— Настоящим "Морреллам" и "Колсонам", которые являются лучшими соседями, которые могут быть у парня.
Книги из серии " 299 дней" опубликованы по состоянию на ноябрь 2012 года:
Книга первая – 299 дней: подготовка
Книга вторая – 299 дней: Крах
Книга третья – 299 дней: сообщество
Книга четвертая – 299 дней: Крепость
Об авторе:
Глен Тейт занимает место в первом ряду журнала "Коррупция в правительстве" и пишет серию "299 дней", основываясь на своих наблюдениях из первых рук о причинах грядущего краха и прогнозах о том, как он будет развиваться. Как и главный герой сериала, Грант Мэтсон, автор вырос в сельской и отдаленной части штата Вашингтон. Сейчас ему сорок с чем-то лет, он проживает в Олимпии, штат Вашингтон, и является очень активным преппером. “Глен” хранит свою настоящую личность в секрете, чтобы не потерять работу из-за того, что в его профессии не ценится быть преппером и подвергать сомнению мотивы правительства.
- Книга 3 -
Глава 70
Колеса автомобиля на гравийной дороге
(7 мая)
Вдалеке Грант услышал безошибочный стук автомобильных колес по гравийной дороге. Послышался низкий гул с хрустом шин по щебню. Затем он услышал треск радиоприемника. Это была одна из тех маленьких моделей Motorola, которые Грант использовал в Cedars. Она была у Пола на поясе, когда он, в свою очередь, нес вахту.
Это был Джон. “У нас посетители. Их много. Приходите скорее”. Они вскочили и направились к будке охранника. У Чипа был AR, а у Пола - дробовик. У Марка был револьвер, а Тэмми была безоружна. У Гранта был только пистолет, который всегда был при нем. Его AR был в хижине.
Он был напуган до смерти. “Посетители ... их много” звучало как банда мотоциклистов. До будки охранника было всего около 100 ярдов. Грант никогда не бегал так быстро; адреналин бил через край.
Они выбежали на дорогу, разоблачая себя. Грант и Чип быстро нашли какое-нибудь укрытие. Пол, который запыхался из-за своего веса, просто стоял посреди дороги, тяжело дыша. Марк и Тэмми были рядом с ним, помогая своему сыну.
Джон направил свой прицел 30-30 на дорогу. Шум машин на гравийной дороге становился громче. Они двигались медленно. Это был хороший знак или плохой? Продвигались ли они медленно, как профессионалы?
Затем он увидел это. Самое прекрасное зрелище в мире: белый Хаммер Поу. И, о боже, машина Дрю и Эйлин. Затем, Тахо Лизы! Подождите. Это должна быть машина, похожая на ее. Это не могло быть ее машиной. Но это должно было быть так, потому что это была машина Дрю и Эйлин!
Это был ее автомобиль! Он узнал номер машины. Ни за что!
Грант был в приподнятом настроении. Он подбежал к Джону с криком: “Не стреляй. Это товарищеские матчи!” Джон опустил винтовку, а Грант побежал по гравийной дороге к хаммеру Поу и убрал пистолет в кобуру, что было трудно сделать, когда он бежал. Поу включил фары. Это были они!
Грант подбежал к Hummer Поу, заглянул внутрь, чтобы убедиться, что это он, и продолжил движение мимо других машин к "Тахо" Лайзы.
Он увидел ее там. Дети тоже! Грант попытался открыть ее дверь. Она была заперта. Конечно. Они проехали через зону боевых действий, чтобы попасть туда. Она открыла дверь. Он распахнул дверь и закричал: “Слава Богу, ты здесь! Слава Богу!”
Грант начал обнимать Лайзу. Он посмотрел ей прямо в глаза и сказал: “Вот объятие, которое я собирался подарить тебе прошлой ночью”.
Она начала реветь. Дети кричали: “Папа!” Они вылезали из "Тахо" и прыгали вокруг с Грантом и Лизой. Поу вышел и наблюдал. Он почувствовал, как по его щеке скатилась слеза. Другие ребята из команды восприняли все это; Грант воссоединился со своей семьей, со всеми замечательными домиками и прекрасными пейзажами. Поу сказал им, что это отличное место. Он не шутил.
