Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако библейский мудрец, похоже, был не совсем прав: если бы ничего нового в подлунном мире не происходило, мы бы до сих пор сидели в пещерах и не болтали по сотовому с дружками-приятелями. Вяло размышляя на эту не вполне четко сформулированную для себя тему, Андрей шел по вечернему парку и глазел по сторонам.
И вот - пожалуйста! На одной из скамеек напротив фонтана живой иллюстрацией к его невнятным рассуждениям о роли случая в судьбах мировой цивилизации сидела Белла и что-то увлеченно писала в толстой тетради. Андрея она не замечала.
"Интересно, почему - в парке? - подумал Андрей. - У нее и дома вполне комфортная обстановка. Вдохновение, что ли, нашло?"
На обстоятельную Беллу это мало походило. В их студенческом литобъединении она слыла вдумчивой, тяжеловатой на подъем и чуждой безрассудных порывов особой, выдававшей к каждому занятию по две-три странички аккуратного (просится словцо - "академического") текста из своего нескончаемого романа. Что-то вроде "Cаги о Форсайтах" на современный лад. Руководил объединением молодой преподаватель Сергей Петрович. Он вел несколько дисциплин на литфаке и межфаке и попутно собрал под знаменами студенческого кружка тамошних самодеятельных поэтов и писателей. Он появился в институте недавно и покорил студентов (и особенно студенток) своими демократизмом, эрудицией, нетривиальным взглядом на окружающую действительность и просто приятной внешностью.
Андрей подошел.
- Привет, мать! Ты меня удивляешь: писать на коленке в век ноутбуков - это круто.
Белла заполошно вскинула глаза и протараторила:
- А-а, некогда тут разбираться... Хочу побыстрей основу закрепить, пока не выветрилось. Дома обработаю. - И опять уткнулась в тетрадку.
- Так я мешаю? Могу отчалить, все равно просто так болтаюсь. Тебя что - Пегас некстати лягнул? Думал, ты дама "сурьезная", на такие порывы не способна.
Белла сделала жест рукой, мол, "погоди-погоди..." и продолжала быстро писать. Наконец, громко сказав "уф-ф!", закрыла тетрадь и сунула ее в сумку.
- Все, пока хватит. "Сурьезно", как ты говоришь, дома корпеть буду.
Андрей сел рядом на скамейку, закурил. Белла, посмеиваясь, шутливо упрекнула:
- Ты пошто на Пегаску наехал? Полезная скотинка. Горазд же ты попусту воздух сотрясать!
- Да все-то мы горазды. На том стоим. Мастера слова, ешкин!
В их литкружке - и вправду - за словом в карман не лезли и косноязычных не привечали. Сами себя они не без претензии называли "кружком любителей изящной словесности". В основном - литфаковцы и инъязовцы, хотя было несколько особей и с технических факультетов. Совместное времяпрепровождение обустраивали азартно и нескучно: о стихах ли поспорить, пивка ли попить после лекций или литературных посиделок, в картишки ли зарубиться - ко всему подходили с душой и фантазией. Жили, если можно так сказать, нараспашку и с задоринкой. Мелкие интрижки и козни, конечно, случались, но фатальных последствий не имели и серьезно жизнь не портили. Трудно испортить жизнь пышущему здоровьем и оптимизмом двадцатилетнему существу. Внутри объединения просматривались более мелкие неформальные группки, по интересам и другим признакам: поэты кучковались с поэтами, прозаики - с прозаиками, были еще землячества, друзья детства, однокашники и т.д. Андрей входил в группу из шести человек: он сам, Белла, Вадим, Галина, Денис и Елена. Получалось - А, Бэ, Вэ, Гэ, Дэ, Е. Они довольно давно обратили внимание на это забавное совпадение и в шутку называли себя "абэвэгэдейкой". Все они были в основном прозаиками. Кроме того, Андрей и Денис дружили со школы, а Вадим с Галиной, хоть и учились на разных факультетах, вполне серьезно женихались. Некоторые из них понемногу печатались, но как-то неубедительно: в областных, районных или местных отраслевых газетах типа "Железнодорожник" или "Машиностроитель". Попытки заслать свои нетленки в центральные издательства пока успеха не приносили. В интернете, впрочем, были представлены все, да что толку - виртуальный шедевр на полку не поставишь, а безграмотные и зачастую хамские отзывы анонимных читателей оптимизма не добавляли.
Андрей рассеянно поглядывал на закат. Белла спросила:
- Прохлаждаешься? Какие новости?
