Аннотация: Даже нелюбимый уровк литературы может оказаться весёлым и интересным. Например, если на него приходит настоящий писатель-фантаст.
Урок фантастики
Словно нарочно, после Первомая погода испортилась. Похолодало, небо затянули тучи. В воскресенье, выходной с которого переносили на пятницу, весь день шел сплошной ливень. Ночью стихия вроде успокоилась, но с утра опять принялся накрапывать зябкий дождик. Покапает - перестанет, потом ещё покапает - и опять перестанет. И так уже второй день.
Галка хандрила, сидела дома. Серёжка тоже отчаянно скучал. Правда, мальчишку ненадолго развлекла огромная лужа, растёкшаяся на проезжей части двора, но интерес к ней быстро пропал. Года три-четыре назад Серёжка мог бы часами пускать щепки, глядя как они плывут вдоль бордюрного камня, словно корабли по реке в море. А сейчас это не так интересно. Пару спичек мальчишка проводил от угла дома до лужи, и всё, надоело. Вырос Серёжка.
Ну ещё в отцовых резиновых сапогах глубину лужи промерил: не такая уж и глубокая, как казалась, судя по размерам. И всё, больше ничего интересного на улице. Оставались только телевизор, книги и приставка. Но телепрограммы в Союзе казались мальчишке скучнее, чем в Латвии, книг хороших не было: не везти же с собой из Ницгале, а тут купить ещё не успели, а приставка к концу третьего дня надоела хуже горькой редьки.
Зато в среду природа сменила гнев на милость. С самого утра в тучах показались просветы, в которые с удовольствием заглядывало яркое Солнце. Перестала куксится Галка - предложила глянуть, что идёт в "Полёте" и пообещала прийти на завтрашний футбол. А самый приятный сюрприз преподнесла завуч Лидия Константиновна: не успела Снежная Королева начать урок литературы, как она зашла в класс и объявила:
- Ребята, сегодня урок будет немного необычным: вы встретитесь с нашим земляком, писателем-фантастом Алексеем Андреевичем Гравицким.
Услышав такую вещь, пятый В, конечно, удивился и обрадовался. Решительно, в этой четверти Лидия Константиновна стала для вэшек доброй феей. А для Снежной Королевы - Гердой, впрочем, ребят это не беспокоило.
Галка предполагала увидеть пожилого солидного дяденьку, но писатель оказался неожиданно молодым. Кажется, немного старше Серёжкиного брата Димки. И видом совсем на писателя Алексей Андреевич не походил: невысокий, худощавый, даже без галстука. Правда, в костюме, но под пиджаком - водолазка. Девочке как-то даже не поверилось, что это - настоящий писатель.
- Давайте, Алексей Андреевич, сначала Вы расскажете ребятам про то, как Вы стали писателем и о своих книгах, а потом они зададут Вам вопросы, - предложила Лидия Константиновна, усаживаясь на заднюю парту. Наверное, ей тоже хотелось послушать, о чём он будет рассказывать: не каждый день встречаешь с самым настоящим писателем.
- Хорошо, - кивнул Гравицкий и, обращаясь к классу, начал: - Я не буду злоупотреблять ролью учителя и не стану объяснять вам, как надо относиться к утопившей Муму барыне или хулигану Мишке Квакину.
Хулиган Скворцов громко хмыкнул. Снежана Олеговна бросила на него гневный взгляд, от которого он тут же словно примёрз к стулу - не зря же её Снежной Королевой прозвали. Заледенит не хуже Саб-Зиро.
Алексей Андреевич всего этого словно не заметил и продолжал говорить:
- Некоторые считают, что для того, чтобы стать писателем нужно не много: всего лишь писать книги. На самом деле, нужно гораздо больше: нужно писать хорошие книги. А для того, чтобы книги получались хорошими, нужно любить литературу. Вот об этом я и хотел вам в первую очередь сказать. Ведь чтобы любить литературу, совсем не обязательно быть писателем или хотеть быть писателем. Когда я был в вашем возрасте, я совсем не думал о том, что когда я вырасту, то напишу свои книги и меня пригласят вести урок литературы. Мне кажется, что и никто из вас себе такое будущее не представляет. Верно?
