Жоре Сазонову предложили слетать в космос. Вот так - не больше и не меньше. Вообще-то говоря, космонавтика давно уже перестала быть уделом избранных - любой богатенький может, уплатив сколько-то там миллионов в валюте, отправляться на орбиту. У Жоры не было миллионов, а если б даже и были, вряд ли ему могло придти в голову тратить их подобным образом. Жора работал скромным научным сотрудником с окладом..., впрочем, это сейчас не важно - ни его оклад, ни работа, непосредственного отношения к полученному предложению не имели. Тогда как же это получилось? А вот как.
Всю кашу заварил Л. И. Виннер (не путать с "отцом кибернетики" Норбертом Винером) - академик, автор нескольких капитальных трудов по нейрофизиологии и новой теории возникновения разума на Земле. Кто не в курсе, объясняю: Виннер поставил под сомнение принятую официальной наукой доктрину происхождения интеллекта и выдвинул собственную концепцию, предполагающую вмешательство в данный процесс неких внешних сил. Нет, он не трактует разум, как божественный дар - Виннер атеист старой закалки. Тогда, каковы же эти "внешние силы"? Ответ прост: пришельцы. Да, родные наши инопланетяне. В солидных научных кругах всегда считалось дурным тоном валить все на безответных пришельцев, но Виннер впадает в этот грех и даже идет дальше - приводит доказательства возможности контакта с теми инопланетянами. Речь тут идет, разумеется, не о прямом контакте - не о нанесении нашего ответного визита к ним и не о повторном их появлении у нас. И даже не об обмене посланиями по радио. Виннер считает, что раз уж они привили нам разум, то в наших генах должна сохраниться память об этом, некое запрятанное в глубинах сознания послание пришельцев, нужно только суметь его прочесть. Ничего себе задачка! Но башковитый Виннер додумался, как это сделать.
"А какое касательство, позвольте, имеет ко всему сказанному Жора?" - спросите вы. Отвечу: "Прямое". То есть в начале-то он был вовсе не причем. Жора трудился в НИИ, хотя и имевшем некоторое отношение к космосу, но сам ни о каких полетах не помышлял. Жизнь у него складывалась не ахти, работа шла ни шатко, ни валко, пора было подаваться на вольные хлеба. Жора колебался. Обычная история....
А тем временем Л.И.Виннер приступил к практическим экспериментам, с целью доказать свою теорию и выйти на контакт. Суть его опытов заключалась в следующем: во-первых, нужно было, как можно более тщательно изолировать подопытного, чтобы не мешали внешние раздражители; затем требовалось его усыпить, вернее, вогнать в состояние транса; потом подвергнуть мозги бедолаги безвредному, как утверждает Виннер, излучению особого рода и посмотреть, что из всего этого получится. В начале пришлось использовать кроликов - именно для того, что бы доказать безвредность опытов. Доказали. После этого Виннеру разрешили задействовать людей-добровольцев. Их набирали из числа студентов и научных сотрудников. Почему именно из них? Да, просто они всегда под рукой и их легче, нежели других граждан, склонить к бескорыстной помощи науке.
Первые опыты ничего не дали. Делалось это так. Человека помещали в сурдокамеру - такой ящик, или, если хотите, небольшую комнатушку, где вы отрезаны от мира, за вами следят скрытые телекамеры, всюду понатыканы микрофоны, а навешанные на вас датчики регистрируют пульс и давление. Подопытному прикладывали к носу маску, как для наркоза - человек засыпал, вернее, слегка вырубался и сидел так от 10 минут до получаса. Микрофоны чутко фиксировали каждое слово испытуемого, если таковое произносилось, а после пробуждения его просили рассказать, что видел во сне. Вот и все. Вернее ничего: подопытные молчали, либо бормотали что-то нечленораздельное. Со снами дело обстояло еще хуже - их не было вовсе. Проделаны сотни опытов, а в итоге - ноль. Впору было опустить руки, но Виннер не сдавался. Отсутствие результатов он объяснял просто: далеко не каждый годится на роль контактера, а поиск нужного субъекта приходится вести вслепую.
Дошла очередь и до Жоры Сазонова, электронщика по специальности и неудачника в жизни. Кстати, Виннер предпочитал использовать в своих опытах представителей именно технических профессий, так сказать "физиков". Помните, в 60-тых, разделение людей на физиков и лириков? При этом он исходил из следующих соображений: в случае удачи контактер-физик может оказаться более восприимчивым к каким-либо научным или техническим сведениям, оставленным в нашей памяти пришельцами, лирик же, скорее всего, уловит там какую-нибудь муру, вроде любви к прекрасной инопланетянке. Но, вернемся к Жоре. Его, как и прочих, усадили в кресло, навесили датчики и опустили на голову шлем с пучком разноцветных проводов - получилось нечто похожее на электрический стул. Затем дали подышать какой-то дрянью с сильным мятно-валериановым запахом и Жора "уплыл". Дверь сурдокамеры наглухо захлопнулась. Два помощника Виннера включили аппаратуру и принялись вполголоса обсуждать вчерашний футбольный матч. Из Жориного рта исходило всем уже осточертевшее бормотание, затем он будто бы прокашлялся и произнес довольно отчетливую фразу. Всего одну. Ассистенты разом умолкли, посмотрели друг на друга и впились глазами в экран монитора, показывающий безмятежное Жорино лицо - тот мирно дремал и не издавал больше ни звука. Эта единственная фраза, к счастью записанная магнитофоном, решила все. Она была произнесена на совершенно неизвестном языке! Нашлись, разумеется, скептики, подозревающие Сазонова, а за одно и самого Виннера в элементарном надувательстве. Из доказательств академик смог представить только магнитофонную запись и ленты самописцев, зафиксировавших бессознательное состояние подопытного в момент произнесения фразы. Опыт с Жорой повторили не один раз, но, кроме бормотания, выдоить из него ничего не смогли. Что же касается зрительных восприятий испытуемого, то они были, но настолько неясные, туманные, что о них не стоило и говорить. А с одной фразой, даже произнесенной по-инопланетянски, далеко не уедешь.
