Шовкуненко Олег : другие произведения.

Оружейник. Книга третья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Оружейник-3, Олег Шовкуненко Договор с Создателями заключен, а значит полковника Ветрова и его команду ждет рейд в глубь Проклятых земель. Лишь отчаянные смельчаки захаживали в это смертельно опасное место, но и они промышляли лишь возле самых границ зоны, даже не помышляя о том, чтобы заглянуть в ее сердце. Но у Ветрова нет выбора. Только там, в царстве аномалий, странных, непознанных, зачастую враждебных форм жизни спрятан инопланетный модуль. Отыскать его - значит получить надежду на жизнь. И не только лично для себя. Модуль может стать спасением для всего обреченного на вымирание человечества.







  Глава 1
  Когда стрелки на приборах неистово задергались, а по рукоятям и рычагам заплясали юркие ослепительно белые молнии электрических разрядов, я понял, что мы угодили в "сварку". Первым, чисто инстинктивным движением стал удар по тормозам. Бронетранспортер заскрипел, завизжал, застонал, но быстро и послушно остановился. Машина еще не выровнялась после резкого торможения, а я уже со всей возможной поспешностью и энтузиазмом вминал кнопку пуска энергетического щита.
  Система включилась. Я понял это как по индикации на панели управления, так и по характерному, хорошо знакомому гулу. Да только вот беда, гул этот категорически отказывался усиливаться, нарастать. Щит никак не мог набрать мощность инициации поля, разогнаться. Черт, не успели! Проворонили момент! Ничего не оставалось, как срочно вырубать установку, а затем и сам двигатель. Все... эксперименты закончились. Теперь только ждать. Сцепив зубы, терпеть и молить бога, чтобы "сварка" зацепила нас лишь краем. Но бог видать не услышал, вернее бог сейчас был полностью не дееспособен и сидел прямо за моей спиной. Так что в жопе мы оказались все вместе. Ах, если бы в жопе, а то ведь на одном огромном десятиместном электрическом стуле!
  Напряженность поля быстро нарастала. Осмелев, набравшись сил, белые молнии соскочили со своих металлических насестов и накинулись на людей. Бронированное брюхо БТРа вмиг наполнилось грохотом падающих предметов, отчаянными воплями и проклятиями. Все это склеивалось и приправлялось громким треском статических разрядов. Воняло электричеством, палеными волосами и разогретой смазкой. Происходящее выглядело как стробоскопическое шоу, участники которого изо всех сил старались изобразить шабаш диковинной нечистой силы. Должно быть, я и сам походил на какого-то беснующегося оборотня. Выгнувшись дугой, запрокинув голову, я скрюченными пальцами скреб по воздуху и выл голосом обезумевшего от боли волка. Продлись весь этот кошмар еще хотя бы минут пять, и все, конец, из "восьмидесятки" уже никто и никогда бы не выбрался бы живым. Но видать сегодня нам повезло. Каким-то краешком затуманенного болью сознания я стал понимать, что "сварка" отступает.
  Несколько минут я просто валялся в водительском кресле, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. От одежды поднимался легкий белесый дымок, который тут же исчезал в распахнутом над головой люке. Окружающие предметы выглядели слегка расплывчатыми и притом заметно раскачивались из стороны в сторону. Аккомпанементом всей этой картине служили приглушенные человеческие стоны и частое отрывистое дыхание. Они звучали где-то за спиной, но казалось, что звуки поселились у меня в черепной коробке. Там они словно кувалдой молотили по моему многострадальному мозгу.
  - Что это?
  Этот хрип стал самым мощным ударом. Он заставил меня инстинктивно схватиться за голову.
  - Что это было?
  Вопрос повторили вновь. На этот раз до меня дошел не только смысл слов. Показалось, что я узнал и басистый, слегка хрипловатый голос.
  Повернув голову, я поглядел на сидевшего в командирском кресле Лешего, он же Андрей Кириллович Загребельный, он же бывший подполковник ФСБ. Видок у моего приятеля был еще тот. Его камуфлированный бушлат тоже слегка дымился. Волосы на голове стояли дыбом, а левый глаз дергался от нервного тика. В разгрузке Загребельного все еще гуляли крохотные искорки статического электричества. Они подмигивали из карманов с магазинами, потрескивали на рифленых боках гранат, ползли по рукояти боевого ножа.
  - Что это было?
  Третья попытка Андрюхи уже кардинально отличалась от двух предыдущих. Его голос звучал почти уверенно. Видать часть этой уверенности передалась и мне.
  - "Сварка", холера ее побери! - выдохнул я. - Аномалия, блин, гребанная!
  - Аномалия... - морщась, протянул Леший.
  Кроме этих слов он произнести больше ничего не успел. В десантном отделении что-то загрохотало, затем послышалось невнятное бормотание, которое завершилось криком... нет, вернее стоном вырвавшимся из самой глубины души:
  - ... щит... Но почему не включили щит? - По-моему это был голос Серебрянцева, хотя не знаю... После удара током у меня в ушах все еще продолжало звенеть.
  - Поздно было, - я не надеялся, что меня услышат в десантном отсеке, а вот Загребельному информация явно не помешает. - Пришлось заглушить... Все заглушить. А то бы конец. "Сварка", она падла все приборы убивает, особенно те, что под напряжением.
  Я только теперь накопил достаточно сил, чтобы обернуться и поглядеть назад. Как там экипаж машины боевой? Как Лиза и Пашка?
  Первый, кого я увидел, был Главный. Он сидел на месте башенного стрелка, сгорбившись и обхватив голову руками. Ну да, конечно, в районе башни напряженность поля была выше всего, так что нашему проводнику досталось. По-моему обгорели даже концы его неизменной зеленой банданы.
  Следующим на глаза попался Владимир Фомин. Цирк-зоопарк, никогда не видел его таким жалким и несчастным. В расширенных от ужаса глазах бывшего криминального авторитета, позднее банкира, а еще позднее старосты Рынка стояли слезы. Он смотрел на дымящиеся рукава своей дорогой туристской куртки, на покрасневшие, словно после электрофореза, руки. Мне подумалось, что Фома сейчас проклинает тот миг, когда он решился покинуть Подольск и отправиться вместе с нами. Но что сделано, то сделано. Я был даже благодарен "сварке" за то, что она сбила спесь и всегдашний воинственный пыл этого, будем говорить так, далеко не кристально-чистого человека.
  Однако персона Фомина, его чувства и мысли занимали меня ровно одну секунду. Взглядом я пытался пробиться ему за спину и разглядеть в полумраке десантного отделения лица и впрямь дорогих мне людей.
  Лиза с Пашкой сидели крепко вцепившись друг в друга. Моя подруга гладила брата по голове и что-то ему шептала. Парнишка, не смотря на свои пятнадцать лет, не сопротивлялся. Наоборот, он словно искал у сестры помощи защиты и поддержки.
  - Лиза, как он? - прокричал я в испуге. За Павла мне действительно было страшно. Пацан еще не оправился от тяжелой контузии, а тут такая новая напасть, "сварка" эта гребанная!
  - Я... я не знаю, - всхлипнула девушка. - Он молчит.
  - Черт! - у меня гулко екнуло сердце.
  - Может вытянем парня наружу? - робко предложил Загребельный.
  - Какой там "наружу"! - вызверился я на приятеля. - Мы на Проклятых землях! Забыл что ли? Здесь где попало останавливаться нельзя.
  С этими словами я включил зажигание. Вернее попытался включить. Стартер крутил, но двигатель не запускал. Я попробовал еще и еще раз. Только после третьей попытки из моторно-трансмиссионного отделения послышался басовитый рокот. Фух, пронесло, - вздохнул я с облегчением. - Жива, выходит, машинка!
  Дорога была привычная, тысячу раз езженая и переезженная. Сейчас пройдем по окраине Александровки, дальше пруд и дом отдыха Бекасово, еще дальше до фундаментов сожженные пансионат "Орбита" и дом отдыха "Ростелекома". За ними поворот в дачный кооператив примостившийся на просеке, прямо под опорами ЛЭП. Вот по этой-то дорожке и домчимся практически до самых складов ГСМ моей родной танковой бригады. Вот тогда все, тогда, считай, дома. Это всего-то километра четыре. Пашка должен продержаться.
  После того как черные, покосившиеся деревенские домишки остались позади, Леший угрюмо сообщил:
  - Пацана опять тошнит. Весь пол заблевал.
  Я лишь насупился, но ничего не ответил. Что тут скажешь? И так все яснее ясного. Сглупил я, страшно сглупил, что взял с собой Пашку. Это путешествие вполне может стоить пацану жизни. Тут и здоровому то...
  Я вовремя заметил, что придорожный столб, на котором криво висел облезлый и погнутый указатель, отбрасывает длинную четкую тень. В эпоху "Большой мряки", когда солнце надежно занавешено ширмой из плотных серых облаков, таких теней не бывает. Они возникают лишь когда где-то рядом крутится "мотылек".
  Если бы замеченная мною тень лежала поперек дороги, то можно было и рискнуть, попробовать проскочить. Но она была наклонена в нашу сторону, и я не стал искушать судьбу. Остановив машину, я поглядел на Загребельного:
  - Где-то впереди "мотылек". Надо ждать.
  - Угу.
  С того самого момента, как мы пересекли границу Проклятых земель, Загребельный старался не задавать лишних вопросов и не отвлекать меня, единственного человека, который хоть что-то понимал во всем том, что творилось вокруг.
  Около минуты мы сидели молча. Я во все глаза следил за тенью от столба. Не дай бог начнет укорачиваться! Она начала, и притом довольно быстро.
  - Зараза! Приближается! - выругался я и тут же включил заднюю передачу.
  Мы пятились, а где-то впереди порхал невидимый "мотылек", который легко и просто мог насквозь прожечь целый океанский лайнер. Как долго могло продолжаться это отступление, как далеко могла загнать нас смертоносная аномалия, было не известно. Цирк-зоопарк, и это в то самое время, когда Пашке позарез нужна помощь!
  - И что, никак не пробиться? - неожиданно подал голос подполковник ФСБ.
  - Опасно.
  - Опасно или невозможно? Может есть способ?
  Способ... Может и есть способ, только знать бы какой. Была у меня одна догадка, или подозрение. Кто знает, может именно сейчас и настало время ее проверить.
  - Ты подствольник подсоединил? - поинтересовался я, обращаясь к приятелю.
  - Подсоединил, - Леший продемонстрировал свой АКС с висящим под стволом ГП-30.
  - Значит так... Встанешь в люке и по моей команде будешь бить гранатой точно в середину проезжей части. Понял?
  - Чего ж тут не понять, - Загребельный кивнул и даже не спросил на кой черт все это нужно. Только с умным видом, как бы между прочим, изрек замусоленную солдатскую шутку: - Пуля - дура, штык - молодец, а граната - вообще, баба невменяемая.
  - Давай, умник! - шутить как-то совсем хотелось.
  Первая граната пролетела почти по прямой и шарахнула метрах в сорока впереди БТРа. Разлет осколков у ВОГа не большой, всего метров десять-пятнадцать, поэтому прятаться мы не стали и пронаблюдали взрыв боеприпаса, что называется, во всей его красе.
  - Следующая! - вновь скомандовал я. - Бей туда же!
  Андрюха выстрелил, и второе облачко белесого дыма заклубилось посреди старой автодороги.
  - Ну а дальше что? - подполковник с недоумением огляделся по сторонам.
  - Третью! - приказал я уже совсем не таким уверенным тоном.
  - Как скажешь, - Леший сунул в ствол гранатомета еще один серебристый цилиндрик ВОГа-25.
  Третья граната пролетела всего метров пятнадцать. Прямо в воздухе в нее ударила длинная молния. Это походило на молниеносный бросок огненной кобры, которая вдруг материализовалась из пустоты. Взрыва гранаты не последовало. Она просто сгорела в долю секунды. Еще мгновение об атаке "мотылька" напоминало огненное ослепительно белое пятно висящее в воздухе. Но затем оно стало блекнуть и осыпаться на землю крохотными едва заметными искорками.
  - Ничего себе "мотылек"! - пробубнил себе под нос Загребельный и покосился на мою затянутую в танкистский шлем голову, которая торчала из соседнего люка.
  - Забирайся внутрь. Двигаем!
  - Может, я лучше тут покараулю? - предложил Андрюха.
  - Внутрь! - не терпящим возражения голосом проревел я. - Проклятые не то место, чтобы на броне гарцевать.
  Когда командирский люк захлопнулся, я повел машину дальше. Противореча самому себе, внутрь прятаться не стал. Так намного лучше видно, а, стало быть, можно поддерживать более высокую скорость. А скорость нам сейчас очень даже нужна. Вспомнив о Пашке, я стиснул зубы. Цирк-зоопарк, это же надо, чтобы пацану так не везло!
  ............................................................
  Я без промедления направил БТР в узкий плотный коридор с хорошо накатанной колеей. Мной же накатанной, кем же еще! Помнится, мне стоило немалых усилий, чтобы расчистить эту дорожку. Зато теперь хоть проехать можно, правда с черепашьей скоростью и понадежней задраив люки. Аномалий на этом пепелище отродясь не водилось, зато всяких тварей развелось предостаточно. На бронетранспортер они не посягали, такая здоровенная штуковина у них поперек глотки встанет. А вот торчащая из люка голова человека вполне может и заинтересовать.
  - Куда тебя черт несет? В дебри какие-то свернул! - очень недовольным голосом пробасил Леший, как только я оказался внутри машины.
  - Прояви смекалку, ты, шпион со стажем, - я криво усмехнулся приятелю, а когда понял, что до него все же не доходит, пришлось пояснить: - Только идиот может полагать, что лучшее, самое мощное Советское, а затем и Российское танковое подразделение квартировало в выстроенных под линеечку боксах, уязвимых от воздушной атаки даже эскадрильи "кукурузников".
  - Понятно, - протянул подполковник ФСБ. - Спрятали все-таки. Запихнули дивизию, под землю.
  - Не всю, - я отрицательно покачал головой. - В Советские времена тут два полка стояло. А после реформы техника "НЗ". Т-90АМ. Новенькие. Только-только с завода.
  - Они и сейчас там?
  - Нет. Всех в бой кинули. И никто не уцелел.
  Я видел как после моих слов у Загребельного сжались кулаки, и он злобно покосился на мнимого белоруса. Я прекрасно понимал что сейчас творится в душе моего приятеля. Боль помноженная на гнев и ярость. И самое притягательное, что впервые за долгие годы борьбы этому гремучему коктейлю есть на кого выплеснуться. Вот он, рядом, один из тех, кто в ответе за все наше горе, за гибель миллиардов ни в чем не повинных людей.
  - Андрюха! - я окликнул друга и отрицательно покачал головой. Не время, мол, сейчас еще не время...
  Леший понял и с каменным лицом уставился в заляпанное пылью и грязью бронестекло смотрового люка. Он так и молчал до тех самых пор, пока впереди не замаячил пологий земляной холм. На одном из его склонов приютились несколько небольших строений самого мирного вида. Непосвященный мог бы легко подумать, что это какая-то ферма или может склады, а вот человек более внимательный наверняка бы отметил...
  - Лес во всей округе выкосило, а этой халабуде хоть бы хны. Окон почти нет, стены бетонные, плюс гермоворота, - Леший взял себя в руки и прервал молчание.
  - Сообразил наконец, - мой кивок стал похвалой другу.
  Я подкатил к самым воротам, после чего оглянулся и проинформировал всю нашу боевую команду:
  - Приехали. Полагаю, на сегодня неприятности закончились. - Взглядом я принялся искать Пашку, а когда наконец натолкнулся на его бледное лицо, то тут же засуетился: - Андрей, садись за руль. Умеешь ведь?
  - Спрашиваешь!
  - Странно если бы не умел, - я одобрительно хлопнул приятеля по плечу. - А я пойду, открою.
  - Полковник выходит! Всем страховать! - Тут же отдал приказ ИО владельца БТРа.
  Я кивнул то ли в знак благодарности, то ли убедившись, что подполковник принял командование. Страховать меня особо не требовалось. Во-первых, потому что я и сам мог за себя постоять. Во-вторых, и это главное, все окрестности были буквально нашпигованы сюрпризами для особо ярых любителей "комиссарского тела".
  Оказавшись снаружи, я стал искать ключ. Раньше ворота открывались с помощью кодового замка, да только вся эта электроника давно накрылась. Пришлось ее выкорчевать с корнем и довериться обычному амбарному замку. Никаких сюрпризов я на дверь не ставил. Зверье замок не всколупнет, а люди... Людей я убивать вовсе не собирался.
  В тот самый момент, когда я запустил руку под решетку вентиляционного канала, глаз уловил движение. Что-то быстрое и проворное скользнуло по стволам поваленных деревьев и тут же рванулось в мою сторону.
  АКМС висел на груди, но я даже не подумал за него хвататься. Первым моим движением стал резкий отчаянный прыжок под брюха бронетранспортера. Укрыться от осколков, вот что сейчас было самое главное.
  ОЗМка сработала прямо за спиной у твари. Мина подпрыгнула на полагающуюся ей метровую высоту и раскатисто грохнула почти семисотграммовым зарядом тротила. Воздух тут же наполнился жутким визгом разлетающихся во все стороны роликов. Их у "Злюки" почти две с половиной тысячи, и если уж не повезет ее зацепить...
  Навозному льву не повезло. Он получил не только с полсотни осколков, но и мощный, остервенелый пинок взрывной волны. От этого неожиданного и весьма неприятного дуплета тварь покатилась по земле, беспорядочно трепыхая своими паучьими лапами.
  Знание того, что нападал именно лев, мигом придало мне резвости. Осколки вряд ли пробили толстый панцирь, так что буквально секунд через пятнадцать-двадцать свирепый хищник очухается и вновь ринется в атаку. Все это я сообразил уже на бегу. Вместе со щелчком затворной рамы пришло и четкое понимание боевой задачи.
  Я успел вовремя. Лев лежал на спине и невпопад шевелил лапами. Так что мне оставалась лишь самая легкая работенка - добить тварь. И я с глубоким удовлетворением всадил половину рожка в белое брюхо, аккурат меж шестью паучьих трехсуставных конечностей.
  Нажимая на спуск автомата, я не мог отделаться от ощущения, что все это уже было. В одной из предыдущих новелл, повествующих о героических подвигах славного оружейника Максима Ветрова, я вот точно также добивал поверженного льва. И, между прочим, тогда очень гордился собой, считал, что то была победа, о которой будут судачить во всех колониях Подмосковья. Наивный! Зло под название навозный лев показалось легким недоразумением по сравнению со всем тем, что началось потом.
  - Ты как? В порядке? - рядом со мной как из-под земли выросли запыхавшиеся Леший и Петрович.
  - Дело сделано, - я еще раз поднял Калаш и на всякий случай выстрелил льву прямо в разинутую пасть. Контрольный, так сказать.
  - Давай побыстрее заберемся внутрь, - предложил Загребельный с подозрением оглядывая окрестности.
  - Львы обычно поодиночке охотятся, - успокоил подполковника Петрович.
  - Кроме льва тут еще всякой нечисти полным-полно, - Леший поморщился. - Я ее нутром чую.
  Мой приятель был прав. Твари Проклятых земель отличались от тех, что населяли пустоши. Здесь все они были словно симбионты, будто составные части аномалии. Уже сейчас, вооруженный знанием теории Серебрянцева, я отчетливо это понимал. Монстры приходили из параллельных миров, убивали все, что не походило на них, все, что казалось им чуждым, и вновь исчезали в бесконечных лабиринтах пространства и времени. Хорошо, что "Логово" находилось на окраине Проклятых земель, и такие чудовища появлялись здесь нечасто. Но все же появлялись. Памятуя это, я счел предложение Загребельного очень даже не лишенным смысла.
  За гермоворотами нас поджидал мрак. Я прекрасно знал, что он там. Этот мрак был моим... нет, не врагом, и не другом, а просто старым хорошим знакомым, с которым мы уже почти два года регулярно встречались в одном и том же месте. Отдав долг вежливости, я был вынужден прервать эту встречу.
  - Врубай свет! - прокричал я Лешему, который вновь занял место за баранкой "302-го".
  Вспыхнула только одна фара. Все остальное осветительное оборудование было разбито и покорежено. Произошло это когда на мой БТР сбрасывали тонны кирпича, бревна, старое железо и негодное оборудование. Именно в тот страшный день мы отбивали атаку на Одинцово, и "302-ой" стал частью высокой баррикады, преградившей путь ордам разъяренных кентавров.
  С этого момента прошло чуть больше недели, а кажется, что минула целая вечность. Сколько всего было... Даже представить жутко! Смерть, кровь, ужас, страдания, и в то же время новые встречи, новые друзья, новые надежды и даже новая, наверное самая последняя в жизни любовь. Но самое невероятное событие, это конечно же встреча с Главным. Именно от него мы и узнали правду...
  - Эй, Максим, ты что, уснул? - прокричал мне Леший, высунувшись из люка. - Двинули что ли?
  - Сейчас, - я надежно запер ворота и, обойдя БТР, стал в луче света. - Давай, за мной! Потихоньку! - Не дожидаясь ответа, я шагнул в темное жерло туннеля.
  Это действительно был туннель. Он покато уходил на глубину двадцати метров. Все здесь было незатейливо и хорошо знакомо: гладкий бетонный пол, исчерченный следами шин и царапинами от гусениц, да арка потолка, которая сейчас лишь угадывалась в неярком колеблющемся свете одной единственной фары. По стенам тянулись косоплеты толстых кобелей. Проложили их довольно высоко, чтобы не изгибать линию всякий раз, когда на пути попадалась дверь служебного помещения. Этих дверей в туннеле имелось не так уж и много. Каждая из них была выкрашена в стандартный серый цвет и имела свой буквенно-цифровой код. Все эти норы я уже давным-давно исследовал и не нашел ничего интересного. Одна сгоревшая аппаратура, старые столы и стулья, кипы заплесневевших журналов и формуляров, да любовно вставленные в тонкие жестяные рамки плакаты и схемы. Ох, помню, и драли нас за эту наглядную агитацию...!
  Стены туннеля исчезли как-то сразу. Я шагнул в огромный зал, свод которого поддерживали десятки массивных бетонных колонн. Разметка на полу указывала места расстановки боевой техники. Двери в стенах это кладовые, канцелярии, мастерские и жилые кубрики. Таких залов будет еще два на этом уровне и три на нижнем. Всего шесть, по одному на каждый танковый батальон.
  Чтобы мои спутники не чувствовали себя уж очень потерянными и одинокими в этом подземном царстве мрака, я ободряюще махнул им рукой и прокричал:
  - Двигайте за мной!
  Путешествие через площадку ? 1 заняло минут семь-восемь, затем был еще один короткий туннель, после чего мы наконец и достигли того самого места, которое я любовно именую "Логовом".
  На площадке ? 2 все еще оставалась кое-какая техника: один Т-90, два БМП-4 и два бортовых "ЗиЛа-131". Свет фары сразу выхватил из темноты их силуэты. Подтверждая, что нам именно в эту сторону, я шагнул по направлению к боевым машинам.
  - Приехали, что ли? - следуя моим указаниям, Леший припарковал БТР рядом с танком и теперь мог спокойно оглядеться по сторонам.
  - Приехали, - подтвердил я. - Только мотор пока не глуши.
  Свет фары рисовал на стене большой белый круг, немного обрезанный снизу. Та его часть, что задевала пол, освещала пятикиловаттный бензиновый генератор "Хонда" и две стоящие рядом с ним канистры. В "Логове" у меня все продумано, все на своих местах. Иначе нельзя, иначе как разобраться в этом царстве вечной ночи?
  Я подошел к генератору и запустил его. Сразу вспыхнул свет. Над зоной, где стояла техника, загорелось шесть больших электроламп, ввинченных в тарелки металлических плафонов.
  - Теперь можно, теперь глуши! - махнул я рукой.
  На пару с Андрюхой мы аккуратно вытащили Пашку из бронетранспортера. Пацан помогал нам в меру своих, прямо сказать, очень небольших сил и даже пробовал протестовать против чрезмерной опеки. Только получалось у него это как-то не очень. Язык у мальчугана заплетался, а глаза иногда закрывались, так что казалось, будто он вот-вот вырубится.
  - Давай в кубрик его, - я указал на дверь с номером семнадцать.
  Войдя в помещение, я щелкнул выключателем. Стоваттная лампочка осветила комнату, в которой стояло полтора десятка двухъярусных солдатских кроватей. Деревянные тумбочки, табуретки и свернутые в рулоны матрасы. Всегда и везде аскетический интерьер солдатского жилища оставался одним и тем же.
  На ближней к входу койке матрас был расстелен. Рядом на тумбочке стояла керосиновая лампа, миска с окурками, металлическая кружка и вскрытая коробка от сухпайка.
  - Красиво живешь! - Леший обвел взглядом кубрик. - Отель "Хилтон", пять звезд, не меньше.
  - Да пошел ты... - я потянул Пашку к своей койке.
  Когда мы уложили пацана, в кубрик буквально ворвалась Лиза. Она притащила наши рюкзаки, фляги с водой, пакет с лекарствами, короче все, что мы ей приказали.
  - Давай сюда.
  Я забрал у девушки часть поклажи и тут же принялся копаться в нашей довольно большой аптеке. Что там говорил доктор? Пашке надо давать вот эти розовенькие и еще вон те, из длинной картонной коробки. Я схватил заветные пилюли и только в этот момент вспомнил. Цирк-зоопарк, а ведь у нас есть еще и кристаллы! Те самые, что Нестеров раздобыл в храме кентавров. Не уверен, но может именно они, а совсем не вся эта химия, которую набадяжили фармацевтические кампании, и спасли Пашку во время кризиса. Кристаллы по-прежнему хранились у Лешего в его старом потертом вещмешке.
  Я уже хотел приказать подполковнику достать их и даже открыл для этого рот, но тут увидел, что Загребельный без всякого напоминания сам добыл заветный клетчатый узелок. Наши взгляды встретились и Андрюха, пожав плечами, протянул:
  - Попробуем еще раз. Черт его знает...
  - Жаль, Мурата нет, - в отчаянии простонала Лиза. - Он бы помог. - Моя подруга явно думала о своем, а потому даже не заметила ни поступка, ни слов Лешего.
  Мурат... От этого имени я вздрогнул. Последним кто произносил его, разумеется, кроме Лизы, был Главный. Этот сукин сын толком ничего не объяснил. Просто сказал, что у Мурата Ертаева свой путь, свое предназначение. Вот и вся информация. Мы с Андрюхой долго думали над его словами, да так ни к чему конкретному и не пришли. Сошлись только на том, что ханх никогда, никого и ни к чему не принуждает. Вот и выходит, что наш боевой товарищ выбрал свою дорогу совершенно самостоятельно. Какую именно дорогу? Даже невозможно представить. Хочется лишь надеяться, что это не славная смерть во имя великой цели. Этих смертей уже было... не сосчитать. Жаль будет если так. Хороший все-таки парень Мурат!
  Хотелось мне того или нет, но ситуация с Пашкой, слезы Лизы, наложили отпечаток на ход моих мыслей. Думая о Мурате я не мог не согласиться со своей подругой: да, Ертаев в медицине разбирался. Талант у него, как говориться, от бога.
  Я несколько раз промычал про себя это короткое "от бога", пока наконец не понял, что именно зацепило меня в этих двух словах. Цирк-зоопарк, это что же получается, бог научил? Бог знает о человеке все, ну или почти все? Он умеет врачевать и исцелять? Вполне логично, что результатом серии этих весьма сомнительных, с точки зрения прожженного атеиста, открытий стал почти телепатический призыв: "А ну, товарищ бог, где ты там? Выходи!".
  Будто услышав мой зов, Главный переступил порог кубрика. Несколько секунд он просто стоял и с любопытством озирался по сторонам. Все это время я глядел на него и старался понять... вернее, убедить себя, что вот этот человек в грязном, рваном плаще и с вымазанным сажей лицом и есть ОН.
  Этот взгляд не ускользнул от пронзительных темных глаз гостя, и тот улыбнулся. Эта улыбка меня отрезвила. Не время сейчас улыбаться!
  - Помощь нужна, - я взглядом указал на распластавшегося на койке Пашку. - Сделай что-нибудь.
  Ничего не говоря, Главный подошел, мельком взглянул на те таблетки, что я держал в руках, а затем стал копаться в пакете с медикаментами. Результатом его изысканий стали еще полдюжины разноцветных упаковок. Некоторые препараты он брал по одной таблетке, некоторые по две, а кое-какие пилюли ломал напополам. Добавив к ним пару кубиков сахара, добытых из коробки с сухпайком, Главный потребовал:
  - Пусть выпьет, - поразмыслив секунду, он кинул сахар в стоящую на тумбочке кружку и попросил Лизу: - Налей воды до половины, а потом размешай.
  На все этой действо мы с Лешим смотрели с некоторым недоумением, если не сказать с растерянностью. Мы ожидали чуда, а получилось, что присутствовали при визите угрюмого, не очень разговорчивого фельдшера из какого-то забитого здравпункта.
  - И это все? - мой вопрос стал продолжением этих мыслей.
  - Я всего лишь человек, - Главный ссыпал таблетки пацану в рот, приподнял ему голову и стал поить сладкой водой.
  - А как же это... - Леший взвесил на ладони клетчатый узелок. Ткань кое-где разошлась, и сквозь образовавшиеся отверстия стали видны крупные голубые кристаллы.
  - Это? - Главный недоумевающе приподнял бровь.
  - Мы пробовали эту штуку, - Загребельному наконец удалось сформулировать свою мысль. - И она, кажется, помогла Павлу.
  - Вы что, пичкали мальчишку энергоном? - глаза Главного округлились.
  Мы с Андрюхой ничего не ответили, только лишь ошарашено переглянулись. Однако закравшиеся в душу испуг и страх тут же улетучились, когда наш знакомый улыбнулся и по-доброму покачал головой:
  - Век живи, век учись, - многозначительно произнес он, а затем потребовал: - Подполковник, дай мне пару капсул.
  Леший не стал жадничать и протянул целую горсть. Главный, не глядя, выудил из нее два похожих на крупный фундук кристалла. При электрическом освещении свечение голубых камней выглядело не столь ярким и чистым. Сейчас они казались просто кусочками лазурита, образцами из магазина наглядных пособий.
  Главный огляделся по сторонам в поисках чего-то. Подходящего предмета, видать не нашлось, поэтому он пошел по простому и незатейливому пути. Доктор в зеленой опаленной бандане положил кристаллы на пол и прикладом своего помпового ружья стал гвоздить по ним. Камни лопались с громкими хлопками. Расколовшись, они сразу гасли, а в воздух подымался легкий голубоватый дымок.
  - Давайте, валите все отсюда, - приказал Главный. - А то все выпьете и мальчишке ничего не оставите.
  Мы с Андрюхой в общих чертах догадывались о чем это он, а потому беспрекословно двинули к выходу.
  - Я останусь, - заупрямилась Лиза.
  - Нет, тебе тоже придется уйти, - Главный сурово поглядел на девушку.
  - Но Павел...
  - Он поспит, - перебил Лизу мнимый белорус. - Ему полезней поспать.
  С этими словами Главный подсунул руку Пашке под затылок и надавил на какие-то только ему ведомые точки. Глаза пацана мигом закрылись, и он откинулся на подушку. Увидев столь мгновенное отключение, Лиза да и мы с Андрюхой сперва занервничали. Но когда на губах пациента заиграла умиротворенная улыбка, мы расслабились.
  Именно в этот момент в кубрик и заглянул Петрович. Майор мотострелок быстро оглядел всех присутствующих и остановил взгляд на Главном:
  - Олесь, там дед этот, полоумный, свою машину начал проверять. Ты, кажется, хотел посмо...
  - Тише ты! - цыкнул я на Петровича, и тот заткнулся на полуслове. Теперь у меня появилась возможность продублировать приказ лекаря: - А ну давайте все отсюда! Живо!
  Плотно прикрыв за собой дверь кубрика, я покосился на Главного:
  - Олесь, говоришь?
  - А что, неплохое имя, - пожал плечами тот. - К тому же я к нему стал привыкать.
  - Ладно, пусть будет Олесь.
  - Главный тоже ничего, - Главный заговорщически мне подмигнул.
  Интересно, понял бы я этот сигнал раньше, когда у нашего приятеля был всего один глаз? Вслед за этой мыслью промелькнул весь калейдоскоп событий с участием этого... хотел сказать человека, да вовремя спохватился. Человеком он стал только теперь. А раньше... Наверное лучше сказать обтекаемо - существа. Да, существа. Именно оно разогнало стаю кровожадных призраков, именно сквозь него даже не оставив следа прошли пули Лешего, именно его чудодейственная энергия исцелила меня и Лизу, и, наконец, именно оно договорилось об отсрочке для гибнущей Земли. Цирк-зоопарк, а я ведь и вправду был готов назвать его богом. Только вот все портила маленькая деталь, его настоящее подлинное имя было ханх.
  - Максим Григорьевич, голубчик, у нас тут проблема, - раздосадованный старческий голос прервал мои мысли.
  - Проблема? - повторил я, пытаясь быстро перестроиться на новую тему.
  - Вот, взгляните, - Серебрянцев поманил меня рукой.
  Младший научный сотрудник Физического института имени Лебедева за компанию с аспирантом ХАИ сидел на броне. Они по очереди вскрывали блоки энергетического щита и придирчиво их осматривали.
  Прежде чем подойти, я окинул взглядом свою машину. Нынешний облик "302-го" значительно отличался от облика всех остальных его собратьев в большой интернациональной семье БТР-80. И дело было совсем не в ободранной краске, разбитых смотровых приборах, погнутых пулеметах и других следах пребывания под завалом. Основным отличием были крупные прямоугольные блоки, навешанные на броню. Перевитые экранированными кабелями и трубками с охладителем, они образовывали три цепочки, три кольца, которые плотно обтягивали стальное тело бронетранспортера. Первое из этих колец, самое маленькое, стягивало скуластую морду БТР-а прямо поверх волноотражательного щитка. Второе - самое большое, располагалось в центральной части корпуса, прямо позади башни. Третье опоясывало бронированный корпус позади задних колес. Все эти усовершенствования лишали "восьмидесятку" части ее боевых качеств. Однако со всем этим приходилось мириться, и только по одной причине: вся эта хрень, навешанная на мой героический бронетранспортер, именовалась системой энергетического щита, которая весьма лихо справлялась с аномалиями. Вот то-то и оно что справлялась! Сейчас, насколько я мог судить, со щитом возникли некоторые сложности.
  Моя голова и так была забита всевозможными проблемами, так что как-то не очень хотелось добавлять к ним еще и научно-технические составляющие. Но видать никуда не денешься, не открутишься от них, проклятых. С тяжелым вздохом я поставил ногу на подножку около колес.
  - Что там у вас, Даниил Ипатиевич? - задавая вопрос, я ухватился за скобу на крышке аккумуляторного отсека, потянулся и влез на броню.
  Первое что попалось на глаза, это седая, как всегда взлохмаченная шевелюра старика, низко склонившегося над вскрытыми блоками. Когда Серебрянцев поднял голову, сквозь стекла его очков на меня глянули умные, пытливые, излучающие во истину юношескую энергию глаза.
  - Смотрите, Максим Григорьевич, - пожилой ученый подвинулся, чтобы мне было лучше видно. - В принципе вся система рассчитана на воздействие довольно мощного электромагнитного импульса. Сами понимаете, в космических разработках учитывали любые, вероятные и даже невероятные ситуации.
  - Понимаю. Тогда в чем проблема? Почему щит не выдержал встречи со "сваркой"?
  - Наши с Сережей доработки... - старик замялся. - Они были сделаны, я бы сказал так, из подсобных материалов.
  - Во-о-т оно в чем дело! - я невесело кивнул. - Выходит теперь можно сдирать с брони всю эту космическую машинерию?
  - Если бы здесь отыскались запчасти... электрические шины, переходники, реле, еще кое-что... - не позволив мне ответить, младший научный сотрудник указал на стоящий рядом Т-90. - В танке ведь полно всякой электротехнической начинки. Можно попробовать...
  - В этом танке только гусеницы исправны, - угрюмо сообщил я. - Поэтому он здесь и остался.
  - Не может быть, чтобы все сняли, - засомневался старик.
  - Ладно, - раздумывая над проблемой, я почесал затылок. - Вы тут разберитесь сколько и чего надо, а я попытаюсь сообразить где все это раздобыть.
  - Свету бы добавить, - осторожно попросил Сергей Блюмер.
  - Переноска имеется, - я кивнул.
  - Скажите где, - Сергей тяжело поднялся на ноги и сделал неуверенный шаг по направлению к борту.
  - Отставить! - остановил его я. Поглядев на бледное лицо аспиранта, на его поникшие плечи и грязные бинты, стягивающие культю ампутированной кисти, я добавил: - Сейчас сам принесу. Все равно ведь слазить.
  Блюмер благодарно кивнул и присел на башню.
  Разматывая удлинитель, я бегло оглядывался по сторонам. Мои спутники так и не освоились в "Логове". Огромное хранилище тонуло в густом мраке, туннели и переходы расползались от него на многие километры. Догадываясь о колоссальных размерах этого подземного города, каждого одолевал вопрос: А насколько он безопасен? Единственные ли мы его обитатели? Не появится ли из темноты кто-то или что-то? А может мы оказались в западне, из которой нет выхода? Неуверенность и страх обволакивали души людей. Они молчали только лишь благодаря моему присутствию, мол, Ветров знает что делает.
  Я дотянул кабель до БТРа, подключил его к забранной в решетку переносной лампе и подал все это хозяйство Блюмеру. Пусть там пока разбираются, а мне следует озадачить всех остальных. Общаться с каждым по отдельности не очень-то хотелось. Процесс получится длительный, да и не та у нас компания. Фомин с Петровичем еще чего доброго удумают, что их начали затирать или того хуже строить против них какие-то козни. Так что как говориться, трубить общий сбор!
  Трубы у меня не было, поэтому пришлось просто громко приказать:
  - А ну, господа-товарищи, давайте все сюда!
