглядами, полными недоверия к её изменившемуся облику, а также к тому, что она вновь присутствовала в башне живой и невредимой, тогда как по стране давно ходили слухи, что Кассандр лично придушил родную мать. Ведьмочка не стала объяснять всю истину последних событий, а лишь поставила орден в известность, что войска мятежников и сонтария Эонита подчинялись каждому её слову, и ежели горожане, а точнее глава города и его советники, не примут сегодня окончательного решения сдать Гассиполь и присягнуть повторно на верность царице Антеи, стены и сооружения порта будут разрушены, а все богатства присвоены победителями.
В тот же день Марго встретилась с магом Неорием, сонтарием Ирнием и онтарием Эонитом. Войска обеих сторон, осаждавших город с юга и востока, сильно поредели за последние недели. Эрлинские пираты покинули черноморского военоначальника, так и не получив обещанной награды, хотя при этом полностью обчистили портовые заведения перед стеной города. А отряды мятежников, собранные на востоке страны, лишились крестьян и землепашцев, вступивших в ряды в надежде скорого обогащения и возвращения домой, в избы, куда благодаря их усилиям больше не посмели бы соваться ни маги, ни олары, ни солдаты Веллинга, ибо на землях Черноморья воцарился бы прежний, справедливый закон богов.
Ворота Гассиполя были распахнуты. Через них на улицы вступили стройные ряды солдат, большая часть которых перешла на сторону Антеи из войск Веллинга, несогласная с близкими отношениями нового царя с оларскими гостями. Воины прошли в центр города к царскому дворцу, неся перед собой флаги с цветами царицы, которые были сняты с парусника Эонита. При этом они оглушали горожан громкими приветствиями во славу живой Антеи, которая возвратилась в родные края. А в это время их командиры вживую встречали свою госпожу. Неорий и Ирний, которые не раз обсуждали с ведьмочкой дальнейший ход событий в полевом шатре, были по-обычному сдержаны и учтивы, а Эонит, не видевший царицу со дня её обвинения в сеторских залах Ланисы, казалось, был готов подхватить женщину на руки и закружить в танце или задушить в объятиях - столь крепким было его дружеское рукопожатие, столь преданно смотрели его темные глаза.
- Я рада вас видеть рядом в день, когда обманщик и злодей Арпей, коего царевич Кассандр по незнанию возвел до столь величественного сана Хранителя башни, ныне свергнут и заточен в подземелья крепости, - Марго обращалась к смелым мужам, которых принимала на виду у прочих служителей Уритрея и Нопсидона. - Отныне звание верховного мага, а вместе с этим и все дела, необходимые к восхвалению и молению перед нашими великими богами, должны перейти к достойному человеку. Я думаю, что вам, уважаемый Неорий Литтий, это занятие придется как раз кстати, - царица увенчала голову мага серебряной короной, которую так и хранила при себе, ибо с самого утра её окружали люди, и столь желанное проникновение за стены самой Башни ведьмочка решила отложить на будущее, когда её у всех на глазах омыли бы священной водой.
- Я польщен оказываемым мне доверием, Ваше Величество, - скромно ответил Неорий, - но это решение будет принадлежать совету магов, который, как уже было договорено, соберется этой ночью, но, к сожалению, в неполном составе.
- Тогда я повторю еще раз, - Марго пристально оглядела всех магов, что ныне были в крепости. Из них лишь один мог оспаривать заслуженное право Неория на пост Хранителя башни, ибо был его старше и более опытным во врачевании и изготовлении эликсиров, но мага Гирния никогда не интересовала светская суета и управление мирскими делами, так что вряд ли этот отшельник воспротивился бы словам, что произносила царица, - хотя я не привыкла разбрасываться словами. Нынче состоится совет, и именно Неорий Литтий станет Хранителем Башни.
Марго осталась довольной собой. Никогда прежде она не смела приказывать магам в открытую и мало кто из Веллингов на такое отважился бы, но в столь быстро изменившихся обстоятельствах, когда некоторые из них отчетливо осознавали с кем имели дело, а другие наоборот пока еще терялись в ужасающих догадках, оспаривать волю царицы не посмел никто.