Они не виделись около недели, и вопрос прозвучал вполне уместно.
- Да никаких особо. Домой вот шлепаю. Завтра семинар мудреный, придется буквари немножко погрызть.
- Видел кого?
- Только Дениса. Точнее, еще с Галкой пересекался пару дней назад по телефону, но лично не сподобился. Она, - Андрей хохотнул, - представляешь, что удумала? Рассказ какой-то новый кропает, на заказ. Подробностей не сообщила, но что-то про шкатулку с секретом. Вернее, не то чтобы с секретом, а просто некая загадочная история, связанная со шкатулкой. Можно детектив, можно мистику, фэнтези, сюр - любые жанры и направления. Срок написания - месяц, объем - не больше двадцати тысяч знаков без пробелов. Конкурс какой-то, наверное, надыбала в своих женских журналах. Я по телефону толком не понял.
- А Денис чем занят?
- Конкретно ничем, но полон энергии, как всегда. Я ее направил в мирное русло: попили с ним пивка и разбежались.
- Он про меня что-нибудь говорил?
- Нет. А должен был? Темнишь ты что-то, подруга. Колись давай!
Белла почмокала губами, как бы соображая, говорить или нет, и, наконец, выдала:
- Чепуха какая-то получается. Денис тут про меня треплется, будто я его творческие планы рассекретила, а это плохая примета.
- Что за планы? Давай уж рассекречивай до конца.
- Денис тоже про шкатулку пишет.
- Это он тебе сам сказал?
- Нет, краем донеслось.
- Может, брешут?
- Вот и я не пойму. Почему и спрашиваю.
Андрей поморщил лоб, задумчиво пробормотал:
- Странно, что он тоже про шкатулку. Наперегонки с Галкой, что ли? Далась им эта шкатулка!
- Про Галку я не знала. Действительно не понятно: почему оба про шкатулку?
- А все-таки: про Дениса откуда знаешь?
- Гватемальская разведка донесла.
- Ладно, замнем для ясности. Похоже, они оба в каком-то конкурсе участвуют. Ты вот, кстати, чего тут шкрябала в тетрадке, аж дымилась вся? Не про шкатулку?
- Остынь, мне моей эпопеи хватает. Сцена в поезде никак не давалась, уже неделю с ней маюсь, а сегодня вдруг как прорвало. Еле успела записать. Да ты и сам видел. Шла себе по парку, никого не трогала, и тут - бац! - весь конфликт, основные ходы и мотивации как молнией высветило. Хорошо хоть, тетрадка в сумке оказалась. А ты говоришь - ноутбук. Ноутбук у меня дома, там, не торопясь, и отрихтую.
На том и расстались. Андрей проводил Беллу до остановки и поплелся к своим конспектам.
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако Белла чувствовала, что что-то должно произойти. Завершив дневные дела (институт, пробежка по магазинам, парикмахерская, визит к подружке и т.д.), она пребывала в интерьере своей родной квартиры - точнее, своей комнаты - и откровенно бездельничала. Телевизор пытался попеременно привлечь ее то к новостям политики, то к прекрасному, то к тайнам Вселенной, но не преуспел. Наказанием ему послужил щелчок пультом.
Белла встала с кресла и прошлась по комнате. За писанину, что ли, засесть? Нет, сегодня настрой не тот. Однако откуда эта убежденность, что день еще не завершился?
И тут затренькал ее сотовый. Белла глянула - Вадим. С ленцой отозвалась:
- У аппарата.
- Привет, старуха! - бодро возвестил Вадим. - От дел не отрываю? Ты где?
- Дома. Бью баклуши. Ни на что серьезное рука не поднимается.
- Так пойдем прошвырнемся! Вечер славный. Про Ленку тебе расскажу, та еще язва оказалась.
"Ну вот. Совсем другой разговор. Перемыть косточки подруге - святое дело. Все-таки предчувствие не обмануло: вечерок имеет продолжение", - пронеслось в голове у Беллы. А вслух сказала:
- Отчего же не прогуляться? Куда подгребать?
- Я сейчас возле филармонии. Двигай в мою сторону по Кутузова, я пойду навстречу. Где-то на полдороге встретимся.
- Хорошо, минут через пять выйду. Пока!
Они встретились возле небольшой открытой забегаловки и устроились за пластмассовым столиком под тентом. Вадим взял себе пива, Белле - легкий коктейль. Закурили. Надо отметить, что в описываемые времена за курение в общественных местах и питейных заведениях еще не гоняли, а даже наоборот: на каждом столике стояли пепельницы, и официанты их аккуратно меняли. А еще говорят: что ни делается - все к лучшему. Н-да...
