Феба шла по широкому коридору быстрой пружинистой походкой. Ее стройные сильные ноги, обутые в легкие теннисные туфли, утопали в мягкой ковровой дорожке, устилавшей пол. Девушка завернула за угол и через несколько шагов остановилась перед дверью с табличкой "Сексотделение No 2". Створки двери немедленно раздвинулись, и Феба шагнула в приемную.
Стены приемной были отделаны пластиковыми панелями с динамической подсветкой, благодаря которой линии, составлявшие узор панели, пребывали в постоянном движении. Узор принимал самые причудливые формы и тут же расползался, чтобы через секунду принять еще более фантастические очертания.
Справа, вплотную к стене, стоял средних размеров стол, рядом с ним помещалось мягкое кожаное кресло. Под верхней, прозрачной панелью стола была еще одна панель, вся заставленная блестящими железяками, пластиковыми коробочками, приборчиками, поддончиками, колбочками на штативах и прочими непонятными предметами, между которыми просматривались пучки тончайших проводков. Вероятно, эти самые проводочки соединялись в довольно толстый кабель, который через отверстие в стене уходил в соседнюю комнату.
В дальнем левом углу комнаты на постаменте стоял бюст женщины, возле которого притулилось несколько горшков с цветами.
Фебе была хорошо знакома обстановка сексотдления, как и сама процедура, ожидавшая ее, - все веденейские граждане старше 14 лет были обязаны ежедневно проходить через процедуру сексования. Таков был закон, нарушение которого каралось вечной ссылкой за пределы цивилизованной Веденеи - в Заповедник.
Феба благоговейно посмотрела на стоявший в углу бюст, прижала ладони к груди и со словами "Вечная слава тебе, о Стелла!" склонила голову.
Приблизившись к вмонтированному в стену переговорнику, она негромко сказала:
- Меня зовут Феба. Вызывали?
- Да, дорогая, - мягким мужским голосом отозвался репродуктор, - именно Вас я и жду. Меня зовут Вер. Будьте любезны, присядьте к столу и положите левую руку в анализатор.
Феба уселась в кресло и положила руку в небольшое углубление в верхней панели стола, сделанное в форме руки, с отделениями для пальцев. В ту же секунду на ее запястье, возле локтя и на среднем пальце защелкнулись браслеты, надежно зафиксировавшие ее конечность. И тут же меж панелей стола что-то зажужжало-защелкало, к руке присосались датчики, в палец что-то кольнуло, подъехал и отъехал отсос, загорелись какие-то лампочки, на приборах закачались стрелки... Фебу нисколько не занимала эта возня палочек и колбочек. Все то время, пока ее анализировали, она завороженно разглядывала крошащиеся на стене узоры. Наконец все стихло, браслеты раскрылись, и голос Вера проворковал:
- Донна Феба, я рад сообщить Вам, что Вы находитесь в прекрасной форме. Никаких сексболезней у Вас не обнаружено. Сегодня Вам назначен оргазм в 15 Стелл. Пройдите, пожалуйста, в сексовальную, снимите одежду и устраивайтесь на ложе.
Феба прошла в "сексовалку", как девушки шутливо называли ее между собой. В комнате царил полумрак - окна были наглухо зашторены и только в углу, где стояла стойка для одежды, горел тусклый ночничок. В самом центре комнаты помещалось это самое ложе, больше похожее на операционный стол с мягким пористым пенопокрытием.
Феба не спеша разделась и легла на ложе, расположив голову, руки и ноги в соответствующих углублениях. В тот же миг на ее запястьях и щиколотках защелкнулись браслеты, а к рукам и ногам присосались неизвестно откуда выскочившие датчики.
В операторной, которая сообщалась как с приемной, так и с сексовальной, за компьютером сидел Глеб. Это был цветущий мужчина с очень приятными, правильными чертами смуглого лица, лучистыми проницательными глазами и мягкой улыбкой, таившейся в уголках его рта, обрамленного пушистыми усами и шелковистой бородкой. Его голову венчала копна волнистых каштановых волос.
Все, что происходило в сексовальной, отображалось на большом экране компьютера. Глеб видел, как защелкнулись браслеты на руках и ногах Фебы, и сразу же в компьютере прозвенел звоночек и на экране появилось сообщение: "Пациентка готова. Можно запускать программу". Глеб щелкнул мышкой.
