Уже неделю, или седмицу, по местному, мы обитали в Галании. Вся княжья сотня обитала в казармах, но начальство, к которому относился и мой благоверный, квартировало в городе. Пока Госрой не обременял себя семьей, то жил в казарме, вместе с подчинёнными, но теперь ему пришлось озаботиться поиском жилья....
Нам выделили небольшой домик, обыкновенную избу-пятистенку, в самом начале Служивой Слободы, почти рядом со стенами детинца. Там раньше жила бездетная вдова бывшего сотника, а когда она умерла, дом отошёл в княжью казну. Жилище довольно долго стояло заброшенным, но крыша, крытая дранкой, не попортилась, нигде не текло, печка с дровяной плитой уцелели, а значит - жить можно. Пылищи море, слюду в окнах домовитые соседи порастащили, дворик мусором завален, огородик зарос бурьяном с меня ростом, но! Во дворе был колодец! И он был чистый! Возникал только один вопрос - куда девать Солю? В хлипкой сараюшке, служившей прежней владелице хлевом, могла поместиться только коза, да и то мелкая. Хорошо хоть о госроевом жеребце голова не болит - он казённый, а потому обитает, соответствено, в казённой же конюшне.
С самого утра крутилась по хозяйству. Сбегала к бабке Томиловне, в конец нашей слободы, я с ней договорилась, что буду у неё творог, или сыр, по-местному, и молоко брать. Тётка-то пять коров держит, у кого ж ещё покупать-то? Пока до дома дошла, получила гидравлический удар уриной в голову - вот приспичило мне сырники сделать! Вынь да полож! Привычных продуктов нема, придётся импровизировать. Сахар-песок отсутствует? Ничего, мёдом заменю! Ну, на Миделии ванилин искать бестолку, придётся без него обойтись, а вот изюм есть. Или это не изюм? Ну, не знаю, из чего этот сухофрукт сделан, но по вкусу и виду от кишмиша не отличить! У меня его туесок, примерно так на килограмм весу, для кваса закупилась.
Дома затопила плиту, сразу так жарко стало, что я двери настеж расхлебенила, окна распахнула и завела сырники. Как всегда перестаралась - замесила, как на Маланьину свадьбу. Ай, ладно, мужик у меня здоровый, физические нагрузки немалые, одни тренировки чего стоят, аппетит соответственный. Чай, не пропадёт еда-то! Пляшу между плитой, на которой сковорода шкворчит и столом, где сырники налепленные лежат, руки в муке, нос в муке (а вот не надо, не надо чесаться в процессе готовки!), под ногами фамилиары крутятся. Вдруг Мыш как подхватился, на лапках - ходильных сосочках подпрыгнул, и стрелой метнулся к забору. Забор у меня монументальный, натуральный частокол, так ещё на некоторых брёвнах сучки небрежно обрублены. Подбежал пекинес к забору и притаился, типа, он добычу выслеживает. Мне-то за собачкой бегать некогда, у меня ж сырники подгорят, но всё одно, краем глаза за псом в распахнутое окно приглядываю.
Да, действительно, не зря Мыш к тыну рванул: на улице стал слышен топот, а потом над частоколом показалась вихрастая белобрысая голова. Огляделась, пекинеса в лопухах не заметила, и через забор перелез мальчишка лет десяти. Неудачно. Это я к тому, что сучки оказались очень подлыми и поймали пацана за штаны. Раздался трагический треск разрываемой материи, одновременно принялся брехать мой барбосик. Мелкий-то он мелкий, но голос у него довольно внушительный, а уж если его услышать неожиданно, вися, зацепившись портами, на заборе.... В общем, задёргался парнишка, словно его на крючок поймали, штаны порвались окончательно, рубаха тоже поехала. Ох, ты ж, он же ж сейчас навернётся с двухметровой высоты! Разбиться не разобьётся, но ведь покалечится же! А оно мне надо? Перед его родителями отвечать? Не глядя, сдёрнула сковороду с конфорки и опрометью кинулась ловить этого, с позволения сказать, десантника. Успела в последнюю секунду! Материал, из которого были сшиты мальчишачьи штаны, не вынес такой жизни, и разодрался окончательно, а мальчишка полетел головой вниз. Вот тут-то и порадовалась я своим гренадёрским пропорциям! Мне, с моими ста восемьюдесятью роста, поймать парня оказалось совсем легко! Даже на ногах устояла!
- Ну, что, красавец? Живой?
- Аг-га, - а голосок-то прерывается, перепугался, поди, - А вы кто?
- Живу я тут! А ты чего по заборам скачешь? В белочку играешь, или в прятки?
Мелкий насупился, чумазое лицо опустил, запыхтел обиженно. Ни дать, ни взять - ёжик! Мда, парнишка-то не прост! Детвора тут целый день носится, а что-то ни одного я в сапогах по летней жаре не видала. На этом же юфьтевые сапожки с загнутыми носами. По заборам в таких лазить не рекомендуется, для этого нужен опыт и немалая сноровка, иначе навернуться легко. Рубашка зелёного шёлка, с узором из классических восточных "огурцов", подол разодран почти до подмышки. Портки на нём были хорошие, полосатые, как бабушкин матрас, из тонкого льняного полотна. Именно что были, теперь их только на кухонные тряпки пускать - из-за коварного сучка мальчишка сверкал пятой точкой на весь двор.
- И что мне с тобой делать? - вопрос был чисто риторический, - Ладно, пошли-ка в дом, хоть штаны тебе зашью, не выставлять же тебя, беспортошного, за ворота....
Паренёк жался и нервно оглядывался по сторонам, будто ждал, что сейчас из-за угла кто-нибудь выскочит и цапнет его нежные части организма. В сенях он попытался застрять намертво, боясь переступать через порог.
- Ты чего упёрся-то? Я тебя есть не буду, не волнуйся!
- Да? А вдруг? В этом доме уже давно никто не живёт, всех призрак гоняет, - мальчишка был бледным, как мел.
- А что ж ты сюда через забор-то сиганул? Если так боишься?
- Так спрятаться хотел! Сюда-то уж искать не сунутся! А вона как вышло, - он горестно вздохнул.
- Слушай, а от кого прячешься-то? - спросила, пытаясь отыскать в сундуке среди своих вещей штаны поменьше размером. Безуспешно. Пришлось достать камизу, авось ему она до пяток будет.
- Да так....
- Э, нет, молодой человек! От "да така" через заборы не прыгают! Давай сделаем так: я тебе одёжу штопаю, а ты мне рассказываешь, кого ты так боишься.
Малец надулся, как мышь на крупу, но согласился. Выяснилось, что он сбежал от учителей.
- Добро б чему интересному учили, а то - читать да считать! Скучища такая, меня в сон клонит, а магистр за это по пальцам стучит! Ну, их! Не мужское это дело, с цифирью всякой вожжаться!
- А чьё? - отвлеклась я от сковородки.
- Да пусть дварфы с цвергами с такой дребеденью возятся, а настоящие мужчины должны на мечах рубиться да войска водить!
Смешной какой!
- Правда? А скажи мне, полководец....
- Я княжич!! Ой! - мальчишка зажал рот обеими руками.
- Тем более! Как же ты будешь за казной следить, коли считать да писать толком не умеешь?
- На то казначей имеется! - проворчал парнишка, путаясь в моей камизе, - Ему за то жалованье и платят.
Я собрала рваные одёжки, усадила его за стол перед большой тарелкой сырников и выдала плошки со сметаной и мёдом.
- Ешь давай, княжич, а я покуда твоё одеяние заштопаю! Надо же было так всё изодрать!
Парнишка заглатывал еду с таким энтузиазмом, что казалось, его неделю не кормили. Я сидела у окна, зашивая шёлковую рубашку, наблюдала за нежданным гостем, как вдруг....
- Я дома!
На пороге стоял Госрой и изумлённо смотрел на мальчишку в сползающей рубахе. Мальчик замер, как суслик над норкой, с набитым ртом и вытаращенными глазами.
- Дядько Госрой, - с усилием пропихнув в глотку непрожёванный сырник, прошептал он.
- И тебе не хворать, княжич! И каким дивным образом мой дом удостоился такой чести?!
Вот сказанул-то, а?! Никогда бы не подумала, что мой муж может настолько куртуазно выражаться!
- Что ж молчишь-то, Вольмир сын Сеймира? Аль язык проглотил?!
- Н-нет, - пролепетал княжич, - я, это, погулять пошёл....
- Погуля-ять?! Да тебя по всему терему сыскать не смогли! Теперь по всему посаду ближняя дружины рыщет!! - заорал орк, - Ты что ж творишь-то, мелкий засранец?! Родителя в гроб вогнать хошь, а?!
От Госроевых воплей мне захотелось слиться со стенкой и не отсвечивать, только теперь до меня дошло, что я никогда не видела его действительно разозлившимся. Неприятное зрелище оказалось, неприятное.... Вольмир сгорбился и пытался слиться со скатертью.
