Аннотация: Это мой самый любимый рассказ. Наверное, потому, что первый после очень долгого перерыва. И как-то так сразу и неожиданно победил на конкурсе журнала "Пересадочная станция" в 2011г.
" Её руки, сжатые в кулаки и вытянутые по бокам, взметнулись к его плечам и разжались, пальцы проникли под одежду, ощутив горячую кожу. Зарывшись лицом в тёмные заросли на его груди, она уже не пыталась притворяться и скрывать свои чувства! Какая гладкая у него кожа!"
- Вот, чушь-то какая, как это только люди читают? - Танька захлопнула книжку и плюхнула её на диван. - Пойду-ка я с помидорчиками пообщаюсь.
Танькой её звали. Не Таня, не Танюша или, на худой конец, Татьяна и тем более не Татьяна Алексеевна, а просто Танька. Считали её не то, чтобы дурочкой, а так - не от мира сего. Она разговаривала со всем тем, с чем нормальным людям разговаривать не полагалось. В списке значились предметы одушевлённые, неодушевлённые и мало одушевлённые, к коим Танька причисляла всю бытовую технику. "Она же работает - значит живая, пообщаться можно!" - считала она. Соседи только многозначительно переглядывались и тихо крутили у виска.
Домик у Таньки был неказистый, но крепкий. Внутри редко кто бывал. Сначала Танька пресекала всех желающих напроситься в гости, а потом и желающих не стало. Почему? Танька и сама не знала почему, просто чувствовала, что не нужен здесь никто и всё тут. Мало кто помнил, как она оказалась в этом домике. Умерла бабуля, которая жила здесь чуть ли не со времён царя Гороха, а Танька вселилась как наследница. Вот так она и поживала. Фрукты и овощи какие-никакие, а свои. Пенсии на коммуналку хватало, а телевизор там, ну или стиральная машина с плитой служили Таньке верой и правдой. Работали исправно и не ломались. Приписывала Танька это своим с нею, техникой то есть, общением. "Я с ней поговорю - она и не ломается!" - железная логика!
Весна в этом году удалась. Солнышко светило совсем по-летнему. В огороде у Таньки был идеальный порядок: помидоры стояли ровными рядами как солдаты на параде, огурчики пустили первые усики на проволочную сетку, зелень радовала глаз пышными всходами, а по воздуху тянулся неповторимый аромат цветущего сада.
- Помидорчики вы мои, чем вы меня в этом году порадуете? - Начала Танька свой "диалог". - А ты чего наклонился? Сейчас я тебя подправлю. А тебе уже и подпорку бы поставить. Ах, вы мои хорошие, солнышка бы вам побольше!
С солнышком на огороде были проблемы. У соседа Пашки прямо по меже росла вишня. И всё было хорошо... по началу. Деревья - то, они растут! И ввысь, и вширь. Вот и нависла вишня чуть ли не на пол участка в Танькину сторону. Танька просила соседа отпилить несколько веток, да всё напрасно. Пашка не реагировал никак. Может, лень ему было, а может из вредности. Ведь кроме травы в рост и этой самой вишни не росло у Пашки ничего.
На соседней стороне зашуршало. Танька подняла голову и увидела Пашку. Посреди травяных джунглей стоял этакий колобок в шортах. Стрижка под ноль очень колоритно дополняла внешний облик. На округлившемся уже животике висел плеер, заканчивающийся в оттопыренных ушах пуговками наушников.
- Паш, а Паш, - начала Танька жалобно, что по понятной причине не возымело никакой реакции.
- Паша, ну давай вместе ветку - то отпилим. - Продолжила Танька. - Ну, посмотри тень - то, какая...
Пашка попытался сфокусировать взгляд на какое-то движение с другой стороны. После вчерашних возлияний получилось это у него не очень хорошо. Попытавшись ещё раз собрать глаза в кучку, Пашка махнул на это рукой и медленно ретировался восвояси.