Мысли о Сарпионе не покидали колдунью с тех самых пор, как он обездвиженный и покорный пал на землю перед её чарами. Связанного преступника отвели в крепостные подземелья, где Марго поручила Кемнию тщательно допросить узника о последних его действиях и планах. А в то время, пока царица улаживала формальные дела с управлением в городе, размещением войск и возобновлением сообщения с прочими черноморскими поселениями, даже отправив известия в Асоль с ликующими приветствиями своему сыну о том, что его игра подошла к сокрушительному финалу, в её голове разворачивались картины поражения Сарпиона, самого могущественного из известных ей колдунов, который пал от единственного, не очень умелого колдовства. Вечером Марго послала за Кемнием, в нетерпении поджидая доклада гиза, но тот вошел в её покои с мрачным лицом и понурым взглядом, что говорило о невыполнении полученного задания. Она обеспокоенно потребовала объяснений и сменила суровое выражение глаз и губ, только убедившись, что колдун находится по-прежнему в подвале и никуда не сбежал.
- Он все время молчит, Ваше Величество. Ребята его и кипятком обливали, и угли прижигали, и в бочку с водой опускали, и растягивали на дыбе. А потом я заглянул ему в рот - а там же языка нет! Чего ж он скажет тогда?! Когда оставили бедного старика недолго в покое, я гляжу, он что-то пальцем выводит в пыли камеры. Я и приказал одному солдату перерисовать это послание, может вам понадобится оно, - он передал царице испачканный кусок холста, на котором углем было выписано "Зови царицу" на морийском языке.
Она выругалась про себя, обрушивая весь гнев Таидоса на головы тех, кто только после целого дня истязания пленника, заметили, что тот нем.
- Он что-то еще писал?
- Писал, но да мы не сильны в грамоте.
- Ясно, Кемний. Гиз, а в грамоте не силен! - укоризненно заметила Марго. - Отведи меня к нему, немедленно.
В сыром каменном подвале они прошли несколько отделений, освещенных смердящими факелами. В самом дальнем углу зловеще стучали по наковальне молотки. Там при свете тусклых огней к потолку за руки и шею в железных кандалах был подвешен колдун.
- Отпустите его, - приказала Марго. - Вы поили его с утра отваром, как я сказала?
- Поили, Ваше Величество, но он совсем потерял силы и чувства. А как от такого чего-то добиться?! Поэтому больше не вливали...
- Хорошо. А теперь усадите его за тот стол и оставьте нас наедине.
Властным взглядом она отмела все попытки гиза возразить её словам, ибо несомненно уединенное общении столь хрупкой с виду девушки с измученным, но все еще не сломленным стариком было совсем небезопасно, но Марго ведь прекрасно оценивала свои силы, а с недавнего времени она стала понимать и состояние колдуна. Сарпион сидел напротив, опустив на грудь голову с взлохмаченными волосами. Он выставил перед собой скрепленные ладони, с которых так и не сняли цепи. Он молчал, хотя даже, если бы пожелал, не смог заговорить. Она позаботилась об этом еще очень давно. Только тогда для верности колдуна поили сонным зельем, чтобы он не мог использовать свои чары, для которых зачастую не нужны ни язык, ни глаза, лишь мысль и знание. Теперь же Сарпион тоже не мог колдовать, иначе он давно бы исчез из этой темницы. И лишь смутные подозрения проникали в разгоряченный последними событиями разум ведьмочки, когда осознание того, что не она сумела одолеть учителя, а он сам себя загубил вконец сложилось в её голове. Ведь все прошлые годы Марго была заложницей слов, что вынудил произнести её колдун перед началом странствования по Черноморью: она не могла использовать свои чары, ощутив себя обычным смертным человеком на долгий, иногда казавшийся нескончаемым срок, но та же участь по обоюдному соглашению грозила чародею, если бы он нарушил свои обеты. С минуты, когда книга принцессы оказалась в его руках, и былые способности возвратились к ведьмочке, она напрочь забыла о соглашении с колдуном, ибо считала его исполненным и более недействительным. Но, похоже, произнесенные слова не так легко и быстро стирались из памяти богов...
