Водитель улыбнулся. Зубы у него были белоснежные - или так только казалось из-за контраста с черной кожей.
-Калаш с вами - нечего бояться! Калаш дорогу хорошо знает, - сказал он и пошел ко второй машине.
Марк снял кепку, пригладил седые волосы и беззвучно усмехнулся:
-Интересное имя у нашего проводника, да? В честь оружия, разумеется.
-Ненормальная планета, - отрезала Инга.
За плечом у Калаша был, конечно, не тот легендарный автомат. Хотя внешне он почти не изменился, просто перестволен под современные "иголки".
Калаш прокричал что-то на своем языке, и его напарник сумел-таки запустить двигатель. Воздух наполнился маслянистым выхлопом и характерным пыхтением, за которое эту машину называли "Фуха". Марк слышал и другую версию - об азиатском происхождении названия. Но они с Ингой именовали этот транспорт исключительно "дятломобилем". Вибрации и стук наводили на мысль о долбящей птице, засевшей на месте двигателя.
Караван двинулся в путь- "дятлы" застучали. До цели оставалось еще полдня, так что можно было неспеша обдумать ближайшие планы. Погода как раз располагала к размышлениям. Над унылой пустыней висели плотные облака. Раньше дождь здесь шел редко, люди ждали его. Теперь все наоборот. Отравленные осадки если и изменили пустыню, то только в худшую сторону. Они не просто погубили половину флоры и фауны, но и зарубили на корню солнечную энергетику.
Марк не был на Земле много лет. С тех самых пор, как началась Вторая война. За этот срок - совсем недолгий по меркам истории - Земля стала совсем другой. Из эры солнца человечество откатилось прямо в эпоху угля, ядовитого смога и глобального потепления. Вместо электромобилей по дорогам колесили фухи с полудизельными двигателями - примитивными, но "всеядными".
Марк поймал себя на мысли, что изучает горизонт на предмет появления там опасности. Бандитов, например. Или так называемой внезапной бури. Он закрыл глаза и напомнил себе, что проводнику можно доверять...
Инга погладила мужа по щеке, отчетливо ощущая каждую морщинку на старческом лице.
-Уже недолго, моя девочка, - проговорил Марк, положив руку ей на живот.
Инга устроилась поудобнее, насколько это было возможно в ее положении, и задремала. Однако нормально отдохнуть не получилось. Сновидения были жуткие и сюрреалистичные, но практически все в них было взято из жизни. Даже люди в масках и длинных рясах, вооруженные тесаками. Правда в этом кошмаре они почему-то ехали на верблюдах...
Марк тем временем заканчивал редактировать свой дневник, пытаясь изложить весь комок мыслей в форме, максимально доступной для жителей коммунистического Марса.
1
Я сидел у окна, глядя вдаль. Над огромной промзоной на западе поднимался пар, подсвеченный снизу огнями города. Словно зарево гигантского пожара. Над рекой громоздились кучевые облака: невероятно душный день собирался закончиться дождем.
Если просто сидеть у окна, то кажется, что город почти не изменился. И даже облака - будто и не двигались с места, будто ждали моего возвращения на Родину. Но стоит выйти наружу, как многое бросится в глаза. Новостройки рассекают горизонт теперь уже и там, где была наша деревня. Кроме белого пара над промзоной виден теперь темный угольный дым. И главное: раз уж мы собрались наружу, то стоит взять с собой газоанализатор и счетчик Гейгера. На всякий случай.
Я отвернулся от окна. Инга лежала на диване, напевая какую-то колыбельную, чтобы еще до рождения ребенка развить у него музыкальный слух.
Я в который раз задумался о том, что сотворили с планетой. Нефть иссякла, когда люди еще не были готовы перейти на чистые источники энергии. "Временным" решением стали уран и уголь. В какой-то момент природе это надоело: потепление, затопление, сильнейшие труднопредсказуемые катаклизмы...
Так капитализм подавился собственной жадностью.
По поводу плачевного состояния экономики у нас давно не было вопросов. Еще первая группа разведчиков-добровольцев выяснила, что Земле теперь не до войны. Ей гуманитарная помощь требуется. Марсианские колонисты незамедлительно собрали второй отряд, чтоб доставить сюда физико химический синтезатор. Но не применять его без крайней необходимости...
-Я придумала решение...
Раздался писк сигнализации, и Инга не договорила. Раз система сработала, значит к нам пожаловал кто-то чужой. Или что-то.
