Шкиль Евгений Юрьевич : другие произведения.

Война и пир

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эти слова приписывают Дж. Оруэллу: "Вся военная пропаганда, все крики, вранье и ненависть идут всегда от людей, которые на эту войну не пойдут". Но что если они не просто никогда не пойдут на эту войну, что если те, кто призывают к войне, будут сидеть за одним столом и наблюдать, как другие убивают друг друга во имя... во имя чего?
  ВОЙНА И ПИР.
  Средневековая фантасмагория
  
  На холме, высоком и протяжённом, были расставлены столы, ломящиеся от всевозможных яств и напитков. Два великих правителя - король и халиф - со своими свитами с разных сторон поднялись на него.
  - Я приветствую вас, досточтимый властелин Востока, - с достоинством произнёс король.
  - Да продлит Всевышний ваши дни, могучий повелитель Запада, - с неменьшим пафосом ответил халиф.
  - Что ж, можно присесть и начать наши переговоры, - сказал король.
  - Разумеется, - одобрил это предложение халиф.
  - Музыку! - закричал один из пажей.
  - Танцовщиц! - закричал второй.
  - Вина, великим властелинам мира! - закричал третий.
  - Э... нет, - возразил халиф, - я вино не пью, мне что-нибудь попроще, мне подайте сок, выжатый из двадцати трёх фруктов.
  - Любимый напиток, благороднейшему повелителю Востока! - поспешил исправиться третий паж.
  Заиграла негромкая, развевающая тоску музыка, в такт ей начали танцевать юные девы, а король, подняв кубок, провозгласил:
  - За мир и процветание наших домов!
  - За дружбу и согласие! - поддержал тост халиф.
  - Н-да, - задумчиво протянул король, когда осушил весь кубок,- согласитесь, любезный, это место идеально для нашего общения. Птички в небе, травка, воздух свежий, не то что в каком-нибудь замке. Здесь атмосфера совсем другая...
  - И главное, - халиф поднял вверх палец, - отсюда поле битвы превосходно видно.
  - Да, - согласился король, - это очень важно. Воочию понимаешь, какой груз ответственности за судьбы народов лежит на наших плечах. Понимаешь, что мы должны оправдать доверие населения своих стран.
  Халиф кивнул головой, и оба правителя посмотрели вниз.
  
  А внизу раскинулась широкая долина, по обе стороны которой расположились две огромные армии. И среди тысяч и тысяч воинов, на переднем краю одного из войск на могучем коне восседал старый рыцарь. Он многое повидал на своём веку, он участвовал в сотнях походов, он потерял лучших друзей на этой бесконечной войне, он знал цену жизни и не раз заглядывал в глаза смерти. А рядом с ним находился его оруженосец. Совсем ещё юный и неопытный. Ему впервые предстояло встретиться лицом к лицу с врагами Его Величества. И глаза юноши горели огнём предвкушения, и тонкие пальцы его дрожали.
  - Скажите, сер, - обратился он к рыцарю, - а правда, что в этой битве мы нанесём сокрушительное поражение сарацинам, и война скоро закончится.
  - Да, - равнодушно и даже как-то заученно ответил рыцарь, - рано или поздно мы победим, так говорит наш король. Мы низвергнем проклятого тирана-халифа и освободим многие народы от рабства. Миссия нашей империи - нести свет, счастье и истинные ценности всем народам обитаемого мира, даже если они этого не хотят. Они ведь живут во тьме и невежестве и не понимают, что мы хотим сделать их свободными и равноправными.
  - А правда, что мой отец воевал плечом к плечу с вами.
  - Да, - из голоса рыцаря исчезло безразличие, а в глазах его будто даже сверкнул огонёк нежности, - твой отец был славный воин. Бесстрашный и сильный. Прежде чем его убили, он успел положить семерых. Эх... Держись рядом со мной, сынок, тебе ведь ещё рано умирать.
  Оруженосец, как и любой юнец, был самонадеян. Разве он похож на труса? К чему эта осторожность? Разве с ним может что-нибудь случиться? Не для того сюда он прибыл. Оседлав коня, он ухмыльнулся и, закрываясь от солнца, посмотрел вверх.
  