И тогда Виннер решил: все дело в недостаточной изоляции контактера от помех, которые в земных условиях устранить невозможно и нужно отправляться в космос. Так Жора стал кандидатом в космонавты. Виннеру пришлось обить немало порогов, включая и "самые-самые", чтобы получить согласие на полет Сазонова. На академика смотрели, сначала, как на безумца или шарлатана. Космические полеты кое-кто воспринимает как чрезмерную роскошь, в условиях, когда нечем платить тем же ученым, а тут предлагают брякнуть 20 миллионов зеленых на какую-то химеру. Виннер убеждал, как мог: если ничего не выйдет, то большой беды не будет, (ха, 20 лимонов баксов - пустячок конечно!), зато в случае удачи - тут все утрутся. Первый контакт - это вам не первая любовь. Славой мы себя покроем на веки вечные и уже никто не посмеет вякать, дескать, космос, это сплошные расходы. И убедил-таки! Подвезло, что как раз решали, куда девать сверхплановые миллиарды нефтедолларов. Короче говоря, сумасшедшие цены на нефть помогли осуществить бредовую, как многие считали, затею Виннера.
Для Жоры начались танталовы муки: медкомиссии, тесты, зубрежка "матчасти", тренировки, верчение в центрифуге. Заставили даже прыгать с парашютом. Еще хорошо, что его прогнали по ускоренной программе подготовки. Он все выдержал. Виннер не уставал повторять:
- Ты будешь первым контактером, Георгий! О тебе сложат легенды и поставят памятник.
Немного Жора, конечно, трусил, но крепился, подбадривая себя мыслью, что если даже никакого контакта не состоится - сам он не разделял оптимизма академика - космонавтом он все же станет, а это не хухры-мухры.
Настал день старта. Уже облаченный в космические доспехи, Жора старался выглядеть молодцом: улыбался в телекамеру и махал рукой всем провожающим экипаж знакомым и незнакомым людям. Лифт поднял их на самую верхотуру; задраили люки, началось тревожное томительное ожидание, затем прозвучало знакомое: "Протяжка..., продувка..., ключ на старт..., поехали!".
Первые трое суток на орбите Жора привыкал, стараясь как можно меньше мешать остальным. Те подшучивали над ним, просили передать привет марсианам. На четвертые сутки полета Жору запихнули в отдельный модуль, навесили необходимые причиндалы, дали подышать через маску и удалились. На Земле в ЦУПе все затаили дыхание. Динамики молчали, не было даже привычного бормотания. Как это всегда бывает, Жора заговорил, когда все уже отчаялись что-либо услышать. Он заговорил на чистейшем инопланетянском наречии! Говорил Жора долго, его речь изобиловала шипящими, невероятными сочетаниями звонких и глухих согласных, долгими переливами гласных - какая-то смесь польского с китайским. Виннер и его помощники скакали у экранов и обнимались.
Впоследствии над Жориной речью колдовали и отдельные специалисты-языковеды и целые коллективы лингвистов, не говоря уже о бесчисленных любителях-дилетантах. Вертели и так и эдак. Были предложены десятки вариантов перевода: от рецептов "эликсира жизни" до апокалипсических пророчеств. Пытались в качестве ключа к дешифровке использовать видения, открывшиеся Жоре в сне-трансе. Кстати сказать, там не было ни картин Страшного Суда, ни волшебных рецептов, а только отрывочные, как это и бывает во сне, воспоминания о жизни - чужой, не похожей на нашу. Но сон не запишешь на пленку, о нем можно только рассказать, а рассказчик Жора был неважный. Правда, со временем он освоился в этом деле, но, так как помнил все очень смутно, говорил то, что от него желали услышать. И, разумеется, ему не очень-то верили, опять заподозрили в мистификации и сговоре с Виннером. Академика обвинили в саморекламе за государственный счет и подсчитали все до копейки, во что это обошлось налогоплательщикам. А уж как над обоими поупражнялись юмористы-сатирики! Даже бедному Билли, с его Моникой, доставалось меньше в свое время. Но, если над Жорой шутили, в общем-то, безобидно, то Виннера, почему-то постарались смешать с навозом.
Прошло некоторое время. Жизнь Георгия Сазонова круто переменилась. Теперь он популярная личность и до сих пор мелькает на телеэкранах, заключил договора с несколькими издательствами и пописывает воспоминания-размышления, снимая сливки. Виннеру отказали в дальнейших космических опытах, но он не отчаялся, работает над новой методикой установления контакта с пришельцами и верит, что еще выдаст такую сенсацию, которая заткнет рты злопыхателям. Что ж, поживем - увидим.
