Аннотация: И снова бег, от плохого - к худшему, из огня - да в полымя...
19
В некотором смысле нам повезло. По крайней мере, мне. Мы прожили в Шилтоне не так долго, чтобы мучившая меня окружающая действительность привела, например, к нервному срыву. А наши огородники так и не дождались того урожая, который мы должны были получить с доставшего в придачу к хижинам огорода. Причиной этого стал набег на Шилтон, произведённый сразу несколькими бандами. Он случился через четыре месяца с небольшим после того, как мы поселились в 'вольном городе'.
Горожане всегда были настороже и периодически высылали дозоры на объезд прилегающих территорий. Иногда на патрулирование выезжали и мы. Однако топлива и запчастей в Шилтоне было мало. Поэтому такие выезды не отличались регулярностью, и вероятность внезапного нападения оставалась всегда.
У 'вольных городов', в том числе у Шилтона, не было средств для организации нормальной обороны. Вырабатываемая старыми, неизвестно когда и как попавшими в город генераторами энергия расходовалась в основном на бытовые нужды города, а значительно увеличить её производство не было никакой возможности. Как мы узнали, ни одна более-менее крупная банда не обходилась без устройств, производящих энергию. А львиную её долю бандиты пускали на военные нужды и, естественно, имели преимущество перед горожанами. Пусть не всегда, но часто, это преимущество сказывалось.
Сыграло свою роль оно и в этот раз.
В тот день город жил обычной жизнью. Все мои спутники были заняты своими делами. Мы с Дороти пошли к аборигенке по имени Эбигейл Мёрдок, у которой хотели приобрести плиты для перекрытия протекающей кровли. Россы, Уокеры, Юнг и Нгуен копались в огороде, Адамс как обычно околачивался в 'резиденции' мэра. Остальные занимались домашними делами.
Ничто вокруг не предвещало последующего бурного развития событий. Последний раз сторожевой объезд близлежащей территории дозорные производили два дня назад. А теперь слежку вели только со сторожевых башен, расположенных на оборонительной линии.
Именно они и подали сигнал тревоги. Мы с Дороти как раз подходили к жилищу торговки кровельным покрытием, когда услышали его. Конечно, мы уже знали, что означает этот жуткий вой. За время нашего пребывания в Шилтоне банды совершили несколько незначительных набегов, легко отбитых и не причинивших особого вреда городу. Поэтому мы не слишком обеспокоились. Но всё же решили отложить закупку и побыстрее вернуться к себе. Ведь наши дома стояли на окраине - почти рядом с оборонительной линией, а потому попадали под удар атакующих в первую очередь.
Пеший путь в обратную сторону по кривым и искорёженным улицам и переулкам, да ещё с учётом мгновенно возникшей на улицах толчеи занял довольно много времени. Мы несколько раз слышали сигналы тревоги. Они доносились с разных участков оборонительной линии. Поэтому, когда мы с Дороти подходили к своему жилищу, у нас не осталось сомнений в том, что, на сей раз, на город предпринята массированная атака. Участок оборонительной линии, к которому примыкали наши дома, уже подвергся нападению. Мы с Дороти, натянув защитные комбинезоны, и схватив оружие (всё это, как вы помните, нам предоставил барон Баско), присоединились к нашим друзьям, засевшим, как и прочие защитники города в укреплённом окопе позади довольно большого вала, составлявшего последнюю внешнюю линию обороны города.
Перестрелка здесь шла уже вовсю. Среди заграждений в дальней части полосы препятствий стояли две легко бронированные машины бандитов. Они дымились и, судя по открытым дверцам, уже опустели. Поодаль от машин я разглядел несколько тел. Скорее всего это и были экипажи подбитых броневиков. Далее, примерно в полукилометре за линией обороны маневрировали ещё около полутора десятков боевых машин. Причём некоторые своей защитой явно превосходили уничтоженные горожанами драндулеты. Обороняющиеся обстреливали бандитов, они - нас. Когда мы пробрались к своим, Андерсон объяснил нам, что тут происходит.
Видеозапись со звуком.
Зрители увидели нескольких человек из группы инопланетян, столпившихся в проходе, с двух сторон окружённом земляными стенами. На заднем плане мелькали плохо одетые и почти столь же плохо, но разнообразно вооружённые люди.
- Они атаковали очень шустро, даже нагло, - как будто сразу надеялись прорваться внутрь. Но мы их довольно легко остановили, и теперь они ездят там и перестреливаются с нами.
- Мне кажется, они чего-то ждут, - сказал подошедший поближе Херберт Юнг.
- Вы знаете, что атакована почти вся оборонительная линия Шилтона? - спросил Панков.
- Да, нам уже звонили от мэра, - ответил Юнг, - кстати, Пит всё ещё там.
- Он что, вообразил себя выдающимся полководцем? - удивленно спросила Дороти.
- Наверное, - с усмешкой ответил Андерсон.
Ленивая перестрелка на нашем отрезке продолжалась ещё около часа. Нам удалось подбить ещё один броневик, но и противник тоже нанёс кое-какие повреждения нашей оборонительной линии, например, сбил две сторожевые вышки. Кроме того, за это время мы потеряли два человека убитыми и шестеро ранеными. К счастью, все новопенсильванцы были целы.
На других участках обороны ситуация развивалась по-разному. Где-то бой шёл очень интенсивно, а где-то перестрелка была даже слабее, чем у нас. Мы постоянно поддерживали связь с 'резиденцией' мэра (Адамс по-прежнему находился там) и с другими участками обороны. Пока всё шло не так уж плохо. За время боя не произошло ни одного даже самого маленького прорыва оборонительной линии. Резервов - людских и боезапасов - хватало.
Но при этом большинство горожан на нашем участке сильно нервничали. Они говорили, что подобных масштабных нападений не случалось очень давно. Такого же мнения придерживались защитники других участков оборонительного периметра. Но больше всего по этому поводу нервничал мэр. Питер сообщил об этом по телефону. Как передал говоривший с ним Майк, он сказал, что, в нападении участвовали, как минимум, пять крупных банд с отменной бронетехникой и вооружением, которое они пока что используют далеко не на сто процентов. Такая ситуация, по мнению мэра, не предвещала ничего хорошего, причём в самой ближайшей перспективе.
Что означает 'ничего хорошего' нам предстояло узнать уже совсем скоро. Примерно через час после нашего с Дороти появления на позициях напор бандитов стал вдруг резко возрастать. На нескольких участках оборонительного периметра, включая наш, они, мощным ударом из крупнокалиберных автоматов и малых ракетниц согнали обороняющихся с их позиций на вершине вала, да и окопам теперь изрядно доставалось, так что большая часть 'гарнизона' нашего участка периметра попряталась в специально обустроенные землянки. Тем самым бандиты подавили на время сопротивление, и занялись преодолением внешних полос оборонительной линии. Впрочем, она была достаточно хорошо оборудована, и преодолеть её сходу им не удалось. Однако чтобы остановить их продвижение нам пришлось поднапрячься и задействовать резервы в виде нескольких припасённых на такой случай крупных зарядов, выпущенных из самодельной установки.
С других участков также поступала очень тревожная информация. Противника удавалось сдерживать с большим трудом. То там, то здесь в обороне появлялись бреши. На их затыкание достаточно быстро пришлось потратить почти все резервы. Становилось всё более очевидно, что на внешней оборонительной линии бандитов вряд ли удастся удержать.
Я оглянулся и посмотрел на нашу хижину. Она стояла неподалёку, и я понимал, что в случае прорыва, от неё ничего не останется. Впрочем, её итак не лучшее состояние уже значительно ухудшилось в результате полуторачасовой перестрелки. Другие стоявшие поблизости сооружения тоже пострадали. С нашими машинами дело обстояло иначе. Пока что они оставались целы. Но в случае прорыва их придётся использовать в качестве дополнительного заграждения и они, конечно, будут уничтожены.
