11 Ибо, когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худого (дабы изволение Божие в избрании происходилоБыт 25, 23
12не от дел, но от Призывающего), сказано было ей: больший будет в порабощении у меньшего,Мал 1, 2-3
13как и написано: Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел. Втор 32, 4
14Что же скажем? Неужели неправда у Бога? Никак. Исх 33, 19
15Ибо Он говорит Моисею: кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею.
16Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего.
Послание к Римлянам святого апостола Павла, глава 9
Случилось это пару лет назад, в весеннюю сессию. Я познакомился с чертом. Таков уж наш институт - кто только не учится. Когда поступал, испытывал какое-то томление - ну чего я , человек в возрасте, решил пойти учиться, а надо ли оно мне? Обычное дело - сомнения, но мои были связаны с разного рода мистическими переживаниями и ощущениями, cвалившимися на меня в тот период. Муторно было на душе, если говорить попроще. И, как выяснилось, не зря.
Четвертый курс. Сдавали экзамен. Экзамен как экзамен, ничего выдающегося. Подготовил ответ, и, как в нашем институте заведено, переместился поближе к столу экзаменатора, пристроился в очередь. Сел я рядом с Владом, невероятно добродушного вида парнем, с которым до этого практически не общался.
Так, один раз, наверное. Было это на лекции в предыдущую, осеннюю, сессию. По совету моего товарища я некоторое время принимал ладан. Средство это, как рассказывал товарищ, обладало уникальными особенностями - оздоравливало организм и, что особенно ценно, успокаивало и гармонизировало психику. Это, как утверждалось, было известно монахам, принимающим его внутрь как только потребуется концентрация и особая внутренняя "просветленность". Совращенный авторитетами, я тщетно пытался получить концентрацию мысли и внутреннюю просветленность на халяву. К сожалению, ничего кроме ощутимого запаха ладана добиться не удалось.
Таким вот, "дышащим ладаном", я прибыл на осеннюю сессию. Казалось, запах мой мало кого волновал. Но отдельные индивидуумы реагировали бурно и непредсказуемо.
Обычно первое, что делает заочник, приезжая на сессию, - бежит в деканат, чтобы сдать контрольные работы. Нас, таких, выстроилась небольшая очередь. В первых рядах стоял тот самый Влад, имя его мне в тот момент не было известно. В деканат вместе с какой-то преподавательницей забежала Хлоя Михайловна, бодрая дама-декан заочки. Хлое Михайловна была особа интересная - в постбальзаковском возрасте, держалась очень прямо и говорила с аристократическим достоинством. Левая нога у нее была заметно короче правой, что не лишало ее элегантности, но делало походку "ныряющей", с резким неожиданным ходом тела вниз-верх. Деловито сделав круг по помещению, она наткнулась на Влада.
- О. внучок мой! - радостно завопила она, указуя на него преподавателю, - внучок мой, Пегий! Смотри, какой вырос здоровый, красивый!
Темперамента у нее было не занимать. Она ласково похлопала внучка по плечу.
- Гы-ы, - хохотнул тот и склонил голову на бок. Сзади он был похож на заматеревшего школьника-переростка.
- Смотри, учись хорошо, не позорь бабушку! - бодро продолжала наставлять внучка Хлоя Михайловна.
- Ага, - послушно кивнул тот. Нет, и в самом деле : настоящий пионер, всем ребятам пример.
"Неужели и в самом деле внук?" - подумал я, - "Похоже, и учиться у бабушки пристроился. Пегий - значит зовут, скорее всего, Пелагеем, старинное имя". Тогда я еще не знал, что Пегий - это и значит Пегий, не больше и не меньше.
Хлоя Михайловна создала себе репутацию глубоко любящей студентов дамы, и сейчас отработала ее на все сто. Но все равно в ее отношении к молодому человеку было что-то уж очень домашнее и фамильярное. Смущало то, что Хлоя Михайловна производила впечатление одинокого человека.
"Но мало ли что", - подумал я, - "вдруг была замужем и детей имела". Я уже знал, насколько Хлоя Михайловна не соответствует своей репутации и готов был ждать от нее чего угодно.
К этому времени я только чудом избежал ловушки, в которую она с наилюбезнейшей улыбкой меня отправила. Надо сказать, что в нашем институте существует вполне легальный инструмент смены творческих руководителей. Иногда руководители - они ведь тоже люди, да еще и творческие - договариваются между собой с целью узнавать, что же студенты думают о них на самом деле, ну и, соответственно, ни в коем случае не брать нелояльных под свое крыло. Одна незадачливая девица с легкой руки Хлои Михайловны угодила в такой переплет. Диплома она так и не увидела.
Когда у меня возникли проблемы с руководителем, я тоже отправился к Хлое Михайловне за советом, ибо простодушно был уверен, что репутация, созданная человеком, как минимум отражает его основные качества. Хлоя Михайловна, ничтоже сумняшеся, отправила меня той же проторенной дорогой, что и наивную девицу. И не вспомни я в последний момент злосчастную судьбу оной, лил бы слезы еще более многажды чем сейчас.
Так что к описываемому моменту я уже знал, почему многие сотрудники института боятся Хлою Михайловну как огня, и смотрел на нее как на диво невиданное, с глубоким, тем не менее, почтением.
Внучок покинул деканат, Хлоя Михайловна занялась какими-то делами с преподавательницей. Моя очередь продвинулась, и я оказался неподалеку от деканши.
- Фу-у! - вдруг обернулась она ко мне, - ладаном что ли пахнет?
Благовоспитанное лицо Хлои Михайловны скривилось.
- Точно, ладан! От кого? - брезгливая гримаса застыла напротив меня, -От тебя что ли? "Опиумом" что ли надушился? О-о-о-х! Тоже придумали, как можно было в духи ладан добавлять? Такая вонь! - обратилась она к даме-преподавателю, и та на всякий случай рассмеялась.
Деканша была необычно взволнована, говорила быстро и резко, без умолку, так что я даже не успевал что-либо вставить.
- Это что, мужские духи стали выпускать? Караул! Не душился? В церковь заходил? Ой, не могу туда зайти - все ладаном провоняло! Это сколько ж ты там был, что до сих пор пахнет?!
Я изрек что-то маловразумительное, объяснять про прогресс на халяву не хотелось.
- Фу-фу-фу! - почему-то весело закричала Хлоя Михайловна, - Не выношу ладана! Я ведь чертова бабушка, - кокетливо добавила она, - потому и хромаю! Побегу к себе в кабинет, закроюсь, окна растворю и буду сидеть, пока вонь не выветрится!
И она лихо умчалась, хлопнув дверью.
Я, носитель "вони", остался, угрюмо размышляя: "Ну и игры у них! Чертова бабушка, ладана не выносит, внучок у нее учится. Вот институт, ни одного нормального человека!"
Хлоя Михайловна и здесь продемонстрировала как исключительный ум, так и прекрасное чувство иронии. Недаром студенты души в ней не чаяли. И даже если она преподала вам горький урок - не обижайтесь, а восхититесь. На то и щука в море, чтобы карась не дремал. Блеск, который она вкладывает в ваше облапошивание, ехидство, с которым она напутствует вас на совершение роковых ошибок, тонкая ирония, которую она обнаруживает, когда вы, зримо сходный с мокрой курицей, появляетесь в деканате, много стоит в школе истинной жизни, дверями в кою, возможно, является ее кабинет.
