Аннотация: Что последовало за высадкой на неизвестной планете. Первые "контакты" с аборигенами
7
На то, чтобы отправить виртуальные послания второй раз, ушло менее часа. Затем Пит провел операцию по исследованию местной атмосферы. Он нашёл её не содержащей никаких ядовитых примесей и вполне пригодной для дыхания. О чём и оповестил прочих пассажиров яхты по видеофону, сообщив заодно, что никакой спецодежды при выходе наружу нам не понадобиться. Температура за бортом оказалась ниже, чем внутри корабля, но вполне приемлемой.
Затем мы собрались перед переходной кабиной. Автоматика яхты запустила в неё местный воздух. Несмотря на результаты исследования, Питер почему-то не хотел пускать атмосферу планеты во внутренние помещения корабля. Он спросил, кто отправиться с ним наружу в первой группе. Но тут Арнолд Росс заявил, что считает недопустимым, чтобы Адамс возглавил первую, так сказать разведывательную группу.
Они довольно долго препирались, но поскольку большинство присутствующих согласилось с Россом, Питеру пришлось уступить. Было решено, что именно второй совладелец яхты и возглавит первую группу. Правда, тут же возник новый спор - между Арнолдом и его женой. Мэдлен заявила, что обязательно отправиться с ним. В конце концов, несмотря на кучу приведённых аргументов, Росс в свою очередь пошёл на уступки. Помимо жены к нему решили присоединиться Билли Нгуен и Херберт Юнг.
Пит ещё раз напомнил им про необходимость быть очень осторожными. Затем он принёс миниатюрные мобильные видеокамеры. Как оказалось, готовясь к поездке на Калабрию, они с Россом решили снабдить ими всех своих друзей, чтобы потом было что показать родным и друзьям. Питер сказал, что сейчас все четыре камеры объединены в единую сеть, и сигнал с них будет подаваться в видеосалон.
Видеозапись, показывающая пустошь вокруг яхты, без звука с комментариями рассказчика.
После этого 'разведгруппа' отправилась наружу, а все остальные пассажиры - в видеосалон. Едва только спустившись на поверхность планеты, 'следопыты' поспешили поделиться первым впечатлением, - по их мнению, запахи, наполнявшие воздух этого мира, были весьма неприятны. Мэдлен Росс даже призналась, что у неё с непривычки несколько раз перехватывало дыхание. На что Билли заметил, что им ещё повезло, поскольку вокруг довольно мало пыли и почти безветренная погода. Во многом благодаря отсутствию ветра люди почти не ощутили прохлады, на которую указывали наружные термометры.
Впрочем, все комментарии быстро прекратились, - пространство вокруг яхты выглядело слишком однообразно и безжизненно, чтобы долго его обсуждать. Люди ходили вокруг корабля, исследуя почву, наблюдая, не появится ли какое-нибудь движение в окружающей 'степи', а главное, - привыкая к новому миру. Питер решил не слишком затягивать экскурсию и уже через сорок минут отозвал Росса и его спутников. Их сменила вторая группа. Её составили Эдди Андерсон, Макс Баркли, Дороти Бэбб и Питер Адамс.
Их впечатления были абсолютно аналогичными, как, впрочем, и результаты исследования. По мнению Дороти, даже применяя самые современные технологии оземеливания, и то лишь с большим трудом можно было бы 'оживить' этот участок планеты. Питер сказал, что если такие участки занимают значительную часть поверхности планеты, жизнь здесь, наверняка весьма затруднительна, - ведь для её поддержания человеку в первую очередь нужны продукты питания, а для их произрастания - более или менее плодородная почва. В итоге во время выхода второй группы состоялся небольшой разговор на тему обеспечения населения продуктами питания в подобных экстремальных обстоятельствах. Затем вся компания вернулась на борт.
Естественно, состав третьей группы определился сам собой - Джанет, Уокеры и я. Мне совсем не хотелось выходить наружу, я сильно нервничал, но возражать в данном случае не имело смысла.
И вот я впервые ступил на эту... чёртову планету. Запахи, действительно оказались неприятными... Если честно, меня чуть не стошнило, так что я едва успокоил свои не в меру расходившиеся нервы. К моменту нашего выхода над 'степью' задул довольно сильный ветер. Поэтому я скоро почувствовал, что меня продувает буквально насквозь, хотя перед выходом я натянул защитный комбинезон, который мне удалось вытрясти из владельцев яхты. Мне жутко хотелось обратно на корабль, но впереди оставалось ещё как минимум пятьдесят минут времени, отведённого на прогулку третьей группы нашим 'боссом'. Поэтому мне пришлось и далее вышагивать по камням вослед своим спутникам, пытаясь спрятаться от ветра за их спинами. Получалось это у меня довольно плохо.
Что касается остальных членов группы, то их настроение тоже было не лучшим, хотя и несравнимо с моим. Они ещё находили в себе силы иногда вглядываться в далёкий горизонт и изредка обмениваться короткими фразами.
Конец записи.
По прошествии получаса, я понял, что больше так не выдержу. Я заявил, что с меня хватит, и вернулся на яхту. Вскоре вернулись остальные. Придя к себе в каюту, я немедленно воспользовался моей аптечкой, после чего отправился под горячий душ.
В течение следующих пяти часов или около того ситуация вокруг яхты оставалась неизменной. Из-за поднявшегося ветра Адамс решил отказаться от длительных прогулок, и за всё это время наружу люди выбирались только четырежды по двое и не больше чем на десять минут. Тем более что наблюдение за окружающим пространством можно было вести и с помощью МВО яхты. На исходе пятого часа, прошедшего от завершения первого 'близкого знакомства' с планетой, ветер снаружи стал стихать. А ещё через полчаса Херберт Юнг, наблюдавший за горизонтом, сообщил по видеофону во все каюты, что обнаружил движение. Пассажиры яхты тут же собрались в видеосалоне и присоединились к наблюдению.
Видеозапись без звука с комментариями рассказчика.
На экране видеофона перед зрителями вновь появился почти чистый горизонт неизвестной степи.
Сообщение Юнга всех очень взволновало, - ведь речь шла о первом контакте с представителями этого мира. Пассажиры яхты со всё возрастающим волнением наблюдали за приближающейся машиной, - МВО ясно показывали четырёхколесный аппарат, в середине которого сидел человек, - он был один. Детали окружавших его вещей разобрать удалось не сразу. Но скоро стало ясно, что машина полна разнообразного оружия. О его мощности, естественно, никто из присутствующих судить не мог. Но угроза, если не людям, то яхте, стала очевидной. Тем временем машина аборигена стала замедлять ход и остановилась примерно в километре от корабля.
Её пассажир, понаблюдав некоторое время за яхтой, стал возиться с каким-то своим оружием. Угроза становилась явной. Питер встал с дивана.
Видеозапись со звуком.
- Кажется, самое время для переговоров! - заметил он, направившись к выходу.
- Но тут нет микрофона! - возразил Макс.
Вместо уже выскочившего из видеосалона Адамса ему ответил Росс:
- Микрофон есть в рубке.