  Первым подтянулись Леший с Главным, за ними Лиза с Нестеровым и последними, как бы подчеркивая свое особое положение, подошел бывший банкир со своим новоиспеченным телохранителем.
  - Ситуация следующая, - начал я. - Сейчас уже вторая половина дня. Само собой, сегодня мы уже никуда двинуться не сможем. Да и дело не только в приближающейся ночи. Нам следует закончить ремонт бронетранспортера, разобраться с количеством необходимого оружия и снаряжения, к тому же очень и очень желательно наладить щит.
  Тут я поднял глаза на копающегося в аппаратуре Серебрянцева. Младший научный сотрудник почувствовал этот взгляд и оторвался от работы. Он пожал плечами и не очень уверенно произнес:
  - Мы сделаем все возможное.
  - Вот-вот, - кивнул я. - Постарайтесь уж.
  - А когда реально мы сможем выехать? - подал голос Главный. - Времени очень мало.
  - Завтра, часов в десять.
  Я прекрасно понимал, что ремонт мы не закончим быстро. Так что погрузкой будем заниматься с утра. А это как раз работенка часа на два-три. Так что в десять ноль-ноль, никак не раньше.
  Вступительная часть была закончена, теперь следовало заняться делом. Лизе было поручено приготовление пищи. То ли это обед, то ли ужин, понять было сложно. Все хотели есть, и им, конечно же, было наплевать как это дело будет называться.
  Наш снайпер явно без особого оптимизма воспринял свое боевое задание:
  - Опять мне, - пробурчала девушка и отправилась распаковывать мешок с провизией.
  - Толя, помоги ей, - я поглядел на Нестерова.
  Пожилой майор милиции выглядел не очень хорошо. Следы побоев, которыми наградили его подручные Фомина, конечно же еще не сошли. Кровоподтеки лишь из фиолетовых стали желтоватыми и расплывчатыми. Этот, прямо скажем, не очень жизнерадостный грим делал Нестерова походим на покойника. Анатолий и сам прекрасно понимал, что представляет собой жалкое зрелище, поэтому в ответ на мою просьбу лишь горько усмехнулся.
  - Там примус есть, - я кивнул в сторону стоящих вдоль стены предметов. - Лизе с ним в жизни не разобраться, а ты сможешь.
  - Аппарат как раз из моей эпохи, - подтвердил милиционер и, перетянув автомат за спину, отправился добывать живительный огонь.
  Возле меня осталось четверо. Они то и должны были составить костяк ремонтной бригады. Самая главная задача, которая перед нами стояла, это замена вышедших из строя пулеметов. Пожалуй, с этого и начнем, - сказал я сам себе и повел людей в личный арсенал полковника Ветрова.
  Когда под потолком вспыхнули три висящие в ряд лампочки, у моих сопровождающих вырвался невольный вздох восхищения. Мужики все-таки! А какое мужское сердце не затрепещет при виде целого зала, до отказа набитого оружием.
  Ящики с патронами лежали двумя штабелями, метров по двадцать в длину и в высоту более человеческого роста. Я сложил их вдоль двух противоположных стен. Внутри герметически запаянные цинки или водонепроницаемые пакеты, так что конденсат и плесень со стен бетонного каземата боеприпасам особо не повредят. А вот для оружия, как бы хорошо он не было упаковано, все же лучше подобрать местечко посуше, например, в центре зала. Под низ я сложил ящики с новенькими АКСами, а уже сверху наваливал все те машинки, которые подбирал во время своих бесчисленных странствий по местам былых боев.
  - Сколько же здесь! - восхищенно выдохнул Загребельный.
  - Не так много, если учесть ту скорость, с которой вы все это тратите.
  Произнося "вы", я конечно же имел в виду не присутствующих здесь людей, а все те поселения Подмосковья, которые я вот уже два года исправно снабжал оружием и боеприпасами.
  - Не думаю, полковник, что это твой единственный склад, - Владимир Фомин чисто деловым взглядом оценил общее количество оружия. - Ты давно комерсуешь. Уже бы не один такой склад опустошил.
  - Угадал, были и другие, - мне нечего было скрывать. - Только до них теперь не добраться. Все "сумерками" покрыло.
  - "Сумерками"?
  Петровича очень заинтересовало это название. Должно быть о "сумерках" он что-то слыхал, да только мало, может краем уха. Это была одна из тех историй, о которых болтают много, да только все разное. А тут такой случай - настоящий живой свидетель.
  - Не терпится познакомиться? - я криво усмехнулся. - Не волнуйся, от этого дела не отвертишься. Завтра в самое их логово полезем. - Произнося эти слова, я взглянул на Главного. Пожалуй, это был единственный человек, который понимал, о чем это полковник тут толкует.
  - Куда полезем? - помрачнел Фома.
  - Вглубь Проклятых земель, куда же еще! - я в упор поглядел на экс-старосту Рынка. - Это только здесь, в приграничье, Проклятые такие тихие. А там дальше начнется...
  - Ничего себе тихие! - майор мотострелок поежился, очевидно припоминая встречу со "сваркой", а затем стал жадным взглядом оглядывать разложенное на ящиках оружие. - Надо взять побольше, чтобы как следует всыпать всей этой нечисти.
  Всыпать аномалиям из пулеметов и автоматов у нас вряд ли получится, но пыл Петровича оказался весьма кстати. Нам действительно следовало поторапливаться.
  Отыскав длинный узкий ящик, я махнул Лешему:
  - Андрей, помогай, а то дура еще та... больше полтинника весит, а с ящиком все шестьдесят.
  Пока Загребельный пробирался ко мне, майор поинтересовался:
  - А нам что делать?
  - Там, слева от входа два ПКТ стоят. Не новые, но рабочие. Бери любой. - Подумав немного, я передумал: - Отставить! Саша, ты ленты снаряжать умеешь?
  - Что за вопрос! - Петрович даже обиделся.
  - Тогда бери себе в помощь Фомина и займись.
  - А пулемет? - майор уже держал в руках ПКТ.
  - Пулемет отдай... - я чуть не сказал Главному. - Пулемет пусть Олесь возьмет.
  - Добро.
  Петрович вручил белорусу 7,62 миллиметровый пулемет Калашникова, а сам принялся нагружать на своего бывшего шефа пустые патронные ленты. Делал майор это с нескрываемым удовольствием. Сейчас они с Фоминым поменялись ролями, и начальником был он.
  Взявшись за ручки на торцах деревянного ящика, мы с Лешим потащили его к бронетранспортеру. Впереди вышагивал Главный. Он держал ПКТ как обычный автомат. Кабель электроспуска извивался около его руки, штепсельного разъема видно не было, отчего казалось, что Главный подключился к управлению пулеметом и в любой момент может открыть огонь. Конечно же умом я понимал, что такого быть не может, но ощущения остаются ощущениями. От них сложно отделаться, тем более когда понимаешь кто на самом деле этот человек.
  Около БТРа уже пахло закипевшей кашей. Сперва я даже не узнал запах. Что-то далекое, совсем из другой жизни, из другого мира. Вдруг до меня дошло - гречка! Лиза готовит гречневую кашу!
  - Это правда? - я поглядел на приятеля. - Я не сплю?
  - Ты о чем? О каше? - подполковник улыбнулся. - Точно. Есть такое дело. Гречка в припасах Фомина была.
  Вдыхая аромат давно забытого деликатеса, я не знал радоваться этому или негодовать. С одной стороны сейчас мы попробуем настоящую гречневую кашу, но с другой... С другой, в некоторых поселениях люди едят заплесневелое зерно из заброшенных, зачастую зараженных элеваторов.
  В этот момент мне до зуда в костяшках пальцев захотелось расквасить рожу Фомина. Живут же такие гниды! Жируют, когда все вокруг пухнут с голоду. И как нас только угораздило связаться с такой сволочью!
  Как угораздило, я прекрасно помнил. Фома дал нам топливо, снаряжение и продовольствие. Без него вся наша экспедиция практически не имела шансов, что было весьма неприятно, тем более, если на кону стояло ни много, ни мало, а спасение человечества, спасение нашей планеты. Подумав об этом, я стал успокаивать себя, уговаривать, что Фомин это то неизбежное зло, с которым надо смириться, которое лучше по-возможности просто не замечать.
  Это самое зло, словно протестуя против моего решения, тут же прогромыхало, вернее пробряцало рядом. Как мне показалось, Петрович нагрузил на него все имеющиеся у меня пулеметные ленты, отчего Фомин стал похож на елку, обвитую черными гирляндами, точь в точь как после веселенького новогоднего пожара. Сам мотострелок показался следом. Он сгибался под тяжестью ящика с 14,5 миллиметровыми патронами.
  - Внутри машины еще ленты есть, - напомнил я майору. - И не забудь сперва все это хозяйство в бензине промыть.
  - Да знаю я, - пропыхтел мотострелок.
  - Знает он... - буркнул я себе под нос. - Все всё знают, только как положено ни хрена не делают.
  В тот самый момент когда мы с Андрюхой опустили ящик с КПВТ около колес "302-го", к нам подошел Нестеров.
  - Давайте подзаправимся сначала, а уж потом вплотную займемся делами, - предложил милиционер.
  - Разве готово? - Загребельный покосился в сторону шипящего примуса и суетящейся рядом Лизы.
  - Минут через десять будет в самый раз, - заверил Анатолий. - Как раз свои миски да котелки достанете.
  В моем животе громко и протяжно заурчало, что без всяких сомнений являлось знаком полного согласия. Как говорится, война войной, а обед по расписанию.
  - Идемте, - я кивнул Нестерову и тут же громко объявил: - Приготовиться к принятию пищи! Даю полчаса.
  Котелки мы достали вовсе не за десять минут. Для этого дела потребовалось минуты полторы, от силы две. Единственный, кто остался в пролете, так это Главный. У него из личных вещей был лишь патронташ да то самое знаменитое помповое ружье.
  - Отдай ему крышку, - попросил я Лешего.
  Подполковник ничего не ответил. Пожал плечами и стал отстегивать продолговатую алюминиевую посудину.
  - И еще одну капсулу энергона, - попросил Главный. - Или лучше две.
  - Тоже подсел на эту штуку? - Леший с подозрением покосился на нашего старого знакомого.
  - Не для меня, - Главный отрицательно покачал головой. - Пока есть время, пойду, подзаряжу мальчишку.
  Он так и сказал "подзаряжу", словно речь шла о какой-то машине.
  - Да ради такого дела хоть все забери, - Загребельный плюхнул узелок в крышку от котелка и протянул весь этот комплект Главному.
  Я поморщился. Вдруг вспомнилось где именно Нестеров раздобыл клетчатый сверток. По-моему, там было полно разлагающихся трупов, и за километр разило смертью. Я все это вспомнил, но промолчал. Зачем портить человеку аппетит?
  Однако, похоже, Главный все прекрасно знал. Глядя на мою слегка перекошенную физиономию, он криво усмехнулся, затем вынул узелок из своей будущей тарелки и принялся его развязывать. Чтобы камни не рассыпались, Главный был вынужден положить сверток на броню танка, около которого мы стояли.
  От нечего делать мы с Андрюхой следили за его руками. Надо признаться, что крупные голубые кристаллы вольно или невольно всегда притягивали к себе внимание. Под их оболочкой словно заключалась целая вселенная, в которой то клубились плотные газовые облака, то вспыхивали яркие огни сверхновых звезд. Красиво, черт побери!
  Когда Главный откинул края клетчатой ткани, мы увидели горку искусственных самоцветов. За последние дни их немного поубавилось, но те что оставались, были по-прежнему великолепны. Картину портил лишь край угольно-черного диска. Он сантиметра на три выступал из горки кристаллов. Странно, но мне показалось, что черноту материала, из которого он был сделан, не могли осветить даже лежащие рядом камни. Это был глубокий, мрачный порез, располосовавший мир голубого света.
  При виде этого предмета Главный замер. Затем он очень осторожно, двумя пальцами вытянул диск.
  - Где вы это взяли? - Главный повернулся к нам, и я отчетливо заметил, что в глазах его мелькнул страх.
  
  
  Глава 2
  Главный пристально поглядел на нас с Андрюхой и задал очень неожиданный, можно сказать, странный вопрос:
  - Вам нравятся истории про пиратов?
  - Ну-у-у... наверное, - в растерянности я пожал плечами и перевел взгляд на Лешего. Непрошибаемый чекист, без колебаний кивнул, тем самым подтверждая, что "Остров сокровищ" прошел проверку Федеральной службы безопасности и одобрен для распространения в самых широких народных кругах.
  - Тогда вы, наверное, помните что такое "черная метка"? - наш собеседник спросил очень тихо, и, цирк-зоопарк, я был готов поклясться, что голос его в этот момент дрогнул.
  Мы с Андрюхой тут же уставились на диск, зажатый в пальцах Главного.
  - Что за ерунда? - начал Загребельный.
  - Вы же бессмертны, - поддержал друга я.
  - Бессмертны, - подтвердил ханх. - Но в нашей, ох какой длинной истории, имелось несколько прецедентов. И не всегда это была смерть. Есть вещи и похуже.
  - Те Создатели, о которых ты говоришь, тоже получали диски? - из деликатности я не стал уточнять, что может быть хуже смерти.
  - Да, - Главный ответил односложно.
  - Это были точно такие же диски? - подполковник ФСБ протянул руку, предлагая передать ему этот таинственный предмет. Я попытался схватить Андрюху за локоть и придержать его, но мой приятель ловко высвободился. - Перестань! - отмахнулся он. - Я эту штуку уже сто раз в руках вертел, и ничего, жив пока.
  - Тогда это был просто диск, - серьезно протянул я. - Просто диск...
  - Ладно, допустим это действительно "черная метка", - Загребельный приступил к расследованию. - Но, Олесь, с чего ты взял что она твоя?
  - Я держу ее в своих руках. Разве нужны другие доказательства?
  - А теперь я держу ее в своих, - Леший ловко выдернул диск из рук Главного. - И что из этого следует?
  - Спасибо за поддержку, - ханх горько улыбнулся. - Но такие артефакты появляются раз в миллион лет и просто так они на дороге не валяются. У каждого из них свой персональный адресат и свой срок исполнения приговора.
  Слова Главного не убедили подполковника ФСБ.
  - Существует какой-нибудь способ проверить все эти твои подозрения?
  - Если бы я сейчас был в своем истинном теле, то уже знал бы ответ на этот вопрос. - Улыбка Главного все более становилась похожей на гримасу боли.
  - А ведь и верно! - глаза Загребельного радостно сверкнули. - Сейчас ты человек, и они не смогут добраться до тебя, как добрались до других.
  - Кто они? - буркнул я.
  - Узнаем. Дайте срок, узнаем, - заявил чекист. Его уверенность как-то сразу передалась и мне. Показалось, что уже очень скоро все темные силы вселенной получат ватную фуфайку с номером и отправятся на лесоповал куда-нибудь на солнечную Колыму.
  - Вы жрать будете? - к нашей стоящей особняком троице подошел нахмуренный дежурный по столовой. Нестеров по очереди рассмотрел наши физиономии, а затем остановил свой взгляд на диске. - Что, интересная штуковина оказалась?
  - Очень, - прошипел Леший.
  - Толя, почему ты забрал диск из храма кентавров? - я пристально поглядел на милиционера. - Чем он тебя заинтересовал?
  - Сгреб все, что лежало на алтаре, - ответил майор. - Шестилапые поклонялись этим вещам, вот я и решил выяснить почему.
  - А где лежал симбионт? - Главный словно очнулся.
  - Что лежало? - Нестеров не понял вопроса.
  - Та штука, что сидит в тебе, называется симбиопротез, - пояснил ханх. - Так где он лежал?
  Похоже, милиционер был удивлен, если не сказать ошарашен. Этот практически незнакомый человек знал его тайну. Анатолий молчал несколько секунд, а затем все же овладел собой и постарался вспомнить.
  - Торопился я очень... Да и темно там было... - наморщив лоб, Нестеров копался в воспоминаниях. Когда нужный фрагмент был наконец найден, он поднял глаза на Главного: - Они вместе лежали. Симбионт этот твой снизу, а диск прямо на нем.
  - Значит ты не мог взять диск, не коснувшись симбионта?
  - Не мог, - подтвердил майор, немного поразмыслив.
  Услышав этот его ответ мы все мигом переглянулись, так как сразу поняли куда клонит ханх.
  - Симбионты эти... - я чуть не спросил "ваша разработка?", но вовремя опомнился. О том кто на самом деле Главный, знали лишь мы с Лешим. Что ж, пока пусть так и остается. - ...это разработка ханхов? - так выглядел окончательный вариант моего вопроса.
  - Иногда они применяют ее, - подтвердил мнимый белорус.
  - Для чего?
  - Когда биологическому объекту требуется помощь для выполнения определенной работы или задания.
  Произнося "задание" Главный в упор глянул на Анатолия. Ханх явно силился понять, почувствовать, кто стоит перед ним. Просто человек совершенно случайно получивший в свое распоряжение запретную инопланетную разработку или машина для убийства, созданная кем-то неведомым с конкретной, очень неприятной для него, Главного, целью.
  - Ты много знаешь о ханхах, - Нестерову не понравилось как, а главное кто его разглядывает, - И обо мне...
  - Много, - подтвердил тот односложно и без всякого намека на продолжение.
  Этот разговор мог затянуться надолго, если бы его не прервал требовательный, слегка обиженный голос:
  - Я готовила, старалась... Все стынет, а вы не идете, никак наговориться не можете. А вон те отморозки сейчас за второй порцией полезут, - при этих словах Лиза кивнула в сторону Фомина и Петровича, которые, усевшись на ящиках с патронами, с аппетитом заглатывали гречневую кашу.
  Все что мы только что узнали, требовало основательного осмысления. Сделать это можно было одновременно с пережевыванием пищи. Да и каша пахла здорово! Неудивительно, что Загребельный, Нестеров и Главный повернулись в сторону нашей импровизированной кухни.
  - Ты забыл! - я повысил голос и привлек их внимание. - Ты забыл, - повторил я еще раз и взял из кучки голубых кристаллов два верхних. Без лишних слов протянул их Главному.
  - Да, прости, - тот взял камни и направился к дверям кубрика.
  - Лиза, сходи с ним, - я указал взглядом в спину удаляющегося белоруса. - Проведай брата.
  Главный услышал и, оглянувшись, улыбнулся. Горестно так улыбнулся. Мне как будто граблями по душе проскребло.
  Когда они вошли в дверь кубрика, Нестеров спросил:
  - Зачем рассказали про меня?
  - Он бы и так все понял, - ответил Загребельный. - Он с такой штукой уже встречался. А так мы предупредили, чтобы держал язык за зубами.
  - Угу. Резонно, - милиционер одобрительно кивнул. - А диск? Почему спрашивали про диск?
  - Увидели среди кристаллов, вот и зашел разговор, - Леший старался не встречаться с майором глазами.
  - И что этот знаток сказал?
  - Ничего конкретного, но эта штука ему не понравилась, - Загребельный кинул черный диск на горку кристаллов и стал завязывать узелок.
  - Может выкинем его к чертовой матери? - предложил я.
  - Хуже уже не будет, - покачал головой офицер ФСБ. - Пусть пока полежит.
  Когда мы подошли к месту принятия пищи, Фомин с Петровичем и впрямь уже доедали. Серебрянцев и Блюмер наконец слезли с брони и накладывали себе кашу в металлические миски. Оценив их порции, я нахмурился:
  - Больше берите. Чего стесняетесь?
  - Такую кашу я уже очень давно не ел, это правда, - улыбнулся пожилой ученый. - Но понимаете, Максим Григорьевич, в моем возрасте уже не наедаются до отвала. Лучше легкий голод, чем желудочные колики.
  - А ты, Сергей, чего? - я забрал у Блюмера его миску и прежде чем аспирант ХАИ успел ответить, плюхнул туда еще целый черпак. - Ешь, иначе свалишься, а нам еще только этого не доставало. Одного Пашки с головой хватит.
  Блюмер буркнул "спасибо" и отошел в сторону. Похоже, я перегнул палку и заботу о человеке подменил чистой рациональностью. Нельзя так. Надо будет сказать Сергею что-нибудь хорошее. Старый грех за ним, конечно же, остался... Куда же его денешь? Однако сейчас мы все в одной лодке, в одной команде.
  - Максим Григорьевич! - мысли мои прервал Серебрянцев. Ученый поставил миску с кашей на один из ящиков и вытянул из кармана своего старого рабочего комбинезона сложенный вчетверо листок бумаги. - Я вот тут набросал... Вот все что необходимо для ремонта щита.
  Я быстро пробежал глазами список и с облегчением отметил, что запчасти требуются в общем-то не очень мудреные. В современном танке много чего наворочено. Если хорошенько покумекать, аналоги можно найти, а может даже и чего покруче, помощнее и понадежней.
  - Сейчас поедим и попробуем отыскать все это имущество, - обнадежил я старика.
  По моему далеко не жизнерадостному лицу Серебрянцев понял, что выполнить это обещание будет не так уж и просто.
  - Придется куда-то идти? - озабоченно осведомился он.
  - Да, - я скривился. - На нижний уровень. Там склад.
  - Это далеко?
  - Не в том дело, что далеко или близко. Просто... - я невесело вздохнул, - неладное что-то там твориться. Не люблю туда ходить.
  - Максим Григорьевич, голубчик, если это опасно... - начал было старик.
  - Раньше было не очень опасно, но ведь все меняется.
  Прервало нашу милую беседу появление Главного в сопровождении Лизы.
  - Как там? - я кивнул в сторону кубрика.
  - Спит, - Главный не стал больше ничего объяснять, а поискал глазами обещанную ему крышку от котелка.
  - Держи, - хозяйственный Леший не позволил крышке затеряться и теперь вновь протянул ее ханху.
  Кашу мы поглощали молча. Я обратил внимание, что все устроились лицом к черноте подземного комплекса, оружие положили рядом. Странное дело, но нервозность моих товарищей передалась и мне. Пришлось призадуматься, неужели так подействовала история, рассказанная Главным, или у меня просто начинают сдавать нервы?
  Не мудрено, что я вздрогнул, когда Фомин вдруг заговорил:
  - Вы точно знаете где искать корабли ханхов? - бывший банкир переводил взгляд с меня на Лешего и обратно.
  - Тебе не кажется, что уже несколько поздновато задавать этот вопрос? - я иронично хмыкнул.
  - Пока мы границе Проклятых земель. Еще есть возможность вернуться. - Ища поддержки, Фома поглядел на сидевшего рядом Петровича, но тот лишь неопределенно пожал плечами.
  - Ты согласен отказаться от последнего шанса? - я в упор поглядел на своего оппонента.
  - Если вы не знаете где именно находятся корабли...
  Фомин не договорил, так как его перебил Главный:
  - Крестоносцы прекратили поиск Гроба Господня, когда до него оставался всего один шаг.
  - Он знает о чем говорит, - я не удержался от улыбки.
  - Какие еще, нахрен, крестоносцы! - Фомин вскипел. - Вы знаете где искать эти гребанные корабли или нет?
  - Я знаю, - спокойно ответил Главный.
  - Видали! - довольно осклабился Петрович. - Какого я вам проводника подогнал!
  - Спасибо, - мне вновь захотелось улыбнуться. Эх, Петрович, простота! Знал бы ты кто кого подогнал!
  Закончив выскребать свою миску, я стал подниматься на ноги.
  - Э-э-э! У нас же было полчаса! - возмутился Нестеров.
  - Да сидите себе на здоровье, - успокоил я милиционера. - Это мне надо подготовиться.
  Оставив свою команду, я поплелся в одну из кладовых. Совсем небольшое помещение, раньше тут размещалась солдатская каптерка. Отсюда и вешалки для униформы, полки для фуражек, вещмешков и прочего солдатского имущества. Правда сейчас половина их была пуста, припорошена пылью и затянута паутиной. Но зато на второй половине в идеальном порядке были разложены всякие полезные вещи, а также изобретенные мной приспособления. Некоторые из них как раз и предназначались для спуска на нижний уровень.
  Только я протянул руку за одним из них, как электролампочка под потолком замигала. Тут же послышались перебои в работе генератора. Продолжением всего этого стала плотная непроницаемая тьма и тишина. Я тут же схватился за автомат, прислушался. Подозрительных звуков вроде слышно не было. Со стоянки звучали лишь приглушенные дверью голоса и чертыхания.
  - Что там у вас? - не двигаясь с места, прогорланил я.
  - Бензин закончился! - крикнул в ответ Леший. - Сейчас зальем!
  - Давайте, поживее! - я облокотился о шкаф и стал ждать.
  ............................................................
  Первые мгновения мне и впрямь казалось, что чернота была полной. Но затем, когда глаза немного пообвыкли, я заметил легкое зеленоватое свечение. Оно выглядело словно небольшая лужица, разлитая возле дальней глухой стены.
  Я задумчиво глядел на это пятно и припоминал свою первую встречу с "трясиной". Тогда я порядком испугался. Еще бы не испугаться, когда бетонный пол под ногами вдруг превращается в жижу, и ты понимаешь, что начинаешь быстро в ней грузнуть. Можно ли утонуть в таком болоте? Кто ж его ведает, может и можно. Но реальная опасность, та, о которой я знал на сто процентов, заключалась совсем в ином. "Трясина" ведь движется, переползает с места на место. Поверхность, которую она разъела, вновь приобретает свои первоначальные свойства. Один раз для эксперимента я воткнул в "трясину" лопату. В центре площадки ? 4 она так и стоит по сегодняшний день, надежно вцементированная в бетонный пол. А окажись на месте лопаты мои ноги...
  Именно на этом месте воспоминаний я и поймал себя на мысли, что не о том думаю. Основной вопрос, который следовало задать, должен был звучать примерно так: что аномалия делает на моем уровне? Пусто это не настоящая "трясина", а лишь крохотное напоминание о ней, но все же... Чего это она выползла из глубин танкохранилища? Раньше такого не бывало. Раньше... Тут я вспомнил о времени, прошедшем с момента моего последнего визита вниз. Сколько же уже минуло? Месяца три, а то и четыре. Да-а-а, многовато! За это время обстановка на нижнем уровне могла существенно измениться, и конечно же не в лучшую сторону.
  В этот момент дали свет, а из-за двери вновь послышалось деловитое урчание генератора. Появление света рассеяло мое пасмурное настроение. Аномалии внизу явно разрослись, ну да не беда. Кроме того возьму с собой Главного. Он тоже кое в чем шурупает. Так что, как говорится, прорвемся!
  Я тут же стал собирать все то снаряжение, за которым пришел. Прежде всего заземление. Удача, что я сделал три комплекта. Почему три? Потому что металл ржавеет быстро, а когда нет времени, лучше взять новый комплект, чем чистить старый. Следующими на очереди были: пригоршня предварительно намагниченных гвоздей, три аэрозоли, три черенка от лопат, на конце каждого из которых был прибит длинный и тоже намагниченный гвоздь. И последнее, не менее важное... я привстал на носочки и добыл с верхней полки потертую солдатскую шапку-ушанку. Одна... А ведь надо три или на худой конец две. Вторая шапка валялась в ведре с мусором. Отправил я ее туда после того, как обнаружил, что внутри завелась желтая плесень. Вообще-то желтая это не черная, слегка подванивает, да и только, но ведь не жжется. С этой мыслью я выудил из мусорки потерявший товарный вид головной убор, отряхнул его, продышался от распространившегося по каптерке запаха мертвечины и решил, что подготовка вылазки завершена.
  - Это что такое? - Леший, а вместе с ним и все остальные участники нашей экспедиции с недоумением разглядывали доставленное мной барахло.
  - Высокие технологии от полковника Ветрова, - отшутился я. - Давай, подходи, будем экипироваться.
  - Я? - Загребельный без особого восторга ткнул себя пальцем в грудь.
  - Ты, Олесь и я. Втроем пойдем.
  Мой выбор "добровольцев" основывался не только на их персональных, качествах и пригодности для данной, конкретной миссии. Не последнее место здесь занимало еще и подсознательное желание держать Нестерова и Главного подальше друг от друга. А то мало ли как дело обернется, особенно когда нас с Лешим не будет рядом.
  - Максим Григорьевич, может все-таки не стоит рисковать? - Серебрянцев вновь высказал свои подозрения.
  - Даниил Ипатиевич, - вздохнул я, - на нижнем уровне мы уж как-нибудь постараемся не вляпаться. А вот если, к примеру, завтра у нас на пути разляжется "тень" или погонится "шайтан", вот тогда без щита нам точно полный... Ну, вы понимаете.
  Вместо ответа старик понурил голову и стал глядеть на свои старые потрепанные сандалии. В этот момент я подумал, что хорошо бы ему раздобыть сапоги. Сандалии сейчас как-то не в моде. Последний писк это кирзаки или берцы.
  Подумав об этом, я поглядел на свои собственные сапоги, перевел взгляд на ботинки Загребельного, затем на всю его экипировку и, спохватившись, приказал:
  - Раздевайся. Живо! Форма одежды номер два! И ты, Олесь, тоже.
  - Это зачем? - насупился подполковник ФСБ.
  - Надо, раз говорю, - показывая пример, я первым стал стягивать с себя одежду.
  Прежде чем надевать заземление, я основательно надраил контактные пластины, вернее те их стороны, которые прилегали к телу. Только когда ржавый налет исчез, я стал облачаться.
  Одна пластина на спину, другая на грудь. Соединены они между собой цепями, перекинутыми через плечи. Еще одна цепь, только потолще, зацеплена за нижний край наспинной пластины и волочится по земле на манер длинного крысиного хвоста. Чтобы пластины не ходили ходуном, по бокам они стягивались веревкой. Вот и вся и конструкция: просто, надежно, функционально.
  Моему примеру последовали и Леший с Главным. Первый с некоторым недоверием, второй спокойно и деловито, как будто уже сто раз одевал это устройство.
  - Там внизу что, опять "сварка"? - Леший попрыгал и металл на его теле скорее заскрежетал, чем зазвенел.
  - Нет, - я отрицательно покачал головой.
  - Тогда что? Зачем заземляемся?
  На этот вопрос я ответить не мог, просто не знал ответа. Идея с заземлением пришла чисто интуитивно и, как выяснилось, оказалась весьма удачной. Без заземления внизу можно было вытерпеть лишь минут десять, а потом... Что происходит потом, лучше было не вспоминать.
  Проверив правильность крепления пластин, я разрешил одеваться.
  - Бронник можешь оставить, - предложил я Загребельному, когда увидел, что тот тянется за бронежилетом.
  Леший поглядел на меня, на Главного, осознал, что из защиты у нас только лишь ватник, да непромокаемый плащ, и отложил жилет в сторону.
  - Там эта штука не понадобится, - подбодрил я приятеля. - Гарантирую. И вещмешок тоже.
  - А что понадобится?
  - Вот это, - я сунул другу баллончик дезодоранта и щуп с прибитым на конце гвоздем. - Да, и еще вот это... - на щупе, как на вешалке, тут же повисла солдатская шапка.
  Так уж вышло, что схватил я именно ту ушанку, которую побила желтая плесень. Получилось не очень по-дружески, но что ж теперь поделаешь! Менять уже было как-то неудобно.
  Загребельный сразу почувствовал вонь, исходящую от моего подарка, и поморщился:
  - А без шапки никак нельзя?
  - Нельзя.
  Вторую шапку я передал Главному, а себе на голову натянул свой старый танкистский шлемофон.
  - Все? Готовы?
  На мой вопрос Загребельный с Главным ответили короткими кивками.
  - Что ж, тогда как говорится, с богом!
  Я поцеловал Лизу и первым шагнул навстречу темноте.
  
  
  Глава 3.
  На нижний уровень можно было попасть двумя путями: либо двинуть по огромной дуге транспортного туннеля, либо спуститься по узкой крутой пешеходной лестнице. Я выбрал туннель. Хотя этот путь был гораздо длиннее, но зато и гораздо надежнее. Его не могла закупорить никакая аномалия, в то время как на лестнице то и дело появлялась "трясина" или "Дед Мороз", а то чего доброго и "суховей" повеет. Нет, все же для экскурсий вниз я предпочитаю туннель.
  Сперва мы шли молча. Тишину подземного комплекса нарушил лишь звук шагов да позвякивающее скрежетание волочащихся за нами цепей. Лучи фонарей выхватывали из темноты то участки бетонного пола, то серые стены с бездонными дырами распахнутых дверей, то зарешеченные клетки мощных грузовых подъемников.
  - Слыш, Максим, - через полсотни шагов Леший не выдержал и заговорил: - Как ты тут шастаешь в одиночестве? Жутко ведь до усрачки!
  - Жутко? - я ухмыльнулся. - Эх, друг мой Андрюха, я ведь помню хранилище совсем другим. Это моя вотчина, мой, так сказать загородный дом.
  - Скорее погреб. Картошку тут хорошо хранить. Мыши от страха передохнут, - буркнул Леший и посветил на решетку одного из подъемников. - Лифт что ли?
  - Лифт, - я кивнул, хотя в темноте это вряд ли кто-нибудь мог разглядеть. - Здесь их восемнадцать. По три на каждой площадке. Предназначены для эвакуации техники в случае, если основные выезды буду заблокированы.
  - А сколько всего выездов?
  - Четыре.
  - Четыре? - в голосе Загребельного послышалась тревога.
  - Не волнуйся, - успокоил я приятеля. - Один основательно завален, три других надежно заперты. Объект строили на совесть.
  - Помимо четырех выездов существует еще восемнадцать лифтовых шахт, а значит восемнадцать выходов на поверхность. Это знаешь ли...
  - Нет никаких выходов, - перебил я приятеля. - Выпускные модули продавливаются через толщу земли при первом подъеме.
  - Хитро, - похвалил подполковник ФСБ. - Такого я даже у янкисов не встречал.
  - А что доводилось "инспектировать" их объекты? - не стану говорить, что я очень удивился.
  - Всяко бывало.
  Подполковник ФСБ, как всегда, ответил очень уклончиво. Можно подумать, что старые секреты сверхдержав сейчас кого-то интересуют. Я подумал об этом и покосился на Главного. Почему-то до сих пор он молчал, как рыба, и только лишь слушал, причем слушал очень внимательно. Может и интересуют, - пронеслось у меня в голове. - Только вот что кроется за этим интересом?
  - Мы начинаем спуск, - мои мысли словно принудили нашего знакомого заговорить. - Полковник, как насчет того чтобы провести небольшой инструктаж?
  - Поддерживаю, - присоединился к предложению ханха Леший. - Начни с заземления. - Андрюха попробовал почесать запарившееся под металлическими пластинами тело. Через бушлат сие никак не получилось, и чекист раздраженно зашипел: - На кой черт все это нужно?
  - Тихо!
  Я замер на месте, так как был уверен, что услышал звук. Загребельный с Главным натолкнулись на меня сзади. Мы стояли плотной группой и шарили лучами фонарей по уходящему вглубь туннелю.
  - Вы слышали? - я обратился сразу к обоим своим спутникам.
  - Я нет, - ответил Главный.
  - Сквозняк вроде подвывал, - сообщил о своих наблюдениях Андрюха.
  - Подвывал, - согласился я. - Только, скорее всего, не сквозняк, а кое-что другое, вернее, кое-кто другой. - Задумавшись, я даже не заметил, как произнес: - Любопытно, смирный он сегодня или нет?
  - На что это ты намекаешь? - Леший поудобней перехватил автомат.
  - Мне иногда кажется, что этот уровень живой, что он дышит, стонет, наблюдает за мной.
  - Ну, ты того... палку-то не перегибай, - потребовал Загребельный.
  - Можешь сам проверить, - я опустил луч фонаря на цепь заземления, которая тащилась по бетону вслед за чекистом. - Возьми ее в руку, так, чтобы пола не касалась, и иди. Посмотрим, надолго ли тебя хватит.
  Отсвет от моего фонаря упал на лицо Загребельного, и мне показалось, что тот всерьез раздумывает над моим предложением. Что так оно и есть, стало понятно буквально через несколько секунд. Подполковник и впрямь нагнулся и подхватил конец цепи.
  - Не прочувствуешь на своей шкуре, не поймешь с чем имеешь дело, - очень решительно заявил он.
  Смелый, чертяка! Я улыбнулся сам себе и скомандовал:
  - Щуп держим прямо перед собой, как копье, гвоздем вперед. Если шляпка начнет светиться, останавливаемся и пробуем быстренько обойти аномальный участок. Если почувствуете не лице холод, сразу затаить дыхание и три шага назад.
  - А аэрозоль зачем? - Чтобы освободить руки, Леший закинул цепь себе на плечо и теперь пытался сделать выбор между щупом и автоматом. Что в какую руку взять? Что сейчас более важное, а чем можно будет воспользоваться чуть погодя?
  - Аэрозоль это мой вам подарок.
  - С подполковником вроде все ясно, - процедил Главный. - Он получил дезодорант, а вот со мной... Ветров, может растолкуешь, для чего мне средство от тараканов?
  - Ничего личного, - от негромкого гаденького смешка удержаться так и не удалось и это даже несмотря на всю серьезность ситуации, на все ловушки и опасности скрывающиеся буквально по-соседству. - Например, у меня полироль для мебели. А для чело все это надо? Потом поймете. - Я осветил своих компаньонов фонарем. - Ну, что, готовы? Тогда двинули потихоньку!
  Половину туннеля мы прошли без приключений, и у меня слегка отлегло от сердца. Видать на нижнем уровне все было не так печально, как я ожидал. Удача! А та "трясинка", что я повстречал в каптерке...
  - Черт побери! Вот зараза! - Неожиданный возглас Лешего прервал мои мысли.
  - Что еще?
  - Вляпался во что-то. Ты не предупреждал, что у тебя тут коровы гуляют. Нагадили прямо посреди дороги.
  - Стой и не рыпайся, - приказал я и тут же добавил: - Всем погасить свет!
  Зеленоватая лужа проявилась на пятой или шестой секунде темноты. Она была довольно большая. Разлилась практически во всю ширину туннеля, а кое-где, вконец обнаглев, даже вскарабкалась на стену.
  - Это что за хрень? - Леший выругался, но дисциплинированно выполнял мой приказ и оставался на месте.
  - Сдавай назад! Выбирайся из лужи!