Я понимал, что потеря машин почти неизбежна, и всё же предложил остальным попытаться спасти их, устроив прорыв. Ведь единственная характеристика, по которой наши машины могли превзойти броневики бандитов - это скорость. Конечно, им было далеко до скоростей наших 'гражданских' машин, на которых мы драпали из кантона Сильвена, но всё же Пит основательно готовился к экспедиции в нейтральные земли и добыл у барона далеко не тихоходные автомобили. Таким образом, мы могли не только сохранить хотя бы часть нашего транспорта, но и отвлечь несколько броневиков, тем самым, ослабив напор на нашу оборону.
Майк передал моё предложение Адамсу. Тот не согласился, однако 'мэр', превратившийся теперь в главнокомандующего, разрешил такой манёвр, только с обязательным условием возвращения в город. Кроме того, мистер Джорджески решил, что помимо меня, Андерсона и Баркли, все остальные инопланетяне должны остаться на оборонительных позициях.
Это совершенно не соответствовало моему первоначальному плану, - в случае успешного отрыва от бандитов я собирался предложить друзьям не возвращаться в Шилтон. Но делать было нечего, - я сам придумал этот ход и теперь не мог отказаться от участия в нём. На нашем участке оборонительного периметра других машин, кроме принадлежавших мне и моим спутникам, не было. Так что через несколько минут мы попарно - водитель плюс стрелок - разместились в шести машинах. Мои напарником оказался какой-то местный парень по имени Джос, а Баркли и Андерсон сели в одну машину. Экипажи остальных машин целиком состояли из аборигенов.
Только теперь, когда передо мной открылась расстилающаяся холмистая степь и броневики бандитов, сквозь строй которых мне предстояло попытаться проскочить, я вдруг понял, что делаю нечто совершенно безумное. Похоже, предыдущий бой просто загипнотизировал меня, если я сам как кролик лез в пасть удава. Я хотел выскочить из машины, но, выглянув наружу, понял, что ещё несколько мгновений - и весь наш моторизованный отряд стартует.
Мне ничего не оставалось, как, последовав примеру других водителей, запустить двигательную систему. Что я и сделал. При этом я подумал, что совершаю самую большую глупость в своей жизни. И ещё подумал, что эта глупость, видимо, будет последней. Я понимал, что шансов уцелеть в огненной круговерти степной погони у меня просто нет.
Тем временем наши бойцы, оставшиеся на оборонительных позициях напрягли все свои силы и открыли самый мощный огонь по боевым машинам бандитов, заставив их немного разъехаться и очистить своеобразный коридор. Под таким прикрытием мы на удивление легко преодолели и полосу препятствий, и район, в котором маневрировали броневики. Когда мы сделали это, у меня мелькнула мысль, что произошло чудо. На самом деле я был весьма далёк от истины: настоящие чудеса ждали меня впереди.
Мы ринулись в открытую степь - подальше от города. Вслед за нами туда же устремились четыре броневика. Им довольно быстро удалось подбить две наши машины, чуть поотставшие при прорыве. Всякий раз как я слышал звук разрыва, заряда, посланного бандитами нам вдогонку, у меня замирало сердце, а когда я слышал, как взрываются подбитые машины, мне казалось что попали в нас. Должен сказать, что в эти мгновения я почти ничего не соображал. Я мог только пытаться следить за работой бортового компьютера, - да, на местных машинах они тоже стоят, только очень примитивные, - заметил он.
Я почти не помогал моему напарнику вести огонь по броневикам. Впрочем, пользы от меня было бы мало и при более активном содействии, - я до сих пор не научился, как следует обращаться с оружием. Наша машина, как и все остальные, неслась на предельной скорости. Мы успели оторваться на приличное расстояние, и теперь огонь броневиков был для нас почти не опасен. Городские машины двигались веером, на большом расстоянии друг от друга.
Земля, по которой мы ехали, мягко говоря, не отличалась ровной поверхностью. Это мешало вести точный обстрел нашим противникам, но и нам мешало - держать максимальную скорость. В результате довольно быстро выяснилось, что преследователи сокращают разрыв. Минут через пятнадцать они подбили ещё одну машину. К счастью, в двух из трёх остававшихся машин сидели я, Баркли и Андерсон. Мы с напарником-аборигеном двигалась посередине, они - слева. Все три машины ежесекундно рисковали попасть под мощный удар орудий броневиков. Внезапно машина Баркли резко повернула влево, я сделал то же самое. Нам удалось выскочить из-под обстрела, спрятавшись за небольшое возвышение местности, а вот третья машина попала в самый центр огневого удара нанесённого преследователями, и была уничтожена.
Впрочем, нам уже не было до неё никакого дела, - мы на полной скорости неслись обратно - в Шилтон. Последние сведения, переданные мне на коммуникатор несколько минут назад, оттуда были не утешительны: напор бандитов продолжал нарастать, в нападении принимало участие не менее восьми крупных банд, почти третья часть оборонительной линии оказалась прорвана.
Наш участок держался из последних сил и, кажется, только благодаря нашему отвлекающему манёвру. Но отступление с внешней оборонительной линии теперь стало почти неизбежным. Противостояние постепенно перемещалось внутрь города. Времени на возвращение оставалось всё меньше и меньше. А сзади нас нагоняли три броневика, которые готовы были в любую секунду подорвать нас. Четвёртый, повреждённый нашим огнём, остался позади. Сделав по степи петлю, мы возвращались к своим, но успеем ли мы завершить её? От звуков взрывов у меня заложило уши, несмотря на защитную экипировку. В глазах плясали световые вспышки, так как защитные фильтры вышли из строя. Бортовой компьютер начинал барахлить, - сказывались осколочные попадания. Защитные экраны, казалось, вот-вот развалятся. Мы летели вперёд, каждую секунду рискуя перевернуться, но сзади нас то и дело подгоняла на наше счастье неточная стрельба преследователей.
Нам повезло - помимо трёх или четырёх незначительных повреждений никакого урона бандиты нашим машинам не нанесли. Мы проскочили за оборонительную линию в тот самый момент, когда остальные защитники этого участка начали отходить вглубь города. Я уцелел чудом, но задуматься об этом как следует, у меня не осталось ни секунды времени: противник наступал, и нам следовало срочно присоединиться к обороняющимся.
20
Нашими машинами 'закупорили' два ближайших переулка, выходивших к нашему участку оборонительной линии. Бандиты, однако, отнюдь не ринулись вслед за нами и не попытались сходу ворваться в город. Они начали усиленно обстреливать наши новые позиции.
Это было несколько странно, - по словам горожан, бандиты всегда предпочитали резкие решительные действия. А то, что они делали в течение всего сегодняшнего боя, было совершенно нехарактерно, - они очень не любили позиционное нападение, - для успеха в нём отдельным бандам не хватало сил. Но сегодня сил, видимо, собрали достаточно. И как выяснилось вскоре, не только для долгого позиционного противостояния...
Вас наверно, удивляет, - заметил рассказчик, - что я так хорошо узнал все подробности тактики и стратегии бандитских групп нейтральной территории. Но в этом нет ничего странного, - это знание было жизненно необходимо горожанам, так что насчёт особенностей поведения бандитов наши сограждане просветили нас ещё при первом после нашего заселения набеге одной из местных банд...
В течение ближайшего получаса противнику повсеместно удалось преодолеть оборонительную линию. Но прорывов на улицы город удалось избежать. Бандиты почему-то вновь вернулись к тактике неторопливой осады. Поэтому ситуация, как нам казалось, была далека от катастрофической. А, между тем, катастрофа назревала. И она разразилась - там, где её не ждали. Бандиты появились в самом центре города.
Мы вели интенсивную перестрелку на своём участке обороны, когда Питер передал нам на коммуникаторы: 'Бандиты проникли в внутрь города. Не знаю как. Они атакуют наш штаб и ещё несколько близлежащих домов'. Одновременно о происходящем узнал начальник обороны нашего участка. Никто не понимал, как это могло произойти. Впрочем, сейчас это уже не имело особого значения - наше положение резко ухудшалось.