А что касается встречи Хлои Михайловны со внучком, я как всегда был наивен. События имели более глубокую, интересную и жуткую причину.
Была какая-то лекция. Не слишком, наверное, оригинальная, потому что ничего определенного в памяти не осталось. Передо мной сидел "внучок" и его, как мне тогда представлялось, "приятель". Чем-то они были похожи - оба крупные, белобрысые, добродушного вида, часто сидели вместе на лекциях. Правда, приятель был кудряв, а-ля Сергей Есенин, а "внучок" имел волосики малоприметные, которые и шевелюрой не назовешь. Еще о приятеле было известно, что он пишет стихи, и великолепно их декламирует, в том же а ля Есенин стиле.
Вдруг широкая спина спереди зашевелилась, и "внучок" повернулся ко мне.
- Это от тебя так ладаном несет? - с явно выраженным неудовольствием изрек он, - Почему так сильно?
И тут какое-то понимание - то ли догадка, то ли знание - отразилось на его лице:
- Ты его ешь что ли?!
- Ну да, - обескураженно признался я, - ем.
- Зачем? - изумился "бабушкин внучок", - Как это возможно?
- Ну, чтобы спокойнее стать, пишут, что это гомеопатическое лекарство, для здоровья полезно.
"Внучок" с сожалением посмотрел на меня.
- Ты знаешь, я ведь не человек, я - черт, и я отлично знаю, что ладан - это наше, чертей, говно. Просто его сюда, в этот мир, отправляют, чтобы у нас не воняло, вот и все.
Не знаю, смогли ли бы вы что-то на это ответить? Лично я не смог. В принципе, я, наверное, ему просто не поверил. Стеб, решил я.
- Да, он черт, - сказал приятель черта, работающий под Есенина, - я у него в аду был за самоубийство, он мне там кости ломал, ужас что было!
Он выпучил глаза, видимо намекая, как больно ему было, и пару раз кивнул головой - мол, такая вот селявуха.
- Зато теперь, - "Есенин" сделал назидательную паузу, - мне и подумать о самоубийстве страшно. Как бы плохо мне не было, чтобы не происходило, сама мысль о самоубийстве отвратительна. Нужно жить, терпеть, все как-то разрешается обязательно.
- Вот видишь, как полезно в аду побывать? - "Черт" покровительственно посмотрел на "Есенина" и осклабился. - Тут у вас, у людей, вообще тупость такая творится, куда ни посмотри - совсем глупо. Сколько тут живу - столько поражаюсь, все не так как надо, все неправильно. ВСЁ. Даже ладан - дерьмо наше - и нюхаете, и жжете, и в духи добавляете. А ты - так вообще жрешь! - черт возмущенно посмотрел на меня, - Как можно? Говно! Вонища же! Я, например, в церковь из-за ладана войти не могу - как большая сральня.
И с этим антисакраментальным сравнением черт отвернулся и продолжил старательно записывать лекцию. Он вообще производил впечатление удивление старательного студиозуса. "Есенин" тоже отвернулся.
Мое впечатление от новых знаний можно было свести к некоему мысленному пожатию плечами. То ли стеб, то ли невесть что. Но почему-то интереса никакого не возникло. Наше здравомыслие нередко очень упорно, и, что называется, не даром ест свой хлеб. Ну а что делать, на то оно и здравомыслие, чтобы искать простые объяснения. Не смущает даже то, что иногда "простое" объяснение на самом деле выглядит как набор невероятных совпадений и допущений.
И вот я оказался рядом с Владом, на этот раз я знал его имя, в очереди на ответ преподавателю. Случай, не случай, но именно в этот момент преподавателю позвонили на мобильный.
- Так, - он обвел нас грозными очами, - мне нужно срочно на кафедру. Появлюсь примерно через полчаса. Пока ждите меня здесь.
- Ну вот, - огорченно обратился я к Владу, - а вдруг вообще отменят, придется в другой день идти.
- Да навряд ли, - пробасил Влад, - вернется, думаю.
- Ну, посидим пока, поскучаем, - я начал обычный в таких случаях бессмысленный разговор.
- Да, - проникновенно и грустно сказал Влад, - скука - знакомая штука, к сожалению. Друзей у меня нет. Никогда друзей не было, даже в школе.
Он вздохнул.
- Почему?
- Да понимаешь, не любили они меня. Сидит какой-то странный человек, стихи пишет, интересов общих никаких. Школу закончили - ни разу не общались. Даже на юбилеи выпуска не зовут.
В интонации черта промелькнула легкая раздраженность. Скорее всего, он одноклассников тоже не пригласил бы на встречу. Разве что в ад.
- И так все время. И в армии, и на работе, и в институте. Всегда один.
- А как же этот... "Есенин", с которым ты на лекциях сидишь?
- Серега, что ли? Я ему предлагал. Так он же у меня в аду был. Он сказал: "Я тебя уважаю, но после того, что было, быть друзьями? Это слишком. Общаться можно, но и всё, никакой дружбы".
Я придал лицу соответствующее вежливо-сочувствующее выражение. Честно говоря, к моменту начала разговора я уже успел подзабыть об откровениях черта на прошлой сессии, вызванных ненавистным ему ладаном. Тема меня не слишком занимала, хватало проблем и без черта.
- Ну что, - как будто угадал он мои мысли, - думаешь, и без того проблем полно, а тут еще черт привязался?
- Вроде того, - уныло ответил я, ибо энтузиазм подобная беседа вряд ли бы в кого вселила. Меня даже не удивило, что черт как будто читал мои мысли.
- Да, нелегко понять одинокого человека, - элегически грустно продолжил черт, - Я в "Моем мире" страничку завел, думал хоть так с кем-то подружусь. А все равно друзей нет, - совершенно упавшим голосом произнес он, - ну никто почему-то не хочет со мной дружить, никто! У меня там аватар - белый лев, - черт округлил глаза, - страшно мне нравится ! Старался. Все зря. Ты знаешь, я картинки нашел в интернете и на страничку поместил, такие классные - про чертей. Они там разные-разные! Люди чертей в каком только виде не представляют, умора. Знаешь, там на одной картинке есть жутко красивое существо, не просто тело какое-то, а энергетическая сущность, воин. У него внутри - кристалл с горящими центрами. И черный мужественный лик, суровый и беспощадный. Мне кажется, что и я на самом деле тоже сильный и беспощадный воин, именно такой.
Черт сделал паузу, как бы мысленно наслаждаясь картинкой.
- Остальные картинки - с обычными чертями, с хвостами, с рогами. Люди как придумают... Ну зачем мне хвост? Но мне и такие картинки нравятся. Одна - особенно, там есть черт черный и черт белый, два черта, они сидят друг к другу хвостами, так здорово, так красиво! Знаешь, мне почему--то нравятся и белые и черные черти, вообще мне нравится все черно-белое. Наверное, я пегий черт.
- Наверное, - уныло ответил я, - обычно кто кем был, тому то и нравится, по крайней мере, мне так объясняли. Кто лисой был, тому лисы нравятся, кто тараканом - тараканы. А ты, наверное, пегий черт.
- Да, я определенно пегий черт. Меня так и зовут - черт Пегий.