- Ну, дядько Госро-ой, - заскулил мальчик, - ну, замучили они меня! К магистру Важиусу нельзя, мол, опять чего подожгу, к тебе на урок нельзя, ты, мол, государевыми делами занят! А куда можно?! У мамки (мамка - в смысле "нянька", прим. автора) в светлице шелка для рубах перебирать?! А, ещё можно в вивлиофике сидеть, свитки да манускрипты изучать?! А картинок там нетути! Я ж и так цельну седмицу только и делал, что с магистром Суфраддином цифирь изучал! Он мне все пальцы уже линейкой своей отбил! Пишу я, видите ли, как кура лапой!!
Мальчишка разревелся. Слезы градом катились по щекам, разрисовывая чумазую физиономию прихотливыми дорожками, висли на ресницах, капали на стол.
- Прекрати сырость разводить! Ты муж али кто?! - рыкнул на него мой супруг. В ответ паренёк пуще прежнего захлюпал носом.
- Муж мой, угомонись, а? Сейчас он успокоится, - отложив шитьё, я отправилась заваривать успокоительный сбор.
Выдав Вольмиру кружку отвара, вытащила мужа на двор, не хотелось, чтобы мальчишка слушал наш разговор.
- Слушай, дорогой, что происходит?! Чего ты так взбеленился? Ну, сбежал мальчонка с уроков в город, прибьют его там, что ли?! Дать по ушам за прогул, и всё! До слёз-то доводить зачем?!
- Вот именно, что убить могут! У Сеймира больше нет детей, только Вольмир остался! А было ведь шестеро сыновей! Да за один год все убрались!
* * * * * * * * *
Воистину, странные дела творятся в княжестве Далийском, очень странные! Князь, вон, почти всех наследников враз схоронил, по лесам пакость всякая зашевелилась, вроде баншраев. По столице, от подворья к подворью стали расползаться слухи о скорой войне.... Неспокойно было....
С какого-то перепугу Госрой запретил мне выходить за ворота без сопровождения.
- За тобой и дома-то догляд ой, какой нужон, а уж в городе, - он только рукой махнул.
Рукомашеством дело не ограничилось.
- Так! - сообщил мне муж, заявившись после дежурства, домой с каким-то седым мужиком, - Это Ослоп! Он будет жить в моём доме. Отныне, он будет сопровождать тебя, если не смогу я!
А он, Госрой который, не сможет ходить со мной точно! Знаю я его! Уходит на службу затемно, является в ночь - полночь. Дома - только ночует, и то не всегда.
Так, а кого же мой супружник мне на хвост посадил? При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это был мужик лет так сорока, по местным меркам весьма солидный возраст, а уж для ветерана из ближней дружины, то и подавно. За годы безупречной службы Ослоп не заимел ни кола, ни двора, не обзавёлся он и семьёй. Всем его богатством стала давняя дружба с наёмником урук-хаем да целая коллекция разнообразных шрамов, дополненная артритом. Выйдя в отставку по выслуге лет, Ослоп оказался буквально на улице. От участи трактирного вышибалы его спас старый приятель - орк. Ой, вот не знаю только, сочтёт ли мой новоявленный телохранитель такую работу спасением? Ведь первым делом ему придётся основательно прогуляться со мной по базару. Что-то сомневаюсь я в наличии необходимых мне травок у местного аптекаря, а вот в приправах всяких поискать стоит.
Ну, что сказать? Подлечила я чуток мужика, а в результате смогла выбраться за городскую стену на охоту за травками. Хорошо сходила, продуктивно! На целую седмицу потом дом превратился в лабораторию безумного алхимика в представлении режиссёра третьеразрядной киношки. К моей радости выяснилось, что "драконья слеза", имевшаяся в любом трактире, это обычный медицинский спирт! Это открытие привело к тому, что на подоконниках выстроились разнокалиберные бутыли с готовящимися настойками. Настаивала я практически всё! И отходящую уже смородину, и сердцевинки "мозгового" ореха (как по мне - грецкий орех классический), и лист подорожника (он же "божья ножка"), и тысячелестник, и прочая, и прочая, и прочая.
Грызла меня мысль, что скоро мне понадобится целый вагон лекарств. Витало в воздухе нечто такое, тревожное.
Иногда в гости захаживал Важий, он же магистр Важиус, как его величали в окружении князя. Маг старался держаться подальше от княжеского подворья, большую часть времени пропадая в свой лаборатории. Как я поняла, маг по особым поручениям - это как эксперт при следственном управлении. Видно исчезновение купца Мазрова было очень подозрительным, если специалиста такого уровня отправили в "поля".
Разумеется, я вытрясла из Важия всё, что случилось с Милицей. Вивисекция, которой подверглась Горлинка, была необходима для привлечения баншрая и открытия портала, через который явилась банда груумшей, напавшая на Перекрестье. Обряд проводил так называемый отец Мейнун. Для него это было вовсе не первое жертвоприношение и, возможно, не последнее. В селении первой его жертвой стала жрица Луноликой, служившая с ним в паре. Её останки нашли в подвале часовни, посвящённой Божественным Супругам. Ко всему прочему, этот гад обладал немалыми познаниями и опытом в применении растительных ядов и психотропов. Он подмешивал в Божьи Дары (вино и пресные хлебцы, вроде облаток) один хитрый состав, при употреблении которого резко увеличивалась внушаемость. Правда, действовал он только на существ, не имевших ни малейших магических способностей, да и любой травник без труда распознал бы посторонние примеси. Вот поэтому-то никто из местных обитателей и не удивился отсутствию жрицы Гекаты, а наверх, в главный храм, шли обычные отчёты. Причём, подделать ухитрились, как бы точнее выразиться, режим видеоконференции! Для имитации жрицы использовалось очень сложное заклинание, наложенное на медное зеркало. Технология, совершенно не характерная для этих мест, такими вещами больше на полудне, юге, то есть, пользовались, в Сульмданском халифате, к примеру.
Когда же в Перекрестье заявилась я и принялась "сеять разумное, доброе, вечное" и творить добро направо и налево, лечить в смысле, тут-то оборотень в сутане и задёргался. Только-только он выжил из посёлка всех опасных для него личностей, включая повитуху, как тут новая угроза! Потому-то он и землю носом рыл, пытаясь водрузить меня на очистительный костёр инквизиции, а когда его попытки кончились пшиком, устроил набег груумшей, типа, дверью хлопнул на прощание. Что ж, последняя гастроль Мейнуна в роли священника Михры Светоносного прошла просто блестяще! По сю пору все, имеющие отношение к Тайной Страже и Отцам Инквизиторам на ушах стояли, выискивая нет ли ещё подобных священнику - перевёртышу.
Так что Важий забегал ко мне в гости немного отдохнуть, попить чайку да посплетничать о Лимане, которую вместе с черенком боевого тёрна уже перевезли в Галаний. Девочка быстро освоилась на новом месте и стала любимицей магистра Суфраддина, бывшего учителя Важия и нынешнего учителя княжича Вольмира. Малышка Тароватова оказалась очень умненькой, легко схватывала знания, а потому могла вить из старика, замучившегося со строптивым наследником, верёвки. Если бы её не гоняли спать, то она бы дневала и ночевала в крохотном запущенном садике у дома магистра. Способности девчушки раскрывались с каждым днём, Суфраддин только диву давался, как ловко у неё получалось договариваться со всяческой растительностью. В результате, в саду теперь не только росла морковка да капуста невиданных размеров, но и куда более странные представители флоры. Или это была уже фауна? Уж не знаю, к какому биологическому Царству отнести Лиманины творения, но только одного такого красавца мне как-то приволок маг, со слёзной просьбой: "Забери ты это чудовище! Оно уже на птиц охотиться начало!".
Чудовище и правда было знатное! О таких я и слыхом не слыхивала! С первого взгляда это было просто комнатное растение, из тех, что к потолку подвешивают, ампельное. Нежно-салатового цвета ланцетовидные листья, с кончиков которых свисали кувшинчики, примерно со стакан объёмом. В одном кувшинчике плавали воробьиные перья.... Но маленькой экспериментаторше этого показалось мало! Она украсила растение глазками! В их роли выступали два белых цветка на длинных стебельках. Стебли непрерывно извивались, как щупальца у актиний, непрерывно сканируя местность. Всё вместе смотрелось просто феерически.