Следующий час или около того прошел для Гранта как в тумане. Дрю и Эйлин тоже плакали. Грант просто бегал вокруг, демонстрируя все классные вещи в салоне, которые позволили бы им сделать это. Сделайте это всей семьей. Такие вещи, как будка охранника, и рассказывайте им о рыбалке, консервировании Мэри Энн, ночных барбекю, соседях и знакомьте Команду с соседями. Это напомнило Гранту о его мальчишнике, на котором были все его друзья из разных периодов его жизни. Грант был единственным парнем, которого все гости имели общего. Не все они были знакомы друг с другом, но все они знали Гранта. Он был общей нитью, и все его друзья были в одном месте. Это было здорово.
Затем произошло нечто странное. Чего Грант никак не ожидал. Он разозлился на Лайзу. Она разозлилась на него. Как только первоначальный восторг прошел, они разозлились друг на друга. В этом не было никакого смысла, за исключением того, что они оба были так злы друг на друга в течение нескольких дней. Сильно злы. Самыми безумными они когда-либо были за всю свою жизнь.
Грант был зол на Лайзу за то, что она не пришла в хижину раньше, за то, что не была в восторге от получения хижины и за то, что не понимала, не говоря уже о том, чтобы одобрить, его подготовку к тому, что произошло. Он был прав все это время, и она все это время боролась с ним.
Лиза была зла на Гранта за то, что он бросил семью и оставил их в опасности. Просто ушел в политику. За то, что был частью смутьянов из WAB вместо того, чтобы жить нормальной жизнью. За то, что не был нормальным юристом, живущим в нормальном подразделении и наслаждающимся нормальными вещами, такими как гольф. Нет, Грант должен был быть террористом и жить где-нибудь в лесу. Он столько лет был таким никчемным по дому, а теперь стал мистером “Пойдем жить в хижину”?
Итак, примерно через первый час отношения между Грантом и Лизой стали напряженными. Они оба продолжали говорить себе, что они вместе и в безопасности, и это все, что имело значение, но они оба не могли избавиться от желания сказать друг другу: “это сработало, несмотря на все то глупое дерьмо, которое ты натворил”.
Это было похоже на старую рану. Как рубцовая ткань. Там были раны из прошлого. Они заживали, но рубцовая ткань была на месте, и рана все еще была болезненной. Грант и Лиза почувствовали, что возвращаются к своим старым спорам друг с другом; Грант злился, что Лиза не поддержала его подготовку, а Лиза злилась, что Грант причинил столько неприятностей семье.
Объятия. Это совсем как объятия. Не совершай снова ту же ошибку, сказал себе Грант. “В браке лучше быть счастливым, чем быть правым”, - вспомнил Грант, как говорил ему дедушка. Шрамы должны были зажить навсегда. Хватит об этом. У Гранта и Лизы не было ни времени, ни роскоши препираться о том, кто прав. Прямо сейчас они должны были выжить как семья. Пререкания и “правота” могут привести их к гибели. Как минимум, это сделало бы их несчастными в глуши, где им нечего делать, кроме как спорить. Нет. Это было сделано.
“Дорогая, я сожалею обо всем, что произошло”, - сказал Грант, когда никого не было рядом. “Нам нужно поладить здесь, и я готов сделать все возможное, чтобы это произошло”. Он протянул руки для объятий.
Лиза сопротивлялась. Она знала, что, обняв его, они закончат спор. Она хотела сказать ему, какой он мудак. Она хотела сказать ему, насколько тяжелее была бы жизнь здесь без всех ее вещей, но она устала. Ее тошнило от всех этих ссор. Сегодня у нее был самый напряженный день в ее жизни, и она хотела снова иметь мужа. Возможно, не того “нормального” мужа из пригорода, который был у нее до всего этого. Но ее муж. В конце концов, он был не так уж плох. Он подготовил для них безопасное место со всем, что им было нужно. Может быть, не со всем , что они хотели, но со всем, что им было нужно. Он тоже был в некотором роде симпатичным. Он был любовью всей ее жизни, хотя она до сих пор не понимала почему.
Она обняла его. Было тепло. Было мягко. Он чувствовал себя как дома. Не как дома. Но как уютно быть с теми, кого любишь. Она все равно не сказала бы, что сожалеет; он понял бы, что сожалеет, потому что она обнимала его. Это все, что он получил бы. После всего, через что он заставил ее пройти, громкого “прости” не должно было произойти. Он смирился с этим. Он всегда мирился.