Пассажиры яхты вынуждены были ждать, с тревогой приглядываясь к действиям неизвестного водителя неизвестной машины, возившимся с непонятным, но наверняка опасным оружием.
Через минуту с большого экрана видеосалона они услышали голос Питера:
- Эй, мистер водитель?
Человек в наземной машине замер и некоторое время осматривал неизвестное сооружение, неизвестно откуда появившееся в пустыне.
- Мы можем для начала поговорить? - спросил у него Адамс.
Человек продолжал молчать.
- Вы понимаете, что я вам говорю? - спросил Адамс.
- Да! - крикнул человек. - Вы командир этого корабля?
- Хм, ну да, - ответил Адамс.
- Ваши задачи?
- Что? - удивлённо спросил Адамс и некоторые сидевшие в видеосалоне повторили тоже слово с той же интонацией.
- С какой целью вы здесь находитесь?
- Да, в общем-то без цели...
- Ты считаешь меня идиотом?
- Послушайте... - пытался возразить Адамс.
- Уже слушал. Хватит. Теперь хочу посмотреть. Может, ты вообще не человек, а компьютер запрограммированный.
- Чего вы хотите?
- Увидеть своими глазами кого-нибудь из членов вашего экипажа?
- Внутрь корабля я... мы вас не пустим.
- Ладно, тогда пусть ваши люди наружу выйдут.
- Нам надо это обсудить... - предупредил незнакомца Адамс.
- Только быстрее и учтите оба моих автомата и ракетница наготове, а у вас я никакого оружия пока не заметил.
- Да-да, - буркнул Адамс.
Через несколько секунд он появился в видеосалоне.
- Вы слышали - он хочет видеть переговорщиков. Кто пойдёт?
Конец видеозаписи.
Вызвались Билли и Эдди. Адамс не возражал. Он выдал им видеокамеры, и они втроём направились к переходной кабине. Выход не занял много времени, и уже через несколько минут наши спутники махали неизвестному руками и кричали, привлекая его внимания. Им это удалось довольно быстро. Однако, незнакомец вёл себя по прежнему крайне осторожно и не стал приближаться к кораблю. Поэтому Андерсону и Нгуену пришлось отправиться к нему самим. Пересечение километрового расстояния заняло у них некоторое время. Незнакомец при этом не предпринимал никаких действий, но был явно настороже. Он остановил их где-то за сто метров от его машины и стал внимательно рассматривать.
Эдди и Билли обращались к нему с самыми миролюбивыми выражениями. Это продолжалось минут пять. Затем абориген спросил:
Запись.
На экране видеофона вновь появилась степь с уже знакомым боевым аппаратом наземного передвижения, но теперь находящимся на куда меньшем расстоянии от снимавших его видеокамер.
- Так вы утверждаете, что являетесь инопланетянами? - спросил абориген у переговорщиков.
- Да! - в один голос ответили они.
- Сколько вас?
- Здесь один корабль. На борту двенадцать человек, - ответил Эдди, видимо, получивший от Адамса какие-то особые инструкции по ведению переговоров.
- Военные?
- Нет, только гражданские! - заявил Билли.
- Как вы залетели сюда?
- У нас произошли неполадки с бортовым компьютером, если вы понимаете, о чём я говорю, и нас занесло не туда, - сказал Билли.
- Да, я понял, что вы имеете в виду. Бортовой компьютер управляет движением больших машин.
- Точно. Мы вынуждены были сесть на этой территории, потому что у нас на исходе топливо. И к тому же у нас проблемы со связью со своими, - добавил Нгуен.
Услышав это, Питер сказал:
- Какого чёрта Билли распустил язык! Сейчас этот незнакомец прицепиться и будет расспрашивать.
Конец видеозаписи.
Адамс оказался прав. Абориген тут же задал вопрос кто такие эти 'свои'. Эдди вынужден был объяснять ему, что яхта прилетела с очень далёкой планеты через гиперпространство. Последний термин человеку на непонятном драндулете также вроде как был знаком. Затем Андерсон, взяв инициативу в свои руки, спросил его, кто он, и где мы все находимся.
Незнакомец представился. Его звали Юрген Котовицки. Он оказался сержантом пограничной службы кантона Диксона. В данный момент он выполнял свои служебные обязанности, - объезжал границы кантона. Земля, на которой совершил посадку корабль затерянных в космосе путешественников, и всё безжизненное пространство вокруг он назвал нейтральной территорией между кантонами Диксона и Скалони. Затем он сказал, что заранее известил штаб этого погранучастка об обнаружении неизвестного объекта, так что скоро здесь появиться ещё несколько таких же машин - Спецотряд Пограничного Контроля.
Узнав об этом, Эдди счёл необходимым прямо заявить, что мы не преследуем никаких враждебных целей. Сержант ответил, что уже понял это, но что нам в любом случае потребовалась бы помощь, чтобы выбраться из этой пустыни. Он заверил обоих переговорщиков, что нам будет оказан самый лучший приём.
В таком же ключе разговор продолжался вплоть до прибытия подкрепления. Котовицки был теперь сама доброжелательность, отвечал на все вопросы, но к нашему кораблю не приблизился ни на метр. Он рассказал, что кантон Диксона - это рай для его добропорядочных граждан. Но рай этот окружён жестокими и коварными врагами, которые засели в кантонах Сонга, Гашека, Грея и во многих других. Злые враги постоянно угрожают безопасности жизни в кантоне Диксона. Но благодаря безмерной мудрости Великого Президента Валентайна Диксона, верного заветам своего Великого Предка Святого Основателя Пола Диксона, твердыня кантона была, есть и останется нерушимой. Он ещё много чего сказал по поводу своего Мудрейшего Президента.
Когда мы услышали все эти слова, от удивления у большинства отвисли челюсти, и только Питер Адамс стал мрачнее тучи.
Видеозапись.
- Что это значит? - спросил его Майк.
- Ничего хорошего. Очевидно, в кантоне Диксона с незапамятных времён власть имеет форму диктатуры, сохраняемой в руках одной династии.
- Так, может, нам при первой возможности перебраться в другой кантон? - спросила Дороти.
- Возможно. Впрочем, не будем спешить с выводами.
- Что же нам делать теперь? - поинтересовался я.
- Ждать! Только ждать... а, вот, кажется и друзья нашего нового знакомого, - сказал Пит, указывая на дальнюю часть показываемого камерами пространства.
На экране в отделении почти на самом горизонте происходило какое-то движение. Рассмотреть подробно то, что приближалось, удалось не сразу. Но через некоторое время стало ясно, что на подмогу сержанту направляются два десятка похожих на его драндулет, но более крупных машин. Экипаж каждой из них состоял из двух человек. Кроме того, вооружение было гораздо мощнее, чем на каракатице сержанта.
Пока этот отряд приближался, Адамс снова покинул видеосалон. Остальные пассажиры молча наблюдали за приближением вооружённых аборигенов. Через несколько минут их лидер вернулся. Оказалось, он проверял, не пришло ли ответное сообщение с Новой Пенсильвании. К сожалению, результат вновь был отрицательным.