Когда в классе учитель и завуч, дисциплину нарушать себе дороже. И всё-таки несколько человек, включая и Галку, откликнулись: "Верно!", а рассмеялись вообще все. Снежана Олеговна только молча покачала головой, но говорить ничего не стала. Писатель улыбнулся и продолжал:
- Но это не значит, что раз вы не писатели и не собираетесь ими быть, то литература вам не нужна. Напротив, я хотел бы, чтобы каждый из вас учил литературу, любил литературу и смотрел на неё с позиций боле высоких, более самостоятельных, чем вам даётся школьной программой.
Галка иронически улыбнулась. Это Клавдия Васильевна на математике обожает самостоятельные решения. А вот у Снежаны Олеговны литературная самостоятельность непременно будет оценена полновесной двойкой. Но Алексей Андреевич об этом не подозревал, а потому продолжал подрывать авторитет учительницы, впрочем, очень аккуратно и осторожно:
- То, что вам рассказывают в школе, всегда полезно, всегда интересно...
Если бы...
-... но я думаю, что литература обязательно должна иметь отклик. То есть вы должны сами думать и оценивать то, что читаете.
"Мне не нужно, чтобы ты тут у доски изображала мыслительный процесс. Ты должна рассказать то, что написано в учебнике. Можешь рассказать - я тебя слушаю. Нет - садись, двойка".
- Я должен сказать большое "спасибо" своему отцу. В своё время, когда я учился в школе, он подтолкнул меня к тому, чтобы читать заранее то, что проходится в школе по программе. И я вам очень советую тоже так поступать: тогда вы встречаетесь непосредственно с самой книгой, а не с её трактовкой, которая есть в учебнике и которую преподают вам учителя. Вы сможете сделать свои выводы, у вас сложится своё впечатление оттого, что вы прочитали. А если сначала прочитать учебник, а потом книгу, то вы невольно будете искать в книге то, что написано в учебнике и можете просто не заметить каких-то важных моментов, на которые обязательно обратили бы внимание, если бы читали её свежим взглядом.
А если ещё книгу вообще не читать, а отвечать только по учебнику, то уж точно ничего не заметишь. Зато это практически гарантирует хорошую оценку и экономит кучу времени. Галка хоть и редко, но иногда так поступала. А некоторые из её подруг и друзей так проскочили чуть ли не через весь курс пятого класса.
- Надеюсь, - писатель повернулся к Снежане Олеговне, - ваши учителя меня поддержат в том, что у каждого из вас должно быть своё мнение о том, что вы читаете?
- Безусловно, каждый ученик должен вынести из книги что-то своё, получить личное впечатление, - учительница явно аккуратно подбирала слова. - Но учебник читать необходимо, ведь в нём изложены взгляды научного литературоведения. И было бы странно иметь мнение, которое с ними расходится, вы согласны?
- Почему же - странно? Ведь мнение научного литературоведения не явилось откуда-то извне сразу готовым и непогрешимым, а вырабатывалось постепенно, в процессе обдумывания произведений. Больше того, это обдумывание, осмысление, оно ведь и сейчас не прекратилось, взгляды на книги и на литературных героев изменяются и уточняются. А ещё не надо забывать о том, что в рамках научного литературоведения возможны разные взгляды на книги и героев.
- Может быть, Вы приведёте пример? - ядовито поинтересовалась Снежная Королева.
- Пожалуйста. "Мастер и Маргарита".
- Это взрослый философский роман, в школе его не изучают, - парировала учительница.
- Хорошо, давайте возьмём творчество Гайдара. "Тимур и его команда". Если мы посмотрим на то, как критика воспринимала этот роман в предвоенные годы, сразу после войны и сегодня - мы увидим три довольно разных картины... Хотя все - в рамках научного советского литературоведения.
