Мало на свете вещей столь же занимательных и столь же поучительных, как наблюдение за развитием человеческого разума применительно к эволюции научных и философских теорий. И это особенно важно в случае медицины, ибо здесь эволюция шла столь извилистыми путями, пересекла такое количество фантастических ответвлений, что нередко затруднительно найти верный путь. История медицины - это одновременно и история человеческой мудрости, и история доверчивости и глупости, и нечто романтическое (если использовать это выражение в его популярном значении) также присутствует, что делает этот предмет более занимательным, но отнюдь не умаляет его значения в психологическом смысле.
Неизвестно, кому принадлежит честь быть первооткрывателем лекарств, истоки фармакологии теряются в полутьме мифов. Озирис и Исида, Вакх, Аполлон, отец знаменитого Асклепия и кентавр Хирон, наставник последнего - лишь некоторые из множества мифологических персонажей, которым приписывается изобретение медикаментов. Определенно, искусство приготовления лекарств относится к глубочайшей древности. В Британском музее есть папирус, содержащий медицинские рецепты, написанные в 1200 г до н.э., есть знаменитый папирус Эберса, посвященный медицинским вопросам, время написания которого- 1500 г. до н.э. Интересно заметить, что в предписаниях, данных в последнем, как кажется, и во всем, что прошло через историю медицины, в качестве основной идеи содержится принцип, согласно которому эффективность средства пропорциональна его отвратительности. Действительно, множество старинных лекарств содержат ингредиенты самой мерзкой природы, которые только можно представить, средневековое средство, известное как щенячье масло, делается из двух зарезанных новорожденных щенков, прокипяченных в фунте живых червей, оно может быть приведено в качестве сравнительно приятного примера средств, используемых в дни, когда все виды выделений назначались в качестве лекарств. (См., например, прекрасную работу А.С. Вуттона "Хроники аптечного дела, 2т., 1910г., за нее я выражаю ему с радостью глубокую признательность).
Предположительно старейшая теория о причинах болезней - та, что приписывает все невзгоды рода человеческого злонамеренным деяниям недобрых духов, теория, которую потом стали считать не столь ошибочной, если позволить использовать термин "злые духи" к микробам современной бактериологии. Остатки этой теории (которая скрывает - могу я так сказать - трансцендентную истину) сохранились до наших дней в своем исконном виде, в виде различных суеверных обычаев, на чью абсурдность даже не нужно обращать внимание, например, использование красной фланели народом- приверженцем старины, которой нужно обвязать больное горло, красный, как полагают, является цветом, который крайне враждебен злым духам, так что в свое время красная материя, развешанная по комнате, считалась лекарством от оспы.
Медицина и магия всегда были тесно связаны. Действительно, величайшие имена в истории фармакологии, возможно - одновременно величайшие имена в истории магии. Пока Парацельс частично своими страстными обличительными речами, частично замечательными средствами от разных болезней, не уничтожил авторитет древней медицины, никто не смел оспаривать авторитет Галена (130-ок.205) и Авиценны (980 -- 1037). Теория Галена о болезнях была основана на том, у человека присутствует четыре жидкости: желчь, кровь, слизь (флегма) и черная желчь, считалось, что они были связаны (но не идентичны им) с четырьмя стихиями: огонь, воздух, вода, земля, обладая похожими характеристиками. Поэтому желчи, как огню, приписывались такие свойства, как жар и сухость, крови и воздуху - жар и влажность, флегме и воде - холод и влажность, наконец, черной желчи и земле - холод и сухость. Гален предполагал, что изменения в пропорциональном отношении этих жидкостей вызывают развитие болезней, хотя он не считал это единственной того причиной, таким образом, рак, как ранее считали, мог вызываться избытком черной желчи, ревматизм- избытком флегмы. Лекарства, как утверждал Гален, эффективны в лечении болезней сообразно тому, что они обладают так называемыми фундаментальными свойствами: жар, сухость, холод и влажность, и предполагалось, что избытку любой жидкости можно противостоять, причем также установили, что существовало четыре свойства каждой жидкости, и только те лекарства были полезны в лечении болезней, которые содержали необходимое свойство или свойства в степени, пропорциональной той, в которой противоположная жидкость или жидкости содержались в организме пациента.
