Замечено, летние скандалы в офисе протекают всегда чрезвычайно вяло. Жара, которая начинает давить ближе к одиннадцати, лишает сил даже самых заядлых скандалистов. Тогда, для усиления эффектов, спорщики, обычно, перемещаются под прохладную струю кондиционера. Здесь венозная кровь густеет, а наоборот, артериальная немного разжижается, лица покрыты красными пятнами, голоса уже с утра осипшие. Аргументы вообще даются с трудом. Бойцы давным-давно изучили сильные и слабые стороны противника. Каждый выпад отделяет полуминутная пауза, заполненная тяжёлым дыханием, театральным хватанием за область сердечной деятельности и лихорадочным поиском какой-то новой нетривиальной колкости.
Сегодня, как обычно по понедельникам, в очередной смертельной битве сошлись директор фирмы Самюэль Натанович и его бессменная на протяжении двенадцати лет секретарь Роза Марковна. Противники топтались на маленьком пятачке, не рискуя покидать живительную прохладу. Шаг вперёд - выпад, шаг назад - пауза. Дело усугублялось ещё и разными весовыми категориями противников, в одном Самюэле Натановиче могло поместиться не менее пяти его секретарш. Так много не потому, что Роза Марковна слыла миниатюрной женщиной. Это Самюэль Натанович был большой. Для случайного стороннего наблюдателя стычка начальника и секретаря напоминала экзотический танец бегемота и сурка.
"И почему они не выясняют отношения у него в кабинете? - недоумевал каждый пробегающий мимо офисный клерк. Дела у фирмы шли в гору, персонал уже несколько месяцев как переехал в новый офис, обставился новой мебелью и оргтехникой последнего технического писка. Из помещений ещё не выветрился запах ремонта, тот самый запах новизны и предчувствия светлого будущего. Правда кое-что по мелочам барахлило, несколько смазывая картину райских кущ, то интернет глючил, то сушилка для рук начинала гнать воздух с температурой огнемёта. В настоящее время уже неделю бастовали кондиционеры. Кроме одного, под которым и топтались начальник и его секретарь.
Помимо не исполняющих до сих пор своих прямых обязанностей кондиционеров, имелся ещё один более серьёзный повод отчитать секретаршу. Из кабинета начальника, прямо со стола пропал позолоченный глобус с рубиновой отметиной на месте Родины. Ценность глобус имел, в основном, как подарок от скандально известного президента всемирно известной фирмы, название которой, имя дарителя и дарственная надпись сияли на золочёном постаменте крупными буквами. В понимании партнёров круга, к которому принадлежал и Самюэль Натанович, такой глобус эквивалентен семи дипломам или пятнадцати грамотам и чуть-чуть не дотягивает до Нобелевской премии. Покуситься на святыню мог только враг, конкурент и предатель в одном лице. Именно на подобную характеристику и намекал Самюэль Натанович, обвиняя Розу Марковну в халатности и манкировании интересами фирмы.
Секретарша же полагала и настаивала на том, что мнительный начальник опять, как уже бывало, спрятал глобус в пятницу в какое-то потаённое место, забыл куда спрятал, а теперь валит с больной головы на здоровую. Однако, ни та, ни другая сторона не делали никаких попыток покинуть оазис прохлады и окунуться в удушающую атмосферу кабинета в поисках злосчастного глобуса. Им гораздо удобнее было препираться на холодке, чем разыскивать пропажу в духовке, в которую постепенно превращался кабинет начальника (а говорила я ему - не бери офис с окнами на юг, так ведь не послушал, вот и запекайся теперь).
Исчерпав словарный запас, стороны присели передохнуть тут же на диванчике.
-- Сёма, надо, однако, идти и искать твой глобус. В прошлый раз я его нашла в коробке из-под "Ксерокса", ты его ещё завернул в пакет для пылесоса.
-- Роза, я тебя умоляю. Чтобы я да завернул глобус в мешок от пылесоса.
-- Всё, не спорь. Пошли.
Солнце весело заливало модерновый кабинет, отражаясь от всего полированного. На широком подоконнике вели борьбу за жизнь самые теплоустойчивые суккуленты. Китайский кондиционер молчал, как жареная рыба. Золотого глобуса нигде не наблюдалось. Роза Марковна продолжала сеять среди начальника надежду, что он проглядел свою "прелесть" и по стародавней привычке сразу начал шуметь.
Обыск в кабинете ничего не принёс, кроме укрепления уверенности у Самюэля Натановича, что это происки конкурентов, усиленные вредительством в рядах его фирмы. Теперь под подозрение у него попала уборщица, пожилая, но ещё крепенькая старушка молдаванка (перемещённое лицо из Киргизии).
