Первая же "399"-ая маршрутка, повинуясь требовательному взмаху моей руки, послушно остановилась рядом, после чего смиренно повезла нового пассажира на Левый берег.
Этому пассажиру до того хотелось впиться зубами в чью-нибудь шею, что, будь водитель один, его непременно постигла бы незавидная участь. Жажда крови напрочь вышибла из моей головы все высокие идеалы.
Но, к счастью, пассажиров в маршрутке хватало и последние из них вышли только на остановке "12 микрорайон", не совсем там, где надо, но - уже практически у цели. В число покидающих салон пассажиров вошел и я: слишком заманчивым было искушение.
Мне оставалось преодолеть четыре-пять остановки. Их я предпочел проехать на автобусе - в это время суток в автобусах полно народу.
Угу, решил. Знаете, как надо мучить голодную кошку? Положить перед ней кусок - нет, двадцать кусков - колбасы различного сорта и сказать: "Нельзя-я-я!". В роли кошки неожиданно выступил я. Только ей, по крайней мере, мешают. Так что - при первом же удобном случае я покинул этот ад на колесах, покинул - и мирно затрусил по тротуару. Цель приблизилась на одну остановку.
Мой путь лежал в сторону автовокзала, а, точнее, к расположенной близ него больнице. В такую даль я забрался не случайно: в этой же больнице располагался городской пункт переливания крови; а там, где есть такой пункт, всегда есть запасы... ну, не будем о вкусном.
Редкие парочки, наслаждающиеся возможностью пообщаться друг с другом, испуганно шарахались к краю тротуара, как только в темноте обрисовывались черты стремительно бегущего субъекта. Ничего удивительного в моем спринте не было: субъект хотел кушать и делал все возможное, чтобы как можно скорее отдалиться от вероятной пищи. Я даже пошел на ускорение, мчась со скоростью, доступной разве что олимпийскому чемпиону.
Вот так - для них же стараешься, а тебе вдогонку такие нехорошие слова летят! Обидно...
Может вернуться, прокусить кому-нибудь глотку, чтобы не зря ругались?
Ой, так я до больницы не доберусь. Надо что-то делать.
Настоящий полководец не тот, кто всегда прав, а тот, кто без нужды в драку не ввязывается! - приободренный этой, без сомнения, блестящей мыслью, я решил забыть недавно услышанные реплики и - гордый как морковка - продолжил свой путь к больнице.
Я бежал, наслаждаясь великолепной работой своего тела. Ноги с легкостью несли меня вперед без каких-либо признаков утомления. Равномерно поднималась и опускалась грудная клетка; дыхание оставалось таким же размеренным, как и раньше.
В порыве восторженных чувств я высоко подпрыгнул, делая сальто. Но - то ли мышцы мои оказались более сильными, чем я думал, то ли чего-то не учел с непривычки, - словом, я, совершив более одного оборота, с размаху плюхнулся физиономией о дорогу. Больно ушибленный моим носом тротуар протяжно застонал. Потом выяснилось, что я ему подпеваю.
Я зашевелился. Отодрал свое лицо от асфальта, встал на колени. Прислушался к себе, выискивая повреждения. Немного болела голова, но это дискомфортное ощущение быстро уходило, терялось - кость, одно слово.
Взамен росла и ширилась ЖАЖДА, временно отодвинутая моим самолюбованием. Вздохнув, я побежал дальше.
Как я попал в здание, объяснять не стоит: схема проникновения была той же, простой до крайности. Вогнав санитарку поглубже в транс, я коротко, больше внушением, чем словами, отослал ее вперед - показывать дорогу.
В принципе, если разобраться, быть вампиром не так уж плохо. Разница лишь в том, что поменялись ритмы сна, да и питание... хм... изменилось. А, вообще, если меня с вечера накормить (или напоить?), я вполне могу заниматься научной работой.
Кто-то, возможно, скажет: "Пить кровь - нехорошо". А я ему отвечу: "Дорогой гражданин, мне что же, следует умереть с голоду? Я между прочим, хороший вампир: еще никого не убил". Идет сейчас, негромко шаркая тапочками, девушка впереди и до того вкусно пахнет, что скулы твердеют...
Стоп! Стоп-стоп-стоп. Всё-ё под контролем... На самом деле пример был очень удачный - просто я не ел уже целые сутки. Сколько времени проходит между приемами пищи у среднестатистического человека? А?? То-то!
