Меня крестили, когда мне исполнился год. До подросткового возраста ничто не выдавало во мне христианина. В советских школах атеистическое воспитание было на высоте. В тринадцать лет я первый раз, прибывая в сознательном возрасте, переступил порог храма. Это был Владимирский собор в Киеве. Переступив порог собора, я окунулся в новый для себя мир, в мир, где было много не понятного, не изведанного.
Спустя пару лет я обратился к Богу в молитве, попросив Всевышнего о здравии деда, пережившего инсульт и находящегося на грани жизни и смерти. Я нашёл дома открытку, на которой был изображён кающийся человек, пришедший за успокоением к Иисусу, который преклонил перед ним колено, и как мне тогда показалось, о чём-то просил. На обратной стороне открытки был написан Отче наш. Мой внутренний голос подсказывал мне, что прочитать одну молитву за здравие деда будет не достаточно, и я продолжал молиться и просить Бога своими словами, став на колени перед открыткой, которая была для меня подобна иконе. Дед встал на ноги и прожил ещё три года, но уже тогда будучи тинэйджером эпохи Горбачёва, я для себя сделал открытие - есть Бог на свете.
Прошло время, на дворе были лихие девяностые, и мне, было, суждено поневоле столкнулся с трудностями взрослой жизни. Тогда я ловил себя на мысли, что главная глупость детства - это неуёмное желание стать взрослым. Каждый раз, ощущая свою беспомощность перед лицом надвигающихся трудностей, я обращался за помощью к Господу в молитве. И я не могу сказать, что мои молитвы не были услышаны. Я был православным христианином, и это меня окрыляло и делало сильнее.
Шли годы, и пришло время подводить первые итоги - чего я достиг в своей жизни. Не могу сказать, что время было потрачено впустую: я имел семью, дом, машину, маленький бизнес, который, если честно, после кризиса, больше огорчал, чем радовал, но на жизнь хватало. Детей Бог не дал, хотя мы с супругой поставили на ноги её брата и сестру, которые рано потеряли родителей, и которых мы воспитывали, как своих собственных детей, дав им всё необходимое, включая образование. Как говорят в народе: "Не построй семь церквей, а пристрой семь детей". При всём при этом я не мог сказать, что я испытывал удовлетворение от своей жизни.
В голове крутилось масса вопросов, на которые хотелось получить вразумительный ответ. Я начал много читать. Я увлёкся психологией, богословием, философией, в особенности Восточной. Особенное впечатление на меня произвели, не считая священных книг, труды американского психолога Эверетта Шострома, индийского гуру ОШО, Валерия Синельникова, Вадима Зеланда, афонского старца Силуана, Владимира Розанова - этот список можно продолжить.
Под влиянием книг постепенно стали развеиваться все мои иллюзии, самой главной из которых была иллюзия о самом себе. Поменялось отношение и к христианству и религии в целом. Дореволюционный мыслитель Владимир Розанов, который был критиком христианства, считая, что его идеи с ходом времени, были искажены христианами, как-то заметил, что христианство - это выздоровление, но не здоровье.
Благодаря православию я стал на путь духовного роста, но спустя годы я не чувствовал себя здоровым духовно. Я стал сторонником практики Дзен, вырвавшись из плена религиозных иллюзий. И сейчас хотел бы поговорить о христианстве, кинув взгляд со стороны.
Как говорил когда-то Ницше, настоящий христианин был только один - Иисус. Все его последователи и всё ими воплощенное лишь отголоски далёкой истины, построенное на вере. А что есть вера в своём лексическом значении - убежденность в чём-то без особых на то оснований. Ибо когда у вас достаточно основание для ваших убеждений - это уже не вера, это знание. Я не верю в Бога, я знаю, что он есть, именно эта фраза стала революцией в моём духовном осознании. Как тут не вспомнить великого мастера дзен Киосана, который говорил о том, что не стоит ничего воспринимать на веру, чтобы не завесить от чужых заблуждений. Веру можно разрушить, она словно карточный домик, а знание можно утерять, но оно обязательно подымиться со дна бытия и всплывёт на поверхность, как нечто вечное и непоколебимое.
Христианство, как учение возникло не случайно. Этого требовало время и произошло то, что должно было произойти.
Вспомните, о чём говорил Дао дэ Цзин: "Дао, у которого есть имя, не есть настоящее Дао". Христианство, изложенное в словесной форме не может передать внутренние состояние Христа, точно также, как великие художники не в состоянии передать во всём своём великолепии любовь. Мастерам искусств удаётся лишь коснутся грани прекрасного, и до тех пор, пока это происходит любовь - самая глубокая тема для творческого воплощения.