Щеткова Ольга Анатольевна. Дьяконова Степанида Максимовна

Южно-Уральская Ассоциация генеалогов-любителей

Газета "Союзная мысль" N 02(370) от 24 января 2014 года

Сборник летописей городов, сёл и деревень Урала и Зауралья. Печатный орган Южно-Уральского Регионального Отделения Межрегиональной Ассоциации генеалогов-любителей

При использовании информации ссылка на сайт http://www.uralgenealogy.ru/ обязательна.

Рукопись Дьяконовой Степаниды Максимовны, жительницы деревень Тамакульской и Шляпниковой Каргапольского района Курганской области

Электронная версия и разбор текста - Дмитрий Петрович Щетков

Щадящее редактирование рукописи - Ольга Анатольевна Щеткова

Текст адаптирован под современное прочтение Щетковой О.А.

Рукопись Дьяконовой Степаниды Максимовны (24.11.1903 гр.) попала ко мне случайно ещё в 2011 году. Пролежала в моих книжных залежах три года, так как не хватало ни сил, ни времени для серьёзного знакомства с ней. Главная загвоздка изучения и публикации - у рукописи не было разрешения от родственников широкиму кругу читателей. Выражаю особую благодарность Виктору Черноштанову, приславшему мне этот дневник.

Прошло время и вот, наконец, я вчиталась в текст, влюбилась в историю прекрасной русской женщины, пережившей и револющию, и войну, и смерть дорогого мужа. Она воспитала троих дочерей, прожила 95 лет и оставила для нас, потомков, уникальную историю своей жизни. Начав чтение, уже невозможно оторваться от событий прошлых лет. Речь пойдет о судьбе Степаниды Максимовны Дьяконовой, жительницы деревни Шляпниковой Каргапольского района Курганской области. Её родина - деревня Тамакульская.

Ольга Щеткова. Город Челябинск.

Предлагаю щадящее редактирование рукописи Дьяконовой Степаниды Максимовны со страницы 4. Более всего я боялась нарушить уникальный стиль автора (О.А. Щеткова):

"...в деревне никого нету: ни единого человека, ни белых, ни красных. Мы и поехали домой, дедушка идёт навстречу и говорит: "Робята, рано идёте - белые недалеко, их только прогнали". Потом - бах - снаряд полетел на Каргапольску и разбили два дома, но всё же нас угнали дальше ... Потом мы стали жить дома.

Потом люди стали ходить у Морозова (1) картошку копать - 5 копеек за день. Я взяла ведро и тоже пошла - меня там не приняли, говорят: "Мала". Пришла домой со слезами - всё же денег на обновы надо. Тут пришёл Фома Николаевич (2) наймовать в работницы, я и пошла. У него была дома жена Нинила, правда, худонога (3). Держали они две коровы да два хряка (4) большущих, вот я и стала у них жить, а мне всего было неполных пятнадцать годов (5). Пошла доить коров, одна тугая-притугая. Пока доила - не один пот сошёл, потом Нинила наладила свиньям пойла 10 литров, а бадья - 2 ведра. Только воротца открыла, хряки пасть оскалили да на меня кинулись. Я стала бояться, стала эти бадьи подымать и выливать через прясло (6). Пока десять литров едва подыму, всё расплещщу и свиней оболью. Потом днём приходит ихна бабушка - поидём погуляем с ней, потом она поведёт меня в огород и целый день полемся. (7). Вечером коровы надо доить - у меня и руки не поднимаются. Да бог с ними, с деньгами... Ушла. Правда, Фома Николаевич подарил мне материи на юбку да на кофту. Он торговал маленько мануфактурой.

Потом в тот год сделалась болезнь - все захворали тифом. И моя мама захворала и умерла в 45 лет. Мы одни остались.

Похороны в Зауралье. Деревня Скоблино Юргамышского района Курганской области. Фотография из книги "Живая летопись села Скоблино". 1948 год

Катав-Ивановский район. Похоронная процессия. Из личной

коллекции Чернобыльского Михаила Олеговича

Маму хоронили хорошо. Несли бабы гроб на руках до самой церкви, на церковной колокольне звонили в колокола. Нас встретили попы с иконами и отпевали маму три попа. Вот мы и остались с тятей семеро человек детей. Старшей Авдотье было 17 лет, а мне, Степаниде, 16 годов, а уж другие - мал-мала меньше. Тятя так и не женился. Мы с сестрой и тянули хозяйство на себе. Авдотья прожила с нами два года и вышла замуж. Вот я и осталась хозяйничать: шила, мыла, стряпала, варила, огород садила. Холостовать (8) было некогда да и, можно сказать, не в чем. В свои 19 годов никуда и не ходила, некогда было - семья большая, всё надо было сделать. Вот дожили до масленицы, все идут на катушку (9), а я заведу теста на блины целое ведро и пеку всё утро. Приду на катушку, а там уж никого нет. Возьму дощечку, скачусь - и домой. Вот и всё моё гулянье. Тятя был строгий - далеко не уйдешь. Вот так и жили, а огород у нас был большой. Отводы далеко тятя загородил на речке ..., а огород между Миассом и Маряновкой. Навозили там назьму (10) на гряды (11). Я насадила гряду огурцов, гряду дынь и гряду арбузов. Потом пришла вода (12) - всё затопило, гряды растащщило по всему огороду, но гряды не размыло - намочило хорошо. Столько наросло всяких овощей - я тогда насолила всего по кадочкам.

Потом пришёл Иван из армии и женился - взял Анфису Васильевну - она стала хозяйничать и мне стало полегче, я стала ходить к подружкам. Потом подружки пошли замуж - одна задругой. Я сидела у них на девичниках, за меня тоже сватались, но я не шла - не нахолостовалась. Потому что долго никуда не ходила. Потом уж задумалась: мне пошёл 23-й год. Нечаянно встретилась с одним пареньком и он стал свататься, а тятя никак не отдаёт. Я решила: отдадите - пойду и не отдадите - пойду всё равно. Согласился тятя.

Венчались в церкви, гуляли по-настоящему. Вышла на 27-м году и у нас родилась дочь Зина, но прожила она 9 месецев - умерла.

А родители (13) задумали ехать в Сибирь - там хорошая жизнь, а я говорю: "А мы не поедем, поезжайте, отаптывайте место. Будет хорошо, тогда и мы приедем, а если не поживётся, всё продадим, тогда хуже будет!" Вот отец стал всё продавать: пятистенок (14), амбары, пригоны. Но деньги им достались. Нам дали избу да конюшню. И тут соседи стали всё перекупать у них: баню, амбары, ворота, заплоты. Нам отец дал корову, телёнка, 2 жеребёнка - на одном из них можно было ездить, а на другом - маленько. Но мы этого жеребчика позже променяли на кобылку. Стали жить.