"Эх, Пашка, Пашка,- горестно подумала Танька. - Такая у тебя мать была хозяйственная, а тебе с женой ничегошеньки не надо, да и сынок у тебя растёт точная копия". Повозившись в огороде ещё часок, Танька отправилась домой ужинать.
- А чаёк мы с тобой попьём, дорогой, - начала Танька свой ежевечерний диалог с телевизором, уютно устроившись на диване. - Что ты мне сегодня интересного покажешь?
Ничего особого интересного телевизор не показывал. Американцы, как всегда, спасали мир, немцы боролись с кризисом, французы любили, а англичане исследовали чувство собственного достоинства. Танька остановилась на "Властелине колец" и с удовольствием погрузилась в мир фэнтези. "Надо же такое придумать,- думала она. - Целый мир! Одни ходящие деревья чего стоят!"
Фильм затянулся и Танька уже начала посапывать на диванчике, когда решила, наконец, отправиться на боковую. "Как здорово,- промелькнуло у Таньки уже сквозь сон, - деревья, которые ходят! Вот бы Пашкина вишня взяла и отошла от забора сама... И пилить бы её не пришлось..." Соседи слева затеяли очередную пьяную свару, но ничего этого Танька не слышала. Она спала и видела себя во сне, прогуливающуюся по саду под руку с вишней. Сон был такой красивый и добрый, что Танька улыбалась.
Под утро что-то неуловимо изменилось вокруг. Может, подул ветерок и принёс с собой запах дальних стран и неведомых приключений, а может просто стояло уже лето на пороге. Танька внезапно проснулась, как будто её кто в бок толкнул. На улице гомонили соседи, сигналили машины, а ворота вздрагивали всеми фибрами своих железных листов. Танька поднялась и, наспех одевшись, побежала посмотреть, что же всё-таки случилось.
Перед распахнутыми настежь Пашкиными воротами стоял грузовик. Сам Пашка бегал вокруг, сыпля проклятьями и нехорошо ругаясь. Танька поморщилась, но уходить не стала, любопытство взяло. Соседи загомонили сильнее, но понять, что происходит, по-прежнему было невозможно. Из кабины вылез водитель, достал откуда-то из недр грузовика толстый канат и не спеша стал привязывать к своей машине. Второй конец верёвки Пашка утащил к себе во двор и после недолгой возни гаркнул: "Давай!" Водитель так же степенно вернулся в кабину, завёл грузовик и тронулся. Канат натянулся. Пашка снова заорал, и водитель прибавил газку. Канат натянулся до такой степени, что даже зазвенел. Грузовик с места не стронулся, соседи притихли и отошли подальше. Водитель высунулся из кабины и, глянув назад, стал газовать ещё сильнее. Из-под колёс полетели камушки и забарабанили, очевидно, по Пашкиной машине. Пашка взвыл не своим голосом, но водитель не услышал и продолжал газовать вовсю. Что-то треснуло, грюкнуло, канат вместе с креплением вырвался из-под грузовика и, дернувшись как хвост ящерицы, упал на дорогу. Водитель еле успел затормозить и ругался на чём свет стоит. В воздухе оседала пыль. Танька всё-таки отважилась подойти поближе и заглянула к Пашке во двор. Чуть дальше от ворот, на своём обычном месте стояла Пашкина машина. Возле неё прыгал сам Пашка, и время от времени орал в мобильник. В этом-то ничего необычного не было. Прямо перед капотом Пашкиной машины стояла... вишня. Нет, она не просто стояла - она там РОСЛА, и было такое впечатление, что росла она там всю свою жизнь, пустив корни и раскинув ветки. Двор был узкий и длинный, не развернёшься. Только заехать и выехать. Вот только с "выехать" сейчас была проблема.
Танька тихонько попятилась, схватилась за сердце и прислонилась к забору. В голове всё смешалось: вчерашнее кино, шагающие деревья, соседская вишня...