Я достал очки. Через их толстые стекла Инга выглядела гораздо моложе, да и свои руки я видел настоящими, а не сморщеными-скрючеными. Новейшая разработка марсианских ученых позволяла нам видеть друг друга без "масок". Сама маскировка тоже была одним из свежайших достижений науки. На Земле до такого еще не додумались, но вполне могли подослать к нам двойника. Скажем, робота или биологическую копию. Но на этот случай у нас было еще кое-что.
Музейная редкость родом из ХХ века - бесшумный револьвер, много раз выручавший меня на Марсе перед войной.
Когда дверь открылась, мы вздохнули с облегчением: оружие не понадобилось. Майя выглядела молодой, но стоило мне снять очки, как она слегка "состарилась". Можно было не сомневаться, что это действительно Майя - врач нашего маленького отряда, а также психолог и социолог. На мизинце ее левой руки блестело кольцо - явно местная вещица. Вероятно, на это и среагировала сигнализация.
За ужином марсианки обсуждали возможные пути спасения Земли, а мне никак не удавалось сосредоточиться. Я слишком хорошо знал родную планету. Здесь трудно было применить даже самую хорошую идею. Здесь никому нельзя было доверять. Здесь приходилось маскироваться. Ведь на нас фактически объявлена охота. Хотя бы за то, что именно я в начале Второй войны разгромил посольство Земли на Марсе.
Учитывая все опасности, мы соорудили себе незаметное убежище на крыше многоквартирного дома. Полузаброшенного, как и соседние одинаково безликие жилые коробки.
2
Идея Инги была просто великолепна как в техническом плане, так и в экономическом. Только вот реализация оказалась непростой. Синтезатор у нас был, но использовать его мы не имели права. К тому же, он требовал много энергии, а тут с этим беда. С собой мы привезли только то, что поместилось в крошечный спускаемый аппарат. Такой шарик, какие были на заре космонавтики, во времена одноразовых кораблей. Мы использовали этот старый способ входа в атмосферу, чтобы сэкономить ресурсы и
не оставлять лишних следов. В итоге, решать проблемы планеты, пришлось теперь с помощью местных материалов. Поиск таковых стал нашей головной болью на несколько дней. Хорошо еще, что Майя смогла получить доступ в Городскую Канцелярию. То самое кольцо, на которое среагировала наша сигнализация, было пропуском туда.
Наш психолог, кроме всего прочего, умела читать мысли. Но в этом чужом мире ей все равно было тяжело.
Инга тоже не могла привыкнуть к здешним нравам. Впрочем, ее беременность была достаточно веской причиной, чтобы не контактировать лишний раз с местным населением.
Но про моих спутниц нельзя сказать, что они испытывали страх. Сам я поначалу боялся, что вернется ощущение вечной запуганности. Жителям колоний, наверное, трудно это понять: я боялся страха. Я отвык от него.
Потом был легкий шок от здешней ситуации - пара занятных случаев имела место как раз во время поиска сырья и энергии. Такие происшествия даже не показались бы местному обывателю чем-то достойным упоминания. Но мое восприятие сильно изменилось после нескольких лет жизни среди нормальных людей.
В тот день я возвращался домой и на ходу ел шоколадный батончик, вкус которого напоминал о детстве. Ловя себя на мысли, что невольно озираюсь. И что стараюсь доесть как можно быстрее. Привычка, знаете ли.
Правильная привычка всегда быть начеку. Уже в который раз она помогла мне.
Меня догнали двое. Я успел отметить, что оба они были с левой стороны. Уже глупо. Дальше - больше. Не останавливаясь и не говоря ни слова, один из них схватил меня за воротник. Я тоже не стал останавливаться. Просто нападавшего вдруг сложило пополам, а его запястье оказалось надежно зажато в моей левой руке. Крепко, но не слишком жестко. Второй противник шагал рядом, никак не пытаясь помочь своему товарищу. Я готов был сломать ему руку, положить лицом в грязь и сразу заняться вторым. Но не пришлось: мы достигли более людного места. Перекинулись парой слов - как ни в чем не бывало - и я позволил хулигану разогнуться. Моя правая рука была незаметно отведена назад для удара. На всякий случай.
Однако разошлись мирно. Видимо, эти ребята поняли, что с таким проворным дедушкой лучше не связываться.
После этого случая я перестал бояться. Ведь, во-первых, проверено - реакция осталась отличной. Во-вторых, пропала вышеупомянутая боязнь, что вернется "местный" страх.