Интерьер сменился. Стены, у входа увешанные плакатами, повествующими о ВИЧ-инфекции, туберкулезе и тому подобных вещах, в глубине коридора радовали глаз желтой чистотой. Позади остался мужчина на каталке, укрытый простыней. Этот - уснул еще до того, как мы приблизились. Размеренное дыхание служило хорошим аккомпанементом для моих, чуть тяжеловесных, уверенных шагов и дробного перестука каблучков спешащей санитарки.
Посторонних людей пока не наблюдалось (себя я считал здесь вполне уместным). Хотелось бы, чтобы мое везение продолжалось и дальше, во избежание различного рода сложностей.
Да, есть у меня такой недостаток: когда голоден - бываю агрессивен. Ну и что? Все иногда бывают раздражительны. Я - опасность для общества? Ерунда! Сотворите однажды что-нибудь необычное. Например, придите на работу в одетом наизнанку тулупе - посмотрим, что общество с вами сделает!
Шутки шутками, но, когда не вовремя действуют на нервы, я действительно становлюсь опасен. Сила, знаете ли, есть...
Под горячую руку мне попался врач - молодая черноволосая женщина, появившаяся рядом именно в тот момент, когда медсестра уже скрежетала ключом в замочной скважине.
- Что вы тут делаете? - грозно приподняв брови, осведомилась врач.
Вместо ответа я повернулся к санитарке:
- Зайди внутрь!
Короткий цокот каблучков.
- Эй, я к вам обращаюсь! - врач положила свою руку на мое плечо.
Я дернулся.
Придавил ее кисть своими пальцами и, придвинувшись поближе к широко распахнутым, полным испуга, глазам, продемонстрировал непривычно большие для нормального человека клыки. Женщина обмерла. Ночь, знаете ли, и все такое...
- Входите я повел плечом в нужную сторону. Она послушно засеменила следом. В центре комнаты остолбенело ждала указаний санитарка.
- Спи!
Мягкий шлепок упавшего тела.
Я перевел взгляд на врача: что делать-то? И почему я не продумал подобную ситуацию заранее? Ду-урдом!
Проблема заключалась в том, что врач меня видела. И, в отличие от предыдущих свидетелей, очень даже отчетливо. Даже сейчас, в этой критической ситуации, она держала себя в руках. Медсестра ничего не вспомнит - в этом я был уверен, врач же...
Распахнув холодильник, я вытащил один из пакетов, с рычанием надорвал упаковку. А затем - пил, пил, равнодушно следя за женщиной, тихо сползающей по стене.
Я вскрыл другой пакет...
Насытившись, я четким взором обвел помещение: на полу - две женщины: одна подле моих ног; другая - врач - у стены рядом с выходом.
Нужно забрать побольше пакетов. Иначе придется каждую ночь устраивать подобные набеги - однажды это кончится плохо. Спохватившись, я мягко шлепнул ладонью по дверке холодильника, закрывая ее. Прислушался.
Где-то монотонно капала вода, с назойливым бряканьем разбиваясь о мойку. Переведя дыхание, я снова огляделся, запоздало жалея, что оставил дома вместительную дорожную сумку. Искать сумку здесь - подобно самоубийству: бегать по помещениям, тратя время и силы на усыпление всех, кто попадется на пути... очень и очень глупо. Но оставить все это сокровище здесь и тем самым обречь себя на новые приключения - еще глупее.
Эх, если бы здесь была - пусть не сумка - хотя бы бумажная коробка. Минутку...
В какой таре в больницы доставляют лекарства? Держу пари, что в коробках. Если я найду место складирования лекарств, проблема будет решена. Так что же, начинать бегать по территории, разыскивая склад?
Я шагнул к врачу, намереваясь узнать у нее всю нужную мне информацию. Нагнул и замер с одной поднятой ногой, озаренный простенькой, в общем-то мыслью: а куда деваются коробки, когда надобность в них исчезает?
Стараясь топать потише, я промчался по больничному коридору, выскочил на улицу. Подобно заправской ищейке, сделал ознакомительный круг.
Ага, вот оно! Возле неприметной боковой двери аккуратным штабелем были сложены коробки. Пустые? Я заглянул внутрь. Пустые.