Пашка, наконец-то, перестал орать, закрыл ворота, усадил жену с сыном в подъехавшее такси и укатил вместе с водителем грузовика в неизвестном направлении. Соседи понемногу расходились, Танька тихонько нырнула в калитку и побежала в огород. Солнышко светило, птички пели, помидорчики - на месте, вишни с Пашкиной стороны НЕ БЫЛО. Весь день после этого Танька ходила сама не своя, мысли в голове путались.
Дня через три Пашка вишню срубил, надоело на работу на такси ездить. Соседи сошлись в едином мнении об инопланетянах, а Таньке казалось, что она слышит укоризненный шелест вишнёвых листьев. "Это я виновата, но что же я такого сделала?!- сформировалась в Танькиной голове чёткая мысль, - И самое главное - как?"
Пришло долгожданное лето. У Таньки на огородике вовсю цвели помидоры и появились первые огурчики, поспела своя вишня. Танька собирала рубиновые ягоды и тайком подкармливала Пашкиного отпрыска, как бы заглаживая свою "вину". Соседи слева, обсудив инопланетян вдоль и поперёк, снова ушли в запой. Вишню порубили на дрова, и Пашка пожарил на ней шашлык. За повседневными делами историю постепенно забыли, и жизнь вошла в привычную колею.
На улицу, где жила Танька пришёл праздник. Улицу начали асфальтировать. По какой-то странной случайности её включили в план реконструкции. Но это ещё можно было объяснить тем, что на их улице поселился кто-то из руководства. Всем было известно - раз асфальт, значит, кто-то живёт. То, что нельзя было объяснить, асфальт до конца лета положили вопреки народной примете: начали дорожные работы - жди дождей. Танькины соседи слева усмотрели в этом вескую причину и на радостях ушли в страшный загул. Сценарий был отлажен до мелочей. Ужин на свежем воздухе, причём стол был выставлен под самые Танькины окна, пьяные дебаты на тему: "Ты меня уважаешь?", далее разборки по поводу долевого участия в строительстве дома, а заканчивалось всё нередко дракой. В доме жила одна особь мужского рода, остальные были женщины и дети разного возраста. Пили взрослые, дрались все. Процесс длился всю ночь и завершался под утро. Днём семейство "отдыхало", а вечером всё начиналось снова. Полный круговорот, от которого ближайшим соседям было очень "весело".
В эту ночь соседи особенно бесновались. Одна из дочек привела в дом нового хахаля, и он решил немного покомандовать. Танька держалась, как могла, всячески оттягивая момент отхода ко сну: устроила генеральную уборку, перемыла всю посуду в серванте, даже окна протёрла. Делать было нечего, но и спать невозможно. Танька собрала подушку с одеялом и переместилась в другую комнату на диванчик, хотя и не любила это делать. Глухие крики доносились даже сюда. Заснуть удалось только под утро вместе с соседями. Думала Танька только об одном: "Ну, когда же они успокоятся!" Потом мысли потекли в другое русло: "Таких людей нужно селить отдельно, за чертой города. Поселение для пьющих... поселение для особо пьющих... Нет, так не пойдёт, так, наверное, и до резерваций недалеко, но ведь нужно же с ними что-то делать! А какое поколение после них вырастет?! Вот бы взять их вместе с домом и перенести в самый конец улицы. А тех людей, что в конце живут, на их место. Вон они, какие работящие: дворик аккуратненький, цветочки растут. Детки, недавно ещё двойня родилась, и за бабушкой ухаживают. Им бы удобней было, и магазин рядом, и остановка..."