  А наверху, на холме два великих правителя обсуждали условия пари.
  - Моя ставка шестьдесят пять слитков золота. Вас устроит?
  - Пожалуй, - халиф надул капризные губы, - в таком случае, я отвечу сотней телег с бочками земляного масла.
  - Подумать только, - посетовал король, - ещё недавно за сто телег я отдавал только тридцать пять слитков.
  Халиф только развёл руками.
  - А что вы хотите, дорогой друг, - сказал он, - ваши аппетиты постоянно растут, а земляного масла в моей земле не прибавляется.
  - Если я ограничу потребление масла, - пожаловался король, - против меня буквально все восстанут: горожане, знать, вилланы, солдаты. Меня в три минуты скинут, меня защищать никто не захочет.
  - Построже с подданными надо, - заметил халиф, - построже...
  - Эх, да ладно... - отмахнулся король, - начнём сражение?
  - Пожалуй, - халиф потёр ладони, - где мой визирь? Передайте ему, пусть начинает битву.
  - Труби наступление, - приказал трубадуру король.
  Оба правителя и их свита устремили свои взоры вниз.
  
  А внизу рыцарь давал последние наставления своему оруженосцу:
  - У тебя есть лёгкий меч. Когда начнётся мясорубка, работай им. А вообще старайся избегать столкновений и держись, как я тебе уже говорил, возле меня. Очень важно остаться в живых в своём первом бою. Копьё моё можешь выкинуть прямо сейчас. Оно мне не понадобится, управлюсь как-нибудь одной булавой, без твоей помощи. Ты обо мне слишком не беспокойся, думай прежде всего о себе.
  - Но сер, - попытался возражать юноша, - в уставе благородного оруженосца сказано...
  - Сынок, - криво усмехнулся рыцарь, - все эти уставы пишет какой-нибудь полоумный герцог, который этого копья-то никогда в жизни не видел, он вообще, бьюсь об заклад, если когда-нибудь и ходил в боевые походы, так разве что только в своё семейное поместье, потоптать простолюдинок.
  Вдруг над войском пронесся отдалённый звук горна.
  - Слышите, сер, - встрепенулся юноша, - трубят наступление. Пора в бой, сер, вперёд!..
  - Не горячись сынок, - осадил своего ретивого оруженосца рыцарь, - ещё не время. Сейчас в ход пойдут баллисты и ещё эти, как их, в общем, такие грохочущие штуки. Пушками называются. Проклятым сарацинам нужно немного пощекотать нервы, потрепать их.
  - Это так захватывающе, - дрожащим от волнения голосом прошептал юноша.
  Рыцарь ничего не ответил, он лишь сурово посмотрел на оруженосца, будто говоря взглядом: "Захватывающе... будет сейчас тебе захватывающе... тогда посмотрю я на твоё лицо, сопляк!"
  И тут раздался оглушительный гром.
  