Она потянулась обеими ладонями к его голове и закрыла глаза, желая вернуть ему дар речи. Тишину нарушил его грудной презрительный смех.
- Говори, - повелительно произнесла она, откидываясь на спинку жесткого стула, на котором сидела у противоположного края стола.
- А что ты хочешь услышать? - вырвалось из его рта.
- Теперь ты уже не колдун?
- Оказалось, что за наш союз ты расплачивалась, Марго, всего лишь двадцать четыре года, я же буду нести ярмо твоих слов всю оставшуюся жизнь. Хорошо, что ты милостиво приблизишь её конец. Какой же я был глупец?! Все эти месяцы я провел, гоняясь за твоей тенью. Я был в Аватаре, а оттуда последовал за Ортензием в Алмааг, полагая, что он не отпустит тебя в одиночестве в Черноморье, ведь по моим сведениям вся сотня морийцев так и осталась на берегу Алдана, и даже их бывший сотник Ланс де Терро, который может быть тебе знаком, вернулся в город степняков, но тебя там не было. Очень поздно я понял, что тебя не было и на судне государя, что отчалило к острову в Великом море. Я желал сполна воздать тебе за все мучения, что ниспослала ты на мою голову в ответ на власть, положение, славу и богатство, которыми наградил я тебя. Мечтал утолить жажду мести, считая, что отныне свободен от обещаний оберегать тебя и защищать от врагов. Но мой старческий ум не помнил, что ты навечно обрекла меня быть твоим хранителем и рабом. Жаль, что единожды нарушив клятвы, я так и не достиг своей цели, хотя расплата неумолимо обрушилась на мою голову.
Он был обречен, почти смирившийся со своей потерей, жалок и в то же время притягивал к себе взоры и вызывал сочувствие. Она вновь ощутила преклонение перед учителем, что долгие месяцы открывал перед ней новые границы жизни и мира. Отныне он не мог ей помешать, он не был всевластен, чего больше всего опасалась колдунья, а желание его уничтожить и покарать растворилось в горечи, что уже испил её противник. Она захотела оставить ему жизнь, ведь колдун не потерял свои знания, его жизненный опыт и советы были бесценны.
- Я заглянул в книгу колдунов, Марго, - горестно продолжил Сарпион. - Но лишь малая часть возможного покамест открылась мне. Я оставил чтение и познание чудес на будущее, намереваясь в тишине и спокойствии постичь секреты и тайны, известные Владыкам, что равнялись самим богам. Не страшись этих заклинаний. Помни, что не в книге зло, зло в людях, что возьмут её в свои руки.
- Завтра за измену черноморскому закону тебя отрубят голову, - она заговорила с ним напрямую. - Я знаю, что ты преступил заветы богов и закон Веллинга не один раз, Сарпион. Разве не ты убил Орелия? А что ты сделал с родителями Кассандра? Сколько еще безвестных жертв пали от твоей руки?!
- За колдунами всегда идет по следу смерть. Ты еще не заметила её дыхание за спиной, пока она забирала чужие жизни? Только по этим знакам издревле и определяли Вечных.
- Но вечность тебя не покинула, однако желания и мысли более не воплощаются в явь. Может быть я оставлю тебя в живых, чтобы по истечению долгого заключения ты раскаялся и познал радость от бытия обычного смертного, - она выпалила колдуну то, что совершенно не собиралась ему предлагать, спускаясь в темницу: сказала и сама испугалась, что он согласится с её словами. А ведь неизвестно как долго он не сможет колдовать, и может быть после столетий отшельничества и томлений во тьме другой чародей вернет ему способности к чародейству?! Ведь книга наделяла уникальными знаниями, мелькнуло в голове у ведьмочки, и Сарпион также мог предполагать и надеяться, что на её страницах обретет исцеление и восстановит утраченные способности. Поэтому она в спешке поднялась из-за стола. Но колдун не подавал голоса, он молчал, раздумывая над ответом.
