Лампу, глупец, погасил, которого блохи кусали. Больше, - сказал он, - меня тем блохам не видать.
(Томас Мор)
Самые лучшие листы, как известно, чистые. А самые лучшие рассказы ненаписанные, в крайнем случае, недописанные, каковым и является рассказ об одной маленькой картинке, которую трое друзей, прогуливаясь как-то по Арбату, заприметили среди обоймы выставленных ярких красочных шедевров по особой, возмущающей, даже нарочитой небрежности в ней. Часть красок на ней поплыла, смазывая очертания, кусок рамы был отколот, а само полотно, в некоторых местах запачканное грязью, измято. Продающий её человек выглядел под стать. На нём красовалась ободранная шляпа из побитого молью фетра, короткие мятые брюки в синюю полосочку, трикотажная, явно женская растянутая кофта с перламутровыми декоративными пуговицами спереди и на всём этом нищенском фоне вдруг дорогая толстая сигара в зубах.
И какого здесь только дурачья не встретишь, - по ходу зацепил его Джон, полное имя которого было Георгий.
В ответ парень лишь лениво махнул рукой: мол, вали, прохожий с суконной рожей.
Да он, похоже, всерьёз здесь окопался, - несколько задетый отмашкой, удивился Джон, толкая худосочного субтильного Сёмку. - И эту хреновину как будто даже надеется продать.
Мнимый продавец неожиданно вытянул вперёд руку с толстой дымящейся сигарой и на одном дыхании произнёс:
Не мешай торговле, парень,
Отойди в соседний ряд.
Вон уже подходят люди,
Раскупить её хотят.
Вроде очередь сложилась,
да передний не рискнёт
подойти поближе, ибо
стал затравленным народ.
А коль кто-то не захочет
вдруг купить все полотно,
я могу продать частями,
благо, длинное оно.
Синие иль голубые,
всякие цвета тут есть.
Дома сами восстановят,
лишь бы было что поесть.
А поленятся, так будет
просто так кусок лежать.
Уходи скорей с дороги,
редкий свет застил мне, б...
Потускнеть картина может,
на тебя глядя с плеча.
У тебя, родимый, морда
как протухшая моча.
Так, - протянул Джон, сплёвывая тягучую от раздражения слюну. Затем присел на корточки и более внимательно осмотрел картину.
Понятно, - констатировал через время, поднимаясь. - Пара засохших выразительных плевков, несколько царапин со следами свежих помоев и приклеившиеся сбоку опилки явно свидетельствуют о том, что картина была подобрана на мусорке, куда её видимо выбросили за ненадобностью, а сей аферист высокого полёта даже не догадался её вытереть.
А?- удивился парень, наклоняясь над картиной.
Дубина, - прокричал ему Джон и, чтобы тоже соригинальничать, добавил:
Вытри, говорю, картину,
утюгом прогладь слегка
Может, в сумерках какого и отыщешь дурака.
И в нагрузку к той картине
Денег дай ему пятьсот,
чтоб домой не погнушался
понести её урод.
На метизном взрыв случился, - продавец стал объяснять. -
Вот она и почернела,
Отойдёт потом опять.
И разгладятся морщины,
если будешь ласковей.
Не понадобится, право,
утюгом возить по ней,
электричество лишь тратя,
что даётся неспроста.
Вон уже природы сколько
загубили под места.
Ты бери, пока не поздно
что же ждать нам дурака?
За него сойдёшь прекрасно,
только скривишься слегка.
И за то отчалишь с ношей,
прыгнешь с ней до потолка.
Попрошу ж совсем немного
сколько выдержит рука.
Интересно всё же, сколько?
Сколько дашь, картина та
Обретает свою цену
сообразно капита
лу, что выложен на бочку,
хоть и бочки не найду.
А клади тогда на землю
Как-нибудь я подберу.
Вокруг уже посмеивались коммерсанты, ситуация выходила принципиальной. Джон застыл в каком-то оцепенении.
