О назначении науки, вере и сопутствующих им явлениях (комментарии к книге Н. Н. Моисеева "Как далеко до завтрашнего дня")
Ю. Шестопалов
Назначение науки
Сразу хотел бы оговориться, что это редкая и очень хорошая книга для людей, которые задумываются над вечными вопросами о человеческом обществе, его эволюции, о месте человека в обществе, в природе, а также о странах о прошлом России и странах, которые образовались на её месте. Рекомендую. И спасибо А. Кирьяко за ссылку на книгу, а позже Б. Цветкову за напоминание о ней, что стимулировало повторное чтение. Пару слов об авторе. Н. Н. Моисеев - академик Академии Наук СССР и позже РАН, и также академик сельскохозяйственной академии страны, известный широкой публике (по крайней мере, в мое время) предсказанием эффекта "ядерной зимы" в результате взрыва большого количества атомных бомб.
Начнем с науки. Коротко, видение Н. Н. Моисеева отражено в следующей цитате из его книги: "Для того, чтобы человек имел нужное понимание (понимание, а не знание, что совсем не одно и тоже) ему необходим некий голографический портрет явления. А его могут дать только различные интерпретации. И вот, в построении таких интерпретаций, на основе эмпирических данных, а значит и согласных с ними, и состоит основная задача современной науки. И не только квантовой физики. А не приближение к мифической "абсолютной истине", которую придумал Гегель и откуда она перекочевала в нашу интерпретацию диалектического материализма."
Понятно, что автор данной статьи никому не известен со своими научными достижениями, которые по-настоящему понимают и признают - в разной степени - всего несколько человек. Соответственно, многие люди придадут моим словам такой же вес (по сравнению с видением Н. Н. Моисеева), как Моське по сравнению со слоном (Моська, это собачка из басни Крылова, которая лаяла на слона, когда того водили по улицам на показ). Но это личное дело таких читателей, а себя я считаю вполне компетентным комментировать суждения о науке, и у меня есть для этого основания.
Да, так вот. Начнем с объективной реальности. Она существует? Ответ должен быть утвердительным. Более того, эта объективная реальность достаточно устойчива, а в плане своего фундаментального устройства, которое определяют фундаментальныезаконы природы, она также и стабильна. Если хотите, незыблема. Если бы объективная реальность не существовала, или если бы она не была стабильна, то не было бы и повторяемости природных явлений (повторяемости на фундаментальном уровне; наличие вариаций так же закономерно и неотвратимо, как и наличие фундаментальности; вариации, осцилляции это тоже неотъемлемая часть объективной реальности). Так же не было бы повторяемости действий живых организмов, поскольку их действия основаны на повторяемости и стабильности условий среды (с допустимыми вариациями). Но если мы согласны с существованием объективной реальности вот с такими свойствами, то приходится согласиться и с существованием объективного знания об этой реальности, которое есть не что иное, как способность живой материи отражать объективную реальность. Верно, что адекватность такого отражения может быть различна, но есть мера, когда наше знание для данных условий является точным - второй закон Ньютона, таблица Менделеева и т. д. представляют знание именно такого рода. В этом месте можно услышать возражения, основанные на позитивистских головоломках (философское учение, которое отказывает человеку в возможности познать объективную реальность), но мы оспариванием их аргументов заниматься не будем - это будет всё равно разговор глухонемого со слепым.
Но раз объективная реальность существует, то задача науки не может ограничиваться только построением интерпретаций на основе эмпирических данных, как это предлагает Н. Н. Моисеев. История науки показывает, что в ней огромную роль играют эвристические открытия, и в том числе фундаментальных законов природы. А эвристические открытия логически не выводятся из предшествующего знания - потому они и называются эвристическими. Такие открытия, если хотите, это довольно длинный прыжок через пропасть, которую преодолеть в несколько логических прыжков принципиально невозможно. Потом, задним числом, иногда можно восстановить искусственную цепочку рассуждений, которая бы могла привести к тому же результату, но факт жизни, что так фундаментальные открытия никто ещё делал. Сделать фундаментальное открытие, только "интерпретируя" эмпирические данные, невозможно. Эвристические открытия совершаются уже на качественно ином уровне мышления. (Я сам проходил этот путь, поэтому имею представление, о чём говорю, и кроме того интересовался, как совершались известные эвристические открытия, начиная от Анаксимандра.)