- Мне бы не хотелось, чтобы эти вояки заходили сюда, но, боюсь, выбора у нас нет: они наверняка захотят подробно ознакомиться с содержимым нашего корабля. Положение наше слишком шатко. Поэтому мы ни в коем случае не должны им препятствовать, - сказал Питер.
Никто, естественно, не возражал.
Тем временем пограничники приближались к кораблю. Минут через пять их машины окружили яхту со всех сторон. Их командир, представившийся как капитан Армандо Смит, заявил Андерсону и Нгуену, которые тоже вернулись поближе к кораблю, что желает видеть их начальника. Услышав это, Адамс передал руководство Россу, а сам вышел наружу.
После обычных приветствий и любезностей, Смит сказал, что он уже получил от своего руководства разрешение на то, чтобы препроводить инопланетных гостей на территорию кантона. Там мы можем рассчитывать на самый радушный приём. Возможно, с нами захочет встретиться сам Валентайн Диксон.
Капитан добавил, что здесь на бесплодной нейтральной территории мы не сможем выжить. Последнее было очевидно и так. Поэтому Адамс принял его предложение. Капитан Смит сообщил также, что уже вызвал для перевозки пассажирский 'аэроплан'. Никто из нас, конечно же, не знал тогда, что представляет собой этот летательный аппарат. Питер сказал, что вернётся на яхту, чтобы начать сборы, и спросил, не желает ли капитан посетить космический корабль. К нашему удивлению Смит отказался.
Вернувшийся Адамс сказал, что нам надо поторопиться, а по поводу отказа капитана Смита, он высказал мысль, что капитан, наверное, боится попасть в плен. Сборы не заняли много времени и вскоре мы покинули яхту. Прежде чем мы сделали это, Питер вновь раздал нам миниатюрные видеокамеры. Как оказалось, они могли очень долго работать в автономном режиме, а благодаря нашим коммуникаторам, мы могли пересылать видеозаписи на яхту.
Выйдя последним, Адамс активировал систему защиты. Таким образом, люди Диксона смогли бы скорее уничтожить нашу яхту, чем проникнуть на неё.
8
Вскоре прилетел 'аэроплан'. Это оказался очень странный летательный аппарат: длинная большая труба с парой прямых длинных широких и плоских крыльев по бокам, на которых были установлены подвижные бочки двигателей, прозрачной кабиной пилотов на носу, а также небольшими крыльями и узким возвышением на корме. Что-то подобное, кажется, я видел на кадрах древних хроник, которые нам показывали во время начального обучения на уроках истории. Мы погрузились внутрь герметически закупоренной трубы без намёка на окна, и вскоре аэроплан взлетел.
Судя по тому, что мы увидели и услышали снаружи и внутри, у этого аппарата было весьма архаичное устройство. Нас разместили в грязном салоне с несколькими десятками старых, давно не ремонтированных кресел. Над передней дверью салона висел экран видеофона. Судя по звукам двигателя, энергетическая установка корабля также была весьма древнего типа. Так нам разъяснил Билли.
Естественно, мы не знали, в каком направлении нас везли и над чем мы пролетали. Макс даже заметил, что в миниатюре повторяется наше путешествие через гиперпространство. Впрочем, мы почти не разговаривали в полёте, боясь, что нас подслушают. Полёт продолжался около трёх часов. Когда мы находились уже на подлёте к цели путешествия, капитан Смит любезно сообщил, что нас временно разместят на военной базе. Я подумал, что этого и следовало ожидать.
Самолёт сел. Нас выпустили из него только через полчаса после посадки. Оказалось, что прежде чем разрешить нам выход, самолёт загнали в ангар, так что мы снова не могли сориентироваться, где находимся. К тому же ангар был полон солдат. Нас окружило плотное кольцо вооружённых людей сразу, как только мы спустились с трапа аэроплана. Причина этой ситуации выяснилась тут же. Нас встретил сам начальник военной базы, назвавшийся генералом Джонатаном Майерсом. Он подъехал к аэроплану на открытой военной машине, вроде тех, на которых разъезжали местные пограничники. Она остановилась в нескольких метрах от плотного кольца местных вояк. Генерал поднялся в машине во весь свой немаленький рост и внимательно осмотрел на нашу притихшую группу.
Затем он принял доклад о проведённой операции от сопровождавшего нас капитана Смита. Затем обратился к нам. И вот тут-то для нас, можно сказать, и грянул первый гром - генерал Майерс заявил, что его доблестные солдаты ещё раз доказали свои высокие боевые качества, поскольку захватили коварных шпионов ублюдка Скалони, которые пытались под видом инопланетян проникнуть на территорию кантона Диксона с целью проведению разных провокаций и подрывных действий. Он спросил нас, что мы можем сказать в своё оправдание.
Конечно же, попытайся мы оправдаться и доказать, что мы на самом деле инопланетяне, это не возымело бы никакого действия, поскольку генералу не нужны были наши оправдания и объяснения, а сама речь генерала являлась полнейшим бредом, не подлежащим обсуждению. Впрочем, не оправдывались мы всё же по другой причине. Происшедшее оказалось настолько неожиданным, невероятным, безумным, так поразило всех нас, что мы просто оцепенели. Даже в страшном сне мы не могли бы представить себе такое развитие событий!
Воспользовавшись этим, начальник базы заявил, что наши 'коварные планы', бесспорно, будут полностью раскрыты в ближайшее время.
- Вы расскажете мне, всё расскажете! Обязательно! Всё, что вы там задумали против нашей прекрасной Родины и Великого Президента! - эти его слова не обещали нам ничего хорошего.
Затем он отдал приказ препроводить нас вниз. Конвой человек в сорок провёл нас на большую платформу, которая спустилась на десяток уровней. Мы оказались в обширном помещении с низким потолком, большая часть которого была разделена решетчатыми стенами на множество камер-клеток. Именно в них нас и разместили по одному. Кроме подвесной койки и туалета в них ничего не было.
Там мы и провели несколько следующих дней.
Прежде чем, оставить нас в покое в наших новых 'жилищах', у нас отобрали коммуникаторы. На них обратил внимание ещё капитан Смит и несмотря на все попытки Адамса и прочих моих спутников доказать простейшие функциональное содержание этих устройство наши пленители решили провести проверку.
Должен сказать, что, очутившись в камере, я по-прежнему пребывал в оцепенении. Я оказался чуть ли не единственным, кто на возражал, когда нам приказали отдать свои коммуникаторы. Мои чувства и ощущения были как будто заморожены. Мыслей в голове не осталось вообще. Кажется, именно в тот момент я достиг эмоционального дна. Напряжение, сопровождавшее наш перелёт, терзающий нас страх перед неизвестностью, бессмысленные надежды на благоприятный финал полёта вникуда, постоянные переходы от одного состояния к другому, - всё это полностью истощило мою нервную систему. И теперь у меня просто не осталось сил на то, чтобы реагировать на происходящее.
Кроме того, я видел вокруг только силу, грубую военную силу. Теперь я знаю, что диалог с ней невозможен. Когда вы встречаетесь с ней, ваш выбор невелик, - бороться или бежать. Но тогда я этого не знал. В моей предыдущей жизни я никогда не сталкивался с таким ужасом. Поэтому я не знал, что мне делать и как себя вести.