Потом стали организовывать колхозы. Собралось уж много людей, а я никак не иду в колхоз. Остались только Яков (15), я да которых не принимают в колхоз. Потом и Яков пошел, и Киня (16) вступил и говорит вот Яков пошёл в колхоз и мне стало делать нечего. И мы зашли: увели у нас кобылку, корову, куриц всех. Вот стали мы жить в колхозе. Родились у нас две дочери: Анна, в 1928 году, Нина, в 1930 году.

Потом вернулись и родители с одним котелком в руках. Со слезами дедушко говорит: "Умной поп тебя крестил, Степанида Максимовна!". А младший сын жил в колхозе "Октябрина". Они уехали туда и там нажились, опять приехали к нам.

У нас ещё в 1934 году родилась дочь Мария. Вот и скопилась большая семья. Киня работал бригадиром, а я на полевых работах. Дедушко пас жеребят, жил на заимке, а бабушка захворала, её расшиб паралич. Три года болела и умерла.

Я девок водила в садик, сама ходила на работу, забыла Киню из-за работы. Поставили его заведующим фермой: мне дали группу - двенадцать коров, а потом стали летом отправлять в бор, там мы жили с коровами. Вот мы и уехали, а оставили робятёшек и мужа дома. А бабушка тогда ещё жива была - приглядывала. Потом стали коммунары переходить на артели, мою группу и Надеждину раздали колхозникам и мне дали корову. Да, мне дана была тёлка в премию - я была ударницей, мне был дан значок "Сталинского похода за урожай". Вот меня везде и отправляли, как ударника . Вот и стали жить в артели.

Знак "Участнику Сталинского похода за урожай"

Оборот знака "Участнику Сталинского похода за высокий урожай"

Киню опять поставили бригадиром, а я на полевых работах. Потом в 1941 году - война. Паразит Гитлер пошёл на нас войной. Забрали всех мужиков, остались "старой да малой". Я своего проводила в 1941 году в декабре. Сидели на станции три дня - не отправляют и домой не отпускают. Продукты поели, мало осталось да и лошадь стоит не кормлена. Я говорю: "Я съезжу домой, кое-что привезу". Он меня отправил, я всю ночь пекла да жарила, утром поехала да старшую дочь повезла - проводить папку.

Приехали, там только место пустое. Знать, их отправили ночью, конечно, завыла. Один подошёл, говорит: "Чо плачешь?". Я и говорю: Я уехала домой за продуктами, а вот всё приготовленное осталось". Он говорит: "Давай, в Шадринске передам. Мы их там догоним, как фамилия?". Я сказала имя и фамилию мужа, говорю: "Запиши!".

- Так не забуду! - отвечает.

Ещё Оксиня тоже подала своему мужу продуктов. Приехали домой, я не утерпела, через три дня пошла ворожить. Короче, ворожея сказала: "Продукты передал, придёт первое письмо, он будет тебя звать, их недалеко остановят. А ты поедешь!". И правда, пришло письмо и зовет меня к себе. Я и поехала.

Поезда ходили плохо, мы до Каменска ехали трое суток. Но, добрались. Разыскали. Да , Киня велел нарубить табаку стаканов 60, а я нарубила 30, некогда было рубить. Потом, когда его разыскала, он сходил к командиру, тот его отпустил на 2 дня. Потом мы пошли продавать табак, продали на 60 рубей, приехала домой с деньгами, радёхонька! А в колхозе денег не давали, работали только за трудодни да и на них получать было нечего. А дедушко ушёл от нас к дочери. "Жить, -говорит-, буду, она всё же дочь". Я говорю: "Дело твоё, не посылаю и не держу".

Он ушёл, вот я и осталась с тремя дочерями, получила на них способие (так!) 75 рублей. Дедушку оделили 25 рублями, я стала получать 50 руб., потом стала робить день и ночь, а девок учила. Потом пришло письмо, опять зовёт, я девок оставила с тёткой Соломией, сама уехала да и Татьяна тоже поехала к сыну.

Уехать никак не можем. Тут пришёл поезд, везли коней, видимо, на фронт. Мы стали проситься с ними уехать, они решают: то ли брать, то ли не брать - не знают. Тут подошла одна женщина, говорит: "Вы сдурели - ехать с татарами, они вас отвезут недалеко и выбросят!". Ну, мы напугались и не поехали. Потом всё же дождались поезда и уехали. Я приехала в Каменск и пошла в барак, там спросили: "К кому приехала?". Я говорю: "К Дьяконову". Они покричали, но ответа нет, там кто-то сказал: "Его вчера отправили на фронт...". Я не могла устоять на ногах, пала тут же. Подошли ко мне - товарищ Кини - Киселев и дядя Коля - мамин брат. Мы пошли к моим кошелям на квартиру, где я остановилась. Я их накормила да разломила им калачик. Они и ушли, потом пришла Татьяна, мы пошли к поезду, мы ждем у вокзала, а поезд был далеко, не дошёл. Остановился, мы пока бежали, там уже все зашли. Кюветы были уж закрыты, но ещё был один не закрыт. Я взялась за дверку, меня отталкивают (кто-то, я не поняла), но я не отпустилась, всё же залезли потом в вагон. Пассажиры не пускают, я давай двери толкать, не могу открыть. "Татьяна,- говорю, - помогай!". И всё же залезли, а тут, вижу, едут евреи, не одна семья. Едут спасаться. Один еврей говорит: "Здесь места нет!". Я рассердилась, говорю: "Вы едете спасать шкуры, вам место есть, а мы отправили мужей на фронт - нам места нет?". Тут напротив нас сидел моряк, тоже военный, говорит: "Сядь сюда, рядом со мной!". Я села. Он спросил: "У тебя дети есть?". Я сказала: "Есть, трое". Он говорит: "Пока до места не доедешь, в кювет не выходи - они тебя с поезда сбросят. Я здесь буду выходить". Пошёл, со мной простился и сказал: "Помни, что я тебе говорил!". Вот я и сижу. Доехали до нашей станции, пошли на вокзал. Такая морозина, аж с копотью, а тут из нашего бору лес возили шоферА. Была там построена караушка, был там и сторож. Мы пошли в неё, там жил наш колхозник.