Потягивая пивко, Вадим неспешно начал обещанный разговор:
- Тут вот какая штука. Ленка мне на днях объявила, что пишет рассказ про таинственную шкатулку. Которая то появляется, то исчезает. Что-то в жанре мистики или фэнтези. Я еще удивился: Ленка и мистика - это что-то новое. Однако принял к сведению и помалкиваю. А тут случайно узнаю, что Ленка ото всего отперлась, дескать, ничего она не пишет и мне об этом не говорила. Здрасьте-пожалте! Может, у нее масть не пошла, рассказ не заладился - она и отыграла назад. Ее дела, в конце концов. А меня-то зачем треплом выставлять? Тем более, что я ни сном ни духом. Не ожидал от Ленки такую козу с рогами.
Белла протянула:
- Забавно. Какие-то непонятки с этим рассказом. С чего это вдруг все кинулись его писать? Галина пишет, Денис пишет. И все про шкатулку. Знаешь, тут Андрюха высказал предположение, что они в каком-то конкурсе участвуют.
- А сам он, случаем, не пишет?
- Не знаю. Но не удивлюсь.
Время от времени они прерывали разговор, разглядывали прохожих и посетителей за соседними столиками, любовались закатом. Вечер был действительно хорош: заходящее солнце окрасило облака над горизонтом в целую гамму цветов от ярко оранжевого до багряно-фиолетового, и кое-где даже проглядывали зеленоватые оттенки. Набегал ветерок, тихо шелестела листва.
Белла вдруг спохватилась, что Вадим обещал ее "выгулять", и предложила пройтись. Они неспешно двинулись в сторону ее дома.
Вадим вернулся к разговору:
- Давай, не спеша, разберемся. Реконструируем, так сказать, события. Ты откуда про рассказ узнала?
- От Андрея. Он мне сказал, что Галка такой рассказ пишет.
- А он откуда узнал?
- От самой Галины. Из первых уст. Так он, по крайней мере, заявил. Думаешь, прикалывается? Слушай, а вдруг это розыгрыш такой? Ну, типа "писем счастья"? Перепиши сам и передай товарищу.
Вадим с сомнением покачал головой:
- Не похоже. Если бы кто-то из наших такую мульку запустил, мы бы знали.
У Беллы нашлась другая версия:
- Из каких наших? Из "абэвэгэдейки"? А если кто-то из технарей? Математическая логика, принцип неопределенности, туда-сюда... Эти запросто могут до такого иезуитства додуматься. Похихикивают сейчас, на нас глядя. А мы тут собачимся, друг друга во всех смертных грехах подозреваем. Происки все это, помяни мое слово!
За разговором приятели незаметно подошли к дому Беллы. Сумерки заметно сгустились, теперь в палитре небесного художника преобладал темно-синий цвет. Пожелав Белле спокойной ночи, Вадим откланялся.
На обратном пути он еще поломал голову над неожиданно вскрывшимися каверзами, но так ни до чего и не додумался. "Утро вечера мудренее", - справедливо рассудил он, поднимаясь на свой этаж.
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако давно известно, что в тихом омуте черти водятся, не из тучи гром может бабахнуть, а у не имеющего ни гроша вдруг в кармане алтын обнаружится. Да что говорить? Есть многое на свете, друг Горацио...
Вадим не был склонен к абстрактным рассуждениям. Он во всем любил конкретику, четкость и определенность. Даже теоретическая грамматика, бич студиозусов, казалась ему вполне ясной и увлекательной дисциплиной. Преподаватели его ценили, а Галка - та и вовсе любила. В том числе и за упомянутые черты характера. Эх, Галка, чем-то она сейчас занята?
Они познакомились в литкружке. И хотя в институте было полно симпатичных девчонок, Вадим как-то сразу запал на Галину. Она не была особенной красавицей, но привлекла Вадима открытостью, простотой, отсутствием жеманства и косметики. Ей следовало бы родиться мальчишкой. Живой ум, начитанность и легкая авантюрная жилка еще добавляли ей притягательности. Они легко сошлись и пребывали в счастливой поре первой, безоглядной влюбленности. Друзья, хотя и подкалывали их время от времени, относились к парочке вполне уважительно и по-своему бережно. Эх, молодость, молодость...