Вскоре стало известно, что в городе действуют сразу несколько групп бандитов, и их численность постоянно растёт. Воевать с ними было почти некому, - все резервы были давно уже задействованы во внешней обороне.
В таких условиях оставаться на наших теперешних позициях не имело смысла. Мы лишь дождались бы смертельного удара в спину. Единственный выход - переброска почти все сил городской самообороны в центр Шилтона. Оставив на защиту баррикад тридцать-сорок человек с немногочисленными неизрасходованными мощными зарядами для сдерживания бандитов, атакующих город снаружи, большую часть отряда начальник участка отправил в центр города. Так же поступали начальники других участков.
Прорыв банд в город стал неизбежен, как и резня, но в случае немедленного уничтожения бандитов, проникших в центр Шилтона, у его жителей ещё оставались небольшие шансы на победу, в то время как продолжительная борьба на два фронта таких шансов не давала вообще.
Наша инопланетная группа отправились к центру города вместе с другими шилтонцами. Наше продвижение туда получилось крайне сложным. Сначала из-за интенсивного обстрела, затем из-за кутерьмы, в которую мы попали. Сразу за опустевшими домами 'прифронтовой полосы' в ещё не пострадавших от обстрелов районах царила ужасная паника: толпы женщин и детей, не участвовавших в обороне города, метались из стороны в сторону. Враг приближался отовсюду. Миновать эту людскую реку нам стоило большого труда и много времени. Несколько человек нашего отряда, в том числе подружка Нгуена, были унесены людским потоком. Но мы всё же пробились сквозь 'зону паники'.
Однако, не пройдя и двух 'кварталов' вглубь города, мы встретили отряд бандитов. Их было более двух десятков. Горожан - около сотни. Завязался ожесточённый бой. Преимущество бандитов в вооружении стало сказываться сразу. Оно позволило им почти нивелировать наше превосходство в численности и за несколько минут мы потеряли убитыми и ранеными чуть не треть нашего отряда. Однако другой отряд горожан, количеством примерно равный группе бандитов, пробравшись через завалы в домах, ударил по ним с тыла. Мы видели, как завязалась рукопашная. В ней победа оказалась на стороне горожан, а мы смогли продолжить путь к центру города.
Но эта цель так и осталась недостигнутой. Буквально через пять минут нас с флангов атаковали сразу две крупные банды. В считанные секунды они своим огнём смели почти половину нашего отряда. Уцелевшим пришлось отбиваться. Отряд был окружён. Среди новопенсильванцев, каким-то чудом пока что не было убитых, но Джанет, Андерсон и Баркли получили лёгкие ранения. Положение достигло критической точки, когда пришло подкрепление: Адамс с пятьюдесятью горожанами прорвал окружение.
Мы, конечно, обрадовались его появлению. Он же был чрезвычайно мрачен.
- Город обречён! - сразу же изрёк он, обращаясь ко всем. - Когда я покидал ставку мистера Джорджески, туда как раз стали поступать сообщения о прорывах бандитов в город снаружи. Баррикады прикрывать некому, и они легко их преодолевают. Так что скоро банды заполнят не только центр, но и окраины. В таких условиях сопротивление бесполезно.
- Но что же теперь делать? Неужели сдаваться? - спросила Дороти. Она была бледна как мел.
- Нет!
- Ты хочешь сказать, что мы будем воевать, пока нас всех не перебьют? - спросил Нгуен.
- Ни в коем случае. Под городом находится сеть подземных туннелей. Она имеет несколько десятков выходов на поверхность далеко за территорией города. Некоторые загородные входы обнаружили бандиты и воспользовались ими. Именно поэтому они действовали так странно в течение всего сегодняшнего боя. Но под землёй нет единой системы ходов, некоторые лазы совершенно автономны. Так что мы можем воспользоваться ими и бежать.
- Но это будет нечестно! Мы бросим других горожан! - воскликнула Джанет.
- Отнюдь, так поступят все... - тут мы услышали один за другим два мощных взрыва. Они произошли в центре города, - кто успеет, - закончил Пит.
Затем он попытался вызвать кого-то по рации, но ответа не последовало.
- Особенно теперь, - сказал он, - когда центр сопротивления уничтожен.
Адамс имел информацию о расположении в близлежащих районах города нескольких точек, откуда можно проникнуть под землю. К ближайшей такой точке прорваться нам не удалось. Чтобы добраться к другому ходу, нашему отряду пришлось выдержать пятнадцатиминутный бой с большой группой бандитов. Нас оставалось всего лишь человек сорок, когда мы, наконец, спустились под землю. Конечно, существовала опасность, что загородный выход из этого туннеля обнаружен и на поверхности нас ждут отряды бандитов. Но других вариантов спастись кроме подземного хода у нас, похоже, не осталось. К тому же в случае нахождения загородного входа-выхода в туннель бандиты наверняка воспользовались бы им для проникновения в город, и оставили бы внутри свои следы, но никаких недавних следов под землёй не нашлось. Взрывать за собой вход мы, естественно, не могли, - тогда обрушился бы весь прорытый далеко не индустриальным способом туннель. Поэтому нам пришлось бежать со всех ног, надеясь, что бандиты в городе не обнаружат место нашего ухода под землю.
Туннель, по которому мы спасались, был узким, так что наш отряд растянулся довольно длинной вереницей. Кроме того, здесь не было собственного освещения, хорошо хоть у входа мы наткнулись на два или три специально оставленных на случай экстренного бегства фонарика. Но они лишь обозначали путь, фактически не освещая его. Туннель не был прямым. Несколько раз нам пришлось делать довольно крутые повороты, так что определить направление движения мы просто не смогли.
Воздух почти на всем нашем пути был очень застарелым, пол - неровным и в темноте каждый из нас успел множество раз споткнуться, несколько раз возникала куча мала, из-за того, что кто-то, оступаясь, падал на впереди идущих, - мы старались двигаться близко друг к другу, чтобы не разорвать цепочку и не потеряться.
Наше очередное бегство длилось и длилось. Я потерял счёт времени, а про коммуникатор я и не вспоминал, - всё моё внимание сосредоточилось на том, чтобы не отстать от бежавшей впереди Дороти, и чтобы не упасть, запнувшись или оступившись на какой-нибудь неровности пола.
Когда отряд внезапно остановился, я даже не сразу понял, что произошло. Механическое перемещение по туннелю почти отключило мои мозги. Очнувшись, я обнаружил, что мы добрались к выходу. По крайней мере, об этом свидетельствовал подъём пола и громкие звуки, доносившиеся спереди. Там, видимо, кто-то пытался сдвинуть 'дверную' плиту. Судя по запущенному виду туннеля и тем же звукам, управлявший плитой механизм (если он там вообще был) пришёл в негодность, и делать это приходилось вручную.
Прежде чем нам удалось открыть выход, прошла ещё уйма времени. Но мы всё же выбрались на поверхность. На бегство из города ушло более двух часов. Однако сейчас об этом никто и не думал. Также как о том, куда мы теперь пойдём. Нас всех гораздо больше волновал вопрос о возможной засаде. Поэтому сначала на поверхность выбрались лишь трое местных жителей.
В течение нескольких минут они осторожно и внимательно осматривали пространство вокруг выхода. Ничего не обнаружив, они передали остальным, что мы можем вылезать. Через несколько минут я вновь смог дышать нормальным воздухом и наслаждаться светом местной звезды.
Когда стало окончательно ясно, что никакой засады тут нет, мы устроили совещание, чтобы решить, что делать дальше. Первым делом решили взорвать туннель, чтобы обезопасить себя от погони. Несколько человек были посланы вглубь туннеля. Его решили взрывать подальше от выхода, во-первых, чтобы затруднить бандитам определение направления туннеля, во-вторых, чтобы земля приглушила звук взрыва.
Диверсионная операция заняла ещё полчаса, если не больше. Но всё прошло гладко. Подземный ход завалило вдали от выхода, и никто из нашего отряда при этом не пострадал. Теперь предстояло определить главное - куда идти? Пока проводилась операция по подрыву, раненым оказали медицинская помощь, - на это ушли последние скудные лекарственные запасы наших аптечек и таким образом мы ещё на один шаг приблизились к аборигенам, - теперь нам предстояло использовать только местные лечебные средства...