Несколько дней спустя, проходя по одной из центральных улиц, я вновь увидел тех же хулиганов. Вокруг были люди в темно-синих рясах и масках. На поясе у каждого из них красовались короткие широкие ножны. Вскоре я увидел, что было внутри.
Обвиняемых отвели к углу ближайшего дома, где стояла какая-то статуя. Странно, что раньше я не присматривался - такие часто встречались в городе. Теперь я заметил, что это Фемида. Глаза греческой богини были, как и полагается, завязаны, но вот остальные атрибуты подверглись заметной модификации. Правая рука сжимала не меч, а что-то вроде топора. В левой же был современный измеритель справедливости. Классический Калашников, заслуженный и грозный АК-47.
Тут один из священников вынул внушительный тесак. Примерно такой же, как у Фемиды.
Ясно. Это у них теперь такие суды. Все просто: к голове обвиняемого подключают какие-то провода, включают детектор лжи и спрашивают:
-Ты ли совершил сей беззаконный поступок?
Несчастный не своим голосом отвечает. Утвердительно. Приговор незамедлительно приводят в исполнение.
Раздался дикий вопль -первого из осужденных наказали за кражу. Один из слуг Фемиды собрал отрубленные пальцы, другой - оказал первую помощь. Второй приговор оказался мягче - пальцы только сломали обратной стороной тесака. Как я понял, отсекали их рецидивистам.
Свершив правосудие, все люди в рясах сняли с поясов дубинки, разложили их и превратили в нечто вроде мётл. Я даже не удивился, когда стражи порядка оседлали их и унеслись прочь по воздуху.
После того, как я описал эти "чудеса" Инге и Майе, им стало как-то совсем неуютно. Они не испугались, но, скажем так, впечатлились.
3
Сквозь щели между бетонными плитами пробивалась худосочная трава. Удивительно, что здесь вообще что-то растет - насколько же сильна в природе тяга к жизни! Но люди упорно губили ее в течении десятилетий. Ведь гораздо проще, например, жечь нефть, чем искать ей замену.
В конце концов, планета приспособилась к людям-паразитам настолько успешно, что им самим пришлось приспосабливаться к новым условиям...
-Знаете, мне правда казалось в юности, что здесь можно что-то изменить.
Марсианки удивленно уставились на меня:
-Ты именно это и делал. Довольно успешно, - сказала Инга.
-И сегодня продолжаешь, - добавила Майя, махнув рукой в сторону стоянки.
Я посмотрел туда, несколько нерешительно оторвав взгляд от взлетной полосы. Наш самолет занимал почти всю стоянку. Он был столь же огромен, сколь и беспомощен. Мы второй день ждали солнца на заброшенном аэродроме.
Солнца не было. Ничто кроме него не могло поднять нашу конструкцию в воздух. Прогноз погоды не радовал, хотя он не отличался точностью, так что были основания на что-то надеяться. По большому счету, Инга выбрала беспроигрышный вариант: наверху, за облаками солнце светило всегда. Туда, конечно, нужно сначала добраться, зато потом у нас будут неиссякаемые запасы энергии...
-Опять! - шепотом крикнула Майя, и мы побежали к самолету. Мы старались не отдаляться от него, даже осматривая ВПП. Потому, что лес вокруг был гораздо опаснее, чем трещины на бетоне. Местная живность могла довольно быстро разобраться с двуногими вроде нас, а качество покрытия полосы нам было почти не важно. Наша громадина вообще могла взлетать вертикально, но для испытаний мы выбрали менее рискованный вариант с разбегом.
Но даже для обычного взлета - менее затратного, чем вертикальный - не было энергии. Нужно было ждать солнца, а это становилось все опаснее. Обитатели леса начинали к нам привыкать и явно готовились нами пообедать.
Серьезнейшая из проблем копошилась совсем рядом. На ближайшей опушке за полуразрушенными ангарами жили крысы. Они почти не боялись ни радиации, ни дефицита продовольствия, и были уж совсем равнодушны к финансовому кризису.
Чуть дальше, в поредевшем лесу изредка мелькали ушастики. Эти мелкие твари явно были продуктом мутации. Мы долго спорили о том, кто это. Издалека было видно лишь большие уши и острые торчащие изо рта клыки.
Майя вовремя заметила опасность: к нам приближалась довольно большая стая ушастиков. Мы отпугнули их парой выстрелов. Пули-иглы обладали огромной скоростью, поэтому даже толстые деревья пробивали насквозь. Звук был потрясающе громкий.