Мои спутники, выйдя из шокового состояния, вели себя по-разному. Билли Нгуен, Эдди Андерсон, Херберт Юнг резко протестовали, - они вопили о несправедливости, что-то требовали, проклинали всех аборигенов вместе и по отдельности. Их довольно быстро усмирили - с помощью всё той же грубой силы. Арнолд Росс тоже сначала пытался что-то доказать и чего-то добиться от охраны, но быстро понял бесполезность своих усилий. Его жена почти всё время плакала. Макс Баркли - его камера находилась рядом с моей, - часами сидел на койке, с самым мрачным видом уставившись в решётчатую стену. Чувство юмора покинуло его совершенно.
Майкл и Анджелин, объяснив охране, что они муж и жена добились, чтобы их поместили рядом. Поэтому почти всё время они разговаривали или перешёптывались о чём-то друг с другом. Эта пара всегда была образцом в смысле любви и брака. Мы часто в шутку называли их 'идеальная пара'. Как странно, но именно теперь, в таких сложных обстоятельствах, они показали мне и другим, насколько верным было это определение.
С того самого момента, как стало известно о произошедшей катастрофе, они всячески поддерживали друг друга, подавая нам пример сохранения спокойствия и силы духа. И теперь, когда мы все оказались здесь в этом подвале военной базы, где нас могло ждать что угодно, включая смерть, они по-прежнему всячески поддерживали друг друга. Я задался вопросом, окажись мы с Эмили в таких обстоятельствах, мог бы я вести себя подобно Майку, сохранять спокойствие и поддерживать её?
Он помолчал и продолжил:
Джанет Каррье поддержать было некому, поэтому она то сидела, нервно теребя край куртки, то вскакивала и бегала по огороженному пространству - она явно пыталась, но не могла, отвлечься от происходящего вокруг. Дороти вела себя как мы с Максом, - замкнувшись в себе. И только Питер Адамс спокойно мерил свою камеру шагами.
Часов пятнадцать мы пребывали в абсолютной неизвестности. За это время нас дважды немного покормили странной и безвкусной едой в странных мисках. Затем к нам спустился неизвестный офицер с несколькими солдатами. Он заявил Адамсу, что генерал Майерс намерен немедленно допросить его. Естественно, Питеру ничего не оставалось, как следовать за офицером. Он отсутствовал часа полтора. Когда он вернулся, мы, попытались у него выяснить суть разговора с начальником базы. Однако охрана потребовала немедленно прекратить разговоры, так что мы вновь погрузились в полную неизвестность.
По прошествии ещё нескольких часов к нам вновь спустился тот же офицер. Он сообщил, что из столицы прибыла специальная комиссия для расследования обстоятельств инцидента. В связи с этим теперь нас по трое будут отводить на допрос к членам этой комиссии. Первыми были отправлены Эдди Андерсон, Билли Нгуен и Арнолд Росс. Я подумал, что первых двух выбрали из-за того, что они вели переговоры с сержантом Котовицки, про Арнолда Росса Пит наверняка сообщил аборигенам, что тот является совладельцем яхты. Вся троица вернулась через час с небольшим, один за другим. Разговаривать с ними нам вновь запретили.
К моему удивлению, моя фамилия оказалась во второй группе. Я, Дороти и Мэдлен Росс отправились в неизвестность, но не тем путём каким попали сюда. Мы поднялись на лифте на несколько этажей, затем миновали несколько коридоров и залов, после чего нас ввели в три соседние комнаты, выходившие в общий вестибюль средних размеров. Переступив порог, я обнаружил, что помещение, куда меня привели, довольно большое. Здесь меня ожидали пятеро явно высокопоставленных военных. Они сидели в мягких удобных креслах, в то время как для меня был приготовлен стул с жёстким пластиковым сиденьем и такой же спинкой. Освещение позволяло хорошо рассмотреть лишь центральную часть комнаты, посреди которой собственно и стоял этот стул.
Я стоял возле двери, осматриваясь вокруг. Один из военных велел мне сесть. Я так и сделал. Пока я пытался разместиться поудобнее, мне стали задавать вопросы: как меня зовут, кто я, откуда, чем занимаюсь, затем меня попросили рассказать свою версию нашего попадания на нейтральную территорию между кантонами Диксона и Скалони.
Мои ответы на первые вопросы вызывали у них усмешку. Понять причину этого я никак не мог. Но когда я рассказал о том, как нас занесло на эту планету, это вызвало взрыв ярости. Двое, кажется, генерал и полковник, вскочили с мест и стали орать на меня, что наша миссия провалилась, что меня не спасёт не только мой босс Генри Форчун, но и сам Роберто Скалони. Я не знал никакого Генри Форчуна, но произнести это вслух не было никакой возможности, да и смысла.
Затем меня стали спрашивать о военных планах моего начальства, о том какие задания имеет вся наша группа и каждый её член в отдельности. Меня спрашивали, что я знаю об остальных членах группы, кто они, чем раньше занимались, в каких областях военного дела они являются специалистами. Естественно, я рассказывал лишь то, что знал о своих друзьях и их жизни на Новой Пенсильвании.
Отсутствие ответов на военные вопросы, и моя 'явная неискренность' в ответе на другие вопросы приводили допрашивающих в бешенство. Один из них прямо заявил, что если я сейчас же во всем не признаюсь, меня будут пытать до тех пор, пока не добьются своей цели. При этом он тряс у меня перед носом кулаками и оплевывал меня своей слюной.
Всё происходящее было полнейшим безумием. Я так и сказал ему. Он согласился, заявив, что только сумасшедший мазохист будет в моём положении упорствовать, добиваясь пытки. На это мне ответить было уже нечего. Потом, слегка успокоившись, он вызвал конвой. Меня вывели из комнаты, но обратно в подвал не повели. Несколько минут мы прождали в прихожей. Такая передышка оказалась в самый раз: у меня колотилось сердце, стучало в висках, а в ушах всё ещё гремели вопли...
Когда меня вновь ввели в комнату, я уже немного успокоился. Поведение допрашивающих резко изменилось. Они были подчёркнуто корректны и заявили, что я и мои друзья, - великолепные профессионалы своего дела, что с нами приятно работать. Но, хоть мы и сумели провести все без исключения детекторы, которые были использованы при нашем допросе, но всё же нас выведут на чистую воду. Прежде чем отпустить, мне задали ещё один вопрос: что я знаю о повреждённых спутниках кантона Диксона. Я ответил, что ничего не знаю, и получил позволение убираться к чёрту. Меня вывели наружу, а сопровождающий офицер задержался на несколько минут. Затем он вышел, и мы отправились назад, в помещение с камерами.
По дороге офицер со мной разоткровенничался:
- Да, парень, тебе и твоим друзьям, можно сказать, повезло, что вы попали к генералу Майерсу! Может, даже кому-то из вас удастся отсюда выбраться живым!
- То есть как? - вырвалось у меня.
Я сказал это по поводу его второй фразы, но он меня не понял.
- А вот так, если бы вас схватили в секторе генерала Коула, от вас бы уже мокрого места не осталось!
Я совершенно опешил от такого сообщения. Только спустя некоторое время я осведомился, кто такой этот генерал Коул.
