Аннотация: Отрывки, куски, черновики не вошедшие в "Такие как мы -2". Включая пару вариантов (а может и больше) прод. Тексты не вычитаны, возможны повторы.... Переименована планета на Новый Дом. Добавлен ещё один вариант проды от 21.03.2014. Пишу новый... ((((
Немо был за домом и, занимался тем, чем я запретил ему заниматься. На этот раз, только в компании трёх старших мальчишек. Неисправим сей дикарь.
- Немо, так вот ты как слушаешься своего вождя.
Немо вздрогнул, и пропустил колющий удар.
- Туше, - подвёл итог я. - Немо, бросай это занятие и собирайся. В поход пойдём. Бойцов своих, тоже бери. Что-то засиделись мы тут, пора окрестности осмотреть и шороху навести, что-то хищников развелось много. Может охотников встретим.
Довольная рожа растянулась в улыбке. Немо повесил меч на пояс, и что-то прорычал затаившим дыхание пацанам. Бойцы дружно выдохнули, и расслабились.
- Тренировочное оружие оставить, берём только боевое. Мальчишкам выдай копья, которые остались от убитых охотников. Ножи тоже дай. Сам бери всё, что можешь унести, и рюкзак с едой возьми. Доспех одеть не забудь. Через пятнадцать минут жду у северных ворот.
Сделав несколько шагов, я притормозил.
- И, Немо, не шумите, по тихому собирайтесь.
Через пятнадцать минут, у северных ворот, вместе с собравшимися бойцами, меня поджидал длинноногий сюрприз в юбке. С полным джутом дротиков на плече, и копьеметалкой в руке, Светка подпирала створку ворот и, прикрыв глаза, с презрением смотрела на веселящихся пацанов.
- Светка, тебе чего надо?
- Она хочет идти с нами, - ответил Немо, вместо плохо говорящей по-русски девушки.
- Зачем? - не понял я.
Немо пожал плечами.
Светка, не смотря на прорехи в освоении речи, поняла общий настрой группы и выпрямившись гордо выпятила грудь.
- Я идти.
Женщин у нас переизбыток. А охотников и бойцов, недостача. Что делать в этом случае? Правильно, заменять одних на других. Будет у меня отряд "Амазонок", состоящий, пока, из одной Светки.
- Отставить смех. Немо, строй свою команду. Светку в центр колоны поставишь, а сам иди сзади. И по сторонам внимательно посматривай.
Выйдя к лысому берегу Яузы, я повернул на север. Туда, куда ушли пропавшие охотники, и откуда должны прийти мамонтовые коровы.
Первые триста метров пока проходили вытоптанный участок, было легко. Потом, не очень. Высокая трава, в начале осени, это не те мягкие стебли, которые были ещё месяц назад. Это достаточно жёсткий и густой штакетник, который легко может затормозить и средних размеров животное. Такое как бык.
Зато в такой траве долго сохраняются следы. И сейчас мы наблюдаем тропы протопанные животными ведущими к Ауруму. Свободный проход к воде и много мягких листьев остающихся после очистки колючей ивы, привлекает к нему травоядных. И хищников. Странно, что охотники не набили зверья именно здесь. Впрочем, их послали, навстречу мамонтовым коровам, тащить с собой шкурки тяжеловато, но могли бы и занести. Ну, погодите ужо у меня, только поймаю.
Дорогу пробивали, раздвигая траву щитами, и внимательно всматриваясь в заросли колючек.
Вот сколько здесь богатства, древесно-струшечного.... И не одной горки руды, или угля. Как выживать в этом скудном месте, а может и мире?
Шли на север несколько часов. Уже через полчаса, меня сменил Серёжка и, бороздил моим щитом траву как ножом бульдозера. Здоровый парень, не смотря на малый возраст, он широк в плечах и мускулист и, выносливости ему не занимать. Прёт как танк. И дорога после него шире, чем после меня. Но эта плуго-, и танкообразность, очень быстро свели на нет все силёнки пацана. Был бы узким, меньше тратил бы сил.
Через пятнадцать минут Сергей уступил место, Володьке. Длинному и худому парнишке в девичестве прозываемым Криком. Я с трудом его узнал. Он совсем не похож на того заросшего грязью дикаря. Кто-то, вместо того чтобы обрить его наголо, заплёл ему девичью толстую косу, кончик которой он держит сейчас в зубах. Не иначе Верка приложила рука к этой причёске. Помнит, как я заплетал такую, на отросшей, после стрижки, Надькиной шевелюре.
Володька выдохся быстро, и десяти минут не прошло. И "узкость" не помогла. Сказывался многодневное, а может и многомесячное недоедание. Серёжка в семье был один, два младших брата и младшая сестра до сегодняшнего дня не дожили, а у Володькиной мамы их двое, он и сестра, дополнительный рот на скудную пищу. Но Володька не унывал и, добравшись до обильной, по местным понятиям, еды, ел за двоих.