Не хочешь же ты в самом деле взять эту муру? толкнул его в бок Андрей, чтобы привести в чувство, и это решило дело. Джон вытянул из кармана пачку и, не пересчитывая, сунул странному продавцу.
Зато сюжетец будет что надо, - шепнул он Андрею и, злорадно покосившись на обвешанных красочными полотнами живописцев, подхватил купленную картину за ободранную, скрипнувшую под тяжестью рамку и, презрительно скривившись, как и предрёк ему продавец (ибо вблизи картина выглядела ещё хуже и неряшливее, нежели издали широкие неаккуратные кривые мазки, потертости, подтёки, а в одном месте даже сквозная дырка) под изумлёнными взглядами окружающей публики гордо понёс её прочь, намереваясь, очевидно, выбросить в первый же мусорный бак. Обернувшись, он на прощание помахал рукой продавцу, и тот не преминул ответить.
Вот спасибо, так спасибо,
запоздало крикнул тот. -
Накуплю на денег пива,
буду пить его весь год.
Только ты не вздумай с мылом
ту картину долго мыть.
Расплывётся быстро мыло
где его теперь купить?
Соригинальничал? поддел его Андрей, недовольно шагая рядом. - Да на такую массу денег...
Считай, что я просто подал милостыню, - отрезал Джон. - И усохни.
Так как баков нигде не просматривалось, он в конце концов уселся на высокий каменный парапет и, перевернув картину, принялся выискивать на ней фамилию автора.
А вдруг? предположил, вертя картину туда-сюда. - Вдруг какая-нибудь знаменитость, случайно попавшая к бродяге. Тогда её можно было бы реставрировать и...
Знаменитость из сумасшедшего дома, - пояснил Андрей. - Только психу под силу намалевать такое.
Они наконец в подробностях (сквозь грязь да мятость) рассмотрели картину. На ней был изображён пейзаж с речкой, обрывающейся в проделанную в полотне сквозную дыру; пустой лодкой, дающей в воде неверное, в соответствии с той же неряшливостью, отражение; ветряной мельницей с чересчур огромными перевешивающими её крыльями (в действительности такая мельница просто завалилась бы) и горным массивом в отдалении (впрочем, это могло быть и нагромождением туч). Пейзаж был скучен и прост и ничем не поражал, кроме вот этого отдаленного непонятного нагромождения, порождающего тревогу, и еще прозрачности светящегося воздуха.
Вот, - обрадовался Джон, наконец высмотрев в углу с обратной стороны какие-то буквы. - Что-то есть.
Они склонились и, с трудом восстанавливая стёртые символы, прочли:
И ЕГОВА
Вот это так шутник, - рассмеялся Джон. - Не слабо. Сейчас наверняка и год создания какой-нибудь фантастический выищем.
Ноль, - догадался Андрей. - Начало времён. И вот тут как раз стоит похожий кружочек.
Что ж, весьма неплохо, весьма, - Джон был не на шутку рад. - Не зря, выходит, я эту штучку прикупил. Будет чем шибануть братию.
День был осенний, клонящийся к зиме. Побуревшие кучки неубранных листьев сиротливо мокли вдоль обочин дорог. Пахло сыростью, отчуждением. Домой к Георгию ввалились с облегчением и, поставив картину на пол у стены, с наслаждением плюхнулись в кресла, давая отдых набравшим осенней вязкой усталости ногам.
Как-никак, всю тяжесть бытия несли, - пошутил Джон, и ещё собирался что-то ввернуть, но, отвлеченный подозрительным привычным треском, бросился к картине и обомлел, ибо соседский, забравшийся в комнату кот, отчаянно мурлыча, раздирал полотно отточенными на чужой мебели, искривленными когтями.
Он прорвал его полностью, а пару кусков (с ветряной мельницей и лодкой) вовсе сожрал.
Ах ты гадина, - кинул в него подвернувшимся тапком Джон. - Сволочь.
