Шерус Серст. Манускрипт Паймона. Часть 1. Знакомство

Манускрипт Паймона.

Часть 1. Знакомство

Сергей вдруг осознал, что уже не может сидеть один в компании четырёх стен своего убогого жилища. Торопливо одевшись, он воткнул пуговки наушников, запер дверь и резко провёл пальцем по экрану телефона. Полилась песня:

Мой чёрный город спит тревожным сном,
Спят черные дома в городе моём,
Спит черный асфальт, но яркий луч фонаря
Не спит, не сплю и я.

Огибая осенние лужи и скопления грязи, Сергей машинально, но быстро дотопал до не то бара, не то забегаловки, где впоследствии ведьма Светлана в последний раз в земной жизни будет смотреть видеоклип. Впрочем, об этом парень, будучи стопроцентным профаном, никогда не узнает. Тупо глазея на неоновую чересполосицу вывески - БАР ДАК (высвечивалась ровно половина букв, через одну) - он размышлял о том, что если лирического героя греют хотя бы запрещённые к распространению вещества, то его сейчас не греет вообще ничего, а на улице меж тем прохладно и сыро. Цены же в этой дыре вряд ли высокие - под стать качеству.

Сергей вырубил музыку, смотал наушники, решительно толкнул дверь и вскоре уже сидел за столиком у окна, глотал какое-то хмельное пойло и жевал чипсы. Появление его не произвело ни малейшего впечатления на немногочисленных посетителей - ходившие сюда индивиды вообще редко интересовались чем-либо, кроме себя. Невидящим взглядом наш герой пялился в окно, примерно так же, как все мы порой глазеем в телевизор или смартфон, радуясь тому, что мельтешащие картинки занимают жернова мозга, отвлекая их от перемалывания неприятных, а главное, бесполезных мыслей.

Сергей вряд ли бы сказал, сколько времени он просидел в такой прострации - может быть, час, может быть, несколько минут. Как бы то ни было, в реальность его вернул рокот мощного мотоциклетного мотора. Возле их непрезентабельного заведения остановился здоровенный железный конь, настоящий чоппер, какие парень видел в кино и документальных передачах. Управлял им высокий хорошо сложенный тип, затянутый в кожу. В неверном витринном свете Сергей не заметил, что бензобак мотоцикла украшен серебряным значком - той самой сигилой короля с Запада, которую ещё один из наших мимолётных персонажей увидит со временем в заброшенном недострое. Зато ему показалось, что на голове байкера вместо шлема-сферы или каски а ля вермахт сидело нечто вроде золотого венца. Впрочем, приглядевшись, Сергей понял, что это просто блеснули налакированные волосы ездока. Несмотря на вечерний сумрак, мотоциклист не снимал чёрных очков; уверенной, немного пружинящей походкой он подошёл к "Бар Даку" - посланец тех неведомых, манящих миров, в которых одетые в кожу крутые ребята, презирая шлемы, жмут под двести на дорогущих мотоциклах с парой табунов в движке.

Когда Паймон (думаю, в представлении он не нуждается) вошёл в бар, Сергею вновь показалось, что реальность шутит с ним шутки. Во-первых, перебивая льющийся со стороны стойки попсовый мотивчик, зазвучала странная симфоническая музыка, впрочем, почти сразу растворившаяся в пустоте. Во-вторых, запах - смесь серы и тления с ноткой не то ладана, не то каких-то других восточных курений. Помотав головой, Сергей обругал себя - если целыми днями хандрить и предаваться самоедству, ещё не такое померещится. Байкер меж тем уселся перед стойком, заказал выпивку и в ожидании её начал с неожиданной галантностью любезничать с сисястой барменшей. Наш герой машинально прочитал надпись на спине ладно пошитой косухи: IBLIS BEDОUINS - которая, вероятно, была названием клуба. Каково же было его удивление, когда колоритный незнакомец, ловко приняв из рук хихикающей девахи бутыль "Джим Бим" и пару стаканов, всё той же походкой уверенного в себе бандюгана двинулся к его столу. С абсолютно небайкерской обходительностью, контрастировавшей с его громким и грубым голосом, он спросил:

- Вы позволите? Пить одному - скучное и бесполезное занятие, уж простите за фамильярность...