- Что? Ты - агент Скалони, человек Генри Форчуна, и не знаешь, кто такой генерал Огастес Коул? Брось! Не может быть!
- И всё же?
- Генерал Огастес Коул - великий солдат, безжалостный к врагам Диксонов, Патриот и Герой! Он был первым советником Уолтера Диксона... хотя, ты, наверно, скажешь, что не знаешь, кто это?
- Именно так!
- Ха-ха! Ну ладно! Можешь продолжать игру! Уолтер Диксон - дядя и предшественник Валентайна Диксона на посту президента... но теперь Железный Коул в опале и заправляет делами на границе. Валентайн предпочитает прислушиваться к советам Руджеро Филиппини, а Майерс - его протеже!
- И в чём же различие? - недоуменно спросил я.
- Между Филиппини и Коулом?
- Да.
- Филиппини и его люди любят играть в игры, а Коул - воин. Он встречает врага и убивает его, а не берёт в плен и не допрашивает! Тем более, когда это агент самого Генри Форчуна!
- Но почему?
- Всем известно, что ваш босс - гений разведки, и прекрасно готовит людей. И ваша группа - тому доказательство - почти за целые сутки ни одного из вас, как я слышал, так и не раскололи!
- Если бы мы были его людьми на самом деле, может быть, нас вообще бы не поймали! - возразил я.
Он хотел что-то ответить, но тут оказалось, что лифт достиг нужного уровня и мне пора возвращаться в клетку. Мои спутники взглядами пытались что-то выяснить у меня, но я ничего не мог им показать. Я вообще не понимал происходящего. Чуть погодя привели моих спутниц. Выглядели они не лучшим образом, но, как и прочие допрашивавшиеся члены нашей группы, физически не пострадали. Как только все трое из второй партии допрашиваемых вернулись в свои камеры, на допрос отправилась третья тройка. Уокеры и Адамс. Оставшимся вновь запретили обмениваться хоть парой слов, и кажется, охранники, прохаживавшиеся между камерами, следили даже за жестами и мимикой. Третья тройка отсутствовала на удивление долго - более трёх часов, или даже больше, точно не помню. Не знаю, о чём думали всё это время другие арестанты, а я предпринял несколько попыток проанализировать происходящее, но всякий раз как вспоминал слова конвоира об ожидающей нас участи, меня клинило, тело покрывалось ледяным потом, горло сводил спазм ужаса, мне просто-напросто хотелось выть.
Как я уже сказал, Уокеры и Адамс отсутствовали очень долго, так что через некоторое время остальных начало охватывать быстро нарастающее беспокойство. Судя по тому, что я видел через решётки моей камеры, к моменту возвращения с допроса третьей группы некоторые из моих спутников испытывали настоящую панику, которая не находила бурного выхода наружу только из страха перед непредсказуемой реакцией тюремщиков. Макс то и дело нервно озирался по сторонам. Арнолд Росс занимался тем же, но старался делать это как можно осторожнее. На побелевшем лице Билли был написан нескрываемый ужас. Джанет сидела, забравшись с ногами на кровать и плотно закрыв лицо ладонями. Кто-то поминутно тяжело вздыхал, кажется, это была Мэдлен Росс.
Но вот, наконец, зашуршал лифт, затем скрипнули его двери и навстречу взорам девяти людей, ожидающих самого худшего, вышли Адамс и Уокеры, сопровождаемые конвоем. Целые и невредимые. По крайней мере, на первый взгляд. Пока наши вернувшиеся спутники расходились по своим камерам, остальные во все глаза осматривали их, пытаясь отыскать следы пыток. Не знаю, как другие, а я кроме небольшого покраснения на правой щеке Пита, ничего подозрительного не заметил. Макс, Джанет и Херберт отправились на допрос, а оставшиеся вернулись к напряжённому ожиданию его результатов. Последняя тройка отсутствовала чуть больше часа. Затем они вернулись. Также без видимых следов насилия.
9
На некоторое время нас оставили в покое. Что, в сущности, означало очередное погружение в полную неизвестность. Впрочем, теперь самым большим ужасом была не эта неизвестность, а то немногое, что нам удалось выяснить. У меня не выходили из головы слова командира конвоя о том, что, возможно, кому-нибудь из нас и удастся отсюда выбраться. Это было невероятно, чудовищно! Мы, ни в чём не повинные люди, по воле случая заброшенные на эту безумную планету, могли стать жертвой её варварских порядков. Думаю, подобные мысли роились и в головах моих друзей...
Он снова остановился и заметил:
Я даже не представлял себе тогда, что такое на самом деле 'варварские порядки'...
Страхи и волнения один ужаснее другого возникали в моей голове. Единственным средством отвлечься являлось разглядывание того, что делают мои друзья. Впрочем, никаких других эмоций, кроме печали и скорби, это зрелище не вызывало. Да и не могло вызывать. Мы все как будто находились в одной утлой лодочке, которая, невероятным образом оказавшись посреди бушующего океана, в любую секунду готова была пойти ко дну. Ожидание сего почти неизбежного события заставляло многих из нас постоянно находиться на грани истерики, либо периодически приближаться к ней.
К счастью, время во Вселенной течёт неостановимо, независимо от того на какой планете вы в данный момент находитесь и всё когда-нибудь заканчивается... теперь я знаю это точно...
Спустя некоторое время нас вновь стали вызывать на допрос - теперь по двое. Продолжительность допросов почти не изменилась. Я попал в четвёртую пару, вместе с Максом Баркли. Вопросы мне задавали совершенно те же и лишь напоследок 'порадовали' новинкой, - как, спросили они, проникнуть на яхту и каким образом её так надёжно закрыли. Я ответил, что системы защиты от несанкционированного проникновения - не моя специальность, поскольку я финансист и помочь им ничем не смогу. После этого меня отправили обратно.
Вскоре после второй серии допросов, нам сообщили, что следственная комиссия отбыла к Мудрейшему Президенту, чтобы доложить итоги всей работы. Мы пробыли в камерах ещё несколько дней, - мне даже пришло в голову, что о нас забыли. Конечно, более глупое предположение и представить себе трудно, но такое и впрямь несколько раз приходило мне в голову. Вы же понимаете, в каком состояние я тогда пребывал!
Затем события стали развиваться стремительно. Началось с того, что к нам спустился тот офицер, который водил нас на допросы. Он остановился в проходе между камерами и громко сказал:
- Господа, вы говорили, что вы инопланетяне? Теперь у вас есть возможность попытаться доказать это на высшем уровне. Собирайтесь. Мы получили приказ отправить вас на допрос к самому Президенту Диксону!
Затем он подошёл к моей камере и сказал:
- Да, парень, вот уж не думал, что вам так повезёт!
Я ему ничего не ответил, а он продолжил:
- Редко в наши места забираются такие гости! Откуда вы родом-то, а?
- С Новой Пенсильвании, - ответил я.
- Ха-ха, отличное, наверно, местечко!