Кот завизжал и, с трудом вырвав увязнувшие в картине когти, пустился наутёк.
Жирная падаль, - кричал ему вслед Джон, пытаясь отловить. - Всё равно заставлю срыгнуть.
А вот это мы посмотрим, - одёрнула его с порога зашедшая в незапертую дверь соседка со старомодным искусственным шиньоном на голове.
Эта дрянь мне картину изорвала, - переводя после скачки дыхание, пояснил Джон.
Значит, плохая была картина, - сделала вывод обладательница шиньона. - Кеша на хорошее никогда не кидается.
Не вам судить. Моя комната вообще не для разгуливания разных там Кеш, а мебель - не для затачивания их изуверских лап.
Кешу я обижать не дам, - ещё раз внушительно напомнила соседка. - В отличие от вас у Кеши большая родословная.
Он скоро на сковородке жариться будет со всей своей родословной, - пообещал Джон. - Я ещё до него доберусь, жиромаза.
Пока они препирались, Сёма с Андреем, подняв оставшиеся от картины клочки, клейкой лентой аккуратно склеили их между собой и водрузили в раму.
Вот, если бы не те съеденные куски, - сказал Сёма, показывая на дыры в районе мельницы, - ничего не было бы заметно.
Джон уже устал от бесплодной грызни с владелицей кота и, вернувшись в комнату, в досаде сплюнул прямо на пол. Гнев его постепенно утихал, а, увидев на столе вновь соединённую в единое целое картину, он пришёл вовсе в хорошее расположение духа.
Вот твари, - напоследок выпустил он остатки пара, - всё подряд жрут.
Чтобы кот больше не смог подобраться к картине, Андрей с Сёмой, залезши на стол и сняв часы, мостили её на шаткий гвоздик. Джон как раз доканчивал фразу:
-... и не лопнут же, - когда в дверь постучали.
Одетый в голубые кальсоны сосед, оказавшийся за ней, протянул Джону измятый клочок запачканной бумаги и спросил:
Чьё?
Это сумасшедший, - пояснил ребятам Джон, попробовав прикрыть дверь, но сосед успел сообщить, что данную бумажку он нашёл на полу в ванной и, поскольку такого журнала, откуда был вырван листок, он не выписывает, то попросил бы разобраться. Кинув напоследок в качестве доказательства бумажку на пол Джону, он поспешно ретировался, боясь быть зажатым тяжёлыми дверными створками.
Вот ведь псих, - повёл плечами Джон, презрительно выталкивая подброшенную бумажку в коридор. - Жаба.
Пока он возился с бумажкой и соседом и находился спиной к картине, там произошло нечто, что заставило его впоследствии несказанно удивиться, ибо, взглянув на картину, он не только не увидел в ней прежних помятостей и грязи, но даже вырванная котом ветряная мельница стояла на положенном месте.
Ничего не понимаю, - признался Джон. - Выходит, зря я кота шебуршил.
Андрей с Сёмой тоже вовсю пялились на картину, ибо хорошо помнили, что на месте и мельницы и лодки сквозили рваные чёрные дыры. Сняв картину, они даже заглянули с тыла, но напрасно, так как там уже и полос от клейкой ленты нигде не осталось. Вздохнув, Андрей предложил провести эксперимент: самолично разорвать картину на мелкие кусочки и, склеив, посмотреть, что будет. Джон колебался, жалея выброшенных денег, но любопытство всё же одержало в нём верх, и он-таки произвёл над картиной недостойную никакого описания экзекуцию. С трудом склеив рассыпанные клочки, причём некоторые уже успели затеряться, некоторое время наблюдали за изменениями в картине, но, ничего не заметив, отошли к окну.
Ну и грозища собирается, - сказал Сёма, показывая рукой в сторону тяжёлого фиолетового скопления, зависшего на горизонте. - Люська может не придти.
Что Люська? Нам бы выбраться.
Ты смотри, как на картине, -
вторя парню, Джонизрек. -
Вон массив, его, быть может,
дождевой снесет поток.