Володьку заменил Юрка. Жилистый и угрюмый парень, находящийся всегда в "тени". Молчаливый, даже по меркам сородичей. Единственный у кого на подбородке, проглядывал редкий пушок будущей плешивой бородки. Презрительно оттолкнув Светку, идущую вслед за Юркой, он кривыми, короткими ногами, без устали давили жёсткую траву, на протяжении часа. Юрка, с шумом раздувал меха лёгких, и мне, идущему, предпоследним в цепочке, казалось, что нас тащит на сцепке мощный паровоз.
Не успел Юрка сбиться с дыхания, как Светка, чья очередь тащить "состав", была отодвинута, откинув дальше за спину джут, положила руку на плечо уставшего парня.
Юрка вздрогнул и, оглянувшись назад, ощерился надменной улыбкой и, скинув руку, зашагал быстрее.
Это Немо обтесался в общении со мной, и если ещё не считает женщин равными себе, то хорошо прячет это за маской безразличия, создавая иллюзию ровных отношений. Настоящий интеллигент не тот, кто не прольёт соус на скатерть, а тот, кто сделает вид, что этого не заметил. В этом утверждении весь Немо.
Юношеской бравады хватило минут на десять, и когда темп движения снизился до пешей прогулки по парковой дорожке, пришлось менять Юрку принудительно.
- Немо, меняй бойца на Светку, в походе не должно быть различий. Мы все в одной связке.
Молча набрав скорость, Немо обогнал меня, оставив в арьергарде и, добравшись до головы колонны, отодвинул Юрку в сторону. Подтолкнув вперёд Светку, не забыв вручить ей свой плетёный щит, и зашагал вслед за ней.
И чего это он сделал? Я остался без щита в хвосте колонны.
Здравствуйте звери, обед идёт!
Отобрав у Юрки щит, я с комфортом пристроился сзади, и стал наслаждаться красотами природами, на которые так щедра осенняя степь. Горизонт слева, горизонт впереди, заросли справа, и горизонт позади.... А где дом?
Дом скрылся за тем, чего было в избытке со всех сторон. Однако далеко ушли. Километров десять не меньше.
Всё хотел себя спросить, куда идём? Да кто ж, его знает? Идём, значит надо. Сначала дойдём, а там разбираться будем. Не впервой.
- Светка, стой, - затормозил я маленький отряд, заметив, что полоса растительности начала отклоняться на восток. - Привал. Немо, боевая готовность номер два.
- Что это? - понятие "боевая готовность", не смотря на наши тренировки, осталось для Немо за кадром.
- Оружие держать наготове, никому не расходиться и, оставаться на месте. Смотрите внимательно по сторонам и, обо всех странностях немедленно говорить командиру, то есть мне или тебе.
Дикари, и есть дикари. Только Немо, да ещё Светка, влюблённая в мужское оружие, остались в вертикальном положении, чтобы не упустить крадущегося, в высокой траве, хищника. Остальные, как и было предложено, "привалились".
- Немо, поднять. Каждому по приходу в Аурум, по десять ударов по заднице. Ремнём.
Немо молчал, и смотрел сквозь меня.
Непорядок.
- Немо, ты хочешь стать воином?
- Да.
- Тогда запоминай, для воина, главное дисциплина и самодисциплина. Представь, завтра мы с тобой спина к спине будем отбиваться от псов. Представил?
Дождавшись ответного кивка, я продолжил.
- А теперь представь, что я отошёл в сторонку, отдохнуть, оставив тебя с незащищённой спиной один на один с псами. Представил?
Что там, напредставлял Немо, догадаться не сложно. Развалившиеся в траве мальчишки были подняты на ноги в одно мгновение.
- Молодец, - похвалил я рвение своего помощника, - а теперь рассказывай. Откуда вы шли? Я о твоём роде говорю.
Немо, оглядевшись по сторонам, указал пальцем на север.
- А где корову видел?
Немо повторил жест.
На севере была... степь. И ничего кроме неё. Как они тут ориентируются?
- Немо, почему мы не видели следов ушедших охотников?
- Они шли там, - показал Немо пальцем чуть западнее. - К реке.
- Куда? - я как-то упустил из вида, что у меня под боком, есть приличное количество информаторов о внешнем мире. О географической его составляющей. - Какая ещё река?
Немо развёл широко руки в сторону, придирчиво посмотрел на расстояние между ними, и махнул одной рукой в сторону горизонта, вторую оставив на прежнем месте. Заметив непонимание на моём лице, вздохнул.
- Большая, мне не переплыть.
