Шевцова Наталья : другие произведения.

Хранители рубежей Глава 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда Ганимед спускался по трапу в аэропорту Эймсбери, Солнце уже клонилось к закату. Ганимед посмотрел на часы и прикинул: "До наступления темноты еще часа четыре, даже пять. Это хорошо - успею сделать все, что на сегодня запланировал". Июльский только, только начавший остывать раскаленный воздух был напоен ароматом трав, цветов и чего-то еще неуловимого и смутно знакомого, сладковатого не имевшего ничего общего с ароматами земли или лета. Это был тревожащий, бередящий душу, приторный и удушающий запах свежей крови. Но, как только Ганимед определил принадлежность этого запаха, он как наваждение тут же улетучился.
  ГЛАВА 3
  Когда Ганимед спускался по трапу в аэропорту Эймсбери, Солнце уже клонилось к закату. Ганимед посмотрел на часы и прикинул: "До наступления темноты еще часа четыре, даже пять. Это хорошо - успею сделать все, что на сегодня запланировал".
  Июльский только, только начавший остывать раскаленный воздух был напоен ароматом трав, цветов и чего-то еще неуловимого и смутно знакомого, сладковатого не имевшего ничего общего с ароматами земли или лета. Это был тревожащий, бередящий душу, приторный и удушающий запах свежей крови. Но, как только Ганимед определил принадлежность этого запаха, он как наваждение тут же улетучился. Будучи эмпатом, Ганимед философски относился к кульбитам своего подсознания, но никогда не сбрасывал их со счетов как ничего не значащие. Вот и сейчас, он был уверен в том, что запах пришел к нему не просто так. Он обязательно еще подумает об этом обстоятельно, но позже, - пообещал себе Ганимед.
  - Босс! Я здесь! - закричал Эфалид, заметив, что Ганимед застыл в нерешительности на четвертой ступеньке трапа.
  - Ох, уж, эти эмпаты, - бормотал себе под нос Эфалид, - их, в принципе, нельзя и близко подпускать к местам с таким накоплением древней силы как в Стоунхендж. В том, что Ганимед, что-то такое почуял в воздухе - Эфалид не сомневался, но не собирался задавать вопросы. Если босс захочет, то сам расскажет.
  - Привет! Извини! Задумался. Ну, что ж рассказывай, какой силы была буря? Я читал, что тут еще и шаровые молнии летали?! Завораживающее, наверное, было зрелище...
  - Могло быть и хуже. Бурю, по шкале Бофорта оценили в восемь баллов. На шаровые молнии я опоздал, но рассказывают, что это было что-то невероятное, как только разыгралась буря, воздух сам по себе стал наполняться электричеством и даже потрескивать. Те, кто наблюдал в окно, утверждают, что в какой-то момент прямо из воздуха вдруг материализовались миллиарды огненных искорок, управляемых невидимой, но могучей силой, которая заставила их образовать несколько десятков огненных шаров. Но как только сформировались шары, невидимая сила, как будто бы потеряла над ними контроль, и шары эти начали вести себя, как ополоумевшие гоночные машины на автодроме.
  - Неужели никому не пришло в голову снять это на видео? - в голосе Ганимеда звучали такие понятные Эфалиду разочарование и почти детская обида... , что тот сжалился над другом: - А то! 21-й век на дворе. Сотни видеозаписей с самых разных ракурсов!
  - Что тяжело было именно с этого и начать? - ворчливо поинтересовался Ганимед.
  - Не, не тяжело, но не интересно! - подмигнул ему Эфалид. - Так что? На кладбище или светлячков на автодроме смотреть?
  
  - Естественно на кладбище. Я же работать приехал! - все также ворчливо сообщил Ганимед.
  - Кто бы сомневался. Сплошная работа и никакого веселья с тобой босс! - подразнил его Эсфалид.
