- Я тебя разбужу немного раньше общего подъёма, чтоб ты могла не спеша привести себя в порядок, собраться, - сказала Клавдия Васильевна. И ласково добавила:
- Спокойной ночи, девочка!
- Спокойной ночи, - ответила Саша и, взяв из рук Клавдии Васильевны свечу и баночку, нырнула в свою палатку и стала устраиваться на ночлег.
- Вот моя палатка, вот мой дом родной, - с улыбкой прошептала она, садясь на раскладушку и снимая обувь, чтобы дать, наконец, отдых ногам. Настроение у Саши было прекрасное. Ещё недавно она была школьницей, а сегодня стала по-настоящему взрослой, потому что уже принята на работу. И не куда-нибудь, а в отряд геологической экспедиции. И вместе со всеми только что отмечала начало работ.
Собираясь записать свои первые впечатления от прожитого дня в дневник, она зажгла свечку, опустила её в консервную банку, пристроила свой самодельный ночничок на ящике, стоящем рядом с раскладушкой.
" Ну что ж, пока всё хорошо", - подумала Саша, разложив на коленях тетрадь, и поставила на первой странице дневника число прожитого дня: 1 июля 1958 года.
Ночная прохлада проникла в палатку. "Как быстро в горах вместе с солнцем исчезает тепло", - записала она первую фразу, поёживаясь. Забралась с ногами на раскладушку, подтянула колени к груди. Стало немного теплее. Стеариновая свечка скупо освещала палатку. Саша сидела и думала, как лучше описать свои первые впечатления, "чтоб строчкам было тесно, а мыслям просторно". Пока что это не очень получалось. В лагере смолкли последние звуки. Тишину нарушал лишь тихий рокот горной речушки, пробивающей себе путь среди вековых валунов.
" Всё же не нужно мне было столько пить. Вот и голова от этого плохо работает", - подумала Саша, слегка похлопав себя ладонью по лбу. И тут она услышала возле своей палатки осторожные шаги, потом кто-то ногтем поскрёб о полог у входа и тихо произнёс:
- Терем, терем, теремок... Кто в тереме живёт?- И после небольшой паузы: - Можно мне войти?
Это был голос Артёма. Саша отложила дневник в сторону, спустила ноги с раскладушки, поправила руками волосы, одёрнула кофточку. Для чего-то попробовала, удобно ли сидит на спальнике и, придав голосу не свойственную ему твёрдость, произнесла:
- Да, пожалуйста, войдите.
Сначала появилась голова, а потом весь Артём. Саша смотрела на него удивлённо, ожидая, что он скажет.
- Вот шёл мимо и решил заглянуть на огонёк, посмотреть, как вы устроились, - изрёк Артём, выхватив острым взглядом из полумрака палатки то, что его интересовало: симпатичную девчушку, сидящую в растерянности на раскладушке.
- Вот, значит, как... - продолжил он. - У меня такая же палатка. Первая от речки, - сообщил как бы невзначай. - Такая же раскладушка, а вот спальный мешок шире... Может двоих вместить. - Он посмотрел на Сашу каким-то особенным взглядом, который ей не понравился. Саша промолчала.
Артём интуитивно почувствовал, что нужно срочно менять тему разговора. Ещё шаг в прежнем направлении и его шансы скоротать вечерок, а может быть и ночку, будут равны нулю. Атака в лоб здесь явно не проходила. Нужны были обходные маневры.
- Денёк был сегодня трудный. Мышцы рук и ног побаливают,- быстро направил он беседу в другое русло, похлопывая при этом себя по стройным бедрам .
- Хорошо было бы и присесть. Не могла бы хозяйка предложить гостю стул? - закончил он свой новый ход с обворожительной улыбкой. Саша растерялась. Кроме раскладушки, на которой сидела она сама, присесть было не на что.
Артём привык побеждать. Это сделало его самонадеянным.
- Да вы не переживайте, что нет стула, - продолжил он свою игру. - Я могу приземлиться и вот здесь.- Он указал пальцем на кончик её постели и, не дожидаясь ответа, так как не очень надеялся, что он будет положительным, поторопился свои слова подкрепить действием. И тут же сел, но не на кончик раскладушки, а в самом её центре, довольно близко от девушки.
Саше не очень понравилось поведение её нового знакомого, но вместе с тем в нём было что-то необычное, волнующее, и ,как ни странно, приятное... И нельзя же в первый день знакомства быть грубой. И очень хотелось выглядеть взрослой. Она немного отодвинулась и плотно запахнула на груди шерстяную кофточку, ожидая, что будет дальше.
Да, вечером тепло в горах исчезает быстро, - отреагировал Артём на её последнее движение. - Неплохо бы выпить сейчас по глоточку горячего кофе. А? - спроси он, заглядывая Саше в глаза. И тут же, наклонившись, нежно взял её руку в свои ладони и воскликнул: - Совсем замёрзла эта маленькая ручка!
Это неожиданное прикосновение было подобно удару тока. И вообще, всё, что дальше происходило, можно было объяснить только гипнозом, а может быть, выпитым вином. Ей сильно захотелось кофе. Немедленно. Прямо сейчас.
- Ну, так как? - спросил Артем, не выпуская из своих ладоней её руку. Саша, молча, кивнула головой в знак согласия.
Большие сильные пальцы его тут же разжались, но только на миг. Потом он быстро поднёс её руку к своим губам, поцеловал в самую середину ладошки и тут же исчез.
Саша осталась одна со спутанными мыслями и каким-то тревожным чувством. Как бы ища совета, она интуитивно потянулась к ладанке, которую сделала бабушка, и нервно сжала ее в своей ладони.
Очень скоро Артём вновь появился в палатке с двумя дымящимися кружками. Воздух наполнился ароматом кофе.
- Чудесный напиток! - проговорил юноша, поставив свою ношу на самодельный столик со свечой и усаживаясь на раскладушку очень близко от Саши.
- Откуда это? - удивилась она.
- Из моего неприкосновенного запаса,- смеясь, сказал Артём. - Что бы я без него делал?! Я очень люблю кофе. Да, тут ещё что-то завалялось! - воскликнул он, вынимая из кармана плитку шоколада. Снял с неё одёжки, разломил и, протягивая Саше половинку, еще ближе придвинулся к ней.
- Я тоже очень люблю кофе и шоколад. И ещё шампанское, - смущаясь, сказала девушка, не заметив его хитрый манёвр. Ей очень хотелось на равных поддерживать разговор с этим красивым, молодым геологом. Правда, шампанское она пила всего один раз в день своего рождения, когда ей исполнилось восемнадцать лет. И вином она сегодня накачалась первый раз в жизни. Но Артёму об этом знать было совершенно не обязательно. Зато всё остальное было правдой.
- Шоколад и шампанское! Я это учту, когда буду пополнять свой неприкосновенный запас, - смеясь, сказал он, как бы подводя итог этой части их беседы. - И давай не будем "выкать". Вот твоя кружка, вот моя. Вот твоя рука, вот моя. Выпьем на брудершафт, закрепим нашу дружбу, - сказал он шепотом, как заговорщик, слегка обняв девушку свободной рукой. Саша вздрогнула, но руку его не отвела.
- Кофе на брудершафт? - растерянно переспросила она.
- Можно и кофе! Пей, пей! Грейся и не разговаривай, - смеясь, сказал Артём, чуть прижавшись своим плечом к девушке.
Лагерь затих, погружаясь в сон. Вечерняя встреча двух, пока ещё мало знакомых людей, переходила в ночное свидание. Они сидели очень близко. Руки, державшие кружки, переплетались. Юноша и девушка, улыбаясь, смотрели в глаза друг другу, и пили кофе. Он - быстрыми глотками, спеша покончить с этой прелюдией. Она - медленно, наслаждаясь, смакуя каждую порцию. Тёплый ароматный поток продвигался по пищеводу, согревая Сашу. А от прикосновений Артёма трепетало сердце, и девушка ощущала какое-то, неиспытанное ещё ею никогда ранее, волнение.
Он первым допил свой кофе и ждал, когда она сделает последний глоток.
- Вот и всё,- сказал Артём. - Закрепим нашу дружбу поцелуем.- С этими словами он быстро наклонился и поцеловал Сашу.
Но как поцеловал!!! Его губы полностью овладели её губами, а язык настойчиво стал прорываться в закрытый рот и, наконец, повёл себя там, как хозяин. Так Сашу ещё не целовал никто. Сначала ей было просто любопытно. Потом по телу разлилась теплая волна, и оно стало невесомым. Голова закружилась, и пустая кружка выпала из рук, примостившись рядом с той, которую чуть раньше уронил Артём. Саша понимала, что это уже не дружеский поцелуй. Но новое, впервые испытанное ею состояние, было таким приятно-расслабляющим, что она не хотела ни о чём думать. Это было сильнее разума.
Артём, не прерывая поцелуя, медленно опускался вместе с Сашей на раскладушку, принимая горизонтальное положение. Девушка почувствовала, что действуют не только губы и язык юноши, но и его руки. Правая, забравшись сзади под кофточку, искала застёжку лифчика, а левая, невзирая ни на какие препятствия, прямиком рвалась к её груди. И поза у Саши была ужасно неудобная: одна нога на раскладушке, а вторая навесу, и между ними крепкое, сильное тело молодого мужчины. Да, это был уже не дружеский поцелуй. То, что происходило, имело другое название и зашло слишком далеко.
Артём действовал быстро. Левая рука его уже ласкала нежные упругие груди, а правая, срывая и расстёгивая на брючках пуговки и крючочки, убирала последние, мешающие препятствия. Саша не успела опомниться, как почувствовала его прикосновения на своём голом бедре. Дурман сразу рассеялся. Разум победил.
Упёршись двумя руками в грудь юноши, она замотала головой, пытаясь освободиться от поцелуя и вырваться из-под тела, прижавшего ее к раскладушке.
- Нет! Нет! Нет! - протестовала она, вырываясь.
- Да... да... да... - хрипло говорил Артём, снова отвоёвывая свои частично потерянные позиции.
- Нет! Нет! Нет! - сопротивляась Саша, обеими руками отталкивая от себя Артема.
- Почему? - спросил он глухим голосом, не выпуская её из своих рук и продолжая целовать в щёки, глаза, шею, частично оголённую грудь. - Ведь нам было так хорошо! Что случилось?! Так нельзя, Саша!
- Я не хочу! Я не могу! Я никогда это не делала.
- Прокол, - подумал Артём, но по инерции всё ещё продолжал наступать и уговаривать:
- Это всё равно с тобой когда-нибудь случится. Со мной ли, с кем-то другим... Но со мной тебе будет хорошо. Я тебе обещаю, - шептал он ей в ухо. - Ты уже достаточно взрослая, чтобы понять, для чего созданы мужчины и женщины.
- Я не хочу! Отпусти меня! Я буду кричать! Я разбужу весь лагерь! - говорила она шепотом. Кричать ей не хотелось. Ведь тогда все бы узнали, чем она занималась в первый день после своего приезда. Но её слова отрезвили Артёма.
- Я детей не обижаю, - сказал он, отпуская Сашу и быстро выпрямляясь во весь рост. Затем, не спеша, привёл в порядок свою одежду, пригладил волосы и, не проронив больше ни слова, вышел из палатки.
![[]](/img/s/sherbak_w_p/sacha-07/i52.jpg)