Грант чувствовал, что все завершено. Его семья должна была быть здесь. Они снова смогут быть семьей. Они могли гулять по пляжу, разводить костры и делать все то, что, по его мнению, они должны были делать, когда он впервые получил хижину, до того, как Лиза решила, что возненавидит это место. Это были ужасные пару лет, когда Лиза ненавидела хижину, экономика падала, а страна рушилась, когда его никто не хотел слушать. Запишите это как ужасные пару лет. Возможно, это худшее, что у них когда-либо было.
Теперь все было по-другому. Они были бы семьей. Все остальное было мелочами. Это объятие длилось долго.
Пау подошла и сказала: “Прекратите балагурить, ребята. У нас куча работы, которую нужно сделать ”. Это вернуло Гранта к реальности. Он отпустил ее. Она поцеловала его. Это было “прости”, которое она не могла произнести вслух. Грант знал это, и Лиза знала, что он это знал.
Ладно, пора работать. Грант понял, что Команде нужно выгрузить свои вещи и обустроиться. Он нашел Марка и попросил у него ключ от желтого домика. Грант собрал команду. Он провел их на несколько ярдов к желтому домику и сказал очень драматично: “Джентльмены, вот ваши новые апартаменты”. Он отпер дверь, и они вошли в очень красивый домик. Ребята были потрясены. Там было три кровати и хороший диван; достаточно для каждого из них. Хорошая кухня, отличный вид, потрясающее место.
“Вау, внутри это даже лучше, чем было снаружи, когда вы мне это показывали”, - сказал Поу.
“Что вы думаете, ребята?” Грант спросил Команду, зная ответ.
“Нереально, чувак”, - сказал Уэс.
“Потрясающе”, - сказал Бобби.
“Я не знаю, что сказать”, - сказал Скотти.
Военнопленный просто кивнул.
Марк, Пол, Чип и Джон предложили помочь разгрузить вещи ребят.
“Какого черта? Вы привезли с собой арсенал?” Спросил Марк, увидев все их снаряжение.
Ребята просто кивнули.
“Что ж, хорошо”, - сказала Эйлин. Она изменилась за время той поездки. Она чувствовала, что к ней возвращаются корни фермерши. Она знала, насколько безопаснее они были в Пирс-Пойнт, чем в городе. Это больше не казалось странным. Это было похоже на благословение.
Глава 71
Частичный разрыв с участками нормальной жизни
(7 мая)
Как могло так много всего пойти не так сразу? Спросила себя Джини Томпсон.
Электричество отключалось на несколько часов каждые несколько дней. Кэмп-Мюррей, где временно располагалась резиденция правительства штата Вашингтон после того, как в столице штата Олимпии произошли все беспорядки и протесты, по-прежнему имел постоянный источник энергии. Но остальная часть штата этого не сделала.
ФБР сообщило Джини и другим людям в Кэмп-Мюррей, что это китайские хакеры атаковали программное обеспечение, которое управляло электрической сетью; программу, которая подавала электричество. Если хакер отправит дополнительное электричество не в то место, это приведет к перегрузке системы и может вызвать каскадный сбой. Это привело бы к сбою системы, на ремонт которой ушли бы дни, если бы можно было доставлять запчасти самолетом, и недели из-за пробок на шоссе. Чтобы предотвратить скачки напряжения, федералам пришлось отключить питание на некоторое время, пока программное обеспечение снова не станет безопасным. Таким образом, технически, именно федералы отключили питание. Подождите, пока эти новости выйдут наружу, подумала Джини, эксперт по связям с общественностью. Люди будут в бешенстве. На федералов.
Федералы, к их чести, обнаружили, что хакеры неоднократно направляли дополнительную энергию в Калифорнию и различные военные базы на Западе. Хакеры делали то же самое на Восточном побережье и в Вашингтоне. Похоже, это были два региона с отключениями.
Отсутствие надежного источника электроэнергии означало, что интернет не работал. О, насколько Америка стала зависеть от Интернета. Правительство и большинство предприятий не могли функционировать без него.
Всех отправили по домам. Джини, директор по коммуникациям Государственного аудитора, даже думать не хотела о том экономическом ущербе, который это наносило. Никто не работал, и ничего не делалось. Возможно, это было одной из причин, по которой в магазинах все заканчивалось. Их запасы пополнялись через Интернет.