Мы пришли, он затопил печь, говорит: "Долго ещё не приедут машины, лягте, усните. Приедут, я вас разбужу". Потом разбудил, мы пошли проситься. Нас обещали увезти. Ещё были Лоскутовы - двое, а шофёр был мне знакомым, он у нас бывал. Я села в кабину, а те сели в кузов. Такая морозина... Только выехали за деревню, машина изломалась шофёр ничего не может сделать, а в кузове сидеть - не жарко - такая морозина! Шофёр сердится, а те, что в кузове были, решили идти пешком. Татьяна говорит: "Мы пойдём пешком, а ты в кабине не замёрзнешь да может и уедешь", ну я и осталась. А водитель всё не может завести мотор. Я уж стала мерзнуть, он говорит: "Пойди пешком, дак согреешься, а я машину сделаю, тебя догоню и посажу". Я и пошла, а идти было далеко, да всё лугом. Иду и думаю: "Ну куда же я пошла? Зги не видно, всё равно я замерзну". Шла, пока огонь у машины не погас. Думаю: "Надо идти обратно". Вернулась, пришла, говорю: "Не пойду, дорогу я потеряла, ничего не видно". Шофёр на меня закричал: "Здешняя жительница и дорогу не знаешь!!! Пойди вон в деревню". А я и деревню не найду, напугалась да перемерзла... Увидела, вдалеке чернеется крыша, я и пошла: ни дороги, ни пути не видно. Всё белым бело, но я шла да шла. К какому-то берегу пришла, вижу - стоит что-то вроде витренки (17). Тут уж я про себя решила: "Господи, видно тут моя смерть пришла, но не остановилась, не села, пошла дальше и, видимо, Господь Бог натолкнул меня на дорогу, я пошла и попала в деревню.

Пришла к одной избе, поторкалась, хозяйка вышла: "Хто?". Я говорю: "Пусти погреться!". Она говорит: "Не пущу". И ушла в дом, я пуще застукала, она всё же запустила меня. Я говорю: "У меня здесь есть родня да не знаю, где живут". Сказала кто они, хозяйка рассказала, что мои родные недалеко живут. Рассказала - где, я пошла их искать. Вошла, вижу - стоят на квартире возчики, тоже возят лес из нашего бора. Хозяйка - моя родственница - еле как, худо жила, говорит: "Пойди вон, полежи с робятишками". У ней в горнице были нары, там возчики лежат в один ряд. Рассказала я им: "Домой попасть не могу, горюю".

Возчик говорит: "Дашь два ведра картошки, дак отвезём тебя". Я говорю: "Три нагребу, только свезите, так как я в жакетке, то замёрзну" (градусов сорок был мороз!). Один из возчиков говорит: "У нас есть тулупы" и надели на меня один тулуп да тулупом закрыли.

Приехала домой. Заревела тётка, спрашивает: "Чо случилось?". Я отвечаю: "Киню не застала, увезли на фронт".

Потом пришло письмо из Тюмени: "Нас здесь обмундировали, поедем на фронт с товарищем. Советуемся: то ли звать жён на свиданку, то ли не звать". Я ему всё описала, как съездила. Говорю: "Хоть обижайся, хоть не обижайся - я никуда больше не поеду. За ветром в поле не угонишься...". Потом письма не стало и не стало приходить. 9 месяцев не было, потом пришло письмо. Были в окружении в харьковских лесах: "В немецких собак в руках, вот денька 2 или 3 опять и пойдём в бои". И опять письма нет, потом пришла похоронка: "Пропал безвести". Ну чо делать? Ревела-ревела, надо робить - мужиков нет в колхозе, транспорту никакого нет. Только было две машины-самосброски да лобогреи. Да и то самосброс взяли в другой колхоз.

Подошла уборочная. Одна машина ... Хлеб начал уж гнуться к земле. У нас была уполномоченная Дарья Константиновна, она приехала для того, чтобы сделать бригаду женщин с литовками - косить хлеб. Ну и решили сделать к литовкам грабли и выбрали нас 5 женщин. Пошли косить - никак не получается, бились целый день. Мало-мало направились, Дарья Константиновна так и пробыла с нами на уборке, потом стали косить каждый год, всю войну и косили хлеб литовками с граблями, а потом осенью клали клади. Клали ночами и молотили ночами. Косили сено... Но вообще, вся работа пала на женские плечи да на подросков. Стали обучать быков да коров. В посевную боронили на быках, а осенью подвозили корм к фермам на быках. Опять же заставили возить нас - меня да Надежду, потом стали возить с Опросиньей и та ушла, потом Лидия пришла, а я всё равно дюжила. Вот пять зим и возили к фермам солому. В колхозе выходных не было, а нам по воскресеньям давали выходные, но и давали хоть небольшую премию. Жили худо, рады были и этому.

В другой раз поехали ....... на четырёх парах, на быках. Такой был буран - свету белого не видно. Вдруг из колка выбегают семеро волков, бегут прямо к болоту. Но нам чо делать? Едем тихонько, а снег всё валит, намело уж подходящий бугор снегу, а мы всё равно, что теребим солому (то есть, медленно едут. О.А. Щеткова). Вдруг выбегает волк и катится на этом бугре. Я говорю: "Пойду и приткну его вилами!". Но Опросинья говорит: "Не ходи, он тебя столкнёт". Отвечаю: "Я же с свилами", и пошла. Наташка говорит: "Степанида, видела сколько их бежало? Они тебя сразу на куски разорвут, а мы подбирать не пойдём, они нас всех передавят!". Вдруг волки как зазвавыкали, дак мы сразу начали быков выводить и поехали домой. Если бы я пошла с вилами на волков, они сразу бы разодрали меня. Ладно, что Наташка меня напугала, дак я не пошла... Вот какая моя глупость была. Ладно, что на нас волки не напали. Всё же уехали благополучно, потом опять стали робить.

Подошла посевная, стали боронить на быках. Сколько было труда, быки никак не идут - лягут и лежат - хоть убей, никак не встают, а норму с нас требуют. А потом подошла и уборочная, стали опять литовками с граблями хлеб косить. Так пять уборочных и косили, всю войну... Все было для фронта. Помогали всеми силами, день и ночь робили да голодом сидели. Хлеба в колхозе было мало, давали только травяной муки да и то помаленьку. Идёшь с работы и ревёшь - всякой травы да кобыляк сушишь да толчёшь, в травяную-то муку мешаешь, да ещё на работе норму справляли. Вот так и жили - маялись...

А я всё девок учила. Худо было им и мне, но всё равно учились.

Анна училась в Кургане в медицинском техникуме три года, всё же закончила, стала работать сперва в районной больнице, в апитстанции (в санэпидемстанции? О.А. Щеткова), потом перевели в Вяткину в медпункт, а потом в 1949 году уж работала Аня в Осиновке, а я жила дома - в Шляпиной. В колхозе со мной ещё было две дочери - Нина да Маруся.

Нина не стала учиться, пошла в колхоз робить. Маленько поробила и ушла взамуж (так!) в Долгую за Владимира Ивановича.

Жили долго, потом все умерли, а я всё ещё жива, уж живу 95-й год... Господь столько веку дал, худо слышу, одним глазом вижу и то худо...

С дочерью, с Анной Акиндиновной в Осиновке сейчас.