Наш мир именно такой, каким мы его знаем, благодаря исключительно действию фундаментальных законов природы - например, законов Ньютона, Ома, Кеплера, и т.д. Конечно, можно проследить связь всех фундаментальных законов природы с эмпирическими данными - кто бы спорил. Но эта связь зачастую такая далёкая, что никакая логика неспособна перекинуть мостик от этих эмпирических данных к формулировке общих законов природы. Такой прыжок принципиально может быть только эвристическим, что уже имеет мало что общего с "интерпретацией" - это уже качественно иной способ познания объективной реальности. Интерпретация все равно предполагает приближение, а не объективное и точно сформулированное знание о реально существующем фундаментальном законе природы. Второй закон Ньютона - объективное знание? Да. Его математическая формулировка точно отражает фундаментальный закон природы? Да. Кстати, обратите на математически максимально простую форму законов Ньютона, Ома, Бойля-Мариотта (этот закон вообще-то открыл Гук), Кирхгофа, и т. д. - и это неспроста. Может назвать эти законы "интерпретацией" нормальный адекватно мыслящий человек? Не-ет! Отсмеявшись, он все равно скажет, что второй закон Ньютона - это объективно существующий фундаментальный закон природы, который точно формулируется в математической форме как a = F/m, где а - ускорение, F - сила, m - масса тела. Других формулировок этого фундаментального явления нет.
Интересно, что эта мысль перекликается с мнением Д. В. Сафронова, несогласного с Н. Н. Моисеевым, который утверждал, что "Прежде всего, в социальных системах никогда не может быть единой цели: у любой социальной системы всегда существует совокупность целей. Это, прежде всего, ее стабильность, но одновременно и высокий уровень жизни людей, и обеспечение безопасности страны и т.д. и т.п.". И далее: "Формирование целей развития - самое сложное, с чем сталкивается человек в своей активной деятельности. Но и поставив цели, он встречает чрезвычайные трудности при выборе способов воздействия на систему, т.е. назначении воздействий, способных обеспечить достижение целей."
Д. В. Сафронов пишет: "В этом принципиальном вопросе я категорически не согласен с автором. Это, на мой взгляд, самая распространённая и поддерживаемая всеми ошибка. У живого организма или у сложной системы, каковой является общество, может быть только одна главная, заложенная в него самой природой цель - выживание. Цели, таким образом, образуют иерархию целей или пирамиду целей, у которой только одна вершина. Из этой главной цели вытекают остальные подцели системы: её внутренняя стабильность; высокий жизненный уровень; права человека; состояние экономики и т.д., и т. п. ... Скажу только одно, при неисполнении главной цели все остальные, так называемые цели, отпадают сами собой."
Подход, при котором любое явление характеризуется иерархией взаимосвязанных целей, применим ко всем явлениям. (Звучит категорично и, казалось бы, можно привести много противоположных примеров, но дело в том, что такие примеры будут основаны на незнании иерархии целей, и чаще всего - на незнании главной цели.) В приложении к науке, у неё тоже есть главная цель, но "интерпретации", согласитесь, никак не тянут на главную цель, хотя бы потому, что из главной цели вытекают (выводятся) цели, задачи более частные, а у Н. Н. Моисеева все "интерпретации" примерно равноправны. На деле, главная цель науки по-прежнему поиск истины, познание объективной реальности. Вопрос в степени адекватности нашего знания объективной реальности, реальному миру. Таблица Д. И. Менделеева адекватно отражает объективную реальность? Да. Доказательств на сегодня столько, что сомневаться в этом не приходится. Но можно ли назвать таблицу Д. И. Менделеева "абсолютной истиной"? Вопрос в контексте, как понимать абсолютную истину. В контексте Периодической таблицы Д. И. Менделеева ни валентные электроны, ни электронные оболочки, ни состав атомов из протонов и нейтронов в определенных соотношениях никуда не денутся - для этого надо, чтобы фундаментально поменялось устройство мира, но это чисто гипотетическое предположение. И в этом смысле Периодическая таблица химических элементов является абсолютной истиной. Так же как законы Ньютона. Так же как Общий закон роста (о нём писал в альманахе "Лебедь" , N 665, 4 ноября 2012 г., http://www.lebed.com/2012/art6096.htm). Избежать действия этих законов невозможно. Хотя бы потому, что эти законы и есть мир, в котором мы живем, они его и создали именно таким. В своих книгах и статьях o росте и размножении живых организмов я описываю ход естественных процессов (рост живых организмов и их составляющих один из таких процессов) как будто фундаментальные законы природы ведут оптимальное развитие природных процессов по грани, по горному гребню как по лезвию бритвы, где любой шаг влево или вправо означает срыв, нарушение, гибель процесса ("It is as if fundamental laws guide a process's development over a razor like optimal edge, similar to a mountain crest, where a step, either left or right, will cause failure." - из книги "Growth as a Union of Form and Biochemistry", 2014 год, 4-ое переработанное издание). В другом месте, рассуждая о последовательном, итеративном пути к истине, использую аналогичный образ: "In each such iteration, if we manage not to slip from the narrow and unbeaten path to the truth, which is always on the mountain-like crest of objectivity, we increment our knowledge, thus producing hypotheses with different degrees of trustfulness". ("При каждом таком приближении, если мы сумеем не соскользнуть с узкой и нехоженой дорожки к истине, которая всегда проходит, фигурально говоря, по гребню объективности как по гребню горы, мы приращиваем наше знание, создавая таким образом гипотезы с различной степенью достоверности").