Ко мне корзинка с кувшиночником, так обозвали зелёного мутанта, попала по принципу "отдаю в добрые руки, пока сам не прибил". Дело в том, что сие... растение, обзовём так этот объект, подманило и сожрало любимого воробья магистра Суфраддина. Да-да-да, пожилой маг очень любил воробьёв, а что, старик имел полное право на свои причуды, и развёл их целую стаю, плотно оккупировавшую чердак его дома. Гибель любимца оказалась той самой соломинкой, сломавшей спину верблюда, а в данном случае - переполнившей чашу терпения магистра. Несмотря на горькие слёзы девочки, хищный цветок было велено уничтожить, ибо, цитирую, "Мне и боевого тёрна в саду с лихвой хватает! Он хотя бы без команды не кидается!". Так я и обзавелась новым питомцем. Моё зверьё попервости отнеслось к новосёлу с подозрением, но потом, выяснив, что на поглаживания и почёсывания монстрик не претендует, успокоились и почти перестали обращать на него внимание.
Поселила я цветочек у окошка. Сделала попросту: вбила гвоздик в оконную раму да подвесила на него корзинку с кувшиночником. Он же эпифитом оказался, а значит и земля ему не нужна, корой обошёлся, и из той постоянно белёсые корни выставляет. Ну, точь-в-точь как человек ноги по жаре из-под одеяла высовывает. Цветик новое место обитания оценил и принялся ловить насекомых, привлекая их сильным ароматом. Нет, от него, слава Велесу, не пахло тухлым мясом или, ещё того хуже, общественным сортиром. Кувшиночник пах мёдом. Густой медвяный дух волнами распространялся от утлой корзинки по всей избе, ос на него летело просто ужас сколько! Хорошо хоть оседали они в изящных кувшинчиках, еле-еле прикрытых хрупкими крышечками, а не расползались по дому, потому как нашествия этой полосатой жалящей напасти я бы просто не пережила! Так ведь эту флору-фауну ещё и подкармливали регулярно! Не успеешь оглянуться, то Госрой, то Ослоп нет-нет да и отправит в пустой кувшинчик то кусок творога, то хрящики, оставшиеся от обеда и честно разделенные с Мышом (попробовал бы кто с ним не поделиться, спокойно дня б не прожил!).
Со всеми этими хлопотами в доме начал образовываться бардак. Ничего удивительного в этом не было, попробовал бы кто одновременно заниматься изготовлением лекарственных сборов почти в промышленных масштабах и обычными домашними хлопотами! Поесть приготовить надо? Посуду после еды помыть надо? Постирать надо? Надо, ещё как надо-то! А для этого воды натаскать надо из колодца! Водопровода-то нет! Так мало натаскать, её ещё и нагреть нужно! Я уже не говорю о прибрать-подмести! Вроде забот всего-ничего, а крутишься весь день, как белка в колесе, присесть некогда! Хорошо ещё заготовку дров и уход за Солей на себя Ослоп взял, иначе я б точно скопытилась! Правда загнанной лошадью ощущала себя недолго, меня спас мой бывший пациент, мастер Норрин, которого я как-то повстречала на базаре. Дело в том, что в его семейной мастерской прибиралась одна вдова, так он её старшую дочку мне и сосватал. Звали девочку Подарёнкой. За исключением имени это была вполне обычная особа лет пятнадцати, со всеми девчачьими закидонами. Вот из-за дополнительных жильцов и начались проблемы.
Дом с самого начала не отличался гигантскими размерами, а теперь вообще трещал по швам. Пока стояло лето и ранняя осень, всё было хорошо, но когда стало холодать.... Мы с Госроем спали на полатях, а Ослоп с Подарёнкой на широких лавках вдоль стен. Всё бы ничего, только о какой личной жизни могла идти речь, когда вместо дверей и стенок тонкие цветастые занавесочки?! Хотя, какая там личная жизнь! После эпопеи с покалеченной аурой и воплей орка про одобрение богов, решила пропускать всё мимо себя. Нет, я общалась с мужем, неизменно звала "повелителем", была тиха, послушна и улыбчива, но больше никаких попыток "взыскать долги", или ещё чего-нибудь подобного. Ничего личного, зачем привязываться к человеку, ну, или орку, какая разница, если не знаешь его мотивов и чего от него ждать?
- Нет, с меня довольно! - саданул кулаком по столу как-то вечером Госрой и выволок меня во двор, под неудомёнными взглядами домашних, - Чего тебе не так?!
Интригующее начало разговора.
- Мне всё так, повелитель.
- Перестань, а, - страдальчески скривился орк, - Вот предупреждал меня Важий, что с такой жёнкой на стену полезу, а я всё не верил! Вот чего ты меня повелителем честишь?!
- Неужто не нравится? Я ж тебе слова поперёк не говорю, всегда слушаюсь, чего тебе ещё надо?
- Чего надо?! Да я печёнкой чую, изгаляешься ты надо мной! Чего тебе надобно, драгоценная?
Ты хочешь знать, чего хочет одна конкретная женщина? А что с правдой делать будешь, дорогой?
- А ведь я тебе говорила, чего мне надо, - я прошла мимо стожка сена, заготовленного для Соли, вошла в конюшню и, привалившись к двери денника, посмотрела на мужа, - Совсем плохой стал, память, вон, отказывает. Я понять хочу, зачем тебе сдалась, пока не пойму, к себе не подпущу.
- Куда ж ближе-то? Ты ж мне ни разу не отказала? - спросил он, подходя вплотную.
- Знаешь, одна моя знакомая всегда говорила, что "постель - не повод для знакомства". Спать я с тобой могу сколько захочешь, но кто тебе сказал, что к себе в душу пущу, а? Тебе ведь именно это нужно, как я поняла.
Муж навалился, вжимая в дверь.
- Добре, расскажу одну побасенку. Давным-давно, одному маленькому орчонку из рода Торгучар снился один и тот же сон. Снилась ему гнедая ахчалукская кобыла. Грива и хвост её стелились по степным травам, копыта её были круглы и крепки, бабки стройны.... Была она резва и вынослива, и прекрасна, как восход.... Но самым приметным в ней были глаза - правый цвета весенней травы, а левый - полуденного неба. Старый шаман сказал орчонку, что когда-нибудь он повстречает обладательницу разных глаз, и тогда самое главное - не дать ей ускользнуть, иначе упустит свою судьбу.... Шли годы, род Торгучар больше не топтал степных трав, а выросший орчонок так и не встретил никого, у кого были бы такие глаза. Пока однажды у ворот "Старого тёрна" на него не налетела одна ведьма....
- Да-а, вот так, глядя прямо в глаза, кобылой меня ещё не называли, - меланхолично отметила я.
- Для орчанки это похвала, дорогуша, - нежно прошептал Госрой и ловко повалил меня на рассыпанное сено.
- Так я ж не орчанка!
- Я уже догадался, - осклабился муж, - Теперь довольна? Дальше объяснять не надо?!
Да поняла я, поняла. Приснилась ему, понимаете ли, разноглазая особа, шаман ему велел "держать и не пущать", но для Миделии это веская причина. Признаний в вечной любви с первого взгляда я не ждала, а так.... Так не стоит ли перестать "держать фасон" и чуть-чуть поиграть? Хм, а про сны и гадания мне лучше помалкивать, особенно в свете того, как сама по малолетству гаданием с зеркалом баловалась. И чем всё это кончилось....
Изо рта шёл пар, но холода совсем не чувствовалось. Горячие ладони мужа блуждали по телу, ловко пробираясь под многочисленные юбки. Дыхания стало нехватать....
- Шли бы вы отсель! - голос Ослопа взраз прогнал жар, возвращая в реальность, - По такой знойной погодке ты, друже, себе все бубенцы к Ящеру отморозишь!
- В дом идите, неча на холодном полу валяться! Так и до лихоманки недалече. Мы с Подарёнкой вам мешать не будем, я там подклеть утеплил, тама и спите!
Точно! Была в домике пристроенная комнатёнка. Одну её стену почти целиком зад печки занимал, зато другие настолько щелястые были, что просто жуть. Последние дни Ослоп там почти поселился, чем-то гремел, стучал обезумевшим дятлом, ворочал какие-то тюки.... Оказывается, он там ремонтом занимался.
- И чего там стесняться-то?! Чего я там не слыхивал? А девчонке всё одно учиться нать, чай ащё замуж выходить надоть, - доносилось вслед недоумённое бурчание.
Теперь, без нервировавших меня посторонних ушей, муженёк оторвался. Угомонился он только к утру, а меня очередной раз одолела бессонница. Лежала я, пялясь на тени, прячущиеся по углам, и вспоминала события двадцатипятилетней, если память не изменяет, давности....
В те времена, на заре туманной юности, когда нам с подружками было лет по пятнадцать, увлекались мы всякими - разными гаданиями. Светка умела раскидывать карты "по системе девицы Ленорман", как говаривала её бабушка. Гадали мы на всё подряд и каждый божий день. Разумеется, почти ничего не сбывалось, ну, так это и не главное было. Главное - процесс! А так же, таинственность и романтичность. Как вспомню, так на "хи-хи" пробивает. Ох, какие же мы были дурёхи! Но это так, лирика, к делу не относящаяся, а суть в том, что карточных раскладов нам стало мало, и решили мы собраться у меня дома и всласть нагадаться. "Раз в Крещенский вечерок девушки гадали...". Всё по Жуковскому, господа! Почему у меня? Ну, это проще простого! Всю жизнь, до злополучной поездки на ролёвку, я прожила в частном доме, а подружки-то из квартир! Светка вместе с родителями и бабушкой в двухкомнатной хрущёбе обитала, а Ленка с предками и вовсе в однушке ютилась. Где там собираться-то?!