Рассвело. Проснулись и загомонили воробьи. Дом несколько раз вздрогнул, как будто вздохнул. Подул лёгкий ветерок и завертел опавшие листья. Таньке снилась сказка. По небу медленно плыли ковры-самолёты. На одном стоял дом соседей слева со всем их хозяйством. Возле дома бегали сами соседи и, как всегда, орали. На другом ковре стоял домик с конца улицы, и то же со всем хозяйством. Встретившись, ковры сделали круг почёта и разлетелись в разные стороны. Внизу стояли люди и приветственно махали руками.
Проснулась Танька поздно. Было воскресенье, и побаловать себя решили, очевидно, многие - на улице было тихо, даже местные "джигиты" не носились по новому асфальту на своих машинах. Танька не спеша позавтракала, посмотрела новости по телевизору, а потом решила дотереть последнее окно, выходящее на соседей слева, пока они спят.
Пока Танька снимала шторы и убирала с подоконника фиалки, она даже не глянула на соседний двор, избегая неприятных окриков, типа "чего выставилась" или ещё чего похуже. Но вот, когда она уже домыла всё внутри, открыла окно и забралась с тряпкой на табуретку, вдруг услышала:
- Доблоеутло, Татьяна Алексеевна!
- Доброе, детка, доб... - Танька медленно опустила руки и посмотрела в окно. За забором стояло златокудрое чудо с косичками лет пяти и улыбалось. Дома соседей слева НЕ БЫЛО! То есть не их не было дома, а на их месте стоял ДРУГОЙ дом. Всё аккуратно, чисто, вокруг клумбы с цветочками, под навесом качели детские и песочница. Танька пошатнулась и чуть не свалилась с табуретки, хорошо, что сзади кровать стояла. Даже не переодев халат, чего за ней никогда не водилось, Танька пулей вылетела на улицу и застыла перед соседскими воротами. Вместо покосившейся калитки стояли железные ворота. Девочка выбежала следом.
- Амысеводняпелеехали, амамасказалавасзовуткаквоспиталку Татьяна Алексеевна! - Выпалила девочка одним махом. Только имя и отчество произнесла чётко и раздельно.
- Здорово. А как же... А вот... - Танька махнула рукой, повернулась и пошла к себе. В голове у неё был полнейший вакуум. Ни одна здравая мысль не приходила в голову. Вспомнились почему-то обсуждаемые соседями слева, теперь уже бывшими, инопланетяне.
- Ну не могло это случиться, чтобы никто не заметил, - бормотала Танька под нос, - не могло.
Сумбур в голове не прекращался, но дом подействовал на Таньку успокаивающе. "Меня Татьяной Алексеевной сто лет никто не называл, - говорила она кухонной плите. - А почему сто? Я же сюда года два как переехала. Вот осенью баба Катя умерла, как раз два года и будет. Хотя какая она мне баба. Она мне тётя, к тому же ещё двоюродная. Своих-то не было, вот и собирала всегда всех детей по родственникам на лето порезвиться. Хорошие были времена!"
На следующий день Танька решила разведать обстановку. Может ей почудилось всё это и не жили здесь никогда её бывшие соседи слева? Походила она по магазинам, заглянула на почту, даже поинтересовалась услугами ателье и парикмахерской. Никаких разговоров на эту тему не было. Танька прошла по своей улице и поговорила с другими соседями, чего с ней никогда последнее время не случалось. Все склонялись к одной мысли: "Ну, переехали и переехали, другие теперь здесь живут". Как будто это простой обмен был, и обсуждать здесь нечего.
Ещё один день прошёл в раздумьях, потом ещё один и ещё. Что-то смутно вырисовывалось в её голове, но она никак не могла поймать эту мысль и додумать окончательно. Бытовая техника, очевидно, уже "стонала" от Танькиных монологов, а помидорчики с огурчиками не хотели закручиваться в банки и затыкали уши.
