Тусклый глаз луны подернулся молочно-белой пеленой облаков. Ни звука в холодном воздухе, ни шороха... Темно-синее вечернее небо с еле заметной розоватой полосой на западе обрывалось над неподвижной водной гладью реки. Там, где кончается горизонт, там, где обрывается жизнь, где исчезает путеводная нить...
Зачем ты здесь? Что привело тебя сюда, странник? Простое любопытство или же желание познать истину? За сотни лет, что я здесь, я видела тысячи подобных тебе, но ни у кого еще не встречала подобного взгляда...Поведай мне, странник, зачем ты здесь?
Из-за надвинутого капюшона не было видно лица человека. Кто он, так и останется загадкой для старого, могучего исполина. Человек устало прислонился к широкому стволу вековечного дуба, положив подле себя дорожный посох, отполированный ветрами и рукой за множество лет странствий. Только глаза... блестящие в неярком свете внезапно выплывшей из-за облаков луны, пронзительные, усталые глаза... Он положил руку на выступающий из-под земли корень и начал что-то шептать. Он слышал зов древа и внял ему...
- Это кара богов... По-другому не назовешь этот дар... Когда-то, целую жизнь назад, я был еще совсем молод. Все давалось мне легко: учеба, языки, врачевание, даже магия... Я жил почти один много лет, совершенствовал свои знания, искал новые источники, более сильных учителей. Жажда знаний не давала мне покоя, мне казалось, что я все еще не достаточно знаю, чтобы быть по-настоящему счастливым. Мне казалось, что вот-вот я достигну совершенства...
Но однажды время пришло... Я оказался в мире, среди людей... Среди подобных мне, но не равных. Я легко заводил новые знакомства, мне многое было в диковинку, все было интересно. В годы своего отшельничества я многое приобрел, но и многое упустил.
Люди... я видел людей насквозь. Мне нравилось угадывать их мысли, их будущие поступки. Видеть их удивление, восхищение, страх, зависть. Я видел, как легко можно заставить человека доверять, даже самого сильного из них заставить открыть душу так, что он будет думать, будто сделал это по собственной воле. Я видел, как легко можно их уничтожить...Власть... нет, мне не нужна была эта власть. Я искал равного себе... и не находил... Я оставался загадкой для всех, моя душа принадлежала лишь мне... Осознание пришло ко мне неожиданно, осознание того, что я не найду равного. Его просто не существует. И тогда я ушел... Я бежал от людей, но на самом деле - бежал от самого себя... Я кричал безмолвным небесам, чтобы они забрали свой дар, свое проклятие... Я молил их... Но они оставались глухи и немы. Полный безумного желания, я снова пришел к людям. Но они только смеялись мне в лицо, обзывая сумасшедшим, они прогоняли меня, не желая слушать. Зачем я был им нужем, им, жалким людишкам. Мое сердце черствело, а душа все больше каменела. Я забыл о сострадании, о жалости, о милосердии... Гордость моя была чудовищна и губительна. Я отрекся от мира, я остался наедине со своими знаниями... Я остался один... Магия стала моим другом, моей любовью, моей жизнью... Лишь в забытье, совсем обессилев от заклинаний, я на некоторое время уходил от всего... В бреду я видел картины того, чего мне никогда не познать. Я любил и был любим, я был нужен и нуждался, я отдавал себя, а взамен получал еще большее... Этот бред был частью моей жизни, и я уже не мог отказаться от него... А потом... потом все стало исчезать... Я стал слабеть, и могущество мое иссякало, по капле покидая измученное тело. Одиночество тяжелым камнем придавило меня... Жизнь моя близилась к завершению, а я так ничего и не достиг в этой жизни... У меня ничего не было...
Однажды, когда солнце в очередной раз скрылось за горизонтом, я ушел. На запад, туда, где исчезло светило. Ушел искать ответы, искать то, чего мне никогда не найти... Горечь моего превосходства отравляет существование, оно гнет меня к земле, оно тянет на дно черного омута безумия, оно делает невыносимым оставшиеся мгновения жизни. Я пришел сюда, мудрое древо. Может быть ты дашь мне ответы...
Человек замолчал. Он слушал... слушал ответы. Он просидел неподвижно всю ночь... А наутро заря уже не согрела его хладных рук. Золотые лучи уже не гасли в его темных глазах, и пыльная дорога никогда более не знала его ступней...