Во-от! Засели мы на кухне, благо ночью там никому ничего не должно было понадобиться, и принялись пытать судьбу. Лили воск, жгли скомканные газеты, в надежде понять по получившейся тени, что ждёт в грядущем году. Даже живую курицу из бабушкиного курятника позаимствовали. Я уже не говорю о метании сапог через забор и приставании к одиноким прохожим мужского пола с воплями: "Дяденька! Дяденька! А как вас зовут?". Всё перепробовали, и тут неугомонная Ленка предложила погадать на зеркале. Ну, классическая же тема "Суженый-ряженый, приди ко мне ужинать!". Светка струхнула и отказалась сразу, а я решила рискнуть.
Справляясь с заметкой в газете, с грехом пополам настроила зеркальный коридор, зажгла свечи и приготовилась читать заговор. Девчонки заранее вышли из кухни и сидели теперь под дверью, в обнимку с Микой, нашей болонкой дворянских кровей. Итак, выпроводив вон группу поддержки, я сосредоточилась на зеркале. Мерцающие огоньки свечей освещали моё перепуганное лицо.
- Суженый - ряженый, приди ко мне ужинать! Суженый - ряженый, приди ко мне ужинать! Суженый - ряженый, приди ко мне ужинать!
Ой, что это?! Не успела я договорить заветные слова в третий раз, как в зеркале, аккурат над левым плечом моего отражения появилось мужское лицо, словно кто сзади меня стоит. "Ой, мамочки!" - пронеслось в голове, но любопытство вперёд меня родилось, и я продолжала вглядываться в зеркало. Неизвестный был черноволос, коротко стрижен, глаза раскосые. Особо впечатляла упрямо выпяченная мощная челюсть. Чем дольше смотрела, тем становилось страшнее, и тем ближе становился незнакомец, под конец меня от ужаса пробил озноб, но я словно дар речи потеряла!
- Мря-я-яу!! - раздался истошный кошачий вопль. Это принялся голосить Васисуалий, до сего мига безмятежно почивавший на подоконнике. Его крик разорвал немоту, сковавшую мой язык.
- Чур меня! - заорала я, сбрасывая на пол зеркальную конструкцию. Зубы у меня ощутимо клацали.
После этого происшествия никто из нас больше никогда не связывался с гаданиями. Сама я и думать забыла о том давнем случае, тем более что Сашка мой не имел никакого сходства с зеркальной личностью.... Теперь вот вспомнила....
Что мы имеем в сухом остатке? А имеем мы почти полное совпадение морды лица Госроя из рода Торгучар с так перепугавшим меня в детстве образом из зеркала. Одинаковые иссиня-чёрные волосы, идентичная квадратистая челюсть, и вовсе не упрямство её выпятило, как мне тогда показалось, а анатомическая особенность расы - перекус называется. Это что же получается?! Госрой что, реально мой суженый?!? Быть того не может! Или может?
Утром выяснилось, что мне кровь из носу надо прикупить пузырёчков для настоек. Кончились они у меня. Осень же! Сезон болячек. Ой, как же мне не хотелось вылезать из дому и переться под моросящим дождём к бакалейщику! До его лавки пока доберёшься через это столпотворение, именуемое базаром!
Что такое столичный базар? Это вам не беспорядочное нагромождение лоточков и палаточек, нет. Базар стольного города Галания представлял собой монументальные крытые торговые ряды, так что шум и гам стихали там только на несколько предрассветных часов. Да и то сказать, столица - место многолюдное, народу всяческого много, в том числе и весьма экзотичного. Лично меня добили бакалейщики, прибывшие откуда-то с юга (или с полудня, как говорили местные). Они торговали всякой всячиной: приправами, дорогущей, разноцветной морской солью, разной мелочёвкой вроде красивых камушков, ракушек, обломков кораллов и пузырёчками. Вот пузырёчки-то и свели меня с ума. Они были маленькие, примерно на 50 кубиков, из загадочного хрупкого материала, похожего на стекло. Больше всего они напоминали колбы ламп накаливания, не только по форме, но и по толщине стенок. Я их присмотрела, чтобы в них разные лекарства расфасовывать. За последний месяц у меня прибавилось работы, осень-то никто не отменял, а вместе с ней и разномастные простуды. Всегда любила делать всякие настойки, наливки и прочие отвары, дома их стояли ведёрные бутыли, но как же надоело пациентам в свою тару наливать! Дозу точно отмерить сложно, так некоторые соседки ещё и жмотиной ославят, коли нальёшь мало! А принесёт такая "умница" махотку литра на полтора! Куда ей столько настойки от кашля?! Всё семейство в гроб вогнать решила, что ли? Так она и без посторонней помощи вполне справляется.
Есть у меня такая соседушка, от меня через три дома вверх по улице живёт. Вот из-за неё-то и приходиться нам с Ослопом тащиться с утра не спавши в лавку заморских бакалейщиков. Несмотря на осеннее ненастье, дверь бакалейной лавки была открыта настеж. На табурете, пристроенном у порога, сидел пожилой мужчина, смолящий как паровоз.
Жёлтые от никотина зубы бакалейщика крепко сжимали мундштук глиняной трубки. Блестящую лысую макушку венчал головной убор, до боли смахивавший на турецкую феску. Выглядел он, как адаптированая под реалии Миделии реинкарнация запорожского казака в представлении кинорежиссёра. Ну, а с кем ещё прикажете сравнивать вислоусую личность в шароварах 'шире Чёрного моря' и кожаной жилетке, густо покрытой золотной вышивкой?! Для полноты сходства не хватало только оселедца.
- О, какие люди! Главная покупательница припожаловала! - с наигранной радостью воскликнул торговец и зашёлся в надрывном кашле.
- Вы мне льстите, господин хороший! Не стоит! Лучше скажите, у вас есть ещё эти замечательные пузырьки?
- Есть, красавица, как не быть!
- И почём они нонеча? - это базар, никогда не знаешь, что сегодня сколько стоит.
- Для тебя - почти даром! По серебряку штука!
Ох, и нифига себе, цену заломил! Да я за такие бабки могу алхимическими пробирками на всю оставшуюся жизнь закупиться! На серебряк - десяток!
- Э, нет, дорогой! Так дело не пойдёт! Мне много пузырьков надо! Давай так: я у тебя беру все пузыри по медной за штуку, а заодно дам тебе средство от твоего кашля!
- Да за одну медную их добывать не согласишься! - азартно возопил бакалейщик.
- Да кому они, кроме меня, ещё нужны! Кто их у тебя, уважаемый, окромя меня покупает-то?!
- Кто покупает?! Кто покупает? - торговец осёкся, флакончики реально пылью поросли, - А от чахотки ты мне чего сулишь?
- Да какая у тебя, уважаемый, чахотка?! Куревом надо меньше баловаться да простуду вылечить! Мыслимое ли дело, по такой знойной осени всю душу наружу выставлять! Я лекарка, знаю уж, о чём говорю.
- Лекарка? Это хорошо! А пузырьки-то тебе для ча? Притирания раскладывать?
- Ага! Как же! Лекарство от простуды разливать! Для таких умников, как ты, уважаемый! Так что, вот тебе моё последнее слово! Я забираю все пузыри, что у тебя есть, по три медных за штуку и готовлю тебе зелье от твоего трахеита, - ой, зря я это сказала, торговец нехорошо прищурился, а Ослоп, привалившись к косяку, стал тихо ржать.
- Не понял, ты меня, сироту, обидеть восхотела, чи нет?
- Да какие обиды? - прикинувшись оскорблённой невинностью, ответила я, - Так по правильному кашель твой зовётся, вот и всё! Тебе ж, поди, хуже всего по утрам приходится, особливо зимой. Я права?
- Ну, таки права, - пробурчал бакалейщик.
- Вот! Продай ты мне пузырёчки по моей цене, а я тебя от кашля твоего вылечу!
- Вот бестия! Лады! Уговорила!
Пузырей набралось на четыре здоровенных ящика. Пока я недоумевала, как такой груз до дома доволочь, Ослоп подсуетился и нанял мужичка с подводой, чтобы довести покупку до дома. Выходит, княжество Далийское не такое уж и захолустье, во всяком случае, грузовое такси в Галании имеется.