Свет в сексовальной погас. Дверь из операторной открылась, и в просвете показался обнаженный мужчина с прекрасно развитым, мускулистым телом. Через секунду комната снова погрузилась в темноту, и больше Феба ничего не видела.
Мужчина подошел к ложу, и Феба почувствовала его запах. Она не могла определить, что это был за запах, он не был особенно приятен, но он возбуждал и будоражил ее.
Его ладони заскользили по телу девушки. Его руки были нежны, деликатны, едва ощутимы.
- О, Вер! Какие у тебя ласковые руки!
- О, Феба! Твоя кожа нежна, как лепесток розы, она тает под моими руками, как снег тает под солнцем. Запах твоего тела могу сравнить лишь с запахом цветущей сирени. Твои ноги стройны, как у горной лани. Твоя грудь мягка и одновременно упруга. Мягкость твоих волос уподоблю тончайшему шелку. Линии твоего тела совершенны. Я никогда не устану тебя ласкать.
Он несколько раз прошелся по всему ее телу, взбудоражив каждую клеточку ее кожи. Тело девушки покрылось мурашками удовольствия, волоски все как один встали дыбом, тысячи тончайших иголочек экстаза сладостно пронизывали ее с головы до ног. Феба начала тихонько постанывать.
Мужчина одним взмахом забросил свое тело на ложе, но не лег на девушку, а скорее навис над нею, удерживая свой вес на левой руке и ногах, а правой продолжая свои чудодейственные ласки. Его губы прильнули к ее губам, и его язык начал осторожное путешествие по ее зубам, деснам, языку. Когда их языки соприкасались, Феба ощущала вкус спелого апельсина. Вскоре весь ее рот наполнился ароматом и сладостью этого чудесного фрукта. Она захватила его язык своими губами и стала посасывать его, с жадностью впитывая в себя восхитительную освежающую влагу.
Глеб рассеянно следил за экраном. Все шло по плану. Подпроцедура "Ротовая полость" подходила к концу. Внезапно в компьютере звякнул звоночек и на экране появилось тревожное сообщение: "Возбуждение превысило уровень, допустимый для текущей стадии процедуры. Сила оргазма может повыситься до 17 Стелл. Откорректируйте программу".
Глеб встрепенулся. Аварийная ситуация! Собственно, для этого он, один из ведущих программистов-разработчиков нового поколения сексроботов, и сидел тут, как распоследний сексоператор. Этот наисекретнейший государственный проект проходил сейчас первичную апробацию в нескольких учреждениях, в том числе здесь, в Институте планирования. Разумеется, тестированием новых сексроботов занимались сами разработчики-программисты. Предстояло доделать еще очень многое, в том числе автоматический выход из аварийных ситуаций.
Итак, девочка перевозбудилась, от сосания ли языка или от чрезмерной любви к апельсинам - пока неясно. В свое время компьютер проанализирует все аналогичные случаи и сделает достоверный вывод. Сейчас же необходимо найти оптимальный выход из аварийки - отменить одну из возбуждающих подпроцедур, дабы снизить силу оргазма до запланированных 15 Стелл.
Как ведущий разработчик и идеолог новой системы сексования Глеб прекрасно понимал, что дополнительный орган, так же как и разрастание основного, отменить нельзя, поскольку эти технологии были отличительной чертой сексроботов нового поколения - собственно, их и надо было тестировать.
В отличие от сексроботов предыдущего поколения, которые обрабатывали клитор пальцем, роботы нового поколения были в этом смысле технологичнее - для раздражения клитора они использовали нечто вроде дополнительного органа, который появлялся на свет на самом последнем этапе, когда пациентка находилась в полной прострации и никак не могла заметить у своего партнера аномалии. Разрастание основного органа до размеров влагалища давало возможность добираться до труднодоступных зон возбуждения, таких как шейка матки. Эта технология вообще не имела аналогов у роботов прошлого.
"Клитор и шейка матки священны, - улыбаясь, подумал Глеб, - но, к счастью, есть еще ладони и ступни. Их-то я и отменю".