А теперь обратимся к высказыванию Н. Н. Моисеева: "На меня огромное впечатление произвело открытие антропного принципа. Суть его в следующем. Если бы мировые константы - скорость света, гравитационная постоянная и другие, были отличными от современных всего лишь на десятые доли процента, то мир был бы совершенно иным. В нем не могло бы возникнуть стабильных образований, не могла бы возникнуть та форма эволюции, которая привела к рождению звезд, планет, живого вещества, следовательно, и человека. Вселенная бы развивалась, но как то совершенно по-иному и, что самое важное, - без наблюдателей, без свидетелей. ... Как показывает антропный принцип, развитие Универсума идёт, как бы по лезвию. Чем более сложна система, тем более её подстерегают опасности разрушения и перестройки."
Во-первых, мы видим здесь то же самое представление о ходе природных процессов (ассоциированных у автора с понятием Универсума), и даже аналогия используется та же самая - "лезвие". Я пришел к своим понятиям не зная об антропном принципе, с нуля, и написал упомянутые книги и более ранние статьи до знакомства с книгами Н. Н. Моисеева. Такое совпадение взглядов не может не обратить на себя внимание, и скорее придает им больше достоверности, чем свидетельствует об одинаковом независимом заблуждении нескольких людей. В моем случае, я сам додумался до своих концепций, которые, как вы видите, перекликаются с антропным принципом. Н. Н. Моисеев не сам придумал антропный принцип, но он его принял, и даже с энтузиазмом. Но от антропного принципа можно проследить непрерывный (хотя и неблизкий) путь к признанию фундаментальных законов природы как основы мира, объективной реальности, а следующий шаг уже приводит к пониманию цели науки как познанию объективной реальности - которая одна. Назовите её просто истиной, "абсолютной истиной", как Гегель, суть от этого не меняется. Гегель развивал диалектику как идеалистическую науку, ну и понятно, что ему было несложно и легче ввести понятия Абсолюта и замкнуть на него своё учение, но в данном случае это уже вторичные моменты. Уникальность, единственность объективной реальности, а применительно к задаче научного познания, единственность истины он прочувствовал верно, пусть потом его увело в сторону.
И ещё одно интересное наблюдение. В своей книге "Properties and interrelationships of polynomial, exponential, logarithmic and power functions with applications to modeling natural phenomena", опубликованной в 2010 году, мною рассмотрен пример, когда закон Ома совсем чуть-чуть отличается от настоящего. Результат этого моделирования показал, что такой мир не смог бы существовать, или был бы очень нестабильным и, скорее всего, даже если бы гипотетически возник, вскоре бы и исчез. Так что вот вам ещё одно подтверждение и антропного принципа, и моих соображений насчет хода природных процессов, их устойчивости благодаря именно таким фундаментальным законам природы, и назначении науки.
Сам ход размышлений ученого, безусловно, интересный, а главное - показательный, как люди, исходя из общих соображений, решают мировоззренческие вопросы. Где-то он не дотянул, где-то соскочил с "лезвия", не дошел. Однако факт, что он принял антропный принцип, показывает, что, несмотря на все свои зигзаги, здоровый инстинкт здравого смысла у него присутствует и довольно сильный, но несколько фрагментарный, не цельный. Ну и критика Гегеля, а вернее голословное заявление о гегелевском "мифе абсолютной истины", весьма поверхностна, и в основе неверна.