Тут рассказчик снова слегка отвлёкся.
Хм, вообще удивительно как это нам столь долго удавалось сохранять содержимое наших аптечек, учитывая условия жизни на Салвейшн и невероятное количество опасностей, с которыми нам пришлось столкнуться...
Да что там - мы ведь могли лишиться этих жизненно важных аппаратов ещё в самом начале знакомства с планетой. Адамс, может быть, предвидя обыск диксоновцами, а, возможно, для доказательства нашего инопланетного происхождения сам продемонстрировал капитану Смиту и наши коммуникаторы, и аптечки. Если первое устройство явилось для аборигенов настоящей диковинкой, то со вторым устройством они, конечно, были знакомы, пусть и не располагали столь совершенными моделями. Видимо, поэтому диксоновцы и оставили их нам после ареста, хотя, не исключено, что они просто побоялись брать в руки самоуправляемое устройство, наполненное потенциально ядовитыми веществами...
Я, кажется, опять отвлёкся... что ж вернусь в к тому что произошло с нами после бегства из захваченного бандитами 'вольного города'.
Важнее всего для нас в тот момент была возможность двигаться без привалов довольно продолжительное время, обеспеченная остатками лекарственных средств из наших аптечек. Возникла, правда, другая проблема - с едой - её у нас не было, а проголодаться за несколько часов боя и побега успели уже все.
Ближайший 'вольный город' находился в нескольких десятках километров на юго-восток. Все понимали, что достичь его будет очень сложно. Но иного пути никто придумать не мог. Проблему с едой мы надеялись решить в какой-нибудь местной деревушке. Их в этой местности было немного, но ни на что другое рассчитывать мы не могли.
Итак, наш маленький отряд отправился в путь. Много часов мы шли по степи, иногда взбираясь на холмы или спускаясь в овраги. Несколько раз нам встречались небольшие ручейки. Благодаря ним нас, по крайней мере, не мучила жажда. Передвигались мы всё время чрезвычайно осторожно, стараясь постоянно контролировать местность, по которой шли.
Только вечером толпа беженцев вышла к небольшой деревушке. Идти туда сразу, несмотря на мучивший нас голод, мы не решились. Почти час несколько наших разведчиков наблюдали за деревней. Ничего особенного они не выяснили. Всех жителей в деревне было меньше, чем людей в нашем отряде. Шесть хижин на берегу дохлого ручейка и несколько плохо обработанных полей по другую сторону небольшого холма составляли жизненное пространство аборигенов. Здесь жили нищие забитые и запуганные до смерти люди. И хотя служили они бандитам, опасности для нас они не представляли. Так, по крайней мере, думал я.
Но Адамс держался противоположного мнения. Прежде, чем войти в деревню, он призвал нас быть максимально внимательными и осторожными. Наши разведчики обратили его внимание на двух жителей, которые могли быть агентами местной банды. Питер выделил несколько человек, приказав им следить за этими двумя и в случае поползновения к враждебным действиям уничтожить их. Он так и сказал: 'в случае поползновения...'
Когда мы, наконец, подошли к деревне - сразу с нескольких сторон, - степь уже почти полностью погрузилась в ночную мглу, а мой желудок просто выл от отсутствия пищи. Деревню мы фактически взяли штурмом, - мы врывались в дома и требовали немедленно пищу. Делали мы это не только из-за голода, но и из-за боязни, что крестьяне успеют отравить еду, пока мы будем вести с ними переговоры.
К ним мы приступили только, как следует насытившись. Уходить от деревни мы не хотели - потому, что была ночь и потому, что соглядатаи бандитов могли дать им знать, - устроив обыск, мы обнаружили несколько телефонов. Но и ночевать в домах мы не хотели, из-за боязни быть убитыми.
Наш отряд устроился на холмах вокруг деревни. Так, чтобы никто не смог покинуть её. Для этого мы установили дежурство. Моя очередь наступала только под утро, поэтому я надеялся хоть немного выспаться. Увы, я, как и весь наш отряд, лишился такой возможности. Вскоре после 'отбоя' мы были разбужены звуками выстрелов. Оказалось, что двое подозрительных субъектов, обративших на себя внимания наших разведчиков, действительно оказались агентами местной банды. Они пытались пробраться наружу, но обоих поймали. Где находится банда, они не сказали, и их тут же убили.
Оставаться возле деревни дальше было опасно. Ведь если лазутчики решились на такой рискованный шаг, значит, их хозяева наверняка находились неподалёку. Соглядатаи вряд ли отправились бы далеко, да ещё ночью. Нам оставалось лишь бежать - и поскорее. Крестьян из деревни решили не трогать, так как банда всё равно может скоро оказаться здесь, а чтобы замести следы, Питер предложил сделать крюк. Поскольку лазутчики шли на восток, нам следовало направиться на запад. Я подумал, что, сделав так, мы всё равно можем напороться на банду, так как опасность угрожала нам отовсюду и особой разницы, куда идти, в этом смысле я не видел.
Через несколько минут мы двинулись в путь. Адамс заранее предупредил всех, что мы должны соблюдать максимальную осторожность и не разговаривать. Мы шли цепочкой, один за другим, лишь изредка и шёпотом обмениваясь короткими репликами. Ночью в степи было прохладно, да ещё иногда налетали порывы ветра. Теплой одежды никто с собой, естественно не прихватил, и к утру у половины отряда начался насморк, кашель или чихание.
Рано утром мы наткнулись на большую деревню, состоявшую из нескольких десятков домов. Вокруг раскинулись обширные поля, а в центре поселения под навесом стоял генератор энергии. Очевидно, мы набрели на базу какой-то банды. Для нас это было очень опасное место, и мы постарались обойти его дальней стороной.
Ещё через час пути мы все так выбились из сил, что пришлось сделать новый привал. Адамс, фактически принявший на себя функцию начальника всего отряда, выставил посты - четыре человека с разных сторон оврага, в котором расположился наш отряд. Однако почти бессонная ночь и многочасовой путь сделали своё дело. Часовые тоже, видимо, заснули и проворонили опасность. А потому, когда рядом с нашим импровизированным лагерем оказались бандиты, мы стали их лёгкой добычей.
21
Проснувшись, я обнаружил, что овраг окружён бандитами. Они уже схватили и связали наших часовых, а на тех, кто спал внизу, направили стволы автоматов. Естественно, сопротивление в такой ситуации было невозможно.
Из стоявшего на краю оврага оцепления чуть вперёд вышел человек, как мне показалось, одетый чуть лучше остальных и громко приказал нам, поодиночке подниматься из оврага, оставив своё оружие внизу. Мы выполнили приказ и через пятнадцать минут все беглецы оказались наверху. Здесь начальник бандитов, полноватый рыжеволосый человек, который был одет заметно лучше своих подчинённых - в полный комплект офицерского защитного комбинезона, правда, без знаков отличия, внимательно осмотрел нашу группу. Он сразу обратил внимание на новопенсильванцев. Мы как относительно недавние беженцы из благополучного кантона Сильвена, ещё довольно заметно отличались одеждой от остальных пленников. Отделив нас, он спросил, кто старший.
Питер ответил и представился. Тот - тоже. Его звали капитан Гринфилд Бейкер, и он офицером 'армии' Нестора Чезарини. Затем, видимо, на всякий случай, он спросил, как получилось, что мы так хорошо одеты. Адамс ответил, из какого кантона мы прибыли, добавив, что мы бежали из Аннибал-сити. Бейкер уточнил, не являемся ли мы теми самыми инопланетянами, о которых по нейтральной территории всё последнее время ходят разные слухи.
Адамс ответил утвердительно. Бандит, очевидно заранее располагавший какой-то информацией, поверил ему сразу. Затем 'капитан' велел другому бандитскому 'офицеру' взять десяток солдат и отконвоировать нас на базу. Оказалось, что нас захватили бандиты, контролировавшие деревню, мимо которой мы прошли ранним утром.
