Когда паук лишает нас свободы,
Мы понимаем - нам не продохнуть,
О внутренности бьются сумрачные воды,
И лапки вызывают в сердце ЖУТЬ.

Мы понимаем - там за поворотом,
В туманном свете комнатных лампад,
В углу, в тени... там притаился кто-то,
И у него, поверьте, ровно восемь лап.

Он, выжидая, крутится на месте,
То вверх, то вниз, оставив паутинный след,
Мы выдержим, лишь, если будем вместе,
Но в одиночестве - противиться сил нет.

Уставившись на нас недвижным взором,
Он смотрит, контролируя шаги,
Мы, потом покрываясь и позором,
Вопим от страха: "Боже помоги!".

И даже, если мы совсем не верим в Бога,
С рожденья атеистами являясь,
Уняв свою гордыню, хоть немного,
Мы молимся, от страха задыхаясь.

Мы сделать первый шаг всегда боимся,
Вдруг прыгнет и вонзит свои клыки,
В кого тогда мы, люди превратимся?
Лишь в воду, углеводы и белки?

Когда паук лишает нас свободы,
Лишает нас возможности ходить,
Мы понимаем, что в отпущенные годы
Арахнофобия не даст спокойно жить.