Вера и наука
Следующий вопрос касается отношения Н. Н. Моисеева к религии. Прежде чем пуститься в это хотя и каботажное, но все равно непростое плавание, придется сделать одно замечание. Я бы вообще предпочёл не трогать этот вопрос, если бы другие не заостряли на нём внимание. Когда такое происходит, несмотря на то, что мне очень неохота говорить на эту тему, считаю себя обязанным подать голос - кто-то же должен высказаться для баланса? Поясню такое отношение примером. В молодости я работал преподавателем на кафедре математики. И вот помню, как на пятой паре (две лекции и три "практики"), объясняя студентам, как перемножаются матрицы, вдруг поймал себя на мысли, что испытываю сильнейшее желание закрыть рот, сжать зубы, и сегодня больше вообще не раскрывать рта. Я не то что даже не хотел, но уже не мог говорить, как перемножаются матрицы. (Выход из положения нашел, сев в последний ряд и начав вызывать студентов к доске, чтобы они сами себя учили.) Так вот, сейчас, когда мне поневоле приходится говорить о религии, испытываю такое же сильнейшее желание не раскрывать рта. По разным причинам. Религия для меня некий общественный институт, который в каких-то случаях даже может идти на пользу обществу и человечеству, в каких-то - во вред. Я понимаю, почему люди начинают верить, не найдя рациональных ответов на извечные вопросы бытия. Сам, ещё в молодости, потратил определенные усилия и время, чтобы для себя до конца разобраться с этим вопросом. Скажем так, я знаю, что по чём. Не верю, в чём часто обвиняют атеистов, а именно знаю. Но я также понимаю, что пройти мой путь дано не каждому - у всех свои обстоятельства, свой тип мышления, разный опыт. И потому спокойно отношусь к вопросам религии и к тому, что происходит вокруг неё. Там, вообще говоря, много интересного и поучительного в плане изучения человеческой природы и породы. У одного из сыновей есть знакомый иезуит, который сейчас занимает высокий пост в Ватикане, и по этому каналу до меня изредка доходят интересные сведения, и это такие вещи, которые открывают глаза на многое. К слову сказать, иезуитов есть за что уважать.
А теперь вернемся к мировоззрению Н. Н. Моисеева. Приведем два его высказывания: "...я никак не пытаюсь противопоставить религиозные воззрения научным. Никакое естествознание не содержит альтернативы Богу или, лучше сказать, Вере. В основе любых гипотез о начале лежит некоторый акт веры - принятие непроверяемых утверждений". И второе высказывание: "Представление человека об окружающем, стремления человека, а следовательно, и его действия всегда определяются синтезом того, что логически выводимо из некоторых постулатов, которые Вернадский называл эмпирическими обобщениями, которые мне хочется называть знаниями, и того, что непосредственно не связано с логикой и эмпирически проверенными фактами и что мне кажется уместным называть верой".
Обратимся к первому высказыванию. Вопрос в том, на каком уровне мы рассматриваем те же вопросы естествознания. Например, биолог, который изучает биомолекулярные механизмы, может с восторгом, прищелкивая от удовольствия языком, говорить себе под нос: "Смотри, как Всевышний все разумно устроил - киназ Pom1 движется к полюсам дрожжевого грибка, а это включает цепочку других химических реакций, которые в итоге приводят к образованию двух новых ядер клетки, и потом к делению клетки на две. Ну, как Он разумно все устроил! Любо дорого поглядеть!" Наш биолог понятия не имеет, почему Pom1 движется к полюсам, но он не задумывается над этим вопросом, он вообще не знает такого слова - "почему", но ищет ответы только на вопросы "как". Для такого (отнюдь не гипотетического!) биолога этот мировоззренческий подход, пусть с натяжкой, но как-то работает, и на его уровне особо не мешает изучать отдельные гаечки и винтики, и иногда даже гаечку с винтиком вместе, не задумываясь, что движет целой машиной, в которой этой гаечек и винтиков миллиарды, а то и намного больше. Аналогично можно найти место и законам Ньютона в божественном мире.