  - О Всевышний, что это такое? - содрогнулся всем телом халиф.
  - Это... - король даже побагровел от гордости, и, приподнявшись, провозгласил. - Благородные господа, позвольте вам представить самое современнейшее и наимощнейшее оружие нашего времени! В реальном бою испытывается впервые. "Дарданелльская пушка" из литой бронзы, стреляет ядрами весом в семьсот пятьдесят фунтов. А также вашему вниманию представляются усовершенствованные нашими инженерами баллисты. Стреляют брёвнами на расстояние в тысячу шагов, а иногда даже и в тысячу двести.
  Свиты разразились бурными аплодисментами. И даже сам халиф, немного нахмурившись, яростно хлопал в ладоши:
  - Изумительно, - сказал он королю, - воистину, это настоящее чудо. Я вижу, левое крыло моего войска пришло в смятение. Уже наверняка имеются убитые и раненые. Что ж неплохой ход, неплохой. Но вот посмотрите, благороднейший из королей, на ответный огонь моих катапульт.
  "Куда там твоей артиллерии, - подумал про себя повелитель Западной империи, - бьют в лучшем случае на пятьсот, ну на шестьсот шагов".
  Глядя на лицо короля, халиф понял, о чём тот размышляет.
  - Что ж, - тяжело вздохнул властелин Восточного халифата, - пока мы вам явно уступаем, но ведь битва только начинается, и все козыри ещё не раскрыты.
  Слова халифа насторожили короля:
  - Уж не закупили ли вы, о величайший из величайших, пищали и пушки у Северного царства? Или чего доброго начали разрабатывать собственную программу по производству оружейного пороха?
  В ответ повелитель Востока лишь загадочно улыбнулся и развёл руками. Думайте, мол, что хотите.
  - Но ведь есть определённые договоры, правовые нормы, - начал возмущаться король, - согласно которым пороховое дело развивать воспрещается...
  - А почему вам можно, а нам нельзя? - возмутился в ответ халиф.
  Король замялся, а правитель Востока, желая снять напряжение, непринужденно сказал:
  - Да ладно, что вы так волнуетесь? Война есть и война, и без жертв тут не обойтись. Где мой визирь? Пусть передаст предводителям войска, чтобы начинали широкомасштабное наступление на противника.
  - Труби о готовности к отражению натиска неприятеля с целью дальнейшей контратаки, - приказал король трубадуру.
  - А пока схватка ещё не закипела в полную мощь, предлагаю вам, о могущественный из могущественнейших, отведать мясо африканской газели. Изумительнейшая, я вам скажу, вещь. Мясо нежнейшее, так и тает во рту. Поверьте старому гурману, вкус - просто божественный.
  - С величайшим удовольствием, - произнёс король,- вы же знаете, мой халиф, я обожаю деликатесы. И по этому случаю у меня созрел тост: за величие, славу и процветание вашего государства. Слава великому халифу!
  - Слава великому халифу! - закричали обе свиты.
  Растроганный правитель Востока, смахнув слезу с щеки, привстал и отвесил галантный полупоклон, а затем, опустошив кубок с соком, выжатым из двадцати трёх фруктов, посмотрел вниз.
  
  А внизу пикинерам и рыцарской коннице приходилось туго. Лучники с английскими луками, арбалетчики и аркебузьеры не сумели отразить натиск превосходящих сил врага. Неисчислимые отряды бедуинов на боевых верблюдах, а вслед за ними и мавританская пехота рассекли надвое армию крестоносцев. Многие рыцари уже погибли, многие, окружённые со всех сторон неприятелем, яростно отбивались, но, казалось, и они также были обречены на смерть. Оставшиеся в живых капитаны метались, остервенелые, по всему полю битвы, пытаясь собрать воедино тех, кто ещё способен был на сопротивление. Но всё было тщетно. И посередине поля находился немногочисленный отряд, теснимый отовсюду сарацинами. В нём был и старый рыцарь. Нечленораздельно рыча, он, разъярённый, бешено вертел булавой. И под копытами его коня нашли свою погибель уже около дюжины бедуинов.
  - Где засадные отряды! - орал он во всю глотку. - Проклятые ублюдки, они хотят нашей смерти!
  Расколов череп очередному врагу, старый рыцарь бросил гневный взгляд на холм.
  
  А на холме слуги подавали на стол запечённых лебедей, щучьи хвосты, телячьи языки, филе из мяса шеи жирафа, тропические фрукты, а также чёрную икру в огромных вазах из богемского стекла.
  - Что ж, - величественно пережёвывая очередной кусок баранины, сказал халиф, - видимо сегодня счастье не на вашей стороне, мой достославный король. Вы, надеюсь, не слишком расстроены?
  - О, ну что вы! - с достоинством отрыгнув, ответил властелин Западной империи. - Как вы сами недавно заметили, о непревзойдённый владыка Восточных земель, все козыри ещё не открыты. Это не конец сражения, это начало конца.
  И, повернув голову в сторону трубадура, король торжественно воскликнул:
  - Труби!!!
  - Что это? - озадачился халиф.
  - Это, - сверкнув покрасневшими глазами, король указал ладонью в сторону сражения, - Иерусалимский легион. Мой арьергард. Лучшие из лучших. В битве с вашими войсками, о достопочтимый повелитель, они никогда не терпели поражения, даже если были в подавляющем меньшинстве. Вот уже более шестидесяти лет они верно служат короне, они служили моему деду, они служили моему отцу, они, надеюсь, послужат и моему сыну. Смотрите, как они обходят с флангов ваших бедуинов, поглядите, в каком смятении ваша пехота. Увы, не пройдёт и получаса, и от вашей армии ничего не останется. Спасутся лишь считанные единицы. Но вы, мой халиф, не слишком огорчайтесь, вы наберёте новое войско, и мы опять договоримся в условленном месте и в условленное время сойтись на поле брани. И снова заключим пари, повысив ставки. А пока, чтобы хоть как-то вас развеселить позвольте позвать моих скоморохов. Вы посмотрите на их ужимки, на их умение жонглировать разнообразными предметами, на их акробатические трюки, и вам станет значительно легче.
  - Хорошо, - кивнул халиф, потирая бороду, - огорчаться тут совершенно нечему. Мои воины храбро сражались, и погибли за правое дело. Теперь они нежатся в райских садах. Я им это лично обещал. Они должны быть мне благодарны за это... Зовите, о неподражаемый король, ваших шутов. Пусть нагонят аппетит, ведь за столом ещё столько яств, которые хочется попробовать.
  - Да будет так! - воскликнул правитель Западной империи, хлопнув три раза в ладоши и посмотрев вниз.
  