Окружавший странного субъекта ореол крутизны ещё сильнее разрушило его лицо, тонкие черты которого складывались в какую-то даже по-женски слащавую неестественную красоту. Холёные пальцы ездока были унизаны кольцами - не аляповато-брутальными, но изящными, очень тонкой работы и явно не дешёвыми. Укладке тёмных волос позавидовала бы иная невеста. Вообще, теперь незнакомец напоминал уже не сурового покорителя железных коней и скоростных трасс, а скорее богему, декадента, унаследовавшего немалое состояние. Не дождавшись ответа, он поставил на стол бутылку, стаканы и продолжал разливаться:

- ... Вот я почти никогда не хожу в заведения без дамы. Сегодня просто исключение. Вы пейте, пейте, я угощаю. Знаете, я долго жил в Америке, привык к бурбону. А Баель терпеть его не может, предпочитает коньяк и бренди. Агарес любит "Джек Дениелс". Железнопалая Флёра - лозу Греции, Кипра или Италии. Аристократка, дочка патрикия, не чета нам... Не пойму, чего это архидемон на стенку лезет, я рядом с такой надутой и пафосной бабёнкой чокнулся бы. Ксены дуют всё, что горит, не удивлюсь, если Никодимус тайком от старшей ведьмы жучит тормозуху. Что ж, suum cuique.

Мотоциклист-Протей теперь уже с грацией давнего алкаша лихо влил в себя полный стакан виски. Сергей угрюмо пробурчал:

- Спасибо, конечно, но не думаю, что у нас склеится беседа. Я сейчас абсолютно не настроен общаться.

"Тем более что у тебя явно не все дома", - про себя подумал он и добавил:

- Вообще, мне пора уже.

- Понимаю. Вас ждут дома. Понимаю. Любимые превыше всего!

- Да не ждёт меня никто! - сам удивляясь своей откровенности вдруг сказал Сергей и, окончательно сорвавшись с цепи, добавил:

- Подруга моя ушла месяц назад, убедившись в полной моей бесперспективности. Цитирую её дословно. Некому меня ждать, не-ко-му...

Байкер покачал головой.

- Прискорбно. Сочувствую. Фемины - оне такие. Вот и подумайте, а зачем Вам спешить в неказистое съёмное жилище, которое больше не украшает прекрасная Дарьюшка, пожалуй, единственное, что делало эту халупу хоть немного сносной? Да, кстати, очень скоро Вам придётся его очистить, в одиночку арендную плату Вы не сдюжите. Посидим, выпьем, поговорим, я плачу. Может, до чего и договоримся. До закрытия ещё полно времени, и даже если сюда ввалятся местные брави, поверьте, со мной Вам ничего не угрожает.

- Откуда Вы знаете её имя? - почти крикнул поражённый Сергей.

- Так невелика же загадка! Мне и твоё известно, Серёга. На "ты", ОК?

- Ты - мент? Фсбшник? Меня в чём-то подозревают?

- Вот ещё! Неужели я так похож на Гасиона? Из меня мент, как из тебя - кесарь Рудольф. Я - просто одинокий странник... Как там говорят желтолицые? Монах, бредущий под драным зонтиком.

- Зовут-то тебя как, монах?

- Ну, Паймон. Или Пеймон, у вас, детей Уробороса, для каждой вещи мильон наименований. Так неудобно...

- Американец что ли?

Мотоциклист скорчил задумчивую рожу, потом, порывшись в косухе, достал телефон, напоминавший миниатюрный гроб, усеянный черепами, костьми, пентаграммами и прочей инфернальщиной.

- Ща, Серж, погляжу профанную карту по хеллфону. Уж очень часто она меняется! Тааакс, кто же я по-вашему? Получается, иракец. Ну да. Хм, там щас жарковато. Но ты, Серый, не боись, в моджахеды я тебя вербовать не стану. Сам видишь, пью харам. Ну что, дёрнем за знакомство?

"Ну и шут гороховый! Псих или наркоман? Но с ним забавно, не поспоришь. Интересно, откуда он знает наши имена? Угадал? Или общие знакомые? Паймон... Имечко же! Явно не арабское. Там больше всякие Али, Абу и прочие Абдурахманы. В одном он прав - спешить мне совершенно некуда".

- Выпьем. Если расплатишься сперва, коли угощать взялся. Знаем мы этот трюк, потом тебе понадобится в туалет...

Паймон сделал останавливающий жест рукой.

- All right, no problem. Я не в обиде, Серж, мы друг друга и четверти часа не знаем. Что у вас тут берут, звонкую монету, ассигнации, ракушки каури, мягкую рухлядь? Принимаются ли в вашем городке кредитные карты банка Мамоны?