- Человек не боится смерти, потому что он очень слаб и ему всегда нечего терять на своем пути. Оттого он бесстрашно бросается на скалы и летит в пропасти, - прошептал колдун, когда Марго вновь вознамерилась дотронуться до него, чтобы снять заклятие голоса. - Колдуны же слишком сильны, поэтому цепко держатся за свою жизнь. Но я отныне не человек и не колдун.
Она лишь провела ладонью по его лицу ото лба до подбородка, и старик вновь замолчал, он даже не пробовал раскрывать рта, ибо оттуда не вылетело бы ни звука. Царица вышла прочь, не оглядываясь и не прощаясь. Она не стала разбивать надежды, что посеяла в душе смертника, но решение об его судьбе ведьмочка изменить не могла. Вновь симпатия к колдуну нахлынула на неё, озаряя давние воспоминания. А может он еще сохранил способность очаровывать собеседника, гадала девушка, но коварство и ложь всегда были обратным лицом её учителя, поэтому сожаление о расставании быстро оставило усталую колдунью.
Церемония введения в Башню нового верховного мага и Хранителя Неория Литтия была произведена по всем правилам перед самим священным строением. После ритуала новый глава магов и правитель города вышел на главную площадь Гассиполя с речью к жителям, поздравляя их с обретением мира и покоя в домах и семьях. Хотя город уже кишел известиями о последних событиях и ждал появления самой царицы Антеи, в то пасмурное холодное утро этого не произошло. Марго оставалась в уединении в капире, что Неорий предоставил в её распоряжение на весь срок пребывания царицы в обители магов. Не вышла колдунья даже к царскому дворцу, перед которым был возведен эшафот, и прилюдно под рев толпы, при смятении магов был обезглавлен богослужитель Арпей, чье имя и лицо быстро стерлись из памяти народа, и лишь эрлинские города навсегда сохранили страх перед магом, который обрушил на них огненный дождь и громовые раскаты.
Торжественное омовение магов и знати в стенах крепости совершилось как всегда в тишине и прежней обыденности. Марго наравне со всеми преклонила колени перед Хранителем Неорием, облаченным в драгоценную мантию. На его волосах сверкал венец, а в руках он держал серебряный сосуд, из которого тонкой струей пролил прохладную воду на шею людей, достойных взойти на вершину башни и помолиться шестерым богам. Царица Антея вновь прошла под каменной аркой входа в Башню и поднялась по длинной лестнице на ровную площадку наверху. Серое небо, по которому порывистый ветер волок низкие тучи, да бушевавшее в непогоду море на горизонте - она устремила взгляд в дали, где по верованиям черноморцев находились обители главных богов, Уритрея и Нопсидона. Настал желанный миг. Спустя всего несколько часов заветная книга попадет в руки колдуньи, и Марго уже знала, что сперва заглянет в её ровные строчки, секреты которых раннее были для неё непостижимы. Как и любой колдун, она хотела стать вровень с богами людей, чьи облики всегда были сокрыты, но созерцание их силы в стихиях воды и огня поражал глаза и разум живущих на земле.
***
Потолок в каменном зале, занавешенном дорогими тканями, узкие высокие окна в котором были украшены цветными стеклами, терялся над головой в огромном пустом пространстве. С него свисали пять великолепных люстр, зажигаемых слугами с верхних комнат только в дни празднеств и приемов. Поэтому обычно в главных покоях царского дворца в Асоле царил холод и полумрак.
Молодой человек гулко ступал по мозаичным плитам из одного конца зала в другой. Он бродил в одиночестве по хорошо знакомым комнатам уже второй день. Хотя счет дням и ночам, проведенным взаперти, был для него давно утерян. Царевич остановился напротив величественного трона, с которого сползала старая парчовая накидка, и устало опустился на него. Он с болью сжал свои волосы, черными кудрями спадавшими на лоб, но осознание того, что все это не сон, а неприглядная реальность, лишь усилило немощь тела.