  Мое новое распоряжение Загребельный выполнил с куда большим энтузиазмом, чем первое.
  - Вроде выплыл, - стало слышно, как Леший топает по бетону, пытаясь очистить ботинки.
  - Успокойся, чистые они у тебя, - я попробовал остановить приятеля.
  На слово он мне не поверил. Включив фонарь, Загребельный осветил свои ноги. Берцы и впрямь оказались почти чистыми, их покрывал лишь тонкий слой цементной пыли. Заинтригованный подполковник ФСБ сдвинул луч немного вперед, аккурат на то самое место, где до этого стоял сам. Бетон там выглядел чистым, гладким и на вид твердым, короче, таким, каким ему и полагалось быть.
  - Не понял, - метр за метром Леший осматривал пол.
  - Шаг вперед и загрузнешь по щиколотку, еще шаг - по колено, а дальше я не пробовал. "Трясина" называется.
  - Интересно, - задумчиво протянул Главный.
  - Ничего интересного, - отрезал я. - А ну, Андрюха, гаси фонарь!
  Новый приступ темноты заставил "трясину" проявиться вновь, и я с раздражением отметил, что для прохода нам оставалась лишь узкая полоса у одной из стен. Да и ту с минуты на минуту могла поглотить ненасытная аномалия.
  - За мной, бегом марш! - скомандовал я и первым кинулся вдоль берега зеленоватого озерца. Чтобы пройти, пришлось буквально прилипнуть к стене, скрести по ней пуговицами, пряжками и стволами автоматов.
  Когда же "трясина" наконец осталась позади, Леший позволил себе поинтересоваться:
  - А назад как?
  - Разберемся, - заверил я приятеля и включил фонарь.
  - Неуютно тут как-то становится, - пробурчал Андрюха и последовал моему примеру.
  Погоди, то ли еще будет, - подумал я и мельком глянул на цепь заземления, которая все еще продолжала висеть у Лешего на плече.
  Чертовщину, которая творилась на нижнем уровне, Загребельный реально стал ощущать шагов через тридцать. Сперва в тишине подземелья прозвучал щелчок предохранителя на его автомате. Сразу же после этого подполковник начал судорожно дергать лучом из стороны в сторону. Складывалось впечатление, что чекист пытается кого-то засечь, что этот неведомый некто появляется лишь на мгновение, а затем прячется внутри бетонных стен. Страхи приятеля мне были очень даже знакомы и понятны. Что-то подобное чувствовал и я, когда спускался сюда раньше без всякого снаряжения.
  О том, что мы ступили на площадку ? 4, подсказало ставшее вдруг необычайно гулким эхо от шагов, да разметка на полу. К этому моменту Леший вообще раскис. Он тяжело дышал, вжимал голову в плечи, все время дергался и вот-вот мог начать палить из автомата. В кого? Уверен, что этого он не знал и сам.
  Сжалившись над приятелем, я снял цепь заземления с его плеча и бросил ее на пол. Среагировав на звук падения, Загребельный рванул оружие, однако я был готов к этому и не дал стволу развернуться в нашу с Главным сторону.
  - Отставить! - чтобы Леший хоть немного очухался пришлось гаркнуть ему в самое лицо.
  Тот вздрогнул и ошарашено замер, но, слава богу, спустя несколько секунд облегченно расслабился.
  - Ну-ну... все уже. Проехали, - я успокаивающе похлопывал Андрюху по спине, а сам пытался продышаться от "изысканного аромата" желтой плесени.
  - Они на меня смотрели, - наконец выдавил из себя подполковник, не замечая никого и ничего вокруг. - Они были везде. Они что-то пытались со мной сделать. Они ненавидели меня.
  - Да кто они? - не выдержал Главный, который в последние полчаса почему-то не отличался особой разговорчивостью.
  - Не знаю, - Леший обреченно понурил голову. - Сейчас я не могу вспомнить.
  - Хорошо работает твое изобретение, - похвалил меня ханх.
  - Ты знаешь, что тут творится? Что за невидимки облюбовали этот уровень?
  - Пока нет, - признался Главный.
  Ответ его прозвучал как-то не очень уверенно, и я подумал, что это не совсем так. Возможно ханх о чем-то все-таки догадывался, только говорить не хотел. Интересно, почему?
  Однако эта мысль занимала меня совсем недолго. Следовало побыстрее добраться до складов, а затем валить отсюда. Я поднял палку так, чтобы гвоздь на ее конце оказался чуть повыше моего лица и первым шагнул вглубь подземелья. Склад, что мы искали, находился на площадке ? 5, а значит до него еще топать и топать.
  Мои спутники двинулись следом. Наверное со стороны мы выглядели какими-то первобытными туземцами, вооруженными примитивными копьями. Наша троица, крадучись, пробиралась по глубокой темной пещере и отчаянно надеялась, что она не облюбована ни пещерным медведем, ни саблезубым тигром.
  Мы шли прямо через центр площадки. Луч моего фонаря строго следовал по разметке, а фонари моих компаньонов выхватывали из темноты шеренги массивных колонн слева и справа. Вроде было все тихо и пустынно, ни одного живого существа вокруг, ни единого даже самого малейшего движения или шороха. И все же внутри у меня все леденело от чувства чьего-то присутствия, недоброго взгляда. Так бывает, когда оказываешься в одной комнате со своим лютым недругом. Вам приходится терпеть друг друга, но всеми потрохами, самой кожей вы чувствуете неприязнь, отвращение и угрозу исходящую друг от друга. Конечно же, я знал, что так и будет, и мысленно готовился ко встрече с нижним уровнем, а вот Леший и даже Главный... Для них все это стало полной неожиданностью, жутью, от которой подрагивали руки, а по телу ползли крупные мурашки. Я это точно знал, потому как помнил свои первые послевоенные визиты в это место.
  Мы благополучно миновали площадку ? 4 и вошли в новый транспортный туннель. Набитые через трафаретку надписи на стенах, жгуты кабелей, забранные в решетки светильники. Фонари лишь на секунду выхватывали их из темноты, и только лишь на долю секунды я задерживал свой взгляд на всем этом. Основное внимание было приковано к палке, которую я держал в руке, вернее к гвоздю на ее конце. Тут мне вдруг пришло в голову, что надо бы предупредить идущих за следом товарищей, а то небось пялятся по сторонам, а о главном совсем забыли. Только я открыл рот, как слева-сзади послышался короткий возглас очень похожий на громкий вдох.
  Я прекрасно понял почему у Главного получился именно этот звук. Он проворонил, прошляпил "Деда Мороза" и вдохнул ледяной, словно жидкий азот воздух.
  Чтобы как следует разобраться в ситуации времени уже не оставалось. Пришлось прыгать прямо на звук. До какого-то там спецназовца, который во мгновение ока сбивает противника хитрой подсечкой, мне было далеко, поэтому все, на что сподобился старый танкист, был толчок в живот. Будто игрок в регби, я ударил Главного плечом и, продолжая это движение, толкнул его что есть силы. Во время своего броска голову я старался держать как можно ниже. Если уж и меня шибанет, то наш поход за запчастями может закончиться весьма и весьма печально.
  На пол мы повалились вместе. В неверном свете оброненных фонарей я увидел как серебрится иней на лице и шапке моего подопечного. Радовало лишь одно - Главный дышал. Я чувствовал это по его часто и конвульсивно вздымающейся груди.
  - Что случилось? - Леший осветил нас и тут же ринулся на помощь.
  - Назад! - я вскинул руку, останавливая приятеля. - Не двигайся! Подними палку и следи за гвоздем.
  Загребельный так и сделал. Он даже, как я и учил, стал водить ею из стороны в сторону.
  - Вот и молодец, - переводя дух, я наблюдал за приятелем.
  - Да что за хрень тут твори...
  Леший не успел договорить. Гвоздь на конце его щупа вспыхнул бледно-голубым мертвенным сиянием. За ним потянулся полупрозрачный, но четко различимый шлейф.
  - Отходи, - приказал я.
  Не дожидаясь пока Андрюха выполнит это распоряжение, я стал оттягивать Главного подальше от аномального участка. Отступив метра на три, мы оказались в относительной безопасности. "Дед Мороз" движется медленно, да к тому же не спускается к самому полу. Для того чтобы преодолеть эти три метра, ему потребуется четверть часа, не меньше.
  - Как он? - голос Загребельного прозвучал совсем рядом. Видать Андрюха не только пятился назад, а еще и постепенно приближался к нам с Главным.
  - Живой, - на вопрос чекиста ответил сам пострадавший.
  - Хорошо что живой, - я одобрительно похлопал своего подопечного по холодной, влажной от подтаявшего инея груди и стал подниматься на ноги.
  - Что это было? - когда острота момента спала, Леший вновь вернулся к своему вопросу.
  - "Дед Мороз", - выдохнул я.
  - Кто?
  - Название сам придумал, - мне пришлось сознаться. - А что, не нравится?
  - Да мне насрать как называется, - признался подполковник. - Ты лучше объясни, что это за штука такая и чего от нее можно ожидать?
  - Доставай баллончик, в смысле аэрозоль, - вместо ответа потребовал я. - Или ты думаешь я ее тебе просто так дал?
  С этими словами я нагнулся и забрал у Главного его "Дихлофос". Во время падения мой полироль вывалился из кармана и куда-то закатился. Теперь искать его в темноте было крайне затруднительно.
  Зажав в одной руке фонарь, а в другой серебристый цилиндр с черной стрелой и изображением лежащего кверху лапами таракана, я покосился на приятеля:
  - Готов?
  Леший кивнул.
  - Свети в пол и равномерно распыляй смесь прямо перед собой. Начинаем по моей команде.
  Я сделал шаг вперед, затем еще полшага, а когда почувствовал, что в лицо повеяло холодом, нажал на дозатор баллончика.
  В первое мгновение в воздухе вспыхнуло лишь небольшое серебристое, искрящееся вмиг замерзшими капельками пятно. Но я продолжал уверенно вжимать клапан и все насыщал и насыщал ядовитым туманом пространство впереди себя.
  Похожее на тучного средневекового монаха создание материализовалось прямо из клубящегося ледяного тумана. Разглядеть детали, как всегда, не представлялось возможным, только общие контуры тела. Однако, даже невзирая на всю нечеткость расплывчатость этой странной фигуры, становилось понятным: ледяной монстр тянет к нам свои ужасные хищные руки.
  Я был готов увидеть это страшилище, а вот Леший... Андрюха так и не нажал на спуск своего дезодоранта. Он словно каменный истукан остался стоять рядом и выпученными глазами глядел на демона, которого я выудил уж неизвестно из какого мира. Ладно, я простил подполковнику эту его слабость и выдавил остатки "Дихлофоса" в пространство по соседству с привидением. Там тут же возникла вторая фигура. Точно такое же страшилище, только гораздо большего роста. Остатков аэрозоли хватило лишь на воссоздание его мощного торса.
  Через несколько секунд ледяной туман стал оседать. Привидения тут же смазались, превратились в белесые вертикальные мазки, которыми художник закрашивает неудавшееся полотно.
  - Срань Господня! - протянул наконец пришедший в себя Леший.
  - Эльфы, - подал голос все еще лежавший на полу Главный.
  - Какие еще нахрен эльфы... - начал я и сразу осекся. - До меня вдруг отчетливо дошло, что ханх знает этих уродов, и название "эльфы" это ни какая-то там случайно пришедшая на ум метафора, а имя собственное, данное давным-давно. - Ты их знаешь? - Я наклонился к Главному. - Давай, выкладывай!
  - Помоги встать, - мнимый белорус протянул руку.
  Когда мы с Лешим поставили его на ноги, Главный прижал ладони к своему побелевшему лицу и попытался его отогреть. Я выделил ему на это занятие ровно десять секунд, по истечении которых раздраженно рявкнул:
  - Не тяни! Говори что знаешь об этих бестиях! Они настоящие? Живые? Опасные?
  - Если бы это были настоящие эльфы, то мы все были бы мертвы, - пробубнил ханх. - Они не выносили присутствия чужого разума, они считали себя единственной расой, достойной власти над этой планетой, а в перспективе и над всей вселенной. Мы так и не смогли переломить их агрессивность.
  - Стоп! - выдохнул я. - Ты сказал "над этой планетой"? Ты имел в виду Землю?
  - Она тогда называлась несколько по-иному, - Главный подвинул мою руку с фонарем так, чтобы луч не бил ему в глаза. - Эльфы ваши предшественники. Их жизненный цикл был прерван около семи миллионов лет тому назад, и планету стали перестраивать под углеродные формы жизни.
  - То есть под нас? - подал голос молчавший до этого Леший.
  - То есть под вас, - согласился ханх.
  - Я где-то слышал, что жизнь на Земле насчитывает не один миллиард лет, - подполковник ФСБ усомнился в словах инопланетного гостя.
  - Каждый мир должен иметь свою собственную историю, - Главный немного виновато улыбнулся. - Мы никогда не забываем об этом позаботиться.
  - Значит все эти окаменелые динозавры...
  - Выражаясь вашим языком подделка.
  - Выходит, наша планета заселялась несколько раз? - Правда о птеродактилях и всяких там бронтозаврах, конечно, была очень интересной, но сейчас меня занимало нечто совершенно иное.
  - Шесть, если быть абсолютно точным, - на лице Главного отразилось сожаление. - Одни расы уничтожили себя сами, другие были признаны опасными и...
  - Значит и мы опасные? - осклабился Леший. - Как по мне, так отзыв весьма лестный.
  - Нет, - ханх отрицательно покачал головой. - Вы относитесь к первой категории, разница лишь в том, что вместе с собой вы готовились уничтожить саму планету, наш шедевр, нашу гордость.
  - Угораздило же... - Леший многозначительно хмыкнул. - Родились бы на планете попроще, может вы бы о нас и забыли.
  Ханх ничего не ответил, только печально усмехнулся. И по этой его улыбке, по огонькам, блеснувшим в глубине глаз, я понял: черта с два, Создатели не забывают о своих творениях.
  В этот момент луч одного из фонарей случайно коснулся плеча Загребельного. И оно заискрилось первыми кристалликами молодой изморози.
  - Берегись!
  Я схватил Андрюху за грудки и рванул его сперва на себя, а когда тело подполковника разогналось, то и дальше, в черноту за моей спиной. Леший был мужиком не из мелких, под два метра ростом и боле сотни килограмм веса. Такого просто так не толкнешь. Именно поэтому он остановился в шаге за моей спиной, именно поэтому он и спасся.
  Щуп, который мой приятель продолжал держать в руке, вдруг засиял ярким голубым светом. Настолько ярким, что дураку было понятно - Андрюха сунул его в "Деда мороза" по самое нехочу.
  - Сзади! - выкрикнул подполковник, попятился и врезался в мою спину.
  Удача, что я видел все это и не стал тратить времени на расспросы. Подхватив свою палку, я стал водить ею из стороны в сторону, пытаясь определить откуда именно наползает аномалия. В то, что эльфы вдруг ожили и задумали разделаться с нами, я не верил. Скорее всего, из бездны пространства-времени выползали островки их диковинного давным-давно погибшего мира.
  Самый первый результат этих исследований заставил сердце гулко екнуть. "Дед мороз" подбирался с двух сторон, причем аномальные участки были невероятно большими. Таких я раньше не встречал. Они походили на две огромные ладони, спешащие прихлопнуть трех надоедливых букашек.
  - Бежим! - я рванулся в направлении площадки ? 5, и это совсем не из-за того, что мы направлялись именно туда. Только в огромном подземном боксе имелась возможность маневра. Перспектива быть прижатыми к бетонным стенам транспортного туннеля меня совсем не радовала.
  Громыхая волочащимися по бетону цепями, мои компаньоны мчались следом. Главный светил под ноги, а Леший помогал отслеживать аномалии. Я вел щупом справа, он слева. Сперва гвозди лишь тускло мерцали, но уже через дюжину шагов засветились как настоящие голубые факелы.
  - Коридор сужается! - вскричал подполковник.
  - А ну, поднажали!
  Другого рецепта у меня, увы, не нашлось. Спасти нас могла лишь скорость. Когда бешено скачущие лучи фонарей перестали натыкаться на бетонные стены, стало понятно, что туннель заканчивается, впереди стоянка ? 5, и может именно там нам повезет.
  
  
  Глава 4
  Нам действительно повезло. Ворвавшись в огромную подземную галерею, я заметил, что голубой факел в моей руке стал угасать. Аномалия осталась за спиной. Правда только с одной стороны, но и это уже кое-что.
  - Назад пути нет, - Леший водил щупом по широкой дуге, наглядно демонстрируя, что коридора, по которому мы только что прошли, больше не существует.
  - Может к тому времени, когда будем возвращаться, и разойдется, - отдуваясь, пропыхтел я.
  - Может? - Андрюха рывком обернулся.
  - Может, - повторил я. - Или ты хотел получить какие-то гарантии?
  - Куда дальше? - своим вопросом Главный остудил горячую голову моего приятеля и одновременно с этим напомнил о цели нашего похода на нижний уровень.
  - Вон туда, - я указал лучом вглубь площадки.
  Фонарь был довольно мощный, но даже он не позволил разглядеть детали. Было лишь ясно, что впереди преграда, стена, да и только, больше ничего конкретного.
  Пересечь площадку ? 5 сегодня оказалось не так уж легко и просто. Часть ее затопила "трясина", вплотную к которой примыкал довольно большой участок эльфийского мира. После настойчивых поисков, в ходе которых я два раза проваливался в "трясину", а Леший едва не отморозил себе пальцы, мы выяснили, что попасть к дверям склада можно только в обход, двигаясь вдоль стен. Протяженность этого крюка составляла метров семьдесят, и дать гарантию, что ни одна из аномалий вдруг не сдвинется и не перекроет нам путь, было невозможно. Но с другой стороны просто сидеть и ждать - выход тоже далеко не лучший.
  - Ладно уж, семь бед, один ответ, двинули! - после некоторых колебаний я принял решение.
  Мои компаньоны молча повиновались. Похоже, они даже были рады, что кто-то другой взял на себя ответственность, сделал выбор.
  Мы продвигались очень осторожно, проверяя как окружающее пространство, так и твердость пола. Когда половина пути оказалась пройдена, появилось ощущение, что до заветного склада мы доберемся без приключений. Не знаю откуда оно взялось, но подействовало настолько, что мы вновь начали разговаривать друг с другом, обсуждать увиденное и пережитое.
  - Это все эльфы, - задумчиво протянул Леший. - Это они глядели на меня, ненавидели, стремились сломать, подчинить любой ценой.
  - Вот и мне так сперва показалось, - я шел первым, простукивал пол, прощупывал чернильно-черную пустоту впереди. - Только потом подумалось - чушь все это. Этих уродов ведь не существует в реальности. Ведь так? А, Олесь?
  ............................................................
  Главный промолчал, вернее просто не успел ответить. Подполковник ФСБ поспешил продолжить свою мысль:
  - Как тебе название "эльфы"?
  - Название как название, - не понял я. - Не хуже кентавров, львов или, к примеру, "Деда Мороза".
  - Хуже, намного хуже, - не согласился Леший. - Откуда взялось слово "эльф" в нашем языке?
  Услышав этот вопрос, я резко затормозил и стоял так пока Андрюха деликатно не похлопал меня по плечу.
  - Дошло, наконец? - снисходительно поинтересовался он.
  - Дошло, - я обернулся и слегка отодвинул Загребельного. Когда тот убрался в сторону и перестал загораживать Главного, я спросил ханха, пристально глядя тому в глаза: - Вы создали эльфов, затем убили их. Все это было давным-давно. Но откуда о них знаем мы, люди? Сказочные персонажи? Черта с два! Весь этот фольклор не настолько живуч, чтобы протянуть семь миллионов лет.
  - Пожалуй, над этим стоит подумать, - ханх произнес эти слова очень медленно, едва ли не по слогам, из чего стало понятно, что он уже думает и причем весьма интенсивно.
  Следующим шагом на пути к истине стал эксперимент. Главный подхватил волочившуюся за ним цепь заземления и оторвал ее от пола. Проделав это, он замер, закрыв глаза. Луч фонаря освещал его лицо. Не полностью конечно, а снизу, так, как в былые времена малолетние шалуны пугали друг друга. Мы с Лешим были уже далеко не дети, но тем не менее в этот миг и нам стало не по себе.
  Лицо Главного вдруг исказила жуткая гримаса. По началу я не мог определить что именно он чувствует. Растерянность? Не похоже. Страх? Отчасти. Однако все это были лишь оттенки чего-то большего, гораздо более мощного. Но чего? Я присмотрелся к лицу ханха и вдруг вздрогнул от неожиданного открытия. Цирк-зоопарк, никакие это не чувства или эмоции, сейчас Главный ощущал боль, одну лишь боль и больше ничего. Его не пытались изгнать из подземелья, как это делали со мной и Андрюхой, его отчаянно стремились прикончить, убить прямо здесь и сейчас.
  - Он умирает! - вскричал я. - Андрей...
  Загребельный среагировал молниеносно. Он стоял всего в шаге от Главного, а поэтому вырвать у того цепь было для подполковника делом одной секунды. Да и ханх держал ее уже совсем не так крепко, как раньше. Эхо от моего крика еще только отправилось гулять по темному подземелью, а его уже догонял звук ударившихся о бетон железных звеньев. Как только цепь коснулась пола, Главный дернулся и стал медленно оседать.
  - Падает! - я ринулся к ханху.
  Само собой Леший успел первым. Я вцепился в плечо Главного, когда тот уже надежно висел на мускулистой руке чекиста. Андрюха успел схватить его даже не выронив ни щупа, ни фонаря. Оба этих предмета сейчас были крепко зажаты в левой руке подполковника ФСБ, и он в меру возможностей пытался прощупать ими окружающее нас пространство.
  - Нет, это не "Дед мороз", - успокоил я друга.
  - Догадываюсь, но проверить все равно не мешает, - Загребельный закончил свои исследования и встряхнул ханха: - Э, ну ты как? Живой?
  - Кажется, - промямлил тот в ответ.
  - Давай не раскисай, экспериментатор гребаный! Нам идти надо, - Леший произнес это и с опаской огляделся по сторонам. - Чего-то мне здесь нравится все меньше и меньше.
  То ли страхи Загребельного передались мне, то ли я и сам что-то почувствовал... не знаю. Только лишь в глубину души закралось какое-то подозрение, гадостное предчувствие. Что-то приближалось. И это были совсем не аномалии. Это было что-то более мощное, огромное, жуткое.
  - Давайте живо вперед! - проревел я и потянул Главного по тропинке, которую мы себе наметили.
  Проходя мимо туннеля, ведущего на самую дальнюю площадку ? 6, мне буквально затрясло от чувства опасности. Я знал, что эта площадка сейчас самое глухое место подземного танкохранилища. Транспортный туннель, который соединял ее с поверхностью, был наглухо завален. В этом я убедился во время своего первого и одновременно последнего визита туда. Было это очень давно, почти два года назад. Мысль о том, что я совершенно не в курсе того, что сейчас творится на площадке ? 6, заставила ускорить шаг. Это была плохая новость. Хорошая же заключалась в том, что мы уже почти добрались до своей цели.
  Склад электрооборудования находился за широкой металлической дверью. Оно и понятно, ведь некоторые узлы и блоки, которые здесь хранились, попадали в список с грифом "секретно". Дверь сюда поставили мощную, и просто так ее было не взломать. Хотя этого и не требовалось. Ключ от склада традиционно хранился в соседнем пожарном щите.
  Я сорвал плашку с пластилиновой печатью, справился с замком и отворил дико застонавшую, давно позабывшую о смазке дверь. Не входя внутрь, осветил просторное помещение, заставленное ящиками и стеллажами. Покопался в кармане телогрейки, добыл оттуда пару хорошенько намагниченных гвоздей и швырнул их в дальний конец обширного складского помещения. Не оставив ни малейшего следа, гвозди канули в темноту. Порядок! Аномалий пока вроде нет. Приободренный этой удачей, я приказал своим напарникам:
  - Оставайтесь здесь. Следите за входом и прилегающей территорией. Не хватает еще, чтобы нас тут зажало. - Произнеся этот приказ, я с сочувствием глянул на Главного. - Ну как, полегчало?
  - Почти в норме, - тот вымученно улыбнулся.
  - Потом расскажешь, когда выберемся. - Я не стал дожидаться ответа, развернулся и шагнул в темноту склада.
  Список, который мне вручил Серебрянцев, я помнил и так, но на всякий случай все же достал бумажку из заднего кармана моих трофейных джинсов и осветил ее лучом фонаря. Пальцы заметно дрожали, и это служило неоспоримым доказательством того, что побывавший в моей душе страх никуда не ушел. Он так там и остался, как ржавый осколок, который вот-вот может вызвать заражение крови, а затем лютую мучительную смерть. Стараясь отогнать эти вовсе неуместные сейчас аналогии, я сосредоточился на деле.
  Я поставил фонарь на одну из полок с таким расчетом, чтобы он освещал как можно большую площадь, и стал опорожнять один из больших деревянных ящиков. Нам нужна надежная тара. Времени очень мало. О том чтобы добывать необходимые запчасти прямо здесь и сейчас не могло быть и речи. Да и голыми руками это не сделаешь, потребуются соответствующие инструменты. Так что, никуда не денешься, будем брать целыми блоками.
  Первыми в ящик полетели комплектующие от автомата заряжания пушки: распределительная коробка, пульт загрузки и два электромагнита. За ними последовали запчасти от комплекса активной защиты "Арена-Э" и силовые шины от инфракрасных прожекторов "Шторы", преобразователь напряжения от "Рефлекса" и преобразователь тока ПТ-800. Сверху я грузанул бухты с кабелями, запаянные в пластик реле и конденсаторы. Подумав немного, бросил наверх пару ЗИПов. Пожалуй все. Я подцепил ящик за приделанную к боковине ручку и поволок его к выходу. Груз был тяжелый, по крайней мере для меня одного. Но ведь, цирк-зоопарк, нас же трое! Так что ничего, дотянем.
  Леший встретил мое появление вопросом, который на удивление не относился ни к весу, ни к общему количеству загруженных мной запчастей.
  - Что там? - Андрюха посветил в сторону туннеля, мимо которого мы прошли пятнадцать минут назад.
  - Площадка ? 6, - предвидя новый вопрос приятеля, я добавил: - Изолирована. Второй вход завален наглухо. Я проверял.
  - Видать не так уж и наглухо, - подполковник ФСБ покачал головой. - Оттуда идет звук. Там словно что-то ворочается.
  Я привык доверять Загребельному, но сейчас все же оглянулся и поглядел в лицо второго моего компаньона. Подтверждая слова чекиста, Главный кивнул.
  - Что ж, тогда давайте уносить ноги и побыстрее, - в моем совете не было ничего оригинального.
  - Проверь, может аномалии передвинулись и теперь можно пройти напрямик, не приближаясь к проходу на шестую? - Предложил Леший.
  - Проезду, - поправил его я и тут же приказал: - Туши фонари.
  В наступившей темноте "Трясина" светилась сплошным бледно-зеленым ковром. Шеренги массивных железобетонных колонн торчали из нее, словно стволы старых мертвых деревьев. Насколько я понял, все это зыбучее болото слегка передвинулось к противоположной от нас стене. Сие означало, что Леший оказался прав, и теперь нам открылась прямая, чистая и беспрепятственная дорога назад. Правда, насчет беспрепятственной это я несколько поспешил. Еще существовал "Дед мороз", и если он встанет на нашем пути...
  Надеясь на лучшее, я швырнул один из предусмотрительно припасенных гвоздей в то место, откуда уже уползла "трясина". Гвоздь пролетел шагов пять-шесть и вспыхнул как падающий метеор. Оставляя за собой голубой светящийся след, он полетел на пол. Я слышал, как тоненькое стальное тельце звякнуло о бетон.
  - Попробуй еще, - прошептал Леший у меня над самым ухом.
  Я понял почему он шепчет. На площадке ? 6 и впрямь что-то шевелилось, и не просто шевелилось. Эта штука ползла, медленно, но уверенно приближалась к нам.
  Я выключил фонарь, прикинул где находится стена и, не мешкая, отправил в полет следующий гвоздь. Он тоже вспыхнул. Произошло это на уровне соседней со складом двери. Кажется, это была небольшая мастерская.
  - Все, отрезаны, - Загребельный подвел неутешительный итог моим экспериментам.
  - Теперь только ждать.
  - У нас нет времени ждать, - подал голос Главный. - ЭТО уже близко.
  Я метнул взгляд в черноту транспортного туннеля и уловил пока едва различимое, но становящееся все более ярким белое свечение, которое приближалось снизу. Ему аккомпанировало зловещее, похожее на змеиное шипение. Звук слышался через равные промежутки времени, от чего казалось, что это хрип, дыхание или шаги. Вот только разве бывают такие странные шаги?
  - Прячемся! - прошипел Леший и потянул меня и Главного внутрь склада.
  Да, пожалуй, это был единственный выход. Бетонная стена и надежная металлическая дверь. Может они и сдержат ЭТО. Что скрывается под понятием "ЭТО" я конечно же не знал. Если существо окажется из плоти и крови, пусть даже ядовитой или радиоактивной, то у нас оставался шанс. Если же к нам в гости пожалует аномалия... Тогда все, как говорится, сливайте воду.
  Дверь захлопнулась, отрезая нас от ужаса, который словно волна накатывал на площадку ? 5. Замок щелкнул полагающиеся ему два раза. В этот момент я почувствовал себя страусом, который со страху сунул голову в песок. Вроде бы спрятался, однако что стоит это укрытие против той силы, которая находится сейчас за дверью? А то, что она уже там, не оставалось ни малейшего сомнения. На площадке что-то шипело, скрежетало, фыркало и храпело. В щель под дверью пробивался тот самый бледный белый свет, только теперь он колебался, мигал, будто снаружи работал небольшой стробоскоп.
  Мы стояли ни живые, ни мертвые. На площадке явно что-то происходило. Вот только что? И какие последствия это действо может иметь для нас? Следовало ли что-либо предпринять или лучше сидеть тихо и смирно будто мыши? Не знаю как уж это произошло, но страх в моей душе вдруг мутировал, переродился в безумное, дикое желание узнать правду. Повинуясь именно этому порыву, я и сделал шаг вперед.
  - Куда тебя нелегкая несет? - зашипел Андрюха и ухватил меня за рукав телогрейки.
  - Стоит взглянуть, - я потянулся к барашку накладного замка.
  - Если заметят... - начал было подполковник.
  - Кажется я догадываюсь что происходит, - перебил я приятеля.
  - Ну?
  - Там "трясина". Она как раз перед выездом с шестой площадки.
  - Ты полагаешь...
  - Да. Эта штука в нее вляпалась.
  - Что же это такое может быть, если завязло в "трясине"?
  - Вот именно это я и намерен выяснить, - мои пальцы уже плавно вращали небольшое металлическое колесико.
  Дверь я решил приоткрыть всего на какой-то сантиметр, только чтобы взглянуть. Не зная к чему готовится, чего ожидать, мозг непроизвольно рисовал самые невероятные картины. По большей части все они опирались на накопленный опыт, на знание различных аномалий и чужеродных форм жизни. Однако все видения, все чудовища, рожденные моим воображением, спасовали перед тем, что открылось взгляду в реальности.
  Я увидел огромный, белый с призрачным голубоватым отливом шар или ком, который, извиваясь и разбрасывая в разные стороны длинный тонкие плети, пытался выбраться из ставшего жидким и вязким бетонного пола. Сперва было даже невозможно разглядеть что это такое. Свет, который исходил от монстра, слепил привыкшие к темноте глаза. Так что потребовалось где-то с полминуты, чтобы понять - передо мной машина. Это точно был какой-то механизм. Я заметил наползающие друг на друга металлические поверхности, изобилующие диковинными выштамповками, накладками, решетками и форсунками. Торчащие из округлого тела длинные тонкие щупальца были тоже искусственными. Они присоединялись к корпусу с помощью хитрых шарнирных приводов. Предназначение этих конечностей оставалось непонятным. Они были слишком хлипкими для ног и слишком неуклюжими и малоподвижными для рук. Именно эти недостатки и не позволяли монстру выкарабкаться из "трясины". Да и наверняка весу в нем было тоже порядочно. Подумав о весе, я понял, что очень не уверен в данном вопросе. Не уверен просто потому, что не знаю действительно ли передо мной настоящая машина или ее невесомый фантом. Но если это фантом и притом невесомый, то какого хрена он тонет в "трясине"?
  - Срань господня! - голос Лешего прозвучал откуда-то сверху.
  Обычная человеческая речь отрезвила, позволила отделаться от растерянности и оторопи. Да и не только речь. Словно нашатырь в нос шибанула вонь желтой плесени. Шапка, блин! Как только Андрюха ее терпит? Привык что ли? По всем этим приметам стало понятно, что Загребельный рядом. Пользуясь своим превосходством в росте, он навис надо мной, да какой там навис, он практически вдавил меня в стальную створку двери, а сам поверх моей головы тоже пялился в щель.
  - Что это такое? - выдохнул я, вдруг осознав, что самостоятельно мне на этот вопрос не ответить.
  - Спросил бы чего полегче, - пробубнил Леший в ответ. - Ясно одно. Этой штуке не выбраться, она все глубже и глубже уходит в "трясину".
  Это была истинная правда. Многоногая, а может многорукая машина уже погрузилась практически наполовину. Учитывая ее размеры, это метра на три. Цепкая хватка "трясины" мне была хорошо известна, и я отчетливо понимал, что вырваться из нее у металлического ежа нет ни малейшего шанса.
  - Дайте посмотреть, - Главный положил мне руку не плечо.
  - Это можно.
  Я отпихнул Лешего собираясь посторониться. Однако подполковник решил все по-своему. Он с силой толкнул тяжелую дверь. Послышался скрип несмазанных петель и тонкая щель, через которую мы только что глядели, превратилась в наполненный мерцающим белым светом портал. Это и впрямь казалось порталом в другой мир, и мы стояли на его пороге. Сзади царство мрака, впереди урбанистические железобетонные джунгли, населенные невиданными механическими чудовищами.
  - Цептон! - выдохнул Главный, глядя на бултыхающееся в трясине страшилище. - Это же цептон!
  - Ты знаешь эту тварь? - мы с Лешим спросили практически одновременно.
  - Знаю, - ханх кивнул. - Они жили на Земле. Давно. Еще до эльфов.
  Тот кого Главный назвал цептоном сразу же отреагировал на наше появление. Он оставил попытки выкарабкаться. Практически все гибкие плети полезли в нашу сторону. Мы попятились и разом вскинули оружие. Хотя, черт его знает, могла ли эта штука причинить нам вред или мы ей. До меня наконец дошло, что ее металлическое тело полупрозрачно и сквозь него, хотя и очень размыто, можно видеть разметку на полу и стоящие неподалеку колонны. Такого не бывает у живых материальных объектов, такая прозрачность это киношный трюк для бестелесных духов и призраков. Название "призраки" вызвало легкий приступ паники. Как говорится, помяни черта... Я мигом пробежался взглядом по черноте огромного хранилища. Нет, показалось. На площадке ? 5 сейчас находился лишь только один монстр.
  - Он живой? Он опасен? - прорычал Леший, и этот вопрос, конечно же, был адресован ханху.
  - Скорее всего это проекция, - отозвался тот.
  - Какая еще нахрен проекция! - Леший держал чудовище на прицеле. - Он ведь нас видит! Он тонет в "трясине". Реально тонет, прямо здесь и сейчас.
  - А вот это мы постараемся проверить.
  Я выудил из кармана несколько гвоздей и запустил ими в цептона. Мои маленькие метательные снаряды не натолкнулись на препятствие и пролетели сквозь бледно светящееся тело. Затем они беззвучно провалились в "трясину", и никаких вспышек.
  - Не понимаю, - Главный опустил свое помповое ружье и обреченно покачал головой.
  Проделанный мной эксперимент, а также, прямо скажем, бедственное положение, в котором оказался цептон, придали нам некоторую уверенность, если не сказать спокойствие. Монстр... или как это выразился Главный? Проекция была вроде как безопасна. В душе даже появилась какая-то жалость. Не каждый может просто так стоять и равнодушно смотреть, как гибнет разумное цивилизованное существо.
  - А их-то вы за какие грехи грохнули? - вопрос Лешего стал далеким отзвуком моих мыслей.
  - Они уничтожили себя сами, - негромко ответил ханх. - Похоже это судьба большинства цивилизаций, выбравших технологический путь развития. - Главный ничего не сказал о человечестве, но и без того стало понятно, что мы тоже угодили в этот "элитный" клуб самоубийц.
  - Да он себя из болота вытянуть не может, - пробурчал подполковник ФСБ, намекая на то, что ханх слегка преуменьшил свое участие в судьбе цептонов.
  - Их мир был совсем другим, - пояснил Главный. - Малая сила гравитации и очень плотная атмосфера. Цептоны буквально плавали в ней, касаясь поверхности лишь кончиками механических конечностей.
  Не знаю как на Лешего, но на меня эта информация произвела сильное впечатление. Создатели или, как мы их привыкли называть, ханхи действительно перестраивают планету что называется от самого фундамента. Как и предполагал Серебрянцев, уже через двадцать лет здесь невозможно будет дышать, а может даже и находиться на поверхности. Все зависит от того, кто все-таки выиграет тендер на заселение уже полностью освободившихся территорий. Но нет! - Я встрепенулся. - Нам обещали, что этого не произойдет. Мы поможем ханхам, а они забудут о своих планах. Земля будет спасена, и на ней мы построим новый мир. Совсем новый, не похожий на все, что было в прошлом. И грош нам цена, если мы не поймем, не научимся на своих ошибках!
  Я тут же обернулся и нашел глазами ящик с запчастями, который одиноко стоял у порога склада. Пора! А то что-то наша экскурсия уж очень затянулась.
  Прежде чем взяться за деревянную рукоятку, я проверил дорогу назад. Брошенный гвоздь не вспыхнул, не засветился. Значит "Дед Мороз" ушел, и мы можем отправляться в обратный путь.
  Как проводнику, который лучше всех ориентировался в темном подземелье, а также по причине недавнего ранения, полковнику Ветрову досталась самая легкая работа - идти первым и прощупывать пространство впереди. Леший с Главным тащили набитый железом ящик и старались от меня не отставать.