Браслеты на руках и ногах Фебы раскрылись, датчики убрались в свои гнезда. Робот поднялся с ложа, взял спящую девушку на руки и перенес в смежный с сексовальной отстойник. Там он положил свою ношу на один из пластиковых диванчиков, стоявших вдоль стен комнаты. Нажал на клавишу в боковой стенке, и из спинки дивана выползла мягкая термопростыня, укутав Фебу по самые плечи. Затем принес из сексовальной девичью одежду и, развесив ее на ближайшей стойке, удалился в операторную.
Глеб посмотрел на часы. До обеда ровно 20 минут, вызывать очередную пациентку не стоит, за 20 минут не обернешься. Значит, можно передохнуть. Он выкрутил регулятор ароматизатора на свой любимый "луговой букет", и сейчас же по комнате распространились легкие запахи цветущего луга и свежескошенной травы. Перед глазами поплыли пейзажи один заманчивей другого, он совершенно явственно слышал стрекот кузнечиков, шум ветра и гудение пчел. Незаметно для себя он вернулся мыслью к недавней процедуре. В общем и целом она закончилась успешно - оргазм получился ровно в 15 Стелл, правда для этого пришлось дополнительно слегка уменьшить параметры раздувания. Теперь девчонка спит, как сурок. Может проспать этак до вечера. Только это не положено, да и не нужно. Эксперименты показали, что оптимальная продолжительность сна после 15 Стелл - 20 минут. Через 20 минут встанет как миленькая, после того как щупальце надавит ей на парочку болевых точек. Кстати, этот вкусный язык, вопреки всем ожиданиям, оказался весьма сильным возбуждающим. Хотя, скорее всего, для точной оценки его эффективности придется учитывать вкусовые предпочтения каждого конкретного пациента. Но это как раз и открывает большие возможности. "Кажется, я уже сейчас могу внести разумные корректировки в программу, - подумал Глеб. - Да, и надо обязательно установить для каждой моей пациентки вкусовую шкалу, скажем на десять-пятнадцать делений..."
На этом размышления Глеба были прерваны голосом из динамика, со всей возможной вежливостью пригласившим его на обед. Глеб выключил запахи и прошел в приемную. Со славословием истово поклонился Стелле, вышел в коридор и не спеша направился в сторону ресторана.
Глава 2
Феба открыла глаза и сладко потянулась. Несмотря на голод, она чувствовала громадный прилив жизненных сил. Девушка откинула простыню, встала с дивана и подошла к большому, во всю стену, зеркалу. Ее переполняла светлая радость - так чудесно было ощущать свое легкое, послушное тело, так приятно было смотреть на свою стройную, гибкую фигуру. А какие волосы! Феба достала из кармана блузы щетку и провела по своим блестящим черным волосам, волной спадавшим на округлые крепкие плечи.
Феба засуетилась - девчонки же не начнут есть без нее! Наскоро сполоснув лицо над висевшей в углу раковиной, она оделась и еще раз пригладила волосы щеткой. Отыскала глазами скромный бюстик Стеллы и со словами "Как я счастлива, слава тебе, Стелла!" склонила голову. Затем она вышла в коридор и быстро зашагала к ресторану.
***
Ресторан помещался в очень длинном и относительно узком зале. Полукруглый высокий свод потолка был расписан великолепными пейзажами, стены украшала замысловатая лепнина, пол был выложен розовым мрамором. С одной стороны зала тянулась вереница окон, с другой - во весь зал шла длинная стойка, в любом месте которой можно было взять обед. Большие дубовые резные столы на 20 персон стояли в ряд.
Войдя в ресторан, Феба поклонилась бюсту Стеллы и поспешила к своему столу. Девушку встретили радостными улыбками и сразу забросали вопросами.
- Ну как посексовалась, сестричка?
- Просто чудо!
- Сколько Стелл?
- Пятнадцать.
- Вот это по-нашему!
- Мужик-то красивый?
- Не то слово!
- А как зовут?
- Вер.
- А, меня вчера сексовал Вер - такой шатен с бородкой?
- Точно, он.
Не переставая болтать, девушки поднялись и зашагали к стойке. Чтобы получить обед, достаточно было на одной из цифровых панелей набрать свой код. Порывшись в памяти, компьютер выдавал посетителю именно те блюда, которые тот заказал накануне вечером по компьютерной сети.