Тем временем краткие сборы были закончены и нас под конвоем отправили наверх. Там нас ожидала уже знакомая сцена - куча вооружённых до зубов солдат, аэроплан и генерал Майерс на драндулете местной конструкции. Он тоже сообщил нам о нашем беспримерном везении. Оказалось, тем, что мы ещё живы, мы были обязаны... нашей яхте. На её взлом в течение нескольких последних дней были брошены лучшие специалисты, задействована самая совершенная техника. Но никаких результатов взломщики не достигли. Благодаря этому наши заявления о прилёте с другой планеты если не сочли полностью правдивыми, то, по крайней мере, решили проверить более тщательно. Тем более что их датчики-детекторы так ни разу и не обнаружили ложь в наших показаниях, а наши коммуникаторы также не выдали им никаких данных о нашей разведдеятельности,. Впрочем, для их взлома диксоновцам пришлось обращаться за помощью к Адамсу и Уокерам, так что некоторые сомнения у них, скорее всего, оставались... кстати, наши коммуникаторы также решили отправить Валентайну Диксону.
Генерал Майерс также любезно сообщил, что нас ожидало, если бы нам не поверили. В этом случае нас казнили бы каким-то ужасающим способом. По его словам, нас 'пустили бы на удобрения'. Эти слова показались мне тогда каким-то совершенно невообразимым безумием... Мэдлен Росс от такого сообщения чуть не упала в обморок, да и остальные почувствовали себя не лучшим образом.
Тем временем, генерал сказал, что нас отправят в столицу, где с нами будут работать лучшие специалисты по раскрытию шпионов, и уж они-то нас 'расколют'. После этого нас погрузили в аэроплан, вроде бы, однотипный тому, на котором нас доставили на базу несколько дней назад. Сопровождающий конвой, оказался весьма многочисленным и заполнил девяносто процентов посадочных мест. Охранять нас поручили полковнику центральной разведслужбы кантона Эмерсону Хукстре. Как выяснилось, ранее он был одним из членов допросной комиссии.
Мы взлетели. Этот аэроплан отличался такой же герметичностью, что и предыдущий, поэтому и выезд из ангара, и взлёт, и то где и куда мы летели, нам увидеть не представлялось возможным. В течение часа полёт проходил спокойно. Но затем полковнику Хукстре сообщили какие-то явно неприятные новости. Он разволновался, забегал по салону. Несколько раз связывался с командирами кораблей прикрытия, - нас сопровождали несколько боевых аэропланов. Так продолжалось еще минут двадцать. Затем он получил очередное сообщение и произнёс:
- Началось!
Это слово мне передал Билли, оказавшийся в тот момент ближе всех к полковнику. Разумеется, я не имел ни малейшего понятия, что именно 'началось'. Долгое время снаружи до нас почти не доносилось никаких звуков. Но когда за бортом прогремел мощный взрыв, мы всё же услышали его. Питер Адамс на правах старшего среди арестованных спросил Хукстру:
- Господин полковник, не могли бы вы объяснить нам, что происходит.
- Три армии Фельдмана перешли границу, они атаковали сразу несколько наших приграничных баз... Линия защиты, похоже, не выдерживает... А теперь их авиация атаковала наш конвой.
Не успел он произнести последние слова, как мы услыхали новый взрыв. Полковник немедленно вызвал командира корабля. Я слышал, как он запросил, дотянём ли мы до ближайшей базы. Но тут прогремел ещё один взрыв. Судя по всему, наш авиационный эскорт таял на глазах, хотя мы этого и не видели. Прошло несколько тревожных минут. Хукстра ещё раз переговорил с командиром корабля, после чего обратился к солдатам.
Он сообщил, что половина авиации сопровождения уничтожена, оставшихся противник оттесняет от нашего аэроплана. Скорее всего, он достигнет своей цели и попытается отвести нас на территорию кантона Фельдмана. В таком случае у них будет только один выход - взорвать воздушное судно. Однако, в данный момент это не является неизбежностью. Поэтому он принял решение попытаться посадить аэроплан в степи.
Спустя несколько минут корабль благополучно сел на почти ровную поверхность очередной не то степи, не то пустыни. Нас стали выводить из корабля, - сухопутные части Фельдмана, по сведениям полковника Хукстры, ещё не забрались вглубь территории кантона настолько, чтобы атаковать нас. Поэтому он решил отвести нас до ближайшей базы пешком.
Выйдя наружу, я вдохнул полной грудью, более менее свежий воздух и оглянулся по сторонам. Вокруг на много километров расстилалась степь, почти столь же безжизненная, как та, где села наша яхта. Впрочем, поверхность её была всё же покрыта неким подобием плодородного слоя. Пока мы шли, в нескольких местах я даже заметил небольшие кустики.
Полковник разделил нас на три группы. Каждую из них окружила толпа солдат, получивших приказ в крайнем случае ликвидировать себя вместе с нами. Группы шли раздельно. Но Хукстра не учёл мощи авиационной группы, брошенной на разгром нашего конвоя. В результате уже в пятистах метрах от транспорта по нам открыли огонь. Причём стрельба, судя по всему, велась чрезвычайно прицельно, а потому оказалась очень эффективной: за какие-нибудь пять минут от конвоя осталось не более пяти человек во главе с самим полковником.
И тут на нас из ниоткуда обрушилась дымовая, а точнее туманная завеса. Полковник отдал приказ уцелевшим привести всю имеющуюся взрывчатку в боеготовность, а мы приготовились броситься в рассыпную. Но тут из тумана вокруг на с вынырнуло сразу несколько десятков вооружённых людей в иной военной форме, что та, которую носили диксоновцы. Нас атаковал вражеский десант. Откуда он взялся, где приземлились бойцы, - я не видел. Но они в два счёта окружили нас плотным кольцом, и приказали полковнику Хукстре сдаться. Тот попытался подорвать себя и двух ближайших пленников - Макса и Дороти, но был убит. Вместе с ним такую же попытку предприняли два солдата. Одному из них эта попытка удалась, - он уничтожил себя, а стоявший рядом Майк Уокер был ранен в спину, - он прикрыл собою жену. Другого ранили люди Фельдмана, и он не смог довести дело до конца.
Майку тут же оказали первую помощь, после чего нам велели следовать обратно на аэроплан. Командир десанта пообещал, что всё разъяснится уже в полёте. Едва успев прихватить сумку Хукстры, в которой лежали наши коммуникаторы, мы бросились обратно к аэроплану. Вскоре мы вновь оказались в воздухе.
Офицер, представившийся капитаном Паскалем Леклерком, переключил большой видеофон салона на внешнюю связь. Он предупредил, что сейчас к нам обратится сам великий Маршал Маккаби Фельдман.
На экране возникло лицо явно склонного к полноте лысоватого человека с маленькими темными глазками. Оно излучало ничем не прикрытое радушие и самую явную благосклонность:
- Я рад приветствовать моих дорогих гостей. Я безумно счастлив видеть представителей далёких цивилизаций в нашем всеми забытом мире! Я с удовольствием предлагаю своё покровительство и защиту на этом ужасной, жестокой планете, которую какой-то глупец назвал планетой Спасения. Вы уже познакомились с теми варварскими обычаями, что царят здесь. Бесспорно, прислужники нечестивых Диксонов - варвары, заслуживающие самого жестокого наказания. Впрочем, оно им обеспечено... но не будем о неприятном. Ещё несколько часов и я буду счастлив лицезреть вас в своей резиденции в Тель-Фельдмане!
