В вечернем составе метро, идущего из центра, народу не то чтобы много, но все места заняты. На очередной станции в двери шумно вваливается толпа громко и разноязыко тарабанящих людей - наверху мечеть и сегодня какой-то мусульманский праздник. Бородатая молодёжь, не обращая внимания на сидящих пассажиров, гортанными криками переговаривается через весь вагон и, кажется, уже готова плясать лезгинку прямо между сиденьями...
Сидящие москвичи, европейского вида люди, пожилые и молодёжь, видимо, в основном православные - чувствуют себя крайне неуютно и даже неловко. Они втягивают плечи, отводят взгляды, стараясь не смотреть друг на друга и на развязных гостей столицы. Женщины думают, скорей бы уж своя станция, да выскочить из этого бедлама... Мужчины, чертыхаясь про себя, безсильно стискивают кулаки, но остановить галдёж не решаются...
Неожиданно что-то меняется. От дальних дверей разносится негромкое, но внятное пение. Слов не разобрать... Крики и ор постепенно стихают, а по всему пространству вагона всё громче и слаженнее разносятся песнопения, славящие Иисуса Христа. Несколько женщин, мужчин и детей идут по вагону и поют... Стоящие замолкают и расступаются. А у сидящих - распрямляются плечи, появляется блеск в глазах - во как! Молодцы наши!..
Но "нашими" оказываются не обласканные государством православные, а прихожане одной из не привечаемых обществом протестантских конфессий, именуемых в обиходе сектантами. И, как рассказывали очевидцы, многим православным тогда стало стыдно - за разобщённость, молчание, трусость. И в их глазах были слёзы. И - гордость и благодарность людям, не уронившим достоинство христиан и открыто исповедавших Христа Спасителя...