"Вот тебе и "наверное"", - подумал я.
- А давай с тобой дружить, - сказал черт и окинул меня взглядом. По-видимому, так полагалось, как бы оценить меня. Ну не совсем же уж с каждым черт дружить собирался.
- Ну-у-у, не знаю, - завихлял я, - мне надо подумать.
Конечно же, дружить с чертом мне не улыбалось. Непонятно, что за дружба может быть с чертом, и чем она может кончиться. Обещать ничего было нельзя, ясно как божий день, любое обещание может обернуться против тебя.
- Мне надо подумать, я не могу так сразу.
- Ну ладно, я понимаю, с нами, с чертями, страшно дружить, вы, люди, нас боитесь. Но что делать, вас нужно наказывать, вы ведь совсем жить не умеете.
Я так не думал. Плохо люди живут, но прогресс идет, и не только в науке. Никак не сравнить мораль средневековую с нынешней. И даже ошибки и излишества, вроде гей-парадов, всего лишь неизбежная плата за движение вперед. Все со временем устаканится и придет в норму. Войны? Да, все время какие-то идут. Но если вспомнить античные времена и средневековье, когда война была почти перманентным состоянием, то прогресс налицо. Самое важное - война не рассматривается ни как норма, ни как вариант нормы, и даже современное западное решение политических проблем нормой не считается и носит, я надеюсь, локальный и временный характер. И что особенно важно, не имеет однозначного "одобрям" в мире.
Нет, не могу я согласиться с чертом. Жизнь человеческая не ценится? По сравнению со средневековьем в цивилизованном обществе жизнь человека стоит много дороже, по крайней мере, количество препятствий к уничтожению человека стало неизмеримо больше даже для власть имущих. Исключения здесь как раз подтверждают правило. Россия не совсем в ногу с остальным миром, ориентируется, пожалуй, на древнееегипетское царство, но не верится, что это может быть навсегда, повернуть прогресс вспять можно только на время.
Человечество движется вперед, пусть зигзагами, пусть с ошибками вроде мировых войн, но движется. Черт неправ.
Так что я предпочел ничего не ответить и задумчиво проморгаться.
- А давай я тебе приглашение дружить пришлю, у тебя аккаунт есть в "Моем мире"?
- Есть, - уныло признался я. Наверное, нужно было соврать, но почему-то я этого не сделал.
- Тогда я тебя найду и пришлю приглашение.
- Только я ничего не обещаю, - нервно уточнил я, - я никогда не загадываю наперед, мало ли что может случиться.
- Да, конечно, - великодушно и немного важно сказал, черт, - подумай. А ты знаешь, у меня там, на страничке, главная картинка, - черт немного запнулся и сказал совершенно по детски, - мишка. Примерно так же произносила это слово героиня фильма "Карнавал", когда глядела на афишу "Мишка на роликах".
- Ты ж посмотри, и если понравится, проголосуй, ладно? Ты знаешь, мне этот мишка так нравится - он такой ... чистый, такой ... безгрешный. Он ничего не требует, ничего не ждет и не хочет. С ним можно делать все что угодно, он на все согласен. Вот таким становится человек, когда я с ним поработаю. Ты не знаешь как трудно из человека зло выбить... О-о-о... - черт горько причмокнул, - Зло из человека только с болью выходит, так уж устроено, поэтому приходится ломать ему кости. Это ужасно, просто невероятно больно, а я еще ломаю их все, все-все, и тут, и там, - черт немного мотнулся влево-вправо со слегка приподнятыми руками. - А потом, когда я его всего сломаю, - последние слова он произнес с нажимом, - он остается один, совсем один. Ему ужасно больно, но помочь ему никто не может. Когда кости срастаются, они тоже болят. А он еще и совсем один, ему никто даже воды попить не подаст. Вот лежит он, плачет, и мечтает, что когда кости срастутся, может быть ему удастся хоть немного отдохнуть, хоть немного полежать без боли. Может быть что-нибудь случится, думает он, и я где-нибудь задержусь. Но я все отслеживаю. Я в это время занимаюсь другими, у меня их сотни тысяч. Но я все равно слежу за каждым. И вот только-только кости срастутся, и человек еще надеется, что он сможет хоть секунду полежать без боли, что случится чудо, дела меня задержат - и тут я появляюсь. Как всегда аккуратный, чистый, собранный, с инструментами. И тогда человек понимает, что чуда не будет, и начинает умолять пощадить. А ведь ломать приходится помногу, пока зло не выйдет. По сто тысяч раз, по сто пятьдесят тысяч раз.
Наверное мое лицо из округлого превратилось в подобие огурца, потому что черт запнулся.
- По скольку?!
- По пятьсот тысяч раз, по миллиону, по полтора, - невозмутимо ответил черт, и голос его слегка, ну совсем чуть-чуть, железнел с каждой цифрой, - пока ничего плохого в человеке не останется. Но вот тогда... - глаза черта засияли и голос стал задумчивым и назидательным , - тогда человек становится таким как этот мишка. Он уже ничего не ждет. Он думает, что это никогда не кончится. Он согласен на то, чтобы с ним сделали все что угодно. Он такой славный и милый. В этот момент я люблю его и говорю, что теперь он чист и ад для него кончился. И люди тогда тихо радуются и тихо улыбаются, а некоторые даже тихо плачут.
Черт мечтательно посмотрел мимо меня. Он тоже тихо радовался.
Меня передернуло. Черт, кажется, это заметил.
- Между прочим, я твою проблему знаю, - сказал он, - что ты с женой сделал, когда напился.
Я насторожился. Да, грех был, и очень серьезный.
- А ты думал, в коленях повалялся, жена тебя простила - и греха нет? Ничего подобного. Никто не забыт, ничто не забыто.
- Э-э-э, но мне одна дама, целительница, между прочим, говорила, что демон присосался, и что я тогда не соображал ничего.
- Что? Ведьма сказала? - на лице черта отразилось легкое замешательство, - Ну да, - заметил он после секундного перерыва, -действительно, демон присосался.
Тон его изменился и стал дружески подбадривающим.
- Ну тогда другое дело, - громыхал он, - тогда ты не мой клиент. Если уж демон присосался, то действительно не отвечают. Только когда одержимый поубивает человек с десяток-другой, тогда он отвечает, потому что ну надо же кому-то ответить. Хотя... есть у тебя один недостаток - быстро раздражаешься, и у тебя возникает желание крушить, бить, ломать вражину. Конечно, ты сразу это гасишь, в зародыше, так сказать, но все равно. Это тебя может к плохим последствиям привести... Так что мое предложение: пойдем со мной, пролечимся, а то мало ли что ты еще натворишь. Для того, что у тебя пока нагрешено, лечение будет не самым тяжелым. Но ведь потом можешь такого натворить - гораздо хуже будет.
- Да нет, не стоит, я уж как-нибудь сам, чего уж там, - проникновенно отвечал я, - буду работать над собой. Как в кино, помнишь? "Приезжайте к нам, на Колыму! - Нет уж, лучше вы к нам".
- А я и так у вас. И там - и у вас, одновременно. Знакомлюсь с клиентурой. Ну ладно, попробуй, вдруг получится, - с откровенным сомнением ответил черт, - ты вот еще жрешь много. Не обжора, но много, зависимость есть. Грех это.