Сеанс связи закончился. До того как прояснится наша судьба, оставалось несколько часов лёта. Почти всё это время мы провели в молчании, погрузившись в свои мысли. Переговариваться друг с другом не хотелось, поскольку мы были подавлены впечатлениями от жестокого боя на равнине. К тому же мы не знали, как отнесутся к нашим разговорам, те, к кому мы теперь попали.
Майк Уокер получил дополнительный медицинскую помощь, рана его оказалась поверхностной, так что его жизни ничто не угрожало.
В целом полёт прошел нормально, хотя в течение первых полутора часов из-за борта несколько раз доносились взрывы, свидетельствовавшие о попытках перехвата, видимо, со стороны авиации Диксона. Однако взрывы грохотали в отделении, и нам ни разу не угрожала непосредственная опасность. Так, во всяком случае, нам сказал по видеофону начальник захватившего нас десанта незадолго перед тем, как наш корабль начал снижаться, чтобы сделать посадку. Она прошла без проблем, да и выгрузка, на сей раз, не заставила себя ждать.
Выйдя на трап, я обнаружил с некоторым удивлением, что на сей раз нас выпустили из транспорта на открытом воздухе. Вокруг аэроплана находился какой-то обширный двор. Сверху вместо крыши, к обязательному присутствию которой я начал привыкать, над нами нависало чистое голубое небо. Солдат во дворе тоже присутствовало не очень много, по крайней мере, если сравнивать с военной базой диксоновских вояк. Кроме солдат, самолёта и нас во двое больше ничего не было. А рассмотреть что-то за его пределами не представлялось возможным. Высокая стена, образовавшая вместе с каким-то зданием замкнутое пространство двора и перекрывшая обзор, была снабжена вышками наблюдения и другими атрибутами охраны военного объекта. Когда все инопланетяне спустились по трапу вниз, ворота, ведшие в здание, распахнулись, и оттуда выехал наземный транспорт явно военного образца.
Нас погрузили в эту машину. В отличие от диксоновских аэропланов её пассажирский салон оказался снабжён узкими прорезями. Они, конечно, не предназначались для праздного обзора внешнего пространства, но мы вполне смогли ими воспользоваться, чтобы хоть приблизительно понять, куда нас повезут. Транспорт въехал обратно внутрь здания. Там, прокатившись по просторному пустому помещению, он подъехал к странному сооружению, напоминающему бункер, оказавшемуся, однако, всего лишь кабинкой большого грузового лифта. Машина въехала внутрь, лифт спустил её в подземный туннель, и мы отправились в дальнейший путь.
Ехать пришлось относительно долго. Лишь через несколько часов мы оказались в таком же лифте, который поднял нас наверх. Выйдя из машины, мы оказались в большом пустынном помещении, впрочем, несколько более презентабельного вида, чем то, через которое наш транспорт попал в первый лифт. Нас встретили несколько высокопоставленных военных, одетых в праздничную форму. Нам ничего не оставалось, как последовать за ними. Миновав два коридора и ещё один лифт, мы очутились перед Залом Приёмов Главного Дворца великого Маршала Маккаби Фельдмана, как любезно сообщил нам один из сопровождающих.
10
Я не буду описывать состоявшийся затем приём у мистера Фельдмана. На фоне всего, что произошло с нами потом, этот приём, не выделяется ничем особенным в ряду таких же приёмов у больших или малых властителей планеты Салвейшн. Маккаби Фельдман, этакий добродушный толстяк, излучающий радость, добросердечие и гостеприимство, показался бы нам приторным и неискренним, не будь у нас за спиной безнадёжного падения в бездну гиперпространства и многодневного сидения в камерах на военной базе в кантоне Диксона.
А теперь, когда мы слышали его обещания и заверения, думаю, многим из нас представилось, что наши злоключения подходят к концу и у нас появляется реальный шанс на спасение. К этому сводилось содержание большинства наших разговоров после приёма.
На прощание Фельдман сообщил, что после того, как мы день-другой отдохнём, он ответит на все наши вопросы и расскажет о том, куда нас занесло. Так что следующие два дня прошли в безмятежном отдыхе и блаженных мечтах о будущем, видевшимся, по крайней мере, некоторым из нас исключительно в радужных красках.
Действительно, теперь, найдя на этой планете могущественного друга, мы могли бы рассчитывать на многое. Например, перевезти сюда нашу яхту, тем более что наш гостеприимный хозяин был так нетерпелив, что успел намекнуть на желание посетить поближе познакомиться со звездолётом. Если ему удастся заполучить корабль, Адамс сможет возобновить попытки передачи сообщения на Новую Пенсильванию. У него будет много времени и ресурсов, он отличный специалист, так что успех ему гарантирован. А, значит, у нас может появиться реальная перспектива вернуться домой. Так я думал в те первые часы и дни пребывания в кантоне Фельдмана.
Нам были предоставлены отдельные комнаты, но мы имели возможность в любой момент связываться друг с другом по видеофону. Коммуникаторами мы пока решили не пользоваться, оставив их в качестве резерва. Другим нашим резервом были аптечки. Даже раненому Майку Уокеру не пришлось прибегать к ним. Как я уже говорил, первую помощь он получил сразу после ранения, а, прибыв в резиденцию Фельдмана, смог воспользоваться услугами лучших местных врачей.
Спустя два или три дня мы пришли в норму, насколько вообще это было возможно в нашем положении, и даже раненый Майк чувствовал себя вполне сносно. На сей раз, нас привели не в Зал Приёмов, а в небольшую комнату с камином и мягкими диванами. Вскоре к нам присоединился радушный хозяин. Он поздоровался, осведомился, хорошо ли мы отдохнули, после чего перешёл к главному.
Видеозапись.
- Как гостеприимный хозяин, я должен удовлетворить ваше любопытство, прежде чем вы - удовлетворите моё, - начал человек, вполне подходивший под данное рассказчиком описание, одетый сейчас в не застёгнутый тёмно-синий китель, украшенный множеством ярких побрякушек-орденов, и крупными золотистыми эполетами на плечах, а также синие брюки с золотыми лампасами. Он восседал в просторном кресле, обращённом к группе выставленных полукругом диванов. И мебель, и всё убранство комнаты не давали зрителям ни на секунду усомниться в богатстве мистера Фельдмана. И не только по меркам неизвестной планеты. - Так я и сделаю. Думаю, не ошибусь, если предположу, что с того самого момента, как вы увидели на экране своего монитора нашу планету, вас не оставляет вопрос: 'куда мы попали?'
Кивками и возгласами новопенсильванцы подтвердили, что дело обстоит именно так.
Фельдман продолжил:
- В таком случае, я начну с самого начала. Вы уже слышали, что наша планета называется 'Салвейшн'. Наверное, это название кажется вам совсем не подходящим для нашего мира... - новые кивки в знак согласия, - но оно казалось, да и было вполне справедливым для первопоселенцев. Сейчас я объясню, почему. Вся наша планета заселена выходцами, вернее беженцами, с планеты Фостер-5. Вы когда-нибудь слышали о такой?