К вечеру заметно похолодало, начал накрапывать мелкий дождь. Над горизонтом на юго-востоке тлело что-то вроде полярного сияния. Можно было даже не смотреть на дозиметр, чтоб понять, насколько радиоактивен источник этого свечения. Но за толстой обшивкой нам практически нечего было бояться.
Прошло три дня. Погода опять радикально поменялась. Солнце довольно быстро нагрело расплав в баках и оживило двигатели. Самолет впервые оторвался от земли, распугав всех крыс. Грызуны с перепугу рванули в лес, чем очень обрадовали ушастиков. Мутанты незамедлительно съели тех, кто не успел убежать.
4
Первым делом, мы набрали высоту, чтобы запастись энергией для следующей посадки и взлета. Тучи внизу вновь сомкнули свои ряды, подарив нам немного романтики. Немного того чувства, что испытывали первые авиаторы, пробивая облака: смесь свободы и опасности. Из приборов были тогда только наручные часы да компас, поэтому над облаками было страшно летать. Примерно так, по крайней мере, писал Сент-Экзюпери...
Вся романтика улетучилась, едва я взглянул на экран радара. Его антенну мы сняли с видавшего виды бомбардировщика. Техника была, мягко говоря, довольно старая, но поверхность просматривалась отлично. Словно и не было белой пелены внизу.
Раньше город окружали поля, но ввиду грязных дождей их сменили специальные теплицы. В городских парках стало меньше деревьев - не все могло расти на отравленной почве.
-О, этот район так и не снесли, - воскликнул я, - Это самая первая "полоса отчуждения": здесь построили железную дорогу, и дома вокруг стали совершенно непригодны для жизни. Людей оттуда выселили, почти ничего не дав взамен. Но посмотрите-ка... там явно кто-то живет и сейчас, представляете?!
-Поезда, видимо, теперь не ходят. И вернулись потомки тех людей... - Инга не нашла нужного слова и повернулась к Майе. Та кивнула:
-Наследники - так это называется.
Я принял это объяснение: возможно, поездов нет или скорость их снизилась. Но стоило мне разложить все по полочкам в голове, как я увидел пассажирский реактивный состав. Наши приборы однозначно показывали, что он идет на сверхзвуковой скорости...
Много позже мы узнали: такие места заселили разного рода бездомными, когда к власти пришел Магистр. Люди, оставшиеся без крова по тем или иным причинам, были рады и такому жилью. Многоэтажный дом без лифта и воды - это всё же лучше, чем смерть на улице. Тем более, что водоснабжение правительство наладило довольно быстро. На крышах всех домов стали собирать дождевую воду, которую затем дезактивировали и дезинфицировали.
Магистр и его люди предприняли немало подобных шагов - любовь народа была им обеспечена. Тем более, что ее подкреплял страх перед военно-уличным судом у ног Фемиды.
Поскольку нам удалось найти лишь устаревшие карты, мы обновили их, пролетев над городом. Теперь было очевидно - довольно много построено при новой власти. Удивительно много. Это явно была сильная власть.
Впрочем, долго изучать город не было смысла - и так все ясно. Добыча и транзит газа, высасывание последних капель нефти. Сюда еще придется вернуться, но наше место не здесь. Основная цель отряда - бывший "солнечный пояс" планеты, то есть экваториальные районы. Мы летели на юг, а внизу были только облака. Ни единого просвета. Когда Майя сменила меня на месте пилота, я некоторое время просто смотрел в иллюминатор и любовался бело-голубой безмятежностью. Потом пошел проверить двигатели, хотя и не чувствовал в этом особой необходимости. Пусть они и собраны из чего попало, но конструкция столь проста, что ломаться нечему. Технология эта родилась еще в середине ХХого века и была опробована на одноконтурных ядерных двигателях. Испытания тогда угробили половину пилотов.
-Я вот думаю, милые дамы: ведь мы построили сверхэкологичный аппарат, использовав идею ужасно грязного двигателя.
-Да, - вздохнула Инга, - Помню эту историю. Источником тепла там был реактор.
-Какой красивый город! - воскликнула вдруг Майя, - Весь зеленый...