  Они ехали по проселочной дороге, оставив руины Стоунхендж где-то левее. Дорога утопала в зелени, легкий ветерок проникал сквозь чуть-чуть приоткрытые окна машины. Атмосфера вокруг дышала пасторалью и умиротворением, но Ганимед не чувствовал умиротворения. Что-то было не так. Что-то было очень сильно не так. "У меня еще два месяца. Срок еще не вышел", - напомнил себе Ганимед, чтобы как-то успокоиться. Но успокоиться не получалось, нечто древнее, могущественное и очень настырное пыталось достучаться до его сознания. Понимая, что очень рискует - он все же раскрыл сознание. "Почему ты не взял с собой Ору? Почему ты оставил ее одну? У тебя мало времени. Если поторопишься прямо сейчас, то может еще и успеешь...", - голос был женский и мелодичный, и раздражающе смутно знакомый, и... вызывающий абсолютное доверие. - Может, успею? Но могу не успеть? - переспросил Ганимед, но в ответ была тишина..., мертвая тишина. И эта тишина в ответ переполнила чашу его терпения. "Я ненавижу этот день! Я ненавижу Зевса! Я ненавижу Атропос и Клото! И я..., я ненавижу Англию!", - Ганимед ударил кулаком в окно, и оно разлетелось вдребезги.
  Как только Ганимед выплеснул эмоции, он тут же взял "себя в руки". Не обращая внимания на кровоточащие порезы на своей руке, скомандовал: - Эф. Разворачивайся. Мы возвращаемся в аэропорт.
  Эфалид съехал на обочину, остановил машину и, озадаченно поинтересовался: "День - дерьмовый, тут я согласен. Зевс и Мойры - тут я тоже на твоей стороне. Но чем тебе не угодила Англия? Ты же только, что приехал?"
  - Тем, что мне прямо сейчас нужно быть в Греции и спасать Пандору, которой очевидно угрожает опасность! - Ганимед был вне себя от бессильной злости.
  - Кого? Кого? Пан-до-ру!!! Хм! А почему я только сейчас от тебя о ней слышу?
  - Эфалид потом! Машину разворачивай и дуй в аэропорт?
  - Им! Ты куда собрался?
  - В Грецию! Не ясно, что ли?
  - Им. Она там, что одна?
  - Нет. Ее охраняет Ликург и его люди.
  - И ты сомневаешься в способности Ликурга защитить Пандору?!!!, - Эфалид уставился на него как на умалишенного.
  - Да. Нет.... Разумеется, нет.
  - Тогда, в чем дело?
  Ганимед не стал ничего объяснять, просто выхватил из кармана телефон, и судорожно тыкая пальцами на кнопки, набрал номер Ликурга. Раздался звук вызова и почти мгновенно в трубке раздалось: "Да?!"
  - Лик! Где Пандора? - Ликург замешкался на какие-то доли секунды, - Ну? - уже торопил Ганимед. Ликург сделал отчаянную попытку заверить его, что с Пандорой все в порядке, - но Ганимед заподозрил неладное, - Дай ей трубку! Прямо сейчас! Это вопрос жизни и смерти! - раздражение в голосе Ганимеда указывало на то, что спорить с ним бесполезно. - Дай ей трубку!
  - Это как бы сложно сделать..., - голос Ликурга звучал несколько сконфуженно.
  - Что..., что с ней? - Ганимед даже дышать перестал, дожидаясь ответа.
  - Просто спит..., - Ликург явно что-то недоговаривал.
  - Так разбуди! - Ганимед уже просто рычал в трубку.
  - Не могу. Мы это... того... поссорились с ней. Она решила покинуть твою резиденцию. Я попытался ее остановить. И она применила силу, свою силу, ну ты в курсе... Я даже не ожидал от такой хрупкой девочки..., и мне пришлось ее усыпить..., но она в полном порядке. Вот смотри. Спит как ангел. - Ликург показал ему спящую Пандору.
  - Великие боги! Я же просил тебя быть с ней поделикатней! А ты!!! Чем ты ее усыпил?
  - Сначала пришлось запустить в нее несколько дротиков с кетамином. А потом для надежности я ввел ей приличную дозу фенобарбитала.
  - Несколько дротиков... это сколько? И что значит приличную дозу? - Ганимед почти простонал свои вопросы, потому что ответы он уже знал..., не будь Панодра богиней - спать бы ей уже вечным сном.
  - Им, ну она же богиня. Ну что ей сделается. Тем более ты сам сказал, что ей нужно отдыхать. Вот она и отдыхает...
  Ганимед тяжело вздохнул, но понимал, что сейчас что-либо объяснять Ликургу - пустая трата времени. - Лик, потом поговорим. Сейчас Пандору нужно срочно доставить в Эймсбери. Не спускай с нее глаз ни на миг! Тем более, сейчас, когда она не может себя защитить, по твоей вине! Только, Лик, не вздумай везти ее как мешок картошки! Забудь, на несколько часов, что ты солдафон и прикинься джентльменом. - Да, кстати. А от моего особняка хоть что-то осталось?