Совсем недавно он еще видел людей вокруг себя. Юные служанки приносили в его спальню горячую еду и чистое белье, а в этом зале он принимал гостей и праздновал собственное возведение на трон и принятие титула Веллинга. Всё, что случилось после этого, для него затянулось туманной пеленой. Новый Хранитель Башни Арпей, благодаря которому Кассандр сумел по праву занять самое высокое положение в стране, отбыл в Гассиполь, а молодой Веллинг запомнил лишь слова, что тот произнес ему на прощание в этом темном зале:
- Покуда я не вернусь, ты будешь дожидаться меня во дворце, Кассандр. И не вздумай обсуждать дела правления без моего ведома и присутствия!
Он следовал этим пожеланиям, потому как не мог иначе. Хотя лишь в последние дни царевич стал понимать, что уже давно не думал о своем народе. Он припомнил далекую встречу с царем оларов Литто, во время которой согласился со многими условиями своего будущего тестя, так как не мог выговорить ни слова возражения для обсуждения каких-либо проблем. А о чем именно спрашивал олар? Сколько дней, месяцев уже прошло с тех пор? Он должен был давно разрешить судьбу своей матери, хотя только недавно в его голове прояснились полученные от кого-то известия об её побеге. А маги? Они собирали мятеж? Или он видел это всего лишь во сне, так и не будучи способным спросить о жрецах у придворного люда? Хотя во дворце он уже не различал равнодушных лиц, которые проносились ежедневно мимо него, да и сам царевич превратился в тихую тень, что бродила из угла в угол, совсем не замечая посторонние шумы, звуки, разговоры.
Но разум возвращался. Он уже знал, что накричал из-за пустяка на старого слугу, который плохо растопил камин в покоях, а после пришел в бешенство из-за пропажи своей любимой охотничьей суки, хотя до этого даже не вспоминал о четвероногом друге. Кассандр стал больше размышлять, и лишь горечь и тоска охватывали его душу. Забытия и отстранения от дел, что допустил он, Веллинг Черноморья, нельзя было простить. Но если мысли более четко ложились в голове, его темница так и не пропустила вовнутрь ни одного лучика надежды: он обошел все комнаты и подвалы дворца, но так и не нашел нигде выхода, везде его поджидала глухая стена тупика.
Тишина рассеялась от гулкого топота десятков ног по каменному полу. Кассандр слегка оживился на троне, полагая, что, наконец, вновь объявилась прислуга, потому как он очень проголодался за последнее время, а шаги приближались из внутренних помещений дворца. Но четкая боевая поступь была слишком хорошо слышна на гладких камнях пола, и царевич нахмурился. В главную залу направлялись не покорные придворные и челядь, а чужаки, что вновь потребуют от него ответов.
В полумрак вступила женщина в закрытом длинном платье, в которой по походке и фигуре он с первого взгляда узнал свою мать, хотя царица прежде всегда одевалась более вульгарно и обольстительно. Следом вышли её стражники в форме гизов, передние из которых держали высоко над головами зажженные факелы. Их пламя ослепило его глаза, и Кассандр прикрыл рукою лицо.
- Приветствую Веллинга! - укоризненно, с немалой долей иронией заговорила царица. - Вся оларская псарня разбежалась вмиг, едва прослышала о возвращении Гассиполя к законному Хранителю Башни, но вот хозяин все-таки не посмел пуститься наутек перед волками. Тем не менее пощады не бывать за предательство, Кассандр!
- Значит все, наконец, закончилось?! - обреченно произнес он, прищуриваясь в сторону вторгнувшихся в его мрачные покои людей. - Ты все-таки победила. Тебя не остановили ни боги, ни законы черноморцев, поэтому не стоит нынче этим устрашать меня, Ваше Величество.