Робить ничего не могу, мне уж, надо сказать, девяносто пятый год. Живём одни - две старухи - у Анны муж умер, вот и живём. Дом большой - три комнаты и кухня. Дом благоустроенный, паровой. Отопление и печи, электричество, но всё равно старухам в таком доме тяжело. Анна Акиндиновна в Осиновке проработала на медпункте тридцать два года, а я у ней работала санитаркой десять с половиной лет, вот и остались тут жить и живём с 1949 года. Сейчас получаем пенсию и живём потихоньку, а купить - всё дорого, но Анна в огороде всего наращивает для себя и для дочери, так что жить можно.

Я сейчас живу - отдыхаю. Подходит край жизни... Ещё расскажу историю моей жизни...

Я ещё жила в Шляпиной, в колхозе, а Аня училась в Кургане. Их училось четверо человек, приезжали за продуктами, я их повезла на станцию. Была уж осень, а они ездили в товарняках, в холодных вагонах. Только подъехали к остановке и поезд подошёл и они сразу поехали, а поезд как заорёт (загудит. О.А. Щеткова)... У меня лошадь как испугатеся и потащила меня. Только то и думала, что вылечу из повозки и лошадь убежит, но всё же остановилась. А накатился такой туман - свету белого не видно. Потом подъехала к мосту, лошадь никак не идёт. Я слезла, пошла перевести лошадь, а моста тут уж нет... Узенькой дорожкой, думаю, поеду. И такая темень напала, ничего не видно, только то и думала - вдруг кто сейчас лошадь за повод возьмёт или волк выскочит... Но, слава Богу, доехала до прогону. Облегченно вздохнула - проехала благополучно. Свела лошадь на конный двор и пошла искать Маруську. Она у Таисьи с робятишками за столом - едят. Увидела меня - и некогда есть стало. Пошли домой, утром опять в ясли свела, а сама на работу... Вот так жили-маялись... Потом закончилась война.

В 1945 году робятишки в колхозе подросли да кое-кто с войны пришёл, но мало пришло... Всё же стало жить полегче.

Пришёл в колхоз трактор да камбайн. Все ожили, стали давать хлеба, стали робить по-настоящему, а нам всё равно - горе - у нас не пришёл хозяин... Ждала долго - все равно, думаю, где живой окажется или нет? Нигде не оказался, прожила всю жизнь одна - чужая нога в моей избе за порог не бывала, так что, не насмех людям...

Сейчас ещё напишу одну историю, когда вышла на пенсию - жила у зятя Александра и дочери Анны. Они работали. Анна робила на медпункте, он - бригадиром, а мне приходилось робить на хозяйстве, так что тоже работы хватало да ещё надо было что-то в доме сделать: пряла шерсть да ремки драла и половики ткала, носки вязала, так что, без дела не была. Всем дочерям половиков наткала, коверков навязала. Нонче ещё маленько повязала - не могу много. Сейчас отдыхаю. Вот пришли годы тяжёлые, старческие - конец всей работе и жизни... Сейчас живу в Осиновке с дочерью Анной Акиндиновной. Ходить не могу - хожу на двух палках - не могу держаться - падаю, вот и хожу в ограде, иногда выйду за ограду да почти каждый день сидели с ней - две старушки и обе глухие... Вот так и живём...

Сейчас напишу ещё одно приключение.

Это ещё было до войны. Акиндин Иванович робил в колхозе председателем. Как раз проводили собрание. Один колхозник пришёл из своего колхоза и говорит: "Тебе, Дьяконов, звонил брат из Октябрины. Его берут на финскую войну, завтра отправляют". Но всё же собрание муж закончил. Пошли домой, Киня говорит мне: "Что-то ехать неохота...". Я сказала: "Дело твоё, но ладно, поедем". И поехали. Только доезжаем до мостика, тут в бору из под мостика выскочили двое человек, у нас лошадь как развернётся, да обратно во весь дух поскочит... Мы чуть- чуть не вылетели из повозки, если бы вылетели, они бы нас убили. Хорошо, что лошадь завернулась. Потом утром поехали провожать брата, Киня говорит: "Ладно, что Гнедко умной, заворотился, они бы нас убили, они на меня сердиты". А в район надо ехать каждый день - стал ездить с обороном.

Потом и пришла Отеческая война и забрали всех мужиков... В-о-о-т ..., сколько и страдания было... Сейчас даже не хочется вспоминать сейчас вспоминаю - душа болит... Сейчас живу с дочерью, с Анной. Она для меня обед делает, стирает, в бане моет, но и кое-что сама для себя делаю, для своей нужды. Слава богу, хоть ещё толк есть, хоть кое-что и забываю. Так бы дожить до смерти, сохрани Бог. Сейчас живу пока спокойно, а дальше не знаешь, что будет. Писать ещё можно кое-что да сил не хватат, душа не терпит - такие воспоминания подступают... Пишу плохо, не вижу, буквы пропускаю. Догадывайтесь, где-что писала про своё житиё.

Дьяконова Степанида Максимовна, девяносто уже пятой год".

(Умерла Дьяконова Стапанида Максимовна в 1998 году. О.А. Щеткова).

Карты деревни Шляпниковой

Карта Курганской области 2006 года с выделением Каргапольского района

Карта части Курганской области Каргапольского района

за 1943 год

Рукопись Дьяконовой Степаниды Максимовны, жительницы деревни Шляпниковой Каргапольского района

Электронная версия и разбор текста - Дмитрий Щетков

Дословно:

(С 4-ой страницы)