  - Ну как сказать... Что-то конечно осталось. Но реконструкция понадобится серьезная...
  Ганимед опять тяжело вздохнул, - Ладно. Потом все сам увижу. Лик, пожалуйста, с этой минуты предельное уважение и деликатность по отношению к Пандоре. - Ганимед отключил связь. И раздраженно уставился на Эфалида, который больше не сдерживался, а откровенно ржал.
  - Эф! Не вижу ничего смешного! Ты хоть представляешь, в каком бешенстве будет Пандора, когда придет в себя. Я итак ума не приложу, что с ней делать. У меня Армагеддон на носу, а я должен с богиней-малолеткой нянчиться!
  - По-ни-маю, - Эфалид давился от смеха и от того еле выговаривал слова, - Но как представлю себе Лика, спасающегося от разгневанной богини, не могу удержаться..., а он ей что в спину стрелял так боялся связываться?
  - Я не знаю подробностей! - Ганимед почти шипел.
  - Наконец-то нашлась девушка, которая не спасовала перед великим спартанским царем..., - Эфалид укатывался от смеха, - ... ой, не могу..., ну возможно он теперь научится обходительности и учтивости в отношении слабого пола и поймет, что можно не только приказывать, но и разговаривать..., а что там конкретно случилось? Он объяснил?
  
  - Повторяю, подробностей я не знаю. - Ганимед был мрачен и абсолютно не разделял веселья Эфалида, который тоже вдруг посерьезнел и озвучил тревожащее его беспокойство: - Им, тебе нужен отдых. Я понимаю, что ты эмпат, и эмоциональные срывы, подобные сегодняшнему - для эмпатов - норма. Но не для тебя! Я не знаю, может, может тебе успокоительные попить ..., а то не ровен час и мне придется в тебя дротиками с кетамином стрелять и накачивать фенобарбиталом... - несмотря на попытку перевести все в шутку, голос Эфалида звучал крайне озабоченно.
  - Ты же знаешь - мне нельзя успокоительные принимать. Они притупляют мое восприятие. Но ты прав. Я определенно не в себе. Это место. Оно на меня так действует. Как будто я под действием сильного галлюцигена нахожусь.
  - Кстати, а почему ты вдруг, просто ниоткуда, решил, что Пандоре угрожает опасность?
  - Мне сообщили...
  - Кто?
  - Не знаю. Просто нечто очень древнее стучалось в сознание, и я впустил. Но я доверяю этому голосу. Абсолютно доверяю. Без тени сомнения.
  - А почему ты скрываешь, что Пандора уже прибыла?
  - Да, не скрываю я ничего. Просто не думал, что это важная информация и все...
  - Юлишь..., ой юлишь.... Кстати, какая она?
  - Кто?
  - Им! - в голосе Эфалида звучало искреннее возмущение.
  - Она... очень похожа на свою мать. Зевс - совершенно покорен. Мы уже приехали?
  - Да. Приехали, - недовольно подтвердил Эфалид. И очень вовремя для тебя, но мы не еще вернемся к...
  Но Ганимед уже не слушал его. Он выскочил из машины и стремительно направлялся к штатному патологоанатому, некроманту Седу Мортем.
  - Сед! Вы уже подняли тело наверх или ждали меня?
  - На верх подняли. Но особо ничего не трогали. С чем цербер не шутит, а вдруг ты что-то почувствуешь?
  - Надеюсь, тем более, что я сегодня в особо чувствительном настроении, - мрачно усмехнулся Ганимед. - Ну что ж пошли осмотрим очередную "находку". - Все как обычно? Или ты заметил что-то особенное?
  - Все как обычно. Душа - вне этого мира. Девушка не выглядит мертвой, просто спящей. Но это даже не стазис, это скорее криосон. Но я, сколько не пытался, не могу "нащупать оболочку", а без этого не распознать природу магии. Но ваша догадка босс, что тела планируют анимировать - верна. Вот только не факт, что души вернутся в эти тела.
  - Насколько ты уверен, что тело и душа не воссоединятся, если убийца все же планирует это сделать? - мрачно поинтересовался Ганимед. Сед был магом смерти, поэтому в этих делах, он был гораздо более сведущ, чем он.