Галке показалось, что последнюю фразу писатель произнёс совсем уж издевательским тоном. Видно, со Снежаной Олеговной они уже успели друг другу не понравиться. А вот Галке он как раз очень нравился. Весёлый человек и рассказывает интересно. Надо будет попробовать почитать его книжки, если только она сумеет их найти.
- Понимаете, если бы у Вас было педагогическое образование... - многозначительно произнесла Снежана Олеговна.
- Не хочу вас расстраивать, - улыбнулся Гравицкий. - Но образование у меня как раз педагогическое. Писателями ведь не становятся сразу. Было бы странно, если бы человек, умеющий только работать с сюжетом и языком начал бы писать книжки. О чем он мог бы рассказать читателю, если ничего в жизни не видел? Или вы не согласны? Но мы, кажется, отвлеклись. Я бы ещё раз хотел сказать, что я пришел сюда не для того, чтобы указывать, как лучше учить литературу. На это у меня нет никакого права.
Галка с сожалением вздохнула. Она бы с удовольствием поменяла Снежану Олеговну на Алексея Андреевича. И наверняка - не она одна.
- Я пришел просто поговорить с вами о литературе, - продолжал писатель, повернувшись к классу. - И поэтому я думаю, будет лучше, если наша беседа будет построена в форме вопросов и ответов, чтобы мне не рассказывать то, что вам не интересно, чтобы мы могли поговорить о том, что интересно, любопытно именно вам. О литературе вообще и о работе писателя в частности.
- Ну что, ребята, вопросы будут? - поинтересовалась с задней парты Лидия Константиновна.
- Можно я? - первой протянула руку Салина.
- Конечно, Ира.
- Алексей Андреевич, я читала Ваш роман "Напоминание".
Галка от удивления чуть под парту не съехала. Салина читает фантастику? В Африке все слоны передохли?
- Как могло получиться, что люди забыли про Великую Отечественную Войну? Ведь в нашей стране память о ветеранах чтит каждый советский человек, каждый пионер. Наш отряд борется за право носить имя лётчицы 125 Гвардейского Борисовского авиационного полка Галины Марковой, наша дружина удостоена имени Героя Советского Союза Клавдии Яковлевны Фомичёвой, а комсомольская организация школы - имени Героя Советского Союза Марины Михайловны Расковой...
Галка тихо вздохнула. Ирка - член Совета Дружины и говорить на тему патриотического воспитания может очень долго. А вот Галке всегда от таких разговоров становится неуютно. Стыдно как-то. Потому что про Галину Маркову в пионерском отряде пятого В вспоминали только по случаю каких-нибудь мероприятий. И девчонке казалось, что это как-то немного не честно. Хотя биографию лётчицы Галка отлично знала и боевой путь полка могла показать по карте без ошибки.
- Роман "Напоминание" - это прогноз на будущее. Может быть, такого и не случится, ведь будущее в наших руках. В ваших руках, в том числе. И, конечно, хотелось бы, чтобы это будущее было светлым и безоблачным. К сожалению, не всё получается так, как нам хочется.
Вот это уж Алексей Андреевич точно подметил...
- Подумайте, хорошо ли на самом деле мы помним о Великой Отечественной войне? Прошло не так много времени, а память, как мне кажется, изрядно поистёрлась. Война перестала быть реальным воспоминанием, она превратилась в сухую строчку учебника, а память всё больше сводится официальным мероприятиям в праздничные дни. Когда я вижу парк аттракционов в двух шагах от памятника погибшим на войне...
Писатель замолчал, и в классе воцарилась почти идеальная тишина, которой никогда не удаётся достичь дисциплинарными способами.
- Да, кто-то может сказать, что это и есть то самое мирное и светлое будущее, за которое воевали наши солдаты и офицеры. Но думаю, что память должна быть... как бы это сказать... более священной, что ли. А превращение её в официальную формальность, на мой взгляд - первый шаг на пути к тому, что война будет забыта. Конечно, это не значит, что человечество пройдёт этот путь до конца, но... Но я вижу в этом тенденцию, и эта тенденция мне очень не нравится. Вот почему я и написал этот роман. И ещё один очень важный момент.