Во внутрифирменных конфликтах она часто, но незаслуженно оказывалась объектом всяческих подозрений, прочно занимая вторую строчку после Розы Марковны.
Оборонялась старушка от начальника своеобразно - при первых же поползновениях наехать с обвинениями, заявляла, что уволится к чёртовой бабушке и вернётся на Родину. Что подразумевала хитрая штатная уборщица под словом "Родина" неизвестно, но оно оказывало магическое воздействие на Самюэля Натановича, заставляя его идти на попятный, при этом конфликт рассасывался, не успев толком разгореться.
Поискали даже в смежных офисах, когда Розу Марковну вдруг осенило:
-- А в сейфе, Сёма, ты смотрел?
Пожилой бегемот, названный Сёмой, застыл посреди кабинета, продолжая обливаться потом. Впервые за всё утро в глазах промелькнули искорки уважения к секретарю. Звеня ключами, оба ринулись к сейфу. Однако, сегодня звёзды явно не благоволили Розе Марковне - она тут же из подозреваемой номер два снова переместилась на первое место. В сейфе не только не оказалось глобуса, но исчезло кое-что ещё. Непосильным трудом и нечеловеческой хитростью утаённая от вездесущей супруги заначка, сплошь из долларов и евро, испарилась из сейфа, как кусок сухого льда, то есть бесследно.
--Самюэль Натанович, металлическим голосом заговорила Роза Марковна, - если вы хоть на секунду допускаете, что это сделала я, то вот прямо сейчас, не сходя с этого места, немедленно увольняюсь и беру билеты на Родину.
Директор почувствовал, как в его кабинете быстро холодает (и это при наличии мёртвого китайского кондиционера), он грузно опустился в кресло, потёр лоб, потом шею, перешёл на затылок, там присутствовали и другие части головы. Всё это действо означало, что начальник задумался. Оба какое-то время безнадёжно смотрели в полутёмное нутро железного ящика, где одиноко притулилась начатая пачка желудочных таблеток.
Дело принимало совсем скверный оборот. Даже если полностью зажмуриться и плюнуть ядовитой слюной на деньги, хотя их тоже жалко, то с глобусом так поступить было никак нельзя - талисман, икона и всё такое прочее в одном лице. А самое поганое, что если вор умудрился совершенно без следов взлома похитить и фетиш компании и деньги из сейфа, то теперь здесь вообще ничего ценного держать нельзя. И подозревать придётся всех. Следует взгляд на Розу Марковну - или почти всех. В глубине своей крупной, под стать телу, душе Самюэль Натанович не доверял никому из своих сотрудников, в том числе и секретарше. Та всё ещё стояла рядом, вытянувшись по стойке смирно и обиженно поджав губы.
-- Что делать будем, Роза? Ведь в полицию не обратишься, глобус слишком для них не серьёзно, а деньги.... В крайнем случае, лучше пускай они пропадут, чем Эльза узнает об их существовании.
Самюэль Натанович как бы извинялся и, одновременно испрашивал совета.
Женщины в массе своей отходчивы, особенно если признавать их правоту. Роза Марковна исключением не являлась и правоту свою почитала неоспоримой.
-- Полиция исключается, - согласилась Роза Марковна, - но и оставлять инцидент без внимания нельзя. Сотрудникам пока тоже ничего говорить не следует. Хотя о пропаже "золотого глобуса" всё равно узнают.
Секретарь уже была на своём месте, в родной стихии (если бы не странность такой композиции, то можно было бы сказать - на коне). Не дожидаясь, когда начальство придёт в себя, Роза Марковна сама делала первый ход.
-- Я думаю, надо пригласить частного детектива, - выдала она таким тоном, как будто с этого момента все проблемы можно было считать решёнными. И ведь Самюэль Натанович с ней таки согласился.
--- // ---
Частный детектив оказался маленьким, щуплым, лысым и одновременно угрюмым человечком с заострёнными чертами лица, на котором особо выделялся удлинённый нос. Розе Марковне его рекомендовала хорошая знакомая дальней родственницы, у которой в своё время проходил сложный бракоразводный процесс, и на котором решающую роль сыграли материалы, добытые этим невзрачным субъектом. Несмотря на восторженные отзывы, Роза Марковна критически разглядывала стоящего перед ней детектива.
Однако маленький востроносый человечек не смутился под профессиональным рентгеновским взглядом секретарши. Он почему-то решил, что в его одежде обнаружен недостаток и оперативно проверил состояние галстука, ширинки и носового платка, которым заодно обмахнул потную лысину.