Речка сбоку, вместо лодки
баржи две плывут по ней
Даже мельница, глядите,
в виде лампы на стене.
Лишь дома внизу мешают.
Коль накроет тучи кряж,
Может стать совсем похожим
Окружающий пейзаж.
Брось дурачиться, - прервал его Андрей. - Лучше погляди, кто пришел.
В квартиру уже успела ввалиться (до дождя) вся шумная братия: доцент Витька в огромных, для солидности, очках с простыми стёклами; барабанщик Гриша, подрабатывающий сантехником; Миша-атлет, даже в гостях без конца тренирующий мышцы, в карманах брюк которого постоянно находились два кистевых эспандера, чтобы и во время ходьбы не терять времени даром, и, наконец, девица Люся, крашеная под лису. Воспользовавшись временной суматохой, сосед, успевший натянуть поверх кальсон пижамные штаны, вновь подкинул в образовавшуюся дверную щель запачканную бумажку, упавшую прямо под ноги Люсе.
Просунув вслед за ней в щель голову, он крикнул:
Засранцы!
Совсем спятил дед, - вздохнул Джон. - Копатель истин.
Картину заметили сразу и, обступив её, шумно делились впечатлениями.
Это же последний шик присутствие натуральных предметов на полотне.
Замаскированное неумение.
Автор, скорей всего, анонимен. Безымянное искусство наиболее объективно.
Поправив очки-обманку, Витя подошёл вплотную к картине и сказал, что где-то он её уже видел. Тогда-то Джон и рассказал все её странности и даже предложил продемонстрировать.
Лучше нам её не трогать, -
сняв очки, сказал доцент. -
Чёрт не плюнет, бог не выдаст
Натворим ещё сто бед.
Может, это связь с природой,
что пытается расцвесть,
когда ты её пинаешь,
но предел же всюду есть.
Может, то и не картина,
а знаменье у черты,
что-то вроде пуповины,
ахиллесовой пяты.
Вон как раз челнок, глядите,
лишь Харона не видать.
Неужели стать Аидом
вы хотите, вашу мать?
Что, скажите мне, за напасть?
(лик сомнением изрыт)
Чуть картины кто коснётся
Враз стихами говорит.
Что вы, мальчики, запели?
Прямо, господи, смешно.
Лучше дайте мне гитару
и хорошее вино.
Возомнила себя примой.
Лучше джинсы застегни.
Тут тебе ведь не малина,
Батогом тебя хлестни.
Нам всем выяснить охота,
кто картиной торговал.
Джон поскрёб своей макушки
чуть расширенный овал
и сказал, слегка запнувшись:
Дьявол нам её продал.
Артисты, - фыркнула Люся и, обидясь, отошла в дальний угол, где стоял жёлтый абажур с наполовину оторванной бахромой.
Давайте-ка лучше к веселому перейдем, - предложил Миша, отжимая левой рукой взятый за кончик ножки стул.
Весёленькое у нас на работе было, - вспомнил Гриша, барабаня по фанерному столу, - когда партию унитазов привезли, а в них чёрная икра. Кто-то от органов спрятал.
Нажрались?
Ты что? Из унитазов?
Пятьсот пять, - сказал Миша. - Мускулы, братцы, это смысл всей цивилизации. Вот животные наращивать мускулы не умеют. Какие даны, и ладно. А у нас предела нет.
Сёма тайком прыснул в кулак, но Миша заметил.
Ты ещё ребёнок, Сёма, но гантелю мог качать, чем сидеть бесцельно в кресле и моргалками мигать.
Ладно, будем веселиться? Вон уж вечер настаёт.
Глянь, тебе сосед бумажку из-под двери снова прёт.
Вот из принципа не буду ту бумажку подбирать. Сотню лет футболить будем мы её туда-сюда. Ишь, козёл, чего надумал за собою убирать...
Послушайте, новая запись Тассо, - прервал всех Андрей, засовывая в магнитофон кассету. - Последний писк. Мельница бытия.