"...В деревне не каво нету ни единова человека небелых некрасных мы и поехали домой дедушка идет настречу и гаворит робята рано идите белых тнедалеко ишо прогнали потом бах снарят стабарки на каргаполску и разбили 2 дома но всежа угнали далше потом мы стали жить дома потом люди стали ходит у морозова картошку копат 5 копеек заден и я взяла ведро и тоже пошла меня там не приняли говорят мала пришла домой сослезами всежо денег на обновы надо тут пришол фома николаевич наимоват в работницы но я и пошла уе(го?) была жена нинила дома при... да худонога держали 2 коровы да 2 хрека болшушых вот я и стала жит а мне всего был 15 годов несполна пошла доит короф одна тугая притугая пока доила неодин пот сошол потом нинила наладит свиням пойла 10 литров бадя 2 ведра толко воротса открою хреки пас откроют да наменя я стала боятся стала ете бади подымат и вылеват череспрясло а анне 10 литров едва подыму все распляшу и свинеи оболю да днем придет ихна бабушка поидем погуляем поведет вогорот и целои ден полемса вечером коровы надо доить уменя и руки неподнимаюта бог снимя и денги ушла правда фома подарил мне наюпку да накофту онон тарговал маленко манафактурои потом втот год зделалас болес все захварали тифом и мама захварала и умерл 45 года вамы и осталис маму хоронили хорошо несли бабы наруках до самои церкви нацеркве звоняли нас стретили попы сыконами и отпевали 3 попа вот мыи осталис стятей 7 штук старшеи было 17 годо авдоте а мне степаниде 16 годоф а тут мал мала меньше тятя так и неженилса мы и тенули хозяиство авдотя прожила 2 года и тожо ушла взамуш вот я и осталас хозяйничат шыла мыла стряпала варила вогорот садила холостоват было негогда да и можно сказат и невчем 19 годо некуда и неходила некгда было семя болшая все надо было сдлать вот доживем домаслины все идут на катушку а я заведу на блины целое ведро и пеку целое утро приду накатушку там уш неково нет возму дашечку скачус и домои вот и все мое гуляне тятя был строгий далеко неуидеш вот так и жили а огорот унас был болшои а отводы далеко тятя загородил на релке навои агорот между миясом и маряновкои навозили там назму нагряды я насадила тгряду огурцов гряду дын и гряду арбузов потом пришла вода все затопило гряды расташыло по всему огороду но гряды не размыло намочило хорошо столько наросло всеи овошч я тогда насолила всех овосчеи покадочке потом пришол иван изармий и женилса взял анфисю василевну она стала хозяиничат и мне стало поолекче тожна стала ходит кподрушкам потом подрушка пошли позамужям одна задругой я сидела уих на девишниках меня тоже сваталис но я нешла не нахолостовалас потому што долго некуда неходила потом и задумала мне уш пошол 23 год нечаено стретилас с однем паренком и он стал свататся а тятя некак неодает я решыла одадите поиду и неодадите поиду всежо согласилса венчалис вцеркве гуляли понастоячему вышла 27 году и году ушу нас родилася доч зина и прожила 9 месецоф и умерла а родители задумали ехат в сибир там хороша жиз а я говорю а мы не поедем поежаите отаптывайте место будет хорошо тогда и мы приедем а если не поживется все продадим тогда хуже будет вот отец стал все продавать петистенок анбары пригоны но им досталос нам дали избу да конюшу и тут стали все откупат уих баню анбары ворота заплаты дали корову теленка 2 жеребенка наодном можно было ездит а другом малинкои но етова жерепчика проминяли на кобылку но и стали жит потом и потом стали арганизоват колхозы собралос уж много людей а я некак неиду вколхоз осталис только яков да я да которых непринимают вкалхоз потом и яков зашел киня пришол и говорит вот яков зашел вколхоз и мне стало делать нечо и мы зашли увели унас кобылку корову курец все вот стали жыт вколхозе родилос унас две дочери анна 28 году нина 30 года потом вернулис и родители соднем котелком вруках сослезами дедушко говорит умнои поп тебя крестил степанидамаксимовна а младшеи сын жыл вколхозе октябрина оне уехали туда и там нажилис опят приехали кнам унас ишо 34 году родилас доч мария вот и скопилас болшая семя киня работал бригадиром а я на полевых работах дедушко пас жеребят жил назаимке а бабушка захварала рашип рашип паларич 3 года болела и умерла девок водила в садик сама ходила наработу забыла киню поставили заведущим фермои мне дали группу 12 штук коров а потом стали летом отправлят вбор там жит скоровами вот и уехали а ставили робетешок и мужеф дома а бабушка тогда ишо жива была потом стали коммунары переходит на артели мою группу и надежину роздали колхозникам и мне дали корову да мне дана была телка в премию я была ударница был дан значок сталинскова похода заурожай вот меня везде и отправляли как ударника вот и стали жыть вартеле киню опят поставили бригадиром а я на полевых работах потом 41 году воина паразит гитрер пошол на нас воинои забрали всех мужиков осталис старои да малои я своева проводила 41 года вдекабре сидели настанцее 3 дня не отправляют и домои не отпускают продукты поели мало осталос да и лошат стоит я говорю я сежу домои кое чо привезу он меня отправил я всю ноч пекла да жарила утром поехала да старшу доч повезла проводит папку приехали там толко место знат их отправили но чо конечно завыла один подошол говорит чо плачеш я и уехала я уехала домои запродуктами а вот все осталос он говорит даваи в шадренске передам мы их там догоним как фамилия я сказала име и фамилею говорю запишы так незабуду да оксиня тожо подала своему мужу приехали домои я неутерпела черес 3 дня пошла ворожит кпорче онасказала передал придет перво писмо он будет тебя зват их недалеко остановят а тыпоедеш правда пришло писмо и зовет я и поехала поезда ходили плохо мы докаменска ехали 3 сутки вижо добралис разыскали да киня велел нарубит табаку стаканов 6о а я нарубила 30 некогда было рубит потом когда ево разыскала он сходил командиру он ево отпустил 2 дня потом мы пошли продават табак продали на 60 рубеи приехала домои зденгами радехонка а в колхозе денек недавали работали толко за трудодни да и наих получат было нечо а дедущко ушол отнас гдочере жыт гаварит она все я доч я говорю дело твое не посылаю и недержу он ушол вот я и осталас стримя дачерями получила наих способию 75 рублеи дедушку одилили 25 рублеи я стала получат 50 руб потом стала робит ден и ноч а девок учила потом пришло писмо опят зовет я девок оставила стеткои соломиеи самауехала да татяна тоже поехала ксыну уехат некак неможем тут пришол поезд везли конеи видимо на фрон мы стали просится симя уехат оне толи брат толи небрат тут подошла одна женшына гаварит вы здурели ехат статарами оне вас отвезут недалеко и выбросят но мы напугалис и непоехали потом всеже дождалис поезда и уехали я приехала вкаменск а пошла вбарак оне спросили кому приехала я говорю к дьяконову они покричали ответа нет там хтото сказал ево вчара отправили на фронт я немогла устоят наногах пала тут подошли камне кинии товариш киселеф и дядя коля мамин брат и пошли кмоим кошелям на квартиру я их на кормила да разломила им калачик оне и ушли потом пришла татяна мы пошли кпоезду мы ждем увагзал он далеко недошол там остановилса мы пока бежали там уш все зашли куветы были уш закрыты ишо был был один незакры я взелас задверку меня оталкивают хтото но я неотпустилас всеже залезли потом вагон не пускают я даваи двери толкат немогу татяна говорю помогаи и всеже залезли а тут едут евреи неодна семя спасатся один евреи говорит здес места нет я расергилас говорю вы едете спасат шкуры вам место ЕС а мы отправили мужев на фронт нам места нет тут напротиф нас сидел моряк тоже ваеныи говорит сят сюда рядом сомнои я села он спросил утебя