Мне и так было не по себе, а тут стало еще гаже. Черт знал обо мне все, только сознание не успевало принять эту истину сразу.
- Знаю, дядька твой руку приложил, - черт серьезно посмотрел на меня, - Ох, люди. Ты еще достаточно мелкий был, хотя понимать уже пора было что к чему, многие в таком возрасте уже соображают. Он разозлился, что ты много ешь и сказал: "Глотай в живот, не глотай в голову", вы вдвоем сидели на кухне, и ты трескал хозяйскую еду. А ведь она ему не даром доставалась. А ты думал, что он так прямо вам рад - кормить бесплатно гостей дорогих. Мать твоя правила игры знала, старалась и есть поменьше и купить чего-нибудь к обеду. А ты трескал себе, да трескал, думал, что так и надо. Узнал ведь дядька твой формулу проклятия, подготовился.
Мне, наверное, нужно было быть потрясенным, но, как я догадываюсь теперь - черт ввел меня в состояние легкого транса. Уж слишком вяло я реагировал на его странные речи. В другом состоянии я бы либо бурно удивлялся, либо просто сбежал от страха. А тогда было и удивление, и страх, но какие-то нелепо маленькие, похожие на звуки, слышные через заткнутые ватой уши.
-М-м-м... - вот и все, что пришло мне в голову.
- Согласен, - черт сурово насупил брови, наверное так же делали в прошлом веке пограничники на высоких берегах Амура. - Это серьезное преступление. Тем более, когда от трех до пятнадцати.
-Что от трех до пятнадцати?
- Лет. Когда жертве от трех до пятнадцати преступление считается серьезнее. До трех - еще хуже.
-А-а-а...
- Был твой дядька у меня в аду за это проклятие. Полное ничтожество -жалкий пьянчужка. Да и вся семейка, - черт презрительно скривился, - просто ну на редкость убогая. И дед твой пьянчужкой был.
Он выразительно посмотрел на меня. Ну что, мол, жалкий, нечем крыть?
Дядьку я помнил с раннего детства. Большой, шумный и веселый, с широкой белозубой улыбкой. У него всегда было доброе слово, или конфета, или просто знак внимания. У него был мотороллер, на котором он катал меня и двоюродного брата, и в раннем детстве мне казалось, что ничего более прекрасного, чем полет по летним улицам южного города на двухколесном чуде технике, да еще и управляемом подобием божества, которое все знает и умеет, и всегда всем приходит на помощь. Я рос, и дядька старел. Мотороллер сменился сперва на "Москвич", а потом на "Жигули". Оказалось, что он знает все пивные точки в округе, и никогда не прочь приложиться к бутылке. Но он оставался веселым и добродушным, с широченной улыбкой и мягким, домашним юмором, не рассчитанном на внешний эффект, но действительно смешным. У него были золотые руки, он умел абсолютно все, в этом смысле он был похож на своего отца, моего деда, которого я смутно помнил.
Дед был знаменитым в маленьком южном городе механиком. Он умер через несколько лет после выхода на пенсию, и пристрастие к алкоголю спровоцировало смертельную болезнь. Но и по истечении двадцати лет после его смерти на заводе, которому он отдал около тридцати лет жизни, все еще были люди, которые его помнили и говорили, что таких механиков больше не было, талант был уникальный. Впрочем, сама эта профессия сошла на нет, она была "съедена" техническим прогрессом в конце восьмидесятых прошлого века.
Дядька был электриком. Его профессия не поддалась уценке временем, и в этом он сделал более правильный выбор, чем дед. Спрос на его золотые руки был всегда, даже после достижения пенсионного возраста. Надо сказать, что супругу его, женщину властную и претенциозную, всегда раздражали и его любовь к спиртному, и его невероятная отзывчивость. Все соседи - весь подъезд, а то и дом - обращались к нему, когда нужно было что-то починить, и дядька никогда никому не отказывал, и все, кого он считал близкими - а таковыми было, наверное, полдома - пользовались его услугами бесплатно, правда многие отплачивались "магарычом".
Он был из тех мужиков, для которых дом был всем. Весь его нехитрый набор интересов начинался и заканчивался домом, прежде всего семьей. Думаю, что единственными книгами, которые он прочитал в жизни, были "Справочник электрика" и "Справочник садовода", не могу представить, чтобы он стал читать что-нибудь другое. Да, он мог просмотреть газету, и посмотреть телевизор, но никогда, даже в возрасте, это не было основным времяпровождением. Он относился к той породе мужиков, которые всегда чем-то заняты по дому. Или он что-то строил, или что-то перестраивал, ремонтировал, занимался автомобилем, "пахал" в огороде, консервировал, делал вино. И так далее, и так далее, и так далее. И все это было не только для себя, но и для детей, и для внуков. Жизнь его была редкостно полна событиями, ценностями и интересами. Просто все это ограничивалось семьей, но почему это обязательно должно было быть иначе? Тогдашнее время требовало от нас не замыкаться в узком мирке и заниматься чем-то общественно полезным. За этими призывами скрывалось циничное лицемерие людей, которым на все кроме личных успехов, было фиолетово, и в этом плане дядька мой был куда более честным и здоровым человеком, никогда и ни в чем не предавшим свою семью.
Но меня он, как оказалось, предал. Да нет, я, видимо, никогда не входил в систему его настоящих ценностей и принимал вежливость за нечто более серьезное. Наговор, проклятие, колдовство. Я уже знал по опыту, что стоит всерьез отнестись к этой экзотической части мира, как она начинает затягивать тебя как пылесос клочок бумаги. Один раз окунешься - и не выбраться. Вот и со мной произошло такое, стоило довериться одному-двумя странным личностям, и в жизнь то там, то сям начало вклиниваться нечто невиданное, то что ранее только смутно угадывалось и предполагалось, и чем, как оказалось, мир буквально напичкан. Теперь вот выяснилось, что обыкновенный мужик с молопримечательной внешностью может быть чертом, который просто-таки донельзя горд собой и относится к людям с нескрываемым презрением высшего существа.
В том, что дядька всерьез заучил какие-то странные слова и сказал их мне, подростку, было что-то немужское, мелочно женское, чего в дядьке не было ни грамма. Оставалось предположить "шерше ля фам". Конечно же, была еще тетка, странная женщина с амбициями, красивая, совершенно неумная, но хитрая. Была в ней сволочная злоба, которая могла проявиться в мерзком визге или, наоборот, преувеличенной, садистского толка ласковости, похожей на предвкушение от будущего смертельного укуса. Женщина эта вполне могла заставить дядьку сделать такую вот гадость, потому что по непонятным причинам ненавидела меня с раннего детства, с младенчества.
Мир ее, как я теперь понимаю, был миром обыкновенной малообразованной женщины, никакие притязания не меняли его сути. А в мире этом с древнейших времен махровым цветом цвели суеверия - гадания, привороты, сглазы, порчи - все мрачное и истерическое, что бывает иногда в женщине. Городской мир немного прижал древнее чудище, но не смог устоять до конца - в мире так называемых "простых женщин" суеверия по-прежнему занимают огромное место, а появившиеся в конце прошлого века невесть откуда, из ящика Пандоры, так называемые экстрасенсы пришли ему на помощь - огламурили, придали новый импульс, и расширили круг почитателей до рафинированных интеллигенток и нервных мужчин.
