Жили гвозди железные в тёмной подсобке музейной, 
Шляпкой к шляпке уложены - был аккуратен завхоз. 
Их ни разу не видел дотошный турист чужеземный - 
Лишь электрик тут сиживал, тешась дымком папирос. 

Но однажды один из гвоздей извлекли из коробки, 
И вознёсся он в чьей-то руке в златочудный музей, 
И, вколоченный в стенку, узрел он, смущённый и робкий, 
Леонардо да Винчи шедевр на железке своей. 

Он вначале робел, а затем подружился с картиной, 
Слушал байки её и учил итальянский язык. 
Он заслуг за собою не знал и считал - пофартило; 
И мадонна не спорила, щурясь на солнечный блик. 

Но решило начальство: коль гвоздь на стене не сверхпрочный, 
Может Винчи творенье сорваться, слететь, не дай Бог... 
И клещами тот гвоздь - из стены, разлучив с непорочной, 
Под пудовый его молоток да в крутой кипяток. 

Он не ждал сверхзакалки такой... он зашёлся от крика: 
"Братцы, стойте, за что... разъети вашу в душу и в дым!..." 
Но сказал молоток: "Ты же избран для ноши великой"; 
"Мы особую крепость - добавил котёл, - придадим". 

"Но ведь я не особый - серийной я выделки гвоздик; 
Не просил, чтоб избрали - лишь под руку чью-то попал... 
Я ль, скажите, виной, что на мне - не рожок и не лобзик, 
Я ль, скажите, виной, что во мне - не сверхкрепкий металл?" 

"Так торчи же в подсобке - насмешливо клещи пропели, -  
Не картина тебе - календарь или кепка под стать". 
"Так и надо бы сразу... но мы же сдружиться успели, 
Мы с картиной друзья - разве честно друзей разлучать?" 

Испытанья огонь иль сложившейся дружбы утрата - 
Экзотично звучащий, но очень коварный вопрос; 
И вконец растерявшийся гвоздь замолчал виновато - 
Он до искусов высших духовно ещё не дорос. 

Не дорос - и не сможет: отломленной шляпкою треснул, 
Не особенно твёрдой... поточного был он литья. 
Вот и всё о гвозде, чьей судьбы поворот интересный - 
Отраженье ехидно-жестоких глубин бытия.