На этот вечер у них не было договоренности о встрече. Вадим, сам парень городской, частенько навещал своих общежитских приятелей, которые жили совсем другой, но вполне насыщенной и интересной жизнью. (Она заслуживает отдельного повествования, поэтому не будем углубляться.) Вот и сейчас он возвращался из общаги, посмеиваясь услышанным анекдотам и забавным историйкам из студенческого житья-бытья.
Едва войдя в квартиру, он услышал раздающиеся из кухни женские голоса. Один принадлежал его матери, а другой - опа! - Галине. Интересное кино...
Обрадованный и слегка заинтригованный, Вадим торжественно вплыл в кухню и театрально вопросил:
- Это что за "военный совет в Филях"?
Мать с улыбкой ответила:
- Да вот, соображаем, как из тебя, непутевого, сделать отличника боевой и политической подготовки.
- Опоздали, голубушки. Я он и есть. Отличнее не бывает. Из греческого - пять, из латыни - пять, как говаривал дедушка Ленин.
Однако осекся, заметив, что Галина явно не настроена поддерживать шутливый тон и смотрит на него с укоризной. Смутившись, обратился к ней:
- Что-то случилось, Галчонок?
Вместо нее ответила мать:
- Ладно, садись, гулена! В ногах правды нет. - Налила ему чаю, подвинула вазочку с печеньем и конфетами, свою чашку поставила в мойку. - Вы тут общайтесь, а я пойду телевизор посмотрю. - И направилась в свою комнату.
- Да я у ребят был, в общаге... - вдогонку ей, а затем переводя взгляд на Галину, растерянно проговорил Вадим. - Какие гулянья?
Галина отреагировала на удивление спокойно:
- Да при чем здесь ребята? Никто про общагу и не говорит.
- А кто про что говорит? - решительно ничего не понимая, воскликнул Вадим. - Ты можешь внятно объяснить, что стряслось?
Галина вздохнула и скорбно произнесла:
- Я думала, у нас серьезно. А ты... - и замолчала, всем своим видом выказывая крайнее неодобрение.
- А что я? Что - я?
Галина пристально посмотрела на него и со значением в голосе спросила:
- Ты правда Бэлке свидание назначал?
- Какое еще свидание?
Галина сурово свела брови, прикрикнула:
- Не ври! Она сама мне говорила.
Вадим, наконец, понял, за что попал в немилость, и облегченно рассмеялся.
- И всех-то делов? Господи!..
Галина, продолжая хмуриться, проворчала:
- Ничего смешного не вижу.
Вадим торопливо принялся объяснять, что просто по-дружески поболтал с Беллой, ничего личного, как говорится, очень уж хотелось Ленку на чистую воду вывести.
- Ты представляешь, - возмущенно продолжал обрисовывать Ленкино коварство Вадим, - эта тихушница засела за какой-то хитромудрый рассказ про волшебную шкатулку, но всех уверяет, что это мои фантазии и что я ее, дескать, не так понял.
Вадим подлил себе чаю, захрустел печеньем и с ожиданием уставился на Галину. Та неожиданно повела речь о другом:
- Да тут не одна Ленка тень на плетень наводит. Андрей мне тоже говорил, что пишет рассказ про шкатулку, а потом растрезвонил, что я все выдумала и что ничего он не пишет. А зачем мне выдумывать? Мне вообще по барабану, кто что пишет.
Вадим удивился:
- Значит, Андрюха тоже в эту партию вступил? И что это за шкатулка такая? Откуда ветер дует? Ты, кстати, ничего про шкатулку не сочиняешь?
- С какого перепугу?
- Да вот Андрей Белле обсказывал...
- Это тебе Бэлка на свидании поведала, Ромео? - при этом Галина нарочито сделала упор на слове "свидание".
Вадим поморщился, недовольно пробурчал:
- Ну, хватит уже!.. - Однако продолжил гнуть свою линию: - Так пишешь или нет?
- А вот не скажу. У тебя секреты - и у меня пусть будут тоже. Я, погоди, еще и свидание кому-нибудь назначу...
- С тебя станется. Я вот думаю, Андрей с Беллой те еще интриганы, соврут - не дорого возьмут. Хотя Белла... - повторно произнеся это сакраментальное имя, Вадим опасливо покосился на подругу, - предположила, что это происки не наших, а технарей. Некий экперимент из области математической логики и прочих премудростей. С другой стороны, она могла и специально такой фальшфейер запалить, чтоб от себя подозрения отвести. Вас, баб, фиг разберешь!