Федералы делали все возможное, чтобы доставить бензин в города. Они реквизировали все бензовозы. У них был план на этот счет, и на этот раз план сработал довольно хорошо. Теперь федералы контролировали все топливо в стране. Они перевели нефтеперерабатывающие заводы на полную мощность и начали перегонять грузовики с топливом. Они возили их в сопровождении полиции и военных.
Сначала люди отошли, чтобы разместить машины скорой помощи. Но их больше не было. Люди становились все злее и жестче. Дороги были забиты машинами. Полиция и военное сопровождение были необходимы, потому что это топливо было на вес золота. Когда бензовоз увязал в пробке, разъяренные, буйные автомобилисты, у которых заканчивался бензин, требовали заправить грузовики. Полиция стреляла в людей, которых невозможно было усмирить.
Однако — и эта часть действительно поразила Джини — кое-какие припасы доставлялись. Грузовики проезжали по задним улицам, и некоторые жители помогали им проехать. Поездки на полуприцепах занимали дни, а не часы, но дела шли на лад. Помог тот факт, что еда, бензин, лекарства и другие предметы первой необходимости стоили в десять раз дороже, чем несколько дней назад. Рынок был удивительной вещью. Все было выставлено на продажу по подходящей цене.
Это означало, что банды разрастались. Не уличные банды, хотя они разгуливали без всякой полиции. Банды белых воротничков воспользовались тем фактом, что бензовоз с бензином, застрявший в пробке в их районе, теперь стоил миллион долларов. Это было все равно что угонять застрявшие бронированные автомобили, набитые наличными, с ключами в замке зажигания. В городах русские и азиатские банды были мускулами, стоящими за бандами белых воротничков, и превращались в поставщиков всего на черный рынок. В сельских районах, которые были намного богаче, местные копы и связанные с ними “старые добрые парни” забирали такие вещи, как полуфабрикаты и бензин, на “ответственное хранение”. Банды приняли множество форм после Распада. Идея о том, что “бандой” были Crips или Bloods, была такой ... до Распада.
Вернувшись в штат Вашингтон, правительство было в полной хаотичной панике. Полиция несколько дней боролась с протестами и мародерством, а также с волнами преступности. Они были измотаны. Многие полицейские просто покидали свои посты и расходились по домам. Большинство из них проверяли, все ли в порядке с их семьями, немного спали, а затем пытались вернуться. Но с каждым днем все меньше и меньше возвращалось на службу. При всех сокращениях бюджета в прошлом году полицейских было не так много с самого начала. Многие решили, что обещанные им пожизненная работа и выход на пенсию были очередной ложью политика, и они уже искали что-то другое.
Национальная гвардия была в той же лодке. Многие гвардейцы были призваны за несколько недель до этого для “обучения”, которое на самом деле было просто подготовкой к гражданским беспорядкам, о которых Пентагон знал, что они надвигаются. Несколько лет назад федералы сделали то, чего никогда раньше не случалось: они разместили в Соединенных Штатах боевые подразделения, задачей которых было воевать в штатах. У военных, конечно, было около миллиона военнослужащих в США., но они были приписаны к командованиям, задачей которых было сражаться за рубежом, таким как Центральное командование, которое охватывало центральную часть мира, включая Ближний Восток. Несколько лет назад они создали Северное командование для ведения боевых действий в Северной Америке. Это действие прошло в основном незамеченным. NorthCom, как стало известно, вступил в действие, когда начался крах. Оно решительно защищало Вашингтон, округ Колумбия, и координировало боевые действия федеральных войск, помогая подразделениям Национальной гвардии штата.
Но все меньше и меньше национальных гвардейцев отправлялось на службу. Многие были полицейскими или другими лицами, которые работали на другой работе до изнеможения. Другие не хотели оставлять свои семьи во время кризиса. Некоторые пытались явиться на службу, но застряли в пробке.
Джини могла видеть, что правительство штата на самом деле понятия не имело, что оно делает. Она весь день общалась со СМИ, освещая ситуацию в штате. Все будет хорошо, мы все выкарабкаемся, люди помогают своим соседям, террористы пользуются перебоями в работе, не копите деньги и прислушивайтесь к правительству за дополнительной информацией.