Представление Парацельса было основано на его теории (несомненно, по сути верной), что человек это микрокосм, мир в миниатюре (см. ниже "Заметки по поводу доктрины Парацельса о космосе"). Сейчас все материальные предметы содержат, учит Парацельс, содержат три основы, которые языком алхимии можно назвать соль, сера и ртуть. Так как это истинно, продолжает он, тело здорового человека - своего рода химическое соединение, в котором эти три элемента гармонично соединены (как в микрокосме) в должной пропорции, в то время как болезнь возникает из-за преобладания одного принципа, так, например, лихорадка- результат избытка серы (т.е. огненной основы) и пр. Парацельс, чья теория не так сильно отличалась от теории Галена, чьи взгляды он осудил, таким образом пришел к поиску химических средств излечения, содержащих те же основы в должных пропорциях, он не был удовлетворен целебными травами и минералами в необработанном виде, но он пытался извлечь их сущность, которая была действенной, он настаивал на том, что приготовление новых, все более совершенных и лекарств и есть основное занятие химии.
Такое объяснение причин заболеваний и эффективности лекарственных средств было усложнено множеством фантастических дополнений (вопрос о фармакологии Парацельса становится еще более запутанным, так как этот эксцентричный гений ввел множество новых слов (не учитывая принципы этимологии) в качестве названий для своих лекарственных средств, и часто использовал один и тот же термин для совершенно разных вещей). Некоторые его ученики утверждали, что его не нужно всегда поминать буквально, в этом есть доля истины (см. например "Блаженный золотой ларец чудес природы" Бенедикта Фигула, перевод А.Э. Уэйта, 1893), например, там присутствовал Археус, некий благожелательно настроенный демон, который, как предполагал Парацельс, наблюдает за всеми бессознательными функциями организма, и его необходимо было принимать во внимание. Парацельс также поддерживал доктрину признаков, согласно которой на медицинскую ценность растений и минералов указывал их внешний вид или некий знак, который отобразился на них посредством влияния звезд. Старинный пример подобного поверья - использование мандрагоры (чей корень по форме напоминает человеческое тело) евреями и греками в качестве средства от бесплодия, или же еще один пример- использование очанки (Euphrasia officinalis, растения с черными глазками как пятнами на венчике) теми, кто жалуется на глаза. (см. "Магию и Фетишизм" Доктора Альфреда К. Хаддона) К этим поверьям можно добавить убеждение, согласно которому легкие лисы хороши при болезнях бронхов, сердце льва дарует мужество, как полагает Корнелий Агриппа: "врачам хорошо известно, что мозгу помогает мозг, а легким - легкие") (Генрих Корнелий Агриппа, "Оккультная философия", bk.i. chap. xv., Издательство Уайтхеда, Чикаго, 1898, стр.72).
Сейчас гомеопатия, согласно которой вещество, если оно берется в малых дозах, есть лекарство от болезни, которую оно вызывает в больших, кажется, имеет сходство со старинными медицинскими теориями, согласно которым подобное лечится подобным. Эту систему Ганемана (1755-1843), основателя гомеопатии, едва ли можно считать не содержащей в себе ошибок, но последние исследования, посвященные терапии сывороткой показали, что последние слова на эту тему не были еще сказаны, и формула "подобное лечится подобным" еще получит свою путевку в жизнь.
Однако вернемся к Парацельсу. Можно подумать, что его взгляды не были такими уж прогрессивными по сравнению с взглядами Галена, но будь то так или нет, его объединение химии и медицины принесло огромную пользу каждой науке и открыло новую эру в фармакологии. Даже если его теории были крайне фантастичны, именно он являлся тем, кто освободил медицину от оков традиционализма и сделал возможным прогресс в медицинской науке.
Мне не следовало бы завершать эти короткие заметки без некоторых ссылок на медицинские теории о целительной силе слов. В уж упомянутом папирусе Эберса приводятся различные формулы, которые нужно произносить при приготовлении и последующем назначении лекарств, и есть жидкое лекарство, используемое евреями от легочных болезней, которое готовится, когда на блюде написаны определенные слова, затем оно омывается вином и добавляется три зерна лимона, которые использовали на празднестве Скинии. Но этого хватит для нашей экскурсии, мы должны вернуться в современность с алкалоидами, сыворотками и противоядиями, в другой раз, пожалуй, мы отправимся странствовать по тропинкам медицинской магии.