Сергей, мало что понявший в данной фразе, молча кивнул в сторону стойки - мол, все вопросы туда. Через минуту байкер вернулся, ухмыльнувшись, продемонстрировал чек и снова взялся за стакан.

- Золото - девчонка. Оставлю ей чаевые пощедрее. Вообще, тут мило. Название только странное - BAR DAK. Это какое наречие, не знаешь? Енохианское? Ну, давай уже!

Сергей молча выдвинул вперёд свой стакан, столкнув его со стаканом Паймона, громко звякнуло стекло.

- Так вот, я - путешественник. А ты, Серёга, чем хлеб насущный себе добываешь? Без обид, но не похож ты на беззаботного рантье или богатого наследника.

- Так ты ж вроде всё про меня знаешь.

Странный байкер широко осклабился, показав безупречные зубы.

- Разве я сказал "всё о тебе"? Я сказал "твоё имя".

- Литредакторы мы горемычные. Довожу до ума чужое словоизвержение, ну, как в том анекдоте: после сборки обработать напильником. Ну и "негром" иногда подхалтуриваю, вот, недавно довёл до ума мемуары какого-то заслуженного маразматика, ярого сталиниста к тому ж. Сейчас такое снова в моде. Природа дала мне самый бесполезный в наше время дар: владение словом. Лучше б рисовать или фотографировать научила.

Сергей ощущал привычное уже чувство стыда за своё занятие, Паймон же, прищурив правый глаз, внимательно разглядывал своего собеседника. Тому, впрочем, было уже всё равно, мыслями он был в недавнем прошлом.

***

... В этот, последний в его жизни визит Даши на Сергея напало какое-то оцепенение. Он молча впустил её в квартиру, молча смотрел, как бывшая подруга загружает в сумку одежду и какую-то дамскую мелочёвку, потом натягивает сапоги, снимает с вешалки пальто... до боли знакомый женский ритуал. Лишь когда она открыла дверь и попрощалась, Сергей, опомнившись, провёл рукой по её волосам, спине - Даша даже не оглянулась.

- Дашута, подожди, давай поговорим, - сказал он уже в пустоту.

Щёлкнул замок, загудел лифт, Сергей рванул на балкон. Посмотрев, как девушка села в машину, явно не похожую на такси и скорее всего принадлежавшую новому ухажёру, он вернулся в комнату, сел за компьютер и, повернув регулятор громкости до упора, включил Behemoth. Рождённые в далёкой Познани дьявольские литании сотрясали его квартиру, пока в дверь не застучали негодующие соседи. Слетевший с катушек безутешный влюблённый, рассвирепев, через дверь в голос послал их в совершенно невозможном направлении, переорав даже вокалиста; дело не закончилось вызовом полиции только потому, что ему меньше, чем через минуту Сергею стало стыдно. Парень выключил музыку, умылся холодной водой и отправился извиняться. Он проделал это в столь изысканных выражениях и имел при этом такой убитый вид, что те (молодая семейная пара) махнули рукой. Инцидент был исчерпан.

***

... - Не великий я спец в изящной словесности, - начал мотоциклист, - с этим лучше к Ронове, но думаю, на скромную, одинокую жизнь без излишеств с таким ремеслом тебе должно хватить. Даже и не знаю, влезать ли со своими предложениями. Давай лучше снова вискарика накатим?

- Какими ещё предложениями? Учти, если это гербалайф или закладки, можешь садиться на свой мотик и катиться к чёртовой матери!

- Ууу, сия особа, Серёга, находится в пространствах, куда не так-то просто попасть. Что касается моих предложений...

Король с Запада медленно снял очки, и Сергей замер, поражённый тем, что глаза его собеседника были круглыми, жёлтыми, точно птичьи, с узенькими щёлочками зрачков.

- ... то лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Гляди, Серж!

Рот парня зажил своей жизнью и начал медленно открывался. На столешнице зажёгся яркий зеленоватый бездымный огонёк, который шустро забегал туда-сюда, выжигая на пластиковой поверхности причудливый узор:

0x01 graphic

- Не боись, это видим только мы. Подними-ка глаза.

Сергея бросило в холодный пот. Голову его визави и вправду украшала золотая диадема, а воздухе повисла та же самая музыка, вот только на этот раз можно было видеть её источник: вокруг их столика теснились десятки призрачных фигур, мужских и женских, которых сжимали в сотканных из дымки руках инструменты.