  На выходе с пятой площадки я всей спиной почувствовал чей-то взгляд, потому и обернулся. Мои компаньоны пыхтели в нескольких шагах позади и смотрели только себе под ноги. Кому-кому, а им сейчас было явно не до меня. Выходит, померещилось. Нервы, вот такой цирк-зоопарк. Я хотел уже повернуться и продолжить путь, как вдруг взгляд мой натолкнулся на бледно-светящееся сюрреалистическое, невероятное в самом факте своего существования создание.
  Цептон уже практически не двигался. "Трясина" ушла еще дальше, и большая часть полупрозрачного привидения оказалась накрепко вмуровано в серый бетон пола. Как такое могло произойти, я не понимал. Неведома мне была и дальнейшая судьба этого то ли миража, то ли затерявшегося в лабиринтах времени, гостя из далекого прошлого. Однако была одна вещь, которую я понял наверняка - сидящее внутри механического тела существо смотрело на меня. Именно на меня. У цептона не было глаз, но как-то он ухитрялся это делать. А может это и не взгляд вовсе? Может мысленный контакт? Скорее всего, потому как я совершенно точно знал, что он прощается и еще... он желал мне удачи.
  
  
  Глава 5
  Когда мы наконец дотащились до "Логова", было уже совсем поздно. Похож на нижний уровень занял около трех часов. Это гораздо больше, чем я рассчитывал. Цирк-зоопарк, досадно! Похоже все планы летят к чертовой бабушке. Завтра мы не сможем выехать в десять утра. Будет уже удачей, если тронемся после обеда.
  Я тяжело вздохнул и поднял глаза на пятно света, которое приближалось и разрасталось, становилось все более ярким и контрастным. Все громче тарахтел бензиновый движок, все отчетливей виднелись контуры боевой техники и фигурки суетящихся рядом с ней людей. Нас заметили, и навстречу кинулись двое. Я узнал их без труда: Лиза и Нестеров. Девушка подбежала первой и сразу повисла у меня на шее.
  - Максим, ты цел! Где ж ты так долго?
  ............................................................
  - Давайте подсоблю, - майор милиции грузно протопал мимо. - А то что-то счастья на ваших взмыленных рожах еще меньше чем на похоронах.
  Анатолий Нестеров отодвинул в сторону Главного, который и впрямь выглядел как выжатый лимон, и уцепился за ручку ящика.
  - Ну что, ФСБ, взяли?
  - Давай, - вяло согласился Леший и потянул свою сторону вверх.
  - Ого! Награбастали вы однако! - заметил милиционер. - Весит как целый танк. - Нестеров бурчал, хотя на вид не прикладывал особых усилий. Тащил здоровенный ящик так, словно это был невесомый надувной шарик на веревочке.
  - Второй раз туда лезть мне что-то не охота, - я обнял Лизу за плечи и двинулся вслед за товарищами. - Так что брал с запасом, все что может пригодиться.
  - Ага, - кивнул милиционер. - Серебрянцев уже заждался.
  - Да, работа ему предстоит серьезная, - согласился я. - Обязательно помогу, как только закончу с пулеметами.
  Мы уже вступили на освещенный участок, поэтому произнося эти слова я невольно бросил взгляд на свой старый верный БТР-80. Бросил и слегка опешил. Что за цирк-зоопарк? Из грязной исцарапанной башни торчал новенький, отливающий вороненой сталью ствол крупнокалиберного КПВТ.
  - Это кто же... - начал было я, но Нестеров перебил.
  - Петрович постарался. В этом деле он сечет не хуже тебя, - Анатолий покосился на меня и улыбнулся. - Я ему помог, а то бандура тяжелая. Калашников, кстати, тоже поставили. Так что теперь только оба пулемета пристрелять осталось. Но мы с этим делом решили погодить. А то вы могли пальбу услышать, да штаны обмочить.
  - Привести к нормальному бою, - я сделал вид, что не расслышал шутку о мокрых штанах.
  - Чего? - не понял милиционер.
  - Пулеметы надо приводить к нормальному бою, деревня. Это ты свой табельный ПМ пристреливай. А тут дело намного сложнее.
  Я разговаривал с Нестеровым, а сам думал над его словами. Петрович, вот значит кто обслуживал все оружие Рынка, в том числе и крупнокалиберные "Корты", установленные на "Центральном". Что ж понятно, подготовка у майора мотострелка должна быть соответствующая. И БТР видать знает. Вот только не хрен копаться в моей машине! Помощничек, блин, гребаный!
  Мелкособственнические чувства так основательно завладели моей персоной, что поднявшегося навстречу Петровича я встречал угрюмым, почти грозным взглядом. Под стать ему стал и вопрос:
  - Я ленты приказал снаряжать. Ну и как? Сделали?
  - Работаем, товарищ полковник, - просто ответил майор. - Стеллажи БТРа уже забили полными коробками. Сейчас снаряжаем второй боекомплект. Я всех задействовал. Личному составу все равно делать нехрен.
  Доклад Петровича вмиг развеял мое плохое настроение и напряженность, причем настолько, что я даже смог пошутить:
  - Как показал себя наш молодой боец? - я кивнул в сторону бывшего банкира, который обреченно тыкал 7,62-милиметровые патроны в черную, пахнущую бензином ленту.
  - Он делает успехи, - понизив голос так, чтобы не расслышал его шеф, ответил майор и усмехнулся самыми уголками губ.
  - Все становится на свои места. Все идет правильно, - я пристально поглядел в глаза офицеру. - Ты так не считаешь?
  - Дай то бог, - прошептал Петрович и потупил взгляд.
  Дай то бог, - повторил я мысленно и как-то сразу опомнился. Кстати, о боге... Где он там? Куда запропал?
  Главный доплелся до первого же оказавшегося у него на пути ящика и грузно на него плюхнулся. Его раненная рука начала кровить, от чего бинт стал похож на темно-красную губку. Ханх зубами пробовал развязать узел на повязке, чтобы ее перемотать.
  - Лиза, возьми аптечку и помоги ему, - девушка по-прежнему продолжала висеть у меня на руке, да еще к тому же мы с ней не сговариваясь изучали одного и того же человека.
  - Сделаю, - моя подруга чмокнула меня в небритую щеку и рванулась в сторону пациента.
  - Стой, - я придержал девушку. - Как там Павел?
  - Спит, - Лиза ответила очень легко, можно даже сказать беззаботно. - Я давно не видела, чтобы он так сладко спал. Это словно как тогда, когда он был совсем маленьким.
  - Хорошо, пусть спит, - я удовлетворенно кивнул. - Ему это на пользу, - а сам про себя подумал: Цирк-зоопарк, все-таки этот сукин сын, Главный, знает что делает. Мы для него как куклы из пластилина. Сам слепил, сам сломал, сам в случае чего и починить сможет.
  Уязвленная гордость человека подтолкнула к, прямо сказать, не очень благородной мысли: Может, зря я Лизу напрягаю? Ханх прекрасно справится со своей рукой и без ее помощи. Однако моя подруга уже ушла, и дурацкая идея остановить ее сразу же куда-то улетучилась. Может потому, что и впрямь была дурацкая, а может ее просто загнал без вести скрипучий немолодой голос:
  - Максим Григорьевич, нам без вашей помощи тут не разобраться, - Даниил Ипатиевич Серебрянцев напористо оттеснил от меня майора мотострелка.
  - Так уж и не разобраться?
  - Время, товарищ полковник, время!
  Пожилой ученый демонстративно показал на свое запястье. Помнится, раньше там действительно красовались старенькие часы. Только они разбились в тот самый черный для всех нас день... Я припомнил, как мы стояли над телом Серебрянцева и оплакивали его смерть. От этих воспоминаний улыбка с моей небритой рожи мигом сползла. Ипатич прав, время поджимает.
  Прежде чем пополнить ряды ремонтников энергетического щита, я должен был поставить задачу всем остальным членам нашей команды. Да, конечно, они устали. Петрович, Нестеров и Загребельный, к примеру, уже почти двое суток как не смыкали глаз. Ну что ж тут поделать? На войне как на войне! Переведя взгляд на мотострелка, я приказал:
  - Майор, на складе... - я указал рукой в сторону вереницы выходящих на площадку дверей и уточнил: - Помещение ? 24. Там у меня запчасти к БТРу хранятся. Не так уж и много, но кое-что есть. Так вот, вы с Нестеровым прикатите два... - я вспомнил о покрышке порванной гребаным вьюнком и спохватился: - нет, отставить, три колеса. Выберите те, что поновей. Еще, фары. Они в деревянном ящике слева от входа. Сделаете, покажу как устанавливать.
  - Ну, ты уж совсем... - с обидой в голосе протянул офицер. - У меня в батальоне полтора десятка таких "восьмидесяток" было. В моторах я, конечно, не очень волоку, но колеса и оптику это как два пальца... дело знакомое.
  - Ладно, не обижайся, комбат, - я хлопнул Петровича по плечу. - Откуда же я знал, что ты не штабная крыса. - Сказал, а сам подумал: как откуда? По трюку с пулеметами все стало ясно и понятно. Так что предлагая свою руководящую и направляющую роль в деле заменяя колес, это я бесспорно сглупил. Видать усталость, черт бы ее побрал!
  Петрович уже двинулся к Нестерову, как я вдруг вспомнил:
  - Майор, и "Тучу" с башни снимите. Ее в блин сплющило. Нахрен она нам теперь такая нужна! Вес только лишний.
  - Лады! - мотострелок устало кивнул.
  К этому моменту мне уже окончательно удалось придушить в себе куркульские, мелкособственнические позывы. Сознание прояснилось, и я даже стал подумывать: Чем черт не шутит, может все-таки сумеем выдержать график и утром в путь-дорожку.
  Тут взгляд натолкнулся на стоящего рядом Серебрянцева. Старик нетерпеливо переминался с ноги на ногу и укоризненно хмурил свой исполосованный морщинами лоб. С видом полным сожаления и раскаяния я приложил руку к груди и попросил:
  - Еще минута. Последнее распоряжение, - отыскав глазами Лешего, я махнул ему рукой: - Андрей! - когда тот подошел, я указал в сторону промытых в бензине и разложенных для просушки пулеметных лент. - Давай бери всех незанятых делом и заканчивайте со вторым боекомплектом. Прежде чем укладывать в коробки лично проверяй. Патроны должны лежать ровно и ни в коем случае не выпадать из гнезд. Снаряжением лент для КПВТ займись самолично. Выравниватель тут кое для кого это невиданное чудо техники, - с этими словами я покосился в сторону одинокой фигуры в дорогой туристической куртке, корпящей над полуснаряженной лентой для ПКТ.
  - Угу, - Леший даже не прореагировал на шутку. Он слушал меня в пол уха, а сам думал о чем-то своем.
  - Э, ты чего? - я толкнул приятеля.
  - Хреновато тут как-то у тебя, - протянул ФСБшник.
  - Не понял?
  - Не понравилась мне наша экскурсия вниз.
  - А-а-а, вот ты о чем.
  - Ты видел сколько там эльфов? - чекист упорно не хотел именовать ледяную аномалию "Дедом Морозом". - И еще, цептон этот откуда-то взялся... Что, так и раньше было?
  - Не было, - сознался я и через шлем почесал затылок, по крайней мере попытался это сделать.
  - Вот-вот, - Леший кивнул. - Я, конечно, займусь боекомплектом, но после этого начну загружать БТР. Боеприпасы, взрывчатка, запасные стволы, плюс все то имущество, что мы из него выволокли. Надо быть готовыми к худшему.
  - Может лучше утром? - я с сомнение поглядел на приятеля. - Аномалии никогда не поднимались снизу.
  - Все когда-нибудь случается впервые, - Загребельный поглядел на свои ручные часы. - Сейчас девять. Часа за полтора мы с лентами разберемся. Так что время останется.
  - На Лизу не рассчитывай, - предупредил я. - Отправишь ее на кухню. Пусто что-нибудь перекусить приготовит. Так что в твоем распоряжении остаются только Фомин и Главный.
  - Неважно, - Андрюха спокойно махнул рукой. - И втроем справимся.
  На том наш разговор и закончился. Правда только лишь разговор. Беспокойство приятеля, его подозрительность переползли ко мне как кусучие клопы. И теперь я мучился, не зная как с ними совладать. Может, покончив с ремонтом, перегнать машину поближе к выходу и ночевать уже там? Или еще вариант - рвануть транспортный туннель между третьей и четвертой площадкой. Взрывчатки на это дело у меня должно хватить. Поразмыслив над этой затеей, я болезненно скривился. Цирк-зоопарк, не хочется отрезать себя от складов нижнего уровня. А вдруг еще пригодятся? Да и аномалии... Они ведь приходят совсем не через туннели, лестницы и коридоры. Вспомнить хотя бы ту "трясину", которая повстречалась мне в каптерке.
  - Максим Григорьевич! - голос старика ученого вывел меня из задумчивости. - А о чем это товарищ подполковник говорил? Какие эльфы? Какие цет... цеп... - Ипатич никак не мог вспомнить мельком услышанное слово.
  - Цептоны, - помог я младшему научному сотруднику и сразу же постарался удовлетворить его любопытство: - Это аномалии, которые обитают на нижнем уровне.
  - Аномалии? - переспросил жадный до знаний ученый. - Черт, жалко что я с вами не пошел. Очень бы хотелось понаблюдать, поэкспериментировать.
  Этого еще не хватало! - подумал я. - Там бы вас, уважаемый профессор, кандражка и хватила.
  За этой "милой" беседой мы не заметили как подошли к доставленному снизу ящику. В нем уже копался Блюмер. Аспирант Харьковского авиационного института доставал блок за блоком, внимательно рассматривал их и складывал на две кучи. Судя по всему, в одну из них попадали устройства, предназначение которых Сергею было понятно, в другую те, что ожидали когда в их судьбе примет участие квалифицированный эксперт.
  Этот самый эксперт склонился над ящиком и, кряхтя, вытянул их него тяжелый ПТ-800.
  - Значит так, - я понадежней перехватил двадцати пяти килограммовый агрегат. - Даниил Ипатиевич, Сергей, вы пока меняйте перегоревшие шины, конденсаторы, реле и прочую мелочевку, а я начну потрошить блоки. Тут некоторые не разборные. Так что придется резать.
  Так и поступили. Я утащил свою добычу к стоящему неподалеку от генератора тяжелому и массивному столу, превращенному в верстак, а оба научных сотрудника, нескладные и неловкие, вскарабкались на броню "302-го". Еще несколько раз метнувшись туда и обратно, я перетащил к "хирургическому столу" все электроблоки, нуждавшиеся в срочной трепанации, затем перетянул поближе коробку с инструментами, подключил к переходнику дисковый резак и принялся за работу. Эх, ломать не стоить!
  Я вывинчивал болты, вскрывал стальные кожухи, извлекал индукционные катушки и диодные выпрямители, а сам в это время думал и надо сказать по большей части совсем не о работе. Мозг словно сам собой еще и еще раз прокручивал видеозапись давешнего похода на нижний уровень. В ходе него довелось узнать много интересного. Например, что Земля перестраивалась и заселялась уже шесть раз. И еще, что эльфы это не добрые светлые красавцы из древнего эпоса, а сочащиеся ненавистью отвратительные чудовища. В компанию к этим страшилищам следует добавить еще одного персонажа по имени цептон. Тут я наморщил лоб, как будто от первых уколов приближающейся мигрени. На самом деле причиной этому стала мысль, которая беспардонно вползала или, вернее будет сказать, вламывалась в мою голову. Выглядела они примерно так: а кого это мы вообще видели внизу? Эльфы и цептон - это кто или что? Аномалии? Дудки! Не попадают они под разряд природного феномена. Перенесенные в наше время существа из далекого прошлого? Нихрена! Тогда они были созданиями из плоти и крови, а сейчас материальны мене чем дымок от папиросы. Может это, эти, как их там... нейтринные фантомы? Тогда почему они нас видят и реагируют на наше присутствие?
  Чем больше я думал, тем больше склонялся к выводу, что внизу находится что-то иное, отличное от известных, ставших уже привычными понятий. Иное... Хм... Я прикусил губу. Что же это может быть иное? Может Главный знает? Подумав о ханхе, я скосил глаза вбок. Мнимый белорус сразу попал в поле зрения. В этот момент он как раз вскрывал герметичные пакеты с патронами. Главный был задумчив и молчалив, можно даже сказать угрюм и работал словно запрограммированный автомат.
  Точно знает, - сделал я вывод после беглого физиономического анализа, - или, по крайней мере, догадывается. Надо будет поговорить. Потом. Когда наладим щит или лучше утром, потому как после сегодняшнего столь тяжелого и богатого на события дня у меня вряд ли останутся силы еще и на этот подвиг.
  Сил и впрямь было не так уж и много, поэтому все их остатки я решил мобилизовать для помощи Серебрянцеву и его молодому напарнику. Сперва просто потрошил блоки и таскал запчасти двум ученым. Когда же крушить уже стало нечего, то взобрался на броню и стал помогать там. Понять как работает щит даже не пытался, словно робот выполнял поставленные передо мной задачи. То, за чем я следил, так это лишь надежно привинтить, качественно припаять, добротно заизолировать. Все, на большее меня уже не хватало! Я потерялся во времени. Не мог сказать сколько часов миновало с начала работы. Наверное много, по тому как со временем рядом появились новые люди. Это был Леший со своей командой. Стараясь как можно меньше нам мешать, они стали загружать в люки БТРа коробки второго боекомплекта и все прочее отобранное подполковником имущество.
  В какой-то момент получилось, что бронетранспортером занималась практически вся наша команда, и боевая машина стала похожа на муравейник, по которому ползали восемь полудохлых от усталости муравьев. Правда так продолжалось недолго. Первыми отстрелялись Петрович с Нестеровым. Минут через двадцать после них Загребельный, Фомин и Главный. Все они предлагали свою помощь в ремонте щита, но наш бригадир ее не принял. Серебрянцев сказал, что осталась лишь тонкая деликатная работа с электромагнитными ловушками, и ее должны выполнять специалисты.
  Глядя на старика, я только удивлялся. Годков ему шестьдесят восемь, последние пару лет жил как дикарь в голоде и холоде. Успел даже два раза побывать на том свете, а держится круче, чем все остальные. Странно. Непонятно. Именно после этого самого "непонятно" в моем мозгу и проскользнула одна прямо скажем фантастическая мысль. А вдруг секрет Ипатича именно в его двукратном воскрешении, которое проводил неведомый и таинственный Хозяин леса? Кто знает, это существо могло так подремонтировать организм старика, что он сейчас потянет на шестнадцатилетнего пацана, у которого энергии столько, что ввинти в задницу лампочку, она и засветится. Нет, пожалуй не засветится, - я поглядел в лицо пожилому ученому и понял, что тот тоже мертвецки устал и держится только лишь благодаря упрямству и пролетарской злости. Может все-таки посоветовать, а лучше приказать ему закончить работу утром? Пожитки мы свои почти все загрузили, так что утром освободилось часа полтора-два. Их вполне хватит, чтобы закончить со щитом. Не долго думая я предложил этот вариант ученому.
  - Нет, Максим Григорьевич, - Серебрянцев упрямо замотал головой. - Как говориться, сделал дело, гуляй смело, а лучше сказать спи. - Ученый оценивающе поглядел на меня своими голубыми глазами. - А вы с Сережей, пожалуй, идите. Тут работы для одного осталось, или вы мне отвертку с пассатижами держать собираетесь?
  - Даниил Ипатиевич, я останусь с вами, - Блюмер от усталости позабыл, что у него нет левой руки. Он попытался протереть ею свои воспаленные глаза, да только ткнул в лицо культей, замотанной грязными, замаранными пятнами засохшей крови бинтами.
  - Ступай, Сережа, - повторил старик и по-отечески похлопал аспиранта по плечу. - Спасибо.
  Рассевшись на ящиках, мы молча поглощали макароны, на которых кое-где повисли тоненькие ни точки говяжьего мяса. Экономная Лиза положила лишь одну банку тушенки. И это на десятерых! А вообще-то правильно сделала. Макароны по-флотски это блюдо из прошлого. Сейчас то и просто макароны это уже неслыханная роскошь.
  Когда где-то рядом взревел мотор, я встрепенулся, да и не только я один. Все без исключения повернулись в сторону бронетранспортера. Словно ответом на эти взгляды стала седая голова Серебрянцева, которая выглянула из водительского люка. Затем младший научный сотрудник физического института имени Лебедева по грудь высунулся наружу и радостно нам помахал.
  - Видать закончил со щитом, - догадался Леший. - Сейчас испытывать будет.
  От БТРа нас отделяло метров десять. Как я понимал расстояние достаточное, чтобы не попасть в зону действия защитного поля, но все же, как говориться, береженого бог бережет.
  - А ну, давайте пять шагов назад, - приказал я.
  Пять не получилось, а только три с половиной. Проделав их, мы выстроились вдоль бетонной стены, той самой, за которой находился кубрик.
  К рокоту мотора вдруг стал быстро добавляться посторонний гул. Сперва он лишь дополнял его, но вскоре стал доминировать и даже заглушать. Сразу после этого в окружающем БТР пространстве произошли странные изменения. Контуры машины сперва расплылись, затем картинка стала быстро тускнеть и в конце концов на месте "восьмидесятки" возникло переливающееся радужными пятнами овальное образование метров десять в длину и три в высоту. Складывалось впечатление, что свет, исходящий от подвешенных под бетонным сводом ламп, загустевал, превращался в жидкость, которая кипела и бурлила на поверхности огромного, выполненного из темного тонированного стекла яйца. Она словно хищное пламя пыталась разогреть, расплавить границу защитного поля.
  В первое мгновение я даже... нет, не испугался, скорее занервничал. Однако потом в голову пришла мысль, что я никогда не видел работу щита со стороны. Может именно так все и должно выглядеть? В немом вопросе я уставился на стоящего рядом Блюмера.
  - Он даже фотоны не пропускает, - восхищенно выдохнул Сергей.
  - Все идет нормально? - осведомился я у него.
  - Не знаю. Наверно, - аспирант ХАИ пожал плечами.
  Тут я вспомнил, что во время нашего прошлого и пока единственного боевого применения щита Сергей находился вместе со мной внутри БТРа, а стало быть его знания в этом вопросе ничуть не больше моих.
  - Все так и было, - успокоил меня Леший, единственный находившийся среди нас свидетель тех событий. - Так что система фурациклирует, будь спок! - Своим перекрученным наизнанку "фурациклирует" подполковник дал понять, что находится в хорошем расположении духа и удовлетворен результатами всех наших трудов.
  Что касается Даниила Ипатиевича Серебрянцева, то в этот вечер он не смог ограничиться первой победой, а потому еще полчаса гонял защиту на самых разнообразных режимах. Это было заметно по несколько раз менявшему размер и форму защитному экрану, а также по интенсивности свечения и скорости движения ионизированных потоков, беснующихся на его поверхности. Я не пытался торопить фанатика-ученого. Ипатич заслужил, чтобы ему позволили вдоволь насладиться творением своего ума и своих рук.
  В результате отбой у нас получился поздний, около часа ночи. Однако я подумал, что на утро дел почти не осталось, и можно будет не вскакивать ни свет, ни заря, а продрыхнуть часиков так до девяти. Говоря "почти", я имел в виду завтрак и разговор с Главным. Утром то я из него вытрясу все, абсолютно все, и что знает, и даже то чего не знает.
  
  
  Глава 6
  Спал я очень беспокойно, и это не смотря на то, что вначале, свалился без задних ног и вырубился в считанные секунды. Виной тому были сны, вернее один длинный и крайне неприятный сон, который упрямо не желал от меня отставать. Сперва в нем все было хорошо, даже очень хорошо. Мы с Лизой занимались любовью, и было это совсем не в затхлой канцелярии подземного танкохранилища, а на широкой мягкой кровати с шелковыми простынями в каком-то загородном доме. В окно светило яркое солнце, которое своими теплыми лучами касалось обнаженного тела девушки, заставляло играть и искриться ее роскошные темно-каштановые волосы. Глядеть на Лизу, владеть ею было великой роскошью, истинным наслаждением. И я упивался этим блаженством пока... Вот на этом "пока" все и оборвалось. За окном мелькнули зловещие черные тени и солнце померкло.
  Продолжение сна состояло из бесконечной гонки, в которой мы с девушкой абсолютно голые мчались через угрюмый черный лес. Мы спотыкались о торчащие из земли корни, вымазывались в липкую вонючую грязь, ранились об острые ветки и сучья, а по пятам неотступно, словно стая голодных гончих псов, неслась орава ужасных созданий. Я знал, что они ужасные потому как чувствовал их злобу и ненависть, природную, глубинную ненависть эльфов.
  На одном из крутых косогоров я сорвался и кубарем полетел вниз прямо в лапы наших преследователей. Это головокружительное падение и послужило тем толчком, от которого я проснулся, проснулся уж и не помню в который раз за эту ночь. Сердце гулко ухало, грудь вздымалась от судорожного и частого дыхания, а на лбу выступили капельки пота. Чтобы успокоиться, позабыть страшное видение, я попытался подумать о чем-то хорошем. Хотя бы о той, первой, самой приятной части моего сна. Лиза, ее молодое упругое тело. Я глажу его, ласкаю, целую... Но нет, чудесное видение категорически не желало возвращаться. Вместо этого память воскресила картину заброшенной грязной канцелярии, в которой мы занимались сексом этой ночью.
  Это был именно секс, а не любовь. На любовь у меня не было сил, а у Лизы умения. Мы даже не раздевались. Я просто наклонил девушку, заставил опереться об один из столов, опустил джинсы и без каких-либо ласк вошел в нее сзади. Лиза мне не помогала. Похоже она оказалась полностью растерянной или даже подавленной. То ли девушка никогда раньше не занималась сексом со спины, то ли мой поступок что-то ей напомнил, что-то не очень приятное. Я вроде как и понимал это, но остановиться, сменить позу уже не мог. В те минуты мной управляли одни взбесившиеся гормоны, ни какого разума, никакой нежности и такта. Звериные инстинкты вырвались наружу, и я не мог остановиться пока не завершил дело. После этого мы пошли спать, каждый на свою койку.
  Тогда я мало что соображал, ну а вот сейчас... сейчас пришло острое чувство стыда. Цирк-зоопарк, да как же так вышло! От своего героя девчонка явно ожидала чего-то большего, чем примитивный, грубый трах. И что теперь делать? Как утром глянуть ей в глаза?
  Ответ на этот вопрос я так и не отыскал, вернее мне не дали его отыскать. Всем мысли перебил негромкий звук шагов. Кто-то ходил, топтался, хрустел башмаками по покрытому старым линолеумом полу кубрика. Звук не очень громкий, но все же достаточный, чтобы привлечь мое внимание.
  Откинув тощее солдатское одеяло, я сел на койке, огляделся. В кубрике можно было видеть лишь благодаря открытой входной двери, в которую пробивался тусклый свет от стоящей неподалеку керосиновой лампы. Генератор мы на ночь заглушили, оставив часовому лишь лампу. Ах, вот это кто тут топает как слон! - догадка осенила все еще не до конца растормошившийся мозг и позволила слегка успокоиться. Оставалось лишь непонятным, какого дьявола наш доблестный страж делает в кубрике, когда ему полагается быть снаружи и зорко охранять сон своих товарищей. Мою рожу искривила болезненная гримаса. Вот же цирк-зоопарк, сейчас придется устраивать разнос нерадивому охраннику. Любимое занятие, особенно посреди ночи! В поисках разгильдяя я стал медленно поворачивать затекшую шею.
  - Дядя Максим... - голос прозвучал буквально около самого моего уха, от чего я вздрогнул.
  - Пашка? - Узнать говорившего по тихому шепоту, да еще спросонья, было не просто, но я среагировал на это его "дядя". Кроме Павла меня так никто не называл. - Ты как? Почему встал? - забеспокоился я о мальчишке. - Что, плохо?
  - Дядя Максим, - пацан повторил еще раз и крепко вцепился в мою руку. - Что-то не так. Что-то рядом. Что-то приближается... - Пашка явно не знал, как объяснить.
  - Что-о-о? - протянул я и мигом нащупал автомат. Калаш лежал рядом, на прикроватной тумбочке.
  - Я чувствую.
  - Как это чувствуешь?
  - Сам не могу понять. Только мне вдруг приснилось, что надвигается огромная черная туча и она... - мальчишка запнулся, подбирая слова, - она очень страшная, она словно бомба, готовая взорваться с минуты на минуту. И тогда всему конец, всем нам конец!
  Сон? А-а-а, теперь понятно, - я почувствовал облегчение и оставил АКМС лежать на прежнем месте. Мальчишке просто привиделся страшный сон. Что ж, это бывает.
  - Все нормально, Паша, - я положил руку на слегка подрагивающее плечо подростка и вкрадчивым успокаивающим шепотом стал взывать к его разуму: - Мы глубоко под землей, ворота толстые и герметичные, так что нам никакие бури не страшны.
  - Нет, дядя Максим, вы не понимаете, - заупрямился мальчишка. - Сейчас я ведь не сплю, но все равно продолжаю ее чувствовать.
  - Даже так? - в кубрике было довольно темно, а потому я надеялся, что Пашка не разглядит мою снисходительную улыбку. - Ну, тогда сосредоточься и скажи, откуда она надвигается. - Вполне конкретная задача должна была помочь мальчугану. Он вслушается в себя и поймет, что никакой тучи на самом деле не существует и в помине.
  - Сторону что ли указать? - шепотом переспросил пацан.
  - Ну да, сторону, - кивнул я.
  - Оттуда, - Пашка, практически не раздумывая, ткнул пальцем в темную глубину спального помещения.
  - Оттуда? - мне нечего было ответить, оставалось лишь удивленно покоситься в указанном направлении. Конечно же, ничего нового я там не разглядел, но...
  Буквально в то же мгновение где-то вдалеке послышался грохот, глухой удар, землетрясение, от которого завибрировали стены и заскрипели железные двух ярусные койки.
  В ту же секунду меня словно сдуло с постели. Повскакивали и мои соседи - Леший с Нестеровым. Видать наша с Пашкой беседа их уже давно разбудила. Мужики не встревали в разговор лишь потому, что резонно рассудили: пацану будет достаточно и одной няньки, меня, значит. Зато теперь... Теперь стало ясно, что действительно что-то происходит, что-то весьма и весьма непонятное, и скорее всего опасное.
  Никто из нас не успел произнести и слова, как снаружи со стороны стояночной площадки послышалось ритмичное пыхтение запускаемого генератора. Уже со второго рывка движок взревел, и под потолком разгорелись электрические лампочки.
  - Подъем! - заорал я, хватая автомат.
  - Тревога! - поддержал меня Загребельный.
  Своим воплем гребаный чекист сделал то, чего я пытался избежать, а именно паники. Какая тут нахрен "Тревога!", когда большая часть нашей команды стопроцентно цивильные граждане! Но дело было сделано и люди заметались в поисках оружия и одежды. Черт, хоть бы не пальнул кто от нервов да по нерасторопности.
  Только я об этом подумал, как снова ухнуло. На этот раз ближе, гораздо ближе. Стены заходили ходуном, а с потолка посыпалась штукатурка. Послышался испуганный крик Лизы и отчаянный мат Фомина. Однако все эти звуки перекрыл громкий крик нашего часового:
  - Быстрее! Все наружу! - Главный возник в дверном проеме и призывно махал нам руками. Это он включил генератор и предотвратил наше слепое тыкание в темноте. Молодец, не растерялся!
  - Что происходит? - заорал в ответ я.
  - Гравитационный луч, - прокричал в ответ ханх. - С орбиты ударили гравитационным лучом!
  - По нам? - ужаснулась Лиза.
  - По этому хранилищу, - выдохнул Главный, давая понять, что возможно это не одно и тоже.
  Эхом от его слов стал новый, к счастью все еще далекий удар. Но прозвучал он уже совершенно с другой стороны.
  - Бьют наугад! - с надеждой в голосе предположил Нестеров.
  - Нет, - я угрюмо покачал головой. - Перекрывают выходы.
  Произнося эти слова, я уже начал действовать. Закинул за спину автомат, прижал к себе Пашку, схватил за руку Лизу и, перепрыгивая через скинутые на пол подушки и одеяла, ринулся к двери.
  - В машину! Все в машину! - срывая голос, вопил я. - Бегом! Марш! Марш! Марш!
  Несмотря на всю серьезность, если не сказать катастрофичность ситуации, где-то в глубине души я поблагодарил неизвестного врага. Его неожиданное нападение избавило меня от неизбежных объяснений с Лизой, от осуждающего взгляда ее больших карих глаз. Я получил отсрочку и теперь мог думать о такой мелочи как спасение наших жизней.
  Перед мысленным взором сразу встали те огромные геометрически правильные углубления в земле, которые я видел на подъезде к Подольску. Заглубленные командные пункты и бункера второго кольца противовоздушной обороны Москвы. Вот, что это было такое. И по ним тоже отработали гравитационной дубиной. Во что при таком ударе превратится куда менее прочное подземное танкохранилище, мне было даже страшно представить.
  Стоящий в дверях Главный посторонился, и мы пулей вылетели из кубрика. Я прекрасно понимал, что единственный шанс на спасение - бегство, причем, только на колесах. По-другому просто не успеть. Словно доказательство моей правоты, в темной глубине убежища прозвучало несколько новых ударов.
  - Все в машину! - мой крик прозвучал как выстрел стартового пистолета, давший старт отчаянному спринту.
  Домчавшись до "восьмидесятки", я подсадил Пашку, подал Лизе ее верную СВД, после чего сам, в спешке ударяясь локтями и коленями о углы и срезы брони, кинулся к люку механика-водителя.
  Когда двигатель запустился, я привстал в люке. Пока грузились все остальные, у меня появилось несколько секунд, чтобы подумать о пути отступления. О том, что все три въезда уже наглухо завалены, можно было не сомневаться, значит оставались лишь подъемники. Я знал, что они исправны, да только это был самый медленный способ эвакуации. У нас могло просто не хватить времени чтобы добраться до поверхности.
  Половина нашей команды так и не успела спуститься в десантный отсек. Они просто повисли на броне, уцепившись, кому за что удалось. И все же, несмотря на это, я прогорланил "Двигаем!" и стронул машину с места. В голове мелькнуло: это даже хорошо, что они остались снаружи. Во-первых, ехать тут всего ничего, а во-вторых, все равно ведь придется выгружаться.
  Когда мы пересекли стоянку и с ходу влетели под поднятую решетку ближайшего подъемника, вокруг уже громыхало не по-детски. Удары следовали поочередно, то с одной, то с другой стороны. Фонари под потолком бешено раскачивались, воздух наполнился клубами цементной пыли, а по бетонному полу побежали первые трещины. Огромное подземное хранилище сминали основательно и наверняка, стараясь чтобы из него не ускользнула даже мышь. Но мы ведь не мыши, и нас не так легко загнать в угол.
  - Сгружаемся! - я оставил мотор включенным и, показывая пример, первым полез наружу.
  Фары БТРа горели, поэтому внутри подъемника можно было видеть.
  - Сгружаемся! - гаркнул я еще громче, и по сравнению с этим моим криком грохот обвала показался тихим и невинным шорохом.
  - Вниз! - подписался Леший и вслед за мной спрыгнул на рифленый металлический пол платформы.
  - Закрой решетку! - прокричал я приятелю.
  - Черт с ней! Времени нет! - отмахнулся Андрюха.
  - Закрой, тебе говорят! - взбесился я. - Иначе подъемник не пойдет.
  На этот раз подполковник среагировал молниеносно. Он вцепился в край ограждения и со всей своей богатырской силы рванул его вниз. Что задание будет выполнено, я даже не сомневался, а потому кинулся выполнять главную часть работы.
  Внутри подъемника имелось четыре ворота, вращая которые можно было заставить платформу двигаться вверх. Аварийный вариант, самый крайний, на тот случай, если электроснабжение комплекса вырубится полностью. Именно тогда экипаж танка плюс дежурный должны были вручную поднять боевую машину на поверхность. Там танк покидал платформу, а дежурный спускал ее вниз для подъема следующей броне единицы. И вроде бы все хорошо придумано. Чистая механика и гидравлика, а посему система проста и надежна. Но только вот время подъема...
  Я постарался не думать о печальном и двумя руками схватился за одну из покрытых пылью железных рукоятей.
  - Помогайте, мужики! Взялись! - проорал я, почти сорвав голос.
  Одновременно с этим моим криком произошло три события: грохнула опустившаяся входная решетка, Нестеров вцепился в соседний с моим ворот и рухнул туннель, соединявший нашу площадку со стоянкой ? 3.
  - Крути! - я скорее захрипел, чем закричал и стронул застоявшийся механизм.
  Несмотря на стоящий в хранилище грохот, милиционер услышал и тоже навалился на свой ворот. Платформа издала протяжный металлический стон и медленно, очень медленно пошла вверх.
  Уже через пару секунд к нам подоспела подмога. На отлично справившийся со своей работой Загребельный стал напарником Анатолия, а ко мне подбежали Фомин и Петрович.
  - Нет! - просипел я им. - Там... С другой стороны... Еще два ворота... быстро!
  Они поняли и мигом исчезли за бронированной тушей "302-го". Уже через несколько секунд вращать стало легче, а когда на помощь подоспели и остальные члены нашей команды, то дело вообще пошло. Я подумал, что причиной этому не только наш насмерть перепуганный энтузиазм, а еще и чистая физика. Сейчас мы подымали четырнадцати тонный БТР-80, а совсем не Т-90, весу в котором в три с половиной раза больше.
  Но чтобы добраться до поверхности всех этих успехов и удач могло и не хватить. От нового удара наша платформа буквально подпрыгнула, от чего кое-кто из моих компаньонов полетел на пол. Я сам удержался на ногах лишь потому, что повис на рукояти ворота.
  Судя по силе гравитационного удара, наши враги взялись за площадку ? 2, за мое "Логово". Во мне мигом вскипела жуткая гремучая смесь, состоящая из клаустрофобии, панического страха быть раздавленным в лепешку и злости за гибель моего великолепного убежища, моего дома. Этот коктейль заставил захрипеть вновь:
  - Поднажали! Быстрее!