Феба разгрузила свой поднос. Сегодня ей предстояло насладиться салатом из свежих овощей, картошкой фри, заливной рыбой и копченой шейкой. На десерт она взяла фруктовый салат с орехами и сбитыми сливками.
Девушки ели не спеша, оживленно болтая о том о сем.
- Осетрина сегодня такая нежная. Кто понимает, конечно...
- Нет, что ни говори, а лучшая рыба - колбаса.
- А по мне - нет ничего вкуснее ветчины и буженины.
- Не понимаю вообще, как вы едите это мясо.
- Рада, ты что сегодня делаешь?
- Я? Я на лыжах.
- Ты каждый день на лыжах. Что ты в них находишь?
- А ты меняешь развлечения?
- Конечно. Вчера играла в теннис, сегодня катаюсь на велосипеде, завтра - коньки. Так интересней.
- Слыхали новость? В Заповеднике опять убийство.
- Да там убивают по 20 человек на дню.
- Нет, это уж очень ужасный случай.
- А кого убили?
- Девушка оттяпала сожителю орган, кухонным ножом, представляете?
- Но это же дикость. Не пойму, хоть убей, зачем они это делают.
- Не зачем, а почему. Потому что он сексовался с другой.
- А что в этом плохого?
- Зачем же он тогда жил с той?
- Ну, понимаете, у них там все так запутанно - просто мрак! Сожительство - по-ихнему брак - это пожизненный союз.
- Какой бред!
- Да. Разорвать его может только суд.
- Допустим. Но убивать-то зачем?
- Ну, тут у них просто мозги набекрень. Они, видите ли, считают, что если твой сожитель посексовался с кем-то еще, значит, он тебя предал, обманул. Из-за этого они часто убивают друг друга.
- Ну и ну!
- Что поделаешь - первобытные люди. Нам, лучезарным, этого не понять.
- Слава Стелле, мы избавлены от всего этого.
- Девочки, я в воскресенье собираюсь в одежный магазин. Кто со мной?
- Разве ты не едешь с нами к старикам, Мара?
- Ах да, старики. Совсем забыла. Еду, конечно, еду.
- Ну что, девчонки, все поели? Тогда пошли.
Девушки потянулись к выходу. Проходя мимо бюста Стеллы, все они кланялись, шепча слова благодарности и хвалы.
Преодолев длинный коридор, ведущий в служебный корпус, девушки поднялись на лифте на 15 этаж, где располагался отдел репродукции, в котором они работали. Термин репродукция пришел на смену слову рождаемость, после того как на заре эры Лучезарности был введен запрет на беременность. Оплодотворение яйцеклеток, выращивание зародышей и воспитание детей стало делом компетентных государственных органов. Это дало возможность количественного и качественного регулирования репродукции. Чем, собственно, и занимался этот отдел, составляя научно обоснованные разнарядки для Инкубатора и первичные рекомендации для других отделов Института планирования.
Отдел репродукции помещался в просторном зале, блиставшем великолепием настенной и потолочной мозаики. Не успели девушки войти в зал, как из микрофона вежливо сказали: "Донна Ява, пройдите, пожалуйста в сексотделение No 2". Миниатюрная блондинка с огромными голубыми глазами вышла, остальные разбрелись по своим рабочим местам.
Феба плюхнулась в мягкое кресло, опустила над своим столом прозрачный звуконепроницаемый купол и включила первобытный рок. Затем повернула ручку ароматизатора на "случайный выбор". С упоением вдохнув в себя тончайший аромат сирени, девушка с головой ушла в работу.
Сегодня ее работа состояла в том, чтобы проанализировать, будут ли достаточными нынешние темпы роста некоторых отраслей хозяйства с учетом планируемой репродукции. Произведенный Фебой довольно сложный расчет показал, что при предполагаемом в ближайшем году приросте населения и существующих темпах роста строительной сферы через 18 лет обнаружится ощутимая нехватка обитален. Свои выкладки она послала по сети в отдел строительства. Феба хотела было приступить к следующему заданию, но компьютер неумолимо напомнил ей, что до конца рабочего дня осталось всего 15 минут, а ее еще ждут ресторанный и спортивный сайты.