- Может мне к психотерапевту сходить? - Танька вытирала пыль с телевизора.- Хотя какие сейчас врачи?! Справочник полистать я и сама могу, да и как такое рассказать можно! Сразу в психушку-то и отправят. С домом с этим, да и с вишней... Ой...о-ё-ёй... Да как же это я сразу-то не поняла?! Мне же всё это приснилось сначала! Нет, не так, сначала я об этом подумала, а потом приснилось! Это что же - я во всём виновата?! Что это там профессор по телевизору говорил? Любая мысль материальна. Вот и материализовалась! Ох! Что-то меня куда-то не туда занесло, так и в маги-волшебники легко попадёшь. А что? Потомственная прорицательница Татьяна выведет ваших врагов на чистую воду! Вот насмотришься на ночь всякой всячины, а потом и мыслишь не в ту сторону! - Танька дотёрла пыль, поужинала и пошла спать. Ночью ей приснился полный дом гостей.
Проснулась она легко. Вчерашние мысли улетучились, как будто их и не было. На душе было спокойно и безоблачно. Танька повозилась в огородике, закрутила очередную порцию банок и решила сходить в магазин. Она переоделась и вышла на улицу. Сердце внезапно замерло: перед калиткой стоял средних лет мужчина и улыбался. "Вот оно - началось..." - молниеносно пронеслось в Танькиной голове.
- Добрый день, Татьяна Алексеевна! - Сказал он, немного растягивая слова.- А вы меня, наверное, не помните? Я - Александр Васильевич, ну Саша, Сашка. Помните, мы у бабы Кати летом отдыхали? - Улыбка у него была совершенно обворожительная и сразу располагала к себе.
- Зд...равствуйте, Александр Вас...
- Саша, просто Саша ,- перебил её мужчина и снова улыбнулся.
Улыбка окончательно растопила возникший было ледок внутри Таньки, и она начала вспоминать своё детство. Сашек у бабы Кати в разное время гостило трое. Ни один из них и отдалённо не напоминал сегодняшнего. Волевой подбородок, проницательные карие глаза, тёмные волосы с проседью, высокого роста. Во всём его облике чувствовалась какая-то внутренняя сила. Такой, если в тёмном переулке - в обиду себя явно не даст. А те, из детства, были какие-то щупленькие, вихрастые, все состоящие из одних локтей и коленок.
- А я ведь к вам в гости, Татьяна Алексеевна. Вот, был в командировке в центре, решил по пути к вам заглянуть, детство вспомнить,- продолжил он.
Таньке даже показалось - этот Саша немного испугался, что она его в дом не пустит. "Ладно,- подумала она,- там разберёмся".
- Ну, если вы Саша, то я Тань... Татьяна, без Алексеевны, - сказала Танька и открыла калитку. - Милости прошу.
- Договорились, - согласился Александр и последовал за Танькой в дом.
Гость шёл так тихо, что Танька даже обернулась посмотреть, идёт ли он сзади. Она поймала его очередную улыбку, улыбнулась в ответ и подумала: "Чего он всё время улыбается? Прямо Чеширский кот какой-то!"
- А у меня сегодня такое настроение хорошее, - сказал он, как будто прочитав её мысли.
Танька накормила гостя обедом, напоила травяным чайком, который так понравился Александру, что он выпил подряд три кружки, и повела его в комнату посмотреть фотографии и вспомнить детство. Они удобно расположились на диванчике, Танька держала нераскрытые ещё фотоальбомы, как гость вкрадчиво заметил:
- А вы ведь, Татьяна, в магазин собирались? Вы сходите, а я тут на диванчике подремлю немного. Что-то глаза слипаются совсем.
- А ведь правда, собиралась, а вы меня Александр огорошили своим появлением, - почему-то обрадовалась Татьяна.
Она действительно обрадовалась представившейся возможности улизнуть из дома и немного подумать. "Саша... Не помню я его и всё тут. И откуда он знает, что я в магазин собиралась? И почему я его вообще в дом пустила? Ведь не пускала же никого, а тут вдруг - на тебе, даже оставила одного! Нет, но человек-то он хороший . Хороший... А почему я решила, что он хороший? Был бы он плохой, его бы дом не пустил. А почему, собственно, дом? Это же я хозяйка, а не дом?"
