После месяца удушливой жары небо расщедрилось на скупой дождик, прибивший пыль к земле, стало легче дышать, привядшие было цветы расправили лепестки, распрямили стебли, и Саломэ, собравшись с духом, вызвала к себе министра государственной безопасности. Разговор предстоял долгий и малоприятный.
- Господин Чанг, две недели назад Хранитель попросил меня найти ему подходящую невесту из моей свиты.
Министр кивнул:
- Этого следовало ожидать, ваше величество. Хранитель может оставаться холостяком, но герцогу Суэрсена нужен наследник. Если Леар не оставит сына, род Аэллин потеряет свои исконные земли.
- Разве у него нет родственников?
- Есть, даже больше, чем следовало бы. Вы не найдете в Суэрсене дворянина, не состоящего в родстве с герцогской семьей. Но все эти родичи - побочные линии, многие носят другие фамилии. И что самое главное, узы Аэллин передаются только в старшей ветви, от отца к старшему сыну-близнецу.
- Какое отношение имеют эти "узы" к наследованию?
Чанг пожал плечами:
- Никто не знает, ваше величество, но в глазах жителей Суэрсена настоящий Аэллин только тот, кто связан узами. Видите ли, это очень удобный признак, он сразу отсекает всех прочих родственников, в Суэрсене не может быть междоусобицы. Если же герцог умрет бездетным, все эти многочисленные Аэллины сразу заявят свои права на титул.
- А выбрать придется только одного. - Задумчиво произнесла наместница.
- Совершенно верно.
Саломэ встала из кресла и прошлась по комнате:
- Скажите, господин Чанг, почему наместница Энрисса не предвидела эту ситуацию? Я вот уже десять лет только и слышу о мудрости своей предшественницы, особенно от вас, и, вместе с тем, она позволила правящему герцогу Суэрсена стать Хранителем. А ведь Хранители обычно не обзаводятся семьями.
- Нет закона, который мог бы им помешать.
- Это не ответ.
Министр вздохнул:
- Наместница Энрисса считала, что Аэллины слишком долго правят в Суэрсене и для блага империи будет лучше, если Леар станет последним герцогом из этого рода.
- И ее не беспокоила борьба за власть?
- При наместнице Энриссе не было бы никакой борьбы за власть, ваше величество, не сочтите за дерзость.
- Она что, планировала жить вечно?
По губам Чанга скользнула грустная усмешка:
- Нет, ваше величество. Она знала, что все мы смертны. Но видите ли, у нее не было особого выбора. Что вы знаете о восстании Квейга Эльотоно?
Саломэ вернулась в кресло:
- То же, что и все. Герцог Квэ-Эро пожелал стать королем, сместить наместницу и сесть на трон. Говорят, что он собирался насильно взять ее в жены, чтобы придать своим претензиям видимость законности, - Молодая женщина брезгливо поморщилась - сама мысль о подобном кощунстве была ей омерзительна, - К счастью, бунтовщики проиграли. Ведь если трон Элиана займет самозванец, империя падет. Никогда не понимала, как можно так сильно жаждать власти, чтобы быть готовым погубить все вокруг!
Господин Чанг снова глубоко вздохнул, сбившись со счета, который раз с начала разговора:
- Пожалуй, я выпью чашечку карнэ. Это длинная история.
Саломэ позвонила в колокольчик, и пока служанка накрывала низенький столик, украдкой разглядывала лицо министра: только теперь она вдруг осознала, насколько тот стар. Еще несколько лет, и ему придется уйти в отставку, вон, какие черные круги под глазами, и глаза стали еще светлее, словно выцвели от времени и усталости.
- Итак, позвольте развеять некоторые устоявшиеся заблуждения. Герцог Квэ-Эро не собирался занимать трон. Насчет женитьбы на наместнице не могу быть столь же уверен, но восстание он поднял по другим причинам. Собственно говоря, подлинный зачинщик мятежа - Иннуон, герцог Суэрсена, отец Леара.
- Его отца убили.
- Верно. Убили вскоре после того, как он по сути дела, отделился от империи. Герцог Квэ-Эро был женат на сестре Иннуона и подобное совпадение показалось ему несколько странным. Особенно если учесть, что за некоторое время до этого печального события погиб старший сын Иннуона, Элло, брат-близнец Леара.
Саломэ кивнула:
- Он иногда вспоминает родителей, но никогда не говорит о брате. Словно ему до сих пор больно.
- Неудивительно. Узы Аэллин. Так вот, возвращаясь на двадцать лет назад - восстание, в некотором роде, результат недоразумения. Герцог Суэрсена считал, что в смерти его сына виновата наместница. Наместница считала, что герцог слишком далеко заходит в своих предположениях и еще дальше в действиях. А герцог Квэ-Эро, на свою беду, решил, что его жена и племянник нуждаются в защите.
- Нельзя ли обойтись без иносказаний? Наместница Энрисса убила герцога Суэрсена, потому что тот хотел отделиться от империи?
- Я же говорил, что все это очень сложно, - пробурчал себе под нос министр, - Нет, ваше величество, наместница Энрисса никого не убивала: ни герцога, ни его жену, ни, тем более, его сына. Она попросила у Иннуона в подарок книгу из его библиотеки, а он отказал. После этого погиб мальчик, а дальше случилось то, что случилось.
- Все произошло из-за книги?! Что же это за книга такая?
- Увы, ваше величество, этого я не знаю. У наместницы были свои секреты даже от министерства государственного спокойствия. Тем более, что на тот момент и министерства-то не было.