Несмотря на то, что Джини находилась в центре хаоса на командном пункте штата, она могла видеть законные признаки того, что не все оказались в кризисе. Как ни странно, большинство людей оставались дома после работы, смотрели телевизионные новости, помогали своим соседям и ели продукты на несколько дней, которые у них обычно были под рукой в кладовых и холодильниках. Это не было полным распадом общества. Все было плохо, хуже, чем кто-либо когда-либо видел в современной Америке, но не конец света. Это был частичный распад с пятнами нормальности.
Глава 72
Закрытие магазина запчастей
(7 мая)
У Стива Бриггса закончились запчасти в его магазине автозапчастей. Он не видел отправку уже несколько дней. Он жил в очень изолированном городке Форкс, на крайней северо-западной оконечности штата Вашингтон, поэтому получал свои припасы партиями от дистрибьюторской компании. Грузовик обычно приезжал по вторникам и пятницам. Он не видел ни одного за неделю.
Интернета не было, поэтому ему пришлось звонить с заказами в офис дистрибьютора в Сиэтле. Казалось, это заняло целую вечность; он действительно скучал по Интернету. В офисе в Сиэтле, похоже, действительно не хватало людей. Люди, с которыми он обычно имел дело, не были на работе. Он часто задерживался. Каждый день офис в Сиэтле все чаще сообщал ему, что они не могут получить различные запчасти от своих калифорнийских поставщиков. Ему придется довольствоваться тем, что у него есть в запасе.
Без интернета как он мог обрабатывать заказы по кредитным картам? Именно так велась большая часть его бизнеса. Он мог принимать наличные, но расплачивался со своими поставщиками кредитными картами, которые проходили через Интернет. Он не мог просто вручить своему дистрибьютору мешок наличных, как только пришли запчасти.
Он начал задаваться вопросом, если бы ему и всем остальным пришлось начинать платить за вещи наличными, хватило бы для этого наличных? Люди больше не носили с собой слишком много наличных. Они оплачивали крупные счета, такие как новое сцепление или автомобильный аккумулятор, дебетовой или кредитной картой. Он делал то же самое, например, только что оплатил годовую страховку грузовика. Итак, если бы всем требовалось намного больше наличных, откуда бы они взялись? В банке их было немного. Они хранили немного в кассах, но несколько дней назад люди начали приходить и пытаться забрать свои деньги из банка. Кроме того, вчера банк закрылся в связи с выходными днями национального банка. Поэтому у людей были только наличные, которые были у них на руках. Для некоторых это было, возможно, 100 долларов. Как бы кто-нибудь стал покупать вещи?
Затем появились цены. Все росло. Казалось, что всего за неделю до этого они выросли на 10%. Теперь, когда все, казалось, разваливалось на части, цены взлетели до небес. Это была не ”инфляция“ в смысле "это стоит на доллар дороже, чем на прошлой неделе”; это было “Я слышал, у них есть это, но сейчас они стоят 100 долларов”.
Стиву пришлось бы переложить эти повышения на своих клиентов, что было бы непросто. Уровень безработицы в Форксе был…кто знал? Он всегда был высоким, но в последнее время казался намного выше обычного. У многих людей в городе были какие-то государственные должности, в департаменте охоты или в агентстве по охране окружающей среды. Несколько учителей были уволены. Двое полицейских тоже были уволены. единственные государственные рабочие места, которые остались нетронутыми, были в государственном коммунальном предприятии, которое обеспечивало город электричеством и водой.
Но голодать никто не собирался. Почти у всех в морозилке было мясо оленя. Рыбы тоже было вдоволь. Если у пожилого человека ничего не было, соседи и родственники, вероятно, поделились бы, как делали всегда. У многих людей были огороды и консервы. В единственном продуктовом магазине в городе уже заканчивались продукты, но в этом не было ничего необычного. Поскольку до следующего города любого размера был час езды, если бы полуприцепу потребовался дополнительный день, чтобы добраться туда, люди заметили бы его на полках магазинов.
Стив больше всего беспокоился о пожилых людях, получающих лекарства по рецепту. В маленькой аптеке в городе, которой управлял его сосед Джерри, фармацевт, заканчивались запасы. Джерри сказал, что некоторым людям действительно нужны определенные лекарства, и он собирался съездить в Порт-Анджелес за ними.