Танька уже шла обратно, и по мере приближения к дому непонятные мысли из её головы странным образом улетучивались. Она даже стала что-то напевать под нос.
Распаковав покупки, Танька разложила всё по местам и пошла посмотреть, что делает Александр. "Саша",- мысленно одёрнула она себя.
Саши в комнате не было. Танька вышла в огород, не удержалась, попутно кое-что подправила и собрала немного овощей к ужину. В огороде Саши тоже не было, да и что ему тут делать? Танька вернулась к дому и тут заметила, что чердачное окошко открыто. Мало того, к нему приставлена лестница! Страха Танька почему-то не ощутила, только любопытство: "Что же он там делает?"
Танька решила подняться наверх и посмотреть. Перекладины предательски скрипели под ногами. Залезать на пыльный чердак желания не возникло, и она просто заглянула внутрь. Старый комод и вся остальная рухлядь были отодвинуты в сторону. В глубине во всю ширь чердак как-бы открылся в другое место. Всю стену занимал огромный экран, перед которым находился ничуть не меньший пульт с неимоверным количеством кнопок. По крайней мере, ей показалось, что это был экран и пульт с кнопками. Впереди, в кресле очень странной формы, сидел Саша и колдовал над этим пультом. Кресло как бы облегало его всего, и было непонятно, где кончается кресло, а где начинается человек. Танька восприняла эту фантастическую картину как-то сразу и безоговорочно. Только немного вздрогнула, когда услышала из-за кресла его голос.
- Татьяна...Алексеевна, вам нельзя сюда. Вы идите, отдохните немного, я сейчас приду и всё вам объясню.
Страха по-прежнему не было. Танька потихоньку спустилась вниз и пошла в дом. Там она некоторое время слонялась по комнатам без дела, постоянно прислушиваясь к каждому шороху сверху, потом решила пойти приготовить что-нибудь на ужин. Александр опять появился за Танькиной спиной так тихо, что она его не услышала.
- А я опять проголодался! Вы, Татьяна, это здорово придумали с ужином.
Разговор за едой не клеился и был каким-то односложным. После еды они опять пошли пить чай в комнату. Александр то благодарил Таньку за ужин, то расспрашивал о её здоровье, но никак не мог начать серьёзный разговор. Танька осмелела и решила взять инициативу в свои руки.
- Саша! Вы хотели мне рассказать интересную историю, - начала она осторожно, а про себя мысленно добавила, - явно фантастическую.
- Ничего фантастического в этой истории нет, инопланетян точно не будет. Хотя... С вашей точки зрения это действительно фантастика.
- Так значит я нормальная?! - обрадовалась Танька.
- Абсолютно. Вам придётся просто в это поверить. Я бы мог ничего вам не рассказывать, но вы стали частью всего этого. - Александр обвёл рукой вокруг.
Танька невольно проследила взглядом за его движением и запуталась ещё больше.
- Чего этого?
- Ладно, слушайте, а то ваша фантазия далеко нас заведёт. Я постараюсь адаптировать свой рассказ для вашего понимания.
"Ага, для "особо одарённых" значит", - подумала Танька про себя.
- Татьяна! - Одёрнул её Александр. - Поймите, наконец, вы - абсолютно нормальная, просто некоторые понятия не доступны вашему сознанию. Мы с вами находимся в разных измерениях, а ваш дом - это...ну некоторым образом станция.
- Ага... А я, значит, станционный смотритель. А баба Катя как же?
- Ну, более-менее - да. Екатерина Кондратьевна, ваша баба Катя, была замечательной женщиной, но жила уже очень долго. Это стало вызывать нежелательный интерес.
Танька подскочила с диванчика и уронила кружку. Кружка покатилась по полу и не разбилась.