Немало на Земле таких городов - поглощенных лесом, пустыней, арктическими льдами. Мертвых. Однако этот и правда выглядел особенным, словно изначально был построен в гармонии с природой, как на Марсе. Трава вместо асфальта, зелень даже на крышах домов. Только присутствуют и следы разрушений почему-то. Майя предложила снизиться и посмотреть поближе. Но тут я все понял и замахал руками: город просто был заброшен давно...
-Уходим. Это Припять.
Дважды повторять не пришлось. Все мы понимали, что здесь еще миллионы лет будут попадаться так называемые горячие частицы. Микроскопические и ужасно радиоактивные остатки ядерного топлива, выброшенного из реактора.
Не хотелось подвергать системы защиты самолета такой жесткой проверке. Конечно, марсианские колонисты давно выдвинули несколько идей по нейтрализации опасности в Чернобыльской зоне, но у нас не было ничего для их практического применения. И времени тоже не было, нас ждал "солнечный пояс".
5
На Земле почти перестали строить летательные аппараты. Они стали такой редкостью и ценностью, что имели собственные имена, а не просто номера. Свой самолет мы назвали Скидбладнир - в честь сверхвместительного корабля из скандинавских легенд, паруса которого всегда наполнялись попутным ветром. Такой же особенностью обладал и наш самолет - его дальность не была ничем ограничена.
Емкость термоаккумуляторов позволяла довольно долго летать и в темноте. Спорить с полярной ночью мы, конечно, не собирались, но в Африке первый раз приземлились именно в темное время суток. Во-первых, так громада Скидбладнира меньше привлекала внимание. Во-вторых, после захода солнца стало очевидно, где еще работают электростанции. Границы стран четко читались по уровню освещенности. Эта информация была нам жизненно необходима: неразумно начинать энергетическую революцию с мест, где хозяйство разрушено полностью или до сих пор процветает. Впрочем, процветающих стран на пестрой карте континента не оказалось.
Когда мы приземлялись, в нас никто не стрелял. Это обнадеживало, но ничего не гарантировало. Может у них просто не было боеприпасов. Или здесь разрешили нам посадку только для того, чтобы захватить самолет...
Однако опасения оказались, в целом, напрасны: местные власти приняли нас довольно тепло. Еще бы, не каждый день предлагают даром очень много энергии, восстановление промышленности, решение транспортных проблем и тому подобное.
Дальше всё завертелось так быстро, что мы и сами удивились. Скидбладнир пробивал облака, "грелся на солнышке" и возвращался, привозя в своих баках раскаленный расплав. Затем к нему присоединились еще несколько похожих летаюших танкеров. Ожила значительная часть старой энергосистемы. Следом начался подъем промышленности. Временами возникали разного рода проблемы, как то: бандиты, повстанцы, ураганы, Магистр с его газом и остатками нефти... Но, по большому счету, все шло отлично.
Да, дела шли прекрасно даже после того, как мы сожгли газопровод...
6
Я недооценил Магистра. Он думал быстро и всегда опережал нас на полшага. Его войска не пошли войной на Солнечный пояс. Зато цены на газ снизились. Вдруг. Совершенно "случайно" это совпало с расширением нашей сети электростанций. Фемида в синей рясе решила переиграть нас экономически.
Магистр и его люди когда-то относились к судебной системе. Крах так называемой демократии в нашей небогатой стране столкнул лбами исполнительную власть с законодательной. Обе были слабы, поэтому логично, что стала расти роль третьей ветви власти - суда. И тут, как по волшебству - газопровод заработал, нефть снова потекла. Текла она иногда и в реку, но кто ж об этом думал...
Иными словами, наш противник давно уже был не особо разборчив в средствах. Именно поэтому я предполагал даже возможность вторжения.
Нам пришлось снова отправляться на север. В мой родной город у реки. Сначала туда пробралась Майя - она продолжила шпионить в Канцелярии.
Затем мы с Ингой полетели на переговоры с Магистром.
Уже над Европой мы поняли, что в нас целятся. Успели удивиться, что нашелся такой радар, который смог "прожечь" наши мудреные помехи. В этот момент рядом взорвалась зенитная ракета. Скидбладнир был неплохо защищен от такого рода напастей, и это спасло нам жизнь. Но после аварийной посадки он уже не смог взлететь.
На переговоры мы не успели, и они сорвались.
7
Машина была ярко-красного цвета. Я никак не ожидал увидеть такую. На приборной панели красовался огромный спидометр, но мое внимание приковала к себе другая деталь. Один из символов на экране под спидометром показывал заряд батареи - машина была электрической. Теперь таких мало. Крах промышленности привел к нехватке батарей и даже двигателей.