Большая река.... Это не просто море пресной воды это,
прежде всего большая дорога в дальние страны, и к морю. Вот сижу здесь на отшибе, и не подозреваю, что где-то есть развитая цивилизация, которая ждет, не дождётся, когда я загляну к ней. Может не такая развитая как у нас на Земле,
- Ева, заканчиваем, - я отложил в сторону трёхслойное кольцо, услышав звон "колокола", зовущего на ужин. - Отдыхать тоже надо, завтра проведём испытания и определимся, что делать дальше.
Мы были последними, и нас ждали с нетерпением. После тяжёлого трудового дня, все хотели хлеба, зрелищ, и моих фантазий на тему "Как обустроить Аурум".
С хлебом всё понятно, зря я о нём вспомнил, чего нет, того нет. Было только мясо плохо прожаренное с кровью, картофельное пюре, и свежие овощи, которые ещё понемногу растут в маленькой тепличке. Царской тепличке.
Сальные свечи, введённые мной в обиход днём ранее, заменяли нам телевизор. Испорченный. Ничего не видно, зато светло. Верка, или Юлька, а может, и Дарья проявили поистине чудеса ловкости и фантазии сделав сальные свечи разных форм и размеров, от длинных и тонких до коротких и толстых. Только жир перевели, и я начал задумываться о введении ГОСТа.
А на десерт, у нас было продолжение вчерашнего разговора, с некоторыми изменениями и дополнениями из-за случившегося сегодня днём, и учёба, учёба, учёба.
От еды меня оторвала тишина. Стук ложек по глиняным тарелкам прекратился как-то разом, вместе с хрустом разгрызаемых костей.
- Ваше Величество, - подала голос Танька.
Я прожевал жёсткий кусок мяса неизвестного животного и вопросительно посмотрел на будущую мать моего ребёнка.
- Я слушаю.
- Ты обещал сегодня дать всем титлы.
Отложив вилку, "царский" столовый прибор, в сторону, я откинулся на спинку стула, вытирая губы салфеткой. Какое-то отличие, даже среди ближнего круга всё-таки должно быть. Ровня, ровней, но дистанция, пусть даже маленькая, необходима.
- Ну, раз обещал, значит дам. Хотя некоторые из нас этого не заслуживают. Свет, ты согласна со мной?
Сидящий рядом с ней Борька перевёл мой вопрос.
- Не знаю, - промямлила бывшая "амазонка"
- Зато я знаю. За твои художества тебя надо было первой выпороть, и закрыть сюда дорогу. Это же из-за тебя, девчонки возомнили о себе, чёрт знает что, и по своей глупости решили указывать... Своему вождю, главе рода Аурума, что мне делать.
- Я не думала, что так будет.
- Не думала? Врёшь стерва, всё ты думала. Надькины артельщицы, не сегодня и не вчера, перестали слушаться моей жены, а значит и меня, а с самого начала. И виновата в этом ты. Я тебе, что говорил, когда забирал от Евы? Надя, старшая, и всех не согласных с этим, бить нещадно. А ты что делала? Не обращала внимания, и ещё набивалась в подруги к чужакам.
- Но они не чужаки, они теперь тоже Аурумцы.
- Ты дура, Светка. Слыси, которые расплодились здесь в большом количестве, тоже в какой-то степени аурумцы, так им что теперь, жопу лизать из-за этого? Запомни Светка, аурумец аурумцу рознь. Если нарушить этот порядок, конец всему Ауруму. Есть те кто слушают и исполняют, а есть те кто приказывает. Так, что решать тебе, кем ты хочешь быть, исполняющей или приказывающей.
Впрочем, я не настаиваю, если хочешь, завтра с утра можешь перебираться в первую хижину. Там теперь тепло, и подруги рядом будут.
- Я хочу здесь, - прошептала Светка самостоятельно без помощи Борьки.
- Хорошо, - я удовлетворённо вздохнул. - Все слышали? Запомните это.
Сделав глоток холодного чая, я толкнул в бок Надьку.
- Беги за нашей тетрадью... книгой, и ручку не забудь, я пока думать буду.
В комнате повисла тишина прерываемая громкими всхлипами молодой женщины.
- Борька, чего сидишь как пень, успокой женщину, будь мужчиной.
Светкины всхлипы отвлекали меня от воспоминаний. Я никак не мог придумать иерархическую лестницу дворянских титулов. На Земле, не было общих стандартов, и в каждой стране, и европейской и азиатской, всё было по-разному. По-разному и давались титулы. Где-то просто, титул с дворянскими привилегиями, а где-то к этому добавлялась земля. И тут тоже, с оговорками. У одних с правом наследования, у других без права, в майорат. В одних странах титулы передавались по наследству, а в других давали только личный титул за особые заслуги.
А как быть мне?
Надо, что-то такое, что бы отвечало местным требованиям, и подходило под мои задачи.