- Все солдаты, которые вступили в войска Веллинга, уже сложили оружие. Царь Литто еще несколько дней назад покинул столицу, прихватив с собой немалые богатства из асольской казны. Тебе должно быть всё это прекрасно известно, сын, но, видимо, ты предпочел совместному бегству со своим новым родичем запой в стенах отчего дома... Только отныне эти стены не вынесут изменника и труса!
- Хорош же мой новый родич! Жену мне не привез, а подарки увез сверх меры! - внезапно захохотал Кассандр, чем обратил на себя гневный взор матери. - Только вот Литто даже вина мне не оставил, чтобы приятно скоротать время, покуда он разворовывал мое царство.
- Это не твое царство, Кассандр! Ты потерял на него все права, когда посмел пойти против воли богов и магов!
- Почему же ты не говоришь, что я никогда и не имел на него прав?! - его голова все более трезвела от сонного тумана, в котором находилась в последнее время. - Да, я совершил ошибку. Теперь я это признаю. Я всего лишь не умел ждать, и поэтому связался с твоими недругами. Ты думала, что вокруг царицы Антеи одни лишь верные слуги и трусливые подхалимы, которые никогда не поднимутся против её приказов? Я должен был потерпеть эти два несчастных года! - он с размахом ударил по подлокотникам трона, не щадя кулаков. - Хотя ты скорее всего убила бы меня потом, также как сделала это с моим отцом Орелием и родной матерью...
Его лицо отбросило в сторону от сильного удара по щеке, от которого, однако, не раздалось в воздухе ни звука, лишь царевич не сдержал удивленного стона, а после прижал ладонь к покрасневшей коже. Он обратил на царицу негодующий взор, но поверх пальцев на лице был нанесен еще один невидимый удар.
- Запомни, Кассандр, у тебя была всего лишь одна мать, но сегодня даже она отказывается от тебя. Лишь одному человеку были ведомы настоящие имена твоих родителей. Несколько дней назад его голова слетела с плеч, так что более Арпей не сможет ни обмануть тебя, ни открыть правду. Но я никогда не знала тех, кто произвел тебя на свет. Теперь же ты можешь забыть ту, которая тебя вырастила и воспитала, - она говорила твердо и жестоко. Мокрый ком поднялся к самому горлу, и сын не мог ничего вымолвить в ответ. - Тебя должна постичь та же участь, что лжемага Арпея, но я не желаю проливать твою кровь на площади в столице. Убирайся немедленно из города, и если ты объявишься в Черноморье без моего разрешения, то тогда отвечать за совершенные преступления придется сполна.
Кассандр медленно поднялся с места и ступил мягкими ногами по холодному полу. Его вновь мутило и покачивало от ходьбы, захотелось лечь и забыться, но её тон не терпел возражения и промедления. У него не было иного выбора, как уйти, хотя он знал, что уже много дней не может этого совершить. Наконец он дошел до запертых высоких створок парадных дверей, снял затвор и дернул их со всего размаха на себя. В лицо ударил дневной свет и свежий морозный воздух поздней осени. Он не размыкал рук, наслаждаясь пьянившей свободой, что явилась взору с высоких ступеней дворца в виде спокойного и безмятежного родного города с его монументальными зданиями и далекими снегами Черных гор.
- Чего же ты ждешь? - голос матери зазвучал позади спины, казалось, уже более сдержанно и сочувственно, но царевич не желал оборачиваться для прощания. Он знал, что ему все равно не выйти. Однако она требовала от него этого шага, и он сделал его. Он захотел закрыть глаза, потому как уже привык и ожидал удара, но нынче солнце так нежно ласкало лицо, и он заставил себя поверить, что сможет искупаться в этом зовущем свете.
Столкновение с прозрачной стеной произошло как всегда внезапно, его больно отбросило назад на темные камни дворца. Он упал, но быстро вскочил на ноги, вновь порываясь выйти наружу, однако невидимая преграда не исчезла. Царевич вновь врезался в непробиваемую стену перед собой, за которой представал такой манящий пейзаж.