- Lepaca Kliffoth, Серёжа! Перекурим? Это я тебе как король с Запада рекомендую!

Музыканты растаяли. Не помня себя, Сергей безвольно поплёлся за новым знакомым, на улице тот достал пачку "Кэмела".

- Угощайся. Всяко лучше, чем тот кизяк, что ты в ларе утром покупаешь.

"Ментол, - стукнул в голове. - Она любит с ментолом".

Два таких же зеленоватых огонька синхронно вспыхнули на кончиках сигарет, и Сергей вновь остолбенел. Кожаный байкерский наряд исчез - на Паймоне был хороший тёмно-синий костюм в клетку, кремовая рубаха, галстук-бабочка, гестаповского фасона ботинки сменились на щегольские туфли, на плечи какодемона было накинуто песочного цвета шерстяное пальто, а на голове всё так же поблёскивала корона.

- Слушай, а что нас тут держит? За выпивку заплачено. Покатаемся?

- Я не умею ездить на мотоцикле.

- И не надо уметь. Где вообще тут мотоцикл?

Способность Сергея удивляться уже парализовало от небывалых перегрузок, поэтому он лишь мысленно зафиксировал, что на месте мощной машины стоял невозмутимый, надменный одногорбый верблюд. Таинственный чудак подошёл к животному, бережно погладил его по шее, и верблюд, поджимая лапы, медленно опустился на землю.

- На него можно посадить хоть новорожденного, довезёт в целости и сохранности, если я прикажу. Давай, Серёга, залазь! А это мне.

Из воздуха соткался мотоцикл - копия прежнего, Паймон, не меняя наряда, лихо перекинул через него ногу и затянул гулким, точно из бочки, голосом:

Well, show me the way
To the next whiskey bar.
Oh, don't ask why.
Oh, don't ask why.

- Айда на речку! Она не замёрзла, и кое-что интересное увидеть ещё можно. А потом я познакомлю тебя с Шанталь. Она интересная и, думаю, развеет твою хандру. Но сперва немного встряхнём этот гадюшник.

Паймон, прищурившись, щёлкнул пальцами левой руки, и в "Бар Даке" резко вырубился свет, а следом раздались звон бьющейся и лопающейся посуды, испуганные крики и причитания.

- Не волнуйся, пострадавших нет, я рассчитал траекторию каждого осколка. Если кому и придётся штаны постирать, невелика беда.

***

... Увёртываясь от плевков живого огня, которые посылали в него логофеты, король с Запада довольно ухмылялся и потирал руки. Он провёл Мануила и дуумвиров, взрастив преданного адепта прямо под их вечно задранными носами. Дурачков - профанов, которых верные опричники Регентского совета заталкивали сейчас в фургон, не жалко, он создал несколько таких ложных ячеек, чтобы укрыть в их тени Сергея, а заодно получать кой-какую информацию о лоялистах. Сегодня ночью тот выполнит своё предназначение.

Когда архидемон Баель, с одной стороны и Никодимус с Флёрой, с другой, подписали перемирие, и огненная магма революции инфернального достоинства начала, остывая, отвердевать и каменеть, Паймон, командовавший 200 легионами мятежников, усиленно вертел туда-сюда головой, ища своё место в выстраивавшейся конструкции. Королю с Запада равно претили что грубый, ограниченный головорез Агарес, у которого на уме были лишь резня и насилие, что Баель, погружавшийся в перерывах между войной и интригами в пучину чернейшей, точно уголь-антрацит, меланхолии. Паймон демонстрировал подчёркнутый нейтралитет в этом противостоянии и, чем дальше, тем больше, создавал себе репутацию просто беззаботного любителя хорошо и со вкусом пожить.

Легче всего было устроить переворот, сил для этого ему хватало. Но зачем, о великий Клиффот?! В компании за вином король с Запада не раз от души смеялся над Агаресом, который изо всех сил подсиживал Баеля, не понимая, что на следующий день после победы он сам превратится в точно такого же архидемона, вынужденного одной рукой бороться с Регентским советом, а другой укрощать хаос Комитета 72-х. Как говорят в землях данов, и на трубе играть, и муку во рту держать... При этом Баель, при всех своих закидонах, несомненно, умнее; во всяком случае, понятно, что монаршую чету надо было не насильничать и рубить в капусту, а держать при себе в качестве ценного козыря при торге с противником, как и собирался король с Востока. Глядишь, вместо разделённого Термином магического мира удалось бы создать единое правительство с лоялистами, а там...