-- Феофан Кропоткин, частный детектив, - голос оказался под стать внешности - тонкий, писклявый.
"Женщины таких не любят", - О себе во множественном числе составила окончательный приговор Роза Марковна.
-- Мне не передали, кто жертва и в чём состоит ущерб. Хотелось бы всенепременно просветиться, - человечек немного, но весьма выразительно жестикулировал, отчего вкупе со своим тонким голосом напоминал персонаж кукольной пьесы.
Роза Марковна сразу, как делала это с большинством посетителей, окрестила детектива "состарившимся Буратино", что не было похвалой в её глазах, и указала визитёру на дверь кабинета начальника.
День в результате получился суетливым и напряжённым. Из левой руки Роза Марковна не выпускала телефонную трубку, а правой обмахивала себя первыми подвернувшимися канцелярскими принадлежностями - кондиционеры и не думали спасать офис от жары. Сотрудники бродили как сонные мухи. Все разговоры сводились к пеклу, солнцу и жаре, даже офисная кража ставилась следствием жаркой погоды. В промежутках между телефонными звонками Роза Марковна с удивлением наблюдала, как "Буратино" шустро перемещался из одного кабинета в другой, ведя планомерный опрос сотрудников. В его цепких лапках уже побывали вахтёры, сторожа, уборщицы, электрики и прочие труженики офисного центра. Зато осмотру кабинета директора сыщик посвятил всего две минуты. Поводил длинным носом из стороны в сторону - "Ну чисто Буратино перед нарисованным очагом", - решила Роза Марковна. Детектив глубокомысленно пискнул - "Так, понятно", - и не оглядываясь, той же дёрганой походкой вышел из кабинета.
Это раздражало. Образ детектива, в понимании Розы Марковны, разрушался прямо на глазах. Настоящий частный сыщик, она считала, обязательно должен курить трубку, разглядывать всё через лупу и говорить гораздо больше, по крайней мере, ей. Гордость не позволяла секретарю директора расспрашивать детектива, а сам он ход расследования не комментировал.
Как не скрывали пропажу денег из сейфа, но на следующий день по офису поползли упорные слухи, что украден не только "золотой глобус" начальника. Среди похищенного, кроме банальных денег, назывались фамильные драгоценности, ценные бумаги на предъявителя, мумифицированная крайняя плоть Самюэля Натановича и десантный пистолет-пулемёт бельгийского производства с лазерным самонаведением.
В тот же день эти слухи какими-то неведомыми путями дошли до супруги начальника - Эльзы, женщины молодой красивой и алчной. Жизнь свою она выстраивала целеустремлённо и практично, выходя замуж с разницей в двадцать лет, имела конкретную перспективу, где Самюэль Натанович являлся трамплином для прыжка ввысь. Она сложила два и два и сделала вывод, что муж от неё утаивает свои очередные левые доходы.
Супруги скандалили весь вечер и почти всю ночь, уточняя пункты брачного контракта. Погиб (окончательно) некомплектный сервиз синего саксонского фарфора, комплект из зелёного Эльза оставила на утро. Но к утру Самюэль Натанович сдался, покаялся, чем спас зелёного саксонца.
---- // ----
На следующее утро в жарко натопленный летним солнцем кабинет потеющего начальника с санкции Розы Марковны вошёл частный сыщик Феофан Кропоткин по кличке "Буратино". Вид "Буратино" имел как у Юлия Цезаря въезжающего в Рим после победы над галлами - ну чистый триумфатор. Впереди себя детектив, понукая короткими тычками, вёл бледного гражданина в синей рабочей спецовке.
-- Шагать вперёд, не оглядываться, - командовал писклявым голосом "Буратино". Парочка скрылась за дверью. Через несколько секунд была затребована и Роза Марковна.
В большом и душном кабинете Самюэля Натановича вершился суд. Сам хозяин апартаментов взял на себя функцию судьи, прокурорский и общественный обвинитель - Роза Марковна, следственные органы - Феофан Кропоткин. За ненадобностью отсутствовали защита и присяжные. Зато имелся полноценный обвиняемый, который мялся посреди кабинета, пряча руки в глубоких карманах спецовки.
-- Так. - Положил начало заседанию Самюэль Натанович и кивком передал слово следственным органам.
-- Обвиняемый, повторите здесь и сейчас, все те слова, что вы мне произнесли приватно, - выспренний стиль вкупе с надменным тоном и писклявым голосом "Буратино" воздействовали на подследственного сильнее грубого окрика.