Мужа своего тетка презирала и пилила ежедневно и ежечасно. И неизящен, и пьяница, и еще черт знает что. Так, видимо, она мстила столь ненавидимой ею обыденной жизни символом которой являлся постылый муж. Дядька, казалось, замечал ее ругань не больше, чем докуку мухи. Но ведь нет, выходит что не всегда. В моем случае они договорились до консенсуса.
Хоронить дядьку пришел весь двор. Ни я, ни родственники даже не ожидали такого наплыва. Но факт остается фактом -ни до, ни после таких похорон во дворе не было. Думаю, что даже похороны обкомовского деятеля, заполненные принудительно скорбящими функционерами и представителями общественности, меркли перед похоронами обыкновенного, ничем не выдающегося дядьки, который был нужен очень многим, несмотря на то что ничем, кроме семьи и мужской работы не интересовался.
И знал бы кто из пришедших на похороны, что этот бедолага по глупости своей попал в ад, к черту Пегому, который оценил его как "ноль" по своей черно-белой шкале.
- А между прочим, когда дядька умер, к нему на похороны пришло столько людей, что я такого количества и не припомню. Как выяснилось, его ценили, искренне причем, никто ведь не принуждал приходить, любили значит, - заметил я черту. Мне было обидно за "на редкость никчемная". Столько я видел на редкость никчемных семеек, и уж никак не относил к ним своих родственников. - А что касается деда, мне говорили, что его еще через двадцать лет после смерти на заводе помнили. Любил он квасить, но, наверное, это было не главное. Если помнили, значит было за что.
- Да-а-а, - черт снова презрительно сморщился, - вам, людям, все время нравится какая-то фигня, ерунда полная, ну абсолютно полная, диву даешься.
В чем состояла чертова иерархия ценностей, мне было непонятно, хотя я постепенно начал догадываться.
- А с племянницей твоей я давно знаком. Я ведь дедом ей приходился.
- Да-а-а? Как это?
- Как, как. В прошлой жизни. Я ведь не зря тебе говорил, что семейка на редкость никчемная. Племянница твоя родила в шесть лет. Чемпионка мира. А ты думал, кто в вашей семейке родится мог? Кто-то приличный? От собственного дедушки родила, между прочим.
- То есть от тебя?
- Да, а что? - черт был доволен донельзя, я бы даже сказал, что он был вызывающе доволен.
- Стой, погоди, так значит ей было пять лет, когда ты с ней?
- Да, ты, кстати, об этой истории еще прочитаешь, и подумаешь, что я неправ был.
С трудом, но до меня дошло, что черт говорит о будущем. То есть черт мое будущее предвидит. Мне это почему-то совсем не показалось странным.
- Да я и сейчас так думаю. Ей же пять лет было, неужели тебе было приятно? Как вообще это можно было сделать?
- Задание бог дал, испытание ей такое устроить. Все отказались, а я ... - мне показалось, что у черта возникла маленькая пауза, - согласился, - продолжил он все тем же глумливо-вызывающим тоном. - А чего собственно отказываться? Испытаниям все могут подвергаться, нет такого закона, ограничивающего испытания по возрасту. На то и испытания, чтобы мерзавцев обнаруживать, и чем раньше, тем лучше. Тем более это был кармический грех, наказать ее необходимо было.
- Так что же она сдела такого в прошлой жизни, чтобы ее в пять лет ТАК наказали?
- Не знаю, - черт выразительно пожал плечами, - она обезьяной до этого была. Животных в аду не наказывают, мне до них дела нет. Богу видней, почему он ей такое испытание решил устроить. А интересоваться почему - не имею права. А если бы даже и имел, не стал бы. У каждого свой круг полномочий, я этого строго придерживаюсь. Свои полномочия выполняю, и с меня достаточно.
Сознание отказывалось понимать смысл.
-Еще раз. Ты получил задание совратить пятилетнюю девочку и сделал это. И считаешь, что поступил правильно?
-Да-а, - черт заржал, - конечно, правильно. Она и не против была. Ты же еще прочитаешь, что родители меня не выгнали, значит прав я был.
Сказать мне было нечего, я про эту историю ничего не знал. Ситуация становилась все страшнее и страшнее. Черт сперва прошелся по моим грехам, теперь принялся за родственников. И так как-то все у него выходило, что хуже и гаже ничего нет и быть не могло. Что-то подобное я уже где-то встречал, но что это было, никак не мог вспомнить.
- Да, кстати, ребенок, который умер при родах, был ты. Гы-гы-гы! - черт совсем развеселился, - так что я - твой дедушка!
Час от часу не легче. (Это что же, тогда Хлоя Михайловна - моя прапрабабушка? А племянница - мать?)
Не знаю, мысли мои черт прочел, или все и так было у меня на лице, но он ехидно осведомился:
- Не рад, что ли?
- Честно говоря, нет, - с опаской выдавил я.
- А если я с твоей племянницей в будущем сексом займусь, возражать будешь?
- Это на том свете, что ли?
Совсем нехорошая ситуация.
- Ну, если она будет взрослым человеком, то что я тогда сделаю?
-Согласен, что ли?
- Да разве мое согласие для взрослого человека требуется?
- Значит, не возражаешь.
Я мысленно сплюнул, разговор принял какой-то совсем зловещий оборот. Н-да, при таком умении цепляться к чужим словам и внаглую жонглировать понятиями ничего хорошего ждать не приходилось.
Нужно было встать и уйти, немедленно. Нет, это нужно было сделать еще раньше. Нет, нужно было это сделать в самом начале, как только я услышал про черта. Но ведь как издалека начал, как заинтриговал и остановил, нейтрализовал испуг.
Что-то противное и прохладное заворочалось в животе. Почему-то попытки уйти я так и не предпринял.
- Так что же, получается, что Бог людей подставляет, а потом за это их наказывает? - угрюмо спросил я. Даже и не знаю, зачем я это спросил, видимо накопился какой-то внутренний протест от всего услышанного. И понял, что попал во что-то абсолютно запретное.
Тело черта напряглось, вспучилось, бугры мышщ забегали под костюмом, челюсти напряглись. Мне показалось, что черт сейчас лопнет, и как в американских фильмах, из окровавленных останков выпрыгнет какое-то жуткое чудище. В глазах черта, где то в глубине зрачков, начали вспыхивать синие пятна огней. Да-да, создатели анимэ откуда-то знают это, у демонов, которых они рисуют, глаза точно так же переливаются искрами! Ё-о-о...
Черт с огромным трудом сдержался. Чувствовалось, что если бы мы находились не в аудитории , он бы бросился на меня и предельно доходчиво доказал, как я был неправ.
- Да я имел ввиду, что Богу все равно, виноват ты или нет, он просто искусит тебя, чтобы виноватым сделать?
- А тебе что, не нравится? - ответил черт. Он успокоился, но синие искры продолжали мерцать в его глазах.
- Если так, то не нравится, - я понял, что лучше уж сказать правду, потому что у черта скорее всего было как в сказке - "налево пойдешь, коня и себя потеряешь, направо пойдешь, себя и коня потеряешь..."
- Ты смотри, молодец, смелый, - одобрительно сказал черт, но зрачки у него стали совсем синими.