- Остановите его! - выкрикнула царица, быстро приближаясь к ступеням, выводившим в центр города, окруженного одной из крепостных стен. Она спокойно прошла через проем, спустилась на несколько уровней ниже, оглядываясь в поисках возможной причины случившегося на её глазах недоразумения. - Выведите царевича из зала, - обратилась она снаружи к двум сильным стражникам, которые ухватили молодого человека за руки, когда он попытался совершить еще одну попытку пробиться сквозь распахнутые двери дворца.
Солдаты застыли в проходе, изумленно озираясь кругом. Они спокойно сделали шаг через каменный порог, но далее не могли пройти, удерживая при этом царевича, который на самом деле не производил ни малейшего сопротивления. Но лицо царевича, ставшего в неподвижную позу перед воздушным заслоном, вмиг побелело, он закрыл глаза и готов был кануть в обморок. Лишь окрик женщины заставил воинов отступить назад. Она беспокойно встала напротив фигуры юноши, задыхавшегося на руках гизов.
- Он запер тебя в этой ловушке, - ухмыльнувшись, сказала Антея, приподнимая лицо сына за подбородок. Она прикоснулась холодной ладонью к его лбу, и царевич ощутил как усталость и боль оставляли измученное тело. - Чары, что он нанес на твое тело, должны тебя отпустить, ибо их создатель уже мертв, однако заклятие дворца, которое похоже направленно лишь на персону, послушную воле колдуна, не так просто уничтожить.
Она прошла медленным шагом вдоль стены зала, рассматривая исписанные рисунками гобелены и окна.
- Ты пробовал выйти другим путем, Кассандр? - голос матери звучал строго, как всегда.
Царевич лишь согласно мотнул головой.
- Значит и там ничего не вышло, - она остановилась напротив глухой стены под высоким мозаичным окном. - Он мог запечатать все окна и двери, но навряд ли колдун охватил чарами весь дворец, хотя с книгой он мог совершить то, что прежде казалось немыслимым, - она размышляла вполголоса, вглядываясь в камни напротив. - Отойдите все вглубь зала! - велела царица своим людям, которые все еще удерживали Кассандра.
Колдунья вытянула вперед руку, и внезапно воздух наполнился гудящим звуком, а стена, с которой она не спускала глаз, задрожала в нескольких локтях от земли. Яростный грохот и пыль поднялись в воздухе, люди от испуга зашептали имена милостивых богов или своих недругов, на чьи головы по привычке слали проклятия за разворачившееся у них на глазах бедствие. Пролетели мгновения ужасающего гула, и в стене образовалось достаточно широкое отверстие, строительный материал из которого вывалился грудой мусора и камней за пределы дворца. Верхняя половина стены осталась нетронутой, хотя на землю то и дело обваливались мелкие камни, глина и известняк.
- Теперь ты сможешь покинуть палаты царей, - она обратила в сторону сына сосредоточенное суровое лицо. - А если колдун заковал тебя совсем уж тесно меж этими стенами, то свобода, что я тебе нынче дарю, так и ограничится темными комнатами, и в Асоле необходимо будет возводить новый дворец.
Кассандр заметил обычные насмешливые ноты в её голосе. Его мать одинаково смеялась в минуты поражения и победы. Он сбросил с плеч грубые чужие руки и в молчании направился к только что созданному проходу через камни, пыль и доски. Он переступил за границу дворца, слегка пригибая голову, спеша при этом поскорее миновать стену, с которой вниз срывались большие и малые глыбы и их осколки. Более ничто не помешало ему на пути, он сделал несколько спасительных шагов и оказался за пределами своей темницы. Впервые за долгие месяцы царевич улыбнулся. Он получил именно то, чего так сильно желал. Свободу. Ноги несли вниз с высокого выступа вокруг дворцовых внешних стен, но он захотел проститься.
- Я ухожу. В этом доме я уже давно стал изгоем, Ваше Величество.
Она смотрела ему вслед, но ничем не выдала своей милости или неприязни. А царевич лишь учтиво поклонился в сторону матери. Она совсем не изменилась, несмотря на свое слишком юное лицо, которое так часто снилось ему в далеком детстве.