-- Я работал..., неисправность..., это, как бы меня вызвали..., конец смены. Я уже домой, а тут звонок. Дома ждут, а оно не работает. Я хотел завтра, так и говорю, а говорят срочно. Без этого нельзя. Иначе...Премия...Лишат... - обвиняемый бормотал всё тише, пока не замолчал.
-- Нет, так не пойдёт, - возвестил судья - задавайте ему вопросы, и будьте любезны по порядку.
Слово опять перешло к следственным органам:
-- Вы исполняете свои обязанности здесь, в здании?
-- Да.
-- Какова ваша штатная должность?
-- По кондиционерам я.
-- Вы были уведомлены заявкой о ремонте кондиционеров в этом офисе?
-- Я получил заявку. Сейчас скажу - ещё в среду. Вот Роза Марковна просила посмотреть.
Роза Марковна вначале важно кивнула головой, соглашаясь, но потом вдруг дёрнулась, отстраняясь от слесаря, как будто её попросили сознаться в соучастии. "Буратино" же удовлетворённо потёр маленькие ладошки, как бы извещая этим жестом, что первый раунд с противником выигран.
-- Расскажите, как вы справились с поставленной задачей.
-- А никак, - обвиняемый уже говорил вполне членораздельно - "мозги" у кондиционера перемкнуло, надо плату менять, а это дорого и без гарантии. Китайцы, что вы хотите, - присутствующие знали, чего они хотят - я говорил Розе Марковне, дешевле и надёжнее купить новый, и лучше шведский, как в коридоре.
-- Обвиняемый, не отвлекайтесь, рассказывайте по существу. Что вы делали в кабинете, всё по порядку.
Гражданин в синей рабочей спецовке снова начал мямлить и заикаться.
-- Дак я сейф, того, немного сзади. Я его пошевелил, там стенка, она уже того. Он от старых хозяев остался. Стенка на шурупах. У старых хозяев там спирт держали. Хозяева уехали, сейф остался.
Самюэль Натанович, он же судья, медленно развернулся в сторону сейфа.
-- Покажи, как ты это сделал, - слова, как куски расплавленного гудрона падали на обвиняемого. Он бочком, по стеночке, держа перед собой крестовую отвёртку, как гладиаторский меч, просочился к сейфу. Демонстрация проникновения в железный сундук с задней стороны заняла чуть больше минуты. Могучий с виду шкаф без задней брони выглядел, как терминатор без трусов - жалко и никчемно.
-- Почему же за столько времени никто ничего не заметил? - запоздалое возмущение уже не судейское или начальственное, а больше человеческое.
-- Заметил, не заметил. Ты бы лучше о своей жадности лишний раз подумал. Ведь предлагала тебе от этой старой рухляди избавиться и поставить что-то приличное, современное. Так ведь нет, заладил - сэкономил, значит заработал. Вот тебе и заработал, - разволновавшаяся Роза Марковна, не скрывая своего презрения к начальнику, вскинув голову, покинула кабинет. Кроме того ей не совершенно не хотелось присутствовать при поздравлениях "Буратино" с успешно завершённым делом, да ещё и самой его расхваливать. Частный детектив же, в предвкушении своего триумфа сиял как золотой сольдо.
Самюэль Натанович, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией и может оказаться один в дурацком положении, громко потребовал:
-- Так и где же деньги?
Дверь в кабинет начальника по неведомой случайности оставалась открытой, когда частный сыщик, он же представитель следствия, театральным жестом из того же кукольного театра указал на кондиционер. В холле скопилось достаточно благодарной публики, чтобы оценить последующую сцену, когда из-под снятой передней панели так и не ожившего кондиционера на гражданина в спецовке с отвёрткой дождём хлынули доллары, рубли и еврики.
-- Ты погляди-ка, нашёл, чёрт носатый, да как быстро, - прошелестело восторженно из холла, и бальзам недолгой славы пролился на душу Феофана Кропоткина частного детектива.
А дальше, уже при закрытой двери, тем же составом раскладывали и пересчитывали купюры. Поскольку двух не хватило, пересчитывали ещё раз, пока подследственный дополнительно не сознался, что две сотенные из долларов он таки прихватил с собой и уже истратил.
-- Да хоть половину всего бы взял, мерзавец, что мне эти две сотни. Где золотой глобус дел, паразит? - Начальника находка не впечатляла и не радовала, из туманного недалёка нависала супруга. Самюэль Натанович почти физически ощущал, как её тонкие артистические пальчики с ярким маникюром тянутся к пачкам и сгребают их со стола.