Я потом долго думала о происхождении этих колбочек. Уж больно интересно оговорился тогда бакалейщик: '... добывать не согласишься!'. Получается, что их не производят, а добывают. А как? И где? А главное, из чего или из кого? Торговец молчал, как партизан на допросе, и так и не ответил на мои расспросы. Я ж к нему не раз и не два ещё захаживала, покуда его трахеит не вылечила. Нет, всё-таки, откуда они берутся, эти пузырёчечки? Если считать, что они биологического происхождения? Может, это стрекательные колбочки? Это какого же размера должна быть скотина?! Хотя, возможно, это и растение.... Всё равно, это гигант какой-то!
Занималась я этой гимнастикой для ума в процессе разлива лекарств. Теперь раздача слонов стала куда более лёгкой, а главное, я стала требовать возврата тары! Кто не хотел возвращать ёмкость, теоретически мог купить свою, но.... Опять это маленькое 'но', сделавшее меня на всю осень и зиму колбочковым монополистом - следующий караван с полудня будет не раньше конца весны!
* * * * * * * *
Хлопнула дверь, и в сенцах кто-то громко завозился, воюя с вёдрами с водой.
- Брысь с дороги, малявка!
Это на пороге воздвиглась Эйлана, соседка, живущая несколькими дворами выше по улице. В руках она держала лукошко, исходившее ароматом печева.
- По здорову ли, соседушка?! - патетично возопила молодка, и сразу, без перерыва, - Позволь посидеть у тебя, пока мой-то домой не воротится!
Ну, вот, опять у подруги проблемы. Её свёкор относился к так называемым 'снохачам' и не давал невестке прохода, особливо когда уходил в запой, а пребывал он в нём частенько.
- Что, опять свёкр-батюшка буянит? - я отвлеклась от расселения хлебной плесени в новую кадушку. Между прочим, из подобной плесени выделили чистый пенициллин, а, чует моё сердце, без антибиотиков мне не обойтись....
- И не говори! - Эйлана рухнула на скамью у стола, - Этот, прости Михра, бугирь, как прикостылял из шинка, так и разошёлся! Всё-то ему не так! Не так сижу, не так смотрю....
- А, особливо, не так лежу! - продолжила за неё.
- А, это в первую голову! Я его, вишь ты, никак не уважу, как положено! А Дильмар в отъезде! Вернётся только к ночи! А я так больше не могу!!
- Ну, ты чего? Не кричи! Не выгоню же я тебя! На ка вот, хлебни, - я щедрою рукой плеснула успокоительного сбора (спиртовой настой, между прочим!) в кружку травяного чая, авось успокоится и расслабится.
'Адская смесь' подействовала быстро, и Эйлану перестало трясти. Теперь она сгорбившись сидела за столом и смотрела в одну точку. Бедняжка! Ситуация у неё - хуже не придумаешь! Это считается чисто семейным делом и 'обчество' вмешается, только когда и если дойдёт до смертоубийства. А до этого дойдёт обязательно! Или она этого муфлона винторогого траванёт по тихой грусти, или старый греховодник приложит невестушку колуном по маковке, в попытке склонить к постельным утехам.
- Есть способ угомонить козла душнОго, есть.... Только надо бы с Важием, что ли, посоветоваться, - сообщила подруге, задумчиво дёргая себя за косу.
- Какой?! - у неё и глаза сразу загорелись, - Не томи, подруженька!
- Есть способ твоего свёкра мужской силы лишить.... Ты вот мне скажи, он когда до тебя домогается, как, готов....
- Да у него, кровопийцы старого, колом стоит! - перебила меня молодка.
- И у кого колом стоит? - осведомился неслышно подошедший Ослоп. Вот зараза! Это ж не мужик, это эльфийский рейнджер какой-то! Ходит так, что под ним ни одна половица не скрипнет! - Налей-ка и мне отвара, Катиэль! - попросил он.
- У эйланиного свёкра на невестку, - проинформировала я, подавая мужчине кружку.
- Тоже мне, новость, - хмыкнул он, с удобством усаживаясь за столом, - Про энто вся слобода знат, и что с того? Ты мне лучше скажи, какой способ измыслила, что б с колом тем совладать?
Вот отрава! Весь разговор подслушал! Придётся колоться....
- Есть такие травки, при добавлении которых в еду, стоять уже ничего не будет, - меланхолично ответила я, - Недельку поест, и на баб залазить ему расхочется, насовсем. Вот только не знаю, как к такому решению проблемы местный закон относится.
- Как к зловредному колдовству, - любезно просветил нас Ослоп.
- Это что же? На него никакой управы нет?! - у Эйланы задожали губы и глаза стали, как блюдца.
- Ну, почему же нет, - прихлёбывая чай, ответил ветеран, - Можно челобитную князю подать. Княже у нас терпеть снохачей не могёт. Ты про то с Госроем погуторь, он помочь могёт, как-никак, в учителях у княжича ходит. Шли б вы бабоньки по ярманке пошатались, развлеклись. Сёдни гильдия Артефакторов гуляет, много диковинок на продажу выставили.
Лично у меня не было никакого желания переться в центр Галания на какую-то ярмарку, даже с учётом того, что была возможность пообщаться с дедушкой Бродальфом. Честно говоря, сомнительно, чтобы у него было время на праздные разговоры. Бизнес, господа! Я уже видела как "гуляла" Гильдия Суконщиков. Сие мероприятие было больше похоже на выставку-продажу, чем на народное гуляние, в привычном для меня виде. В тот день никто не торговал никакими продуктами, исключение было только для лоточников, торговавших сбитнем, грогом, глинтвейном и всяческим плюшками, пирожками и прочим фаст-фудом. На центральной площади разложили столы производители тканей. Чего там только не было! От грубой рогожи, пригодной только мешки под картошку шить, до тончайшего, полупрозрачного полотна паутинного шёлка. Если судить по восторженным перешёптываниям праздношатающихся, из такой ткани шилось свадебное платье покойной княгини, больше ни у одной семьи денег на такое не было. Каюсь, я не удержалась! Денежки у меня кое-какие были (ну, муж на государевой службе, а это вам не у нас, князь Сеймир щедро платил своим дружинникам, да и мои лекарства давали неплохой доход) и я огоревала себе метр вожделенной перламутровой тряпочки.
Ну, вот, подозреваю, что и сегодня намечалось нечто подобное, так что на общении с приятными людьми, или цвергами, можно было поставить крест, а шарашиться на пронизывающем осеннем ветру как-то не манило. Эйлана же наоборот, восхотела гулять, мотивируя тем, что "ну, а вдруг бугирь и сюда припожалует?!". Уговорила-таки! Пришлось утепляться и отправляться на ярмарку. Разумеется, одних нас никто отпускать не собирался - Ослоп очень ответственно относился к возложенной на него задаче (моей охране, если кто не помнит). Ой, как мне пригодились сейчас сапоги, заговорённые на водонепроницаемость! Осень же на дворе, а если кто считает, что в столице все улицы да переулочки брусчаткой вымощены, так тот глубоко ошибается! Камнем была вымощена только центральная площадь, а дальше - в лучшем случае брёвна, в грязи утопленные, чтоб гружёные подводы намертво не увязали. Поэтому ходить приходилось, прыгая с бревна на бревно, ежесекундно рискуя поскользнуться и спикировать в гостеприимно поджидающую лужу. Вот мы и перепархивали, пробираясь по раскисшим улочкам в центр, когда....
По убитому жизнью направлению.... Не могу назвать иначе эту, с позволения сказать, улицу, превратившуюся после затяжных, осенних дождей в натуральное болото, медленно двигалось нечто.... Нечто это было явно механическим, оснащённое исполинскими колёсами. Каждое как от карьерного самосвала, в рост человека. Угловатый корпус радовал глаз своим сходством с танками времён Первой Мировой. Хотя нет, не так. Представьте себе железнодорожный вагон, да не простой, а бронированный. Спереди бронеплиты поставлены так, что агрегат похож на самоходный волнолом. Над остриём волнолома нависает натуральная пушка! Вот честное слово! Один в один система Гатлинга, чтоб мне пусто было!! За пушкой стояла невысокая личность в надраенной каске с острым шишаком. Каска смахивала на немецкую, начала ХХ века.
Увидев этого монстра инженерной мысли, я впала в ступор. Ощущение несоответствия места и предмета било по мозгам ничуть не хуже кувалды. Чуть-чуть придя в себя, стала замечать и некоторые отличия от знакомой мне техники. Ну, например, это диво - дивное дымило густым чёрным дымом, похоже, что его движок был паровым или газогенераторным.
Вслед за бронированным чудо-юдом шли колёсные черепахи. Они были овальные, с толстенными металлическими пластинами, закрывающими гигантские колёса. По бокам закреплены длинные цилиндры, диаметром примерно в половину метра и длиной метра три, по паре с каждой стороны. С кормы вырывались клубы густого чёрного дыма. Венчала всю эту конструкцию круглая башенка, остеклённая по кругу. Обзор в ней должен был быть хорошим, но смысл?! Если это танк, то нафига такая иллюминация?!
- Гляди, гляди! - ткнул меня кулаком в бок мужчина, - БММП!! Ох, и (вырезано цензурой)!