Но вот если мы поднимемся на уровни повыше, например, пытаясь создать общую теорию роста, размножения и эволюции живых организмов, или объяснить строение Вселенной, то здесь надо выбирать - либо божественные силы, либо фундаментальные законы природы. В этом случае одно с другим уже несовместимо, и никакие софистские и тому подобные мыслительные кульбиты не помогут. Слова Н. Н. Моисеева, что "В основе любых гипотез о начале лежит некоторый акт веры - принятие непроверяемых утверждений" это несколько легковесное утверждение. На поверхности, это соображение применимо к математическим конструкциям, тогда как в других дисциплинах в основе любых принятых в итоге постулатов лежит отбор опытом, в том числе опосредованным; практикой, в широком, философском смысле этого слова. В жизни, какую бы конструкцию мы не разработали, она рано или поздно будет проверена объективной реальностью через практику. Можно, конечно, надстраивать и надстраивать какую-то абстрактную конструкцию (например, теорию струн, на сегодня не подтвержденную ни одним экспериментом) - в этом плане существует бесконечное число степеней свободы. Но о чём это говорит? О том, что человеческий мыслительный аппарат далеко несовершенен, если способен так легко отрываться от объективной реальности. А, с другой стороны, в этом его сила, его приспособительная гибкость, но сила эта зачастую плохо контролируема, как бы "без царя в голове". А контролироваться она может только адекватным восприятием объективной реальности, но эта способность развита у разных людей в разной степени и в разных аспектах. Однако когда речь идет о научных результатах и гипотезах, то там - в норме - такая проверка должна быть системной и всесторонней (что, впрочем, совсем не означает, что такая проверка обязательно проводится). Иными словами, как бы далеко мы не залетали с нашими абстракциями и начальными постулатами, рано или поздно они будут проверены объективной реальностью через практику. И если это действительно наука, то соответственно и вере на уровне постулатов в ней нет места - всё в итоге так или иначе будет проверено и поверено практикой.
Что касается второго утверждения, "... того, что непосредственно не связано с логикой и эмпирически проверенными фактами и что мне кажется уместным называть верой", то и здесь основа этой "веры" - подсознательно обобщенный опыт, причем обобщенный многими и многими поколениями и долгим эволюционным развитием, и заложенный в нас через наследственные механизмы. Конечно, он может давать сбои, и примеров масса, но других причин для появления интуиции как таковой нет и быть не может (если, разумеется, не ступать на скользкую дорожку объединения с потусторонними силами). Логика вообще весьма ограниченная вещь, и в том числе как научная дисциплина. До сих пор в рамках любой формальной логической системы можно получить противоречивые утверждения. (А. А. Зиновьев как раз был специалистом по логике, он эту тему хорошо осветил, если кому интересно. И похоже, что это одно из основных свойств любой формальной логической системы, и было бы неплохо, если кто этим делом занялся и доказал это свойство.) Логика совсем неплохая вещь, кто бы спорил, но объективная реальность создана не по (весьма и весьма ограниченными) правилам логики, а объективно существующими фундаментальными законами природы. И то, что Н. Н. Моисеев несколько преувеличивает роль логики или эмпирических фактов как признаков "настоящей" науки, это, если исходить из сказанного, неправильно, поскольку границы между интуицией, логикой и эмпирическими фактами (а вернее, результатами их осмысления) по большому счету нет (при условии, что логика непротиворечива и не претендует на большее, чем делать связки между эмпирическими фактами).
Собственно, удивляться такой позиции Н. Н. Моисеева не приходится. Он не одинок в таких своих представлениях, имя им легион, просто что человек известный, и это обращает на себя внимание. Его книга дает ответ на вопрос, как формировалось его мировоззрение. Собственно, на уровне мировоззренческих и научно-методологичесих проблем оно никак не формировалось. Он задумался над такого уровня вопросами уже выйдя на пенсию. Каких-то системных знаний в этой области не получил, но он также не имел желания их получать, надо отдать ему должное. (Его замечание по поводу гегелевского Абсолюта вполне красноречиво передает и его отношение к философии Гегеля и степень знакомства с его трудами, хотя автор ни в коем случае не ставит ему это в упрек - продираться через страницы "Science of Logic", переведенной на английский, занятие для больших любителей выворачивать свои мозги, и сам я, кстати, до сих не закончил чтение этого монументального труда.) Но имея хорошо развитый здравый смысл, он сам, с нуля, за короткое время сформировал своё мнение по многим вопросам и свои концепции. Но как ни высок его уровень (придётся это отметить - для любителя), до, скажем так, профессионального уровня во многих вопросах он не дотягивает - с моей точки зрения.