дети ЕС я сказала ЕС трое он говорит пока доместа недоедеш фкувет невыход ионе тебя споезда збросят я здес буду выходит пшол сомной простилсса и сказал помни чо я тебе говорил вот я и сижу доехали дост нашеи пошли вагзал такая морозина аш скопотю а тут изнашева бору лес возили шовера была там построена караушка был там сторош мы пошли дуда там жил наш колхозник мы пришли он затопил печ говорит долго ишо неприедут лякте усните приедут я вас разбужу потом разбудил мы пошли просится нас обесчалис увести ишо были лоскутовы двое а шовер был мне знакомом унас бывал ясела вкабину а те сели вкузов такая морозина только выехали задеревню машина изломалас шовер нечо неможот зелат а вкузове сидет нежара такая морозина шовер сергитса оне решыли ити пешком татяна говорит мы поидем пешком аты вкабине да может и уедеш но я и осталас а он все неможет завемти я уш стала мерзнут он говорит поиди пешком дак согрееша я машыну зделаю тибя догоню и посажу я и пошла а ити было далеко да все лугом иду и думаю уну куда же я пошла зги невидно все равно я замерзну пока огон у машины не погас надо ити обратно пришла говорю не поиду дорогу я потеряла нечо невидно он на меня закричал здешна жителница и дорогу незнаш поиди вон вдеревню я и деревню ненаиду напугалас да перемерзла вон чернеца я и пошла недороги не пути невидно все белым бело но я шла да шла какомуто берегу пришла тут стоит каката вроде витренки я господи видно тут моя смерт но несела пошла далше и видимо госпот бог натолкнул меня надорогу я пошла и пришла в деревню пришла коднои избе поторкалас хозяика вышла хто я говорю пусти погреется она говорит непушу и ушла я пуше застукала она всеже запустила я говорю уменя здес ЕС родня да незнаю где живут сказала хто оне недалеко живут я пошла уеи стоят наквартире вошшики тожо возят лес инашева бору еле как она худо жила говорит поиди вон полежи сробетишками уеи вгорнице были нары там толко один рят но неколда лежат надо домои попадат горюю вошшик говорит даш 2 ведра картошки дак отвезем я говорю 3 нагребу толко свезите как я вжикетке то замерзну градусов 40 был марос он гаварит у нас ЕС толупы и надели на меня толуп да толупом закрыли приехал заревела тетка спрашыват чо случилос я говори киню не застала увезли нафронт потом пришло писмо из тюмени нас здес омудеровал поедем нафрон ставаричем советуем толи зват жон насвиданку толи незват я ему все описала как сездила говорю хот обижаися хот необижаися я некуда болше непоеду заветром вполе неугониша потом писма нестало и нестало 9 месецов небыло пришло письмо были вокружене в харковских лесах внемецких собак вруках вот денка 2 или 3 опят поидем вбои и опят писма нет потом пришла похорона пропал безвисти но че делат ревела ревела надо робит мужиков нет вколхозе транспорту некакова нет толко было 2 машыны самозброс да лобогреи да и самозброс взяли вдругои колхоз подошла уборочна одна машына хлеп началса уш гнутся кземле унас была уполномочен даря костенкиновна она приехал надо делат бригаду женшын слитовками косит хлеп но и решили зделат клитовкам грабли и выбрали нас 5 женшын пошли косит некак неполучатса но билис целои день маламало направилис даря консти так и пробыла снами потом стали косит каждои год всю воину и косили хлеб литовками зграблями а потом осену клали клади клали ночами и молотили ночами косили сено но вопшче вся работа пала наженски руки да подросков стали обучат быков дакооров впосевну боронили на быках а осеню подвозили корм кфермам на быках опят заставили возит нас я да надежа потом стали возит сопросинеи и та ушла потом лидя пришла а я все равно дюжила вот и пят зим и возили к фермам солому вколхозе выходны небыла а нам пвоскрисеням давали выходны но и давали хот небольшую премию жили худо рады и етому надругои рас поехали .......кину посолому на 4 парах набыках такои был буран свету белова невидно вдрук изколка выбегают 7 штук волков бегут прямо гболоту но нам че делат едем тихонко и снег все валит намело уш потходяшои бугор снегу а мы все равно теребим солому вдрук выбегат волк и катитса наетом бугре я говорю поиду и приткну ево вилами и пошла опросиня говорит неходи он тебя столкнет я говорю я свилами и пошла наташка говорит степаниди видела сколко их бежало оне тебя сразу на куски разарут а мы одбирать не поидем оне нас всех передавят оне как зазвавыали дак дак мы сразу даваи быков выводит и поехали домои еслибы я пошла сразубы разрали ладно наташка меня напугала дак я непошла вот какая моя глупос ладно што нанас ненапали всеж уехали благополучно потом опят стали робит подошла посевная стали боронит на быках сколко было труа быки некак неидут легут и лежат хот убеи некак нестают а норму требуют а потом подошла и уборошна стали опят литовками зграблями хлеб косит пят уборочных и косили всю воину все было для фронта помогали всемя силами день и ноч робили да голодом хлеба вколхозе было мало давали только травенои муки да и то помаленку идеш сработы и ревеш всякои травы да кобыляк сушыш да толкеш втраве нуто муку мешаш да ишо норму справляли вот так и жили маялис а я все девок учила худо было им и мне но все равно училис анна училас в кургане в медицынском техникуме три года все же закончила стала работат сперва в раионои болнице в апит станцее потом перевели вяткину наметпункт а потом 49 году уш работала аня восиновке а я жила дома вшляпиной вколхозе сомнои ишо было две дочери нина да маруся нина нестала учится пошла вколхоз робить маленко поробила и ушла взамуш в долгу за владимера ивановича жыли долго потом все умерли а я все ишо жива уш живу 95 год воспоть столько веку дал худо слышу однем глазом вижу и то худо здочерю санои акиндиновнои восиновке сеча суш робит нечо немогу а мне уш надо сказат девяносто пятои год живем одне 2 старухи у анны муж умер вот и живем дом болшои 3 комнаты и кухня дом благо устроенои парово отоплене и печи алекстричество но все равно старухам в таком доме тежело анна акиндиновна восиновке проработала намет пункте трицат 2 года а я уеи роботала санитаркои десят споловиной годов вот и осталис тут жить и живем с 49 года сечас получам пензию и живем потихонку а купит все дорого но анна вогороде всево нарашиват просибя и продоч так что бится можно да нонче держали сечас живу одыхаю нечо делат немогу потходит краи жизни ишо роскажу историю моеи жизни я ишо жила вшляпинои вколхозе а аня училас вкургане их училос 4 человека приежали запродуктам я их повезла на станцею была уш осен а оне ездили в таварнеках вхолодных вагонах толко подехали и поезд подошол и оне сразу поехали а поезд как заорет уменя лошат как испугатса и поташыла меня толко то и думала вылечу и лошат убежит но всежо остановилас а накатилса такой туман свету белова невидно потом подехала кмосту лошат некак неидет я слезла пошла перевести а мосту тут уш нет узинкои дорошкои ладна поеду и еи така темет нечо невидно толко то и думала хто сечас лошат заповот возмет или волк выскочит но слава богу доехала допрогону тожно здохнула проехала благополучно свела лошат наконо и пошла искат маруску она утаиси сробетишками застолом едят увидела меня и некогда ис пошли домои утром опят вясли свела а сама нароботу вот так жили маялис потом закончилас воина 45 году робетишки вколхозе подросли да кое хто своины пришол но мало пришло но всежо стало жит полекче пришол вколхоз трактор да камбаин все же ожили стали дават хлеба стали робит понастоячему а нам все равно горе у нас не пришол хозяин ждала долго все равно где живои окажетса нет негде неоказалса прожила всю жис одна чужа нога вмоеи избе запорог небывала так што не насмех влюди