- Чего?! Чего это - БММП?!
- Ох, и тупой вы народ, бабы! БММП - боевая машина магов поддержки! Целых две штуки! Расщедрился Дагиварон, ничего не скажешь!
Вслед за этими агрегатами двигалась колонна невысоких, мне по грудь, не выше, квадратистых существ в доспехах. Ох, хоть они соответствуют местным реалиям! Ага! Как же! С боков вдоль колонны закованных в металл воинов двигались.... Трайки?! Это мотоциклы?! О, мои бедные глаза и мозги! Вот теперь до меня дошёл весь глубинный смысл выражения "тихо шифером шурша, крыша едет не спеша".... По раскисшей осенней дороге неторопясь едет мотоцикл, спереди один в один, как из хроник Второй мировой. Но это только первое впечатление! У этого, с позволения сказать, мотоцикла нет заднего колеса. Это было бы ещё ничего, подумаешь, конструкция, как у грузового мотороллера. Так ведь нет! Вместо задних колёс какие-то безумные механики приладили гусеницы! Представили картинку? А теперь добавим водителя: вцепившегося мёртвой хваткой в руль коротышку. Весь в коже, это-то понятно, холодно и сыро, на голове каска, глаза закрыты лётными очками, нос картошкой, а в довершении картины, полощущиеся на осеннем ветру заплетённые в косички усы....
- Э-э-э, это что?! - проблеяла я.
- Гномий хирд на марше. Ты чего, не помнишь? О том, что в Галании хирд расквартируют, всё базарные тётки с лета ещё болтают! - Эйлана изумлённо уставилась на меня. Видать, моя отсталость от жизни была для неё куда интереснее, чем безумие гномской технической мысли.
- А то я когда базарные пересуды слушаю! Оно мне надо?
- Ну, ты, подруга даёшь!
- Да, она даёт, - согласился Ослоп, внимательно следивший за колонной гномов. По-моему, он пересчитывал их по головам.
- Даю, не даю, это мелочи! Вы мне лучше скажите, как до базара-то добираться будем? Или, может, домой пойдём?
- Какой домой?! - возопила Эйлана, - Пропустить прибытие гномов к княжескому двору?! Да ты совсем ума лишилась?! Такое не кажный день увидать можно! Двигай быстрей!
Подруга ухватила меня за рукав и припустила бегом, лавируя между зеваками. Отставной дружинник как-то очень ловко выдвинулся вперёд и повёл нас партизанскими тропами к центральной площади. Хрипя, как запаленные лошади, мы вывалились на площадь, надо отдать должное, хрипели только мы с Эйланой. Так, я не поняла, а где обещанная ярмарка?! Ради чего меня из тёплого дома вытащили?!
Обновление от 29.09.2011
Площадь была пуста. Абсолютно пуста. По периметру её оцепила ближняя сотня, перекрывая проход своими широкими спинами. Вон и Госрой маячит. Его ни с кем не перепутаешь, орясину эдакую! Стоим, ждём у моря погоды. И чего стоим, кого ждём?! Нос мёрзнет, руки мёрзнут.... Эдак скоро в сосульку превращусь! Окончательно заледенеть нам-таки не дали.
На оцепленную площадь медленно и.... Хотела сказать "печально", но вот и нетушки! Вовсе даже не печально, а торжественно выкатился гномий хирд в ограниченном составе. Так, не поняла, куда остальных дели? А, понятно! Весь хирд, в полном составе, на площадь просто не поместился бы, а потому пехоту оставили на прилегающих улицах. О, а вот и ворота детинца стали медленно открываться, и на встречу союзников выехал владетельный князь Сеймир собственной персоной плюс сопровождающие его лица. Можно, я не буду описывать, кто во что был одет да на какой коняшке, и пересказывать, какую князь толкал приветственную речь?! Это словоблудие растянулось надолго. Моего терпения выслушать этот Ниагарский водопад приветственных слов не хватило, поскольку замёрзла как цуцик подзаборный. Пришлось уволочь своих домой, невзирая на протесты общественности, греться да ужин готовить, ибо, "война - войной, а обед - по расписанию!".
Госрой вернулся со службы не просто затемно, а уже ближе так к полуночи, настолько в раздраенных чувствах, что от его эмоционального фона фамилиары переполошились, точно пожар дома начался.
- Ты чего такой злой явился? - осведомилась я, выставляя на стол чугунок с борщом.
То, что пробурчал муж с набитым ртом, можно было принять за отрицание.
- Не злой? - переспросила, усаживаясь напротив него, - А какой? Эвона, аж зверьё моё на уши поставил!
Он замахал рукой с зажатым в ней ломтём хлеба, мол, прожевать-то дай, и, с трудом сглотнув (ни дать, ни взять лягуха, поймавшая мышонка), сообщил:
- Война будет!
- Да я как-то догадалась, - меланхолично пошевелив пальцами, ответила я, - Витает нечто такое в воздухе, тревожное....
- От как снег сойдёт, да малясь подсохнет, так и выступаем.
О, как! А мне всегда казалось, что в таких условиях раньше мая месяца (или начала июня?) никто и не воюет....
- А что так рано-то?! Травы ж ещё не будет?
- А за каким надом гномам травостой? В трубку набить да скурить? Ни за каким он им не нужон! Конные-то только мы, ближняя сотня, и будем, остальные - пехтура позорная.... Ты это, заготовки свои побереги, со мной пойдёшь. Я место штатного целителя тебе при моём десятке выбил.
Чего и следовало ожидать, сомнительной помощи мистресс Ксенны ещё никто не отменил, к сожалению.
- Слушай, муж мой, а вообще целителей при войске сколько?
- Это как?
- Ну, так! Я что, одна что-ли, на всё войско?!
- Не, не одна. При ближней сотне состоит матушка Пеларгия, а кто при пехтуре - не ведаю. Целителей мало, а тех, кто в нервах лекарить могёт, и того меньше.
Странно. Это сколько же должно умирать от ран?! Получается, всё, что тяжелее небольшого пореза или перелома без смещения - смертельно?! Как страшно жить, а! Надо бы с этой матушкой Пеларгией пересечься, пообщаться на тему предметов первой необходимости.... Только для начала переговорить с Важием. Если на носу военные действия, может, военно-полевой госпиталь понадобится? Ну, хоть на уровне нашей Первой Мировой? Или есть какие-то предрассудки, запрещающие женщинам быть сёстрами милосердия? Ой, к вопросу о....
- Ты куда помчалась, оглашенная? - полюбопытствовал нежный супруг, подтягивая к себе поближе за косу.
- Плесень проверить, - отрапортовала, тщетно стараясь отцепить чьи-то шаловливые пальчики от своих волос.
- Каку таку плесень? - мурлыкнул Госрой мне в ухо.
- Хлебную, - простонала я, сдаваясь на милость победителя.
Уже довольно поздним утром муженёк с интересом наблюдал, как я проверяла осеменённые горшки с опарой.
- И для ча тебе енто тесто скисшее?
- А скажи мне, о повелитель, сколько твоих знакомых от загнивших ран отправилось к праотцам?
- Много, - помрачнел муж.
- А вот если к грязной ране, после того как её драконьей слезой промыли, приложить такую плесень, - я продемонстрировала кусок пушистого теста, - то рана, скорее всего, гнить не станет.... Сам же сказал, что выбил мне место целителя при своём десятке. Наложением рук лечить всех подряд я не потяну, остаётся только запастись лекарствами, да побольше. Ой, слушай! А не сводил бы ты меня к Важию в гости, а? Мне бы с ним поговорить, на тему чего собирать-то?!
Общение с магом по особым поручениям повергло меня в шок. Ой, как всё запущенно! Просто кошмар какой-то! Уровень медицинской помощи в действующих частях на уровне первых Крестовых походов, честное слово! Никакой, то есть! И это при том, что у тех же гномов, всё гораздо цивилизованнее!
Оказывается, целители при войсках отсутствовали как класс! Медидинскую помощь оказывали маги, но магов мало и выкладивались они в боях по-полной, так сколько той помощи от них, а? Сестёр или братьев милосердия, способных хотя бы фиксировать перломы и делать перевязки, тоже не было! Ранеными занимались в обозах фуражиры и вездесущие маркитантки, соответственно, выживали немногие....
- Важий, ты меня просто пугаешь! - заявила я, поперхнувшись чаем, - Почему нельзя набрать добровольных помощников, а?
- Да кто пойдёт-то? Маги и так все на государевой службе, травники да знахари не в каждом селе есть, не повитух же в войско набирать.
- А неподготовленных людей нельзя? Ну, там баб да девиц сердобольных?
- Нельзя, они потом жить нормально не смогут, так их молва ославит.
Приплыли! Не видать в княжестве Далийском сестёр милосердия! При таком-то менталитете!
- И что мне теперь делать?