  Я изо всех сил налег на ворот и с ужасом понял, что он вращается все туже и туже. Цирк-зоопарк, неужели ударом повредило механизм? Если это так, то все, полная жопа! Не вырваться, не спастись!
  - Не крутится! - послышался из-за БТРа отчаянный крик. Голос так исказил страх, что я даже не смог узнать говорившего.
  - Это конец! - пролепетала Лиза, и ее ладони накрыли мои, все еще крепко сжимающие металл рукояти.
  Конец! - повторил я про себя. Черт, как глупо, как обидно! Ведь почти вырвались, почти пробились... Пробились? За это слово мой разум зацепился как штанина за торчащий из стула гвоздь. Пробиться на поверхность...
  Несколько бесконечно долгих секунд я находился в оцепенении. В мозгу что-то складывалось, срасталось, и когда наконец пришло прозрение, я заорал как сумасшедший. Да, заорал. Видать у голосовых связок все же имелись кое-какие резервы и сейчас я тратил их без всякой жалости и страха перед будущей немотой:
  - Крутите! Навалились изо всех сил! Платформа в порядке!
  Как я догадался, платформа действительно была цела. Просто мы поднялись неожиданно быстро, можно сказать, взлетели. И эта тяжесть в работе подъемного механизма это вовсе не поломка, это нормальная нагрузка, которая возникает при первом выходе выпускного модуля на поверхность. Оно и понятно, стальной конус ведь должен пробить два метра плотной слежавшейся земли.
  Никто из моих товарищей даже не подумал выяснять, не свихнулся ли полковник Ветров от страха. Они дружно налегли на мощные вороты, и те, хотя и с натугой, но все же вновь стали вращаться. Проворачивая рукоять, я бранил, крыл себя последними словами. Идиот! Как мог позабыть инструкцию, предписывающую при первом подъеме на поверхность использовать не четырех человек, а восьмерых. Четырем ведь не пробиться.
  При очередном нажатии рукоять ворота будто сломалась, провалилась вперед и крутить стало необычайно легко. Метнув взгляд на стены, я увидел не бетон, а окрашенный зеленой краской металл. Все! Вот он, выпускной модуль!
  В той стороне, куда смотрела морда "302-го", куда светили его фары, были отчетливо видны ворота. Я помнил, что их даже не надо открывать. Запорный щит сам легко вывалится, стоит только его хорошенько приложить броней.
  - В машину! - выдохнул я.
  - В машину! - стоящая рядом Лиза громко продублировала мой приказ.
  С ревом мотора, под грохот вылетевшей наружу двери мы ринулись в ночь. Собственно говоря, ночь уже подходила к концу, и на востоке появилось первое робкое золотистое свечение. Вот только любоваться красотами восхода у меня не было ни малейшего желания, да и возможности тоже. Следовало поскорее уносить ноги. Прочь, подальше от погибающего хранилища, иначе нас впрессуют в него уже сверху. Будем сиять там как дембельсктй гвоздь, который солдаты вбивали в пол казармы перед уходом на гражданку, что б, значит, память о них осталась, навсегда. Только вот нам такой чести не надобно. Память мы о себе постараемся оставить несколько в другом виде.
  О месте, в котором мы оказались, я знал достаточно. Разведал заранее. Модуль выдвинулся из земли невдалеке от дивизионного полигона, где доблестные Кантимировцы испокон веков демонстрировали всяким высокопоставленным шишкам свое мастерство и боевую выручку. Я решил, что нам именно туда. Собственно говоря, сказать "решил" - значит солгать. Просека до полигона это был единственно возможный путь, и я полным ходом рванул именно по нему.
  Не успели мы промчаться и сотни метров, как сзади грохнуло, причем так, что тяжелый восьмиколесный бронетранспортер едва не покатился кубарем. Скажу без лишней скромности, только мой многолетний водительский опыт спас машину от опрокидывания. Однако десанту все же досталось. Я слышал, как в боевом отделении грохотали ящики, инструменты и оружие, как кричали и матерились люди.
  - Живы? Доложить обстановку! - прохрипел я сорванным голосом.
  Меня услышал лишь Леший, который традиционно занял командирское место справа. Подполковник оглянулся назад, выдернул из кармана разгрузки фонарик и стал светить им в десантный отсек. Тем самым он делал два дела: помогал людям сориентироваться, выбраться из месива навалившегося на них имущества и вместе с тем оценивал ситуацию.
  - Нормально, кажется, все целы, - прокричал он мне спустя минуту.
  Нормально... - я раздраженно фыркнул. Цирк-зоопарк, и подыскал же словечко! Нормально... Где ж тут нахрен нормально? Темно еще. Очень темно. Не ровен час налетят... О том, кто может возникнуть из черноты небес, я постарался не думать. А то, как говорится, помяни дьявола...
  - Андрей, время? - я глянул на приятеля.
  - Чего? - не расслышал тот.
  - Который час спрашиваю.
  Леший посветил фонарем на циферблат своих часов и доложил:
  - Почти четыре утра.
  - Четыре...
  Повторил я едва слышно, и тут же откуда-то из самых дальних потаенных закутков памяти всплыли строчки старой песни времен Великой Отечественной: "Двадцать второго июня, ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили, что началася война...". Цирк-зоопарк, а ведь и впрямь похоже. Не знаю какое сегодня число и даже месяц, но лето это точно, и четыре часа, и бомбили нас... Ох как бомбили! Основательно, аккуратно, главное точно, словно наводил кто.
  Такая дикая мысль посетила мою голову как-то уж очень неожиданно и вместе с тем легко, будто данный весьма неприятный факт и впрямь мог иметь место. Наводили или срисовали расположение и конфигурацию подземного комплекса из космоса? Этот вопрос был уже продолжением или лучше сказать развитием предыдущего соображения. Приходилось признать, что верными могли оказаться оба варианта.
  Правда тут подумалось, что подземное танкохранилище не засекли даже в самый разгар войны, когда ханхи регулярно патрулировали все Подмосковье. Так неужели кому-то это удалось сейчас? Каким образом? Может мы наследили? Но если так, то получается, что следили именно за нами... вернее постоянно следят. Кто? Как? Вопросы эти были из той же серии, что и: "Кто блокировал космическую станцию ханхов? Кто подкинул Главному "черную метку"? И так далее и тому подобное. Короче, узнай мы ответы, и все, игра бы пошла с открытыми забралами. Но пока... Пока мы били словно тараканы. Нас явно невзлюбили и желали прихлопнуть всеми имеющимися способами. Оставалось непонятным лишь одно - неужели для существ, крепко держащих за яйца самих ханхов, это представляло хоть какую-то сложность? Или наши враги совсем не они? Помнится, Загребельный предположил, что на игровом поле под названием Земля действуют не две и даже не три команды игроков.
  Пока я так рассуждал, мы проскочили всю просеку и, протаранив основательно покосившееся заграждение из колючей проволоки, вылетели на территорию полигона. Я сбросил скорость. Тут поспешность была уже ни к чему. Конечно оставался вариант, что по нам ударят сверху, но с другой стороны почему это не сделали раньше пока мы тащились от Подольска к Наро-Фоминску? Да и не видел я, чтобы гравитационным оружием ханхи гвоздили по технике или живой силе. Всегда только сооружения и бункера. Так что по моему разумению сейчас куда большую опасность представляли призраки и аномалии.
  Очень осторожно, можно сказать крадучись, я довел БТР до центра полигона и там заглушил мотор.
  - Все, дальше не пойдем, - мой охрипший голос прозвучал неожиданно громко. - Рассвета ждать будем.
  - Чтобы как следует рассвело, это еще как минимум минут сорок ждать, а то и час при нынешней то облачности, - буркнул Леший.
  - Значит час будем ждать, - я был непреклонен. - Впотьмах тут не покатаешься. Верная смерть. Проклятые, забыл что ли?
  Упоминание о Проклятых землях подействовало, и больше со мной никто спорить не стал. Народ уже кое-что повидал и сделал соответствующие выводы.
  - Вовремя успели, - вдруг подал голос Нестеров. - Задержись мы в хранилище еще хоть на пару минут... Тогда все. И никто не узнает где могилка моя.
  - Олесю с Пашкой спасибо скажи, - прохрипел я, держась за свое многострадальное горло.
  - Павел, так ты говоришь почувствовал ЭТО?
  Подполковник ФСБ повернулся в командирском кресле и попытался отыскать мальчишку взглядом. Хотя вряд ли у него это получилось. Ведь освещение внутри машины я так и не включал. Все-таки не совсем полоумный. Свет, бьющий из смотровых люков, будет виден аж в Шибанке.
  - Ага, почувствовал, - ответил пацан очень довольный похвалой и вниманием к своей персоне.
  - И как это у тебя только получилось, - Андрюха не спрашивал мальчишку, прекрасно понимая, что ответа тот все равно не знает, чекист задавал вопрос самому себе.
  - Все просто, - из темноты послышался голос Главного.
  - Тогда просвети, - Леший оживился.
  - Мы накачали Павла энергоном, и он стал восприимчив к более или менее крупным источникам энергии. Ну, а гравилуч, как вы должно быть сами понимаете, создается огромным количеством этой самой энергии.
  - Энергон... Гравилуч... - негромко повторил Нестеров.
  Я, конечно же, не телепат, но сейчас точно мог сказать, о чем думает наш пожилой сыскарь и какой вопрос собирается задать. Да только он не успел это сделать.
  - Внимание! - я предупреждающе вскинул руку, хотя в кромешной тьме это наверняка было лишнее.
  Сразу же наступила гробовая тишина, в которую потихоньку, словно крадучись стали проникать очень странные звуки. Это походило на писк или свист, только очень высокий и гулкий. Он волнами перекатывался по округе. Это было жутко, невероятно жутко. Я успокаивал себя лишь тем, что свист абсолютно не походил на шелестящий женский голос, который без устали шепчет: "шабаш, шабаш". Да, призраки пока не появлялись, и я не мог понять: это нам просто так отчаянно везет или здесь и сейчас хозяйничает тот, кто сумел напугать даже этих свирепых летучих монстров.
  Звук то удалялся, то приближался, становился то выше, то ниже, отчего складывалось впечатление, что тварь кружит вокруг нас в каком-то диком танце. Самое непонятное, что через смотровые люки, прицел БПУ и уцелевшие приборы наблюдения видно ничего не было. Вокруг простирался лишь мрак, правда уже не такой плотный и непроглядный как ночь, но все же это был еще мрак.
  - Я выгляну, - неожиданно предложил Загребельный.
  - Сдурел что ли? - я практически наугад выбросил руку и очень удачно вцепился в разгрузку приятеля, как раз за карман с автоматным рожком.- Твари нас вроде как не замечают, вот и не будем их провоцировать.
  - Думаешь, это какое-то зверье? - в голосе Андрюхи послышалось сомнение.
  - А кто же еще! - вставил свои пять копеек Нестеров, и тут же переадресовал вопрос Главному: - Эй, Белоруссия, а ну скажи, кто бы это мог быть? Ты ж, говорят, эксперт широкого профиля и в тутошней биомассе тоже сечешь.
  - Тихо ты! - цыкнул я на Анатолия. - Разорался. Нас, между прочим, не только увидеть, но еще и услышать могут.
  - Полагаю, в настоящий момент угрозы не существует, - во вновь наступившей тишине прозвучал ровный спокойный голос Главного. Он явно что-то знал, но при всех мог произнести только эту короткую фразу.
  - Я все-таки погляжу, - Леший вновь повторил свое предложение, и на этот раз я не стал его останавливать.
  В темноте тихонько лязгнула крышка люка, и внутрь БТРа ворвался холодный ночной воздух, напоенный каким-то горьковатым запахом, похожим на запах перегретого металла. Подполковник ФСБ с кошачьим проворством, казалось бы несовместимым с его габаритами юркнул в люк. Высунувшись наружу, Загребельный замер и стоял так довольно долго, до тех самых пор, пока я не толкнул его в бок.
  - Андрей, ну чего там?
  - Поднимись сюда, - подал голос Леший, слегка наклонившись к ободу люка.
  Если Андрюха звал, значит опасности и впрямь не было, так что я без малейших колебаний откинул крышку у себя над головой. Еще изнутри стали заметны странные красноватые блики, которые расцвечивали ствол крупнокалиберного КПВТ и поднятую крышку люка. Откуда они? Любопытство подгоняло, и я рывком высунулся наружу.
  Открывшаяся взгляду картина начисто парализовала. Такого просто не могло быть. Нет, не в этом мире, не на Земле! Через черноту заброшенного, перекопанного траншеями полигона ползли десятки огромных, светящихся тусклым багровым сетом змей. Каждое из этих созданий было размером с метрополитеновский состав или даже длиннее. Ползли они очень странно, не извивались по земле, как это делают обычные змеи, а призрев гравитацию, совершали высокие грациозные прыжки. Складывалось впечатление, что мы крошечные букашки, стоим под экраном огромного осциллографа и разинув рты наблюдаем, как через бездонную черную глубину ползут плавные линии багровых синусоид.
  Буквально через несколько секунд после моего появления один из гигантов перемахнул через нашу "восьмидесятку". Я видел, как светятся его внутренности, как по венам течет странная огненная кровь. Но самое удивительное, что я не испытал страха. Он ушел, испарился, был вытеснен неизвестно откуда взявшимся доверием к этим существам. Остался лишь восторг от невиданного доселе зрелища. И этот гулкий свист больше не казался диким и зловещим, это была песня сродни той, что поют в океанских глубинах киты, протяжная и грустная.
  - Дядя Максим, чего там? - кто-то дернул меня за штанину. Ха, кто-то... Я точно знал кто.
  - Павел, выбирайся наружу. Все выбирайтесь. Здесь есть на что посмотреть.
  Почему-то я был совершенно уверен, что пока рядом находятся эти гигантские создания, опасность нам не угрожает. Сюда не сунутся даже призраки.
  Я вылез из люка и помог Пашке подняться. Старался действовать аккуратно, чтобы лишний раз не дергать пацана. Все-таки еще вчера он едва держался на ногах. Оказавшись снаружи, мальчишка только и смог что протянуть: "Ух ты-ы-ы!". И замер, продолжая цепко сжимать мою руку. На какое-то мгновение мне показалось, что со мной рядом Олег, мой сын, и от этого сердце защемило больно и сладко.
  Отвлек меня скрежет открывшихся десантных люков. Пассажиры стали выбраться на броню. Массивные блоки энергетического щита оставили им не так уж и много свободного места. Так что людям пришлось стоять по стойке смирно, тесно прижавшись друг к другу. Но этого неудобства они даже не замечали. Затаив дыхание, мои товарищи глядели на багрово-черную мистерию, разворачивающуюся перед их глазами. Шествие огненных змей не прекращалось. Они ползли куда-то на восток, мчались навстречу восходящему солнцу. Они словно были его дети или верноподданные, спешащие воздать почести своему пробудившемуся господину.
  Мне было очень странно, что раньше я не встречал этих созданий. Правда, судя по всему, они ночные, а в ночь да еще и на Проклятых землях я старался не забираться. Это только вот сегодня так "подфартило". Хотя все могло закончиться куда хуже, если бы не Пашка с Главным... Будто благодаря за службу, я крепко сжал ладонь пацана и повернулся ища глазами ханха.
  Тот стоял с краю, около самого левого борта и в отличие от всех остальных членов нашей команды не глазел по сторонам. Он внимательно разглядывал лица людей, изучал их, оценивал. Причем мне показалось, что не каждого в отдельности, а всех вместе, как бы прикидывая чего стоит эта странная разношерстная компания.
  Почувствовав мой взгляд, Главный быстро повернул голову. О том, что прочитал ханх в глазах полковника Ветрова, я никогда не узнаю, а вот то, что открылось мне... Главный был доволен, вернее даже не столько доволен, сколько удовлетворен делами рук своих. Какими именно делами сегодняшними или может миллионлетней давности, понять я так и не успел. Ханх отвернулся и стал глядеть на восток, туда, где уже вовсю золотела пелена плотных низких облаков.
  С каждой минутой поток светящихся багровых анаконд становился все более редким и, в конце концов, последние из них исчезли где-то вдалеке среди уже отчетливо видневшихся зданий бригадных оружейных складов.
  Наступал день, и следовало поразмыслить о плане дальнейших действий. Естественно основная наша цель была Белоруссия, Могилев. Но до него пятьсот километров, из которых мы сегодня преодолеем в лучшем случае пятьдесят. Это, конечно, если очень и очень повезет.
  
  
  Глава 7
  Нашей первоочередной задачей являлось выбраться на Киевское шоссе. По нему можно будет добраться до Обнинска, там выйти на Калужское направление и двигать дальше в сторону Малоярославца, Медыни и Юхнова.
  Широкая лента автомагистрали проходила юго-восточней, километрах в шести от того места, где мы сейчас находились. Собственно говоря, не так уж и далеко, да только добраться до него... Цирк-зоопарк, как же до него добраться? Я напряженно думал. Вернуться назад и пройти по моему обычному маршруту от "Логова" до Киевского не получится. Нету больше "Логова" и дороги тоже нет. На месте всего этого нынче обожженные овраги глубиной метров так тридцать-сорок. Гравилуч поработал, будь он неладен! И вообще... это же надо, выследили, суки! Гады, ублюдки, подлые твари!
  - Рассвело, - бесстрастный голос Лешего отвлек, остудил клокотавшие внутри гнев и досаду.
  - Рассвело, - кивнул я, нервно барабаня пальцами по рулю.
  Последние четверть часа мы сидели внутри БТРа, надежно задраив люки. Ночной обстрел, конечно же, расшевелил всю округу, и обитавшие здесь бестии могли начать вынужденную миграцию, податься в более спокойные места. Честно говоря, только этого нам еще и не доставало!
  - Надо бы на трассу выбираться, - предложил Андрюха.
  - Да ну? А то я не знал! - мне не удалось удержаться от сарказма.
  - Жаль карты нет, - подполковник не прореагировал.
  - Да нахрена мне тут карта! - я даже скривился. - Я тут дома, каждый переулок знаю, как свои пять пальцев.
  - Ну и куда двинем?
  - Напрямик... - я призадумался. - Нет, напрямик нельзя. Кладбища тут у нас возникают на пути, причем целых два.
  К нашему разговору прислушивались все пассажиры "302-го", которые моментально отреагировали на слово "кладбище". Кто-то чертыхнулся, кто-то напряженно засопел, кто-то заерзал на сидушке и загромыхал оружием. Опыт "общения" с трупоедами у нас имелся, и вряд ли кто-нибудь из здесь присутствующих пожелает дополнить его новыми, наверняка незабываемыми штрихами. Со всеобщим мнением, конечно же, был солидарен и я, тем более что на Проклятых землях обитали трупоеды несколько иной породы, чем те, с которыми довелось столкнуться около Щапово. Как-то раз пришлось подстрелить парочку таких путешественников, добравшихся аж до складов ГСМ. Сделал я это из крупнокалиберного КПВТ, так как не желал подпускать тварей уж очень близко. На хрена мне такая "радость"! Ведь кто знает, смог бы я потом уделать их из 7,62. Только вот об этом в нашей компании лучше не распространяться. А то, говорят, нервные клетки не восстанавливаются.
  История с упырями сразу напомнила об одной очень даже немаловажной детали. Новые пулеметы! Петрович с Нестеровым их поставили, да так и не привели к нормальному бою. Не порядок! Следует это сделать, и причем срочно!
  Только я об этом подумал, как из-за спины послышался встревоженный возглас мотострелка:
  - Это что еще за чудо-юдо такое?
  Как я помнил, бывший комбат сидел с правого борта. А потому, то, что видел он, для меня оставалось тайной за семью печатями.
  - Какое еще чудо-юдо? Холера тебя забери майор! Докладывай внятно!
  Петрович еще даже не успел ответить, а я уже запускал мотор. Сделать это следовало в любом случае. Мы либо отправляемся в путь, либо принимаем бой. При первом варианте все понятно, а вот во при втором... При втором возникала маленькая проблемка. Позади башни теперь располагались блоки энергетического щита, которые наглухо перекрывали заднюю полусферу. Пулеметы туда не развернешь. Отсюда напрашивается простой и логичный вывод: разворачиваем сам БТР.
  - Шар, светло-песочного цвета, в бурых пятнах, - от охранника Фомина поступила первая стоящая информация. - Волочится по земле вслед за коротким толстым туловищем...
  - Из которого торчат три длинные лапы, - закончил я за мотострелка.
  - Точно, так оно и есть, - подтвердил уже Нестеров.
  - Кальмар, - назвал имя твари Главный.
  - Кальмар и есть, - подтвердил я. - Большой?
  - Шар метра три, - доложил Петрович.
  - Большой, - резюмировал я.
  - Это опасно? - изо всех сил стараясь не терять присутствия духа, спросил бывший банкир и руководитель Рынка.
  - У него каждая лапа заканчивается здоровенным когтем, - я запнулся и поежился, припоминая это жуткое орудие. - Даже не когтем... это кол прямо какой-то, с полметра будет. Не знаю из чего он сделан, но только эта сволочь им нашу крышу враз проломает. Видел однажды, как три таких твари БМП всколупнули. Минут за пять. - После этих слов я стал медленно сдавать назад, потихоньку разворачиваясь носом к наползающему чудовищу. Знал, рвану я, рванет и оно. И еще вопрос кто окажется ловчее.
  - Петрович, в башню! Заряжай товарища Владимирова.
  Приказ я отдавал холодным, самым ровным голосом, на который только был способен. Если запаникуем, засуетимся, то можем и не успеть. Сейчас ведь все решают секунды.
  Кальмар попал в поле моего зрения, когда разворот был уже практически закончен. Зверюга ползла к нам, это без вариантов. Три мощные как стрелы экскаваторов лапы поочередно вздымались и резко опускались вниз, глубоко вгрызаясь в землю. Вогнав один коготь, страшилище подтягивало к нему свое мерзкое тело и тут же выбрасывало вперед вторую лапу. Зацепившись вторым когтем, подтягивалось и к нему. Затем наступал черед третьего. Далее цикл повторялся, и кальмар неспешно, размеренно полз вперед. Правда я отлично знал, что эта медлительность обман, маскировка. При необходимости лапы зверя замельтешат так, что и не уследишь. Повстречай я такую тварь за пределами Проклятых земель, то несомненно постарался бы смыться, но здесь... Здесь быстро не ездят. Иначе повстречаешься не с кальмаром, а кое с кем или с чем похуже. И от этой опасности не спасет никакой КПВТ. Кстати, а как он там? Чего это Петрович копается?
  - Саша...! - начал было я, но тут же осекся, среагировав на движение за бортом.
  Словно спугнутый моим голосом, кальмар кинулся в атаку, а буквально через секунду крупнокалиберный пулемет ударил ему на встречу длинной очередью. По люку у меня над головой забарабанили стрелянные гильзы. До кальмара в этот момент оставалось с пол сотни метров, не больше, поэтому я отчетливо разглядел как слева от него заклубились небольшие пыльные облачка. Первые пули прошли мимо, однако бывший комбат еще до окончания очереди сумел сделать поправку, и последний из увесистых кусков стали калибра 14,5 миллиметров угодил точно в цель.
  Будь тварь чуток полегче, ее бы непременно отбросило назад. Но такая махина даже не вздрогнула и продолжала нестись на нас. Нанесенный противнику урон оценить было очень сложно. Кто знает, может сейчас мы наблюдали за последним предсмертным, наполненным отчаянием рывком, которого хватит метров на десять-пятнадцать? А может тварь просто ранена? Эта рана лишь разозлит ее и уже через мгновение кальмар кинется на нас с еще пущей яростью и рвением. Однако Петрович не стал этого выяснять. Пулемет Владимирова выпустил новую очередь, и еще две пули вошли в отвратительное чешуйчатое тело. Кальмару переломало одну из лап и вдрызг разорвало его мерзкое шарообразное брюхо. Зверюга наконец остановилась и принялась судорожно молотить по земле двумя уцелевшими конечностями. Со стороны складывалось впечатление, что она пытается прикончить гурьбу мелких, незаметных нашему глазу насекомых, которые вдруг кинулись на нее со всех сторон.
  - Ах ты, сука, жив еще! - прогорланил распалившийся башенный стрелок. - Ну, сейчас ты у меня получишь!
  - Отставить! - скомандовал я и с удовлетворением заметил, что мой голос чуток восстановился. Хрипяще-сипящих ноток в нем теперь стало куда меньше, чем часа назад.
  - Не добили ведь... А вдруг снова кинется? - высказал опасения сидевший рядом Загребельный. - Тварь то, судя по всему, живучая. - При этих словах подполковник с подозрением покосился на крышку люка у себя над головой, из чего стало понятно, что история о погибшем БМП произвела впечатление, даже на цельнометаллического ФСБшника.
  - Патроны надо тратить с умом, - пробурчал я, думая о своем.
  Приблизив лицо к бронестеклу смотрового люка, я стал выискать разбросанные по полю фишки. Мы тут прямо перед войной нарезали всякие фильдеперсовые фигуры. Был такой идиотизм в те годы. Мода что ли последняя. Танковые войска оказались в немилости у Верховного главнокомандования. Говорили, мол, военная доктрина изменилась, да и танки в современных условиях это просто самоходные гробы. Их легко и непринужденно уделают из самого незатейливого гранатомета или ПТУРа. Так что привлекали мы к себе внимание, напоминали о своей нужности и полезности самыми разнообразными способами, в том числе и идиотскими. Фигурное катание танковой роты под классическую музыку, да на глазах у высоких московских гостей - один из них. Бред собачий! Как вспомню, так вздрогну. Так вот именно для отработки этого безобразия весь полигон фишками утыкали, разбили на квадраты двадцать пять на двадцать пять метров. Где-то тут они и должны оставаться.
  Вскоре я действительно стал замечать теперь уже совсем не оранжевые, а скорее бурые конусы, торчащие то там, то сям из низкой грязно-желтой травы. Одна такая вешка находилась аккурат возле бьющегося в агонии кальмара. Что ж, это очень хорошо. В правильном месте его Петрович остановил.
  Взревев мотором, я развернул БТР и покатил по полю. Предварительно скомандовал всем: " Не зевать! Глядеть по сторонам и следить!".
  - За чем следить то? - уточнил Леший.
  - А за всем, абсолютно за всем, - ответил я. - Неправильные тени, колыхание воздуха, необычные предметы и образования, участки с полеглой травой и углубления с четкими обрывистыми краями. Докладывать обо всем немедленно.
  Конечно же, я и сам время от времени приглядывался к окрестностям, но все же основное внимание было сосредоточено на поиске фишек. Только бы не просчитаться, не сбиться.
  С гордостью могу сказать, что нам все удалось. Леший вовремя указал на участок засеянный "огненными пузырями", а от зоркого глаза Лизы не укрылась нора очень похожая на логово вьюнка. Одним словом, бог миловал и уже минут через десять я остановил "302-го" около четвертой от бестии фишки. Сделал я это предварительно развернувшись, так что все еще не упокоившийся кальмар стал вновь отчетливо виден через смотровые люки. Я заглушил двигатель, включил первую передачу и затормозил машину стояночным тормозом. После этого зычным голосом прокричал нашему башенному стрелку:
  - Петрович, до цели точно сто метров. Сможешь пристреляться? - майор еще не успел ответить, как я дополнил свой вопрос: - Выверочной мишени у нас, увы, нет. Ты уж извини.
  - Сделаю, тут как говориться не до жиру, - ответил мотострелок. - Где тут у тебя трубки ТХП?
  - Там где и положено, - возмутился я. - В ящиках на штатных местах.
  Тут у меня екнуло сердце. Цирк-зоопарк, а целы ли? Не так давно внутри моей "восьмидесятки" рванула граната, так что от трубок холодной пристрелки могли остаться...
  - Есть, нашел! Нормально! - голос Петровича свалил с моей души не камень, а целую скалу.
  - А мужик здорово шарит, - шепнул Леший и скосил глаза в сторону мотострелка.
  Я кивнул, а про себя подумал: ясное дело, шарит. Целый майор, как никак. Да и БТР это штатная боевая техника любого мотострелкового подразделения, ее то уж строевой офицер должен знать как свои пять пальцев.
  - Я наверх выйду. С ПКТ пламягаситель снять надо, - подал голос Петрович, тем самым подтверждая мои мысли.
  - Погоди, - остановил я майора. - Подполковник сделает. Ему только люк открыть, и пулемет прямо над головой окажется. Ты только его разряди от греха подальше.
  - А я Калашникова еще и не заряжал, - успокоил меня мотострелок.
  - Вот и славно, - порадовался я и тут же повернулся к Загребельному. - Ну, ФСБ, давай. Помни, резьба там левая. - А что бы Андрюхе было поспокойней добавил: - Мы все тебя страховать будем.
  Не успел я это произнести, как сзади грянул выстрел из СВД.
  - Какая-то тварь многолапая поблизости крутилась, - пояснила Лиза.
  - И что?
  - Уже не крутится, - по-деловому доложила моя подруга.
  - Понял, - я удовлетворенно кивнул. - Только ты все равно на нее время от времени поглядывай. У них тут, как у кошек, девять жизней, блин.
  Когда Леший полез свинчивать пламягаситель, я подтянул к себе автомат и стал внимательно оглядывать свой сектор. Огненный змеи давно ушли, а вместе с ними и чувство безопасности. Кстати, интересно было бы узнать, что за существа такие были?
  - Олесь! - не оглядываясь назад, позвал я. - Подойти можешь?
  Я попросил, а не приказывал, и это исключительно учитывая былые заслуги нашего знакомого, причем по большей части те... миллион летней давности.
  - Слушаю тебя, - ханх положил руку на спинку водительского сиденья и приблизил свое лицо к моему прикрытому шлемофоном уху.
  Честно говоря, куда больше, чем огненные змеи, меня интересовала давешняя бомбардировка, да только вот непосвященных в наши, я бы сказал весьма деликатные дела, вокруг было многовато. Так что хош не хош, а пришлось ограничиться змеями.
  - Что за серпентарий мы здесь на рассвете наблюдали? - я скосил глаза на Главного.
  - Понравились? - тот слегка улыбнулся и по отеческой гордости, мелькнувшей во взгляде ханха, я понял, что он явно приложил руку к созданию огненно-красных гигантов.
  - Понравились, - я не стал скрывать. - Особенно их потрясающая способность разгонять всякую нечисть, призраков и прочих. Не окажись рядом красных змей, может и этого нашего разговора не состоялось бы.
  - Чисто практический подход к делу, - хмыкнул Главный. - Узнаю полковника Ветрова.
  - Не выпендривайся, а на вопрос отвечай, - пришлось добавить в голос чуток железа.
  - Называются... - Главный запнулся, - это сложно произнести.
  - Попробуй.
  - Варгулиус, примерно так. Это будет звучать на языке людей, - произнося это, ханх мне заговорщически подмигнул.
  - Дальше, - я кивнул, тем самым дав понять, что все понял.
  - Здесь их много. Питаются, как ни странно, ионизированным газом, почти воздухом.
  - А вот я воздухом не питаюсь, - сообщил подполковник ФСБ, который, забираясь назад в люк, услышал часть последней фразы.
  - Со жратвой придется подождать, - окрысился я на приятеля.
  - Да понимаю я, - буркнул тот. - Так... для поднятия настроения сказал. Пошутил, одним словом. - Андрюха поигрывал снятым пламягасителем от пулемета Калашникова, будто хвастаясь ловко выполненной работой. А чтобы ее смог оценить и заказчик подполковник громко произнес: - Эй, майор, порядок! Теперь можешь целиться.
  Петрович ничего не ответил. Он завозился в башне, загромыхали патронные коробки, заклацали и защелкали механизмы пулеметов. Вслушиваясь в эти звуки, я отчетливо представлял как майор открывает крышки ствольных коробок, оттягивает затворы, вкладывает в стволы трубки холодной пристрелки, как регулирует прицел. Короче, дело пошло!
  - Так ты уже решил, куда двинем после того, как закончим с пулеметами?
  Леший неожиданно вернулся к теме, от обсуждения которой нас отвлекло появление трехлапого чудовища. А собственно говоря, почему неожиданно? Вопрос был прогнозируемый, правильный и своевременный.
  - В объезд поедем, - вариант был единственным. - Сперва через Шибанки, затем по Кубнинскому шоссе, а дальше через центр города.
  - А по-другому не получится? - Загребельный скривился. - Так чтоб в объезд города?
  Я прекрасно понимал приятеля. Города сейчас куда опаснее чем пустоши. А в особенности те города, на которые наложили лапу Проклятые земли. Там вообще черти что творится. Но другого выхода просто нет. Именно это я и должен был объяснить Андрюхе, а заодно и всем тем, кто внимательно прислушивался к нашему разговору.
  - Обойти Наро-Фоминск не получится. Впереди Нара. Мостов поблизости нет. БТР конечно плавает, но сунуться в реку это значит загубить энергетический щит. На купание он не рассчитан. Да и водичка в местных водоемах, мягко говоря, не родниковая. Такая не то что краску на бортах, но и шины вполне разъесть может.
  Внимательно выслушав мой ответ, Леший тяжело вздохнул и понурил голову. Ничего не сказал. А что тут скажешь?
  В отличие от Загребельного Петрович отыскал тему:
  - Подполковник, теперь можешь навинтить пламягаситель. Я навелся.
  Лешему ничего не оставалось, как вновь полезть в люк. Правда на этот раз со своей задачей он справился гораздо быстрее. Уже через пару минут чекист доложил: "Готово!" Правда, сделал он это только после того, как захлопнул над собой крышку люка. Ну и правильно. Пулемет ведь может и шарахнуть, причем прямо по башке. И как говорил один всем известный киногерой, "Наделаешь дырок, потом не запломбируешь". Помнится он так и говорил, с колоритным одесским акцентом, ставя ударение на букву "у".
  - А ну, все приготовились! - предупредил Петрович. - Сейчас попробуем, как машинки работают!
  Вслед за его словами загрохотал КПВТ. Майор, как и положено, дал длинную очередь на десять патронов. Все до единой пули попали в нашего врага, и кальмара разорвало на куски. Перед тем как мотострелок приступил к проверке 7,62 миллиметрового ПКТ, возникла небольшая пауза, посреди которой негромко прозвучали слова Главного:
  - А ведь он был разумный.
  Конец этой фразы утонул в грохоте новой пулеметной очереди. Выстрелы безжалостно молотили по мозгам и не давали сосредоточиться, но все это время я цепко держался за одно слово "разумный".
  Когда еще десять патронов были отстреляны, возможность размышлять возвратилась вновь:
  - Что ты этим хотел сказать? Кто разумный? - я в упор уставился на ханха.
  - Он, - Главный кивнул в сторону смотрового люка, через который мы все наблюдали за расстрелом бестии.
  - Кальмар? - к разговору подключился Леший.
  - Кальмар, - подтвердил наш эксперт.
  - Насколько разумный?
  Я вдруг расслабился, потому как подумал, что в какой-то мере все зверье разумное, но это не мешает нам отправлять их на тот свет. Звериный разум и человеческий это далеко не одно и то же.
  - Кальмары по уровню своего развития приближаются к человеческому ребенку в возрасте примерно семи-восьми лет, - задумчиво произнес Главный, чем вызвал в моей голове настоящий взрыв.
  Что за цирк-зоопарк?! Получается, мы только что замочили ребенка, этакого несмышленыша, который не знает что творит? От проведенной параллели на душе похолодело, а дыхание сперло. Нет-нет, чего это я? Какой нахрен ребенок! Эта тварь, настоящая голодная, злющая, хищная тварь, которая хотела нас прикончить! И прикончила бы, как пить дать прикончила, не окажись у нас для нее подарочка под названием крупнокалиберный пулемет Владимирова танковый.
  Пока я пытался совладать со своими противоречивыми чувствами и эмоциями, традиционно непрошибаемый Загребельный задал следующий вопрос:
  - Тогда какого рожна эти "малыши" на нас нападают? Вполне могли бы мило и взаимовыгодно сосуществовать.
  - Это вряд ли, - Главный отрицательно и очень невесело покачал головой. - Психология, образ мышления, жизненные принципы, мораль разумных существ, волей случая оказавшихся на Земле, кардинально отличаются от человеческих. Одним словом, то что для людей не приемлемо, для пришельцев это обычное явление, это норма жизни. Именно поэтому вам очень сложно понять мотивы и поступки других существ, а еще труднее найти с ними контакт. Из этого, увы, следует, что война будет продолжаться до полного уничтожения.
  - Если ее не остановят, - уточнил я.
  - Если не остановят, - согласился Главный.
  - И откуда ты такой умный взялся? Все-то ты знаешь, везде-то ты бывал... - неожиданно из глубины десантного отделения донесся голос Анатолия Нестерова. Оказывается, милиционер не пропустил ни слова из нашего разговора.
  - Не все так печально, товарищи, - запротестовал Серебрянцев и тем самым оставил без ответа скользкий вопрос милиционера. - С пришельцами, как вы Олесь изволите их величать, можно найти общий язык. Я ведь вошел в контакт, можно сказать подружился с Хозяином леса. Просто на все это нужно немного времени.
  - Которого у нас, кстати, и нет, - напомнил Загребельный.
  Это точно, времени у нас действительно было в обрез! Слова Андрюхи подстегнули меня, как удар хлыста скаковую лошадь. Цирк-зоопарк, сколько можно торчать на одном месте, и тем более где? На Проклятых землях!
  - Петрович! Майор! Заканчивай давай! - крикнул я, обернувшись назад.
  - Почти закончил. Фигня осталась, - откликнулся тот. - Зашплинтую втулки и готово.