Учитывая все, что показывали по телевизору о мародерстве в городах, Стив также беспокоился о преступности. В Форксе не было никакого роста преступности; по крайней мере, пока не было. Полиции никогда не хватало для выполнения работы, даже в обычное время. Люди полагались друг на друга. Они знали всех в городе.
Некоторые люди в городе были обеспокоены несколькими мексиканцами, которые жили в Форксе. Не Стив. Он знал их, потому что они приходили в магазин запчастей. В основном они были трудолюбивыми; семейными людьми. Совсем как раньше были американцы.
Еще одна причина, по которой Стива не беспокоила преступность в Форксе с населением 3000 человек, заключалась в том, что у всех было оружие, хотя никто его не носил. В новостях показывали фотографии людей с оружием на местных контрольно-пропускных пунктах. В Форксе ничего подобного не было.
Перебои с электричеством не были такой уж большой проблемой. Они были неудобными, но не концом света. У них был генератор в маленькой больнице и доме престарелых. Отсутствие интернета тяжело сказалось на таких компаниях, как Steve's, и на нескольких "белых воротничках", таких как бухгалтер и агентство недвижимости, которые не могли выполнять никакой работы.
Школу отменили, потому что все были прикованы к телевизору, а родители хотели быть рядом со своими детьми. Стив был рад, что школу отменили. Ему нравилось, что дети были дома.
Стив начал беспокоиться, потому что на заправку уже несколько дней не поступало товаров. Он знал, что подземные резервуары большие и их хватит на некоторое время, но если он не сможет достать запчасти, он знал, что запасов топлива будет мало, потому что они оба добирались до Форкса одним и тем же способом: полуфабрикатами. Он задавался вопросом, как долго это будет продолжаться, прежде чем все вернется в норму. С другой стороны, он знал, что это произойдет. Деревенский парень может выжить.
Глава 73
Это больше не рисовые пирожки
(7 мая)
Дом Тома Фостера находился недалеко от исторического района даунтаун Олимпия, в нескольких минутах ходьбы от офисов WAB. Его семья была заперта в своем доме на два дня, пока бушевали протесты. Они были совсем не похожи на обычные небольшие протесты, которые они видели в капитолии штата. Они больше походили на толпы. Это напомнило ему беспорядки во время ВТО в Сиэтле в 1999 году, только хуже. Спецназ, запах слезоточивого газа, повсюду битое стекло, постоянный вой сирен. Большую часть этих двух дней он не спал. Он задремывал на несколько минут, а затем просыпался, когда снова слышал сирены или крики. Он начал терять контроль над реальностью. Он не мог отличить, что реально, а что может быть сном, с того момента, как задремал.
Его семья справлялась с этим хорошо. Его жена Джойс была напугана, но не говорила об этом. Еще до всего этого она боялась, что какой-нибудь сумасшедший левак нападет на ее мужа. Время от времени им угрожали расправой.
Сыну Тома, Дереку, было пятнадцать лет. Он был хорошим ребенком и выглядел точь-в-точь как его отец. Дереку не терпелось защитить свой дом от людей, которые, казалось, ненавидели его отца. В последнее время он даже начал носить с собой биту и с удовольствием ею воспользовался бы.
У Тома был свой пистолет; 9-миллиметровый пистолет Sig Sauer. Он был так рад, что получил его. Тогда это казалось безумием, но теперь он понял, зачем ему это нужно. Он вообще не смог бы уснуть, если бы у него этого не было.
У них было достаточно еды на несколько дней. В основном они наблюдали за местом, чтобы увидеть, не попытается ли кто-нибудь проникнуть внутрь. Они боялись не случайного преступления, хотя и это вызывало беспокойство. Они боялись, что кто-нибудь в толпе разъяренных левых поймет, что злой Том Фостер из Вашингтонской ассоциации бизнеса “hate group”, группы, представляющей малый бизнес, сидит прямо там. Толпы профсоюзных головорезов "посещали” дома людей, которые им не нравились. Том не слышал о каких-либо толпах, нападавших на семьи, но конкретных новостей больше не было. Новости были сосредоточены только на крупных событиях, таких как протесты в Олимпии и мародерство в Сиэтле. В национальных новостях постоянно сообщалось об ударах террористов, региональных отключениях электроэнергии и о том, что Южные и горные Западные штаты “отказываются” от федерального правительства. Кроме того, даже если бы СМИ узнали, что дома “правых” подверглись нападению толпы, они, вероятно, не сообщили бы об этом. Это не вписывалось в общую тему СМИ о “обеспокоенных государственных служащих и уязвимых гражданах, выражающих свой гнев по поводу сокращения бюджета”.