Как потом выяснилось, оттуда нас заметили и послали следом несколько бойцов из 'гарнизона', охранявшего деревню в отсутствие основных сил банды. Они 'проконтролировали' наше передвижение до прибытия большого отряда, присланного из той же деревни по приказу извещённого о нашем появлении предводителя банды. Теперь нам целый час, а то и больше предстояло топать на 'базу' под конвоем двух броневиков.
Тем временем, сам 'капитан' Бейкер принялся за остальных пленников. Уходя, мы слышали, как он спрашивает их по очереди, готовы ли они служить Нестору Чезарини. Те, вроде бы, отвечали утвердительно, но, отойдя на некоторое расстояние, мы услышали звуки выстрелов.
'Наверное, кто-то не согласился. Безумец!' - подумал я.
Путь в деревню занял даже больше времени, чем от неё. Мы шли медленно, но бандиты нас не торопили. Наверное, по какой-то причине им тоже некуда было спешить. Ещё у оврага мы заметили, что почти у всех бандитов очень хмурые лица.
Но вот мы, наконец, подошли к базе чезаринцев. Нам приказали остановиться на небольшой поляне возле крайнего дома, чтобы ждать начальства. Вскоре к деревне подошёл и 'капитан' Бейкер с другими бандитами и полутора десятком пленных. Остальные, видимо, были убиты. Отправив свой конвой в деревню, он подошёл к нам.
Видеозапись со звуком.
Новопенсильванцы в окружении разномастно одетых вооружённых людей столпились возле панельной стены какого-то дома. С того места, где стоял человек с видеокамерой кроме части стены, нескольких инопланетян и бандитов ничего больше разглядеть было невозможно. Среди последних выделялся рыжий мужчина, одетый точно так, как описал ранее рассказчик - в почти новый офицерский защитный комбинезон без знаков отличия. Именно он и заговорил:
- Вам повезло, что вы с другой планеты, и что вы попали к Нестору Чезарини. Лично я убил бы на месте, по крайней мере, половину из вас, - с такими словами он обратился к пленникам.
Новопенсильванцы наверняка ожидали, что он пояснит, почему поступил бы таким образом, но вместо этого он сообщил, что его босс ещё не вернулся из Шилтона. Так что им придётся подождать. Но к вечеру Чезарини обязательно должен вернуться, так что долго ждать им не придётся. Питер Адамс осведомился у него, что может понадобиться от пленников господину Чезарини. Бейкер, слегка рассмеявшись, ответил:
- Ха-ха... На этой планете уже все знают, что вы ни хрена не понимаете в наших технологиях. Но маэстро Чезарини весьма любопытен. Думаю, ему будет интересно послушать о вашем мире. И чем дольше вы будете ему рассказывать, тем дольше продлиться ваша жизнь. Кстати, спешу вас обрадовать: в лице босса вы найдёте внимательного слушателя. Так что желаю вам удачи в долгих россказнях.
Он уже хотел идти, но пленники заявили, что они голодны и, поскольку до вечера ещё далеко попросили дать им чего-нибудь перекусить.
- Ладно. Сейчас вас отведут в деревню. Там и поедите.
Конец видеозаписи.
Затем он отдал распоряжение своим солдатам, и нас препроводили в деревню. Нас провели по двум-трём улицам к центру поселения. Оно чем-то напоминало Шилтон. Хотя дома выглядели, пожалуй, получше, грязи было поменьше. Местные жители - крестьяне - мало чем отличались от шилтонцев внешне, но во всём их поведении сквозило крайняя угодливость и раболепие перед бандитами. Это очень резко бросилось в глаза даже за то короткое время, что мы шли по деревне.
Нас заперли в одном бараке или сарае с остальными пленниками-беглецами из Шилтона, сказав, что еда скоро будет. Поскольку никакой мебели, не считая нескольких кучек гнилой соломы, в бараке не нашлось, всем пленникам пришлось разместиться прямо на земляном полу. В деревянных стенах барака зияли огромные щели, так что по всему помещению постоянно гулял сквозняк. К последнему, как, впрочем, и к земляным полам, мы успели привыкнуть за четыре месяца, прожитых в Шилтоне. Мы стали расспрашивать товарищей по несчастью о том, что произошло у оврага. Оказалось, я был не прав, - среди пленников не нашлось ни одного безумца, который бы отказался служить Чезарини. Но 'капитан' Бейкер не зря, спрашивал не всех вместе, а поодиночке. Он изучал своих пленников. Нескольких, которые ему не понравились, он приказал тут же убить. Что и было исполнено. Остальных погнали в деревню.
Рассказ шилтонцев-аборигенов о том, что происходило у оврага в наше отсутствие, прервал визит нескольких бандитов. Они принесли нам целый ворох тряпья и велели пленникам, которые щеголяли в защитных комбинезонах снимать их и выбирать себе одежду из принесённых тряпок. Нам ничего не оставалось, как исполнить этот приказ. После переоблачения и ухода бандитов с нашими комбинезонами разговор в сарае так и не возобновился. Новая 'одежда', если так можно назвать принесённые нам истёртые или разорванные куски материи, которые когда-то носили некие местные аборигены явно невысокого достатка, ухудшила наше и без того отвратительное настроение. Да и голод усиливался с каждой минутой.
Еда, доставленная нам через час после водворения в сарай, совершенно не заслуживала такого названия. Скорее это было какое-то пойло для скота. Раньше ничего подобного ни мне, ни моим спутникам, уверен, вкушать не приходилось. Также не заслуживали называться посудой те грязные миски, в которых нам это почти натуральное дерьмо было доставлено.
Кое-кто из наших всё же попытался это есть. Но Адамса тут же вырвало, а Джанет долго плевалась, и смотреть на это еду больше не могла. Мы сидели, не зная, что делать: есть-то всё равно хотелось! Наконец, мне это надоело. Я встал, подошёл к двери барака и закричал часовому, стоявшему по ту сторону, что он должен немедленно вызвать капитана Бейкера, поскольку у меня для него есть крайне важная информация. Когда я обернулся, все находившиеся в бараке с удивлением смотрели на меня. Но никаких объяснений я давать не стал.
Мне повезло, 'капитан' вскоре явился. Он с интересом осмотрел нас и спросил в чём дело.
Очередная видеозапись.
Она показала зрителям полутёмное помещение с дырявыми стенами и кучками какой-то трухи на земляном полу, между которыми расселись пленники Чезарини. Рассказчика камера показывала сo спины, так что снимал не он. Возле открытой двери сарая стоял уже знакомый 'офицер' Бейкер.
- Вот в чём, - сказал Панков и подал ему свою миску. - Вы хотите, чтобы мы это ели?
- Ха-ха. Вам придётся, - здесь Бейкер сделал ударение, - это есть. Вы пленники и благодарите бога, что до сих пор живы!
Он повернулся, чтобы уйти, но рассказчик остановил его:
- Безусловно, все присутствующие так и сделают. Но проблема не в нас... - возразил рассказчик.
- А в ком? - повернувшись, удивлённо спросил Бейкер.
- В вашем боссе! - Панков сделал паузу и продолжил, - если не ошибаюсь, сегодня вечером и в течение ближайших дней он захочет послушать наши рассказы о других планетах?
Заинтригованный 'капитан' только кивнул.
- А теперь представьте, что к вечеру будет с нами, если мы всё же проглотим это дерьмо? У нас у всех будет жуткий понос, а какие запахи будут исходить от всех нас! - судя по движению голову, Панков поднял глаза к потолку, - и вы хотите заставить своего босса всё это нюхать?
Бейкер несколько секунд пристально смотрел на спорщика, затем повернулся и вышел.
Конец видеозаписи.
Через несколько минут у нас забрали миски с 'едой', а ещё спустя четверть часа доставили нормальную пищу.