ЗАМЕТКИ О ДОКТРИНЕ МИКРОКОСМАПАРАЦЕЛЬСА
"Человеческая натура, - пишет Корнелий Агриппа,- самый сложный образ во Вселенной". (Корнелий Агриппа, "Оккультная философия", bk. II,chap. Xxxiii, издание Уайтхеда, страница 111). Эта теория, особенно в связи с именем Парацельса, достойна большего, чем упоминание мельком, но так как ее исследование приведет нас скорее к метафизике, чем к медицине, я предпочел изложить ее в примечаниях.
Человек, учат старые философы-мистики, по своей природе состоит из трех частей: духа, души и тела. Ртуть, сера и соль Парацельса - их аналоги в мире минералов. "Что касается духа,- пишет Валентин Вайгель1533-1588), ученик Парацельса,- мы от Бога, движемся к Богу и живем в Боге и получаем от Бога питание. Следовательно, мы в Боге и Бог в нас, он поместил себя в нас, и мы поместили себя в Бога. Если говорить о душе, то мы есть часть небосвода и звезд, мы живем и движемся в них, и они питают нас. Таким образом, небосвод с астральными добродетелями и движениями в нас, и мы в нем. Небосвод поместил себя в нас, а мы - в него. И применительно к телу - мы стихии, мы живем и движемся в них, питаемся ими, так, элементы в нас, и мы в них. Стихии, через жидкости тела, помещены в нас, а мы в них" (Валентин Вайгель, "Теологическая астрология", Духовная герменевтика астрологии и священного писания, издание Энн Бонус Кингсфорд, 1886, стр.59).
Или же, цитируя самого Парацельса, словами из его "Герметической астрономии": "Бог взял тело и создал человека из тех же самых вещей, которые были некогда сотворены им как нечто из ничто.... Таким образом, человек является микрокосмом, крошечным миром, ибо он есть экстракт из звезд и планет, из небосвода, из земли и элементов, он является их квинтэссенцией. Но есть разница между макрокосмом и микрокосмом, форма, облик, разновидности и субстанция человека таким образом различны. В человеке земля есть плоть, вода есть кровь, огонь жар, а воздух - успокоение. Эти свойства не менялись, только сущность тела. Таков человек, но не мир, ибо он сотворен из мира, подобно ему, но не им, а Богом. Но человек включает в себя все качества мира. Его тело пришло оттуда, так что он питается миром, откуда он пришел. Он - от земли и стихий, и он должен питаться ими. Но человек есть не только плоть и кровь, также разум, который не происходит от стихий, как прочие, а родом со звезд. И звезды таковы, что вся мудрость, весь разум, вся искусность, все навыки животных, и все искусства, присущие исключительно человеку, содержатся в них. И от звезд человек получил это, называемое светом природы, фактически основа человека и есть свет природы. И такова основа человека, и из всей грандиозной вселенной ему нужны и стихии и звезды, так как он сотворен таким образом" (Герметические и алхимические писания Парацельса, ред. А.Э.Уэйт, (1894), vol. ii. pp. 289-291.).
В этом всем есть некая истина, если сделать скидку на определенный образ мышления, который был ранее не таким, как сегодня. Шведский философ Сведенборг позже подтвердил эту теорию, но, как он указывает (см. его "Божественную любовь и мудрость", 251 и 319.), причиной того, что человек является микрокосмом, является нечто более глубокое, помимо того обстоятельства, что его тело состоит из тех же элементов земли и что он питается ими. Согласно этому глубокому мыслителю форма, понимаемая духовно, есть выражение предназначения, предназначение отражено в форме. Человеческая форма - самая высокая из всех, ибо она подчиняет себе все остальные. Таким образом, в человеческой форме и мир материи, и мир духа, так как существует соответствие в предназначении человека и космоса. Мы можем, таким образом, говорить о теле человека как о микрокосме, малом мире, о душе - как о малых небесах. И мы можем говорить о макрокосме, о Большом Человеке, и мы можем утверждать, что душа этого Великого человека есть самодостаточная, существенная и необходимая причина всех вещей, одновременно имманентная и трансцендентная всем вещам, и это есть Бог.