- Уймись, пинкертон! В конце концов, свободу творчества еще никто не отменял. Пусть расцветут сто цветов и уложатся в тысячу шкатулок!
Вадим, довольный, что ситуация разрядилась, охотно резюмировал:
- Аминь!
Чаепитие в Мытищах, равно как и совет в Филях мирно завершились. Не зря говорят: милые бранятся - только тешатся. Галина попрощалась с хозяйкой дома, и Вадим проводил дорогую гостью до родного порога.
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако неплохо бы это сонное царство слегка встряхнуть. Галина вспомнила о высказанной Вадиму угрозе и решила добавить немного перчика в пресную похлебку повседневности. "Чисто для прикола, понарошку, - мысленно сказала она себе, - чтоб миленок не скучал".
Недолго поколебавшись между кандидатурами Андрея и Дениса, она остановила свой выбор на Денисе, поскольку он был русоволос и голубоглаз (этот тип мужчин ей нравился больше) и проживал по соседству. Договориться о встрече было делом двух минут. Крючок, на который Галина подцепила Дениса, был на удивление немудрящ: она просто пожаловалась на двуличие Андрея, пребывая в твердой уверенности, что Денис на правах лучшего друга кинется ее опровергать и разубеждать. И не ошиблась. Эх, мужчинки, до чего ж вы предсказуемы!
Вариант с летним кафе ее вполне устроил, пусть будут свидетели. В конце концов, Вадим с Беллой тоже не особо прятались, успев за время своих посиделок намозолить глаза половине города и дюжине общих знакомых. Чем мы хуже? Гулять так гулять!
Устроившись за столиком, Галина принялась изучать меню. Денис выказывал явные признаки нетерпения, но Галина не спешила. И начала издалека:
- Странные вещи происходят: кого ни встретишь из наших, все толкуют о некоем рассказе про шкатулку, который сами же и сочиняют. Не скопом, естественно, а каждый сам по себе. Но, заметь, именно про шкатулку, как сговорились. Что за поветрие такое? Других тем, можно подумать, нет. Или это некий конкурс, состязание? Тогда откуда ноги растут, кто этот конкурс объявил? И еще интересно: каждый говорит про кого-то другого, а о себе говорить избегает.
Денис, смирившись с тем, что быстрого разговора не получится, тоже не стал спешить. С хитринкой во взгляде спросил:
- И ты тоже избегаешь?
- В смысле?
- Ну, вот ты - пишешь или нет?
Галина заговорщицки подмигнула и сообщила:
- В том-то и штука. Я ни фига не пишу, а Андрей про меня уже растряс, что прямо исписалась вся. И это при том, обрати внимание, что сам вовсю сочинительствует. Что это на него нашло? Все с ног на голову перевернул.
Денис, чтоб исключить всякую возможность навета на своего друга, предпочел уточнить:
- А кому он растряс?
- Да вот хотя бы Бэлке.
- Это она тебе сказала?
- Нет, добрые люди просветили.
Далее разговор потек уже сам по себе, автономно, прихотливо огибая бугорки и просачиваясь в незримые щели. Денис философски рассудил:
- Может, эти люди не такие уж и добрые? Сама говоришь, каждый норовит про другого приврать и в стороне остаться.
- Так оно. Белле тоже веры нет.
- Хм. За других не скажу, а от Беллы я конкретно пострадал.
- Поделись.
- Она уже давно эту самую шкатулку описывает, но втихаря и всем заявляет, что я на нее напраслину возвожу. А мне это зачем? Пишешь - и пиши себе, никто не запрещает. А мое доброе имя полоскать негоже.
- Ага, твое, значит, негоже, а мое - пожалуйста? Ты бы вот вразумил Андрея, что так с друзьями не поступают.
- А тебе не кажется, что Белла на него наговаривает? Или ее саму ввели в заблуждение.
- Я теперь ни в чем не уверена. Голова кругом.
Разговор забуксовал. Или, если продолжить аналогию с потоком, уперся в стену. Можно также сказать, что иссяк.
Галина уже устыдилась своей неуклюжей попытки предстать роковой женщиной и не чаяла вырулить из двусмысленной ситуации. Идея пофлиртовать с Денисом теперь казалась ей глупой и пошлой. "Если Вадиму донесут, стыда не оберешься", - подумала она. Успокаивало только то, что никаких реальных шагов к "охмурению" Дениса она не предпринимала.
Заметив, что Галина поскучнела, Денис вызвался проводить ее до дома. Она решительно отказалась, скомкано попрощалась и удалилась.