  - Понимаешь, не тело держится за душу, а душа за тело. Не мне тебе рассказывать, что светлые души в мире смертных обеспечивают равновесие между светом и тьмой. Так вот как только это демоническое отродье, нарушило баланс, удалив частичку света из мира смертных, тут же родился ребенок со светом в душе, и баланс был восстановлен - таков Договор между Тьмой и Светом. Это значит, что души ведьм, даже если их освободить, не смогут остаться в мире смертных - это будет нарушением Договора. Разумеется, в теории, душа может подать прошение в канцелярию Света - и попросить восстановить ее на службе и вернуть в прежнее тело. Но эти светлые - они такие бюрократы и такие правильные. Они все хотят служить, это раз. Они терпеть не могут тех, кто требует к себе особого отношения, это два. И захочет ли душа, вкусившая жизни в Элизиуме, немедленно вернуться на службу, это три. Тем более, что только избранные души - помнят свои предыдущие жизни. Эллина любила тебя, но, расставшись с телом, душа способна помнить только истинную, светом данную, или кармическую, данную тьмой, любовь - но ты итак знаешь это не хуже меня.
  - Ганимед знал это, как знал, и то, что любовь Эллины - весьма вероятно не более, чем наваждение, внушенное ей Афродитой. Эта мысль плетью прошлась по кровоточащему сердцу. Сед интуитивно понял, что сейчас ему лучше замолчать.
  Ганимед был наслышан о тенденции последних лет, превращать кладбища в разновидность общественных парков, где уставшие от городской суеты жители могут провести время наедине с природой и своими мыслями. Кладбище было очень ухоженным, очень обустроенным, очень организованным и очень цивилизованным. "Слишком уж это очень", подумал Ганимед поморщившись, - "нет, это не кощунство, но и неправильно как-то". Сам он относился к местам захоронения смертных с уважением, но предпочитал посещать как можно реже. В праздном, бесцельном посещении кладбища - для него определенно было что-то противоестественное... и неуважительное...
  Астрея расшифровала его осуждающий и мрачный взгляд по-своему: - Им, ты тоже это заметил?
  - Что заметил? - Ганимед оторопело уставился на нее.
  - Могила, в которой захоронена жертва, расположена в центре пятиугольника...
  - Нет. Но сейчас, когда ты на это указала - я четко вижу вершины пятиугольника, образованного из соседних могил. Как ты думаешь, все остальные тела тоже были помещены в центр пятиугольника?
  
  - Не знаю. Нужно проверить. Это несложно сделать теперь, когда мы знаем, что ищем. Но, если это окажется так, то мы не правильно истолковывали назначение стихийных катаклизмов, сопровождавших ритуалы.
  - Я понимаю, о чем ты. Стихии - вызывались намеренно, чтобы не только уничтожить остатки магических следов, но и скрыть то, что могила с жертвой расположена в пятиугольнике. И если окажется, что пятиугольники есть на каждом из кладбищ, то это будет означать, что заговор готовился на протяжении лет триста, если не больше, - Ганимед громко и протяжно выдохнул, - у-у-ух..., я надеюсь, что я ошибаюсь.
  - Вряд ли ты ошибаешься, - уверенным голосом убила надежду Астрея, - все остальные кладбища слишком сильно пострадали от стихий. Обрати внимание, что это кладбище стихия почти не задела, но при этом никаких следов магического воздействия. Это значит, что темный не нуждается в помощи стихий, чтобы уничтожать следы своей магии. Он прекрасно справляется с этим сам. Просто в этот раз у него что-то пошло не так.... Причем ему не повезло дважды. Во-первых, стихия - разыгралась слабая и кладбище практически не пострадало. Во-вторых, оно такое ... четко организованное..., что мне даже напрягаться не пришлось, чтобы увидеть паттерн.
  - То есть ты не веришь, что темный просто решил оставить нам зацепку? - усмехнулся Ганимед.
  - Разумеется, не верю.
  - А я думаю, что зацепку нам оставили, но не темный, - подала голос Медея, которая уже довольно долгое время, вместе с Эфалидом и Седом, слушала рассуждения Ганимеда и Астреи. - я думаю, что есть кто-то, кто против реализации плана темного. Но, вряд ли это друг, особенно твой Ганимед!
  - Ты думаешь, что этот некто пожертвовал Эллиной, чтобы привлечь мое внимание к проблеме?
  - И, да и нет. Ей пожертвовали не только для того, чтобы привлечь твое внимание к проблеме, но и для того, чтобы причинить тебе страдания.
  - Но Им - это кто-то из титанов, только они и еще Зевс способны управлять стихиями и пространством, - Ганимад понимал, что Астрея вежливо намекает ему, что это не Афродита.
