Аннотация: Мой первый опыт в худлите. Этюд-зарисовка к роману Сэя Алека Reich wird nie kapitulieren! В переработанном виде использован автором как глава романа.
.....
- Так что, товарищ старший лейтенант, подыскивай себе тещу из местных. С хохлушками ты еще не скоро прогуляешься, да и с фройлянами из Новой Баварии тоже. Хальсен, только разачарованно вздохнул и мечтательно уставился на брезентовый полог штабной палатки, в которой проходило импровизированное совещание.
Потомственный немец, родом из поволжъя, последние несколько лет проживший в Украине и теперь заброшенный нелегкой судьбой военного в дикие монгольские степи незаметно погрузился в воспоминания. Перед его мысленным взглядом словно наяву проносились моменты его службы. Что уж говорить после голодного детства проведенном в небольшом поселке в разоренном гражданской войной Поволжъи, бурлящий жизнью огромный полумиллионный Харьков поразил молодого немца, поступившего по призыву комсомола в харьковское танковое училище.
Столица Украинской ССР впечатляла. Больше всего она напоминала Хальсену огромный муравейник - дикая смесь рабочих бараков, монументальных "сталинок", роскошных особняков, оставшихся с царских времен и не прекращающаяся ни на минуту суета тысяч людей, занятых какими-то (видимо чрезвычайно важными) делами. Громады заводских корпусов, звон трамваев, толпы спешащих (в будние дни) или напротив неспеша прогуливающихся (в воскресенье) людей - все это подавляло, привыкшего к спокойной, сельской жизни парня.
Однако долго придаваться размышлениям на эту тему ему не пришлось. В сентябре начались занятия и будующему командиру, а ныне курсанту Рабоче-крестьянской красной армии стало не до самоанализа. Впрочем своеобразное обаяние первой столицы Украины* сделало свое дело. Поэтому когда Макс Александр Хальсен (уже привыкший, что его все зовут на месный манер Максимом, а в особо торжественных случаях Максимом Александровичем), оказавшись лучшим курсантом выпуска, был направлен для дальнейшего прохождения службы в элитную 14-ю тяжелую танковую бригаду, радости его не было придела. И дело было не в удовлетворенном самолюбии (нет и это конечно тоже), а в том что располагалась эта бригада буквально за окраиной Харькова. Так что к месту прохождения службы свежеиспеченный лейтенант прибыл из училища на трамвае (и частично пешком), будучи в прекрасном расположении духа. А впервые увидив огромные, похожие на сказочных чудовищ, Т-35 на которых ему предстояло служить, бравый лейтенант и вовсе уверился в своей счастливой звезде. Дальнейшая служба правда несколько развеяла эти радужные настроения.
Во первых как-то внезапно оказалось, что у командира танкового взвода имеется целая куча обязанностей, на выполнение которых тратится уйма времени и сил. Во вторых Хальсен постепенно (по мере обретения опыта) осознал, что командир роты переложил на старательного новичка, то-есть на него, значительную часть своих административно-хозяйственных функций, вроде составления отчетов и заполнения ведомостей, ограничив свое собственное участие лиш подписыванием этих документов после беглого просмотра. Наконец третьим неприятным моментом стало открытие того простого факта, что невероятно грозный с виду Т-35, столь же невероятно сложно заставить хоть как-то функционировать. Могучие танки ломались. Причем ломались постоянно, проявляя в сложном искусстве "выхода из строя по техническим причинам" просто неподражаемый талант. Поэтому в длинных промежутках между ежегодными парадами и куда менее регулярными тактическими учениями, проходившими на соседнем полигоне, весь личный состав батальона тяжелых танков прорыва только и делал, что без конца собирал, разбирал, регулировал, подгонял, заменял, перебирал и отлаживал различные части узлы и агрегаты своих монстровидных машин.
Впрочем положительных моментов тоже хватало. Чего стоили одни только грандиозные парады на Красной площади в Москве и на новой (самой большой в мире!) площади Дзержинского в Харькове, постоянными участниками которых были Т-35 14-й ттбр. Проезжая верхом на своем танке мимо мавзолея, с неизменно стоящим на нем Сталиным, Макс чувствовал себя непобедимым героем. В этот момент месяцы работы по ремонту и приведению в порядок непомерно капризных танков имели обыкновение как-то забываться. Другим, безусловно положительным моментом службы в 14 бригаде, была конечно же близость Харькова, что позволяло, получив увольнительную, не слоняться по военному городку или ближайшему селу, а отправиться в город. Нет, не так, в ГОРОД! Прогуляться по парку Шевченко, сходить в театр, в кино, покатать шары на бильярде, выпить пару кружек отличного местного пива (куда там до него "Жигулевскому", которое Максу доводилось пробовать в Москве). Что может быть лучше? Только одно - проделать все это в компании Ленни! Ну а если повезет, то и не только это. При воспоминании о девушке лицо Хальсена самопроизвольно изменило свое выражение с отстраненно-задумчивого на восторженно-мечтательное, расплывшись в довольной улыбке.
С Марлен Апель Макс познакомился во время одной из своих увеселительных поездок в Харьков, вскоре после того как досрочно получил третий кубик и стал ротным. В тот солнечный июньский день, вдвойне замечательный от того, что был первым днем отпуска, Макс неспеша топал по центру города, пока его взгляд не зацепился за фигуру симпатичной блондинки, задумчиво рассматривающей прилавок с мороженным. Дальнейшие действия в подобных ситуациях были отработаны до автоматизма и выполнялись без раздумий и колебаний. Однако на этот раз многократно проверенный на практике сценарий дал сбой.
Старлей подкатил со стандартным в таких случаях вопросом, который задал на жуткой смеси русского и украинского языка с сильным немецким акцентом. Этот диалект Хальсен усвоил за годы прибывания в Харькове и использовал его в повседневном общении (до сих пор успешно). Ответ, произнесенный на аналогичном "языке", настолько точно воспроизводил абсолютно неподражаемую стилистику Хальсена, что бравый командир секунд на десять буквально выпал в осадок. После чего выдал фразу к которой прибегал в тех случаях, когда не мог подобрать для ситуации или объекта более конкретное определение:
- Arsch mit Ohren!
Ответный возмущенный возглас (на чистом немецком!) слился со звуком неслабой пощечины:
- Как ты меня назвал?!
- Scheisse!
Это спасительное выражение, применяемое в совсем уж безвыходных ситуациях, причем с неизменным успехом, на сей раз только усугубило положение. С негодующим воплем "Ах ты..." красотка ринулась в наступление, продолжавшееся минут пять. За это время Макс не только узнал о себе много нового, но и неслабо обогатил словарный запас уже порядком подзабытого родного языка.
Вспоминая впоследствии свою первую встречу с дочерью главного технолога пивоваренного завода в немецком местечке Новая Бавария, удобно расположившегося посреди фруктовых садов неподалеку от Харькова, Макс неизменно усмехался, хотя в ту первую встречу ему было не до смеха. Для ликвидации внезапно возникшего конфликта пришлось пустить в ход все доступное красноречие и запасы сладостей, оказавшиеся поблизости (благо прилавок с мороженным от конфликта не пострадал).
Подполковник Бохайский уже несколько минут с интересом наблюдавший за, периодически меняющим свое выражение, лицом соратника, наконец решил вмешаться, хлопнул по плечу размечтавшегося о жизненных перспективах старлея и, дождавшись когда тот наконец спустится с небес на землю и обратит на него свое внимание, торжественно произнес:
- Добро пожаловать в Монголию, лейтенант!
* В 1918-1934гг столица УССР находилась в Харькове.