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако никогда не знаешь, что ждет тебя за очередным поворотом. Выйдешь, например, с мусорным ведром к контейнерам во дворе, а тебе сосулька с крыши тэрц по темечку. Или невинно отправишься в булочную за хлебом, а окажешься на планете Плюк, номер 215 в тентуре. Томление духа может в мгновение ока превратиться в галоп по пересеченной местности.
Впрочем, Денису такие перевертыши нравились (не сосулькой по голове, естественно, а что-нибудь менее экзотическое), dolce vita никогда не относилась к числу его приоритетов. Вот и сегодня он не долго думал, как убить вечер. "Схожу-ка я к Андрею, - решил Денис, - что-нибудь сообразим".
Через пару минут он бодро вышагивал по улице, размышляя, взять ли пивка сразу или затариться потом вместе с Андреем (у каждого из вариантов были свои плюсы и минусы), насвистывал модный мотивчик, разглядывал встречных девчонок и каждой жилкой ощущал ровную и наполненную пульсацию жизни.
И тут (если следовать вышеприведенной максиме - "за очередным поворотом") он нос к носу столкнулся с Еленой. Та имела вид праздношатающейся гимназистки, чему способствовали белая блузка с легкомысленными оборочками, очки на носу и книга под мышкой. Скосив глаз на корешок, Денис распознал вузовский учебник. "Ну, точно гимназистка", - подумал он.
Поздоровались.
- Ты все науки постигаешь? - спросил Денис, чтоб что-то спросить. Разбегаться, едва поздоровавшись, казалось ему невежливым.
- А что делать? - печально вздохнула Елена. - Кушать-то хочется. Стипендию за красивые глаза не начислят.
- Я бы красивым девчонкам стипендию исключительно за интерфейс давал, - пустился Денис в куртуазные завирания. - Они поддерживают в нашем брате-студенте необходимый тонус, что благотворно сказывается на учебном процессе.
- Мели, Емеля... - рассмеялась Елена. - Сам-то куда нацелился, если не секрет?
- Хотел к Андрею заскочить, но он подождет. Готов уделить тебе неограниченное количество моего драгоценного времени. - Он оглянулся по сторонам. - Давай присядем. Ты не торопишься?
- Нет.
Они сели на ближайшую скамейку. Елена поделилась:
- Тут мне недавно книженцию давали почитать, сейчас все с ней носятся. Про учителя, который глобус пропил. Ничего, бойко. Правда, местами затянуто.
- А мне книга не попалась, зато я фильм видел. Хабенский хорош, конечно. А в целом не фонтан. И мне тоже затянутым показалось.
- Ничего. Пусть хоть что-то снимается и пишется, а то пустыня натуральная. Одни американцы резвятся на просторе.
Помолчали, повздыхали о тернистых путях отечественных киноиндустрии и словесности.
- Что о наших слышно? - сменила тему Елена.
Денис охотно откликнулся:
- Да я мало кого видел, если честно. Но, похоже, какие-то шевеления происходят. Тут с Галкой недавно общался. По ее словам, все наши в последнее время буквально с катушек съехали. Массовое помешательство. Сплетни какие-то, кривотолки. Кому верить - не поймешь.
- Ее-то конкретно кто обидел? Зачем всех приплетать?
- Ее конкретно - Андрей. И я ей верю. Как говорится, Андрей мне друг, но истина дороже. Тем более, что у меня самого схожая история. Представляешь, Бэлка напела Вадиму, будто я пишу рассказ про шкатулку. Ну, ту самую, о которой чуть ли не все пишут. Все-то, может, и пишут, а я нет. Не люблю в стаде ходить, предпочитаю "выбираться своей колеей".
Елена заинтересованно поддержала:
- Ага, и у тебя Вадим отметился. Везде успевает. Прямо электровеник какой-то.
- А тебя он где ущемил?
- Да наговорил невесть что. Он тоже в числе "шкатулковедов" оказался. Хорошо, дерзай! Яви миру шедевр, кто против? Так ведь нет! Писать мало, надо еще интригу запустить. Мне тут доложили, что он на каждом перекрестке заверяет, что ни про какую шкатулку слыхом не слыхивал и что я все это про него сочинила. Красавец, нечего сказать!
- Вот видишь, права Галка: массовый психоз с нашим братом приключился. Однако не на пустом же месте? Полагаю, кто-то извне вирус запустил. Сидит где-то злобный Карабас и за веревочки дергает.
- Да, действительно похоже на интригу со стороны. Пожалуй, ты прав.