Неплохо перекусив, на следующие несколько часов - вплоть до вечера, мы были предоставлены самим себе. Единственным нашим занятием на это время стало обсуждение нашего положения и возможных вариантов дальнейшего развития событий. Никаких радужных надежд на будущее, мы, конечно, не питали.
Встать в ряды банды было для нас, пожалуй, единственным сносным вариантом, - все остальные сулили либо скорую смерть, либо унизительное рабское существование в роли крестьянина-снабженца. Насчёт последнего варианта имелось ещё и то возражение, что почти никто из нас не умел как следует обрабатывать местную почву. Наши опыты с огородом в Шилтоне вряд ли дали бы значительный результат, дождись мы времени сбора урожая.
Нашим спутникам из местных было проще, - они фактически вообще не имели выбора. Если они хотели выжить, им предстояло делать, что прикажут. К нам же, как к пришельцам с другой планеты, ещё сохранялась некоторая доля интереса, поэтому Адамс был намерен немного поманеврировать.
Прежние его подобные действия стоили нам довольно дорого, так что у нас развернулся ожесточённый спор. Я, как и многие мои друзья, требовали, чтобы Адамс отказался от своих планов и возможных комбинаций, иначе на сей раз, нам всем придёт конец. Он же доказывал, что отсутствие в бандах устоявшейся социальной структуры, при удачном стечении обстоятельств позволит нам легко оказаться наверху.
- Послушай меня, Великий Стратег большой политической игры, хватит пудрить нам мозги, - сказал я ему, - тебе, как и всем нам прекрасно известно, что с момента нашей высадки на Салвейшн нам не везло гораздо чаще, чем везло, иначе мы бы не оказались по уши в дерьме и на волосок от гибели! Хотя, конечно, больше всего нам не повезло ещё на Новой Пенсильвании, когда мы познакомились с тобой! - я ткнул в него пальцем, - Можно спросить, когда ты, наконец, прекратишь разрабатывать свои наполеоновские планы и реально посмотришь на окружающую действительность?!
В ответ он в очередной раз напомнил, сколько раз мы под его 'мудрым' руководством вылезали из очень трудных ситуаций. Он заявил, что нам нет никакой нужды ронять своё достоинство перед Нестором Чезарини и униженно просить его 'возвысить' нас до положения хотя бы рядовых бандитов. Унижаться, естественно, никому не хотелось, так что в итоге его точка зрения возобладала. Тем более что его противники сами никаких конкретных предложений не выдвинули.
Кроме яростного обсуждения наших дальнейших действий, не закончившегося каким-либо определённым итогом, мы ещё обсудили бандита, к которому мы попали в плен. Нестор Чезарини, как, впрочём, и другие главари банд, был достаточно хорошо известен в округе. Наши спутники из местных сообщили нам много интересного из его биографии. Он возглавлял свою группировку уже почти десять лет, что по местным меркам являлось весьма значительным сроком. Во многом это объяснялось его умением договариваться с другими главарями и большой осторожностью в делах.
Он очень редко ввязывался в крупные предприятия местных искателей приключений. Чезарини не любил транжирить своих людей, а потому не участвовал в чересчур рискованных делах. Отсюда само собой вытекало, что если он пошёл на штурм Шилтона, то был заранее на сто процентов уверен в успехе. Сам по себе этот вывод мог бы стать поводом для размышлений, но только не в нашем положении.
Для нас важнее было другое, - судя по всему, наш нынешний хозяин мало походил на безрассудного и беспринципного бандита. А, исходя из того, в каком состоянии находилась его база - деревня, где мы теперь обретались, он мог оказаться довольно рачительным и богатым хозяином, с которым стоит хотя бы попробовать договориться.
Кстати, один из бывших горожан объяснил нам причину плохого настроения захвативших нас чезаринцев, - оставив на охрану деревни, их фактически лишили доли в разграблении Шилтона.
Незадолго до появления в деревне маэстро Чезарини нас покормили - опять-таки очень неплохо. Но вот мы услышали, как за стеной барака начинается шум. Оттуда доносились крики, гомон собирающейся толпы, затем мы услышали удаляющийся топот множества ног, - кажется, люди отправились на окраину деревни встречать маэстро и его банду. Затем ещё долго до нас доносились радостные крики и приветствия победителям. Затем шум вновь стал нарастать, - люди возвращались в деревню.
Через несколько минут по доносившимся звукам, стало ясно, что сам маэстро находиться неподалёку. Надо сказать в бараке мы всё время сидели в полутьме, но тут неожиданно дали свет (загорелась маленькая лампочка древней конструкции, повешенная под потолком посреди помещения), после чего внутрь заскочили несколько бандитов. Они велели всем местным отойти в дальний угол и не мешать, а нас выстроили на освещённом месте в середине помещения.
Через минуту-другую в барак вошёл немолодой невысокий сухощавый человек с редкими тёмными волосами и козлиной бородкой, одетый в такую же офицерскую форму, какую носил Бейкер. Это и был сам маэстро. Он спросил, с какой мы планеты. Адамс ответил. Чезарини повернулся и вышел. Мы остались стоять в недоумении. Через некоторое время в барак зашёл 'капитан' Бейкер и сообщил, что приём у босса откладывается до завтра.
Единственное, что нам теперь оставалось - спать. Помещение, конечно, не было приспособлено для этого процесса, но на другое нам рассчитывать не приходилось. Пол, на котором мы провели весь день, и где теперь укладывались спать, представлял собой почти голую землю, лишь кое-где прикрытую кучками гнилой соломы. Комфорт здесь отсутствовал начисто, и я спросил себя, как случилось, что мы так быстро проделали путь от вполне приличной жизни в Аннибал-сити до этого убожества. На самом деле, я знал ответ на этот вопрос, и мне хотелось спать, поэтому я не стал себя мучить другими, ещё более риторическими, вопросами.
22
На следующее утро всех нас отвели в 'резиденцию' маэстро Чезарини, - единственному двухэтажному зданию в деревне, располагавшему к тому настоящим крыльцом. Внутри дом выглядел тоже на удивление презентабельно: чистота дощатого пола, частично укрытого половиками, обои на стенах, мебель, дешёвая, но далеко не разваливающаяся от старости. Нас провели в самый большой зал на первом этаже дома. Чезарини расположился в кресле. Для нас, скорее всего специально, принесли несколько табуретов местного производства. Сидя на них, получить занозы в нижнюю часть тела и ноги не составило для нас никакого труда.
Вводная часть не затянулась и вскоре мы перешли к самому интересному для нашего нового хозяина, - а именно, рассказу о нашей цивилизации. Повествование мы вели очень подробно и обстоятельно. Через два часа, прервав нас, маэстро отложил продолжение на завтра и отослал обратно - в барак.
Когда мы пришли туда, Адамс огорошил нас сообщением, что установил в комнате приёма два микрофона, так, что мы теперь сможем через свои коммуникаторы слушать всё, что там происходит. Сперва я подумал, что это может быть опасно для нас. Но скоро стало ясно, что я ошибался. Микрофоны очень помогли - благодаря ним мы своевременно получили очень важную информацию.
Дальнейшее развитие событий оказалось для нас очень неожиданным и странным. Вскоре после обеда к нашему хозяину пожаловали гости. Как и обо всём остальном, что происходило снаружи, об этом мы узнали в основном по звукам, доносившимся из-за стен барака. Сначала это были сигналы тревоги, - по тональности весьма схожие с теми, что издавала система тревожного оповещения в Шилтоне. Затем мы услышали топот множества ног в некотором отдалении от нашего сарая. Поскольку в момент, когда только зазвучал вой сирен, Чезарини находился вне своей резиденции, то мы не сразу узнали, что происходит, и провели несколько минут в нервном ожидании.
Однако ничего особенного в итоге не случилось. Сигнал тревоги стих. Звуков перестрелки, как ни старались, мы расслышать не могли, как не заметили сквозь щели в стенах и характерных световых всполохов. Затем новопенсильванцы услышали через розданные Питом микронаушники, как обслуга резиденции получает указания подготовиться к проведению секретных переговоров. Оказалось, что в деревню прибыл главарь другой банды - Эдмунд Йонссон. Дело у него было неотложное, поэтому вскоре мы стали тайными слушателями его переговоров с маэстро Чезарини.