- Светка, - Борька, так её и не успокоил. Тряся за плечо, мало чего добьёшься, а на большее у него опыта не хватило. - Хочу, тебя порадовать. Можешь, в свободное время, тренироваться вместе с Немо... с Володькой. Но никак поблажек. Володь, прими даму.
Володька посмотрел на меня с недоумением, сломав застывшую маску лица.
- Женщины с охотниками...
- Князь, у тебя кто под началом? Охотники или бойцы? Если охотники, тогда с завтрашнего дня прекращай занятия, и мы проведём обряд посвящения. Если ты командующий будущей армии Аурума, то тебе должно быть наплевать, кто в руках держит оружие. Это первое. Второе. Мои приказы не обсуждаются, а выполняются. Это Закон. Требуешь подчинения от своих бойцов, учись подчиняться сам. И третье. Впереди нас ждут сложные времена, и все кто находится в этом доме, должны уметь защищать себя и своих детей. И Аурум.
- Их тоже учить? - растерялся Володька.
- Да, но... чуть позже. Когда разродятся. А вот этих храбрых джентльменов, - я кивнул в сторону Борьки и Лёньки, - когда они закончат свои дела, можешь поставить в строй сразу. Для всех мужчин дворянского звания, с семилетнего возраста, начальная военная подготовка обязательна.
- Вот, - Надька положила передо мной тетрадь на сорок восемь листов с железной пружинкой.
- Спасибо, Ваше Величество, оставь при себе. Будешь записывать. Когда Верка научит Настю говорить по-нашему, тогда её сделаем секретарём... тот кто записывает и занимается бумагами.
Я замолчал собираясь с мыслями. Настал ответственный момент, после которого история Аурума, свернёт на новый путь. От первобытного к феодальному, минуя первобытнообщинный.
- Надь, ты записала в прошлый раз Немо князем?
- Да. А как записывать Верку с Дарьей?
- Пиши, Вера Владимировна Немо - княгиня. Пиши титул через чёрточку, дефисом называется. Следующая запись, Дарья Владимировна Немо, тоже через дефис... чёрточку пиши, княгиня. Записала?
Высунув язык от усердия, Надька вывела последнюю букву, и кивнула головой.
Я посмотрел по сторонам, и пояснил.
- Порядок присвоения имён женщинам, пока, будет такой. Второе и третье имя женщины, даётся по мужу. Если, женщина родилась в семье, где отец носит имя Аурума, то второе имя присваивается по отцу, и не меняется. Вер, если у тебя будет дочь, она тоже будет Владимировна. Все поняли?
Вид всех сказал обратное. Ни черта они не поняли. Ну, со временем разберутся.
- Надь, пиши следующее. Ольга Алексеевна, титул баронесса.
- А третье имя? - перевёл Лёнька, вопрос Ольги.
- Третье имя по мужу. Когда муж появится, тогда и будет третье имя.
Ольга вздохнула. Вздох, адресовался мне. В жены я её не беру, Немо тоже, а других мужиков кроме охотников у нас нет. И у тех гарем девать некуда.
- Ольга потерпи. Ещё немного, и мы навестим степь. Приведём мужиков.
- А титлы им тоже дашь? - вмешалась Танька.
Я и своим не собираюсь давать, а чужим тем более. Если только...
- За заслуги перед Аурумом, буду давать звание дворянина без титула. Но с привилегиями. Всё. Если будет умный и до князя дорастёт.
- А кем мы будем, если мужчина с другим титлом.
- Не титлом, а титулом. А будете вы, хорошие мои, по мужу, или как я пожелаю. Всё, Танька, хватит трепаться. Читать научишься, законы почитаешь.
- Надь, пиши дальше. Татьяна Алексеевна, баронесса. Светлана Алексеевна... Стой. Не пиши. Пропусти пока. Следующая строчка.
Передо мной сидели два молодых человека, мальчики совсем. Хорошие, умные, сообразительные, но... не это главное. Они дети Евы, царицы Аурума, и должны быть царевичами. Но они не мои дети. Они не могут наследовать царский трон.
- Надь, следующая запись - Борис Алексеевич Кузнецов. Записала? Пиши, присваивается титул графа. Следующая строчка, Леонид Алексеевич Кузнецов, граф.
Так, кто у нас остался? Машка! Опять обделил девчонку.
- Господа графы, кто хочет обзавестись семьёй? Выдаю замуж, девушку Машу. В приданное получите собственный дом и всё необходимое для его обустройства. Только после строительства моста и расширения территории.
Молодые совсем. Они ещё не знают, что делать с женой... а может и знают. Мы до сих пор живём впятером в одной комнате.
Мальчишки притихли. Володька и Ева зашевелились на стульях.
- Какие проблемы? - поинтересовался я.
- Они не посвящены, - выдавил Володька. - Они не могут брать женщину.
- Володька, не зли меня. Ты первый день живёшь в Ауруме? Ты не заметил, что здесь другие порядки? Может, ты не знаешь, что у твоих жён есть имена? Чего молчишь?