Ну, да ладно, что толку печалиться о прошлом. Даже упадочной магии современности пока что худо-бедно подвластны все стихии, кроме одной - времени. Самые профаны всегда понимали, что и баалы не в силах сделать бывшее не бывшим. И неудивительно - нельзя управлять тем, чего нет. Время иллюзорно, есть лишь движение универсума, с мощью которого не совладает ни один чародей.

Нет смысла пробивать головой стенку, чтобы обнаружить за ней другую - пусть даже очерчивающую большее пространство. Каждый хозяин замка - отчасти его пленник. Бороться стоит только за статус того, у кого есть ключи от всех замков и замков. Не пытайся перегнать бегуна, всё равно потом кто-нибудь перегонит тебя, лучше отрасти крылья. Вот чего никак не могут выучить многие честолюбцы.

Всё это Паймон уяснил достаточно быстро. Остальные 400 лет ушли на то, чтобы понять, как это сделать.

***

Шанталь мыслила точно так же, поэтому они и спелись. Ведьма - апостатка ухитрилась перескочить на сторону Пандемониума за сутки до подписания перемирия. В контрразведке она, закинув ногу на ногу, вальяжно объясняла Гасиону:

- Если я не успела вскарабкаться наверх за время войны, то уж точно не сделаю это, если наступит мир. Мне там делать нечего. Всю жизнь ходить под Флёрой - нет уж, увольте.

Перспективы у беглой чароплётки складывались пока что неважнецкие. Ни малейшего доверия у Гасиона она не вызвала, и если бы не Паймон, воины которого изначально задержали Шанталь и доставили в застенок, беглую ведьму, скорее всего, выслали бы обратно к лоялистам, где её ждали бы суд ареопага и "Вервие Иуды".

- Гасион, отдай её мне на поруки, - заявил король с Запада, когда Шанталь увели обратно в камеру ждать решения. - Quid pro quo. Помнишь, как мои лемуры выручили тебя в Каринтии?

Сыщик усмехнулся.

- Грамоту напишешь, отдам. Каринтия Каринтией, но вдруг она шпионка.

Выжегши на пергаменте свою сигилу, Паймон протянул хартию.

- Гони бабу.

- Пусть приведут чароплётку! - припрятав грамотку, скомандовал Гасион писцу - каготу.

- Так, милочка, дальше судьбу твою решит архонт Паймон, король с Запада, - отчеканил он Шанталь. - Он считает, что ты сможешь послужить делу революции инфернального достоинства. Свободна.

Он резко пошевелил правой рукой, и незримая сила толкнула Шанталь к Паймону.

***

... Ошарашенный всем увиденным и услышанным сегодня Сергей стоял на берегу чернильно-чёрной, словно настоянный на ночи крепкий чай, речки, когда за спиной застрелял выхлопом ещё один мотоцикл. Паймон, кормивший верблюда финиками, которые он обрывал прямо с берёзки, весело проговорил:

- Вот и она. Серж, сделай лицо попроще, тебе предстоит общение с дамой. Если ты будешь смотреть на девушку такими глазами, она в камень превратится. Ты же не Горгона. Можешь не бояться языкового барьера, моя знакомая - блестяще образованный филолог-славист, PhD и уже много лет живёт в вашей стране. Думаю, ты и без меня знаешь, что в байкеры давно уже идут не только патлатые говнари да слабые на передок девахи.

Облик Шанталь разом разрушил все представления Сергея о ведьмах. Вместо злобной крючконосой старухи в чёрном балахоне и широкополой шляпе с острой тульей или страхолюдной воздухоплавательницы в ступе с метлой наперевес перед ним предстала изящная, хорошо сложенная дамочка от силы тридцати лет; светлые мелированные волосы её были забраны в мудрёную луковичку, лукавые тёмно-карие газельи глаза внимательно созерцали окружающий мир, приятно контрастируя с пугающими буркалами Паймона. На дамочке тоже была косуха IBLIS BEDОUINS, шлемов она, видимо, так же не признавала, а вместо "Харлея" управляла небольшой ярко-красной японской мотоциклеткой.

В голове Сергея зазвучал голос нового приятеля:

- Не теряйся.

