Кромешная темнота впервые не пугала, а умиротворяла человека, медленно шедшего сквозь траншеи и огибавшего куски бетона - мозаику, некогда составлявшую целые дома. Под ноги то и дело попадались куски арматуры, змеи колючей проволоки так и норовили разрезать подошву, берцы уже посерели от дорожной пыли, сажи и каменной крошки, летавшей в воздухе. Местная тьма была честной - она не прятала никого со злыми намерениями, она просто была. А больше не было никого. Уолтер заметил блеск металла и поднял с земли тонкий пустой шприц, "Похоже, я на верном пути..." - подумал он и в десятый раз за последние полчаса протер окуляры маски.
После знакомства с молодым демиургом по прозвищу Ше-ка и его порождением по имени Лит (который едва не разбил Уолтеру об голову стакан, когда тот произнес его имя в сокращении), ахрономант понял много нового о времени. Теперь он с чистой совестью мог называть себя ахрономантом, так как теперь он знал, что времени нет. Есть лишь события и события между событиями. Время было придумано для обозначения тех событий, которые происходят НЕ с тобой. Как только он это осознал, все стало на свои места - он вовсе не перемещался во времени, не растягивал и не сокращал его, как думал раньше... он просто выбирал с каким событием параллельно ему быть.
Уолтер уже подходил к центру размазанного в прах бомбами города, как вдруг понял, что идет не один.
- Я уж думал, ты меня решил тут бросить.
- Я очень хотел, но Их Всезнание Ше-ка отправили меня помочь тебе, несмотря на мои убеждения о том, что даже чашка чая имеет больше преимуществ и перспектив, чем ты, патлатый, - пробурчал раздраженно невесть откуда появившийся Лит и, запрокинув голову к черному, как ворон, извозившийся в углях, небу, зевнул, демонстрируя ряд треугольных идеально ровных зубов.
Он всегда так делал, чтобы намекнуть на свой не особо дружелюбный настрой. Человек это прекрасно понимал, но продолжал болтать. Даже не из природной разговорчивости, которая была, кстати, ему присуща, а из желания показать лишний раз монохромному парню, что он вовсе не самая зубастая рыба в этой речке. И хотя человеку не очень нравилось при малейшей агрессии со стороны порождения (которая обычно начиналась сразу с попыток придушить ахрономанта) звать демиурга на помощь, но, тем не менее, это был единственный способ осадить взрывоопасного парня, так часто забывающего о хрупкости человеческого тела. Была и вторая причина. После каждого возвращения Уолтера в мирок-особняк, где демиург давал ему передохнуть и отойти от предыдущей вылазки, тредивяторазрядный демиург и его любимое порождение, едва сдерживая снисходительный смех, вопрошали что-то вроде: "А что же ты сразу туда-то или к тому-то не пошел? Там тебе бы сразу все объяснили, что почем". Видимо, объяснять особенности каждого нового места они считали пустой тратой времени. Так что Уолтер надеялся урвать хоть немного информации от бесцветного существа, не то идущего, не то телепортирующегося рядом с ним.
- Никак не возьму в толк, отчего ты так на меня реагируешь, Лит? - Уолтер перебрался через бетонную плиту, чуть не уронив стоящую рядом ржавую бочку, сплошь дырявую, и тут понял, какую ошибку только что совершил... в голову ударил адреналин, тело инстинктивно отклонилось в сторону, готовясь к развороту и уклонению, но молниеносный удар в ключицу опередил его.
Когда бьют под дых, воздух как бы вышибает из легких, а когда бьют в ключицу, воздух наоборот, вдавливается в стенки, в ребра, прижимает желудок и заставляет голову дернуться так, что в глазах на миг темнеет. Порождение ударил от души. Без выдоха, без мата, даже без единого изменения в мимике. Лишь глаза, блеснувшие чернотой белков и белесой радужкой, засветились какой-то щенячьей радостью.
- У тебя память как у золотой рыбки, что ли?! - прорычал он сверху вниз, упираясь ногой в плиту, на которую навалился ахрономант, захрипевший от боли. Больше всего порождение сейчас хотел содрать с него маску и насладиться тем, как боль искажает усыпанное веснушками лицо, как в зеленых всепрощающих глазах закипает злоба. О, это бы его очень повеселило... - а ну повтори мое имя!
