Смотрящая в зеркало женщина, видит свое отражение и мечтательно улыбается. Ее старое лицо изборождено морщинами, складки которых шепчут каждая о своем воспоминании. Губы вывались наружу ссохшейся натянутой пленкой, но рот пышет манящей влагой, обычно таким языком, какой был у нее, женщина могла провести по кромке бокала так, что тот выпускал тонкой струйкой музыку, да так, что понятна она лишь ей, да ее избраннику на сегодняшнюю ночь. Седые волосы, казалось, хранят запах былой молодости, но примешанный запах корицы, которую старуха неизменно добавляет в утренний кофе, прячет аромат весны, некогда гулявший среди прядей. Глаза же ее и по сей день делают ее лицо самым нежным из всех, какую бы грубость не выложил бы рот, глаза всегда смягчат. Но сейчас именно они выдавали, что их обладательница не в себе, сейчас она была 20 девой с волосами вороного крыла и как в прежни времена танцевала, до тех пор, пока душа фортепьяно не сходила с ума и не начинала путать ноты. Бывало в такие моменты, она так быстро кружилась, что где ее затылок, а где нос не могли разобрать не только невнимательные глаза мужчин, но и чуткие зрачки женщин. Потом она останавливалась и неожиданно устойчивой походкой широко шагая, продвигалась к выходу, все видели ее длинное платье до пят с мягкими бархатными складками изумрудного цвета, шла она, так что ни разу, не задела полы платья, хотя все остальные оставляли свои следы на краях ее платья. Но прежде чем навсегда покинуть очередную бальную залу, она неожиданно выхватывала из толпы мужчины и целовала его в самый лоб, оставляя молочный отпечаток своих губ, а в карманах счастливца тотчас зацветала сирень, обычно увядавшая к утру. А вот молочный след от ее терпких губ вскоре давал о себе знать, отмеченные мужчины получали своеобразную дверь для прекрасной незнакомки, подарившей поцелуй, в ее сны.
Девушка, готовясь ко сну, каждую ночь совершала странный обряд, который заключался в намазывании кожи за ушами мятным маслом, чтобы не остаться в чужом сне утром, ведь даже дитя знает, что если остаться во сне чужака до утра, то можно никогда уже от туда не выбраться. На руку надевала нитку с вплетенным цветком жасмина, чтобы заметать следы, возвращаясь в свой сон, ведь не сделав этого, то можно случайно провести незнакомца в свой сон, и он уже останется в вашем сне навсегда, и вы перестанете быть в безопасности. И выпивала глоток вина, что бы убить до утра вкус молока во рту, потому что чужак мог узнать ее по этому вкусу, что очень опасно, ведь узнанный во сне перестает их видеть совсем.
Обычно выполнив все действия, она облачалась в сорочку, сотканную из тончайших ниточек шелка, цвета утренней росы, обнажая все великолепие ее молодого, пышущего здоровьем и страстью, тела. И ложилась в постель, закрыв глаза, тотчас погружалась в сон, где и начинала свой путь безудержного веселья. Юная соблазнительница бесцеремонно вторгалась во сны пожилых мужчин, где ласками и танцами доводила их до верхнего края блаженства, которые на утро, осознав, что все это сон, впадали в глубочайшую меланхолию и теряли всякий вкус к жизни, живя лишь ожиданиями в следующую ночь увидеть свою богиню, но красавица была чересчур жестока, чтобы еще раз подарить свою любовь однажды осчастливленному. Девушка также любила одаривать своими визитами, еще не познавших любовь, юнцов, чтобы те, раз почувствовав высшую степень блаженства, увидев лицо неземной красоты, были обречены впредь отвергать всех претенденток на их сердца, по причине ужасного несоответствия и всю жизнь мучиться с не любимыми женами.
Но сегодня завершив свои ночные приготовления, она не легла, как обычно, а сев на окно стала внимательно изучать свои руки, все в них было прекрасно: длинные пальцы с аккуратными ноготками, нежная тонкая кожа, цвета слоновой кости. Взглянув на запястье руки, она стала пристально разглядывать небольшую татуировку, которая, насколько девушка помнит, была у нее всегда. Рисунок представлял собой изображение некой руны. Каково же было его значение, Тамара не знала. Когда-то давно при ее рождении бабушка настояла на имени Тамара и татуировке, зачем же, так и не объяснила, вед мертвые редко общаются с живыми.
Ей совсем не хотелось спать, и потому она решила не ложиться вовсе, девушка, молча, смотрела в окно, зная, что за этим последуют не приятные события. Когда Тамаре исполнилось 18 лет, мама спросила ее, хочет ли она быть самой желанной женщиной. Конечно, девушка не смогла устоять перед соблазном, тогда мать научила ее всему, чему умела каждая женщина из их рода, с одним лишь условием, Тамара должна была возвращаться в мир снов каждую ночь, иначе они будут приходить к ней не спящей. Однажды она уже испытала это чувство, когда видения смыкаются вокруг тебя кольцом, и ты не можешь разобрать, где реальность, где вымысел. По всему телу колючей рябью пробегает дрожь, а разум окутывает дымка. Единственное что может смягчить безумные приступы страха, это петь бесконечную песню, которую Тамара услышала как-то от бабушке. Будто духи, услышав мелодию, сбавляли натиск, давая несколько лишних глотков воздуха. Зная, предстоящую участь Тамара все же решила не ложиться, сама не зная отчего. Она все никак не могла отпустить слова, сказанные одной старухой, увиденной во сне, к которой по ошибке нырнула. Морщинистая рука сомкнула пальцы на локотке прелестницы и монотонно, но очень вкрадчиво произнесла: Всякая блудница снов, однажды должна заплатить за дарованные ей чары, берегись влюблять в себя, ведь однажды и ты от этого погибнешь, а если влюбишься, отдайся всей душой чувству без остатка, только тогда, быть может, ты спасешься