  Я понимал, что майор не сможет закрепить регулировочный механизм на ходу, да еще при езде по кочкам и колдобинам, а потому дал ему еще несколько минут. Все это время я думал над словами Главного. Взаимонепонимание и взаимонеприятие вот причина всех конфликтов и всех войн. На Земле мы все же кое-как научились договариваться и если не любить, то по крайней мере терпеть друг друга. А вот как быть с чужими, с теми, кто видит в людях кого-то вроде кусачих клопов? Разве кто-то подумает договариваться с клопами? Бей их, трави, вот и весь разговор. Между прочим, это еще очень повезет, если человечество сравнят с клопами. Быть может некоторые создания, типа призраков, нас просто не замечают. Глаз-то у них нет. Поэтому люди, да и не только люди, а и все другие живые существа могут восприниматься просто как глоток чистого живительного воздуха. До дна выпивая человека, они просто вдыхают и даже не ведают о его существовании. Вот с такими попробуй, договорись!
  - Пулеметы готовы! - доложил мотострелок, чем поставил точку в моих, ох каких невеселых, рассуждениях.
  - Оставайся в башне, - приказал я. - Лучше тебя, Александр Петрович, с ролью пулеметчика все равно никто не справиться.
  Майор бодро ответил "Есть!" и я с тяжелым вздохом надавил на кнопку стартера.
  Глава 8
  Полигон мы покидали через проделанную в ограждении огромную дыру. Уж не знаю кто ее проломал, может какая-то весьма и весьма негабаритная тварь из другого мира, а может колонна боевой техники из нашего, но проломал очень даже удачно. Выскочив с полигона, мы пересекли проходящую вдоль него дорогу и оказались на пустыре, который вплотную примыкал к панельным пятиэтажкам Шибанки.
  Шибанкой в Наро-Фоминске называли небольшой жилой район, находящийся между расположением моей танковой бригады и 1182-ым гвардейским артполком ВДВ. Название пошло от центральной улицы этого военного городка, ранее плотно заселенного офицерскими семьями. Так вот именно по улице легендарного комбрига Великой Отечественной Василия Ивановича Шибанкова нам и предстояло двигаться дальше.
  Глянув на жилые дома, до которых оставалось не более полторы сотни метров, я поморщился. День сегодня обещал быть ясным, естественно насколько он может быть ясным в эпоху "Большой мряки", а вот меж домов продолжала висеть какая-то серая взвесь. Казалось, словно предрассветные сумерки зацепились за панельные коробки и никак не могут высвободиться, рвануть на запад, вслед за отступающей, пятящейся ночью.
  - Ничего не замечаешь? - мой вопросе к Лешему так и сочился неожиданно накатившей подозрительностью.
  - Туман, - пожал плечами тот. - Думаешь ядовитый?
  - Да уж, туман... - задумчиво согласился я.
  Может это и впрямь был туман, может даже ядовитый. Ну и что с того? Корпус БТРа герметичный, и фильтрующая система вроде в порядке. По крайней мере, была в порядке. Так что можно легко проскочить. Если это, конечно, это туман...
  Проверить можно было лишь одним способом, тем самым что именуется древним исконно русским словом "авось". Или полная версия: "Авось пронесет!". Руководствуясь именно этим замечательным девизом, с одинаковым успехом поднимающим человека, как на великие подвиги, так и на грандиозные глупости, я и направил бронетранспортер в сторону почерневших от наростов ядовитой плесени пятиэтажек.
  Когда "302-ой" поравнялся с крайним из домов, сразу начало чувствоваться что-то странное, необычное, то, чего здесь не было раньше. Да, в Шибанку я наведывался регулярно. Только за последний месяц был два или даже три раза. Собственно говоря, целью моей была не сама Шибанка, а расположенные вокруг нее воинские части. Там еще много чего ценного оставалось, особенно у прижимистой десантуры. И путь к этим богатствам лежал именно через военный городок. Ведь надо быть полным идиотом, чтобы ездить в обход и просто так жечь драгоценную соляру.
  Так вот, раньше Шибанка была просто мертвым районом. Даже обитающие в округе твари в него заглядывали крайне редко. Не уютно им тут было что ли? А может чуяли чего? Хотя лично мне это было даже на руку, а потому я во всю эксплуатировал этот маршрут. Так было раньше, но теперь... Что изменилось теперь? Этот вопрос я задавал себе до рези в глазах вглядываясь в окрестности.
  Туман или дым тут и вправду присутствовал. Не очень уж и плотный. Видимость метров на сто. Так что в случае чего противника можно будет заметить своевременно и срезать из пулемета. Подумав об этом, я невесело хмыкнул. Это, конечно, если его возьмут пули.
  Однако пока ничего этакого не происходило, и, попетляв по дворам, медленно и осторожно обогнув черный остов сгоревшего торгового комплекса "Весна", я, наконец, выбрался на саму улицу Шибанкова. Не очень-то она длинная. С того места, где мы находились, и до Кубинского шоссе с километр, не более. Но только вот этот километр еще следовало пройти.
  Первую странность я заметил буквально через пол ста метров. Вернее заметили мы ее вместе с Лешим. В воздухе, прямо над проезжей частью висел грязный и рваный полиэтиленовый пакет. Обычный пакет с каким-то выцветшим желто-красным рисунком, один из тех, что наряду с другим мусором валялся здесь на каждом шагу. Только вот в том-то и вся загвоздка. Пакет не лежал на земле, и не летал, подхваченный порывом мерзко смердящего ветра, а именно висел. Неподвижно висел.
  - Не падает, - голос Загребельного пробился через рокот мотора и таки достучался до моего слегка озадаченного сознания.
  - Не падает, - подтвердил я и остановил машину.
  - Что-то знакомое? - осведомился Андрюха.
  Я отрицательно покачал головой. Оно и правда, с чудесами антигравитации мне еще сталкиваться не доводилось.
  - Майор, одиночный выстрел! Пакет видишь? Тот, что над дорогой завис? Так вот по нему... - приказал я громко. - Огонь!
  - Есть выстрел, - прокричал в ответ мотосрелок даже не поинтересовавшись, чем это полковнику Ветрову не угодил обычный городской мусор. Тут же гулко громыхнул КПВТ.
  Откровенно говоря, я почему-то надеялся, что впереди сверкнет голубая вспышка, точно такая же, как возникала при попадании намагниченного гвоздя в невидимую тушу "Деда Мороза". Но ничего подобного не произошло. Я пронаблюдал пулю. Просто пулю, медленно улетающую вдаль. Она лениво проковыряла тонкий полиэтилен и неспешно растаяла в серой дымке тумана.
  Стоп! - приказал я самому себе. - Трассер еще можно заметить, но обычную пулю... У КПВТ начальная скорость пули около 1000 метров в секунду. Попробуй, разгляди такую! И, тем не менее, я ведь видел, своими собственными глазами видел!
  - Что у вас там? Чего стреляли? - чуть ли не в один голос прокричали Нестеров и Главный.
  - Какого черта, полковник? - подписался под их словами Фомин.
  - Хрень тут какая-то творится, - гаркнул я, повернув голову. - Надо бы проверить.
  Краем глаза я заметил, что Главный поднялся со своего места и стал проталкиваться в сторону водительского отделения. Что ж, пусть полюбуется. Может и впрямь скажет чего путного. Однако чужое мнение хорошо, но и свое не мешало бы, так сказать, оформить. Сделать это я решил на основании нового эксперимента.
  - Майор, в том же направлении короткой очередью. Огонь!
  Практически одновременно с моей командой Главный закричал "Нет!". Однако он все равно опоздал. Мотострелок как и прежде молниеносно отреагировал на приказ и нажал на спуск.
  Прогрохотала короткая очередь, и я вновь заметил пули, прорезающие серую дымку. Только вот на этот раз далеко они не ушли. 14,5 милиметровые куски металла невероятным образом искривили свои траектории и взмыли высоко в небо.
  ― Зачем стреляли? Я же сказал, нет! ― в сердцах возмутился ханх.
  ― Поздно сказал, ― прогудел в ответ Петрович из башни.
  ― А что, собственно говоря, произошло? ― я глядел в смотровой люк и не видел там ни малейшей реакции на нашу стрельбу. Как и прежде улица казалась тихой и пустынной.
  ― Похоже, мы повстречались с гравитаторами.
  Гравитаторы? Ни о чем таком я раньше не слыхал, тем более здесь, в хорошо знакомых, тысячу раз езженых и переезженных кварталах Шибанки. Однако не верить Главному у меня не было причин. Этот сукин сын знает куда больше всех нас вместе взятых.
  ― Гравитаторы это опасно? ― мне срочно требовалось знать основное. Чисто академический интерес относительно этой аномалии можно будет удовлетворить и как-нибудь потом.
  ― Смотря как они на нас прореагируют, за кого примут.
  ― Чего-о? ― удивленный возглас вырвался одновременно из трех глоток: моей, Лешего и сидящего на месте пулеметчика Нестерова.
  ― Гравитаторы, они что живые? ― уже гораздо тише поинтересовался Леший. Главный как раз добрался до водительского отделения, так что надрывать глотку и перекрикивать рокот мотора, необходимость сразу отпала.
  ― Живые, ― подтвердил ханх, в то время как сам внимательно оглядывал окрестности сквозь бронестекло смотрового люка. ― Другая форма жизни, основанная на энергии гравитационного поля.
  ― Сколько же их расплодилось... тварей всяких! ― с ненавистью прорычал милиционер. ― Откуда они все взялись на нашу голову? Зачем пришли?
  ― Когда-то вы мечтали о контакте, искали братьев по разуму. ― Как мне показалось, в голосе Главного послышалось искреннее сожаление о прошлом. ― Затем кардинально изменили свое отношение к этому вопросу и сделали из пришельцев кровожадных монстров. Вот и получите.
  ― Кто это "вы"?
  Майор милиции отреагировал молниеносно, правда совершенно не в том направлении, в котором мне хотелось бы, а главное в каком требовала ситуация. Пришлось исправлять положение самолично.
  ― Чем нам грозит встреча с гравитаторами?
  ― На органику их действие ничтожно, в худшем случае почувствуем слабость и головную боль, ― ханх перестал пялится в люк и перевел взгляд на меня. ― А вот БТР они могут вперед не пропустить. Металлы это основные объекты их воздействия.
  ― Почему не пропустят? ― быстро среагировал Загребельный.
  ― Потому что вы в них стреляли.
  ― Они знают что такое оружие? ― нахмурился чекист.
  ― Попав на Землю, наверняка узнали. Гравитаторы испытывают живейший интерес ко всем металлическим предметам.
  ― Для того, чтобы понять принцип работы наших механизмов надо быть... ― начал я.
  ― Да, они разумны, ― ханх понял, что именно вертится у меня на языке.
  ― На сколько?
  ― На сколько? ― Главный задумался. ― Разум гравитаторов совершенно не похож на человеческий. Сравнивать невозможно.
  ― Нам все равно придется прорываться именно здесь. ― Пришлось вернуть разговор к реалиям сложившейся ситуации. ― Других вариантов нет.
  ― Олесь, ты знаешь что это за дымка? ― следствием этого моего заявления стал вопрос подполковника ФСБ.
  ― Действие гравитаторов на атмосферу. Полагаю на Проклятых землях она уже претерпела некоторые изменения и теперь содержит летучие соединения металлов.
  При этих словах Главного я помимо воли покосился на приборную панель и нашел там переключатель "нагнетатель". Бортовую фильтровентиляционную установку захотелось включить прямо сейчас.
  ― Мы уже метров триста в этом тумане проперли, ― справедливо заметил Леший. ― Значит эти твари вокруг нас?
  ― Не стоит называть их тварями, ― заметил Главный.
  ― Да насрать как называть! ― вскипел взбешенный щепетильностью ханха Андрюха. ― Скажи, они здесь?
  ― Да, ― мнимый белорус был не многословен.
  ― До сих пор ведь ничего не случилось, ― осторожно, чтоб не сглазить заметил я.
  ― До сих пор вы не стреляли, ― напомнил ханх.
  Этот гад словно накаркал. Сразу после его слов я почувствовал, как машина вздрогнула и стала медленно отползать назад. Что за цирк-зоопарк такой! Пришлось быстро нажать на тормоз и остановить непонятное движение. Куда же ты родная? ― я ласково обратился к четырнадцати тонной машине. ― Нам совсем не в ту сторону.
  Опустив руку на рычаг переключения передач, я вдруг понял, что он включен в положение задний ход. Что за чертовщина! Опять двадцать пять! Такое ведь уже со мной случалось! Тогда... в Одинцово. Неведомо кем включенная задняя передача помогла спастись от смертоносных щупалец вьюнка. Правда, далеко не всем. Картина гибели морпеха Сереги Чаусова мигом всплыла в памяти. Жуткая смерть. Не дай бог принять такую.
  Сознание словно само собой зацепилось за слово бог, и я покосился на Главного. Кто тогда подал мне сигнал? Он? Сам или призвав на помощь вот этих самых доселе неведомых гравитаторов? Что-то наш приятель подозрительно много о них знает.
  Проводить дознание сейчас было не время и не место. Сейчас требовалось уходить, скорее уходить. Понимая это, я рванул машину с места. Рванул? Нет, пожалуй с таким определением я явно погорячился. БТР медленно пополз вперед. Мы находились на ровной как стрела улице, мотор неистово ревел, но скорость машина почему-то не набирала. Складывалось впечатление, что сейчас мы пытаемся прорвать толстенную резиновую стену. Пока "302-му" удавалось продавливать невидимый эластичный материал, но сопротивление его все возрастало и возрастало. К этой напасти добавилась еще и другая. Все системы "восьмидесятки" словно сошли с ума. На взбесившиеся стрелки приборов я уже не обращал внимания и только успевал вырубать внезапно включающиеся и переключающиеся фары, отопители, шинные краны, насосы, водомет и прочее оборудование.
  Долго так продолжаться не могло, а потому я поступил так, как традиционно поступают солдаты всех времен и народов в тот самый момент когда им очень жутко, когда они не знают, что предпринять.
  ― Майор, Огонь! ― мой голос захлебывался и дрожал от напряжения.
  На этот раз Главный меня не остановил. Наверное решил, что дело сделано и новой стрельбой все равно уже ничего не испортишь. Так пускай эти тупорылые человеки убедятся в своем полном бессилии.
  ― Огонь!
  Растерянность стала уступать место гневу. Петрович копался чересчур долго. О том, что гравитаторы могли повлиять и на оружие мне тогда в голову как-то не приходило. В задержке я узрел только лишь нерасторопность пулеметчика.
  ― Огонь, мать твою!
  После моего третьего, уже клокотавшего от ярости окрика, наконец грохнула очередь из крупнокалиберного КПВТ. Мотострелок стрелял прямо вдоль проезжей части. Не получив какую-либо наводку на цель, он решил наугад поразить того незримого противника, с которым из последних сил сражался наш героический бронетранспортер.
  На этот раз пули летели не просто медленно, а очень медленно. Я с легкостью проследил их движение от облепленной блоками щита морды "302-го" на дистанцию метров так пятьдесят-шестьдесят. Именно там стайка остроносых цилиндриков остановилась и повисла в воздухе, аккурат на уровне входа в Гарнизонный Дом Офицеров.
  ― Дальше мы не пройдем, ― перекрикивая неистовый рев мотора, прогорланил Леший.
  Своим криком Андрюха лишний раз подтвердил то, что уже и так всем было понятно. Намертво застрявшие в пустоте пули от крупнокалиберного пулемета ― доказательство лучше некуда.
  ― Попробуем отогнать гравитаторов щитом! ― одной рукой вцепившись в ходящий ходуном руль, другой я потянулся к самодельной панели управления защитной системы.
  ― Гравитация существует и под щитом, ― глубокомысленно заявил стоящий за моим сидением Главный.
  Цирк-зоопарк, а он ведь прав! Я поспешно отдернул руку, как будто устыдившись своей тупости.
  ― А не может так получиться, что мы с этими долбанными гравитаторами как те два барана? Уперлись лбами и бодаемся изо всех сил. Как насчет того чтобы пораскинуть мозгами? Давайте свернем, обойдем это место? ― Вот такая вполне здравая мысль родилась в голове Анатолия Нестерова.
  ― Попробуем.
  Я кивнул и повернул руль направо. Сейчас пройдем по дворам пятиэтажек, затем по берегу пруда, а там уже и рукой подать до Кубинского шоссе. Что ждет нас на Кубинском я не знал. Удастся ли проскочить по нему в город? Если нет, то очень плохо. Тогда путь один, на северо-запад в полную и абсолютную неизвестность.
  Однако даже эта самая неизвестность оказалась нам недоступна. Во дворах жилых домов бронетранспортер наткнулся все на ту же непроницаемую стену и забуксовал.
  ― Давай назад! ― Нестеров как автор идеи с объездом не сдавался. ― Попробуем пробиться с другой стороны!
  Объезжать Шибанку с востока мне совсем не хотелось. В этом случае мы приближались к расположению моей ненаглядной гвардейской танковой бригады, очень близко приблизимся, а это, как говориться, чревато серьезным геморроем. Однако другого выхода, похоже, не было, и я сдал назад, а затем развернул машину и стал пробираться в сторону улицы Пешехонова. Она, как и улица Шибанкова, выходила на Кубинское шоссе, только напротив коттеджного поселка. Это, конечно, метров так на пятьсот поближе к Кантемировке... но ничего, пока не смертельно.
  Мой новый маневр начался очень даже удачно. "302-ой" будто отделался от опеки гребаных гравитаторов и благодаря этому беспрепятственно просочился сквозь жилой район. По опушке лесного массива, того самого в глубине которого скрывалась гарнизонная гауптвахта, я прорвался на саму улицу Пешехонова. Казалось бы все, удача! Метров семьсот и колеса "восьмидесятки" загрохочут по асфальту Кубинского... Но не тут то было. Я вновь почувствовал нарастающее давление пустоты. И не только спереди. Теперь на "302-го" давили еще и с правого борта. Причем так сильно, что БТР стало сносить. Я слышал как визжат трущиеся об асфальт шины, я чувствовал как раскачивается не рассчитанная на такие перипетии машина и понимал, что следует сворачивать. Куда? Вот в этом-то и заключался главный вопрос или вернее проблема. Поворачивать можно было только лишь налево, тобишь в сторону Кантемировской бригады.
  ― Твою мать! ― прорычал я себе поднос. ― Куда же вы меня гоните, суки?
  Произнесенные мной слова стали тем самым ушатом ледяной воды, которое вылилось мне на голову. От него-то я и прозрел. Гонят! А ведь и вправду гонят! Скорее всего, у гравитаторов не имеется собственной возможности разделаться с нами, вот они решили сделать это руками тех демонов, что поселились казармах, складах и боксах огромной воинской части.
  Избежать этой участи можно было лишь одним способом: опередить гравитаторов и уже ниже, чуть ли не под самым забором части прорваться на Кубинское шоссе. Только тогда, даже если нас и продолжат оттеснять, появится возможность отступать, минуя расположение Кантемировки. Других вариантов нет, другие варианты это верная смерть!
  ― Всем держаться! Крепко! ― заорал я дурным голосом и тут же рванул в сторону видневшегося впереди здания детского сада.
  От резкого рывка Главного, который как тень продолжал маячить у меня за спиной, сорвало с места и унесло куда-то вглубь десантного отделения. Ничего, не цаца, выживет, ― мелькнуло у меня в голове, и я мигом забыл о существовании ханха.
  Я прекрасно понимал, что прорываться придется напрямик, без дороги, через дворы, пустыри и мертвые лесопосадки. Но это ничего, не беда. Шансы все же есть. Судя по всему, гравитаторы не ожидают от меня особой прыти. Что ж, тогда я их неприятно удивлю.
  В характеристиках БТР-80 очень обтекаемо записано, что его максимальная скорость по шоссе составляет более 80 км. в час. Восемьдесят! Ха-ха три раза! Каждому, кому довелось крутить баранку этого замечательного вездехода, известно, что все это перестраховка и колерованная брехня составителей техдокументации. Да он сотку легко идет! А документация... Она для зеленых пацанов. Не гоняйте, мол, ребятишки больше восьмидесяти. Четырнадцать тонн это вам не хухры-мухры. Не справитесь с управлением и тю-тю... машину в утиль, а маме с папой цинковый ящик с номером. Только вот ко мне вся эта хрень вряд ли относится. Я же не восемнадцатилетний олух с купленными по дешевке правами. Эти самые восемьдесят километров в час я и по пересеченке сделаю, главное чтобы ям и канав на пути не повстречалось.
  Насколько я помнил, впереди канав не было, а потому полковник Ветров решительно вдавил педаль газа. Двухсотшестидесятисильный турбированный Камазовский дизель взревел и "восьмидесятка" помчалась вперед, своими зубастыми колесами сменная встретившийся по пути чахлый кустарник.
  Давление извне сразу исчезло. Оно осталось, где-то позади и справа. Я же, пытался как можно быстрее оторваться, что бы затем, сделав крутой разворот, рвануться в сторону Кубинского. Когда впереди показался бетонный забор родной части, я скомандовал себе "Пора!" и, лишь слегка притормозив, рванул руль вправо. За бортом понеслись общежития контрактников, промелькнуло двухэтажное здание КПП, которое почему-то окрестили "Голубыми воротами", показался стоящий невдалеке от него монумент "Три танка", а дальше... Да! Есть! Получилось! Дальше моим глазам открылась широкая асфальтовая полоса Кубинского шоссе.
  Я свернул на него и сразу сбросил скорость. Ну что господа гравитаторы, съели? А вот хер вам, а не полковника Ветрова! Теперь даже если и подопрете меня с тыла, то лишь будите подталкивать к городу, именно туда, куда нам и надо.
  Злорадствуя, мысленно крутя фильдеперсовые дули на руках и ногах, я глянул в ту сторону, откуда только что вырвался. Благо возможность такая имелась, ибо один из приборов наблюдения на месте механика-водителя все же уцелел, пережив тем самым все перипетии выпавшие на долю "302-го". Конечно же, я не надеялся увидеть униженных и пристыженных гравитаторов, которые от огорчения вешаются на уличных столбах. Это был всего лишь взгляд творца, гения, наслаждающегося плодами своей непревзойденной работы. Вот этим-то ленивым и самодовольным взглядом победитель Ветров и заметил одну деталь, одну странность. В так хорошо знакомом мемориале "Три танка" не хватало одного элемента. Того, что слева. И назывался этот элемент не иначе как тяжелый ИС-3 М.
  ― Иосиф Сталин, ― я тихо расшифровал название исчезнувшей боевой машины, и оно мне почему-то не понравилось. Сразу потянуло недобрым душком, как будто я разбудил черта. Подумалось, что Проклятые земли это как раз то место, где возможно все, в том числе и встреча с духом кровавого генералиссимуса.
  Эх, лучше бы я об этом не думал. Почему? Да потому, что оказался прав. Иосиф Сталин третьей серийной модели, модернизированный, грохоча ржавыми гусеницами, грузно выполз из пролома в бетонном заборе и пошел нам наперерез.
  При виде этой сорока шеститонной махины я буквально окаменел. Цирк-зоопарк, как такое может быть? ИСу ведь больше полувека! Двигатель явно не рабочий, это если он там вообще есть. И это я даже не вспоминаю о топливе.
  Сбитый с толку мозг начал лихорадочно искать хоть какое-то объяснение происходящему. Может это не тот танк? Может на территории Кантемировки оказался рабочий экземпляр из музея в Кубинке? И вот теперь... Я не стал углубляться в эту версию. Почему? Да потому, что понял какая это чушь, потому, как отчетливо разглядел бортовой номер "100" и эмблему: два перекрещенных дубовых листа. Нет, это именно танк с постамента. Он самым загадочным образом вдруг ожил и решил продемонстрировать свой крутой норов.
  Кого именно невзлюбил ИС-3, было понятно и дураку. Тяжелая машина спешила перекрыть Кубинское шоссе и отрезать нас от города. И ей это, кажется, удавалось.
  ― Что за чертовщина! Откуда он взялся! ― заорал Леший, как видно, только теперь придя в себя от такой неожиданной встречи.
  Я промолчал, плотно сжав зубы. Не время сейчас разговоры разговаривать! До противника оставалось метров восемьдесят, и он уже выползал на проезжую часть.
  Конечно же, я не собирался таранить тяжелую гусеничную машину. Это все равно, что лбом в бетонную стену. Что ж, тогда оставался вариант покинуть асфальт и проскочить вдоль шоссе по грунту, по придорожным газонам, благо они тут широкие, хоть парад устраивай. Огонь танк не откроет, вот в чем в чем, а в этом я не сомневался. Боекомплекта внутри точно нет.
  Исходя из таких рассуждений, особой опасности ИС не представлял. Правда имелась одна загвоздка, одно странное наблюдение. Резвость, которую проявлял тяжелый и к тому же старый танк, вызывала, мягко говоря, недоумение. На сколько я помнил тяжелые танки времен Второй Мировой особой быстроходностью не отличались. Сороковник, если по шоссе, не больше. Ну, а этот живчик пер под семьдесят, никак не меньше. Так что если ему взбредет в башню нас перехватить, то он чего доброго это и проделает. И помешать этому... На этом месте я задумался. А ведь таки можно помешать!
  ― Полковник, что за танк? ― наконец из ступора вышел и наш башенный стрелок.
  ― Огонь, майор! ― прогорланил я в ответ. ― По каткам! Бей по каткам пока этот гад не развернулся!
  Отдавая приказ, я уже полностью владел собой, а стало быть мыслил трезво и логично. Все патроны, которые я в последнее время скармливал своему крупнокалиберному другу, были с пулями БС-41. Делал я это от безвыходности, так сказать. Горячее любимые всеми местными тварями осколочно-зажигательные боеприпасы уже закончились, вот и пришлось мочить зверье бронебойными, да еще и с сердечником из карбида вольфрама. Обычно я сетовал на сие расточительство. Обычно, но только не сейчас. БС-41 прошивает 50 миллиметров брони, так что товарищу Сталину сейчас, как говорится, достанется на орехи.
  ИС-3, все еще подставлял нам свой борт, и КПВТ без труда наделал бы в нем дырок. Только вот на кой-черт это надо? Внутри танка ведь все равно никого нет, это уж как дважды два. Его гонят на нас проклятые гравитаторы. Цирк-зоопарк, вот же прицепились, гады! И что мы им такого сделали?
  Выяснять было некогда. Следовало поскорее раскромсать ходовую у стоящего на нашем пути стального монстра. На брюхе-то ИС-3 за нами вряд ли поползет. Кишка тонка у вас, граждане гравитаторы, волочь по земле этакую махину!
  ― Чего ты ждешь, майор! Ого... ― начал я, но мой голос тут же потонул в грохоте крупнокалиберного пулемета.
  Петрович в который раз подтверждал свой класс отличного стрелка. Пули, выпущенные им, кучно ложились в область передних опорных катков. Я видел яркие вспышки на металле, вслед за которыми взбухали клубы грязно-белого дыма. Так что после десятка попаданий ИС-3 практически затянуло плотной седой пеленой. Однако, несмотря на эту завесу, я все же смог кое-что разглядеть, а именно, что танк разворачивается.
  ― Черт! ― я заскрежетал зубами и погнал "восьмидесятку" через бурую придорожную траву.
  Теперь полагаться на мощь КПВТ не приходилось. Чтобы остановить нашего врага Петровичу требовалось перебить хотя бы один из двух траков, а это, на всякий случай, совсем небольшие мишени и попасть в них, тем более стреляя с бешено скачущей по ухабам машины, ох как не просто.
  Танк вырвался из-под прикрытия дымовой завесы и, неистово грохоча изржавевшей, забывшей о смазке ходовой, буквально полетел нам навстречу. Я пытался маневрировать, но, увы, безрезультатно. Противник чутко реагировал на все мои уловки, и всякий раз перекрывал путь. Неумолимо сокращая расстояние, он шел на таран.
  В конце концов ИС не оставил мне выбора и я вынужден был затормозить. Вывернуть колеса, стоять и ждать. Когда танк подползет совсем близко, я рвану машину в сторону и увернусь от сокрушительного удара. А дальше... А вот дальше мы с ним сыграем в догонялки. Как не крути скорость у меня выше, да к тому же ИСу придется еще и разворачиваться. План нормальный. Не идеальный, но единственно возможный в данной ситуации. Опасался я лишь одного - сюрпризов, которые могут преподнести "милые" затейники по имени гравитаторы.
  Все то время, пока я пытался перехитрить коварного Иосифа Виссарионовича, наш башенный стрелок вел с ним свой собственный, персональный бой. Пули выпущенные из КПВТ не переставая хлестали по броне танка. Но, увы, щелкая по приплюснутой башне и "щучьему носу" тяжелой боевой машины, они рикошетили и с визгом улетали проч. Как я понял, Петрович расстрелял уже одну коробку патронов и, потратив всего десяток секунд на перезарядку, приступил ко второй.
  Быстро перезарядил, ― отметил я мимоходом. Правда эта мысль на долго в голове не задержалась. Сосредоточившись, стараясь не моргать от заливавшего глаза пота, я глядел на несущегося на нас врага и ждал. Сорок метров... Тридцать... Двадцать... Пора!
  Я рванул БТР с места, стараясь резко уйти вправо. Расчет оказался верным. ИС-3 не успевал, проскакивал мимо. Для того, чтобы развернуться он должен был погасить свою адскую скорость. Затем сам поворот и новый разгон. Все это я уже, конечно же, не увижу, потому, как к этому времени оставлю противника далеко позади.
  Именно так все и должно было произойти. По-другому просто не могло быть. Законы физики упрямая вещь. Инерция, масса, импульс и все такое прочее... Но вдруг произошло немыслимое, невозможное, невероятное. Танк и не подумал разворачиваться. Он просто как резиновый мячик подпрыгнул в воздух и прямо на лету переставился, изменил направление своего движения. При этом тяжелая машина практически не потеряла скорость.
  Мы разом потеряли все свое преимущество. И при таком раскладе... Будь я проклят, при таком раскладе мы уже не успевали ни оторваться, ни даже отвернуть.
  В тот самый миг, когда сорокашеститонная гусеничная машина вновь грузно упала на землю, и прогремела длинная пулеметная очередь. Петрович стрелял на предельном угле склонения пулемета. Окажись танк ближе всего на пару метров, и он бы угодил в мертвую зону. Но к счастью этого не произошло, наш стрелок успел нажать на спусковую кнопку.
  Рядом с левым траком ИСа взметнулось облако пыли и дыма, а еще там сверкнули три или четыре огненные вспышки. О том, что Петрович поразил цель, стало понятно буквально сразу же. Ведущий каток нашего стального противника развалился, перебитая гусеница тяжелым хлыстом ударила по земле, и танк рвануло в сторону. Поднимая клубы пыли, вырывая клочья бурой мертвой травы, он завертелся на месте.
  ― Есть! Есть! ― восторженно, словно пацан, заорал мотострелок.
  ― Да! Так ему, суке! ― вторил майору Леший и еще несколько голосов.
  Я тоже поддерживал всеобщее ликование, правда, довольно скромно. Во-первых, потому как меня все еще колотил нервный озноб, а во-вторых... Во-вторых внутри меня притих, съежился маленький ошарашенный человечек, которому уже в тысячный раз доказали, что он никакой не царь природы, что существуют силы куда более властные и могущественные. Однако все же, что там не говори, сейчас мы победили, а это кое-что да означало. Пусть мы не первые, но зато и не последние.
  Именно на этой оптимистической волне полковник Ветров и вернулся к реальности, вернулся и сразу сообразил, что следует как можно скорее уходить подальше от этого места. Серая дымка от Шибанки потихоньку ползла в нашу сторону, а к тому же на пьедестале все еще оставались Т-34-85 и ИСУ-152 М, и мне совсем не улыбалось вести бой с этими двумя героическими машинами, тем более, если они накинуться на нас обе разом.
  Вновь выехав на асфальт Кубинского шоссе, я погнал "восьмидесятку" в Наро-Фоминск, в царство сумрака и аномалий, в то самое дьявольское место, в которое мне не удавалось пробиться уже больше года.
  
  
  Глава 9
  Фактически до самого города оставалось менее двух километров, хотя теоретически мы пересекли его черту уже давно, в тот самый момент, когда въехали в Шибанку. Правда, какой нахрен тут город? Воинские части, коттеджные и дачные поселки, бывшие деревеньки, а между ними пустыри, чахлые рощицы и болота. Настоящий город начинался только после моста через Гвоздню. Эта не широкая речушка как бы являлась границей, которую, кстати говоря, мне удалось прорвать всего несколько раз. И то было это... Черти когда было! В те времена, когда аномалии вели себя куда потише и попристойней, чем сейчас.
  Вспомнив о большинстве своих неудавшихся попыток, я с опаской покосился налево. Широкие, хорошо различимые полосы дотла выжженной травы уходили на северо-восток. Именно там, за обветшалыми одноэтажными домишками, за электрической подстанцией и гаражами, находились огромные боксы Кантемировки. Оттуда и приходил "шайтан". Аномалия словно чувствовала мое появление и с неизменным остервенением бросалась наперерез БТРу.
  ― Слева! Приближение слева! ― неожиданно прокричал Петрович из башни. ― Что-то большое, очень большое.
  Ну, вот и он, вернее она, легка на помине. Раньше, получи я такое известие, то уже непременно давал бы задний ход. Что ж поделать... не получилось проскочить, значит, не получилось. Но только вот теперь, когда на броне "302-го" красовался энергетический щит, было грех не попробовать совладать с этой бестией.
  Не скажу, что я принял это решение переполненный олимпийским спокойствием. Наоборот, страшно было до усрачки. Кто его знает, что за хреновина на самом деле этот "шайтан" и справится ли с ним защитная установка. Но только вот выбора у нас не было. Ждать мы не могли. Отступать? Куда же нам отступать? Так что вперед, только вперед!
  ― Включаю щит! ― прохрипел я неизвестно для кого. Скорее всего, для самого себя, тем самым сообщая, что решение принято, и схватка с аномалией началась.
  Памятуя, о том, что защитная система еще должна разогнаться, я вдавил кнопку пуска заранее. И как выяснилось, правильно сделал. В тот самый миг, когда за бортом закружил белый вихрь, на дорогу впереди метнулось ЭТО.
  Я отчетливо видел языки желто-оранжевого хищного пламени. Они были живые и невероятно подвижные. Огромный, размером с пятиэтажку огненный спрут тянул к нам свои чудовищные щупальца, пытаясь испепелить, превратить в ничто. Почему огонь? ― пронеслось у меня в голове. ― Ведь раньше...
  Что было раньше, я так и не успел припомнить. "Восьмидесятка" с ходу влетела в огненный ад. Почувствовался довольно сильный толчок, и вокруг все закружилось, завертелось в неистовой дикой пляске. Лево перепуталось с право, а верх с низом. Мы оказались втянуты в какой-то невероятный штопор. Все тело стонало от бешеной перегрузки, и я прикладывал невероятные усилия, чтобы не отпустить руль. Не отпустить! Не отпустить и не повернуть! Это все о чем я думал в этот момент. Дорога здесь широкая и ровная как взлетная полоса, так что если мы все еще мчимся по ней, если мы все еще в этом мире...
  Неожиданно в углу самопального фанерного щитка замигала небольшая красная точка. Ее призывное, молящее о помощи биение вмиг затмило ослепительное сияние огненного монстра за бортом. Перегрузка защитной установки - вот что означал этот сигнал. "Шайтан" с жадностью пожирал энергию нашего щита и тот держался на самом приделе своих возможностей. Как долго протянет защита? Секунду? Пять? Десять? Не думаю что больше. Предчувствуя неминуемый конец, я весь сжался. Вот сейчас полыхнет и...
  Новый, еще более сильный удар сотряс бронированный корпус, вслед за ним последовала белая вспышка, и неистовый гигантский водоворот выплюнул нас прямо на грязный растрескавшийся асфальт шоссе. Рефлексы сработали безотказно, и я выровнял срывающуюся в занос машину. После этого пришлось сбавить скорость, а вскоре и вовсе остановиться. Сердце выскакивало из груди, руки тряслись, глаза заливал холодный пот. В таком состоянии я не мог продолжать движение. Нужна была пауза, передышка хотя бы на минуту, на несколько секунд.
  ― Как ты его... ― Леший тоже хватал ртом воздух, а поэтому смог выдавить из себя лишь эту короткую полуфразу.
  ― Кого? ― прохрипел я в ответ.
  ― Этого...
  ― Да кого, черт тебя побери!
  ― Не знаю, ― в конце концов признался огорошенный и пришибленный подполковник ФСБ. ― Зверя.
  ― Зверя, ― я криво усмехнулся, хотя в данный момент эта ухмылка, наверняка, больше походила на оскал. ― Эй, там сзади! Кто еще чего видел? Докладывайте!
  ― Мы в туннель влетели, жуткий, темный, как... как... ― Нестеров от перевозбуждения никак не мог подобрать нужные слова.
  ― Как дорога в ад, ― Помог ему башенный стрелок.
  ― Ты тоже видел? ― милиционер кивнул, тем самым подтверждая точность данного определения.
  ― Видел... ― это было не утверждение, а скорее издевка. ― То, что я видел еще понять надо. Смерч какой то, водоворот и молнии из него били, багровые.
  ― "Шайтан" называется, дьявол по восточному, ― подытожил я, так как понял, что больше никто и ничего путевого не скажет. Людям, находившимся в десантном отделении, использующим для наблюдения лишь узкие амбразуры, было сложно оценить лицо аномалии.
  ― Это был клубок из огромных черных змей! ― неожиданно прокричал звонкий мальчишеский голос. ― Они кинулись грызть броню нашего БТРа!
  ― Вот-вот, я и говорю, "шайтан", ― Я махнул Пашке, благодаря за службу. ― Каждый видит эту аномалию по-своему. Почему так, не знаю. Страхи что ли у людей разные.
  ― "Шайтан" опасен? ― поинтересовался Фомин.
  ― Еще как! ― подтвердил я. ― Ничего не оставит ни от человека, ни от машины, ни следа!
  ― Петрович глянь, как он там? ― тут же приказал Фомин своему телохранителю.
  Мотострелок задрал ствол КПВТ, что бы тот не цеплял блоки щита и развернул башню. После нескольких секунд наблюдения он доложил:
  ― Уходит. Медленно, но уходит. ― Затем майор не преминул добавить: ― Смерч это, я же говорил.