- Да не смелый я, а глупый, просто не успеваю подумать о последствиях, - честно сознался я в том, что давно за собой заметил. Ох, ну и в дерьмище же я попал, да еще сам себя глубже зарываю. Ну поумнею ли я когда-нибудь?
- А вот это - другое дело, вот это мне нравится, - одобрительно загудел черт, - А вот от этого есть хорошее лекарство, пойдем со мной и тебе, я думаю, очень даже поможет.
"У тебя от всего одно лекарство, только в разных упаковках", - подумал я.
-А то ведь можешь докатиться до такого... как Дарвин.
- Дарвин? А что Дарвин? Ну ошибся человек, наверное в аду помучался и вышел?
- Не вышел, - черт слегка откинулся и с довольной усмешкой посмотрел на меня.
- Все еще в аду? Да, у вас ведь там какие-то страшные количества...
- Не в аду он, - черт фыркнул.
- А где же он тогда? В ад не попал?
Такого я не ожидал. Прерываясь от распирающего его счастливого смеха, черт сказал:
- А нигде его нет! Я его на атомы разобрал!
- То есть как на атомы разобрал? - внутри у меня стало еще холоднее.
- А вот так, - черт снова хохотнул, - толку уже от него никакого не было. Уже вроде столько пыток прошел, а на вопрос "почему ты придумал свой естественный отбор?" ничего не отвечал, только плакал и говорил, что если такое на свете существует, пусть лучше его уничтожат. Все говорил, что его второй уговорил книжку свою дерзостную опубликовать, что он не хотел. Ну и разобрал я его.
Под вторым черт, по все видимости, понимал Альфреда Уоллеса, который самостоятельно додумался до естественного отбора. Когда он лечился от малярии, валяясь на больничной койке, он сформулировал все принципы естественного отбора (вот так-то, господа, делаются научные открытия!). Результаты своих двухнедельных малярийный размышлений, хорошо и строго оформленные несмотря на лихорадку, он отправил непосредственно Дарвину. "Друзья" Дарвина объяснили ему, что медлить не стоит, столько лет потрачено, а приоритет может уйти из-под носа к неведомому Уоллесу. С Уоллесом связались, и после этого увидела свет публикация с выдержками из работ Дарвина и Уоллеса. Так мировому сообществу была представлена теория происхождения видов.
А ведь Дарвин не хотел публиковать ее, что-то его сдерживало. Он просто-напросто боялся.
- Так неужели человека только за то, что он ошибся, можно уничтожить?
- Просто ошибся? - черт негодующе уставился на меня, - ничего себе просто ошибся!
Лицо его перекосилось гримасой страдания, а голос заскрипел от сдерживаемого плача:
- А зачем он Бога обидел? Это же получалось, что Бога нет! Знаешь, как этот лозунг использовали? Да все революции из-за этого случились! Весь разврат! Атеисты! Светскую мораль поставили выше божьего страха!
Черт немного успокоился.
- И почему Бог его ко мне в ад определил? У меня ведь самые тяжкие преступники! А второго он в ад вообще не определил! Почему? Значит, сделал этот Дарвин что-то такое ужасное, чего второй не делал. Кстати, - черт впился в меня глазами, - мне сказали, ты знаешь, в чем Дарвин виноват.
- Я?!!
Вот это да. Приплыли. Ловкая западня. Это ж прекрасный способ замучать - от тебя будут требовать ответа, заведомо зная, что тебе сказать нечего. То-то весело. Старый садистский прием. КОГДА ЖЕ ВЕРНЕТСЯ ПРЕПОД?
- Да откуда мне знать такое? И при чем здесь я?
Черт выразительно пожал плечами. Он снова был в прекрасном настроении.
-Да ты не страдай так, - с ухмылкой оглядел он меня, - на атомы я разбираю в исключительных случаях, когда человек неисправим, а таких очень мало. После меня человек полностью исправляется. Он просто инстинктивно боится сотворить, что раньше делал. Убийца и подумать боится по убийство. Самоубийца - ну, ты знаешь про Серегу. Дядька твой никогда не посмеет колдовством заниматься. Вот только тут баба есть одна, с нами учится, - голос Пегого снова стал стальным, - была у меня в аду, муж у нее был гомик. И снова гомика захотела в мужья! И это в первой же жизни! Ну в самом худщем случае в третьей жизни срыв бывал, в пятой! А эта - в первой же за старое!
Пугающая, крайняя, безапелляционная ненависть была во всем - в интонации, глазах, выражении лица.
- Разберу ее на атомы, только ко мне попадет. Она мне репутацию портит! - казалось бы, большую ненависть трудно себе было представить, но в этом месте она еще усилилась, - Такого я не прощаю!
- Это кто ж такая невезучая? - поинтересовался я.
- Да она при тебе это говорила, вы с ней в одной группе. Блондинка.
Я сразу понял о ком речь и вспомнил ситуацию. Значит, Инна.
Инна была человеком небанальным. Она обладала очень твердым, сильным характером и невероятной приспособляемостью к ситуациям и людям. Я лично ее даже немного побаивался. Несмотря на такую внутреннюю силу, она была замужем за бизнесменом, тоже обладателем крутого и неуступчивого нрава. Сама Инна как-то в разговоре пожаловалась, что у нее с мужем постоянно коса находит на камень. "Мне бы, честно говоря, при моем характере какого-нибудь другого мужика, помягче, послабее чем я", - вырвалось у нее. Черта при этом не было, но я уже перестал удивляться подобным вещам. Узнал откуда-то.
- Так она ведь не за гомика замуж хотела! Я же лично слышал, она просто хотела мужика послабее себя! Как же можно!
- Ну да, она так и сказала, - черт держался высокомерно и солидно, как судья. Голос его был спокоен и беспощадно строг. - Сперва захочет послабее, а потом захочет гомика. Нет, вопрос решен, уничтожу.
Сказано это было тоном, абсолютно не терпящим возражений. Было ясно, что никакого смысла продолжать разговор не было. Судьба Инны была решена, причем даже не за сам проступок, а за его потенциальную возможность. И это был лишь повод. Причиной был предполагаемый урон деловой репутации черта.
"Когда же это кончится" - тоскливо подумал я в очередной раз.
И тут, как будто кто-то внял моим мольбам, и в дверях появился преподаватель.
- Все, переходим в другую аудиторию, - скомандовал он.
Черт снова превратился в веселого студиозуса, взял в квадратные ручонки аккуратный портфельчик, и отправился вместе со всеми сдавать экзамен.
Мне показалось, что за время нашей беседы прошло с полгода, а на самом деле - всего минут двадцать.
Больше я с ним не разговаривал.
И с Хлоей Михайловной старался общаться только при крайней необходимости.
Конечно же, черт пришел ко мне потому что я грешник. "Никто не забыт, ничто не забыто". К нормальному человеку черт не придет.
И это большой урок не только мне, но и всем, кто думает, что хорошо знает этот мир.