К нашему полнейшему удивлению причиной неожиданного визита оказались мы. Оказывается, именно на территории Йонссона находилась та деревушка, где мы заночевали, и именно его соглядатаев мы прикончили позапрошлой ночью. Услышав, что говорит гость, я очень удивился.
'Неужели он рассчитывает добиться нашей выдачи по такой пустяковой причине?' - подумал я.
Но я заблуждался. Заявление о нанесённом нами ущербе оказалось только преамбулой к главному разговору. Дальнейшее его развитие оказалось ещё более неожиданным, если не сказать - шокирующим. Эдмунд Йонссон напомнил своему 'коллеге', что по соглашению, мы, инопланетяне, (тут я совсем перестал что-либо понимать) являлись особой статьёй добычи, и нашу судьбу собирались решить на специальном совете с участием всех главарей банд, участвовавших в нападении на Шилтон. И, соответственно, тот, чья банда нас захватит не получал автоматически права собственности на нас.
В ответ Чезарини заявил, что на это и не претендует. Но поскольку разграбление города продолжается, он имеет право некоторое время удерживать нас у себя. Эти слова совершенно не убедили его гостя. Тот заявил, что не доверяет нашему нынешнему хозяину, и никогда не доверял ему. Чезарини осведомился, по какой причине.
Тут на фоне основной записи мы услышали голоса.
Хриплый, слегка каркающий голос произнёс:
- А по той причине, что мне надоела твоя осторожность, твоё стремление захватить побольше, потратив поменьше сил. Когда каждый действовал только за себя, это - твое личное дело. Но не в данной ситуации! - заявил, видимо, Йонссон.
- Почему же? - вкрадчиво, с легкой надменностью, проскользнувшей в тоне, поинтересовался собеседник, очевидно, Чезарини.
- Да потому, что мы все на равных заключали тот договор! На равных обещали внести лепту в захват города, на равных платили деньги этому прыщу - Магнусу Джорджески, чтобы он указал места проникновения в подземные ходы.
- Так в чём же дело? - по-прежнему недоумевал Чезарини.
- А в том, что пока мои ребята штурмовали оборонительную линию, твои прохлаждались. Я знаю, какой интенсивности была перестрелка на твоём участке! А я положил почти сотню своих ребят - четверть всего отряда!
- Ты сам виноват! Тебя просто съедала жадность! Тебе было прекрасно известно, что в течение минимум двух часов мы должны были только изматывать оборону, заставлять их тратить резервы, чтобы потом через тоннели ворваться в незащищённый центр города. Но тебе хотелось побыстрее дорваться до добычи. Ты надеялся быстро проникнуть в город, чтобы опередить всех и захапать побольше. Ты знал, что сделать это очень сложно. Но мы осадили Шилтон по всему периметру, и ты подумал: 'а вдруг получится!' И послал своих людей на безнадёжный штурм. А теперь меня обвиняешь?! Не получится!
- Нет, Нестор. Это у тебя не получится. Не получится переставить все с ног на голову и сказать, что белое - это чёрное. И я не допущу, чтобы эти инопланетяне уплыли у меня из рук. То есть у нас! - поправил он себя. - Старик Джорджески так взвинтил цену из-за этих залётных хмырей, что я просто жажду на них посмотреть. А свои желания я привык удовлетворять!
Конец аудиозаписи.
Чезарини ответил гостю, что в единоличное владение он нас не получит. По крайней мере, до коллективного решения нашей судьбы представителями всех банд, участвовавших в захвате Шилтона. Они ещё долго спорили, но, в конце концов, Йонссон покинул штаб-квартиру Чезарини ни с чём.
'Что ж, ему придётся подождать!' - подумал я.
Однако, как показали дальнейшие события, Эдмунд Йонссон вовсе не был простаком и горлопаном, как я подумал, послушав его переговоры с нашим тогдашним владельцем. Это была вполне естественная ошибка, - я слишком мало знал о жизни и нравах степных банд нейтральных территорий.
Впрочем, больше всего в этих переговорах меня и остальных слушателей поразило сообщение о том, что наш радушный мэр буквально продал нас, да и прочих сограждан. Конечно, ему заплатили и, видимо, очень много. Но всё равно для нас эта новость показалась совершенно невероятной. Я подумал, что мы совсем не знаем эту планету и её жителей. Но если здесь возможны такие поступки (а если это норма или почти норма?), то, что же нам делать? На что можно надеяться! Кругом нас только Злоба, Ложь и Предательство. А, насильственная смерть, причём, зачастую, в самой ужасной форме - лишь закономерный итог этого процесса, который нельзя назвать жизнью в обычном для нас понимании этого слова!
'На этой планете все человеческие страсти и пороки гипертрофированно велики! Их отрицательное значение возведено в какую-то невообразимую степень', - так я подумал тогда.
Пожалуй, это было немного наивно.
В моей повседневной жизни на Новой Пенсильвании мне не раз приходилось сталкиваться с тем, что люди совершают в отношении друг друга неблаговидные поступки, обманывают, подставляют, делают другие гадости. Таковы правила борьбы за выживание на любой планете, и они действуют во всех обществах и государствах. Только при разных условиях окружающей среды и внутренней этики конкретного общества меняются уровень дозволенного и, соответственно, масштаб и жестокость античеловеческих деяний. Теперь я знаю это абсолютно точно.
Впрочем, если бы я знал это тогда, то такое знание не принесло бы мне никакой пользы. Впрочем, как и теперь. Ведь изменить мир невозможно. Ни я, ни мои друзья ничего не могли сделать для изменения жизни на Салвейшн. И у нас не было никакой возможности бежать. По крайней мере, в тот момент. Мы были обречены на пребывание в этой чудовищной реальности. Нам оставалось только выживать, пытаясь протянуть подольше...
Обсуждать услышанный разговор в присутствии местных мы, разумеется, не могли, и лишь Питер шёпотом заметил:
Видеозапись.
В полутьме барака, кое-где разрываемой светом дня, пробивавшимся сквозь щели в стенах, сдвинувшись поближе друг к другу, прямо на земле сидели герои повествования.
- Видимо, Джорджески продал бандитам схему потайных ходов. Иначе они не могли бы проникнуть в центр города.
Херберт тут же удивился и возразил:
- Но Питер, - спросил он, - как бы нам удалось бежать из Шилтона, если бы бандиты знали всю схему подземных тоннелей? Они перекрыли бы все выходы!
- И к тому же, как ты мог узнать какие-то данные о входах в туннели? Ведь Джорджески был заинтересован в том, чтобы нас поймали? - присоединился к нему Арнолд Росс.
- А кто сказал, что я узнал эти данные от Джорджески или с его ведома?! Он никогда мне ни о чём таком не говорил. И теперь я понимаю, почему, - ответил им Адамс.
- Но как же тогда ты узнал столько важных сведений? - спросила Джанет.
- О существовании сети подземных ходов, предназначенной для бегства из города в случае его захвата бандами, я узнал из случайного разговора с месяц назад. Я принялся расспрашивать всех, кто мог располагать информацией. Но почти ничего не добился.
- Как же ты нашёл схему? - спросил я.
- Пришлось много и долго копаться в городском архиве. Я раздобыл её буквально за несколько дней до набега. Разобраться с ней стоило большого труда.
- Но всё же, как ты думаешь, почему нам удалось беспрепятственно пройти по туннелю? - ещё раз спросил Юнг.
- Думаю, мне попалась старая схема ходов. Вы помните, в каком запущенном состоянии был этот лаз? А у Джорджески, наверное, была новая схема без указания старых, заброшенных ходов.
Конец видеозаписи.