Ну, сам Бог велел изъять парочку.
Так и сделав, я вдруг передумал. Вернул коробки на место. Присел, выискивая тару побольше: лучше нести один большой груз, чем множество мелких.
Я протянул вперед руки, одними пальцами двигая к себе приглянувшуюся коробку. Несмотря на предосторожности, рывок оказался сильным. Неловко повалившись назад, я шмякнулся на спину. Сверху, недовольно шурша, посыпались соседки выхваченной коробки, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не только длинной, но еще и узкой. А я-то надеялся на значительную ее ширину.
Досадливо взмахнув рукой, я отправил коробку кувыркаться по земле. Осторожно, стараясь ничего не примять, повернулся на бок. Упираясь ладонью в заснеженную землю, встал на колени.
Совсем рядом, гостеприимно распахнув картонные объятья, ждала внимания коробка требуемых размеров. Есть в жизни счастье.
Простите великодушно, дяденька дворник, но у меня мало, слишком мало времени, чтобы складывать все это добро обратно. "В любую секунду может подняться тревога, нужно торопиться", - внушал я своей совести, несясь обратно. Совесть в отвращении скривилась, но - промолчала.
Вот и прекрасно. Я вовсю грохотал ботинками по бетонном полу. Заложив замысловатый вираж на повороте, ворвался в нужную комнату. Врача в помещении не было.
Поглядывая на мирно посапывающую медсестру, я лихорадочно швырял пакеты в коробку. Если врач - умный человек - а именно такое впечатление она и производит - то уже вовсю названивает в милицию, чтобы сообщить байку о неожиданно нагрянувших террористах (маньяках-садистах, расистах с собаками). Пора освобождать помещение.
У-ух, как свистнул ветер, обволакивая мое мужественное тело, что стремительным рывком преодолело расстояние до входной двери. Если бы выскочил на крыльцо чуть позднее, обязательно попал бы под свет фар - к зданию подъезжала машина.
Как истинный архар, я скакнул за угол, где и присел, задействовав глаза и уши на полную мощность.
Подъехала "скорая". Из машины выбрались несколько человек. Громко, на всю округу, хлопнули дверцами. Вошли в здание.
Пригнувшись, я пробежал вдоль металлического ограждения, отмечающего территорию больницы. Обогнул его и, вздохнув полной грудью, зашагал к остановке.
Из предосторожности я решил преодолеть некоторое расстояние пешком: стражи правопорядка наверняка спросят водителей маршруток, не садился ли кто-нибудь - "вот с такой внешностью" - возле больницы, что рядом со "Школой милиции".
Хо! Так я, получается, устроил ограбление под самым их носом!.. Рейды по больницам больше делать нельзя. В маршрутку, даже на "Поворотной", садиться опасно. Остается воспользоваться троллейбусом или автобусом. Там, правда, будет тесновато. Но ведь и я сыт.
...Троллейбус подошел к остановке раньше маршруток. Усмотрев в этом неординарном явлении указание судьбы, я с легким сердцем загрузился в салон и, примостив коробку на колени, повернулся к окну. Доеду до цирка, а там - пересяду.
Зашипело, потом створки дверей со скрежетом сошлись, троллейбус нервно дернулся и, набирая скорость, покатил дальше.
При каждом выдохе выбрасывая в пространство облачко пара, рядом опустился грузный мужчина; кряхтя, заерзал по скрипящему сиденью, утраиваясь поудобнее.
Потом - я кожей чувствовал его взгляд - покосился в мою сторону.
- Эй, парень, - плечо толкнула широкая ладонь, - ты живой там?
Я вопросительно взглянул на докучливого гражданина.
- Живой! - обрадовался тот. - А я гляжу: ты вроде как и не дышишь! Сидишь там, скукожился, живой - не живой - не понятно.
- Почему не живой?
- Так дыхания-то нет. Вот у меня - гляди, - он шумно выдохнул в мое лицо. - Видал?!
- Видал, - процедил я, отворачиваясь.
- Во-от. А у тебя, гляжу, пар изо рта не идет. Я и решил, что ты... того!
- Газировки холодной напился, - буркнул я, глядя в окно. - Вы сейчас выходите?
- Нет, а что? Ты выходить будешь? Жа-аль. А я-то решил: поболтаем...