  А внизу, среди сарацинов царило смятение. Конница Иерусалимского легиона, застигшая неприятеля врасплох своей стремительностью, безжалостно уничтожала остатки войска халифа. Старый рыцарь решил никого не преследовать, в этой битве он итак достаточно поубивал своей массивной булавой. Сняв шлем и тяжело крякнув, он, довольный обильным количеством поверженных врагов, весело пробасил:
  - Эх, жарко сегодня было! Вот это мы им задали трёпки! Ещё парочка подобных удачных сражений и мы, глядишь, и в самом деле одержим окончательную победу. Глядишь, и взаправду война закончится. Ты со мной согласен, сынок? Сынок... эй... ты где?
  Старый рыцарь окинул взглядом окрестности и увидел своего оруженосца спешившимся, стоящим на коленях с мечом наголо. Юноша, плачущий и трясущийся, был весь измазан кровью.
  - Что с тобой, сынок? - спросил рыцарь, подъехав к оруженосцу.
  Юноша бросил на рыцаря затравленный, испуганный взгляд и прошептал непослушными губами:
  - Че... чело... человека... я убил человека... но я... я... не... я не винова... он... он кинулся на... на меня первым... а я... я... я его убил, - и, совсем раскиснув, оруженосец разрыдался.
  - Ну, ну, - начал успокаивать юношу рыцарь, - будет тебе, мальчишка. Теперь ты настоящий мужчина. Воин. А это пройдёт. Ты не переживай так, это пройдёт. Я тоже, когда в первый раз убил, ревел как девчонка. Ты, сынок, как бы умер и родился вновь, и душа в тебе плачет, как только что появившийся на свет младенец. Теперь ты стал иным, таким как мы все здесь... А это пройдёт... это ничего страшного.
  Но юноша будто и не слышал увещевания старшего товарища. Он, тупо уставившись в землю, неустанно твердил сквозь слёзы:
  - Ради чего... ради чего... ради чего...
  Рыцарь не знал, что сказать, поэтому попытался процитировать по памяти фрагмент знаменитой пламенной речи благородного герцога Антуана Блэрского, некогда воодушевившего на очередной крестовый поход многих и многих воинов Западной империи.
  - Ну... мы сражаемся во имя освобождения бесчисленных народов от кровавой тирании подонка-халифа, который строит на территории своей страны цеха для производства огнестрельного оружия, что является самой настоящей угрозой безопасности нашей империи. Он, проклятый узурпатор, мнит себя властелином мира и мечтает погрузить в хаос междоусобицы всю ойкумену. Мы, благородные солдаты свободы, несём свет в мир тьмы, невежества и ханжества. Мы стоим на страже... сынок, да перестань реветь. Всё уже кончилось. Ты молодец, справился. Глядишь, за проявленную храбрость тебя наградит сам король. Представляешь, сам король! Ты станешь настоящим героем. Девки пачками к твоим ногам валиться будут.
  - Вы так думаете, - юноша утёр слёзы.
  - Разумеется, сынок, а как же иначе.
  Оруженосец ничего не ответил, а лишь посмотрел странным взглядом на холм.
  