Оба замолчали, погрузившись в свои мысли. Денис выкурил очередную сигарету. Вечер тем временем плавно угасал. Появились первые звезды. Наконец, как бы очнувшись, Елена посмотрела на часы, снова засунула под мышку лежащий на скамейке учебник и заявила:
- Вот что, дружок. Твоего драгоценного времени я сегодня изрядно заняла. Пора и честь знать. Будем считать, что встреча прошла в теплой, дружеской обстановке и послужит дальнейшему укреплению двухсторонних отношений. Ты к Андрею или проводишь?
Денис отчеканил:
- Не извольте сомневаться, фрекен Хелен! Доставлю в лучшем виде. Андрей - он и в Африке Андрей, подождет до следующего раза. Тем более, что пивные закрома уже закрылись.
Он галантно подставил Елене локоть, та поднялась, и они чинно двинулись в сторону ее дома.
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако неожиданно остро почувствовав бесплодную инерцию уходящего дня, Елена решила, что не позволит себе быть мухой в вязком сиропе обыденности. Остановись, мгновение, я хочу сделать тебя прекрасным! Или хотя бы не таким серым. Перебрав доступный инструментарий, Елена пришла к выводу, что в сложившейся ситуации легкий моциончик вполне подойдет.
Припудрив носик, Елена выпорхнула на улицу. О маршруте она не думала, конкретных планов не строила. "Так, прошвырнусь по окрестностям - и домой", - решила она.
Тихий теплый вечер настраивал на лирический лад. Встречные и попутные прохожие тоже казались в массе своей безмятежными и умиротворенными. Попадалось много фланирующих парочек, мамаш с колясками, на лавочках грели кости пенсионеры. Елена взяла себе брикетик мороженого и тоже присела, чтобы не есть на ходу. "Прямо бидструповская картинка", - подумала она. Соседом по скамейке оказался седовласый старец (свободных скамеек в обозримой перспективе не наблюдалось), у ног которого сидел такого же почтенного вида пес. Оба слезящимися глазами смотрели на закат. На Елену они не отреагировали. Почувствовав необъяснимый прилив умиления и, как говорят, "светлой грусти", Елена тайком разглядывала соседей. Как часто бывает при долгом совместном проживании, они даже внешне походили друг на друга: уставшие от жизни, мудрые, неспешные существа. Сами собой в голове стали выстраиваться строки. Не надеясь на память, Елена попросила у продавщицы мороженого клочок бумаги и ручку (нашлась только лента использованных чеков) и торопливо, практически набело записала:
"Скамейка в парке. Тихий вечер.
Прохладу ветерок принес.
Накинув теплый шарф на плечи,
Сидит старик. И рядом - пес.
С вселенской мудростью во взоре
Печально смотрят на закат.
Им есть что вспомнить: радость, горе
Делили много лет подряд.
Друзьям подходит срок прощаться,
Но бренна только наша плоть -
В иных мирах им повстречаться,
Надеюсь, даст еще Господь".
"Вот тебе и моциончик! - закончив писать, подумала Елена. - Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь". Старик с собакой тем временем, как бы посчитав свою миссию выполненной, с достоинством удалились.
Елена вернула продавщице ручку и снова устроилась на скамейке. Перечитала свои каракули. "Наверное, можно еще почистить, - промелькнуло в голове. - Завтра посмотрю, пусть отлежится".
Она уже собралась уходить, когда заметила идущего в ее сторону Андрея. Он тоже ее увидел и издалека широко улыбался.
"Чудны дела твои, Господи! - мысленно воскликнула Елена. - Не многовато ли событий для одного вечера?"
Андрей подошел и, спросив разрешения, сел рядом. Небрежно поинтересовался:
- Какими судьбами?
- Просто гуляю. - И, подумав, добавила: - Вернее, сначала просто гуляла, а потом решила внести посильный вклад в сокровищницу нашей поэзии.
- Загадочно выражаешься. Прямо здесь, что ли, "внести"?
- Прямо здесь. - Елена помахала лентой чеков. - Сию секунду сотворила.
- А ознакомиться можно? Первым, так сказать, прикоснуться...
- Да ты тут не разберешь ничего. Я тебе вслух прочитаю. - И Елена с выражением продекламировала стих.
Андрей покачал головой, причмокнул и заявил:
- Шедеврально! Прямо слеза прошибает.
- Нет, а если серьезно?