Собрав в кулак всё своё мужество, парень улыбнулся Шанталь и галантно протянул ей руку, помогая загадочной иностранке сойти с мотоцикла. Та потупила глаза и тихо поблагодарила на и вправду безупречном русском. Лихо подоткнутый, чтобы не мешал ехать, подол её длинного тёмно-синего платья целомудренно скользнул вниз, скрыв от нескромных взоров стройные волнительные ноги в чёрных колготках и аккуратных ботиночках. Из украшений на Шанталь была только простая серебряная цепочка на шее.

- Что ж, как джентльмен, я представлю леди другому джентльмену. Шанталь, это Сергей, Сергей, это Шанталь. Мы с одного клуба, председателем коего я и являюсь. Очень рад нашему знакомству.

Объевшийся чудесами парень решил пока не уточнять, обладает ли заморская девица какими-либо необычайными способностями.

- Ну, виски у нас есть, осталось организовать мясца. В общем, так, я сейчас сгоняю, одна нога там, другая тут, а ты, Серж, займи даму. Можешь пока покатать Шанталь на верблюде, он ей доверяет.

***

Рассекая воздух на мотоцикле, Паймон услышал, как запиликал хеллфон. Шанталь вела ментальный диалог на магическом койне, и в словах её сквозило презрение:

- Король с Запада, ты считаешь, этот мозгляк справится?

- Вы, люди, даже дети Феникса, никогда не превзойдёте нас, архонтов! Покуда вас не ткнёшь носом, только смотрите, а не видите. Вглядись в парня, Шанталь! Он неглуп, образован, владеет словом, одинок, в глубине души уверен в том, что на две головы выше своего окружения (и он не так уж и не прав), его преследуют неудачи, и, что важнее всего, желания этого сына Уробороса больше, чем его воля. Люди его племени под умелым руководством могут творить чудеса, вспомни историю здешних земель. А уж после всех этих профанных войн и смут они совсем с катушек послетали. Серж будет нашим и сделает всё, бери голыми руками. Твоя задача - вести его за локоток туда, куда надо мне.

- Хорошо, король с Запада. Мы уже воркуем, как голубки, думаю, утром он будет вирши строчить.

- Если бы я мог, я воскресил бы для тебя самого горького Катулла! Но будь осторожна, помни, что Мануил умён и коварен! Ради тебя я вступлю в бой хоть с Железнопалой или главным ксеном, но сейчас совсем не время.

Декабрь 2019 г.

Комментарии

Иблис - дьявол в исламе.

Ксен - напомним, что ксенами сторонники Пандемониума называют Посторонних.

Suum cuique (лат.) - каждому своё.

Брави - наёмные убийцы, бандиты в старой Италии.

Монах, бредущий под драным зонтиком - древняя китайская аллегория, обозначающая того, кто не подчиняется никаким правилам, законам и установкам.

Иракец - по преданию, царь Соломон выбросил кувшин с демонами в г. Вавилоне, сейчас это территория государства Ирак.

Мягкая рухлядь - мех пушного зверя.

Quid pro quo (лат.) - услуга за услугу.

Каринтия - регион на юге современной Австрии.

Кагот - см. главу "Уроборос и Феникс. Десница Флёры".

PhD - philosophy doctor, доктор философии, научная степень в западных университетах.

Катулл - римский поэт, мастер любовной лирики, за печальное настроение его стихов был прозван "горьким".

В произведении использованы тексты песен рок-групп "Дубовый Гаайъ" и "The Doors".

Оставить комментарий © Copyright Шерус Серст (jan-stanislav@yandex.ru) Размещен: 31/12/2019, изменен: 27/09/2023. 26k. Статистика. Глава: Фэнтези Городская ведьма (часть 2 Пикирующие драконы) Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Вы, люди, даже дети Феникса, никогда не превзойдёте нас, архонтов! Покуда вас не ткнёшь носом, только смотрите, а не видите. Вглядись в парня, Шанталь! Он неглуп, образован, владеет словом, одинок, в глубине души уверен в том, что на две головы выше своего окружения (и он не так уж и не прав), его преследуют неудачи, и, что важнее всего, желания этого сына Уробороса больше, чем его воля. Люди его племени под умелым руководством могут творить чудеса, вспомни историю здешних земель. А уж после всех этих профанных войн и смут они совсем с катушек послетали. Серж будет нашим и сделает всё, бери голыми руками. Твоя задача - вести его за руку туда, куда надо мне.

Шерус Серст : другие произведения.

Манускрипт Паймона. Часть 1. Знакомство