Через два дня после начала массовых протестов Том решил, наконец, выйти из своего дома. Было раннее утро, и все было довольно тихо. Даже профсоюзным головорезам нужно было отдохнуть, и протестовать, вероятно, было одной из самых тяжелых работ, которые эти государственные служащие выполняли за последнее время. Он засунул пистолет в штаны и ушел, пока Джойс и Дерек спали.
В нескольких кварталах вокруг его дома все было в порядке. Разрушения, казалось, почти не затронули офисы в центре города. Красивое кирпичное офисное здание WAB находилось в восьми кварталах от его дома. По мере приближения к своему офису ему все больше и больше не хотелось видеть, что произошло. Он знал, что протестующие нанесут удар по офисам WAB, но не мог поверить в то, что увидел в двух кварталах от офиса.
Со стороны офисов WAB поднимался дым. О Боже. Они этого не сделали. Правда?
Том побежал в сторону офиса, но он мог бежать только трусцой, потому что пистолет у него за поясом вынимался. Поэтому он побежал трусцой, держа пистолет за поясом. Он интересовался, там ли еще кто-нибудь из его сотрудников. Он отправил их всех по домам, но, возможно, кто-то все равно пришел. Он молился, чтобы никто.
Том подошел поближе и смог разглядеть все разбитые окна и свастики, нарисованные аэрозолем на красивых кирпичных стенах исторического здания. Свастики говорили о том, что WAB - нацисты, или протестующие признавали, что они фашистские головорезы? Том знал, что протестующие были слишком глупы, чтобы понять, что они настоящие фашисты. Он пришел к выводу, что они нарисовали свастику из баллончика, чтобы заставить людей думать, что обитатели здания были нацистами.
Когда Том подошел ближе, он почувствовал некоторое облегчение. Пожар был довольно небольшим. Это было кирпичное офисное здание, поэтому оно не горело. Казалось, что внутри здания горели бумаги и другие горючие материалы. Это красивое здание теперь выглядело как обугленный корпус своего былого величия. Это было похоже на синяк под глазом у красивой женщины.
Том вбежал и проверил, есть ли там кто-нибудь. Он вытащил пистолет, когда входил в парадную дверь. Он вспомнил, что Грант рассказывал ему о том, как проверять, снят ли предохранитель, когда он хочет воспользоваться пистолетом. Он обнаружил, что наводит пистолет так, как он видел в фильмах.
Том пробежался по офису, чтобы посмотреть, есть ли там кто-нибудь, друг или враг. Там было пусто. Слава Богу. Он оглядел все разрушения. В офисе было странно тихо. Единственным звуком было тихое потрескивание небольших костров и шуршание бумаг. Ни голосов. Ни гула работающих офисных машин. Ни звонков телефонов. Только тихое потрескивание.
Теперь, когда он знал, что в здании никого нет, Том первым делом направился в свой офис. Он увидел, что фотографии его семьи на столе были разбиты, и это разозлило его. Это было уже не просто политическое дело. Это было личное. Эти ублюдки пытались убить его и его семью. Он собирался попытаться убить их в ответ.
Том всегда избегал сторонников консервативного движения “Патриот” и “Не наступай на меня”. Каждый раз, когда он видел флаг "Не наступай на меня", ему становилось не по себе, потому что это, казалось, означало, что людям не терпится повесить ”лоялистов", как во время войны за независимость. Это было слишком ... драматично и жестоко. Не то чтобы он думал, что патриоты и те, кто с флагом “Не наступайте на меня”, были жестокими; он был на митингах чаепития и знал, что это не так. Просто там было подразумеваемое сообщение о том, что свобода должна быть восстановлена “любыми необходимыми средствами”. Это напугало его. Не потому, что он боялся драки — он боролся с правительством весь день, каждый божий день, — а потому, что не хотел становиться ненавистником. Он был обеспокоен такими парнями, как Эрик Бенсон, молодой юрист WAB, которые, казалось, превратились в ненавистников и на самом деле наслаждались частью движения за свободу “мы сделаем то, что должны”. Том знал, как хорошие люди могут разрушить свою жизнь ненавистью.