Он отошёл в сторону, рукой приглашая всех к вниманию и включил систему. Из динамика донеслось фырканье, откашливание, какое-то почти животное урчание, после чего низкий ломаный голос запел на трансильванском языке песню, смысл которой, как пояснил Андрей, в переводе на русский язык сводился примерно к следующему: мол, собрался как-то Дон-Кихот, который был не кем иным как агентом таинственного ордена Т., разыскать мельницу бытия, которая перемалывает время и заставляет всё в мире постоянно изменяться, если же эту вертушку остановить, наступит всюду постоянство и покой. Он не имел права никому признаться в этом, выдавая себя за дурачка, а, встречая мельницы, на всякий случай вступал в бой с каждой. Много он обошёл земель, но нужной мельницы не отыскал, а вместо этого состарился и помер, чуть не остановив процесс перемола муки во всей Испании. Поэтому давайте, парни, девчонки, ищите, ибо, если вам подфортит и вы найдёте и остановите её, наступят райские времена, ибо в раю не существует времени и потому это именно рай. Будете там вечно молодые и влюблённые, и дальше следовал подробный перечень райских наслаждений, вызванный эффектом остановленного времени.
Кота отдайте, - крикнула вдруг из-за двери соседка, обрывая чудесную музыку. - Мерзавцы. Это же член моей семьи. Эй, - и она несколько раз стукнула по двери кулачком, скривившись от боли, ибо тут же загнала под ноготь занозу.
Во-во, - поддержал её сосед и, подумав, осторожно поинтересовался, не выписывает ли она случайно журнал Аврору.
Нет, спокойно нам тут посидеть не дадут, - сделала вывод Люся.
Что ж, тогда давайте неспокойно.
Туча подошла уже совсем близко и как раз в ответ на эти слова прогремел первый раскат грома. Соседка, патологически боясь гроз, тут же шмыгнула в ванную, где вода могла заглушить рокот бьющих разрядов. Сосед потихоньку отступил, почувствовав, что перед надвинувшимся таинственным явлением природы какая-то паршивая мятая бумажка потеряла всякое значение. А Миша, прицелившись, первый метнул в картину ножик, принявшись теперь за отработку меткости глаза. Ножик скользнул по картине, сделав на ней сквозной разрез, и Миша разочарованно хмыкнул:
Целился в крыло ветрянки, а попал вдруг по воде.
Разрез покрасовался некоторое время, разъединяя лодку от её отражения, затем постепенно края стянулись, зарубцевались, и нарушенное равновесие восстановилось.
Здорово, - одобрительно крякнул Миша. - А ну-ка ещё раз. Видали?
Витя настороженно замер. Вилки, ножи, зажжённые спички разом полетели в картину, ибо душа жаждет чуда и, узрев его, долго не может насытиться. Картина быстро восстанавливалась, какое-то, видимо, свойство материала её было таково, что, действуя силами сцепления, позволяло быстро принимать прежнюю форму. Исчезали дыры, затягивались шрамы, разглаживались вмятины.
Послушайте, - вспомнил вдруг Джон, - что-то, кажется, продавец говорил о взрыве на метизном, после которого картина почернела, и что, мол, если будем ласковы, это пройдёт. Как болезнь. И ведь в самом деле прошло. Значит, только внешние события могут влиять на неё, там, - и он ткнул в направлении окна, за которым уже полил густой чёрный дождь.
Да, но тогда выходит, что отсюда, не в силах повлиять на картину, мы, наоборот, влияем на внешний мир, - произнёс Андрей и поперхнулся.
Да, слыхал, взаимный отклик, - вдруг доцент пробормотал, - я ведь грамотный, ребята, много разного читал.
А вот я унитазы по звуку различаю, - вспомнил не к месту Гриша. - Есть такие певучие, так бы на сцену притащил и барабанил. Ритм был бы нечего делать.
А ну вас, - обиделся Миша, не привыкший давать рукам передышку и, размахнувшись, всадил в картину поднятый с пола штырь.