Феба послушно открыла страничку поваров и заказала себе еду на следующий день. Потом долго сидела в нерешительности, глядя на список спортивных развлечений. Так хотелось опять пойти на лыжи, но на последней консультации электронный доктор рекомендовал ей хотя бы два раза в неделю больше нагружать руки. "Что ж, пойду на теннис, тоже неплохо", - подумала Феба и записалась партнером к какому-то дону Базу.
Глава 3
Было в Веденее одно секретное ведомство, но ведомство это занималось отнюдь не сбором информации и не ловлей шпионов. Сие ведомство именовалось Министерством секса. В недрах Министерства секса конструировались сексроботы и проходили выучку сексоператоры. Был там и сверхсекретный отдел, который разрабатывал и внедрял эффективные методы контроля за соблюдением главного веденейского закона - закона об обязательном для всех граждан ежедневном сексовании. Все сотрудники Министерства секса (сокращенно - сексоты) составляли особую касту - они были допущены к строжайшему государственному секрету, который заключался в том, что людей понуждали сексоваться с роботами.
Еще каких-нибудь двести лет назад сексроботов не было и в помине, и население обслуживали сексоты, которые проходили строжайший отбор и тщательную профессиональную подготовку. Безусловно, экономический эффект от обязательного сексования был огромен - работоспособность среднего гражданина повышалась в четыре с лишним раза. И тем не менее в то время государство едва сводило концы с концами: сказывалось удручающее наследие прошлого - полностью разрушенная экономика, моральная и физическая деградация рожденных, которых тогда было еще много. Кроме того, работа очень быстро изнашивала сексотов. В силу всех этих причин и был реализован проект роботизации сексования. Результаты превзошли все ожидания. Во-первых, сексробот делал свое дело в три раза быстрее самого опытного сексота. Во-вторых, один сексоператор мог управлять сразу десятком роботов. То есть использование роботов давало тридцатикратную экономию человеческих ресурсов. Впрочем, очень скоро эти аспекты оказались весьма маловажными, когда самые разные роботы начали широко применяться в народном хозяйстве. Но главное достоинство сексробота состояло в том, что он мог обеспечить пациенту оргазм любой силы, причем заданной силы, вплоть до сверхоргазма (от десяти Стелл и выше). При том что верхняя планка самого изощренного сексота не поднималась выше двух Стелл! Это было величайшим достижением современности - ведь именно сверхоргазм вызывает состояние истинной лучезарности, то есть положительной эмоциональной стабильности.
Сексоты жили особняком. Их обитальни находились за пределами больших городов. Не только сожительство, но и вообще всякие контакты с ординариями (не сексотами) им строжайше запрещались. Впрочем, все, что могло понадобиться сексоту: магазины, библиотека, видео- и дискозал, художественные и музыкальные студии, парк, спортивные сооружения и так далее - все это он мог найти на территории своей обитальни. Сексоты выезжали в город (точнее, сексотов вывозили в город) только для исполнения служебных обязанностей. Даже обеды в чужих обитальнях сексотам подавались в отдельном помещении.
Ежедневные спортивные развлечения не входили в обязанность сексотов, хотя желающие имели в своем распоряжении круглогодичную крытую лыжную трассу с катком посередине, пятикилометровый велотрек, теннисные корты, площадки для бадминтона и воллейбола, бассейны, гимнастический и баскетбольный залы, лодочную станцию, беговые дорожки и многое другое.
Для сексотовских профессий отбирали детей, имеющих несомненную тягу к искусству. Развитию музыкальных (или художественных) способностей будущих сексотов уделялось гораздо больше внимания, чем их профессиональной подготовке. Среди сексотов нередко попадались талантливые художники, скульпторы и музыканты. В сексотовских обитальнях были свои выставочные залы и своя филармония.
***
Глеб проснулся за минуту до звонка будильника. Он открыл окно и лег грудью на широкий подоконник. С удовольствием вдыхая прохладный воздух сентябрьского утра, он залюбовался раскинувшейся внизу рощей кленов, лениво ронявших на землю свои красноватые листья.
Спустя минуту, натянув на себя спортивный костюм и перебросив через плечо полотенце, Глеб вышел из квартиры и направился к лифту.
