Аннотация: Глава 2 Если ты пьянеешь от крови, знай, что похмелье может длиться вечно. Глоссарий
Полумрак Храма. Стражники никуда не пускают его. Сколько месяцев прошло? Он учил язык древних владык, оставшихся в граните навечно с надменной и мудрой полуулыбкой. Древние свитки... Фрески, которые раньше пугали книжника. Он научился читать и понимать их. И сходят к нему во сне со фресок древние божества, говоря Истину Миров...
И мрачные демоны не отпускают видения мудреца. И видит он, как скрещиваются Мечи, священное имя которых отныне не тайна для него. И ждут все Свершенья Пророчеств.
Теперь он ученик Стражников, мудрых и всемогущих Хранителей Знания. Но кто они? Потомки древнего народа, построившего Храмы и дворцы, или... Смертны ли они? Как спросить? И будет ли ответ?
--
Всё читаешь, достойнейший? - Стражница заглянула в свитки ибн Хазреда.
--
Читаю, почтеннейшая Стражница! - книжник ответил на языке Та-Кем, Йаху-Хотеп улыбнулась:
--
Когда ты будешь готов узнать новые таинства, ты поймёшь это сам.
--
Я изучаю Имена Нетеру и тёмных тварей, ждущих с Той стороны, свитки древней мудрости откроют мне всё, кроме того, что гнетёт меня, - книжник потупил глаза.
--
И что же тебя гнетёт, облегчи дух и скажи!
--
Кто вы? - книжник решился, не зная, не обрушит ли ему на голову Стражница свой длинный бронзовый серп.
--
Древние, как Берега Херу, стелы хранят наши Имена... - Йаху-Хотеп прикрыла глаза, - но Берег Те-Мери не доступен нам. Мы не ушли под крыла Владычицы Истин, мы ушли хранить Её Храм.
--
Ужели... - ибн Хазред отпрянул от Стражницы, - ужели чистые души могут выбирать, идти ли им в Джаннах или служить вечно?
--
Мы делаем выбор каждое мгновенье, достойный книжник, - Стражница зачерпнула воды из большой чаши и отпила, - но иногда выбор необратим. И душа моя не чиста.
--
Отчего ты так говоришь о себе, благочестивая женщина? - сейчас книжник показался ей напуганным, - разве может нечистый хранить, и разве не ты спасла меня в пустыне?
--
Я спасла тебя. Но если стрела воина подобна Перу Величайшей, то не меч палача, мудрец, - Стражница потянулась к полке и вручила книжнику вощёный свиток, - узнай обо мне сам.
За 24 века до того
Белая сова села на бортик боевой колесницы... Вестница Нейти. Она здесь. Возница царственной Йаху-Хотеп хлестанул поводьями крупы коней. Отряд колесниц неспешно тронулся. Сегодня она будет впереди всех. Йаху-Мосе и Амен-Хотп штурмуют Хат-Уарит с востока, со всеми воинствами и Хранителями. Ладьи выходят к гавани с вод Великого Хапи, засыпая неугасимым огнём град нечестивцев и высаживая воинов. А её отряду откроют врата Хранители достойнейшего Амен-Хотпа, дабы две сотни меркобт неслись по улицам нечестивого града, сокрушая всё, навстречу копейщикам Воинства Себека.
Пропитанная воском тряпица горела на бортике. Йаху-Хотеп изготовила лук, подпаливая комок смолы с желудочным порошком, испаряющим медь. Огненные стрелы сорвались с двух сотен луков, упав за стенами Хат-Уарита.
Военачальник хаков смотрел с недоумением на отряд Правительницы. Всего две сотни лёгких меркобт, пусть на оглобле и закреплён нож в виде полумесяца, но даже хевити с тараном и четвёркой, даже слону не вышибить врата! Пали колесницы, кочевники и отряды, вышедшие, чтобы встретить Йаху-Мосе у стен, Шепсер Па-Уда изменил и примкнул к Фараону, пусть не устояли и ладьи Кефтиу, и Воинство Себека уже высадилось в гавани. У Ка-Мосе был ещё больший успех. Это ничего не значит.
Он отхлебнул ещё вина. В глазах потемнело. Военачальник оглянулся. Кого-то из воинов на стенах рвало, кто-то уже корчился в агонии, а пробравшиеся в город Хранители Трона снимали стрелами тех, кто не пил их отраву. Проклятые сыны Реки, они откроют врата ядом!
И наступила тьма...
Нет им преград! Йаху-Хотеп была пьяна возмездием, правя колесницу по узким улицам. Нечестивцы бросали топоры и мечи, они бежали, подставляя спину. Пальцы Правительницы устали пускать стрелу за стрелой, казавшаяся вечной тетива растянулась. Дрот нечестивца ударил возницу в лицо. Йаху-Хотеп перехватила поводья одной рукой, даже не прошептав священной формулы Праведногласому, павшему в бою во славу Та-Кем. Полукруглое, подобное лику молодого Хонсу, лезвие перед конями располовинило копьеметателя. Йаху-Хотеп смеялась. Хат-Уарит горел, подожжённый с Реки и с востока. Храмы мерзких тварей Дуата всасывали в себя бегущих нечестивцев, ищущих убежища у своих богов. Не будет пощады!
Горожане бежали, вместе со своими жёнами и детьми, укрываясь от бронзы, падающей с неба, и огня, ползущего с двух сторон. Йаху-Хотеп направила меркобт прямо в толпу, собирая кровавую жатву. Врата храма нечестивцев с изображённой на них женщиной - была ли это Анат или Иштарт - Апоп с этими тварями и их поклонниками - врата были отворены. Йаху-Хотеп отделилась от отряда и ворвалась внутрь, подгоняя дротом коней, хоть и зашоренных, но испугавшихся толпы и крови.