Гроза надвинулась на дом, и электричество, как обычно бывает в таких случаях, погасло. Зажгли свечи, и в их отблесках увидели, что Миша рассыпал картину капитально, на мелкие кусочки и, более того, уже не представлялось возможным эти кусочки хоть как-то отсортировать и склеить, настолько они перемешались, потеряв друг с другом все связи. Просто спектр бессмысленных цветов, как в плохой мозаике. И тогда вдруг показалось, что необыкновенная нехорошая тишина разлилась вокруг. Не гремела посудой соседка, не журчала в ванной вода, не шевелилась за окном природа, все звуки вымерли, испарились, похищенные у мира, остался только слабый треск пламени, растапливающего воск. После особо сильного раската всегда наступает это временное затишье, но не всегда оно совпадает с исчезновением света, падением картин и всеобщим внутренним замиранием.
Глянули в окно, но и там ничего не увидели, потому что наступила ночь, и всё погрузилось во мрак. Абсолютная непробиваемая чернота разлилась по миру, ибо свет отключили сразу во всём районе, и ни одна вспышка, звёздочка, луч, - ничто не проникало её. Чтобы убедиться в том, что всё это морок, что мир жив и только временно отдыхает, что никакой пустоты не может возникнуть в природе, и дождь по-прежнему, хотя и беззвучно, словно тоже оглушенный ударами грома, орошает остывшую землю, Джон хотел распахнуть окно, но не решился. Он вдруг вспомнил о шутливо написанном на обороте картины имени её создателя и содрогнулся. Реальность неистребима, - прошептал он, словно пытаясь доказать себе что-то, а именно: что звуки ещё существуют в мире, и уже более уверенно добавил: - Бог мой, мы разбили плату мира.
В тот же момент окно с шумом распахнулось, словно дыра в бездну, и из нее...
Каюсь, господи, ребята,
разыграть хотел я вас
на Арбате в том наряде хохотал потом весь час.
Я нашёл её на свалке,
имя Бога приписал,
Знаю ваши ведь замашки
шутки ради разыграл.
Я хотел признаться сразу,
деньги в курточке принёс,
но решил, что вы реванш мне
возымели дать и врос
просто в землю, но игра
затянулась, как моток,
и, похоже, с нами шутит
нынче вездесущий Бог.
Ну а, может быть, не с нами
с бытием. Сам чёрт не брат.
Что-то там случилось в раме,
отнесём её назад.
Я сейчас сбиваюсь с мысли,
слов простых не нахожу.
Наделил я сам картину
жуткой сутью, как ханжу.
Или просто получилось
смысл её я угадал?
Помогите мне, ребята,
что за гадость я продал?
Оборотень в липкой раме?
Иль иголка бытия?
Или просто совпаденье?
Ум мутится у меня.
Словно в бездну эта дырка,
чёрный окоём окна.
Вот откроется и крышка,
канем вместе все до дна.
Наш ковчег последний в мире,
ибо мира больше нет.
В самое сердцесплетенье
сгоряча попал атлет.
И штырём своим паршивым
разгромил всё бытие.
Ты не друг нам больше, Миша,
потому что быть беде.
Открывается окошко,
за которым пустота.
Ветер, грохот, пламя боже,
Всё исчезло без следа...
Фу ты чёрт, надо же, какой-то обыкновенный кот и столько грохота произвёл. И как он попал за окно, жиромаз поганый?
Джон закрыл створки и, обернувшись, осторожно тронул Витю за плечо.
Эй, ты что? Всё нормально. В самом деле спятил, что ли? Брось. Сейчас надо держаться, надо держаться вместе, мы же не сумасшедшие еще... разыграли, обвели... только кто кого? Мы? Или нас? Ты бы объяснил прежде, чем съезжать. Объяснил или заново нарисовал, ты же помнишь... мельница бытия, ладья Харона, горы смерти... и Бог сзади... и Бог...