Одна из причин фрагментарности и нередко противоречивости его взглядов, это хорошо развитое абстрактное мышление (все-таки по своей природе он был математик), но в ущерб мышлению естественнонаучному (может, здесь даже имеет смысл использовать термин "естественнофилософский", по аналогии с Natural Philosopher в англоязычной среде, которая, впрочем, похоже окончательно утратила понятие о том, что такое Natural Philosophy). Абстрактные конструкции можно наращивать бесконечно. Единственное, что может остановить этот процесс и как-то скорректировать движение в сторону объективной реальности, это практика. Но математики не дают должного приоритета практике, проверке, поскольку в глубине души все равно считают, что логичность конструкции сама по себе уже достаточно весомое подтверждение правильности их творения. Такая, если хотите, научная идеология. На противоположной стороне спектра люди с хорошо развитым здравым смыслом, обеими ногами прочно стоящие на земле, чей понятийный аппарат неразрывно сращен с объективной реальностью, от которой только они и "пляшут" в любых обстоятельствах. Так что да, есть немало умных людей, которые, тем не менее, не могут правильно решить вопрос с религией. Как-то они, используя свой аппарат абстрактной логики, приняли идею своего Бога, и им этого достаточно; связь этой абстракции с объективной реальностью их не интересует. Потом, есть ещё и важный психологический аспект в вере в бога (или богов) - так легче жить, и намного. Всегда, когда делегируешь часть ответственности кому-то, подавляющему большинству людей становится намного легче жить. Таких, кто готов взвалить на себя весь груз ответственности за себя и за понимание мира, мало. Психологически это для многих тяжело, и не каждый даже способен жить с таким грузом. Кому что. А впрочем, для большинства такие вопросы без разницы. Жизнь и так требует едва ли не все силы для выживания, где уж тут ещё отвлеченными вопросами заниматься. Тем не менее, их решение, явное или подсознательное, влияет на нашу жизнь. Где больше, где меньше, но влияет. В науке, например, воздействие все-таки заметное, в том числе на уровнях, где философское, научно-методологическое мировоззрение казалось бы не играет заметной роли. На деле - влияет, сам видел, и влияет не положительно, в этом проблема. Узость мышления давит не только потенциал ученого, но и тех, кто соприкасается с ним тем или иным образом.
И последнее замечание на эту тему. Подумайте о таком факте. Среди верующих можно встретить сколько угодно людей дремучих, недалеких, тёмных, невежественных. Но их нет среди неверующих. О чём-то это говорит?
И в заключение могу только добавить, что, несмотря на некоторые моменты, книги Н. Н. Моисеева очень хорошие. Они содержат очень много важных мыслей и ставят много важных вопросов. Хотя во время чтения я испытывал иногда ощущение, что взгляды несколько идеалистические, если учитывать, что человеческое общество сегодня погружается в какие-то тёмные века и начинает использовать довольно варварские методы воздействия друг на друга. Казалось бы, ведущие страны, но развязывают войны, как племя дикарей в глубинке джунглей, демонстрируют агрессию, сеют ложь, называя это политикой, и вообще всячески провоцируют людей на жизненную "философию" человек человеку - волк. И все же надо думать и о таких вещах в это вроде бы неподходящее время. Качнется когда-нибудь маятник назад (если люди не уничтожат себя до того, конечно), и тогда такие мысли будут востребованы. Да и сейчас они нужны, чтобы хотя бы не довести ситуацию до катастрофы, чтобы хоть кто-то задумался, что таким образом, как сейчас, человечество идет верным шагом к катастрофе. Ломать - не строить. Катастрофы наступают быстро, тут особо и стараться не надо, достаточно пустить дела на самотек, достаточно не обуздывать звериные инстинкты, а их сейчас, наоборот, привечают изо всех сил - посмотрите, сколько насилия на экранах телевизоров, в СМИ. Даже новости используются для запугивания людей. Да что там новости - прогноз погоды! (Severe weather warning!!! Ага, вот я уже испугался!) Конечно, с запуганным народом легче, не так опасен. Но цена уж больно высокая - деградация человечества.
P. S. Сегодня каждая "кухарка" имеет возможность высказать своё мнение, в том числе неумное. Сам к таким возможностям отношусь без восторга - какую-то планку надо держать. И в этом плане разделяю позицию, описанную следующим образом в отношении Дарвина: "Darwin maintained an uncompromisingly "aristocratic" set of values towards judgment of his work - that is, he cared not a whit for the outpouring of vox populi, but fretted endlessly and fearfully about the opinion of few key people blessed with the rare mix of intelligence, zeal, and attentive practice that we call expertise." (S. J. Gould (2002) "The structure of evolutionary theory"). Так что не обессудьте, если не отвечу на какие-то комментарии.