Сечас ишо напишу ишо одну историю колда вышла напензию жыла узятя алексадра и дочери анны оне работали анна робила наметпункте он бригадиром а мне приходилос робит нахозяистве так што тоже работы хватало да ишо надо было чтото вдом сделат пряла шерс да ремки драла да половики ткала носки везала так што бездела небыла всем дочерям половиков наткала коверков навязала нонче ишо маленко повезала немогу сечас одыхаю вот пришли годы чежолы старчецки конец всеи работе и жизне сечас живу восиновке здочерю аннои акиндиновнои ходит немогу хожу на двух палках немогу держатса падаю вот и хожу вограде иногда выду заограду да почти тоже кажди нен сидели две старушки и обе глухи вот так и живем

Сеичас напишу ишо одно приключеня ето ишо было довоины акиндин иванович робил вколхозе председателем как рас проводили собране один колхозник пришол истово колхоза и говорит тебе дьяконов звонил брат изоктябрины ево берут нафинску воину завтре отправляют но всеже собране закончил пошли домои киня говорит мне чото ехат неохота я сказала дело твое но ладно поедем и поехали толко доежам домостика тут вбору изподмостика выскочили 2 человека унас лошат как развернетса да обратн навес дух мы чут чут невылетели если бы вылетели оне бы нас убили хорошо што лошат завернулас потом утром поехали правожат киня говорит ладно што гнетко умной заворотилса оне бы нас убили оне на меня сергиты а в раион над ехат кажди день стал ездит собороном потом и пришла отеченска воина и забрали всех мужиков воот сколко и страданя было сеичас даже нехочетса споминат сечас споминаю душа болит сеичас живу здочерю саннои она длеминя обет делат стират в бане моет но и кое чо сама просибя делаю для своеи нужды слава богу хот ишо толк ЕС хот кое чо и забываю так бы дожит до смерти сохрани бог сечас живу пока спокоино а далше незнаш чо будет писат ишо можно кое чо да сил нехватат душа нетерпит таки споминаня пишу плохо невижу буквы пропускаю догадываитес где чо писала про свое жите дьяконова степанида максимовна девеносто уже пятой год".

Дьяконов Акиндин Иванович, 1902 г.р. 1941 год. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны

Дьяконова Степанида Максимовна. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны. 1950-е годы

Старшая дочь Дьяконовых - Анна (в замужестве - Петухова) с мужем Александром. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны. Бабушка и дедушка Шароновой М.В. 1950-е годы

Средняя дочь Степаниды Максимовны Дьяконовой - Нина (в замужестве Накоскина) её и муж Владимир. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны. 1960-е годы.

Младшая дочь Степаниды Максимовны Дьяконовой - Мария (в замужестве Парунина), её муж Николай и сын. Живут в Шадринске. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны. 1960-е годы

0x08 graphic

Дьяконова Степанида Максимовна с внучкой Ольгой Паруниной. Из семейного архива Шароновой Марины Витальевны.1970-е годы.

Примечания и дополнения исследователя

Щетковой О.А. к рукописи Дьяконовой

Степаниды Максимовны

-- Жители деревни Шляпниковой Каргапольского района Курганской области: Власовы, Дьяконовы, Морозовы, Труфановы, Шляпниковы, Чаренцевы.

-- год рождения Дьяконовой Степаниды Максимовны (девичья фамилия пока неизвестна) - 1903.

-- Худонога - болели ноги.

-- Два хряка - две свиньи.

-- Фома Николаевич - зажиточный крестьянин деревни Шляпниковой, возможно, тот самый Морозов, о котором шла речь в начале рукописи. Имел в деревне свою лавку, торговал мануфактурой (тканями). Возможно, был купцом. Жену его звали Ненилой.

-- Прясло - изгородь, здесь - загородка.

-- Полемся - пропалываем грядки.

-- Холостовать - время до свадьбы. Здесь: гулять "в девках".

-- На катушку - на горку.

(10)Назьму - навоза.

(11)Гряда - грядка.

(12)Пришла вода - половодье. Далее в рукописи говорится об Иване, возможно, это брат Степаниды Максимовны.

(13)Степанида Максимовна пишет о родителях, стало быть, её отец, Дьяконов Максим, к тому времени успел жениться, об этом было пропущено в тексте автором рукописи. Распродажа имущества была продиктована не желанием жить на чужой стороне, а тяжелейшим положением в стране и в частности в деревне Шляпниковой- в будущем крестьян ожидало раскулачивание, репрессии и коллективизация. Отец Степаниды Максимовны предусмотрельно всё распродал, не дожидаясь полного раскулачивания. Многие так поступали, срываясь с насиженных мест. Так называемое самораскулачивание. Хочу обратить Ваше внимание на то, что почти все крестьяне на Урале и в Зауралье, умеющие трудиться на земле, жили довольно зажиточно, имели большое натуральное хозяйство. Все сельские жители имели землю и платили за аренду в казну России относительно небольшие деньги. В истории СССР же, напротив, говорится о бедности крестьян и о том, что именно В.И. Ленин дал крестьянам землю. Это не так. Землю у крестьян отобрали и за семьдесят с лишним лет Советской власти полностью отучили работать. Это привело к тому, что в наше время почти всё сельское население страны не работает, живет на пособия и жалуется на отсутствие работы. Парадокс. На земле работы полным-полно.

(14)Пятистенок - дом, изба.

(15)Вероятно, Яков - брат Степаниды Максимовны. Фамилию Дьяконова она получила по мужу. Её девичья фамилия выясняется.