Гравицкий внимательно оглядел по-прежнему очень тихий класс.
- В романе я пытался подчеркнуть важность памяти не только о войне, как историческом событии, но и о людях, которые в ней участвовали. И вот прошу всех задуматься: а что мы на самом деле знаем и помним о тех людях, которые добыли Победу? Не получается ли так, что за формальной информацией не остаётся памяти о человеке? Я убеждён, что если такое случится, то о войне обязательно забудут. Потому что человек устроен так, что помнит то, что ему близко и по-настоящему дорого. А формальные знания рано или поздно забываются, потому что рано или поздно становятся никому не нужными...
- Ещё вопросы, ребята? - опытная Лидия Константиновна почувствовала, что нужно прервать затянувшуюся паузу.
Следующим был Мишка Долгих:
- Скажите, а когда и как Вы стали писателем?
Гравицкий улыбнулся:
- Очень давно. Класса с четвёртого пробовал писать стихи и какие-то рассказики. Разумеется, это были совсем детские попытки, но мне было интересно, я пробовал. А в девяносто седьмом году я попал в московский Клуб Любителей Фантастики, которым руководит писатель Юрий Никитин. Там была возможность обсуждать какое-то своё творчество. И я вот представил свои рассказы, они многим показались интересными. Тогда я набрался смелости и стал предлагать рассказы в редакции журналов и газет, которые печатают фантастику. Некоторые из них редакторам понравились и они были напечатаны. А вскоре мне пришла в голову идея романа "Напоминания" и я сказал себе: "А ведь если я не напишу такой роман, то его, может быть, никто не напишет".
Подгонять ребят было уже не надо, руки тянулись сами собой.
- А почему Вы пишите именно фантастику? - поинтересовалась Алла Штокман.
Гравицкий снова улыбнулся. Нет, Галке он определённо нравился.
- Я бы не сказал, что пишу только фантастику. Да, я начинал с фантастики, потому что мне это было интересно: принять какие-то фантастическое допущения и посмотреть, что из этого получится. Это в любом случае не было фантастикой ради фантастики, это всё равно были рассказы о людях, об их поведении, о каких-то человеческих ценностях. А фантастическое допущение появлялось там потому, что оно мне удобно. Сейчас я вообще стараюсь от фантастики отойти, написать о людях в стопроцентно жизненных ситуациях.
Следующий вопрос задал Серёжка:
- Алексей Андреевич, а почему пишется так мало фантастики для детей и про детей?
- Я не думаю, что фантастики для детей и про детей пишется мало. Мне кажется, тут совсем другая беда. Чтобы прочитать хорошую книгу, её нужно искать. Книги не зря называют друзьями людей. Представьте себе: если лежать всё время на диване, то друга никогда не встретишь. И останется только жаловаться, что вот, хороших друзей не бывает. А если всё время работать, заниматься делом, то друзья обязательно встретятся. Я так считаю.
- Я тоже, - громко согласился Серёжка. Снежана Олеговна метнула и в него свой фирменный замораживающий взгляд, но мальчишка этого словно не заметил.
- Вот и отлично, - довольным голосом произнёс писатель.
- Но, может быть, Вы посоветуете ребятам конкретных авторов? - предложила Лидия Константиновна.
- Знаете, я не могу сказать, что хорошо знаю фантастику для детей, всё-таки я из детского возраста уже вышел...
Пятый В ответил на это дружным звонким смехом.
- Могу сказать, что когда я был в вашем возрасте...
Понятное дело, что имелись ввиду ребята, а не Лидия Константиновна, которая Гравицкому годилась даже не в маму, а в бабушку.
-...то с удовольствием читал Кира Булычова. Думаю, вы все тоже читали его книги.
Смеялись все, даже (Галка глазам не верила) Снежная Королева. Правда, она смеялась совсем не долго, а потом произнесла привычное:
- Сковорцов, дай-ка свой дневник.