- Здесь всё другое, - вздохнул Немо. - Я к такому не привык. Ты вождь рода, а теперь ещё этот... царь. Ты вправе делать свои обычаи, я помню, ты говорил. Но охотникам, не нравится, что у женщин есть имена. Им не нравится, что теперь нельзя брать женщину силой. Им не понравится, что ты решаешь, кому достанется женщина.
- Поэтому, Немо, ты и стал князем Владимиром. Чтобы не выслушивать, что говорят охотники, а чтобы они слушали тебя. Ты сегодня утром "хорошо" с ними поговорил, вот так дальше и делай.
Володька сидел молча, сверкая при неровном свете свечей, маской холодности и безразличия. Стул ему был не удобен, и его пятая точка жаждала циновки на холодном полу.
Голова князь слегка вздрогнула от противоречивых усилий, и медленно склонилась вниз. Уф, эта машина приказ усвоила, теперь можно расслабиться.
- Ева, а ты чего ёрзаешь?
- Он маленько. Машка старше.
- Знаешь мать, что сказал один мудрый человек? Он сказал, что любви все возрасты покорны. Это мягко, а можно сказать и по-другому. Давай ухо, при всех выражаться не хочу.
- Прав ты, может, - и так безграмотная речь моей старшей жены, стала совсем корявой, после скабрезного афоризма, - так смотреть надо.
- Ну, что графские рожи, чего приуныли? Вам Машка не нравится, али преданное не по душе?
в расплывающемся берегу оказалось бестолковым занятием, они заплывали быстрее, чем их успевали откапывать. А заглублять опоры, я решил на глубину трёх метров. Ещё всплыла проблема камней. В толще глины из которого выложен берег, оказалось много валунов. С поверхности мы давно всё расчистили, а вот внутри...
- Ева, Надя, бросайте всё, и занимаемся плетением полых свай. Мне нужный плетёные трубы диаметром и длиной в один метр, наращивать потом будем.
Обидно. Перед людьми неудобно. Перед теми же охотниками, которые пропустили полдня.
- Всё, господа спасибо за помощь и внимание, сегодня все могут заняться своими делами. Ева, а мы с тобой будем думать, простое плетение здесь не подойдёт.
- Почему?
Я обхватил жену и сильно обнял.
- Вот почему. Земля будет "обнимать" наши опоры ещё сильнее. Раздавит.
К вечеру мы сплели несколько маленьких моделей будущих опор. Одну сделали по проверенной схеме с продольными корпусами жёсткости, которая использовалась при строительстве погреба и дома для четырёх женщин. Вторую модель усилили поперечными кольцами по внешней стороне "гармошки" жёсткости и по внутренней, для распределения нагрузок. И третья "о трёх кольцах". Третье кольцо, пронизывало "гармошку" по центру, а продольные складки закручивались по спирали с большим шагом как у сверла.
Конструкция "труб", оказалась сложной с множеством осей жёсткости, чтобы при погружении их не раздавило, боковым сжатием текучего грунта. Пришлось увеличивать внешний диаметр, из-за десятисантиметровой толщины трубы.
Первую трубу мы поставили в десяти метрах от воды и в трёх метрах от оси моста, и я полез в неё с лопатой, показывать пример трудового героизма и чудеса стойкости. За день работы, мы погрузили кольцо на один метр, и нарастили ещё настолько же. А впереди ещё семь таких опор.... Но пример показан, роли распределены, и три лопаты поделены на три сваи, которые погружаются и плетутся одновременно.
Неделю колупались на левом берегу, загоняя сваи на расчётную глубину. Две долгомерные те, что ближе к воде, пришлось заглублять на метр больше. Охотники ворчали стоя по грудь в воде и черпали вёдрами поднимающуюся в плетёных колодцах жижу и мелкий галечник русловой фации. Нужно было, во что бы то ни стало упереться в твёрдый известняк. А потом началась долгая и муторная засыпка колодцев камнями, и наращивание долгомеров до семи метров в высоту, но этим занималась артель Евы, а мы перебрались на другой берег.
***
Недалеко от Северных ворот, метрах в пятидесяти, на небольшой насыпной горке с покатыми склонами, расположилась маленькая крепостица с обледеневшими за ночь невысокими стенами. У самого подножья ледяной твердыни, шестью небольшими группками кучкуются аурумцы обоих полов и, пуская изо рта пар, искоса бросают на меня настороженные взгляды. Чуть дальше, ближе к реке, собрались любопытные зеваки из рода Креша, что вторую неделю не могут определиться, то ли им делать отсюда ноги, то ли присоединиться к нашей гоп-компании.