(16) Киня - муж Степаниды Максимовны - Акиндий (Акиндин) Иванович Дьяконов. Я начала изучать сайты, сохраняющие память об участниках Великой отечественной войне, нашла много Дьяконовых из деревни Шляпниковой, о Дьяконовых в Каргапольскрм районе и информацию о земляке Дьяконовой Степаниды Максимовны:

Погибшие в годы Великой отечественной войны в деревне Шляпниковой Каргапольского района

Найдено по ссылке: http://pamyat.kurganobl.ru/?pid=44&family=%C4%FC%FF%EA%EE%ED%EE%E2&name=%C0%EA%E8&fname=&born_date=&born_loc=&tid=1

ДЬЯКОНОВ Акиндий Иванович, род. 1902, д. Шляпникова. Призван в Сов. Армию 1941, Каргаполье. Рядовой, стрелок, 1645 полевая передвижная станция, 32 стрелковый полк. Был в последнем бою 27.07.42 у Харькова.

(Каргапольский р-н)

*********************

Найдено по ссылке:

http://waralbum.ru/167594/ советские беженцы под Харьковом

*********************

Найдено по ссылке:

http://waralbum.ru/1975/ Советские бойцы в окопах в районе Харькова в ожидании атаки противника

Найдено по ссылке:

http://waralbum.ru/8428/

Пленный советский полковник. Барвенковский котел. Май 1942 года.

В районе города Барвенково Харьковской области в конце мая 1942 года в окружение попали 6-я и 57-я советские армии. В результате неудачного наступления погибло и попало в плен 170 тысяч солдат и офицеров Красной Армии, в том числе пропали без вести командующий 6-й армией генерал-лейтенант А. Городнянский и командующий 57-й армией генерал-лейтенант К. Подлас.

******************

ЧАРЕНЦЕВ Иван Васильевич, род. 1918, д. Шляпникова. Призван в Сов. Армию 1941, Каргаполье. Рядовой. Был в последнем бою в янв. 1942.

(Каргапольский р-н)

*****************

Найдено по ссылке:

http://www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=52120579

Фамилия	Дьяконов
Имя	Даниил
Отчество	Фирсович
Дата рождения/Возраст	__.__.1923
Место рождения	Челябинская обл., Каргопольский р-н, д. Гилятина
Дата и место призыва	Каргапольский РВК, Челябинская обл., Каргапольский р-н
Последнее место службы	штаб 374 сд
Воинское звание	красноармеец
Причина выбытия	пропал без вести
Дата выбытия	29.09.1942
Название источника информации	ЦАМО
Номер фонда источника информации	58
Номер описи источника информации	818883
Номер дела источника информации	1339

Личные данные: Не женат.

Отец бойца: Дьяконов Фирс Финог (?)....

Деревня Шляпина.

******************

Найдено по ссылке:

http://www.podvignaroda.ru/

Дьяконов Петр Феофанович

год рождения 1907

гвардии сержант

место призыва: Каргапольский РВК, Челябинская обл., Каргапольский р-н

номер записи в базе данных: 17882226

Из сводки: "... мянной" 3 августа 1943 года уничтожил минометную батарею противника и рассеял до взвода вражеской пехоты".

Список наград: Медаль "За отвагу"; Медаль "За боевые заслуги"

*******************

На сайте "Подвиг народа" http://www.podvignaroda.ru/

Имеется также информация о земляках Дьяконовой Степаниды Максимовны:

--Дьяконов Кондратий Иванович

--Дьяконов Иван Николаевич (22 мая 1945 года "Медаль за отвагу")

--Дьяконов Иван Николаевич.

Это солдаты Великой отечественной войны и о них подробно рассказано на данном сайте, описаны их подвиги в Великой отечественной войне. Желающие могут просмотреть материалы сайта.

(17)Витренка - вероятно, Степанида Максимовна увидела нежилое помещение, расположенное у ветряной мельницы.

****************************************************

С помощью Черноштанова Виктора я нашла информацию о правнучке Степаниды Максимовны, знакомьтесь:

Шаронова Марина Витальевна

Заместитель директора по учебно-воспитательной работе школы N 6 города Южноуральска. Учитель истории и обществознания (высшая квалификационная категория). Участница конкурса "Учитель года - 2003". Педагогический стаж 15 лет. Награждена грамотой Министерства образования Челябинской области.

ИЗ НАШЕЙ ПЕРЕПИСКИ В СЕТИ:

Ольге Щетковой, Челябинск.

РАЗРЕШЕНИЕ НА ПУБЛИКАЦИЮ В ГАЗЕТЕ "СОЮЗНАЯ МЫСЛЬ" ОТ МАРИНЫ ВИТАЛЬЕВНЫ ШАРОНОВОЙ

От кого:	Марина Шаронова ----------------------------------------
Кому:	Ольга Щетко loo_chetkova@mail.ru 15 января 2014 года:

Дополнительная информация о Дьяконовой Степаниде Максимовне:

Фотографии Дьяконовых, опубликованные в этом номере газеты "Союзная мысль", - из личного архива Шароновой Марины Витальевны.

******************************************

С уважением, редакторы газеты "Союзная мысль" -

Д.П. Щетков, О. А. Щеткова.

При использовании информации ссылка на сайт http://www.uralgenealogy.ru/ обязательна.

***

Электронные версии газеты "Союзная мысль" выходят с 04 ноября 2009 года два раза в месяц (плюс дополнительные и экстренные выпуски) на сайте Южно-Уральской Ассоциации генеалогов-любителей http://www.uralgenealogy.ru/ и распространяются авторами статей по краеведению и генеалогии, опубликованных на данном сайте, и постоянными читателями во всех уголках России и за рубежом.

С октября 2012 года все электронные выпуски газеты "Союзная мысль" переводятся в бумажные носители и сдаются в архив города Челябинска - ГУ ОГАЧО - в личный фонд О.А. Щетковой "Летописи городов, сёл и деревень Урала и Зауралья". Ознакомиться с данным фондом Вы сможете примерно через полгода, когда закончится его формирование.

Идёт сбор летописей городов, сёл и деревень Урала и Зауралья, мемуаров и воспоминаний от населения. Писать на электронный адрес Щетковой Ольге:

E-mail:loo_chetkova@mail.ru

Уважаемые читатели!

Подробнее с текстом газеты 'Союзная мысль' ? 2 от 24 января 2014 года Вы можете

ознакомиться по прямой ссылке:

http://uralgenealogy.ru/content/category/13/120/224/

Моя газеты выходит с 2009 года. Её содержания посмотрите здесь:

http://uralgenealogy.ru/content/view/382/237/

В газете 'Союзная мысль' публикуются летописи городов, сёл и деревень Приуралья,

Большого Урала и Зауралья.

Желаю Вам приятного просмотра, О. Щеткова.

Комментарии: 2, последний от 26/03/2015. © Copyright Щеткова Ольга Анатольевна (loo_chetkova@mail.ru) Размещен: 17/01/2014, изменен: 17/01/2014. 68k. Статистика. Статья: Проза Моя Электронная Газета Иллюстрации/приложения: 13 шт.		Ваша оценка:

Щеткова Ольга Анатольевна : другие произведения.

Дьяконова Степанида Максимовна