- Вот видите, Алексей Андреевич, наш пятый В - просто фантастический класс, - резюмировала завуч, пока Мишка плёлся к учительскому столу. - Миша Скворцов умудряется заработать замечание даже на таком уроке.
- А вот Алиса в фильме говорила, что у них в школах замечаний в дневники не пишут и домашних заданий не задают, - пробурчал Скворцов, чем вызвал новый взрыв смеха.
- Ох, Миша, - вздохнула Лидия Константиновна. - Если бы ты учился хотя бы в половину успехов Алисы Селезнёвой, я бы для тебя отменила все замечания и все домашние задания, честное слово. Она, между прочим, одних только иностранных языков штук пять знала, включая дельфиний. А ты по родному русскому с двойки на тройку еле-еле перебиваешься... Извините, Алексей Андреевич.
- Ничего. Знаете, вот о чём я подумал? Пожалуйста, поднимите руки, кто смотрел фильмы или мультфильмы про Алису.
Разумеется, смотрели все.
- А теперь те, кто о её приключениях читал.
Галка читала. Рассказы "Девочка с Земли" и ещё повесть про остров ржавого генерала. По ней, между прочим, тоже кинофильм есть, там ещё бабу Ягу играет тот же актёр, что играл папу Дениса Кораблёва в "По секрету всему свету". Только фильм этот не так известен, как "Гостья из будущего", которую каждые каникулы крутят.
Девочка окинула взглядом класс. Маловато будет читавших, меньше половины. Серёжка, Юрис и Кешка угодили в начитанные, а вот Витька - мимо. Вообще-то в этом ничего удивительного: он с книжками не особо дружен.
- Ребята, а ведь Кир Булычов пишет книги не только про Алису Селезнёву. Кроме этого он написал очень много интересной фантастики. Как вот сказал...
- ...Серёжа: "для детей и про детей". Кто-нибудь читал эти книги?
В классе повисло молчание.
- Вот видите, - немного огорчённо произнёс Гравицкий. - Наверняка все вы смотрели фильм "Приключения Электроника", а кто-нибудь читал книги писателя Евгений Велтистова, по которым он снят?
К потолку вознеслась одинокая рука, принадлежавшая, разумеется, Юре Винецкому.
- А вот скажи, похожа книга на фильм?
Юра, разумеется, не забыл интеллигентно встать, после чего заявил:
- Нет, совсем не похоже. Там все другие: и Электроник, и Сыроежкин, и Урри. Совсем другие. И даже приключения другие.
- Спасибо... Вот видите, ребята. Казалось бы, очень хорошо известные вам истории могут предстать совсем в новом свете - если только не полениться и разыскать книжку. И я ещё раз хочу вам сказать: не надо замыкаться только на фантастике. Например, замечательная шведская писательница Астрид Лингрен писала разные книги. В самом деле, приключения Малыша и Карлсона или принца Мио - настоящая сказка, хотя дело и происходит почти в наше время в современном городе. А истории сыщика Кале и бродяги Расмуса - вполне реальные приключенческие истории. Но разве можно сказать, что они скучнее, чем фантастика. Кто-нибудь из вас читал эти книги?
Оказалось, что читали только трое. И все - иностранцы: Юрис. Инга и Серёжка. Галка подумала, что книги Лингрен в Латвии, наверное, легче купить, чем в Москве. Прочитать про Кале-сыщика она бы тоже не отказалась, но никогда не видела этой книги в московских книжных магазинах. Только непонятно тогда, почему не читал её Димка Круглов.
- Ну, раз Серёжа читал эту книгу, то пусть он нам и ответит на этот вопрос, - предложил писатель.
- Конечно, не скучнее, - выпалил Серёжка, а потом сконфужено добавил: - А вообще мне эти книги Юрис подсунул.
Кто-то рассмеялся. Галка - нет: а чему тут смеяться-то?
- И очень правильно сделал, что подсунул, - одобрил Гравицкий. - Прочитал хорошую книгу - поделись с товарищем. Ну что, кто следующий?