-- Никакого глобуса я не брал, - подследственный твёрдым голосом решил бороться за свои права. Сейчас он почувствовал свою ошибку преждевременного раскаяния. Вот тут на него-то и навесят все, что пропало в фирме за последние три года, включая несостоявшиеся контракты и потерянную девственность всего женского состава офиса.
-- А куда же он подевался? - Судья медленно наливался кровью. Он решил отыграться за всё своё предшествующее и грядущее унижение из-за этих чёртовых денег, - В пятницу глобус был на месте, а в понедельник его не стало. В выходные вы грабили наш офис. Так что будьте любезны, верните глобус.
Подследственный кондиционерщик, сообразив, что за кражу (или её попытку) денег ему, скорее всего, уже ничего серьёзного не грозит, обрёл уверенность и нахальство. И промолчал, отвернувшись к окну. А для Самюэля Натановича сей тип представлялся средоточием всех его несчастий.
Они нашли друг друга. Жаркое летнее солнце заливало кабинет, чахлые растения на подоконниках, мёртвый кондиционер, какое-то время послуживший сейфом и двоих крупных потных мужчин. Мужчины орали, в запале роняли стулья, разбрасывали писчую бумагу, брызгали слюной и потом. Неприглядное зрелище.
Из-за жары перебранка продолжалась не долго, от силы минут пять. Но за это время скоропостижный судебный коллектив успел распасться. Зрители разбрелись по душным кабинетам. "Буратино" с Розой Марковной, каким-то образом, оказались вдвоём в прохладном холле и угощались кофе. Они мирно беседовали и не обращали внимания на всё более визгливые крики из-за закрытой двери начальственного кабинета. Ну а для Самюэля Натановича в данный момент проходила генеральная разминка перед вечерней сценой дома с супругой.
По предварительной оценке Розы Марковны тема пропавших, а затем счастливо нашедшихся денег будет обсуждаться в офисе ещё не меньше недели. Потом праздничный день с переносом. Затем она уже договорилась, что берёт отгулы, целых четыре дня. Ну а дальше - законный отпуск. Отпуск с поездкой на Острова. Жара там, правда, не меньшая, зато кондиционеры, говорят, безотказно работают и не ломаются в самый неподходящий момент. Ну а денег ей должно хватить с лихвой, даже ещё останется. И заслуга в том вовсе не Самюэля Натановича.
"Поделом тебе, старый скряга и обманщик", - Роза Марковна потягивала кофе, переглядывалась с "Буратино" и прикидывала, как лучше поступить потом, когда всё закончится, и она приступит к работе на новом месте. Утопить этот чёртов глобус, расколоть пополам или вообще на Острова отвезти. Вот задачка-то!
---- // ----
Сон к Самюэлю Натановичу не шёл. Эльза - супруга его молодая, отбушевав, давно уснула, сопела сладко на розовой шёлковой подушке.
"Наверное, тратит во сне мою заначку", - Беззлобно подумал супруг и снова вернулся к воспоминаниям дня минувшего.
Из всего задуманного одно явно не срослось, не получилось - кондиционеры в офисе так и не заработали, а сахарской жарой интернет пугал, как минимум, ещё на две недели, и дикторы телевидения ему подпевали - мол, ждите лесных пожаров. Ну да это ерунда. В остальном план удался, хитрость сработала.
Во-первых, весьма задёшево получилось избавиться от надоевшей за долгие годы Розы Марковны, когда-то любовницы, а последнее время, из достоверных источников, приторговывавшей секретами фирмы. Ну что же, конкурент получит в её лице весьма ценный "подарочек". А у Самюэля Натановича, на освобождающееся место уже приготовлен кандидат - молоденькая секретарша Верочка, подобранная, взлелеянная, но ещё не закормленная и, соответственно не обнаглевшая. При воспоминании о Верочке, Самюэль Натанович заворочался, устраиваясь в постели поудобнее.
А во-вторых, и это тоже весьма неплохо, директор избавлялся от ненавистного "золотого глобуса", с которым у него были связаны самые тягостные воспоминания невиданных унижений. И каждый визит в его кабинет партнёров или просто гостей, оборачивался мукой рассказа полуправдивой истории происхождения глобуса с красной "Родиной" и надписи на нём.
"Нет, всё-таки всё прошло удачно, и "Буратино", он же Феофан Кропоткин, сработал на пять баллов", - Самюэль Натанович, наконец, начал погружаться в дремоту - "Осталось только решить вопрос с негодяем кондиционерщиком - прибить, уволить или просто премию выдать. Ладно, завтра решу. А пока - спать".