Наверху за стенами крепостицы, двенадцать дружинников вместе с князем, с серьёзными лицами смотрят вниз, на собравшихся аурумцев. Ни улыбок тебе, ни шуток. Даже на разрумянившихся, на морозе баб, не смотрят. Предельное сосредоточение и концентрация на лицах, блин! Убью я когда-нибудь этого Немо. Сам каменным лицом, выпендривается, и ещё моих аурумцев этому учит. С такими лицами, не объединяют, а распугивают.
Я показал князю кулак, и растянул губы в улыбку, показывая пример. На каменном лице воеводы, чуть-чуть шевельнулись лицевые мышцы, и вымученная и еле заметная ухмылка, перекосила ушастую рожу. Ну, блин, улыбнулся. Жаль лимона нету, для выравнивания перекоса. То-то Надька, вцепилась в мою руку, а Ева нырнула за спину, прижав к груди два пищащих свёртка.
Эх, приступим.
- Братья и сёстры, - призвал я к вниманию замерзающих аурумцев. - Вот, - я указал в сторону ледяной крепости, - перед вами стоит воображаемый враг... Куда побежали? А ну назад. Я сказал воображаемый... Тьфу на вас.
Я отодвинул жён в сторону и, скинув меховую парку, поплевал на руки.
- Все за мной, намнём бока супостату, и скинем его вниз... кто первым заберётся, тому дополнительная пайка. И никого не убивать.
Показывая пример, я рванул вверх... И скатился вниз, с обледеневшего склона.
- Разойдись правоверные....
Отойдя подальше, я набрал разгон, и единым махом взлетел на самый верх и, зацепившись за ледяную стену рукой, потянулся за бойцом, стоявшим передо мной. Но не тут-то было, кто-то слева от меня, отцепил от стены мою руку, и я опять скатился вниз, врезавшись в толпу.
- Чёго стоим, лезьте наверх, и выталкивайте их оттуда.
И понеслось.
Ой, мама... Они же поубивают друг друга.
Игра "Царь горы", принимала не игровой характер. Аурумцы, и мужчины и женщины, бестолковой толпой, шли в "атаку", заталкивая друг друга наверх, и с остервенением вцепляясь в малочисленных дружинников, стаскивали их вниз.
Только теперь я понял, как мне повезло, когда скатился с горы в целости и сохранности.
Дружинники, не разбираясь, кто перед ними, мужчина или женщина, и не выбирая методов, работали кулаками и ногами, отбивая "атаки".
- Володька, - сквозь шум драки, заорал я князю, - батогов захотел? Я что сказал, только сталкивать, а не бить. Прекрати сейчас же.
Но князь, то ли не услышал, то ли сделал вид, что не услышал, и драка начала перерастать в настоящее побоище. На белом снегу, появились алые потёки крови, а к самому подножью холма скатилось несколько бесчувственных тел нападавших, и защищающихся.
Наблюдатели из рода Креша, смотрели на происходящие с побледневшими лицами, и потихоньку отодвигались от места схватки, боясь попасть под раздачу возбуждённой и разгорячённой толпе.
- Немо, убью гадёныша, ты чего творишь? - заорал я, влетая наверх, подталкиваемый снизу бабьими руками.
На это раз князь услышал мой крик, но ему было не до меня. Он упирался, пердя от натуги, стараясь удержаться на ногах, и втягивал наверх уцепившихся в него Матрёну и Ивана. Пока я осмысливал происходящее, мне прилетел хук справа и я вылетел из напиравшей сзади толпы со скоростью гоночного болида. Будто кувалдой приложили, однако.
Ну, всё, я разозлился, теперь держитесь господа. Немезида, достала свой меч мщения, и идёт наводить порядок.
- Надя, Ева, отойдите в сторонку, папа ща убивать будет.
Остановив со второй попытки разгорячённую толпу, я первым делом, вытолкал из неё оставшихся женщин, и отправил к Олесе с Веркой, залечивать раны.
Четверть часа, я ухлопал на то, чтобы объяснить плохо понимающим аурумский язык, мужикам, как и для чего надо построиться в клин.
Выстроив клином оставшихся мужиков, я занял место на его острие, и мы пошли в атаку.
Крепость мы взяли. И начался разбор полётов. Князю, в домашней обстановке, я вложил десять батогов, для расширения кругозора. За не выполнение приказа, срыв работ по строительству стены сроком на неделю, и за плохую подготовку дружины, которая почти в полном составе вышла из строя, и оставление Аурума в опасности.
От 12.08.2013
Всё, это последние кого может вместить старая территория. В Ауруме становится тесно. А теснота, для привычных к степным просторам дикарей, может довести до нежелательных мыслей. Здесь одной власти вождя мало. Нужно, что-то серьёзнее. Нужна идеология. Хоть какая. Хоть религиозная, хоть светская, но с верой в счастливое будущее, типа коммунизма, или развитого социализма. Можно и капитализм возвести в ранг святого дела, тем более, что есть куда стремиться. Но кажется мне, что объяснить аборигенам, что это такое, не имея развитого производства, и производственных отношений, будет невозможно. Ввести бы в обращение денежку, да нет возможностей...