Однако его отношение к этому быстро изменилось, когда он увидел, как горят офисы его любимого WAB. Теперь он понял, что такое насилие. “Они пытаются убить меня” крутилось у него в голове, пока он оглядывал свой офис, сгоревший и разгромленный.
Насилие? Зачем сдерживать насилие? Это уже случилось с ним. Не он это начинал. “Это больше не рисовые пирожки”, - пробормотал он себе под нос. Это игра навсегда. Они хотели убить его и его семью. Началось.
В одно мгновение все мировоззрение Тома изменилось. По своей сути он был ”Патриотом“ и защищал свою семью "любыми необходимыми средствами”. Он старался не быть ненавистником, но в те времена это казалось роскошью. Защита его семьи и попытки восстановить свободу были важнее, чем пагубные последствия ненависти к людям. На самом деле, подумал Том, ненависть к людям может быть необходима для того, чтобы иметь силу и ясность ума, чтобы делать то, что необходимо. Вот и все: ненависть - это инструмент. Необходимый инструмент.
Тому пришлось выбираться из здания WAB. Он не мог вынести всех разрушений. Он побежал обратно к своему дому, держа пистолет за поясом. На обратном пути этот пистолет показался ему другим. По дороге туда это казалось таким чужим и странным. Пистолет? Он? С оружием?
Теперь, после того, как он увидел разрушение здания WAB и понял, как сильно эти люди на самом деле ненавидели его, этот пистолет больше не казался странным. Он казался инструментом. Инструментом таким же необходимым, как ненависть.
Через квартал или два Том понял, что ему нужно делать. Пришло время доставить семьи Бена и Брайана, старшего персонала WAB, которые могли стать мишенью протестующих, правительства или кого бы то ни было, на ферму Проссер.
Том подкрался к его дому. Он слишком много раз видел по телевизору, как люди просто заходят в свой дом, а там их поджидает плохой парень. Он осторожно вошел в дом.
Его жена плакала на кухне. Этот звук всегда привлекает внимание парня. Он переходит в режим решения проблем, чтобы сделать все возможное, чтобы этот плач прекратился.
“Ты в порядке, милая?” - Спросил Том у Джойс.
“Они говорят, что ты террорист”, - выдавила она сквозь слезы. “Террорист!”
Что? Том даже не мог понять, что она говорит. Он не был террористом.
Джойс указала на свой ноутбук, стоявший на кухонном столе. На экране был список, озаглавленный “Лица, представляющие интерес”. Под буквой “F” значилось “Фостер, Том...Уош. Помощник по бизнесу”.
Том не был удивлен. Политические атаки участились в течение нескольких месяцев, предшествовавших этому. До того, как он увидел сгоревшие офисы WAB, этот список террористов удивил бы его. Не сейчас. Это показалось ему незначительным по сравнению с тем, что он только что увидел.
“Это всего лишь список Лиц, представляющих интерес. Это не список террористов”, - сказал он. Он хотел успокоить свою жену.
Джойс закричала: “Прочти начало списка!” Он так и сделал. В нем пояснялось, что люди из этого списка были “Лицами, представляющими интерес для полиции в связи с возможной незаконной деятельностью, включая внутренний терроризм”.
Да? “Внутренний терроризм”? Это было похоже на экологических террористов, или сторонников превосходства белой расы, или что-то в этом роде. Не бизнес-ассоциация. Он продолжал читать. Конечно же, он был в том же списке, что и люди, описанные как “Красные бригады”, “Скинхеды”, “Фронт освобождения животных”, а также ”Чаепитие“, "различные "патриотические’ группы“ и "налоговые активисты”.
Том снова поискал свое имя. Он не мог поверить, что он был в этом списке. О Боже. Там же были Бен и Брайан. "Уош. Асс бизнеса” тоже было по их именам. Тоже предоставьте грант.
“Нам нужно убираться отсюда к чертовой матери”, - сказал Том, схватив Джойс за запястье. “Прямо сейчас. Мы едем на ферму Проссеров. Они сожгли офис и разгромили его. Они пытаются убить нас. Забирайте Дерека и уходим ”.
Джойс плакала громче. Ее дедушка пережил Холокост, и это было очень похоже на историю, которую он рассказал о том, как уехал из Голландии.