- Так вы всё-таки не Саша! И вы... бабу Катю... Вы её...
- Нет! - Почти крикнул Александр и добавил уже потише.- Нет. Садитесь, Татьяна Алексеевна, так мы ни о чём не договоримся. Садитесь и слушайте, не перебивая!
Танька попыталась успокоиться и присела на самый краешек дивана. Странно, но страх был самым последним чувством, которое она сейчас испытывала. "Кажется, он всё время знает, о чём я думаю. Не Саша он, определённо не Саша!"
- Я действительно в определённом смысле не Саша. Вот вы, Татьяна Алексеевна, вы вышли на пенсию по инвалидности. А когда за последние два года вы последний раз меряли давление? Когда последний раз болел желудок, суставы мучали? А спина не разгибалась? Таблетки от головы давно принимали? Посмотрите сейчас на себя в зеркало,- Александр сделал неопределённый жест рукой. - Снимите платок, распустите волосы - разве вы выглядите на свои пятьдесят с небольшим? Вы пытаетесь сделать из себя бабушку, а ведь получается - то не очень.
- Да, как-то не очень, - промямлила Танька.
- Этот дом, то есть эта станция, своеобразный генератор. В нём может находиться только тот, на кого дом настроится. У вашей бабы Кати был коэффициент 6, а у вас - 11, при норме 12! Вы настолько идеальный "станционный смотритель", что можете легко управлять станцией, что, впрочем, с вами и произошло. Ваши мысли действительно оказались материальны.
Два года назад станция утратила связь с реальностью. Проще говоря, сбились настройки. В этот момент мы как раз потеряли Екатерину Кондратьевну и приобрели вас в новом качестве. Скорее всего, сбой и был вызван повышенным интересом к вашей бабе Кате, и станция автоматически отключилась, чтобы не создавать дополнительных инцидентов. А может быть ваша баба Катя захотела уйти сама, ведь ей почти 160 лет было.
На вас станция уже настраивалась в детстве и, поэтому, готова была принять сейчас. Окончательная настройка происходила все эти два года. История с вишней стала первым вашим опытом общения со станцией, несколько обратившим на себя внимание. Второй опыт с соседями оказался просто идеальным - никто ничего не заметил. Однако такие факты не должны повторяться. Одно дело захотеть, чтобы кружка не разбилась или там телевизор не ломался, и совсем другое дело соседей переселять или деревьями командовать! Вот поэтому я у вас и оказался, Татьяна.
Вы не думайте, станция - это не толпа народа из одной двери в другую. Вы проживёте свою жизнь тихо и спокойно. Нужно только сделать необходимые настройки соответственно вашего коэффициента, а то, если вы так легко будете все жизненные недостатки ликвидировать, мне придётся здесь постоянное дежурство организовывать. Знаю, о чём вы подумали, но весь мир не переделаешь. Одному человеку это не подвластно.
- А что она генерирует, ваша станция, и откуда вы всё-таки взялись, Саша? - В конце концов, Танька начала рассуждать здраво.
- Ещё раз повторюсь, что всё это очень сложно. Ваш мир не единичен, это, в принципе, уже всем известно. - Саша потёр переносицу и стал от этого похож на учителя, уставшего втолковывать своим ученикам простые истины. - Станция накапливает один вид энергии, преобразует её и, при необходимости, передаёт в другой пространственно-временной континуум. Я из другого измерения, Таня. И даже из другого времени. То, что вы видите перед собой моя матрица, адаптированная для вашего мира. Я же должен был вписаться в ваше пространство.
- А что, сильно страшный? -Не удержалась танька, чем вызвала улыбку у своего собеседника.
- Ну, не до такой степени. Щупалец и усиков у меня, к сожалению, нет. Я обычный человек, как и вы, только не отсюда.
- А почему именно этот дом и в этом месте?