Йаху-Хотеп соскочила с колесницы, схватив хопеш, и нанесла удар. И снова, и снова... Она не различала, кто был перед нею: нечестивцы, или нечестивые дочери хаков, прижимающие детей к груди. Право на месть! Священное со времён великого Херу. Она сама была матерью, и её Величайший сын, переживший едва пятнадцать разливов, сражается где-то на колеснице, быть может, уже на улицах города. Изваяние Анат с ещё окровавленным в преддверие битвы алтарём, стояло в центре храма, и Йаху-Хотеп прорубалась к нему, воздавая последние жертвы кровавой твари Дуата. Несущая Возмездие, Разящая из-за Времён...
Белая сова села на проём храма, когда несколько стражников Хаков разрядили в спину царственной Йаху-Хотеп свои луки. Как же это всё-таки больно - умирать. Правительница осела на колени среди изрубленных тел. Она попыталась вынуть древки, но едва не упала на плиты от боли.
Капля крови сорвалась с наконечника, прошедшего насквозь, но не смешалась с кровью нечестивцев, замерев в воздухе. Тень изваяния обежала полукруг и коснулась тени Правительницы.
Полуобнажённая жрица Хазетиу вышла из-за изваяния и приблизилась к Йаху-Хотеп. Не жрица... Из ниоткуда в её руке появилась чаша из черепа, отделанного золотом. Существо поднесло чашу к наконечнику, и царственная кровь полилась на дно.
--
Никогда ещё мне не приносили в жертву Правительниц Та-Кем! - она усмехнулась.
--
Назови свое Рен, тварь! - выдавила Йаху-Хотеп.
--
В землях Яхмади зовут меня Маннат, в землях Фенех я Тиннит, для Хаков, Те-Неху и Хабиру я Анат, но что за дело до того жертве моей? Тебе недостаточно больно? - рука гостьи из Дуата продёрнула стрелу, Йаху-Хотеп думала, что захлебнётся кровью, но кровь перестала течь.
--
Мой Ка не принадлежит тебе! - Йаху-Хотеп потянулась к хопешу, выпавшему из руки.
--
А кому? - тварь усмехнулась, - сотни и сотни рук невинных, сражённых тобою, не пустят твою ладью на Западный Берег.
Тёмная тварь извлекла жертвенный нож из-за передника и ударила правительницу в грудь...
Вспышка! Анат отдёрнула руку и попятилась: "Синее золото Нетеру? Стражница Великого Храма?"
Йаху-Хотеп очнулась в крепких руках Хранителя неизвестного ей. И как они смогли найти Правительницу? Великие Нетеру ведь... Они видели её мёртвой! И все узнают что...
--
Амен-Хотп упредил нас о тебе, Стражница! - воин ответил на невысказанный вопрос Йаху-Хотеп.
--
Где Йаху-Мосе, да живёт он вечно? - Правительница встала на ноги.
--
Величайший, да живёт он вечно, невредим, Правительница, - Хранитель помог женщине подняться на колесницу, - он довершает разгром нечестивых хаков.
--
Тогда... - Йаху-Хотеп задумалась, - мне нужно увидеть Верховного Хранителя!
--
Нужно торопиться, Правительница, ибо он готовится к встрече с Владычицей Истин, - Хранитель замолчал на мгновение, - но, думаю, мы не успеем.
Хранитель ошибся, слава Нетеру. Йаху-Хотеп нашла Амен-Хотпа в палатке. Верховный Хранитель Трона был бледен, как хорошо отбеленный лён, но Нефер-Неферу явно не торопилась принимать своего Жреца.
--
Живи ве... - начал было Хранитель, но Йаху-Хотеп оборвала его:
--
Приветишь меня так ещё раз, и я довершу то, что не смогла стрела хаков! - она осеклась, - прости, достойнейший. Я... Но мне сказали, что ты...
--
Я ещё не свершил Назначенного, и Нефер-Неферу не приняла мой Ка, - Амен-Хотп хотел подняться с ложа, но Правительница остановила его:
--
Всё просто только у вас, Жрецов и Посвящённых, - женщина грустно улыбнулась, - мальчишка, думал, что Тайное Знание защитит от стрел? У тебя великий разум, так и сокрушай врага им, а не мечом и луком! Или ты тоже...
--
Нет, царственная Йаху-Хотеп, я смертен, - Жрец улыбнулся.
--
Ты всё знаешь, - Правительница прикрыла глаза, - Владычица Истин свидетельница, я не хотела этой бойни!
--
Ты хотела... Именно этого, - Амен-Хотп вздохнул, - и Нефер-Неферу свидетельница мне.
--
Ты судишь меня, призвав Рен Прекраснейшей? - женщина попыталась встать, но у Жреца хватило сил задержать её, - знай же, что отныне из Священного синего золота моё сердце, оно не может сострадать и любить! Отныне... - слёзы стали комком в горле.
--
Ты свершила всё в праве возмездия, священном со времён Великого Херу. Я не в праве судить тебя. Ты искупила свою вину раньше, чем преступила Закон Маат.
Белая сова неслышно вспорхнула с палатки. Разящая из-за Времён... Жрец Храма пытался успокоить женщину, прижав к себе. Какую цену она заплатила за свою месть? Только Нефер-Неферу ведомо сие...
Первая главаСледующая глава