- Лекарства свои сортируй! Всё, что для лечения ран пригодно, бери, прочее - дома оставишь!
- Это-то понятно.... Слушай, друг ты мой магический, а можно будет, если так случится, мне с собой подругу взять? Может статься, ей дома нельзя никак будет.
Я посвятила мага в непростую Эйланину ситуацию. Он обещался подумать, что можно предпринять. Терзали меня сомнения, что её муженёк вовсе не так хорош, как она рассказывала. О разводах тут я не слыхала, но вот прогнать супругу в чём есть, муж имел полное право. Боюсь, именно к этому и шло дело в семье подружки. Куда ей потом идти? Родители не примут после такого позора, на работу не возьмут, если только в ближайший шинок подавальщицей.... Хотя, тогда уж лучше сразу в весёлый дом "Доступные Красавицы" устроиться! Там, по достоверным сведениям, хотя бы за здоровьем работниц следят. Откуда знаю? Ну, так издержки профессии - приходят, рассказывают! Ну, да! Приходила ко мне мадам из этого заведения, договаривалась о лечении простудившихся подопечных. Весьма приятная в общении особа оказалась, образованная. Видать, ветер, занёсший в наши края Артемиссию, был очень недобрым....
Потихоньку отступала осень.... Каждое утро на рассвете блестела заиндевевшая трава, лужи намертво сковал лёд. А чего другого ждать? Зима же наступила, тревожная предвоенная зима....
А я заготавливала самодельные полотняные бинты, перестирывая их раз за разом, чтобы смягчить жёсткую ткань. Бинтами дело не ограничилось. Нужна была корпия. Надо же было чем-то вату заменить! К этому промыслу я припахала всех, кто под руку попал: Эйлану, Ослопа, Подарёнку.... Под горячую руку попал даже Госрой! Эту фееричную картину застал зашедший на огонёк Важий. Бедный маг как вошёл в дверь, так и застыл с выпученными глазами. Его можно понять - вид сидящего за столом здоровенного орка, методично раздирающего застиранную тряпочку на отдельные ниточки, вводил в ступор.
Зима выдалась на диво снежная. По словам старожилов, собиравшихся на посиделки в ближайшем шинке, таких снегопадов не было от веку. Всё может быть, метель мела уже две седмицы подряд. Или это несколько слились в одну? Не знаю, во всяком случае, дорогу к колодцу приходилось прокапывать по три раза на дню, Солина конюшня превратилась в один большой сугроб. Про откапывание ворот мы и думать забыли, калитка откопана, и ладно! Телегу во двор загонять без надобности - сено для кобылы заготовлено с лихвой, а дрова ещё по осени Ослоп закупил на три года вперёд. Экономный наш! Отдал полсотни золотых (да на эти деньги семья из пяти человек год прожить может!), зато приобрёл напиленной и порубленной ольхи в таком объёме, что дровяной сарай оказался мало того, что забит целиком (войти невозможно), так ещё и обложен по периметру поленницей до самой крыши.
Вот и сидели мы в снежном плену. Госрой ежедневно мотался на службу, возвращаясь домой в виде полярного йети, такой же здоровенный, мохнатый (из-за тулупа) и заснеженный. Ослоп раскапывал дорожки и устраивал вылазки на базар. Я занималась хозяйством и потихоньку учила Подарёнку разбираться в травах и простейших приёмах первой медицинской помощи. Вреда от этого точно никому не будет, только польза.
Изредка забегала Эйлана. Обстановка у неё дома была всё хуже и хуже, прибытие союзников только добавило неприятностей. По моим ощущениям, дело шло к разводу. У некоторых моих коллег были похожие ситуации. Бедняжка осунулась, глаза ввалились.... От жизнерадостной молодой женщины осталась одна тень. Вот уеду я по весне, куда она денется, в случае чего? И правда, с собой её что-ли взять? Надо подумать, как это провернуть. Меня-то еле-еле на довольствие поставили....
Гномий хирд разместили до весны на зимних квартирах. Сиречь, у местного населения, вызвавшегося в добровольном порядке. Проще говоря, на кого слободской голова указал, те и сдали углы представителям союзной армии. Эта радость несказанная свалилась и на дом Эйланы. Вот мало ей было домашних проблем, так ещё и гномы - мотоциклисты на голову свалились. Разумеется, эти гномские агрегаты назывались вовсе не мотоциклами, а механическими устройствами повышенной проходимости, в просторечии МУППы.
Так вот, средства на содержание союзников поступали регулярно, слов нет, но наличие в доме троих лишних мужиков, пусть и другой расы, провоцировало свёкра-батюшку на постоянные скандалы. А самое обидное - отсидеться у меня Эйлана уже не могла. Этот хмырь, её вечно похмельный свёкр, повадился ломиться в ворота десятника ближней сотни и, самое гадкое, распускать непотребные слухи. Довёл всех до ручки! Ой, как хотелось с ним поручкаться, а заодно ему печёнку добить! Всё одно она уже должна была на ладан дышать, с таким-то хозяином. Ослоп же легко мог взять грех на душу и свернуть старому поганцу его тщедушную шейку. От неприятностей спас вызов на княжий суд.
Для меня вызов был как снег на голову, а вот что Госрой, что Ослоп, они совсем не удивились.
- Ты что же, нешто мнила, что имя княжьего дружинника можно просто так облыжно позорить?!? - искренне удивлялся Ослоп моему недоумению.
Ну, выяснилось, что суд только назывался княжьим, сам князь Сеймир практически не судил, для этого у него имелись специальные люди, так называемые крючки, и располагался он на территории детинца.
Вот и настал судный день.... Звучит-то как, а! Прямо, апокалипсис сегодня, да и только! На самом деле, всего навсего, день заседания княжьего суда, посвящённый в том числе и разбору дела о клеветнических наветах на семью десятника ближней сотни урук-хая Госроя из рода Торгучар. Погода с утра радовала бодрящим морозом и ясным небом. Пушистый чистый снег искрился под пронзительными солнечными лучами, надёжно скрывая весь тот мусор, который выкидывали за ворота добропорядочные жители стольного града Галания, и громко скрипел под моими валенками. Этот весёлый звук сопровождал нас всю дорогу до детинца. На заседание шли всем скопом, за исключением Госроя, по обыкновению пропадавшего на службе. Я только понять не могла, с какой радости с нами (мной и Ослопом) Подарёнка увязалась? Её-то никто пред светлые очи владетельного князя не вызывал! Из чистого любопытства пошла, не иначе....
Судейская коллегия располагалась на верхнем поверхе служивого терема. Жарко натопленного терема, хочу отметить, а гардероба-то нет! А мы в шубах, понимаете ли! Одним словом, пока по узким лесенкам наверх влезли, я была похожа на мышь под метлой. Такая же встрёпанная и пропотевшая.
Зал заседаний (понятия не имею, как это помещение тут правильно называется) охраняла пара молодцеватых рынд с топориками на длинных рукоятках, типа гуцульских. Перед закрытыми дверями кучковался нервничающий народ. Среди взволнованных лиц мелькала козлиная бородка Шибка, свёкра Эйланы. Он явился в сопровождении своего сынули Дильмара и невестки. Подруга стояла мрачнее тучи и старательно пыталась слиться со стенкой. Получалось плохо.
Двери бесшумно приотворились, и в получившуюся щель высунулась вихрастая голова отрока на побегушках.
- Владетельный князь Сеймир желает ознакомиться с доносом слобожанина Шибка сына Войстрюкова на семейство десятника ближней сотни урук-хая Госроя!
Публика загомонила и расступилась, давая нам пройти. Ослоп ухватил меня и Подарёнку за руки и на крейсерской скорости поволок в зал заседаний, отпихнув с дороги алкаша - соседа.
В центре палаты, можно сказать в красном углу, стояло неудобное на вид кресло с высокой прямой спинкой, на котором восседал лично князь Сеймир. На нём была высокая шапка, такие ещё горлатными называются, и богатая шуба, из меха, напоминавшего соболий. И как он ещё от жары не помер, в таком-то обмундировании?! Не иначе, ему по статусу так одеваться положено. На лавках, крытых халифатскими коврами, сидело три крючка (три судьи то-есть) и сухонький старичок с отсутствующим взглядом. В углу, под здоровенным канделябром на шесть свечей, стоял столик писарчука, заваленный свитками и перьями. Сам писарь не покладая рук сортировал записи от предыдущего заседания. Ещё там же обнаружился и мой муж, что не могло не радовать.
Для начала вызвали обвинителя. Старый скандалист даже в присутственное место заявился конкретно под градусом. От его выхлопа перекосился и сам князь, и судейская коллегия, и седенький дедушка в испещрённом подозрительными пятнами кафтане.
- В чём обвиняешь семью десятника ближней сотни урук-хая Госроя из рода Торгучар? - вопросил сидевший по центру крючок.