Интересно, откуда Майя взяла такое чудо.
-Это подарок, - ответила она неохотно.
Мы с Ингой переглянулись. Так уклончиво отвечать в подобной ситуации у нас просто не принято. Да и одета наша подруга была странно: короткое вызывающее платье под цвет машины. Нравы Городской Канцелярии, похоже, повлияли на нее не лучшим образом.
-Скидбладнир сбили люди Магистра, - вдруг начала Майя, - Вы ведь не сомневались?
Она остановила машину, и только тут я понял, что не имею понятия, где мы. Город сильно изменился за время моего отсутствия, но крупные улицы и другие важные ориентиры остались на своих местах. Этот квартал был мне, однако, совершенно незнаком.
-Марк, не напрягай зря память. Ты здесь раньше не бывал. Этот комплекс построили совсем недавно, - тон Майи меня насторожил.
Тем временем за нашей спиной закрылись красивые решетчатые ворота. В огромном дворе дежурили люди в рясах. Я вытащил револьвер и злобными отчаянными мыслями заблокировал возможную попытку психолога залезть ко мне в голову. Тут же зазвонил телефон, и Майя предложила мне ответить. Почему мне?
-Ваши военные технологии никак не лезут в ворота нашей мирной обители, - слова Магистра повергли меня в шок. И голос, который ни с кем не спутаешь.
-Матиас, - выдохнул я тихо.
Это был голос моего брата. Это была излюбленная фраза моего брата. Это мог быть обман - о чем не постеснялась напомнить Инга - но не был.
-Мы ведь можем помочь, Матиас! - начал я.
-Всё не так просто, - перебил он.
И рассказал, что слишком много интересов переплелось вокруг старого порядка. И даже он, Магистр, не в силах что либо изменить. Потом вдруг он попросил меня убрать револьвер, добавив, что Майя дорога ему не меньше, чем мне Инга. Тут стало ясно, кто подарил нашей рыжей красавице эту машину.
Что ж... Если Магистр влюбился - то отсюда и начнем:
-Такой вопрос, - начал я, убрав оружие: - вот ты Майе электромобиль подарил, так? Чтоб ее беречь от смрадного выхлопа, верно? А что она будет делать, когда здесь всё задохнется от этого выхлопа? На Луну убежит? На Марс?
-Ну, к себе на Марс вы нас не пустите. За нами слишком много грехов, разве не так? Да мы и сами не побежим. Мы с Майей, я имею в виду. Майя кивнула:
-Наше место здесь, нам ни к чему бежать. И не куда: про Луну я Матиасу все рассказала сразу...
Про Луну было что рассказать: многие богатые люди надеялись сбежать туда, когда наступит неминуемая катастрофа здесь. Однако не знали того, что недавно выяснили наши добровольцы. После бунта машин лунная база практически непригодна для жизни. Роботы оставили в живых только некоторых людей - тех, кто пока еще нужен в их стройной тоталитарной системе.
Матиас так и не встретил нас лично. Ограничился разговором по телефону. Да, он стал совсем другой. Но остался запредельно целеустремленным и намертво уверенным в своей правоте.
Мы решили договориться о разделе сфер влияния позже - Магистр не мог действовать независимо от своего окружения. Однако ни я, ни Инга участия в этом процессе не приняли. По семейным обстоятельствам...
Эпилог
Марк оглянулся. Караван тарахтящих трехколесных фух удалялся, оставляя за собой хвост пыли и дыма, который почти сразу рассеивался ветром. Словно и не было. Ни серой пыли пустыни, сожженной кислотными дождями. Ни вонючего выхлопа полудизельного двигателя...
Марк закрыл внешний люк шлюза и сел рядом с женой. Их ждал долгий перелет и дом на краю пустыни.
Едва покинув Землю, они сняли камуфляж и выглядели вновь молодыми. Кроме того, у Инги больше не было живота. Беременность, конечно, никуда не делась, но срок был очень-очень небольшой. В животе же прятался физико-химический синтезатор, который теперь летел с ними обратно на Марс. На Земле его некому было доверить. Даже Майе, решившей остаться там.
Следующая экспедиция, возможно, вовсе не повезет с собой такую штуку. Инга наглядно доказала, что местных ресурсов еще может хватить для спасения колыбели человечества.
Copyright: Наум Шубаев, 2014
Свидетельство о публикации Љ214092101742