- Если серьезно, то что-то есть, конечно. Но штампиками, мать, грешишь. Что это за "вселенская мудрость"? И - как бы это сказать? - картинно очень, выспренне. Хотя в целом - скорее "да", чем "нет".
- Ладно. Это свежак, прямо с кончика пера. Еще покумекаю. Тут вот только что, за минуту до тебя, эта парочка рядом со мной сидела. Так что с натуры писано.
- Я же говорю: в целом неплохо. А если пошлифовать, то действительно вкладом в сокровищницу может оказаться.
- Уговорил. Сам-то как здесь?
- До дому гребу, от Дениса.
- А-а... Я с ним тоже недавно общалась. Много интересного узнала: и про наших, и про "шкатулочный рассказ".
- Про что, про что?
- А тебе про меня не донесли еще?
- На тему?
- Ну, что я тоже якобы пишу рассказ про шкатулку.
- А разве не пишешь?
- Вот еще! Не хватало мне головной боли. И не собиралась.
- Чего же тогда всполошилась?
- Да некрасивая какая-то история получается. Недавно Галка мне поведала, что ее мил-дружок Вадим по-свойски, можно сказать, по-родственному, - тут Елена со значением хмыкнула, - выдал ей большой секрет: что я пишу этот треклятый рассказ. Да еще подробностей, паразит, подкинул для вящей убедительности, что шкатулка не простая, а не то волшебная, не то заколдованная. Ты же знаешь, подробности всегда добавляют правдоподобия, дьявол скрывается в деталях, так сказать. Ну, Галка уши и развесила. А того не сообразила, дуреха, что я мистикой и прочей чертовщиной никогда не увлекалась, ты же знаешь.
Елена перевела дух и продолжила:
- Но Вадим-то каков? Вот уж от кого не ожидала... Он же такой основательный, упорядоченный перец. Не мог же он сам это все придумать? Значит, кто-то про меня осознанно слухи распускает. А зачем? Кому я помешала?
- Ну, не велик компромат - писательством заниматься. Тебя же не в убиении невинных младенцев обвиняют. А писатель пускай себе пописывает, такова его планида. Хоть про шкатулку, хоть про "зеленую кобылку".
Андрей помолчал и задумчиво добавил:
- Тут другое любопытно: Галка не тем, так другим боком к этой шкатулке всегда причастна оказывается. Как в случае с тем пальто: не то она пальто украла, не то у нее. Думаю, это неспроста.
Еще помолчал, как бы собираясь с духом, и продолжил:
- Она и меня в эту историю впутала.
Елена встрепенулась, как будто ожидала такого поворота, и торопливо проговорила:
- Я так и думала. Кто-то хитро сеть раскинул. Денис, кстати, считает, что это козни злоумышленников извне. Я с ним согласна. Галка, мне кажется, такая же безвинная жертва, как и все мы.
Андрей нахмурил брови и возразил:
- Не обобщай! Вишь, заступница нашлась. Касательно меня она тот еще хищник, паук-птицеед. Она знаешь что Денису про меня наплела?
- Откуда? Я везде в страдательном залоге.
- Эта, как ты полагаешь, овечка, сама мне в подробностях о своих муках творчества поведала, а потом Денису заявила, что ничего подобного мне не говорила. Каково? А я, дурья башка, на голубом глазу уже успел все Бэлке обсказать. Как говорится, поспешишь - людей насмешишь.
- Может, тебе про Галку тоже кто-то дезу запустил?
- Какая деза? Я тебя умоляю! Галина мне сама все рассказала. Более того, она даже объяснила, почему именно про шкатулку надо писать. Я сначала подумал, что она в какой-то конкурс влезла, а потом она мне перезвонила и открыла глаза. Оказывается, это им Сергей Петрович дал такое задание, на том заседании кружка, которое мы все прогуляли. А Галина не прогуляла и все подробно зафиксировала. Так что нисколько я Бэлке не заливал, почти слово в слово все повторил за Галиной. И про жанр, и про тему, и про объем. Одну деталь забыл сообщить: Галке особенно понравилось необычное условие - начать рассказ с определенной фразы.
- Что за фраза?
- Я ее где-то записал, погоди!
Андрей вытащил из внутреннего кармана куртки записную книжку, полистал и с выражением зачитал: "Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако...".
* * *
Вечер ничего не предвещал. Обычная толкотня с утра, суета сует и томление духа. Однако пора, наконец, этот вечер достойно завершить.
Некто почесал лысину, подмигнул своему отражению в дверце книжного шкафа и поставил жирную точку в рассказе. Вечер закончился.