  - Если предположение Медеи - верное, то - это определенно кто-то из титанов, - согласился Ганимед. - Эфалид, завтра же отправь специалистов в Сандер Бей, пусть отсканируют городок на качество магии. Если все-таки засекут кого-то с высоким уровнем чистоты светлой магии, то можно не сомневаться, что жертвой должна была стать ведьма из Сандер Бей, а не Эллина. А сегодня, пока совсем не стемнело, давайте закончим все, что должны закончить согласно протокола.
  - Сед, почему ты не упомянул мне о коконе? - Ганимед смотрел на тело ведьмы как завороженный.
  - О каком коконе? - не понял Сед.
  - Ее тело, оно окутано светящимся коконом. Это похоже на миллиарды искорок, сплетенных между собой.
  - Я ничего такого не вижу, - произнес озадаченной Сед.
  - И я, - подтвердили Астрея и Эфалид.
  - Ты прав, - почти восторженно заметила Медея, удерживая руку над телом. - Я, правда, не вижу искорок, но ощущаю нечто похожее на электростатическое поле. Ничего подобного я не чувствовала ни на одном из других тел.
  Ганимед вспомнил светлячков, о которых рассказывал Эфалид, и силе их ведущей. Стоунхендж, - подумал он - особое место, вполне возможно, что и ведьма - тоже особенная. Ганимед подошел поближе и открыл свое сознание. Тишину разорвал гул барабанов, почти склонившееся к закату Солнце вдруг оказалось в зените. От невыносимо яркого солнечного света заболели глаза, стало настолько нестерпимо жарко, что нечем было дышать. Прикрыв глаза рукой, Ганимед все же нашел в себе силы посмотреть на возникшую из воздуха богиню.
  - Афродита?
  - Знаю, что удивлен, но ты был не прав. Судьба Вселенной для меня важнее моего разбитого сердца, тем более, что я совершила ошибку.
  - Моя любовь к Эллине была твоих рук дело?
  - Нет, любовь Эллины к тебе - была моих рук дело. На тебя мои чары не действуют, неужели ты забыл об этом! - Афродита криво усмехнулась, - Я знала, что даже если ты не сможешь ее полюбить, то обязательно привяжешься к Эллине - но, все получилось еще лучше, ты влюбился. Смертная Эллина - постарела бы и умерла, а рядом бы находилась ее абсолютная копия - юная и прекрасная, но абсолютно равнодушная к тебе. Да, я знала, о Пандоре и о том, что отец заставит тебя опекать ее.
  - Это ты надоумила Эллину отправить свое резюме в наше агентство?
  - Нет. Мой план потому и возник, что твоим секретарем работала девушка похожая на Пандору.
  - О какой ошибке ты тогда говоришь?
  - Это я сообщила тогда Астрею, что ты и Эос - любовники. И это я внушила Эос вечную неразборчивую страсть. Я ревновала. Не смотря на то, что знала, что и Эос для тебя тоже особо ничего не значит. Но, я надеялась, что Астрей найдет способ тебя уничтожить. Однако, он, как и я, не захотел связываться с Зевсом.
  - Ты ищешь титана, способного управлять стихиями и пространством, и у которого на тебя зуб, думаю, ты его только, что нашел. Но будь я на твоем месте, я бы держалась от него как можно дальше. Все эти годы его ненависть к тебе только росла. С каждым новым любовником Эос - он ненавидит тебя все больше и больше.
  Ганимед замешкался в нерешительности. Он не знал, что в таких ситуациях полагалось говорить. - Ты простила меня? - спросил он просто, чтобы не молчать.
  - Я работаю над этим... - ее голос прозвучал как эхо. И Ганимед понял, что разговор окончен.
  - Что опять с Пандорой, что-то не так? - услышал он голос Эфалида.
  - В смысле? - не понял, еще не пришедший в себя после видения, Ганимед.
  - Да. Потому что ты опять ушел в астрал, - напомнил ему Эфалид.
  - Нет, с Пандорой все в порядке, - увидев округлившиеся глаза Астреи и Медеи, Ганимед мысленно застонал. Зная, что с тремя ему просто не по силам справиться, заявил: "Все вопросы завтра! У меня сейчас срочное, очень важное дело". Он удалялся от них почти бегом, но недостаточно быстро, чтобы не слышать за спиной их веселое похихикивание. Через пару часов Ликург доставит Пандору, и они обо всем догадаются сами.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"