Ужас потустороннего мира находится рядом, на расстоянии вытянутой руки. И если мы его не замечаем, то это хорошо. Если в своем ослеплении пытаемся ухватить его за хвост гаданиями, астрологическими предсказаниями и прочей эзотерической мутью, и в руках не остается ничего, - радуйтесь, значит все в порядке. Но не факт, нет никакой страховки от того, что мир этот уже не вторгся в вашу жизнь под видом какого-нибудь нового друга, веселого и добродушного, всегда готового помочь. И нет защиты даже в кругу семьи - потому что нет уверенности, что кто-то из близких вам людей не приоткрывает время от времени "расписных завес" и не смотрит оттуда на вас недобрым рассудочным взглядом, который вы, если очень внимательны, иногда можете заметить. Но обычно мы не задумываемся над редкими странностями, над несоответствием привычной "маски", принимаемой за истину, некоторым словам и поступкам, списываем все на право каждого человека иметь свои заморочки
Конечно же, я нашел в сети историю Лизы из Харькова, которая родила в шесть лет от собственного дедушки. Более молодая мама была только в Перу, правда, родила она от изнасиловании, а в данном случае было совращение. Прочита в материал, вспомнил, что когда-то смотрел на эту тему сюжет в телепрограмме. Факт был сам по себе "жареный", но я никогда не думал, что снова вернусь к нему, и никак не ожидал, что он может касаться меня хоть с какого-то бока.
Материал в сети представлял собой довольно большую статью, основанную на воспоминаниях врача, занимавшегося Лизой, и медицинских материалов дела. Прочитав, я с облегчением перевел дух. Черт соврал, что "она сама хотела" было неправдой.
Было несомненно, что дедушка обманул и совратил Лизу. К врачам девочку привели родители. У нее произошло оволосение половых органов и начала развиваться грудь. Вырос живот. Обнаружилось, что она беременна. Харьковские медики, судя по статье, были дотошны, беспристрастны и проверили все очень тщательно. Долго не могли понять, кто бы мог учудить такое, ведь Лиза даже в толк не могла взять, о чем собственно шла речь, и на родного деда вышли далеко не сразу. Оказалось, что родители выписали к себе деда для того, чтобы тот сидел с малышкой. Дед же, как рассказала Лиза, укладывал ее спать после обеда и начинал "тыкаться", говоря, что "это у них игра такая". Налицо было растление. Никаких данных о том, что девочка "сама хотела" в медицинских материалах не было. Дед запомнился очевидцам фигурой "колоритной" Да уж, в том, что черт любит яркие маски , я убедился. Если уж добродушный прилежный увалень - то добродушнее и прилежнее не найдешь. Наверное и старый дед моряк обладал карикатурной бравостью.
Была одна деталь в описании, на которую я обратил внимание. От деда шел странный резкий запах. Уж не серой ли попахивало от нашего заслуженного генерала инфернальных войск?
В давней телепрограмме, посвященной истории Лизы, был один еще один интересный момент. Выступал член московской комиссии, приезжавшей расследовать казус. К девочке подошел кто-то на улице и сказал, что она мега-распутница, блудница, и теперь ее взорвут вместе со Вселенной в конце света. Ребенок был страшно напуган и целыми днями лежал лицом к стене, рыдая. Еще более странно, что совершенно в противоречии с фактами медицинского расследования, окружающие стали говорить, что это Лиза совратила дедушку.
По личному опыту могу сказать, что черт - ловкач, и что самое печальное, он действует на психику какими-то непонятными методами. Я лично предполагаю, что меня он ввел в легкий транс. Но если так, он мог внушить свою невиновность почти каждому собеседнику. Авторы статьи удивлялись, что деда никто не судил. Возможно, что уникальные способности черта и есть причина того, что ему удалось уйти от ответственности. Более того, семья уехала от позора на Дальний Восток и дедушку взяли с собой к изумлению врачей! Но не к изумлению соседей, у которых в головах сложилась жуткая апокалиптическая картинка, ничего общего с реальными событиями не имевшая. Дальнейшая судьба Лизы неизвестна, но при наличии под боком такого деда она не могла не окончиться трагически. И даже если бы деда рядом с ней не было, моральная и психическая травма, нанесенные ребенку, могли бы не проявиться в дальнейшем только при наличии умных родителей, каковыми родители Лизы, конечно же, не были.
Московская комиссия приехала, когда дело было уже в разгаре. К этому моменту черту удалось создать общественное мнение, именно то мнение, которое ему было нужно. Без сомнения, что ему кто-то помогал. Ведь тот, кто подошел к девочке на улице, не мог не быть инфернальным созданием, а значит - не мог не знать дедушку. То есть налицо операция, в которой было задействовано несколько - чуть было не написал человек - сущностей.
Думаю, что дело было так. Черту не удалось совратить ребенка, и он обманул его. Да ему, возможно, было все равно - совратил, не совратил, главное - результат, чтобы девочка забеременела - а там можно было навешать любых собак. Ведь существо, добровольно согласившееся на такую работу, и верящее в ее необходимость, наверное, этой необходимостью и руководствуется. А если не побрезговал сделать одно грязное дело, то не побрезгует клеветой. Цель оправдывает средства? Черт ясно дал понять, что для него это именно так.
Но предположим, что Лиза и в самом деле "сама хотела", хотя это противоречит данным расследования медиков. Предположим, в статье что-то исказили. Даже в самом худшем варианте, нужно обратить внимание, что у ребенка по "неизвестным" причинам произошло раннее половое развитие, а это - тяжкое гормональное расстройство. Ежемесячные гормональные изменения у взрослых женщин приводят к психозам. У беременных женщин в два-три раза увеличен гипофиз, что приводит к серьезным изменениям в психике и восприятии мира, нередко это состояние называют "гормональным ударом". У гомосексуалистов гипофиз в три-четыре раза больше нормы, от чего они живут под постоянным "гормональным ударом" и их картина мира, как вы понимаете, сильно отличается от традиционной, что проявляется не только в ориентации, но и в способе мышления, вкусах, интересах, привычках. Справиться с гормональным ударом могут единицы взрослых, умных и волевых личностей. Причем в борьбе с врагом, который есть неотъемлемая часть твоих мыслей, чувств и физического состояния нужны все три механизма - те же мысли, чувства и качества, только отрефлексированные, а заодно и медикаментозное лечение, доступное только в наше время.
Что уж тут говорить о пяти-шестилетней девчонке, которую шандарахнуло по голове гормонами? Не смогла бы она сопротивляться, ее мозг должен был быть практически блокирован.
А вот мозг дедушки блокирован не был. По нормам морали наших дней в любом случае отвечает взрослый, тот, у кого есть мозги и жизненный опыт.
Да, это не соответствует старой религиозной морали. По религиозной морали виноват не искуситель, а искушенный. Искушенный должен был устоять. Мораль библейского времени направлена на поддержание некой нравственной бодрости. Все то, что совращаемо, рассматривается как не имеющее подлинной ценности, как бы презренное, подлежащее уничтожению. Именно поэтому соблазненную девушку презирали - она не смогла противиться искушению, то есть была слабачкой. Искуситель же в рамках морали, одобряющей искушение, рассматривается как полезное существо. Если следовать такой логике, то с удивлением обнаруживаешь, что мораль современного общества "живи и давай жить другому", подразумевающая неприкосновенность прайвэси, в корне противоречит религиозной морали, в которой главное - придерживаться запретов, и, возможно, должна считаться верхом безнравственности.
Но я уверенно пишу, что дед в этой истории единственное отвратительное и аморальное существо.