- Литъю, - поспешно выдохнул человек, подгибая к себе руки, готовясь встретить еще один удар.
- Почти получилось на этот раз. Но все еще недостаточно твердо произносишь "т", - помолчав пару секунд, одарил его беззаботной улыбкой тот и, изящно развернувшись, вприпрыжку, поскакал через руины дальше, как будто ничего и не было, насвистывая что-то из Radical Face.
* * *
Существо лежало между двумя бетонными плитами. Рядом валялся порванный противогаз. Существо казалось человеком, но огромные, красные глаза и отсутствие рук немного смущали Ахрономанта. Плечи были замотаны чем-то вроде тонкого эластичного бинта, который, как ни странно, не был вымазан кровью или грязью. Существо казалось мертвым, оно не дышало, не шевелилось, а искры фонаря, нависшего над ним, отражались в сплошь кроваво-красных глазах.
- Оно... мертво?
- В некотором роде, - ответил порождение, наклонив голову и сунув руки в карманы, словно он разглядывал какой-то очень странный механизм, который занимает два кубометра, ест много ресурсов, а делает какую-нибудь глупую хрень - деньги, например.
- И... зачем мы всю дорогу собирали это? - Уолтер поднял руку в перчатке, с зажатой в ней пригорошней тонких пустых шприцов.
- Ну... за это он еще свое получит, не волнуйся. Просто... не оставлять же мусор в таком красивом и чистом мирке, верно?
- Все еще не могу это объять. Мы. Сейчас. В бутылке.
- Какая разница где находится мир на уровне выше? Вполне может оказаться, что мы сейчас не в бутылке, а бутылке, которая лежит в кружке, которая лежит в кармане, который находится между клавиш клавиатуры, которая...
- Все-все, я понял, остановись. У меня голова кругом. Куда шприцы-то девать?
- Отдашь потом ему, он их использует как дротики для игры в дартс. Ну... использовал, - Лит подошел к существу, поправил красную шапку с треугольными "ушками" на его голове и растянулся в улыбке, заглядывая тому в красные глаза, лишенные век.
* * *
Демиург размазывал черную краску широкой кисточкой для каллиграфии по телу человекоподобного гостя, покрывая его сплошной, без бликов и полутонов чернотой. Существо все еще без сознания лежало на большом листе бумаги, больше чем оно само и в ширину и в длину. На месте правой руки на бумаге демиург нарисовал широкий рукав, и сейчас как раз принимался за второй, закончив покрывать краской торс.
- Что это? - ахрономант сидел рядом с порождением на диване и грел пальцы кружкой горячего шоколада.
- Это краска, которую я собрал из той темноты, которая царила в Мире-В-Бутылке-Абсента. Ею можно дорисовать тень того, чего нет.
- А все-таки... кто это? - Уолтер, не отрываясь, смотрел на большие красные глаза, уставившиеся в потолок, казалось, навечно.
- Откуда мне знать как его зовут? Он настолько же человек, насколько и я. Ше-ка говорит, что он нужен нам. В частности, тебе. Я не могу сопровождать тебя в долгих походах, а один же ты вообще ни черта сделать не сможешь. Думаю, Ше-ка хочет заключить еще один контракт и получить еще одну фигурку на свою доску.
Уолтер пытался переварить происходящее, но не мог. Когда он оторвал взгляд от кружки, существо уже сидело перед демиургом и лениво оглядывало помещение. Черные нарисованные рукава стали настоящими. С виду бархат. Вот только рук в них не было. От этого было особенно странно то, что существо спокойно оперлось на них и встало на ноги, чуть помахав новыми конечностями, поправило вновь съехавшую на бок шапку, и... медленно поклонилось демиургу, а затем кивнуло сидевшим чуть поодаль Уолтеру и Литъю. Последний в знак приветствия махнул вверх полупустой бутылкой портвейна.
- Добро пожаловать в мой дом, надеюсь, твой сон не был цветным, а образы - суетными, - ответив легким кивком, спросил демиург, еле заметно улыбаясь, - назови свое имя, меланхолик.
Тот чуть помедлил, а затем, завел руки-рукава за спину, тихо, чуть виновато, как это умеют только люди, стоящие на табуретке и уже накинувшие себе петлю на шею, произнес: