Аннотация: Глупые дети. Счастье не в возможности употреблять слова, а в умении ими управлять.
Впервые он увидел её под сенью дикой липы. Солнечные лучи, смешиваясь с сладковато-медовым запахом липы, вырисовывали на её лице самые выразительные этюды, какие ему когда-либо доводилось видеть. Это было волшебно. Казалось, будто не место создаёт чарующую атмосферу, а она, мифически прекрасная, делает это. Крупные, немного раскосые глаза смотрелись на её лице настолько мило, что внешне девушка напоминала настороженную лисичку.
Она - жительница леса, одна из дочерей правителя этих краёв, главного друида. Об этом свидетельствовал цвет её одежд, фактурный, зелёный с коричневым, и знак принадлежности роду на тыльной стороне ладони. Только члены главной семьи могли носить одежду двух цветов. Простолюдины же, как правило, довольствовались нарядом однотонным. По долгу службы, не иначе: сословие, хранящее жизнь корней и стволов, коим необходимо было держать связь с почвой и почвенными водами, носили коричневое; те же, кто дружил с солнцем и ветром, защищая древесную листву, - зелёное.
Искусству единения с природой обучались всю жизнь, но не каждый житель леса имел право выполнять своё предназначение, а только благословлённый природой во время свадебного обряда. Прямо во время особого ритуала на глазах у всех начинала жизнь новая липа. Стоит ли говорить, что возможно это было лишь в том случае, если жених и невеста из разных сословий. Подобный порядок гарантированно защищал деревце от всех напастей. Когда у молодых рождались дети, крепла связь - липа разрасталась, если же семейная жизнь не клеилась - дерево либо гнило, либо сохло. Такие традиции некоторым казались устаревшими, полностью изжившими себя, другие же целиком поддерживали их.
Члены правящей семьи отвечали за весь лес, за множество покинутых лип, могли всесторонне защитить деревья. Естественно, семью они создавали исключительно с иноземцами в целях сохранения рода путём вкрапления новой крови и укрепления положения своего леса.
"Семейность и государственность", - в причудливой форме значилось на правой руке каждого члена главной семьи. В этом и был основной смысл их знака принадлежности роду.
Но, как всегда это бывает, высокое положение накладывало на главную семью определённый отпечаток. Что-то вроде личного проклятия, преодолеть которое можно было лишь встретив истинную пару. "Истинная" - не гарант любви и привязанности. Природа тоже бывает расчётлива.
***
Он смотрел на неё и думал, что, вполне возможно, с этой девушкой ему предстоит связать свою судьбу. Он даже хотел этого в какой-то мере.
- Вы Эния? - странник всё же не смог побороть любопытство.
Девушка встрепенулась и посмотрела на говорящего внимательно. Она молчала и что-то, как ему казалось, искала в глубине его глаз. Это было что-то сродни каким-то чарам, он не мог противиться её действиям.
"Знает моё имя", - осознала Эния, поняла она уже и то, что стоит сейчас перед ней никто иной как Барра, наследник края скалистых гор, её предназначенный. Истинный ли? Пока загадка.
Образ могучего воина перед девушкой, как казалось, слишком контрастировал с её образом. Плохое виделось Энии в глазах этого гиганта: скрытая угроза в глубине серо-стальных глаз.
Барра заметил, что что-то в девушке переменилось, от воина не укрылась её чрезвычайная проницательность. Его это не на шутку встревожило. Говорили же дома не покушаться тут ни на одну зверушку без спроса, а он уже знатно поохотился и точно не один раз. Возможно, это забавно, но мужчине почему-то было не смешно, он ведь действительно не знаком с регламентом охоты в этом лесу.
Эния могла бы попытаться понять этого человека, но не хотела, могла бы объясниться, но не собиралась открывать свой секрет.
- Почему вы молчите?
"Он покусился на мой дом, ещё не став его частью", - думала девушка. - Возможно, он и подходит мне, но лесу - нет".
- Но мне надо было что-то есть по пути сюда!
"Понял причину моего негодования. Это радует. Но он мог бы говорить, не размахивая так своим луком?"
- Не молчи.
"А вот на "ты" мы не переходили".
Барра явно выходил из себя, а Эния точно решила ему не открываться.
Её благословение-проклятие, величайший дар и самое жуткое наказание - невозможность вслух изъясняться. Друид давно научилась с этим справляться, она всегда носила с собой мягкий уголёк и тряпицу. Когда было необходимо, она писала на кроне то, что хотела донести до собеседника, а потом стирала. Она точно знала, когда и какое дерево готово ей помочь.
Эния смотрела с опаской. Не зря. Угрозу она чувствовала нутром. Буря внутри как предупреждение, ураган в глазах как послание обидчику. Она на своём месте, у себя дома, в своём праве. Друид не даст варвару волю.
Мобилизуется сама, устанавливает связь с лесом. Липы отзываются, но как-то неохотно. Эния заметила. Насторожилась. И почувствовала. Только сейчас почувствовала, что её зовут. Из глубины леса. Слабо и обречённо. Времени не остаётся.
Девушка срывается с места и бежит, следуя зову. Она нужна. Молодой мужчина двигается следом. Он только сейчас замечает всю ту прелесть, мимо которой летит. Всё оттенки зелёного сливаются в один цвет, неоднородный, но по-настоящему живой. Барра чувствует и напряжение, скрытое за движением ветвей. Он бежал и невольно удивлялся. Он, опытный воин, сильный человек едва поспевал за маленькой, но, как оказалось, очень сильной девчонкой. Всё просто. Эния спешила, чтобы помочь. Помочь тому, в кого верила и на чью помощь могла рассчитывать всегда.
"Прости меня", - отчаянная просьба. - Я не стою вас, я отвлеклась".
Её метод общения - мысленный импульс, требующий большой отдачи. Деревья практически всегда отзывались, любили Энию. За что? - За умение подобрать слова. За то, что шли они от сердца, обнажая всю душу. Именно в эти минуты друид была по-настоящему счастлива, в те моменты, когда её посыл искрился и брезжил, разливаясь многочисленными ментальными потоками, напоминая самый большой водопад из края скалистых гор. Барра ничего не мог понять, но чувствовал нутром всю ту мощь, что исходила от Энии.
Удивительно было, что она, не имеющая возможности вслух изъясняться, связывалась с лесом именно словами. И в остальное время была не то чтобы несчастна, но подавлена, поэтому работа всегда вызывала у неё положительные эмоции. Она чувствовала себя полноценной. Или даже более чем.
На глазах Барры больное дерево расправило ветви, набралось силы. Воин смотрел и понимал, что судьба даёт ему шанс продолжить свою жизнь здесь, рядом с удивительным, в союзе с удивительной. Всегда ему казалось, что для чего-то столь возвышенного он не приспособлен, поэтому перспектива женитьбы на дочери главного друида казалась ему неподходящей, чуждой именно его существу. Эния же, закончив лечение, наблюдала за мужчиной, друид заметила перемены, может, не столь разительные, но невообразимо важные для неё.
Он умел меняться.
"Очень хорошее качество. Он восприимчив как ребёнок", - думала Эния.
- Поющий эльф*, ты простишь меня?
Девушка опустила взгляд.
"Глупые дети. Счастье не в возможности употреблять слова, а в умении ими управлять. Эния, не зацикливайся на грубости Барры, научи его верно изъясняться. Воин, дай друиду то, чего она заслуживает. Вы дополните друг друга. Не теряйте слов зря, не жадничайте, если без слов не обойтись. Что ещё важнее, не потеряйте друг друга и ту связь, что сейчас обретёте".
И тишина.
Эния, ошарашенная, повернулась к мужчине и поняла, что он тоже это слышал.