Сосед явно струхнул, но достаточно бодро проблеял:
- Ну, дык, они в бывшем доме Мякинихи весёлый дом развели! Народ так туда сюда и шатастат! А летось-то мужуки через забор сигали! А счаз и невестку мою, беспутну Эйланку, с пути Михрова сбивают! Она в ентот приют порока что ни день бегат, а тама мужуки непотребны живут, дак изчо и кобылица ента, Катиэль бесстыжая, зельями всякими промышлят, даже приворотны варит, бесовско отродье!
Нет, ну ни гад, а?! Как складно выводит, соловушка наш общипанный, каплунчик дистрофичный! Эйлана его, козла винторогого, кормит, поит, обихаживает да ещё и его непотребные домогательства на тормозах спускает, и она же ещё и беспутной оказалась! Мне пришлось до крови закусить щёку, чтобы не вступить в пошлый перебрёх с соседом, правда, как глянула на князя, так и думать забыла о ругани. Ещё бы! Князь Сеймир сидел с настолько довольной физиономией, что аж подозрительно. И с чего бы это? Хотя.... Если припомнить, летом только один, с позволения сказать, мужик, через забор сигал (не считая Кока, естественно, петухи ведь не в счёт, правда?), и тот - княжич Вольмир. Получается, что сейчас старый хрыч ещё и на княжеского отпрыска наехал? Это он не подумавши сделал....
Следующим слово получил Госрой.
- Что можешь сказать по сути дела, десятник?
- А где дело-то, уважаемый крючок? Откель мне ведать, что соседу апосля четверти "драконьей слезы" блазница? Я с ним в шинке не сижу, я на службе! Знаю только, что жёнка моя, травница да целительница Катиэль, сдружилась с молодкой Эйланой, невесткой старого снохача, - при этих словах Сеймир скривился, точно ему под нос свежую кучку отходов жизнедеятельности на совочке подсунули, - Что ж в этом дурного? Ну, ходят бабы на базар вместе, и чо? Я к жёнке охранника вон приставил, ветерана твоей ближней сотни, княже, Пройдоху Ослопа. Жёнка-то моя неместная, как её одну в город отпускать? Чай не деревня Болотинки, столица всё ж! Никак то невместно!
- А скажи-ка мне, десятник Госрой, почему ты слобожанина, как там его? Шибка сына Войстрюкова, если не ошибаюсь, снохачём назвал? - вкрадчиво так спросил князь.
- Владетельный князь, - орк твёрдо посмотрел в глаза правителю, - про то вся слобода ведает, как Шибок к невестке клинья подбивает. Молодка же ни в какую. Потому у меня дома и отсиживается, как только ейный муж по делам отъезжает.
- Да не слушай ты его, нелюдя поганого, князь-батюшка! - фальцетом взвыл сосед, - Врёт он усё, врёт!! И баба его не жёнка ему, а вовсе даже ведьма беззаконная! Кака же добра девка за урук-хая безродного-то пойдёт!?!
- Молчать, гомункул! - в спёртом воздухе отчётливо запахло озоном, а мои туго заплетённые косы попытались встать дыбом, - Из твоих презренных уст не вышло ни слова истины! Мелкий лжец, своими досужими вымыслами посмевший отнять время у правителя!
О, а дедушка седенький-то не прост! Озоном-то от него пахнет, что неудивительно - вон какая вольтова дуга между его руками проскакивает. Да, видно сильный маг. Хм, а не Лиманин ли это учитель? Как там Важий говорил, его зовут? Суффдаддин, кажется? Серьёзный дедок!
- Как смел ты, ничтожный, порочить волю богов?! Урук-хай Госрой и целительница Катиэль, явите взору владетельного князя брачные ленты!
Мы с Госроем синхронно обнажили запястья. За последние месяцы татуировки стали ещё ярче и рельефнее.
- Глядите же на божественное благословение! Ну, кто посмеет оспаривать воплощённую волю Макоши?! - с издёвкой продолжил магистр, - Уж не слобожанин ли Шибок, сын презренного Войстрюка, не придумавшего ничего лучшего, чем попытаться пробраться в княжескую казну? Владетельный князь, мысли этого существа смердят и засоряют гнилостными эманациями эфир, данный человек не произнёс ни слова правды за всё заседание.
Князь Сеймир внимательно выслушал речь мага, цепким взором окинул наши татуировки, приосанился и выдал:
- Ну, что ж! Поскольку я сегодня сам на слушаньи присутствую, то не буду обременять крючков. Сам рассужу, по закону да по воле своей. Поскольку почтенный магистр Суфраддин доказал, что слобожанин Шибок сын Войстрюкова, возвёл гнусный поклёп на семью десятника ближней сотни урук-хая Госроя из рода Торгучар, то вот моё решение! Шибок должен уплатить виру в 10 золотых десятнику, понёсшему урон родовой чести от облыжных обвинений. Также оный Шибок обязан внести 5 золотых в княжескую казну. Эти деньги пойдут на оплату казённых хлопот. Дело о подозрении слобожанина Шибка сына Войстрюкова в снохачестве выносится в отдельное разбирательство и остаётся под моим личным присмотром.
Дильмар с папашей спали с лица. Такого решения князя они не ждали.
- Ты! - взвыл Дильмар, обращаясь к Эйлане, - Как ты посмела сор из избы вынести! Твоё бабье дело было молча принимать все благодеяния, которыми моя семья тебя одаривала! И молча радоваться! А ты! Ты опозорила мой род перед князем и всем городом! Не желаю жить с такой тварью! Я разрываю брачную ленту, связавшую меня с такой неблагодарной тварью!
С этими словами он закатал рукав добротного кафтана и разодрал узкую, серую ленточку, болтавшуюся на его запястье. Эйлана посерела и хлопнулась в обморок, хорошо хоть мухой метнувшийся Ослоп успел её подхватить. "Вот ты какой, оказывается, развод по-далийски, - всплыла в оцепенелом мозгу отстранённая мысль, - Судя по всему, мне такое счастье не светит - попробуй, порви татуировку!". А с подругой-то беда.... Куда ж она, бедолага, теперь пойдёт? Я вопросительно глянула на мужа. Тот утвердительно кивнул, отвечая на невысказанный вопрос.
Так закончилось для нас заседание княжеского суда. Эйлану оскорблённый муж выставил за порог в чём была. Соседи осуждающе шушукались за его спиной, но он был в своём праве и с этим ничего не мог поделать даже сам владетельный князь. Хуже другое: вся её родня встали на сторону бывшего зятя, обвинив родственницу во всех грехах. Сказать, что Эйлане было плохо, значит - ничего не сказать. Она впала в глубокую депрессию, и вывести её из этого состояния я не могла. Я ж не психотерапевт, антидепрессантов в аптечке на момент переноса не имела, да и местных травок-отравок с подобными свойствами не знала.
Вот и сидела моя подруженька у окошка под уснувшим на зиму лиманиным кувшиночником и тихо плакала. От слёз на щеках уже русла рек проявляться начали. Так продолжалось две седмицы. К началу третьей Эйлана малость пришла в себя и потихоньку начала помогать мне в моих заготовках. Я уже начала прикидывать, что возьму её по весне с собой, чуяло моё сердце, лишние руки в лазарете мне не раз понадобятся, как стряслась беда. Как-то утром Эйлана вышла за водой и пропала. Если учесть, что за водой идти было "безумно" далеко - к колодцу у конюшни, то забеспокоилась я быстро. Потратить больше получаса, или три такта (магические светильники оснащены аналогом часового механизма), на это мероприятие было практически невозможно.
- Мыш, Кок, Эйлану не чуете? - спросить фамилиаров всегда полезно.
Только вот где она, они без понятия. Делать нечего, ноги в валенки, шубу на плечи и бегом. Пекинес под мышкой висит, как колбаса мохнатая, а петух впереди несётся, по улице перепархивает. Бежим. Быстро бежим, уже всю Служивую слободу пробежали. Хорошо, хоть дорога под горку идёт. Под горку?!? Плохо! Всё очень плохо!! Слобода выходит точнёхонько на Елань-реку, на которой Галаний стоит. Там мостков много, и прорубей хватает, в которых местные тётки из небогатых семей бельё полощут. Ой, не к добру туда подруженька направилась!
И точно! На обледенелых досках мостков валялась небрежно кинутая знакомая шубейка, и на открытой воде проруби пузыри лопаются.... Кок добежал до шубы и грустно нахохлился. Мыш выдрался из моих объятий и со всех своих коротких лапок кинулся исследовать брошенную одежду. Провозил по всем складкам плоской мордочкой, сел на пушистый зад и горестно завыл.
Я соляным столпом замерла на берегу скованной толстым льдом реки. Эйлана, Эйлана, что же ты натворила.... Не стоил такого ни ублюдок Дильмар, ни козёл Шибок. Зачем ты так?
- Эй, ты! Чего стряслось-то?!
Обернувшись, увидела патруль городской стражи, с топотом подбегавший к реке.