  Наплевать. Пусть будет смерч, ― подумал я про себя и включил первую передачу. Только что одержанная победа внушила уверенность в своих силах. Это плохо. Знаю по собственному опыту: как только задерешь нос, так сразу его и расквасишь об какое-нибудь с виду совсем плевое препятствие. Так что о том, как мы здорово разделались с "шайтаном", я постарался поскорее позабыть. Впереди ждало свидание со спорткомплексом "Нара" и поселившимся в нем "зеркалом".
  К этой встрече я стал готовится как только "302-ой" поравнялся с заправкой "ЛУКОЙЛа". Аномалия "зеркало" сама по себе не смертельна, но пройти ее не так просто. Как я уже понимал теперь, связана она была с искривлением пространства. Сунешься не в ту сторону и попадешь прямиком в кислотную Нару или на городское кладбище, или на кишащую тенями улицу Маршала Жукова. Хотя у "зеркала", облюбовавшего спорткомплекс, радиус действия был совсем не велик, километра три всего, но и этого разлета вполне хватало, что бы угодить в конкретную переделку.
  Понимая это, я сбавил скорость и буквально по-черепашьи пополз вперед.
  ― Андрей! ― решив, что два глаза это хорошо, а четыре лучше, я позвал Лешего. ― Сейчас смотри в оба. Мы не должны сбиться с дороги.
  ― А что такое? ― Загребельный приблизил лицо к бронестеклу своего смотрового люка и с недоумением стал пялится на отчетливо видимую проезжую часть.
  ― Увидишь, ― пообещал я.
  Зрелище, которое я обещал приятелю, возникло уже метров через двести. Вначале все предметы вокруг странно изменились. Высокие мертвые деревья вдоль обочины вдруг стали карликовыми и уродливо перекособоченными, уцелевшие строения повело, перекосило, словно это были их отражения в кривых зеркалах комнаты смеха. Мозг еще не успел переварить эти изменения, как к ним уже добавились новые. Я не очень обращал внимание на неожиданно возникшие вдоль дороги ряды многоэтажек и промкорпуса, которым здесь быть явно не полагалось, на низкие серые облака, в которых терялись уже пятые или даже четвертые этажи зданий. Самым важным сейчас являлось держать полосу движения. Дело в том, что теперь на дороге их было не две, как раньше, а как минимум десять. Все абсолютно одинаковые с грязным битым асфальтом и полустертой, едва заметной дорожной разметкой.
  Я наблюдал за нашей полосой, стараясь даже не моргать. Не дай бог сбиться или хотя бы вильнуть! Ведь совсем не факт, что всего секунду назад покинутая дорожная полоса, на которую ты вновь сумел вернуться, она и есть та самая, по которой БТР катил раньше. В "зеркале" все меняется и притом очень быстро, почти мгновенно.
  ― Максим, видишь! ― сквозь мою сосредоточенность пробился встревоженный голос Лешего. ― Там... Впереди!
  На долю секунды оторвав глаза от дорожной разметки, я различил впереди темное пятно. Оно находилось чуть справа, примерно через полосу от нас. И все бы ничего, кабы это пятно неподвижно стояло на месте. А то ведь нет, оно двигалось, металось из стороны в сторону. Цирк-зоопарк, это кто ж тут у нас такой? Что за тварь угораздило заскочить в "зеркало"?
  Аномалия искажала все попавшие в нее объекты. Может именно поэтому мне никак не удавалось узнать создание, понять насколько оно опасно. Однако разделявшая нас расстояние стремительно сокращалось. На сотне метров я вдруг отчетливо понял, что зверюга размером ничуть не меньше, чем наш БТР. Как видно к тому же выводу пришла и сама тварь. Это открытие словно сорвало ей башню и страшилище кинулось в атаку.
  Я только открыл рот, чтобы заорать "Огонь!", но грохот ожившего крупнокалиберного пулемета сделал этот приказ полностью бесполезным. Шестидесятиграммовые пули понеслись на встречу неведомому и невиданному ранее противнику.
  Следить за боем не представлялось ни малейшей возможности. По мере нашего продвижения вперед, приближающаяся тварь оказывалась все правее и правее. Мне еще удалось бросить на нее пару коротких беглых взглядов, после чего глаза намертво прикипели к дороге. Только бы не потерять заветную полосу!
  Могучий голос КПВТ вдруг дополнили голоса трех или четырех автоматов, по металлическому настилу пола зазвенели стреляные гильзы. Что за цирк-зоопарк! Я был в полной растерянности. 14,5 миллиметровый пулемет, бьющий чуть ли не в упор, не может остановить зверя? Да быть такого не может! Он же не из брони, в самом-то деле!
  На мгновение перед моим мысленным взором пронеслись обрывочные картинки на которых запечатлелась несущаяся во весь опор бестия. Что-то похожее на здоровенного быка. На огромном теле маленькая жабья голова. Взявшаяся крупными складками темно-бурая шкура и множество, должно быть явно больше четырех, худых жилистых лап. Больше ничего разглядеть не удалось. Хотя и этого было вполне предостаточно, чтобы понять...
  ― Фомин, куда? Стреляй сука! ― отчаянный вопль безжалостно переколошматил все мои мысли.
  ― А-а-а! ― Если первый голос я не узнал, то это паническое "А-а-а!" точно принадлежало старосте Рынка.
  ― Держись!
  В трубном голосе Лешего утонули как все остальные крики, так и грохот выстрелов. От этой команды, от этого отчаянного крика я весь напрягся и, что есть силы, вцепился в руль.
  Удар оказался страшной силы. От него четырнадцатитонную машину чуть не перевернуло. Однако бог миловал. "Восьмидесятку" лишь снесло в сторону и развернуло поперек дороги. Лишь? Ничего себе лишь! Осознание того, что БТР замер где-то поодаль от заветной, так старательно удерживаемой мной полосы, вызвало едва ли не приступ паники. Цирк-зоопарк, что же будет теперь!
  На удивление, вокруг воцарилась тишина, фоном которой служил лишь рокот работающего на холостых оборотах мотора. Так, движок я уберег! ― мозг немедленно начал искать хоть какие-то положительные моменты. А кроме этого? Что еще можно занести в наш актив?
  Превозмогая боль от ушибленного бока, которым я все же въехал в блок шинных кранов, я прокричал:
  ― Все целы? Где зверюга?
  ― Не движется. Завалили! Мы ее завалили! ― сообщил из полумрака десантного отделения, радостный голос Фомы. Бывший банкир как всегда начал с главного, того что напрямую касалось его ненаглядной персоны. При этом он не счел необходимым уточнить кто такие эти "мы".
  ― Павел! ― страх за мальчишку заглушил подсознательную неприязнь к этому человеку.
  ― Я нормально! ― отозвался тот. ― Меня дядя Олесь подстраховал!
  Что ж, спасибо дяде Олесю, ― ханху немедленно была вынесена искренняя благодарность. Как не странно сейчас я испытывал к инопланетянину, куда большую симпатию, чем к своему собрату по крови, тому самому, кого величали Владимиром Фоминым. Но черт с ним! В конце концов, я и раньше прекрасно знал какого "надежного" парня получила наша экспедиция в придачу к соляре и жратве. Так чего уж теперь...
  Теперь... Н-н-да... Вот именно, чего теперь? Мысли мои вновь вернулись к реальности, к той ситуации, в которой мы оказались.
  ― Андрюха, Петрович, напрягитесь, мужики, вспомните по какой полосе мы шли? ― буквально вскричал я. ― Это важно, очень важно! Ошибемся и можем вляпаться в такое дерьмо, что и представить страшно!
  ― Полосе? ― с недоумением переспросил меня Леший, который, как видно, все еще жил горячкой схватки.
  ― Та, что сейчас позади БТРа, ― подал голос мотострелок. ― Нас только развернуло, но далеко не унесло. Кажется. ― Последнее слово он добавил очень и очень не уверенно.
  ― Кажется, ― прошипел я себе под нос. ― Если кажется, креститься надо.
  Я злился не столько на майора, сколько на самого себя. Петрович с Лешим вели бой и естественно не особо интересовались дорожной разметкой, а вот я... Цирк-зоопарк, это было мое дело, и я его беспардонно просрал! Хотя... Отчего-то мне тоже казалось, что "302-го" унесло не дальше, чем на одну полосу. И если вернуться...
  ― Эта тварь должна валяться там, где в нас и врезалась, ― сообразил Леший. ― Она же не резиновая, чтобы отскочить.
  ― Правильно! Ты молодчина, Андрюха! ― воскликнул я и хлопнул друга по плечу.
  Ведомый моей уверенной рукой БТР стал медленно отползать назад. Я пятился и одновременно с этим разворачивался, вновь занимая едва не потерянную полосу. О том, что это именно она, говорила огромная бурая туша, разлегшаяся практически на самом грязно-белом пунктире. Вроде бы на этот раз все обошлось, и я старался не думать, словно назойливую муху отгонять от себя мысль, что мы все же уходили с полосы, оставляли ее на несколько метров и на несколько минут.
  По моим расчетам до моста через Гвоздню оставалось метров триста. Там и заканчивалось "зеркало". Уже через минуту урбанистические чудовища с обочин исчезнут, уступая место плотно стоящим мертвым деревьям, а дорога сузится до привычных, положенных ей двух полос.
  С дорогой я вроде угадал. По мере продвижения вперед, крайние полосы стали пропадать одна за другой. После каждого такого исчезновения я вздыхал с облегчением. Фух, пронесло! Сгинуло еще одно из отражений, а мы, удачливые сукины дети, продолжаем катить все по тому же старому асфальту и слева привычно бежит выцветший дорожный пунктир. Значит, все нормально! Значит, мы не сбились с пути!
  Когда отмерянные мной триста метров подходили к концу, я практически уверовал в победу над аномалией. Вот сейчас, с минуты на минуту мы увидим стальные отбойники моста и решетку ограждения за ними, окунемся в облако едких испарений подымающихся от кипящей в реке воды. Так и будет! Все так и будет!
  Окружающий пейзаж вдруг расплылся и медленно заколебался. Казалось, что я смотрю на него сквозь мощный поток воздуха, который в знойный летний день поднимается от раскаленного асфальта. Порядок! Именно так и выглядит выход из "зеркала". Еще чуток и...
  Я вдруг увидел, что разметка с дороги пропала. Да если бы только разметка! Исчез и сам асфальт. Сейчас мы катили по грязному, замаранному пятнами смазки и черными обожженными подпалинами бетону. Мозг еще не успел воспринять, переварить этот факт, как прямо перед БТРом материализовалась целая шеренга больших, выкрашенных серой краской ворот, на каждом из которых красовались облезлые и потускневшие белые круги с цифрами внутри. Мне едва удалось затормозить, и нос "302-го" лишь легонько стукнул в одну из полуоткрытых створок.
  ― Срань господня!
  Этот полный отчаяния стон вырвался из моей груди, потому как я все понял, я узнал это место. Дом... "милый" дом... С каменным лицом полковник Ветров оглядывал свою вотчину ― парк боевой техники Четвертой гвардейской танковой Кантемировской бригады.
  Глава 10
  Они появились уже через мгновение. Они выползали из темноты боксов. Они поднимались из широких разломов в бетонном покрытии парка. Они словно рождались из клубов странного иссиня-черного тумана, стелившегося по огромной территории мертвой Кантемировки. Кто они? Цирк-зоопарк, да кабы я знал кто! Эти существа походили на крупных широкоплечих, ужасно сутулых обезьян в длинных до пола, рваных лохмотьях. Правда, стоило только присмотреться и становилось понятным, что никакие это не лохмотья. Это был дым, причем очень и очень похожий на тот, что испускали ветви исполинских мрачных деревьев около неприметной деревушки Шаганино. Я помнил его, ровно как и тот страх, которого тогда натерпелся. Этот страх, этот удушливый ужас пришел вновь. Больше чем дымящиеся раскачивающиеся в такт медленным шагам фигуры, его нагонял странный жуткий свет, которым горели глаза монстров. Целых шесть глаз! Расположенные двумя параллельными цепочками, по три в каждой, они шли сверху вниз по лицевой части большой, безшеей, буквально сросшейся с туловищем головы. Кроме этих ярких, светящихся адским багровым светом точек, на голове ничего больше видно не было, ни ушей, ни ноздрей, ни рта. Подумав об этом, я задрожал всем телом. Сразу вспомнилось Одинцово и те памятные встречи с призраками. Неужто сейчас нас угораздило нарваться на их "милых" родственничков, способных выпить свою жертву только лишь прикоснувшись к ней?
  Само-собой, населявших Кантемировку чудовищ увидел не только один я. Их заметили и все мои товарищи. В первое мгновение появление этих созданий вызвало шок, оцепенение, ступор. Все мы сидели словно парализованные и смотрели в глаза неотвратимо надвигающейся смерти. А то, что это именно смерть не было ни малейшего сомнения. От монстров исходил поток ненависти и угрозы. Это было словно свирепый ледяной ветер пронизывающий насквозь не только одежду, но и броню боевой машины.
  Странно, но именно в этот миг мне вдруг показалось... Вернее я был почти уверен, что где то, когда-то уже чувствовал нечто подобное. Вот только вспомнить... О том чтобы вспомнить не приходилось даже мечтать. Мозг накрепко парализовало заклятье страха, дикого панического ужаса.
  Не знаю, может, повинуясь этому гипнозу, мы так бы и расстались с жизнью, покорно и безмолвно, как стадо баранов, но... Неожиданно за моей спиной прозвучали слова громкой, властной команды:
  - Берегись! Защищайте глаза!
  Кто кричит? Что значит "защищайте глаза"? Дальше этих нехитрых вопросов продвинуться мне так и не удалось. Сразу грянули выстрелы. Один, второй, третий. Помповик! Это помповик! Вот тут соображалка старого солдата сработала быстро и четко. Выстрел из помпового ружья не спутаешь ни с глухим плевком калаша, ни со звонким грохотом СВД. Значит Главный. Стрелял Главный!
  Пальба помогла очнуться, разорвала оковы неестественного, будто навязанного кем-то оцепенения. Я даже смог понять, что вместе с каждым выстрелом видел вспышку и слышал хлесткий удар по броне. Это как же так? Это что же получается? Ханх стрелял внутри десантного отсека! В кого? Вопрос "зачем?" мне как-то совсем не приходил в голову. В тот миг я был ошарашен, растерян, подавлен и мыслил лишь в одном направлении. Неужели все ложь? Неужели Главный специально заманил нас в ловушку, воспользовался помощью... Чьей именно помощью я так и не смог определиться. Да и какая теперь разница. Важно лишь то, что эта падла теперь хладнокровно бьет нам в спину?
  Меня словно переклинило. Я совершенно позабыл о чудовищного вида созданиях, которые неотвратимо наползали на нас со всех сторон. Думал лишь об измене, о коварном предательстве проклятого ханха. Ну что ж, теперь уж ничего не поделаешь. Скорее всего, это конец. Надеясь встретить смерть лицом к лицу, одарить врага последним испепеляющим взглядом, полковник Ветров стал медленно оборачиваться. Как не странно это мне удалось. Выстрела не последовало. Я по-прежнему оставался жив, а потому смог до мелочей оценить увиденное.
  - Вы... - только и успел прошептать я, глядя на лица своих товарищей.
  Все они были живы. Растеряны, деморализованы, оглушены, но живы. И еще... По стальному чреву "302-го" медленно расползалось светящееся голубоватое облачко. Энергон! Я сразу понял, что это знергон. В голове вдруг что-то щелкнуло и пришло прозрение. Главный взорвал несколько кристаллов внутри бронетранспортера. И это их выплеснувшаяся на волю энергия сейчас подпитывает нас, позволяет устоять перед шквалом чудовищной ментальной атаки, которую обрушили на нас черные.
  Название "черные" возникло само собой и плотно засело в мозгу. Они действительно черные. Не только по своей внешности, но и по своей сути, своему нутру, а посему... Убивать! Их надо просто убивать! Очистить от этой скверни и заразы нашу, вы слышите, суки, НАШУ Землю!
  - Огонь! - мы с Главным заорали отчаянным, безумным, диким дуэтом, от воплей которого могли очнуться даже мертвые.
  В тот же миг пробудилось все оружие, находившееся на борту "302-го". Громыхнул КПВТ, в многоголосый хор слились частые хлопки автоматных очередей.
  ― Ходу полковник! Ходу! ― этот приказ окончательно привел меня в чувство. Конечно же ходу! Не стоять же на месте и ждать пока нас всех тут прикончат.
  Не теряя ни секунды, я стал сдавать назад с таким расчетом, что бы развернуться. Прорываться мы будем конечно же на юг, в сторону частных гаражей которые примыкали к самому забору части. Это кратчайшее расстояние, единственный путь к спасению.
  ― Стой! ― кто-то закричал у меня над самым ухом и с силой вцепился в плечо.
  Этот крик шебанул как удар током. Повинуясь ему, я судорожно вдавил педаль тормоза и с выпученными от страха и растерянности глазами оглянулся назад. Цирк-зоопарк, какая еще новая напасть свалилась на наши многострадальные головы?
  Совсем рядом со своим лицом я увидел лицо Главного. Срывая голос, пытаясь перекричать грохот пальбы, он завопил:
  ― Не туда! В другую сторону! Они нас не выпустят! Надо разрушить антенну!
  ― Какую антенну? ― ошалело выдохнул я. В царящем вокруг грохоте звук моего голоса тут же потонул. Я сам не услышал своих слов.
  ― Найти антенну! Разрушить! Быстрее иначе не вырваться, иначе нам конец! ― ханх в каком-то диком исступлении продолжал твердить свое.
  Черт побери, какая еще нахрен антенна? Я ничего не понимал, но подчиняясь неистовому напору Главного, стал энергично выворачивать руль в сторону противоположную той, в которую собирался ехать до этого.
  ― Цирк-зоопарк, что я творю! ― с этим стоном полковник Ветров направил свой БТР вглубь территории части, в настоящую преисподнюю, откуда еще некто и никогда не возвращался.
  Пули крупнокалиберного пулемета рвали черные тела на части. КПВТ оказался нашим единственным оружием, способным противостоять наползающим ордам таинственных врагов. Пулемет, да пожалуй, еще и заряженное неизвестно чем, ружье Главного. От автоматов же, ровно как и от Лизиной СВД толку было мало. Они лишь опрокидывали монстров, но убивали их крайне редко. Разве что удавалось поразить какую-то особую жизненно важную точку их отвратительного морщинистого тела. В каком именно месте она находилась, понять было невозможно. Иногда, чтобы упокоить демона хватало всего нескольких патронов. Но чаще всего, даже после выпущенного прямо в грудь рожка, он угрюмой черной куклой-неваляшкой поднимался вновь и с еще большей яростью и ненавистью пер в атаку.
  Но черные были далеко не единственной нашей проблемой. Где-то вдалеке, за их спинами, словно вторая линия обороны в небо взметнули свои чудовищные щупальца кровожадные огненные кракены. На этот раз "шайтанов" было много, с полдюжины, а может даже больше. Против такой оравы не устоит даже наш хваленый щит. Он и с одним-то едва-едва справился, а тут целое кодло! Утешало лишь одно: "шайтаны" держали дистанцию и пока почти не приближались. Они словно выжидали, тем самым позволяя своим меньшим собратьям вдоволь насладиться жестокой потехой.
  Что произойдет после того как хотя бы один из черных доберется до брони "восьмидесятки" я вообще не мог себе представить. Как пить дать, что-то невероятное и уж конечно жуткое. Ведь недаром, даже всегда уравновешенный Главный, и тот сыпал проклятьями и палил из своего помповика как очумелый. Но вдруг неизвестно откуда вынырнула мысль: "А может ханха переполняет совсем не страх? Может это не что иное, как настоящая лютая ненависть?".
  Что бы и как бы там ни было, ситуацию это абсолютно не меняло. Окруженный медленно, но уверенно наползающими врагами, "302-ой" направлялся вглубь запретной территории. Здесь мы были непрошеными гостями, и местные обитатели собирались весьма доступно нам это объяснить. Первая попытка, ― сказал я сам себе, когда услышал, а может самой кожей почувствовал глухой удар по броне.
  ― Прыгнул! Один из них прыгнул! ― срывающимся голосом завопил Пашка, тем самым подтверждая мои наихудшие подозрения.
  ― Я выйду и потолкую с этой падлой! ― судя по всему, кто-то рванулся к люку.
  ― Сидеть! ― его остановили.
  ― Огонь! Нужен открытый огонь! ― кричал вроде Главный.
  ― В ящике! Там гранаты и несколько фаеров!
  ― Какие нахер фаеры! Задохнемся если зажечь!
  ― Зажигалка! У меня есть зажигалка!
  ― Мочите в солярке! Мотайте на ствол! Живее!
  В перерывах между грохотом очередей я слышал крики и обрывки фраз, но понять кому они адресовались, ровно как и узнать сами голоса, не представлялось ни малейшей возможности. Единственное, что стало яснее ясного ― огонь собираются развести внутри БТРа. Цирк-зоопарк, тут же полно боеприпасов и горючего! Полыхнет и все мы покойники, и это даже без помощи черных ублюдков которые наседают на нас снаружи.
  Петрович ловко срезал двух монстров, которые выросли перед самой мордой "302-го" и тем самым дал мне возможность на секунду оглянуться назад. Я уже набрал полную грудь пропитанного пороховой гарью воздуха и хотел прогорланить: "Отставить!", однако... Этот крик кляпом застрял в моей глотки. И все потому, что я увидел ЭТО.
  Сверху, прямо через бронированную крышу в десантное отделение просачивался едкий черный дым. Я прекрасно знал, что никаких отверстий или даже швов в этом месте нет, что там цельный бронелист, но... Но тем не менее дым поступал. Он не растекался по отсеку и не оседал вниз, он скапливался под потолком, с каждым мгновением становясь все плотнее, насыщеннее и будь я проклят, начинал превращаться в нечто...
  Конечно же, я догадался что или вернее кого мы будем иметь "счастье" лицезреть всего через минуту, а может и раньше. Стрелять в этого черного дьявола не имеет ни малейшего смысла. Завалить шансов мало, а от рикошетов будет хуже только нам самим. Черт, что же тогда предпринять?
  Что предпринять Главный знал. Я видел как у него в руках вспыхнул факел. Это была какая-то тряпка намотанная на ствол того самого знаменитого помповика двенадцатого калибра с которым ханх не расставался не при каких обстоятельствах. Главный решительно сунул факел в угольно-черные, уже больше походящие на потоки жидкости, клубы дыма и стал совершать им круговые движения. В тот же миг мгла отпрянула, кинулась наутек. Однако наш приятель ничуть не удовлетворился этой первой победой. Словно позабыв обо всем том, что происходит вокруг, он стал старательно и планомерно выжигать рвущееся внутрь чудовище.
  К сожалению, пронаблюдать за окончанием процедуры у меня не имелось ни малейшей возможности. Я был должен вести машину, искать то не знаю что. Антенна! Гребанная антенна! Где она? Как выглядит? Главный знает. Определенно знает. Но он должен закончить свою работу и только лишь потом... В этот миг я услышал новый удар по броне и понял, что это самое "потом" может слегка затянуться. Дьявольщина! Поиски теперь полностью ложились на мои плечи. При этом следовало очень и очень поторопиться. А то, просто так кататься по мертвой Кантемировке... Кто ж нам такое позволит! Эти суки определенно придумают какую-нибудь новую пакость.
  Зря я об этом подумал. Словно подслушав мои мысли, демоны тут же решили познакомить нас со своим дьявольским оружием. Слева, из черноты довольно широкой трещины, будто на невидимом лифте, поднялось одно из жутких темных созданий. Еще более зловеще, чем оно само, выглядел аппарат, который висел в воздухе прямо перед стрелком.
  Это была толстая черная туба из жерла которой торчал десяток длинных и острых игл. Каждая такая игла весьма походила на сердечник подкалиберного снаряда. В ожидании того, что с секунды на секунду пучок смертоносных стрел полетит в нашу сторону, я весь съежился. Орать, приказывать башенному стрелку немедленно уничтожить противника не имело смысла. Петрович все равно не успеет, так как именно в этот момент кромсает группу черных наседавших на нас с правого борта. Выходит, единственное, что остается, это ждать и молиться, чтобы броня "восьмидесятки" устояла.
  В отличии от танкиста Ветрова, подполковник ФСБ не страдал нездоровыми видениями, воспоминаниями и ассоциациями, отчего узрел в наведенном на нас оружии... Не знаю, что он там узрел, однако действовал Загребельный молниеносно и решительно. Чекист с такой силой и поспешностью вдавил кнопку запуска энергетического щита, что чуть не проломил хлипкую самодельную панель из тонкой фанеры. Разгоняясь, щит загудел. Все вокруг БТРа подернулось легкой белесой дымкой. Именно в тот самый момент, когда Леший крутанул верньер, тем самым добавляя мощность поля, и последовал выстрел.
  Вместо металлических стрел, которых я так опасался, в нас ударили сразу три толстые зелено-желтые молнии. Ударили бы... не окажись у них на пути защитного поля. Вся энергия смертоносных зарядов передалась ему, и вокруг бронетранспортера вспыхнул плотный кокон яркого зеленого огня. Несколько длинноруких тварей, которые в этот момент продирались сквозь границу экрана тут же вспыхнули и за доли секунды сгорели заживо.
  Все произошло так быстро, что я даже усомнился в реальности этой атаки. Цирк-зоопарк, привиделось что ли? А впрочем нет, не привиделось. Сквозь постепенно опадающее зеленое пламя я видел расплывчатое черное пятно, медленно проползающее слева по борту. Это он, тот самый стрелок...
  ― Майор, цель слева! ― заорал я, чуть ли не срывая голос.
  Ответом мне послужил рокот шариковой опоры поворачивающейся башни и последовавший за ним грохот КПВТ. Наш враг буквально взорвался, превратился в сноп бушующего пламени и вдруг неожиданно исчез. Конечно же, вновь провалился под землю. Куда же ему еще деваться? Я вдруг подумал, что все эти бестии гнездятся именно там, в земных недрах. Мысль эта мне явно что-то давала, подсказывала...
  Мучиться над разгадкой так и не довелось. Какие тут нафиг, тайны, когда вокруг черти что твориться! Когда наседают десятки, если не сотни врагов, а под колесами глубокие трещины. Угоди в такую и все... дальше уже ни кто, ни куда не едет. Плюс ко всем напастям еще и практически нулевая видимость. Не знай я тут все как свои пять пальцев... была бы нам жопа, полная жопа!
  Но как бы хорошо я не ориентировался, щит все равно следовало вырубать и, причем, немедленно. В сочетании с клубящимся по всей округе антрацитово-черным туманом, он создавал вокруг БТРа плотную, почти непроницаемую для глаза завесу. Управлять машиной в таких условиях становилось не просто опасно, а практически невозможно. Что касается поиска какой-то там антенны... то об этом вообще, даже и говорить не приходилось.
  Скрепя сердце, я потянулся к пульту управления щитом. Сидевший рядом Леший, который не переставая палил из автомата и, казалось, был полностью поглощен этим увлекательным занятием, вдруг повернул голову и бросил на меня быстрый, весьма недовольный взгляд. Однако все же ничего не сказал.
  Когда характерный гул генераторов поля смолк, а вслед за ним растаяла и плотная серая пелена, я смог наконец оглядеться. То, что мы перевалили через основательно разрушенное заграждение технического парка и покинули его территорию, мне было понятно. Но вот детали... их стало возможно разглядеть лишь сейчас.
  Прямо перед нами находилось здание солдатской столовой ? 2. Внешне это строение почти не пострадало, если конечно не считать напрочь вышибленных окон и дверей. Но именно их отсутствие и позволило разглядеть, что внутри столовой бьется тот самый, виденный всего минуту назад зловещий изумрудный огонь.
  Первое, что пришло в голову - вот это попали! Сейчас как долбанут из в сто раз увеличенного аналога той самой пушки, которую пробовал на нас бесславно почивший черный. Вот тогда все... конец, хана, амба и полный капут! Защитный энергетический экран сдует к чертовой бабушке!
  ― Накопитель! ― неожиданно по слуху резанул возглас Главного, и как мне показалось, был он полон радости, почти восторга.
  ― Какого... ― начал я, поворачивая голову.
  ― Это энергетический накопитель! Значит антенна где-то совсем рядом!
  Рядом? Где это рядом? Мой взгляд судорожно заметался по окрестности. Мертвые деревья, покореженный асфальт, выжженные газоны, облепленные известковыми наплывами и черной плесенью панельные пятиэтажки солдатских казарм, на асфальтированной парковке пяток изуродованных автомобильных остовов вот и все... Ах, если бы все! Помимо хорошо знакомых и понятных свидетельств погибшей человеческой цивилизации, пейзаж дополняли полтора десятка массивных черных силуэтов.
  Сперва я даже не узнал в них тех черных, которых мы расстреливали около боксов. Эти были вдвое, а то и втрое крупнее, и главное двигались они уже на четырех, а некоторые и на шести конечностях. Возможно, я так бы и не понял кто именно находится передо мной и откуда они взялись, если бы своими глазами не увидел процесс рождения бестий.
  Одно низкорослое широкоплечее чудище вскарабкалось на плечи к другому. Черный дым, исходящий от их тел, немедленно стал соединяться, перемешиваться и густеть, превращаясь в единую субстанцию, в общее тело. Так что всего через десяток секунд на свет появилось совершенно новое существо. Правда, появившись, оно тут же благополучно и подохло, разорванное двумя 14,5-миллиметровыми пулями.
  Петрович воспользовался тем, что во время слияния черные оставались абсолютно неподвижными. Да-а-а, такие возможности упускать нельзя, тем более сейчас. Ведь попасть в черных демонов теперь стало гораздо сложней. Это уже были совсем не те увальни, что набросились на нас в парке. От тех мы еще как-то отбивались, но эти... Эти кружили вокруг БТРа по каким-то диким, замысловатым траекториям. Прятались, пригибались, совершали неожиданные и абсолютно непредсказуемые прыжки в стороны. Они как будто готовились, выбирали момент и позицию.
  Хотя почему как будто? Скорее всего, так оно и было. Только вот для чего? Снова прыгнут на броню? А смысл? Таких прыжков уже было три или четыре, и все с нулевым результатом. Имей мы дело с тупым зверьем, то само собой можно было предположить, что аналогичные попытки будут продолжаться. Но ведь это совсем не звери! Нам противостоял противник, создавший энергетический накопитель, какую-то там антенну и ту зловещую пушку, что всадила в лоб "302-му" три весьма "симпатичные" молнии, едва не превратившие БТР в груду оплавленного железа. Вот и получается ― разумные они падлы, да и продвинутые к тому же. Очень продвинутые! И что эти головастые уроды до сих пор так и не сделали правильных выводов? Что так ничему и не научились? Цирк-зоопарк, сомнительно... очень даже сомнительно!
  Я думал об этом, ежился от новой неведомой угрозы, но отвести ее, конечно же, не мог. Все, что было в моих силах, это не прекращать движение, маневрировать, избегая глубоких трещин, тупиков и узких проездов, где на нас могли зажать или набросится из засады. Исходя именно из этих соображений, я и повел машину в объезд второго городка. Да и черных громил там было поменьше. Они, как мне показалось, весьма неохотно удалялись от столовой, от накопителя их, значит, гребанного.
  Такой маневр немедленно вызвал ответную реакцию. Не знаю уж почему. То ли восьмиколесная, остервенело огрызающаяся сталью, жертва ускользала, то ли наоборот направлялась именно туда, куда монстрам ее пускать категорически не хотелось. Как бы то ни было, но теперь противник сразу перешел к решительным действиям.
  ― Огонь, мать вашу! Всем огонь! ― заорал увидевший или скорее почуявший это Леший.
  Оружие и без того грохотало без устали, но после этого крика, после этой отчаянной команды выстрелы сразу слились в единый растянутый во времени взрыв от которого, казалось, заходил ходуном сам бронированный корпус.
  Огня мы поддали очень даже вовремя. Я видел, как под колеса БТРа рухнули сразу две огромные фигуры. Одного прикончил Петрович, второго совместными усилиями утихомирили Загребельный с Нестеровым. Собственно говоря, утихомирили, это было не совсем верно. Демон все еще барахтался. Вот сука живучая! Ну, ничего это ненадолго, сейчас я его в блин, в кашу! Будет зна...
  Я так резко отвернул в сторону, что хряснулся башкой о триплексы смотровых приборов. Все мысли мигом вышибло... пожалуй, кроме одной: "Я что-то видел!" Что-то лежало рядом с судорожно дергающимся телом полудохлого черного. Какой-то не большой прямоугольный предмет. Я испугался, так как он мне что-то напомнил. Что именно я так и не успел осознать, так как всю округу осветила ослепительно-яркая вспышка, и где-то совсем рядом послышался громкий треск электрических разрядов.
  ― Бомбы у них бомбы! ― все прояснил отчаянный вопль Фомина.
  ― Не подпускать! ― командовал, как мне показалось, майор милиции.
  ― Их много!
  ― Слева, со спортгородка!
  ― Бей, сука!
  ― Прорвались! Не сдержать!
  ― Заходят сзади!
  Всех остальных голосов я уже не узнавал. И это вовсе не потому, что их перекрывала отчаянная оружейная пальба. Скорее они были искажены. Кое-кого переполняла бессильные злоба и ярость, но в основном это был страх. Не скрою, он тут же передался и мне. Именно поддавшись этому волной накатившему ужасу, я и вдавил педаль газа. Бежать, нестись, мчаться куда глаза глядят. Только в этом и состояло наше спасение.
  Короткий спурт действительно позволил слегка оторваться. Еще одна бомба громыхнула где-то далеко позади, а число наседавших на нас гигантов резко сократилось. Но они догонят, уж будьте уверены, потому как дальше улепетывать мне было некуда.
  Впереди, там где раньше базировалась 202-ая зенитно-ракетная бригада виднелись руины, часть которых ухнула в обширные черные провалы и трещины. Соваться туда... Не пройду. Это все равно, что сразу подписать себе смертный приговор. Свернуть направо, в сторону парка зенитчиков и железнодорожной ветки? Но ведь этот район и является эпицентром в котором зарождается расползающийся по округе странный черный туман! Именно там неподвижно висит плотная темная туча в которой то и дело поблескивали зловещие багровые зарницы. То, что творилось внутри ее, наверняка было куда хуже, чем поединок с преследовавшими нас бестиями. Этих хоть можно пристрелить, а там... Лучше и не думать! И главное... Куда только не устремлялся взгляд, он всегда наталкивался на одного из огненных спрутов. "Шайтаны" караулили на подступах к Кантемировке, они словно пытались отобрать у нас саму, и без того призрачную, надежду на спасение.
  Так что куда не кинь всюду клин. Оставалось, пожалуй, лишь одно ― как пелось во всем известной песне времен гражданской войны "Это есть наш последний и решительный бой".
  Я уже принялся лихорадочно соображать как бы так подороже продать наши воистину драгоценные жизни, как из десантного отделения послышался радостный крик:
  ― Антенна!
  Хоть я снова не узнал голос, однако понял, что это мог быть только Главный. Ведь только одному ему доподлинно ведомо, как эта штука выглядит.
  ― Где? Показывай! ― пока я собирался с мыслями в дело вступил Леший.
  ― Слева, на здании!
  ― Не вижу!
  ― Разворачивайтесь, она там!
  Ханх, судя по всему, имел в виду казарму роты РХБЗ, которую мы только что проскочили. Если честно, то я на нее глянул лишь мельком. Оно и понятно, не было у меня такой возможности. Но вот все остальные, те, кто сидел с левого борта... им то, что повылазило?
  ― Там ничего нет! ― голос Лизы не узнать было сложно. Девчонка глазастая и если она говорит...
  ― Антенна с другой стороны здания! ― вновь выкрикнул ханх.
  С другой? Это что, выходит со стороны плаца? Все эмоции кроме страха сейчас мне давались с невероятным трудом, но все же я смог удивиться. Сквозь дом он видит, что ли?
  И все же я прекрасно понимал: удивляйся сколько тебе влезет, но дело свое делай. Наше дело было раздолбать эту гребанную антенну, а персонально мое, вывести "восьмидесятку" на позицию для удара. Этим-то полковник Ветров и стал заниматься, причем со всей поспешностью на которую только был способен.
  - Поворот! Всем держаться!
  Я заорал, скорее всего, чисто для очистки совести. За разрывающем барабанные перепонки грохотом оружейной пальбы меня мог услышать разве что Леший. И он услышал:
  - Стоп, Максим! Повернешь, когда я скомандую! - тон Андрюхи был приказным, не терпящим возражений.
  - Ты что, сдурел? - металл в голосе приятеля меня как-то вовсе не прошиб. Все-таки кто здесь старший как по должности, так и по званию?
  - Стоп, я сказал! - Леший рявкнул во всю глотку. - Не остановим тех, кто пошел за нами и все... Считай хана нам!
  Остановить? Конечно, хорошо бы остановить, только вот как? Командир Красногорского спецназа тут же прояснил этот вопрос.
  - Павел, доставай "Хашим", - гаркнул он в полумрак десантного отделения.
  "Хашим"! Точно, как же я мог о нем позабыть? Замысел Загребельного теперь стал совершенно ясен. Два еще оставшихся у нас термобарических выстрела на пару минут остудят пыл преследователей. Ну, а большего нам и не требуется. Через пару минут мы будем уже с другой стороны казармы и разнесем эту проклятущую антенну к чертовой матери.
  Я имел возможность так красиво и складно размышлять лишь потому, что уже давно нажал на тормоз. Теперь БТР стоял на месте, нетерпеливо порыкивая мотором. Казалось, что это он сам так нервничает, а совсем не моя нога то и дело вжимает педаль газа. В ожидании команды я вывернул руль и теперь то и дело поглядывал то в смотровой люк, то на Андрюху.
  Несмотря на свои внушительные габариты, Загребельный ловко и быстро преодолел всю длину обитаемых отсеков БТРа и за считанные мгновения добрался до десантных люков. Пашка ждал его там с уже взведенным РПГ-32. Глядя на мальчишку, я удивился. Ну, пацан... ну, дает! И когда только научился?