Большинство гостей ответили отрицательно, и лишь Джанет Каррье сказала, что название ей чем-то знакомо.
- Насколько я помню, планету начали осваивать ещё до периода Великого Распада. Поэтому в основном её заселяли выходцы из разных регионов самой Земли... она входила в Ассоциацию Альтернативного Развития... даже являлась одним из её лидеров, - продолжала 'вспоминать' девушка, видимо, получая информацию от коммуникатора, - и, кажется, Фостер-5 была известна большой либеральностью внутренних порядков... это всё, что я припоминаю.
- Превосходно, вы вспомнили все самое главное. За исключением финала.
- В каком смысле? - спросил Билли.
- Очевидно, в самом прямом. Теперь-то, насколько я понял, такой планеты в Человеческой Цивилизации нет! Вы же не смогли вспомнить её!
- Верно, верно! - заметил Питер, - и каков же был финал?
- Самый что ни на есть плачевный: во время Великой Войны, я думаю, вы знаете, о чём я говорю, - новые кивки в знак согласия, - ядерные бомбардировки космических флотилий Халифата сделали жизнь на планете невозможной, и остаткам населения пришлось отправиться в Космос в поисках нового пристанища...
- Да, это не единственный случай. Населению многих планет тогда пришлось искать себе новую Родину, - заметила Джанет.
- Наверное. Но нашим предкам от этого было не легче!.. Процесс эвакуации оказался очень тяжёлым, так как связь между отдельными регионами планеты почти полностью отсутствовала. В результате фактически в спасении людей принимали участие несколько десятков отдельных переселенческих экспедиций. Некоторые из них отправились в самостоятельное плавание по Космосу, но большинству все же удалось скоординировать свои действия. Беженцы вновь объединились для поиска нового дома. Однако каждая группа или колония оставалась фактически независимой. Путешествие по бескрайним просторам Галактики также принесло много тяжких испытаний и без того измученным войной и выживанием на заражённой территории людям. Часто возникали конфликты. Несколько колоний отделились. Таким образом, когда, в конце концов, наши предки набрели на эту планету, конфедерация объединяла около полусотни групп переселенцев. Главным достоянием планеты в то время являлась подходящая атмосфера. К тому же почва во многих местах оказалась вполне поддающейся нашим скромным технологическим возможностям. Тем не менее, на планете осели не все колонии. Две или три продолжили поиск. Остальные, заняв различные территории планеты, образовали новые кантоны, - так назывались территориальные единицы на Фостере-5.
- Но, позвольте, как же получилось, что некоторые кантоны так враждуют друг с другом? - удивилась Дороти.
- Некоторые? Да, видно, что вы очень мало знаете о нашей планете. Здесь каждый кантон воюет с каждым. Конечно, чаще всего, с соседом. Кроме того, в самих кантонах бывают восстания. Иногда они приводят к образованию новых кантонов. Иногда одни кантоны завоёвываются другими... Друзья мои! Это планета бесконечной войны, где мир - это почти недоразумение.
- Боже мой! - вырвалось у Мэдлен Росс.
- Простите, но всё же, как это могло случиться? - спросил её муж.
- Бесчисленные трудности, тяжелые условия существования, долгие скитания, даже последствия бомбардировки - всё это очень сильно изменило потомков фостерцев. Я думаю, большинство выживших оказались просто не готовы ко огромному валу тяжелейших проблем. Опять же ещё в космосе внутри многих спасательных флотилий началась борьба за власть, за доступ к управлению немногочисленными ресурсами, за хотя бы минимальное улучшение своей собственной жизни. Тут и появились первые диктаторы вроде Пола Диксона. Иногда им даже удавалось создать династию. Сначала они управляли колониями переселенцев, потом - возглавили кантоны. Кое-где к власти приходили группы диктаторов. Я уже говорил о многочисленных конфликтах между колониями. С началом заселения планеты их количество только увеличилось, ведь земли всем достались разного качества... пограничные конфликты возникали постоянно...
- Ничего себе, картинку вы нам нарисовали! - воскликнул Адамс.
- Что делать! Такова наша жизнь! Я рассказал вам всё в общих чертах, если вас заинтересуют какие-то детали или эпизоды, я готов ответить на все ваши вопросы и предоставить в ваше распоряжение мою личную библиотеку. У нас так до сих пор называют хранилище информации, если вы не знаете. Но я надеюсь, что и вы мне расскажите о себе, своей Родине, о вашей цивилизации.
- Безусловно, но до того мне бы хотелось прояснить ещё одну деталь, - осторожно сказал Адамс.
- Я вас слушаю. Спрашивайте.
- Видите ли, мне неясны обстоятельства нашего... э-э, освобождения...
- Ничего особенного. Дело в том, что разведка на этой планете хорошо работает не у одного Скалони (вас, кажется, считали его шпионами). Поэтому я получил сведения о вашем появлении, кое-что узнал о результатах работы комиссии, посланной Диксоном, о том, что они делали с вашей яхтой. Я решил, что должен вам помочь! И, естественно, предпринял все необходимые действия.
Конец видеозаписи.
Фельдман в этом разговоре проявил предельную откровенность, а у нас не было никакого повода что-либо скрывать или утаивать. Так что очень скоро Маккаби Фельдман получил полное представление, о нас, о Новой Пенсильвании, о межпланетном Новом Содружестве и многом другом. В целом он остался очень доволен полученными сведениями, хотя, как мне показалось, он надеялся обнаружить среди нас подходящих для себя специалистов, прежде всего, в военной сфере.
В конце беседы маршал пообещал немедленно начать переговоры с Роберто Скалони о том, чтобы совместными усилиями захватить нашу яхту и вывести с нейтральной территории. Ему явно не терпелось узнать, насколько далеко вперёд ушла в техническом отношении наша цивилизация за время, прошедшее после Великой Войны.
В то время, пока шли переговоры, мы бездельничали, наслаждаясь покоем и радужными надеждами. К нашим услугам была предоставлена местная видеосеть развлечений, включавшая элементы виртуальности, мы могли читать, заниматься спортом, гулять по дворцу. Более того, нам предложили несколько девушек для развлечения. Эдди, Макс и Билли согласились принять этот 'дар' практически сразу. Следующим был Питер, весьма сожалевший, что вынужден изменить жене. Я некоторое время избегал этого, но я тоже человек... так что следующим 'уступившим зову плоти' оказался я. Последним 'сдался' Херберт.
Единственной проблемой оставались местные информсети. Точнее то, что нам ограничили доступ к ним. В первое время мы могли смотреть лишь развлекательные программы. Возможно, Питер и некоторые другие мои спутники и смогли бы проникать в информсети 'глубже'. Но рисковать, имея почти сказочные условия, никому не хотелось... как я тогда думал...
О том, что происходит в Тель-Фельдмане и в кантоне в целом, мы не имели представления. Впрочем, после того, что мы узнали о планете Салвейшн, она не вызывала у нас никакого интереса. Власть Маккаби Фельдмана была вроде бы крепка, а остальное - нас не касалось.