  А на холме король ликовал, а халиф сидел в задумчивости, потирая бороду. Играла лёгкая музыка и скоморохи, изредка повизгивая, показывали чудеса акробатики.
  - Что ж, - торжественно произнёс король, - вы, мой многоуважаемый владыка, проиграли пари. Придётся отдать вам сто телег с маслом за так. Увы.
  Халиф же только усмехнулся.
  - Не спешите, мой неподражаемый король, не все козыри ещё открыты. Вы полагаете, что это конец? Нет, выражаясь вашими словами, это начало конца. Смотрите... Видите густую пыль на горизонте?
  - ...ну...да...
  - Это идут на помощь своим погибающим братьям тысячи и тысячи колесниц. Каждой правит бесстрашный воин, готовый умереть во имя веры и величия халифата. В каждой колеснице стоит по бочке с порохом, и каждый смертник, погибнув сам, унесёт десятки жизней своих врагов. Фитили уже зажжены, и не пройдёт и четверти часа и от ваших легионеров, рыцарей, пикинеров и лучников останутся лишь жалкие клочки.
  - Однако... - король сделал глубокий вдох, - это натуральное варварство. Это не по правилам. Это античеловечно, в конце концов.
  - Простите, - возразил хитро улыбающийся халиф, - помните, ваши войска осаждали один из моих городов. Мы тогда следили за ходом событий с возвышенности. Помните?
  - Что-то с трудом, - нахмурился король, - этих осад, битв и прочей резни было так много, что всего и не упомнишь...
  - Вы должны помнить, - настаивал на своём халиф, - тогда громадный кусок горящей смолы, выпущенной одной из ваших катапульт, попал в сиротский дом. Тогда сгорело заживо восемьдесят семь детей и четырнадцать вдов. Разве это было не варварство? Разве это было не античеловечно???
  - Что-то я ничего такого не помню, - продолжал упорствовать король.
  - Ну как же, вспомните, вы тогда очень хвалили нашу кухню. Пахлава со сметаной, суп-крем из чечевицы, фаршированные финики, кебаб винный из баранины. От всех этих блюд вы были, мой достопочтимый повелитель, в неописуемом восторге.
  - Ах да! - хлопнул себя по лбу король. - Разумеется, как же я мог забыть. Мы ещё кушали тогда плов по-дамасски, изумительный вкус! Здорово тогда повеселились! Но, мой драгоценнейший халиф, когда я узнал эту ужаснейшую новость, я тут же, прямо за столом принёс официальные извинения и соболезнования пострадавшим. За эту досадную оплошность капитан, командовавший катапультой, а также три его солдата получили строгие дисциплинарные взыскания. Одним словом, все виновные после долгого и тщательного расследования, инициированного нашими пэрами, были наказаны.
  - Но ведь всё равно, это было вопиющим варварством, - халиф вскинул руки к небу, - я, узнав эту страшную новость, вместо двух положенных порций рагу смог осилить только полторы.
  - Вы думаете, мне кусок в горло лез? - плаксиво заметил король. - Мне тогда пришлось нагонять аппетит лишним фужером вина... Зато потом, помните, мы раскурили кальян? О, это было чудо...
  - Да... - мечтательно протянул халиф и посмотрел вниз.
  
  Великий правитель Востока оказался прав. Спустя пятнадцать минут поле битвы представляло собой выжженную пустыню. Старый рыцарь, выбравшись из-под груды разорванных тел, осмотрелся. В живых, кажется, кроме него самого никого не осталось. Ни врагов, ни друзей, вообще никого.
  - Сынок, - просипел рыцарь, поднявшись, - ты жив?..
  Но ему никто не ответил. Тогда рыцарь посмотрел себе под ноги и... обомлел. Он стоял на трупе своего оруженосца. Юноша лежал в совершенно противоестественной позе, правая рука его была странным образом изогнута, а левой - совсем не было. Голова оруженосца также была почти полностью оторвана - держалась на обуглившейся коже. Глаза его, остекленевшие, пронзительно голубые, как небо в ясную погоду, смотрели куда-то вверх, в сторону холма.
  "...ради чего... ради чего... ради чего...", - болезненно всплыли вдруг будто бы из ниоткуда слова юноши в голове рыцаря. Старый вояка, грозно крякнув, подобрав булаву, направился, прихрамывая, к холму.
  