С дворянами проще. Кодекс чести, который я сочиняю по ночам, а по утрам вываливаю на их головы, является не плохой идеологией, в которой такие понятия как: защищать, сохранять, беречь и приумножать, не являются пустыми звуками. Не всё им пока понятно, но оспаривать мои сочинения они не решаются. Выполняют и, слава богу....
Бог. Вот оно!
Эх. Бегал я, бегал от наркотика для народа, да, похоже, к нему и прибежал.
Размышляя над превратностями судьбы, которая повернулась ко мне неприглядной стороной, я поднялся на крыльцо дома, и задумался.
Думалось не очень хорошо. Шум табора, в который превратился мой город, проникал сквозь профнастильный забор, и всё время отвлекал, не давая сосредоточиться.
Сегодня я объявил выходной, чтобы дать людям время прийти в себя, друг к другу, и привести новоприбывшие семьи в соответствии с законом. Поблажек на незнание, я давать не буду. Кто переступил, черту городской стены, тот должен жить по нашим порядкам. Черту, я отметил по линии новостройки...
- Что-то князь запропастился... вместе с шаманом.
Стоящий на крыльце, по заведённому мной порядку страж, покосился на меня, изобразив на лице с аккуратной, уставной бородкой, знак вопроса.
Я состроил грозное лицо.
- Как звать?
Мог не спрашивать. Я всех воинов знал в лицо. Их и так было одиннадцать человек... Новобранцы не в счёт. А после, прошедшей баталии, осталось девять. Но порядок, есть порядок. Воин должен представиться начальнику по первому требованию. Таково требование Устава.
- Илья, Ваше Величество!
- Вот, что, Илья, найди князя, и поторопи его. Скажи, мне не досуг ждать его.
- Есть!
Дружинник быстрой тенью соскользнул со ступенек и, добежав до калитки, растворился среди плотно стоящих "грибов" хижин и вигвамов.
Шамана привели быстро.
Впереди двух, ведущих под руки шамана, дружинников, чинной походкой, одетый в двойной панцирь с деревянными дощечками, увешанный оружием, шёл князь и, сломав маску отчуждения на своём лице, чему-то улыбался.
Шаман, помытый и побритый, одетый в новые не по размеру одежды, сильно смахивал на настоящего Филипка. Филипок был с ноготок, а висящая на нём одежда, была велика и для меня. Не иначе, на двоих шили... а досталась одному. Расточительство одно.
Филипок упирался. Нет, он не цеплялся короткими ножками за обледеневшую дорожку, он до неё не доставал. Он извивался, как дождевой червь на крючке, в держащих его руках дружинников, стараясь вырваться из цепкого захвата.
- Ну-с, сердешный, я тебя слушаю, - обратился я к шаману, когда его поставили передо мной на ноги, и для усмирения отвесили хорошего леща, сбив с побритой наголо головы, безразмерную шапку. - Каким богам молишься, аль духов восхваляешь?
Я молча указал князю на валяющуюся в стороне шапку, и на голову мужичка.
Шаман молчал, только нервно вздрогнул, когда дружинник, нахлобучил ему шапку по самые глаза. Может, не понимает? Не похоже, вон как глазами зыркает. Ладно, зайдём с другой стороны.
Я перекрестился. Медленно и размашисто. Может язык жестов ему будет понятнее? Филлипок с опаской покосился на мои руки, но к неумелым телодвижениям остался равнодушен.
- Во имя отца, сына, и святаго духа... - продекламировал я, на тарабарском языке.
Как проняло сердешного, когда я произнёс последнее слово.
Филипок схватил меня за руку и, тужась задрать голову ещё выше, пристально посмотрел в глаза. Кустистые брови, выступающие из-под нахлобученной по самые уши шапки, шевельнулись, и дитя природы, что-то очень быстро залопотал на неизвестном наречии. Всё произошло настолько быстро, что ни Володька, находившийся к нам ближе всех, ни его воины, не успели сообразить, что происходит.
- Оставь, - я махнул рукой князю, с опозданием дёрнувшегося в нашу сторону, и схватившего за шиворот приклеившегося ко мне шамана.
Значит духи для Филипка главнее...
Ну, духи и духи, что с того? Мне сейчас всё равно, что предложить в качестве государственной идеологии основному населению. Государственность, самодержавие, православие... Пустое. Для дикарей духи, боги, это осязаемее.
Оторвав от себя шамана, я жестом пригласил его идти за мной. Негоже монарху, ходить по пятам за простолюдинами.
От светлого и просторного жилища у гостя был настоящий шок. Культурный. С открытым ртом, он простоял минут десять, не слыша меня. Ещё светлые обои, но изрядно закопчённые от частого употребления сальных свечей, вызвали у Филипка непередаваемый восторг... и оторопь.