Но как слабы люди, как они легко могли дать запутать себе мозги! Бедный ребенок! Как так могло не повезти бывшей обезьяне, чтобы на нее в пятилетнем возрасте обрушился черт? Пегий черт с пегим именем, непревзойденный мастер надругательства.
А с Дарвиным совсем непонятно. Непонятна невероятная жестокость казни, непонятна причина. Плата за нанесенный ущерб? За увеличившееся количество атеистов ?Но почему один Дарвин?
Довольно странно выглядит следующее. Уоллесу не потребовалось значительных усилий, чтобы сформулировать все основные положения теории Дарвина. А ведь тот потратил на них десятилетия. Любопытно, что совпадения идей были столь велики, что Дарвин был просто ошеломлен. Он написал одному из друзей, что даже и не предполагал, что мысли двух различных людей, никогда не знавших друг друга, могут так совпадать. И, наконец, интересно, что из всех естествоиспытателей Уоллес выбрал именно Дарвина, чтобы послать ему статью. Неужели слухи о теории естественного отбора уже ходили в профессиональных кругах? Но ни одной публикации еще не было, а Уоллес находился очень далеко от Англии. В общем, мне непонятно, почему Уоллес безошибочно выбрал адресата, возможно, конечно что я просто плохо знаком с материалом.
Невольно предполагаешь, что такое количество совпадений маловероятно. Тогда что же, не так уж глупо предположить, что У оллес выступил в роли кия, загнавшего шар-Дарвина в лузу. А то бы еще неизвестно сколько Дарвин решался бы - да и решился бы? - на публикацию.
То есть, если развить эту гипотезу, получается, что кому-то было нужно, чтобы Дарвин гипотезу опубликовал. И этот кто-то, конечно же, никак не человек, а существо сверхъестественное.
Кому выгодно, чтобы увеличилось число атеистов? Кому выгодно, чтобы люди считали, что Бога нет? Ответ, конечно, простой только с первого взгляда. Вариантов ответа довольно много и для начала можно рассмотреть самый "очевидный". Дьяволу. Кому как не врагу рода человеческого нужно было идеологическое знамя для манипулирования людьми? И ведь как вовремя все устроилось, как раз Маркс с Энгельсом опубликовали "Манифест коммунистической партии" - документ, взятый за основу революционерами всего мира. Как раз к этому времени Бакунин сделал мировой пиар анархизму, и вскоре бомбы полетели по всему миру. А тут вот и Бога нет, и значит по этой причине нравственность и порядок полетели к черту. Дарвин во всем виноват.
Уоллес после того как вышла их совместная с Дарвиным статья, серьезно естественным отбором не занимался. Зато он выпустил работу, в которой доказывал, что происхождение человека от обезьяны невозможно без некоей внебиологической силы. То есть заявил: "А у меня алиби, я-то в Бога верю!" А следующим его достижением было введение в научный оборот термина "дарвинизм", еще больше закрепившее за Дарвиным "вину" (игра слов "дар - винизм" - вина в дар, бери, дурачок).
И вот что занятно, Уоллес увлекался паранормальными явлениями и псевдонаучными теориями, такими как месмеризм, спиритизм, френология, пытаясь дать им научное истолкование, что, в принципе, может быть понято как попытку легализации данных занятий с научной точки зрения. В этом он удивительно напоминает современных экстрасенсов, которые также любят сослаться на последние научные достижения, якобы подтверждающие их теории. Скорее всего, они при этом улавливают те жертвы, которые склонны доверять научным, позитивным знаниям, но мало в науке разбираются. Венцом псевдонаучной деятельности Уоллеса могло стать присоединение к "Теософскому обществу" Елены Блаватской, многажды заклейменному учеными всего мира. Но почему-то это не случилось, осталось неким намеком, которым, на мой взгляд, является все интеллектуальное наследство Уоллеса.
Теперь я думаю, не был ли Уоллес на самом деле хитрее всех? Под видом ученого мог скрываться ловкий "агент" потусторонних сил, не рекламирующий своих экстрасенсорых способностей. Согласитесь, экстрасенсы часто производят впечатление странных малопонятных личностей, а зачастую и шарлатанов. Такое же впечатление произвел на меня и Уоллес, когда я знакомился с его биографией, поэтому гипотеза о том, что Уоллес был экстрасенсом, мне кажется достойной рассмотрения. А ведь экстрасенсы по мнению церкви - слуги Дьявола, и я вполне с этим согласен.
Ну а как же ссылки черта на Бога? Как же, в конце концов, его плач о любви к Богу? Во-первых, почему-то считается, что хозяин ада - Дьявол, несмотря на то что отправляет в ад Бог ( То есть у них какая-то кооперация?) Если это так, то черт выполняет указания Дьявола, и каково его истинное отношение к Богу, сказать трудно. Я для себя отметил следующее: черт не сомневается в своей правоте никогда и ни по какому поводу.
Житейский опыт подсказывает, что, во-первых, убедить такое существо в чем-либо очень сложно, сама установка на правоту слишком сильна, может быть он даже будет врать, чтобы убедить себя что прав. Обычно в таких случаях истина - не главное. Во-вторых, эмоциональность, как известно из опыта, мешает столь упорному "стоянию на своем", которое продемонстрировал черт. Значит, эмоциональность черта - это в какой-то мере игра. Да и в самом деле, вспоминая нашу беседу, я очень живо вижу эмоции черта, которые он так ярко демонстрировал. Очень возможно, что состояние легкого транса только усиливало эмоции, передаваемые чертом. Вот написал, и понял, что правильное слово употребил - "передаваемые". И в самом деле, не исключено, что он эмоции транслировал, усиливал мое эмоциональное восприятие. Очень уж они были свежи, ярки, открыты.
И еще одно соображение - трудно ждать от существа, не знающего пощады и получающего удовольствия от садизма, такого широкого спектра эмоций. Злоба, гнев, ненависть, злорадство, охотничий азарт, удовлетворение - это все ложится в образ, который он, нимало не стесняясь, обрисовал. Но тоска, страдание, жажда дружбы, обида, грусть? Не уверен, сомнительно мне как-то, что эти эмоции до конца подлинные. Да и менял черт эмоции уж очень быстро, как фокусник вытаскивает карты из колоды, не каждый актер так сможет.
А раз черт такой, скажем прямо, очень даже неплохой лицедей, то и вся его речь могла оказаться "концертом по заявкам". Не исключено, что Дарвин благополучно прошел ад, а то и совсем в нем не был, и на том свете нас ждет с ним встреча. Возможно, что и девочка Лиза, бесспорно несчастное существо, которое следует только пожалеть, не имеет никакого отношения к моей племяннице, а все дело только во мне одном.
А вы как думаете, господа читатели? Есть такая надежда?
Мне кажется, что есть. Ведь совсем недавно я залез в Википедию и узнал, что ладан - это смола ладанного дерева, босвеллии. Вот ведь черт придумал - смолу за свое дерьмо выдавать! Шутник, однако. Только вот какие-то шутки неумные у него.
Интересно, что непосредственно после встречи с чертом я тоже смотрел в Википедии статью о ладане. И написано там было, что происхождение ладана неизвестно, и его чуть ли не как мумие находят в самых неожиданных местах. Особенно много якобы в Индии, где прямо-таки огромное месторождение. Может сам черт в Википедии фантазии свои оставлял?