Спустившись по парадным ступеням, он нырнул под арку и оказался в той самой роще, которой любовался незадолго до этого из окна своей спальни. Размашистым шагом он зашагал по усыпанной листьями дороге, быстро удаляясь от здания. Вскоре деревья расступились, и его взгляду открылась спокойная гладь великолепного озера, обрамленного крутыми берегами, поросшими редким сосновым лесом. Дорога привела Глеба к песчаному пляжу. Сняв с себя одежду и аккуратно сложив ее на одной из разбросанных по пляжу лавочек, Глеб побежал к воде. Вода была до того холодная, что просто обжигала. Все же метров десять он проплыл. Выйдя на берег, он медленно пошел за полотенцем. Ощущение было такое, будто каждая клеточка тела, дотоле дремавшая, вдруг пробудилась и бурно ликовала, вкушая безмерную радость бытия.
Глеб оделся, благодарно взглянул на искрящуюся от поднимавшегося солнца воду и не спеша побежал по дороге. Тихая свежесть начинающегося утра, бьющая через край энергия собственного тела, молчаливое величие и красота осеннего леса, гладкая и упругая дорога под ногами - все это наполняло его каким-то особенным наслаждением. "По силе я мог бы сравнить его с оргазмом в одну Стеллу, - подумал Глеб, - но никакой оргазм, даже сверхоргазм, не дает такой полноты ощущений, как эти утренние пробежки с холодным купанием".
Дорога круто повернула, и Глеб нос к носу столкнулся с высокой черноволосой девушкой.
- Мое почтение, донна Лиза!
Он грациозно подхватил маленькую нежную ручку и поднес к своим губам.
- Слон я этакий - чуть было не сбил Вас с ног!
- Пустяки, дон Глеб. Какое чудесное утро, не правда ли?
- А, и Вы очарованы? Ну, желаю насладиться. До встречи, милая!
Какая славная девушка! И совсем не похожа на других. В ней есть что-то интригующее. Взять хотя бы ее вчерашнее поведение в сексовалке. Попросить оператора отключить голос - да ни один сексот на такое не отважится! А эта сказала, да еще так спокойно, как будто речь идет о тарелке супа: "Дон Глеб, прошу Вас, отключите речевой компонент".
Хорошо еще, что это случилось при нем, иначе девочка уже сейчас была бы в Заповеднике. Надо образумить ее, пока не поздно.
За этими мыслями Глеб не заметил, как добежал до дома. Дома он не торопясь принял душ, слегка побрызгал на себя можжевеловой "свежестью", причесался и подсушил волосы. Затем оделся, поклонился бюстику Стеллы и отправился в ресторан.
Народу в ресторане было немного, и Глеб сразу же заметил Лизу, в одиночестве сидевшую за столиком в дальнем конце зала. Получив свой завтрак, он прямиком направился к ней.
- Приятного аппетита, моя дорогая донна. Вы позволите мне притулиться за Вашим столиком?
- Спасибо. Присаживайтесь, дон Глеб, прошу Вас.
Глеб составил на стол тарелки и чашки, сунул поднос на нижнюю панель стола и сел напротив девушки.
- Поведайте мне, донна Лиза, - с мягкой улыбкой сказал он, - чем объясняется Ваше вчерашнее неординарное поведение?
Лиза подняла свои ясные лучистые глаза и с минуту внимательно изучала лицо своего собеседника.
- Этим и объясняется, дон Глеб, - ответила она тихо, но с непоколебимой убежденностью, - я ведь не ординарий все-таки и я прекрасно знаю, что меня сексует робот, а не человек.
- Вам это не нравится? Вы никогда не сексовались с человеком?
- Не в этом дело, дон Глеб. Конечно, робот делает это в тысячу раз лучше. Но робот - это пусть идеальный, но всего лишь инструмент. И когда он начинает шептать свои сладкие фразочки... Уж больно это смахивает на издевательство! Что они - за идиотов нас держат, что ли?
"А ведь она права, - подумал Глеб. - В данном случае речевой компонент не только не нужен, но даже вреден".
Глеб взглянул на ее лицо. Мягкая, чарующая улыбка. Ни тени беспокойства или страха. Что за девушка!