Господин Чанг лукавил - ему было известно, что было написано в треклятой книге, он прочитал ее, перед тем как спрятать согласно распоряжению наместницы. Но Саломэ Светлой было ни к чему знать тайну, погубившую Энриссу Златовласую.
- Но при чем здесь Леар? Он не должен отвечать за своего отца.
- Верно. Но если бы мальчика отдали на воспитание тетке, как настаивал герцог Квэ-Эро, то ему пришлось бы ответить. Герцогиня Ивенна воспитала бы в племяннике жажду мести, и сейчас мы бы имели дело со вторым восстанием. Никому не нравится подписывать смертные приговоры своим вассалам, ваше величество. Энрисса предпочла забрать мальчика под опеку Короны. Позже выяснилось, что он отмечен знаком Аммерта, и наместница позволила Леару поступить в ученичество к Хранителю. Он сменил своего учителя уже после ее смерти. Да, - он опередил очередной вопрос, - наместница предпочла бы, чтобы линия Аэллинов в Суэрсене закончилась на Леаре. Но она рассчитывала, что став Хранителем, он сам откажется от титула и передаст наместнице право выбора следующего герцога.
- Но Леар не хочет отказываться, он хочет жениться и родить сына. А это невозможно! Ведь, - наместница залилась краской, - отдать ему в полную власть бедную девушку...
- Лучше бедную, чем богатую и знатную, - цинично заметил министр. - На наше счастье, Хранитель достаточно благоразумен.
- Это недопустимо! Ни одна женщина не должна подвергаться... такому!
- Вы сами объясните герцогу, почему ему нельзя вступить в брак, или предпочтете, чтобы это сделал я?
Саломэ заставила себя успокоиться:
- Если Леар откажется от титула, кто станет его наследником?
- Ближайшие по крови родичи - сыновья его тети, но во-первых, это родство по женской линии, во-вторых, они дети мятежника и лишены титулов, а в-третьих, они только что практически убили сына своего опекуна посредством черной магии и предстанут перед дознавателями Хейнара. Если только их бывший опекун не сумеет договориться со своей щепетильной совестью.
- Потому что магистры предпочли сделать вид, что ничего не случилось. Я подозреваю, что у них свои планы на этих молодых людей. По крайней мере, у Дейкар. В любом случае, сыновья Ивенны Аэллин мало подходят для управления Суэрсеном, а у всех прочих родственников примерно равные права - то есть, никаких. Можно будет выбрать любого, главное, чтобы Хранитель одобрил ваш выбор.
Наместница беспомощно посмотрела на министра:
- Я не знаю, что делать, господин Чанг. Помогите мне. Вы единственный знаете о Леаре. Мне больше не с кем посоветоваться.
- Ваше величество, какое бы решение вы не приняли, пострадает ваша совесть. Если и существует способ править страной и спокойно спать по ночам, мне он неизвестен. Пока за вас управляли магистры, вы могли оставаться Светлой. Увы, пятна есть даже на солнечном лике. Вы готовы отвечать за свой выбор?
- Я уже выбрала, - тихо ответила Саломэ, - когда сожгла папку. Разве Энрисса поступила бы иначе?
Министр неторопливо кивнул:
- Наместница Энрисса тоже бы сожгла папку...
- Но?
- Но позаботилась бы, чтобы подобное не повторилось. По иронии судьбы, женить Хранителя не самый плохой выход. Он получит в свою власть женщину, которой придется исполнять все его желания, и будет вынужден обращаться с ней с некоторой бережливостью - смерть жены труднее скрыть, чем гибель никому неизвестной шлюхи.
У Саломэ предательски дрожал подбородок:
- Я не смогу... не смогу выбрать. Хоть и решила. Как я потом буду смотреть ей в глаза?
- Я сделаю выбор за вас, ваше величество. А вы дадите ей приданное, и не будете смотреть в глаза. Люди обычно нервничают под прямым взглядом, - он с усмешкой посмотрел в лицо наместнице. - Да, кстати, Хранитель не говорил о своих планах на будущее после женитьбы? Я слышал, он взял ученика, уличного воришку, и мальчик на удивление быстро учится.
- Нет, - быстро ответила Саломэ, - нет! Я запрещаю! Даже не думайте об этом!
- Я всего лишь спросил, но как будет угодно вашему величеству.
- Найдите девушку как можно быстрее, и покончим с этим. И постарайтесь...
- ... Найти такую, чтобы не было жалко?
- Постарайтесь, чтобы она была достаточно чиста душой, чтобы заслужить любовь Леара и вернуть его на правильный путь.
- Ваше величество, я сильно сомневаюсь, что для того, чтобы заслужить любовь Хранителя, нужна чистота души. Но как вам будет угодно.
Министр откланялся. Саломэ не стала его задерживать - она так и не спросила, что ему известно про загадочные совпадения, приведшие юную дочь Ланлосса Айрэ на трон империи. Истина - горький плод, ее нельзя откусывать слишком большими кусками. На сегодня Саломэ досталось достаточно горечи, чтобы неделями избывать послевкусие. Она плеснула на ковер воды из кубка, достала носовой платок и опустилась на колени перед пятном. Если не отмыть сразу, так и останется кровавый след.
В дверь торопливо постучали и, прежде, чем она успела ответить, в кабинет ворвался капитан королевской гвардии:
- Ваше величество! - Он был настолько встревожен, что не обратил внимания на странную позу наместницы, - вас срочно ждут в библиотечной башне. На Хранителя Леара покушались.