  То что научился, оказалось весьма и весьма кстати. Загребельный схватил готовый к стрельбе гранатомет и, не теряя ни секунды, распахнул люк у себя над головой. "Как чертик из табакерки" - наверное, именно так выглядело появление моего приятеля снаружи. Однако в отличие от сделанной из папье-маше куклы, подполковник ФСБ не собирался никого пугать. В планы его входило нечто совершенно другое. Чекист подрядился нести смерть.
  О ходе операции с кодовым названием "Обрубание хвостов" я мог судить только лишь по залпу "Хашима" и грохоту взрыва где-то далеко позади. Судя по тому, что новый картридж в гранатомет вставлял все тот же Пашка, которому даже разрешили высунуться во второй люк, наше оружие произвело фурор в рядах преследователей. Такого они от нас явно не ожидали. Второй выстрел, должно быть, совсем их остановил. Ничем другим объяснить обращенные ко мне слова Лешего я не смог. Андрюха приспустился в люке и прокричал:
  - Чисто! Давай, Максим, гони!
  Нет, все же прозвучало "Гони!". А значит ни о какой победе пусть даже и временной речь не шла. Черные просто сбавили напор ошарашенные этим нашим неожиданным ответом. Но скоро они очухаются и попрут вновь. Это и к бабке ходить не надо. Вперед их погонят патологическая злоба и ненависть. Вспомнив об этом, я мигом надавил на газ, свернул с главной аллеи, протиснулся меж торцом казармы и зданием солдатского клуба, после чего, сминая чахлые полусгнившие деревца, пулей вылетел на плац второго городка.
  С каждой стороны здоровенного асфальтированного прямоугольника располагалось по две пятиэтажные казармы, а на дальнем, противоположном от нас конце приземистое здание столовой. Той самой столовой!
  ― Со свиданьицем, ― процедил я сквозь зубы, когда одно из окон столовой подмигнуло зловещим зеленым глазком.
  Этот жутковатый нереальный свет заставил меня встрепенуться. Не туда смотришь, товарищ полковник! Антенна ― вот твоя главная цель!
  ― Там! Она там!
  Главный совершенно неожиданно рухнул на покинутое Лешим командирское сиденье. Он прильнул к стеклу смотрового люка, стал показывать куда-то вверх и налево. Глянув в этом направлении, я сперва ничего не увидел, в смысле ничего, хотя бы отдаленно напоминающего антенну. Пятиэтажка. Крыша обвалилась. Часть верхних этажей разрушена, будто туда угодила парочка осколочно-фугасных снарядов из 125-ти миллиметровой пушки. Плесень, известковые наплывы и... Цирк-зоопарк, а это что такое?
  Прямо по стене казармы плелся раскидистый металлический плющ. Конечно, на привычное земное растение эта штука походила ничтожно мало, но то упрямое стремление вскарабкаться как можно выше и заставило меня назвать его плющом. На самом же деле это были десятки толстых отливающих непонятным темным металлом то ли кабелей, то ли волноводов. Они выползали из окон второго этажа и карабкались вверх по стенам. Некоторые из стеблей, продемонстрировав лишь метр или два своего прочного вороненого тела, вновь забирались внутрь здания и показывались снова уже только на разрушенной крыше. Кое-где металлических змей заслоняла такая же черная металлическая паутина. Эта дрянь свисала с них словно лохмотья старой еще не до конца сброшенной кожи.
  Когда первая оторопь от увиденного прошла, стало понятно, что глазу открывается лишь малая часть этой огромной машины. Главный ошибся. Почти вся она находилась внутри здания, тем самым превращая казарму в компактное, сжатое в объеме пятиэтажки антенное поле.
  Честно говоря, до встречи с этой конструкцией под понятием "антенна" я подразумевал кое-что совершенно иное. То, что можно взорвать или на худой конец протаранить. Ну, а что прикажете делать с этой хренью?
  ― Подключение находится внутри здания! ― Главный повернул ко мне свое бледное лицо.
  От этого известия душа прямо таки ухнула в пятки. Мать моя женщина, это что же теперь? Кому-то из нас придется выходить? Взгляд тут же затравленно метнулся по расчерченному выцветшими белыми квадратами плацу и обнаружил там около дюжины приземистых черных силуэтов. Много! А с минуты на минуту подоспеет еще и тяжелая кавалерия!
  ― Быстрее! Подгоняй к зданию! ― не уверен, что среди рева мотора и грохота выстрелов Леший расслышал ханха. Скорее дошел до всего собственным умом.
  Своим криком Андрюха поставил точку в моих колебаниях. Мотор взревел и я повел "восьмидесятку" прямо к пятиэтажной казарме. Возле разбитых и сорванных с петель дверей останавливаться даже не подумал. Нечего пробираться через все здание, может там этих тварей полным-полно. Станем прямо под тем местом, где металлический плющ выползает наружу. Войдем через окно.
  Сказано сделано. Размазав по асфальту зазевавшегося черного я подлетел к самой стене казармы. Окна первого этажа оказались как раз в уровень с бронированной крышей БТРа. Ну, хоть тут повезло!
  ― Пойду я! ― Загребельный рванулся к десантному люку, который все еще так и оставался открытым.
  ― Одному нельзя! Не прорвешься! ― Нестеров крикнул практически уже в спину подполковнику и, не дожидаясь ответа, выдернул из амбразуры ствол своего АКСа. Он начал подниматься с места явно намереваясь последовать вслед за Андрюхой.
  По большому счету милиционер был прав. Напарник Лешему требовался позарез. И не только, чтобы прикрывать друг друга. Нужен был человек, способный понять, где у этой гребанной антенны слабое место, где и как надо будет нанести удар. Короче, работа для хорошего инженера, такого как я, например...
  ― Ты должен оставаться в машине, ― Главный словно прочитал мои мысли. Он схватил меня за плечо и с неожиданной для его худощавого сложения силой удержал на месте. ― Пойдет другой.
  Что крылось за словами ханха я так и не понял. Скорее всего, он напоминал, что водитель при любых обстоятельствах должен оставаться на своем месте. Хотя... В его голосе в его взгляде было что-то...
  Тот самый взгляд, который меня так озадачил, Главный устремил в недра затянутого пороховой гарью десантного отделения. И словно отвечая на него, там кто-то совершенно отчетливо прокричал:
  ― Я пойду с товарищем подполковником!
  Среди несмолкающей ни на секунду пальбы, лязга оружия, рокота мотора, сыпавшихся со всей сторон ругательств и проклятий я даже не понял чей это голос. Неужто Блюмера? Доказательство того, что так оно и есть было получено уже через миг. Аспирант ХАИ вскочил на ноги, перекинул автомат за спину, сунул себе в зубы мою старую сумку с гранатами и, оттолкнув замершего у люка Пашку, полез наверх. Сергей двигался очень нескладно, но с невероятным, даже вызывающим недоумение рвением. Опередить его Нестеров просто бы не смог, как бы не старался.
  Именно в этот момент, даже не смотря на тусклое освещение и клубящийся внутри машины дым, я заметил... Бинты на культе у харьковчанина были насквозь пропитаны кровью, причем в некоторых местах она имела какой-то подозрительный оттенок. Серо-бурый, что ли? Во, зараза! Это он своей культей затворную раму передергивал, вот рана и открылась. На мгновение показалась, что боль Сергея передалась мне самому. Наверное, от нее я и закричал.
  ― Стой! Куда? Назад, однорукий идиот!
  Я, ей богу, кричал "однорукий идиот", и этот крик относился не только к молодому аспиранту. Убогим, безруким, безъязыким идиотом был я сам. Почему я так долго колебался? Зачем дал Сергею подняться в люк? Но только было поздно. Блюмер уже почти выкарабкался на броню, и мой крик догнал лишь подошвы его старых сбитых кирзаков.
  ― Андрюха, присмотри... ― словно пытаясь смягчить, загладить свою ошибку и вину, я метнул взгляд на Загребельного.
  ― Постараюсь! ― бросил тот через плечо и одним мощным рывком закинул наверх свое большое сильное тело.
  Все, только что происшедшее оставило в моей душе какой-то пакостный осадок. Особенно этот взгляд ханха. Но взгляды, как говориться, к делу не пришьешь. Так что о них стоит позабыть... по крайней мере пока. Тем более, что именно сейчас у нас имелось чем заняться. Ох как имелось!
  Десант ушел, и я тут же лихорадочно стал соображать, как бы им помочь. Да и не только им. В помощи нуждались и мы сами. Черных на плацу становилось все больше. Да, конечно, теперь с одного боку нас прикрывало здание казармы. Это был несомненный плюс, да только он всего один. А вот минусов... задолбаешься пальцы загибать! Главная опасность ― конечно же, тыл. Сейчас БТР неподвижно стоял на месте, и напасть на него сзади стало проще простого. Это совсем иное, чем когда машина, прыгая и брыкаясь, неслась во весь опор через трещины, бордюры и газоны. А если еще учесть, что задняя полусфера полностью недосягаема для оружия засевшего внутри экипажа, то становилось вообще "весело".
  ― Фомин, Лиза, наверх! ― закричал я, буквально ощущая, как черные безнаказанно подбираются сзади. Специально кандидатуры не выбирал. Просто назвал имена двух дееспособных бойцов, которые ближе всех находились к десантным люкам. Пашка не в счет. Пацан после контузии. Да и куда ему с АКСУхой! Тут явно нужен калибр покрупнее!
  Если в глазах мальчишки вспыхнуло возмущение, то по холеному лицу бандита и банкира, промелькнула тень страха вперемешку со злостью. Мол, полковник, о чем ты? Какой там, нахрен, наверх! Быть может мы бы даже и услышали традиционные Фоминские вопли и угрозы, но гневный взгляд Лизы, брошенное ей уничижительное "Тряпка!", заставили старосту Рынка опомнится и тут же вцепиться в края люка.
  По тому, как защелкала СВД моей подруги, как практически без остановки застрекотал АКМС банкира, я сразу догадался, что принял верное решение. Черные были уже совсем рядом и наши, высунувшиеся из люков стрелки, едва успевали их сдерживать.
  Неожиданно Лиза прекратила огонь и быстро нырнула назад в люк. Как только голова девушки оказалась внутри, она отчаянно закричала:
  ― Их много! Не остановить! ― моя подруга была почти в панике.
  Если бы эти слова произнес Фома, я бы может и засомневался, но Лиза... Она ведь опытный, предостаточно повидавший на своем веку солдат, она знает, что говорит.
  Черт! Я судорожно вцепился в руль. Оставаться на месте нельзя. Теперь это верная смерть.
  ― Держитесь! ― с этим полу ревом, полу стоном я и рванул машину вперед.
  Конечно же, особо удаляться от казармы РХБЗ я не собирался. Леший с Блюмером могли появиться в любой момент. Их требовалось сразу же, немедленно подхватить. Без брони человек тут никто и ничто, его сомнут меньше чем за минуту. Из всего этого следовал лишь один вывод ― кружить по плацу, отбиваться, держать под контролем окна казармы и ждать.
  Свой первый круг я проделал сравнительно легко. Размеры более чем стометрового плаца позволяли разогнаться, промчаться до столовой, совершить там широкий разворот и уже по другой стороне асфальтового прямоугольника вернуться назад. Надо ли говорить, что на протяжении всего этого маршрута я оставлял свои автографы ― трупы черных, которые не смогли или не пожелали увернуться из-под колес "восьмидесятки". Да, именно не пожелали. Как мне показалось, были и такие. Уж и не знаю, чего эти бестии добивались, на что рассчитывали? В то, что на самоубийство их толкала одна лишь лютая ненависть и злоба, как-то слабо верилось. Хотя... в воздухе этой самой ненависти витало предостаточно.
  Когда БТР возвращался к казарме роты радиационной, химической и бактериологической защиты, на плац выплеснулась новая волна наших врагов. Примерно половину из них составляли рослые трансформеры, созданные из двух, трех, а может даже и четырех черных. По большей части здоровяки перли со стороны столовой, и это еще раз отложилось в моей памяти. Надо будет как-нибудь над этим делом покумекать. Потом. Если, конечно, отобьемся.
  Отбиваться. С каждой минутой эта задача казалась мне все более проблематичной. Плац заполнялся монстрами и кружить по нему становилось все труднее и труднее. На следующем кругу БТР уподобится ледоколу, который своим форштевнем станет проламывать сплошную стену черного шевелящегося льда. Уверен, что ничем хорошим все это не закончится.
  Представив внутренности "восьмидесятки" до краев заполненные черным газом, который быстро и неотвратимо превращается в липкие морщинистые тела, я глухо то ли застонал, то ли зарычал:
  ― Леший! Холера тебя забери! Куда же ты запропастился?
  Словно ответом на мой вопрос стал крик Петровича.
  ― Есть! Вижу! Наши выходят!
  Выходят! Хвала всевышнему... ну или просто Главному! Значит, успели, смогли! Прежде чем рвануть к зданию казармы я не удержался и все же глянул по сторонам, естественно насколько это позволяла обзорность с места механика-водителя. Никаких видимых изменений на театре военных действий пока не произошло. Черные, "шайтаны", чернильный туман, ползущий по окрестностям. Вроде, все как и раньше. Однако особо размышлять над результатами вылазки возможности, конечно же, не имелось. Быстрее подхватить Блюмера и Загребельного, а там уж разберемся!
  Не теряя не секунды, я погнал "302-го" через иссеченный трещинами асфальт плаца, грязно-бурые газоны, гнилые ветви упавших деревьев. Скорее туда, где в начисто, вместе с рамой высаженном окне маячат фигуры наших парней.
  Правда, приблизившись, я заметил лишь Лешего. Его облаченную в выцветший камуфляж массивную тушу было невозможно перепутать с одетым в гражданку, худощавым Блюмером. Леший словно не замечал черных, которые сразу двинулись к нему со стороны плаца. Он, не переставая, палил, целясь в кого-то внутри здания. Один раз Андрюха даже, заблаговременно спрятавшись в оконный проем, долбанул из подствольника. Пыль, щепки и осколки стекла, которые вылетели из окон практически на другом конце казармы, поведали мне, что в здании кое-что изменилось. Часть стен и простенков куда-то самым невероятным образом подевались. Тогда становилось совершенно непонятным, какие-такие силы удерживают панельную пятиэтажку от полного разрушения.
  Но сейчас это были несущественные мелочи. Стоит и хрен с ней, пусть стоит! Главное успеть, выдернуть мужиков, пока до них не добрались эти твари.
  Мы успели. Перекатив через тела троих, упокоенных пулеметным огнем черных, добавив к ним одного самолично приговоренного чудища, я подлетел к казарме РХБЗ. Послышался топот ног по броне, загрохотали открывающиеся десантные люки, и знакомый голос подполковника ФСБ прокричал: "Гони!".
  Я тут же вдавил педаль газа. Только вот куда теперь? Где-то чудо, где избавление, которое обещал нам ханх?
  ― Антенна цела! ― Главный завопил так, что заглушил грохот боя.
  ― Не смогли... не пробились... ― тяжело дыша, сражаясь с захлестывающим шквалом адреналина, прокричал в ответ Леший. ― Там какие-то твари! Совсем другие! Блюмера уволокли!
  Что? Блюмера взяли? Эта новость оглушила меня, как удар по голове. Она даже перекрыла собой известие о том, что проклятущая антенна продолжает исправно функционировать. Я ведь знал, чувствовал, что нельзя его отпускать, что все закончится плохо, очень плохо! Представив какая ужасная смерть уготована Сергею, я весь похолодел. Может черные и не едят людей, даже скорее всего не едят, но и что с того? Их лютая ненависть не даст парню умереть легко и быстро.
  Вот именно от этой мысли я и очнулся, взглянул в лицо реальности. Умрет не только Блюмер, умрем все мы: я, Леший, Серебрянцев, Пашка, Лиза... Пашка? Лиза? Нет, только не эти дети! Только не они!
  Во мгновение ока апатия сменилась гневом, яростью, желанием свернуть горы, сделать невозможное, невероятное, только бы не допустить, не дать свершиться ужасной черной несправедливости. Повинуясь этому свирепому неистовому порыву, я круто развернул боевую машину, поставил ее носом к казарме РХБЗ, а затем срывающимся на хрип голосом заорал:
  ― Майор, огонь по зданию! Насрать на черных! Весь огонь по антенне!
  ― Сдурел что ли? Она внутри! Только патроны зря потратим! ― Петрович с остервенением отстреливал подобравшихся совсем близко четырехпалых гигантов.
  ― Огонь или я тебя, нахер, сам пристрелю!
  На меня накатило настоящее бешенство. Сейчас я и вправду мог спустить курок, а затем уже собственноручно взяться за пулемет. Вот тогда уже мне никто не будет перечить и мешать. Хорошо, что мотострелок это понял и внял если не приказу, то хотя бы чувству собственного самосохранения. Он спешно довернул башню, поднял ствол КПВТ и дал длинную очередь по одному из окон второго этажа казармы РХБЗ.
  На высоте пяти-шести метров стену здания вмиг окутали плотные клубы пыли, в разные стороны брызнули куски разбитой оконной рамы, штукатурки и бетонной крошки. Очередью 14,5-миллиметровый пулемет стенную панель шьет на раз. Что же касается антенны черных... Не думаю, что она прочнее железобетонных плит.
  Я оказался прав, да только правота моя была что называется наивной, недалекой, человеческой. Ну, а вот все то, что сейчас творилось на территории Кантемировки... все это явно находилось за пределами наших знаний и представлений о законах мироздания. Все это была настоящая чертовщина!
  Как только Петрович перенес огонь на соседнее окно, за свежеразвороченной стеной, пошло какое-то странное, можно сказать, зловещее шевеление. Сперва оно казалось хаотичным и едва заметным, однако по мере того как оседала пыль, становилось видно, как разрубленные, раскромсанные на куски железные змеи исходят уже так хорошо знакомым черным дымом. И не просто исходят. Потоки плотного чернильного газа тянулись друг к другу, смыкались, после чего загустевали и твердели, превращаясь в длинные металлические тела. Антенна восстанавливалась, ремонтировала сама себя, причем происходило это с дьявольской непостижимой умом быстротой. К тому моменту как наш башенный стрелок закончил с третьем по счету окном, металлические лианы в первом уже практически наросли вновь.
  ― Зараза! Ничего не выходит! ― в отчаянии завопил Петрович.
  ― Все... Приплыли... ― эхом от его слов стал голос Нестерова.
  Милиционер хотел сказать что-то еще, но именно в этот момент внутри казармы РХБЗ хлопнул взрыв, один, а буквально через секунду второй. Звуки разрывов были совсем слабые. Во всеобщем грохоте их можно было даже не заметить, но из окон вылетели клубы пыли вперемешку с клочками каких-то полуистлевших бумаг, и это сразу привлекло наше внимание.
  ― Гранаты! ― одновременно воскликнули я и майор милиции.
  ― Блюмер! ― в тон нам выдохнул Загребельный.
  ― Он живой! Серёга там внутри! ― закричал Пашка и тут же рванулся к выходу наружу.
  ― Н-назад! Задержать!
  Я среагировал слишком поздно, и тому имелась совсем не веская, но все же причина. Звалась она растерянность, удивление и недоумение. Цирк-зоопарк, именно Пашка, самый стойкий и непримиримый недруг харьковского аспиранта, так и не простивший ему смерти своего старшего друга и наставника, именно он очертя голову бросился Сергею на выручку.
  Слава богу далеко не всех ошарашило поведение мальчишки. Леший, например, был как всегда внимателен и собран. Именно он и сгреб пацана, даже не дав тому дотянутся до рукояти люка.
  ― Пусти! ― юный герой попытался вырваться. ― Его надо спасти!
  ― Куда прешь дурак! ― Андрюха держал свою жертву мертвой хваткой. ― И шага не сделаешь...
  ― А снаружи то, вроде приутихло! ― неожиданно перебил подполковника громкий возглас Петровича.
  Наш башенный стрелок, был, пожалуй, единственным из всего экипажа, кто абсолютно не обратил внимания на инцидент в десантном отделении. Он крутил башню из стороны в сторону, иногда постреливая одиночными или короткими очередями, патрона по три каждая. Но это была уже явно не та, безостановочная остервенелая пальба, что раньше. Неужели и впрямь притихло?
  Первое, что я увидел, когда повернул голову, была здоровенная шестилапая тварь, которая замерла метрах в двадцати от нашей "восьмидесятки". Сейчас она вовсе не выглядела агрессивной, даже наоборот, казалась беспомощной и убогой. Монстр погибал, распадался на три отдельные, вразнобой шевелящихся куска. Чтобы понять суть данного отвратительного феномена семи пядей во лбу совершенно не требовалось. Трансформеры, созданные из тел черных, разрушались. И это должно было что-то да означать.
  Пока я соображал, что именно, майор-мотострелок разнес вдрызг два из трех расцепившихся тел, а третье... Цирк-зоопарк я не поверил своим глазам, третий, все еще не до конца сформировавшийся черный, бросился наутек. Петрович даже не попытался его прикончить. Он нес просветление в мозги тех из наших врагов, которые все еще не поняли, что сегодня совсем не их день. Кое-до кого доходило, а кое-до кого долетало. Первые драпали или прятались по щелям, потроха вторых фонтанами густой темной жижи разлетались по всей округе.
  Причина, столь неожиданных и, прямо сказать, спасительных для нас метаморфоз могла быть лишь одна... Пытаясь выяснить верна ли моя догадка, я поглядел на Главного.
  ― Да, антенна отключилась, ― ханх кивнул. ― Охранная система... или то, что вы называете "шайтанами", теперь не функционирует.
  ― И что дальше?
  ― Дальше мы сможем уйти. Только делать это надо быстро, пока эльфы ее не починили.
  ― Эльфы?!
  Я воскликнул от удивления, а может от того, что понял, вспомнил... Этот выжигающий мозг страх, эта неприкрытая злоба. Именно их я чувствовал, когда еще без всякого снаряжения спускался в глубины огромного танкохранилища. Только как же так получается? Ведь там они совсем другие, они приведения, ледяные духи, а здесь...
  ― Дядя, Максим, быстрее! Надо помочь Сергею! ― крик Пашки выбил из головы все мысли, кроме одной: "Мать твою... Блюмер!".
  ― Туда не пробиться! ― Леший встряхнул мальчишку, чтобы тот заткнулся и не молол глупости.
  Конечно Андрюха знал, что говорил. Он был там, видел этих тварей, понял на что они способны. И все же я не мог просто так сказать "Уходим!". Если Сергей и впрямь еще жив... то просто так бросить его, будет настоящей подлостью.
  ― Максим, надо попробовать, ― голос Лизы звучал очень уверенно. ― Помнишь... Мы должны быть сильными, мы должны бороться, мы должны держаться друг за друга, иначе всему конец, иначе мы потеряем наш мир.
  Я заметил каким взглядом одарил Главный мою подругу. Ух, и взгляд! Холодный как лед. Оно и понятно, Лиза заботилась о нашем мире, а он о своем. И у каждого здесь была своя логика и своя правда. Только вот ханх со своей, сейчас должен будет усохнуть и задвинуться куда подальше. Потому что Лиза права. Если мы начнем бросать своих, то грош нам цена, мы будем не достойны не только жизни, но даже самого имени ― человек.
  ― Приготовится! У кого есть подствольники, цепляйте, ― я включил первую передачу и покрепче ухватился за руль. ― Идем на выручку!
  ― Туда не пробиться! ― Леший вновь повторил страшный в своей безапелляционности вердикт.
  ― Это вдвоем не пробиться, а впятером пробьемся! ― в моем голосе не было и тени сомнения, по крайней мери я очень старался что бы так оно и было.
  К зданию казармы РХБЗ вела хорошо заметная колея. Оно и не удивительно, ведь за сегодня это был мой уже третий визит туда. Очень надеюсь, что последний. Именно с этой мыслью я и надавил на педаль газа.
  Штурмовую группу я отобрал сам. Под номером один в ней значился конечно же Леший ― самая наша мощная боевая единица, а к тому же единственный очевидец того, что творилось внутри здания. К нему добавлялся Нестеров, как обладатель недюжинной силы и Главный, как обладатель недюжинного оружия. Четвертый ― это Фомин, хватит ему отсиживать жопу под защитой брони. Ну, а пятым был, конечно же, я сам. Да, именно я. Полковник Ветров не мог просто так сидеть и ждать, пока кто-то там будет исправлять его ошибки, его вину. Бесспорно вину! А как еще можно назвать молчаливое согласие, с которого однорукий истекающий кровью Блюмер ушел на смертельно опасное задание? Только вина... или даже хуже ― подлость. Но я буду не я, если ее не исправлю, по крайней мере, не попытаюсь исправить.
  Именно с этой мыслью я рванул рычаг ручного тормоза, да так, что едва не вывернул его с мясом. Все, приехали! Теперь, нахрен, посмотрим, кто хозяйничает в моей бригаде, в моем доме, а заодно и узнаем какого цвета у них кишки.
  ― Выходим! ― я схватил автомат и рванулся из водительского кресла.
  Каждый из моих подчиненных уже знал свою роль и свои обязанности в операции по спасению Сергея. Восприняли они их по разному, но перечить никто не стал. Скорее всего поняли, клямка у Ветрова уже упала и отсюда он не уйдет пока не отыщет Блюмера или не получит доказательств его смерти.
  Наружу выбрались все, кроме Петровича. Он, используя оба башенных пулемета, был должен контролировать переднюю полусферу БТРа. Лиза, Пашка и старик Серебрянцев, который уже обзавелся одним из взятых про запас АКС-74, ― заднюю. Брат и сестра Орловы, конечно же, буравили меня злющими пронизывающими взглядами, но я старался на них не реагировать. Нечего им делать внутри здания! Тем более Лизе с ее СВД. Место снайперу именно тут, на броне. Отсюда она сможет вести прицельный огонь и не подпускать черных близко к машине.
  Подумав об эльфах, я выпустил очередь в ближайший черный силуэт, а затем уже в который раз огляделся по сторонам. Слава богу обстановка была совсем не та, что раньше. Враг скорее не наступал, а пытался наступать. От его былой, застилающей разум ненависти, остались лишь жалкие крохи. Она все еще толкала вперед, но при должном отпоре с нашей стороны, таяла как снег на солнце и теперь абсолютно не препятствовала черным прятаться и отступать. Все это вселяло надежду, что наш арьергард справится со своей задачей, и моей группе будет куда вернуться... очень надеюсь, что вместе с Блюмером.
  Перед уходам все мы дали дружный залп и эльфов смело в радиусе, где-то так, метров на сорок. Хорошо! Может, кое-кто и останется лежать. А тех, кто все же медленно и неуклюже начнет подниматься, наши успеют приласкать повторно. В этом деле я особенно надеялся на мотострелка, ну и, конечно же, на Лизу.
  ― Продержитесь, мы скоро! ― я быстро, но горячо поцеловал девушку, после чего прыгнул во вдрызг раздолбанное окно казармы.
  В здании царил настоящий хаос. Мои воспоминания о внутренней планировке казармы оказались устаревшими и полностью непригодными. Сейчас здесь было все абсолютно по-другому. На первом этаже уцелели лишь несколько простенков да уходящие вверх лестничные пролеты. Все остальное пространство заполняли груды вспученного бетона, да выползающие из них, извивающиеся, теснящие друг друга толстые металлические колоны. Вернее это были все те же змееподобные образующие антенны, только туго свитые в огромные жгуты. Они взламывали пол, гнули, крушили, нанизывали на себя, оказавшиеся на пути, солдатские койки, тумбочки и шкафы и, словно не заметив этого, уходили в потолок.
  Честно говоря, при первом взгляде на это месиво я растерялся. Нет, совсем не от сюрреалистического, давящего на психику зрелища. Видывал я всякое. Но вот где тут искать Сергея? У нас совсем не так много времени, что бы шарить здесь по всем закоулкам. Доказательством справедливости этих мыслей служили выстрелы то и дело звучавшие со стороны плаца.
  ― Блюмера схватили, когда мы спускались вниз, ― Загребельный пробирался рядом. Ступал он как всегда очень тихо, даже несмотря на груды камней и разнообразного мусора толстым ковром устилавших пол.
  ― В подвал, что ли? ― я глянул в сторону ближайшего лестничного марша.
  ― А гранаты вроде здесь, на первом рванули, ― Нестеров с подозрением оглядывался по сторонам.
  ― Это еще не факт. Пыль могло и снизу вынести, ― я указал стволом на трещины и проломы в полу, из которых торчала ржавая покореженная арматура.
  ― Идем вниз, и поживей!
  Главный махнул нам рукой и свернул под одну из арок, которую образовывали металлические лианы. В глубине ее клубился мрак, который, скорее всего, был норой, ходом, уходящим вглубь земли. Ханх действовал так уверенно, будто совсем не Леший, а именно он заходил сюда каких-то полчаса назад. Я отметил это про себя, но, конечно же, сразу позабыл о такой мелочи. Думать сейчас следовало совершенно о другом.
  ― А где твари... ну, те, что однорукого загребли? ― Фомин шел последним и прикрывал нас с тыла.
  ― Увидишь, ― пообещал Андрюха.
  Это обещание сбылось буквально тут же, немедленно. Прямо навстречу нам из полумрака уходящего вглубь туннеля выскочило некое существо. Детально разглядеть его не удалось, просто не хватило времени. Видел лишь большую лысую голову, серый очень свободный комбинезон и кисть трехпалой руки. В этой самой руке было зажато что-то... какая-то хреновина своим видом очень напоминающая большую зубастую фрезу. И черт меня подери, на ней была кровь, ярко-алая кровь.
  Увидев странное создание, Главный, который и потащил нас в эту сторону, замер, да что там замер, ханх буквально остолбенел и окаменел. Ствол его помповика был направлен точно в грудь головастику. Казалось, только нажми на спуск и все... одним врагом меньше. Но Главный упрямо не нажимал.
  Что ж на ханхе свет клином не сошелся. Не может он, сделает кто-нибудь другой. Этим другим и оказался Леший. Подполковник ФСБ, не задумываясь, выпустил в урода патронов пять-шесть и тот кувыркнулся назад, в темноту.
  ― Вот они! ― вскричал Андрюха. ― Сейчас начнется!
  Без всякого промедления, Загребельный направил свой АКС в черное жерло туннеля и, не экономя патроны, выпустил туда остаток рожка. Внизу послышался какой-то ли визг, то ли вой и сразу что-то пробудилось, пришло в движение.
  ― Гранатами! ― приказал подполковник.
  ― Стой! Нельзя! ― остановил я его, а заодно и Нестерова с Фоминым, которые уже готовились сорвать по чеке. ― Там Блюмер!
  ― Тогда стреляй во все, что движется! ― Леший выдернул из кармана разгрузки предусмотрительно припасенный фальшфейер, зажег его и швырнул вниз.
  Фаер полетел огненной кометой. На своем пути он осветил стены широкого колодца сплошь обвитые все тем же проклятым железным плющом. Туннель, в котором мы находились, был лишь входом в него и переходил в плавный уходящий вниз по широкой спирали пандус. Именно на нем сейчас и толпилось множество странных головастых фигур. Сколько? Неверный красноватый свет фаера выхватил из мрака около дюжины, но наверняка их там внизу пряталось больше, намного больше!
  Мы застали головастиков, в момент работы. Из темных дыр в стенах огромного колодца они тащили какие-то толстые, то ли шланги, то ли кабеля. Эти штуки абсолютно не походили металлические стебли из которых состояла антенна. Они были явно не из металла. Что-то полупрозрачное, словно волокна световодов. На концах каждого виднелись замысловатые, похожие на клешни разъемы и...
  Продолжать разглядывать этот чужой, жутковатый, совершенно непонятный подземный мир у нас не было ни малейшей возможности. Головастые уроды, заприметив нас бросили свою работу и взялись за оружие. Да, именно за те самые зловещего вида фрезы, которые вдруг ожили и стали светится тусклым голубоватым светом. Прежде чем мы открыли огонь одна из них, с ярким снопом искр, врезалась в бетонное перекрытие в считанных сантиметрах над головой Главного. После этого удара тот впал в настоящее бешенство, и мне показалось, что я понял почему. В нашей группе ханх стоял крайним, чуть поодаль от всех остальных. Так что смертоносный подарочек предназначался именно ему и никому другому.
  Главный тут же открыл ответный огонь. Выстрелы из его двенадцатого калибра буквально сносили головастых существ. Не остались в долгу и мы. Четыре ствола выпустившие за десять секунд сто двадцать пуль произвели должный эффект.
  Это был дикий, сумасшедший бой, наверняка самый жуткий из тех, которые мне довелось повидать на своем веку. Практически полная тьма. Тусклый свет догорающего фаера. Грохот и вспышки автоматного огня. Визг рекошетящих пуль. Вой погибающих дьяволов и летящие в нас из темноты, разбрасывающие зловещий голубой огонь, смертоносные диски.
  Остервенелая перестрелка длилась до тех пор, пока мы не сломили сопротивление головастых. Да, их было больше, их оружие легко перерезало толстую железобетонную балку, но плотность нашего огня сыграла решающую роль. К тому же в отличие от эльфов, этот противник не отличался ни особой смелостью, ни живучестью.
  Когда мы очистили пандус и добрались до дна колодца, там уже было пусто. Лишь валявшиеся повсюду трупы напоминали о только что отгремевшем бое. Головастые ушли в свои туннели и новых попыток нападения больше не предпринимали.
  Конечно же, это была победа. Но с другой стороны мы пришли сюда вовсе не для того, чтобы проучить серых выродков, мы искали Сергея Блюмера. А эти уроды вполне могли уволочь его с собой? Тогда, как говорится, ищи-свищи, ведь туннели могли тянуться на километры и километры.
  ― Что будем делать? ― похоже, Лешего терзали те же сомнения.
  ― Перво-наперво нужен свет. У кого, что с собой есть? ― я начал решать проблемы по порядку, от меньшей к большей. Окружающий полумрак с горем пополам позволял видеть, но чтобы сориентироваться, разобраться что здесь и к чему этого было недостаточно.
  У запасливого Фомы отыскался карманный фонарик, а у Загребельного еще два фальшфейера.
  ― Хорошо, ― я вздохнул с облегчением. Могло быть и хуже. Мы ведь вовсе не предполагали, что придется спускаться под землю. ― Разделимся на две группы. Быстро ищем место взрыва гранат. О нижних туннелях забудьте. Рвануло где-то около поверхности. Обратите внимание куда эти головастые уроды тащили кабеля. Ведь они, скорее всего, устраняли повреждения. А теперь живо за дело. Я с Фоминым. Вторая группа: Загребельный, Нестеров, Олесь. Все. Понеслись, мужики!
  Мы с Фомой первые помчались вверх по пандусу и прямо с ходу влетели в низкую и узкую нору. Я выбрал ее первой, так как именно сюда уходили самые толстые из металлических стеблей. Возможно, это и были генеральные линии, подводящие энергию к антенне. В таком случае их повреждение неминуемо привело бы к отключению всей системы. Собственно говоря, что и произошло.
  Одинокий луч фонарика бешено метался из стороны в сторону. Он выхватывал из темноты тела ползущих по стенам и потолку гигантских темных анаконд. Их было штук шесть и чем дальше, тем больше эти штуки становились похожи на обычные трубы какой-то заурядной теплоцентрали. В одном месте я даже увидел что-то типа сварного шва.
  ― Стой! ― прохрипел Фомин у меня за спиной. ― Мы уже метров пятьдесят проперли. Значит давно из-под здания ушли, а следов взрыва, до сих пор не видать. Так что не здесь это... поворачивать надо.
  ― Согласен.
  Я кивнул, хотя, положа руку на сердце, мне очень хотелось пробраться подальше по туннелю, узнать побольше. В этом месте творилось что-то непонятное, особое. И черт его знает, может разгадка тайны могла пролить свет на события, участниками которых мы все являлись. Однако нельзя! Сейчас основная задача ― Блюмер. Ведь кто знает, что может произойти? Долго ли наше прикрытие сможет сдерживать этих проклятущих эльфов?
  Второй туннель в который мы попали не провел нас так далеко как предыдущий. Он заканчивался небольшим залом, битком набитым пыльными и закопченными цилиндрическими емкостями. Эти штуковины имели размер в полтора раза выше человеческого роста и были сделаны из толстого полупрозрачного материала, осень напоминавшего коричневое бутылочное стекло. Именно эта прозрачность и позволяла заметить, что внутри баллонов, что-то светится тусклым красноватым светом. Часть из них была подключена к антенне, другая к сети тонких извивающихся труб выходящих прямо из толщи земли. Казалось, что это яйца, из которых вот-вот начнут вылупляться, выползать на свет божий ни кто иные, как огнедышащие драконы.
  Картина могла выглядеть по-настоящему зловещей и жуткой, не окажись здесь достаточно света. Он проникал сквозь метровый пролом в потолке, заглянув в который, я увидел сетку ржавой арматуры, а выше нее облупленный потолок казармы. Да, если бы гранаты рванули именно здесь, этот фейерверк определенно был бы виден и слышен снаружи. Но увы... в этом помещении не имелось и намека на разрушения. Значит...
  Мысль о следующем, третьем по счету туннеле прервал голос, крик:
  ― Максим! ― меня определенно звал Леший.
  ― Уже идем! ― прокричал я в ответ и подтолкнул Фомина к выходу.
  Загребельный стоял на входе в очередную нору. Мощный рослый силуэт подполковника ФСБ четко вырисовывался на фоне красноватого света фаера, горевшего внутри. Не теряя ни секунды мы кинулись к нему.
  ― Нашли? ― выдохнул я еще на бегу.
  ― Нашли.
  От голоса Андрюхи у меня по телу мигом поползли крупные мурашки. Он был лишен интонаций и жизни. Это был голос покойника обращенный к нам с того света.
  ― Живой? Он живой? ― заорал я во всю глотку.
  Леший ничего не ответил. Подполковник лишь махнул рукой, приглашая нас следовать за собой, нагнулся и вошел под низкий свод туннеля. Не живые, не мертвые мы последовали за чекистом.
  Пробираясь по оплетенному стальными лианами туннелю, я готовился к самому худшему. Однако то, что я увидел в конце его, то что затем произошло, будет жутким кошмаром преследовать меня до конца моих дней.
  
  ИНФОРМАЦИЯ: Продолжение романа читайте на моем официальном сайте www.shovkunenko-book.ru
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"