- Дом не имеет значения, он создан искусственно, а вот место... Таких мест не много, но они есть в каждом мире. Это точка соприкосновения. Уровень развития вашей цивилизации ещё не позволяет их использовать. Совершенно верно вы заметили, нос ещё не дорос,- улыбнулся опять Александр, снова ответив на её тайные мысли.
Танька покраснела, и твёрдо решила ничего больше про себя не думать. Получится ли?
- Вот что, Татьяна, время уже позднее, я здесь немного отдохну на диванчике, а потом снова займусь настройкой. Вы можете смело спать, я вас не потревожу.
На том и разошлись. Танька пошла к себе, стыдливо повернула дверную защёлку, тут же мысленно себя одёрнула, но отпирать не стала. Ночью ей опять что-то снилось. Было это до того красиво и необычно, что Таньку потянуло туда со страшной силой. Она плыла по тёмному коридору навстречу яркому свету, она знала, просто была уверена, что там ей будет очень хорошо, но какой-то внутренний голос тут же заявил: "Татьяна Алексеевна, вы очень нужны здесь. Здесь вы на своём месте".
Проснулась Танька бодрой и вполне отдохнувшей. Посмотрела на себя в зеркало и решила платок не повязывать. Зачесала волосы назад и сделала задорный хвостик на макушке, даже губки чуть подкрасила.
В комнате Саши не было. Зато был телевизор. Нет, не её старенький "ящик", а вполне современный плоский экран. Это было ещё не всё, в углу стоял компьютерный столик, на котором, соответственно, стоял компьютер. Танька ошарашенно пошла обследовать другие помещения. Стиральная машина, плита, кофеварка, миксер - всё было НОВОЕ, даже утюг с гладильной доской. "Как же он это так быстро... переместил-то всё это? - Подумала Танька. О том, что это можно было просто купить, мыслей не возникло. - Это сколь же всё стоит!"
- Ну, вот вы опять, Татьяна, за своё. Ничего я не крал. Это наш с домом вам подарок. Вот эта плита из сгоревшей партии, телевизор попал под дождь и его выкинули за неисправностью. С остальными предметами аналогично. Все они в реальной жизни были утрачены. Я их просто восстановил с помощью станции, по молекулам. Успокойтесь, пожалуйста! Давайте лучше завтракать, вы замечательно готовите, с душой!
"Матрица, не матрица, а есть просит! - Танька воровато обернулась, снова устыдившись своих мыслей. - Что у них там, не готовит никто?"
- В привычном для вас смысле - нет. У нас всё... Ну, не так совсем. А вы своими руками... Очень здорово, хотя и не экономично. - Теперь уже была очередь смутиться Александру.
Позавтракали они с удовольствием, рассуждая попутно о приготовлении тех или иных блюд.
- Ну, вот мне и пора. - Улыбка у Александра действительно стала грустной. - Пользуйтесь компьютером, разберётесь, не беспокойтесь. Словом, живите и радуйтесь. Станция настроена таким образом, что никто посторонний вас больше не побеспокоит. Да, дети в это число не входят, в этом смысле можете стать второй "бабой Катей".
Танька проводила Александра до калитки и проследила за ним взглядом. Саша, вопреки её ожиданиям, не растворился в воздухе, просто дошёл до остановки и сел в автобус.
Вечером Танька рано легла и долго думала перед сном: " Вот всё Танька, да Танька, а почему не Татьяна? Не Таня или, на худой конец, Татьяна Алексеевна? В чём я виновата?"
На следующее утро Таньку просто распирало от желания пройтись по улице. Она нашла вескую причину - сходить за хлебушком, и вышла
- Танюша, вы парного молочка не хотите? Жирненькое! - Через дорогу стояла бабушка и улыбалась.
- Здласьтетатьяналексеевна! - Донеслось из соседской калитки.
- Доброе утро, Татьяна! - Пашка так и не поняв сам себя, плюхнулся в машину и, взвизгнув покрышками, рванул на работу.