Наши соседи уже стали прислушиваться к нашему разговору. Поэтому мы заговорили о другом. О том, как вести рассказы о Новой Пенсильвании и прочих планетах НС. Это было очень важно. Нашей главной задачей в тот момент казалось максимальное затягивание рассказа, а значит, каждый должен был говорить как можно обстоятельнее, подробнее. Возможно, после всего, что мы узнали о своих перспективах из подслушанного разговора, такое поведение не имело особого смысла, но в нашем положении мы должны были стараться по максимуму использовать все шансы, даже призрачные и неопределённые.
Впрочем, наши 'сказки тысячи и одного дня' продолжались меньше недели. А затем произошло именно то, что заставило меня изменить своё отношение к мистеру Йонссону, а заодно и поблагодарить его за своевременное вмешательство.
Все произошло вечером после очередного - предпоследнего, как нам сказал маэстро Чезарини, сеанса повествования. Завтра или послезавтра он собирался отправиться в Шилтон, - чтобы на совете решить все вопросы по дележу захваченной добычи. В том числе и по поводу нашей дальнейшей судьбы. Никаких обнадёживающих обещаний он не давал, так что нам оставалось лишь ждать дальнейшего развития событий и надеяться на лучшее.
Между тем, некий неожиданно приятный (для нас) сюрприз находился уже на подходе - это были три банды. Одну из них возглавлял Эдмунд Йонссон. Они шли, точнее, ехали, чтобы захватить деревню и разгромить Чезарини. А маэстро, даже не подозревая ни о чём таком, готовился к отъезду на переговоры.
Он совершил фатальную ошибку в отношении своего недавнего визитёра. Как мне кажется, и эта ошибка тоже была вполне естественной. Из сказанного о нашем тогдашнем хозяине выше, думаю, ясно следует, что он не относился к числу типичных главарей местных банд. Он вёл осёдлую жизнь, был осторожен, действовал только наверняка, с другими бандами предпочитал договариваться, а не воевать. Он вообще не любил тратить силы попусту.
И Йонссон воспользовался этим. На время операции против Шилтона все банды, участвовавшие в ней, заключили перемирие. Бандиты вынуждены были соблюдать хоть какое-то подобие правил в отношениях друг с другом. И хотя Чезарини знал, что это не надолго, но всё же привычка договариваться лишила его, на сей раз, чувства реальности. Он не почуял опасность в визите крикливого коллеги.
Даже больше, в результате переговоров тот убедил его, что вынужден согласиться на решение спора на общем совете. И Чезарини попал в ловушку. Бандиты вообще не любят друг друга, а чистоплюев, как назвал его Йонссон, не любят в особенности. И потому Эдмунду не составило труда найти себе союзников, получив тем самым решающее численное превосходство над противником.
Разумеется, все эти обстоятельства выяснились не сразу. Кое-что мы узнали от других, о чём-то догадались сами. Когда же происходил штурм нам, конечно, было не до того. У нас была одна задача - уцелеть.
Для нас, запертых в бараке пленников, все происходило следующим образом. До самого начала штурма мы не слышали никаких необычных или тревожных звуков. Деревня и её обитатели жили своей обычной повседневной жизнью. Они даже не догадывались, что дальние караулы уже уничтожены, а их поселение взято в кольцо. Естественно, то же можно сказать и о нас. Время было ещё не очень позднее, но сумерки уже накрыли деревню. А мы, только что поужинав (по традиции нас покормили вполне сносно), собирались вскоре укладываться спать.
Россы, Андерсон и Каррье уже легли, а остальные обсуждали, пожалуй, самую животрепещущую проблему: не ухудшится ли наше питание после отъезда Чезарини. И вот в тот самый момент, когда Макс собирался высказать по этому поводу своё мнение, внезапно раздался грохот огромной мощи. Казалось, он буквально разорвал тишину. В первые секунды мне показалось, что грохот доносится отовсюду. На какое-то время мы оглохли и не слышали, что происходит в самой деревне.
Все, кто ещё бодрствовал, повскакивали с мест, начавшие засыпать проснулись и присоединились к остальным. Мы пытались понять, что происходит. Ясно было только одно, - на деревню напали. Через щели в стенах мы увидели мощные, но несколько удалённые всполохи. Они виднелись со всех сторон нашего жилища. Тут же возобновился грохот взрывов.
Только через несколько минут мы смогли расслышать, что же происходит вокруг нашего дома, - мы слышали отдалённые поначалу крики перепуганных крестьян, топот ног и шум моторов проезжающих броневиков. Ещё некоторое время мы пребывали в полнейшей растерянности, довольствуясь ролью наблюдателей, точнее - слушателей.
Но затем Майк подошёл к двери и постучал. Снаружи никто не отозвался. Тогда он достал фонарик, прихваченный из подземного туннеля, и попытался осветить сквозь щели пространство вокруг входной двери и прилегающий участок деревенской улицы. Остальные последовали его примеру. Охрану возле сарая мы не разглядели, зато выяснили, что деревню охватила паника. Свет фонарика то и дело выхватывал из темноты людей, которые метались по улице туда-сюда. Впрочем, и одних криков и воплей, долетавших с улицы, было достаточно, чтобы понять, что дело по настоящему плохо. По крайней мере, для Чезарини и его людей.
Мы получили реальный шанс удрать из бандитского логова. Теперь главное было открыть дверь барака.
И мы все - по очереди группами по два-три человека - стали ломиться в эту дверь. Замок оказался хлипким, и вскоре толпа пленников вывалилась наружу.
Главная роль в нашей охране отводилась людям, так как, зная о нашем инопланетном происхождении, Бейкер и его босс не доверяли местной технике, - заметил рассказчик.
На улице действительно происходило нечто невероятное. Вся деревня ударилась в невообразимую панику. Уцелевшие бойцы банды, скорее всего уже были задействованы в обороне на внешней границе поселения. Так что здесь бегали только насмерть перепуганные крестьяне. Из их криков и воплей мы и узнали, кто напал на деревню. Толпа несколько затрудняла наше передвижение, но паника была нам очень даже на руку. Цель мы выбрали сразу, как только выскочили наружу. Питер вспомнил, что, когда нас в первый раз вели сюда, мы прошли мимо большого ангара. Наверняка именно там находился гараж для броневиков.
Адамс предположил, что не все броневики сейчас задействованы в обороне. Во-первых, потому, что это орудие наступления, во-вторых, потому что Чезарини, наверняка имеет группу броневиков для прорыва и бегства, на случай осады, в-третьих, потому, что при таком неожиданном ударе, многие бандиты уже успели погибнуть. Так что у нас имелись все резоны, чтобы надеяться найти броневики, а затем вырваться на них из окружённой деревни.
Когда мы прибежали к ангару, его ворота были открыты нараспашку, а внутри стояло несколько броневиков. Проникнув внутрь машин, мы обнаружили, что топливные резервуары полны, боезапас на месте, и мы хоть сейчас можем идти на прорыв. Мы разместились в четырёх машинах. Юнг предложил подорвать ангар с остальными броневиками. Но времени на это не осталось, - судя по звукам боя и зареву пожаров, осаждающие уже проникли в деревню.
Наши машины одна за другой выкатились из ангара. Ехать мы решили к ближайшей границе деревни. По улицам среди грохота и взрывов метались люди. Некоторые попадали нам под колёса. Это было, конечно, очень плохо. Но мы не могли позволить себе потерять скорость и застрять здесь. Наша единственная задача состояла в том, чтобы побыстрее выбраться из деревни.
Почти сразу нам стали попадаться и вооружённые бандиты. Это означало, что линия обороны уже близко. Внезапно мы оказались между осаждёнными и осаждающими и вокруг закипела яростная перестрелка. Впрочем, этот участок мы пролетели в мгновение ока.
Но тут нас атаковали пять броневиков. Они погнались за нами. Начался бой на полной скорости. Мы обстреливали друг друга из всех видов имевшегося у нас оружия. Погоня продолжалась полчаса. Мы потеряли один броневик - к счастью, там не было никого из моих сопланетников. Мы серьёзно повредили два броневика преследователей, ещё два отстали из-за полученных ранее повреждений. Последний, пятый, не стал нас преследовать в одиночку и тоже отстал.