А следующая была Галка: спор между писателем и учительницей настроил девочку задать каверзный вопрос.
- Алексей Андреевич, я читала книги писателя Владислава Петровича Крапивина "Колыбельная для брата" и "Журавлёнок и молнии". Они мне очень нравятся. Только там герои всё время с учителями спорят. Вот это хорошо или плохо? Если хорошо, то почему нас за это ругают? А если плохо, то почему писатели пишут такие книги?
Довольная Галка опустилась на стул и уставилась на писателя предельно честным и наивным взглядом, которым сопровождала только самые-самые большие авантюры.
- Ну, во-первых, автор может показывать какие-то некрасивые поступки именно для того, чтобы читатель понял насколько это плохо и сам не стал бы так поступать. Вспомните хотя бы "Денискины рассказы" Драгунского. Или рассказы Носова. Всегда ли их герои поступают хорошо? А во-вторых... вы уверены, что герои Крапивина именно спорят? Спорить всегда плохо. Обычно спорят либо люди не очень умные, либо преследующие какие-то свои цели. Другое дело - отстаивать свое мнение. Если у вас есть мнение, есть аргументы в пользу этого мнения - говорите, доказывайте, не сдавайтесь! Но важно еще и уметь слушать. Если учитель на это приведет свои доводы, постарайтесь их услышать и обдумать. И не стесняйтесь высказывать в ответ свои. Думаю, что никто из ваших учителей не станет вас ругать за то, что у вас есть свое мнение. Если оно сложилось, значит, вы думали, а именно думать вас в первую очередь и учат. Но раз вы думали, то сможете объяснить, почему решили для себя так а не иначе. А вот если объяснить не можете и говорите что-то только для того, чтобы поспорить, сказать наперекор - это плохо. И нет ничего удивительного, если вас за это ругают.
Галке такой ответ не слишком понравился. Как всегда у взрослых: серединка на половинку. Кто будет решать, говоришь ты наперекор или мнение отстаиваешь? Сами взрослые и будут. Вот и получается, что младший всегда остаётся виноватым. А с другой стороны, всё-таки хорошо, что писатель при Снежане Олеговне сказал про то, что дети могут приводить свои доводы. Она вообще ничего не разрешает. Слово скажешь - получи в дневник: "Пререкался!" И ничего потом не докажешь.
Ещё девочка надеялась, что учительница снова станет возражать писателю, но Снежная Королева промолчала. То ли не было у неё доводов, то ли ещё чего. Жаль, было бы интересно, если бы взрослые ещё поспорили. Это ведь они нарочно при детях делают вид, что всегда за одно, а на самом деле взрослые очень разные. Галка это уже давно поняла.
Но и без споров получилось неплохо: ребята вошли во вкус и бомбардировали писателя самыми разными вопросами, он с удовольствием отвечал. И даже лучший друг школьника - звонок на перемену, оказался не таким уж желанным. Скорее даже наоборот: на лицах у многих появилось выражение откровенной досады: такой интересный разговор - а тут звонок.
"Спасибо" пятый В сказал очень дружное. А неугомонный Серёжка добавил:
- А вы к нам ещё приходите.
- Знаете, ребята, это не так просто, - улыбнулся Алексей Андреевич. - Но, может быть, если через год меня ещё раз к вам позовут, то мы можем снова встретиться.
- Обязательно позовём, - пообещала Лидия Константиновна.
А на переменке Серёжка, довольно улыбаясь, сказал Галке:
- Хорошая у вас школа. У нас вот писателей на уроки никогда не приглашали.
- Это потому, что Ницгале маленький очень, - примирительно ответила девочка. - Наверное, там ни одного писателя нет. Вот в Даугавпилсе, наверное, есть и там тоже приглашают.
- Наверное, - согласился мальчишка.
А Галка подумала, что Тушино не такое уж и большое, и она никогда не думала, что здесь живут настоящие писатели и даже фантасты. А оказалось - живут. Приятно всё-таки...