Выхватив из-за пазухи метёлку пахучей травы, шаман стал ходить из угла в угол, и обмахивать ею, стены, что-то шепча себе под нос.
Во, как. Сразу видно, увлечённый человек. Обо мне забыл, ходит духов гоняет. Или привечает.... Как бы там ни было, но ждать когда он сметёт по углам паутину, мне некогда, время поджимает.
Будущий работник идеологического фронта религиозного толка, был нем, и непонятен. Язык его племени отличается от тарабарского настолько же насколько отличается русский от немецкого. Один Креш, был уникумом, который понимал языки других племён, и мог сносно на них изъясняться. Филипок, как и другие представители племени, себя такими заботами не утруждал. Поэтому, как он не старался, вспомнить хоть что-то, так ничего у него не вышло. Нельзя вспомнить то, что не знаешь. Немец, одним словом.
Закончив "подметать" стены, Филипок, достал из-за пазухи, плохо вылепленную глиняную чашечку, размером со среднюю луковицу, и такой же формы и, поставив её на стол, воткнул в неё веник.
Никак букет решил подарить. Это, между прочим, первый подарок местному царьку... то есть мне. Мелочь, а приятно.
Не успел я искупаться в лучах дарственной манны, как шаман, вслед за чашкой, вытащил из-за пазухи два камня, один тёмно-золотистого цвета и с металлическим блеском, а второй белый, с бледно-розовыми прожилками, и стукнул один о другой. Сноп искр, вырвавшийся после удара, в мгновение ока подпалил злополучный веник, и в "тронном зале" полыхнул живой огонь, распространяя вокруг себе запах индийских благовоний.
Эх, подарок сгорел... Но каков пострел... А чем он это, подпалил веник? Я протянул руку.
- Дай, - не терпящего возражения тоном приказал я, по очереди на двух языках. Стоящий за спиной шамана князь, вытянул из-за пояса деревянный меч, висящий рядом с железным, и ткнул Филипка между лопаток.
- Быстро, - прорычал он и надавил сильнее, подталкивая шамана ко мне.
Один из двух камней, протянутый мне растерявшимся Филипком, не вызвал у меня никакого интереса. Обыкновенный кусок кварца, вполне заменяющий в этом дуэте кремний. Его я отдал обратно, а второй камушек со стёсанными, от частых ударов, краями стал для меня открытием.
- Золото для дураков.
- Что? - не понял князь, и на всякий случай оттащил шамана в сторону.
- Железо, князь. Железо.
Володька удивлённо посмотрел на блестящий в моих руках кусок камня, и перевёл взгляд на правый бок с болтающемся на нём мачете, а потом на левый, где висела "почти катана".
- Не удивляйся, князь. Из этого куска мы скуём наше будущее.
Князь Немо, оттолкнул Филипка в сторону, и осторожно взял у меня из рук, кусок серного колчедана, или камня высекающего огонь.
- Здесь на нож не хватит, - с сомнением произнёс он, пробуя на вес тяжёлый кусок камня.
- Не хватит, - согласился я. - Но там, откуда взялся этот камень, есть ещё много таких же. Нам надо сходить туда, и набрать этих камней как можно больше.
Я забрал у князя камень и, с сожалением вернул его шаману.
- Где взял? Показать сможешь.
Но Филипок, быстро убравший огниво за пазуху, только непонимающе хлопал глазами. Немой, да и только. Одним словом - немчин.
- А, чтоб тебя... - выругался я. - Князь, веди немца к Олесе, пускай учит его говорить на вашем диалекте, в том числе и на русском. Чтоб через неделю, его можно было понять. И глаз с него не спускай... А лучше, знаешь что, приставь к нему человека, чтобы, не зашиб, кто ненароком, ну и для ускорения обучения тоже. И помни, немчин, сильно нужный нам человек, без него Ауруму, будет плохо.
Князь скептически посмотрел на стоящего в сторонке растерянного Филипка. Натянутая на самые уши шапка оттопыривала не очень большие уши, и ничего кроме смеха не вызывала. Совсем не представительно выглядел новоиспечённый шаман, а что делать? Другого у меня нет.
- Зачем тебе этот никчемный человечишка?
- Он знает дорогу.
- Ха, любой охотник их племени тоже её знает.
И возразить нечего. Князь прав, проводников у нас хватает и без Филипка.
- О, князь. Если я тебе скажу, что этот никчемный человечишка, ещё наделён огромной силой, ты мне поверишь?
Князь, отрицательно помотал головой.
- Да, его любой слись, задавит...
Со столь убедительным доводом, я спорить не стал.
- Ну да, слись задавит... Но, есть на свете кое-что другое, что не под силу сломать даже самому сильному человеку.