  А на холме король и халиф были озадачены исходом битвы.
  - Кто же победил? - вопрошал первый.
  - Похоже, ничья, - удовлетворённо отвечал второй.
  - Ну и фейерверк вы здесь устроили! - покачал головой король. - Никогда ещё такого представления не видел. Гром, взрывы, крики... ух, аж мороз по коже.
  - Я сам перепугался, - сказал халиф, - знаете, мой друг, пришла мне просто в голову такая мысль: сегодня они ваших пикинеров взрывают, а завтра на меня также с порохом набросятся. Жуть какая!
  - А я вам, мой друг, говорил, что это сущее варварство!
  - Возможно...
  И оба правителя замолчали. Каждый размышлял о своём.
  "Вот, что я скажу своим подданным, - думал халиф. - Жители великого халифата! Мы одолели неверных псов в кровопролитной битве. Но, к сожалению, многие воины погибли в этом сражении. И нам необходима новая армия, чтобы окончательно изгнать проклятых захватчиков с нашей священной земли. Мы должны сплотиться как никогда! Мы должны встать как один на защиту нашей священной родины! Мы должны довести до конца эту справедливую войну! Смерть чужеземной погани! Да здравствует Великий халифат! Ура!!!"
  "Эх, как бы крестовый поход не закончился провалом, - думал в свою очередь король, - многие бароны и графы отказываются присоединиться ко мне. И даже главный союзник, могущественный герцог Антуан Блэрский и тот говорит, что война эта слишком обременительна. Что же мне сказать лордам в парламенте? Ну, конечно же, последняя битва закончилась победой нашего рыцарства. Но чтобы окончательно водрузить знамя свободы на территории халифата, чтобы не допустить распространение технологий производства огнестрельного оружия, нам необходимо послать сюда ещё 25 тысяч солдат. И тогда, безусловно, победа будет не за горами, а кровавый тиран, естественно, будет свергнут".
  - А кто это там поднимается на холм? - прервал размышления короля халиф.
  - Не знаю... - король прищурился, - кажется, это один из воинов моего войска. Надо же! Подумать только, единственный, оставшийся в живых после сражения. Это ведь настоящее чудо! Значит, всё-таки я выиграл пари!
  - Протестую, - сказал халиф, - один в поле не воин.
  - Протест принят, - вынужден был согласиться король.
  Через десять минут старый рыцарь, опираясь на булаву, тяжело дыша, с налитыми кровью глазами предстал перед двумя величайшими владыками этого мира.
  - Кто ты, о храбрый рыцарь? - спросил его король. - Назови своё благородное имя.
  Старый воин, осмотрев безумным, бешеным взглядом богатство столов, хрипло проревел:
  - Ради чего?
  - Извини, рыцарь, но я не понимаю твоего вопроса, - отхлебнув вина из кубка, король улыбнулся, - я желаю представить тебя к награде. А за твою храбрость пожаловать тебе поместье в районе...
  - Ради чего? - снова прорычал старый воин, и глаза его, казалось, сейчас с треском разорвутся.
  - Бедный рыцарь, - пожалел его король, - ты, видимо, обезумил от жаркой схватки. Прими же сей кубок вина из рук самого величества...
  - Ради чего! - остервенело взвыв, старый воин, замахнувшись булавой, со всей мощи обрушил её на стол, отчего тот, дико заскрипев, переломился надвое.
  - Стража, убить негодяя! - вскрикнули одновременно халиф и король.
  В то же мгновение два десятка стрел вонзились в тело старого воина. Рыцарь застонал, сделал шаг вперёд и рухнул на переломленный стол.
  - Какое варварство! - возмутился халиф. - Какое непочтение!
  - Дикость! - прошептал побледневший король. - Чёрная икра, вазы из богемского стекла, скатерти из китайского шёлка, стол из ливанского кедра - всё насмарку... Многоуважаемый халиф, я прошу прощения за эту отвратительную выходку одного из моих вассалов. Обещаю, впредь подобные инциденты не повторятся.
  - Извинение принято, - радушно произнёс халиф. - И в целях продолжения нашего сотрудничества я предлагаю переместиться в мой шатёр для подписания договора о продаже вам очередной партии земляного масла. А после, я вам обещаю, лучшие наложницы моего гарема исполнят специально для повелителя Западной империи танец живота.
  - А час и место новой битвы с увеличением ставок в нашем пари, думаю, мы обговорим позже, когда уладим в своих странах незначительные препятствия для продолжения дальнейшего конструктивного диалога.
  - Разумеется.
  Халиф и король обменялись крепкими рукопожатиями.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"